Кибер - реликт (СИ)

Глава 1

Темнота накрыла огромный мегаполис. Ветер утих, словно устав за бесконечный день. Стылую ночную тьму прокалывала россыпь огней — город, который не спал никогда, словно бы наблюдал за жителями миллионами холодных, равнодушных глаз.

Вечер выдался холодным и сырым. С темных небес, пробив пелену смога, сыпалась хмарь мелкого, моросящего дождя.

Тумановский выбрался из кабины аэротакси и плотнее запахнул куртку. Холодная капля скользнула за воротник, вызвав непроизвольную дрожь. Улица была пуста, лишь редкие автомобили, шелестя водородными двигателями, проносились мимо, вспарывая темноту светом фар.

Погода явно не располагала к прогулке, но Олег не захотел сидеть дома. Одиночество, которое он так любил, сегодня вдруг стало невыносимым. Бар «Синяя птица» — единственное место, куда он порой выбирался. И не столько, чтобы пообщаться. Скорее, чтобы не забыть, что живет в мегаполисе с многомиллионным населением.

Заведение встретило уже привычными запахами свежесваренного кофе и дорогих сигар. Алкоголя здесь не подавали, натуральный кофе и табак сейчас ценились куда дороже спиртного. В зале было пусто, лишь пара человек.

Олег подошел к стойке, кивнул в качестве приветствия знакомому бармену.

— Дома не сидится никак? — спросил молодой парень, оторвав взгляд от сферовизора на стене.

— Надоело, — Тумановский сел на высокий табурет. — Что нового, Ник?

— Слава Богу, без новостей, — усмехнулся тот. — Обычно они не радуют.

— Это верно. Мне как всегда, «Золотой империи».

Подхватив чашку с дымящимся ароматным кофе, Олег уселся за ближайший столик.

С момента событий, в которых он едва не погиб, минул год. Олег тщетно пытался забыть прошлое, загнать в глубину сознания, но получалось плохо. Первое время даже не мог толком спать — каждый раз, каждую ночь он вновь и вновь возвращался туда. Прошлое не отпускало, словно изощренно издеваясь и выдавая всегда один и тот же эпизод: спокойное лицо Клеопатры, пристальный, льдистый взгляд неживых глаз. «Извини, Олег» — ровный голос без намека на эмоции. Короткое движение — и черный зрачок автомата уже смотрит ему в живот…

Он просыпался в холодном поту, шумно дыша. Память словно испытывала его на прочность. Зная, что не уснет, Олег отправлялся в душ. Прохладные струи успокаивали, словно смывая невидимое наваждение. Лишь после этого сознание проваливалось в темную бездну сна.

Ему удалось выжить по чистой случайности. Свет в рубке управления погас секундой раньше, прежде чем Клео нажала на спусковой крючок. Грохот выстрела оглушил, золотистый выхлоп на мгновение вспорол темноту.

Тумановский рухнул на пол, тут же рванувшись к полуприкрытой двери.

Вновь ударила очередь. Клео хватило мгновения переключить процессор в режим термального сканирования; темнота для нее перестала являться помехой.

Но все же она опоздала. Одна из пуль царапнула металлический наплечник скафандра, швырнув Олега на стену.

«Спаскапсула», — надпись светилась тусклым светом.

Олег ударил ладонью по крупной кнопке, кубарем вкатился в тесное помещение. Двери закрылись автоматически.

Уже не думая ни о чем, он ударом ноги разбил предохранительный колпак, и рванул рукоятку с надписью «Аварийный сброс капсулы».

Сработали пиропатроны, отстреливая спасательный модуль, на мгновение включился реактивный двигатель, придавая капсуле ускорение.

Почему ее не засек рейдер звездного патруля, Тумановский так и не понял. Да и не особо желал. В тот момент он уже в который раз поблагодарил конструкторов, обеспечивших немыслимую живучесть судна. В капсуле нашлись запасы воды и пищевых концентратов, регенераторы воздуха и даже крохотный санузел. Аварийный маяк работал исправно.

Тумановский дрейфовал в космосе восемь дней, изнывая от скуки в тесном помещении. На девятый его обнаружил транспортник, шедший на Землю. Олегу пришлось соврать. Получилось достаточно убедительно — на его корабле вышел из строя реактор, сложилась угроза взрыва. Пришлось использовать спаскапсулу. Чипсет с данными по кораблю, лежал в кармане комбинезона, и это сыграло решающую роль. На вопрос капитана, что спасательный модуль неимоверной древности, Тумановский, не моргнув глазом, ответил что укомплектовал корабль старым агрегатом в целях экономии средств. Капитан вряд ли поверил. Однако, через двое суток Олег уже был дома, с трудом веря в то, что затянувшийся кошмар все-таки завершился.

Компания, где был застрахован корабль, оставшийся на безвестной планете в глубинах космоса, приняла заявление на выплату страховой суммы. Однако, не торопилась это делать, устраивая все возможные проверки. Возня затянулась на два месяца, после чего Олег наконец-то получил причитающуюся сумму.

Желание вновь отправиться в авантюрные путешествия пропало напрочь, и Тумановский решил начать жить спокойной, размеренной жизнью. Он устроился на работу в грузовой терминал космопорта, на сортировку грузов. Работа оказалась не слишком обременительной, но и не слишком доходной. Однако, невысокий, но стабильный доход вполне устраивал Олега, а положенные на банковский счет деньги от полученной страховки давали неплохие проценты.

Сейчас он желал одного — чтобы ночь приносила отдых, а не кошмары. И постепенно это стало происходить. Время стирало остроту восприятия, воспоминания тускнели, покрываясь невидимой пеленой былого. Прошлое выпускало из цепких объятий, давая вздохнуть спокойно.

— Я не помешаю? — раздался рядом женский голос.

Олег даже вздрогнул от неожиданности, всплывая из пучин воспоминаний.

Рядом стояла женщина. Молодая, высокая, одетая в дорогой кожаный плащ, на котором в тусклом приглушенном свете поблескивали капли уличного дождя. Длинные, до плеч, светло-русые волосы, потемнели от влаги. Черты лица тонкие, смотрит пристально, с небольшим прищуром, словно бы на старого знакомого, которому решила сделать сюрприз. Черные перчатки она держала в руке.

— Я могу присесть? — продолжила незнакомка приятным, низким голосом.

— Пожалуйста, — сказал Олег, пожав плечами — вокруг было полно пустых мест.

Женщина села напротив, положив перчатки на стол. На безымянном пальце сверкнул массивный перстень с камнем.

— Я слышала, здесь подают отменный кофе, — произнесла незнакомка и улыбнулась. Улыбка вышла натянутой, неживой. Она смотрела на Тумановского пристально, внимательно, будто перед ней была редкая вещь.

Олегу стало как-то не по себе.

— Кофе действительно отличный, — сказал он. — И выбор большой. Вас угостить?

— О, нет! Я сделаю заказ сама.

Она вернулась через минуту и поставила исходившую ароматным паром чашку на стол. Сев, поднесла напиток к лицу, вдохнула аромат, но пить не стала.

Вновь взглянул на собеседника изучающим взглядом, она произнесла:

— Здравствуй, Олег!

Тумановский удивленно приподнял брови:

— Мы знакомы?

— Да.

— Что-то не припоминаю.

Женщина сделала эффектную паузу.

— Я — Клеопатра.

Олег замер. Мысли сдуло словно невидимым ветром. Он пристально посмотрел на собеседницу и сказал:

— Не знаю такую. Наверное, вы обознались.

Но в душе уже вспыхнул крохотный огонек сомнения и тревоги. Где-то в подсознании зародилось понимание, еще толком не оформившееся — прошлое вернулось.

И спокойной жизни уже не будет.

Незнакомка вновь усмехнулась.

— Другого ответа и не ждала. Однако, это я, Олег.

Тумановский поставил пустую чашку на стол, пожевал губами, собираясь с мыслями.

— Послушайте, мэм. Если вы решили завязать знакомство таким оригинальным способом, то, поверьте, он провалился. Шутка не удалась.

Женщина покачала головой и сунула руку в карман дорогого плаща.

— Думаю, вот это все прояснит. Заодно, и память освежит.

Она положила на стол пластину чипсета и подтолкнула к Олегу.

— У тебя же есть с собой мобильный коммуникатор?

Тумановский посмотрел сначала на информационный накопитель, затем на странную женщину.

Начиналась какая-то необычная игра, Олег уже это понял.

Достав из кармана прибор, он вставил чипсет в приемный слот и произвел активацию.

Этого просто не могло быть…

Глава 2

Он ждал чего угодно, но это было как неожиданный удар под ребра.

Олег почувствовал, как в груди разлился противный холодок, словно бы туда попала частица холодного осеннего дождя.

Он увидел на экране себя — таким, каким его видела Клео в последний момент.

Это был видеоряд, снятый с центрального процессора древнего киборга. С боку светились колонки цифр: оперативное время, тактовая частота процессора, еще перечень каких-то технических данных. С другой стороны виднелась надпись: «Визуализация. Рабочий режим».

Тумановский услышал свой голос.

— … прошло тысячу лет! Те, кто готовил этот эксперимент, давно превратились в прах! Какие, к чертям, секретные протоколы?

— Мне жаль, Олег.

Изображение изменилось, сработав на увеличение. Теперь его лицо с гримасой напряженного удивления занимало весь экран. Зачем Клео делала это? Пыталась что-то понять, тщательно контролируя реакцию зрачков и мимики лица?

В следующую секунду он уже увидел себя целиком; фигуру накрыла ядовито-красная паутина прицела.

Свет погас; выстрел ударил золотистым росчерком…

Олег остановил запись, вытащил накопитель и швырнул его по столу обратно.

— Я не знаю, откуда ты это взяла, — процедил он сквозь зубы, не сводя напитанного злостью взгляда с лица женщины. — Но абсолютно не понимаю, что ты от меня хочешь. И знать не желаю! Уходи!

Тумановский едва сдержался, чтобы не рявкнуть последнюю фразу на весь бар. И еще ему безумно захотелось схватить эту красивую незнакомку в дорогой одежде за шиворот, и пинком отправить за дверь, в холодную хмарь осеннего дождя.

Он ни на мгновение не допускал, что перед ним сидит Клеопатра. Скорее всего, она все же погибла. Контроль за бытовыми кибермеханизмами со стороны властей велся достаточно жесткий. Законодательство строго определяло, какие программы и степени свободы могли быть инсталлированы андроиду. Про боевые кибермеханизмы речи не было вовсе. Разрешение на их использование Объединенное правительство давало конкретно в каждом случае, тщательно проанализировав ситуацию. А здесь — древний киборг с активированными боевыми программами, уничтоживший офицеров звездного патруля. В первое время после возвращения, Олег часто задумывался — что стало со «Святогором»? Что предприняла дальше Клеопатра? Подспудно Тумановский ждал, что в один из дней к нему заявятся люди из правительства и начнут задавать вопросы. Или еще хуже, его просто арестуют. Причину тут и выдумывать не надо… Но проходили дни, складываясь в месяцы, и его никто не тревожил. В конце концов, Олег убедил сам себя, что все обошлось. Древний полуразрушенный космический корабль продолжил неуправляемый дрейф и затерялся где-то на задворках системы. А Клео… Олег не знал что предположить, но благоразумно решил не мучить себя бессмысленными вопросами. Жизнь медленно, но верно вошла в привычную колею.

До сегодняшнего вечера.

— Олег, выслушай меня! — лицо женщины оставалось спокойным, но в голосе, казалось, мелькнула нотка сожаления. — Я искала тебя целый год…

— Уходи! — Олег повысил голос. — Или нет. Пожалуй, я уйду сам.

Он усмехнулся.

— Здесь действительно хороший кофе! — Тумановский кивнул на полную чашку, к которой женщина так и не притронулась.

Он шагнул за дверь, под морось дождя. Влага, упавшая на лицо, сейчас казалась приятной.

— Твою ж мать… Вечерок удался!

Тумановский бросил короткий взгляд на закрытую дверь бара и светящуюся неоном вывеску над ней.

«Теперь я точно не загляну сюда в ближайшие пару месяцев», — подумал Олег и пошел прочь.

Ночной город расцвел миллиардами огней и сполохами лазерной рекламы. Темнота стала лишь фоном, экраном, на котором разворачивались эфемерные сцены. Моросящий дождь не мешал лазерному шоу, беспрепятственно проходя через картинки голограмм, от чего изображение подергивалось рябью, невольно становясь еще более «живым».

Шелест электронных голосов не мешал Олегу, он уже давно привык к этому. Мысли непроизвольно текли в одном направлении.

Кому и, главное, зачем надо было разыгрывать весь этот дурацкий спектакль? Откуда взялись данные с центрального процессора Клео? И где она закончила свой путь?

Вопросы множились сами собой. Олег гнал их из сознания, но мысли упорно возвращались к странной женщине и чипсету.

Он тяжело вздохнул. Верно говорят — стоит тебе забыть то, что так долго мучило, как всегда появится тот, кто заставит вспомнить.

Забывшего заставят вспомнить.

Гул работающего двигателя раздался прямо за спиной. Олег погрузился в раздумья, перестав толком замечать все вокруг.

Он неловко обернулся. Приземистый автомобиль проскочил мимо, резко затормозил и выехал на тротуар, преградив путь.

Тумановский замер.

На плавных контурах дорогой машины искрились в сполохах рекламы капли дождя. Олег узнал модель — «антарес-элегант», весьма дорогой и шикарный автомобиль. Узкие фары светились пучками голубоватого света, водородный двигатель едва слышно шелестел на холостом ходу. Тонкие лучи лазерных дальномеров впились в стену соседнего здания ярко-красными иглами. Водитель наверняка отключил автопилот, иначе бы бортовой «комп» не позволил бы совершать подобные маневры.

Дверь с тонированным стеклом отворилась, и из машины выбрался человек

— Вы не уделите мне пару минут? — произнес он, подходя ближе.

Коренастый, одетый в темную куртку, с коротким ежиком тронутых сединой волос. Сумрак не позволял рассмотреть подробности.

— Что-то случилось? — Олег повернулся к незнакомцу.

— Мне нужно задать вам несколько вопросов. Всего лишь, — произнес человек, достав из внутреннего кармана удостоверение. В неверном свете мигающей рекламы сверкнула голографическая эмблема.

— Полковник Зеленин, служба безопасности при Объединенном правительстве, — представился он.

— Я что-то нарушил, офицер? — произнес Тумановский.

— Совершенно ничего. Но можете мне помочь, если скажете, что за милая дама так настойчиво пыталась познакомиться с вами в баре?

Олег усмехнулся.

— И с каких это пор служба безопасности сует свой нос в личную жизнь граждан?

— Она делала это всегда, — невозмутимо ответил полковник. — Не пытайтесь казаться глупее, чем вы есть на самом деле.

Олег ощутил, как злость вдруг стала закипать на донышке души. Вечер был окончательно испорчен. Одна странная встреча тянула за собой последующие, такие же странные. Почти забытое прошлое, проявившись из забытья, решило вовлечь его в круговерть непредсказуемых событий.

— Знаете, полковник, — процедил Олег сквозь зубы. — У меня как-то нет желания с вами беседовать. Хотите узнать про даму, так спросите у нее самой!

Он развернулся чтобы уйти, но увидел, что водитель — молодой крепкий парень — преградил дорогу.

— Обязательно спросим, — полковник по-прежнему был невозмутим. — А поговорить все же придется, Тумановский. У тебя… не слишком большой выбор.

Олег посмотрел сначала на одного, потом на другого. Выбора действительно не было. Драться со «спецами» мог только идиот — уж чего-чего, а подобными делами эти люди заниматься умели профессионально.

— Что-то не припоминаю, когда мы успели познакомиться, — сказал Олег.

Зеленин усмехнулся.

— Можно сказать, заочно. Малый разведывательный корабль «Святогор» — ни о чем не говорит?

Олег постарался не подать виду.

Конечно, иначе и быть не могло. Он ждал их год назад, а они не торопились, прекрасно понимая, что он никуда не денется.

— Так разговор состоится? — он пристально посмотрел в лицо Олегу и опять усмехнулся. — Не нужно проявлять упрямство, в данном случае оно ослиное.

Действительно, выбора не было. Но и говорить ничего не хотелось. В душе вдруг зародилось чувство отторжения и неприязни к стоявшему рядом человеку. Полковник изучал его пристальным, холодным взглядом.

Где-то рядом завыла полицейская сирена. Сверху донесся присвист работающих двигателей. Аэрокар полиции, пробив эфемерную завесу голографической рекламы, прошел на предельно низкой высоте, вспарывая мрак мощным прожектором.

Зеленин повернулся, посмотрев в сторону, откуда пришел Олег. На мгновение в его взгляде мелькнула тревога, Тумановский хорошо различил это.

— Мне повторить вопрос? — сказал полковник, вновь сосредоточив внимание на Олеге.

Тумановский ответить не успел.

Откуда-то сбоку, там, где тьма была густой и непроницаемой, появилась фигура. Олег смог заметить ее лишь краем глаза. Водитель автомобиля резко обернулся, и в то же мгновение сильный удар отшвырнул его, словно тряпичный манекен. «Антарес-элегант», приняв на лобовое стекло безвольное тело, просел на подвеске. Человек сполз на землю, оставив на треснувшем стекле багровые разводы крови.

Полковник, тихо выругавшись, оттолкнул Олега, выхватывая из кармана импульсный пистолет. С коротким шелестом активировался электромагнитный затвор, вставая на боевой взвод.

Женщина в темном плаще мгновенно ушла с линии огня; выстрел ударил секундой позже, располосовав тьму голубой вспышкой.

Незнакомка перехватила руку с пистолетом, коротким движением выкрутила на излом. Полковник захрипел от боли. Выпавший из пальцев пистолет загремел о тротуар. Резкий удар локтем — и Зеленин отлетел к стене, из сломанного носа хлынула кровь.

Женщина подошла ближе и коротким ударом ноги завершила начатое. Полковник сполз на тротуар безжизненным кулем.

Бой занял не более минуты. Туманвский, вжавшись спиной в стену, наблюдал сцену с полуоткрытым от удивления ртом и без единой мысли в голове.

Кровь, казавшейся в сумраке черной, натекла блестящей лужицей из-под неподвижного тела. Противный сладковатый запах повис в сыром воздухе.

— Уходим! — сказала женщина, бросив на Олега короткий взгляд. — Живее!

Она подняла с тротуара пистолет и, ухватив Тумановского за рукав куртки, потащила прочь.

Они бежали наугад, сворачивая в первые попавшиеся проулки и выскакивая на оживленные магистрали, которые пересекали, бросив лишь настороженный взгляд по сторонам.

Олег потерял ориентацию уже после первых минут. Женщина в черном плаще задала стремительный темп, от которого у Тумановского очень скоро зародилась тупая боль в левом подреберье. Он терпел, сколько мог, пока боль не скрутила основательно.

— Стой! — выкрикнул Олег, и, хватая ртом стылый, сырой воздух, обессилено прислонился к стене.

Они находились в темном узком проулке. Свет едва проникал сюда от единственного тусклого плафона у входа. У противоположной стены выстроился ряд переполненных мусорных контейнеров, которые не вывозились как минимум пару лет. Гниющее содержимое, издающее тошнотворный запах, валялось безобразной кучей у их подножий. Забытое во всех смыслах место.

Женщина остановилась. Бросив на Тумановского короткий взгляд, подошла ближе.

Казалось, для нее не было вовсе бега с препятствиями по ночному городу. Такое же спокойное лицо и ровное дыхание. Лишь длинные волосы растрепались и потемнели от влаги.

Олег с трудом сглотнул, во рту было сухо как в пустыне в полдень. Бок болел нещадно.

— И долго мы еще будем носиться как ужаленные в задницу? За нами никто не гонится!

— Я должна была убедиться в этом.

— Убедилась?! Гнаться просто некому! Ты всех по тротуару раскатала!

Он усмехнулся и продолжил:

— Не повезло полковнику!

— Повезло. Он жив, но пару недель проведет в клинике, — невозмутимо ответила женщина.

Олег промолчал в ответ. В сознании стала зарождаться сожаление вперемешку с обидой. Он понимал — спокойной жизни уже не будет. Хотя, казалось, он уже перешагнул черту, отделяющее его от тяготившего прошлого, но все перевернулось в один вечер. От этого было досадно и обидно.

В глубине души Олег понимал, что эта женщина, появившаяся неожиданно и ниоткуда, спасла его. Разговор с полковником из службы безопасности вряд ли бы завершился к обоюдному согласию. Тумановский не верил в это, предпочитая смотреть на вещи реально. А о том, что было бы после того, как «спецы» получили бы все, что нужно, он предпочитал не думать вообще.

Боль в боку утихла. Олег посмотрел на женщину.

— И что теперь?

— Для начала нужно поговорить, — произнесла она. — Но не здесь. Я сняла номер в отеле на другом конце города.

Видя, что Олег замялся, продолжила:

— Тебе все равно домой нельзя. Нужно объяснять почему?

Тумановский лишь покачал головой. В конце концов, внести ясность в этот безумный вечер было просто необходимо.

Глава 3

Олег сбросил куртку и сел на тахту; ноги гудели после пробежки по городу. Откупорив банку тоника, с наслаждением сделал несколько глотков. Поставив банку на журнальный столик, он посмотрел на собеседницу, устроившуюся в кресле напротив.

Женщина скинула плащ, оставшись в тонком, темно-синем свитере. Мокрые волосы она собрала на затылке в «хвост».

— Как тебя звать? — спросил Олег. — А то какое-то одностороннее знакомство получается.

Женщина усмехнулась все той же странной улыбкой.

— По электронной регистрационной карточке меня зовут Маргарита.

— Регистрационной карточке? — пробормотал Тумановский, нахмурившись. Смысл сказанного дошел мгновением позже. — Так ты… бытовой андроид?! Твою ж мать…

Высокие технологии давно шагнули за грань возможного. Олег прекрасно знал это, но сейчас смог убедиться воочию. Отличить совершенный кибернетический организм от живого человека не было никакой возможности. Тумановский всегда убеждал себя, что разница между андроидом и человеком будет всегда. Но он ошибался. Взрывообразное развитие кибертехнологий стирало все границы. То, что еще вчера было несбыточной мечтой, сегодня становилось обыденной реальностью. Любые мечты сбывались с космической скоростью. Грань между живым и псевдоживым, и без того зыбкая, теперь исчезла окончательно. Это пугало и настораживало одновременно.

— Ты удивлен? — произнесла женщина-андроид.

— Ну… — Олег неопределенно приподнял брови.

Он сделал глоток тоника и продолжил:

— Ладно. Раз уж все так… весело, то, допустим, я поверил в то, что ты — та самая Клеопатра. Как тебе удалось выбраться со «Святогора»? Его держал в захватах рейдер звездного патруля. Откуда ты взяла… эту внешность?

Женщина помолчала немного, и продолжила:

— Все просто. Я захватила рейдер.

Олег удивленно приподнял брови:

— И это ты называешь просто? Может, еще и пояснишь как?

Клеопатра кивнула, словно соглашаясь или одобряя вопрос.

— После того, как ты покинул «Святогор» на спаскапсуле, я вернулась в рубку управления и сняла со скафандров убитых гарнитуру связи. Один из погибших оказался капитаном рейдера. Смодулировать его голос не составило труда.

Она замолчала, словно бы ожидая реакции Олега.

— И?

— Я вызвала третьего члена экипажа на корабль, объяснив, что нужна срочная помощь.

— Даже боюсь спрашивать, что с ним стало, — глухо произнес Тумановский.

— То же, что и с первыми двумя, — невозмутимо ответила Клеопатра.

Олег посмотрел в лицо женщине-андроиду — ни единой эмоции. В душе вдруг вспыхнули злость и отвращение. Захотелось встать и уйти. И забыть навсегда так неожиданно ожившее прошлое.

— Люди как разменная монета? — зло процедил он, не отводя ледяного взгляда. — Пешки в твоей игре?

Женщина встретила его взгляд с прежним спокойствием.

— Именно так и было. Ты сам все понимаешь — по-другому бы и не получилось.

— А сейчас что изменилось?! — выкрикнул Тумановский. Холодная расчетливость и цинизм древнего боевого андроида стали не просто раздражать. Они давили на сознание, вызывая острое чувство отторжения и неприязни.

— Олег, дослушай, пожалуйста, до конца, — произнесла Клеопатра. — Я понимаю твое негодование…

— Понимаешь? — в голосе Тумановского прозвучало изумление. — Да что ты можешь понимать в этом?!

— Олег!

Он отвернулся, бросив взгляд на темный провал тонированного окна. Выхода в любом случае не было, нравилось ему это или нет. Игра началась, невидимые шестеренки судьбы сдвинулись, набирая ход и вовлекая его в вереницу неизвестных и, наверняка, опасных, событий.

— Ладно, проехали… — произнес Олег, вновь сделав глоток напитка.

— Таким образом, в моем распоряжении оказался рейдер звездного патруля, — продолжила Клеопатра. — Оборудование, вооружение, и, главное, информация. На тот момент я в ней остро нуждалась, прекрасно понимая, что являюсь анахронизмом, пережитком далекого прошлого. Несколько часов пришлось потратить, разбираясь в аппаратуре навигации и другом оборудовании. Проблем не возникло. Инженер корабля, дабы лишний раз не утруждать себя, записывал коды доступа в личном электронном планшете. Если говорить короче, я решила провести обширный абгрейд своего программного обеспечения. Я прекрасно осознавала риск. Проблема технической и программной несовместимости на тот момент была очень острой, и способов решения не было вообще. Но я, тем не менее, рискнула.

Она замолчала, словно собираясь с мыслями, хотя подобное вряд ли было нужно андроиду.

Олегу даже стало интересно.

— Я подключилась через сеть Интерпланет к определенным ресурсам и сняла у себя ограничители по входящим данным. Я планировала провести абгрейд в несколько этапов, по двадцать пять процентов каждый, с последующим тестирование поступивших данных. Но не учла плотность информационного потока. Если приводить пример, это как гигантская волна. Мощный удар практически разнес в клочья все программное ядро. Слетели все приоритеты, и текущие, и постоянные. Наступил кибернетический коллапс. Или кома, называй как хочешь.

В полной «отключке» я находилась почти трое суток. И очнулась уже, так сказать, в другом качестве. Поначалу оно было мне непонятно. Но, прогоняя тесты полной самопроверки, ситуация стала проясняться. Как я уже говорила, информационный удар сломал всю структуру программного обеспечения. Но и сформировал новую, абсолютно самобытную. По результатам тестов я выяснила, что части полуразрушенных алгоритмов, остаточные сегменты кодов и другие элементы программ формируют независимые протоколы с абсолютно непредсказуемой поведенческой направленностью. Ты понимаешь, о чем я говорю?

Олег, нахмурившись, задумался. Где-то он уже слышал об этом. В конце концов, память вытолкнула из глубин воспоминание. Пару лет назад он читал большую статью в «Обитаемых мирах». Ведущие ученые-кибернетики рассуждали о возможностях зарождения кибернетического разума. Из большого количества заумных фраз он тогда понял, что подобное возможно, хотя и чисто теоретически. Необходимо сочетание различных и весьма необычных обстоятельств. Что, собственно, сейчас и озвучила Клеопатра.

«Независимые протоколы с непредсказуемой поведенческой направленностью», — примерно такая фраза и прозвучала в той статье. И сейчас, вспомнив давно прочитанное, Тумановский окончательно отбросил все сомнения.

— Да, — запоздало ответил он. — Об этом как-то говорили ведущие ученые. Получается, ты — искусственный разум? Уму не постижимо…

Олег покачал головой и потер ладонями лицо.

— Пять дней я изучала ваш мир по Сети и разбиралась в самой себе. Файлы долгосрочной памяти и некоторые боевые программы оказались функциональны, и это в последствии мне помогло. В конце концов, я выработала план. Первое, что необходимо было сделать, это легализоваться. Я прослушала запись разговоров экипажа, и это значительно облегчило задачу. Я направилась на Ганимед, на станцию переработки устаревшей космической техники. Капитан рейдера говорил, что с начальником станции можно договориться…

— Ты решила предложить ему рейдер звездного патруля? — догадался Олег. — Смелое и весьма необычное решение.

— Именно. Но прекрасно знала, что услышу в ответ, и чем это все обернется. Конечно, начальник станции отсканировал меня и понял, с кем говорит. Ну, а потом…

Клео развела руками.

— Сколько? — спросил, Тумановский, тяжело вздохнув. — Сколько людей ты уложила на станции переработки техники?

— Семерых, — ответила Клеопатра с прежней невозмутимостью, словно бы говорила о какой-то незначительной мелочи. — Это были… слишком самоуверенные и наглые люди. Решили, что вот просто смогут…

— Не обобщай! Дальше! — перебил ее Олег.

— Трупы я отнесла на рейдер и активировала функцию автоматического выхода на прежний курс. На станции проверила личный сейф начальника. Как и ожидала, он хранил деньги именно там, не доверяя никаким банкам. Таким образом, я обзавелась весьма приличной суммой. На станции нашлось несколько космических челноков. Взяв один из них, я через несколько дней достигла Луны. На окраине Селентауна сняла комнату. Через Сеть заказала бытового андроида женской модели, с «чистым» программным ядром. Затем инсталлировала на него свои данные. Так я родилась заново. Новый носитель оказался не сравним с прежним, высокие технологии все-таки. Встроенный эмулятор эмоциональной сферы позволяет обрабатывать формирующиеся протоколы.

Она замолчала, словно давая Олегу усвоить сказанное.

Тумановский вертел в пальцах полупустую банку с тоником. Голова гудела от услышанного. Наконец, залпом допив напиток, он кивнул — мол, продолжай.

— Сложнее оказалось с электронной регистрационной карточкой. Ты сам понимаешь, что бытовой андроид может действовать самостоятельно только при наличии таковой. В карточке прописаны данные владельца андроида, степень программной свободы и сфера выполняемых задач.

— Да, есть такое, — кивнул Олег. — Как же тебе удалось получить документ?

— На Луне можно найти любого специалиста, если есть деньги. На изготовление ушло больше двух месяцев. Получив карточку, я стала искать тебя.

— Я, конечно… рад тебя видеть, — усмехнулся Тумановский. — Но, все-таки, поясни — зачем?

— Подумай сам, Олег, — Клео посмотрела ему в лицо. — Думаешь, все кончилось? Нет. Сегодняшний вечер тому подтверждение. Я прекрасно знала, что «Святогор» обнаружат, это лишь вопрос времени. Исчезновение рейдера звездного патруля в любом случае не прошло бы не замеченным. И поэтому я торопилась. И едва не опоздала.

Олег покачал головой. Клеопатра была права. Чтобы случилось с ним в этот дождливый вечер, не появись она в баре, он старался не думать.

— Служба безопасности не оставит нас в покое. Они наверняка «выпотрошили» информационные накопители «Святогора» и андроидов пехотной поддержки. Так что теперь им все известно, — продолжила Клео.

— Что ты предлагаешь? — мрачно спросил Олег.

— Мы избавимся от них.

— Избавимся? — бросил Тумановский удивленно. — Знаешь, тебя никак нельзя упрекнуть в слабоумии, но на этот раз ты несешь бред. Это тебе не торговцев укладывать на станции! Служба безопасности правительства — это те парни, которые знают, кто чем дышит. К тому же у них в распоряжении флот, армия и боевые кибернетические интеллекты! А с ними тягаться может только идиот.

— Смотря как тягаться, Олег, — произнесла Клеопатра. — Скорее всего, они проводят операцию, не афишируя ее. Подумай сам, что будет, если по новостным каналам раструбят о древней боевом андроиде, который разгуливает на свободе? Поэтому армию, флот и все остальное можно не учитывать.

— Думаешь, от этого станет легче?

— Несомненно. У меня есть план.

— Даже боюсь спрашивать, что это, — честно признался Олег, глядя на собеседницу. — Наверное, только свихнувшийся андроид может вынашивать подобные планы. Хотя, должно быть наоборот…

Клео нисколько не смутилась язвительной манере общения Тумановского, продолжив прежним невозмутимым тоном:

— Если коротко, нам нужно поставить «спецов» в невыгодную для них ситуацию. В такую, где они будут стеснены в силах и средствах.

Олег фыркнул:

— А такая ситуация может быть в принципе? Ты не забыла, о какой организации идет речь?

— Не забыла. В информационном массиве, который остался неповрежденным после апгрейда, есть данные о военной базе на планете Харибда. Информация под грифом «альфа-красный», высшая степень секретности.

— Харибда? — Олег даже подался вперед от удивления. — Но ведь это… свалка? Межпланетная мусорка!

Клео кивнула, соглашаясь:

— Самое подходящее место, чтобы разделаться с нашими слишком навязчивыми «друзьями».

— Эммм… — Олег покачал головой. — Давай не торопясь и поподробней.

— На Харибде планировалось создание полигона для тестирования новейших на тот момент систем вооружений. База должна была служить его основой.

— Подожди, — перебил ее Тумановский. — Харибда, если мне не изменяет память, была открыта уже в эпоху подпространственной навигации. А на тот момент, когда тебя… эммм… изготовили как боевого андроида, про это и речи быть не могло. Вернее, только теоретически.

— Это не совсем так, — парировала Клео. — Харибду открыли намного раньше с помощью орбитального телескопа. Создание на ней военного полигона — это часть стратегического планирования. Если бы эксперимент со «Святогором» удался, планы были бы реализованы в кратчайший срок.

— Но эксперимент провалился!

— Это не значит, что планы изменились. Просто отодвинулись на некоторое время. У меня нет оснований считать, что их аннулировали.

— Хорошо, — Тумановский вздохнул, пытаясь сложить в уме все кадры головоломки. — Что тебе известно о базе? И вообще, в чем состоит план?

— Информации очень мало, — продолжила Клео. — Есть точные координаты базы. Расположение — под поверхностью планеты, на глубине в пятьдесят метров. Высока вероятность, что она так и осталось нераскрытой. Даже в архивах военного ведомства информация такого уровня упоминается весьма скудно и то в закодированном виде. Если учесть, что с момента постройки базы минуло тысячелетие, данные о ней просто «потонули» в информационных массивах архивов. Но есть еще одна особенность. Базу планировалось использовать как сверхсекретное хранилище для различного рода ценностей государственного масштаба. Собственно, это и определило высший уровень секретности.

— Что за ценности?

— Информации нет. Лишь пометка — «на особый период».

— Мда… — протянул Олег.

Сказанное Клеопатрой ошеломляло. Тумановский, поклявшийся сам себе никогда более не участвовать в любых авантюрах, почувствовал, как в сознании разгорается уже знакомый огонек предвкушения от рискованного, но весьма заманчивого путешествия.

— План состоит в следующем. Мы арендуем корабль и совершим прыжок к Харибде. Служба безопасности вычислит его без труда. Как я уже говорила, они не будут привлекать к операции армейские силы, и явятся туда небольшой группой. У нас будет небольшая фора, чтобы подготовить достойную встречу.

— Угу, — покачал головой Олег. — Ну, а если база пуста? Что тогда? Попытаемся задушить «спецов» голыми руками? Оригинальный способ самоубийства!

— Значит, будем действовать по ситуации, — переубедить Клео было невозможно в принципе. — Или у тебя есть другой план?

Олег промолчал в ответ.

Он чувствовал, что смертельно устал. Безумный вечер вытянул и моральные, и физические силы.

Потерев лицо ладонями, он сказал:

— Давай до утра. Я валюсь с ног.

— Конечно, — Клео встала с тахты. — Ближайшие двое суток нам лучше затаиться.

Глава 4

Начальник Службы безопасности Объединенного правительства Земли, генерал Новиков, отложил в сторону лист пластбумаги и задумался, откинувшись на спинку кресла.

Проблема с древним боевым кораблем «Святогором» уже начинала давить на сознание невидимым, но явно ощутимым грузом. И все бы ничего — старые, полуразрушенные космические суда обнаруживают в пределах Системы хоть и не часто, но достаточно регулярно. За почти тысячелетие космической эры люди загадили свой звездный дом сверх всякой меры. Обычно старые корабли исследуют на предмет исторической или иной ценности, и утилизируют на станциях переработки космической техники. Обнаруженные военные корабли де факто попадают в юрисдикцию военного ведомства. А теми, что представляют потенциальную опасность, занимается Служба безопасности.

Но в этот раз все пошло не так.

Бесследно исчез рейдер звездного патруля, словно растворился в вакууме. Случай беспрецедентный. Корабль обнаружили неделю спустя в свободном дрейфе с телами неизвестных на борту. А потом и полуразрушенный древний корабль с экипажем патруля. Их «отработали» не просто мастерски, а по высшему классу.

Новикову хватило ума не распространяться о подробностях. Как и полагается, он доложил об обнаружении «Святогора» и его «успешной» утилизации, умолчав об остальном. Рейдер звездного патруля подорвали на границе Системы, сымитировав взрыв бортового реактора. Экипажу — соболезнования, родственникам — солидная компенсация…

А вот дальше началась погоня неизвестно за кем.

Новиков отдал расследование своему заместителю, Зеленину, человеку опытному, расчетливому и циничному. Как и следовало ожидать, он вывернул старую посудину чуть ли не наизнанку, и нашел причину всему.

Клеопатра.

Переживший века забвения древний боевой кибернетический интеллект. Далекий предок современных модулей независимого поведения, которыми комплектуются боевые крейсера флота и бронескафандры компехов.

И еще Тумановский.

Судя по всему, человек и андроид неплохо поладили.

Генерал невольно усмехнулся — кто бы мог подумать!

Получалось, что сейчас на свободе разгуливал боевой андроид с активированными программами и человек, безумец и авантюрист. И если этот факт станет известен официальным кругам, Новиков получит трибунал со всеми вытекающими последствиями.

Что удивительно, оба как в воду канули. Правда, молодого человека удалось найти спустя месяц. Он вел спокойную, неприметную жизнь. Внешнее наблюдение и прослушка ничего не дали. Тумановский ни с кем не контактировал.

А вот Клеопатра пропала. Тщательные поиски, десятки агентов на Земле, Луне и системе Юпитера, но результат нулевой.

Новиков тешил себя надеждой, что носитель боевого киберинтеллекта просто не выдержал испытания временем и впал в статис, никем не замеченный, где-нибудь в трущобах на окраине города.

Надежды рухнули четыре дня назад.

Элегантная женщина едва не «размазала» двух агентов по стенам бара, сделав это с изяществом и легкостью балерины. Еще одного убила, приложив о лобовое стекло автомобиля. Ну, а Зеленину «отвесила» так, что его пришлось экстренно доставлять в камеру биологической реконструкции.

Генерал поймал себя на мысли, что уже очень давно не видел подобного. Вернее, такой жесткой работы искусственного интеллекта, у которого слетели все ограничители. Смертельный танец, пугающий и завораживающий одновременно.

Протяжной трелью сработал сигнал вызова.

Генерал коснулся сенсора.

— Слушаю.

— Сэр, к вам прибыл полковник Зеленин, — доложил дежурный.

— Пропустите.

Своего заместителя Новиков недолюбливал. Жесткий, циничный и расчетливый Зеленин являлся тем типом людей, которые «шли по трупам» и не считались ни с какими потерями. Принцип «цель оправдывает любые методы» являлся для него главным и, в какой-то мере, оправдывал себя — работа, которой они занимались, являлась весьма специфичной.

— Разрешите войти, господин генерал?

— Заходите, — Новиков отвлекся от раздумий и повернулся.

Полковник, в строгом сером костюме и с пластиковой папкой в руке, шагнул в кабинет. Невысокий, крепкий, с по-армейски короткой прической, он выглядел моложе своих сорока четырех лет.

Генерал бросил на него пристальный взгляд. Камера биологической реконструкции и пластические хирурги сделали почти невозможное, поставив на ноги тяжелораненого полковника за четыре дня. Лишь бледные участки кожи на лице — там, где прошелся лазерный скальпель — выдавали следы недавней операции.

Новиков указал на кресло напротив.

— Как ваше здоровье, полковник?

— Благодарю вас, сэр! Армейские хирурги, можно сказать, волшебники.

Генерал усмехнулся краешком губ.

— Я читал ваш отчет, — продолжил он. — Но хотелось бы услышать и еще кое-что.

Новиков сделал паузу, наблюдая за подчиненным. На лице Зеленина не отразилось ни единой эмоции. Многолетняя привычка держать всегда и везде себя в руках стала второй натурой.

— Что именно, сэр?

— Что вы собираетесь делать дальше, полковник? Если честно, мне уже изрядно надоел этот затянувшийся спектакль, — Новиков облокотился на стол. — Не далее как вчера я имел весьма неприятный разговор с управлением городской полиции. Там, знаете, тоже упёртые люди. И мне стоило большого труда убедить их передать всю информацию по инциденту нам, а с полицейских взять подписку о неразглашении.

— Я понимаю, сэр, — сухо ответил Зеленин.

— Вы можете объяснить, каким образом боевому киберинтеллекту тысячелетней давности так долго удавалось оставаться «в тени»? — вопрос, скорее, прозвучал риторически. Новиков покачал головой, и продолжил. — Это нонсенс! Если общественность узнает, нас разорвут на клочки. Ну, а трибунал вынесет высшую меру за полнейшую некомпетентность. Объясните мне, как Клеопатре удалось сменить носитель? Как вообще такое возможно?

— У меня нет ответа, сэр, — признался Зеленин. — Я думаю, в этом большую роль сыграл Тумановский.

Новиков усмехнулся.

— Каким образом? Вам не хуже моего известно — для подобной операции необходимы коды допуска высшей категории к программному ядру андроида. Не думаю, что он нашел их на старой посудине, которая чудом не развалилась. Мы их даже в архивах отыскать не смогли!

Зеленин промолчал. Генерал задавал вопросы, которые полковник уже с десяток раз задавал сам себе. Ответов не было. И это вызывало мерзкое чувство, что его обели вокруг пальца, легко и изящно. Древний андроид пехотной поддержки и обыкновенный авантюрист оставили в дураках всю службу безопасности, откровенно смеясь над их потугами взять ситуацию под контроль.

Полковник не любил быть обманутым, а выставленным в дураках — тем более. Это вызывало в нем ярость, тихо клокотавшую на донышке души. Со временем, он научился ее контролировать, давая волю лишь в самый подходящий момент. Вот и сейчас он лишь стиснул зубы, ни одним движением не выдав вспыхнувшую гамму чувств.

— Так что вы теперь собираетесь делать? — вновь спросил Новиков и испытующе посмотрел в лицо Зеленину.

— Час назад поступило оперативное донесение. Вам стоит взглянуть, — полковник достал из папки лист пластбумаги и положил на стол.

Зеленин прекрасно знал — генерал ненавидел доклады в электронном виде, предпочитая чипсетам ровные строчки крупного шрифта.

— Что там еще? — Новиков пододвинул лист ближе.

— Тумановский и Клеопатра два дня назад арендовали рейдер среднего класса в частной компании. Час назад они совершили подпространственный прыжок. Наша аппаратура слежения на навигационном маяке сумела определить примерную точку всплытия по вектору погружения.

Полковник дождался, когда генерал закончит читать документ.

— Скорее всего, это Харибда.

— Интересно, — задумчиво произнес Новиков. — Что это за планета?

— Я подготовил справку, сэр, — Зеленин положил на стол еще один лист.

Генерал пробежал взглядом крупно набранный текст.

«Харибда — вторая планета системы звезды Молох, земного типа, сила тяготения 0, 91 от земного эталона. Расстояние от Солнечной системы — 8,5 парсек. Открыта автоматическим кораблем- картографом более 800 лет назад. Тогда же были проведены комплексные исследования атмосферы и поверхности с помощью зондов-разведчиков. Планета признана бесперспективной в плане разработок полезных ископаемых, залежи редкоземельных элементов крайне низкие. Водоресурсы планеты скудные, сосредоточены в основном в нескольких крупных озерах. Органическая жизнь обнаружена только в виде простейших форм. В атмосфере обнаружено достаточно высокое содержание кислорода — 11,2 %. Открытое дыхание запрещено из-за высоких примесей опасных газов.

Харибда долгое время находилась в юрисдикции Военного ведомства; на ней планировалось создание полигона для испытаний образцов вооружений и техники. Точных сведений о создании полигона в архиве нет. В первой трети XXIII века Харибда была выведена из-под контроля Военного ведомства и использовалась несколькими крупными корпорациями как место для утилизации отходов. На планету свозилась отработавшая и неремонтопригодная планетарная техника, а так же космические корабли всех классов. Имеются непроверенные архивные данные о доставке на планету токсичных отходов и космических судов с непогашенными реакторами.

В середине XXVII века планета была закрыта для использования на бессрочный карантин в связи с огромной массой скопившихся отходов и кардинальными изменениями атмосферы и климата. Контроль околопланетного пространства осуществляется орбитальной сетью спутников слежения…»

— Это что… свалка? — генерал оторвался от чтения, посмотрел на Зеленина, а затем снова на текст, словно убеждаясь, что не ошибся.

— Именно так, сэр, — произнес полковник.

И тут же добавил, предупреждая вопрос:

— Что им там понадобилось — самый главный вопрос.

— Это уж точно! — Новиков покачал головой. — Они арендовали рейдер, прекрасно зная, что мы очень быстро узнаем об этом. И я бы еще понял, если бы они бросили его где-нибудь в захолустье, и попытались бы затеряться. Обитаемая Галактика большая. Но здесь…

Генерал вновь качнул головой, раздумывая.

— Значит, так, — произнес Новиков через минуту. — Не будем толочь воду в ступе, толку от этого никакого. Я думаю, не надо говорить, что вам надо делать?

Зеленин лишь усмехнулся в ответ.

— Возьмете армейский транспортник. Люди, снаряжение и все остальное — вашим решением. Спецпропуск получите сегодня же. Прыжок совершите, не выходя в расчетную точку, так сэкономите время, — генерал вновь посмотрел на документы. — Четыре дня, Зеленин.

Новиков взглянул в лицо полковнику.

— Времени более чем достаточно. Тумановским можно пренебречь. Вся информация в программном ядре и накопителях Клеопатры. Их доставить в лабораторию. И постарайтесь не слишком увлекаться, возня с полусгоревшими накопителями не устроит никого.

Генерал встал с кресла, прошелся по просторному кабинету. Плотный ковер заглушал звук шагов.

— И это даже к лучшему, — добавил он.

— Простите? — Зеленин удивленно приподнял бровь.

— Хорошее место, эта Харибда. То, что сейчас нужно, чтобы поставить точку.

— Согласен, сэр. Разрешите идти?

— Да, конечно.

Когда за полковником закрылась дверь, Новиков подошел к окну и коснулся ладонью стекла. Нанопокрытие с односторонней поляризацией тут же стало прозрачным.

Внутрь ударили яркие потоки света. Кабинет начальника Службы безопасности находился почти на самом верху башни-небоскреба. Туман технологического смога остался ниже. Из серой мглы выныривали серпантины автомагистралей, опоясывавшие громады зданий; разноцветные огни едва прокалывали плотную пелену слабыми отблесками. Солнечный свет не проникал за ядовитую завесу, чистым небом и светом можно было наслаждаться только здесь, на пятисотметровой высоте.

Новикова не отпускало странное чувство. Он не лгал, говоря, что все скоро закончится. Интуиция, выработанная почти тридцатилетней службой, редко подводила его. Но на этот раз все закончится совсем по-иному. Генерал был почти уверен в этом. Оставалось только ждать.

Глава 5

… Корабль ощутимо тряхнуло. Тьма в узком смотровом триплексе стала стремительно светлеть, превращаясь в серую мглу — рейдер поднимался из глубин подпространства. Еще один толчок — и корабль вышел в трехмерный космос. За бронестеклом мелькнули росчерки доплеровских полос: искаженное на грани двух пространств сияние далеких звезд.

— "Подпространственный прыжок завершен. Координаты точки всплытия соответствуют расчетным. Системы корабля исправны, реактор стабилен", — возвестил безликий голос управляющего компьютера.

Тумановский с облегчением вздохнул и отстегнул страховочный ремень.

Клеопатра, расположившаяся в соседнем кресле пилот-ложемента, сделала это раньше и сейчас просматривала информационную сводку на экране.

— Да Харибды три с половиной часа ходу, — наконец, сообщила она. — Дальше по обстановке.

— А конкретнее? — произнес Олег, посматривая то на экран, то на женщину-андроида.

Уже с самого начала Тумановский отдал инициативу Клео. Это был ее план, ей и играть ведущую партию. Каких-либо существенных предложений он внести не мог, поэтому оставалось только надеяться, что очередная авантюра не закончиться полным провалом, если, не сказать, хуже.

Двумя днями позже того злополучного вечера, они арендовали рейдер. Аренда обошлась в неплохую сумму, но корабль того стоил — относительно новый, не сильно «потрепанный», и работавший как хорошо отрегулированные часы.

— Низкие орбиты планеты закрывает сеть спутников слежения, — ответила Клео. — По ним мне не удалось найти актуальную информацию. Все данные, находящиеся в открытом доступе, имеют давность более столетия. Отсюда вывод — планету во всех смыслах забросили. Кому нужно тратить ресурсы и время, обслуживая спутники у загаженного, никому не нужного, мира?

— Может и так, — произнес Олег. С выводами он не торопился.

— Такая ситуация сыграет нам на руку. Есть большая вероятность, что некоторые из спутников утратили функциональность в результате износа оборудования, орбитального мусора или иных факторов. А это значит, есть неподконтрольные слежению сектора.

— Скажем проще — «окно», — сказал Олег. — Вполне может быть.

Он перевел взгляд на обзорный экран. На слегка вогнутой поверхности которого раскинулась иссиня-черная бездна космоса. Далекие звезды сияли чистым серебром, складываясь в рисунки незнакомых созвездий.

Огромная крабовидная туманность занимала почти половину экрана. Олег задержал на ней взгляд. Красота первозданной Вселенной невольно завораживала. Миллиарды лет назад, в глубинах туманности, взорвалась сверхновая. Энергия взрыва оказалось настолько сильна, что разметала пылевые сгустки на расстоянии сотен световых лет, погасив при этом несколько звезд. Космическая пыль застыла в причудливых формах, в очертаниях которых можно было найти любой образ. Подсвеченные из глубин туманности тусклым, красноватым светом, они словно замерли в неоконченном движении. Казалось, вот сейчас они дрогнут и оживут; одно из звездных щупалец коснется космического корабля и поглотит его как невесомую песчинку…

Тумановский тряхнул головой, отгоняя навязчивые грезы.

В левом нижнем углу экрана уже можно было различить Молох — звезду средней астрономической величины. Размером с крупную монету, она сияла бледно-голубой точкой, медленно увеличиваясь и смещаясь к центру. Харибду с такого расстояния различить было невозможно.

Когда до расчетной точки прибытия оставалось сорок минут, Олег занял место в кресле пилот-ложемента. Корабль начал плавное торможение.

На экране вырос огромный контур планеты-гиганта, второго члена звездной системы Молоха. Багрово-красный, с причудливыми завитками турбулентности в плотной атмосфере, он до боли напоминал Юпитер.

— Это Сцилла, — произнесла Клео, проследив за взглядом Олега. — Газовый гигант.

Харибда на его фоне выглядела небольшим, пухлым шаром, окутанным серо-зелеными разводами облачности. Восточная часть планеты тонула в густой тьме. Полоска терминатора — границы света и тени — казалась размытой и нечеткой.

— Начало маневрирования, — произнесла Клео, не отводя взгляда от информационного экрана, по которому бежали строчки данных. — Я внесла небольшие коррективы по курсу движения, так мы быстрее выйдем в L-точку. Вокруг нас гравитационный шторм. Будет трясти.

L-точкой называли точку Лагранжа — сокращение, принятое среди пилотов космических кораблей. Узкий сектор пространства, где гравитационные поля планет компенсируют друг друга. Ее еще называли «точкой спокойствия», но это название использовалось больше в научной среде. Олег вспомнил это неожиданно сам для себя.

Потянув страховочный ремень, он клацнул замками. Коротко взвыл сервопривод; кресло пилот-ложемента разложилось в горизонтальное положение.

Клеопатра ограничилась лишь страховочными ремнями, перегрузка для андроида не являлась помехой.

На мгновение накатила дурнота. Олег поморщился, с трудом подавив тошнотворный спазм. Корабль вздрогнул, на пару секунд включилась полная тяга маршевых двигателей, судно продиралось сквозь невидимые объятия гравитационных полей.

Через двадцать минут они вышли в район высоких орбит. Харибда распростерлась на обзорном экране огромной, слегка вогнутой чашей. Серая дымка атмосферы протянулась совсем рядом. Казалось, протяни руку, и коснешься невесомого марева облаков.

— Выходим на орбитальный виток, — возвестила Клео. — Спутники слежения в верхних слоях атмосферы.

Она переключила режимы сканирования.

— Вот один из них.

На экране появилось изображение, пропущенное через оптический умножитель — бледно-серый диск, ощетинившийся десятком антенн. Время не пощадило древний спутник. Чаша параболической антенны оказалась разбита, одна из выносных штанг обломана.

— Как он вообще еще работает? — бросил Олег, покачав головой. Он испытывал невольное уважение к раритету космической техники.

— Я ввела изображение спутника в систему сканирования, — пальцы Клео сновали по раскладке сенсорной клавиатуры, отдавая команды. — Нам придется сделать пару витков, после чего получим спутниковую схему слежения. «Окно» обнаружим без особого труда.

Пробой в системе слежения они обнаружили на третьем орбитальном витке. Тумановский рассматривал открывшуюся картину, невольно пытаясь найти причину гибели спутника. Удар шального метеора или крупный орбитальный мусор превратили древний космический аппарат в длинную вереницу угловатых обломков. Большая часть из них, видимо, уже сгорела в атмосфере, повинуясь гравитационным силам. Других ждала та же участь, когда величина притяжения превысит скорость неуправляемого дрейфа.

— Параметры посадочного коридора введены в систему, — отрапортовала Клео. — Снижение будет достаточно крутым, Олег. Иначе нельзя, мешают обломки. Если хоть один зацепит нас, тогда будем не садиться, а падать.

— Ясно, — ответил Тумановский. В душе он и не ждал, что будет по иному.

— "Активирована процедура схода с орбиты — минус одна минута", — раздался безликий голос бортового компьютера.

Корабль дрогнул, принимая импульс корректирующих двигателей. Пухлый шар планеты заслонил весь экран.

Рейдер, озаряясь бело-желтыми выхлопами, нырнул в серо-зеленую муть атмосферы, тут же окутавшись раскаленным коконом плазмы.

Изображение на экране дрогнуло и исчезло. Наружные видеосенсоры закрылись бронированными шторками. Корабль шел в полосе лучей сферорадара, скрытого под броней, чутко ловя их отражение в раковины рефлекторов.

На мгновение невидимой волной накатила перегрузка. Олег невольно поморщился, чувствуя тошноту; кресло пилот-ложемента просело, компенсируя возросшую нагрузку.

— Высота двадцать восемь километров, — произнесла Клео, не отрывая взгляд от экрана радара.

Тумановский повернул голову, движение далось с трудом. В размытых контурах, появившихся на мониторе, он не понял ровным счетом ничего.

— Плотная облачность, — пояснила Клеопатра. — Зона формирования кислотного дождя.

Пространство рубки наполнил басовитый гул. Включились маршевые двигатели, меняя вектор движения корабля.

Через мгновение рейдер пробил серо-зеленый полог облаков, выйдя на относительно чистое пространство.

Рев турбин пошел на убыль. Засветился обзорный экран, на котором плясали желто-красные сполохи от работы носовых дюз — тормозные двигатели плавно гасили скорость.

— Высота семь с половиной километров, — вновь произнесла Клео. — Активирую режим атмосферного полета.

— Продолжай плавное снижение, — сказал Олег. Голос оказался хриплым, во рту стоял противный кислый привкус. — Лучший обзор с километровой высоты.

Тумановский коснулся сенсора, приведя кресло пилот-ложемента в прежнее положение, и отстегнул страховочный ремень. Достав из ниши банку тонизирующего напитка, сделал несколько глотков.

Желто-оранжевый пейзаж на экране быстро укрупнялся.

Тонко пискнул сигнал альтиметра, выдавая заданную высоту полета.

Олег, не отрываясь, смотрел на экран.

Первое, что бросилось в глаза — останки гигантского космического корабля. Время, ветер и кислотные дожди потрудились над древним исполином. Вздымаясь на многометровую высоту, из крупнозернистого песка торчали, изъеденные коррозией, дуги несущего каркаса. Остатки обшивки, кабелей и аппаратуры лежали у их основания горами хлама, наполовину занесенные мелким оранжевым песком. Огромные, диаметром в тридцать метров, дюзы наполовину погрузились в рыхлую почву. Внутри, на наносах песка, расположились скудные заросли синего мха.

За кораблем виднелись останки еще одного судна, рядом еще и еще. Кучи металлического мусора возвышались, наползая одна на другую. Мрачная, апокалипсическая картина механического кладбища простиралась до горизонта, проплывая под днищем корабля.

— Мда… — протянул Олег. — Приветливое местечко.

Он обернулся к Клео.

— Что дальше?

— Я ввела координаты базы в систему. Через минуту получим маршрут, — Клеопатра откинулась на спинку кресла.

Пискнул сигнал. На информационном экране появилась тонкая синяя линия.

— Триста шестьдесят четыре километра к юго-востоку, — Клеопатра озвучила результат. — Доберемся меньше чем за час.

Тумановский усмехнулся и покачал головой.

— Вот только ума не приложу, как мы найдем вход на базу среди всего этого хлама.

— Посадочную площадку выберем в паре километров, — по-прежнему невозмутимо откликнулась Клео. — Дальше используем мобильный навигатор. Он выведет нас на место с точностью в несколько десятков метров.

Олег промолчал в ответ.

Мрачный пейзаж на экране неожиданно оказал гнетущее впечатление. Олег не считал себя впечатлительным человеком, но сейчас что-то «повернулось» в душе. В сознании невольно зародилась смутная, ничем не обусловленная, тревога. На мгновение он подумал — здесь, на забытой планете, и есть истинное лицо человеческой цивилизации. Достигшая вершин развития, шагнувшая в эпоху высоких технологий, цивилизация скрывала внутри лишь безмерное потребление, холодный расчет и… горы мусора. Люди в ней сгорали, сами не замечая этого, ежедневно погружаясь в мир холодной виртуальной реальности, отгораживаясь этим от проблем и суеты. Сознание постепенно «оцифровывалось», сжималось, выпадая из привычного мира, и пути обратно уже не было — человек умирал незаметно для самого себя. Превращался в отработанный хлам, такой же, что и здесь.

Глава 6

Олег встряхнул головой, отгоняя тяжелые, непривычные мысли. Подхватив банку с тоником, стоящую на краю пульта, он залпом допил содержимое.

— Посмотри, Олег! — Клео указала на экран. — Я последовательно перебрала все возможные режимы сканирования. Скопление металла просто огромное! Не только на поверхности, даже на несколько метров в глубь.

Тумановский бросил взгляд на экран. Сплошная засветка из бледно-голубых пятен.

— Не удивительно, — хмыкнул он. — Здесь гадили сотни лет. Уж чего-чего, а люди это умеют…

— В какой-то степени это нам на руку. Засечь наш корабль после посадки таким образом будет весьма проблематично. Но есть еще одна проблема, — Клеопатра коснулась сенсора.

Экран расцвел ядовито-зелеными пятнами.

— Радиоактивность. Уровень достаточно высокий. Похоже, здесь хоронили корабли с непогашенными реакторами.

— Еще одна сторона человеческой добродетели, — съязвил Олег. — Надеюсь, база не в зоне заражения? Тогда это точно проблема!

Нет, — Клео сверилась с данными. — Ближайший эпицентр радиации в семнадцати километрах. В заданный сектор прибудем через четырнадцать минут.

Место для посадки нашлась на втором круге барражирования на предельно низкой высоте. Небольшая площадка оказалась зажата между двумя рукотворными холмами из спрессованного и просевшего в грунт мусора. Рейдер завис на тридцатиметровой высоте, выравнивая вектор тяги турбин и начиная плавное снижение. Реактивный выхлоп вздымал тучи пыли и мелкого щебня, швыряя их упругой волной.

Посадочные опоры коснулись песчаной поверхности, принимая на себя многотонный вес судна. Гул турбин пошел на убыль.

— Прибыли, — сказал Олег. — Пора на прогулку.

Через десять минут, облаченные в скафандры, они стояли в переходном тамбуре, терпеливо дожидаясь, когда завершиться процедура плавной декомпрессии. Толстая плита внешнего люка дрогнула, и плавно пошла вниз. Порыв ветра ворвался в шлюз, словно приветствуя людей на забытой всеми планете.

Тумановский шагнул наружу. Несмотря на плотную оболочку скафандра, на мгновение он почувствовал себя обнаженным. Ветер чужой планеты окутал мягкими объятиями, закрутил маленьким смерчем оранжевый песок, словно радуясь людям как новой игрушке.

Вечные сумерки укрывали неприветливый мир механического кладбища. Работающие световые маяки открытого шлюза разрывали их прерывистым, ядовито-красным светом. До низкого, серо-стального неба, казалось, можно было достать рукой. Несмотря на плотную пелену ядовитых облаков, сквозь них проглядывал огромный синий диск газового гиганта, словно глаз неведомого божества, неусыпно следящего за брошенным и отравленным миром.

Олег медленно обернулся, окидывая взглядом унылый пейзаж. Справа виднелся полуразрушенный корпус неимоверно древнего корабля, наполовину вросшего в почву. Ветер гулял среди его останков, выдавая тоскливый, атональный звук. Внешние микрофоны скафандра отчетливо доносили «дыхание» чужой планеты. Гнетущее чувство от этого только усиливалось.

— Температура плюс семь градусов по Цельсию, — донесся до Тумановского ровный голос Клео.

Пока он любовался «красотами», женщина — андроид успела включить встроенный в скафандр анализатор.

— А вот состав атмосферы почти вся таблица Менделеева, — продолжила она. — Две минуты — и смерть.

— Спасибо, успокоила! — съязвил Олег, и, обернувшись, продолжил. — Я думал, тебе скафандр без надобности.

— Так и есть, — Клеопатра подошла ближе. — Просто, если бы я его не надела, ты стал бы нервничать.

— Благодарю за заботу! — Тумановский усмехнулся. — Я тебя уже почти люблю!

Клео не отреагировала на колкость. Согнув руку, она смотрела на мерцающий голубым светом экран навигатора, закрепленного на предплечье.

— Семьсот пятьдесят метров на северо-восток, — женщина-андроид отвлеклась от прибора и, бросив взгляд по сторонам, определила направление.

Не смотря на сыпучий, песчаный грунт, идти оказалось легко — сказывалась меньшая, чем на Земле, сила тяготения.

Разлившиеся вокруг сумерки скрадывали очертания ландшафта. Горы металлического мусора высились бесформенными угловатыми громадами. Звуки, доносившиеся с их стороны, заставляли невольно вздрагивать, но Олег скоро привык. Это скрежетали на ветру останки обшивки очередного безвестного корабля.

Клеопатра вообще не реагировала на них, уверенно находя относительно чистую дорогу среди торчавших из песка погнутых балок и изъеденных коррозией мятых листов железа.

Взобравшись на одну из просевших и наполовину занесенных песком куч мусора, Клео остановилась.

— Почти пришли, — сказала она, дождавшись, когда Тумановский встанет рядом. — Вон тот длинный транспортный контейнер.

Клео указала на смутно виднеющийся в сумерках контур.

— Там вход на базу.

— В контейнере? — Олег искренне удивился.

— Да.

— Хм… Как-то маскировка оригинальностью не отличается.

— Сейчас посмотрим поближе.

Они спустились с рукотворного холма.

Тумановский включил фонарь. Желтый луч разогнал серые сумерки, упав на песок светлым пятном.

Олег уже хотел двинуться вслед за Клео, когда взгляд невольно зацепился за что-то странное, выхваченное из полумрака ярким светом.

Он подошел ближе.

В двух шагах, наполовину занесенный песком и пылью, лежал человек в скафандре.

Олег, с трудом веря в то, что видит, наклонился, затем опустился на колени. Неизвестный лежал навзничь, раскинув руки, погрузившись в песчаный грунт по самую грудь.

Время и кислотные дожди изрядно потрудились над герметичным костюмом. Единственное, что Тумановский смог определить, то, что скафандр был очень старым, можно сказать, древним. Громоздкий гермошлем изъела коррозия, не оставив ни одной идентификационной метки. Толстое стекло светофильтра лицевой пластины помутнело, не позволяя заглянуть внутрь. Но Олега поразило другое.

Он осторожно коснулся забрала гермошлема, смахивая слой пыли. Наружу проступило аккуратное отверстие, обрамленное паутиной мелких трещин.

Тумановский медленно поднялся.

Человека убили выстрелом в лицо. И даже не потрудились убрать тело. Кто будет заниматься подобными глупостями на свалке? Однако, вопреки всему, даже через века, правда вылезла наружу.

Олег обернулся. Клео осматривала контейнер.

— Там труп, — сказал он, подойдя ближе.

— Не удивительно, — Клеопатра не подняла головы, разглядывая массивный замок и подсвечивая себе фонарем. — Ты же не думаешь, Олег, что здесь утилизировали мусор строго по действующим законам?

Тумановский не счел нужным ответить. Неприятная находка, рядом с входом в забытую всеми базу, навевала тревожные мысли.

Клеопатра подняла валявшийся у ног обломок трубы и двумя сильными ударами сбила замок.

Двери контейнера увязли в песке. Клео, орудуя обломком, взрыхлила грунт, откинула ногой насколько можно, и, ухватившись за металлическую створку, отодвинула на полметра.

Раздался приглушенный шорох, и что-то похожее на полупустой мешок вывалилось к ногам Тумановского.

Он непроизвольно шагнул назад, запоздало понимая, что это человеческие останки. Олег лишь открыл от удивления рот. Высохший труп тут же рассыпался горкой серого праха, оставив на песке лишь темные полуистлевший лохмотья.

Клео не обратила на останки никакого внимания, шагнув внутрь.

Олег последовал за ней, протиснувшись в узкий проход.

Внутри царила чернильная тьма. Белый луч фонаря рубанул ее, словно темную воду.

Тумановский замер, чувствуя, как холодок ужаса пробежал по спине, сковывая мышцы непроизвольной судорогой.

Трупы лежали повсюду. Контейнер оказался полон тел. Распластавшиеся на полу и полусидящие у стен, лежавшие вповалку друг на друге и замершие навечно по одиночке. Смерть застыла здесь столетия назад в своем кошмарном, неприкрытом обличье. Луч фонаря устроил игру черно-белых тонов, выхватывал из мрака полуистлевшие тела с раскрытыми в немом крике ртами. Казалось, что трупы шевелятся, пытаясь скинуть оковы тысячелетнего сна и дотянуться до вошедших высохшими пальцами. Олегу показалось, что он, несмотря на герметичную экипировку, ощутил слабый, приторно-васильковый запах тлена. Фантомное ощущение оказалось настолько сильным, что Тумановский затряс головой, пытаясь его отогнать.

Ужас накатил невидимой ледяной волной. Олег захрипел, почувствовав, как спазм перехватил горло.

— Что… что здесь произошло? — наконец, выдавил он, не в силах сделать и шагу в забытое царство мертвых.

Клеопатра не ответила. Осторожно ступая, она пробралась в другой конец контейнера, и принялась что-то искать, водя фонарем из стороны в сторону.

— Клео!

— Здесь дверь, — отозвалась Клеопатра. — Это вход на базу.

— Что здесь произошло? — спросил Олег. Слова давались с трудом, словно тяжелые камни. — Кто эти люди?

— Я думаю, это заключенные, приговоренные к высшей мере наказания, — ответила Клео.

Она подошла к одному из тел и рывком перевернула. Высушенные временем и ядовитой атмосферой кости тут же рассыпались в труху. Проверив карманы полусгнившей арестантской робы, Клео взялась за следующего.

Олег стоял, чувствуя, как ужас сменяется отвращением. В белом луче фонаря кружили частицы человеческого праха.

— Что ты делаешь, твою мать?!

Женщина-андроид не ответила, переворачивая полуистлевшие тела с бездушием и методичностью машины.

Олег скрипнул зубами. В душе вдруг вспыхнула злость.

Он шагнул ближе; рука с фонарем дрожала, отчего белый круг света прыгал из стороны в сторону.

— Ты ведь знала об этом?! — Тумановский замер в двух шагах от Клео.

Она нашла что искала. Выпрямившись, она протянула Олегу короткий, ребристый цилиндр.

— Это ключ.

Глава 7

Тумановский посмотрел сначала на странную находку, затем на высохший труп, из кармана которого Клео вытащила цилиндр.

— Ты не ответила на вопрос, — Олег не сводил напряженного взгляда с лица Клео, насколько это позволял светофильтр гермошлема.

— Да, знала.

— И молчала?!

— Ты не спрашивал.

— Ну, так, может, сейчас объяснишь недоумку, откуда и для чего эти сюрпризы?! — рявкнул Олег.

— Это, как ты сказал, не слишком оригинальная маскировка, — по-прежнему невозмутимо парировала Клеопатра.

Спокойствие, звучавшее в ее голосе, сейчас раздражало. В нем чувствовалось холодная рассудительность и бездушие машины.

— Не цепляйся к словам! Ты сказала, что у тебя лишь общие сведения о базе! — Олег шагнул ближе.

— Так и есть. Сохранность секретного объекта во многом определяется его скрытностью. Так что… подобные меры, — она повела вокруг рукой, — разрабатываются на самой начальной стадии планирования. Все просто, Олег. Здесь учтены особенности человеческой психики. Чтобы было, если бы этот контейнер обнаружили? Кто-то стал бы копаться среди горы трупов? Нет, о нем бы просто постарались забыть. Но, даже если бы обнаружили вход на базу, чтобы предпринял ты?

Клео сделала паузу и продолжила.

— Ты бы постарался избавиться от трупов. И как можно скорее, так как у вас, людей, вид мертвых тел вызывает отвращение и неприязнь. Мне это непонятно, ведь для каждого из вас этот процесс неизбежен. Ты бы избавился от тел — скорее всего, сжег бы. А вместе с ним уничтожил бы и единственный ключ. И тебе никогда бы не пришло в голову искать его на одном из тел.

Он подбросила цилиндр на ладони.

— Это не просто ключ. Это еще и карточка-допуск в своем роде.

Клео повернула цилиндр торцом вверх и посветила фонарем. В белом луче на мгновение сверкнула сложным узором голограмма.

— Это даст нам высший приоритет доступа ко всем системам базы. Достаточно приложить узор к пластине сканера управляющего компьютера.

Олег не ответил, слов не было. Клео разложила все по полочкам, коротко и цинично. И, что самое страшное, она была права. Тот, кто планировал все это, действительно просчитал все ходы.

— Я не знаю, кто эти люди, Олег. Как уже сказала, скорее всего, заключенные. Они бы все равно умерли.

— Но не так. Их просто бросили умирать в запечатанном контейнере, — глухо ответил Тумановский. — А тот человек в скафандре, недалеко от входа — исполнитель, кто положил ключ?

— Скорее всего, — произнесла Клео.

Она вдруг посмотрела в лицо Тумановскому, он сумел различить характерное движение головы внутри гермошлема.

— Почему ты злишься, Олег? Злишься на меня? Ведь это сделали вы, люди.

Он промолчал, на душе было мерзко. Словно коснулся чего-то, от которого избавиться уже будет невозможно.

Тумановский молча шагнул к толстой плите люка.

— Давай уйдем отсюда, — произнес он.

Клео не ответила. Вставив ключ в отверстие, она потянула за вентиль. Толстая плита, чавкнув уплотнителем, открылась.

Анализатор атмосферы на рукаве скафандра издал сигнал. Крохотный экран засветился зеленым.

— Воздух пригоден для дыхания, — сказала Клео, посмотрев на прибор. — Иначе и быть не могло. База была запечатана наглухо чуть ли не тысячелетие. Ты перестраховываешься, Олег.

— Еще бы! — Тумановский усмехнулся. — Для людей такой срок просто огромен!

Мгновение он колебался, но затем коснулся замков гермошлема.

Воздух оказался прохладным, в нем присутствовал едва уловимый запах, отдающий чем-то медикаментозным.

— Стерильность, — тут же заявила Клеопатра. Она тоже освободилась от гермошлема. — Все помещения перед консервацией стерилизовали, чтобы избежать самопроизвольного размножения микроорганизмов.

Они стояли на небольшой площадке, освещаемой тусклым плафоном, забранным в сетчатый колпак. Пятьдесят метров вниз пришлось преодолеть по самой обыкновенной лестнице. Если бы не надписи на стенах, скупо информирующие о глубине, то можно было подумать, что они решили прогуляться по аварийному выходу в каком-нибудь небоскребе.

Сейчас Тумановский был рад передышке.

— Куда ведет эта дверь? — спросил он.

— Не знаю. Разберемся на ходу, — Клеопатра достала из кармана ключ.

Дверь вывела в узкий коридор. Вереница плафонов на низком потолке вспыхнула мгновенно, сработал датчик движения.

Олег осмотрелся. Все вокруг дышало неимоверной древностью. Стены и низкий потолок облицованы металлической плиткой, экранирующей любой сигнал. Даже современные системы сканирования, способные проникать на значительную глубину под поверхность планеты, не смогли бы засечь местоположение базы — она показалась бы лишь значительным скоплением металла. Десятки кабелей тянулись по стенам, аккуратно зафиксированные через равные промежутки стальными скобами.

Тумановский поймал себя на мысли, что впечатление оказалось гнетущим, невольно давящим на сознание. Он сам не понимал почему, и от этого чувствовал себя неуютно.

Вскоре они вышли на перекресток коридоров.

Около одной из стен расположился самый настоящий бастион из бронестали — слегка скошенные стены с узкими прорезями бойниц.

— Зачем это? — Олег подошел ближе, заглянул внутрь.

— Безопасность никогда не бывает лишней, — откликнулась Клео. — В те времена больше доверяли людям, чем киберсистемам. Подразделения охраны базы должны были насчитывать полторы сотни человек.

Олег лишь покачал головой. Ощущение, что он словно бы попал на тысячелетие в прошлое, не отпускало.

Клеопатра рассматривала указатели на стенах. Нанесенные самой обыкновенной световозвращающей краской, они резали взгляд простотой и угловатостью. Олег поначалу даже не сразу понял смысл написанного. Отсутствие привычных голографических указателей сказывалось на восприятии текста.

«В жилой сектор»

«В складскую зону»

«На технический уровень»

«На главный пост управления»

Красная стрелочка незамысловато указывала путь.

Короткий тоннель вывел их на очередную развилку.

На стене, сверкая отраженным светом, блестела надпись: «Внимание! Вход с высшей категорией допуска!»

На противоположной стороне прямоугольной комнаты, больше напоминающей вытянутый тамбур, виднелась массивная плита наглухо запертой двери. Слева находился терминал сканирующего устройства, экран которого светился бледным зеленоватым светом.

Тумановский шагнул внутрь.

Раздавшийся звук заставил обернуться. Проход закрылся появившимися из стены створками.

Олег лишь успел раскрыть рот, но Клео опередила вопрос.

— Все нормально. Это последний рубеж контроля, — она достала из кармана ключ и шагнула к терминалу.

Гудение сработавшего сервопривода раздалось едва ли не над ухом. Олег невольно вздрогнул, обернувшись.

В стене, напротив терминала, открылась ниша. Из нее, поблескивая смазкой, на подающем суппорте, выдвинулся короткий ствол пулемета.

— "Одна минута для подтверждения полномочий!" — раздался из скрытых динамиков безликий голос.

Тумановского прошибла холодная испарина. Черный зрачок пулеметного ствола смотрел ему точно в лицо.

— "Пятьдесят девять… пятьдесят восемь…" — ровный голос начал обратный отсчет.

Клеопатра посмотрела на сработавшую систему охраны, потом на Олега, на лице которого застыла гримаса тревожного ожидания.

— Нервничаешь? — спросила она, зажав ключ в руке.

— Нет, радуюсь! — съязвил Тумановский.

— Есть сомнения? — Клео, словно играя ситуацией, не торопилась.

— "Сорок два… Сорок один…" — слова падали, словно невидимые тяжелые камни.

Олег почувствовал, как злость накатила невидимой жаркой волной.

— Клео, твою мать, тебе не кажется, что сейчас совсем не время задавать вопросы?! — рявкнул он, непроизвольно сжимая кулаки.

— Мне просто интересно. Минута — это много. Почему люди так нервничают? — она повернулась к терминалу и коснулась торцом ключа пластины сканера.

Обратный отсчет оборвался на полуслове.

— "Полномочия подтверждены!"

Тонко взвыл сервопривод, пулемет скрылся в стене.

Басовито гудя, разошлись створки двери.

— Постой! — бросил Олег, потянув Клео за рукав.

Шагнув ближе, он впился взглядом в ровные черты лица из искусственной пеноплоти.

— Если ты еще раз устроишь подобное, — Тумановский осекся, подбирая слова. Ярость клокотала внутри. Клеопатра смотрела ему в лицо пристально и холодно. — Я расшибу твой эмулятор эмоций ко всем чертям! Он тебе явно мешает!

— Наверное, мне надо извиниться? — в ровном голосе женщины-андроида эта фраза прозвучала как издевка.

— Надо заткнуться! — рявкнул Олег.

Резко развернувшись, он шагнул внутрь.

— Поумневшее жестяное ведро, — процедил он сквозь зубы.

Два ряда плафонов на потолке заливали помещение мягким, рассеянным светом.

Тумановский замер, осматриваясь.

К его удивлению, главный пост управления оказался довольно просторным помещением. На противоположной от входа стене находился большой, слегка вогнутый, стероэкран, темная глубина которого невольно притягивала взгляд. Консоль с жидкокристаллическими мониторами делила помещения пополам. За ней высились громадные системные блоки управляющего компьютера, на каждом тлела изумрудная искра режима ожидания, затянувшегося на века.

Олег невольно усмехнулся. Его окружали неимоверно древние, давно отжившие свое, технологии, которым место в музее. Мощности, что располагались в неподъемных системных блоках, теперь можно было уместить в обыкновенный наночипсет в два сантиметра величиной.

Дежурная смена состояла из четырех человек — по количеству кресел за консолью.

Тумановский подошел ближе. На каждом рабочем месте имелось несколько раскладок сенсорных клавиатур. Приглядевшись, он с изумлением обнаружил, что на клавишах нанесены буквы и цифры. Ощущение, что он каким-то непостижимым образом попал в далекое прошлое, крепло в сознании. Невольно вспомнился «Святогор» — воспоминание показалось нереальным, словно наполовину забытый сон. Ощущение, посетившее его на древнем корабле, было почти таким же.

«Как вообще можно работать с этим?» — подумал Олег, коснувшись клавиатуры пальцами.

Люди прошлого оставались для него загадками. Они могли выполнять огромную и трудоемкую работу — ту, что сейчас делают киберсистемы. И не просто выполнять, они разбирались в ее тонкостях. Подобного о себе Олег сказать точно не мог. Сейчас на раскладках клавиатур наносились текстоглифы — значки, запускающие в действие целый перечень команд, порой достаточно сложный.

Древние во всех смыслах технологии; разобраться в них могла только Клеопатра, которая сама, по изначальной сути, являлась реликтом далекого прошлого.

Глава 8

Женщина-андроид пробежала взглядом по консоли, положила ключ на стол и села в кресло.

— Олег, — сказала она, повернувшись. — Не злись, пожалуйста. Я еще не умею в полной мере контролировать эмоциональную сферу.

— Все нормально, — Тумановский бросил на нее короткий взгляд. Сейчас он пожалел, что вспылил. Какой толк от этого, если кибернетический разум никогда не сможет понять в полной мере всю гамму человеческих чувств?

— Просто я устал, — честно признался Олег.

С момента подпространственного прыжка к Харибде прошло уже больше десяти часов. Нервное ожидание, перегрузка при посадке и кошмарная картина человеческих тел в контейнере вытянули силы.

— Ты сможешь разобраться во всем этом? — спросил Олег.

Он принялся снимать скафандр, герметичная оболочка сейчас только мешала.

— Конечно, — Клео кивнула в ответ. — Не думаю, что это будет сложно. Ключ даст нам высший приоритет доступа. Я запущу тест полной самопроверки. Дальше будет видно. Надеюсь, крупных неисправностей не будет.

— Мне надо отдохнуть, — Тумановский остался в одном летном комбинезоне. — Как ты думаешь, у нас еще есть время?

— Сложно сказать, — Клеопатра на мгновение задумалась. — Лучше исходить из самого худшего варианта. Я думаю, люди из Службы безопасности вычислили вектор подпространственного прыжка. И, вполне возможно, уже в пути.

— Значит, скоро начнется самое интересное, — Олег невесело усмехнулся. — Не скажу, что буду рад встрече с полковником.

— Думаешь, он лично явится сюда?

— Уверен.

— Почему?

— Ты пока плохо знаешь людскую натуру, Клео. Такие, как Зеленин, считают, что не могут проигрывать. Ну, а ты его, помнится, хорошо «приложила», — Олег невольно улыбнулся. — Так что, будь готова. Для него теперь это дело принципа.

Сон больше напоминал темный омут беспамятства, но освежил и придал сил.

Вернувшись на главный пост, Олег не обнаружил там Клео. Недоумевая, куда она могла подеваться, он сложил брошенный у консоли скафандр в один из встроенных в стену шкафов. Вытащив из набедренного кармана скафандра плоский кофр медицинской аптечки, Тумановский достал две капсулы пищевых таблеток. Синтетические витамины были плохой заменой нормальному питанию, но выбора не было. Пустой желудок устраивал в животе бурю, вызывая непроизвольный тошнотворный спазм. Проглотив таблетки, Олег вдоволь напился из стоявшго в углу кулера. Вода оказалась прохладной и приятной на вкус.

Сев в одно из кресел, он пробежал взглядом мерцающие экраны. Видимо, Клеопатра провела большую работу, пока он спал. Помещение наполнял гул работающей аппаратуры. Управляющий компьютер сейчас работал на полной мощности, на системных блоках перемигивались индикаторы рабочего режима. Мониторы светились мягким зеленым светом, на одном из них бежали строчки машинного кода — система продолжала самопроверку.

— Как отдохнул, Олег? — Клео, без скафандра, в темно-синем комбинезоне, вошла в помещение.

— Прекрасно! — Тумановский повернулся. — Куда ты пропала?

— Я была на техническом уровне, — Клеопатра села в кресло. — Пока ты отдыхал, я сделала практически все необходимое.

— А именно?

— Запустила управляющий комп и вывела все системы базы из энергосберегающего режима. Пришлось повозиться. Здесь два реактора. Основной за прошедшее время выработал ресурс на девяносто процентов. Зато резервный, можно сказать, новый, — она ткнула пальцем на один из экранов. — Так что энергии у нас в избытке. Потом посетила складскую зону, предварительно найдя в базе данных реестр объектов хранения. Я искала датчики дальнего обнаружения, любые. Дальше пришлось прогуляться на поверхность.

Олег удивленно приподнял брови.

— На этот раз не пришлось долго блуждать по коридорам, все лифты исправны, — ответила Клео на немой вопрос. — Я установила десять датчиков, сформировав зону сканирования в четыре километра. Канал телеметрии вывела на управляющий комп. Он даст сигнал, если датчики зафиксируют движение. Думаю, гостей не придется долго ждать.

Тумановский лишь покачал головой. Клео действовала размеренно и четко, методично реализуя собственный план.

— А теперь самое главное. Тебе лучше взглянуть самому, Олег, — она поднялась с кресла.

Лифт вынес их на технический уровень. Здесь царил сумрак, разгоняемый лишь скупыми плафонами на входе. Пахло машинным маслом, пластиком и еще чем-то специфичным. Клеопатра шагнула в темноту, и через мгновение вспыхнул верхний свет.

Тумановский шагнул внутрь.

Они находились в просторном помещении со стенами из армированного бетона. Под потолком, на стальных направляющих, разместилось несколько лебедок с магнитными захватами и обыкновенными крюками. Небольшой компьютерный терминал разместился в углу; экран монитора светился голубоватым светом.

— Наш главный аргумент, — сказала Клео, кивнув за спину Олегу.

Тумановский обернулся.

В десяти шагах, на площадке, окаймленной черно-желтой «зеброй», стояла боевая планетарная машина.

Образец древних военных технологий успешно пережил века забвения. Казалось, их и не было вовсе — на толстых плитах брони, выкрашенной в темно-зеленый цвет, ни царапины. В два с половиной метра высоты и длиной в девять шагов, машина создавала впечатление скрытой мощи, спящей до поры убийственной силы.

Олег подошел ближе, коснулся ладонью холодной брони. Он чувствовал себя букашкой рядом с великаном.

— В базе данных я нашла всю нужную информацию, — Клео встала рядом. — Это экспериментальный вариант БПМ — усиленная огневая мощь и возможность дистанционного управления. Стомиллиметровое автоматическое курсовое орудие, на левую и правую полусферы работают крупнокалиберные пулеметы на независимой подвеске.

Она шагнула к компьютерному терминалу, коснулась нескольких клавиш.

Раздался ноющий присвист сработавшего сервомотора, открываясь, лязгнули створки люка. Наружу, на подающем суппорте, выдвинулся пулемет с ребристым стволом. В подающей ленте тускло блеснули навершия двадцатимиллиметровых пуль.

Олег невольно сделал шаг назад. На мгновение ему показалось, что спавший тысячелетие исполин сейчас оживет.

— Еще есть спаренное зенитное орудие, — сказала Клео. — И сферорадар для обнаружения воздушных целей. Правда, на небольшой дальности. Я провела экспресс-анализ систем: БПМ полностью исправна. Боекомплект под завязку.

Тумановский прошелся вдоль машины, бросил взгляд на узкие прорези смотрового триплекса на носу машины.

«Что ж, — подумал он. — Может, у нас действительно есть шансы выйти из игры победителями?»

— Какие мысли по ее применению? — Олег обернулся к Клео.

— Думаю, что чем проще, тем лучше. Времени создавать хитроумный план уже нет, — ответила Клеопатра. — Мы выведем БПМ на поверхность через грузовой створ и замаскируем среди крупных обломков кораблей в сотне метров от нашего рейдера.

Тумановский удивленно посмотрел на нее.

— Он будет как приманка, — невозмутимо произнесла Клео. — Есть единственный способ нас обнаружить — по сигнатуре работающего реактора рейдера. С этим легко справится любой сканер, подключенный к бортовому компу с фильтрацией естественный помех. Атаку целесообразно произвести в момент посадки вражеского корабля. В это время все системы наиболее уязвимы. Если сумеем поразить систему гиростабилизации, то сила тяготения все сделает за нас.

— Мы рискуем кораблем, — напомнил Тумановский. Перспектива навечно застрять на загаженной отходами и радиацией планете, забытой всеми, не радовала.

— Конечно, есть определенный риск, — согласилась Клео. — Я постараюсь сориентироваться на местности. Зенитное орудие уверенно может работать на расстоянии около десяти километров. Но есть один нюанс.

Она коснулась ладонью брони БПМ.

— В то время, когда создавалась эта машина, энергетическое оружие только зарождалось. Её броня не рассчитана на воздействие сверхвысоких температур. Мы не знаем, на каком корабле явится сюда наш общий друг Зеленин. Но, если это будет боевой корабль, то даже маломощный лазер превратит БПМ в груду кипящего металла за десять секунд.

— Да уж, — усмехнулся Олег. — И не поспоришь.

Клео кивнула в ответ.

— Но есть и повод для некоторого оптимизма.

— Вот как?

— Обратный эффект, так сказать. Броня современных кораблей не рассчитана на воздействие больших кинетических нагрузок. Огнестрельное оружие на основе сгорания химического заряда — далекое прошлое. Современные импульсные системы вооружения не идут с ним ни в какое сравнение. Проще говоря, попадание снарядов зенитного орудия вскроет броню рейдера как скорлупу ореха. Про курсовое орудие и говорить не приходится.

— Тогда у нас только один шанс, — сказал Тумановский, скорее для себя.

Он не стал возражать. Клео, с беспристрастностью кибернетической системы, просчитала все возможные варианты и выбрала оптимальный.

— Но это еще не все, что мы имеем в наличии, — продолжила она.

— Даже так? — усмехнулся Тумановский. — Ты решила постепенно угощать меня новостями?

Клеопатра не ответила, открыв неприметную дверь рядом с компьютерным терминалом.

Комната оказалась небольшой. Противоположную от входа стену занимал длинный стенд с блоками какой-то аппаратуры. Олегу она показалась совершенно незнакомой. Повернувшись, он невольно замер.

В двух технологических нишах, поблескивая в ярком свете сине-стальным остовом, замерли андроиды.

— Это «Рекруты» — экспериментальный вариант андроидов пехотной поддержки, — сказала Клео. — По какой причине они не пошли в серию, теперь уже определить невозможно.

Тумановский шагнул ближе. Прошедшая пропасть времени никак не сказалась на реликтах военных технологий. Антропоморфные машины, застывшие в страховочных захватах тысячелетие назад, напоминали современных лишь в самых общих чертах.

— Согласно технической документации, — продолжила Клео, — это андроиды повышенной мощности и, соответственно, более высокой живучести. Рост два метра двадцать, вес — двести восемьдесят килограмм. Максимальное усилие, совершаемое конечностью-манипулятором — четырнадцать тонн. Современные андроиды по сравнению с ним как детские игрушки; сомнет как консервную банку. Несущий каркас из высокопрочного сплава. Все основные агрегаты — программное ядро, сервомоторный узел, центральный процессор, энергоцентрали — экранированы композитной броней. Так что выстрелы из современных «импульсников» он даже не ощутит. Управляющий процессор имеет функцию самостоятельного определения целей, а так же возможность проводить экспресс-анализ сложившейся обстановки. Что, в свою очередь, позволяет решать не сложные оперативные задачи без дополнительных директив.

Андроид возвышался над Тумановским чуть ли не на полметра, и Олег невольно почувствовал себя букашкой. Озвученное Клеопатрой вызывало невольную оторопь. Почти три центнера «спящего» металла, в котором таилась убийственная мощь. За прошедшие века технологии вооружений ушли далеко вперед, появились сложнейшие киберсистемы, способные самообучаться и совершающие триллионы операций в секунду. Но в этом и таилась их слабость — чем сложнее система, тем больше вероятность сбоя. Здесь же работал проверенный веками принцип «проще-надежнее». Переживший тысячелетия забвения реликт военных технологий терпеливо ждал своего часа. И это время приближалось…

Глава 9

— У него нет встроенного вооружения, — сказал Олег.

— Оно здесь, — Клеопатра шагнула к сложенным в штабель металлическим ящикам. — В базу данных «Рекрутов» загружены данные по любому стрелковому оружию. Так что они в своем роде универсальны.

— Ты уже провела тестирование? — Тумановский обернулся к женщине-андроиду.

— Не успела. Но собираюсь этим заняться.

— Есть мысли, как их использовать?

Клеопатра помедлила с ответом.

— Можно установить сопряжение с центральным процессором «Рекрутов» и ботовым компьютером БПМ, — наконец, ответила она. — Обмен информацией в реальном времени в момент боя. Это значительно увеличит наши шансы.

Олег вновь бросил взгляд на андроидов, затем на Клео.

— Вот что я думаю — используй только одного.

— Почему?

— Всегда нужно иметь резерв.

— Согласна, но сейчас не следует распылять силы. Два «Рекрута» и БПМ составят весьма мощную боевую связку. Мобильность БПМ ограничена завалами отходов, но она сможет поддерживать огнем на значительном расстоянии. Для андроидов же кучи мусора не смогут стать препятствием.

Тумановский вздохнул. Клео, как всегда, аргументировала веско. Но его не отпускало смутное чувство, которое он и сам не мог толком определить. Почему-то не хотелось сразу раскрывать все карты перед опасным и хитрым врагом, бросать в бой все, и без того, скудные силы.

— Просто поверь мне, Клео, — произнес Олег, бросив пристальный взгляд в лицо женщине-андроиду. — Ты все правильно говоришь. Но… у людей есть такое понятие, как интуиция. Предчувствие, если хочешь. Ее невозможно объяснить и, тем более, оцифровать. Мы и сами-то толком не понимаем это чувство. Но, порой, именно оно позволяет найти выход из самых тупиковых ситуаций. Нам нужен резерв.

— Хорошо, — сказала Клео. — Это даже интересно. Что же нашептала тебе интуиция в этот раз?

Тумановский не нашелся что ответить, лишь натянуто улыбнулся.

— Нам нужно торопиться, — произнесла Клео. Коснувшись сенсора на терминале, она запустила компьютер. — Я проведу тестирование андроидов, это займет не более сорока минут. Затем отправлю БПМ и одно «рекрута» на поверхность. Канал телеметрии выведу на центральный пост.

Олег покачал головой, соглашаясь. Некоторые вещи андроиды исполняли намного быстрее и лучше людей.

— Послушай, Клео, — Олег вдруг вспомнил разговор в тот злополучный вечер, казавшийся теперь бесконечно далеким. — Так что же храниться здесь «на особый период»?

— Я просмотрела только те директории, что касались вооружения, — невозмутимо ответила Клео. — Сейчас это первоочередная задача.

Тумановский невольно усмехнулся. Вот уж действительно — отсутствие любопытства великое благо!

— Ладно, я взгляну сам. Все равно, я так понял, помощники тебе не нужны.

Информации о загадочном содержимом «на особый период» Олег в информационном массиве не обнаружил. С трудом разбираясь в допотопной клавиатуре, он перепроверил несколько раз, но результат остался прежним

Откинувшись на спинку кресла, Олег задумался — этот факт даже несколько обескуражил.

Как вообще мог отсутствовать реестр объектов, заложенных в хранилище не просто на хранение, а на очень долгое хранение, во всех смыслах, на века?

Объяснение подобному не было. И это еще больше разожгло любопытство.

— Ладно, — Олег вновь склонился над клавиатурой. — Есть самый простой способ все проверить.

Он распечатал план-схему, и некоторое время ее разглядывал. Хранилище, судя по схеме, не слишком больших размеров, располагалось на самом нижнем уровне. Система безопасности была отключена — Олег лишний раз убедился в этом, просмотрев нужные файлы.

Сунув лист пластбумаги в карман, он глотнул воды из кулера, и вышел из помещения.

На техническом уровне, куда Тумановского доставил лифт, оказалось прохладно. Протяжно шелестела вентиляция, подавая по воздуховодам отфильтрованный воздух. Дежурное освещение — несколько плафонов — давало минимум света. Уровень служил одновременно и складской зоной, разделенный на сектора по объектам хранения.

Минуту Олег рассматривал указатели, но потом бросил это занятие, вновь вытащив из кармана измятый лист.

Вход в хранилище он обнаружил спустя пару минут — самую обыкновенную дверь без каких-либо надписей. Узкий коридор за ней чем-то напоминал вход на центральный пост управления, но оказался длиннее и значительно уже. В глаза сразу же бросилась надпись на стене, нанесенная ярко-красной краской: «Автоматизированная система охраны. Вход по спецпропускам».

Олег замер в конце коридора. Он прекрасно представлял, о чем гласила надпись. Хранилище «закрывала» так называемая «световая сетка» — простое, но весьма эффективное устройство. В стены коридора были вмонтированы сотни лазерных микроизлучателей. Сейчас они казались лишь темными точками, складывающиеся в сложный, симметричный узор. В случае, если спецпропуск не соответствовал заявленному эталону, человек был обречен на верную смерть. В излучатели срабатывали мгновенно, образовывая плоскость мелкоячеистой сети, которая стремительно проносилась по всей длине коридора.

Тумановский на мгновение представил эту кошмарную картину. Человек даже не успевал вскрикнуть, разрубленный на тысячи фрагментов световым скальпелем.

Шагнуть в коридор ему стоило определенных усилий.

Тяжелая, весом в полтонны дверь с запорным вентилем, поддалась с трудом, плавно повернувшись на массивных петлях.

Автоматически вспыхнул свет.

Помещение оказалось небольшим, если, не сказать, тесным — едва пять шагов на пять. Стены облицованы стальными плитами. На одной виднелся ряд ячеек, ничем не отличающимися от банковских — создатели базы не утруждали себя сложными конструктивными решениями.

— Интересно, — пробормотал Олег, шагнув ближе. Вытащив из ячейки плоский металлический контейнер, он водрузил его на откидной столик у стены. Повозившись с замками, сдвинул в сторону крышку и замер, не веря собственным глазам.

На черной бархатной подкладке, в специальных нишах, лежали драгоценные камни — крупные, чистейшей воды. Свет, упавший в контейнер, заставил заиграть бриллианты миллионами бликов; внутри камней словно вспыхнул огонь.

Тумановский медленно выдохнул, не в силах оторвать взгляда от завораживающего зрелища. В горле мгновенно пересохло. Сознание, в котором роились десятки вопросов, сейчас стало на удивление пустым.

С трудом сглотнув, Олег повернулся, пробежал взглядом контуры ячеек — всего пять, осталось четыре.

Чувствуя, как предательски дрожат руки, он вытащил еще один контейнер.

Внутри словно застыл искрящийся синий лед. Четыре огромных голубых алмаза переливались всеми оттенками чистого ультрамарина.

Олег почувствовал, как перехватило дух.

«Наверное, вот так и сходят с ума», — прошла одинокая мысль. Лицо покалывало от переизбытка адреналина.

Одну за другой он опустошил оставшиеся ячейки, складывая контейнеры на пол — на узком столике уже места не было.

Третья ячейка — рубины. Словно крупные капли крови, застывшей тысячелетия назад.

Четвертая — россыпь изумрудов, блеснувшая мягким зеленым светом.

Пятая — два крупных «кровавых алмаза»…

Олег уселся прямо на пол, привалившись спиной к стене. Созерцание во всех смыслах несметных сокровищ почему-то вытянуло силы. Сердце стучало часто и гулко.

Потерев ладонями лицо, он постарался успокоиться и собраться с мыслями.

Со взлетом высоких технологий, человечество так и не научилось создавать то, над чем мать-природа трудилась миллионы лет. Конечно, некоторые результаты были — кристаллы искусственно выращенного рубина для технических нужд. Но они не имели никакой ювелирной ценности и требовали больших затрат в производстве. Разработки алмазных копей на Луне и на спутниках Юпитера в какой-то мере уменьшили алчность не в меру разросшегося человечества. Но полностью удовлетворить не могли. С наступлением эры подпространственной навигации и открытием пригодных для жизни планет, были обнаружены месторождения драгоценных камней, разработку которых тут же монополизировали крупные корпорации. Олег даже смог припомнить пару локальных войн по этому поводу. О них трубили по всем новостным каналам. Но это все было не то. Ценность — настоящую, измеряемую цифрой со многими нулями — имели только бриллианты земного происхождения, впитавшие в себя всю историю человечества, а вместе с ней муки и кровь тысяч людей. То, что сейчас лежало рядом с ним, в раскрытых металлических коробках.

Тумановский усмехнулся, вспомнив слова Клео про запасы на особый период в тот дождливый вечер.

С таким богатством можно было пережить любые трудные времена, будь они трижды особыми.

Он пододвинул ближайший контейнер и вытащил крупный бриллиант. Прохладный камень заискрился на ладони. За один такой артефакт можно было купить самый лучший космический корабль или обеспечить безбедную жизнь на долгие годы. А горсть камней могла запросто поставить на грань банкротства любую, даже самую мощную, корпорацию. Вся обитаемая Галактика теперь лежала у его ног. Он мог нанять какую угодно армию, вести переговоры с любым правительством.

Теперь можно все. Россыпи камней поставили его над законом.

Всевластие невольно опьяняло.

Если бы не одно «но». Еще предстояло выбраться с захолустной планеты и разделаться с опасным противником.

И лежавшие у ног бриллианты здесь были бессильны.

Погрузившись в размышления, Олег не заметил еще одну дверь. Сейчас взгляд непроизвольно зацепился за тонкую кайму уплотнителя по контуру, из-за которого она слегка выделялась на фоне общего декора. Вернув бриллиант в контейнер, Тумановский поднялся и подошел ближе. Запорного вентиля, как на входе, он не обнаружил. Лишь небольшую скобу в качестве ручки. Потянув на себя, Олег шагнул внутрь.

Длинное помещение оказалось заставлено пластиковыми кофрами до самого потолка. Оставался лишь узкий, не более метра, проход по середине. Кофры в штабелях с левой стороны были маркированы буквами «Pd».

Олег нахмурился, пытаясь прикинуть в уме, что бы это могло значить. Получилось плохо, и он, в конце концов, решил просто вскрыть один из ящиков.

Кофр оказался неподъемен, и, не смотря на все усилия, даже не шелохнулся. Это лишь разожгло любопытство. Взобравшись на штабель ящиков, Олег торопливо клацнул замками и откинул крышку.

— Палладий?! — возглас вырвался непроизвольно.

Кофр оказался полон серебристо-серых брусков. На каждом тиснены те же буквы, рядом — сложный узор компьютерного штрих-кода.

Тумановский взвесил на ладони один из брусков, словно пытался убедиться в его реальности. Килограммовый слиток приятной тяжестью холодил ладонь — без единого скола или царапины, лабораторной очистки, словно отлитый вчера, а не тысячелетие назад.

«Стратегический запас?» — подумал Олег. Куча бриллиантов, это, безусловно, прекрасно. Но и чистый драгметалл, используемый во всех областях, тоже хорошее подспорье на «особый период». И здесь его находилось несколько тонн.

Олег спрыгнул в проход. На ящиках справа виднелась другая маркировка — Pt. Вскрывать кофры он не стал, и так догадавшись, что внутри платина. Самый ходовой материал для производства систем управления, начиная от космических кораблей и заканчивая бытовыми андроидами.

Тумановский покачал головой — забытые всеми сокровища. Строгие меры секретности не просто сделали свое дело — они вышли за незримую грань, отправив богатства в забвение на долгие столетия.

Олег вышел из хранилища и затворил тяжелую дверь. Сейчас следовало прогнать из сознания легкую эйфорию и забыть на время о сиянии камней и слитков. Мертвым богатства ни к чему. А шансы стать таковым были достаточно велики.

Уже подходя к лифту, Тумановский вздрогнул, когда из динамиков ударил резкий звук тревоги. «Гости» были уже на подходе.

Глава 10

Армейский транспортник шел на низкой высоте, едва не цепляясь за плотный слой ядовитых облаков. Заваленная горами технологического мусора поверхность планеты плавно стелилась под днище корабля — до нее было не более пятидесяти метров.

Полковник Зеленин стоял, прислонившись плечом к переборке, и задумчиво разглядывал унылый пейзаж через бронестекло смотрового триплекса.

Пространство палубы наполнял приглушенный гул работающих двигателей. Монотонный звук, как ни странно, помогал думать, словно настраивая сознание на определенную волну.

Поразмышлять было о чем. Уже почти четыре часа они бороздили атмосферу отравленной отходами планеты, и никакого результата. Корабль Тумановского словно растворился. Конечно, Зеленин с самого начала не питал радужных надежд. Обнаружить беглецов в таких условиях будет сложно. По старой, укоренившейся за годы службы, привычке, он не стал думать о трудности задачи, а переключился на поиски путей ее решения.

Что нужно было Тумановскому и его кибернетической подруге в этом заброшенном во всех смыслах мире, полковник понять так и не смог. Сколько он ни ломал голову, всегда заходил в тупик. И это не только злило, но и настораживало. В душе появлялась смутная тревога — он не знал чего-то важного. Очень важного. То, что играло в этой партии едва ли не ведущую роль. Он отставал на один шаг, утрачивая инициативу. Зеленин прекрасно понимал: боевой андроид, пусть и неимоверно древний, не будет совершать пустых и непродуманных действий. Неумолимая логика, на которой построены все киберсистемы, никогда не допустит этого. А значит, Харибда таила в себе нечто важное и нужное беглецам.

Унылый пейзаж планетарной свалки вызывал тоску и никаких рациональных мыслей.

«Это становится интересным, — подумал полковник и покачал головой. — Даже очень!»

— Есть результаты сканирования! — из плоской коробки интеркома раздался голос одного из пилотов.

Зеленин коснулся клавиши

— И?

— То, что мы ищем.

Через минуту он уже был в рубке.

— Вы не ошиблись? — полковник облокотился на спинку кресла, бросив взгляд на экран сканера. Хитросплетение линий и контуров понять было невозможно.

— Нет, — ответил пилот. — Данные с аэроразведчиков. Это не помехи, и не едва тлеющий старый реактор.

Он укрупнил изображение на экране, подсветив алым контуром клубок синих нитей.

— Сигнатура совпадает с картой распределения энергий космического корабля на девяносто семь процентов. Это рейдер.

— Отлично! Сколько до него? — спросил Зеленин.

— Шестнадцать километров.

— Сбавьте скорость до минимума. Поищите посадочную площадку в километре или двух.

Полковник наклонился к интеркому, нажав клавишу вызова. На второй палубе находилась спецкоманда. Семь человек — опытные специалисты, имеющие за плечами рейды на куда более «интересные» планеты. Заброска на забытую Богом планету, заваленную многовековым мусором, вызвала у них в равной степени удивление и недоумение. Но Зеленин быстро заткнул рты слишком говорливым, коротко объяснив суть задачи. Однако, команда все же восприняла задание как не слишком обременительную прогулку. Сейчас «спецы», маясь вынужденным бездельем, наверняка травили пошлые анекдоты и ржали на всю палубу.

— На связи! — пришел неторопливый ответ. Из динамика донесся чей-то смех.

— Хватит ржать, недоумки! — рявкнул Зеленин. — Самойлов, готовность к десантированию — четыре минуты! Живо!

Полковник отключил связь, не дождавшись ответа.

Транспортник сбросил скорость и высоту; теперь казалось, что горы технологического мусора едва ли не царапают днище корабля.

В небольшой ложбине, образованной отвалами отходов, замерла боевая планетарная машина. Водородный двигатель работал на низких оборотах, издавая едва уловимый шелест. Внутри БПМ было тихо. Едва слышно попискивала аппаратура, экраны светились мягким голубым светом — кибернетическая жизнь, размеренная и спокойная. Неожиданно раздался резкий звук, картинка на одном из экранов изменилась — сферорадар, скрытый под скатами брони, ухватил цель.

Тяжелая машина, взревев двигателем, тронулась с места, и, плавно вписавшись в поворот, выскочила на ровную площадку. Тонко взвыл сервопривод. Спаренное зенитное орудие дрогнуло, осуществляя точное наведение на цель. Грохот короткой очереди разорвал пространство, ударив одновременно с бело-желтым сполохом на срезе стволов. Поток стреляных гильз, исходящих сизым едким дымком, лязгая, полетел на песок. Тридцатимиллиметровые снаряды огненными росчерками рванулись к цели.

Мгновение — и они ударили в броню корабля желто-красными бутонами разрывов. Рейдер, уже сбросивший скорость и начавший процедуру посадки, повело в сторону. Из рваных отверстий в броне ударили снопы искр и белесые струи внутренней атмосферы.

Зенитное орудие БПМ вновь дрогнуло. Бортовой компьютер просчитал необходимые поправки, и секундой позже ударила длинная очередь.

Рейдер вошел в неконтролируемое вращение, окутавшись огненными сполохами разрывов. В стороны брызнули обломки брони, оставляя в ядовитом воздухе темные дымчатые следы. Серия снарядов ударила в узкий смотровой триплекс, разбив бронестекло и превратив командную рубку в мешанину металла и пластика. Система управления корабля, получив массу критических повреждений, перестала существовать как таковая. Рейдер, превратившийся в многотонного мертвого исполина, тяжело рухнул с пятнадцатиметровой высоты. Грохот падения прокатился невидимой волной, сотрясая горы слежавшихся отходов. Срезая корпусом, словно гигантским ножом, огромный пласт почвы, он заскользил, гася остаточную скорость. От мощного удара кучи металлического хлама разлетелись широким веером. Место падения закрыла серая мгла поднятого облака песка и пыли.

Боевая планетарная машина прекратила огонь. На сыром песке выросла россыпь желтых стреляных гильз. На мониторе бортового компьютера вспыхнула надпись: «Смена оперативного боекомплекта». Натужно взвыл эскалатор перезарядки, подавая из артпогреба новую порцию снарядов. Четыре секунды — и зенитное орудие дрогнуло, с гудением повернувшись на независимой подвеске. Но выстрела не раздалось. Пелена пыли и огромный вывал выбитой при падении земли не позволили произвести прицеливание.

«Цель вне сектора стрельбы», — вспыхнула на мониторе лаконичная надпись. БПМ, взревев двигателем, развернулась, ударив тупым бронированным носом штабель вросших в почву металлических контейнеров. С хрустом сминая полусгнившие ящики ребристыми колесами, машина двинулась на сближение с целью.

Зеленин облачился в скафандр и уже собрался запустить тест самопроверки, когда резкий звук сработавшего аларм-процессора бортового компьютера заставил вздрогнуть. На какое-то мгновение он не мог поверить собственным ушам.

Это могло означать только одно.

Не раздумывая более, полковник прыгнул в противоперегрузочное кресло и потянул страховочный ремень. Вцепившись в поручни, он до боли стиснул зубы, прекрасно представляя, что сейчас начнется.

Серия мощных ударов потрясла рейдер через секунду; грохот едва не разорвал перепонки. Корабль тряхнуло, ремни больно впились в тело. На мгновение накатила тошнота — рейдер вошел в неконтролируемое вращение. Зеленину показалось, что он даже слышит, как натужно завывают гироскопы системы стабилизации, пытаясь в тщетных усилиях просчитать немыслимые углы отклонений. Следующий удар едва не погасил сознание. Разрыв раздался уже внутри рубки управления. Натужно завывая приводом, сработала аварийная переборка, запечатывая разгерметезированную часть корабля. В мозгу возникло тянущее чувство, сердце ухнуло куда-то вниз — знакомое до боли ощущение внезапно возникшей невесомости. Корабль падал. Короткое мгновение — и сильнейший удар сотряс рейдер, отправив сознание в зыбкое состояние полуобморока. Скрежет сминаемого металла, треск перегоревших энергокабелей, грохот от сорванного с креплений оборудования — все доносилось словно через слой ваты. Освещение погасло, на мгновение погрузив отсек в чернильную тьму. Разбитая система управления корабля успела отдать последнюю команду на экстренное погашение реактора. Тусклый аварийный свет включился через пару секунд, окрасив все вокруг в тревожные багрово-красные тона.

Зеленин, тяжело и хрипло дыша, пытался удержать сознание от черного омута беспамятства. Противоперегрузочный подвес кресла и страховочные ремни компенсировали львиную долю закритических нагрузок — иначе бы его просто размазало бы о переборку.

Из поврежденных кабелей сыпался сноп золотистых искр. Рециркулятор внутренней атмосферы корабля отключился, и сизый дым висел неподвижными слоями, заставляя слезиться глаза и вызывая во рту противный привкус.

Рейдер рухнул на левый борт, корма задралась, нос судна завяз в развороченном грунте вперемешку с металлическим хламом. Пол теперь превратился в стену; полковник висел, пристегнутый ремнями в полутора метрах от новообразованного «пола».

Зеленин хрипло вдохнул пропитанный гарью воздух и сплюнул горькую слюну. Ухватившись правой рукой за поручень, он отстегнул ремни и спрыгнул на кучу контейнеров. Сознание медленно отходило от шока. Чувства оттаивали и вместе с ними вспыхнули недоумение, ярость и даже доля отчаяния. И какое-то странное, иррациональное чувство облегчения.

Непонятность ситуации закончилась.

Началась игра в открытую.

Глава 11

Зеленин надел гермошлем и герметизировал скафандр, с наслаждением вдохнув чистого воздуха. Включив внешние микрофоны, он добрался до интеркома и вызвал вторую палубу.

Динамик донес только шипение исправно работающей линии.

Зеленин повторил вызов. Он просто отказывался верить, что все до единого члена спецкоманды превратились в изломанные и раздавленные трупы.

— На связи, — наконец-то пришел ответ.

— Самойлов, ты?! — Зеленин почему-то не смог опознать хриплый, негромкий голос.

— Я, сэр.

— Все живы?!

— Нет. Колончаев погиб, Логинов контужен, но очухался.

— Значит, так, — резко бросил Зеленин. — У нас от силы пара минут. Эвакуация через кормовой аварийный люк. Шевелитесь!

Спотыкаясь об опрокинутые контейнеры, полковник выбрался в магистральный коридор. Здесь было относительно чисто, единственный плафон аварийного освещения погружал коридор в багровый сумрак. Идти по наклонной поверхности оказалось нетрудно, и Зеленин быстро добрался до тесного тамбура перед овальной плитой, закрывающей аварийный выход. Шесть человек уже находились в проходе.

Самойлов, которого Зеленин опознал по маркеру на шлеме скафандра, повернул рукояти сброса и шагнул назад.

Оглушительно сработали пиропатроны, вышибая тяжелую плиту люка наружу. Кислородная атмосфера тамбура рванулась наружу белесым облачком. Серой змеей размотался эвакуационный трос. В овальном проеме виднелся серо-коричневый вал выбитой при падении почвы.

Зеленин бросил короткий взгляд наружу, люк находился в семи метрах от поверхности.

— Живо! — скомандовал он. — Самойлов первый!

Полковник покинул рейдер последним.

«Тепло ты нас встретил, Тумановский, — подумал он, ухватившись за трос. Посмотрим, насколько хватит твоего гостеприимства!»

Боевая планетарная машина, басовито гудя двигателем, двигалась в сторону упавшего рейдера. Огромные горы технологического мусора, оплывшие от времени и наполовину занесенные песком, не позволяли сканерам БПМ визуально держать направление. Но помехой для движения это не являлось. Бортовой компьютер определил координаты падения и, выставив гироскоп на нужное направление, сейчас точно придерживался курса.

Узкую дорогу среди мусорных гор преградил остов аэрокосмического истребителя. Древняя машина наполовину погрузилась в песчаную почву, высоко задрав изъеденный кислотными дождями хвост. БПМ плавно остановилась в десяти метрах от препятствия и, взревев двигателем, развернулась, проехав по пологому склону.

С шипением открылся люк десантного отсека, и наружу выпрыгнул андроид. Сквозь гул работающего двигателя БПМ донесся присвист работающего сервопривода, когда человекообразная машина развернулась, сканируя местность. Центральный процессор андроида сформировал локальную сеть обмена данными с бортовым компьютером БПМ. На внутреннем мониторе появилась карта местности, на которой ярким красным маркером была обозначена точка падения рейдера.

«Маршрут движения сформирован. Протяженность 1870 метров», — вспыхнула лаконичная надпись.

Изломанная синяя линия протянулась к красному маркеру.

Андроид вскинул тяжелый четырнадцатимиллиметровый пулемет, ставя на боевой взвод, и принялся взбираться на гору.

БПМ двинулась в обратном направлении, ища обход препятствия. Несколько автомобильных остовов, сваленных в кучу, разлетелись от удара обломками проржавевшего металла. Боевая планетарная машина выскочила на взгорок.

Отсюда уже был виден рейдер. Из котлована, выбитого при падении, выглядывала корма корабля с плавными вздутиями двигательных секций. Раскаленные дюзы корабля еще светились ярко-алым цветом, исходя сизым дымом. Серые струйки сочились из рваных пробоин в броне. Несколько бронеплит сорвало от удара, обнажив сине-стальные ребра несущего каркаса.

Коротко загудел привод курсового орудия. Ствол повернулся, осуществляя точное наведение на цель. Секундой позже орудие рявкнуло, выдавая пятитактовую очередь. Стробоскопическая вспышка выстрела на мгновение озарила БПМ золотистым сполохом. Серия разрывов накрыла корабль, расколов его пополам. Оставляя за собой дымные шлейфы, в стороны полетели обломки брони и изуродованные куски оборудования. Кормовую секцию отшвырнуло взрывом безобразным огрызком. Начался пожар. Из развороченного корпуса корабля взметнулись желтые язычки пламени вместе с дождем золотистых искр. В атмосфере, бедной кислородом, огонь утих быстро. Облако едкого дыма укрыло то, что еще совсем недавно было армейским транспортником.

Лязгнул, открываясь, технологический люк — на песок полетел отсрелянный обойменный лоток. Сработал автомат заряжания, но выстрела не последовало. На мониторе бортового компьютера вспыхнула надпись: «Цель поражена. Текущая задача — огневая поддержка пехотных подразделений».

На экране появилась карта местности, на которой перемещалась яркая точка — андроид обходил место падения западнее.

БПМ, взревев двигателем, тронулась. Оставляя за собой две полосы взрыхленного песка, машина двинулась на сближение с андроидом.

Зеленин расположился в десятке метров от рейдера, за валом вывороченной почвы. Пристроившись за покореженной металлической конструкцией, он наблюдал, как группа «спецов» благополучно выбралась из котлована.

Грунт, выбитый падением корабля, истекал белесыми струйками испарений. Дым низко зависал мутной пеленой над песчаной поверхностью, маскируя людей.

— Сэр, локальная сеть связи сформирована! — в наушниках гермошлема прозвучал сухой и спокойный голос Самойлова.

— Понял, — ответил Зеленин, пытаясь рассмотреть фигуры бойцов в белесой мгле.

Через мгновения серия разрывов сотрясла рейдер. В низкое хмурое небо, разрывая белесую пелену испарений, один за другим ударили желто-красные выбросы. Почва содрогнулась; конструкция, за которой прятался полковник, опасно накренилась. Но он не обратил на это внимания. Обломки брони корабля и оплавленные куски металла сыпались щедрым дождем. Клубы черного дыма из разбитого рейдера стелились по песчаной поверхности. Из темно-серого марева выглядывали лишь верхушки оплывших мусорных гор. На незнакомой местности и в плотной дымовой завесе потерять ориентировку было проще простого.

— Двигаемся западнее на двести метров! — бросил Зеленин в микрофон. — Включить термальные визоры!

Холм с плоской вершиной подходил как нельзя лучше для наблюдения и, в случае необходимости, обороны. Дымная пелена осталась позади, и ближайшее пространство из мусорных куч просматривалось хорошо. Зеленин махнул рукой Самойлову — тот знал, что делать. Через несколько минут бойцы расположились по периметру, осуществляя круговое наблюдение.

БПМ выскочила на относительно чистое пространство. До разбитого армейского транспортника, испускавшего щедрые клубы черного дыма, было чуть более четырехсот метров. На сканерах боевой планетарной машины он виднелся ярким красным пятном термальной засветки. Распространяемое рейдером тепловое излучение мешало отсканировать близлежащую местность на наличие целей. Взревев двигателем, БПМ тронулась. Сломав тупым бронированным носом прогнившую решетчатую конструкцию, она сменила курс, двинувшись на запад.

Зеленин поудобнее перехватил короткоствольный «гладиус», и с характерным щелчком вогнал реактивную гранату в тубус подствольного гранатомета.

— Самойлов, результаты сканирования! — бросил он в микрофон.

Ответ пришел спустя минуту.

— Фиксирую движущуюся цель! Сигнатура четкая. Расстояние — триста сорок метров, сокращается. Идет идентификация, — доложил боец.

Полковник замер, невольно прислушиваясь. В душе зародился неприятный холодок.

— Ну?! — резко произнес он.

— Это… — Самойлов замялся. — Это БПМ!

В голосе прозвучало неподдельное изумление, но «спец» совладал с эмоциями почти сразу.

— Боевая планетарная машина! Модификация не определена. Скорость — сорок семь километров в час!

Зеленин нахмурился. Ситуация прояснялась, но от этого легче не становилось. Скорее, наоборот. Теперь ему было понятно, чья атака так быстро «свалила» транспортник. Как такое могло произойти? Откуда на планете, закрытой на карантин сотню лет назад, взялся столь специфичный «мусор»? Вдобавок, технически исправный и с полным боекомплектом. И что еще может во всех смыслах вылезти из куч мусора? Ответа не было. Но его знал Тумановский. И теперь становилось ясно, зачем он бежал сюда.

От этого понимания Зеленин ощутил разлившееся в сознании стылое чувство, не предвещавшее ничего хорошего. У него никогда не было привычки обманывать себя. И сейчас он прекрасно понимал, насколько ничтожны их шансы в столкновении с древней планетарной машиной.

Скафандры военного образца, в которые они были облачены, отражали в себе все последние достижения технологий. Легкие и не сковывающие движений, они обеспечивали хорошую защиту от осколков и импульсного оружия благодаря внешнему нанопокрытию с односторонней поляризацией. Когда сферическая пуля «импульсника» соприкасалась с поверхностью скафандра, наночастицы уплотняли точку соприкосновения до твердости вольфрама за одну тысячную секунды. Сейчас же все эти технологические изыски превращались в ненужный атрибут перед огромной огневой мощью древнего орудия убийства. Кинетическая энергия пули на химическом заряде была столь велика, что никакое нанопокрытие с ней тягаться не могло.

Зеленин едва не заскрипел зубами от отчаяния и злости.

Тумановский и древний боевой андроид переиграли его, сделав ставку на то, о чем уже практически никто не помнил.

Почти переиграли.

Сдаваться он не собирался.

Глава 12

— Самойлов, данные по цели на плазмогенератор! — коротко бросил он в микрофон.

Повернувшись, полковник поискал взглядом переносную турель с генератором короткоживущей плазмы.

Двое «спецов» установили ее за вросшим в почву грузовым контейнером, над краем металлического борта выглядывал только спаренный пусковой тубус.

— Данные сброшены! — пришел ответ.

— Логинов! — Зеленин узнал одного из бойцов по личному маркеру. — Готовность к стрельбе — одна минута! Цель «поймали»?

— Да, — ответ пришел немедленно. — В режиме ожидания.

Полковник окинул взглядом панораму окрестностей. Дым от разбитого рейдера рассеивался медленно, растекаясь белесыми языками между рукотворных гор.

Зеленину показалось, что внешние микрофоны скафандра донесли приглушенное гудение работающего двигателя. Он стремительно приближался.

Полковник повернулся в сторону звука.

На пологом взгорке, среди кучи металлического хлама, расположился проржавевший от времени и непогоды остов автомобильного крана с погнутой решетчатой стрелой. Древняя машина разлетелась на куски с визгливым скрежетом от мощного удара; БПМ на полном ходу смяла конструкцию словно игрушку.

До нее было не более полторы сотни метров.

Через мгновение сработал плазмогенератор.

Раздался оглушительный треск. Из спаренных пусковых тубусов ударила синяя молния. Два шара короткоживущей плазмы, сжатые статичным коконом электромагнитного поля, рванулись к цели.

БПМ взревела двигателем, ребристые колеса взрыли песчаный грунт, выбросив фонтаны коричневых брызг. Бортовой компьютер БПМ начал маневр уклонения, машина резко подалась назад.

Сияющий шар плазмы проскользнул в метре от бронированного борта, ударив в кучу ржавого железа. Ослепительно-голубая вспышка ударила секундой позже.

Многотонную машину швырнуло в сторону от мощного удара раскаленных частиц. Броня, не выдерживая воздействия сверхтемпературы, потекла, застывая на стылом воздухе причудливыми потеками. Двухметровое колесо лопнуло с глухим хлопком, тут же вспыхнув язычками желто-синего пламени, заставив машину просесть на левый борт.

Крупнокалиберный пулемет правой полусферы разрядился длинной, оглушительной очередью. Пули с коротким звяканьем пробили стену контейнера, за которым пряталась турель плазмогенератора. Пусковые тубусы слетели с креплений от прямых попаданий. Двое «спецов» попали под огонь, рухнув на песок безвольными манекенами.

Второй заряд плазмы ударил в лобовой скат брони, мгновенно проделав дыру с оплавленными краями. Взрыв оказался чудовищным. Пологий взгорок перестал существовать, превратившись в воронку из кипящего металла — внутри БПМ сдетонировал боезапас и водородное топливо. Вспышка раскаленного газа ударила расширяющейся окружностью, спекая песок в стекловидную массу и превращая металл в пар.

Зеленин рухнул, вжавшись в песок, разрыв плазмы оказался опасно близок. Сработали шумопоглотители скафандра, защищая от запредельной бароакустической травмы, но все равно в ушах разлился гул.

Зеленин захрипел, сживая до боли в пальцах «гладиус».

Проржавевший металлический щит, за которым он занял позицию, принял на себя удар раскаленной волны, и рухнул, накрыв собой полковника.

Тот, кажется, даже не заметил этого, выбравшись наружу.

Двадцатиметровая воронка со спекшимися краями курилась серым дымом. Зеленин бросил на нее короткий взгляд и отвернулся — его больше сейчас интересовали потери от кинжального огня БПМ.

Перевернутая тренога плазмогенератора и неподвижные тела рядом говорили сами за себя.

Зеленин скрипнул зубами — он терял людей непростительно быстро! И еще не сделал ничего, чтобы прижать беглецов! Он даже не знал где они, а Тумановский с древним андроидом, словно бесплотные призраки, наносили ему удар за ударом. Словно играли шахматную партию, убирая с доски хорошо просчитанными ходами одну опасную фигуру за другой.

— Сэр, — голос Самойлова показался хриплым и каким-то далеким из-за высокого фона помех. — Еще одна цель! Заходит с тыла, расстояние триста шестьдесят метров!

— Твою мать! — Зеленин не смог сдержать ругательства. Злость затопила сознание, но отчаяние вдруг вспыхнуло с новой силой, услышав эти слова.

Их обложили со всех сторон и методично уничтожали. Никто не вырвется с этой планеты. Харибда станет для них могилой.

«Планетарная мусорка — самое лучшее место чтобы сдохнуть», — прошла одинокая идиотская мысль.

— Классификация цели? — бросил в микрофон Зеленин. — БПМ?

— Нет, — ответ пришел сразу. — По сигнатуре это андроид пехотной поддержки.

Зеленину захотелось выругаться снова.

Тумановский решил «угостить» их вдоволь военными раритетами? Харибда, закрытая на карантин сотни лет назад, выдавала одну неожиданность за другой. Происходило то, чего предположить не мог никто.

Полковник лишь зло хмыкнул в такт невеселым и тяжелым, словно камни, мыслям. Рывком сменив позицию, он присел за вросшей в песчаный грунт металлической балкой. Фигуру Самойлова он заметил в двадцати шагах правее.

— Всем! — произнес Зеленин в микрофон. — Цель — андроид пехотной поддержки! Направление — триста метров на юго-восток! Огонь по возможности, реактивными гранатами!

Отчаяние разливалось на донышке души мерзким, стылым чувством. Он отдавал команды, и сам не верил в них. Полковник прекрасно знал, что представляет собой боевой кибермеханизм неизвестно какой давности. Выстрелы из «импульсников» лишь поцарапают его эндоостов. Граната, вполне возможно, нанесет повреждения, но плотность огня будет низкой, в то время, когда андроид в режиме миллисекунд будет безошибочно отрабатывать цели.

Выхода не было. Схватка людей и кибермеханизма обречена изначально.

Зеленин медленно выдохнул, стараясь унять нервную дрожь. Напряженный взгляд, брошенный сквозь прозрачный визор гермошлема, перебегал с одной оплывшей мусорной кучи на другую. Палец нервно подрагивал на сенсоре огня подствольного гранатомета.

Что-то происходило не так. Преодолеть триста метров для андроида — пара минут от силы.

— Самойлов, данные по цели?!

— Сканирую, — ответ пришел сразу. — Цель не фиксируется.

— Да как такое вообще может быть?! — рявкнул Зеленин. — Его что, ветром сдуло?!

Самойлов не ответил; полковник слышал в эфире его хриплое дыхание.

«Рекрут» двигался по наиболее кратчайшему пути. Мусорные завалы не являлись препятствием, он без труда преодолевал их, обходя лишь самые большие. Связь с БПМ прервалась внезапно; на внутреннем мониторе андроида вспыхнула надпись: «Активированы протоколы автономных действий». Он прекрасно знал расположение противника, получая данные с БПМ в режиме онлайн, пока заряд короткоживущей плазмы не сжег машину. Пять алых маркеров-целей ярко светились на схеме местности. До них оставалось меньше трехсот метров.

Внешние датчики андроида уловили сканирующее излучение. «Рекрут» остановился, потратив две секунды на анализ окружающего ландшафта. Огромные сопла древнего космического корабля, наполовину погруженные в песок, возвышались в тридцати метрах правее. Время и кислотные дожди оказались не властны над сверхпрочным металлом, на котором еще сохранились темные пятна окалины от бушевавшей века назад плазмы.

Андроид, утопая в рыхлой почве, взобрался на песчаный взгорок и скрылся в одном из сопел.

— Цель не фиксируется, — вновь выдал Самойлов. — Проверил на всех режимах.

Зеленин переключился на общий канал.

— Всем! Внимание по секторам наблюдения. Цель в непосредственной близости!

Слова полковника оказались недалеки от истины.

Через пару минут песчаный нанос на одном из холмов неожиданно разлетелся широким веером серо-коричневых брызг. Часть почвы осыпалась в образовавшееся отверстие, из которого, натужно завывая сервоприводом, шагнула двухметровая фигура андроида пехотной поддержки.

— Атака! Восточный сектор! — донеслось по общему каналу связи.

Один из «спецов» оказался в непосредственной близости — от кибермеханизма его отделяло не более десяти шагов. Появление двухметрового андроида с тяжелым пулеметом в руках шокировало и едва не вогнало в ступор.

Длинная очередь из «гладиуса» ударила практически в упор. Сферические титановые пули, выбив искры, брызнули рикошетом от сверхпрочного эндоостова кибермеханизма, с ноющим посвистом уйдя на излет.

Андроид развернулся. Оглушительно, короткой очередью, ударил пулемет. Тело в скафандре отшвырнуло назад, распластав на песчаном пологом склоне.

Зеленин, стиснув зубы, наблюдал начавшийся танец, который исполняла на небольшом пятачке кибернетическая смерть.

«Рекрут» вскинул пулемет, длинная очередь ударила лающей скороговоркой. Стреляные гильзы, кувыркаясь, звенящим потоком полетели на песок.

Пули выбивали песчаные фонтанчики и с громким хлопком пробивали трухлявый металл, заставляя оставшихся «спецов» вжиматься в землю.

Огненным росчерком ударила реактивная граната. Оранжево-белая вспышка взметнула серый фонтан песка, брызнув смертельной метелью осколков. Андроида отшвырнуло на несколько метров.

Натужно завывая, кибермеханизм поднялся. На внутреннем мониторе красными контурами подсветились полученные повреждения. Многочисленные рубцы осколочных попаданий украсили темный корпус.

«Рекрут» вскинул пулемет, но выстрела не последовало — ствольная коробка оказалась пробита, от подающей ленты остался только огрызок.

Коротким движением бросив тяжелое оружие, он выхватил короткоствольный автомат, закрепленный в грузовых захватах на левой нижней конечности.

Зеленин, хрипло выдохнув, приподнялся на одном колене, вскидывая «гладиус». Ракурс для выстрела оказался неудачным: погнутая решетчатая конструкция закрывала кибермеханизм.

Уже не думая о безопасности, полковник встал в полный рост.

«Рекрут», припадая на правую ногу и надсадно гудя поврежденным сервоприводом, сделал несколько шагов. Центральный процессор, оправившись от баллистического шока, произвел расчет на стрельбу с упреждением.

Зеленин «поймал» фигуру андроида в паутину прицела.

Андроид вскинул автомат и дал короткую очередь. Пули ровной строчкой прошили смятый контейнер, за которым укрылся боец. Боли он не почувствовал, медленно осев на песок — в забрале гермошлема красовалось аккуратной отверстие. Кровь багровыми каплями испятнала светофильтр лицевой пластины.

Зеленин опоздал на пару секунд.

Глава 13

Подствольный гранатомет коротко рявкнул, выплевывая с золотистым выхлопом реактивную гранату. Полковник пошатнулся, принимая отдачу выстрела.

«Рекрут» зафиксировал выстрел, но среагировать не успел — граната ударила его в грудной кожух. Взрыв разорвал андроида пополам. Титановый череп и металлическая конечность, вращаясь, отлетели на десяток метров. Изуродованная фигура тяжело рухнула на песок. Разлохмаченные обрывки оптико-волоконного кабеля, торчавшие из смятого корпуса, еще искрились остаточной электрической активностью. Программное ядро превратилось в мешанину из пластика и проводов, и затухающий гул сервопривода завершил агонию кибермеханизма.

Зеленин перезарядил подствольный гранатомет.

— Самойлов, сканирование по целям! — бросил он в микрофон.

— Отсутствуют, — пришел лаконичный ответ.

Полковник тяжело выдохнул.

Сознание, казалось, было разорвано на несвязанные между собой фрагменты. Он победил, но победа оказалась пирровой. Группа полегла за две минуты — мгновенно, если судить по скоротечности современного боя.

Ему вдруг захотелось заорать, выпустить в пустоту весь магазин «гладиуса», сделать хоть что-то, чтобы заглушить зарождающийся в душе вал тупой боли и какой-то ледяной, иррациональной тоски. Или, хотя бы, просто завыть…

Едва слышно щелкнул инъектор сработавшей системы метаболической коррекции. Легкий укол в шею — и в мозгу словно бы прокатилась теплая волна, нивелируя вспыхнувшую бурю чувств. Сознание стало чистым и пустым.

— Кто-то остался в живых? — Зеленин вновь вышел на связь. — Раненые?

Хотя последний вопрос был бессмысленным — кибермеханизмы не промахиваются.

— Нет, сэр, — Самойлов откликнулся сразу. — Только мы.

— Собери личные маркеры погибших. Мы выдвигаемся к рейдеру Тумановского.

К космическому кораблю они вышли через полчаса. Пятнадцатиметровая громада рейдера застыла на небольшой ровной площадке, между двух высоких мусорных холмов. Тускло светящиеся навигационные огни на корме и носу корабля возвещали о полной исправности судна.

Самойлов вскрыл входной люк универсальным ключом, и через несколько минут они были внутри.

Зеленин снял гермошлем, бросил на кресло. Бой с древними военными реликтами вымотал не столько физически, сколько морально. Группа погибла за несколько минут, такого еще не случалось никогда. Зеленин, казалось, физически ощутил давящий груз поражения. За всю свою весьма яркую биографию, он не мог припомнить ничего подобного. Да, он терял людей — на планетах и астероидах, названия которых даже не смог бы сейчас вспомнить. Это было страшно и тяжело, но такова была их работа. Но здесь… Здесь их уничтожили — расчетливо, грамотно, не дав ни единого шанса. То, что им удалось уничтожить БПМ и андроида пехотной поддержки, не значило ровным счетом ничего — группа перестала существовать как боевое подразделение. И, главное, кто это сделал — обыкновенный гражданский человек, авантюрист по сути и древний боевой андроид.

Зеленин скрипнул зубами. Злость и горечь от поражения вспыхнули в душе, и, как ни странно, придали сил.

Он доведет операцию до конца. Обязательно, чего бы это теперь ни стоило. Другого выхода просто не было.

Хотя… Червячок сомнения шевельнулся в душе. Словно кто-то невидимый нашептывал в сознании — зачем? Для чего ты это делаешь? Тоже хочешь остаться на забытой всеми планетарной свалке?

Зеленин нахмурился, стараясь подавить в сознании предательский внутренний голос. Но получилось плохо, потому что слышимый только ему шепот говорил разумные вещи.

Сейчас в распоряжении Зеленина находился гражданский рейдер, полностью исправный и готовый к старту. Этот факт словно подтолкнул невидимого собеседника.

«Что тебе стоит просто взять и улететь? Ведь это так просто! Тумановский с андроидом навсегда останутся здесь. Они никогда не смогут покинуть планету! Ты запрешь их в мусорной куче раз и на всю жизнь! Ты победишь!» — вещал назойливый шепот.

Зеленин усмехнулся. Конечно, соблазн поступить именно был очень велик. Но он знал, что не сделает этого. Чувство поражения никогда не оставит его, не потускнеет с годами и не забудется со временем. Тот факт, что он струсил, не выдержал жесткого ритма смертельной игры, сломался от неудач и бежал, навсегда останется фактом, как его не называй. Тумановский и женщина — андроид будут преследовать его в снах, станут мерещиться в толпе, кивая издалека — ну, и кто победил? И, почему-то, Зеленин был не уверен, что они навсегда останутся на Харибде. Полковник знал — безвыходных ситуаций не бывает. А это значит, надо довести игру до финала, каким бы он ни был.

— Впереди самое интересное, — прошептал Зеленин, с облегчением понимая, что предательский шепот в сознании исчез.

Самойлов уже колдовал над пультом управления, из-за высокой спинки пилотского кресла выглядывал коротко стриженный затылок. Свой гермошлем он пристроил на край пульта.

Зеленин поднялся и отыскал взглядом нишу, где хранился суточный рацион питания. Достав оттуда две банки тонизирующего напитка, подошел к пульту управления.

Самойлов, изредка бросая взгляд на экран, набирал команды на сенсорной клавиатуре.

— Через пятнадцать минут блокировка стартовой процедуры будет установлена, — произнес он, не отрываясь от работы, краем глаза заметив Зеленина.

Полковник сел в соседнее кресло и протянул ему банку тоника.

— Не торопись, Сэм. Передохни. Я думаю, теперь время у нас есть.

— Вы так считаете? — Самойлов бросил на командира удивленный взгляд. Было непонятно, удивляется ли он неформальному «Сэм» или фразе на счет времени.

Зеленин не торопился с ответом. Откупорив банку, он вдоволь напился, и поставил ее на край пульта.

— Уж ты мне поверь, старина, — произнес Зеленин. Он сознательно отбросил официальную форму общения. Кому она теперь была нужна? Самойлова он знал больше десяти лет. Они вместе выходили из таких передряг, что и вспоминать не стоит. Сэм был профессионалом, и сейчас это являлось самым главным. Вдвоем они обязательно достанут Тумановского, терпения и умений у них хватит. Он никуда не денется — единственный шанс убраться с планеты они только что перекрыли.

— У вас есть план, сэр? — спросил Самойлов, глотнув напитка.

Зеленин жестко усмехнулся.

— Конечно! Ничего нового, но всегда срабатывало.

— Надо что-то делать, Клео, — сказал Олег.

Он прекратил мерить помещение и уселся в кресло.

По установленному каналу телеметрии они могли наблюдать, как БПМ открыла огонь по заходящему на посадку рейдеру. После того, как боевая планетарная машина пошла на сближение с упавшим космическим кораблем, качество связи стало хуже. Мусорные завалы частично экранировали сигнал, но окончательную гибель рейдера БПМ все же смогла передать. Дальше сигнал пропал — БПМ, двигаясь, оказалась вне зоны доступа. Датчики, установленные рядом с грузовым входом, донесли лишь отзвуки отдаленного боя.

Последние выстрелы отгрохотали больше часа назад.

Клеопатра, сидевшая в соседнем кресле, обернулась.

— У нас нет главного — информации, — сказала она. — Без нее невозможно что-то спланировать. Выход только один, Олег — нужно выдвигаться к месту боя и все проверить.

— Это слишком рискованно, — Олег покачал головой.

— Я не вижу других путей, — женщина-андроид развела руками. Движение получилось на удивление человеческим. — У нас есть в резерве еще один «Рекрут». Это значительно увеличит шансы при боестолкновении. И еще — я пойду одна.

Тумановский удивленно приподнял брови.

— Тебе не стоит покидать базу, — Клео посмотрела в лицо Олегу. — Это опасно, и, я бы даже сказала, глупо. Я и «Рекрут» составим боевую связку. Мы справимся.

— Значит, ты вот так просто все решила за меня? — усмехнулся Олег.

— Да, — коротко ответила Клео. — Это разумно.

Тумановский лишь покачал головой.

— Не выйдет.

— Почему?

Олег поднялся. Как объяснить искусственному разуму, прошедшему кибернетическое перерождение, всю градацию человеческих отношений? Как объяснить смысл поступков, в основе которых лежит не математический расчет, а моральная ценность совершаемых действий?

— Мы же с тобой напарники, — произнес Олег. — И друзья, верно?

— Конечно! — Клео тоже поднялась с кресла и сейчас неотрывно смотрела ему в лицо, словно пытаясь найти ответ на некий вопрос.

— Так вот, у людей так друзья не поступают, — Тумановский взмахнул рукой, пресекая возражения. — И давай на этом закончим. Выходим через двадцать минут. Подготовь «Рекрута».

Глава 14

Зеленин расположился на песчаном холме, устроившись между двух погнутых и побитых кислотными дождями железных балок. Пристроив винтовку на металлический выступ, он увеличил мощность электронного прицела до максимума и приник к окуляру.

Полковник уже успел привыкнуть к мрачной простоте планетарной свалки, картине унылой и однообразной. Сейчас она, перечеркнутая сеткой прицела, «рванулась» навстречу, расцветая во всех подробностях. Зеленин повел стволом, и в панораме появился пологий склон, на котором чужеродным темным пятном виднелись бронированные створки гермодвери. Небольшой вал обрушившейся со склона почвы ярко свидетельствовал, что двери были закрыты десятки лет назад и успели покрыться наносами песка. Пара глубоких следов от ребристых колес в песке немо говорили — БПМ вышла отсюда.

Зеленин не ошибся: простое решение пойти по следам дало отличный результат.

«Что это? Хранилище военной техники? — полковник напряженно раздумывал, стараясь разглядеть в прицел каждую мелочь. — На планете, превращенной в свалку? Для чего?»

Вопросы множились как снежный ком. Вместе с ними нарастало странное, почти полузабытое, чувство жгучего любопытства. Зеленин прекрасно понимал — он нашел то, что так мучило его в размышлениях. То, что давало Тумановскому преимущество. Странная неизвестность, которая теперь перестала быть таковой. Осталось лишь проникнуть за бронированные двери.

Но полковник не торопился. Он, как никто другой, знал — сейчас самый опасный момент. Сильные чувства всегда плохие советчики. Стоит сделать малейшую ошибку, и ситуация поменяет знак на противоположный. И уже не будет второго шанса.

— Сэр, что это может быть? — донесся по связи голос Сэма.

— Понятия не имею. Но узнать очень хочется, — с усмешкой ответил Зеленин.

— Андроид и БПМ вышли оттуда. Если там есть еще парочка таких…

— Нас раздавят как клопов! — Оборвал его Зеленин. — Но, я думаю, таких сюрпризов больше не найдется.

— Хорошо бы, если так…

— Сэм, сканер держи наготове, — бросил он в микрофон.

— Держу, — ответ пришел сразу. — Но сканировать бессмысленно — излучение не возьмет гермодверь.

— И не нужно. Сами выйдут, — Зеленин был в этом уверен, даже сам не понимал, почему. — Подождем. Тут ведь как: умение выжидать — это почти искусство, Сэм…

Самойлов лишь усмехнулся в ответ.

В крохотном окошке хронометра, встроенном в рукав скафандра, менялись цифры — с момента, когда они заняли позицию, прошел почти час. Зеленин изредка обегал взглядом окрестности — дань старой привычке не допускать неожиданностей. Момент появления двух фигур он все же пропустил: Тумановский и женщина-андроид уже стояли на песчаной осыпи, когда полковник «ухватил» их электронным прицелом импульсной винтовки.

Зеленин постарался хорошо рассмотреть их. Скафандры гражданского образца не дадут никакой защиты от армейского «импульсника» — задача упрощалась. А вот допотопные «огнестрелы» в руках у обоих заставили полковника призадуматься. Вид оружия, которым не пользовались уже пару сотен лет, был абсолютно новым. И это подтвердило смутную догадку: там, за бронированными дверями, находилось забытое людьми и временем хранилище. Полковник лишь слегка качнул головой в такт мыслям — все медленно вставало на свои места. Что, почему и как… На эти вопросы обязательно найдутся ответы. И эта парочка, доставившая ему столько хлопот, поможет в этом.

— Сэм, результаты сканирования? — Зеленин непроизвольно понизил голос, словно боялся, что его услышат.

— Тумановский слева, андроид справа, — тут же пришел ответ.

— Отлично! — Зеленин поудобней пристроил винтовку. — Бери андроида. Бей в череп по сенсорам, затем по коленям. Когда обездвижишь, будет проще. Смотри, не повреди программное ядро системы!

— Понял. Сделаю.

— Я отработаю Тумановского. Огонь на расстоянии восьмидесяти метров. Готов?

— Без проблем!

Олег сделал несколько шагов, держа тяжелый «гладиус» наготове. Глубокие следы от ребристых колес БПМ уводили в сторону, теряясь между холмов.

Поднявшийся ветер гнал песчаную поземку. Небо на востоке медленно темнело — приближалась буря. Тяжелые облака, напитанные ядовитой влагой, едва не цеплялись кромкой за острые выступы мусорных завалов.

«Неудачное время для вылазки», — подумал Тумановский.

Он уже повернулся, чтобы предложить вернуться, как вдруг Клеопатру отшвырнуло назад. Она рухнула навзничь; лицевая пластина гермошлема взорвалась брызгами блестящего крошева, изнутри ударил короткий сноп золотистых искр.

Олег невольно шарахнулся в сторону. Повернувшись, он вскинул «гладиус», и в ту же секунду что-то ударило его выше колена. Не удержавшись от неожиданного толчка, он взмахнул руками и тяжело рухнул на песок. В то же мгновение тугой шар жгучей боли разорвался в сознании, скручивая тело непроизвольной судорогой. Крик вырвался сам собой. Ногу выше колена словно прижгли раскаленным железом.

На внутреннем ободе гермошлема вспыхнула тревожная алая надпись: «Разгерметизация». Процессор скафандра, управляющий системой жизнеобеспечения, тут же увеличил давление из резервного кислородного баллона.

Тумановский, хрипя, выгнулся дугой — боль была нестерпимой. Из входного пулевого отверстия в штанине скафандра ударила струя воздушной смеси, подкрашенная кровью в бледно-красный цвет.

Стисеув зубы, он выхватил из набедренного кармана баллон герметика и сорвал предохранительное кольцо. Струя быстрорастущей пены брызнула на колено, мгновенно затвердевая.

Алая надпись на ободе гермошлема погасла.

Олег чувствовал, как кровь струится по ноге, напитывая комбинезон.

Шумно и хрипло дыша, он вытащил плоский бокс медицинской аптечки и непослушными пальцами раскрыл его, достав жгут-турникет. Перехватив им ногу выше бедра, он бросил взгляд на Клео.

Женщина-андроид, утратив все внешние видеосенсоры, пыталась подняться. Раздался сухой звук выстрела. Пуля раздробила шарнир коленного сустава, вновь швырнув Клео на песок. Следующий выстрел перебил другую ногу.

Олег, казалось, услышал, как натужно завывает поврежденный сервопривод — ослепшая и практически обездвиженная Клеопатра подергивалась на песке, пытаясь дотянуться до лежавшего в трех шагах «гладиуса».

На мгновение Тумановский даже забыл разламывающей боли в бедре — отчаяние и какая-то обида на злодейку-судьбу затопили сознание. Он захрипел, приподнявшись на локте и отыскивая взглядом автомат. «Гладиус» лежал в двух шагах — стоит лишь протянуть руку.

— Я бы этого не делал, Тумановский, — голос раздался совсем рядом.

Олег обернулся.

Фигура в военном скафандре, с импульсной винтовкой наперевес стояла в десяти шагах. Она словно внезапно соткалась из воздуха. «Хамелеон» — мимикрирующее покрытие скафандра — переливалось большими пятнами, меняя окраску. От этого казалось, что поверхность скафандра шевелиться, меняя очертания.

— Ты доставил мне много хлопот, — сказал Зеленин, подходя ближе. — Честно скажу, не ожидал такой прыти.

Полковник остановился в двух шагах, рассматривая Тумановского. Олег не смог различить его лица за пластиной светофильтра гермошлема, но ему показалось, что Зеленин усмехнулся, заметив разводы застывшего герметика.

В двадцати шагах правее раздался шорох. Еще одна фигура в скафандре с мимикрирующим покрытием появилась из-за покореженной металлической конструкции.

Держа винтовку наготове, Самойлов подошел к Клео. Женщина-андроид повернулась на звук. Мутный физиологический раствор натёк большой лужей; сквозь пробитый скафандр виднелись перебитые торсионы и развороченная пулями пеноплоть. Аудиосенсоры, оставшиеся невредимыми, теперь были единственными устройствами, что связывали ее с внешним миром.

Самойлов шагнул ближе, и, приставив ствол винтовки к животу Клео, короткой очередью перебил сервомоторный узел.

Грохот выстрела показался Олегу через чур громким. Клеопатра вздрогнула и с затухающим воем обесточенных сервомоторов замерла на песке неподвижным манекеном.

— Пора ставить точку в этой затянувшейся истории, не находишь? — сказал Зеленин. Он тоже наблюдал картину кибернетической смерти андроида, и, видимо, нашел ее вполне удовлетворительной. В его голосе прозвучало торжество.

Не дождавшись ответа, полковник повернулся к напарнику. Достав из кармана скафандра мягкую сумку из бронеткани, он кинул ее Самойлову.

— Ты знаешь, что делать.

Глава 14

Сэм аккуратно отложил винтовку, вытащил из набедренной кобуры широкий десантный нож и склонился над андроидом.

Олег отвернулся, наблюдать предстоящую картину сил не было. Сознание стало пустым и гулким. Окружающий мир вызывал устойчивое чувство отторжения, вплоть до тошноты.

— Я буду краток, — произнес Зеленин. — Что это?

Он ткнул стволом винтовки в бронированные ворота в двадцати метрах.

Тумановский не ответил. Лежа на спине, он смотрел в темнеющие небеса, где клубились серые, кислотные облака. В голове шумело, во рту чувствовался противный металлический привкус — видимо, ядовитая атмосфера все-таки успела попасть в кровь.

— Я, конечно, могу все узнать у твоей электронной подружки, — с усмешкой, продолжил Зеленин. — И я это обязательно сделаю. Но, почему-то, хочется услышать твой рассказ. Живой разговор, так сказать.

Молчание Тумановского разозлило полковника. Победа, давшаяся слишком большой ценой, не давала обычного чувства удовлетворения и превосходства — словно вкусное, но испорченное блюдо.

— Упрямство — достоинство ослов, — процедил он сквозь зубы. — Я прострелю тебе здоровую ногу и оставлю умирать. Уж поверь, смерть будет долгой! Ну, а пока… Небольшой стимул для разговора.

Зеленин ударил носком ботинка по перетянутой жгутом-турникетом ноге, целясь непосредственно в рану.

Олег захрипел, с трудом сдерживая рвущийся наружу крик.

— Мне повторить вопрос или еще освежить тебе память? — произнес он. — Знаешь, поначалу все упрямые. До определенного момента.

Тумановский плохо понимал, что говорил Зеленин. Сознание балансировало на краю темного омута беспамятства и полной боли реальности.

Гудение открывающихся гермоворот заставило обоих синхронно повернуться.

Внутри переходного тамбура появился высокий силуэт «Рекрута». Вспыхнувший под потолком проблесковый маяк окрасил пространство прерывистым, тревожным светом, отчего фигура андроида показалась особенно зловещей.

На внутреннем экране «Рекрута» тлела ярко-красная надпись: «Активирован боевой режим. Сканирование».

Фигура Зеленина тут же подсветилась алым контуром: «Первоочередная цель».

Тумановский с трудом верил в то, что видит. В сознании вдруг прошла короткая, но яркая, словно вспышка молнии, мысль — Клео, умирая, успела отдать команду на активацию андроида.

Мозг, отравленный ядовитыми веществами, уже не мог адекватно воспринимать реальность. Олегу показалось, что мир вокруг замер, словно кто-то включил замедленный режим. Время в одночасье потеряло быстротечность и глубину.

Он с нарастающим удивлением наблюдал, как медленно, словно живая, шевельнулась подающая лента в пулемете андроида. На срезе ствола расцвел яркий бутон выстрела. Размытыми, бледно-желтыми пятнами полетели на песок стреляные гильзы. Грохот выстрела показался глухим, словно кто-то ударил в огромный кусок жести.

Гулко ударило сердце, отмеряя затянувшееся мгновение.

Фигура Зеленина медленно смещалась в сторону, когда пули ударили ее, прошивая навылет и выбивая фонтанчики крови. Правый наплечник скафандра оторвало — полковника энергией удара отшвырнуло назад. Падение вышло картинно-медленным, даже плавным. Импульсная винтовка в руках Зеленина вдруг разрядилась бледно-голубым разрядом короткой очереди — непроизвольная судорога мышц смертельно раненного человека. На песок он рухнул уже мертвым.

Еще один выстрел располосовал пространство — Самойлов открыл огонь, припав на одно колено. «Рекрут» покачнулся, принимая удар сферических пуль, которые лишь высекли искры на бронированном корпусе и ушли на излет.

Сделав несколько шагов, андроид вновь ударил прицельной очередью.

Фигура с импульсной винтовкой распласталась на песке. В центре гермошлема зияло входное пулевое отверстие, окрашенное багровыми брызгами крови.

Тумановский захрипел, делая вдох — он не произвольно задержал дыхание.

Все было кончено. Как и говорил Зеленин, точка была поставлена за несколько секунд, только совсем другая.

Андроид замер, поводя из стороны в сторону исходящим сизым дымком стволом. На внутреннем экране вспыхнула надпись: «Активных целей не обнаружено».

Олег с трудом приподнялся, утвердившись на одном колене. Ему становилось все хуже. Мир вокруг расплывался, словно покрываясь белесым туманом. К горлу подкатывала тошнота. Мысли путались, превращаясь в несвязанные обрывки.

— Клео, — фраза вырвалась сама собой. — Я… я сейчас.

Натужно хрипя от боли и оставляя за собой полосу взрыхленного песка, Тумановский дополз до лежавшего навзничь тела с пробитым гермошлемом. Рядом стоял мягкий кофр с дымчатым шаром программного ядра. В сторону, где лежал «препарированный» андроид, еще совсем недавно называвшийся Клеопатрой, Олег заставил себя не смотреть.

Тяжело дыша, он ухватил кофр, но поднять не смог, сил уже не было.

Он дал себе минуту передышки, уткнувшись забралом гермошлема в песок. Затем, повернувшись, активировал внешнюю связь.

— «Рекрут», эвакуация в медицинский бок базы!

Через несколько минут площадка перед бронированными воротами опустела. Темные низкие облака закрыли небосвод. Изломанной стрелой полыхнула молния, подсветив их зловещим, зеленовато-желтым, светом. Ветер ударил упругим порывом, закрутив с десяток песчаных смерчей — начиналась буря. Через мгновение пошел ливень. Крупные капли кислотного дождя забарабанили по телам в скафандрах и изломанной фигуре андроида. Лужицы натекшей крови мгновенно начали таять, исходя едким серым дымком, как будто отравленная атмосфера Харибды пыталась смыть все следы…

Глава 15

*Земля. Мегагород. Одиннадцать дней спустя.

Флайкар аэротакси с тихим присвистом опустился на посадочную площадку. Прошипев пневматикой, открылась дверь, и наружу ступил высокий молодой человек в темном дорогом костюме.

— Хорошего дня, сэр! — раздался из салона безликий голос киберпилота.

Тумановский не обратил на него внимания. Повернувшись, он какое-то время рассматривал снующую по тротуарам толпу.

В сотне метрах от него возвышался офис корпорации «КосмоКибер» — сверкающее здание, вершина которого терялось где-то в облаках технологического смога. Напротив широких дверей, прямо в воздухе, плавала голографическая реклама. Буквы, выписанные невидимым глазу лазером, двигались и подрагивали.

«Мы реализуем мечты. Мы делаем будущее», — гласила «живая» надпись.

Тумановский лишь усмехнулся краем губ, шагнув сквозь навязчивый слоган. Автоматические двери услужливо распахнулись, сомкнувшись за спиной. Шум города исчез в одно мгновение, словно выключенный по мановению руки невидимого мага.

Огромный зал встретил пустотой и тишиной. Скупые линии внутреннего интерьера, мягкий, приглушенный свет и приятный, едва уловимый, запах невольно располагали к себе, мягко завлекая в невидимые сети и ненавязчиво заставляя побыть здесь подольше.

Олег сделал несколько шагов, мягкое ковровое покрытие глушило звук. Ему показалось, что он здесь один. Но уже в следующее мгновение в центре зала вспыхнула голограмма — огромная, сверкающая, в десять метров высотой.

Тумановский замер. Глубина и степень реализации бесплотного видения невольно поражали.

На него смотрела женщина — высокая, стройная, облаченная в небесно-голубой костюм. Длинные, до плеч, волосы, тонкие черты лица, по которым можно было изучать законы симметрии. Она шагнула ближе и наклонила голову, словно рассматривая нежданного гостя.

— Я — твоя мечта! Я всегда пойму тебя и буду рядом постоянно. Я смогу дышать с тобой в такт и отвечу на любой вопрос, — голос, грудной и сильный, окружил со всех сторон.

Эфемерная женщина наклонилась. Глаза, словно кусочки зеленого льда, смотрели пристально и неотрывно.

— Я выполню любое желание, и ты не почувствуешь разницы!

Олег не мог оторвать взгляда от огромного лица «живой» голограммы; эффект присутствия был полным.

— Серия женских бытовых андроидов «Ланика». Мы делаем будущее!

Голографическая женщина выпрямилась и помахала рукой на прощанье. Видение свернулось с едва уловимым шорохом и исчезло.

Тумановский тряхнул головой, отгоняя морок — сознание было пустым. Киберинженеры корпорации знали свое дело.

— А живой здесь есть кто-нибудь? — негромко произнес он, пройдя в центр зала.

— Я могу вам чем-то помочь, сэр?

Тумановский обернулся.

Из неприметного прохода появился человек — невысокий, одетый в темные брюки и белую рубашку. На отложном воротнике искрился в приглушенном свете значок с эмблемой корпорации.

— Моя фамилия Тумановский, — представился Олег. — Я звонил вам час назад.

Человек улыбнулся в ответ холодной, вежливой улыбкой.

— Я рад вас приветствовать в офисе корпорации «КосмоКибер»! Меня зовут Стив. Если не ошибаюсь, вы хотели приобрести бытового андроида?

— Совершенно верно.

— Определились с моделью? У нас есть весь модельный ряд, от простейших до самых дорогих. «Дэлия»? «Анабель»? На любой вкус! — молодой человек вновь улыбнулся. — Или, может, «Ланика»?

Он шагнул в сторону, достав из кармана коммуникатор. Мгновение — и в центре зала вновь засверкала голограмма, но на этот раз без звука.

— Новейшая разработка! Цена, конечно, не малая, но, поверьте, она того стоит.

Тумановский бросил взгляд на голограмму и с усмешкой произнес.

— Значит, говорите, «дышать с тобой в такт»?

— Именно так! — с готовностью ответил Стив. — И это не рекламный трюк. В «Ланике» реализованы последние научные разработки для наиболее комфортного взаимодействия с человеком. Имитация дыхания, например. Но не только это. Теплота кожи — тактильно разница практически не ощутима. Искусственная роговица глаз увлажняется специальным физиологическим раствором, что придает естественный, «живой» блеск.

— Я могу просмотреть весь модельный ряд?

— Конечно! Прошу! — молодой человек указал в проход.

В небольшой комнате с панорамным окном, он активировал голографический проектор. Над столом появилась трехмерная модель андроида в мельчайших подробностях.

— Я не буду вас торопить. Как сделаете выбор, то просто коснитесь сенсора, и заказ будет сформирован, — сказал Стив и вышел.

Олег выбирал долго и придирчиво. Прекрасно понимая, что неосознанно «очеловечивает» кибермеханизм, он не мог ничего с этим поделать. Он искал ее. Хотя бы немного похожую на прежнюю.

И нашел.

Трехмерная копия медленно вращалась над столом. Несколько минут Олег рассматривал ее, сравнивая со своими воспоминаниями. Образ Клео из дождливого вечера, казавшегося сейчас бесконечно далеким, почему-то оказался самым ярким.

Наконец, едва заметно качнув головой, коснулся сенсора.

Молодой человек появился через минуту.

— Это «Эйприл», — произнес он. — Хороший выбор, сэр! Модель сошла с конвейера два года назад; весьма популярна и сейчас.

Тумановский положил на стол тонкую платину чипсета.

— Я расплачусь немедленно.

— Но… мы еще не обговорили программное обеспечение, — осторожно возразил Стив.

— Мне нужен «чистый» андроид. Инсталляции программного обеспечения не нужно, — сухо ответил Олег.

Молодой человек удивленно вскинул брови.

— Вы уверены?

— Абсолютно! Какие-то проблемы? — Тумановский пристально взглянул на него.

— Никаких, сэр! Как скажете, — он взял чипсет, сунул в разъем считывающего устройства. — Андроида доставят к вам через час в стандартном заводском кофре. Спасибо за покупку, господин Тумановский!

Олег вышел из офиса, но аэротакси брать не стал — домой он не торопился. Сидеть в ожидании в квартире не хотелось.

Он медленно пошел по улице. Мысли невольно вернули сознание на несколько дней назад.

В медицинском блоке базы он пролежал восемь суток. Это время почти выпало из памяти. Ядовитые вещества из атмосферы все-таки успели попасть в кровь через пробитый скафандр. Больше недели он находился почти в полной отключке; медицинский модуль щедро накачал его разными препаратами. Но результат того стоил. Тумановский очнулся хоть и слабым, но относительно здоровым. От пулевого ранения на ноге остался небольшой шрам, и Олег еще немного прихрамывал.

Первое, что он ощутил, сидя в центре управления базой, это тоску. Странную, пугающую, и такую сильную, что, порой, она доходила чуть ли не до физической боли. Тоска и чувство глобального одиночества — эти чувства выворачивали душу и опустошали сознание. Он был совершенно не готов к этому. Причина плавала где-то на уровне подсознания, и Олег, наконец, собрался с силами, чтобы озвучить ее самому себе.

Клео.

Она всегда была рядом — странная, порой пугающая и непонятная. Сейчас от нее остался лишь дымчатый шар программного ядра системы, лежащий в транспортном кофре из мягкой бронеткани. Олег несколько раз подходил к нему, но почему-то так и не решился взять в руки. И в какой-то момент понял — надо действовать, что-то делать, иначе депрессия убьет его.

Он забрал из хранилища все бриллианты, упаковав в герметичный контейнер, и отправился к рейдеру. Выбираться из базы Тумановский решил через аварийный выход — тот самый, по которому они с Клео попали сюда. Выходить через транспортные ворота и невольно созерцать то, что осталось от Клеопатры и тела, изъеденные кислотным дождем, было выше его сил. Но, как оказалось, этого было не избежать.

Олег догадывался, что Зеленин и его команда побывали на корабле. И не ошибся в своем предположении. Пульт управления оказался заблокирован. Необходим был личный кодон полковника.

Тумановский скрипнул зубами. Обыскивать полуразложившийся от ядовитой атмосферы труп было отвратительно до тошноты. Но он сделал это, найдя стальную пластинку кодона в набедренном кармане скафандра. Гораздо больше сил потребовалось не посмотреть в ту сторону, где лежала изломанная фигура бытового андроида.

Подпространственный прыжок прошел в штатном режиме. Через двое суток после пробуждения в медицинском блоке, он уже был на Луне, в гостиничном номере в Селентауне. Продать один из бриллиантов удалось без проблем. Олег понимал, что получил только половину от реальной стоимости, но спорить не стал. Наличных оказалось столько, что пару-тройку лет он мог не думать о деньгах вообще.

Он вернулся на Землю, удалил из памяти бортового компьютера рейдера всю информацию и вернул его по месту аренды. И уже на следующий день отправился в офис корпорации «КосмоКибер».

Олег постарался прогнать из сознания мысли о том, что Служба безопасности вряд ли оставит его в покое. Что он мог сделать? Что предпринять? Ответ напрашивался сам собой — ничего. Единственная, кто мог помочь ему в этом, сейчас находилась в кибернетической коме. И этот вопрос для Тумановского сейчас был намного важнее.

У него был план. И на данный момент оставалось его самая сложная часть.

Объемистый кофр с покупкой доставили точно в срок. Технические сервы аккуратно поставили его посередине комнаты и удалились.

Олег снял пластиковую крышку и осторожно убрал консервационную пленку. «Эйприл» лежала в транспортных захватах — холодная и неподвижная, точная копия той, что он так тщательно рассматривал в офисе корпорации.

На какое-то мгновение Олег усомнился, что сможет внедрить в нее искру кибернетической жизни, что сейчас была заперта в программном ядре системы погибшего андроида.

Он тряхнул головой, отгоняя навязчивые, иррациональные мысли. Проверить можно было только одним способом.

Тумановский вытащил из кофра планшет-программатор, активировал его и несколько минут просматривал файлы технической документации. Процедура не являлась сложной.

Достав кабель интерфейса, Олег склонился над андроидом. Откинув в сторону прядь искусственных волос, он коснулся пальцами виска «Эйприл», слегка нажал, и заглушка из пеноплоти упала в ладонь. В открывшемся гнезде сине-стальным отблеском сверкнули разъемы технического слота. Олег подсоединил кабель, другой конец соединил с внешним портом программного ядра.

На программаторе появились отклики обоих киберсистем.

Какое-то время он медлил, задумавшись, и лишь потом коснулся сенсора.

«Инициализирован процесс инсталляции данных с внешнего накопителя. До окончания процесса — 4 часа 28 минут», — на планшете появилось информационное сообщение.

Олег осторожно положил программатор на стол. Оставалось самое мучительное — ждать.

Глава 16

Тонкой трелью пропел сигнал вызова. Генерал Новиков бросил взгляд на призывно мигающий огонек, затем коснулся сенсора.

— Слушаю.

— Господин генерал, поступила информация по Тумановскому. Час назад он появился в своей квартире, — доложил дежурный.

— Один?

— Так точно!

— По Зеленину что?

— Информация не поступала.

Новиков задумался, затем едва заметно усмехнулся — предчувствия, мучавшие его, оправдались.

— Сэр, какие будут указания для оперативных служб слежения? — напомнил о себе дежурный.

— Ничего не предпринимать! — резко ответил Новиков. — Продолжать наблюдение. Все указания позже.

Коснувшись сенсора отбоя, генерал какое-то время молча сидел в кресле. Подумать было о чем.

Новиков встал, прошелся по просторному кабинету, взял со стола чашку с давно остывшим кофе и подошел к окну. Отреагировавшее на прикосновение нанопокрытие сделало стекло прозрачным.

За окном стоял пасмурный летний день. Солнце скрылось за плотным слоем облаков, превратившись в размытое светлое пятно.

Новиков посмотрел вниз, на серую пелену технологического смога, укутывавшую шпили небоскребов несколькими десятками метров ниже. Две недели назад он так же стоял у окна, и ощущения были почти теми же. Не было уверенности, что все случится именно так. А теперь были факты.

Он глотнул остывшего кофе и поморщился. Вкус оказался противным.

Нужно было признаться самому себе в одном — раз Тумановский вернулся один, значит он сумел вырваться с Харибды несмотря на все старания Зеленина.

Генерал покачал головой. Как такое вообще могло произойти? У Зеленина был огромный опыт подобных операций; у команды, которую он подобрал, тоже. Что случилось на Харибде? То, что от полковника не было вестей, означало только одно — Харибда стала его могилой. Вместе с командой «спецов». Последняя мысль не только безмерно удивляла. Она даже пугала.

Новиков вновь уселся за стол. Уложить команду «спецов» в столь короткий срок — это надо было сильно постараться. Даже для древнего боевого андроида эта задача была трудновыполнима. Однако факты говорили об обратном. Все завершилось именно так. Точка была поставлена. И Новиков вдруг поймал себя на мысли, что не хочет ворошить подробности. Он невольно симпатизировал Тумановскому. Такие люди явллись редкостью. Никогда не сдающиеся, идущие вперед, ищущие и находящие выходы даже из самых тупиковых ситуаций. Воля к жизни, одним словом. Если бы это случилось несколько лет назад, он обязательно взял бы Тумановского в «разработку». И сделал бы все, что он работал на него — именно таким людям место в спецслужбе. А сейчас…

Генерал коснулся сенсора вызова, дождался отклика, и произнес:

— Наблюдение за Тумановским снять. Весь собранный материал ко мне немедленно!

Через полчаса тонкая пластина чипсета лежала на столе. Новиков повертел ее в пальцах, затем вставил в считывающее устройство компьютера. Но открывать файлы не стал. Он и так знал все. Запустив полиморфный генератор, он сформировал уникальный код доступа и «закрыл» им информацию. Теперь доступ к ней можно было получить только через его личный компьютер.

Открыв встроенный в стену бронированный сейф, генерал аккуратно положил чипсет на полку. Закрыв дверцу, он приложил ладонь к пластине сканера, активируя замки.

— Живи, Тумановский. Ты это заслужил…

Процесс инсталляции данных прошел успешно. На программаторе высветились строчки: «Активирован тест самопроверки агрегатов и систем. Расчетное время до завершения процесса — 46 минут». Но сон подкрался незаметно. Олег не заметил, как задремал прямо за столом, у терминала компьютера.

Проснулся он от прикосновения. Вздрогнув, обернулся, щурясь после сна.

Она стояла напротив и улыбалась.

Олег улыбнулся в ответ и произнес:

— Здравствуй, Клео!