Кэр Кабалла

6

Спустя неделю Дилан, Чакворд и Ноэль сидели в кафе на Ривер Гейт Драйв. Дилан с Чаквордом уныло смотрели в свои стаканы с виски, в то время как Ноэль перебирал свою корреспонденцию, час назад полученную им в Адмиралтействе. Время от времени он отбрасывал в сторону какой-нибудь счет или замирал, наслаждаясь тонким ароматом духов, исходящим от конверта, отправленного, несомненно, молодой дамой.

— Эти я сожгу, — сказал он, указывая на кипу счетов от различных торговцев. — Если, как вы говорите, сюда приближаются джоги, какой смысл сейчас оплачивать счета?

Дилан задумчиво постукивал пальцами по стакану, пытаясь найти решение проблемы: как же все-таки пробудить у властей интерес к чаквордовскому рэтлеру. Они посетили дом генерал-майора, сэра Ангуса Хорвитца, но, к своему огорчению, обнаружили, что в городе его нет. Слуга объяснил им, что по срочному повелению принца-регента сэр Ангус был вновь призван на действительную службу и сразу же направлен инспектором в войска, стоящие на северо-западных рубежах.

Поняв, что этот путь, на который они возлагали столько надежд, для них закрыт, наша троица решила действовать на свой страх и риск. Объединив свои денежные средства, они отправились в компанию "Роклин и сыновья", считавшуюся одной из крупнейших в городе по производству огнестрельного оружия, где довольно быстро договорились об изготовлении трех копий с пулемета по вполне приемлемой цене. Оружейный мастер был просто в восторге от "Чонси Депью", восхищаясь прежде всего простотой его конструкции. Так что теперь изготавливались три рэтлера, два из которых предназначались для установки на борту «Возмездия», если Ноэлю удастся получить согласие на то своего адмирала. Третий же, по замыслу наших друзей, создавался как демонстрационный образец в надежде заинтересовать компанию "Роклин и сыновья" в производстве подобного оружия с целью возможных последующих поставок для армии.

— А вот эти благоухающие стрелы любви я отложу, чтобы попозже непременно прочесть их, — продолжал Ноэль, собирая надушенные письма, ибо там, где затронуты дела сердечные, уже как-то не до того — наступает конец света или нет. Не так ли, дружище? — с улыбкой обратился он к Дилану.

Дилан хмуро кивнул, продолжая напряженно размышлять о том, что же делать дальше. Положение казалось ему просто безнадежным. В утренних газетах уже появилось упоминание о необычайно мощных ледяных полях в Бэшемском проливе, а в одной из них говорилось и о нескольких группах всадников, замеченных на льду в разных местах. Для Дилана это означало только одно: разведчики джогов уже двигаются к границам империи. Нашествия всей орды можно было ожидать со дня на день.

— А уж письмо от сестренки Элис я должен прочесть немедленно, сказал Ноэль, вскрывая конверт.

Услышав о леди Элис, Дилан навострил уши, однако при следующих словах Ноэля лицо его вытянулось. Тот продолжал:

— Малышка гостит сейчас у полковника и леди О'Хара в их загородном доме близ Эбейдоса. Она помолвлена с этим туповатым отпрыском полковника, Сином, что служит в Собственном герцога Амхарского гусарском полку. Должен сказать, что это абсолютно небоеспособный полк, хотя и хорошо оснащенный; в нем собраны, в основном, младшие сыновья младших сыновей да провинциалы, живущие на то, что им присылают из деревень.

Все, что услышал Дилан — это то, что леди Элис уже была помолвлена. Превосходный ленч, которым он наслаждался до той минуты, тут же застрял у него в горле.

Внезапно до его сознания дошло нечто совсем иное.

— Эбейдос? — вопросительно взглянул он на Ноэля. — Это где-то недалеко от северо-западной границы?

— Вроде бы так, — отозвался Ноэль, поднимая глаза от письма. — Вы, кажется, чем-то обеспокоены?

— Северо-западная граница примет на себя первый удар джогов, стараясь скрыть озабоченность, ответил Дилан. — Я бы посоветовал вам предупредить вашу сестру, чтобы она как можно скорее возвращалась в Авалон.

Ноэль улыбнулся: его догадка подтверждалась. Беспокойство Дилана о леди Элис было совершенно неприкрытым.

— А знаете, я как раз подумывал о том, чтобы съездить за ней на север самому. Я недавно приобрел новый автомобиль, «Клери-Нивен», этакое электрическое чудо — нынче о них все только и говорят. Так вот, я просто сгораю от желания опробовать его на открытой загородной дороге, где ничто не мешает. Не хотели бы вы…

Он вдруг смолк, повернув голову в сторону окна и настороженно прислушиваясь. С улицы доносился приглушенный рокот барабанов и мерный топот марширующих колонн.

— Что-то приближается, — сказал Чакворд. — Видите этих конных констеблей, расчищающих улицу?

Тротуары Ривер Гейт Драйв в этот час были заполнены толпой разодетых леди и джентльменов, которые не спеша прогуливались, глазея на витрины шикарных магазинов и ресторанов. Друзьям было хорошо видно, как вся толпа вдруг заволновалась, а несколько находящихся в тот момент на мостовой автомобилей были поспешно отведены в ближайшие боковые улицы.

— Полагаю, это движется полк, который перебрасывают на север. Они идут на станцию грузиться в вагоны, — пояснил Ноэль. — Похоже, что военное министерство сильно напугано, — продолжал он. — За последнюю неделю это уже не первое перемещение войск. Вчера, когда мы совершали тренировочный полет на «Возмездии», нам повстречались три полка пограничной кавалерии и легкая батарея из двенадцати 37-миллиметровых орудий, двигавшиеся с юга на север. Ага, вот и они.

К этому моменту Ривер Гейт Драйв была уже полностью освобождена от экипажей и автомобилей, и, вывернув из соседней улицы, по ней шествовал полк. Солдаты были просто великолепны в своих алых мундирах и синих рейтузах; высокие медвежьи шапки довершали это красочное зрелище. Впереди, на некотором расстоянии от знаменосцев, шел отряд саперов в белых комбинезонах и касках с большими топорами на плечах. Далее следовал командир полка на гнедой лошади с белой звездой во лбу, а уж за ним тесным строем шли барабанщики и горнисты.

— Четырнадцатый, — отметил Дилан, взглянув на знамя полка. Эманианские фузилеры.[21] Обычно они стоят далеко на юге. Их казармы расположены где-то в районе Трай-города. Да, теперь я вижу, что военное министерство действительно напугано, — закончил он с ноткой удовлетворения в голосе.

— Красивый полк, — сказал Чакворд.

— Выглядят-то они красиво, — согласился Дилан. — Но, к несчастью, их винтовки — те, что они несут — всего лишь однозарядные нарезные мушкеты, оставшиеся еще со времен войны Длинных Ножей. Я даже далеко не уверен, есть ли у них бездымный порох. А вот джоги стараниями Бэшемской Компании вооружены многозарядными карабинами.

В этот момент забили барабаны, затрубили горны и солдаты в колонне грянули песню:

— Чтоб мне пропасть! — на лице Чакворда было написано неподдельное изумление. — "Прощай, малютка Долли Грей". Да ведь с этой песней мы шли в бой на Кубе! И что только не проникает сюда из нашего мира сквозь Мерцающие Врата.

— Кстати, старина, — обратился к нему Ноэль, — вы непременно должны как-нибудь рассказать мне об этом вашем мифическом мире.

— Это ваш мир мифический, — рассердился Чакворд. — Я вот тут слышал, что некоторые у вас произносят название джогов иначе, называют их гогами. А гоги — это уже что-то такое из Библии в моем мире. Я не удивлюсь, если у вас найдется и племя под названием магоги.

— Странно, но вы попали в точку, — покрутил головой Ноэль. — Такое племя действительно существует, оно обитает где-то далеко на юге, вблизи полярных областей, которые пока совершенно не исследованы.

— Гоги и магоги,[22] империя под названием Авалон, — развел руками Чакворд. — Ну все, как есть, из наших легенд.

— Оба наши мира являются друг для друга мифами, — усмехнулся Дилан. Это очевидно. Однако вот Сайтрол вовсе не миф, — добавил он более серьезным тоном.

— Совсем не миф, — подтвердил Ноэль. — Сайтрол — это гибель всех миров. Если, конечно, можно верить тому, о чем леди Этна говорила нашему другу Чакворду.

— Леди Этна не стала бы лгать, — пожал плечами Чакворд, — и, потом, мне кажется, она способна видеть многое из того, чтя открыто от взоров других люден… и видеть не только глазами.

— Кстати, о леди Этне, — сказал Дилан. — Я тут размышлял о ее послании. И, знаете, я почти готов отправиться в нижний город и попытаться поискать этот храм.

— И это, должен вам сказать, было бы с вашей стороны величайшей глупостью, — решительно воспротивился Ноэль. — Вы же знаете, что представляют собой эти троги. Они все ненавидят нас, живущих наверху. Да они нападут на вас, как только увидят! С чужаками они не хотят иметь никаких дел.

— Но ведь жрица живет среди них, — возразил Дилан, — и до сих пор никто не убил ее.

— Интересно, кто бы осмелился это сделать? — рассмеялся Ноэль. — Эти ведьмы способны превратить человека в аллигатора или в лягушку одним только взглядом.

— Ну, а где тогда мы будем искать ответы на наши вопросы? Где мы отыщем способ преградить путь Кэру Кабалле и его джогам? Кто еще посвящен в секреты далекого прошлого?

— Я готов согласиться, что жрицам богини Керидвен они, скорее всего, известны, — не стал возражать Ноэль. — Пожалуй, я даже не смогу назвать больше никого, кто бы еще хранил в памяти эти древние тайны, но…

— В таком случае я отправляюсь к жрице в Трогтаун, — прервал его Дилан, — и именем леди Этны попрошу ее о помощи.

— Ладно, тогда я тоже иду с вами, — сдался Ноэль, — хотя меня и не очень прельщает перспектива превратиться в лягушку. Некоторые молодые леди из числа моих приятельниц были бы ужасно огорчены, если бы я вдруг весь покрылся бородавками, прыгал вокруг них и квакал: куске, брек-ке-ке-ке-кекс. Но ради империи я, так уж и быть, рискну. Авось обойдется.

— Я тоже хочу пойти, — присоединился к нему Чакворд. — До смерти хочется поглядеть на этот ваш нижний город.

— Нет, друзья, — отверг Дилан их притязания. — Леди Этна говорила, что должен идти я, так что будет лучше, если я пойду один. Жрицы все же не совсем обычные создания, и если мы явимся к ней все вместе, она может выкинуть какой-нибудь фокус или просто не покажется нам на глаза.

— Поня-атно, — с усмешкой протянул Ноэль. — Всю необузданную пылкость жрицы вы решили приберечь для себя. Ну, а мы, по-вашему, что должны в это время делать? Сидеть в душной приемной какого-нибудь бюрократа, ожидая, пока нас оттуда выкинут?

— Нет, вы должны будете готовиться к нашему походу на северо-запад, без тени улыбки отвечал Дилан. — Если только мне не удастся узнать от этой жрицы ничего существенного, что могло бы задержать нас, завтра поутру мы отправимся на север и прихватим с собой рэтлер. Может быть, на месте, в полевых условиях, мы сумеем заинтересовать командиров.

— Неплохая мысль, — одобрил Чакворд.

— А что? — подхватил Ноэль. — Когда эти генералы и полковники увидят прямо перед собой, за проливом, армию джогов, может быть хоть тогда у них в голове прояснится. Я передам «Возмездие» лейтенанту ван Рэсселвею, а сам потихоньку устрою себе небольшой отпуск.

— Ну, а пока вы тут будете всем этим заняты, я прогуляюсь в Трогтаун и поищу жрицу, — сказал Дилан.

— Ладно. Только вы все-таки будьте там посдержаннее, оденьтесь как-нибудь поскромнее, что ли, — посоветовал Ноэль. — Если, конечно, все правда, что я о них слышал, — подумав, добавил он.

Двумя часами позже Дилан был уже в пути. Он зашел к себе, переодел пальто и снял плед, но остался в килте. Килт был частью его существа, и даже ради того, чтобы стать неприметным и не бросаться в глаза, он ни за что не согласился бы расстаться с ним. Он взял с собою крепкую трость, а также, по совету Ноэля, сунул в карман небольшой револьвер.

Когда он приблизился к одним из ворот, ведущих в нижний город, уже смеркалось. Правда, это не имело особого значения, поскольку, за исключением небольших площадок сразу за воротами, в Трогтауне всегда была ночь.

Все большие железные ворота, что преграждали спуск в нижний город, не отворялись так давно, что никто из живущих ныне людей уже и не помнил, когда это случилось в последний раз. Зато маленькие калитки рядом с воротами теперь редко оставались закрытыми. Каждая из них охранялась парой констеблей, которые обычно томились от скуки в своей караульной будке напротив ворот, наблюдая, как поток трогов движется туда и обратно по своим делам. В прежние времена, до того, как премьер-министром стал прадед Дилана Адам Макс Мак-Брайд, трогам позволялось работать лишь домашними слугами, но сейчас они трудились на кораблестроительных верфях, на мельницах, и даже занимались мелкой торговлей, однако жили они все до сих пор в Трогтауне. Дилан никогда не давал себе труда серьезно задуматься над этим вопросом, но не исключал возможность того, что такси порядок вещей предпочитают сами троги.

Когда Дилан приблизился к калитке, оба констебля выпрямились и козырнули.

— Вы заблудились, сэр? — спросил один из них.

— Нет, — ответил Дилан, — я иду вниз.

— Прошу прощения, сэр, — сказал офицер, — но если вы впервые в Авалоне, я должен предупредить нас, что…

— Все в порядке, констебль, — успокоил его Дилан, — я знаю, куда иду.

— Как скажете, сэр. — На лицах охранников было написано сомнение, но попытки задержать его они не сделали. Не было ничего невероятного в том, что молодой джентльмен знается с девицами из Трогтауна.

Пройдя через калитку и спустившись по пандусу, Дилан очутился на заполненных толпой улицах нижнего города. Лавки были открыты, а из какого-то мюзик-холла доносилось тоненькое сопрано, напевавшее печальную песенку, которую Дилану никогда не доводилось слышать в верхнем городе:

Грустная песенка звучала в то же время несколько пародийно, и Дилан усмехнулся, протискиваясь сквозь толпу. Он старался идти совершенно спокойно, но просто не мог не привлечь внимания. Такое было невозможно для любого из верхнего города, так как троги были низкорослыми, а высокому Дилану, имевшему рост не менее шести футов, средний трог доходил всего лишь до плеча. К тому же его сильно загорелая кожа резко контрастировала с бледной, почти прозрачной белизной трогов.

Наблюдая вокруг себя жизнь подземного города, Дилан вспомнил, что, когда преемник Адама Макса попытался было что-то в этом городе разрушить, все троги, как один, поднялись на его защиту. Дилан недоумевал, что достойного защиты нашли они в подобном образе жизни.

По мере удаления от торгового района звуки музыки и смеха, доносившиеся из мюзик-холла, становились глуше, но все сильнее давали себя знать изнуряющая духота и запахи нижнего города. Возле многоквартирных домов, почти упиравшихся своими тремя этажами в бетонное перекрытие, воздух был буквально насыщен запахами жарящейся пищи и кипятящегося белья. Из домов доносился невнятный шум голосов, заглушаемый криками белолицых детей, играющих на улице в мяч.

Не обращая внимания на любопытные взгляды детей и высовывающихся из окон женщин, Дилан шагал по адресу, который весьма неохотно дал ему настоятель Реформатской друидической церкви, расположенной в верхнем городе.

Храм Керидвен оказался небольшим кирпичным строением, выглядевшим так, словно раньше в нем помешалась какая-то лавка. Большие зеркальные окна были, закрашены, будто для того, чтобы скрыть имя прежнего владельца. Главное, не было ничего, что бы указывало на нынешнее назначение здания, за исключением небольшой статуи почти обнаженной женщины над входом. Дилан решил, что это Керидвен собственной персоной. Войдя через отворенную настежь дверь, он очутился в помещении размером примерно двадцать на сорок футов. В одном его конце находился невысокий помост, по обеим сторонам которого стояли зажженные светильники, а в центре зала возвышалась шестифутовая статуя той же особы женского пола.

— Для богини плодородия у нее, похоже, есть все, что нужно, пробормотал про себя Дилан, немного смущенный чересчур откровенной наготой статуи.

Однако, за исключением статуи, храм был пуст. Ни прихожан, ни жрицы не было и в помине. Дилан поискал глазами притвор, но таковой, видимо, здесь отсутствовал. Правда, за помостом виднелось что-то вроде двери, но казалось маловероятным, что там кто-то скрывается. Покричав пару раз для очистки совести, Дилан выбрался наружу и остановил первого же прохожего, которым оказался подросток.

— Извините, что беспокою вас, юноша, — с подчеркнутой вежливостью обратился к нему Дилан, — но не подскажете ли вы, где я могу найти жрицу этого храма?

— Что вы, что вы, упаси господь, мистер, — чуть не заикаясь от страха, залепетал тот, — для меня последнее дело знаться с ними и им подобными. Я ведь христианский служка.

Две болтающие друг с другом женщины с полными продуктов корзинками просто-напросто прошмыгнули мимо Дилана, даже не взглянув на него, когда он попытался обратиться к ним с вопросом. Третья попытка оказалась более успешной. Уличный разносчик, чья темная кожа выдавала в нем жителя верхнего города, остановился и с деланным замешательством смотрел на Дилана, пока тот не подкрепил свой вопрос монетой.

— О, конечно, — тут же оживился разносчик, — сейчас мигом сообразим. Видимо, вам нужна Кларинда Мак-Таг. С Клариндой мы тут потихоньку делаем деньги, — доверительно говорил он. — Ну, знаете, любовные зелья, эликсиры, гороскопы… ну и тому подобное.

— Так вам известно, где она может находиться?

— Да вон в том доме напротив, последняя квартира на третьем этаже. Там и находится логово этой ведьмы, где она живет со своими дьяволятами, которых называет детьми.

Перебравшись через заваленную мусором и отбросами улицу к указанному дому, Дилан отворил дверь и очутился в темном коридоре, едва освещенном в самом конце единственным газовым светильником. Осторожно, почти ощупью он пробирался к лестнице. Рядом слышался легкий топоток крыс. Половицы скрипели под ногами, словно отмечая его путь.

Квартиру в конце коридора на третьем этаже он отыскал без труда. Шум, доносившийся сквозь открытую дверь, исключал всякую возможность ошибки. В нем были и звуки, свидетельствующие о драке на кулачках, крики и плач от обиды и боли, и даже вопли грудного ребенка.

— Прекратите! Педди, Майк, Шон! Немедленно перестаньте вывешивать маленького Терренса за окно! — в хриплых воплях женщины явно ощущался ирландский акцент. — Финн, оставь в покое Кетлин, или я с тобой разберусь! А ты, Дагда, ты, маленькая ведьма, если ты только уронишь ребенка, я отдам тебя самой противной леди!

— Она кусается! — завизжала девочка. — Этот проклятый ребенок меня укусил!

— Ну, ясно, у бедной малышки режутся зубки, — произнесла женщина успокаивающим тоном. — Ей сейчас нужно что-нибудь кусать, понятно тебе?

Дилан постучал в дверь. Безрезультатно. Двое рыжеволосых мальчишек, чьи веснушчатые мордашки никак не могли принадлежать детям трогов, дубася друг друга кулаками, подкатились к двери. Остальные голоса доносились из соседней комнаты, которая, по предположению Дилана, была, скорее всего, кухней, ибо густой запах вареной капусты исходил именно оттуда.

— Ребята! — обратился к драчунам Дилан. — Ваша мама дома? Я ищу миссис Кларинду Мак-Таг.

Один из мальчишек поднял на него глаза и крикнул в сторону кухни:

— Эй, ма, тут какой-то франт тебя спрашивает! — после чего, обернувшись к своему противнику, вмазал ему кулаком в лицо, на что тот, громко заревев, укусил его в плечо.

Дилан шагнул внутрь, с удивлением озираясь вокруг. В комнате царил полный разгром. Два стула были перевернуты, на полу валялась сброшенная со стола лампа. На покрывавшем часть пола потертом ковре были разбросаны какие-то брошюры, похоже, религиозного содержания. Грязные обои были сплошь покрыты детскими рисунками, а перед пузатой печкой на полу громоздилась груда высохших пеленок.

— Ма, ма! Шон укусил меня! — вопил мальчик. — Шон меня укусил, а тут какой-то из верхних в юбке ждет тебя!

— Иду… иду! — раздался хриплый голос из соседней комнаты, за которым сразу же последовал пронзительный крик: — Малышка! Керидвен, спаси нас, малышка в суповом котле!

— Я вытащила ее, ма! Она в порядке. Только ножки чуть-чуть задело.

— Фу-у! Благодарение Керидвен!

Из кухонной двери, пятясь, вышла высокая женщина. Она была в ситцевом домашнем платье, поверх которого был повязан передник. Рыжие волосы падали ей на спину. Под мышкой у нее был зажат брыкающийся двухлетний младенец.

— Ну, кто тут ждет меня? — спросила она недовольным голосом, но, повернувшись лицом к Дилану, смутилась: — О, здесь джентльмен.

Дилан смотрел на нее во все глаза. Еще ни разу в жизни не встречал он подобной женщины. Вид комнаты и дикая сцена драки между мальчишками подготовили его к тому, что он увидит расплывшуюся сорокалетнюю мать семейства. Но перед ним стояла богиня. Кларинда Мак-Таг была высокого роста, почти вровень с ним. Ее рыжие волосы в неярком свете газового рожка отливали золотом. Даже в плохо сидящем домашнем платье фигурой она напоминала молодую Юнону. Ее лицо, хотя и раскрасневшееся от кухонного жара, отличалось почти классической красотой, исключая разве что несколько великоватый рот да слегка вздернутый носик.

— Я… я ищу Кларинду Мак-Таг, — слегка заикаясь от смущения, проговорил Дилан.

— Она перед вами, мой друг, — женщина говорила теперь негромким, хорошо поставленным голосом, хотя акцент стал даже более заметен. — Чем я могу помочь нам? Любовное заклинание? Приворотное зелье? Или, может быть, гороскоп?

— Как я понимаю, вы — жрица богини Керидвен? — прямо спросил Дилан.

Прекрасные фиалкового оттенка глаза Кларинды Мак-Таг настороженно сузились.

— Возможно, некоторые люди и называют меня жрицей, — осторожно произнесла она. — Кстати, может быть, вы все-таки представитесь?

— Я Дилан Мак-Брайд, сын сэра Малкольма Мак-Брайда.

— Рада познакомиться с вами, — церемонно отвечала Кларинда, делая легкий реверанс.

— Я… вы слыхали обо мне? — спросил Дилан.

— Ну, как вам сказать. Пожалуй что, нет. Не сомневаюсь, в своем кругу вы достаточно известны, но здесь, внизу… — она обвела рукой вокруг себя, как бы указывая на весь Трогтаун, и едва не выронила при этом завизжавшего малыша.

— И имя сэра Малкольма Мак-Брайда вам тоже ни о чем не говорит?

Кларинда положила ребенка себе на плечо и легонько шлепнула его по голой попке.

— Нет, не могу припомнить, — сказала она.

— Тогда, наверное, я не туда попал, — с сожалением покачал головой Дилан. — Возможно, в нижнем городе есть еще один храм Керидвен.

— Другого храма здесь нет, я знаю точно, — отозвалась женщина. Знаете, быть жрицей — что-то вроде привилегии. Одна на весь регион. Слишком мало осталось истинных приверженцев Керидвен, — добавила она со вздохом. — Сан жрицы нынче — дело малодоходное; даже на хлеб не заработаешь.

— Мне сказали, что здесь есть для меня послание, — настаивал Дилан.

— Нет, нет, — энергично затрясла она своей рыжей головой, — подобными делами я не занимаюсь. Передача посланий от любовников друг другу может навлечь на передающего кучу неприятностей.

Дилан шепотом выругался.

— Послание предположительно от жрицы, известной под именем леди Этны, — сказал он, решив выяснить все до конца.

— О, вот как! Ну, так это же совсем другое дело, — совершенно иным тоном проговорила Кларинда, передавая ребенка старшей из трех девочек, которые, окружив ее, во все глаза смотрели на Дилана.

— Так вы знаете леди Этну?

— О, она мне как сестра, — сказала женщина, делая приглашающий жест. — Идемте, мы должны побеседовать конфиденциально.

Она ввела его в небольшую, отгороженную занавеской, нишу, освещенную лампой, дававшей каком-то голубоватый свет. Стены ниши были сплошь закрыты книжными полками; на них теснились внушительные фолианты, от которых за версту отдавало седой древностью. В середине стоял стол с тремя стульями вокруг него.

— Тут у меня, как говорится, святая святых, — с оттенком юмора промолвила Кларинда, предлагая Дилану один из стульев. — Мне пришлось наложить заклятие, настолько сильное, что может ошеломить даже самого дьявола, только чтобы мои драгоценные деточки не совали сюда свои носы.

Усадив Дилана, она протянула руку к стоявшему тут же шкафчику и достала оттуда пустую чашу золотистого цвета. Поставив ее на стол, она вынула из того же шкафчика золотую бутылочку и наполнила чашу розовой жидкостью.

— Это котел Керидвен, — пояснила она, усаживаясь напротив Дилана, или, точнее, его уменьшенный вариант для повседневного пользования.

— Ну, и что это означает? — спросил Дилан.

— А это обязательно должно что-то означать? — засмеялась Кларинда. Хотя вы и из этих чересчур серьезных и прагматически мыслящих горцев, неужели у вас в душе нет ни капли поэзии? Разве вы не можете, хотя бы из любезности к даме, посмотреть в чашу с подкрашенной водой? Всего несколько минут? Вместе со мной, разумеется.

— Ну, если я уразумею цель… — начал Дилан.

— Только смотрите, друг, — оборвала его Кларинда, помешивая пальцами воду в чаше, пока не образовался небольшой водоворот. — Смотрите в котел Керидвен… смотрите в котел. Множество миров в котле Керидвен. Пузырьки это все миры… Вот они уже скапливаются. И возникает картина. Что вы видите, Дилан Мак-Брайд?

Он увидел обширную пыльную равнину. Вдали виднелся обнесенный стенами город, на переднем плане протянулась цепь скалистых утесов. В утесах были сделаны похожие на пещеры входы, и группы приземистых всадников на крепких пони стягивались к одному из них. Между верховыми продвигалась пешая группа облаченных в черное жрецов с факелами в руках, подталкивающих перед собой двоих мужчин и женщину, которые, очевидно, были пленниками. Когда священники скрылись в пещере, картина в котле изменилась. Теперь Дилан видел их уже глубоко внутри пещеры: они гнали своих пленников к площадке, посреди которой возвышался большой черный алтарь. Во влажном воздухе чадили факелы, и дым собирался над головами. Жрецы положили троих связанных пленников на алтарь и отошли назад. Один из них поднес к губам длинный изогнутый рог и затрубил.

— Что вы видите? — вновь спросила Кларинда.

— Кэшем. Равнина перед пещерами Сайтрола. В глубине пещер жрецы приготовили жертву и призвали…

— Самого? — выдохнула Кларинда.

— Самого. И он идет.

Оставив связанных пленников на алтаре, жрецы быстро ретировались. В отдалении возник сгусток мрака, который неуклонно приближался к алтарю с лежавшими на нем беспомощными жертвами.

— Сайтрол пришел, — сказал Дилан.

— Можете вы разглядеть, кто те трое, что лежат там? — спросила Кларинда.

— Там двое мужчин и женщина. Их лица повернуты от меня в другую сторону, но…

— Но что?

— У женщины рыжие волосы, а один из мужчин одет в килт.

— И Сайтрол уже пришел?

Сгусток мрака подползал к алтарю. Его щупальца вытягивались по полу, извивались по стенам. Когда он приблизился почти вплотную, факелы вдруг затрещали, зашипели и погасли. Все погрузилось во тьму. Но в последний момент Дилан успел разглядеть лицо одного из пленников и…

— Что случилось? — всполошилась Кларинда. — Вы побелели как мел. Что вы увидели?

— Троих людей, умирающих в лапах Сайтрола, — кратко ответил Дилан, понемногу приходя в себя.

— И кто эти люди? — продолжала допытываться она.

— Не скажу про всех, но один из них, похоже, был я.

Женщина смущенно промолчала.

— Что это было? — потребовал ответа Дилан. — Почему я это увидел? Что это — пророчество?

Кларинда в ответ только развела руками.

— На это могла бы ответить только сама Керидвен, но ее здесь нет.

— Как это нет? А где же она?

— Жила когда-то раса, раса богов, можете так их называть. Они соединили миры Мерцающими Вратами и с помощью своих чар заточили Сайтрола. Пока Керидвен и другие боги оставались здесь, он не мог вырваться на свободу, он был способен лишь создавать слуг. Джоги и жрецы — это все создания Сайтрола, как и некоторые другие, кто появляется в их городе.

— Но все-таки то, что я видел, — это предсказание моей смерти?

Женщина откинула со лба прядь рыжих волос и посмотрела Дилану в глаза.

— Знаете, говорят, что судьба похожа на веер. Если вы отправитесь в Кэшем и попытаетесь уничтожить Сайтрола, вы попадете на этот алтарь вместе с теми, другими, и ваша судьба будет такой, какой вы ее увидели. Если же вы останетесь в Авалоне, ваша судьба будет иной. Возможно, вы погибнете, когда джоги возьмут город. Может быть, вы спасетесь вместе с вашими друзьями на воздушном корабле, чтобы умереть позже, когда возвращение Сайтрола приведет к полной гибели миров.

— Но я все-таки умру?

— Все мы рано или поздно умрем. Возможно, даже Керидвен. Временами мне кажется, что она уже мертва.

— Значит, если я хочу еще пожить, мне, по-видимому, следует держаться подальше от Бэшема, — подытожил Дилан.

— Но ведь Сайтрола можно уничтожить только в его логове, в Бэшеме. Так что, не попав туда, вы не сможете этого сделать, — возразила Кларинда.

— Ну а вы-то сами верите, что Сайтрол вообще может быть уничтожен?

— Только с помощью Керидвен, — отозвалась она, снова заглядывая в котел. Казалось, какие-то видения в нем еще были доступны ее взору, хотя теперь он видел только одну кружащуюся воду и ничего более. — С помощью Керидвен и еще одной вещи, которую я не могу сейчас ни разглядеть как следует, ни истолковать.

— Но вы же сами сказали, что Керидвен мертва.

— Похоже, что так. Будь она жива, я чувствовала бы в себе ее силу и могущество. Но во мне этого нет.

— В таком случае, — сказал Дилан, — я постараюсь все время находиться так далеко от Бэшема, как это возможно.

— Но ведь тогда миры погибнут, — с печалью в голосе возразила Кларинда. — Нет, вы должны идти в Бэшем.

— Любопытно, что именно вы мне это советуете.

— Почему? Что вы имеете в виду?

— Если я отправлюсь в Бэшем и там погибну, вас постигнет та же участь. Та женщина со мной на алтаре была Кларинда Мак-Таг.

Лицо в ореоле рыжих волос сделалось бледным, рука судорожным движением задела чашу, и немного розовой жидкости вылилось на стол.

— Но, во имя Керидвен, что могла бы делать в подобном месте Кларинда Мак-Таг? — спросила она прерывающимся голосом.

— Полагаю, то же самое, что и я, — спокойно отвечал Дилан. — Пытаться уничтожить Сайтрола.

Женщина поднялась, вылила жидкость из чаши обратно в бутылочку и убрала то и другое в шкафчик.

— Я никогда раньше не задумывалась над этим, но почему-то они, — она кивнула головой в сторону только что убранных атрибутов своей ворожбы, всегда сообщают мне то, чего знать мне совсем не хочется.

Вынув другую бутыль, она разлила почти все ее содержимое в два стакана.

— Думаю, это несколько подбодрит вас, — сказала она, передавая Дилану один из стаканов.

— Вне всякого сомнения, — охотно согласился он, с удовольствием потягивая шотландское виски.