Кай

Глава 20

Вся следующая неделя проходила строго по одному и тому же графику. По утрам у нас проходили занятия по концентрации. Они сразу полюбились большинству учеников, потому что на них почти ничего не нужно было делать. Как оказалось, искусство сосредоточения подразделялось на два направления.

Майер был специалистом в обычной или физической концентрации, которая используется, например, для правильного распределения сил при подготовке удара или акробатического трюка. Я сначала не очень понимал, для чего все это нужно, но когда у нас начались первые занятия по стрельбе из лука, то осознал ее важность.

Монтис Блоу, напротив, должен был преподавать нам концентрацию Силы, начиная с третьей недели. Эта дисциплина изучалась на протяжении всего срока обучения в школе Длани персонально с каждым учеником. В лагере же, нам должны были дать только начальные основы управления ею. И если некоторые ребята уже имели какое-то о ней представление, изучав ее в своих семьях, то для меня это было новым и необычным, хотя подсознательно я ей немного пользовался, когда направлял «муравьев» в поврежденное место. Впрочем, сам Монтис Блоу куда-то пропал, прихватив с собой кусаригаму.

После занятий по концентрации следовали два часа тренировок стрельбы из лука и кинжального боя. Обычный ученический лук оказался для меня великоват и был очень тугим. Даже не все старшие ученики могли полностью справиться с ним, а потому мне достался девчачий. Я боялся, что надо мной будут смеяться, но ребята с пониманием отнеслись к этому. Более того, я все чаще и чаще оказывался в центре их внимания, потому что один единственный продолжал тренироваться все свободное время, бегая с закрытыми глазами и ушами.

Стрелять из лука мне понравилось меньше, чем метать ножи, но я осознавал, что это необходимо, и раз за разом бегал к манекену, выдергивал стрелы и снова вставал на позицию, чтобы отработать выстрелы.

Что касается приемов с кинжалом, то здесь все в основном сводилось к отработке коротких и точных ударов исподтишка. Я всегда думал, что ножами можно хорошо сражаться и в открытом бою, но быстро убедился, что даже самый простой меч с этим справляется лучше. Поскольку профессор так и не появился к выходным, я все больше склонялся к тому, что, наверное, стоит все же выбрать какое-то другое профильное оружие, для которого в школе есть истинный мастер и отказаться от непонятной и загадочной кусаригамы.

Моя странная особенность все легко запоминать, отлично работала и на тренировках. Мне достаточно было один раз посмотреть на упражнение, и я обычно его сразу мог повторить правильно. Или, если оно не получалось сразу, то я всегда точно мог определить, что я делаю не так.

Излишнее усердие на занятиях привело к тому, что чего преподаватели меня постоянно ставили в пример другим, а я стоял и краснел в это время. Но как бы я не совершенствовался, Лаэль пока оставался для меня недостижим. Он стрелял из лука точнее и дальше меня, в кинжальном бою опережал на целую голову даже некоторых преподавателей, а на занятиях по маскировке и разведке чувствовал себя как рыба в воде. Сказывалась жизнь, проведенная в диких местах.

По окончанию обеда мы занимались физическим развитием: сюда входил целый комплекс упражнений по растяжке, акробатике и верхолазанию. И вот здесь я был с Лаэлем практически на одном уровне, так как после отвесных стен Танарских катакомб, забраться на дерево для меня было не сложнее прогулки.

Сразу за этими занятиями следовал небольшой перерыв, а затем начинались индивидуальные тренировки по владению профильным оружием. И пока все осваивали мечи, рапиры и глефы, я снова брал кинжал или лук и отрабатывал бесконечные удары и выстрелы, так и не определившись со своими желаниями.

Пока вдруг вечером в последний день второй недели не появился Монтис Блоу. Увидев его, я бросил свои приготовления ко сну и побежал к нему. Он велел мне сесть за столик, а сам устроился напротив меня.

— Кай Фаэли, это тебе. — Профессор протянул мне холщовый мешок. — Будем считать, что это моя компенсация за научное любопытство и за твой шрам.

Я развернул подарок и чуть не заплакал от счастья. Внутри лежали два блестящих маленьких серпа. Неуверенно, словно кто-то их может отобрать, я вытащил их из сумки и бережно взял за ручки. Они были прекрасны! На зеркальной поверхности изящных лезвий кузнецом была нанесена причудливая вязь, проходившая от основания и до самого острия. Ручки были отделаны приятной на ощупь кожей и прекрасно подходили под размер моих ладошек. Я поднял глаза на ученого и дрожащим голосом прошептал:

— Спасибо, господин Блоу.

— Похоже мне придется все делать самому! — усмехнулся он и по очереди извлек из сумки кожаную перевязь, веревку и круглый металлический шар.

— А где цепь? — я вдруг понял, чего не хватает.

— Кай Фаэли, не расстраивай меня! Ты будущий посланник Богини или тупой солдафон? Как ты бесшумно подкрадешься к противнику гремя цепями? Это, — он взял веревку в руку, — Лучше любой цепи, она сплетена арахами и мало какой меч способен разрубить ее.

Меня аж перетряхнуло!

— Профессор, она ведь стоит невероятных денег!

— Пустяки! — он забрал у меня один серп, который отличался от его близнеца наличием двух металлических петель. Одна была на самом верху у основания лезвия, а другая на торце рукоятки. — Веревку можно закрепить как сверху, так и снизу, в зависимости от необходимых задач. Второй серп вспомогательный, он для левой руки.

Монтис Блоу взял со стола кожаную перевязь и закрепил ее у меня на спине ремешками, а затем вложил в нее оба серпа, так что их ручки оказались внизу моей спины.

— Давай, извлеки их Кай!

Я потянулся к оружию, нащупал две застежки, большими пальцами откинул их вниз и серпы легко выскользнули из ножен.

— Отлично! Теперь дальше. — он поднял со стола круглый тяжелый шар и отвинтил с него крепление. Внутри оказалась небольшая полость. — Этот шнур длиной в три человеческих роста. Это слишком много, но она может иногда сослужить тебе службу, и поэтому ее излишки можно поместить сюда, — он затолкал внутрь шара примерно половину, а затем вернул крышку на место. — Груз легко крепится на поясе, как и сама веревка.

Когда он меня полностью экипировал, я почувствовал прилив гордости!

— Идемте тренироваться? — мои глаза светились от счастья.

— Не сегодня, Кай. Завтра ты еще не раз проклянешь себя, что решил связаться с этим оружием. Поблажек не будет. А пока, иди спать. Спокойной ночи брат Фаэли!

Весь следующий день я провел как на иголках в ожидании профильного занятия. Монтис Блоу наконец-то сменил Маера на утренних тренировках, и теперь мы изучали концентрацию Силы. Первое занятие мне далось легко — нужно было просто научится ощущать ее в себе и перемещать в различные части тела. Профессор ходил между учеников с каким-то прибором и удовлетворенно хмыкал, когда он начинал светится на возле тех участков, которые он называл. Проблем не возникло ни у кого.

Следом прошли стандартные занятия по стрельбе из лука, затем обед и наконец наступил момент, которого я ждал весь день. Мы вернулись на ту полянку и Монтис Блоу начал мне давать азы боя кусаригамой.

Первое, что он сделал — снял с веревки серп и прицепил к ней его деревянный аналог, который принес с собой. Я попытался возражать, но быстро понял, что был неправ, получив пару раз по голове этим предметом и порадовавшись про себя, что он не был металлическим. Араховый шнур постоянно путался, закручивался, а серп и груз летели куда угодно, но только не в то место, которое он мне обозначил целью.

Блоу брал у меня его из рук и снова терпеливо показывал правильное положение рук на веревке, угол под которым нужно начинать вращение, а я в точности выполнял эти действия, но выдавал результат куда хуже, чем наставник.

— Кай. Ты должен чувствовать ее как продолжение себя и вести ее плавно и ровно, а она у тебя болтается как яйца старого козла! — профессор разошелся не на шутку, и я с большим удивлением узнал новую грань его преподавательского таланта.

Одним часом дело не обошлось. Монтис Блоу, похоже, решил выдавить из меня все соки, и я раз за разом пытался правильно раскрутить веревку. К вечеру у меня это стало немного получаться, но вместо положенного отдыха, он достал второй деревянный серп и заставил меня отрабатывать ближние удары. Здесь дело пошло немного лучше, надо было только привыкнуть, что режущая часть кусаригамы расположена иначе, чем у кинжала. Я довольно точно смог повторить показанные мне движения, и только тогда он мне разрешил взять металлических близнецов.

Я воевал с растущими кустами терновника и испытывал настоящий боевой азарт! На их месте мне представлялись адепты Тьмы во главе с Дроммелем, которого изображал самый высокий куст. Они ничего не могли поделать с таким ловким воином и умирали один за одним под моими быстрыми и смертоносными ударами.

— Кай Фаэли, ужин! — донесся до меня голос профессора. — Пожалуй на сегодня хватит.

Я ловко крутанул серпами и поместил их в перевязь на спине с первого раза.

— Завтра после обеда работаем только с кусари и фундо. Напомни мне, что это значит?

— Кусари это цепь, а фундо — груз!

— Отлично! Идем.

И снова дни потянулись за днями в бесконечных тренировках. Каждый вечер Блоу вытаскивал меня на поляну, и постепенно я начал привыкать к этому удивительному оружию. Не всегда новые приемы мне давались с первого раза, но ощущение того, что с каждым днем ты все больше и больше начинаешь ощущать родство со смертоносным предметом подстегивало меня тренироваться еще больше. Я научился не травмировать себя, и профессор все чаще и чаще заменял деревяшки на их металлических собратьев. Мне очень понравилось, что кусаригаму можно использовать не только для боя, но и для преодоления препятствий. После ужина, я дополнительно час-два проводил лазая и прыгая по деревьям, помогая себе серпами, а иногда мне удавалось зацепить груз за соседнее дерево, и я, как на качелях, перелетал это расстояние.

А еще, я сделал невероятное открытие во время уроков концентрации Силы.

Однажды, когда мы в очередной раз учились перемещать сгусток энергии по своему телу, ко мне подошел Монтис Блоу. Он обратился ко мне в тот момент, когда я только-только смог распределить Силу равномерно по своим ногам.

— Кай, не теряй концентрации и слушай. Мне нужно, чтобы ты сходил до лагеря и пригласил брата Майера на занятия. Можешь сильно не торопиться, главное продолжай удерживать энергию в том положении, которого достиг.

Я медленно попытался встать, не теряя принятой Силой фигуры. Сейчас она точно повторяла форму моих ног, заполнив каждую мышцу. Сделал первый шаг в нужную сторону и почувствовал, как она задрожала, пытаясь выйти за пределы и равномерно распределиться по всему телу, но все же сохранила те контуры, которые я ей придал.

Второй, третий шаг… У меня появилось ощущение, что мои ноги превратились в сосуды, до краев наполненные водой, и мне ни в коем случае нельзя пролить ни капли. Постепенно, я поймал нужный темп и начал понемногу наращивать скорость. Бежать было на удивление легко, а когда я наконец решился ускорится на полную, то успел заметить, как все вокруг слилось в цветное пятно. Раздался звук, напоминающий хлопок, и ноги перестали слушаться, из-за чего я упал плашмя и проехал животом по веткам и корням, разодрав одежду и кожу. В ногах поселилась дикая боль, которая могла поспорить с той, что я ощутил в тот момент, когда сломал ногу в храме.

Закусив губы и придя в себя, я наконец-то сообразил, что произошло. Каким-то невероятным образом мне удалось повторить способность Блоу. Я попытался подняться на ноги, но не смог даже их согнуть. Кое как дотянулся руками до сапог, скинул их и обнаружил два раздутых посиневших куска плоти, которые когда-то были моими стопами. «Муравьи» быстро сообразили, что с моим телом что-то не так и начали восстанавливать поврежденные ноги. Мне ничего не оставалось, как улечься на спину и ждать, пока они закончат.

В этом положении меня и обнаружил профессор, который понял по моему отсутствию, что со мной что-то случилось.

— Весьма знакомая картина, Кай Фаэли, — он сел рядом со мной и закатал одну, а следом другую штанины, — Невероятно! Но это совсем не тот результат, которого я ожидал. Мне всего лишь было интересно, сможешь ли ты сохранять контур и делать что-то еще, а ты полностью сумел разорвать связки голеностопа!

— Господин Блоу, как такое могло случиться?

— Я пока не могу найти объяснение, — он покачал головой, — Ты раньше, после первого явления Силы, замечал что-то подобное? Чересчур быстрые движения, боль в мышцах?

— Никогда, господин профессор.

— Значит наличие второй способность исключено. Я вдоволь настрадался в детстве и юности от этих растяжений и травм, пока не пришел к выводу, что во всем нужно знать меру. Моя способность, та, какой ты ее видишь сейчас — это результат долгих тренировок и развития. Тебе повезло, что ты можешь излечиться за пару часов, я лежал в постели неделями.

— Значит это одна из сторон моей Силы? — боль в ногах с каждой минутой становилась меньше, и я уже мог трезво размышлять и концентрироваться.

— По всей вероятности да. Все-таки, твой дар проявляется не внешними воздействиями на объекты в мире, а исключительно завязан на твоем теле. Ты единственный обладатель такой Силы из всех, кого я знаю, а потому тебе предстоит долгий и болезненный путь открытий граней своего таланта. Кто знает, на что ты еще способен. Но в одном я уверен точно — это к тебе пришло вместе с третьим уровнем, иначе бы ты обнаружил это свойство ранее.

Я почувствовал в себе силы подняться и с сожалением посмотрел на разорванную в клочья форму братства. Просто так иголкой и ниткой это никак не починить. Сквозь дыры просматривалась уже восстановившаяся кожа с кровоподтеками и налипшей на них листвой и хвоей. Я отряхнулся и жалостливо посмотрел на профессора.

— Форму тебе выдадим, не переживай так за нее, но на занятие можешь уже не идти в таком виде. Беги в лагерь и, пожалуйста, обойдись без новых экспериментов. Похоже, ближайшие четыре года обучения ты отберешь у меня значительно больше времени, чем я предполагал. — Он добавил в свой голос несколько наигранных раздраженных нот.

— Почему?

— А кто еще тебя научит развивать мышцы и связки для таких огромных нагрузок? Конечно, ты можешь пойти своим путем, благо твоя способность позволяет тебе ломать свои кости каждые пару часов.

— Нет! Я хочу учиться у вас! — мысль о том, что такой умный и опытный человек готов помогать мне развиваться в нескольких направлениях здорово согревала душу. Этот нарочито строгий дядька нравился мне все больше и больше.

— То-то же! Ну все беги, Кай Фаэли. — Он развернулся и, через секунду я ощутил только легкий ветерок, еле успев заметить промелькнувший контур Блоу, скрывшийся за деревьями.

Вечером отменили занятия с профильным оружием, вместо этого устроив небольшой турнир. Здесь не было каких-то призов и наград, это скорее больше напоминало дружеские соревнования. Всего планировалось устроить три состязания: стрельба из лука по манекену, кинжальный бой на деревянных ножах и поединки с профильным оружием. В последних я сразу стал победителем во владении кусаригамой, потому что кроме меня его никто не использовал. Даже Лаэль, который пару раз наблюдал за моими тренировками, несколько раз крутанул серпами и сказал, что это глупость, а не оружие, и что любой хороший мечник справится со мной на раз-два.

Я попытался ему возразить и предложил учебный поединок, в котором он разбил меня с разгромным счетом, так не разу и не дав нормально раскрутить веревку. Он перемещался ко мне еще до того, как она набирала нормальную скорость, легко отбивал мечом тяжелый шарик, либо уклонялся от него и наносил мне укол деревянным кинжалом.

Зато, когда мы перешли в ближний бой, мне удалось продержаться со своими серпами против него целую минуту и даже несколько раз задеть его! Ему пришлось признать с неохотой, что, возможно, в моих тренировках и есть какой-то смысл.

Первой была стрельба и, к радости учеников, погода стояла полностью безветренная. Мы поочередно подходили к линии и делали по три выстрела в ростовую мишень. Задачей было поразить ее в жизненно важные точки хотя бы двумя выстрелами. Первый круг был очень легким и с заданием не справилась только одна девчонка, выпустив две стрелы мимо, и только одной зацепив руку манекена.

Затем задание усложнили и мишень отнесли значительно дальше. Второй круг соревнований отсеял примерно половину учеников. К моей радости, Тая Лито справилась с упражнением. Я не понимал, почему мне это так важно, но все равно переживал за каждый ее выстрел. Лаэль, как мне показалось, вообще не целился, а просто выпустил стрелы одна за одной, положив все три точно в горло манекена. Я попытался повторить его достижение, но попал в шею только одной, вторая легла в голову, а третья ушла в середину груди.

На третий круг мишень поставили на максимальное расстояние и поразить ее если кому-то и удавалось, то это были единицы учеников и больше одной стрелы в цель никто не отправил. Я же переживал, что со своего девчачьего лука вообще не смогу до нее достать. Как показавшие лучший результат второго круга, мы с Лаэлем стреляли последними.

Настала моя очередь.

Я попытался вспомнить все, чему учил нас Майер на занятиях концентрации. Встал на изготовку, приготовил стрелу и попытался рассчитать усилие. Натянул что было силы тетиву, выбрал направление выше мишени и послал снаряд в манекен. Мимо. Она не долетела совсем немного и воткнулась в траву.

На втором выстреле я решил схитрить и попробовать применить свою новую способность. Долго готовился и концентрировал Силу в руке, добившись того же самого ощущения, как на занятиях Блоу. Когда сгусток в точности распределился по моим мышцам, отвел руку назад что было сил, и почувствовал, что могу оттянуть тетиву еще чуточку дальше. Рука немного заныла, но я перетерпел, затаил дыхание, прицелился и выстрелил.

Стрела описала плавную дугу и вошла прямо в грудь манекена. Раздались радостные крики и аплодисменты, а я, не теряя концентрации и держа в памяти то самое усилие, быстро схватил третью и, снова использовав способность, послал снаряд в цель, на этот раз еще немного усилив натяжение, и поразил мишень точно в горло.

На это раз к аплодисментам добавились радостные крики, а я убрал лук и смущенно спрятал глаза.

— Великолепно! — рядом раздался голос Лаэля, который уже стоял наготове и переместился на мою позицию. — Отличный результат, Кай.

Я встал сбоку от него и внимательно наблюдал за тем, как он делает выстрел. Лаэль уверенно наложил стрелу на древко, прицелился и быстро послал ее в цель. Он попал точно в голову и тоже получил свою порцию оваций.

Вторая стрела вошла почти в центр груди. Это означало, что по итогу двух выстрелов у меня все еще лучший результат, поскольку попадание в шею ценилось выше, но в отличии от меня у него была еще одна попытка. Никто из присутствующих даже не сомневался, что он попадет.

Я затаив дыхание внимательно наблюдал за его движениями. Он снова завершил подготовку к выстрелу и ему оставалось только послать ее в цель, когда он вдруг легонько скосил глаза в мою сторону, еле улыбнулся краешком губ и отправил стрелу выше цели. Она прошла над головой манекена и исчезла в густой растительности. Раздались разочарованные вздохи, а он пожал плечами и вернулся на своем место.

Зачем ему это? Да, меня, под восторженный рев собравшихся, признали победителем состязания, но я точно знал, что это не так. Лаэль мне поддался, я в этом нисколько не сомневался. Но что его заставило так поступить?

Пока шла подготовка к кинжальному поединку, я нашел его в толпе и накинулся на него с вопросами.

— Лаэль, почему ты поддался.

— Я не поддавался! — он отвел взгляд, и я понял, что он врет.

— Неправда! Я видел сам, как ты улыбнулся.

— Кай! Это мое дело, как хочу, так и стреляю. — На его лице появилось легкое раздражение, — В следующий раз победа будет за мной!

Он ушел к своему спальному месту, оставив меня в недоумении.

А дальше произошло чертовски неприятное событие, из-за которого соревнования отменили вообще.

Сначала из леса донесся визг девушки, а затем в лагерь прибежала испуганная Тая. Она остановилась около палаток преподавателей и начала что-то им сбивчиво объяснять. Я попытался прочитать по губам, но уловил лишь обрывки речи: «Там… прямо с дерева… прыгнула маленькая… Фальма не двигается… кровь». Преподаватели схватились за луки и побежали вместе с ней в лес, оставив только Ставера, который громко объявил, что лагерь покидать категорически запрещено.

Меньше, чем через минуту в расположение влетел Блоу, с раненной девочкой на руках. С ее шеи тоненькой струйкой вытекала кровь. Ставер перехватил у него раненное тельце и исчез вместе с ним в палатке, а Блоу снова умчался в обратном направлении.