Карты, деньги, два клинка. Том 1

Глава 24

Вагон потряхивало, за оконцем мелькал степной пейзаж, и совсем скоро мы прибудем в последний город Российской Империи на нашем маршруте — Новороссийск.

Тело восстановилось удивительно быстро. Ожоги рассосались за несколько дней, склеры обожженных глаз вновь побелели, растрескавшиеся губы затянулись свежей кожей. Будто бы противостояние с сильнейшим магом света мне только приснилось. Но осадок остался.

— Как вы себя чувствуете? — уже в который раз после событий, произошедших в самой высокой келье собора Святой Троицы, поинтересовался Саймон.

— Паршиво, — коротко отозвался я, втыкая в телефон и перечитывая один и тот же абзац в статье уже в десятый раз. — Но сойдет, — добавил как бы между прочим.

У каждого человека есть слабости. Я понимал это. Дорогой сердцу человек, например. Деньги, власть, сокровенная тайна… Их множество, этих слабостей, которые заставляют нас позабыть о принципах. Двигаться на автопилоте. В какой-то момент вычленять из сумбура окружающих звуков лишь бешеный стук собственного сердца.

Однако у меня, человека, который поставил службу справедливости на первое место, слабостей быть не должно. Терзать себя сомнениями, всё ли я сделал так, как должно, или же знатно напортачил? Не могу я позволить себе думать о таком в момент, когда клинок занесен. Ведь если он уже занесен, то, без всяких сомнений, поразит верную цель.

— Зато представь, как же обломались эти святоши! Считай, жилу золотую потеряли.

— Это лишь капля в море, — решил я всё же отвлечься от пресловутого абзаца и воззрился на приятеля с лицом, не выражающим ровным счетом ничего. — Все люди по природе своей эгоисты. Стремятся к разрушению, а не к созиданию. Разрушению себя и других. Мир наш развивается лишь благодаря тому малому проценту созидающих, что отринули собственную природу во имя прогресса. Вот и вся истина.

— И к кому же причисляете себя вы? — задал парень резонный вопрос. — К разрушающим или созидающим?

— Разумеется, к первым. Как и многие другие. Но если направлять энергию разрушения в нужное русло, она не причинит особого вреда тем, кто предпочитает созидать.

— А я вот считаю, что эгоист никогда не назовет себя эгоистом.

— Ты волен считать, как пожелаешь, Саймон. Я слышал, что свободные люди так делают.

На этом дискуссия наша была окончена. Еще некоторое время надувшийся отчего-то беглый маг размышлял о своем, периодически хмыкая. Зато хотя бы вопросов больше не задавал. И это я мог назвать прогрессом.

Через несколько часов на весьма долгое время мне придется расстаться с укачивающими звуками поезда и пересесть на лайнер. Но, по правде говоря, пусть мне по душе были морские прогулки, к железной дороге я уже привык.

Даже достигнув конечной станции и покинув вагон, неторопливо шагал по перрону, наслаждаясь видом суетливых пассажиров и грохотом грузовых поездов вдалеке.

Билеты на лайнер я уже заказал, и когда мы подъехали к пристани, до отправления оставалось около двух часов. С запасом брал, на случай встречи с одной из беглых душ.

К сожалению или к счастью, ни по пути на пристань, ни во время завтрака в кафе на набережной, ничью ауру я не почувствовал. Почему к счастью? Настроение было максимально расслабленное, какое-то одухотворенное, что ли. Виной ли тому хорошая погода или же отходняк после поимки Демуры — не знаю, но факт оставался фактом. Хотя бы один день хотелось провести вне бесконечной борьбы с другими и самим собой.

И, разумеется, планам моим сбыться не удалось…

Полчаса до отправления. Теплые солнечные лучи щекочут кожу, морской бриз ерошит волосы. Саймон уже поднялся на борт, желая ознакомиться как следует с местом нашего пребывания на ближайшие пару дней. Короче говоря, я наконец-то остался наедине с собой и потрясающим видом с набережной на море, которому конца и края видно не было. И продлилась вся эта благодать каких-то несколько минут.

Чья-то рука легла на мое плечо.

— Задержался же ты на суше! Учитывая, как сильно торопился к аравийцам.

Голос я узнал, и принадлежал он тому, на кого я никак не ожидал наткнуться в этом месте.

Обернулся, встретился с веселыми глазами Луки, и осознал, что покой мне в этом мире мог только сниться. Да и в любых иных мирах тоже.

— Ладно я задержался, — ответил ему, сдвинув брови, — но ты-то что здесь делаешь?

— Кажется, говорил уже, что бизнес — это не совсем мое, — издалека начал тот, переведя взгляд на соленые волны, бьющиеся о береговую полосу. — Заниматься им я не люблю, но ты вот — совсем другое дело, камикадзе. Так что решил немного подсобить тебе с поиском мастера.

— Каким же образом?

— Смещение, знаешь ли, едино для всех материков, так что вдвоем мы достигнем цели быстрее. А ты целым и невредимым вернешься в штаб.

Я молчал, ожидая более весомых аргументов. И Лука, тяжело вздохнув, продолжил:

— Люди нуждаются в тебе, Марк. Нам куча сообщений поступает о том, куда же ты запропастился и когда собираешься возвращаться из этого своего «отпуска», — соорудил парень кавычки пальцами. — Они верят в того, кто завалил дракона, а не в тех, кто прошел у тебя курс «молодого охотника», но всё еще не завалил ни одного дракона. Ну, переживут они одно Смещение, так и не увидев твою физиономию по телеку. Переживут второе. На третье уже сильно разочаруются, а на четвертое… Понимаешь, о чем я?

— Диана…

— Диана знает, что я здесь, — опередил он меня. — Назовем это нашим общим с ней сюрпризом для тебя. А еще я обещал связываться с ней куда чаще, чем это позволяешь себе ты.

— Вот это уже аргумент, — не смог не согласиться я.

— Тогда пойдем, — еще раз хлопнул он меня по плечу и прямой наводкой зашагал к лайнеру. — Диана передала мне, какую каюту ты занял, так что будем соседями.

— Ни капли в ней не сомневался… — пробурчал под нос, следуя за вторым навязавшимся мне спутником.

Да, мне еще только предстояло познакомить их с Саймоном, и путешествие намечалось увлекательным. Пожалуй, для всех, кроме меня самого.

Выглядел лайнер внушительно. Чего еще можно было ожидать от махины, вмещающей на своем борту пару сотен людей, включая и аристократов, и простолюдинов? Я бы запросто слился со вторыми, дабы не обращать на себя особого внимания первых, однако Диана безустанно твердила мне о налаживании связей. Твердила настолько усердно, что мертвеца бы убедила выкарабкаться из могилы и приобрести билет в каюту первого класса.

Это я, собственно, и сделал. Еще не подозревая, что мне даже пожрать элементарно за обедом не дадут. Ненавязчиво, казалось им, расспрашивая о том, насколько сложно было одолеть целого дракона в одиночку.

— А половину дракона, по-вашему, одолеть в разы проще? — отвечал я. Или же…

— На самом деле, этот дракон был вторым на моем счету. А сколько усилий приложили вы во время Смещения, дабы облегчить участь народа? Почему же вы молчите? Нечего сказать?

Саймон с Лукой сидели напротив меня, молча наблюдая за тем, как я отшиваю одного надушенного аристо за другим, попутно раскалывая крабов и высасывая мясо из клешней.

А всё потому, что я терпеть не мог аристократов, вот и все дела. И если «налаживание связей» в понимании Дианы — это тратить свое личное время на тупые вопросы, чесание языком и похвальбу собеседника, которого я видел первый и последний раз в жизни, то такие связи мне были без надобности. И пусть я хоть трижды потомственный граф до пятидесятого колена.

Дома, чтобы не выдать свое прошлое, следовало вести себя соответствующе, но здесь, вдалеке от Москвы я не желаю быть никем иным кроме Георга «Даггера» Дагвиса. Под личиной Марка Делецкого, и всё же самим собой.

Хотя кормят здесь сносно. Крабам я готов был поставить твердую пятерку. Они хотя бы молчат.

— Прошу прощения, но я вас узнала, — подсела к нам за столик очаровательная барышня в белоснежном, как корпус лайнера, корсете и развевающейся по ветру полупрозрачной юбке.

— Сочувствую, — ответил ей.

— Вы ведь Марк Делецкий? — успешно проигнорировала она отсутствие у меня манер. — Тот бравый охотник, что в одиночку расправился с драконом на окраине Москвы?

— Это было в Шимках, — с нотками недовольства буркнул Лука. Патриот.

Однако Луку она тоже предпочла проигнорировать.

— Вероятно, вы не имели чести встречаться со мною ранее, — вновь обратилась девушка ко мне в ожидании, пока я высосу мясо из клешни. — Я — Анна-Мария Арнаутова.

— А я — Марк Делецкий, — немного погодя представился я, забавляясь тем, как высокородная девчуля надувает губки.

— Маркиза Арнаутова, — зачем-то уточнила она.

— Граф Делецкий, — не уступил я.

Саймон, не удержавшись, прыснул от смеха, и та зыркнула на него с нескрываемой обидой в глазах.

— Вы столь же сильны и бесстрашны, сколь невежественны, Марк? — сделала мне дама комплимент и попыталась опустить одновременно. — Вообще-то при знакомстве с девушкой благопристойные мужчины целуют ей руку.

— Целовать руку краба не менее приятно. Хотя бы потому, что она вкусная, — пожав плечами, парировал ее выпендреж.

— Знаете, вы абсолютно бестактны…

— Знаю.

— Но отчего-то мне это даже нравится.

— Знаю, — повторил с ухмылкой.

Она встала из-за стола. Очередной бессмысленный треп ради бессмысленного трепа. Ах, да… налаживание связей! Это вот оно.

— Возможно, мы как-нибудь пересечемся с вами на верхней палубе. Скажем… около восьми часов вечера, сегодня.

— Угрожаете убийце драконов, маркиза Арнаутова? — вскинул бровь.

— Могу позволить себе опуститься до угроз, если мы останемся с вами наедине, граф Делецкий, — кокетливо похлопала она ресницами и ушла.

Надо будет запомнить, что сегодня в восемь часов вечера на верхнюю палубу лучше не выходить. Не то чтобы я не хотел сбросить накопившееся напряжение и всё такое, просто налаживание связей сильно утомляет. Желательно не совмещать первое со вторым, а недалеко от пристани, к которой мы причалим через пару дней, наверняка, есть бордель.

— И как у тебя это получается⁈ — воскликнул Саймон, глядя вслед удаляющейся от нашего столика даме.

— Я и сам в некотором замешательстве, — окинул взглядом гору выпотрошенных крабов и хмыкнул. — И как в меня столько влезло? Должно быть, морской воздух сильно возбуждает аппетит.

Но в чем однозначно не было никаких сомнений, так это в том, что Саймон с Лукой побратаются достаточно быстро. Уже спустя несколько часов знакомства беглый маг настолько доверился самопровозглашенному защитнику Шимок, что поведал тому свою историю от начала и до конца. Слушал тот внимательно и, кажется, даже проникся. Принялся с неподдельным интересом расспрашивать того о жизни в Саксонской Империи, инквизиторах во главе с папой Венедиктом и о многом другом, а Саймон, в свою очередь, о жизни в Подмосковье.

Я был как никто другой доволен сложившимися обстоятельствами. Внимая рассказам друг друга, они хотя бы оставили меня в покое. Лишь перед сном Саймон решил уточнить у меня из чистого любопытства, во сколько часов мы будем проплывать мимо острова анклава. И будем ли вообще.

— Если судить по карте, то около двух часов ночи, — сообщил телепату, заворачиваясь в одеяло.

И погасил в каюте свет, сразу после этого погрузившись в беспокойный сон.

Меня часто посещали сны, вмещающие в себя особенности обоих миров одномоментно. Совместное путешествие с Дианой и Сансой, перешептывания Луки и Кассиуса за моей спиной, а еще величественный кремль, возвышающийся на главной площади столицы моей родины. Моей настоящей родины — Скардии. От подобной мешанины, грузящей мозг даже во сне, я редко просыпался отдохнувшим.

Вот и сейчас распахнул глаза в темноте с неистовым желанием промочить горло. Мне снилась Санса, пляшущая посреди жаркой пустыни в аравийском платье и кокетливо подзывающая меня к себе пальчиком. Жаль, что это всего лишь сон. Зато открытые платья аравиек довольно… привлекательные. По крайней мере, молодой организм графа Делецкого отреагировал на него как подобает.

Нет, нужно не только охладиться, но и на свежем воздухе проветриться. Погода, так сказать, располагала.

Поднявшись с койки, осмотрелся. Спальное место Саймона пустовало, что навело меня на странные мысли. Обычно, телепат дрых в поезде без задних ног. Может, морская качка сказывалась?

В любом случае, оделся и вышел в коридор. Ни души. Сверился с часами — десять минут третьего. Два часа ночи… Возможно, даже остров анклава удастся увидеть издалека, если дымка не расстелилась над водой.

Поднялся на верхнюю палубу, плотнее запахивая куртку. Ветер был. Хоть и не сильный, вперемешку с мелкими солеными каплями.

Приблизился к фальшборту, всматриваясь вдаль. Нет, острова не видно. Только бескрайние черные воды, отражающие серебристый свет луны. Никогда не слыл романтиком, но есть в морских путешествиях какое-то особое таинство…

Глянул вниз. Глубоко вздохнул.

— А я-то думал, чего ты с кровати в такую рань подорвался? Вот оно что, Саймон…

Подо мной в одной из шлюпок, замерев с канатами в руках, сидел навязавшийся мне напарник. Таращился он на меня с таким испугом, будто я прямо сейчас готов был всадить в него оба клинка, глазом не моргнув. Всего лишь по той простой причине, что пареньку приспичило во что бы то ни стало добраться до искомых СоМА, пренебрегая беседой по душам со мной.

— И чего ты застыл? — закинул я руки на фальшборт, наблюдая за игрой морских бурунов. — Делай уже, что хотел.

— И вы… вы не сердитесь, господин Марк? — выдержав продолжительную паузу, наконец-то заговорил телепат.

— На что мне сердиться-то?

— На то, что я покидаю вас. Должен… должен ведь был сопровождать по Аравийской…

— Знаешь, Саймон, — вновь перевел на него взгляд, обрывая на полуслове. — Никто никому ничего не должен. Никогда. Нет такого понятия, как «должен». Есть понятие «хочу» и его противоположность — «не хочу». И если сейчас ты хочешь отправиться на остров анклава, получить необходимую от него поддержку и закончить начатое, кто я такой, чтобы тебя останавливать? Свободные люди, знаешь ли, вольны идти на все четыре стороны, когда сами того пожелают.

— Я…

— Всё в твоих руках, Саймон. И раз уж ты уверен, что доберешься до СоМА живым по открытому морю, действуй.

Он слабо улыбнулся, крепче ухватился за канаты.

— Спасибо, господин Марк. И за то, что с инквизицией помогли разобраться — тоже.

Я кивнул, но ничего не ответил.

Туго на Аравийском материке придется без проводника, однако заранее привык ни на кого не рассчитывать. Даже на себя самого, как ни странно.

Ни в чем нельзя быть уверенным на все сто процентов, так что сильно я не расстроился. Скорее, в очередной раз убедился в правильности своего мировоззрения.

Тем временем шлюпка с одиноким Саймоном на борту плавно опустилась на воду. Парень отвязал от нее канаты, взял в руки оба весла и, не спуская с меня глаз, отчалил от лайнера восвояси.

И куда же он, идиот эдакий, путь будет держать, если островов даже отсюда не разглядеть? Еще и в темноте, в компании подводных гадов, что с превеликой радостью стекутся к шлюпке полакомиться человечинкой? Но взрослый человек и сам в полной мере осознаёт, что творит. Я ему не нянька.

Некоторое время наблюдал за тем, как беглый маг, сбежавший в том числе и от меня, удаляется всё дальше и дальше. А как только маленькая лодочка скрылась за горизонтом, я продрог уже настолько, что пора было возвращаться в каюту.

— Какой же ты идиот, Саймон…

Вряд ли ветер донес бы до него мои слова или мысли. Да и хрен с ним.

И я уж было собирался спускаться вниз, но произошло то, что окончательно могло поставить крест на аппаратах, прогнозирующих Смещение миров, и людях, которые их обслуживают.

Кроваво-красный диск, взявшийся на ясном небе буквально из ниоткуда, заслонил собой луну, окрашивая в алый и небо, и воду, и белоснежный лайнер, на котором дремали сейчас ни о чем не подозревающие люди. Десятки людей.

— Смещение… — процедил сквозь зубы, бросая взгляд на поднявшиеся в один момент волны. Ветер усилился, а в воздухе отчетливо запахло озоном. — Вот… падаль.