Карма

Глава ll: Тело как предмет использования разными личностями

Если сказать, что утро следующего дня выдалось беспокойным — это значит, что просто можно промолчать в тряпочку. Беспокойство снедало нас всех, а тетю в большом количестве и с аппетитом голодного крокодила. Мы всю ночь не спали. Причина была простой, но что-то мне подсказывало, что в этой простой причине виноват был не совсем простой субъект, которому имя было Артем. Я находился на веранде и нервно постукивал пальцами по столу. На нем же еще лежал и пистолет, заряженный деревянными пулями. Даже Андрей, который больше беспокоился о своей музыке и о своем внутреннем мире, теперь беспокоился за двоюродную сестру. Оксана пропала вчера вечером и не явилась до сих пор. Сначала мы думали, что она застряла у своих закадычных подружек, но родители этих самых подружек сказали, что Оксана у них не появлялась. Прочесали всю лесную местность, даже сходили на тот берег — ничего не помогло. След ее простыл, как утром растворяется туман. Отец находился в комнате и успокаивал еле сдерживающую слезы сестру. У всех был на лицах написан один и тот же вопрос: куда пропала Оксана. Я пока не отваживался проверить достоверность своих подозрений, ибо жить не надоело — Артем тут ошивался не один, а с кучкой своих друзей вампироидов. Я встал и оказался рядом с отцом.

— Наташ, не волнуйся, мы ее обязательно найдем… место не глухое ведь… — пытался папа успокоить сестру. Я, как бы невзначай добавил:

— Вчера мы тут видели несколько вампиров… для таких забытых мест — они редкие гости. Может… — Я не договорил, поймав на себе иронический взгляд отца.

— Мы поняли твой намек, а теперь поясни, как ты собираешься наладить контакт с вампирами. Придешь к ним в гости и спросишь: «Привет, сам я не местный, а сестра пропала, не видели ее?». И еще не забудь учесть, что те, кто вырезает их популяцию, имеет весьма низкий презренный статус в их глазах, — осадил меня отец. Я угрюмо замолк, осознавая правдивость его слов. Но и отвергнуть до конца эту версию я не мог! Я просто был уверен, что она у них. Не зря вчера Артем бродил вокруг да около, пожирая Оксану взглядом. Ковер заглушил мои шаги, но половицы ехидным криком оповестили, что я отправляюсь на улицу выяснять то, что считал нужным. Как — это уже второй вопрос.

— Ты куда? — окликнул меня Андрей, спускавшийся с лестницы сверху.

— Воздухом дышать, — мрачно отозвался я, временно покинув дом. Погода соответствовала настроению: с запада шли тяжелые угрюмые тучи, освещаемые вспышками молний. Далекий ропот грома говорил о своих намерениях обрушить шквал дождя на крыши домов и головы не успевших укрыться людей. Ветер стих. Только слышался комариный писк и легкое шуршание стелющейся травы, склонившейся набок, как будто желала избежать грома и молнии. Воздух как-то потяжелел. Пройдя по слегка размытой дождем дороге — ибо вчера тоже прошлась небольшая буря — я оказался у дома Артема. Выглядел он грозно, всем своим видом напоминая о своем возрасте. Да, подходящий домик для вампира. Тонкий намек: «Оставь надежду, всяк сюда входящий». Окна смотрели чернотой занавесок, на которых обозначены были затесавшиеся серебряные вставки в виде звезд. Резные в старорусском стиле покрашенные в белый цвет наоконники, придавали дому важность и таинственность. Забор недружелюбно ощетинился вверх. Местами на посеревшем от времени дереве можно было заметить бурые пятна. Хорошее знание вампиров говорило мне, что это не краска. Чердак смотрел круглым окном на улицу. Меня поразило то что, несмотря на нечастое пребывание здесь вампира, дом выглядел весьма ухоженным.

— Кого-то потерял? — спросил Артем, нарисовавшийся словно из ниоткуда. Я вздрогнул и резко обернулся, потянувшись к пистолету. Вампир захихикал, сверкнув краснотой глаз. Один его вид вызывал уже у меня непреодолимое желание его убить самыми изощренными способами, которые рисовались в воображении с кровожадностью того же вампира. С трудом подавив в себе нарастающую злость, я убрал руку с кобуры.

— Да. Как раз тебя, — с легким вызовом бросил я, всем своим видом говоря, что на самого вампира у меня патологическая непереносимость.

— Как интересно… Ван Хельсинг пришел за помощью к Дракуле, — умилился он, подняв взгляд к небу. Я прикрыл глаза и медленно сосчитал до 10. Это немного помогло.

— Не угадал. Просто мне надо кое-что узнать: Оксану не видел? — Это был чисто дежурный вопрос. Все подробности скрывались во внутренностях дома. Но туда было не пробраться — чутье охотника подсказывало, что в зафасадном помещении скрывался еще один вампир — дружок Артема.

— Конечно видел, — моментально отозвался он, и я было воспрянул духом, но тут же спустился с тропосферы на землю. — Вчера днем. — Ясно, не доверяем взаимно друг другу. Так я и думал. Это еще больше усилило мои подозрения.

— И больше не видел? — с нажимом поинтересовался я. Артем хмыкнул.

— Это допрос? — Я промолчал, решив общаться с ним по минимуму. Кто знает, может вампиризм передается воздушно-капельным путем? — Ну, так и быть, я сегодня добрый: больше я ее не видел. Устроит такой ответ? — Мне показалось подозрительным, что он не стал интересоваться о пропаже девушки. Хмуро кивнув, я отправился в сторону реки, уже ни на что не надеясь. Нужно быть полным психом со склонностью к самоубийству, чтобы без приглашения прийти в дом вампира, когда тот недалеко находится. Тишина в округе не располагала к спокойствию. Вода в речке как будто тоже притихла, снизив на время скорость течения. Перила на мосту оказались почему-то сломанными. Присев на край моста, я погрузился в мрачную задумчивость. Что делать?.. Вопрос, на который даже сам Чернышевский ответа не знает. В голову лезли самые бредовые мысли. Вдали отчетливо послышался грохот и затих, растворившись в небесах. Сверкнула пара молний. Туманная пелена дождя яростно обрушивалась на дорогу и на сосновый бор, тянувшийся на несколько километров вдаль. Надо идти, если я не хочу вымокнуть под дождем. Не повезет кому-то, кого застигнет буря. Только я собрался встать и уйти, как мой взгляд случайно наткнулся на песок и траву рядом с берегом. Кровь. Следов было немного — половину, я так думаю, успели замести, а до остальной половины руки уже не дошли. След тянулся до березы, а дальше обрывался. Ну нет, я до всего докопаюсь… Резко поднявшись на ноги, я почти побежал домой — и успел вовремя. Дождь с грохотом оповестил, что он добрался и до нас.

— Прогулялся? — поинтересовался брат, наигрывая на синтезаторе какую-то минорную музыку. Я чуть сморщился, поправляя черные растрепанные волосы.

— Да. Можно тебя попросить? — Андрей поднял на меня затуманенные глаза с недоумением и кивнул. — Избавь меня от этого похоронного стиля — и так настроение не фонтан…

— А оно у всех не фонтан. Я просто выражаю его музыкой, — пафосно изрек он, но играть перестал. — Узнал что-нибудь?

— Ничего определенного, — Я пожал плечами и сел в кресло. — А где папа с Натальей?

— Ушли отдыхать… всю ночь не спали, — сочувственно сказал Андрей. Я откинулся на спинку кресла, ощущая, что меня тоже одурманивает хитрый Морфей. Их можно понять. Оглушительный грохот и сносимый ветром дождь, с яростью колотивший в окна так, словно собирался их выбить, оповестили о своем злом настроении. — Мы все не спали… было не до того, — вздохнул я, потянувшись. Все решено. Я наведаюсь вечером к Артему без его ведома и все выясню. Кровь у реки только подтвердила мои подозрения. Уверенность была почти 100 %. Внезапно в дверь постучали. В легком недоумении я приоткрыл один глаз и покоился на дверь. Кого принесло в такую погоду?

— Открыто, — ответил за меня Андрей. Я снова прикрыл глаза. Дверь распахнулась, и на пороге нарисовались две подружки Оксаны.

— Не ждали? А мы приперлися! — весело сказала Лиза, стряхивая с волос капли дождя на пол. Как всегда веселая, в хорошем расположении духа, видевшая положительные моменты даже тогда, когда по самую макушку увязала в неприятностях. Эйвери не столь ярко выразила свои эмоции, предпочтя просто приветственно кивнуть.

— Даже не догадывались, что вы придете, — иронично ответил я. Впрочем, ирония была мрачной. Андрей почесал затылок и вздохнул, неожиданно ляпнув то, о чем его не просили вообще:

— А Оксана еще спит… — Я аж чуть с кресла не упал. Стрелки часов указывали на 2 и 12, оповещая, что день в самом разгаре. Спит она, как же! Разве что уже в морге. Подумав об этом, я незаметно сплюнул через левое плечо и постучал по дереву. Лиза недоверчиво посмотрела на часы, а потом так же на нас с братом.

— Как это спит?

— Обыкновенно. В кровати на подушке, — ответил я, втихаря показав Андрею кулак. Он сделал вид, что ничего не заметил, вступив в роли бесплатного приложения к дивану. Лиза обиделась.

— А вот острить на надо! Однажды сам рискуешь отравиться тем перцем, которым посыпаешь свою лексику! — назидательно сказала она. Я поднял на рыжую бестию насмешливый взгляд.

— А сама-то ты не травилась своим словесным перцем? — Ответ последовал незамедлительно.

— Неоднократно! Но пока его концентрации не хватило, чтобы заставить меня меньше болтать! — жизнерадостно отозвалась она. Я вздохнул. С ней было бесполезно спорить — переговорит любого, да еще и ты останешься с разбитым корытом. Так что из них двоих мне нравилась больше Эйвери. Она была не настолько языкастой, как Лиза.

— Ну, тогда мы потопали будить спящую красавицу! — заявила она, делая шаг к лестнице. Мы с Андреем переглянулись.

— А, может, не надо? — осторожно спросил он, пытаясь что-то сообразить. И снова он выдал то, что я меньше всего ожидал услышать от мистера Минор: — Все Оксаны очень злые, если их разбудить не по графику внутренних часов. И даже очень… Я читал об этом где-то… в интернете, — сказал он, опустив взгляд, выражающий крайнюю степень мучения и требования помощи.

— Если проснется злая, остудим под дождиком, — Последние слова Лизы заглушил раскат грома. Он был настолько сильным, что стекла в доме задрожали. Нас невольно всех вжало в пол. Природа говорила о своем превосходстве даже тогда, когда люди находились в своих уютных домах, не рискуя высовываться на улицу. Она своим бушующим поведением напомнила, что люди ее часть, наивно полагающая, что это они властны над природой. Я не стал останавливать подружек моей двоюродной сестры — ибо это было просто бесполезно. Преодолевая полудрему, я отправился за ними наверх. Комната была пустая, даже кровать заправлена идеально — на нее никто даже не присаживался. В окно колотил дождь, но уже не с такой яростью. Он немного усмирил свою злость и продолжил падать с небес не настолько сильно, как в первые минуты. Занавески закрыты. Эйвери и Лиза недоуменно осмотрелись и перевели взгляд на меня.

— И что это значит? — поинтересовалась Эйвери, подавшая голос первой за последние 5 минут. Лиза уже хищнически прикидывала, какой будет моя траектория полета с лестницы и ударит ли в меня молния, если я окажусь на улице.

— А это значит, что после того, как Оксана пришла от вас, мы больше ее не видели, — ответил я, скрестив на груди руки и облокотившись на стену. — Она ушла и больше не появлялась. Я догадываюсь, где ее можно найти, но того, с кем придется общаться, я не перевариваю на дух, — слегка путано произнес я.

— Как не пришла? — Лиза не поверила мне, но лишь до тех пор, пока не встретилась со мной взглядом. — А у кого она может тогда быть? — А вот тут мне следовало уже проявить осторожность. Я-то прекрасно знал, кто Артем на самом деле, а они нет. Наивно полагали, что он просто красавец-парень, которому приелись женские тела. И не только.

— Если я скажу, то вы будете смеяться, — вздохнул я, но вдруг мне пришла в голову одна мысль. Я могу отравить их к Артему и все узнать. А если что-то пойдет не так, то я прикрыть всегда сумею. И откуда во мне столько цинизма?.. Наверное, переобщался с клиентурой, отправляемой на тот свет.

— Не будем. Просто скажи, — попросила Эйвери. Я потер висок и уточнил:

— Ее там может и не быть, — Я слишком хорошо знал вампиров, их расчеты и тактику поведения.

— Ну надежду-то нам хоть оставь, — деловито заявила Лиза, спускаясь вниз. Эйвери последовала за ней, а я — следом. — Так, где твои предположения?

— Скорее всего, она у Артема, но… — Я не договорил, потому что Лиза после начала фразы схватилась за перила, чтобы не сосчитать носом ступеньки.

— У кого-кого? — не поверила она. — У этого мистера Красавчика? А что она там забыла?! — Лиза выглядела заинтересованной, а Эйвери немного расстроенной. Я не стал озвучивать истину, предположив, что изощренным на амурные вопросы разумам девочек хватит следующего:

— Я не знаю… Может просто решили пообщаться?

— Ага, с последующей процедурой обмена микробами, — хохотнула Лиза. Тут уже и Эйвери не удержалась от улыбки. — Ладно, надеюсь, нас не заклюют эти голубки, когда мы вторгнемся к ним в царство, — с долей кровожадной иронии произнесла Лиза, переступая порог дома, и оказываясь сразу под дождем. Несколько молний прочертили небо. Недовольный тем, что какие-то юркие черточки электричества его опередили, гром проворчал что-то на своем языке и утих. Я немного задержался и взял оружие с собой, распределив его под курткой.

— Ты идешь? — спросила Эйвери, обернувшись в мою сторону.

— Что? — Я поднял глаза на Айву и кивнул. — Да, только задержусь ненадолго… — Ответ ее устроил. Просто кивнув, девушка отправилась следом за Лизой. Весь ее вид говорил о нежелании гулять под дождем. Дождавшись, когда они скроются из виду, я приступил к действиям. Скрываясь, как разведчик во время войны, я окольными путями между мокрыми от дождя зарослями чертополоха и осоки оказался у дома вампира и занял наблюдательный пост. Две закадычные подружки постучали в окно, ожидая ответа. Мне было не особо слышно, о чем они говорят, и я подобрался поближе. Теперь голоса доносились более четко. Артем вышел почти сразу. Калитку он распахнул почти настежь, но при этом встал так, чтобы на его участок было невозможно пройти. Левой рукой вампир держался за верх калитки, а вторую засунул в карман. Дождь нисколько не портил его красоты, а совсем наоборот, делал еще привлекательнее.

— Прогулка под дождем — лучшая спутница болезни, — бархатным голосом произнес Артем. Я прикинул расстояние для выстрела. Оно было вполне подходящим, чтобы меня не застукал вампир и не успел уклониться. Но вот Эйвери с Лизой поймут не так.

— А в данном случае у меня болезнь на твою до приторности сладкую речь, — отвечала Лиза. Я невольно улыбнулся. Среди охотников бы она могла иметь немалый успех и авторитет. — Тут птичка Говорун навещала, что у тебя наша дорогая подружка… — ядовито улыбнулась она, надеясь застать его врасплох. Но надо знать хорошо психологию вампиров, чтобы их подловить на проколе. Я с сожалением убрал пистолет и стал наблюдать.

— Хотел бы я знать, в какой валюте она дорогая, — насмешливо отозвался Артем и уже серьезно добавил:- Я ее не видел. Можете даже проверить, — он сделал приглашающий жест в дом. Эйвери с Лизой переглянулись и вошли внутрь. Отлично. Теперь остается мне только ждать… Артем некоторое время в задумчивости постоял на улице, кинув взгляд в ту сторону, где недавно находился я. Шум дождя скрывал мои тихие передвижения. Пока вампир выискивал меня глазами, я уже пробрался на его участок, который был больше оборудован под парк развлечений, через забор и оказался у окна. Отличный наблюдательный пост! Обзор на гостиную и комнату. А вот вошли и Эйвери с Лизой. Последняя с хищническим выражением лица начала обходить комнаты, словно зверь почуявший добычу. Но ее ждало тут разочарование: Оксаны нигде не было. Я был лишен возможности слышать их разговор, но вдруг Лиза свернула в комнату и озадаченно поинтересовалась о чем-то, указав на покрывало. Я осторожно обошел дом и заглянул в то окно, откуда открывался обзор на маленькую комнату. Лиза не очень удачно держала покрывало, и я не смог рассмотреть, что там на нем, но если судить по недовольному и подозрительному лицу Эйвери, к которому примешивалось и отвращение, я сообразил, что там кровь. Но, видимо, мое представление о произошедшем расходилось с мнением Эйвери и Лизы, которые собирались идти бить Артема… Зная их характер, мне вампира было заранее жаль…

— Это что за?.. — мне от возмущения не хватало слов, чтобы высказать все, что я думаю. Первая моя мысль, пришедшая в голову, что он убил мою подружку и закопал где-то недалеко. Вторая мысль, что он ее изнасиловал. А уж в третью очередь мне пришло на ум, что он просто порезался, и следы крови остались чисто случайно, не имея никакого отношения к Оксане.

— Это? Это кровь… моя… неудачно порезался, когда пытался вынуть ножом застрявшую пробку в канистре, — он продемонстрировал нам замотанную руку и мило улыбнулся. Мы с Эйвери сконфузились. — А вы о чем подумали? — удивился Артем.

— О чем мы подумали — тебя не касается. Информация закодирована и спрятана в черепной коробке, — хмыкнула я. — Увидишь Оксану — передай, чтобы эта чучундра явилась на мой суд! А за неявку — смертная казнь, так и передай, — велела я. — Пойдем, Айва. Та кивнула. Вид у нее был пасмурно-задумчивый. Во-первых, кровь она не переносила на дух. Во-вторых, ей тоже нравился Артем, но даже сейчас бурную деятельность она позволила развести мне, а сама не сказала ни слова. Мы вышли под дождь. Он немного остудил наши разгоряченные умы. Тишина и шум дождя угнетали.

— Ну скажи что-нибудь! — попросила я, пихнув Эйвери локтем под ребра. Несильно, но ощутимо. Та отошла от меня и тихо пробормотала:

— Не нравится мне все это… Целые сутки не было дома… — пепельные волосы подруги качнулись и упали на лицо. В данной конкретно местности такие вопросы, как красота считались до некультурия приличными. Так что мы просто на такое не обращали внимания, когда гуляли под дождем. Две молнии прочертили небо. Дождь, утихший на пару минут, стал капать с новой силой. Рокот грома донесся до нас спустя мгновение, расколов небо на две половины. Что-то заставило поднять меня голову к небесам. Капли дождя стекали с ресниц по лицу и падали на кофту, но из-за того, что я уже насквозь промокла, я их не ощущала. Снова небо прочертила белая вспышка. Только в этот раз она была не настоль яркой и резкой. Что-то сгущалось под небесами. «Шаровая молния» — промелькнула мысль.

— Айва, смотри! — Я потормошила подругу за плечо. Она подняла глаза, и мы уже вместе смотрели на спускавшийся белый шарик с небес.

— Красиво… Но от шаровых молний лучше держаться подальше, — поежилась Эйвери. — Пойдем искать лучше заблудшую подругу… — предложила она. Я поморщилась. Реалистичность этого мира всегда все портила.

— Ну на «нет» и суда нет, — согласилась я, отправляясь за Эйвери в сосновый бор. Я невольно хихикнула. Экстремалки нашлись тут… Гуляем во время грозы под деревьями — все нипочем! Но говорить об этом Айве я не стала. Интересно, когда до нее дойдет ее же ошибка. Сосны образовали плотный купол, склонившись друг к другу и сцепившись ветвями. Этот зеленый хвойный свод не пропускал половину той воды, что падала сверху, по ошибке вообразившей себя водопадом. Полусухая трава, прикрытая рыжими, как мои волосы, иголками местами попадалась в самых неожиданных местах. Тихое и спокойное местечко. Заросли чертополоха росли на краю обрыва и распространяли свою популяцию вниз по обрыву. Кое-где спрятались кустики земляники, выдавая себя соответствующей формой листьев. Я остановилась где-то в центре этой сухой местности и села на холодную землю, задумавшись.

— Есть мысли, куда она пропала? — Я искренне беспокоилась за подругу. Нервоз выражался в слишком ярком проявлении эмоций и слишком активных действиях. Вздохнув, я попыталась успокоиться, но это не помогло, а только усугубило положение. Я вскочила и стала шагами мерить расстояние от относительно сухой почвы до относительно влажной.

— Ни одной, — честно призналась Эйвери, постукивая пальцами себя по ноге. — Может, логичней ее просто подождать дома? Авось объявится, — осторожно произнесла она. Я замотала головой с такой решительностью, что она даже закружилась.

— Не-а, лучше я… — Договорить я не успела. Кусты зашуршали между деревьями, и к нам вылетел тот самый белый шарик, который мы с подругой недавно имели честь созерцать. Никто из нас двоих сначала не понял, что произошло — он просто вспыхнул и исчез. Я озадаченно посмотрела на то пространство, где он только что был. Внезапно левую руку пронзила жуткая боль — от плеча до кисти руки. У меня потемнело в глазах — не было сил даже на то, чтобы просто кричать от боли. Прислонившись спиной к дереву и шипя как уж на сковородке от боли, я стала растирать руку, пытаясь хотя бы придать ей снова чувствительности. Эйвери мгновенно оказалась около меня и стала о чем-то спрашивать. Едва не теряя сознание, я вышла из-под купола деревьев и оказалась под живительным дождем. Он немного остудил руку, на которую я боялась даже смотреть. Я ее совсем не ощущала, как будто мне произвели ампутацию без наркоза. На ум пришла сплошная цепь ругательных слов, которую я и спроектировала во внешний мир посредством ротовой полости. Только почему-то не на русском языке. Эйвери удивленно посмотрела на меня.

— Что?.. — Я посмотрела на нее, постепенно ощущая, как кровь снова горячим потоком побежала по венам.

— А что? Я ничего, — с милой улыбкой ответила я. Теперь поводов нервничать появилось у меня гораздо больше.

— Нет, я имею в виду… на каком языке ты сейчас говорила? — пораженно осведомилась она. Я моргнула и пожала плечами.

— Ну… во всяком случае, точно не на русском, — уклончиво заметила я. Эйвери с насмешкой посмотрела на меня.

— Это и мертвому ежу понятно. Но, знаешь, по-моему, это была латынь, — уже на полном серьезе заметила она. Я озадачилась. А откуда я знаю латынь? Но в этом вопросе Эйвери можно было доверять, ибо они с Оксаной, словно сговорившись, собирались поступать на медиков. Разница была только в специальностях: не переносящая кровь в связи со своими психологическими особенностями собиралась идти на фармацевта, а другая, имеющая нездоровую реакцию на все, что связано с кладбищем — на патологоанатома. И Айва, уже предвкушая себя в роли фармацевта, хотя и интересовалась в большей степени физикой, начала потихоньку изучать латинский язык. У меня запросы были более скромные: работник на АЭС с перспективами изобретения нового ядерного оружия.

— Латынь? — удивилась я. — А откуда я знаю латынь? Я же ее не изучала!

— От меня понабралась, — хихикнула Эйвери. Я пихнула ее не пострадавшей от молнии рукой и случайно кинула взгляд на пострадавшую. Она дымилась, но следа от ожога не было. Вместо этого на ней проступал какой-то рисунок цвета серебра. Я с интересом стала его рассматривать, пытаясь понять, откуда вообще эта метка взялась. Странным было то, что мне казалось, что я ее уже где-то видела, причем неоднократно. Я осторожно обнажила левое плечо, оценивая длину коего рисунка. Неслабенькая такая татуировочка, которую я даже не заказывала! Она тянулась от плеча до кисти руки с заходом на большой палец. В целом, это было изображение щита и меча. Эйвери рассматривала рисунок с не меньшим интересом. — Смотри! — Щит и меч в свою очередь состояли из множества мелких рисунков, составляющих единую картину, Айва рассмотрела пушку с ядрами в дыму, копья, запутавшиеся в тетиве лука, стрелы, летящие на столб дыма от взрыва U235, куда-то мчалась морская торпеда, оставляя за собой след, шпаги скрещивались между собой… но все это можно было рассмотреть, только очень внимательно приглядевшись.

— Ничего себе сюрприз! — восхитилась я. Эта картинка полностью соответствовала моим интересам. Втайне от Эйвери с Оксаной, я копалась во многом, что касалось оружия. Причем абсолютно любого — от простого метательного ножа, до сложной атомной бомбы. Я могла рассказать историю создания оружия, рамки его использования в период исторической эпохи, усовершенствованную его версию… все-все-все, одним словом. Даже когда папа поехал к другу в Москву год назад, я в Оружейной палате — он и туда мне экскурсию организовал — по одному только взгляду определяла гораздо больше, чем вся сухая информация на табличках. Я как будто видела, как из него стреляют, как сражаются… иногда я даже сама воображала себя рыцарем несуществующего ордена. Но и это еще не все: ухитряясь влипать в мелкие неприятности вселенского масштаба, я отбивалась от неприятелей всем, что под руку попадется и весьма профессионально, надо заметить. Но это так, лирическое отступление на тему войны и игры в войнушку, а теперь перейдем к данному моменту.

— Лиз, ты о чем?.. — осторожно спросила Эйвери, боясь от меня заразиться чересчур радостным настроением.

— Нет, ну ты посмотри! Это же оружие времен Бонапарта! — Я указала в район локтя. — А это — последние достижения технологии! — я провела вниз по руке и указала на кисть руки.

— Ты когда так хорошо в оружии разбираться стала? — удивленно спросила подруга.

— А, понятия не имею! — ответила я. По сути, так оно и было — ибо я даже не знала, что меня так в нем привлекало. Я хотела было с упоением в подробностях рассказать все Эйвери о каждом виде оружия и заболтать ее до состояния медведя в зимней спячке, но она осадила меня первой:

— Я, конечно, все понимаю, но сейчас мне непонятны две вещи: первое — откуда это вообще взялось, — она провела по руке, — и второе — как ты собираешь татуировку ото всех прятать, — резонно заметила она.

— Нююю… — Я задумалась. Пытливый ум подсказал ответ на второй вопрос, но вот с первым было немного посложнее. — Тату можно и тональником замазать, — бодро проговорила я. Боль на руке уже почти прошла. Капля дождя упала мне на нос, а луч солнца осторожно прорезал небо, как бы сомневаясь, его ли теперь очередь заступать на пост. Тучи, недовольно грохочущие в отдалении, уносил проказник-ветер. Над сосновым бором мостом вспыхнула радуга. А еще одна, чуть бледнее, повисла чуть дальше, но там она обрывалась на половине, уходя в тучу. — О, дождь закончился, — констатировала я факт. — Пошли просыхать, потом отправимся искать пропащую горемыку, — вздохнула я, не имея ни малейшего представления, где ее искать. С тяжелым вздохом, я, отжав волосы от воды, пересекла небольшую поляну и оказалась у дома. Эйвери последовала моему примеру, о чем-то очень сильно задумавшись.

Как же мне на нервы действовал этот охотник… а потом еще навестили подружки Оксаны. Нет, я против них не имею ничего, но было неприятно то, что они явились по его наводке. Да еще и кровь на покрывале. Чуть все не пошло коту под большой и пушистый хвост. Да, моя жертва находилась первое время в комнате, но после визита Димы, я предпочел не рисковать и перенести Оксану на не менее уютный чердак. Он был оборудован под нечто среднее между комнатой и центром отдыха. Как комнату, его характеризовали наличие дивана, кровати, телевизора, повешенного на стену, и небольшой стеллаж с собранием сочинений Солженицына. Все в оригинале. А как центр отдыха, чердак обрисовывали стоящий в углу на столе компьютер, музыкальный центр, магнитофон и множество различных дисков с музыкой и фильмами. В общем, обращайтесь в вампира со всеми удобствами цивилизации, так сказать. Я улыбнулся сам себе. Наконец-то теперь все станет ясно… Я кинул взгляд на девушку и сел рядом с ней. Скоро пробуждение… И оно будет не из приятных. Что-то в стиле: слезы-сопли-истерики. Всегда так. Поэтому я предпочитал сразу убивать своих жертв — так проще, потом не мучаешься с новообращенными, хотя некоторые из них казались весьма привлекательными и перспективными. Из Оксаны бы вышел неплохой вампир, но цель обращения была совсем не такая. Белое шерстяное покрывало почти ничем сейчас не отличалось по цвету от ее кожи. Вены более четко прорисовались на руках и тонкой шейке. Место укуса зажило не до конца, но кровь уже не капала. Ресницы чуть подрагивали. На ее светлом топике остались следы крови, но раздевать я ее не рискнул, чтобы потом не огрести по полной программе. Да и объясняться потом все равно придется. Так что я решил оставить все как есть. Из всех троих — Оксана была единственной в моем вкусе. Лиза слишком деятельная, Эйвери слишком тихая… да и блондинками я сыт по горло, ровно, как и рыжими — натура у всех примерно одинаковая, но ее трактат у всех разный. Да и внешность довольно привлекательная у Оксаны была. Темные волосы разметались по покрывалу. Несколько прядей упали ей на лицо. Длинная челка скрыла один глаз. Да, если бы кто-то меня увидел сейчас из соплеменников, то от насмешек бы не было избавления. Я осторожно убрал с лица девушки волосы, наслаждаясь пока еще работой ее сердца. Но скоро она умрет и станет совершенно другим существом, красивым и сильным, жаждущим крови, название которому — вампир. Следы красоты стали проявляться уже сейчас: все недостатки как будто скрылись, а гордящиеся собой преимущества в фигуре выделились еще ярче. Я осторожно прикоснулся к ее щеке. Она была горячей — верный признак последней стадии обращения. Удовлетворившись результатом, я достал сигарету и закурил, задумавшись о последствиях. Лора, она же Лоренсия, она же наша Госпожа, что повела нас войной против людей сто лет назад, но потерпела неудачу. Умирая, она отдала верным приспешникам часы, которые имели название — Пески Времени — артефакт одного из Стражей. В числе ее ближайших сторонников Лоры был и я. Откуда эта Лоренсия взялась — никто так толком и не узнал. Она о своей истории умалчивала, и это будоражило воображение даже видавших виды вампиров. Кто-то говорил, что она Древняя, т. е чудом уцелевший вампир со времен Атлантиды. Ученые наивно полагают, что затонувший континент — цивилизация людей. Хха! Ничего подобного! На этом затонувшем континенте существовали вампиры. Их цивилизация. Их эпоха. Их расцвет сил. Они жили в мире с людьми, которые считали их богами, но потом что-то не заладилось. Что у кого — сказать не могу, но итог — Атлантида ушла на дно к акулам. Кто-то говорил, что Лора была единственным чистокровным вампиром в наше время. Когда-то мы делились на две группы: обращенные и чистокровные. Последних было раньше меньше. Разлад между видами вампиров привел к тому, что обращенные полностью истребили чистокровных (но опять же, это слухи, как все было на самом деле — никто не знает). Еще одна версия говорила о том, что Лора является обращенной со способностью к реинкарнации. В общем, каких вариантов только не изобретали, оставалось неясным одно: откуда она взялась и является ли вампиром вообще. Лично я предпочитал такими вопросами не задаваться — так проще жить.

Я медленно выдохнул дым, посмотрев на Пески Времени. Последняя песчинка упала на дно. Все. Срок вышел. Она должна вернуться. Я кинул быстрый взгляд на Оксану. Она даже не сделала попытку встать, но сердце ее уже не билось. Полная остановка. Я затянулся снова, одолеваемый сомнениями. А вдруг я промахнулся? Вдруг это не та? Да и как Лора и Оксана оказались в одном теле — тоже вопрос. Внезапно сигарету у меня из рук выдернули, заставив недоуменно моргнуть и возмущенно выдохнуть дым.

— Курить вредно, — насмешливо отозвалась Оксана, затушив сигарету о ладонь. Я повернулся к ней и улыбнулся.

— Привет красавица, — Я думал, что она начнет кричать и выяснять в чем дело, колотясь головой об стенку в истерическом приступе, но нет — она была на удивление спокойной, как будто прекрасно знала ситуацию. И даже лучше, чем я.

— Ну уж… — Оксана кокетливо поправила волосы и улыбнулась. — Конечно, внешность не особо привлекательная, но и так сойдет, — Я удивленно оглядел девушку, запоздало соображая, а не повлияло ли превращение на ее психику.

— А, по-моему, ты стала еще красивее, — осторожно произнес я, осторожно чуть обнимая Оксану за талию. Она с ехидной улыбкой села мне на колени, немало меня этим удивив.

— Да ну? А вот ты совсем не изменился, — игриво произнесла она, посмотрев в мои глаза. А девочка-то сильно пострадала после обращения… но мне это даже нравится. Может, удастся и роман развязать?.. А то я столько времени был одинок, что успел соскучиться по женской ласке и теплу. Моя рука скользнула чуть ниже талии, ощупывая каждый сантиметр бедра. Оксана расхохоталась и спихнула мою руку.

— Уйди, противный, — захихикала она. Внезапно меня пронзило странное подозрение. Когда-то я уже все это видел: и этот игриво-холодный взгляд, прожигающий пол под ногами, и эту манеру поведения… Оксана бы никогда себя так не повела, у нее просто нет опыта в таких вопросах. Тогда остается только одно. Спохватившись, я быстро перестал распускать руки и склонил в почтении голову.

— Простите, Госпожа, не признал сразу! — Несомненно, это была Лоренсия. Только вот видеть ее не в том образе, в каком она была раньше, было, мягко говоря, непривычно. Лора снова залилась звонким смехом и встала на ноги, потянувшись до хруста в костях.

— Ты принял меня за нее, да? — сладко уточнила она. Я молча кивнул, думая, что мне будет за мою распущенность. — Да не убивайся ты так, я тебя таким всю жизнь знала, — весело произнесла Лора. — Я сегодня добрая — убиваю только в случаях подкрепления организма энергий, — пояснила она мне. Это немного успокоило.

— Госпожа… — Начал я осторожно. Лора поморщилась.

— Избавь меня от этой формальности! Просто Лора. Не хочу выделяться, чтобы не навести Стражей на подозрения, — произнесла она. Я кивнул. — Мало ли где они могут находиться, — Интонация ее голоса стала мрачной.

— Но почему вы… ты решила вселиться именно в это тело? Да еще и с сохранением той души, что там была уже до тебя? — Меня очень интересовал этот вопрос. Девушка задумалась, прикидывая, отвечать или не надо. Но потом, видимо, решила, что это не тайна Мадридского двора и ответила:

— Все предельно просто. После события столетней давности я отправилась на тот свет, как ты помнишь, благодаря Стражам. Они думали, что избавились от меня навсегда, — усмехнулась она. — Но, благодаря артефакту Стража Жизни — Пескам Времени, я сумела вернуться. Назвала точно год и месяц, а насчет пожелания не могу пока ничего сказать. Во всяком случае, эта девчонка может быть тоже не так проста, как кажется а первый взгляд. Из Стражей наиболее опасными были Стражи Жизни и Памяти. Первого сейчас нет, но кому я об этом говорю, — Я ухмыльнулся, прекрасно помня тот случай. — А Память, я очень надеюсь, что это та, чье тело я сейчас занимаю. Стражи еще после моей смерти узнали про попытку реванша и воспользовались одним из своих многих свойств — реинкарнировались. Сейчас им не более 20 лет должно быть. И они ничего не помнят, но скоро память может к ним вернуться. Стоит быть осторожными, и выполнить задуманное побыстрее, — Я ошарашенно пытался осознать все сказанное. Не поверив своим ушам. Надо же так было все продумать… да еще и предвидеть действия Стражей!

— Ты хочешь избавиться от Стражей, пока они все не вспомнили? — не поверил я. Они слишком сильны, чтобы их можно было так просто одолеть. Я видел их в действии. Это незабываемое зрелище — отпечаток в памяти на всю оставшуюся жизнь. А уж их бушующий смерч Инферно… Я вздрогнул и поежился.

— Именно. Надо пользоваться тем моментом, пока они не осознали, кто они есть. Есть только один минус: я понятия не имею, где их искать. Надеюсь. Они сами себя со временем проявят, — Лора нахмурилась и коварно улыбнулась. — Я с удовольствием полюбуюсь на их головы на пиках. А неопытные новички, что придут на их место, не окажутся столь сильным препятствием. Главное, избавиться от тех, кто представляет реальную угрозу — Энергии. Памяти и Оружия. — Она повернулась ко мне. Я угрюмо замолчал. Хех, на словах-то все просто. А с чего все начать?

— И с чего ты намерена начать свое… триумфальное возвращение? — тихо спросил я, подходя со спины к девушке.

— Ну… для начала я собираюсь установить свои вампирские права, — с этими словами Лора выпрыгнула в окно. Мне ничего не оставалось, кроме как последовать за ней. Логичное начало. Разбираться будем с проблемами по мере их появления.

Мы некоторое время просто ходили по окрестностям, выискивая подходящую жертву для перекуса. Я голода не ощущал, ибо ел относительно недавно. От Лоры я многое узнал об Оксане, ровно как и то, какого сама Лоренсия мнения о ней. Меня забавляло это, надо признаться, ибо ощущение двойственности не покидало: видел перед собой Оксану, разумом понимая, что передо мной Лора. Но у меня хватило ума не встревать в ее монологическую речь. Вдруг она остановилась и задала вопрос совсем никак не связанный с той темой, на которую мы сейчас говорили:

— Много осталось тех, кто выжил с той войны? — Я сначала не совсем понял суть вопроса, думая, что разговор по-прежнему ведется в русле трех подружек.

— А… ну я бы не сказал, что много… Нас четверо — я, Алекс, Кирилл и Серж. Не так давно я встречался с Рамоном и Астрелией. Где остальные — не знаю, — честно сказал я.

— Собери всех, кто тогда был рядом со мной. А заодно можешь привести и тех, кто заинтересуется моей… идеей, — осторожно сказала она.

— Будет война? — понимающе поинтересовался я, засунув руки в карманы джинсов. Лора ехидно обернулась ко мне.

— Ну-ну-ну, не торопи события… Чтобы развязать войну, надо сначала избавиться от Стражей, чтобы не было такой оплошности как в прошлый раз. Будем откровенными: с ними нам не справиться. Так что остается только хитрость и изобретательность, — хихикнула она. Я был более приземленным, чем она и решил нужным уточнить:

— Но Стражи могут быть, где угодно и найти их уже будет проблемой.

— Найдем… где наша не пропадала? — заметила Лора. Она что-то знала, но говорить пока не собиралась об этом, предпочитая томить всех долгими ожиданиями. Я со вздохом посмотрел на серое небо. Ночь у нас не белая, конечно, но нечто очень близкое по своему содержанию. — Кстати, о том, что я как бы теперь тут, можешь поведать пока только самым приближенным, — серьезно произнесла она. Я склонил голову на бок, но уточнять ничего не стал. Я все понимал и так — Лора пока еще не настолько окрепла, чтобы полностью подавлять волю Оксаны. Та пока что еще имела достаточно силы для сопротивления. Лора прошлась по деревянному навесному мосту, ведущему к дачам, располагающимся неподалеку. К этому дачному участку вели две дороги: первая шла от города — шоссе, с заворотом на проселочный путь, — а вторая — подвесной хлипкий мост, соединяющий две дачные полосы через реку. Мы воспользовались вторым. Шли молча. У меня было много поводов для размышлений, а Лора не была сейчас настроена на разговоры. Полыхающие красные глаза, охотничья походка, обнаженные клыки говорили о том, что ее внимание кто-то привлек. И ко всему этому ее еще мучает жажда, которую она пыталась подавить болтовней. Я даже невольно ей залюбовался. Ха-ха, один вампир любуется действиями другого. Хотя, я всегда уважал тех, кто умеет красивоубивать. Где-то поблизости послышался шорох. Мы среагировали мгновенно. Кивнув вампирше, что она может продолжать движение вперед, я сделал вид, что прогуливаюсь, выискивая цветы одуванчика. Мне не поверили, и в следующий момент я остановился у дерева, куда вонзилась деревянная стрела. Охотники. Хоть бы раз обойтись без встречи с ними. Ладно, хотят повеселиться? Будет сделано… Действуя с невероятной быстротой, я оказался на ветке сосны, высматривая свою жертву. Это оказалась женщина лет 30 на вид. Шрам пересекал правый глаз и уходил в зону подбородка. Растрепанные волосы цвета вороного крыла, сама высокого роста, худенькая и юркая, как змея. Темные глаза метались в поисках того, кого она только что обстреливала — то есть, меня. Я ехидно кашлянул, облокачиваясь на ствол дерева.

— Кого-то потеряла? — участливо спросил я, смотря на нее сверху вниз. Охотница резко обернулась, направив на меня арбалет.

— Да. Как раз тебя! — проговорила она, спуская тетиву. Где-то я уже это слышал. Я отодвинулся ненамного, но этого вполне хватило, чтобы стрела порвала мне только футболку и слегка оцарапала кожу.

— Какая досада — Акела промахнулся, — сочувственно произнес я. Охотница сузила глаза и снова выстрелила. Я спрыгнул вниз и оказался у нее за спиной. Она в недоумении и злости осматривалась по сторонам. Я решил ей подать надежду и ехидно постучал по плечу.

— Я тут, мечтательница! Небеса мне не светят, — елейным голоском пропел я, играя с ней. Почти сразу же я об этом пожалел. Подумав, что ее будет убить просто, я совсем забыл об осторожности. Теперь ее была очередь улыбаться. Притворяясь неопытной, охотница ухитрилась фактически перекрыть мне доступ к моим преимуществам — небольшой пистолет выпустил специальный раствор на крови вампира, блокирующий на ближайшие полчаса их силу. Теперь улыбаться перестал я.

— Так что там говорил про небеса? — вопросом на вопрос ответила она. Из рукава куртки охотницы выскользнул деревянный кинжал. Но, даже находясь в такой ситуации, я умудрился не потерять своего чувства юмора.

— Про небеса? Что там птички летают, ласточки всякие… грозы не предвещают, — отозвался я, приняв оборонную позицию. Охотница усмехнулась и вскинула арбалет для нового выстрела. Но я был быстрее. Даже на ослабленных позициях я кое-что умел. Пригнувшись, я молниеносно оказался около девушки и выбил у нее из рук арбалет, едва не сломав ей при этом кисть руки. Охотница стиснула зубы от боли, но промолчала. Мы боролись с переменным успехом. Несколько раз ей удалось меня достать деревянным ножом, но раны были незначительными. Я, улучив момент, сумел нанести ей удар ногой в солнечное сплетение. Охотница вскрикнула и безвольно упала на землю. Я с интересом посмотрел на нее: а девушка-то крепкая! Без моей вампирской силы удар был менее сильный, но его хватило, чтобы выбить дух из девушки. Я подобрал ее же нож и плотоядно улыбнулся. Но тут меня отвлек крик. Он доносился из какого-то дома дачника. Охотница, занимая горизонтальное положение на земле, умудрилась ударом ноги сбить меня и отправить отдыхать на свежескошенную травку. Я приподнялся на локтях и тут же словил деревянную пулю. Стиснув зубы, я быстро вскочил, собираясь ее уже убивать. Игра слишком затянулась. Сколько же у нее там припасов оружия-то?!

— Твое последнее слово, вампир, — бросила она с презрением.

— Только одно: обернись, — посоветовал я. Тень, подошедшая сзади, нанесла удар по болевым точкам девушки, и она рухнула на землю.

— Спасибо, — произнес я, обращаясь к спасшему мне жизнь.

— Теряешь хватку, Артем, — усмехнулась Лора. Я криво улыбнулся и кивнул.

— Есть немного. У меня давно не было жесткой битвы. Жертвы сами шли в руки…

— А как же старые добрые охотники? — поинтересовалась она, склонив голову на бок и прислоняясь спиной к дереву. В глазах плескались веселые огоньки.

— Они уже неактуальны, — философски произнес я, оглядывая ее. Около правого уголка губ застыла капля крови, бледность слегка развеялась. Красные глаза горели как два лазера. Кошачий зрачок то сужался, то расширялся, ловя кванты света. Казалось, что он живет своей жизнью, независимо от основного его носителя.

— Вот как? — хихикнула она и перешла на серьезный тон. — Тогда спешу тебя обрадовать, что теперь их актуальность возрастет — я собираюсь покончить и с ними, если будут мешаться. Можно приступать к этому даже сейчас, но только очень осторожно. Никто не должен знать, что я здесь, пока я сама не посчитаю нужным объявиться среди вампиров.

— То есть?.. А как же Стражи?

— Ну… Сначала я постараюсь избавиться от них. А потом от тех, кто каким-то образом получил закрытую информацию среди охотников, — Я по ее властному тону понял, что все так и будет. Потом перевел взгляд на охотницу. На ее шейке выступила кровь. Я хищно обернулся в ее сторону. Все равно убивать собирался. Но меня перехватила Лоренсия с таинственной улыбкой на губах.

— Не стоит… согласись, лучше душевной боли нет ничего… а уж поверь — я ей ее обеспечила, — Я припомнил крик и усмехнулся. Ага, значит, она ухитряется делать расчеты не только глобальные, но и бытовые.

— Уже поверил, — кивнул я, бросив взгляд на свою рану. После дерева она заживать не хотела. Во всяком случае, сразу. Лора ее тоже заметила и распорядилась:

— Снимай футболку — сейчас лечить буду… надо хоть на ком-то вспоминать свои забытые навыки, — Потерла она лоб. Тут же память услужливо нарисовала моменты столетней давности, когда Лора всех раненых лечила одним ей ведомым способом. Может, у нее были в роду медиумы? Кто ее знает, столько скрытых возможностей… Не зря ее вампиры ставили верховенствующей. Я повиновался и тут же получил медицинское заключение:

— Сквозное ранение, заноз не осталось… — Лора провела пальцами по ране, что-то нашептывая. Что именно, я так и не понял. Мои познания ограничивались только английским, немецким, и французскими языками, а ее специализация — добрая половина мертвых языков. На ее руках стало собираться красное облако. Этот дым внедрился мне в рану, и кровь, вопреки всем законам логики, физики и т. п., стала вливаться обратно. Плечо словно прожгло раскаленным железом. Я прикрыл глаза, терпя эту боль, и вскоре она прошла. От раны не осталась и следа. Лора чуть отошла от меня, довольная результатом. Какая же она была в этот момент привлекательная… Аа, черт! О чем я думаю? Мне же совсем ничего не светит.

— Спасибо тебе, — улыбнулся я, приближаясь к ней и положив руки на ее талию.

— Обращайтесь, — подмигнула она. Но что-то шло не так. Я это ощущал интуитивно. Беспокойство нарастало с каждой секундой, но я не мог понять его источник. Лора чуть сморщилась и потерла виски руками. Мелкая дрожь сводила все ее тело. Я недоуменно посмотрел на нее, не понимая, что происходит. Судороги усилились. Я прижал ее к себе в некоторой растерянности. Она даже не сопротивлялась на удивление.

— Что происходит? — тихо спросил я. Она покачала головой и сквозь стиснутые зубы ответила:

— Я… пока не могу… контролировать… это тело… полностью… запомни: она ничего понять не должна. Веди себя так, будто… ничего не происходит… и… постарайся ее… не выпускать из своего дома вообще…

Девушка вскрикнула и безвольно повисла у меня на руках. Кожа снова приобрела белоснежный цвет. Какая же она была все-таки беззащитная. Хоть и глава вампиров. Я усмехнулся, прикинув, долго ли до того момента ждать, когда Лора вернется к нам окончательно. Может, несколько дней или недель… Я осторожно подхватил ее на руки и понес в сторону дома, следя за ее движениями. Если Оксана очнется и обретет власть над телом, то воплей не оберешься. Вдруг я ощутил позади какое-то движение. Я оглянулся, но никого не увидел. Только шаровая молния зависла в воздухе. Странно, гроза была днем, а сейчас уже поздний вечер. Хотя не в моей компетенции осуждать выбор шаровой молнии, где ей появляться, когда, и при каких условиях. До дома оставалось совсем немного. На своих руках я ощутил легкое движение — Оксана вот-вот придет в себя. И это уже будет Оксана, а не Лора. Я поспешил домой. Но вдруг что-то вспыхнуло у меня ярко перед глазами. Я оказался на время ослеплен. Девушка, лежавшая у меня на руках, вскрикнула от боли. Сообразив, что время на исходе, я через окно забрался в комнату, положил ее на кровать, а сам сел рядом, делая вид, что никуда все это время с ней, а точнее, с Лорой, никуда не уходил.

Первое, что я почувствовала после пробуждения — это барьер. Сильный барьер в подсознании, который не было сил преодолеть. Я знала, что обращение в вампира действует не только на физические свойства организма, но и на психологические. Но вот только откуда?.. Может, интуиция? Или просто начиталась не той литературы? Вялое сознание не могло сопротивляться этому давлению. Меня как будто кто-то или что-то выживало из собственного тела. Вампир? Жестокость и кровожадность вышли на первое место? Я этого не знала. Да, честно говоря, и не хотела. Душевные, так сказать, силы постепенно возвращались, но для меня это показалось бесконечностью. Как будто океан создавали из капель дождя. Я не знаю, сколько прошло времени с момента моего пробуждения, продолжая притворяться беспомощной и вялой. Расчет был прост, как табурет: скопить достаточное количество сил, чтобы обрести власть над своим телом. Я не ощущала его совсем и это было так странно… словно сидишь в камере без окон и ничего не можешь сделать. Дождавшись, когда барьер чуть ослабнет, я резко вынырнула вверх, как пловец после длительного погружения под воду. И это сработало. Правда, все чувства тут же вернулись, и боль волной заставила меня потерять сознание. Пришла в себя я не знаю когда, и тут же накатила новая волна боли, на этот раз — на левую руку и плечо с заходом на лопатку. Эта область тела сначала онемела, а потом я физически ощутила, как проступают какие-то символы. Зрение вернулось, и я смогла уже нормально осмотреться, сев на кровати. От всех этих периодических волн боли меня слегка била дрожь. Левое плечо дымилось. Бледная кожа дымилась. На ней проступило изображение скелета. Кости рук скрещивались между собой на грудине, создавая впечатление, что скелет обнимает себя за плечи. Этот рисунок занимал все левое плечо, а на спину уходило изображение креста, что висел у него на шее. Череп скелета охватывали языки пламени. При более внимательном рассмотрении, я обнаружила, что этот большой рисунок состоит из множества отдельных маленьких. Причем эти маленькие обрисовывали то или иное историческое событие. Я смогла рассмотреть Кутузова, Сталина, толпу людей у Бастилии, крейсер «Аврора» и много чего еще в плане истории. Мне эта картинка показалась знакомой. Очень знакомой. Будто я ее где-то уже видела, но память не могла мне подсказать, где именно. Поначалу картинка бледная, а потом приобрела множество цветных оттенков.

— Ё-мое… — пробормотала я, выражая крайнюю степень недоумения одним этим высказыванием.

— Да уж… Неслабо так… — Кто-то холодной рукой коснулся татуировки. Если я и завопила, то больше от неожиданности.

— Совсем сбрендил пугать так?! — Я ударила Артема по руке, только после этого сообразив, что что-то тут не так. Осмотрев комнату с подозрением, с каким рассматривают шпиона чужой страны, я перевела взгляд уже непосредственно на Артема, требуя объяснений одним взглядом. — И что это значит? Моей крови было мало, так ты решил еще меня и к себе затащить?! Знаешь, это уже не просто наглость! Это уже похищение! — с апломбом заявила я. Артем на меня посмотрел так, как психиатр смотрит на душевнобольного, которому дали в руки саперную лопатку, совмещенную с бензопилой.

— И ты… нисколько не удивлена? — осторожно спросил он, явно на что-то намекая. Я скрестила на груди руки, ожидая получения прямого ответа. Мысли я читать не умела, к великому сожалению. Артем усмехнулся и посоветовал: — Тогда посмотри в зеркало на себя… может, тогда поймешь, — Таинственность его голоса мне просто действовала на нервы. Я была обиженная и злая. И у меня было причин на это предостаточно. Во-первых, он слишком обнаглел у реки на мосту, во-вторых, он меня укусил и пил мою кровь, а в-третьих, он меня еще и похитил! Я кинула быстрый взгляд в окно. Прошло уже несколько часов с того времени, когда меня укусили. Надо идти домой, а то мама с дядей меня, наверное, уже потеряли. Да и подруги тоже. Я прикусила губу и нетвердой походкой, как после алкогольного опьянения, направилась на выход.

— Куда ты собралась, красавица? — поинтересовался Артем, внезапно оказываясь позади меня и смыкая руки на животе.

— Оставь меня в покое! Тоже мне, герой-любовник выискался! — крикнула я, пытаясь освободиться из его объятий, но вампир оказался сильнее. Фыркнув, я безвольно повисла на его руках. И что теперь делать? Вспоминая все фильмы о вампирах, которые смотрела, я пришла к выводу, что ничего не могу предпринять.

— Тихо-тихо… нервоз не самый лучший друг и советчик… — произнес он, ведя меня в гостиную. Мне ничего не осталось, кроме как идти вместе с ним. Мысли метались в разных направлениях, ища выход, и не находя его пока что. Мы оказались около зеркала. Я подняла глаза и… совершенно себя не узнала. Идеальная внешность, все дефекты и неровности скрылись, красота стала совершенной. Глаза горели алым цветом. Кошачий зрачок то сужался, то расширялся, придавая глазам хищнический оттенок во взгляде. Из приоткрытого рта робко выглядывало что-то острое белое и длинное. Скосив глаза, я осторожно коснулась языком этого нечто острого, сделав неутешительные выводы. Клыки. В состоянии ужаса и шока, я снова перевела взгляд на себя в зеркало, посмотрев уже по-другому. Как на вампира. На топике застыли бордовые пятна крови преимущественно с левой стороны. Бледная кожа подчеркивала мою хрупкость и изящность. Возможно, некоторые бы и обрадовались таким метаморфозам, но не я.

— Ты… ты что натворил?.. — Голос был хриплым, как будто я задыхалась. Артем улыбнулся и произнес:

— Я сделал то, что должен был сделать… жалко было тебя убивать… — Я скрипнула зубами от злости. Ненависть почти физически ощущалась в воздухе. Жалко убивать?! И это все его оправдение?! Как я теперь буду жить?! Странно было то, что я на само существование вампиров отреагировала относительно спокойно. Даже очень спокойно, а вот сам факт обращения в вампира меня поверг едва ли не в шоковое состояние. Глаза стали отливать в голубой цвет. Причем это был не просто голубой, а мертвенный какой-то цвет. Зрачок съежился до размеров макового семени, его было почти не видно.

— Я тебя убью… — проговорила я вполне серьезно. Только вот как это сделать, находясь в не особо выгодном положении, я пока не знала. В голове рисовались способы побега один бредовее другого.

— Ну, попробуй, — усмехнулся Артем, касаясь губами моей шеи. Я не удержалась и резко нанесла ему удар под ребра. Он оказался настолько сильным, что вампир ослабил свою хватку и чуть склонился вперед. Я воспользовалась моментом и вырвалась из его рук.

— И у тебя еще хватает наглости лезть с поцелуями?! — как змея на сковородке, зашипела я, принимая невольно оборонную позицию.

— Это невежливо с твоей стороны бить того, кто подарил тебе вечную жизнь, — проговорил он, выпрямляясь и смотря в мои глаза. В его взгляде нарисовался интерес. — Что с твоими глазами? У вампира они обычно красные, — осторожно заметил Артем, больше не решаясь приблизиться ко мне. Затем его взгляд упал на татуировку. Он присвистнул. Но больше ничего не добавил. В его взгляде я уловила какой-то странный оттенок, как будто он знал больше, чем говорил. Хотя, чему я удивляюсь? Откуда мне знать, сколько он уже живет?

— Не знаю! — агрессивно отозвалась я, внезапно увидев совершенно другую картину. Артема здесь уже не было. Сплошные деревянные стены. Посредине стоит стол, на нем одна свеча горит. Седой пожилой человек сидит на деревянном стуле и читает какую-то книгу. В его глазах отражается огонь от свечи. Взгляд грустный и полный невысказанной никому муки. Мне невольно стало его жаль. Он внезапно услышал стук и оторвался от чтения, потянувшись к дробовику. Я знала, что он заряжен деревом. На этих землях стало нынче неспокойно — перемирие между вампирами и оборотнями подошло к концу. Развязалась новая война. А он был охотником, у которого детей убили одни, а жену через два года — другие. Осторожно открыв дверь, он встал сбоку от нее с оружием наготове. В дом вошел вампир. Его лица было не видно. Рука охотника не дрогнула. Он выстрелил и попал точно в цель. А на месте того вампира оказалась я. Глаза расширились от недоумения и я, спасаясь от выстрела с криком выпрыгнула из окна. Звон разбившегося стекла меня отрезвил. Кто-то прижал меня к земле, лишая возможности двигаться и отбиваться. Затуманенный взор постепенно переходил из мира видения в реальный. Когда мир собрался в одну картину, я смогла рассмотреть Артема и сделала попытку его спихнуть с себя, но это оказалось бесполезно. Мои руки он прижал к земле, держа их вместе за запястья, а ногами было не дотянуться, ибо он сидел на моем бедре.

— Куда ж ты от меня все сбежать пытаешься? — поинтересовался он сладким голосом, но по Артему было видно, что он удивлен случившимся не меньше меня. Я сделала последнюю попытку вырваться из его цепких рук и перестала это делать. Сил уже не было на это. Посмотрев на него, я сделала вид, что проигнорировала его вопрос.

— Слезь с меня, нашел себе тут подстилку, черти тебя забери! — огрызнулась я. Трава была сырой от вечернего тумана и холодной. Лежать на ней было крайне неприятно.

— Ну у тебя и сравнения! — хохотнул Артем. — Впрочем, если ты не против…

— Иди ты!.. — процедила я, умудрившись его спихнуть с себя, повернувшись на бок.

— Куда? Тут охотники — мне еще жить охота, — насмешливо отозвался вампир. Мне уже в который раз за сегодня захотелось его убить.

— Вот к ним и иди! — Я сумела вырваться окончательно и тут же метнулась к забору, надеясь от него сбежать. Артем оказался проворнее и преградил мне путь. Я остановилась, смерив его недобрым взглядом.

— И к тому же, у меня к тебе есть несколько вопросов… да и небольшой курс введения в вампирскую жизнь не помешает. Ты же теперь одна из нас, хочешь ты этого или нет, — цинично произнес он, сходя на серьезный тон.

— Я не одна из вас! — Все, пошла реакция отторжения истины. Я понимала, что он прав, но сердцем я отказывалась это воспринимать и осознавать. Он пожал плечами, предпочитая в таких вопросах не спорить.

— Знаешь, по-моему, ты какая-то слишком нервная сегодня… — заметил Артем, приближаясь ко мне. Я даже не заметила, как он оказался рядом. Что-то кольнуло меня под локоть. Опустив взгляд, я заметила, как ехидным бликом блеснул бок шприца. Фиолетовая жидкость перелилась ко мне в организм.

— Что ты?! — Артем осторожно провел по моей татуировке. После введения этого фиолетового раствора я почувствовала, что меня клонит в сон. Действовало вещество очень быстро. Борясь со сном, я сделала пару шагов к забору, но меня развернули к дому.

— Не туда идешь… — ласково прошептал он мне на ушко. Я чуть не взвыла. Мало того, что меня обратили, так еще и не отпускают. После вспышки гнева у меня начался приступ истерики. Слезы стекали по щекам сами по себе. Я их как-то пыталась сдерживать, но это было нереально. Как же ненавижу пускать слезы на глазах у других!.. В моем понимании они — признак слабости. Начавшуюся истерику затушил сон. Но надолго ли? Осадок боли и отвращения к самой себе все равно остался. Мир разбивался на сотни осколков. Меня прежней, ровно, как и прежней спокойной жизни пришел конец. Теперь уже ничего нельзя изменить. Последняя слезинка упала со щеки на траву и разбилась, рассыпавшись на множество маленьких…