Карелия

Глава 27 21-22 октября. Ещё два дня, почти шторм

Утро добрым не бывает… Кажется у меня это рефреном станет… Ночью проснулась, замёрзла, спросонья нашла одеяла, накрыла пациента наощупь, накрылась сама. Чего-то шумело, но сквозь сон решила, что это продолжение сна, поэтому значения не придала. А вот когда проснулась, осознала, что шумит не во сне, а наяву и нас чувствительно раскачивает…

Высунула голову осмотреться. Солнце ещё не встало, но света хватает и очень страшно от того, что я сквозь сумерки вижу. С озера накатом идут ряды тяжёлых свинцовых, в полутьме почти чёрных волн с белёсыми гребнями пены. Мы вчера в темноте приткнулись к низкому заболоченному берегу и сейчас в лежащем прижатом ветром тростнике набегающие волны пытаются нас вбить в него поглубже. Осматриваюсь дальше и ничего меня особенно не радует, насколько вижу весь берег низкий и его атакует волновой накат. Волны высотой в метр не меньше и на берег обрушиваются с рёвом, и как я под этот неумолчный рёв могла спокойно проспать?

Понятно, что отсюда надо выбираться. Вот только берег нас не спасёт, а пробираться куда-то по такой волне это очень вредная для организма фантазия… А если остаться? А если остаться, то волны нас в результате вколотят в тростник так что для выхода придётся в сплошном тростнике канал копать, а копать нечем и в воде ледяной по пояс, хочу я такого удовольствия? Да и ещё неизвестно, как тростник себя поведёт, если волна ещё усилится. Он ведь её может и через себя начать пропускать и тогда нас и перевернуть запросто может. Если попробовать выбраться отсюда, то вдоль берега может найду чего-нибудь, что с места не видно. Волна хоть и высокая, но метрах в десяти от берега ещё гребень не подняла и можно попробовать на этой дистанции удержаться и не дать лодку опрокинуть…

Похоже, спросонья на адреналине я выдернула лодку из тростника одними вёслами и даже успела развернуться между волнами и направить чуть в сторону от берега, где волна ещё не била и не дыбила переламывающийся гребень. Из гребков, только один из трёх получается эффективным, два других то зарывают веслом, то приходятся на воздух. Ритм волны поймать никак не получается, но лодку я всё-таки продвигаю. Крыша ковчега скрипит и стонет от нагрузок, но держится. Через боковины, где оставлены дыры для вёсел и по высунутой голове достаётся брызгами, и я неслабо подмокла. Сидеть в мокрых юбках совсем не удовольствие, но выбора нет, как и мокрые рукава – это фатальная неизбежность. Мокрые руки на ветру замёрзли и почти ничего не чувствуют… Наверно с километр гребла вдоль берега, везде низкий берег с бушующим накатом, никаких укрытий. Очень надеялась на выступающий мысок, который показался, но и за ним ничего интересного способного укрыть… Берег поворачивает на юг и вдруг, повернув голову, вижу маленький островок, который набегающий прибой временами перехлёстывает, но за ним волны почти нет. От решительного поворота лодка чуть не перевернулась, но даже не черпнула воды, выкарабкалась на волну в последний момент своим перегруженным носом, может это и есть хваленые свойства "Фофана"… Когда развернула в затишке лодку и ткнулась носом с мелкие заросли тростника, даже не поверила, что нашла укрытие…

Уже довольно рассвело, поэтому вылезала сторожко, весь берег низкий и просматривается далеко, как бы не насквозь полуостров на всю ширину, которой здесь, судя по карте не много, не узость, как немного южнее, но и не так широко, как севернее, где в стороны раздаются выступы мысов. Чуть южнее и восточнее по берегу торчит небольшой взгорок и с лесом, но мне туда не добраться по такой погоде. Сапогом сразу черпнула, ледяная вода взбодрила, как если бы налилось за шиворот. Обошла лодку, ухватила цепь и постаралась вытащить её на берег сколько возможно. Привязаться не к чему. Грести куда-то дальше возможности нет…

Как я поняла, Сосед планировал, что за вечер пройдём километра на три южнее, там вроде после пары мысов и места укромные на берегу должны быть, а главное, полуостров становится шире и дорога уходит на ту сторону, а на этой вроде лес даже обозначен…

Залезла в лодку. Ну не могу я на открытом со всех сторон месте присаживаться. Пусть здесь и лейтенант, но он без сознания, а я, свесившись с лавочки, могу в наш специальный котелок свои дела сделать. Заодно и прокладку поменять, чулки отсегнуть, снять, отжать и снова надеть. В этих условиях "на себе" – это единственный вариант их высушить. Портянки поменяла на сухие, хоть так ноги быстрее согреть. От этих переодеваний и мокрых чулок озноб по всему телу. Эх! Сейчас бы костерок и хоть чаю горячего… Про баньку я даже и не мечтаю… В одеяло завернулась, бока куртки и юбок тоже влажные, как и платки на голове. Переодеться не во что, эх! Где ты моя бедовая будёновка?… От холода снова потребовался наш котелок "по маленькому"… Но закутавшись в одеяло вроде бы пригрелась, тем более, что слезла вниз с лавки с продуваемого через боковые дыры ветра. Да! Такими темпами… А если ещё погода не успокоится?…

Проснулась. Похоже угрелась и сон сморил… Снаружи вакханалия продолжается, но это не шторм и не ураган, ветер сильный просто, но нам на нашей лодке и такого за глаза… Температура даже на глаз упала на несколько градусов… И на закуску ещё и дождь начался и через среднюю дырку чуток забрызгивает. И вот ещё одно открытие… Может прошедшей ночью или уже с утра, теперь уже не узнать, но сбила себе ладони до лопнувших "кровавиков" и при любом движении ладошки печёт не на шутку, так я не то, что грести, я вообще в руки ничего взять не смогу…

Стиснула зубы и, шипя от боли, задрала нижнюю юбку и от подола своей рубахи откромсала по две полосы на каждую руку. К счастью, мха у меня заготовлено с запасом. Сижу сзади, транец лодки в воде, так что чуть приподняла люк, и помыла руки, свесившись наружу. Судя по свету, дело идёт к вечеру, волна бьёт, направление ветра не изменилось. Надеюсь наш моховый бугорок с ёлочкой и сосёнкой на макушке у низкого островка не привлечёт ничьего внимания. Вокруг пустота, вроде бы никого и ничего… Еле удержалась от желания сунуть руки под мышки, чтобы отогреть от ледяной воды. Дождалась, пока вода чуть стечёт, проложила сфагнум и забинтовала обе ладони. Вначале мох по содранным без кожи местам шкрябал при движении, что слёзы наворачивались, уже даже думала, а не снять ли и не сделать повязку просто с мочой, как бабушка учила, но повязка прилежалась и раны успокоились. Ещё посидела, лейтенант лежит, словно спит, но парок изо рта вылетает, значит дышит. Если и дальше так холодать будет, придётся к нему перебираться, и его согрею и самой теплее будет… Спохватилась, скинула сапожки и ещё раз перемотала портянки на сухую сторону.

Делать совершенно нечего… Сейчас куда-то соваться опасно, обнаружить сейчас едва ли кто сможет, дураков на малых судах в суровую Ладогу лезть немного, разве что с берега увидят. А вот риск под волну попасть и иметь проблемы с этой стороны, это реально. Ветер направления не меняет, нашу лодку хоть и покачивает немного, но волна сюда не бьёт, её полностью островок на себя принимает, хоть некоторые волны и умудряются через него перехлестнуться…

Задремала…

Проснулась внезапно от жуткого чувства голода. Достала задвинутую под скамейку банку с остатками тушёнки. Выскребла её до конца… Кусочки застывшего жира не смутили и они отправились вслед за всем остальным. Сказать, что я наелась… Не наелась, мало того, живот ответил серией сильных болезненных спазмов, что я скрючилась на сене подтянув колени к животу, болевые волны вроде отпустили, так и лежала, пока не впала в состояние полудрёмы, вроде не спала, но видела сны…

Мелькание образов и каких-то звуков, то я на праздничной деревенской гулянке у бабушки выплясываю так не любимую мной плясовую, которая у меня не очень хорошо получается, потому, что русская плясовая – это танец выбора своей половины, и пляшут её, как девушки, так и парубки, только когда пришло время, когда тела созрели и в пляске могут открыться и почувствовать зов предназначенного именно тебе… И в этой пляске можно переплясать соперницу или соперника, и никаких грубостей, всё на уровне танцевальных движений, которые при прочих равных требуют хорошего здоровья, легко сбить дыхание, если не уверен, занервничал и в пляске уже не удержаться, тебя просто вынесет из круга… Я это видела не раз, как молодые уже почти женщины выходили в круг, напротив полных силы и молодого задора парней и начинали в мелькании ног и рук, во взмётывающихся платьях и полах расстёгнутых пиджаков, плести мне раньше совершенно не понятное тайное, взрослое и люто до стиснутых кулачков завидовала…

А в этом сне – я поняла, я вышла в круг и он меня принял равную и по праву взрослой женщины, пусть и не познавшей ещё своего мужчину. Но я вошла в пляску и всё у меня получалось, получалось красиво и правильно, сильно и плавно, размашисто и величаво и я плясала словно это не я, а трепещущий на ветру огонёк родившейся женской силы, который манит к ней всех мужчин, любых и разных, но выберу только одного своего, и не обязательно сегодня, ведь он может сейчас быть далеко, а этот мой танец зов ему и он его обязан, должен непременно услышать, если он достоин такой как я!.. Только уже пробуждаясь вдруг поняла, что в круг ведь каждая входит по-своему. Одна словно впрыгивает, шебутная и заводная по жизни с коленцами и перебором ногами словно вихрь приглашающий и провоцирующий: "А ну перепляши!". Другая вплывает в круг павой, лебедушкой величественно, она сильна своей нежностью и женственностью, глаза опущены, руки под грудью сложены, вроде и не двигает ничем, только мелко шажками перебирает, но чуть уловимо качнула плечами, грудью колыхнула, глазами стрельнула, и никто взгляда отвести не может, плывёт лебедь и не каждый в круг рядом встать решится, тут не коленца выбивать, тут достойно пройти нужно… А ещё десятки вариантов, и у каждого и каждой свой, ведь нет одинаковых людей, у каждого свой оттенок, свой рисунок, своя главная линия и всем им есть место в русской плясовой… Вот только я пока ещё не знаю, какая у меня линия, я уже могу войти в круг, но не время ещё для выбора, для главной моей пляски…

Выскочила из лодки в едва проглянувшую сумеречную хмарь. Присела, заодно осматриваясь, пытаясь понять, что вокруг делается, меняется ли погода, а если меняется, то в какую сторону… Ветер так же дует и волны в берег бьют, но уже нет того вчерашнего ярения, и волна словно мягче, плавнее… Потянулась, на цыпочки встала, по над водой туман стелется, вот странно, ветер и волна и туман… Но сообразила, что когда сидела, внизу ветра вроде и не было, вот и туман здесь у берега, где ветер вверх отбивает поэтому держится… Время дорого, надо рисковать. Руки разматывать не буду, попробую так грести…

Подбираю цепь, закидываю на крышу моего сарая плавучего. Сталкиваю нос в воду, перебираю по верёвке, переношу ногу через транец и толкаюсь одновременно ныряя на свою скамейку. Руки побитые брать вёсла не хотят, но выбора нет, вот и первый гребок, за ним второй. Больно, но терпеть можно, даже не подозревала, что так быстро приноровлюсь к этим досочкам, которые словно специально под меня созданы, ведь на моём месте здоровенный мужчина может так резко ими дёрнуть, что они не выдержав усилия могут переломиться, поэтому обычные вёсла гораздо крепче и длиннее и для меня великоваты, а тут как раз самое то. С такими досочками никогда не выиграть гонку на скорость или маневренность, но мне они удобны и это главное…

С этой более длинной и плавной волной я сумела поймать ритм и гребу ровно и ритмично. Рассвет разгорается, видно не плохо, иду в видимости берега, всего метрах в пятидесяти, здесь волна ещё не успевает получить снизу толчок от близкого прибрежного мелководья. Пока я двигаюсь вдоль полуострова Уксалонпя, но скоро придётся решать, куда идти дальше. Впереди два больших острова напротив посёлка и порта Салми. Архип советовал идти между островами, а я уже готова согласиться с Соседом, что в такую погоду с внешней стороны островов я могу застрять на пару дней, а под прикрытием этих же островов я вдоль берега в сумерках за эти же пару дней вполне имею возможность проскочить и выйти на открытую воду почти на двадцать километров ближе к цели… Риск, что в районе Салми будет активное движение и меня заметят есть, но не думаю, вернее, это Сосед не думает, что движение будет слишком многочисленным. Сейчас как раз такой момент года, когда летнюю рыбалку уже свернули, а до зимней ещё рано… Тем более, как Архип сказал, что финны лапу на рыбаков наложили… На лодках в такую погоду с Ладогой шутить никто не станет, а как мы использовать лодку в качестве прибрежного транспорта едва ли есть ещё любители…

Но это в перспективе, а пока гребок, переносим вёсла, ещё гребок, и ещё один… Сколько их сотен и тысяч мне ещё нужно сделать? А плечи уже устали, руки тоже тяжестью налились, но надо снова гребок, ещё один… Высунуться посмотреть по сторонам, если нужно курс подправить и снова гребок, пока лодка между волнами и не начала качнувшись вальяжно на спину очередной волны взбираться… До светлого дня и растаявшего или сдутого тумана успела дойти до мыса. Когда к нему подходила уже успела обрадоваться, что уже дошла до оконечности полуострова, хотя Сосед и бурчал, что я не права, но вот ещё слушать, я же вижу, что дальше открытая вода… Но когда достигла мыса стало видно продолжение берега и никакого пролива. Посмотрели по карте, проплыли километра три… За три дня пути преодолела меньше десяти километров пути, и это с учётом моего движения по извивам береговой линии. По прямой наверно километров шесть всего, это меньше десятой части пути. Такой расклад "радует" неописуемо, умножаем три дня на десять, получаем месяц пути! Пора тихо впасть в пессимизм. Особенно, если учесть, что лейтенант после дурацкой кормёжки картошкой и чистки желудка в себя не приходит. И судя по запаху от него, прочистило его не только вверх, но и вниз… Ничего с этим сделать не могу. Сейчас пристанем и попробую быстро поменять ему повязку, чтобы ещё и не застудить его…

Ну что я могу сказать, повязку поменяли. Рана достаточно чистая, как сказал Сосед, гнилостной или гнойной вони из раны нет. Фонендоскопа японского с двумя толстыми чёрно-серыми трубками, перехваченными посредине никелированной стяжкой дорогого и манерного, как Сосед рассказывал у него был, послушать его лёгкие нет и не предвидится, даже не японского и совсем не навороченного. Ухом попробовали послушать, хрипит, булькает, дышит, но кашля нет, что радует, с его повреждёнными рёбрами кашель не очень рекомендован. Пока его разворачивала и возилась с повязкой, стало окончательно ясно, что пациента пронесло. Но мне его не достать, а подмывать в таких условиях – это гарантированная простуда. Так что только стараться скорее доставить его в лечебное учреждение…

— Мета! Понимаешь, я ведь сосудистый хирург. Пришлось пару раз огнестрелы оперировать, но это, по сути, на уровне первичной хирургической обработки раны, а дальше его уже лечили на профильном отделении. Да и мой опыт лечения с антибиотиками, капельницами, реанимацией, анализами и прочее, это совсем другое дело и помочь здесь и сейчас едва ли может. Вообще, мы с тобой сейчас в положении попытки ремонта сломанной автомашины ломом и кирпичом. Если дело в том, что машина не может проехать из-за камня на дороге, то ломом мы можем его убрать и проезд открыть, тогда нам несказанно повезло. А вот если у машины даже просто бензонасос полетел, нам даже хомутики не снять, не заменит лом отвёртку. Под себя наделал и в своих фекалиях плавает, это конечно очень неприятно пахнет и удовольствия мало, но это не смертельно и так как мы с этим ничего сделать не можем, то не дёргаемся и выполняем намеченный план. Я так думаю!..

Конечно, он прав, это я тут мечусь то в одну, то в другую сторону. После перевязки и я тоже о себе позаботилась. Увидела во что превратилась моя юбка… Да! У бабушки половые тряпки приличнее… От сырости, которая кажется везде и меня уже насквозь пропитала чувствую себя как грязная и всё время хочется почесаться. Как же я хочу сменить одежду согреться и помыться! Уже когда отчалила, чтобы спрятаться за мысом увидела в озере на западе баркас под четырёхугольным парусом. До паруса километра три, не меньше, просто я раньше его не заметила. В принципе, на фоне берега, тем более со стороны восходящего солнца, которое хоть и не видно, но свою сторону неба подсвечивает сильно, меня разглядеть не должны, как заверяет меня Сосед, но меня трясло наверно ещё час, не меньше. Хотя видела, как баркас не изменил курса и ушёл южнее…

Вот весь световой день простояли у берега за мысом. Волна здесь почти не бьёт, затишок здесь небольшой. Смотрели с Соседом карту, в четырёх километрах ещё один мыс, а там ещё четыре километра и полуостров закончится. Хотя, уже от упомянутого мыса можно принимать принципиальное решение, куда мы дальше идём. Ведь можно от мыса сразу пересечь пролив и прятаться уже у восточного берега острова Мантсинсаари, постепенно пробираясь к югу. А если мы решили идти вдоль восточного берега второго острова, который называется Лункулансаари, тогда нам нужно продолжать двигаться вдоль полуострова и в самой узкой части пролива между островом и южной оконечностью полуострова пролив пересечь, судя по карте там ширина немного больше километра, но это основной маршрут выхода судов из порта Салми, так что проскакивать пролив нужно либо перед самой темнотой, либо ещё пока рассвет не наступил. Второй вариант со слов Соседа предпочтителен, потому, что до полного рассвета есть возможность у берега найти нормальное место для того, чтобы день переждать… А из этого следует, что сегодня за вечер мне нужно отмахать вёслами восемь километров, чтобы мы заночевали на оконечности полуострова и с утра стартовали в сторону острова. Не нужно было бы прятаться, так чего бы и не помахать вёслами, но в наших условиях, будет хорошо, если к ночи успею до мыса догрести…

Весь день я не спала, а наблюдала во все стороны. По карте тут самое узкое место, можно сказать осиная талия этого полуострова и дорога должна быть видна, если по ней кто-нибудь поедет. С моего места никакой дороги я само собой не вижу, ну, низко я, фактически на уровне воды, вот и смотрю, ездит здесь кто-нибудь или нет. Заодно наблюдаю и за озером, Вернее проливом между островом Мантсинсаари и моим полуостровом Уксалонпя, вход в который я вижу полностью. Остров можно обойти и с южной стороны, но судя по карте, этот северный вход предпочтительнее. Что можно сказать? Движение, видимо патрульных баркасов есть, кроме первого виденного с парусом за день видела ещё два моторных, один так свирепо дымил, что я сначала, когда со стороны озера увидела непонятное чёрное пятно, даже не поняла, что это плавучая коптилка так себя заявляет. А вот вблизи даже было перестук мотора слышно, над водой звуки далеко разносятся, да и прошёл он почему-то достаточно близко от моего берега, метрах в двухстах и кажется, я даже видела на палубе наблюдателя с биноклем. Не знаю, был ли там бинокль, но какая-то фигура столбиком точно торчала…

Ближе к вечеру, когда, судя по подсветке неба и исходя из того, что за весь день по дороге никто не прошёл и не проехал, я решила, что с берега меня никто не увидит и можно выдвигаться. Про часы пациента в кармане я напрочь тогда забыла, да и нет у меня привычки к часам. Со стороны озера любое судно я увижу намного раньше, так что посчитала риск оправданным, тем более, что попытаться проплыть восемь километров нужно, иначе зависать здесь ещё на день не хочется. Волна пологая, гребу по прямой не вдоль берега, не забываю оглядываться вокруг. Особенно меня почему-то напрягает именно этот дымящий баркас, ведь зачем-то он к этому берегу прижимался, поэтому выглядываю не только озеро, но с южного направления смотреть не забываю…

К вёслам уже неплохо приноровилась, руки правда болят, но выхода нет, и поэтому гребу. Днём перемотала свои ладошки. Вроде ранки чистые, стебельки мха поприлипали, не стала их отрывать, только верхние поменяла. На мыс выскочила ещё в сумерках, потом гребла ещё часа два, пока совсем не стемнело. Плечи руки и спина уже совсем одеревенели, пришлось останавливаться… Фактически на ощупь подошла к берегу. Развернула лодку и приткнулась кормой, вылезла, не замочив ног, в смысле не зачерпнула. Под ногами крупная галька, разворачивать лодку не стала, вытащила сколько смогла на берег. Немного отошла по берегу, сделала свои дела и залезла в лодку…

Дремала тревожно, очень страшно было проспать, ведь где мы приткнулись не видела, всё наощупь. Не выспалась. Постаралась немного размять плечи и руки, прямо сквозь куртку, не знаю, как поможет такой массаж, но хоть что-то нужно делать. Через несколько часов, кажется ветер опять усилился, и волна бьёт, но от западного ветра меня уже частично прикрывает остров Мантсинсаари, по крайней мере, мне хочется в это верить. Хоть и темно, но направление я вроде чувствую, подумала и решила плыть прямо в темноте. По всем прикидкам мне ещё километра два до оконечности полуострова, а потом ещё больше километра ширины пролива. И нужно следовать генеральным южным курсом, можно чуть забирать восточнее. На юге и чуть западнее вдали иногда мелькает какой-то огонёк, сначала подумала, что это судно плывёт, но после он никуда не двигался, решила, что это огонь на острове Мантсинсаари, и мне от него нужно держаться чуть восточнее… И это всё мои придумки и ощущения на моём чувстве направления, а чувства, это такая штука, что могут обмануть и подвести в самый неожиданный момент. Мне бы сейчас солнышко или на худой конец сумела бы Полярную звезду на небе найти, но всё небо плотно зашторено типично ленинградскими сплошными облаками и о звёздах можно только фантазировать…

А ещё снова и ещё больше похолодало, может из-за холода я и проснулась. И если так пойдёт, то скоро в нашем ковчеге будут дрейфовать две несвежие ледышки, а по весне нас вынесет ледоходом к любимым с детства мостам и набережным… А с учётом того, что мой пациент стал весьма ароматен, никакого желания согреваться в обнимку с ним, как раньше, не возникает. Пусть это чистоплюйство, по моему просто брезгливость, но пересилить себя не смогу, от одной мысли тошнота подкатывает… Никакой тёплой запасной одежды у нас нет, всё, чем можем утепляться, это два наших одеяла. Костерок бы развести, а лучше уж тогда баньку и чаю горячего в самоваре на шишках сосновых вскипячённого, что называется, мечтать не вредно!

Авантюра, но выхода нет и надо решаться, а то время работает против нас. Сегодня наверно уже число двадцатое, а это значит, что через две недели "Казанская", а на неё, каждый знает, до обеда осень, а после обеда уже зима. А про "Казанскую" так много знаю, потому, что она моя покровительница, как бабушка говорит, ведь я в этот день родилась, целых восемнадцать лет назад. Конечно, сразу Ладога льдом не покроется, но это значит, что температура упадёт ниже нуля, и наше и так не сильно комфортное пребывание на лодке станет ещё неуютнее. А с учётом того, что за первые три дня я преодолела смешно сказать, какое гигантское расстояние, надо двигаться, в смысле мне моими ручками грести, грести, грести… Вот такой у нас движитель в одну заморенную Меточкину силу…

Ладно! Хватит себя уговаривать, оттолкнулась, внутрь прыгнула и вперёд, как там бабуля любит приговаривать: "Бог не выдаст – свинья не съест!", а комсомолкой Метой Луговых так ещё и подавится хрюшка, даже если попробует, отравится зараза толстая! Первые гребки самые лёгкие, а вот потом руки и спина начинают уставать, но не думаем об этом, а гребём нашими досочками, нашими вёслами… Левой, правой, левой, правой… Тьфу! Какое левой-правой?! Вёслами разом гребут! Кстати! А чего это разом? Можно и по очереди! Как там говорил великий академик Павлов? "Отдых – есть смена рода деятельности!" Вот и буду отдыхать, грести, то двумя разом, а это можно делать только спиной, а после каждой стороной по очереди, а это только руками выходит…

Гребу в темноту и в темноте. Ничего не видно, и огонёк куда-то запропал, прислушиваюсь к своему ощущению направления на юг, стараюсь с него не сбиться. Периодически меняю характер гребли с одновременного на попеременное каждым веслом. Вроде помогает или может я просто себя убеждаю, что целый академик Павлов не может ошибаться. В темноте не видно, но по ощущениям волна почти затихла, что вполне возможно, если ветер продолжает оставаться западным, и нас прикрыл от него остров. Наконец, когда меня уже начала обкладывать паника небо вроде бы начало сереть.

Вообще, а вы пробовали когда-нибудь несколько часов пялиться в темноту с целью чего-нибудь в ней разглядеть? И в первый момент, когда заметила, что вверху вроде бы что-то проявляться начало, возникла уверенность, что это обман зрения, что глаза выдают желаемое за действительное. Про мелькания и вспышки в глазах, которые умно Сосед "фотопсиями" назвал, я уже молчу, я на них уже не реагирую, он объяснил, что глаз не находит никаких сигналов на своей сетчатке и нервные окончания начинают сбои давать и в мозг идут такие хаотичные сигналы, которые воспринимаются как вспышки и мелькания в кромешной темноте. Но вскоре убедилась, что не просто сереет небо, а с востока сильнее и начинают проступать тени. В какой-то книжке читала, что середина сумерек, это когда не можешь отличить рыжий волос от чёрного. Сейчас наверно точно ещё не отличишь. Но вот я вдруг разглядела слева от себя тёмную тень, не просто что-то небольшое мелькнувшее, а массивную и протяжённую, выходит, что пролив я всё-таки перемахнула и забрала западнее и сейчас плыву не туда! Срочно разворачиваюсь к берегу и по тому, что темный массив со стороны светлой части неба убеждаюсь, что это берег. А берег слева может быть только у острова Лункулансаари, потому что любой другой берег от меня был бы западнее, а с востока берег далеко и догрести до него я бы не смогла. Когда чуть больше рассвело, посмотрела карту, и оказалось, что от мыса, от которого я стартовала нужно было двигаться не строго на юг, а почти на юго-восток, вот и получилось, что я выскочила на остров "Лунного Кулана" (ну, дикие у них здесь названия) с западной стороны. А пока я выгребла ближе к берегу, убедилась в том, что это не очередной маленький островок, которых здесь хватает, и уже определив своё место спокойно поплыла на восток вдоль него…