Карантин

Глава 4. Братья

- Тушенка белорусская десять банок, сардина в масле десять банок, молоко «Крымское» десять литров, сок апельсиновый, яблочный, мультифрут. День рождения празднуете, товарищ капитан?

- Нет, не праздную. – Илья Бабаджи собрался спросить, слушает ли продавщица радио, но нашел ответ на свой вопрос сам. Сирену в «Пуде» скорее всего слышали, но сочли учениями. Паника начнется завтра, когда люди поймут, что заперты. Сейчас надо спешить.

В два приема Илья загрузил в джип покупки. Очень хотелось выпить, но дезинфекцию он проведет на базе. Ездить по городу нынче и так рисково. Словно в подтверждение его мыслей по Крымской одна за другой пронеслись три «Скорые», прогромыхал армейский грузовик. К утру город окажется в кольце блокпостов – крыса не проскользнет. Хорошо, что родители под Бахчисараем – поехали к дядьям собирать фундук и зимние яблоки. Пересидят, дай бог, в Высокое хорошо если раз в месяц заедет чужак. Ромку бы вывезти…

Машинально вывернув машину на Володарского, Илья задумался ещё раз – что безопаснее. Запереть младшего брата в квартире с провизией и водой, или попробовать протащить через оцепление за границу города. А как дальше? До Симферополя два часа чистой дороги, до Бахчисарая минут сорок, до Высокого ещё час – на машине пустяк… если кордоны не стоят по всей трассе. Из города по шоссе уже не выехать, но все грунтовки перекрыть ещё не успели… можно рискнуть растянуть самоволку и вернуться в казарму к утреннему разводу… если он, Илья, не успел хватануть чуму где-нибудь в магазине или автобусе. Нет, безопаснее дома. Запереться и никого не пускать. Надеюсь, у Ромки хватит мозгов послушаться.

Круглая башня кирпичного завода торчала, словно протянутый в небо палец, высокие тополя выстроились солдатами на плацу. Остановку у Водоканала уже поправили и упавшее дерево кое-как сволокли с дороги. На Челноках вступал в свои права вечер – вот только благостного покоя он больше не обещал. Магазины здесь уже закрыли, репродуктор на остановке вещал «Соблюдайте спокойствие и порядок», редкие прохожие спешили изо всех сил.

Во дворе стоял шум. Не привычный вечерний шум, с перелаем, перекличкой детей и залихватским шансоном, а тревожное многоголосье. Сосед со второго, матерясь во всю мощь просоленных легких, заколачивал окна – будто оно поможет, соседи с третьего нараспев читали молитвы, соседка с четвертого зажгла все люстры в квартире и рыдала взахлеб. Огромная словно облако стая галок кружила над крышами – осенью такие стаи не редкость, они ищут корм, перелетая с места на место. Но сегодня меняющая очертания каркающая темная туча смотрелась зловеще.

Остановив во дворе машину, Илья набрал номер Ромки.

- Здорово, боец! Должи обстановку.

Голос братишки в трубке звучал обычно:

- Здравия желаю, товарищ капитан. Съел пельмени, сделал домашку, сижу робота собираю, блок управления вкручиваю. У нас соревнования в ноябре, ты забыл?

- Есть дела поважнее. Смотри – идешь в ванную, там на полке бутылка хлорки. Мочишь тряпку, кладешь на пол в прихожей. Потом залезь в аптечку там есть маска от гриппа, наденешь. Я сейчас поднимусь, загружу тебе продукты. Все пакеты и банки протираешь губкой с хлоркой, перед тем как поставить в шкаф. Понял?

- Нет.

- Делай что сказано. Подымусь объясню.

Подхватив три пакета разом, Илья поднялся по лестнице, открыл замок своим ключом, вытер ноги, поставил покупки на тряпку, прикрыл дверь.

- Слушай сюда, Ромка, времени очень мало. В городе эпидемия чумы, завтра введут карантин. Я привез жратву – с тем, что в доме, хватит недели на три, если не лопать в три горла. Наберешь воды во все емкости, какие есть. Таганок и баллон если что в кладовой. Телефон держи на зарядке – мало ли рубанут электричество. Слушай радио. Никуда не выходи из дома и никого не пускай внутрь ни под каким предлогом. Если почувствуешь себя плохо – звони. Я буду на связи. Если со мной что-то случится, звони майору Китайчику, он поможет. Папе с мамой тоже звони каждый день – они с ума сходят, что не могут приехать. Все ясно?

- Нет.

На лице у брата читались растерянность и злость, но ни капли страха. Наш человек!

- По ходу в городе распылили бактериологическое оружие, возможно действуют диверсанты. Зараза повсюду. Неделю будут дезинфицировать улицы, травить крыс и выявлять больных. Увидишь чуваков в костюмах как у космонавтов – не пугайся, свои.

- А ты что будешь делать?

- Пойду в оцепление с нашей стороны. Надену химзу и буду стоять, в химзе безопасно, - правдиво сказал Илья.

- Я хочу с тобой. В оцепление, как тогда.

Когда ополченцы из батальона гражданской обороны оцепили казармы украинских морпехов, одиннадцатилетний Ромка тусовался вместе со взрослыми, разносил воду и чай, бегал за бубликами, смотрел по сторонам и приносил пользу побольше иного взрослого. Но сейчас…

- Прости братуха, никак не могу. Если с тобой что случится, мать мне этого не простит.

- Значит я должен сидеть дома, жрать тушенку и ничего не делать? – повысил голос Роман.

- Ты пригодишься здесь, - уверенным голосом заявил Илья.

- Чем? Тараканов давить?

- Во-первых ты будешь докладывать обстановку два раза в день штатно и при любом ЧП. Что во дворе, что в подъезде, нет ли пожаров, беспорядка или грабежей, нет ли беспризорных больных или трупов на улице. А во-вторых…

Чуть помедлив, Илья тщательно вытер ноги о пахнущую больницей тряпку, плеснул хлорки на руки и прошел в спальню, к отцовскому сейфу. Три-четыре-восемь-семь-два. Вот и он, старый-добрый ПМ. За него и посадить могут – если найдут, конечно.

- Придут подъезд грабить – защитишь стариков и детей. Правило помнишь?

- Не хочешь смерти – не трогай, достал – убивай.

Роман благоговейно принял тяжелую кобуру, погладил холодный ствол пистолета. Стрелять он умел, хуже, чем брат, конечно, но восемь из десяти выбивал. Оружие придало ему сил, добавило уверенности.

- Я справлюсь, Илюха.

- Знаю. Не ссы, братан! Сейчас я ещё жратвы подгоню и на службу.

- Давай с тобой вниз слетаю.

- Лады.

Братья молча спустились по лестнице, Илья выгрузил из машины оставшиеся пакеты. Роман хотел обнять его, но остановился под строгим взглядом.

- Обойдемся без сантиментов. Бывай!

- Удачи.