Как умирала Вера

29

Минут через пять после того, как Дана спешно покинула кафе, в кармане Пахома затренькал мобильный. Выведенный из глубокой задумчивости, молодой человек нехотя извлек кнопочный аппарат и прислонил к уху:

– Да, – недовольно пробурчал он.

– Пахом, ты гений! Я сразу и не заметил сходства, – давненько Фишер не выражал такого восторга на его счет.

– Что еще, Герман? – устало поинтересовался Пахом.

В отличие от многих других подчиненных, он никогда не лебезил перед шефом. Но от него как от самого удачного эксперимента четы Фишер этого и не требовалось.

– Как что? Твоя находка! Знаю, что ты с ног сбился, подыскивая Званцевой подходящую замену.

– Я ничего не нашел, – Пахому показалось, что Герман бредит, но в то же время он напрягся от понимания, что пристальная слежка за ним продолжается.

– Как не нашел? А ее сестрица? Отличный запасной вариант!

Пахом насупился и огляделся по сторонам. Он понимал, что и в данную минуту находится под наблюдением, раз Фишеру уже известно о его случайной встрече с Даной.

– Это не замена. А живой здоровый человек, – отрезал Пахом. Доказывать случайность этого свидания было бессмысленно и лень.

– Ну-ну! – иронично отозвался Фишер. – Как бы там ни было, впредь старайся, пожалуйста, согласовывать со мной все свои намерения. Не доводи до греха. Ты знаешь, что терпение у меня ангельское, но не беспредельное.

Пахом нервно заиграл желваками, стараясь сдержаться и не ответить, что у него, собственно говоря, тоже. Но он не мог не помнить, где он, а где Фишер. Уголки его губ напряглись, поползли вниз и застыли в таком положении.

– Я знаю, – процедил он наконец сквозь зубы и нажал кнопку отбоя.

Что это было? Фишер хотел над ним просто поиздеваться и лишний раз показать свою власть? Или он и впрямь намерен оставить Дану про запас? Ее возможно иметь в виду, только если с Верой что-нибудь пойдет не так. Но что? Она подходит идеально.

Конечно, Пахом изначально жалел именно ее – такую забавную, немного взбалмошную, своенравную, вероятно, прячущую под невозмутимой маской незаживающие душевные раны. И сдавать в лапы Фишера он ее не торопился, он тогда еще не знал о пристальной слежке. Усыпив Веру, Пахом хотел взять тайм-аут и подумать, как поступить дальше, чтобы минимизировать жертвы. Но привычная преданность Фишеру сделала свое дело. Да и был ли у него выбор?

Но Дана… Эта благородная интеллигентка с большими грустными глазами, оплакивающая младшую сестру. Не может же она поплатиться жизнью за мимолетное желание съесть круассан перед тем, как сесть на поезд и отправиться в родной город! И снова он, Пахом, совершенно бессилен.