Как ни крути - помрешь

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

– Ну, – выжидающе сказала я, с трудом преодолев привычку придерживать дверцу на переезде. – Куда мы едем?

Кистен покосился на меня и улыбнулся в свете фар идущей за нами машины.

– Увидишь.

Я подняла брови и набрала воздуху, намереваясь выжать из него подробности, но тут у него в кармане зачирикал телефон.

Мое игривое настроение сменилось досадой, и он бросил на меня ииноватый взгляд.

– Надеюсь, он не всю ночь будет трезвонить, – пробормотала я, опираясь рукой на подлокотник и глядя в темноту. – Лучше меня домой отвези, если будет. Ник на свидании никогда на звонки не отвечал.

– Он и не пытался управлять половиной города. – Кистен откинул серебристую крышку трубки. – Да, – сказал он. Прозвучавшее в голосе раздражение заставило меня скинуть руку с подлокотника и повернуться к вампиру. Из трубки пробился приглушенный умоляющий писк. Фоном ухала ритмичная музыка. – Ты серьезно? – Кистен переводил взгляд с меня на дорогу и обратно. В глазах отражались досада и недоверие. – Ладно. Иди туда и начинай вечер.

– Я пытался! – визжал голосок из трубки. – Они озверели, Кист! Чертовы стервы! – Голосок перешел в совсем уж неразборчивый испуганный писк.

Кистен вздохнул, глядя на меня.

– О'кей, о'кей. Мы заедем, и я разберусь.

На другом конце с облегчением залопотали, но Кистен уже не слушал, захлопнул трубку и убрал подальше.

– Прости, любовь моя, – сказал он с тем своим жутким акцентом. – Мы быстренько. Пять минут, обещаю.

Ага. Ничего себе начало романтического вечера.

– Пять минут? – переспросила я. – Нет, так не пойдет, – заявила я полусерьезно. – Без чего-то тебе придется обойтись. Выбирай – или телефон, или этот акцент.

– Ах! – сказал он, театрально прижимая руку к груди. – Ранила в самое сердце. – Он испытующе на меня глянул и явно обрадовался, что я восприняла все как надо. – Без телефона я не обойдусь. Значит, жертвуем акцентом… – Он ухмыльнулся. – Любовь моя.

– Ой, не надо, – простонала я, наслаждаясь шутливым пикированием.

Я так долго ходила вокруг Ника на цыпочках, опасаясь неосторожным словом сделать все еще хуже. Ну, теперь мне об этом думать не обязательно, видимо. Я не удивилась, когда Кистен повернул к набережной – уже догадалась, что проблемы возникли в «Пицце Пискари». Прошлой осенью они потеряли лицензию на смешанное посещение и с тех пор стали чисто вампирским заведением. По слухам, Кистен при этом даже увеличил доходы. В конце концов, это был единственный в Цинциннати респектабельный ресторан без ЛСП.

– Озверевшие вампы? – спросила я, когда мы заруливали на стоянку перед двухэтажным строением.

– Майк вечно впадает в истерику, – сказал Кистен, паркуясь на зарезервированном месте. – Всего-то кучка женщин.

Он вышел из машины. Я спокойно сидела, сложив руки на коленях – думала, он меня в машине оставит с включенным двигателем. Но он открыл дверь, и я вопросительно на него уставилась.

– Ты что, не идешь? – спросил он, поеживаясь под холодным ветром с реки. – Нежарко здесь.

– А что, мне идти? – удивилась я. – Вы же ЛСП потеряли? Кистен взял меня за руку:

– Не думаю, что тебе стоит беспокоиться.

Тротуар обледенел, и я порадовалась, что ботинки у меня на низких каблуках.

– Ноу вас же нет ЛСП, – повторила я.

Стоянка была полна машин, и я не думала, что мне понравится смотреть, как вампиры пускают друг другу кровь. А если я добровольно туда пойду, зная, что у них нет лицензии, закон меня в случае чего не защитит.

Длинное Кистеново пальто слегка подметало тротуар, когда он взял меня под руку и провел под навес ко входу.

– Здесь все знают, как ты вырубила Пискари, – тихо сказал он мне на ухо; я кожей чувствовала его дыхание. – Никто из них даже в мыслях на такое не отваживался. А еще ты не убила его, хоть и могла. Надо иметь больше смелости, чтобы оставить вампира в живых, чем чтобы убить. Так что никто с тобой связываться не станет. – Он открыл дверь навстречу музыке и свету. – Или ты насчет крови тревожишься? – спросил он, когда я заартачилась на пороге.

Я поймала его взгляд и кивнула, не боясь показать ему свои опасения.

Лицо у него стало отстраненным. Кистен мягко подтолкнул меня вперед.

– Не будет никакой крови, – сказал он. – Сюда отдохнуть приходят, а не зверя кормить. Это единственное публичное место в Цинциннати, где вампиры могут быть сами собой, а не пытаться соответствовать представлениям людей, оборотней или колдунов о том, какими они должны быть. Не будет здесь крови, разве что кто палец порежет, открывая банку пива.

Не до конца уверенная, я пошла за ним и остановилась сразу за дверью, пока он сбивал снег с ботинок. В лицо ударила жара. Вряд ли тепло здесь поддерживал единственный камин в конце зала – градусов восемьдесят[4] было, наверное. Воздух доносил приятный аромат благовоний и чего-то мистически-темного. Я глубоко его вдохнула, расстегивая Кистеново пальто, и он как будто до самого мозга дошел, успокаивая и расслабляя, как горячая ванна или хороший обед.

Спокойствие улетучилось, когда к нам заторопился какой-то живой вампир. У него плечи были шириной с мой рост и веса – сотни три фунтов. Но острый взгляд выдавал интеллект, а двигался он стой сексуальной грацией, которая нередко встречается у живых вампиров.

– Извините, – сказал он голосом тупого качка, подойдя ближе. Рука протянулась ко мне – не дотронуться, а указать на дверь. – Пискари лишился ЛСП. Только вампирам можно.

Кистен скользнул ко мне, помогая снять пальто.

– Привет, Стив. Какие проблемы?

– Мистер Фелпс! – негромко воскликнул великан, и-голос приобрел интеллигентное звучание, под стать уму, который заметен был во взгляде. – Мы вас так рано не ждали. Нет, проблем нет, только у Майка что-то там наверху. А внизу все тихо. – Он виновато глянул на меня карими глазами. – Прошу прощения, мэм. Я не понял, что вы с мистером Фелпсом.

Обнаружив неплохой шанс для разведки, я улыбнулась.

– А мистер Фелпс часто приводит сюда молодых дам, не являющихся вампирами?

– Нет, мэм, – ответил он так искренне, что пришлось ему поверить. Он вел себя и разговаривал так не по-вампирски безобидно, что я еще раз принюхалась – правда ли он вампир. Я и не подозревала, как много в вампирском поведении вызывается отношением к ним.

Нижний зал показался мне точно таким, как в любом дорогом ресторане, даже спокойней и обычней, чем когда у них была ЛСП.

Официанты были скромно одеты, большая часть шрамов прикрыта, а двигались они с деловой быстротой, без намека на игривость. Я пробежала взглядом по фотографиям над баром и оторопела, заметив смазанный снимок Айви в кожаном байкер-ском прикиде, верхом на мотоцикле – с крысой и норкой, столбиками стоящими на бензобаке. О Господи. Кто-то нас углядел.

Кистен искоса на меня глянул, увидев, куда я смотрю.

– Это миз Морган, Стив, – сказал он, протягивая мое – то есть его – пальто гардеробщице., – Мы ненадолго.

– Как скажете, сэр, – отозвался великан, и вдруг остановился и развернулся. – Рэйчел Морган?

Я улыбнулась шире.

– Приятно познакомиться, Стив.

Меня кольнуло беспокойством, когда Стив взял мою ладонь и поцеловал.

– Это мне приятно, миз Морган. – Здоровенный вампир поколебался секунду, в выразительных глазах сверкнула благодарность. – Спасибо, что не убили Пискари. В городе черт знает что началось бы.

Я хихикнула.

– О, тут не только моя заслуга. Мне помогли его посадить. И благодарить пока рано, – добавила я, не понимая, насколько он серьезно это сказал. – У нас с Пискари старые разногласия, и я просто не решила еще, стоит мне трудиться его убивать или нет.

Кистен засмеялся, но как-то вымученно.

– Ладно-ладно, – сказал он, отнимая мою руку у Стива. – Хватит болтовни. Стив, ты не принесешь сверху мой кожаный плащ? Мы уйдем, как только я вечер открою.

– Сию минуту, сэр.

Я не могла сдержать улыбки, когда Кистен ухватил меня за локоть и аккуратно направил к лестнице. Хоть он меня и трогал все время, но я решила, что это без задних мыслей – пока что, – и я могу потерпеть, что он меня переставляет с места на место, как куклу Барби. Это как-то вязалось с моим сегодняшним изысканным видом и заставляло меня чувствовать себя по-особому.

– Господи Боже, Рэйчел! – Я вздрогнула, когда он зашептал мне в ухо. – Тебе не кажется, что ты и так крутая, и не надо для впечатления мебель кровью заливать?

Стив уже шептался с обслугой, и вслед нам поворачивались головы.

– Ты о чем? – поинтересовалась я, уверенно улыбаясь всем, кто встречался со мной глазами.

Я классно выглядела. Я классно себя чувствовала. Кто угодно мог подтвердить.

Кистен притянул меня ближе и обнял за талию.

– Вряд ли умно было говорить Стиву, что ты просто не поняла, хочешь ты убивать Пискари или нет, и только потому старый вамп еще ходит по земле? Кем тебя считать будут после этого?

Я улыбнулась. Мне было хорошо. Такая расслабуха в душе, словно весь день сегодня винцо потягивала. Наверное, дело в вампирских феромонах, но мой демонский шрам еще не дернулся даже. Что-то здесь другое. Видимо, ничего нет на свете спокойней и уютней, чем сытый вампир, и, наверное, они распространяли это ощущение вокруг. Почему это Айви никогда так не воспринималась?

– Ну я же сказала, что мне помогали, – заметила я, думая, неужели я выразилась непонятно. – Но если Пискари выйдет из тюрьмы, моим главным желанием станет его убить.

Кистен промолчал, угрюмо на меня глядя, и я задумалась, не сказала ли чего лишнего. Но это же он дал мне египетскую бальзамирующую жидкость, думая, что Пискари от нее вырубится. Он хотел, чтобы я его убила. Может, передумал?

Музыка по мере подъема становилась громче. Правильный танцевальный ритм, от которого мне тоже хотелось танцевать. Я прямо чувствовала, как гудит кровь у меня в жилах, и покачнулась, когда мы с Кистеном остановились на верху лестницы.

Здесь было еще жарче, и я принялась обмахиваться рукой. Громадные окна, выходившие на реку Огайо, здесь заложили, вотличие от первого этажа. Обеденные столы убрали, оставив широкое пространство, окруженное высокими коктейльными столиками у стен. Стульев не было. У дальней стены – длинная барная стойка, и опять никаких стульев. Все стояли.

Над баром под самым потолком пристроили темный закуток, где сидел диджей и стояли прожекторы для цветомузыки. Немного в стороне – что-то похожее на бильярдный стол. Задерганный высокий вамп стоял посреди зала с радиомикрофоном в руке, безуспешно взывая к смешанной толпе вампиров: живых и мертвых, мужчин и женщин, одетых примерно так, как собиралась поначалу вырядиться я. Вампирский танц-клуб, решила я, мечтая заткнуть уши от этого кошачьего концерта.

Тип с микрофоном разглядел Кистена, и его длинная рожа просияла от облегчения.

– Кистен! – крикнул он, и в ответ на разнесенный микрофоном голос лица повернулись к нам, а окружавшие его скудно одетые женщины запрыгали от восторга. – Слава богу!

Тип направился к нам, и Кистен сжал меня за плечи.

– Рэйчел? – позвал он. – Рэйчел!

Он оторвал меня от созерцания красиво пляшущих на стенах огоньков. В синих глазах светилась тревога.

– Ты как, нормально?

Я кивнула – уронила голову и снова подняла.

– Угу, – хихикнула я. Мне было так тепло и хорошо! Кистенов танцевальный клуб мне ужасно нравился. Кистен нахмурился. Он глянул на слишком разодетого типа, над которым все смеялись, и снова повернулся ко мне.

– Рэйчел, я постараюсь побыстрее. Ты подождешь?

Я опять смотрела на огоньки, и он поднял мою голову к себе за подбородок.

– Да, – сказала я, медленно двигая губами, чтобы слова выходили правильными. – Я подожду вот здесь. Открывай вечер. – Кто-то меня толкнул, и я чуть не упала на Кистена. – Мне нравится твой клуб, Кист. Он классный!

Кистен поддержал меня, пока я не восстановила равновесие. Толпа начала скандировать его имя, и он поднял руку в знак признательности. Крики еще усилились, и я закрыла уши руками. Музыка ухала прямо во мне.

Кистен махнул кому-то внизу рукой, подзывая, и я увидела, как к нам шагами через две ступеньки мчится Стив, неся свое громадное тело, будто оно ничего не весило.

– С ней то, что мне кажется? – спросил у него Кистен, когда великан поравнялся с нами.

– Да-а-а… – протянул тот. Оба пристально меня разглядывали. – Приход от крови. Но она же ведьма? – удивленно спросил Стив, поворачиваясь к Кистену.

– Это да, – кивнул Кистен. Ему почти кричать приходилось из-за шума: все требовали, чтобы он взял микрофон. – Ее укусили, но она ни к кому не привязана. Может, поэтому?

– Вамп… вамп… вампирские фу… – Я облизала губы, хмурясь. – Феромоны! М-мм, как классно! Почему с Айви так никогда не бывает?

– Потому что Айви слишком зажата. – Кистен угрюмо вздох-пул, и я потянулась обнять его за плечи. Плечи у него были классные, такие мускулистые, твердые, соблазнительные…

Кистен снял с себя мои руки и зажал их в ладонях.

– Стив, последи за ней.

– Конечно, шеф, – сказал великан, вставая сбоку и чуть сзади от меня.

– Спасибо. – Кистен перехватил мой взгляд, пристально всмотрелся. – Прости, Рэйчел, – сказал он. – Это не твоя вина. Я не знал, что так получится. Я скоро вернусь.

Он исчез, я потянулась за ним руками и ошарашенно заморгала при взрыве криков, встретивших его появление в центре зала.

На миг Кистен застыл, собираясь с мыслями: голову чуть склонил, выжидая – такой секси в своем итальянском костюме! Он завладел толпой, еще слова не сказав; я поневоле впечатлилась. Рот изогнулся в лукавой улыбке, Кистен поднял голову, глядя на толпу из-под светлой челки.

– Вот блин, – шепнул он в микрофон, и толпа радостно заржала. – Какого черта вы все здесь стоите?

– Тебя ждем! – крикнул женский голос.

Кистен ухмыльнулся, призывно качнул телом, кивая в сторону, откуда слышался голос.

– Привет, Мэнди. И ты здесь сегодня? Когда это тебя выпустили? Мэнди счастливо завизжала, и он улыбнулся.

– Вы отвя-а-занные стервочки, вы в курсе? Замучили беднягу Майка. Чем он вас не устроил? Классный парень Майк!

Женщины заорали. Я закрыла уши руками, пошатнулась и чуть не упала. Стив вовремя поймал меня за локоть.

– А я тут на свидание выбрался, – сказал Кистен, театрально склоняя голову. – Первое за фиг знает сколько времени. Видите ее – там, на лестнице?

В меня ударил сноп прожектора, и я вздрогнула и сощурилась. От жара у меня щипало кожу, я выпрямилась, помахала всем рукой – чуть опять не повалившись. Стив придержал меня за руку, я его наградила улыбкой. Я на него прилегла даже, но он добродушно покачал головой и нежно меня отстранил, проведя пальцем по подбородку.

– Она сегодня немного не в себе, – продолжил Кистен. – Вы тут уж слишком разошлись, и она среагировала. Кто бы подумал, что ведьме-сыщику придется по вкусу наша вечеринка?

Шум возросло небес, а огни заскакали быстрее, завертелись по стенам, полу и потолку. Ритм музыки тоже усилился, и я задышала чаще.

– Но говорят же, помните, – перекрикивал музыку Кистен, – чем тверже…

– Тем больше кайфа! – крикнул кто-то.

– Тем нужнее расслабляться! – крикнул Кистен под общий смех. – Так что нежнее с ней, ладно? Ей просто нужно отдохнуть и получить удовольствие. Не приставайте к ней, не заигрывайте. Я бы сказал, что ведьма, которая имела храбрость засадить Пискари в тюрьму и оставить его в живых, может с любым помериться клыками. Ну что, все согласны?

Весь этаж взорвался криками, меня просто отбросило к Стиву. У меня глаза увлажнились от эмоций, прыгающих с пика на пик. Меня здесь все любят! Как это здорово!

– Так начнем наш вечер! – крикнул Кистен, крутанувшись к диджеевой берлоге у себя за спиной. – Давай, Майки!

В зале одобрительно завизжали, и я ошеломленно увидела, как танцпол внезапно заполнился перевозбужденными женщинами: глаза горят, движения слишком резкие. Короткие откровенные платья, высокие каблуки и экстравагантный макияж оказались нормой, хотя было среди них несколько дам постарше, одетых так же стильно, как я. Живых чуть больше было, чем мертвых.

Из колонок на потолке рванулась музыка, громкая и настойчивая. Тяжелый ритм, звяканье металлических барабанов, простенький синтезатор и дребезжащий голос. «Живая покойница» Роба Зомби. Не веря глазам, я смотрела, как стройные, не слишком обремененные одеждой женщины-вампиры дружно задвигались в ритмичном рисунке поставленного хореографом танца.

Бог ты мой! Они – танцевали – как – на – сцене! Они выстроились в линию!

Словно стайка рыб, они перестраивались и двигались одновременно, ноги били в пол с такой силой, что с потолка известка сыпалась. Никто ни разу не ошибся, не сделал движения не в такт. Я заморгала, когда Кистен лунным шагом – а-ля Майкл Джексон – вышел вперед, невероятно соблазнительный в своих уверенных безупречных движениях, и музыка сменилась на «Остаться в живых» Би Джиз. Женщины у него за спиной абсолютно точно повторяли его движения. То ли они долго тренировались, толи мгновенная реакция позволяла им так безупречно импровизировать. Подумав, я решила, что мне без разницы.

Забывшись в драйве и власти над залом, Кистен положительно сиял, плывя в волнах дружного согласия вампиров. Я пьянела от оглушающего изобилия феромонов, музыки и огней. Каждое движение исполнено текучей грации, каждый жест – точен и нетороплив.

Звук ритмично ударял в меня, и, глядя, как самозабвенно отдаются танцам вампиры, я поняла: это все потому, что они получили шанс быть какими хотят, не опасаясь, что кто-то напомнит им, что они вампиры, а потому должны быть мрачными, зловещими, загадочными и опасными. Я почувствовала себя польщенной, что мне позволили увидеть, какими они сами хотят быть.

Пошатнувшись, я прислонилась к Стиву. Главная тема вбивала мой мозг в благословенную пустоту. Глаза отказывались открываться. Взрыв шума накатил на меня раскатом грома и стих, сменившись более быстрым ритмом следующей мелодии. Кто-то тронул меня за руку, я открыла глаза.

– Рэйчел?

Это был Кистен, и я блаженно улыбнулась. – Ты классно танцуешь, – сказала я. – Потанцуешь со мной?

Он покачал головой, глянул на вампира, который поддерживал меня в вертикальном положении.

– Давай ее выведем. Не нравится мне это, херня какая-то с ней.

– Не ругаться! – пробормотала я с закрывающимися глазами. – Ай-я-яй!…

Я хихикнула и тут же восторженно запищала, когда кто-то подхватил меня на руки. Шум стал затихать, я вздрогнула, голова ударилась о чью-то грудь. Грудь была теплая, и я прильнула к ней поближе. Громыхающий ритм перетек в обычные разговоры и звяканье посуды. Меня накрыло тяжелое одеяло, я промычала что-то протестующе, когда открылась дверь и меня окатило холодным воздухом.

Музыка и смех стихли за спиной, в морозной тишине звучали только шаги, хруст снега, сигнал машины…

– Позвонить кому-нибудь? – спросил мужской голос. Я задрожала от порыва холодного ветра.

– Нет. Ей, думаю, просто на свежем воздухе надо побыть. Если она не придет в норму, пока мы доедем, я позвоню Айви.

– Не переживайте, шеф, – сказал первый голос.

Я помню, как меня усадили, потом ощущение холодной кожи под щекой. Вздохнув, я плотнее закуталась в одеяло; пахло Кис-теном и кожей. Пальцы как будто гудели, я слышала стук своего сердца и чувствовала движение крови. Стук закрывающейся двери меня не потревожил. Рокот двигателя казался колыбельной, и, уносясь в забытье под бег машины, я могла поклясться – я слышала пение монахов.