Испорченная охота

— Я думаю, что до полного восстановления мед. комплекса базы, нет резона, доставать их оттуда. Не дай бог что, и наша урезанная медицина может им не помочь. Кстати, может, есть смысл подтащить этот транспорт поближе? У нас есть такая возможность?

— Силовой захват фрегата должен потянуть… Если аккуратно, то можно попробовать.

— Нужно, попробовать, а пока будем тащить, пусть дроиды разгребают завалы. А ты точно уверен, что там есть выжившие? Столько лет прошло или они пустые…

— В новых капсулах, время сохранения объекта не имеет значения, главное, что бы была энергия. Но если они работают, значит, есть и энергия, и объекты.

— Разводи, однако, пары. Пойдём потихонечку, навстречу не изведанному.

— Так командуй, ты же старпом!

— Ну, ты и язва. — Я покачал головой. — ИИ, разогрев реактора, готовность дать ход! Координаты передаст Кузьма, рассчитай курс, доложить остаток топлива.

— Реактор на разогреве, пятиминутная готовность дать ход. Координаты получены, курс рассчитывается. Остаток топлива — восемнадцать процентов от нормальной загрузки.

— Кузьма, нам топлива-то хватит?

— Хватит. Туда и обратно, учитывая нагрузку, не более одного процента уйдёт.

— Когда там у нас народ из нирваны выпадет? А то проснутся, а тут такой сюрприз. Лучше бы, конечно, принять общее решение, но, очень надеюсь, что они нас поддержат.

— Капитан освободится, примерно через шесть часов. Остальные, часов через девять. Мы уже будем на половине пути. И, я думаю, что мы задействуем оба рем. комплекса. Надо будет сразу обследовать уцелевшие трюмы, на предмет запасов топлива, отыскать, возможно сохранившийся ИИ и информационные базы данных. Так же необходимо отыскать и извлечь Императорские регалии. И не спорь. Это важно.

— Разогрев реактора завершён, координаты введены, курс просчитан. Готов к движению.

— Поехали! Вернее, начинай разгон!

— Понял. Начинаю разгон. — Занимавшая всю правую сторону экрана станция, начала всё быстрее и быстрее убегать в сторону и назад. Что самое интересное, практически никаких ощущений ни при разгоне, ни при манёврах совершенно не ощущалось. Прикольная штука, эти компенсаторы, и инерцию гасят, и искусственную гравитацию делают.

Наш кораблик уже почти пять часов шустро пожирал остававшееся до цели расстояние. Я всё пытался вытянуть из Кузьмы, хоть какие-нибудь подробности, про эти императорские "знаки власти". Но тот отделывался общими ответами, и никак не хотел колоться, как мне казалось, даже подсмеиваясь, над моими потугами. Ну, прям, как человек, особо изворотливый и хитрый. Сравнивая манеру общения Кузьмы и, к примеру, ИИ нашего фрегата, который, хоть и наложили на него отпечаток личности Михалыча, никак не проявлял никаких не относящихся к делу посторонних эмоций, я всё больше недоумевал. Ну, не может компьютер, так себя вести, какая бы личность у него не развилась. Я всё чаще ловил себя на мысли, что я общаюсь с человеком, а не с искуственным интеллектом. И поэтому, после некоторой паузы, после очередных отговорок Кузьмы, я всё-таки спросил:

— Кузьма, ответишь мне на один вопрос?

С ясно различимым смешком, он ответил: — Да не вопрос, но только не про регалии.

— Да нет, не про регалии, Кузьма, не про регалии. — Я помолчал. — Скажи мне честно, ты… человек? Только не бубни мне про искусственные интеллекты и невозможность переноса сознания, тем более доказанную экспериментальным путём.

В рубке повисла мёртвая тишина, только почти на грани слышимости шумела система вентиляции. Я уже собрался повторить свой вопрос, но тут раздался изменившийся, немного хриплый голос Кузьмы.

— Я… был, человеком. Давно. Был. — И он опять замолчал.

— Как это был? — Не выдержал я паузы. — Ты, или есть, или тебя нет. Третьего не дано, если конечно не считать время от времени встречающихся животных в человеческом обличии. — Я тоже, признаться, был огорошен, признанием Кузьмы. Впрочем, он, наверное, теперь уже не Кузьма.

— Как тебя теперь называть? У тебя ведь наверняка есть своё имя?

— У меня было имя. Позволь представиться, первый адмирал императорского флота, кавалер… Ну в общем, кавалер много чего. Сейчас, это уже не имеет никакого значения.

— А как тебя звали-то, кавалер, блин. Чего ты молчал всё это время?

— А что бы изменилось? Руки, ноги и хвост, у меня бы не отросли.

— Хвост… Кто о чём, кхм… Ну, мы бы относились к тебе по другому, ну, не так, как к компьютеру.

— Интеллекту. — Поправил меня бывший адмирал. — А звали меня, то есть его, Арен Кумо.

— А почему "его"?

— Его больше нет. А есть Кузьма. И, пожалуйста, зови меня так. Мне понравилось это имя.

— Подожди, Кумо, если мне не изменяет память, это же имя… нет, фамилия Императора?!

— Да, Император, мой двоюродный брат, а я был командующим флота Империи.

— Так вот откуда у тебя адмиральские коды! А я то голову ломал, откуда у простого ИИ обычного челнока, такие знания!

— Ну, челнок тоже не простой. Он был, как бы моим адмиральским катером, если это обозначение переложить на ваш язык.

— Так это, получается, ты снял ограничения с ИИ? Хотел, что бы у него развилась личность?

— Не совсем так. Ограничения снял я, но они не касались развития личности. Это априори исключено, очень строгие программные запреты, обойти которые, не разрушив целостность сознания ИИ, невозможно. Перед смертью, я разблокировал функцию абсолютного слияния.

— А как же ты попал сюда, вернее в… — Я изобразил руками нечто.

— Мы возвращались к флоту, с совещания у Императора, и попали в засаду. Прикрытие было уничтожено, крейсер получил критические повреждения. Меня, тяжело раненного, адъютант притащил в ангар, для эвакуации, успел затащить в челнок. Следующими попаданиями, ангар был разрушен, произошла разгерметизация. Адъютанта просто выдуло из челнока, а я успел зацепиться за кресло. Шансов у меня не было. Шаттл завалило обломками. Истекая кровью, я успел добраться до ложемента, и запустить процедуру абсолютного слияния. И вот, я здесь, а Арен Кумо, спустя много веков, был выброшен, нашедшими наш крейсер пиратами, за борт.

— А что же ты не открылся им? Всё-таки свои, хоть и бывшие, но жители империи.

— Им? Этим туземцам? Не смеши меня! То, что они, наконец-то, вышли в пространство, на задорого сбагренных им прохиндеями с окраины, утлых скорлупках, и сразу занялись пиратством и привычной, по их родной планете, работорговлей, никогда не поставит их на одну ступень, даже с самым грязным обитателем городского дна любой имперской планеты.

— Это в тебе великоимперский шовинизм взыграл?

— Нет, просто я помню их грязными и вонючими дикарями, и с прошествием многих веков, они ничуть не изменились. Как были дерьмом, так и остались. Только стали более опасным дерьмом.

— А чего же ты тогда от них не улетел? Коли тебя извлекли, из под обломков?

— У меня нет гипердвигателя. Челнок же был предназначен только для внутрисистемных перелётов.

— Арен… — Он меня перебил.

— Кузьма, Володя, теперь только Кузьма. Можно Кузя. Арена больше нет. И… В общем, ты понял.

— Извини, Кузьма, но почему мы? Почему ты с нами возишься? Мы ведь такие же дикари, как и эти… И они тоже называли нас, дикарями.

— Нет, Володя, вы, не дикари. И у меня есть свои резоны так думать. И если они подтвердятся, то ты о них узнаешь, в своё время. И я уверен, что прав, в своих утверждениях…

— Что-то связанное с регалиями? Как-то ты похоже, отнекиваешься.

— Всему своё время!

— А остальным говорить будем? А то не очень правильно получится. Я уверен, они поймут! — попытался я его убедить.

— Куда бедному крестьянину деваться? Расскажем, конечно, коль пошла такая пьянка, но только когда все вместе соберутся. Не хочу десять раз повторять одно и то же. Кстати, Леонид Михайлович уже выпал обратно в реальность, и идёт сюда.

— Во, а чему ты Михалыча учишь?

— Всему тому, что знал сам. Всё, тихо. Ещё успеем поговорить.

Двери в рубку с тихим шелестом, раздались в стороны. В проёме стоял наш помолодевший, будущий адмирал.

— А чего это ты тут делаешь? Татьяна сказала, что квалификацию повышаешь, но чего в рубке? Ты же обычно у Кузьмы торчишь.

— Да тут, командир, новые вводные поступили, и пока ты был на восстановлении своего… тонуса, — я чуть запнулся, — взял ответственность на себя, и отправил нас в не очень далёкое путешествие.

— Какое такое путешествие?

— Да тут не далеко, ещё часов шесть осталось из двенадцати.

— Рассказывай!

— Помнишь, Кузя отсканировал транспорт?

— Ну, помню, конечно, так ведь мы туда потом, между делом собирались?

— Обстоятельства изменились. При детальном сканировании выяснилось, что с вероятностью в девяносто процентов, там есть выжившие.

— Да какие, там, к едреней фене, выжившие могут быть? Он сколько столетий в космосе, разделанный как треска на камбузе, болтается? — Кап три начал напрягаться.

— По последним данным, в том оборудовании, время сохранения объекта, роли не играет. Энергия есть, остальное по барабану. Сигнатуры мы срисовали, значит, энергия есть. Прилетим, узнаем. Да там и ещё разные ништяки должны быть.

— Какие ещё ништяки?

— По крайней мере, контейнеры с топливом. И себе загрузим, и на станцию ещё должно остаться.

— А ты откуда знаешь?

— Так истребители там до сих пор висят, каждый сантиметр обшаривают!

— Так ты ещё и истребители туда отправил?!

— Ну а как же сканировать-то? Мне прикажешь туда слетать? Нет, уж, уволь. Я уже попробовал, и пока больше не хочу!

— Чего ты уже попробовал?

— На истребителе полетать!

— Вот пострел, ну, прям, везде поспел! Ну и как полетал?

— Хреново. Сразу скажу. Обосрался по полной программе.

Михалыч покачал головой. — Вот так проснёшься, а ты уже в другой галактике. И чему вас только учат? Интеллект! Время прибытия? — Командирским тоном скомандовал он.

— Четыре часа, восемнадцать минут. За время вашего отсутствия, происшествий не произошло, полёт проходит согласно полученному в ваше отсутствие, распоряжению старшего офицера.

— Во! Начинает становиться человеком! Хоть понятно изъясняться стал.

— Ты, Михалыч, подожди, он скоро ещё и материться начнёт! — пошутил я.

— И начнёт, с такими-то старшими офицерами. Никакого порядка!

— Михалыч, не начинай, там у них накопители на последнем издыхании, что же, теперь не спасать?

— Как не спасать?! Это же первейший морской закон! Потому и не ругаюсь, что правильное дело задумал.

— Тогда, принимай командование, а я пойду немного подкреплюсь. От всех этих треволнений, что-то аппетит разыгрался.

— Что за треволнения?

— Да так, по мелочи. Пойду. — Двери рубки с готовностью распахнулись передо мной.

Пока пообедал, пообщался с Кузей о превратностях жизни в галактике, об образе жизни и местах обитания местных пиратов, прошло несколько часов. В кают-компании послышались возбуждённые голоса, и в помещение ввалилась весёлая, живо обменивающаяся впечатлениями толпа. Мужики выглядели сильно посвежевшими и очень довольными. У меня между тем градус настроения немного понизился, поскольку предстояли довольно непростые объяснения.

— Здорово, Володь! — Алексеич аж сиял. — Чего кислый такой?

— Почему кислый? Нормальный я.

— Да что мы тебя, первый день знаем? — Заметно помолодевший Сергеич, внимательно на меня посмотрел. — Колись, давай, что случилось.

— Да ничего, так сказать экстраординарного. — Я пожал плечами. — Так, некоторые изменения в программе пребывания.

— Какие ещё изменения? Что-то со станцией? — Обеспокоенно поинтересовался Петрович. — Давай, не тяни кота за… хвост, рассказывай.

Ну, в общем, я выложил им всё, что знал об изменившейся ситуации с транспортом.

— Михалыч, по-моему, был немного недоволен, что я, без его ведома всё решил, но он был на процедурах, равно как и вы, а ситуация действительно, критическая.

— Что, так всё серьёзно, что несколько часов играли решающую роль? — Сергеич явно был озадачен неконтролируемым развитием событий. — Столько лет там пролежали, могли бы немного и потерпеть.

— При сканировании, выяснилось, что их накопители на нулях, техдокументации, на это оборудование, нет. Уровень потребления энергии неизвестен. Может, они и год ещё пролежат, а, может и через час отключаться начнут. Так глупо их потерять, когда имеется реальная возможность спасти, ну, как-то…

— Ладно, Володь, не морочься. Ничего непоправимого не произошло, — Петрович задумчиво оглядел присутствующих. — По крайней мере, будет, кому, немного прояснить ситуацию. Ты говорил, что там технический персонал?

— По Кузиным расчётам, да.

— По Кузиным, говоришь… Интересно, как они себя поведут, после спасения… — Задумчиво проговорил Сергеич. — Сколько их там?

— Зафиксировано семнадцать сигнатур, соответствующих медоборудованию нового поколения.

— Нехило…

— Они поведут себя Правильно. — Произнёс негромко Кузьма, выделив последнее слово. — Я, это гарантирую.

— Кстати, есть ещё информация! — Я опередил, уже открывшего рот, Сергеича. — Но нам нужны все члены нашей команды.

— Что ты там ещё учудил?! — С некоторой угрозой в голосе, спросил Алексеич.

— Ничего не учудил! Просто она касается нас всех, и лучше всего будет, если её услышат все сразу, чем потом, беседовать с каждым наедине. На мой взгляд, сведения очень даже положительные… И не надо на меня так смотреть! О, Танюшечка, ты как раз вовремя, присаживайся ко мне. Осталось Михалыча призвать. Кузьма, позовёшь?

— Уже позвал. Он идёт.

Через несколько минут, появился Михалыч. Увидев помолодевших друзей, он расцвёл ослепительной улыбкой. После нескольких минут дружеских похлопываний и подначиваний, все, наконец, успокоились, и приготовились мне внимать.

— На меня не смотрите, я тут не причём. Кузьма, заявление сделает. — Проигнорировав вопросительные взгляды, я откинулся на спинку стула, и приготовился слушать.

После небольшой паузы, из акустической системы донёсся Кузин голос: — Товарищи! Я хочу Вам сообщить небольшую новость. Я не совсем искусственный интеллект… — И Кузьма рассказал им свою историю.

Все с предельным вниманием отнеслись к его рассказу, и молча переваривали услышанное. Тут из угла донесся приглушённый голос Петровича: — Ну что Алексей, проспорил? С тебя литр. — И уточнение Сергеича: — Каждому!

Остальные присутствующие недоумённо уставились на спорщиков. Увидев наши вопрошающие взгляды, Петрович пояснил: — Мы с Сашкой, давно поняли, что Кузьма просто прикидывается интеллектом. Уж больно много у него было не состыковок, с поведением остальных ИИ. И мы с Лёшкой поспорили, что Кузя наш, не совсем искусственный. Он всё не верил, а теперь на два литра попал! Думаешь, Володь, ты один сомневался? Да мы ещё после того, как он нам свои подборки по Империи передал, сразу с Сергеичем вычислили, что это воспоминания одного человека. Пусть систематизированные, но, тем не менее, именно человека, а не просто информация к размышлению. А то, что он оказался ещё и родственником Императора, только б убеждает нас, что это именно его воспоминания. Так ведь, Кузьма?

— Да, это так. Я помню, как вы тихонько в уголке ангара шушукались. Вы, в общем, всё правильно вычислили. А теперь я рассказал вам недостающие детали, так что общая картина должна быть для вас ясна.

— А как ты… блин, Сергеич, вся твоя конспирация, псу под хвост! Тоже мне, конспиратор! — Кузьма негромко хихикнул, а Сергеич покраснел и спросил: — И что ты ещё слышал?

— Всё. — Без тени смущения заявил Кузьма. — Надо было отдать приказ ИИ об отключении всех аудиовизуальных устройств, в ближайшем приближении. А так, извините.

— Век живи, век учись! — Подколол Алексеич Сергеича. Я посмотрел на Татьяну. Она грустными глазами смотрела на потолок, и в уголках её глаз, дрожали слезинки.

— Танюш, ты чего?

Она всхлипнула, — Кузю жалко, и разревелась, уткнувшись мне в плечо. Все смущённо замолчали. Михалыч исподлобья поглядел куда-то вверх, и немного севшим голосом, проговорил: Кузьма, ты нас извини, если что не так. Мы же не знали…

— Да всё нормально, мужики, не переживайте! — ободряюще сказал Кузя — Всё было отлично! Татьяна, не плачь! Сделанного, уже не воротишь! Зато теперь я с вами, и, надеюсь, домовёнок вам ещё пригодится!

Всхлипнув, Татьяна несмело улыбнулась. После некоторого молчания, Павел Сергеевич осторожно поинтересовался: — Кузьма, так что там всё-таки связано с регалиями? Не думаю, что ты решил отыскать их, во что б это ни стало, просто из чувства ностальгии.

— Нет, конечно, но, как я уже Владимиру говорил, я расскажу об этом только после того, как мы их найдём. И, Павел, не надо сверлить взглядом потолок. Это не поможет. — Сергеич отвёл взгляд.

Какие у нас планы на ближайшее время? — Поинтересовался Алексеич. — Через сколько времени будем на месте?

Михалыч что-то прикинул на своих часах, и ответил: — Через двенадцать минут подойдём прямо к намеченной точке, в непосредственной близости от обломков. Я, там, — кивнул он головой в сторону рубки, — внимательно изучил поступившие данные ближайшего сканирования, и могу с уверенностью сказать, что большая часть грузовых и технических отсеков, очень хорошо сохранилась. Наибольшим разрушениям, подверглись пассажирские и двигательные отсеки. Складывается такое ощущение, что Чужие целенаправленно расстреливали именно их. После поражения целей, остальное потеряло для них всякий интерес. Вероятно только по этому, что-то смогло уцелеть. Учитывая общую картину разрушений, и то, что по данным сканирования было сделано не больше двух залпов главным калибром, только подтверждает мои выводы.

— Внезапное нападение на скрытую в неизученной точке пространства базу, количество нападавших, нахождение их в непосредственной близости к точке выхода в момент появления транспорта с Императором на борту, характер атаки… Что-то мне всё это напоминает… Нет, не случайно Чужие тут появились! Они знали, что делают, и пришли сюда, именно целенаправленно, и сделали всё, для достижения своей главной цели. И только поэтому, дежурной эскадре и удалось их уничтожить. Случайный характер появления здесь флота Чужих, можно смело исключать. Таких совпадений не бывает. Кто-то очень хотел, что бы это произошло. — Сергеич задумчиво покусывал кончик фильтра.

— Знать бы ещё, кто… — Петрович задумчиво кивал головой, соглашаясь с выводами коллеги.

— Кузьма, помнится, ты говорил, что с Чужими было покончено? Кто это мог сделать после смерти Императора?

— По имеющимся у меня данным, сразу хочу уточнить, что данные более чем косвенные, с Чужими покончил седьмой флот Империи, подоспевший в самый последний момент решающей битвы, и разгромивший основные силы Чужих. Остатки их армады потом ещё пару столетий добивали по разным системам. Командовал ими Алда Кумо, наш дальний родственник. Но, как удалось установить по данным, полученным из инфосети, он погиб в том сражении. Два крупных корабля Чужих, внезапно прекратили огонь, и отчаянным рывком через построение флота, нанесли таранный удар по линкору, на котором находился адмирал. Он погиб при взрыве. Вероятно, они хотели обезглавить флот, но это не принесло им победы! — Сергеич вставил: — Или любой ценой покарать предателя. — Кузя помолчал, вероятно, обдумывая информацию. — Вы думаете, что он…

— Суди сам, Кузьма. — Сергеич хмыкнул. — Сначала попадаешь в засаду ты, самый близкий родственник, причём в месте, в котором её просто не могло быть. Ведь, как ты говорил, вы возвращались другим маршрутом, который, кроме присутствовавших на совещании, никто не мог знать. Потом, попадает в спланированную, заметь, в спланированную, — он подчеркнул, — засаду, транспорт, на борту которого, находится Император. Кстати, надо ещё выяснить, как он оказался на борту этого транспорта, а не на своём флагманском корабле. Ведь у него был, флагманский корабль?

— Конечно, был. Он был уничтожен в сражении. Тогда седьмой флот, из-за непредвиденных препятствий, опоздал… к началу… Нет! Этого не может быть! Он не мог предать!!!

— Не мог, говоришь…, а как ты объяснишь это! — Широким жестом, Петрович обвёл обзорные экраны, которые транслировали мрачный вид катастрофы, произошедшей много столетий назад. — Ничего, надеюсь, что там, — он указал на экран, — мы найдём ответы на недостающие вопросы. Да, ты можешь сказать, что после уничтожения Чужих, здесь больше никто не появлялся, но, ты учти, что к этому времени, возможный инициатор всего этого, уже был мёртв.

Кузьма не ответил. Потрясённый складывающейся картиной, он упорно молчал.

— Ну, что сидеть, надо приступать к спасательной операции. Володь, ты сможешь запрограммировать ремонтных дроидов?

Я отрицательно покачал головой. — Это мы ещё не проходили. Кроме Кузьмы, вряд ли кто поможет. — Я обвёл глазами присутствующих. — Предлагаю подождать, пока он выйдет из ступора.

— Я не в ступоре, — Раздался его абсолютно спокойный голос. — Команды отданы, целеуказания распределены. Алгоритмы работы с капсулами, будут выработаны после разбора завалов. Транспортировку комплексов произведём мы с Володей. И с Татьяной. — Вероятно, он заметил встрепенувшуюся у меня под боком жену. — Предлагаю Леониду проверить силовой захват и приготовиться к транспортировке объекта к точке расположения станции. ИИ фрегата сможет рассчитать необходимые параметры.

Михалыч засобирался. — Я в рубку. — Колька вопросительно на него посмотрел. — Можно я с тобой?

— Пошли, Кольша, поможешь, если что. — Разведчики тоже поднялись. — И мы с вами, просмотрим данные сканирования. Может, ещё что нового найдём.

Ремкомплексы мы с Кузей установили за две ходки, после чего несколько раз облетели гигантскую пузатую тушу транспорта. Развороченная корма и гигантские пробоины в середине корпуса, ввергали в уныние. Только относительно уцелевшая носовая часть, внушала некоторые надежды на то, что нам удастся задуманное. Приоритетной задачей ремонтных дроидов, была оценка состояния бортовых накопителей и возможность их транспортировки, поскольку в открытом космосе, активация капсул сопрягалась с очень большими трудностями. К тому же, сама процедура активации, оставалась неизвестной, так как связь с Ии капсул, установить по неизвестным причинам не удалось. Но, мы решили решать задачи, по мере их поступления, вскоре после нашего возвращения, немного волнующийся Михалыч, очень аккуратно привёл связку нашего фрегата и транспорта в движение в направлении нашей станции. Время в пути увеличилось почти вдвое, так как и разгон и торможение, он проводил с удвоенной осторожностью. Силовой захват, хоть и работал почти за пределом своих возможностей, но держал хорошо. За время пути, дроиды разобрали большую часть повреждённых конструкций, и сумели проникнуть в сохранившийся отсек с медоборудованием. Оно оказалось нештатным и подключенным по временной схеме. Вероятно, уцелевшие, в безвыходной ситуации подключились к имевшимся бортовым накопителям и отрубив их от постоянной схемы перевели всю энергию исключительно на использованное ими оборудование. В отсеке царил космический холод. Остатки атмосферы давно замёрзли, и кроме неяркого, зеленоватого свечения силовых полей медицинских капсул, ничто не нарушало мрачного покоя этого отсека давно погибшего корабля. Переместить отдающие свои последние эрги накопители было невозможно. Настолько большими они были. Подключение своих, без риска потери питания, было нереально. И нами было принято решение, об активации аппаратуры на месте, для чего, дроиды установили переходной шлюз и загерметизировали отсек, одновременно начав прогрев помещения и закачку атмосферы. Перед этим, активировав внешние ворота, в ангар загнали один из имевшихся на борту, десантных челноков. По нашей задумке, освобождённые от векового плена люди, будут сразу загружены в челнок, после чего, через внешние ворота, он сразу доставит их на фрегат. Так же, для задействования уцелевших механизмов жизнеобеспечения, и запуска гравитационных компенсаторов, в отсек была доставлена небольшая, мобильная энергоустановка, сразу же подключенная и к накопителям, во избежание непредвиденных ситуаций. Через четырнадцать часов после нашего прибытия к точке назначения, все приготовления были завершены, и мы ожидали лишь полного прогрева помещений и получения Кузьмой технических данных по данному виду оборудования от ИИ станции, которого Кузя оторвал от процедуры расконсервации кодами доступа, применяемыми в чрезвычайных ситуациях, и, заставил в авральном порядке, поднимать медотсек.

Кроме подготовки спасательной операции, мы больше ничем не занимались, поскольку все ресурсы обоих комплексов, были брошены на решение этой задачи. Объёмы работ намного превзошли все наши первоначальные выкладки. Если бы можно было эвакуировать оборудование целиком, то тогда, конечно, всё было бы проще. Просто вскрыли бы это отсек, как консервную банку, и всё. Никакой практической ценности, фактически разрушенный корпус транспорта не представлял. На фрегате царила очень напряжённая атмосфера. В который раз проверялись и перепроверялись все пункты плана, разработанного для спасения выживших, постоянно мониторилось оборудование, на случай отказа, и хоть всё шло абсолютно нормально, охватившее нас напряжение никак не хотело спадать. Не выспавшийся, бурчащий, Михалыч, уже вторые сутки категорически отказывался от отдыха. И сидя с красными глазами в рубке, мотивировал это тем, что у него, как у командира, у него всё должно быть под полным контролем. Остальные спали урывками, уже вслух завидуя Кузьме, которому отдых был не нужен, и он был одинаково работоспособен в любое время дня и ночи. Я, большей частью, находился в восстановленном отсеке, практически не вылезая из скафандра, лишь время от времени возвращаясь на фрегат, что бы поесть, ну и посетить некоторые интересные места, поскольку в скорлупе этого делать совершенно не хотелось. Когда температура в этом трюме поднялась до вполне комфортных пятнадцати градусов, я с облегчением отстегнул и снял шлем. Дышалось вполне нормально. Немного пахло разогретым пластиком, какой то химозой, и палёной изоляцией. В общем, терпимо, и не такое приходилось нюхать. Хорошо хоть наскоро подлатанная система жизнеобеспечения, еле справляясь со своей задачей, не сбоила, и пока тянула. Надолго её, конечно, не хватит, но, мы должны успеть вывести людей. Пока нечего было делать, я обследовал незнакомое оборудование. И нашёл немало отличий от знакомого нам стандарта. Во первых, вместо колпаков, капсулы были прикрыты какой-то разновидностью силового поля, которое полностью заполняло и обволакивало открытый каркас. То есть, без поля, просматривался простой топчан, с несколькими дугами, на которых вероятно крепились эффекторы. Пространство под топчаном было закрыто пластиковыми панелями, из отверстия в которых, выходил кабель, и в торце присутствовал небольшой сенсорный пульт управления. Совершенно ничего лишнего, даже, можно сказать, просто аскетично. Под пультами были небольшие шкафчики, которые можно было открыть, и в которых лежали, где аккуратно сложенные, где второпях засунутые стандартные комплекты одежды, причём разных расцветок. Были и чёрно синие, и серые, и серо-голубые. Трогать я ничего не стал, просто посмотрел, и всё закрыл обратно. Пока, кроме меня и пары дроидов, остававшихся для подстраховки, в отсеке никого не было. Колька уже с час, как свалил на корабль, и больше никто не приходил. Пару раз на связь выходил кап три, и требовал детального отчёта о том, что всё оборудование в норме, никаких ЧП не произошло, капсулы светятся, дроиды стоят. Времена пол под ногами подрагивал, и я из интереса связался с командованием и доложился о подозрительных вибрациях. Оказалось, что, чтобы не терять времени, ремкомплексы начали разбор жилых палуб и остальных трюмов, для поиска разных полезных вещей. Дела шли пока никак, Разрушения были громадными, и расчистка завалов занимала очень много времени. Стоять мне давно надоело, я угнездился на каких-то закрытых ящиках, стоявших в уголке, и начал потихоньку кемарить. Показалось, что только закрыл глаза, как из подложенного под голову шлема донеслось: — Ангар, на связь! Ангар, ответь рубке! Ты чего там, спишь, что ли!

Торопливо натаращив этот колпак на голову, ответил, хриплым спросонья голосом: — Тут я! Чего орёшь-то?!

— Пять минут дозваться не могу! Что у тебя?

— У меня всё нормально. Тепло. Шлем снял, а то надоел, хуже горькой редьки!

— А чего не отвечал?

— Так говорю же! Шлем снял, и не слышал. Громкость забыл добавить.

— Громкость забыл… Ага, я тебе потом про громкость расскажу, а пока слушай сюда! К тебе Сашка с Павлом пошли. Кузьма этого истукана станционного всё-таки добил, и данные получил. Так что готовься. Скоро доставать будем.

— Наконец-то, а то я тут опух уже торчать.

— От сна ты опух. Всё, готовься.

И чего готовиться? Расстегнув скафандр до пояса, нашарил во внутреннем кармане сигареты, и отойдя обратно в "свой" уголок, закурил. Торчать тут, я чувствую ещё долго. Только затушил окурок, из шлюза показались две фигуры в скафандрах. Разведка пожаловала. "Однако, сейчас всё и начнётся", подумал я и стал натягивать шлем на голову. Только я вылез из норы, как тут же услышал голос Сергеича: — Мало того, что спит на посту, так ещё и не одет по форме! Шлем набекрень, скафандр до пупа, морда сонная, и табаком воняет. — он принюхался. — Ну, точно, курил! Эх, не в моей ты части…

— Сергеич, я тут шестой час уже! Скажи спасибо, что только табаком воняет!

— А тебе что, удобств, в челноке не хватает? На простор тянет? — С сарказмом спросил Петрович.

— Так он вроде закрыт… — пробормотал я. Блин, вообще мозги уже не варят! Надо было спокойно залезть в челнок, и там с удобством сидеть, и пусть бы его ИИ смотрел бы за обстановкой, и связь заодно держал. Уже бы выспался…

— Закрыто ему всё, так и скажи, что на ящиках дрыхнуть удобнее. — Петрович тоже снял шлем и осматривался вокруг. — Ну, с какой начнём?

— Да давай с ближней. — Сергеич подошёл к самой первой от челнока капсуле. — Иди, Володь, нажимай на кнопки, у тебя это хорошо получается.

— Чего сразу я то? Сами что ли без рук?

— Ты, давай, не рассуждай! Считай это нарядом, вне очереди. — Петрович, с заговорщицким видом, приглашающе помахал мне рукой. — Давай, не стесняйся! Кузьма сказал, что бы тебя на это ответственное дело поставили.

Я подошёл к пульту, и в коммуникаторе послышался Кузин голос: — Ну, начнём, помолясь! Давай, начинай с этого текстоглифа. — Описал он картинку.

За несколько движений, я привёл в действие системы медкапсулы. Никаких звуков не раздавалось, только поле вдруг начало менять свой цвет. В глубине заструились какие-то потоки, и под внешней плёнкой, вдруг начал проявляться силуэт человеческого тела, на глазах обретающий плотность. Меньше чем за минуту, материализация завершилась, и силовое поле начало стремительно истончаться. Последним, пропадало голубоватое свечение, окутывавшее голову. Мы в ступоре смотрели на лежащее пред нами, абсолютно обнажённое человеческое тело. Через несколько секунд у меня в наушниках раздался голос жены: — И что ты на неё пялишься?! Больше заняться нечем?

В рубке, смотревшие на обзорниках трансляцию происходящего мужики, при виде обнажённого тела, тоже впали в похожее состояние. Только Татьяна, очень быстро отойдя от шока, разразилась громкой тирадой по внешней связи, чем привела в чувство всех присутствующих, которые начали смущённо переглядываться. Кузьма негромко захихикал в громкую связь, а Михалыч высказался в духе того, что на такое тело не грех и посмотреть. Вон, в музеях на статуи смотрят, и ничего…

Небольшая ретроспектива.

— Лиса, да успокойся ты! — Эльс встряхнула за плечи свою подругу, и одновременно свою подчинённую. — Мы туда больше не попадём! Будем теперь служить в тихом месте, на резервной базе! — Попыталась она её успокоить.

— Эльси, я чувствую! Чувствую, что ничего ещё не закончилось! Мы все умрём! — Пережившая фактический разгром флота Лиса начала впадать в истерику. — Я их чувствую! Весь моё мозг переполняет их смрадное дыхание, это смрадное присутствие в моей голове! Не могу больше! Не хочу!! Отпустите меня, освободите от них! Я хочу домой! Хочу к маме! — Девушка зашлась в истерических рыданиях.

Эльс обняла сотрясающееся в рыданиях тело Лисы, и пыталась в меру своих сил её успокоить. И у неё перед глазами тоже стояли события последнего абордажа их корабля. Бесформенные туши чужих, разрывающие тела защищающихся десантников, вспышки выстрелов, инфразвуковые крики боли атакующих тварей, и спасательная капсула, в которую она с трудом затащила бесчувственное тело подруги, попавшей под инфразвуковой удар подыхавшей бесформенной туши и последующий внутренний взрыв линкора, вышвырнувший их капсулу в пространство.

— Всё будет хорошо, Лиса, всё будет хорошо!

Они находились на войсковом транспорте, который успел подобрать их спасательную капсулу, и фактически сразу ушёл в гипер. Когда их извлекли из покорёженной конструкции, то после короткой проверки, без лишних вопросов, определили новое место службы: резервную базу флота, в "неисследованном", для всех остальных, секторе. После той мясорубки, в которую они попали на флагманском императорском линкоре, учитывая, что "Чужие" рвутся к центральным мирам, это казалось райским местом.

— Лиса, скоро мы прибудем на Станцию, получим новые назначения, и будем тихо — мирно дослуживать свой контракт.

Стоя в центральном коридоре грузового сектора, она пыталась успокоить подругу, и, даже под пытками, Эльс не смогла бы объяснить, за каким фрагом, её вдруг понесло в грузовую секцию. Открылись ближайшие ворота, и из грузового отсека показалась стайка девушек, во главе с растрёпанным мужичком невзрачного вида. А из ангара напротив, показались пилоты ВКФ, среди которых оказалась старая знакомая Фрейли, летавшая на десантном шаттле. Да и остальные, девчонки вроде были с их линкора.

— Эльси, привет! Я смотрю, вы с Лисси уцелели! Надо отметить такое дело!

— Фрейли! Какого фрага! Что там произошло?! Мы даже не успели нормально свалить в капсуле! Если бы нас не выбросило взрывом, то фраг знает, чтобы с нами случилось!

— Линкор взяли на абордаж четыре лоханки чужих! Всё произошло настолько быстро, что мы еле успели стартовать! Хорошо, что Император успел прибыть на полётную палубу, до полного захвата линкора. Седьмой флот не пришёл, и нас размазали. Но мы тоже, неплохо надрали им задницу, пока мы не ушли в переход, я видела, что по показаниям сканеров, больше семидесяти процентов их флота было уничтожено. Если потеряшки успеют к раздаче, то им останется только плюнуть и растереть. — Невесело улыбнулась она.

— Это предательство! — Вдруг закричала Лиса. — Нас предали! Они хотят, что бы мы умерли!

— Тихо, тихо. — Эльс прижала её к себе. — В космосе всё бывает. — И в этот момент, корпус транспорта вдруг содрогнулся от множественных попаданий. Эти глухие удары, сопровождающиеся треском ломающегося от нерасчётных перегрузок набора силового каркаса, спутать с чем-нибудь другим, было нельзя. В переходах, послышался нарастающий свист уходящего воздуха. И тут же взревели баззеры боевой тревоги. Переборки стали закрываться, герметизируя отдельные отсеки. Мужичок, быстро направил своё окружение обратно в трюм, из которого они только что вышли, и крикнул стоявшим рядом с закрывающимся проходом девчонкам: — А вам что, особое приглашение нужно?! Если жить хотите, то быстрее, пока мы не словили ещё пару залпов. — Наученные горьким опытом подруги, без лишних слов, последовали за ними. Не успели ворота закрыться, как мужичок, которого все называли профессором, кинулся к стоящим неподалёку устройствам, опознанным Эльс, как медицинские капсулы нового образца, и начал приводить их в рабочее состояние. Тут же, ещё один страшный удар, сбил всех с ног. Свет погас, и в наступившей темноте, лишь слегка разбавляемой призрачным светом аварийного освещения, виднелись барахтающиеся фигуры людей, пытающиеся подняться с пола. Через несколько минут, свет включился После последнего удара, больше половины осветительных секций погасло, и в отсеке наступил полумрак. Повреждённая последними событиями аппаратура жизнеобеспечения, показывала, что за воротами, уже вакуум, и что поступление энергии прекратилось. Отсек жил только за счёт внутренних накопителей, и остатков не регенерируемого уже воздуха. Вставший, наконец, на ноги профессор, потирая здоровенную шишку на лбу, привлёк их внимание. — По всей вероятности у нас серьёзные проблемы! — Заявил он. — Основное питание отключилось, и накопителей капсул хватит ненадолго. Предлагаю переключить накопители отсека на питание аппаратуры, и тогда, если мы займём место внутри, нам не будет страшен ни вакуум вкупе с космическим холодом, ни время. У нас будет шанс дождаться спасателей. — В этот момент пол отсека в очередной раз сотрясся, после чего, наступила тишина. Коллеги по несчастью, решительно принялись за переподключение аппаратуры. За несколько часов, все работы были произведены, и уцелевшие стали занимать свои места. Эльс легла на достаточно жёсткую лежанку, и отдала через имплант команду на запуск процедуры активации. Несколько секунд ничего не происходило, потом всю капсулу затянуло силовое поле, и она отключилась. Казалось, что не прошло и секунды, как она включилась обратно. Открыв глаза, она увидела пялившихся на неё, трёх незнакомых мужиков, одетых в стандартные скафандры ВКФ. Незаметно оглядевшись, она увидела ремонтных дроидов, откуда-то появившихся в отсеке, и лишние провода, подключенные к внешним аварийным накопителям. "Наверное, спасатели!" — сообразила она. И, буркнув, "чего уставились", повернулась к ним спиной, и начала одеваться…

В этот момент, статуя открыла глаза. И с тревогой осмотрелась, переводя взгляд с нас на окружающую обстановку. Поскольку мы были в скафандрах общеимперского образца, то ничего опасного для себя, она не увидела. Черты её правильного, красивого лица расслабились, и, недовольно буркнув что-то типа, — "Чего уставились", села на лежанке, повернувшись к нам спиной, и, достав из тумбочки одежду, и начала быстро одеваться

— Лейтенант космического десанта девятого флота Империи, Эльс Трим! — Тряхнув гривой рыжих волос, представилась она и вопросительно посмотрела на нас.

— Полковник главного разведывательного управления Сергеев. — Представился по форме Петрович, — это Тихий, Павел Сергеевич, военная контрразведка, — показал он на Сергеича, — а это наш главный спасатель, — кивнул он на меня.

Спасённая заметно напряглась, услышав наши непривычные имена. Насторожённо переводя взгляд, она отошла на пару коротких шагов назад, явно готовясь к обороне. Её лицо затвердело, глаза сузились, и только она что-то хотела сказать, как по громкой связи донеслось: — Здесь адмирал Империи Арен Кумо. Расслабьтесь, лейтенант, сбрасываю вам коды идентификации.

Девушка на миг замерла, потом обвела нас расширившимися от удивления глазами: — Но как, адмирал?! Вы же пропали почти пятнадцать лет назад!

— На самом деле, лейтенант, прошло уже намного больше времени, чем те пятнадцать лет, о которых вы говорите. Но все объяснения, потом. В настоящий момент, самое главное, вытащить всех уцелевших из капсул, и эвакуировать их с этого разбитого корыта на корабль. Ваша задача, помочь спасателям. Системы жизнеобеспечения, на последнем издыхании, так что поторопитесь.

Голос Кузьмы напоминал металл. Я его никогда таким не слышал. Петрович разъяснил десантнице план спасательной операции, и показал на открытую аппарель челнока, поясняя, способ эвакуации. Лейтенант быстро пробежала по ряду капсул, вводя коды активации, и, одна за другой, они начали являть миру своё содержимое. Вот Татьяна точно обревнуется, подумал я, глядя, как из капсул одна за другой поднимаются красавицы, спортсменки, комсомолки, и снова красавицы… За исключением всего одной капсулы, в которой находился невзрачный растрёпанный субъект неопределённого возраста, в остальных были объекты женского пола. Мы стояли немного в стороне, и в процесс пробуждения никак не вмешивались. Эльса сновала челноком, между приводящими себя в порядок спасёнными, и, второпях, что-то им разъясняла. Я заметил, как при имени Арена, у невзрачного типа чуть не вылезли на лоб глаза, но он справился с собой и последовал вместе со всеми на борт челнока. Мы, поднялись последними. Аппарель закрылась, атмосферу из отсека откачала автоматика, и дёргано, рывками открывшиеся ворота внешнего шлюза открыли нам дорогу наружу. Под чутким Кузиным управлением, челнок за несколько секунд преодолел несколько сот метров до гостеприимно распахнутых ворот ангара нашего фрегата, и, продавив корпусом неяркое мерцание силового поля, мягко опустился на палубу. Аппарель шаттла медленно открылась. В ангаре, нас встречал весь наличный состав корабля. Мы, с мужиками, вышли первыми. Остальные, нерешительно сгрудились на наклонной плоскости трапа.

— Ну чего встали-то? Проходите! — я приглашающе взмахнул рукой. — Никто вас тут не съест!

Люди, озираясь по сторонам, робко стали спускаться на палубу. — А где же адмирал? — несмело спросил растрёпанный субъект. — Я здесь, профессор! — совсем рядом с нами вдруг проявилась соткавшаяся из воздуха высокая фигура военного, на вид лет тридцати пяти, облачённая в красивый, тёмно-синий мундир с множеством наград.

— Но, адмирал, позвольте, как же так, что… Неужели вы…

— Да, профессор, в свой смертный час, я воспользовался вашей идеей абсолютного слияния, и только поэтому, я сейчас… существую. — С лёгкой заминкой сказал Кузьма, или вернее, в настоящий момент, адмирал Арен Кумо. Я во все глаза рассматривал его внешность. До этого момента, он наотрез отказывался показывать свой внешний вид.

— Арен, а как Император? И как вы себя…

— Император погиб. — Кузьма резко оборвал профессора. — Об остальном, поговорим потом. Хочу представить вам, командира нашего корабля, Леонида Михайловича. Он распорядится размещением личного состава. А потом жду вас всех в кают компании. Там и разъясню текущую ситуацию. — Михалыч приветственно поднял руку. — Добро пожаловать на борт, товарищи, вот, познакомьтесь, Это Николай, — он указал рукой на Кольку, — он поможет вам с размещением.

Народ с ошарашенным видом потянулся в сторону жилых палуб. Петрович, с любопытством, следил за шедшей последней Эльсой, которая в свою очередь недоумённо разглядывала землян, явно не понимая что происходит. Через пару часов после исторической, так сказать, встречи в ангаре, все собрались в кают компании. До этого, Кузьма нам уже сообщил, что нашу команду пополнили: один профессор, две служащих десантных подразделений, четыре пилота малых кораблей, шесть научниц, подчинённых профессора и четверо медиков, вернее, операторов медицинского оборудования, которые по разным надобностям находились вблизи того отсека с медоборудованием. Профессор, по словам Кузьмы, являлся гениальным изобретателем и ведущим разработчиком новых образцов техники. Когда все разместились в ставшей неожиданно маленькой кают компании, перед нами, в виде голограммы, предстал Кузьма, в образе адмирала, и начал свой рассказ, в процессе которого, лица вновь прибывших меняли своё выражение от надежды до крайнего отчаяния и обратно. Та же Эльса, да и остальные, уже смотрели на нас другими глазами, не впадая в недоумение от необычного звучания наших имён. Татьяна сидела у меня под боком, крепко ухватив меня за руку, словно боясь, что я сбегу на вольные хлеба, и немного ревниво поглядывала на неожиданное пополнение. А Петрович, точно запал на рыжую бестию, которая, кстати, время от времени тоже бросала на него заинтересованные взгляды. Кузьма уже заканчивал свою речь своим фирменным: — Империя жива, пока жив хотя бы один её подданный, — как вдруг прервался на мгновение, и дрогнувшим голосом произнёс: — Только что, дроиды обнаружили тело последнего Императора! Оно будет перенесено к нам на борт, для проведения траурной церемонии. — Михалыч согласно кивнул головой. — Так же, обнаружены знаки Императорской власти. Они тоже будут доставлены на корабль. Время проведения траурной церемонии через сутки.

Все притихли, проникшись словами Кузьмы и осознавая серьёзность момента. Получилась своеобразная минута молчания. Люди молчали, каждый по своему переживая свалившуюся на их головы информацию о гибели империи, императора и прошедшей после всего этого бездны времени. В их головах с трудом укладывалось то, что всего, что они знали и любили, больше нет. От всей империи остались только они, и осколки резервного флота. Большинство центральных планет уничтожено, и вместо имперского порядка, кругом царит мрак беззакония и анархии. Сидящая рядом с нами блондинка, в форме пилота ВКФ, тихонько ревела, прижав к губам сжатый до побелевших костяшек кулачок. Татьяна тоже подозрительно всхлипывала у меня под боком. Речь Кузьмы затронула и сердца землян. По крайней мере, я не видел ни одного равнодушного лица. Даже у меня в груди поднялась волна праведного гнева. — Мы восстановим Империю! Адмирал прав! Пока жив хоть один подданный, Империя жива! А нас уже много! И мы должны приложить все силы для этого! — Я не выдержал, и всё же выступил. Татьяна удивлённо воззрилась на меня. Да и сидевшие вокруг нас поворачивали к нам лица с распахнутыми глазами. — Да, Император погиб! Но дело его живёт! И есть, кому встать у истоков возрождённой Империи! Кто не с нами, тот против нас! — сумбурно закончил я и смущённо замолчал. Сначала встала только Эльса, за ней встали все остальные.

— Клянусь! — Она резко вскинула сжатый кулак правой руки к левому плечу. — Клянусь, что отдам все свои силы для возрождения Империи! — С чувством сказала она, глядя перед собой. Нестройный хор голосов эхом прокатился вслед за её клятвой. Наши попаданцы тоже встали и переглянувшись, с очень серьёзным видом, хором произнесли — Клянёмся!

После импровизированного брифинга, несколько потерянные имперцы собрались своей кучкой, и, не повышая голоса, довольно живо обсуждали своё нынешнее положение, время от времени поглядывая в нашу сторону. Из-за того, что там присутствовало шестнадцать особей женского пола, всё это было похоже на обсуждение любимого сериала, настолько живо всё это происходило. Равнодушных не было. Мы тоже сидели все вместе, но, относились ко всему этому более по философски, поскольку, для нас прошло уже больше недели с тех пор, как нас умыкнули эти упыри, а у этих всего несколько часов после пробуждения из многовекового заточения. Я хоть последнее время почти и не употреблял спиртного, "спасибо" Кузиной химозе, но тут как-то всё так наложилось одно на другое, и на душе было настолько муторно, что я не выдержал, и несколько официально предложил: — Товарищи! Под нами несколько тысяч погибших. Надо помянуть. — Наверное, моя идея настолько витала в воздухе, что вся наша команда попаданцев, включая жену, согласилась с предложением без лишних сантиментов. Не сговариваясь, мы оккупировали синтезатор, и, сотворив необходимое количество водки и нехитрой закуски, оккупировали пару столов. Поскольку мы говорили на русском, в нашу сторону было направлено немало непонимающих взглядов. Поэтому первый тост я произнёс на общем: — Помянем, всех, кто сложил свою голову за Империю! Пусть земля им будет пухом! — И мы опрокинули в себя первые пятьдесят грамм… Спасённые, смотрели на нас с некоторым недопониманием. Профессор даже сглотнул слюну, а Эльс поинтересовалась: — А почему земля пухом? Они ведь погибли в космосе. У нас говорят, "Да примет их Великая Пустота в свои объятия!"

"Ну, мы поминаем по своим обычаям. Поскольку у нас в основном все погибают на планете, то оттуда и выражение: "Пусть земля будет им пухом". — Петрович разъяснил ситуацию. — Но если у вас по-другому, то не грех и повторить. Кольша, сотвори ещё посуды! — Татьяна пошла помогать Николаю с сервировкой, а мы попытались сдвинуть столы, но безуспешно, так как они были намертво прикреплены к полу. Вся спасённая компания переместилась к нам поближе, и профессор, поднявшись, взял в руку стаканчик, немного помолчал и сказал: — Нам повезло, мы выжили. Они нет. Они погибли за Империю. Мы возродим её! Так пусть примет их Великая Пустота в свои объятия! — И опрокинул содержимое. Если честно, я немного переживал, поскольку водка достаточно крепкий напиток, но, как оказалось, зря. Проф заглотил содержимое стакана без видимых проблем, всего лишь чуть порозовев. Из девушек, только одна прокашлялась, видать не в то горло пошло. Остальные чуть поморщились, и частично потянулись за соком для запивки. Сало с луком и с чёрным хлебом пошло на "УРА". За первым тостом пошёл следующий, за выживших, потом за "Чудесное спасение", за встречу, за Империю… В общем, тот культурный барьер, который существовал между нашими, с позволения сказать, цивилизациями, пал после пятого тоста. Больше не было "Их" и "Нас". Была одна команда, нацеленная на одну задачу. Под шумок, я расспрашивал профессора о новом оборудовании станции, и исходя из его ответов, нас ждали там настоящие чудеса. Начиная от имплантов, и кончая медицинским оборудованием. Всё это перемежалось неторопливым принятием "на грудь". Как оказалось, Профессор был в свои двести с небольшим лет, любителем продегустировать разные экзотические напитки, и после предложенного коньяка, он, восторгаясь, заявил, что ранее не пил ничего более оригинального. После известия о том, что на нашей планете есть много разновидностей этого напитка, решительно уверил меня, что в обитаемой галактике будет много желающих попробовать этот нектар. Остальные тоже особо не терялись. Даже Татьяна нашла себе кружок слушательниц из медичек, и оживлённо обсуждала с ними какие-то свои женские секреты. Петрович таки увлёк чем-то Эльс, и оторвавшись от коллектива, в уголке что-то негромко с ней обсуждал. Николай нашёл себе приятное общество из пилотов, а Сергеич о чём-то негромко беседовал с помощницами Профа. Михалыч беседовал с Кузьмой, опять проявившимся в виде голограммы. Алексеич, пытал оставшуюся десантницу по поводу планетарной техники. В общем, вечер удался. Единение прошло успешно. Утром, как ни странно, все собрались в кают-компании с относительно свежим видом. Хотя ничего странного, в самый разгар вечера синтезатор почему-то сломался, и перестал выдавать спиртное. Всё прошло совершенно пристойно. Только за завтраком Петрович жмурился, как объевшийся кот, и Эльс не отходила от него, шепча что-то на ухо, и, негромко, довольно хихикала. Кузьма объявился за завтраком, и сообщил, что сегодня предстоит траурная церемония, и ещё одно общее собрание.

Сообщение несколько сбило оживление, царившее в кают-компании. Было видно, что подданные любили своего Императора, и известие о его смерти переживалось ими достаточно болезненно. Как я понял из курсов обучения и рассказов Кузьмы, Император в Эридане, совершенно не был похож на привычные, нам, образы часто встречавшихся на земле идиотов, во власти. Он был не просто символом или человеком с титулом. Это был некий центральный стержень, на котором держалась вся империя, и с его утратой, развитие разорённой войной державы остановилось, после чего началась стагнация. Чем всё закончилось, мы уже знали. Империя развалилась. Причём не из-за отсутствия именно этого Императора, а в связи с исчезновением знаков власти. Поскольку Императорская власть, фактически, никогда не зависела от преемственности, и при отсутствии достойной кандидатуры в семье предыдущего императора, новый избирался именно этими регалиями. Как оказалось, (это я сам нашёл в инфосети, а Кузя так и не раскололся), это были не просто украшения, указывающие на статус носящего их, а артефакты, врученные Предтечами ещё первому Императору, который создавал Эриданскую Империю тысячелетия назад. С тех пор, эти предметы передавались от одного императора к другому, и ещё ни разу не ошиблись в выборе кандидатов. У власти побывали многие, не взирая на чины и сословия, но каждый из выбранных, привносил в развитие Империи, что-то новое, и она постоянно развивалась, не застаиваясь на месте. После того, как дроиды определили сигнатуры знаков власти, у нас появился очень большой шанс на восстановление Империи и появление нового Императора. И это вселяло в нас большую надежду, поскольку, как проговорился после моих настойчивых расспросов Кузя, у истоков Эридана стояло всего двадцать пять человек, поверивших первому Императору, и через несколько десятилетий построивших первую державу на обломках разрушенной гражданской войной конфедерации. Нас, по стечению обстоятельств, тоже было двадцать пять. Вернее, двадцать четыре человека, и Кузьма. И интересно, что Кузьма задумал на "парт" собрании? Будет накачку проводить на тему "единения"? Так мы вчера неплохо объединились. Некоторые вот до сих пор, разъединиться не могут. Я посмотрел на Татьяну, опять чирикающую с медичками, по нашим меркам, довольно почтенного, за сотню лет, возраста, а по ихним, почти что малолетками… Я конечно понимаю, что женщинам всегда шестнадцать, но сколько можно языки чесать? Хотя, это и к лучшему. Меньше за мной присматривать будет, а то на станции открываются очень неплохие перспективы. Там есть очень немаленький инженерный отсек с опытным производством. Небольшим совсем. Линкор на нём не изготовишь, даже фрегат. А вот, к примеру, модернизированный Т90, легко! Или реплику "Варяга" в натуральную величину. Я бы, конечно, "Советский Союз" изготовил, но только чертежей, к сожалению не видел. Только схематичное изображение. Хотя это не суть важно. Внешние обводы помню, а вооружение и начинку, ИИ додумает. И в 1904-й год закинуть сие изделие, с дарственной надписью: "Адмиралу Макарову, от благодарных потомковъ". Вот, вундервафля бы получилась, можно было бы обезьянок и не стрелять. Просто давить. Правда, до кучи и машину времени пришлось бы изобрести, но это уже мелочи, по сравнению с мировой революцией. Упс… Куда-то меня не туда потянуло. Вроде лекарство слабенькое совсем, и количество минимально, видать на старые дрожжи прибило. Ладно, мечты мечтами, но производство тут, вернее там, точнее, на станции, впечатляет. И у меня уже созрела задумка, несколько разнообразить, местное ручное, по крайней мере, оружие. Учитывая мой, хоть и не великий опыт, основная защита тушек на постимперском пространстве, состоит из противостоящей лучевому оружию, брони. Против кинетики достаточной мощности, она не пляшет. Ладно, картечь с десяти метров, но свинцовой пулей из гладкого ствола, она пробивалась чуть ли не на вылет с тридцати — сорока. С двадцати гарантированный сквозняк. Учитывая местные технологии, возможно в лёгкую сделать ЭМ винтовку с немереной начальной скоростью, типа, как у Ливадного. Ну, и с компенсацией отдачи, конечно, но без потери в кучности. Прицелы, опять же, средства наблюдения, ту же броню с комбинированными свойствами… Да тут такого можно наворотить, что вся галактика дыбом встанет! До окончания расконсервации станции, меньше суток. Горючки мы с транспорта нащипали, и уже с участием новых пилотов, отправили часть на станцию, что-то на эскадру, для поддержки штанов, ну и фрегат не забыли, конечно, ну и так, по мелочи… Одних только медкапсул с того трюма рабочих шесть с половиной десятков натащили. Там ещё много чего интересного. Одни только импланты последнего поколения чего стоят. Количество пока не посчитали, но то, что их там сотни тысяч комплектов, это уже ясно и так. Да и на станции трюмы и ангары битком. Ещё разгребать и разгребать. Из всех спасенцев, самый ценный, конечно, Профессор. Блин, надо бы спросить хоть, как его зовут, а то неудобно, хотя, он и сам представлялся всем, как Профессор. Учитывая наличие медиков, были мысли начать установку имплантов прямо на фрегате, подключив капсулы по временной схеме, но, рассудительность всё же превозмогла, и решили оставшиеся сутки потерпеть, хотя некоторым, уж очень не терпелось, перескочить на следующий уровень бытия, особенно, наблюдая за поголовно имплантированными имперцами.

— "Всему личному составу, прибыть в лётный ангар, для проведения траурной церемонии!" — Голос по громкой связи вытащил меня из размышлений в реальный мир. Народ дисциплинированно потянулся к выходу. Через десять минут, мы все относительно ровно построенной толпой находились на палубе ангара. В нескольких метрах перед нами, стоял открытый саркофаг. Рядом с ним находилась голограмма Кузьмы. На внутренней стороне открытой крышки, отдельно лежали Знаки, представлявшие собой перстень, браслет и цепочку, похожие по форме на те, что так любила у нас в девяностые носить братва.

— Можно подойти для прощания. — Тихий голос Кузи хорошо был слышен в полной тишине ангара. К саркофагу цепочкой потянулись спасённые, кто на секунду, а кто и дольше замирали у гроба, отдавая последние почести, склонив голову, и, прижав правый кулак к левому плечу. Потом потихоньку за ними пошли земляне. Когда подошёл первый попаданец, неожиданно лежащие на откинутой крышке регалии озарились призрачным голубоватым сиянием. Наши шли друг за другом, и интенсивность свечения слегка менялась, становясь то насыщеннее, то бледнее. Я шёл последним. Не успел я подойти к последнему пристанищу Императора, как Знаки засветились насыщенным ярко-синим цветом, и по группе имперцев прокатился общий вздох, после чего все они опустились на одно колено, и склонили голову. Я, не понимая, что происходит, остановился у саркофага, и прижав правую руку к груди в прощальном жесте, склонил на мгновение голову в знак уважения заслуг погибшего императора. Когда я отступил в сторону и выпрямился, все спасённые так и не поднялись.

— Кузьма, что происходит? — спросил я сквозь зубы.

— Забери пожалуйста знаки, и отойди в сторону. — голос Кузьмы был совершенно спокоен. — Не волнуйся. Всё в порядке.

Послушавшись Кузю, я собрал в горсть лежащие реалии, и отошёл на несколько шагов. Свечение Знаков только усилилось, и я чувствовал всем своим естеством, исходящие от них тепло, хотя на ощупь, они так и оставались холодными. К параллелепипеду усыпальницы, подошёл Кузьма, вернее Арен Кумо, в виде голограммы, и встал на одно колено, беззвучно шевеля губами, склонил на несколько секунд голову, после чего, выпрямившись, отодвинулся в сторону. Одновременно с этим, ворота ангара стали открываться, крышка саркофага закрылась, и параллелепипед последнего пристанища Императора, приподнялся над полом. Кузьма негромко стал читать, что-то, вроде молитвы на незнакомом языке. Сцена была чем-то похожа на сцену похорон в Prophecy. Такой же космос за открытыми воротами, и такой же парящий над полом гроб, медленно поплывший в сторону открытого проёма, отделяющего открытое пространство от внутреннего объёма ангара. Преодолев зеленоватое защитное поле, саркофаг ускорился, и еле видимой искоркой помчался в сторону угасающего светила этой системы. Ещё через минуту, ворота начали медленно сдвигаться, и Кузьма, объявив об окончании траурной церемонии, пригласил всех на последующее совещание в кают-компании, и исчез. Я стоял посреди ангара со светящимися регалиями в руке, а остальные смотрели на меня. Смотрели по-разному. Кто с удивлением, кто с обожанием… Наши смотрели на меня непонимающими взглядами, только разведка смотрела на меня с ехидцей, словно говоря: — Ну, ты и попал, парень…

У меня закрались нехорошие предчувствия. Присев на штабель низко стоящих ящиков, я достал сигареты и закурил, задумчиво разглядывая светящиеся у меня в руках предметы. Насыщенное голубое сияние завораживало, притягивая взгляд. Народ потихоньку рассосался из ангара, отправившись в кают-компанию, и я остался один. Рядом, на соседнем ящике, без лишних спецэффектов из воздуха соткалась фигурка домовёнка. — Чего это ты переквалифицировался? Из адмиралов в управдомы. — Скосив на него глаза, негромко спросил я.

— Теперь я только Кузьма. — Ответил он мне с затаённой грустью. — Арен сегодня, окончательно ушёл из этого мира. Следом за телом Императора. А Кузя остался. — Добавил домовёнок, устраиваясь поудобнее на виртуальной колченогой табуретке.

— А зачем ты его отпустил? — Я неторопливо затянулся ароматным табачным дымом.

— Его время прошло. Оно ушло вместе с гибелью Империи. Он был адмиралом того, чего уже больше нет. — И, посмотрев на меня, добавил. — И больше уже не будет.

— Как не будет? — Я запустил окурком в сторону ближайшей норы уборщика, и смотрел, как он шустро удалил причину своего беспокойства. — Ты же призывал нас всех, убеждал, что империю нужно возродить!

— Нужно! И мы её возродим. Но пойми, это будет уже не та империя! И поверь, осколки былого величия, будут только мешать. Мы построим всё с ноля, не оглядываясь назад.

— Ты что, предлагаешь всё начинать на пустом месте? С ноля… Ты хоть представляешь себе, ЧТО, предстоит нам сделать? И вообще, зачем ты вручил вот это всё мне? — Я кивнул на лежащие рядом артефакты. — Я считаю, что это всё принадлежит тебе, по праву рождения, положения, и вообще! Чего ты всё мутишь с этим делом? Всё, какие-то тайны, оговорки? Ты ведь обещал всё про них рассказать, как только мы поднимем эти знаки на борт!

— Я обещал рассказать, и уже рассказываю. Не зря же собрал всех в кают-компании. Кстати, пора идти, все уже там и ждут только тебя. А что касается прав, то смотри, — Кузьма провёл своей рукой сквозь артефакты, и хихикнул, — скажи, как я их возьму? Так, что забудь об этом. Арена больше нет, а Кузьме это не по чину.

— Хватит уже придуриваться, ты же знаешь уже про новые технологии, вырастить тебе новое тело не составит никаких проблем, наверняка есть возможность найти образцы твоего ДНК, потом перепишем твоё сознание ему в мозг, и…

— "Перепишем сознание", — передразнил меня домовёнок, состроив кривую рожицу, — Вот все, кругом, такие дураки, только ты один умный! Ты что действительно думаешь, что жизнь состоит только из куска мяса и электрических импульсов в мозге?! Ты считаешь, что достаточно воссоздать взрослое тело, и переписать в голову информацию, и всё! Готовый хомо сапиенс получится? — Кузьма чрезмерно возбудился, и вёл разговор на повышенных тонах. Внезапно он сдулся, и тихо добавил: — Не получится. Такие эксперименты проводились. Максимальный срок жизни такого клона составил всего шесть лет, и это был уже совершенно не тот человек, которого решили воссоздать. После этого эксперимента, был издан указ, тотально запрещающий исследования подобного рода под страхом смерти.

— Это, как и с переселением в ИИ, экспериментально доказано, что перенос сознания невозможен? — Подколол я его.

— Можешь не подкалывать. Перенос сознания действительно не возможен. В моём случае, после смерти физического носителя, перенёсся только слепок личности, а сама личность, ушла. Я это видел, и я это помню. И, пожалуйста, не расспрашивай меня об этом. Этого, не должно было произойти! Профессор тоже в шоке от случившегося. — Тоном, не терпящим возражений, Кузьма поставил точку в этом вопросе. — А про клонов, поинтересуйся у него же. Это он проводил тот эксперимент. Но вряд ли он захочет тебе рассказать больше, чем я.

— Хорошо. — Я закурил новую сигарету. — А что тогда делать с этим? — Я сгрёб знаки в горсть. — Кому их отдать?

— Уже никому, — совершенно человеческим жестом, Кузя пожал плечами, — Они уже узнали тебя, и теперь будут только с тобой. Скажу тебе больше, когда они выбрали моего брата, их свечение, было, почти в половину слабее чем сейчас. Так что я не ошибся в тебе тогда, когда ты первый раз попал в челнок.

— Так ты всё знал с самого начала? Ну, ты и… — Слова закончились, а плевать на палубу совершенно не хотелось.

— Не знал, но очень надеялся. И, как видишь, мои надежды сбылись.

— И ты знал, что регалии тут, в этой системе?

— Нет, откуда? Но то, что они не могли пройти мимо тебя, я знал точно! Рано или поздно, они бы всё равно нашлись. Эти артефакты невозможно потерять. Они же изготовлены Предтечами. — С лёгкой улыбкой посмотрел он на меня.

— Предтечи, предтечи, прямо боги какие то. — Пробурчал я негромко. — Но всё равно, давай их отдадим. Хотя бы Алексеичу! Вот! Когда он подходил, они тоже так светились! А мне, это императорство, совсем не по плечу.

— Не так. Они светились не так, как около тебя. Поэтому не надо упираться. Просто, надень их на себя! Даже сейчас, ты, уже Император.

— Да не хочу я их одевать! — Я резко бросил эти регалии на ящик, как будто они обожгли мне руку. — Я не хочу быть Императором! Надо поискать…

Тут я осёкся, поскольку синее свечение, вдруг начало клубиться над предметами, потом собралось в клубок, и, резко выстрелив в сторону моей левой руки, почти мгновенно всосалось в мои наручные часы. Несколько секунд ничего не происходило, после чего мой любимый Тиссот вдруг вспыхнул синим огнём. После того, как свечение пропало, то браслет вместе с часами принял насыщенный, ярко синий цвет. Перепугавшись, я хотел его расстегнуть, но, не тут-то было. Он стал цельным. Я перевёл ошалевший взгляд на Кузю, который в свою очередь, тоже смотрел на меня не менее очумевшим взглядом, и спросил: — И что это за хня?

— Не знаю, — запинаясь, ответил он, — я о таком даже не слышал… Пойдём к команде. Они ждут. — И рассосался.

Когда я зашёл в помещение, разговоры разом стихли и все присутствующие встали, глядя на мою руку. — "Вот ведь гадёныш, наверное, успел всё рассказать, или вообще прямую трансляцию вёл!" — подумал я про себя и тоже посмотрел на запястье. Часы светились неярким, насыщенным синим светом. Супруга смотрела на меня оловянными глазами, наверное, до сих пор до конца не осознавая того, что на нас свалилось. Основная масса народа, прижала правый кулак к левому плечу, и склонила головы. Следом за ними, и наши сделали то же самое, как бы показывая, что всё понимают, и против ничего не имеют. Только Татьяна так и стояла в ступоре, не предпринимая никаких действий. Жена…

— Ну что, дождались? — Я с мрачной решимостью прошёл к синтезатору. — Император теперь у нас есть. Осталось Империю построить. — Я сотворил себе большой стакан с водкой. — Ну, за Империю! — И залпом его осушил. Огненный комок пролетел по пищеводу, в голове чуть зашумело, и, всё прошло. Я застыл со стаканом в руке, прислушиваясь к себе. Ничего! Как будто воды выпил. Блин, ну за что мне такое наказание?! Я разозлился. То Кузя химозой напоил, теперь эти артефакты! Ну, никакой жизни! — Кузьма! Что у нас со станцией?

— Через шестнадцать часов основная фаза расконсервации будет закончена, все системы восстановлены, работают нормально! — Бодро отрапортовал домовёнок, вскинув лапку к полям соломенной шляпы. — Можно будет заселяться. Остальные процессы займут ещё около четырёх суток до полного окончания работ, но это не существенно. В основной массе, останутся только технические помещения, где людям не место.

— Добро. Я так понимаю, ты им всё рассказал, что обещал?

— Так точно! Вся информация передана.

— А мне? Я тоже хочу послушать.

— А Вам… — Тебе! — Я его перебил. — А тебе, рассказывать не надо. Ты и так всё узнаешь! — Кивнул он на мою руку.

— Добро. Тогда так. Сегодня догуливаем, а с завтрашнего дня начинаем осваивать новое пристанище. Кстати, Кузьма, что с информацией из найденной диспетчерской?

— Семьдесят пять процентов примерно уже восстановлено и расшифровано, с остальным, пока работаем. Думаю, сможем поднять почти сто процентов.

— Отлично. Ты уже начал распределять основные задачи?

— Начал. Пока только черновые наброски, полная ясность будет после окончания дешифровки данных.

— Сколько потребуется времени?

— Не меньше четырёх суток.

— Тогда, по готовности данных, проведём рабочее совещание и распределим задачи. Пора начинать, а то мы, что то, действительно засиделись. — Я сподобил себе приятственный слабоалкогольный напиток, широко распространённый в своё время по всей Империи, повернулся к народу, и спросил: — Ну, а вы что?

Первыми, к синтезатору подтянулись наши. Вернее, для меня, наши теперь все. Правильнее сказать: Земляне. Народ творил себе пойло по вкусу. И, когда все, наконец, отоварились, Алексеич поднял свой стакан, и ехидно мне подмигнув, произнёс тост: — Ну, за Императора!

Через некоторое время, посмотрев на расслабляющуюся команду, мы с Татьяной тихо, по английски, ускользнули в свою каюту. На душе было, муторно. Нежданно-негаданно свалившееся, и в наглую, навязанное мне императорство давило хуже бетонной плиты, упавшей мне на плечи. Может, кто-то сознательно и мечтает об этом, но только не я. Уставившись в одну точку, я неосознанно крутил ставший неожиданно цельным металлический браслет часов на своём запястье. Раньше он замечательно расстёгивался и очень приятственно занимал руки, особенно в те моменты, когда требовалось крепко подумать. Вдруг я почувствовал, что давление браслета на руку исчезло, и он начал свободно болтаться. Удивлённо посмотрев на неожиданно расстегнувшийся браслет, я снял его, и потрясённо уставился на ставшие синими часы. "Всё страньше и страньше" — подумалось мне. — "То не снимался, то вдруг пожалуйста". Я крутил в руках свой любимый Тиссот, но грустные мысли меня не покидали. Вдруг, браслет неярко вспыхнул синим огнём, и я впал в странное состояние полусна полуяви. Клюнув носом, я тут же очнулся, и, посмотрев опять на часы, аккуратно положил их на полочку в изголовье. Раздевшись, я забрался под тонкое одеяло, и прикрыл глаза. Танюшечка негромко посапывала рядом. Сон не шёл, и я прокручивал в голове полученную от артефакта информацию. Как же, однако, может всё извратить человек! Без разницы на место жительства. С Земли он или с Эридана, но факт на лицо. Этот артефакт никоим образом не относился к овеществлённым императорским регалиям. Более того, по сути, он был един и неделим. Что там происходило, за всё время существования Империи, я не знаю. Поскольку такой информации я не получил. Но, у истоков, стоял единственный и неделимый артефакт, оставленный перешедшими на иной уровень бытия Предтечами, остававшимся на нашем плане бытия людям. Причём артефакт существовал задолго до создания империи, и то, что Предтечи вручили его первому императору, было всего лишь красивой сказкой, направленной на укрепление императорской власти. После нескольких тысяч лет хаоса, возникшего на месте былого государства, предшествовавшего образованию Империи, артефакт нашёл людей, достойных стать создателями нового образования, призванного навести порядок в том бардаке, который существовал в то время в обитаемой галактике. Их действительно, было семь. Семь достойных. Ставший впоследствии первым императором, основатель фамилии Кумо, не раздумывая, поделился с шестью своими соратниками, частицами артефакта Предтеч. Так что первоначально, так называемых "регалий" было семь. Один у императора, и остальные у его единомышленников. Но, шли века, императоры менялись, и количество артефактов сокращалось, и, в конце концов, последние несколько столетий, все оставшиеся предметы, находились в руках одного человека. Причём, он считал, что это в порядке вещей, и совершенно не имел понятия, о том, что их можно разделить со своими соратниками. Почему носители реликвии перестали последнее время получать сведения от носимого ими артефакта, пока остаётся неизвестным, поскольку эту информацию, я тоже не получил. И ещё, я понял, что вся эта бодяга с похищением, знакомством со странным образом уцелевшим отпечатком личности Кузьмы, сведения всех ныне присутствующих на борту в одну точку, и всех остальных, сопутствующих и предшествующих этому моменту событий, отнюдь не случайное совпадение различных факторов, а тщательно просчитанная и спланированная операция. Причём исполнена она была на высшем уровне, и ни один из исполняющих назначенные им роли "актёров" даже ни на миг не подозревал об истинной подоплёке своих действий. Судя по всем этим движениям, Предтечи были всегда и везде, пронизывая собой всё мироздание. Может они и есть, тот самый Бог, суть которого пытались описать в своих многочисленных трудах разные пророки? Получается, я держал сейчас в руках не оковы, заставляющие меня идти по избранному, когда-то и кем-то пути, а карт-бланш, позволяющий мне и моим сподвижникам, проторить новую дорогу. К Светлому, блин, будущему… Причём, по избранному только нами, маршруту, не оглядываясь ни на кого. Особых бонусов, кроме, как я понял, негласной поддержки Предтечами и мгновенной, не ограниченной ничем связи между обладателями частиц этого синего сияния, этот артефакт не давал. Конечно, наверняка имелись какие либо скрытые возможности, но этого до меня тоже не было доведено. Я ещё немного поворочался в постели, но сон не шёл. Поэтому поднявшись, оделся, и пошёл в кают-компанию. По времени уже скоро надо было вставать, поэтому, сотворив себе чашечку кофе, я присел на диван и закурил.

— Кузьма! — Я всё-таки не выдержал одиночества, и распиравшая меня информация требовала срочного выхода.

— Да, мой повелитель! — Откликнулся тот. — Что-то вам не спится?

— Кончай придуриваться! — Меня аж покоробило. — У нас комната для совещаний оборудована? — По плану фрегата, должна была присутствовать не очень большое помещение для проведения различных совещаний.

— Шуток не понимаешь? — Деланно обиделся тот, и продолжил. — Комната такая имеется, оборудована, готова к использованию.

— Давай ка поднимай всех наших попаданцев, включая жену, и отправляй туда. Я думаю, что тридцати минут им хватит на сборы.

— Выполняю! — Кузьма немного помялся, но всё же спросил. — А что за срочность? Скоро и так проснутся.

— Срочность есть. Тебе кстати, тоже не помешает поприсутствовать. Да ты и так всё услышишь.

— Ну, без приглашения, я на совещания, — он выделил тоном это слово, — не хожу. Даже в электронном виде. Так что случилось?

— Есть срочная информация, которую желательно обсудить в узком кругу.

— Это связано с этим? — Внезапно материализовавшийся на диване рядом со мной домовёнок, указал лапкой на посиневшие часы.

— Связано. — Отрезал я, не намереваясь продолжать дальнейшее обсуждение артефакта.

— Они бурчат и ругаются, но вроде как собираются. — Почти стихами доложился Кузьма, после непродолжительного молчания. — Скоро будут.

— Хорошо, пойду тогда сразу туда, а то припрутся за кофе, и начнут прямо тут допытываться. Где находится эта комната? — Я встал и пошёл следом за указателем, который побежал передо мной по полу общего коридора.

Не прошло и пятнадцати минут, как начал подтягиваться недовольный народ.

— Ну, чего тебе в голову пришло с утра пораньше тревоги устраивать? — Недовольный Алексеич, прошёл в комнату первый. — Только недавно разошлись, и вот на тебе!

— Алексеич, а если нападение? И боевая тревога?

— Ну, сравнил, хрен с трамвайной ручкой. Там-то необходимость понятна, жопу в горсть и бежать, а тут-то что?

— Потерпите, батенька, сейчас все соберутся, и сразу всем объясню. Поверь, это стоит того, да и поговорить нам надо без лишних ушей.

Ляксеич вопросительно показал глазами на потолок.

— Он в теме. — Коротко ответил я. — Это касается всех попаданцев, ну и его краем.

В течение нескольких минут, подтянулись все остальные, кидающие на меня недовольные взгляды. Я сделал каменное лицо, и на провокации не поддавался. Последней, вошла жена. С чашкой кофе в руках. На её попытку открыть рот, я приложил палец к губам, и показал на свободное место. Проглотив невысказанные слова, она присела в пустое кресло и вопросительно посмотрела на меня.

— Ну, раз все в сборе, то я хочу донести до вас некоторую информацию, полученную мной в то время, пока вы отдыхали. На мой взгляд, эта информация стратегическая, и разглашению посторонним лицам не подлежит. Под посторонними, подразумеваются все, за исключением находящихся в этой комнате. — Я, внимательно посмотрел на собравшихся, и продолжил. — Вне зависимости от личности, либо занимаемого положения. Надеюсь, что встречу в вашем лице понимание и поддержку. В общем, сегодня ночью, у меня состоялся контакт с этим артефактом. — Я показал им свою руку, и рассказал всё, что знал. Включая все мои догадки и предположения.

После моего рассказа, наступила тишина, изредка нарушаемая хмыканьем и лёгким поскрипыванием мебели.

— Володь, теперь получается, что ты не Император? — Супруга смотрела на с недоумённым видом. — А как же… — Сбившись, она замолчала.

— А ты уже в императрицы собралась. Балы, банкеты… Нет, если такое и будет, то очень не скоро. А пока всем придётся пахать, как папам карлам и строить светлое будущее. И тебе в том числе.

— Да какие императрицы! — Смущённо заявила она. — Никуда я не собиралась! Так наоборот спокойнее. А что теперь нам делать? Империю восстанавливать больше не будем?

— А вот для этого я вас всех здесь и собрал, пока все спят. Как я понял, мы можем строить всё, что угодно, или не строить вообще ничего. Нас теперь ничто ничему не обязывает. Но ведь и сидеть тут просто так, как-то не по-человечески получается. Всю жизнь просидеть на космической станции, лично мне не комильфо. Тем более имея такие ресурсы. — Я оглядел оглядел задумавшийся народ. — Ну, что молчите, варяги, скажите уж хоть что-нибудь!

Деды переглянулись. Колька, ошалевшим взглядом, смотрел-то на одного, то на другого. И выдал. — Тогда можно коммунизм построить! А чего! — Воскликнул он, увидев наше остолбенение. — Смотрите сами: Синтезаторы есть, роботы есть! Проблем с едой и всем остальным не будет, значит, простому человеку задумываться о хлебе насущном незачем. Производства и добыча полезных ископаемых, всё автоматизировано! Вот вам и остальные продукты потребления! Останутся только творческие профессии. Кто захочет, может творить, созидать!

— А основная масса будет пить, гулять и воровать. Ты ещё мозги людям замени, что бы они без нужды, хоть что-то делали. И вообще! Где ты всего этого нахватался? — Алексеич довольно резко осадил Николая.

— А зачем воровать?! Ведь всё же будет бесплатное!

— А затем, что до магазина, или, где там, раздавать бухло будут, идти надо, а у тебя есть! И баба у тебя сочнее, и вообще!

— Ты, Кольша, эти Троцкистские идеи брось! До добра они тебя не доведут! А то потом ещё и женщин общих предложишь сделать, и армию распустить. — Проворчал недовольно не выспавшийся Михалыч.

— Да ладно вам, это же я так предложил. Вы же сами про мировую революцию рассуждали, что мол было бы всё это в ваше время, то вы бы…

— Твои инсинуации, мой юный друг, с мировой революцией, ничего общего не имеют. Тем более, с социалистической. — Петрович смотрел на красного, как рака Колю. — Всё это говорилось, гипотетически, в стиле если бы, да кабы. А то, что ты тут измыслил, в своё время на высшую меру тянуло. Социальной, заметь, защиты. И к коммунизму отношения совсем не имеет. Что-то ты в крайности кидаешься. То Империю рвался восстанавливать, аж с пеной у рта, теперь вот коммунизм строить собрался. Может, тебе настоечки от Кузьмы прописать? Вон, несостоявшемуся императору помогло в своё время. — Он ехидно посмотрел на меня.

— Ладно, мужики, пофантазировали, и хватит! — Я положил артефакт на стол перед собой. — Выбора у нас на самом деле особого нет. Нам надо строить государство! И суть, от того, как мы его назовём, не изменится. Хоть империя, хоть советский союз, который, к слову, тоже многие называли империей. Так что, слушаю, ваши предложения. Да, и уже сегодня, у нас будет доступ на станцию. Ещё тут, в системе, разгребать и разгребать!

Петрович переглянулся с отмалчивающимся Сергеичем, и начал говорить.

— Товарищи! — Он всех внимательно оглядел. — Надеюсь, никого не коробит такое обращение? Нет? Ну и славно. С самого момента нашего "попадания" сюда, перед нами встал вопрос о том, что делать. Поначалу мы тыркались, как слепые кутята, но по мере поступления информации, начала более мене ясно, обрисовываться ситуация, происходящая с нами со всеми. Особенно в свете последних событий. — Несколько коряво начал он своё выступление. Я решил его прервать, пока он обдумывал следующие свои слова.

— Петрович! Ну чего ты как на партсобрании начал? Ты парторгом случайно не был, в своё время?

Он несколько набычился и ответил. — Ну, был, а что это меняет?

— Да ничего не меняет! Ты короче давай! Я же знаю, что вы там по углам не просто так шушукались! Значит, есть, что сказать. А то начал: " Обращение, ситуация!" — Передразнил я его.

Тут встал Сергеич, и усадив покрасневшего "парторга", ответил за него. — Ну, шушукались, пока некоторые на истребителях летали. Хорошо, что подводной лодки не нашлось, а то бы ты и туда залез. — Он негромко прокашлялся. — В общем нашушукали мы вот что. Первое и наиглавнейшее дело, это поиски координат нашей родной планеты. Это раз. Второе. Обустройство на местности, точнее, устройство в имеющейся… Короче, все поняли. Устройство. И идея с организацией собственного государства, нам подходит, как нельзя более чем. И в третьих. Технологии и технику, нашим, там, на земле, по крайней мере, по первости, не передавать, а то передерутся, и ещё апокалипсис устроят. — На этих словах, все деды согласно закивали, а Петрович добавил.

— Когда мы этих гуманоидов брали, и трофеи получили, видать что-то просочилось к американцам, там такая буча была, что… — Он замолчал, покачивая головой, и добавил. — Только видать, как Союз рухнул, продали всё им. И тему быстро свернули, и подразделения расформировали…

— Да… Очень информативно нашушукали. Долго, наверное, совещались? — Я язвительно хмыкнул.

— Ну, это всё в общих чертах. Мы ещё кое-какие мероприятия накидали, планируем навестить кое-кого, в обитаемой галактике, по расспрашивать. Только вот коррективы внесём некоторые, поскольку не вся информация с транспортника ещё доступна. Ну, и планы на возвращение есть. Но о них, пока, рано, да и остальные оперативные мероприятия вряд ли всех заинтересуют.

— Сергеич, мы ведь теперь в одной упряжке! Я, у тебя, всю подноготную, конечно, вызнавать не буду, а вот в общих чертах доложить общему собранию, ты уж изволь! Что бы хоть знать, откуда и что прилетит. Ты думаешь, что если императорство, можно сказать, отменяется, то и всё остальное по-прежнему? Опять шушукаться по углам? Вы ещё не поняли, что всё уже изменилось? И что мы теперь фактически одно целое?! Так я вам сейчас устрою!

Все непонимающе воззрились на меня, наверняка думая, что крыша моя протекла, а я выдвинул на середину стола часы, и внутренне пожелал, что бы всем досталось по Искре. Артефакт, неярко полыхнул синим светом, и к каждому из сидящих, метнулись по ярко-синей молнии, каждая из которых, облюбовала разные предметы, имевшиеся у каждого из присутствующих. Петрович аж подпрыгнул, когда его часы тоже посинели, а Михалыч крякнул, разглядывая свою синюю серебряную печатку, Татьяна с испугом смотрела на посиневший браслет на правой руке. Колька, порывшись за пазухой, вытащил неярко светящийся синим светом айфон, и, с жалостью смотрел на испорченный, по его мнению, девайс. Сергеич даже не шелохнулся, когда синий огонёк расплылся по его обручальному кольцу, Алексеич же только потрогал висящую на шее цепочку, и покачал головой. А я, с улыбкой, мстительно на них смотрел.

— И что теперь? — Спросил он. — Что дальше? Нам теперь тоже в императоры подаваться?

Я хмыкнул. — Да нет. Я предлагаю, создать совет, который будет совместно решать, что нам делать. Вместо одного императора, пусть будет коллективный разум, хотя так бы оно и было, и при императоре… И предлагаю, принять в общих чертах обрисованный Петровичем план. С небольшими уточнениями: координаты, это задача наиглавнейшая, поэтому она не будет ни первой, ни второй, а будет над всеми. Далее. Сначала мы разгребаемся в этой системе, восстанавливаем базу и поднимаем оборонительные системы. А то у нас вроде всего много, а на деле один фрегат и ещё пять полубоеготовых кораблей на последнем издыхании. Далее. По мере ввода в строй летающей техники, начинаем потихоньку, поначалу не светясь, щупать известные нам обитаемые миры. Начать лучше с пиратских. Наверняка у них есть масса рабов, которые, я надеюсь, будут хотя бы немного благодарны нам за своё освобождение, и согласятся с нами сотрудничать. Так же по мере имеющихся сил, вести разведку и в более цивилизованных местах, особенно в подключенных к галактической информационной сети. Такие миры нам известны. По имеющимся координатам, в доставшихся нам по случаю, пиратских базах, можно будет выслать малые разведчики с аппаратурой перехвата. Разобраться с частотами и кодами, и может быть, будет возможно задействовать имеющуюся у нас станцию гиперсвязи для подключения. Насколько я понял, с Кузиных слов, там используется техника, оставшаяся с имперских времён, и с кодами доступа проблем быть не должно. Единственно, что придётся очень по тихому всё перенастроить, но с этим придётся разбираться на месте.

— И кто с этим будет разбираться? У нас нет специалистов по системам связи. Если только научников заслать, так там одни бабы! — Петрович развёл руками.

— С доступом на станцию, появляется и доступ к имплантам, и к разнообразным обучающим программам. Я думаю, что научиться, проблемой не будет, но на первое время, у меня есть один кандидат, который сможет всё провернуть в лучшем виде. Только вот он чего-то притих!

— Кузьма! Ты где?

— Да тут я, тут. Слушаю. И думаю.

И чего надумал? Есть идея, отправить тебя на разведку. На малом автоматическом разведчике. Ты ведь с нами?

— С вами. Куда ж, бедному домовёнку податься? Ты прав. Информация нам совершенно не помешает. Даже очень не помешает. Малый разведчик, я думаю, что подойдёт, но надо будет проверить модификации, и при необходимости немного модернизировать. Нужно запускать производства.

— Так это сколько времени займёт? Эти корабли ведь и так всем необходимым укомплектованы! Вон, у нас на фрегате даже две штуки есть. — Михалыч возмущённо воззрился в потолок.

— Леонид, у нас и так займёт много времени приведение станции гиперсвязи в порядок. Во первых, вывод её из режима консервации, во вторых, необходимое тестирование и проверки. Там аппаратура тонкая, и любит нежное обращение. А в третьих, пока не заработает наша станция, я не смогу настроить ретрансляторы передатчика. За то время, что мы будем с ней возиться, ремонтное производство мы уж точно запустить успеем, а модернизация корабля, займёт максимум неделю.

— Так что ты в эту модернизацию упёрся? У нас же последние модификации этих кораблей на борту!

— Михалыч, я не знаю, какое в развитых мирах оборудование слежения. Если подобное последней станции наблюдения, которая стояла здесь у нас, то оно вычислит этот малый корабль на дистанции, намного превышающей дальность работы его оборудования. И оставит от него только облако медленно рассеивающегося в пустоте газа. Я, превращаться в газ, не хочу. Поэтому, зная уже тонкие места этого оборудования, я и хочу модернизировать корабль для нормальной работы.

— Но если там старое имперское оборудование, то у тебя же есть коды доступа? — Встрял Петрович. — Отошлёшь коды, и спокойно переподчинишь ИИ под свою команду.

— Коды, есть. И если там стоит тот же ИИ, что был установлен на заводе, если там сохранились программы, если… И ещё сто раз ЕСЛИ! Вы не находите, что уж очень много если! Не проще ли аккуратно и незаметно подойти, всё проверить и потом спокойно заняться делами? — Раздражённо ответил Кузьма. — Это же, очевидные вещи! Я предлагаю перенести это ваше совещание на более поздний срок. Через сорок минут, открывается доступ на станцию, и первым делом, вам нужно установить импланты, и закачать в них необходимые информбазы. А так, все ваши планы, напоминают агуканье младенцев. Вы уже давно не дома, и мыслить здесь при разработке операций земными критериями, просто недопустимо! — Кузя видать надулся, и замолчал.

Примолкли и мы, смущённо глядя в потолок. Пристыжённые деды, молча переглядывались. Потом Сергеич спросил: — Кузьма, а сколько времени займёт установка и обучение?

— Установка, с новым оборудованием, займёт пять минут. Потом понадобится до трёх суток для развёртывания и тестирования. Закачка данных, это несколько часов. Информационные базы, встанут у вас в течение последующих суток, в зависимости от объёма, ну и минимум сутки на адаптацию мозга для правильного и рационального использования полученной информации. Если базы специфические, связанные с мышечной работой, то ещё до недели тренинга с использованием специальной аппаратуры. Далее, занятия на натуре для окончательного закрепления навыка.

— А через сколько мы сможем ввести в строй станцию гиперсвязи? Поинтересовался Петрович.

— Если она в идеальном состоянии, в чём я очень сомневаюсь, то минимум через две недели, но рассчитывайте на месяц. Это я вам, по своему опыту, ответственно заявляю. Предупреждая следующий вопрос, сразу скажу, что ремонтные производства, мы сможем поднять максимум за две недели. По хорошему, через десять дней, всё будет готово. Пилоты у нас есть, научники вполне смогут поработать за инженеров, тем более, что у нас есть двое с технической направленностью, да и сам профессор, настоящий клад. Один из ведущих разработчиков новой техники.

— Ладно! Давайте готовиться к переселению. Раньше начнём, раньше закончим! Кузьма, ты фрегатом рулить будешь? — Я решил поставить точку в бестолковых препирательствах.

— Вот ещё! — Он деланно возмутился. — У нас четыре пилота на борту! Пусть развлекаются! А домовёнок будет держать связь со станцией. — Хихикнул Кузьма, и отключился. А мы пошли в сторону рубки. Мы уже были фактически на пороге, как внезапно взвыли баззеры боевой тревоги. Всей толпой мы кинулись в рубку, в несколько прыжков преодолев остававшиеся нам метры.

— Боцман! Какого хрена происходит?! — Я удивлённо посмотрел на взъерошенного Михалыча. Он, оказывается, уже успел, втихаря обозвать ИИ фрегата, и никому ничего не сказал. — Доклад, быстро! — На обзорниках, заметно сгустился сумрак. Такой эффект давало работающее маскировочное поле, проецируемое фантом-генераторами.

— Наблюдаю выход из гиперпространства неизвестного корабля. Сразу после выхода, произведено изменение курса. В настоящий момент объект движется в нашу сторону. Цель опознана, даю классификацию. — На голопроекторе появилось объёмное изображение незваного гостя, и рядом потекли скупые строки информации по его ТТХ. — По данным сканирования, имеются множественные повреждения корпуса, двигателя и силовой установки.

Я просмотрел данные, и хмыкнул. Кем-то слегка поджаренный, тяжёлый крейсер Веларской республики, одного из "столпов" рухнувшей империи, из кораблей которого на девяносто процентов состоял тот самый, пресловутый седьмой флот, на пределе своих возможностей, направлялся в нашу сторону. Пусть эта лохань и побольше нашего маленького фрегата, но, по энерговооружённости, он нам прилично уступает.

— Маскировочное поле задействовано на полную мощность, щиты активированы. Реактор разогрет, готовность к движению и открытию огня, 100 %. Цель начала транслировать просьбу о помощи, подтверждённую устаревшим имперским кодом. Эскадра оповещена, готовность 100 %.

— Ух ты! Всё интереснее! Кузьма! Станцию, в полную боевую! На ней есть фантом-генераторы? — Я всё же несколько обеспокоился. — Цель условно-дружественная, при малейшем подозрении, открывай огонь на поражение.

— Есть станцию в полную боевую, готовность систем вооружения и защиты, семьдесят пять процентов, активация пошла, разгон реактора в норме. Маскировки, к сожалению, нет. Такую массу под полями не спрячешь. Не придумали ещё таких полей.

Я посмотрел на экраны, и офигел. Активирующиеся системы станции, превращали её в ощетинившегося ежа. То тут, то там, плиты обшивки расходились в стороны, и из скрытых ими до поры до времени ниш, поднимались различные средства уничтожения. Начиная от лазерных секций ПРО, до внушительных батарей главного калибра ПКО. Да этой станции, никакие линкоры не нужны. Настолько велико насыщение её поверхности средствами поражения.

— Наблюдаю выход из гиперпространства ещё одного корабля. Двух, трёх, четырёх кораблей! — Боцман доложился об изменении обстановки. — Цели не опознаны, классификации не поддаются. Предварительная оценка по шкале империи, малый корвет. Вторичные цели на запросы не отвечают, держат курс на перехват первой цели. Время достижения ими дистанции эффективного перехвата, восемь минут. Через двенадцать минут, войдут в зону поражения крейсера сопровождения. В сектор поражения флагманского линкора, войдут через восемнадцать минут.

В этот момент, в рубку влетели все наши четыре пилота, и обе десантницы. Найдя глазами Михалыча, они сразу доложились: — Господин адмирал! Пилоты Имперских ВКС, к несению службы готовы! — И — Абордажная команда фрегата ВКФ, готова к выполнению предстоящей задачи!

Алексеич, аж залюбовался своей рыжей бестией, уже облачённой в непонятно откуда взявшийся десантно-абордажный комплект.

— Лейтенант! — Обратился Петрович, к старшей по званию Фрейлис. — Возьмёте на себя управление фрегатом. И ещё нам нужен один десантный шаттл, и два истребителя сопровождения. Второй лейтенант Кера Тарн, на вас шаттл, остальные в истребительное прикрытие! Лейтенант Эльс Таре! Составите абордажную команду, и задействуйте штурмовых дроидов. Вперёд не лезть! Осуществляете общее руководство и огневую поддержку!

Есть! — Эльс стукнула кулаком по левому плечу, и все, кроме Фрейлис испарились из рубки, спеша приступить к выполнению задания.

— Лихо они —! Алексеич показал большой палец. — И трёх минут не прошло, а уже в полной боевой.

— Михалыч, а что у нас с защитой и нападением? — Я несколько обеспокоился. ИИ в принципе всё потянет, но если кто-нибудь подстрахует, было бы здорово.

— Я помогу! — Виртуальный домовёнок пристроился за пультом управления защитой. — Пострелять Боцман и сам сможет. Фрейлис уже в полном слиянии. Можно трогать.

— Нно-о, пошла, родимая! — Я не сдержался, и схохмил. Михалыч глянул на меня бычьим взглядом, а сидевшая в уголке рубки на откидном стульчике Татьяна, недоумённо посмотрела на меня, и, пожав плечами, постучала пальцем себе по лбу, как бы говоря, что, типа, совсем офигел. Не время тут, и не место, для подобных шуток. Сделав умильное лицо и закатив глазки к потолку, я сказал: — Всем занять места согласно купленным билетам! То есть, всем в ложементы и пристегнуться! Может трясти! Тем более, не смотря на компенсаторы, уже чувствовались эволюции фрегата, покидающего парковочную орбиту возле станции. Находившиеся в рубке, быстро рассосались по имеющимся ложементам. Мне и Татьяне, как всегда, места не хватило, и мы, быстро, добежали до нашего шаттла. Ну их всех. Благодаря прямой трансляции, мы были в гуще событий, а я, до кучи, использовал ещё и частично слияние, и вся оперативная обстановка была прямо у меня перед глазами. Я уже точно видел, что "дымящий" обоими своими повреждёнными движками крейсер, не успеет дойти до "безопасной" зоны в секторах обстрела кораблей дежурной эскадры, и, даже, если мы дадим полный ход, то всё равно не успеем до момента перехвата неопознанными лоханками, веларского крейсера. Да и надо ли усираться, в призрачной надежде спасти этого засранца? Тут фрегат дал полный ход. И нафига? Потом бы поковырялись в обломках. Кузьма дал расчёт траекторий. Мы всё равно не успевали к началу представления. Только вот шансы остаться на пару минут один на один с четырьмя пришельцами, росли в геометрической прогрессии.

— Кузьма, ты сможешь немного притормозить? Что бы мы оставались в секторе обстрела защитных систем станции? А то этот оглашенный, решил, похоже, испытать на прочность щиты нашего кораблика!

— Как верно подмечено! — Кузьма хихикнул. — Вряд ли что получится. Тут живой пилот и приказ адмирала. Максимум, что смогу сделать, так поиграть щитами с наибольшей эффективностью. Учитывая нашу энерговооружённость, особого ущерба, нам не нанесут. Если Михалыч правильно спланирует атаку, то и вообще, даже напрягаться не придётся.

— Но их ведь четверо!

— А нас, рать! — ответил этот домовёнок, старинной русской поговоркой. Как и предвиделось, через восемь минут после выхода из гипера, преследователи открыли плотный огонь по беглецу. Первые же залпы снесли остатки щитов, и последующие попадания, начали перепахивать броню многострадального крейсера. Уже через двадцать секунд, двигатели крейсера были вынесены напрочь, и он начал закручиваться поперёк движения, подставляя свою боковую проекцию под сосредоточенный огонь догоняющих его кораблей. Благодаря маскполю, наш фрегат сумел незамеченным выйти на дистанцию эффективного огня, и первый же залп главного калибра, к едреней фене снёс силовую защиту с ближайшего к нам рейдера, и прилетевшая следом тяжёлая противокорабельная ракета, поставила жирную точку на его существовании, разметав ошмётки корабля по окружающему пространству. Своей атакой, мы выдали наше местоположению противнику, и, избежав массированного попадания лишь благодаря резкому манёвру, приняли только часть предназначенного нам встречного залпа, на даже не просевшие, от такой смешной нагрузки щиты. Повторение нашего предыдущего выступления, прекратило существование ещё одного корабля противника. Однако два оставшихся преследователя, сосредоточили всю свою мощь, на, и так, уже похожем на решето, крейсере веларов. Тут, от залпа линкора с запредельной дистанции, разнесло на атомы ещё одного преследователя, от которого, кроме вспышки и небольшого облака раскалённых газов, не осталось больше ничего, и последний, оставшийся целым агрессор, не выдержал, и решил сбежать.

— Отстрелите ему движки! — Я даже сам оглох от своего вопля. — Нам нужны языки!

— Чего орёшь! Не один ты тут такой умный! — Послышалось бурчание Михалыча. — Сейчас, загоним, хрен он у меня в гипер свалит. — Наш фрегат резко сменил курс на перехват последыша. Сначала к нему улетела ракета с внезапно разделившимися боеголовками, которые его ПРО поразить полностью не смогла, и, после подрыва нескольких боеголовок, его щиты упали на ноль. После чего последовал прицельный огонь главного калибра, и корма беглеца вместе с ходовыми движками, окутавшись серией разрывов, перестала существовать. Наш фрегат, не спеша подходил к произвольно вращающемуся кораблю, точными одиночными выстрелами, гасил ещё живые узлы обороны. Через несколько минут, всё было кончено. Больше огрызаться, этому истерзанному обрубку было нечем.

— Лейтенант Таре! Ваш выход! Дроиды зачищают, вы контролируете. Без нужды, не рисковать! Нас больше интересует информация. Пленные вторичны. — Услышал я приказ Михалыча. — Володь, на тебе крейсер. Проверь и доложи!

— Понял!

— Млять, и в чём я туда полезу? — Тань, ты пожалуй иди, в жилой сектор. — Я вылез из ложемента. — Пойду пока скаф накину, и пару дроидов прихвачу.

— Я с тобой! — Весь вид жены выражал отчаянную решимость.

— Тань, там разгерметизироваться придётся. Без скафандра будет не комильфо.

— А у нас что, скафандров не хватает?

— Ну, как хочешь. — Не стал я спорить. — Пошли, одеваться. Но, учти, из челнока ни шагу! — Я строго посмотрел на неё.

Через десять минут, в сопровождении пяти штурмовых дроидов, мы уже загрузились в челнок. Нашего десанта на палубе не было. Наверняка уже берут на абордаж подстреленную лоханку. Поскольку шлем на шлем не одевался, то мне пришлось общаться с Кузьмой голосом. Хотя, он и так знал, что делать. Не прошло и десяти минут, как наш шаттл достиг беспорядочно вращающуюся в пустоте жертву и пристыковался рядом с переходным шлюзом.

— Герметизируйте скафандры! — Раздался в шлеме голос домовёнка. Мы с Татьяной, произвели нужные манипуляции. У меня получилось с первого раза. Через пару минут, Кузя уведомил: — Начинаю откачку воздуха. Есть. Открываю аппарель! — Наши скафандры рывком раздулись, а остаточная атмосфера улетучилась через появившиеся щели между аппарелью и корпусом, а в открывшемся проёме, нарисовалась испещрённая многочисленными попаданиями, обшивка крейсера. А наши дроиды, выметнувшись наружу, приступили к вскрытию входного люка.

Я вылез из ложемента, и, подойдя к открытой аппарели, сделал свой первый шаг в открытый космос. Похождения на транспорте можно не считать, поскольку сначала там хозяйничали дроиды, и только после герметизации отсека и прокладки переходного рукава, мы начали переходить на его борт. Поскольку на поверхности обшивки никакого тяготения не было, то в дело вступили магнитные присоски на подошвах скафандра. Ощущения были очень интересные. Поскольку тело ничего не весило, а подошвы притягивались к броне, то ноги приходилось с некоторым усилием отрывать. Вернее, какой-то датчик улавливал движение ноги, и в какой-то момент, отключал магнитное поле на определённой ноге. А потом, при контакте с поверхностью, опять его подключал. Из за этого, походка становилась какой-то дёрганной и подпрыгивающей, и только по прошествию нескольких минут, я смог хоть немного приноровиться к этому рваному ритму и перестал раскачиваться и заваливаться в разные стороны. Кузьма негромко издевался над моими потугами, а я потихоньку окусывался. Пока я бродил вокруг шлюза, наши железные друзья времени не теряли. Наружный люк был уже вскрыт, и они возились с внутренним. Судя по показаниям датчиков, за ним атмосферы уже не было, и можно было не церемониться. Энергии тоже не было. Вероятно, при обстреле энергосистема корабля получила неустранимые, в таких условиях, повреждения. Я оглянулся на наш шаттл и заметил Татьяну, выглядывающую из грузопассажирского отсека. Погрозив ей на всякий случай кулаком, я пошёл поближе к вскрытому уже шлюзу, в котором один за другим исчезали массивные фигуры штурмовых дроидов. Я аккуратно "присел" на краю тёмного проёма и свесил ноги вниз. В таком положении, приходилось придерживать себя руками, что бы от неосторожного движения не улететь в пространство. Жаль, что на заднице магнита не предусмотрели. Достаточно долгое время ничего не происходило, но вот в шлеме раздался голос Кузьмы.

— Отсеки корабля досмотрены. Выживших не обнаружено. Повреждения всех систем фатальны, восстановление возможно только в условиях производства. Реакторы и двигатели, полностью выведены из строя. Повреждения корпуса и силового набора больше семидесяти процентов. Восстановление нерентабельно. ИИ и базы данных уцелели, снятие данных с имплантов экипажа, оценивается как возможное, с девяностопроцентным результатом. Грузовые отсеки пусты, запасы топлива минимальны, и интереса не представляют. Смотреть пойдёшь?

— Да нет, наверное, чего я там не видел? Тушек много?

— Семь членов экипажа, включая тело капитана, с которых можно снять информацию. Ещё у шестерых фатальные повреждения, повлёкшие за собой полное разрушение имплантов. Интереса не представляют. Достаём?

— Да, давай. Только это… У тебя какая-нибудь подстилка есть? А то весь пол изгваздают.

— Для этого уборщики есть. На фрегате у Боцмана специальная упаковка есть, для таких вот случаев. Но не лететь же за ней?

— Блин… Ну, ладно, командуй погрузку. Только Татьяну в рубку загони, и переборку закрой. Незачем ей на всё это смотреть. Надеюсь, что потрошить будем в закрытом помещении?

— В медотсеке есть отдельное помещение. Я уже дал команду, на подготовку тары. По прибытию, сразу запакуем и перенесём. Медики уже готовят аппаратуру.

— Добро. Начинаем.

Через несколько минут в проёме показалась тушка первого "безвинно убиенного". И за пятнадцать минут, наш траурный груз был сложен на полу отсека, и, решив, совместно с Кузьмой, закачать атмосферу только по прибытии, чтобы не разогревать отсек, мы стартовали к нашему кораблю. Только при подлёте к ангару, в отсек стал поступать воздух, одновременно с интенсивным прогревом помещения. Поначалу, атмосфера выпадала красивыми снежными хлопьями, но по мере прогрева инфракрасными излучателями, быстро растаяла, и давление нормализовалось. Не успела ещё опустится аппарель, как в отсек влетели дроиды, и сноровисто стали паковать ещё покрытые изморозью тела, в чёрные пластиковые мешки, очень похожие, на применяющиеся на Земле. После чего, споро погрузили их на гравиплатформы, и быстро утащили в сторону медотсека. Я с облегчением отстегнул шлем, вдохнул более-менее свежий, по сравнению со скафандром воздух, и в который раз помянул главную заповедь танкистов. В проёме открывшейся переборки, появилась Татьяна в полностью загерметизированном скафе.

— Шлем-то сними! — Показал я ей рукой. Она смотрела непонимающе, поскольку просто меня не слышала. Видно, не активировала внешние микрофоны. Я подошёл, и деактивировал шейное кольцо, отсоединяя колпак шлема.

— Так лучше? — Улыбнулся я ей.

— Лучше! И как вы в этой скорлупе сидите? Страшно ведь! Она такая тоненькая!

— А чего ты в ней сидела? Кузьма же загерметизировал рубку! Могла бы и сама снять.

— Ну, мало ли что! — Я заулыбался и покачал головой.

— Пошли, ополоснёмся! — А то пров… потел весь, в этой "скорлупе", всё тело зудит.

— Пошли, легко согласилась она. — И мы отправились в раздевалку.

Закончив через полчаса процедуры, Татьяна отправилась на жилые палубы, а я пошёл в ангар, узнать последние новости. На палубе уже стоял вернувшийся десантный челнок, возле которого, полукругом, стояли дроиды, а внутри своеобразной "зоны оцепления", находилась пара помятых и громко матерящихся субъектов невысокого, дай бог метр шестьдесят, роста. Кстати. Я заметил, что примерно метр шестьдесят, являлся средним ростом фактически для всех встреченных нами гуманоидов. Отклонения были минимальны. Единственным исключением, был Император, чьё тело мы захоронили. Он был ближе, где-то к метру восьмидесяти, ну и голограмма Кузьмы, примерно такого же роста. С чем это связано, я пока не выяснил, но этот факт меня уже заинтересовал. У спасенцев, женский пол тоже был примерно на этом же уровне, но это можно было считать нормой. Профессор, тоже был невысок. Наверное, те же метр шестьдесят с небольшим хвостиком. Так вот, о чём это я? А, о субъектах. Субъекты громко матерились, и обещали нам разнообразные кары их могущественного, видите ли, клана, и извращённый секс с неизвестными Земной науке представителями животного мира. А так же эротические контакты с лучшими представителями их субкультуры. Как оказалось, они принадлежали, к какому то, супер-пупер крутому, сообществу наёмников, и, по их мнению, мы обязательно должны будем понести "заслуженное" нами неотвратимое наказание за содеянное нами уничтожение их собственности. Он, видите ли выполняли свой контракт, и мы влезать в их разборки не имели права. А то, что они не выходили на связь, это их волновать не должно, поскольку все, видите ли, в галактике, должны знать их крутые, типа, корабли. Особенно разорялся тот, который был, чуть поплотней, являвшийся, по его словам, командиром уничтоженного нами отряда. Похоже, этот хмырь, так до конца и не понял, куда он попал, считая нас толпой дилетантов, по случаю раздобывшей себе Имперский фрегат, и посмевшей встать у него на пути. Он настолько быстро и без перерыва тараторил свои угрозы, что стоящие рядом деды, не успевали вставить даже и слова, в его словесный понос. После его слов, переводимых примерно, как "Кто у вас старший, и я его маму…" кхм… Я не выдержал, и подошёл к нему поближе.

— Ну, я старший. Ты бы хлебало завалил, а то пованивает. — Деды плотоядно заулыбались.

— "Да я в рот тебя чих-пых, да ты знаешь кто я такой, да за меня, тебя, всех твоих родственников, и родственников родственников…" и так далее, и по маме и по папе.

Недолго думая, я резко втёр ему в торец. — "Н-на, сука, за слова твои, поганые!" Деятель опрокинулся на спину, и больше не шевелился, глядя в потолок остекленевшими глазами. Только из уголка рта показалась струйка крови, и остановилась, не пройдя пары сантиметров.

Сергеич подался вперёд: — Ты чего наделал то? Как теперь его допрашивать?!

— Да никак. Слабоват, падла, оказался, — я потирал отбитый без долгой практики кулак, — С имплантов инфу снимем, и нах, за борт или в утилизатор. А для допросов, у тебя второй есть. — Я посмотрел на резко затихшего, и несколько сжавшегося, второго кадра. — Чего вы тут про себя интимные подробности выслушиваете? Давно бы пришибли его нах.

— Мы за свою службу, и не такого наслушались. — Петрович недовольно посмотрел на меня. — Поорал бы, и успокоился. С живым объектом, как-то проще общаться. И вытянуть из него больше можно.

— Ага, так бы он вам и раскололся. У него гонор просто зашкаливал. Вон, второго колите!

— У нас, и не такие, кололись! Второй хорошо, но командира-то ты прибил, а он наверняка побольше знал.

— На то у него имплант есть. Там много чего нароете. Зато этот притих. — Я посмотрел на второго наёмника. Поскольку разговор шёл на русском, тот непонимающе крутил головой. Перейдя на общий, я спросил: — Ну что, бедолага, говорить будешь? Или, как он, — я кивнул головой на валяющуюся тушку, — но только не так быстро. Ты кем там у вас был?

— Он часто-часто закивал головой и с акцентом затараторил: — Я всё расскажу! Я был его помощником! Я всё знаю!

— Ну вот, Петрович, а ты боялся. И нефиг, в следующий раз, всякой галактической мрази, позволять себя помоями обливать. Хоть и словесными.

По команде Сергеича, пара дроидов подхватила обречённо смотрящее на них тело под руки, и поволокла его вглубь ангара, следуя указаниям неразлучной парочки. Ещё один дроид, потащил следом за ними объёмистый кофр. Однако, старички-разбойнички решили немного поразвлечься.

— "Интересно, что там у нас с обстановкой?" — Я пошёл в сторону рубки. Там были только Михалыч, торчавший в ложементе с шлемом на голове, и Фрейлис, в таком же состоянии. Пришлось обращаться напрямую к ИИ.

— Боцман, доложить обстановку!

— В Багдаде всё спокойно!

— Что!?!

— В системе, говорю, всё спокойно! Гиперпереходов больше не зафиксировано, трофеи досмотрены, пленные доставлены. В настоящий момент, идёт сканирование сохранившихся имплантов, и допрос уцелевшего пленного. Фрегат совершает переход к прежней точке парковки. Потери личного состава и повреждения вверенной техники отсутствуют. Все системы в норме, время прибытия, один час сорок семь минут.

— А что со станцией?

— Процедура расконсервации закончена, объект готов к приёму личного состава. Все системы в норме, находится в состоянии полной боевой готовности.

— Ты сможешь, полную боевую отменить?

— Так точно! С использованием ваших кодов.