«Луидэд…», — я хотела поблагодарить ее, но это запрещено. Почему всегда все не просто?
Она горько улыбнулась: «Просто убирайся. Ты ведь этого хочешь, не так ли?»
«Я заберу всех отсюда, — сказала Мэй с внезапной, агрессивной бодростью. Возможно, она была умнее, чем я думала. Она начала собирать детей из углов, подгоняя их к двери.
«Радж, Квентин, возьмите Кети и Хелен и идите с Мэй», — сказала я, не сводя глаз с Луидэд. Они не спорили. Радж сменил облик становясь человеком, кухня заполнилась шипением, возней и нытьем на несколько минут, после того как они вывели всех детей из дома Кейт Ши снова перешел в кошачью форму. Спайк с разбегу сначала запрыгнул на столешницу, а потом и в мои объятия. Я обняла его радуясь прикосновениям. Спайк не изменился. Мне это было нужно.
Когда кухня опустела я спросила: «Луидэд, что случилось?»
«Ошибка? — кровавый цвет глаз исчез когда она посмотрела на меня, оставив их белыми и сердитыми. Линии ее лица заострились, став чужеродными. Она теряла контроль над своим человеческим обликом, и от этого было немного страшно. Что я такого сказала, что ее так сильно расстроило? — Почему ты думаешь, что что-то не так, Октобер Дэй, дочь Амандины? Я поклялась, что увижу тебя мертвой. Кажется, я была права.»
О дуб и ясень, я не предупредила ее о Мэй: «Луидэд я…»
«Вот почему ты была готова прийти ко мне? Потому, что уже ждала смерти? — голос становился все громче. — Ни когда бы не подумала, что ты трусиха. Теперь убирайся из моего дома.»
«Луидэд…»
«Убирайся отсюда! — на ее руках отрасли когти. Я не настолько глупа. Мне не хотелось уходить, пока Луидэд злилась на меня — хотя она может быть и опасна, но я считаю ее другом, — однако мне не хотелось, чтобы она убила меня за то, что я положилась на удачу. Прижимая Спайка к груди, развернулась и побежала в зал, а затем за дверь.
Солнечный свет был почти физическим ударом. Я споткнулась, и дверная ручка ударила меня в бок, когда дверь захлопнулась за моей спиной. Спайк выскочил у меня из рук и отбежал туда, куда, бы я не попала если вдруг упаду. Затем рука Раджа скользнула под меня, придерживая.
«Неуклюжая полукровка,» — презрительно проговорил Радж.
Улыбнулась, надеясь что это скроит мою панику: «Просто бесит Луидэд. Не больше.»
«Неуклюжая и глупая», — сказал он с уважением в голосе. Отпустил меня, и пошел к моей машине. Мэй прислонилась к капоту, дети уже были внутри. Все дети. Когда Луидэд сгибает пространство, оно не вибрирует.
Можно уместить четырех человек в Фольцваген, если они дружелюбно настроены; можно справиться и пятерым если не нужен кислород в машине и шесть человек если ни кто не против чувствовать чужие конечности. Вот и все это предел. Я не знала точного количества детей которых спасла от Слепого Майкла, но их было больше двадцати и все они, кроме Квентина и Раджа, уместились на заднем сиденье. Я знала, что моя машина не достаточно большая, но мои глаза говорили мне об обратном.
Никогда не спорь с реальностью если она работает на тебя. Я подошла открыла пассажирскую дверь и сказала: «Хорошо, все на месте».
Радж и Квентин забрались на зад, Квентин остановился чтобы сжать мое плечо. Я устроилась впереди, едва вздрогнула, когда Спайк запрыгнул ко мне на колени с вытянутыми когтями.
«Сзади все в порядке?»
В ответ раздался не стройный хор голосов выражающий согласие. Мэй обошла автомобиль и села на водительское сидение, пристегнувшись ремнем безопасности: «Все пристегнулись? — хор голосов ответил согласием. — Хорошо».
Я посмотрела на нее, пристегнув свой ремень: «Обеспокоена безопасностью?»
«Ага. Не бессмертные ведь, — подмигнула она. Я подавила дрожь. — Куда ехать?»
«Тени Холмов».
«Как скажешь, босс!» — она выжала сцепление и машина резко сорвалась с места, мы мчались по улице со скоростью, достаточной для того чтобы схватиться за приборную панель, разглядывая ее. Не смотреть через лобовое стекло не помогло. Я забыла как страшно детям в машине. Не знаешь куда едешь, как доберешься, не зная вообще переживешь ли эту поездку.
Вождение Мэй оставляло желать лучшего. Она не поворачивала руль; она нападала на него, как будто она боролась со змеями вместо того, чтобы управлять машиной. Некоторые из детей перевозбудились, относясь к этому как к поездке на американских горках, аплодируя, когда нас заносило на поворотах и когда тормозили на светофорах. Я просто закрыла глаза и ждала неизбежной аварии.
Затененные Холмы обычно находятся в полу часе езды от жилища Луидэд. Я не открывала глаза до тех пор пока машина, на удивление мягко, припарковалась, и даже тогда я с осторожностью открыла глаза, ожидая увидеть нас болтающимися над каким-нибудь оврагом или что-нибудь еще в таком духе. Вместо этого мы находились на парковке Пасо Ногал, вдалеке от остальных машин.
Мэй усмехнулась, довольная собой: «Как заказывали, Затененные Холмы.»
«Замечательно», — сухо сказала я, вылезая из машины и потянув сиденье вперед, чтобы выпустить остальных. Квентин и Кэти вышли первыми, молодой Даоин Сидх направлял свою наполовину искалеченную подругу с почти болезненной заботой. Она споткнулась, когда шла; ее колени пытались согнуться не в ту сторону. Изменения все еще происходили. Это напугало меня. Это сильно меня напугало.
Я подошла и подсела под руку Кети, помогая придерживать ее.
«Присмотри за детьми, — сказала я Мэй, более резче чем хотела. Было несправедливо обвинять ее. Раньше меня это никогда не останавливало. — Хочу помочь Квентину отвести Кэти внутрь».
«В этом нет необходимости», — сказал Квентин. Он казался измученным. Хуже, он как будто был сломлен. Мне не хотелось в это верить. Больше ни каких потерь, черт возьми. Больше ни кому не позволю.
«Мне нужно», — ответила я. Кэти оперлась на мою руку, все еще не обращая внимания на окружение. Квентин, наконец, кивнул, и мы начали подниматься на холм, направляя ее. Спайк последовал за нами, шествуя у моих ног, пока мы медленно шли к деревьям.
Глава 18
Дверь в дубе распахнулась у меня под рукой. Мы вошли в приемный зал, все еще поддерживая Кети между нами, как сломанную куклу. Луна и Сильвестр стояли прямо за дверью, явно ожидая нас; кто-то, должно быть, заметил нас, поднимающихся на холм. Челюсть Сильвестра упала, когда мы попали в его поле зрение, и он уставился на меня с открытым ртом. Луна не соответствовала ему; она не выглядела удивленной.
«Тоби», - сказала она, грустно улыбаясь.
«Ваша Светлось, — я помогла Квентину отвести Кети на место где можно присесть, а затем повернулась и подошла к ним сложа руки за спиной. Спайк устроился у моих ног, дрожал. — Я вернула их».
«Вижу, — сказала она. — Сколько тебе это стоило?»
«Достаточно.»
Сильвестр, наконец, закрыл рот, сглатывая, прежде чем сказать: «Октобер? Что случилось?»
Заставив себя посмотреть ему в глаза, я сказала: «Луидэд сделала это, чтобы я могла попасть в земли Слепого Майкла по детской дороге.»
«Луидэд, — в его глазах вспыхнул гнев. Я подтянулась, ожидая когда он закричит. Вместо этого он повернулся к Луне, произнося слова, пронизанные холодной яростью. — Ты отправила ее к Луидэд».
«Да, — она посмотрела на него с хрупким, решительным спокойствием. — Знаешь, я сделала это. Ты ведь тоже знал, что это единственный способ».
«Ты могла…»
«Нет, — сказала она спокойным ровным голосом, вынося окончательное решение. — Не могла».
«Мы обсудим это позже», — сказал он и снова посмотрел на меня, спрашивая: «Ты ходила одна?»
Мне потребовалось мгновение, чтобы мой голос вернулся. Я была слишком ошеломлена гневом Сильвестра на Луну. Наконец, произнесла: «Да.»
«Я последовал за ней», — сказал Квентин, все еще держа руки на плечах Кети.
Похоже Сильвестор не слышал слов Квентина, он качал головой, гнев его успокаивался: «О Тоби, Тоби, Тоби. Зачем ты пошла в одиночку сначала к Луидэд, а затем и в земли Слепого Майкла, — его голос звучал подавлено. Почему-то от этого стало хуже чем от злости. — Зачем ты сделала это?»
«Потому, что я должна была, — потому, что этот сумасшедший забрал моих детей, и мой Фетч уже был здесь, так что не было никакого смысла в том, чтобы не ходить. Потому, что у меня есть долги, по которым нужно платить, и никто другой не сделает это за меня. — Ты знал, что я пойду за ними. Что ты ожидал от меня?»
«Я надеялся, что ты найдешь более безопасный путь, — он бросил взгляд на Луну, которая отвернулась, выглядя пристыженной. — Если это было невозможно, я надеялся, что ты возьмешь кого-то с собой».
«Есть какие-то предложения? — вздохнула. — Квентин последовал за мной сам, я бы его с собой не взяла. Я стараюсь не рисковать чьей-то шеей, кроме своей».
Сильвестр покачал головой: «Ты никогда не думаешь о том, чтобы сохранить себе жизнь, не так ли?»
«Ну, если слушать людей и что они мне говорят, то выходит именно такая тенденция, моя мама говорит так, — вздохнула, — то же слышу от тебя».
«Ты немного получила от своей матери, — сказал он, протягивая руку, чтобы отвести волосы от моего лица. — Она никогда бы не ушла. Перестань. Ты не хочешь быть героем.»
«Ты никогда не говорил, — со вздохом ответила я. — Простишь меня?»
«Всегда».
Он опустился на одно колено и обнял меня. Я хотела остаться там и позволить ему обнимать меня некоторое время — он для меня как отец, и я нуждалась в утешении, но Квентин нуждался во мне так же сильно, как мне нужен Сильвестр, и у меня были обязанности это выполнять. Я вырвалась из его объятий с извинениями, и вернулась туда, где Квентин с Кети меня ждали.
Квентин поглаживал Кэти по волосам тыльной стороной ладони, глядя в ее широкие, пустые глаза. Я не была уверена, что он слышал мой разговор с Сильвестром после его реплики; он был далеко, окутанный своей собственной потенциальной потерей.
Положила руку на его плечо: «Как она?»
Он повернулся, чтобы посмотреть на меня, выражая мольбу о том, чтобы я сказала ему, что все будет в порядке. Я видела это в его глазах. И не могла этого сделать: «Что ты с ней сделал?»
«Это просто небольшое заклинание путаницы… это все, на что мне хватило сил. Она сама уходит в себя. Я не могу ее остановить.»
Я оглянулась на Сильвестра и Луну: «Вы можете ей помочь?»
«Исправить, то что уже сделано? — Луна покачала головой. — Я не могу… мы не можем… нет. Мы ни чего не можем для нее сделать.»
Почему я ей не поверила? Не сводя взгляда с Луны, я осторожно спросила: «Слепой Майкл настолько силен?»
Она усмехнулась даже без тени веселья: «Ты даже не представляешь.»
«Да, хорошо. Нет инструкции по Изначальным. — Квентин дрожал под моей рукой. Я сжала пальцы. — Это просто я их с легкостью прохожу.»
Луна издала небольшой, болезненный звук, явно заставляя себя сохранять самообладание, прежде чем спросить: «Сколько… сколько детей ты вытащила?»
«Те, за которыми я пошла, и многие другие, с которыми я смогла справиться. Около двадцати, все доложить, — я продолжала наблюдать за ней. — Кэти — единственный человек, которого я вытащила.»
«Ты украла двадцать детей у моего… у Слепого Майкла?» — спросила Луна широко распахнув глаза.
«Они были не его,» — просто ответила я.
«О, Тоби. О, моя дорогая, — она покачала головой, закрыв глаза. — Знаешь ли ты, что сделала?»
«То, что должна была сделать, — я повернулась к Сильвестру. — Они могут остаться здесь, с тобой? Я должна позаботиться о других.»
«Конечно, — сказал он. — Здесь им будет безопаснее, чем где-либо еще.»
Одной головной болью меньше.
«Прекрасно.»
«Тебе не больно?»
«На самом деле, нет. Немного поцарапана, и возможно мне необходимо использовать несколько пластырей для своих рук, но в основном я просто устала и измотана, — оглянулась на Луну, сознательно снимая черную розу с своих волос и протягивая ее ей. — Я принесла тебе подарок».
Она побледнела, уставившись на цветок, как будто ожидала, что он укусит ее. Как будто она не видела его, пока я не показала. «Где…, - начала она ошеломленным шепотом и запнулась, прежде чем сказать, — Где ты это взяла?»
«У твоей матери, — спокойно ответила я. — Она скучает по тебе.»
«О, Тоби, что ты наделала?» — она говорила так, как будто была где-то между удушьем и плачем.
Не отрывая глаз от Розы, она сказала: «Сильвестр?»
«Однажды это должно было случиться, Луна, — устало сказал он. — Я даже удивлен, что это заняло так много времени. Возможно, если бы Амандин не осталась в стороне…»
«Но она это сделала, — сказала Луна. Ее хвосты хлестали, сбивая юбку в дикий клубок. — Пожалуйста, Сильвестр.»
Он вздохнул: «Что ты хочешь чтобы я сделал?»
«Отведи Квентина и его… его подругу… в Детский зал и устрой их с комфортом. Принеси им выпить и спустись, чтобы забрать остальных, — она взглянула на него, затем отодвинулась, как будто его вид ранил ей глаза. — Приду, как только смогу».
«Это твой сад, как и любой другой, Луна. Ты посадила это. Я люблю тебя. Но не смей пытаться отрицать необходимость сбора урожая,» — Сильвестр посмотрел на Луну с отвращением, помогая Кети встать. Она встала без протеста, легко двигаясь на ногах, которые теперь сгибались в неправильном направлении и превратились в изящные, полностью сформированные копыта. Ее глянцевая улыбка не изменилась, когда Квентин провел рукой по ее руке; Я даже не была уверена, что она знала, что это он.
Луна стояла с закрытыми глазами, пока они втроем выходили из зала. Слезы текли по ее щекам и к тому времени как они вышли она со вздохом сказала: «Итак ты познакомилась с моей мамой.»
«Ты могла предупредить меня.»
«Нет не могла. Я могла бы попытаться если бы думала, что ты доберешься до ее леса живой,» — призналась она даже не вздрогнув. Когда я уходила в земли Слепого Майкла, она не ожидала, что я вернусь.
Открыв глаза, она грустно посмотрела на меня и спросила: «Это она тебе дала?»
«Она просила принести это тебе».
«Она сказала зачем?»
«Потому что она скучает по тебе и помнит, что ты любишь розы? Я не знаю. Луна, какого черта здесь происходит? — я уставилась на нее, не скрывая своего разочарования. — Меня превратили в ребенка, Кети превращается в лошадь, мой Фетч ждет меня в машине, ты отправила меня умирать, и я почти уверена, что Слепой Майкл-твой…»
«Он мой отец, — теперь ее голос был спокоен; она смирилась. -
Я сказала тебе быть осторожной со всеми его детьми, ты знаешь. Ты ни когда не слушаешь. Я видела как ты уходила отсюда и знала, что ты больше не вернешься, я не сказала своему мужу потому, что он бы не отпустил тебя. Я люблю тебя Тоби. Всегда любила. Но своего отца я ненавижу больше и когда ты предложила мне свою жизнь в замен моей собственной, выбор стал очевиден. Ты должна была слушать меня когда я сказала быть осторожной. Теперь у него есть ты, хочешь ты этого или нет, и я не знаю сможешь ли ты спастись.»
Я застыла: «Что?»
«Сколько раз я должна это сказать? Да он мой отец, и да я отправила тебя на смерть. По крайне мере мама говорила, что он мой отец, а ей я верю. Она ни когда не освободиться от него, — Луна горько улыбнулась. — Они воссоздали Волшебное царство точнее чем мечтали; она не любит его и не любила веками, но она вращается вокруг него, как луна вращается вокруг земли. Он знает это и ненавидит ее, и они никогда не покинут друг друга. Привычка держит их.»
«Но…»
«Но что? Я была последней из их детей, рожденной, когда они думали что смогут любить друг друга. Тогда он все еще позволял солнцу подниматься, — ее улыбка дрогнула исчезая. — Тогда было солнце и Радуга. Когда-то мы жили в его чертогах, я помню это. Но все изменилось. Они разлюбили друг друга. Солнце перестало подниматься. Было слишком поздно покидать его земли — мои братья и сестры исчезли, рассеялись, и они не могли нас спрятать — поэтому мы с мамой побежали в лес. Деревья были сильными, потому что мама была сильной, и розы были сильными, потому что я была там. Я смотрела как Охотники прочесываю болота в поисках детей… меня, — она покачала головой, — я часть того что он ищет. Его потерянная маленькая девочка. И я не собираюсь возвращаться.»
«Как тебе удалось скрыться?»
«Сбежала. Разве не так всегда удирают? Один убегает. Необходимо выбрать любой доступный путь и выйти. Методы не имеют значения.»
«Иногда это так.»
«Нет, они этого не делают, выражение ее лица не изменилось, но ее голос… она умоляла, и я не знала, о чем она просит. — Пожалуйста, Октобер, поверь мне. Они не имеют значения.»
Я посмотрела на нее. Мне хотелось задать ей тысячу вопросов, а прошлое говорило о том, что не стоит. Почему меня должно волновать, откуда она? Она была моим другом и моей госпожой, и Сильвестр любит ее. И она отправила меня на смерть.
Были причины задавать вопросы. Были причины чтобы промолчать. Ответы такая неприятная вещь, как только ты их получишь они твои, их нельзя вернуть обратно. Было ли мое желание получить ответы настолько сильным, чтобы соглашаться жить с любым знанием которое она мне даст?
Нет. Не думаю. С трудом сглотнув я произнесла первое что пришло мне в голову: «Ну, думаю это объясняет Розель».
«Да это так. Кровь сказывается. Я пыталась претвориться что это не так, но кровь всегда влияет. Мы все несем бремя наших родителей- она вздохнула протянув руку легким властным жестом. — Роза моя, не могла бы ты?»
Мне хотелось поспорить. Потом я увидела в ее глазах горькую печаль, сокрушение и смирение и молча протянула ей. Она обхватила стебель пальцами, тяжело вздохнула, и закрыв глаза прошептала: «Привет, мама».
Роза начала мерцать, как звезда, становясь все ярче и ярче, пока все не скрылось, кроме Луны и розы. Была вспышка черного и серебряного света, горящего розовым по краям, как закат, и Луна исчезла, замененная кем-то, кого я не знала.
Она была выше Луны, с мраморно-белой кожей и волосами, которые переходили от бледно-розового цвета у корней до красно-черного на кончиках. Шкура упала ей на колени, запутавшись в верёвке шиповников, которые опоясывали ее травяное зеленое платье. Она выглядела так как-будто раньше я ее ни когда не встречала, и это ранило мое сердце, пока я не отошла от нее, протягивая руки в безмолвной надежде, что я смогу оттолкнуть ее. Она была красивой, но не моей.
«Мама, пожалуйста…», — прошептала она. Голос был все еще голосом Луны.
Я закусила губу. «Луна?»
Женщина с розой открыла глаза. Они были бледно-желтыми, как пыльца. А потом она ушла, оставив Луну стоять на месте. Уши Луны были плотно прижаты, хвосты дико махали. Кровь стекала между ее пальцами там, где колючие шипы розы проткнули кожу. Они были длинными и злобно острыми; я не могла понять, как мне удалось избежать их.
На этот вопрос было легко ответить: на ней не было шипов пока я держала ее, потому что она предназначалась не мне.
«Луна…»
«Она не пыталась причинить мне боль, — Луна подошла к ближайшей вазе с изысканной осторожностью пряча окровавленную розу в других более приземленных цветах. — Она просто забывает в эти дни кто я.»
«Кто ты?» — я чувствовала ее кровь в воздухе, но она мне не говорила ни чего, что я бы смогла понять. Ее наследием были не Кинуцэ. Это совсем не то, что я знала.
Она посмотрела на меня и грустно улыбнулась: «Кем я всегда была: Луна Торкилл, Герцогиня Затененных Холмов. Я Кицунэ, несмотря на то, что у меня есть несколько больше… необычных черт, чем у большинства. Я также дочь моей матери, но я не так сильна, как она меня помнит. Большая часть моей силы тратится на то, чтобы оставаться такой, какая я есть».
«Кем ты была?»
«Кем-то другим, когда мир был моложе и в нем было больше места для роз.»
«Ох,» — сказала я. Что еще в нем было? Это имеет смысл точно так же как все в мире Фейри: боком и вверх ногами, словно смотришь в подводное зеркало.
Луна, подняла раненую руку, осматривая ее: «Я заплатила за право истекать кровью, когда что-то ранит меня. Мама этого не поймет, и я не могу на это рассчитывать. Это не в ее характере.»
«Что не в ее характере?»
«Кровотечения,» — она сжала руку.
Я с дрожью посмотрела на нее: «И что теперь?»
«А теперь забирай остальных детей и иди домой, — она слабо улыбнулась. — Сильвестр и я… мы помиримся. Мы сделаем все возможное для детей которые останутся здесь, и для возлюбленной Квентина. Должен быть способ чтобы обойти то, что сделал мой отец. Заклинание всегда можно разрушить.»
«Хорошо, — сказала я кивая. — Вернусь как только смогу.»
«Ты уверена? — ее улыбка угасла. — Мой отец знает твое имя, и ты выбрала свою смерть в качестве водителя. Я уверена, что она сладкая смерть, та которая носит твое лицо, это даже мило, но она все равно Смерть. Мне жаль стать частью причины, по которой она здесь, но если ты вернешься, то это будет просто чудом.»
«Я вернусь.»
«Как скажешь, — она посмотрела вниз, наблюдая за тем как кровь стекает по ее пальцам. — Тебе нужно идти. День подходит к концу.»
Я знала о увольнении когда услышала это. Поклонилась и развернулась к двери, я вся дрожала не смотря на то что в зале было тепло. Все было не так, как должно было быть; я даже не уверена, что знаю кто такая Луна. Не знаю кто я такая, и теперь я должна умереть. Неделя становиться все лучше.
Я вернулась в мир смертных, закрыв глаза и захлопнув за собой дверь, пытаясь сориентироваться. Шок перехода всегда присутствует, когда мы перемещаемся между мирами; просто еще одно небольшое последствие того, что мы есть.
Почему-то я не удивилась, когда услышала знакомый голос позади себя, звучащий изумленно и немного испуганно. Что за неделя.
«Это была не ты, не так ли? — я отрыла глаза и повернулась к Конору. — Я видел твою машину и тебя в ней, но ты смотрела сквозь меня. Я думал, что ты злишься, но это не так, правда? Это была не ты.»
«Не понимаю о чем ты говоришь,» — это была мудрая ложь.
«Конечно, нет. Тоби.»
«Почему ты меня так называешь? — мой голос звучал по-детски звонко, даже для моих собственных ушей.
Он покачал головой подходя ближе ко мне: «Думаешь, что потеря нескольких лет обманет меня?»
«Я как бы надеялась», — сказала я обнимая плечи.
«Неправильный ответ. Я знал тебя, когда ты была ребенком, помнишь? Ты пыталась утопить меня в садовом пруду своей мамы и разозлилась, когда я не умер. Я часами наблюдал, как ты гоняешься за пикси в лабиринте из живой изгороди. Я знаю тебя, Октобер Дэй, и ты не можешь от меня спрятаться, — он сделал паузу. — Мне жаль, что ты чувствуешь, что тебе это нужно. Я не понимаю, почему.»
«Не знаю, — ответила я, отшатнувшись. Мне не нужно, чтобы кто-то знал меня так хорошо. — Это не было добровольно — Луидэд сделала это со мной.»
Его глаза расширились от имени Луидэд, и он спросил: «Почему?»
«Она сказала, что так нужно» — если он захочет подробностей, он сможет их из меня вытрясти. А мне не хотелось делиться.
«Понятно, — он на мгновение посмотрел на меня, решив не заострять на этом внимание. — А кто тот, клон что ждет в машине?»
Одал пенни, придется отдать и фунт.
«Это Мэй.»
«Она очень на тебя похожа.»
«Мы как бы связаны.»
«Не думал что у тебя есть систра.»
«Она не моя систра.»
«Так кто же она?»
«Мой Фетч.»
Мир словно замер, когда Коннор уставился на меня, шок и ужас боролись за господство на его лице. Наконец, едва слышным голосом, он спросил: «Что?»
«Мой Фетч. Она появилась сегодня утром, сразу после того как ты мне позвонил.»
Он тяжело сглотнул, прежде чем спросить: «Вот почему ты ничего не ела за завтраком?»
«Да, в значительной степени.»
«Ты могла бы рассказать.»
«Я была не уверена.»
«Это не оправдание.»
«Сожалею. В следующий раз, когда Смерть решит появиться у моей двери, ты узнаешь об этом первым.»
Он упал на колени с лающим вздохом. Я шагнула навстречу ему, и мы прижались друг к другу, как будто могли остановить конец света, я на цыпочках и Коннор на коленях. Спайк прислонился ко мне, щебеча, Коннор уткнулся лицом в мои волосы и вздрогнул.
«Не умирай, — прошептал он. — Пожалуйста, не умирай…»
Забавно-я разделяла это чувство. Я ничего не сказала, но обняла его и позволила обнять себя. Может, это ничего и не изменит, но может поможет, ненадолго.
Мы отпустили друг друга через долгое время. Коннор встал, спрашивая: «Куда ты идешь?»
«Я должна отвезти остальных детей домой».
«Я пойду с тобой.»
Я сделала паузу, раздумывая есть ли смысл спорить, а затем пожала плечами. Если я умру и он хочет быть там, я не остановлю его: «Хорошо. У меня, правда, есть один вопрос.»
«Какой?»
«Поведешь машину?»
Глава 19
Мэй с удивительной грацией переместилась на заднее сиденье, сделав паузу, чтобы прошептать: «Он симпатичнее, чем я помнила!» — Коннор услышал ее и покраснел; Мэй подмигнула ему, улыбка расширилась, когда я взглянула. Если бы она не была моим личным воплощением смерти, я бы ее ударила. Как бы то ни было, соблазн был слишком велик.
Коннор посмотрел на Мэй, говоря: «Тоби…»
«Я знаю, Коннор». Я забралась в машину, пристегивая ремень безопасности. Спайк вскочил на приборную панель и защебетал, загрохотал шипами.
«Хорошо, — сказал Коннор, садясь на сиденье водителя и поднимаясь, чтобы отрегулировать зеркало заднего вида. Он замер, прежде чем повернуться, к заднему сиденью, не веря собственным глазам. — Тоби? Когда твоя машина стала такой большой?»
Остались только дети, которых я собиралась спасти с самого начала — Джессика, Эндрю и дети из двора Тибальта. Большинство спали, но Радж и Джессика не спали, злобно глядя на него.
«Это сделала Луидэд, — сказала я. — Нам нужны были дополнительные места.»
«Да, я вижу. Где ты…»
Мэй снова высунула голову вперед, все еще ухмыляясь: «Слушай, здоровяк, я не хочу тебя напрягать, но ты же знаешь, что у нас время ограничено, верно? Мы, наверное, должны высадить детей, пока Тоби здесь, чтобы помочь.»
Странным образом, она говорила то, что я бы сказала на ее месте. Чем быстрее мы доставим детей домой, тем скорее они окажутся вне зоны действия радиуса взрыва, который может произойти.
Коннор напрягся и, не говоря ни слова, повернулся к рулю, выезжая со стоянки. Мэй откинулась на заднее сиденье, пристегнув ремень, и воцарилась тишина. Я не возражала; если никто больше не разговаривал, то и мне не нужно. Мне нечего было сказать.
Мы были на полпути к Сан-Франциско, когда я подняла голову, моргая слезами, и обнаружила что мы уже у основания Моста Окленд Бэй Бридж. Коннор уставился на дорогу, его руки были белыми от напряжения. Может, он не заметил, что я плачу. Да, и, возможно, я королева Фейри. Я вытерла щеки злобными взмахами руки, нахмурившись. Проклятие. Ненавижу плакать почти так же сильно, как ненавижу кровотечения. Все это является признаками слабости, а я не могу позволить себе ни того, ни другого.
Когда отпускала руку мельком взглянула в зеркало заднего вида. На шоссе позади нас было полдюжины мотоциклов, въезжавших и выезжавших из-за пробок, которые никогда не выпускали нас из виду. Это не беспокоило бы меня — в заливе много мотоциклетных банд, но они следовали за нами. И это было невозможно. Когда мы уходили от Луидэд, она наложила заклинание «не смотри сюда» на машину. Она дочь Мейв. Нас должно быть очень-очень сложно увидеть, мы даже могли попасть в аварию, и никто бы не заметил, а за нами следили. Это означает, что что-то было очень, очень неправильным.
Прищурив глаза, я прошептала первые строки «Ромео и Джульетты». Коннор бросил на меня встревоженный взгляд. Я подняла руку, чтобы успокоиться, запах меди и срезанной травы поднялся, когда я сосредоточилась на байкерах. Их иллюзии на мгновение поколебались, открывая очертания рогов и топоров, а также лошадей, бегущих там, где мотоциклы были еще мгновение назад. Я прошипела следующую строку, и их иллюзорные образы изменились, превратившись в строй темных всадников, едущих на своих конях с неестественной скоростью по I-80. Прекрасно. В Калифорнии есть свои странные моменты, но всадников-убийц Фейри обычно среди них нет. Это были люди Слепого Майкла.
Рискнув бросить взгляд через плечо увидела ряд нормальных мотоциклов. Мои чары воздействовали только на зеркало. «Коннор?»
Спайк поднял голову, следуя за моим взглядом. Затем он зашипел, спрыгнув с приборной панели на спинку сиденья, шипы зазвенели. Это подтвердило: я ничего не видела.
«Что?» — спросил Коннор.
«Посмотри в зеркало, пожалуйста.»
Он поднял глаза и замер: «О, боже.»
«Да,» — я повернулась назад. Большинство детей спали, раскинувшись на сиденьях, которые выглядели бы более естественно в школьном автобусе. По крайней мере, снаружи машина выглядела нормально. — Следи за дорогой. Я выясню, что делать дальше.»
«Правильно», — сказал он переключаясь на вождение. Его плечи были напряжены выражая явное беспокойство, но он собирался довериться мне. Хороший человек.
Мэй подняла взгляд от заплетенных волос Джессики, нахмурившись спросила: «В чем дело?»
«Помолчи, я думаю.»
«Как угодно» — она пожала плечами, повернувшись к Джессике, которая крепко спала уютно устроившись на коленях Мэй. Эндрю наблюдал за ними, посасывая большой палец и прислонившись к Раджу который был в кошачьей ипостаси. Было бы мило, если бы байкеры не приближались так быстро. Их было семеро, и теперь, когда я поняла, как они на самом деле выглядят, я могла видеть мерцание в их масках; они были размыты из-за железного моста и переездом над движущейся водой. Их иллюзии, вероятно, развеется когда мы доберемся до другой стороны залива, но это не важно; они будут слишком близко, для того чтобы схватить нас. Я как-то сомневаюсь, что они остановятся только потому, что их разоблачили. Слепому Майклу было наплевать на то, что смертные видят или не видят. Были причины для времен Святой Инквизиции. И если они снова настанут на то тоже будут причины.
«Мы уже проехали съезд Йерба Буэна?» — я должна оставаться спокойной, пока могу; не было никакого смысла начинать панику, прежде чем это будет необходимо.
«Совсем недавно», — сказал Коннор.
Отлично. После прохождения Йерба-Буэна больше нигде нельзя будет свернуть до самого города; мы пересечем мост, хотим мы этого или нет.
«Я начинаю думать, что люди, нападающие на меня на этом чертовом мосту, становятся своего рода тенденцией».
«Что?»
«Подожди, я думаю».
Как мы можем из всего этого выбраться? В последний раз, когда кто-то пытался убить меня, пока я находилась в машине, мне пришлось ехать по центру города как сумасшедшей, пока они не стали слишком дезориентированы, чтобы поймать меня. Конечно, меня подстрелили, но я выжила. На этот раз это был не вариант; я была слишком мала, чтобы дотянуться до педалей, а Коннор вел машину, как стареющая бабушка, которая боится себе что-нибудь сломать.
«Зубы Титании» — пробормотала я.
«А? — Мэй высунула голову через спинки сидений, не обращая внимания на шипение Спайка. — Хочешь, чтобы было потише? Некоторые дети пытаются спать здесь.»
«Успокойся, Мэй. Нас преследуют.»
«Правда? — она повернулась, чтобы посмотреть в заднее окно. — Вау, нас. Привет, ребята! — она улыбнулась нашим преследователям. — Привет!»
Эндрю вытащил большой палец изо рта и проворчал: «Шумно».
Лично я была согласна.
«Что ты делаешь? — я схватила ее за руку и дернула вниз. Несколько детей зашевелились, протирая глаза и издавая ворчащие звуки. — Они преследуют нас!»
«Я знаю, — разве это не круто? Это первый раз, когда меня преследуют! — она оперлась на локти, все еще улыбаясь. — А что будет, если нас поймают?»
«Мы умрем! — я сорвалась. — Заткнись и дай мне подумать!»
«Прекрасно, — Мэй скрестила руки на груди, обижаясь. — Не даете мне помахать, не даете водить, почему я вообще беспокоюсь…»
Я уставилась на нее: «Что ты только что сказала?»
Она моргнула: «Зачем мне мириться с тобой? Причину я действительно не знаю.»
«Нет! До этого! — Спайк перемежал мои слова хриплым воем. Я подхватила его на руки, не обращая внимания на шипы. — Спайк, успокойся.»
«Тоби? — вмешался Коннор. — Они приближаются.»
Мы с Мэй повернулись к нему, говоря в унисон: «Заткнись, Коннор!».
Всегда хорошо иметь подкрепление. После паузы я добавила: «и езжай быстрее!» — попробовать не повредит.
Конор ударил ногой по газу. Машина дернулась вперед. Оглядываясь на сиденье, я поморщилась. Люди слепого Майкла все еще догоняли. Опять же, они не зависели от таких глупостей, как бензин или внутреннее сгорание. У них были волшебные лошади.
«В следующий раз я приобрету чертову волшебную лошадь, — пробормотала я, поворачиваясь к Мэй. — Ты сказала, что я не позволю тебе сесть за руль.»
«Ну, этого ты не сделаешь! Вместо этого ты привела Селки, — сказала она. — Ты мне не доверяешь.»
«Нет, я привела Селки, потому что ты паршивый водитель, — я решила игнорировать всю проблему «доверия». Она была моим личным воплощением смерти; если она ожидала, что я ей буду доверять, то это полный бред. — Ты помнишь все, что я когда-либо делала, верно?»
«Ну, конечно.»
«Ты помнишь, как я велела парню с пистолетом проникнуть в машину?»
Она моргнула. «Да. Зачем?»
«Думаешь, ты сможешь сделать это снова?»
«Что сделать?»
«Ехать так же.»
Наступила пауза, после того как она осознала, что я имею ввиду она закричала: «Я не умею так водить! Я больше не ты!»
«Так что учись, — сказала я и прижимаясь к двери. Спайк протестующе мяукнул, стиснутый у моей груди. — Спайк, тише. Коннор, держи ногу на газе и уходи. Май, тащи свою задницу на водительское сиденье.
«Что? Почему?»
«Тоби, это не такая уж хорошая идея…»
«Вы оба, просто сделайте это. Май за руль.»
Они уставились на меня, требовательно спросив в унисон: «почему?»
«Потому, что она водит машину как маньяк на метамфетамине! А теперь двигайся, пока я не села за руль и не сделала это сама!»
Не думала, что мое вождение станет такой большой угрозой, но, видимо, я ошибалась. Коннор расстегнул ремень и присел на пассажирское сиденье, впечатывая меня в дверь, пока я не расстегнула ремень безопасности, освобождаясь и вставая на ноги пытаясь сохранить равновесие. Он держал руки на руле до тех пор, пока Мэй не вскарабкалась на сиденье и не схватила его, крича: «И что теперь?»
«Ты же водила машину раньше! Просто езжай! — я ткнула Коннора локтем в бок. — Отпусти руль и пристегнись. Это будет непросто.»
Мэй доводила себя до паники: «Это была просто игра!»
«Так притворись, что это еще одна! — почти все дети теперь не спали, а некоторые начали плакать.
Пытаясь казаться веселой, я крикнула: «Эй, дети, если вы не пристегнуты ремнями безопасности, наденьте их!» — они уже достаточно травмированы; им не нужно было смотреть, как я спорю со своим Фетчем. Опять же, как и Коннору.
Он пристегнул ремень, мрачно глядя на меня. Я протянула ему руку, чтобы схватиться, вот дерьмо, предложила ему другую. Когда он ее взял, я сжала его пальцы: «Все будет хорошо.»
«Врунишка», - сказал он.
Мэй боролась с рулем, пытаясь справиться с управлением. Она была слишком деликатна. Нам повезет, если нас не поймают до того, как мы съедем с моста.
«Тоби!»
Я извивалась, чтобы получше разглядеть всадников позади нас, рявкнув: «Просто езжай!»
«Почему я?» — запричитала она.
«Потому что, если ты этого не сделаешь, мы все умрем!» — было что-то ироничное в том, что я заставляла своего Фетча спасать мою жизнь, но я могу подумать об этом позже, после того, как все это закончится.
Мэй уставилась на меня, потом кивнула и выжала педаль газа в пол. По крайней мере, она знала, какие педали использовать. Машина взревела, как раненый зверь, и рванула вперед, разгоняясь на явно до небезопасной скорости. Окончательно.
Если бы я даже заподозрила, что веду машину вполовину так же плохо, как она, больше бы никогда не села за руль. Она ехала по всем четырем полосам движения, петляя между машинами, которые не могли видеть сквозь заклинание Луидэд «не смотри сюда», и поэтому не понимали, что мы есть. Это было даже к лучшему; если бы они смогли нас увидеть, мы бы стали причиной нескольких несчастных случаев. Все больше и больше детей кричали. Я разделяла их чувства.
Коннор вытащил свою руку из моей и закрыл ей глаза. Я взглянула на него, пытаясь сделать вид, что не цепляюсь за Спайка ради собственной жизни: «Трусишка.»
«К чему ты клонишь? — пробормотал он, не поднимая глаз. Я вздохнула. Прекрасно. Если он хотел быть таким, это не мое дело. Я посмотрела в зеркало заднего вида, чтобы проверить местонахождение всадников, и улыбнулась. Мой план работал; они все еще были позади нас, но наше лидерство росло, потому, что вождение Мэй было слишком непредсказуемым для них. Водители — даже фейри — обычно следуют правилам дорожного движения из чувства самосохранения. Мэй, ну… Мэй их не знала.
Я за рулем с тех пор, как пошла работать на Девина, и Мэй знала все, что я делала. Просто дело в том, что просмотр «Доктора Хауса» по телевизору не делает тебя врачом. Это значит, что ты знаешь, как выглядит операция. У Мэй не было моей мышечной памяти. На самом деле она ездила на машине всего один раз, во время относительно простой поездки из квартиры Луидэд в затененные холмы, и даже тогда она показала тревожную тенденцию ехать не в ту сторону по улицам с односторонним движением, игнорировать светофоры и пытаться использовать тротуар в качестве дополнительной полосы. Сейчас…
Получив свободу действий на открытой трассе, Мэй обнимала своего внутреннего гонщика. Не помогло, она понятия не имела, как контролировать свою скорость, и поэтому выбрала такую скорость, с которой может ездить машина. Крики детей затихли, после того как они посмотрели в окна, в глазах застыл ужас. Вероятно они, никогда раньше не были в машине, которая пыталась нарушить все законы физики. Я просто боялась, что они узнают, как выглядит куча из двенадцати машин, внизу.
Эндрю прижался носом к стеклу, глядя широко раскрытыми глазами, когда Всадники начали сокращать расстояние между нами.
«Смотри, тетя Берди, — сказал он, — мужчины едут быстрее».
«Это хорошо Эндрю», — сказала я, наконец отпуская Спайка. Он перелез через сиденье, чтобы свернуться калачиком на коленях Джессики. Она была одной из немногих, кто все еще спал. Надеюсь, поспит подольше. Если всех криков что были недостаточно, чтобы разбудить ее, возможно, она еще поспит.
«Они преследуют нас.»
«Да».
Они приближались очень быстро, набирая такую скорость движения, которая даже не снилась моему старенькому Фольксвагену. Я пыталась найти варианты и не смогла подобрать ни одного. Нам не куда деваться; или обогнать их или умереть.
Он развернулся чтобы ему было меня видно и нахмурившись спросил: «Почему?»
«Потому что злятся на меня, дорогой. Теперь держись крепче, хорошо?»
Он улыбнулся мне, кивая: «Хорошо».
Я люблю детей. Они бесконечно адаптируемые и не такие хрупкие, как мы думаем.
Мой Фетч справлялась не так хорошо. Она совершила маневр между двух грузовиков с душераздирающим визгом тормозов и закричала: «Я правильно делаю?»
«Ты молодец! Продолжай ехать!», — может я и переживала из-за того что она всех нас может убить, но гораздо больше меня беспокоили всадники Слепого Майкла. Они явно не из тех кто будет вести переговоры после того как нас поймают. Просто отрубят нам головы, и заберут их с собой в качестве трофеев, возможно даже не будут пытать, но и это тоже вероятно.
«Тетя Берди? В чем дело?»
Я поморщилась от вопроса Джессики: «Дорогая, просто подожди. Мы скоро будем дома.»
«Тетя Берди…»
«Не сейчас, дорогая!»
«Мост заканчивается! Мост заканчивается! — закричала Мэй, сильнее вжимая ногу в педаль газа. Машина ускорилась. Не знала, что такое возможно. — Что мне теперь делать?»
«Перестройся на крайнюю правую полосу, — я развернулась к лобовому стеклу, упираясь руками в приборную панель. — Поверни на право, и езжай к гаражам сразу после того как спустишься с моста!»
Мэй кивнула, чуть не упав, когда резко выкрутила руль в право. Машина отказывалась сотрудничать и я ее прекрасно понимала, если бы со мной обходились также, я бы вряд ли испытывала радость. Коннор захныкал, крепче зажмурив глаза, когда мы свернули с моста и выехали на улицу, едва избежав столкновения с пригородным автобусом. Пятерым охотникам удалось изменить направление и последовать за нами; двое других пропустили поворот и охотники оказались в ловушке движущегося потока.
«Двое отстали! — воскликнула я ликуя. — Первый поворот направо и вниз! — повернувшись, я толкнула Коннора локтем. — Поищи, что можно в них бросить.»
Убрав руки от лица он взглянул на меня: «Что?»
«Посмотри то, что можно выбросить в окно. Одежда. Пластиковые стаканчики. Что угодно.»
«Зачем?»
«Чтобы отвлечь!..» — толком объяснить не вышло так как Мэй резко вошла в поворот не сбавляя набранной скорости. На одно головокружительное мгновение показалось, что машина вот-вот перевернется. Я откинулась на спинку сиденья, сопровождаемая хором хихиканья и аплодисментов сзади. По крайней мере, некоторые из нас наслаждались поездкой. Наклонившись обратно к лобовому стеклу, у меня резко перехватило дыхание. Мы ехали прямиком в кирпичную стену и Мэй не пыталась сбавить скорость. Я перевела дыхание и закричала: «Поворачивай! Поворачивай! Поворачивай!»
Она повернулась ко мне, моргнула все так же не отпуская педаль газа: «Что?»
Мы закричали в унисон с Коннором: «Следи за дорогой!»
«Ладно…, - Мэй пожала плечами, снова посмотрела на дорогу и удивленно вскрикнула. — Тоби, там стена!»
По крайней мере один из нас был удивлен. Я ударила кулаками по приборной панели, крича: «Поворачивай! Поворачивай!»
До нее дошло. Она вывернула руль и машину начало вращать. Эндрю отлетел от окна, выскользнул из ремня безопасности и накатился на Раджа. Они вдвоем приземлились на одну из маленьких Кейт сидхе. Она удивленно завыла, и остальные дети присоединились к ней. Шум напугал Мэй настолько, что она вывела нас из заноса и начала плавно поворачивать.
Можно говорить все что угодно о Фольцвагене Баг, но никогда, никогда его будет нельзя упрекнуть в плохом радиусе разворота. Мы чудом избежали столкновения, вместо этого заехали в переулок по которому хотели продолжить бегство и это стало нашей ошибкой. Перед нами встала серьезная проблема: пять оставшихся охотников Слепого Майкла выстроились поперек входа в переулок, блокируя наш побег.
И Мэй все еще держала ногу на педали газа.
Далее последовал быстрый и жестокий урок о законе относительности. Охотники были свирепы, вооружены и смертельно опасны; у них имелись волшебные лошади которые передвигались быстрее гоночного автомобиля и были более маневренными. Все это было их сильными сторонами. У нас же был один истеричный Селки, подменыш потерявший возраст и машина, за рулем которой сидела женщина, не имевшая понятия о собственной смертности. Угадайте, у кого было большее преимущество?
Мы врезались в Охотников почти на полной скорости, сбив одного из них, двое других отшатнулись в стороны при этом потеряв контроль над своими лошадьми. Иллюзии на двух освобожденных лошадях рассеялись, мотоциклы сменились эльфийскими конями, которые развернулись и убежали.
Когда мы выехали на улицу, осталось только двое всадников, и они следовали за нами на почтительном расстоянии.
«Коннор, дай мне что-нибудь бросить,» — сказала я, опуская стекло.
«Что предпочитаешь?»
«Что-нибудь! Мне все равно!» — он уставился на меня, потом наклонился, чтобы снять ботинок, и вложил его мне в руку. Я замерла, прицеливаясь, и выбросила его в окно.
В идеальном мире я бы обязательно в кого-нибудь попала. Этот мир идеальным не был. Ботинок пролетел и приземлился на тротуар.
«Проклятье, дай что-нибудь другое.»
«Тоби, — прервала Мэй, — на табличке написано «Стоп»!»
«Не останавливайся!»
«Но знак…»
«Если ты остановишься, я сама убью тебя!» — крикнула я, швырнув на улицу несколько пустых банок из-под содовой и второй ботинок Коннора. Мэй бросила на меня испуганный взгляд, но скорость не сбавила. Дети увидели, что я делаю, и обрадовались. Затем они опустили задние стекла, начиная выбрасывать из машины все, что не было прибито гвоздями. Обычно такое поведение я конечно же не поощряла, хотя бы потому, что их родители меня просто бы убили за это, но сейчас определенно особые обстоятельства. Немного плохого поведения, которое спасет наши жизни, это-то что нам сейчас нужно.
Спайк зашипел и бросился к переднему сиденью, когда какой-то чересчур восторженный ребенок попытался стащить его с колен Джессики, рассудительно признав в розовом гоблине нечто такое, что может причинить большой вред, если его бросить. Джессика сердито посмотрела на ребенка, сняла оставшуюся туфлю и выбросила ее в окно. Это было первое реальное действие, которое она предприняла с тех пор, как мы покинули земли Слепого Майкла.
Может быть, это была комбинация нашей скорости и предметов, вылетающих из машины, или, может быть, это была просто чистая удача. Как бы то ни было, мы проехали перекресток прямо перед поездом метро, как и первый охотник. Второй охотник — нет. Звук ломающегося металла никогда не был таким приятным.
Последний всадник все еще преследовал нас, а у нас закончились вещи которые можно было выбросить; мы должны от него оторваться. Что еще хуже, возбуждение детей начало спадать, и на смену ему пришел страх. Я слышала начинающиеся всхлипы под продолжительным хихиканьем. Дети легко расстраиваются, хоть они так же легко успокаиваются, но это не равноценный обмен.
Я выкинула из окна последнюю банку, спрашивая: «Как мы можем избавиться от этого парня?»
«Я не знаю,»- огрызнулся Коннор.
«Тогда какая от тебя польза?» — я выбросила в окно не интересный роман в мягкой обложке, а за ним — мой мешок для мусора с прошлой недели.
«Тоби? Тоби?»
«Заткнись, Мэй!»
«Гм…»
Я повернулась к ней, сверкая глазами: «Что еще?»
Времени ей хватило только на то чтобы всхлипнуть: «Холм,» и мы начали быстро съезжать вниз. Очень-очень быстро. Я посмотрела в зеркало заднего вида и увидела, что последний всадник, остановил коня на вершине холма, пристально смотрит на меня. Он не настолько глуп, чтобы последовать за нами. К счастью для нас мы уже сделали это.
«Разворачивайся! Разворачивайся!» — крикнула я. Дети больше не хныкали — большинство из них улюлюкали, как дикие звери. Те немногие, у кого хватило ума испугаться, кричали, но крики были почти не слышны из-за воплей радости.
Сан-Франциско был построен на холмах. (Думаю, в то время это казалось хорошей идеей.) Некоторые из них были настолько крутые, что нормальные люди не стали бы спускаться по ним даже в нормальном темпе; вместо этого лучше выбрать спуск по боковым улочкам с более пологими склонами. И все же мы мчались вниз по одному из самых высоких холмов города с такой нелепой скоростью, что я готова была поспорить, мы близки к тому, чтобы побить рекорд. Снижение скорости сейчас приравнивалось к самоубийству. Тормоза были не достаточно хорошие, машину могло просто разорвать на части.
«Повернуть куда»? — причитала Мэй. Конор смотрел на улицу которая проносилась мимо нас, кровь отхлынула от его щек. Он выглядел испуганным. Я не могла его винить.
«Найди холм поменьше! Поверни!» — мы можем потерять скорость, если повернем. Автомобиль, вероятно, не собирался останавливаться — двигатель был поврежден — но мы все еще могли бы спасти себя, если сможем достаточно замедлиться.
Мэй резко дернула руль влево, и на этот раз машина действительно поднялась на два колеса, прежде чем упасть на землю с резким стуком. Потрясениям это не понравится. Тормоза, вероятно, тоже были не в восторге.
«Кажется, меня сейчас стошнит,» — раздался сзади несчастный голос.
Выразив свое немое согласие с заявлением, произнесла: «Постарайся подождать, ладно? Давайте сначала остановим машину.»
«Как мне остановить машину?» — спросила Мэй.
«Начинай тормозить!» — холм стал более пологим, и мы перестали набирать скорость; был шанс, что мы сможем достаточно замедлиться, при этом не превратиться в тонкий металлический лист у подножия холма. конечно не очень хороший, но шанс.
«Как тормозить?»
«Тормоз! Жми на тормоз!» — закричал Конор.
«Что?»
Ох, это определенно не то, что мне сейчас хотелось услышать.
«Убери ногу с педали газа.»
«О!» — Мэй кивнула и с облегчением сбросила газ. Машина замедлила ход, сейчас по крайне мере мы начали двигаться со скоростью, которая хотя бы отдаленно напоминала разрешенную законом.
«Хорошо, — сказала я. — Теперь попробуй нажать другую педаль.»
Коннор затаил дыхание, когда Мэй нащупала тормоза, нашла их и остановила машину посреди улицы. Она резко упала в перед, ударившись лбом об руль, я перевесилась через Коннора, чтобы поставить машину на ручной тормоз, прежде чем мы снова начнем катиться. Дети на заднем сидении обрадовались. Коннор вздрогнул и начал дышать.
Я посмотрела на него: «Тряпка.»
«Да, — согласился он. — Мы уже мертвы?»
«Нет. Сработали тормоза.»
«Меня сейчас стошнит,» — раздался голос сзади.
«Меня тоже,» — сказал Коннор.
«Я больше не хочу водить,» — простонала Мэй.
«Договорились, — сказала я и добавила: — Ты ведь понимаешь, что только что спасла мне жизнь?»
«Что?» — она оторопев уставилась на меня.
«Мы бы умерли, если бы ты не села за руль, — улыбнулась я ей. — Хорошая работа.»
«Я не могу спасти твою жизнь! Я твой Фетч!»
«Да, я понимаю. Садись сзади, — толкнув Коннора локтем, произнесла: — Твоя очередь вести машину.»
Он пристально посмотрел на меня: «Ты шутишь.»
«Похоже, на шутку? — пожала плечами. — Я все еще слишком маленькая, чтобы водить машину. Еще один вариант — Мэй. Ты действительно хочешь чтобы она снова села за рульу?»
Он перевел взгляд с моего Фетча на меня и обратно, нахмурившись еще больше. Наконец он отстегнул ремень безопасности и сказал: «Мэй, подвинься.»
Усмехнувшись, Мэй забралась на заднее сиденье и устроилась рядом с Джессикой и Спайком.
Конор заполз на водительское сиденье и пристегнулся, не принужденно сказав: «Ты же знаешь, что я тебя ненавижу.»
«Знаю, — ответила я и улыбнулась. — Я не против.»
«Я действительно не спасала твою жизнь,» — сказала Мэй.
«Это меня тоже устраивает, — ответила я. — Вперед. Давайте отвезем детей домой.»
Коннор вздохнул и завел машину. Машина больше не ехала плавно, уверена причина кроется во всех пережитых ей ударах. Ну что же. С утра нет ни чего лучше погони. Я объяснила Коннору как добраться до Митча и Стейси и замолчала, наслаждаясь тишиной. Дети устали, а Коннор и Мэй были слишком заняты чувством ненавистью ко мне, чтобы разговаривать. Отдохнуть всегда приятно.
Мэй права. Она не спасла мою жизнь, потому как просто не может этого сделать ровно как и отнять ее. Фетч это предзнаменование смерти, а не сама смерть.
Того что меня убьет, мы явно не сможем преодолеть с помощью небольшого трюка с вождением. Я наконец-то встретила врага больше и сильнее меня. Слепой Майкл хотел чтобы я умерла: вот поэтому Мэй была здесь, охотники Слепого Майкла еще раз это доказывали. Мы конечно убежали от них, но кого бы он ни послал за мной в следующий раз он явно будет больше сильнее и злее. Если мне повезет я успею увести оставшихся детей из зоны боевых действий. Но для меня теперь уже слишком поздно.
Глава 20
Коннор с трудом остановил машину, когда мы подъехали к дому Митча и Стейси; тормоза не работали с тех пор, как мы скатились с холма. Забавно. Честно говоря, я была поражена, что мы не пытались остановить машину, упираясь пятками в бетон в стиле Флинстоунов.
Когда мы наконец остановились, Коннор, пошатываясь, вышел из машины и прислонился лбом к ближайшему дереву. «Умираю» — простонал он.
«Нет, нет, — сказала Мэй, перебираясь на переднее сиденье и затем выйдя из боковой двери водителя. — Поверь мне, я точно знаю. У меня это профессионально».
Я отстегнула ремень безопасности, разглядывая их.
«Ребята? Замаскируемся?» — заклинание Луидэд скрыло нас от любопытных глаз, но я не была уверена, что оно распространяется за пределы машины.
«О, точно», — Мэй щелкнула пальцами и на нее мгновенно легла личина.
Она все еще выглядела как я, но теперь она была мной-человеком. Я никогда раньше не видела свое человеческое " я " снаружи, и почему-то это нервировало больше, чем смотреть на мое настоящее лицо. Иллюзии-это личное, и мы обычно не крадем их друг у друга.
Коннор застонал и махнул рукой, не поднимая головы. Воздух вокруг него мерцал, растворяя паутину заклинания между пальцами и придавая текстуру его волосам.
«Счастлива теперь?»
«Да, — сказала я, наклоняясь над сиденьем, чтобы убрать волосы со лба Джессики. — Пойдем, киска. Время, возвращаться.»
Джессика посмотрела на меня, потом в окно: «Это мой дом.»
«Да, — Эндрю задремал, свернувшись калачиком рядом со Спайком и это бы было просто невероятно мило, если бы Спайк не был таким… Ну, колючим. — Давай, Энди, просыпайся, — сказала я, тряся его. Спайк открыл неоново-желтые глаза и зачирикал. — Да, я знаю, я беспокою тебя. А теперь вставай.»
«Энди не хочет просыпаться, — сказала Джессика.»
«Заметила. Ты можешь мне с этим помочь?»
«Окей», — она протянула руку и рывком усадила Эндрю, упершись коленом ему в поясницу. Он что-то пробормотал и попытался снова лечь. — Нет, Эндрю вставай.»
Он снова запротестовал, но перестал сопротивляться. Очаровательный. Люди странные. Джессика была бесполезна для большинства испытаний, но как только ей приходилось иметь дело со своим младшим братом, она становилась на редкость незаменимой. Нужно запомнить это, на случай, если нас похитит еще один безумный Бог.
Радж прислонился к спинке сиденья, наблюдая, как Джессика вытаскивает своего младшего брата из машины: «Теперь ты отвезешь нас домой?» — спросил он.
«Да, конечно,» — сказала я.
«Мои родители будут рады».
«Уверена, что так и будет», — провела рукой по волосам и остановилась, осознав, что моя собственная маскировка не на месте. Держу пари, что нас еще никто не видел; тот факт, что Митч и Стейси не выскочили из дома, говорил мне об этом. Так что теперь у меня появилась новая, более простая проблема: мне нужно как-то убедиться, что они меня не увидят?
Стейси, возможно, справится с моим внезапно наступившим вторым детством, пока я отвожу ее детей домой — она может весьма прагматично относиться к самым странным вещам, в отличае от Коннора — но не думаю, что она сможет пережить весть о Мэй. Стейси знает, что у меня нет сестер; в отличие от Коннора. Она не сможет справиться с новостями о моей надвигающейся смерти.
И потом была еще Карен. Я видела ее призрак. Я все еще не знала, как она… как она… нет. Больше никаких травм, пока нет. Я дитя Волшебного народа. Когда ничего не помогает, мы лжем. Может быть, это не самая уважаемая философия, но я всегда готова пожертвовать честью в пользу здравого смысла, а он сейчас мне подсказывал, что сейчас когда у Стейси перевернулось все с ног на голову, новости о моем Фетче будут явно лишними.
«Останусь в машине», — объявила я и посмотрела через открытую водительскую дверь на Мэй, — Ты ведь знаешь почему, верно?»
«Думаю да, — ответила она нахмурившись. — Я не обязана это делать».
«Знаю».
«Это несправедливо. Ты подумала о том, что Стейси скорее всего хотела бы знать о таком?»
«Что я умру? Как это поможет, Мэй? Она ничего не сможет изменить, — я покачала головой. — У тебя мои воспоминания. Это значит, что ты тоже ее любишь.»
«Да ты права, но… — вздохнула она. — Я почти уверена в том, что нарушаю правила. Мне не нужно тебе помогать
«Почему нет?»
«Я твой Фетч.»
Я пожала плечами: «Ну и что?»
Она медленно кивнула: «Хорошо, но только потому, что я забочусь о Стейси. Это последний раз. После этого ни какой больше помощи».
«Понимаю.»
Мэй снова щелкнула пальцами. Одежда на ней замерцала и сменилась на джинсы с хлопчатобумажной рубашкой на пуговицах и потрепанную кожаную куртку которую мне дал Тибальт — типичный наряд для меня. Поправив пиджак она позвала: «Эндрю, Джесси, идемте. Пора возвращаться.»
Джессике удалось вытащить Эндрю из машины, и они стояли на тротуаре; Эндрю снова засунул в рот большой палец. Джес повернула голову к Мэй и замерла поочередно разглядывая нас.
«Тетя Берди?» — осторожно спросила она.
Эндрю провести оказалась не так просто. Он подошел к открытой двери, наклонился и схватил нижнюю часть моего свитера, все еще держа большой палец во рту.
Я посмотрела на него, потом на его сестру. Не могу лгать им, в основном потому, что знаю, что с ними это не сработает.
«Не хочу беспокоить вашу маму больше необходимого, — сказала я. — Давайте просто позволим Мэй побыть некоторое время мной.»
Мэй улыбнулась детям, застенчиво помахав им рукой.
Джессика посмотрела на нее и повернулась ко мне со словами: «Она не ты.»
«Я знаю, и вы тоже это знаете, но мы ведь можем притвориться, верно?»
«Ну…» — начала она.
Эндрю вытащил большой палец изо рта: «Окей».
Отпустил мой свитер и взял Мэй за руку. Джессика смотрела на него с паникой в глазах. Когда она повернулась ко мне, ее била дрожь.
«Не хочу идти без тебя», — сказала она.
«Все в порядке, милая, — сказала я, высовываясь из машины и обнимая ее. — Знаю, ты боишься, но как только Мэй отведет тебя к родителям, ты будешь в безопасности.»
«Обещаешь?»
«Обещаю. Он больше не сможет причинить тебе боль, потому что я его побила. Ты в безопасности. Так что иди с Мэй, хорошо?»
«Хорошо, — она замолчала и нахмурилась с пугающем напряжением. — Тетя Берди?»
«Да?»
«Ты спасла нас, и это хорошо, теперь нам нужно спасти тебя, — она отстранилась от меня и подошла к Мэй прежде, чем я успела что-либо ответить. Ее напряженность сменилась неестественным спокойствием, когда она взглянула на моего Фетча. — Идем пожалуйста в дом.»
Эндрю кивнул: «Домой.»
«Ладно, дети. Идемте,» — Мэй взяла их за руки, посмотрела на меня и повела их к входной двери. Я смотрела до тех пор, пока не убедилась, что никто не выскочит из кустов, чтобы напасть на них, а затем отвернулась. Мне не хотелось, чтобы они заходили внутрь. Слова прощания были уже сказаны и я не чего не могу сделать, чтобы забрать их обратно.
Я подняла голову, когда почувствовала руку Коннора на своем плече. Он стоял рядом с машиной, выражение его лица было нейтральным.
«Эй, — сказал он. — Ты в порядке?»
Конечно, все хорошо. Разве может быть иначе когда собственная смерть тусуется рядом, постоянно указывая на то, что время истекает?
«У меня все просто замечательно,» — ответила я отводя взгляд и смаргивая слезы.
Он нахмурился: «Знаешь, ты ведь можешь поплакать тебя ни кто за это не осудит.»
Я посмотрела на него: «Знаешь, это очень плохая идея.»
«Это просто предложение.»
«Понимаю. Мне нужно стараться оставаться спокойной. Чтобы меня ни убило, — Коннор вздрогнул, но я продолжила, — ему придется очень постараться. Я не собираюсь сдаваться без боя.»
«Ты не должна умирать! — запротестовал он. — Я буду защищать тебя!»
Фыркнула: «Приди в себя Коннор. Ты не можешь защитить в дороге бумажный пакет с едой. Ты отличный парень, но ты не боец, и никогда им не был. Ты не с можешь спасти меня. Если тебе повезет, ты спасешь себя.»
«Если мне повезет? Быть везунчиком означает, что я буду жить, зная, что позволил тебе умереть? — его тон был резким и горьким. — Нет. Не думаю.»
Весь его вид выдавал напряжение, он развернулся и пошел к машине.
«Коннор…»
«Нет, не надо. Оно того не стоит. Ты умрешь, а я буду просто смотреть, потому что ты даже не позволишь мне попытаться остановить это. Все что пожелает моя леди,» — он сел за руль, положив на него голову. Радж посмотрел в окно, нахмурившись, и я покачала головой. Я не могу объяснить.
Черт подери!. Коннор не хуже меня понимал, что я практична, а не несправедлива. В стране Фейри существует иерархия власти и силы, и Селки в ней даже не значатся. Почти вся их магия заключена в коже. Слепой Майкл сожрет Коннора и отшвырнет в сторону, не замедляя шага, а я уйду в могилу с еще одной смертью на совести.
Я причиняю боль Коннору, отказываясь от его помощи? Да. Но делаю это только по тому, что очень сильно о нем забочусь и не собираюсь подставлять его под удар на пути к собственной смерти.
Да. Верит он мне или нет — да. Дуб и Ясень, почему ничто не может быть просто? Я осталось на месте, закрыв глаза, и даже не вздрогнула, когда Мэй положила руки мне на плечи, проговорив: «Я знаю, что это тяжело, но скоро все закончится».
Нельзя было однозначно сказать было ли это обещанием либо угрозой. Открыв глаза и отстранившись, пробормотала: «Отлично, — и направилась к машине. Спайк выскочил со двора и, щебеча, последовал за мной. — Как Стейси?»
" Счастлива, но беспокоится о Карен.»
«Что ты ей сказала?»
«Что Карен с Лили и дам ей знать, как только появятся новости.»
Кивнула: «А она…?»
«Понимаешь, я не ты? Нет. Зачем ей? Пока дети молчат, она никогда не узнает, — она вздохнула. — Тебе бы никогда это не сошло с рук, если бы она не была так расстроена».
«Знаю, — сказала я, наклоняясь, чтобы поднять Спайка и прижать его к плечу. — нам нужно отвести детей Тибальта ко двору кошек. Коннор поведет.»
«Поработает за меня, — Мэй пожала плечами и забралась на заднее сиденье, подталкивая Раджа локтем. — Шевелись, малыш.»
Радж бросил на нее колючий взгляд и, повернувшись ко мне, спросил: «Ты сейчас отвезешь нас домой?»
«Да. Прямо сейчас, — Я села в машину и закрыла за собой дверь. — Коннор?»
Он оторвал голову от руля с мрачным выражением лица: «Что?»
«Ты можешь отвезти нас в парк «Золотые ворота», пожалуйста?»
«О, Конечно. Могу я предложить вам что-нибудь еще? Мое сердце на палочке? Луну и звезды для твоего похоронного платья?» — он убрал машину с ручника и завел двигатель.
«Не будь таким».
«Не быть каким? Все, что мне остается сделать, это похоронить тебя.»
«Конор…»
«Если тебе когда-нибудь было до меня дело, Тоби, сделай одолжение, заткнись.»
Я замолчала. Мне многое хотелось сказать, но я не могла найти подходящих слов. Остаток пути мы ехали в молчании. Даже Спайк молча сидел у меня на коленях, время от времени тревожно постукивая шипами.
Дети были в хорошем настроении. Остались только Кейт Ши, и они знали, что едут домой. Шум меня не беспокоил — они держали его в основном при себе, стараясь не вторгаться в облако мрака, покрывавшее переднее сиденье, а когда они выходили из-под контроля, Радж успокаивал их с помощью редких подзатыльников и рычания. Я не вмешивалась.
Двор кошек отличается от других дворов Волшебной страны. Тибальт был нынешним королем в районе Залива Сан-Франциско, но когда-нибудь это изменится; когда-нибудь его заменят, и Радж наиболее вероятный наследник. Король кошек должен быть доминирующим во всех отношениях. Он — тот, кто получает наибольшую долю за каждое убийство, первый выбирает женщин и все самое лучшее из всего, что может предложить Кейт Ши, но он также и тот, кто защищает Двор. Кошки не подчиняются слабым: чтобы быть королем, нужно быть хитрым, умным и сильным. Страх имеет значение такое же, как уважение, и если Радж собирался стать Королем, ему нужна лояльность его сверстников. Это будет хороший клей, который укрепит его трон.
Тибальту придется умереть, чтобы Радж стал королем. Эта мысль меня чертовски беспокоила.
Мэй тихо сидела сзади, выглядя задумчиво, наблюдая, как дети хихикают и дерутся. О чем может задумываться смерть? Что она не умрет вместе со мной, это только начало. Хотя не уверена, что это имеет значение, так как она существовала только для того, чтобы предсказать мою смерть, но все же.
Коннор остановился перед парком «Золотые Ворота», свернул на главную дорогу, и машина с грохотом остановилась. Он несколько раз нажал на кнопку зажигания и вздохнул: «Сдохла».
«Все в порядке, мы приехали, — я открыла дверь. — Выходите, ребята. Коннор, посмотри, сможешь ли ты столкнуть машину с дороги? Не хочу стать причиной аварии.»
«Я иду с тобой.»
«Нет. Не нужно.»
«Почему нет?» — Коннор выпрямился во весь рост, со злостью глядя на меня. Он был взбешен, и я не могла винить его; он ожидал, что я умру в любой момент. И он хотел быть там.
Радж не дал мне ответить. Выходя из машины, он бросил на Коннора властный взгляд и сказал: «Кошачий двор — это закрытая территория, и тебя туда не приглашали.»
«Несправедливо.»
«И? — он покачал головой, до кончиков пальцев ведя себя как принц кошек. — Тебя не приглашают. Она тоже не приглашена, — он указал на Мэй. — Только ее, — он посмотрел на меня, прищурившись. — Мой дядя захочет с тобой поговорить.»
«Ну и повезло же мне,» — пробормотала я.
«Мне это не нравится, — сказал Коннор. — Если мы не можем пойти, то и она не должна.»
«Согласна», — сказала Мэй.
«Молодцы, — сказала я. — Давайте, ребята. Пойдем.»
Они смотрели, как я сажаю Спайка на сиденье и выхожу из машины, но не двинулись с места. По-своему они оба знали меня достаточно долго, чтобы понять, что что-то не так.
Дети молча вышли из машины и повели меня через улицу в один из переулков, примыкающих к парку. Как только мы скрылись из виду, я сняла с себя человеческую маску — невежливо входить в чужой двор в чужом обличье — и продолжала сопровождать группу. Тени начали собираться вокруг нас, сначала неглубокие, а затем становясь все тяжелее, пока не стали ощущаться физически. Я споткнулась и остановилась. Кто-то схватил меня за руку, сильно дернул, и я упала в темноту. Из-за внезапного холода перехватило дыхание, я задыхалась…
…. и пошатываясь выбралась на свет. Мы были в конце широкой аллеи, спиной к стене. Кошки окружали стены, и еще больше кошек заполнили переулок, сидя на заборах, ящиках и мусорных баках. Несколько человек в форме Кейт Ши стояли или лежали на грудах тряпок и газет на полу переулка. На мгновение воцарилась ошеломленная тишина, кошки и дети смотрели друг на друга, а потом переулок разразился торжествующим воем с обеих сторон.
Серо-белая полосатая кошка превратилась в человека с такими же полосками в волосах и побежала к нам, торопливо обнимая Раджа, а Абиссинская кошка с длинными гибкими лапами вскочила ему на плечо. Они быстро заговорили на арабском языке, и оба, казалось, поняли, что говорит кот. Другие Кейт Ши кружились вокруг нас, смеясь от восторга, когда забирали своих детей.
Скрестив руки на груди, улыбнулась: «Что ж, — тихо сказала я, — похоже, мы выиграли.»
Смех и приветствия заглушили шаги. Не было никакого предупреждения, только внезапная боль, когда чья-то рука схватила меня за горло и развернула, сильно ударив о стену. Я обнаружила, что смотрю в дикие, широко распахнутые, знакомые глаза, над посмертной ухмылкой.
«Привет, Тоби — скучаешь по мне? — прощебетала Джули. На ее щеках были пятна грязи, а волосы в тигриную полоску были спутаны в колтуны. Плохо. Кейт Ши одержимы чистотой, если она себя настолько запустила вероятнее всего не будет слушать причину. Сумасшедшие люди редко это делают. — Наслаждаешься своим вторым детством? Давай сделаем этот момент последним!»
Она подняла свободную руку и вытянула когти. Будучи полукровкой, Джули не унаследовала многие физические черты своих давно умерших родителей — фейри; когти-исключение, но даже они могут быть смертельно опасны. Солнечный свет отражался от них, создавая ощущение того, что они с легкостью смогут разрезать стекло. Крепко сжав мое горло, что я едва могла дышать, не говоря уже о попытках вырваться, и при этом еще улыбаясь она резко опустила мне руку на грудь.
Глава 21
Радж врезался в Джули с боку выпустив свои собственные когти. На мгновение мне удалось заглянуть в его глаза до того когда он врезался, в них отражалось острое безудержное безумие. Раньше мне приходилось видеть такое же в глазах Тибальта, обычно перед тем как кто-либо умирал.
По горлу у меня текла кровь. Я протянула руку, чтобы дотронуться до него, почти с удивлением, как раз перед тем, как мои ноги подогнулись и я упала. Что-то ударило меня в правое колено. Я перекатилась на бок, сдерживая крик. Может, я и была меньше, чем обычно, но колени у меня все еще были не в порядке. Луидэд сделала меня моложе, но не излечила мои шрамы.»
Другая Кейт Ши отодвинулась от дерущихся, давая им возможность сражаться, не вмешиваясь. Радж вонзил зубы в плечо Джули, а она пыталась оторвать ему руку, при этом оба визжали. Кейт Ши ни когда не дерутся тихо. Они начали перекатываться друг на друга, в слепой ярости своих атак, постепенно удаляясь от меня. Я вскочила на ноги, схватила ближайший тяжелый предмет — два на четыре дюйма, который едва смогла поднять, — и двинулась вперед, стараясь не наступать на правую ногу.
Чья-то рука опустилась мне на плечо, останавливая. Я хмурясь повернулась, чтобы посмотреть. Человек, который встречал Раджа, стоял позади меня с абиссинской кошкой на плече.
«Вы не должны вмешиваться», - сказал он. Его глаза были такими же прозрачно-зелеными, как у Раджа.
Я уставилась на него: «Она пыталась меня убить!»
«И потерпела неудачу, — он покачал головой, — Теперь сражается мой сын и он должен справиться сам.»
«Это идеотизм, — правила, по которым живут Кейт Ши, иногда кажутся самоубийственными. Радж был просто ребенком. Джули имела опыт убийств более тридцати лет, и большая часть этого опыта была получена, когда она работала на Девина, где честная игра была чем-то, что происходит в другом мире. Радж не сможет победить ее. — Он будет убит»
«Если он не сможет победить ее, то не сможет удержать трон, пока она жива, — он крепче сжал мое плечо, удерживая меня. Джули прижала Раджа к стене. — У нее смешанная кровь. Она не может быть королевой ни этого двора, ни любого другого. Но она все еще может помешать ему стать королем.»
«А если она его убьет? Что тогда?», — Радж вывернулся и сделал выпад, ударив Джули в живот. Она весила по меньшей мере на пятьдесят фунтов больше, чем он, но гравитация была на его стороне. Она упала, рыча.
Отец Раджа покачал головой: «Если она сможет убить его, он никогда не сможет занять трон.»
«Ты думаешь сейчас это важно?» — требовательно спросила я. Вырвалась и побежала к месту схватки, но туда так и не добралась. Мое правое колено подогнулось как только я перенесла на него вес тела, уронила доску раскинув руки.
На землю я не упала, Руки Тибальта обхватили мою талию на середине падения, он развернул меня и поднял до уровня своих глаз. Удивленно моргнул, когда наши глаза встретились. Я моргнула в ответ. Наконец он покачал головой и выражение его лица опять стало невозмутимым, что очень характерно для Кейт Ши.
«Боже, Тоби, ты изменилась.»
«Ну, да, — я попыталась пожать плечами, но ни чего не получилась оставалось только болтаться. — Отпусти меня».
«Я… Да, конечно. Он даже слегка покраснел, когда развернул меня и поставил на ноги. — Мои извинения, — бросив взгляд в сторону визжащего вихря, которым были Радж и Джули, он добавил: — Я вижу, тебе удалось вернуть моих подданных.»
«Да уж. Напомни мне убить тебя чуть позже.»
«Конечно, — сказал он и улыбнулся. — Извини, я на минутку.»
«Конечно,» — я прислонилась к стене, стараясь не обращать внимания на боль в колене и яростный взгляд отца Раджа.
Тибальт двинулся к Раджу и Джули, как акула, плывущая по воде. Мне стало жаль Джули. Мы были друзьями долгое время, пока пуля ассасина не убила ее парня и это заставило ее поклясться отомстить мне за то, что я подставила ее парня под удар. Мне не хотелось видеть как она страдает. Тем не менее, я не отвела взгляд, когда Тибальт наклонился и схватил ее за оба запястья, отрывая от земли. Джули брыкалась и кричала пока он поднимал ее, но вырваться не смогла. Радж пригнулся и зарычал, но не стал вмешиваться. Умный парень.
«Мы не нападаем на наших гостей,» — спокойно сказал Тибальт, держа Джули на расстоянии вытянутой руки и встряхивая ее. Она рявкнула едва не вцепившись в его руку.
Плохая идея. Тибальт снова встряхнул ее, на этот раз сильнее, и зарычал. Кошки в переулке завыли, и человекоподобные Кейт Ши присоединилась к ним, смешав их голоса с его. Я оглянулась на отца Раджа. Он выл вместе с остальными. Некоторые обстоятельства сближают семью.
Кейт Ши привлекательные. Они стройные, нежные и миленькие до такой степени, что иногда мы забываем, что когда держим хорошего полосатика, так же держим льва. Каждый кошачий двор — это джунгли, сделанные из бетона и стали, и при его дворе, по крайней мере сейчас, Тибальт был бесспорным королем. Джули знала правила. Она должна знать, в какие неприятности попала. И все еще сопротивлялась пытаясь его пнуть, пока он ее тряс. Думаю это была попытка проиграть достойно.
Джули ни когда не отличалась сообразительностью.
Она снова набросилась на него, на этот раз впившись зубами в его запястье. Это было последней каплей. Терпение Тибальта явно лопнуло, когда он зарычал и ударил ее о стену. Она закричала на него, и он ударил ногой ей в живот. Я поморщилась. Кейт Ши обладают низкой регенерацией. Известно так же что их битвы за престолонаследие заканчиваются смертью одного из участников. И все удивляются почему я так переживаю за Тибальта.
Джули снова зарычала, но ее ярость прошла, сменившись смирением; она отбивалась для вида. Тибальт отпустил ее запястья и обхватил левой рукой ее горло, когти едва касались поверхности кожи.
«Мы закончили?» — спросил он почти ласково.
Она захрипела, хватая воздух ртом, и он с громким треском ударил ее головой о стену. Ее взгляд остекленел.
«Теперь мы закончили?» — мягкость исчезла, сменившись на гнев.
«Да,» — прошептала она, облизывая губы.
«Ты напала на мою гостью.»
«Да», — Из уголка ее рта текла струйка крови, и, судя по тому, как она ударилась о стену, ей повезло, что у нее не было сотрясения мозга. Тибальт может быть очень жестоким.
«Она была здесь по моему приглашению и под защитой вашего принца».
«Она убила Росса! — Джули закашлялась, глаза ее сверкали. — Она должна умереть.»
«Может быть, — сказал Тибальт. — Это старый спор, и я устал от него. Тревор? Гэбриел? — Пара потрепанных котов спрыгнула со стены и, приземлившись, обратились в людей. Они были массивными, как полузащитники с заостренными ушами и клыками; рядом с ними Тибальт казался почти маленьким. — Наша Джульетта устала. Отведите ее в логово и держите там.»
«Да, мой господин, — пророкотал Габриэль. Он наклонился и обхватил Джулию за плечи. Она слабо зашипела. Должно быть, приятно быть ростом в семь футов и иметь крепкие мускулы, потому что он не удосужился ударить ее; он просто поднял ее на ноги, обхватив пальцами ее руку. Она висела, как тряпичная кукла. — Пойдем, Джули.»
Черт подери! Сейчас она мне не подруга, но раньше была. Не обращая внимания на боль в колене, я выпрямилась: «Тибальт?»
«Что?» — он повернулся ко мне, рассеянно слизывая кровавое пятно с уголка рта. Я была уверена, что это не его.
«Не трогай ее.»
Он моргнул, уставившись на меня. За одну ночь мне удалось дважды сломить его самообладание — возможно, это был новый рекорд.
«Но она напала на тебя.»
«Заметила, — поморщившись, я потерла рукой липкое от крови горло. — Только, пожалуйста, ради меня? Не трогай ее.»
«Дисциплина моих подданных — это мое дело.» — В его голосе прозвучало предупреждение.
«Знаю. Я не могу требовать. Вот почему спрашиваю.»
Радж поднялся и встал рядом со мной, говоря: «Дядя?»
«Да, Радж? — Тибальт посмотрел на него и улыбнулся. — Рад видеть тебя.»
«Тоби спасла нас,» — сказал он, дрожа. На левой щеке виднелась царапина, в волосах запеклась кровь.
«Знаю. Я спросил ее, желает ли она.»
«И она сделала это, — он перевел взгляд с Тибальта на меня и торопливо добавил, — Тоби этого не хочет, и я ей доверяю.»
«Я… понимаю, — Тибальт удивленно посмотрел на меня. — Организуешь мятеж?»
«Не нарочно», — ответила я.
Некоторое время он изучал меня, а затем сказал: «Тревор, Габриэль? Не дайте Джульетте причинить себе еще больше вреда и принесите ей воды помыться, — он слабо улыбнулся. — Я совершенно не готов бросать вызов сразу своему принцу и своему…. защитнику»
Отряд силовиков синхронно кивнул и ее увели в тень, исчезнув. Есть еще один кошачий двор, который существует полностью по другую сторону этой подвижной тьмы. Я никогда его не видела и думаю, что ни кто, кроме Кейт Ши, там не был.
Радж бросил на меня встревоженный взгляд, пытаясь сохранить равновесие. Его зрачки превратились в тонкие щелочки, почти невидимые на фоне радужной оболочки: «Ты ранена?»
«Не так сильно, как ты,» — нахмурился я.
«Ничего», — сказал он, махнув рукой и начал заваливаться. Даже жизнестойкость молодежи не может выдержать столько. Отец подхватил его прежде, чем он упал на землю.
" Он… " — начала я.
«С ним все будет в порядке. Он просто устал, — сказал мужчина. Мой господин?»
«Да, Самсон, возьми своего сына и уходи, — Тибальт покачал головой и добавил, — Нам с Тоби нужно уладить еще несколько вопросов.»
Остальные родители подняли головы, их вернувшиеся подопечные покачивались на руках, когда они обратили свое внимание на меня. Я вздрогнула, пытаясь это скрыть. Двор кошек не самое приятное место, даже когда я в нормальном состоянии, а будучи маленьким ребенком становилось совершенно не по себе.
«Вы все можете идти, — сказал Тибальт, повышая голос, чтобы быть услышанным. — Апелляция отклонена».
Тени вокруг нас стали шире, и Кейт Ши двинулась сквозь них, исчезая. Через мгновение мы остались одни, если не считать нескольких грязных полосатиков, не покинувших своих мест на стенах. Тибальт поднял голову, прорычал что-то, и они спрыгнули вниз, скрывшись из виду.
Когда последний из них ушел, Тибальт присел на край пустого ящика из-под молока, а потом рухнул на землю, упершись локтями в колени. Он долго смотрел на меня, и я вдруг поняла, что он выглядит по-настоящему несчастным.
«Ты привела их домой,» — прошептал он.
«Я ведь обещала попробовать.»
«Это все, что у тебя есть, не так ли? — он рассмеялся, почти горько. — Знаешь, подменышам не полагается иметь честь. Разве мама тебя ничему не научила?»
«Очевидно нет, — сказала я так бодро, как только могла. — Многие люди, похоже, очень раздражены ею по этому поводу. Или, может быть, они просто раздражены ею в целом. Судить однозначно. весьма проблематично.»
«Тоби…»
«Извини, Тибальт. Это был действительно очень длинный день, — я вздохнула, убирая волосы с глаз. — и он еще незакончен, что не делает меня счастливее».
«Ты заслужила признательность моего двора, Октобер.»
Я пристально посмотрела на него. Это было опасно близко к благодарности.
«Неужели?»
Тибальт, похоже, не заметил своего промаха. Он просто закрыл глаза, откинувшись назад, пока его плечи не коснулись стены, и тихо сказал: «Я думал, что послал тебя умирать. После того как ты сказала мне, что к тебе пришел Фетч… думал что ты умрешь выполняя мою просьбу»
«Эй, — я шагнула к нему и потянула руку пытаясь положить ему ее на плечо. — Я все равно собиралась сделать это, ведь детей Митча и Стейси тоже похитили, а они мне как семья. Чтобы не произошло в этом не было бы твоей вины.»
«Это не имеет значения. Я у тебя в долгу.»
Эта мысль вызывала тревогу.
«Нет, нет теперь мы квиты. Ты мне ни чего не должен.»
«Ты сделала больше чем должна была, не хочу притворяться что это не так, — он полностью накрыл мою руку своей, его глаза были все еще закрыты. — Не считая смертельной опасности я понятия не имел сколько это будет стоить.»
«Что? — я не сразу поняла, что это он так о моем внезапном втором детстве беспокоиться. — Это сделала Луидэд, чтобы можно было войти на земли Слепого Майкла. Он там вроде как табличку повесил «Вы должны быть меньше этого роста, чтобы войти»»
«Я едва узнал тебя», — сказал он.
«Да, насчет этого. Как ты меня узнал?» — Мир был пугающе полон людей, которые даже глазом не моргнули, когда увидели меня. Я не тщеславна или что-то в этом роде, но было приятно думать, что хотя бы некоторые люди могут заметить, сколько всего мне пришлось отдать из того, что приобрела с момента полового созревания.
Он открыл глаза и улыбнулся. Было немного неловко стоять так близко от его лица. К счастью физическое состояние десятилетнего ребенка притупило большую часть эффекта.
«Не важно как ты выглядишь. Важно что ты все еще пахнешь собой.»
«О», — слабо пискнула я.
«Ты все сделала? Дети в безопасности?»
«Думаю, что да. Фетчи обычно не является долгосрочными гостями. Они появляются, когда нужно уходить, — я выдернула руку из-под его ладони и отступила назад. — В этом смысле, думаю, я уже почти закончила.»
«Не теряй надежду, — он снова улыбнулся, на этот раз не так широко, но не менее искренне. — Я видел, как ранее ты справлялась с невозможным».
«Да, хорошо, — ответила я отводя взгляд и стараясь не смотреть в его глаза. — Нашел то что искал?»
«Пока нет, — он встал, наклонился и нежно откинул мои волосы назад. — Приходи ко мне, как только тебе снова удастся совершить невозможное. Если кто-то может… Мой двор открыт для тебя.»
Я почувствовала, что краснею.
«Тибальт, что…»
«Я нашел ответы. Я знаю, что не ты лгала мне,» — он отдернул руку и исчез в тени, исчез в одно мгновение.
«Тибальт! Не смей говорить загадочное дерьмо, а потом убегать от меня!»
Он ушел и больше не появлялся.
Ублюдок.
Я повернулась и захромала в конец переулка, надеясь, что Тибальт не оставил бы меня в своем дворе, если бы выходы были заперты. И действительно, кирпич под моими пальцами затуманился; я закрыла глаза и шагнула внутрь. Двигаться становилось все труднее. Казалось, что колено сейчас раздавят. Какое же удовольствие ходить по мостам Лили.
Туман становился все гуще и холоднее, пока я проходила барьер. Я призвала всю свою магию в руки чтобы удержать человеческую личину, пока шла. Мне не хотелось, чтобы меня приняли за инопланетного захватчика только потому, что у моей матери была дурная генетика и склонность передавать свои заостренные уши. Хотя сейчас уже приближается Хэллоуин, и меня можно было принять за ребенка, который рано начал ходить за угощением, но этот вариант меня тоже не устраивал.
Когда я вышла, Коннор сидел на тротуаре спиной к стене. Увидев меня, он встал, и я порадовалась, что мои иллюзии скрывают кровь. Селки не обладают обостренным обонянием в человеческом облике; поэтому я смогу его одурачить, хотя никогда не смогла бы обмануть Тибальта.
Он подождал, пока я подойду ближе, прежде чем протянуть руку: «Мне очень жаль. Я был придурком.»
«Да, был, — никогда не мешайте человеку признавать свои ошибки. И все же я сделала паузу и сказала, — я тоже была придурком.»
«Все в порядке. Я просто беспокоюсь за тебя.»
«Ты был еще большим придурком, чем я.»
«Понимаю, — он вздохнул. — Я просто… однажды мы потеряли тебя. Я не хочу потерять тебя снова.»
Я вздохнула и взяла его за руку. Может, он и был придурком, но он был придурком, которому было не все равно. Кроме того, все это не имело значения. Скоро все закончится.
Он поднял голову, и в его глазах мелькнуло что-то похожее на Надежду: «Тоби …»
«Я в порядке, — слабо улыбнулась. — Нам нужно к Лили. Ты можешь перестать быть придурком, пока мы не приедем? Пожалуйста.»
«Думаю, я справлюсь,» — сказал он и улыбаясь. Оно того стоило.
Я оставила свою руку в его, когда мы шли мимо машины к воротам парка «Золотые Ворота». Поначалу разница в росте ощущалась резко, но ощущение прошло, и на несколько минут все было в порядке. Мэй присоединилась к нам, пока мы ждали, когда освободится переход, Спайк следовал за ней по пятам, и почему-то это тоже было правильно. Розовый гоблин бежал впереди, а Фетч следовал за ним, когда мы рука об руку вошли в парк «Золотые Ворота».
В конце концов, я сказала Тибальту правду. Я почти закончила.
Глава 22
Марсия радостно высунулась из своего киоска когда мы подошли: «Тоби! Коннор! Эй! - когда меня узнали Коннор и Тибальт это одно, но Марсия? Тогда она посмотрела вниз и добавила, — А кто ваша маленькая подруга?»
Фраза «маленькая подруга» бесила меня даже в том возрасте на который я сейчас выглядела и со-временем она не стала менее раздражающей. Я устала, у меня болели колени и поэтому совершенно не было времени на расшаркивания.
«Хватит Марсия. Лили не занята?»
«Что, — моргнула она. — Не хорошо разговаривать со взрослыми в таком тоне.»
«Ты родились в тысяча девятьсот восемьдесят третьем, — сказала я. — Если ты старше меня, я съем свои носки. Мы можем увидеть Лили?»
«Кто тебе мешает? — она прищурилась, волшебные бирюзовые и золотые искры заплескались в ее глазах отражая дневной свет. — Ты не та, за кого себя выдаешь, — затем взглянула на Мэй, все еще щурясь добавила, — Ты тоже.»
«Марсия, пожалуйста, впусти нас,» — попросила я.
Марсия — всего лишь Подменыш, и ей нужна волшебная мазь, чтобы увидеть наш мир. По иронии судьбы, мазь открывает ее глаза немного шире, чем большинству. Она не только видит сквозь иллюзии; иногда она видит сквозь реальность. Наверное, поэтому Лили ее и любит. Это, конечно, не располагает на мотивирующий разговор.
Марсия нахмурившись отстранилась: «Думаю вам лучше уйти. Я имею ввиду Тоби, которая не Тоби и ребенок, который не ребенок, и Коннор… Нет с Конором все в порядке, и с розовым гоблином который явно принадлежит Тоби, это все что я могу сказать. Люди, которых я не узнаю, не должны приходить сюда. Лили это не нравится.»
«Пожалуйста, Марсия, не переусердствуй, — сказала Лили, подходя к краю сада; она не могла идти дальше. Каждая Ундина буквально привязана к своим владениям, не в состоянии покинуть их. Взамен они знают обо всем, что происходит в их собственных землях, и контролируют их значительно сильнее чем любой высший фейри свой холм. Мне всегда было интересно, честная ли это сделка, но у меня никогда не хватало смелости спросить. — Я знаю наших гостей.»
«Лили, привет», — сказала я.
«Привет, Октобер, — сказала она. — Вижу, вы нашли Луну. Коннор. Давно не виделись.»
«Знаю, — сказал он, сжимая мою руку. — Я был занят.»
«Конечно, — она повернулась к Мэй, — Ты будешь…?»
«Мэй,» — сказала мой Фетч с мрачным выражением лица.
«Хорошее имя. Ироничное, но хорошее. Что мы будем делать когда все месяца в году будут использованы в качестве имен? — Лили снова взглянула на Марсию. — Это мои гости. Октобер Дэй, дочь Амандины, хотя и в несколько стесненных обстоятельствах; Коннор О'Делл из тенистых холмов; и Мэй, которая, если я не ошибаюсь, — дочь Октобер. Ее голос оставался спокойным, но, произнося имя Мэй, она смотрела на меня непроницаемым взглядом.»
Марсия уставилась на меня широко раскрытыми глазами: «Ты Тоби?» — пискнула она.
«Какие-то проблемы?», — спросила я.
«Но ты такая маленькая!»
«А ты такая блондинка.»
«Марсия, Тоби и ее друзья выглядят очень усталыми, и я уверена, что она хочет увидеть свою подругу.»
«Карен, — сказала я. — она…?» — замолчала, не зная, как закончить вопрос. Лили говорила не так, как будто Карен была мертва, но мы были в полу общественном месте. Может она просто ждет, чтобы остаться с нами наедине.
«Нет, Октобер. Извини. — Лили покачала головой. — Я все перепробовала. У меня не получилось.»
О, корни и ветви. Как мне сказать Стейси, что Карен не вернется домой? Сглотнув, я спросила: «Как она умерла?»
Лили нахмурилась, выглядя изумленной: «Умерла?»
«Карен. Как она умерла?»
Марсия моргнула: «Кто-то умер?»
«Октобер, я думаю, тебе и твоей компании следует пойти со мной, — сказала Лили, все еще хмурясь. — Солнце скоро сядет, и, кажется, нам нужно многое обсудить. Она развернулась.»
Слишком смущенная, чтобы спорить, я последовала за ней, не отпуская руку Коннора.
Она привела нас к основанию лунного моста, затем остановилась и встала на колени, положив руку мне на колено. «Тебе больно, — сказала она неодобрительно. — Так не пойдет, но здесь я ни чем не смогу помочь. Фетч?»
«Что?» — спросила Мэй моргнув.
Складки кимоно Лили зашуршали, когда она выпрямилась.
«Понесешь ее. Мы должны доставить ее в чайный сад, она сама не сможет справиться с переходом по мосту в таком состоянии.»
«Но…»
«Скоро у нас будет время поплакать, поплакать и поиграть в Баньши. А пока понесешь ее. Коннор?»
«Да?»
«Пойдем». Она протянула руку, очевидно ожидая, что он возьмет ее. Коннор взглянул на меня, отпустил мою руку и взял ее под руку, позволяя ей увести себя на мостик и скрыться из виду. Спайк бросился за ними, оставив меня наедине с Мэй. Замечательно.
Мэй посмотрела на меня, нахмурившись: «Она хочет, чтобы я тебя понесла.»
«Заметила.»
«Из всех нелепостей…»
Я вздохнула, подняв руки: «Брось, Мэй. Чем скорее мы с этим покончим, тем скорее ты сможешь унести меня к моему вечному воздаянию.»
«Я все еще не уверена, что мне позволено помогать тебе.»
«Слушай, я не скажу, если ты не скажешь. Ты хочешь разозлить Лили?»
Она побледнела. Когда она получила мои воспоминания, она получила полный набор. «Нет.»
«Так и думала. Так что давай неси меня.»
Мэй вздохнула и встала на колени: «Ох, прекрасно.»
Мне стало больно колено даже когда она сделала попытку взять меня, чтобы понести в стиле «контрейлерных перевозок» и даже не хочется думать, каково бы мне пришлось если бы я самостоятельно взбиралась на мост. Лили была права — меня нужно было нести — но, тем не менее, когда это делает собственный Фетч ужасно стыдно.
Мэй наклонилась вперед, чтобы уравновесить мой вес, когда поднималась по мосту. Это сработало достаточно хорошо, чтобы мы не упали назад, но это было медленно. Она остановилась, хватаясь за перила и тяжело дыша.
«Чем ты питаешься? — спросила она. — Кирпичами?»
Я «случайно» уперлась пятками ей в бока: «Думала, что ты неуязвима.»
«Нет, меня нельзя убить, — сказала она, задыхаясь, — но я все равно устаю, а ты тяжелая.»
«Фигня.»
«Какая благодарность», — она снова начала подниматься. Когда мы достигли вершины моста, раздался негромкий хлопок, и мы оказались на перекрестке с четырьмя маленькими мощеными дорожками, протянувшимися через шахматную доску болота. Только тропинки обеспечивали четкий путь к твердой земле. Мы прекрасно понимали Лили.
«Мило», — проворчала Мэй, спускаясь по ближайшей тропинке. Мы были на полпути к земле, когда она поскользнулась.
Езда верхом на спине не дает особой возможности остановить падение, а Мэй держала руки вокруг моих ног, и не смогла удержать равновесие. У нас едва хватило времени закричать — в унисон, — прежде чем мы упали в воду. Она была теплой, как свежая кровь.
Этой мысли было достаточно, чтобы я оттолкнулась от Мэй и начала биться, в принципе было достаточно того факта, что я вообще была в воде. Мы прожили с Лили вместе четырнадцать лет. Ни одна из нас этого не планировала, но человек по имени Саймон Торкил решил, что из меня получится прекрасный кои, и у него было достаточно магии чтобы проверить теорию. Он превратил меня и оставил в одном из прудов, окружающих чайные сады. С тех пор, как это случилось, я не очень люблю воду, больше не принимаю ванну, только душ. Опустите меня в воду, и я немного запаникую.
Хорошо, больше чем немного. Я продолжала дергаться, изо всех сил пытаясь найти поверхность. Большинство прудов с кои мелкие, но пруды Лили не совсем то, что можно было бы назвать стандартным. Я не помню, какими они были, когда я там жила, но я так и не нашла дна, пока была в своей первоначальной форме и не собираюсь искать. Когда я попыталась закричать вода заполнила мой рот, задыхаюсь.
«Отлично, — подумала я. — Вот так и умру.» Мой Фетч утопит меня по ошибке.
Чьи-то руки схватили меня за плечи и вытащили из воды, бросив на что-то твердое, прежде чем ударить по спине. Закашлялась. Воздух. В мире был воздух. Открыв глаза, я обнаружила, что смотрю на Коннора.
«С тобой все в порядке?» — сказал он.
«Да-да, — запинаясь проговорила я. — Сожалею.»
«Это не твоя вина. Мэй уронила тебя.» — Он оглянулся через плечо.
«Я не хотела!» — Мэй стояла в нескольких футах, отжимая воду с волос.
«Все в порядке, Коннор, — сказала я, садясь и оглядываясь. — Она не хотела меня уронить. Где Лили?»
«Павильон», — сказал Коннор, почти улыбаясь.
«Который из них где?»
«Попробуй оглянуться,» — сказала Мэй.
Я оглянулась через плечо. Павильон был там, как и в прошлый раз. Лили сидела за столом и смешивала травы в маленькой ступке. Спайк стоял в стороне, наблюдая и время от времени протягивая лапу к пестику. Казалось, ее не беспокоили выходки розового гоблина; она проигнорировала их, спокойно продолжая работать. А Карен лежала на подушках за столом, как раз там, где я ее оставила.
Потребовалось время, чтобы это осознать. Когда это произошло, я вскочила на ноги и побежала к павильону, но снова упала, так как мои колени подогнулись.
«Зубы Мейв! — зарычала я. — Лили!»
«О, теперь ты плачешь по мне? — она подняла голову с непроницаемым выражением лица. — Что ты хочешь от меня?»
«Лили, ты… я… мне нужно добраться до Карен! Мне нужно убедиться, что она в порядке.
«Неужели? — она поднялась и спустилась по ступенькам павильона с легкостью, которой даже Тибальт мог только позавидовать. — Мне кажется, тебе нужно какое-то время не двигаться.»
«Лили… — Мэй и Коннор стояли, но не двигались. Повернувшись к Лили, я умоляюще сказала, — Лили, пожалуйста.»
«Если бы я действительно любила тебя, я бы отказалась, — сказала она, грустно улыбаясь, когда опускалась на колени на мох передо мной, все еще держа Ступку в руке. — Я бы сказала: «нет, с тебя хватит моих даров», и позволила бы тебе исцелиться в своем собственном темпе, только на этот раз. Возможно, тогда твой очаровательный Фетч оставил нас в покое, и, хотя ты возможно ненавидела бы меня какое-то время, ты бы делала это здесь.»
«Не думаю, что это сработает», — сказала Мэй. В ее голосе звучало сожаление.
«Знаю это не хуже тебя. Я знаю о твоей породе больше, чем ты думаешь, — упрекнула Лили, отрывая кусок мха от Земли и вдавливая его в ступку. — Как только вы прибываете, события должны сыграть на своих логических заключениях. Надеюсь, ты не против, что я тебя ненавижу.»
«Все в порядке, — сказала Мэй, садясь рядом с нами. — Это приходит повсеместно.»
«Да. Так и есть. Октобер?»
«Да?»
«Коннор позади тебя. Что он делает?»
В ее голосе прозвучало такое любопытство, что я обернулась. Коннор мрачно смотрел на меня; казалось, он теряет лучшего друга. «Он ничего не делает, Лили. Почему ты…»
Ее кулаки врезались мне в колено. Я закричала, поворачиваясь к ней лицом. В руках у нее ни чего не было, она невинно смотрела на меня. Перестала кричать, когда поняла, что боль прошла. Ограничилась свирепым взглядом: «Это больно. "
«Так часто делают, — она встала, оставив мох на моей ноге, и вернулась в павильон, — проходите. Уверена есть другие более подходящие места, где вы можете сидеть с таким выражением как будто кто-то умер.»
Я встала и последовала за ней в павильон, оставив ее импровизированный компресс лежать там, где он упал. Когда поднялась по ступенькам, вспыхнул свет, и воздух наполнил запах чая из гибискуса. Пошатнувшись и цепляясь за стену, я осознала что на мне чистая, сухая, пурпурное кимоно расшитое красными геральдическими розами, а волосы заплетены в косу.
И физически вернулась к правильному возрасту.
«Что за?..» — подняла я голову. По крайней мере, не я одна была в замешательстве; Мэй и Коннор смотрели на меня, разинув рты.
Лили склонила голову, выглядя довольной: «Так и думала. Кимоно идет тебе гораздо лучше, учитывая обстоятельства, — она опустилась на колени, наливая чай в набор чашек с черно-белым рисунком. — Посмотри на девушку; Я знаю тебя слишком хорошо, не думаю, что выслушаешь меня, пока не убедишься, что она жива.»
«Карен! — я бросилась на колени и прижалась ухом к ее груди. Задержала дыхание до тех пор пока не услышала ровное, приглушенное биение ее сердца. У нее было сердцебиение. Она жива. Жива. Я села, развернулась к остальным и просияла, — она жива!»
«Я говорила тебе об этом, — сказала Лили с презрением. — Она жива и здорова, и я ничего не могу для нее сделать. А теперь проходите все трое и пейте свой чай.»
«Лили…»
«Проходите. Садитесь. И не спорьте со мной.»
Что нам оставалось делать? Сели. Я опустилась на колени напротив Лили, Мэй слева от меня, Коннор справа. Он сжал мое колено под столом, я улыбнулась ему. Лили просто наблюдала за нами, передавая чашки по кругу.
Мэй первой получила свою чашку. Она взяла ее, сделала глоток и улыбнулась: «Перечная мята.»
Коннор взял свою чашку и моргнул: «Это не мята. Это плоды шиповника и кресс-салат.»
«Как скажешь,» — ответила Лили, потягивая чай.
Правильно. Я подняла свою чашку и сделала осторожный глоток. Жидкость попала мне на язык, и я задохнулась, отбрасывая чашку. Она разбилась о пол павильона, пока я отворачивалась, чтобы выплюнуть то, что уже было у меня во рту. «Кровь?» Я в ярости оглянулась на Лили: «Ты подала мне кровь!»
«Нет, я этого не делала. Ты подала ее себе, как Мэй подала мяту, а Коннор подал шиповник. Разница в том, что вы сделали из этого. Как и со своей жизнью, я думаю. А теперь ты разбила еще одну мою чашку, — вздохнула она. — Действительно, Октобер, что мне делать с тобой?»
«Есть ли причина, почему, люди, чертовски непонятны? — спросила я, вставая. Вкус крови выводит меня из себя при любых обстоятельствах. Мне удалось выплюнуть большую часть, но передо мной все еще проносились мерцавшие проблески жизни Лили, как тени, отбрасываемые на дальнюю стену. Не хочу видеть их. — К черту все. Мы с Карен уезжаем.»
«Сейчас? Опасность очень большая, ты не справишься в одиночку.»
«Коннор поможет, — я оглянулась на него. Он не двигался; он просто смотрел на нас с озадаченным выражением лица. — Не так ли?»
«О, конечно,» — сказал он ошеломленно. Потом он упал.
«Что за…» — Мэй попыталась встать, но ее глаза остекленели, и она рухнула на пол. Спайк зашипел и спрятался за мной, присев на задние лапы.
Лили поставила чашку. «Я слишком хорошо тебя знаю, — сказала она. — Знала, что ты не будешь пить чай.»
«Что ты сделала?» — я подошла к Коннору, нащупывая пульс. Он был сильным и устойчивым.
«Выиграла тебе немного времени, — сказала она. — У тебя его не так много, как ты думаешь. Чайные листья никогда не лгут.»
«О чем, черт возьми, ты говоришь?» — огрызнулась я.
«Позволь мне помочь тебе. Твоя связь — моя, — она подняла руку и продолжила, — морем, и волной, и берегом, милостью Маэвы, матери вод, я зову тебя к себе. Примите мою просьбу и предоставьте то, что мне нужно в данный момент.» — Ее нефритовые глаза казались темнее, чем обычно, и очень печальными.
«Лили? — я встала и сделала шаг назад. — Что ты делаешь?»
Она покачала головой, направляясь ко мне: «Штормом, морозом и бурей, именем Мейв, матери болот, я призываю тебя к себе. Дорога принадлежит нам, ее детям, и она откроется, когда не будет других.»
Было трудно держать глаза открытыми. Я не пила чай, но попробовала его, и этого оказалось достаточно, чтобы она меня усыпила. Я упала на колени и прошептала: «Почему, Лили?»
«Для твоего же блага», — сказала она и наклонилась, чтобы закрыть мне веки. Я попыталась вырваться, но не смогла пошевелиться. Совсем.
А потом ничего не было.
Глава 23
Карен сидела у меня на груди и почему-то совсем ничего не весила: «Тетя Берди? Ты не спишь?»
«Карен, — улыбнулась я. Пейзаж был размытым, как незаконченная акварель. — Ты проснулась.»
«Нет, ни я, ни ты. Ты должна вернуться, это важно. Извини, но важно, чтобы ты проснулась.»
«Что происходит?»
«Пора заканчивать. Ты должна вернуться. Ты должна…»
Ее лицо расплывалось, растворяясь, когда кто-то начал кричать: «Проснись, Тоби! Черт возьми, девочка, проснись!», — новый голос был громче и резче. Кто-то тряс меня.
Я открыла глаза.
Луидэд держала меня за плечи. Она вернулась к своей обычной человеческой внешности, с веснушками, комбинезоном и растрепанными черными кудрями. Даже ее глаза были человеческими, коричневыми и обычными. Все это было характерно для нее. Однако ее лицо выражало страх — это было в новинку.
«Луидэд? — спросила я словно в тумане. Было ощущение будто мою голову завернули в вату. Чем бы Лили меня ни накачала, оно было сильным.
«Да, — сказала она, отпуская мои плечи. — Ты у меня дома»
«Что?» — я заставила себя сесть, прищурившись. Я была на диване Луидэд, напротив единственного грязного окна в комнате. Шторы были открыты; никогда не видела их в таком состоянии раньше. Обычно комната освещалась мерцающими лампочками и каким-то неопределенным свечением, позволяя теням размножаться в углах и пульсировать собственной странной жизнью. Теперь водянистый солнечный свет прогонял их прочь, делая беспорядок на полу более заметным. Стены почернели от грязи, диван покрывали пятна разноцветной плесени.
Ярко раскрашенное, пахнущее свежестью одеяло прикрывало мои ноги, это было так неуместно, что раздражало.
«Как я сюда попала?» — спросила я, глядя на Луидэд.
«Лили послала тебя по тропе прилива, — она покачала головой и на ее лице появилась привычная ухмылка. Она кажется считает что тусоваться со своим Фетчем не очень хорошая идея.»
«Лили! — я сбросила одеяло с ног, пытаясь встать. Не сработало. — Она накачала нас наркотиками!»
«Ага, — согласилась Луидэд. — Действительно здорово. Вспомнила мамино имя и все такое. Ты хоть представляешь, сколько времени прошло с тех пор, как я слышала это заклинание? Это Ундинский эквивалент разрушения, хороший Китайский.»
«Но…»
«Она, хотела чтобы ты была как можно дольше от своего Фетча и если честно думаю что она права.»
Я уставилась на нее: «Но она накачала нас наркотиками.»
«Это уже не новость, тупица. Ты собираешься спросить, почему она накачала тебя наркотиками?»
«Ладно, — сказала я, прищурившись, — почему?»
«Потому что, дорогая Октобер, ты самый пассивный самоубийца которого я встречала и это кое о чем говорит. Ты никогда не вскроешь запястья, но попадешь с головой в ад. Тебе нужны веские причины. И у тебя будут веские причины. И часть тебя будет молиться, чтобы не выйти из него ни когда.»
Ее слова прозвучали слишком близко к истине.
«Это неправда,» — слабо запротестовала я.
«Разве? — она встала, подошла к окну и выглянула на улицу. — Фейри живут вечно. Люди нет, но они знают, что умрут; это у них в крови. Твоя кровь не знает пути, и я думаю, ты пытаешься научить себя, — она покачала головой, — у тебя добрые намерения, но ты всегда не отличалась особым умом.»
«Какое это имеет отношение к Мэй и Коннору?»
«Конор? Никакого. Он просто мешал, — она снова посмотрела на меня. — Мэй, с другой стороны, в значительной степени является сутью проблемы. Она здесь, так что ты думаешь, что получишь то, чего хочешь. Думаешь умрешь. Но знаешь что? Мы тебе не позволим.»
«Не позволите мне сделать что?»
«Умереть.»
«Это безумие.»
«Неужели?» — она повернулась и пошла на кухню. Я поднялась с дивана и последовала за ней. На мне все еще было одето красно-пурпурное кимоно; мой нож был заткнут за пояс. По крайней мере, я не была безоружной.
Когда я вошла в комнату Луидэд запихивала немытую посуду в шкаф, слышался грохот разбивающегося фарфора. Услышав мои шаги, она остановилась, но не обернулась: «Ты возвращаешься, не так ли?»
«Кэтти все еще лошадь. Можешь ее вылечить?»
«Нет, пока мой брат держит ее. Он не отпустит, только потому, что ты украла ее.»
«А Карен… Карен! Она все еще у Лили. Я должна вернуться за ней.»
«Нет, ты не знаешь. Она в моей комнате.»
Я сделала паузу: «Она здесь? "
«Именно это я и сказала. Бедный ребенок, должно быть, устала. Она спит с тех пор, как ты пришла.»
«Луидэд, она спит с тех пор как пришел Слепой Майкл.»
Она уронила тарелку, которую держала в руках, резко обернулась и уставилась на меня: «Что?»
«Она не проснется.»
«О, черт. Ты имеешь в виду, что Лили не хотела меня разозлить? — она вышла в холл. Мне пришлось последовать за ней. Я многое повидала с тех пор, как встретила Луидэд; кое-что было даже приятным, но мне ни когда не приходилось видеть ее спальню, и, учитывая состояние общественных частей ее квартиры, не уверена, что хочу этого. И все же, если Карен была там, мне нужно это сделать. Пока мы шли по коридору, я наступала туда, куда ступала Луидэд, доверяя ей, она знала, где безопасно ходить. Она остановилась у единственной двери в коридоре, которая всегда была закрыта, вздохнула и толкнула ее. — После тебя.»
Задержавшись лишь на мгновение, прежде чем шагнула внутрь.
Комната была темной, наполненной движущимися тенями, слишком активными, чтобы быть естественными.
«Закрой глаза,» — сказала Луидэд и щелкнула пальцами, прежде чем я успела отреагировать. Свечи, расставленные на всех доступных поверхностях, вспыхнули, заливая комнату светом.
Когда пятна исчезли из глаз, я моргнула, снова оглядываясь. Свечи наполняли комнату неспешным, тяжелым светом, который отражался от шести больших аквариумов вдоль дальней стены и бросал рябь на потолок и полированный деревянный пол. В аквариумах плавали странные рыбы, чудовища глубин с ядовитыми зубами и острыми шипами. Жемчужноглазый морской дракон длиной с мою руку подплыл к стеклу, злобно глядя на меня. В воздухе пахло морской водой и рассолом.
Антикварная кровать с балдахином занимала большую часть стены рядом с дверью. Рама была украшена резьбой в виде волн, водорослей и стилизованных русалок, тяжелые черные бархатные шторы были задернуты, скрывая ее содержимое.
«Луидаег, это…»
«Да, знаю. Я не могу поддерживать презентабельный внешний вид везде; девушка должна когда-то спать, — она указала на кровать. — Она там».
Я подошла к кровати и раздвинула шторы. Карен лежала неподвижно, укрытая простынью до пояса. Одеяла и подушки были темно-красного цвета и казались почти кровавыми на ее коже. Она была похожа на спящую принцессу из сказки, маленькую, бледную и потерянную навсегда. Опустившись на колени, я положила руку ей на щеку и поморщилась. Казалось, у нее жар, но на щеках не было румянца; она горела без огня, и глаза ее двигались под закрытыми веками. Все еще спит. Она проспала несколько дней и все еще видела сны.
«Почему она не просыпается?»
«Если бы я знала, — Луидэд присела на край кровати и подтолкнула Карен локтем. Когда ответа не последовало, она толкнула ее снова, сильнее. — Она действительно не в себе.»
«Это я знаю. Можешь сказать, почему?»
«Пока нет, — сказала она, наклоняясь и открывая Карен правый глаз. Она всмотрелась в него, очевидно, что-то ища, прежде чем откинуться назад и отпустить. Карен снова закрыла глаза, но больше не двигалась. — Да. Как насчет этого?»
«Что с ней не так?» — я сжала руки в кулаки, положив их на кровать. Ненавижу чувствовать себя беспомощной почти так же, как ненавижу когда у меня течет кровь.
«Может быть, много чего, — сказала она. — Проклятие, заклятие, кровяные черви, пищевое отравление — у тебя есть нож?
«Что?»
«Твой нож. Знаю, что ты носишь. Он у тебя с собой?»
«Да, но…»
«Хорошо, — она протянула руку. — Дай его мне.»
«Зачем?» — у Луидэд есть негативная тенденция резать все подряд когда в руки к ней попадает нож, особенно страдаю я. Не думаю что смогу остановить ее, если не отдам нож, но спросить то все равно нужно.
Она подняла голову: «Хочешь знать, что с ней?»
«Да!»
«Тогда дай мне нож. У меня сейчас нет терпения на твои игры. Вся эта ситуация выводит меня из себя.»
Не говоря ни слова, вытащила нож из-за пояса и протянула ей. Как ни странно, я доверяю Луидэд. Не всегда одобряю ее методы, но доверяю ей.
Она подняла руку Карен и остановилась: «Я не убийца детей. Ты ведь знаешь это, да?»
«Знаю, — сказала я. — Если бы думала, что ты причинишь ей боль… "
«Ты бросишь мне вызов и проиграешь. Ты знаешь это, я знаю это, но ты все равно сделаешь это. Иногда твое чувство чести сбивает меня с толку, — усмехнулась она. — Все подменыши сумасшедшие.»
«Да. Что ты собираешься делать?»
«Я не собираюсь причинять ей боль; Мне просто нужно немного крови. Она провела ножом по большому пальцу Карен. Кровь каплями стекала по коже, ее запах наполнял воздух, пока не заглушил запах соленой воды. Вот и все,» — опустив голову, Луидэд прижала порез к ее губам в странной пародии на поцелуй, поправила палец и удерживая его в удобном положении, сглотнула. Карен не двигалась.
Через несколько минут Луидэд подняла голову и облизала губы: «Ну-ну-ну. Понятно, — сказала она и встала, отпустив руку Карен. Ее глаза побелели. — Я в это не верю.»
«Во что в это? — спросила я. Что с ней»
«Мне следовало убить тебя, когда у меня была возможность, — сказала она, снова облизывая губы. Когда она снова заговорила, показались клыки. — Вырвала бы твое сердце из твоей груди и использовала в качестве игрушки. Это была бы прекрасная смерть.»
«Уверена, — сказала я, вздрагивая. Луидэд, казалось, симпатизировала мне, но это ничего не значило. — Давай пока обойдемся без этого.»
Она пожала плечами, облизывая губы в третий раз: «Это твои похороны. Она единомышленница.»
«Что?»
«Онейромант, сонник. Она видит будущее и возможно настоящие в своих снах.»
«Какое это имеет отношение к делу?»
Луидэд вздохнула: «Ты не понимаешь. Слушай, эта девчонка может читать будущее в своих снах. Это означает, что у нее не очень хорошая связь со своим телом. Ты слушаешь?»
«Да…» — сказала я. Карен была онейроманткой? Я слышала о них, но никогда не встречала. Гадание-редкий дар, и это хорошо; люди, которые видят будущее, не имеют прочной связи с настоящим. Они склонны говорить слишком много и умирают. Стейси происходит из рода Бэрроу-Уайт; Митч частично Никси. Ни одна из этих пород не владеет способностью смотреть в будущее. Откуда, черт возьми, взялся этот маленький подарочек?
«Слепой Майкл украл всех физически, но Карен не было в ее теле когда пришли всадники, поэтому они забрали ее другим путем во снах.»
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска и скачивания книг
Книжный Бот
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
ВКОНТАКТЕ