Искушение во тьме

Глава 10

Шон отвез Габби к себе. В дом, о котором в «Роуз-Бриар» не знали. Он осознавал, что другая его резиденция находится под наблюдением. В конце концов, сейчас он скрывается и прячет их цель.

Он хотел обезопасить Габби, но этого не произойдет, пока кто-то преследует её и отслеживает каждый шаг. Кто-то, кого Шон пока не вычислил. Единственное, что он смог придумать… выманить ублюдка на свою территорию, где двери подключены к сигнализации, где он мог сразиться с целой армией… и победить… в одиночку.

— У тебя будут проблемы? — спросила Габби. — Ты же должен был сдать меня копам.

Он пожал плечами. Да, вероятно, ему влетит за это дерьмо, но в конце концов они поблагодарят его. Шон сомневался, что вышестоящее начальство хотело, чтобы местонахождение «Роуз-Бриар» стало известно каждому преступнику и ученому, интересовавшимися ЛСС. Людьми со сверхъестественными способностями.

Она закружилась, осматриваясь вокруг, скорее всего стараясь ничего не упустить.

— Ты живешь здесь?

— Когда приходится. — Это его безопасное убежище, тихая гавань от всего остального мира.

Он огляделся, пытаясь посмотреть на убежище её глазами. Стены, окна и бетонный пол выкрашены в черный цвет, чтобы поддерживать тьму. Мебели здесь не было, зато имелись деревянные доски, аккуратно приколоченные к полу. Шон знал наизусть, где находятся эти доски, и мог передвигаться по комнате с закрытыми глазами, но любой посторонний, пробравшись внутрь, будет постоянно спотыкаться, ничего не видя во тьме.

— В дальней спальне есть кровать, — сказал Шон, протягивая ей мобильник, принесенный Роуэном. — Почему бы тебе не прилечь? Возможно, ты сможешь распаковать новые файлы. Посмотрим, удастся ли узнать что-то новое. Если будет больно, тут же прекращай. Поняла?

Она замерла, приживая телефон к груди.

— А что будешь делать ты?

— Вооружусь. — Он опустился на колени, достав из заднего кармана нож.

Габби смотрела, как он вставляет острый кончик лезвия в трещину в полу. И прикусив белыми зубами губу, надавил на нож словно на рычаг, расширяя трещину, пока из пола не выскочил целый бетонный блок.

Под ним находился целый арсенал. Пистолеты, ножи, гранаты и все виды незнакомой ей экипировки.

— Слегка параноик?

Он усмехнулся, и ох, какой это оказался сексуальный звук.

— Я предпочитаю быть готовым ко всему.

Она провела пальцем по экрану телефона, зажигая свет.

— И мне нужен пистолет.

— Ты умеешь стрелять? В прошлый раз, когда я дал тебе оружие, ты не переставая дрожала.

— Я боялась не оружия, болван. А мудака, который пытался меня грохнуть. Но да. Сама научилась стрелять, когда мне исполнилось восемнадцать. Можно сказать, сделала себе подарок на день рождения.

— Ладно тогда. Бери всё, что хочешь. Кстати, об оружии, я хочу, чтобы ты надела вот это, — добавил он, сунул руку в тайник в полу, вытащил оттуда кевларовый жилет. И бросил в нее.

Бронежилет врезался в её живот как раз в тот момент, когда запищал мобильник, подавая сигнал, что включен и готов к работе. Её разум мгновенно раскрылся и установил связь с телефоном.

В её сознании мелькали несколько прочитанных и не прочитанных файлов, ничего относящегося к ней… пока не промелькнула фотография. На ней она… Габби… маленькая девочка с полностью выбритой головой, в белой маечке и штанах, обтягивающих крошечное тельце, а позади нее стоял высокий тридцатилетний мужчина.

Серьезный, деловой взгляд. А она стояла словно мертвая. Ни страха, ни решимости. Словно она понимала, все худшее с ней уже сделали.

«Huit. По-французски восемь» было написано на фотографии.

Следующее фото уже современное — точнее снимок её лица — от того же отправителя.

«Твоя Huit» написано поперек изображения.

К нему прилагался незашифрованный файл. Возможно, потому что отправитель, Свити Макловин, не написал ничего сверхсекретного. Запись гласила: «Мне потребовалось некоторое время, но я наконец его расшифровал. Сомневаюсь, что повезет кому-то еще, потому я, черт возьми, просто гений. Ублюдок обожал цифровой код. Я вышлю каждый файл по отдельности. Это, должно быть, твоя девушка. Чувак хорошенько поковырялся в её мозгах, это точно. Она могла прочитать все дерьмо, хранившееся на компьютере, даже не прикасаясь к нему».

Там было еще несколько фотографий, пронумерованных по-французски. Её, других детей, который этот ублюдочный доктор похитил прямо с улицы. Пять девочек, пять мальчиков. Там оказались так же фото троих подопытных, найденных «Роуз-Бриар». Они находились в лаборатории, явно мертвые, из их ушей, глаз и носов сочилась кровь. Она захлебнулась. Неужели и её ждет такая же судьба? Номер восемь?

Подождите. Huit. Её имя. Франция. Номер, как и у всех остальных. «Конечно, — подумала она, широко распахнув глаза, когда в её голове начали мелькать новые файлы. — Доктор обожал цифры, хотел, чтобы все было идеально. Босс Шона, конфисковав документы, не стал переделывать систему доктора, потому что боялся что-нибудь испортить. А это означало, что бывший шеф «Роуз-Бриар» оставил бы все как есть».

Числа… числа… её мозг снова начал обрабатывать файлы, заменяя цифры буквами, для каждой используя точечную шкалу. На этот раз никакой боли не было, и ей захотелось рассмеяться. Она все сделала правильно!

Вместо того чтобы открывать по одному… шифр оказался таким же длинным, как и само шифрование, самое сложное, что она когда-либо видела, и чтение даже одного файла заняло бы несколько часов… так что Габби просто расшифровывала названия файлов. Всё, что относилось не к ней или к другим таким же, как она, просто отбрасывала в сторону. Не взламывала, просто откладывала в сторону.

И боже, там оказалось невероятно много папок с файлами, некоторые датировались тридцатыми годами.

— Габби.

Низкий хриплый голос окликнул её, привлекая внимание. Она моргнула, потянулась к нему, пытаясь ухватиться за этот голос мысленной рукой. Но затем следующий файл возник перед её мысленным взором и, словно этот голос оказался ключом, спусковым крючком, открылся.

Там оказались фотографии Шона, в более молодом возрасте. Повзрослевший подросток и чуть старше двадцати лет. Тот же цвет глаз, но зрачки, глаза почти мертвые. В них не оказалось эмоций, так же как и в её собственных.

Рядом с фото страница за страницей мелькали заметки.

«Субъект подвергался жестокому обращению. Возможно, неуправляемый. Недавно подрался в баре. Свидетели утверждали, что он просто скрылся в тенях, перед этим избив противника почти до потери сознания…»

— Габби!

Её тело скрутили судороги. В предплечья вцепился кто-то стальной, обжигающей, словно клеймом, хваткой. Габби понимала, что это друг, но ей было все равно.

Она поспешно прочла еще одну страницу с заметками. Психологический отчет.

«Шон держится эмоционально отстранено. Верит, что его внутренняя тьма лишает света всех, кто его окружает. Считает, что их разум не в силах с этим справиться. Его отец предупреждал, и поэтому мальчик ожидает этого и, возможно, даже сам проецирует. Собственноручно».

Да, Шон рассказывал уже ей об этом. Говорил, что его тьма сводит людей с ума.

— Габби, сладкая, это Шон. — Тряхнул её ещё раз, уже сильнее. — Ты меня слышишь?

Шон. Шон сжимал её в объятиях. Она снова моргнула, на этот раз зрение медленно прояснилось. Он действительно склонился над ней, высокий, сильный и красивый, его голубые глаза светились ярко-синим от беспокойства. А губы сжались в напряженной гримасе.

Прежде чем осознала, что делает, Габби провела рукой по этим губам. Мягкие… гладкие… Сколько он выстрадал в детстве? Скольких людей он изгнал из своей жизни, опасаясь причинить им боль?

Он прикусил кончик её пальца, создавая восхитительное жжение. Затем лизнул укус.

— Куда ты влезла, малышка?

— Файлы, — прохрипела она, сглатывая внезапно образовавшийся комок в горле. — Мне удалось открыть несколько. Кто такой Свити Макловин?

— Гений, работающий на «Роуз-Бриар». Он чертовски хорошо разбирается в компьютерах.

— Ну, он знает обо мне и других. Если кто-то узнает о нем, парень умрет.

Шон отпустил её и позвонил Роуэну. Разговор оказался коротким.

— Заберите Свити. Он — возможная цель. — Затем Шон отключился, сунул мобильник в карман и снова обнял её. — Что-нибудь ещё?

— Я всё ещё фильтрую информацию. Нашла кое-что… о тебе, — тихо призналась она, ожидая, что он тут же взорвется от ярости. Возненавидит её теперь, когда она узнала некоторые его секреты.

— Например? — спросил он совершенно спокойно.

Затишье перед бурей?

— Ты был другим. До прихода в агентство. Твой отец… — «Заткнись, заткнись, заткнись. Ты просто копаешь себе ещё более глубокую яму». Она не хотела, чтобы Шон возненавидел её за эту способность. Понятия не имела, как отреагирует, если он оттолкнет её.

— Да, он был тем ещё ублюдком. Хотел, чтобы я стал сильным, способным противостоять всему. — Шон ухмыльнулся без капли злости. — Не уверен, что «Роуз-Бриар» понравится, что ты имеешь доступ к подобной информации. Да, они хотят использовать тебя, но это… Не думаю, что они полностью осознают, что ты можешь узнать.

Габби прижала ладони к его груди, говоря себе, что всего лишь не желает упасть. В конце концов, она всё ещё дрожала, едва стоя на ослабевших ногах, но в глубине души знала правду. Она жаждала как угодно прикасаться к этому мужчине.

— А ты не говори им.

Он поднес к губам её руку и перецеловал пальчики.

— Поверь мне. Не скажу.

Хотя именно из-за этого она им и нужна. Из-за её способности. Они не захотят, чтобы её дар работал в обоих направлениях. Они не могут заставить её скачивать только нужную им информацию и держать в неведении относительно собственной деятельности.

Скоро, подумала она, её сочтут опасной. Для них, для всего мира. Как они будут использовать её, прежде чем выбросить? Как скоро Шон устанет от нее и сдаст своим боссам?

Ну вот опять. Не доверяешь. Веришь только в худшее.

— Тебя действительно не беспокоит, что я так легко могу узнать о тебе всё?

— Поскольку я не собираюсь снова хранить от тебя секреты, нет, я действительно не возражаю. Но буду признателен, если узнаешь обо мне то, что тебя обеспокоит, просто приди и поговори со мной.

Такой обещание подразумевало, что какое-то время она будет рядом с ним. Габби, осознавая, что не должна этого делать, все же сказала:

— Обещаю. — И она действительно так думала. Начиная с этого момента. — Твой психиатр считает, что ты ошибаешься, выкидывая людей из собственной жизни.

У него под глазом дернулся мускул, а щеки покраснели.

— Каждый агент периодически должен посещать психиатра.

— Твоя тьма не сведет меня с ума. Я же говорила. Она мне нравится.

— Но это не значит, что…

— Твой папаша ошибался, Шон. Мне ни разу не казалось, что я схожу с ума.

— Но такое уже случалось с другими, — жестко возразил он.

— Я другая. Помнишь? Мой мозг функционирует на другой волне.

Они смотрели друг на друга, пока Шон обдумывал её слова. Затем его губы медленно изогнулись в улыбке, и мрак из его взгляда исчез.

— Тогда я ничего не стану от тебя скрывать. И не оттолкну, — ответил он. — Да поможет тебе бог, я лишь притяну тебя еще ближе. В любом случае, у меня почти не осталось сил сопротивляться. Я чертовски сильно хочу тебя. Ну, хватит об этом. На сегодня. Или я забуду, зачем мы вообще здесь. Ты нашла что-либо о человеке, который поковырялся в твоих мозгах? Что он собой представляет, как выслеживает таких, как ты? Если он поймает их, то что сделает?

— Ещё нет.

— Дерьмо.

Габби с трудом отвела взгляд от Шона… либо так, либо она полностью бы растворилась в нем и зацеловала до потери сознания. Чем больше времени проводила с ним, чем больше узнавала о нем, тем больше он ей нравился, и тем больше ей хотелось, чтобы их отношения развивались. Но возможно ли это? Похоже, он думал, что возможно, но её всё ещё одолевали сомнения. О его работе, о её положении, о её будущем.

— Что же нам теперь делать? — спросила она, не понимая, чего желает больше, физического или эмоционального сближения. Теперь он ничего не собирался от нее скрывать. Почему она настояла на этом? Если раньше было трудно ему сопротивляться…

— Надень это, — приказал он, протягивая ей кевларовый жилет.

Оглядевшись, она выполнила приказ. Он опустил бетонный блок на место, выключив все лампы, кроме одной. Прикрепил оружие к стенам и направил его в разные стороны.

— А что насчет лица и нижней части тела? Сомневаюсь, что жилет их защитит.

— Но он обезопасит тебя от выстрелов в жизненно важные органы.

Истина.

— А как насчет тебя?

— Я вижу в темноте и умею уворачиваться.

Но он не имел сверхчеловеческой скорости.

— Ты думаешь, я буду спать в этом?

— Да.

Фигурально.

— Ты меня обнимешь? — Она хотел выразить сарказм. Но в этом вопросе вылилась вся её потребность.

— Обязательно. — Он подхватил её на руки.

Габби не возражала и прижалась щекой к его плечу. Файлы всё ещё открывались в её голове, затягивая её в подсознание. Шон осторожно уложил её на постель и растянулся рядом. Оба полностью одетые, разве только на теле Шона выпирало пристегнутое оружие.

Ранее он доставил ей удовольствие, глубоко трахая большими пальцами, но сам так и не получил облегчения. И прямо сейчас она чувствовала бедром каменную эрекцию, от чего её рот наполнился слюной.

Габби никогда ни к кому не испытывала таких чувств, как к этому мужчине, и желала ему угодить. Должна была что-то отдать, ничего не ожидая взамен. Как он сделал для нее.

Но когда Габби потянулась к Шону, он внезапно напрягся и тихо выругался.

— Здесь кто-то есть. Спрячься под кроватью, — приказал он тихо и яростно. — Под кроватью туннель. Запрись там, поняла?

Тьма окутала её, прежде чем она успела задать Шону хоть один вопрос, скрывая комнату от её взгляда. Пронзительный страх запульсировал в висках. У Габби не было обещанного Шоном пистолета, и она не могла помочь ему.

Послышались шаги. Много шагов. Шорох одежды. Хлопки, свист, кряхтение и стоны, а затем, заполняя коридор и освещая спальню, ярко засиял золотистый свет, отбрасывая тьму назад. Почему так ярко? Шон… возможно он… Габби вскочила.

— Шон, беги! — кто-то закричал. Роуэн. Она узнала его голос и одновременно испытала облегчение и страх. Если он велел Шону бежать, значит, он жив, но в опасности.

Габби кинулась вперед, свет становился всё ярче… тянулся к ней. На её коже выступили бисеринки пота. В коридоре она обнаружила несколько тел, истекающих кровью. Очевидно, их застрелил Шон. Но где же он сам?

— Отпусти его, — услышала она требовательный, охрипший от ярости голос Шона.

Габби притормозила, бесшумно переступая через тела. Остановилась и осторожно выглянула из-за угла. Шон стоял на коленях, с избитым лицом, на плече и чуть выше сердца на груди виднелись кровоточащие раны.

Она едва не закричала от ужаса.

Кто-то приставил пистолет к голове Роуэна. Вот как они усмирили Шона, поняла Габби. Угрожая его другу. Она знала, Шон продолжал бы сражаться, думая, что она в безопасности, скрылась в туннеле. Он поставил её благополучие превыше всего, и она ответит тем же.

— Этот, — произнес один из бандитов, прижимая пистолет к голове Роуэна, — не нужен. Однако, у твоей девушки имеются силы, которые очень меня интересуют. Итак. Если хочешь, чтобы твой друг выжил, будешь делать то, что я скажу.

Этот голос… она узнала его и нахмурилась. Томас, её бывший босс в «Сладких глазках». Он стоял спиной к ней, лицом к Шону, но она поняла, что это он. С ним оказалось четверо подручных, вокруг которых тоже лежали трупы. Они принесли с собой свет, много галогеновых ламп, и направили их прямо на Шона, не давая тому призвать тьму.

— Скажи мне, где девушка.

Томас хотел её? Но почему?

— Черта с два, — прошипел Шон. — Я скорее умру.

— Возможно и так. А возможно, и малышка Габби. Но чтобы спасти друг друга, вы сделаете все, что я вам скажу.

Единственной реакцией Шона оказалась насмешка.

— А кто сказал, что она всё ещё жива?

Она понимала, что он отвлекал их, давая ей время ускользнуть. Как будто она оставит его здесь умирать. Он стал слишком много значить для неё.

Ну вот, Габби признала это. Она не покинет эту комнату без него. Потому что, если они будут думать, что она мертва, то убьют его.

— Я здесь, — сказала она, шагнув вперед. — И как видите, очень даже живая.