Искатель, 2001 №5

Подняв облако пыли, длинная блестящая машина затормозила возле придорожной лавки «Оазис сувениров Кроуфордов». Рядом с лавкой стоял стеклянный павильон, на дверях коего значилось: «Молочная кофейня Кроуфордов» с припиской «Попробуйте наши пышки». Сразу же за павильоном раскинулось огороженное пастбище с коровником и внушительным стогом сена.

Из машины вышли два странных фиолетовых, с желтыми глазами существа, облаченные в отличные костюмы из серого твида. Существа принялись пристально разглядывать вывески, о чем-то переговариваясь.

Марта Кроуфорд спустилась со второго этажа «оазиса» и, на бегу вытирая руки о передник, мотнулась за прилавок. Через несколько секунд появился ее муж Луэллин, хрустя кукурузными хлопьями, их он то и дело доставал из нарядного пакета.

— Доброе утро! Что угодно вам, сэр… мадам? — неуверенно спросила Марта. Она оглянулась на мужа. Видеть у себя в лавке инопланетян им еще не доводилось.

Один из пришельцев облокотился трехпалыми руками о прилавок.

— Вас интересуют сувениры? — Миссис Кроуфорд заметно волновалась. На фиолетовом, с позволения сказать, лице инопланетянина не дрогнула ни единая черточка. Он безучастно оглядел безделушки, которыми были завалены прилавок и настенные полки.

— А что лежит там, перед входом? — Незнакомец указал соединенными в забавную щепотку пальцами себе за спину на входную дверь.

Луэллин Кроуфорд выглянул из двери наружу.

— Это? — сконфузясь, спросил он.

— Да.

— Это… ммм… это — коровья лепеха, чтоб ей… Должно, вчера вечером наша корова забрела сюда и… Ну, а мы не заметили. Марта, пойди убери… Фу-у!..

— Сколько? — Глаза у пришельца загорелись.

Кроуфорды уставились на покупателя с вытянутыми лицами.

— Что… сколько?.. — Марта с усилием сглотнула слюну.

— Сколько за коровью лепеху?

— Первый раз слышу, чтобы… — удивленно начала было Марта, но муж ее перебил:

— Ну, скажем, доллар. Впрочем, не будем вас обдирать. Куотер. Двадцать пять центов.

Пришелец вынул огромный кошелек, положил на прилавок монету. Его спутник прошел к машине и достал из багажника прямоугольный, — похоже, из фаянса — ящичек. Совочком с золоченой ручкой он аккуратно переложил лепеху в тару. Затем оба сели в машину и — были таковы. Кроуфорды посмотрели на куотер на прилавке, Луэллин поднял нижнюю челюсть обратно на место, подбросил денежку на ладони и засмеялся, довольный.

— Ну и ну! — сказала Марта.

Всю следующую неделю дороги Америки были забиты длинными блестящими автомобилями инопланетян. Они ездили, куда им заблагорассудится, неустанно ища коровьи лепехи и платя за них совершенно безумные деньги. Быстро оценив ситуацию, фермеры и перекупщики — с посильной помощью городских жителей с авантюристической жилкой — насытили рынок искомыми коровьими лепехами. Возникшее было поначалу среди американцев недовольство наводнившими страну пришельцами очень быстро сошло на нет: те существенно оживили торговлю, особо никому, в общем, не мешая.

Луэллин Кроуфорд сгонял своего работника, четырнадцатилетнего Делберта на пастбище, велел принести оттуда все, какие есть, высохшие навозные лепехи и разложил их на прилавке вперемежку с индейскими истуканчиками, плетеными из чего только возможно корзиночками, чайными и пивными кружками с раскраской в стиле «кантри» и прочими безделушками. Когда заявились очередные инопланетяне (их называли «герками», так как они все, выяснилось, прилетели из системы Дзета Геркулеса), Луэллин загнал лепехи по десять долларов за экземпляр.

— Зачем они им нужны? — удивлялась Марта.

— А тебе не все равно? — усмехался Луэллин. — Им нужно — мы продаем. Я тебя умоляю!

На следующий день Кроуфорды, взяв кредит в банке, приобрели еще двух коров.

Как-то Луэллин сказал жене:

— Мы с Делбертом идем на целый день косить траву. Если позвонит Эд Лэйси из банка — как, мол, дела? — скажи, чтобы он не волновался насчет нашего займа. Мы быстро вернем ему.

В тот же день вечером Луэллин освободил лавку от запыленных сувениров и заполнил ее новым, ходовым товаром. Цена лепех подскочила до двух, потом до пяти долларов. А вскоре под вывеской «Оазис сувениров» закрасовалась выполненная по заказу хозяев художником новая — «Коровьи лепехи от Кроуфордов».

Минуло два года. Однажды утром Луэллин Кроуфорд уехал на ферму племенных животных Томаса Флинна и возвратился уже затемно. Войдя в дом, лавочник в раздражении швырнул шляпу в дальний угол и, прерывисто дыша, плюхнулся в кресло. Прямо перед ним над камином висели на атласных ленточках значительных размеров лепехи, со вкусом раскрашенные по спирали нежными оттенками голубого, оранжевого и желтого колеров.

Миссис Кроуфорд, как это делали многие другие хозяйки с художественными способностями, раскрашивала их собственноручно.

— Что-нибудь случилось, Луэллинушка? — спросила она.

— Еще бы не случилось! Старик Томас совсем сбрендил! Берет по четыреста девяносто пять долларов за корову!

— Но, Луэллин, — сказала жена, поглаживая его лысину, — у нас уже и так достаточно коров — с теми, что мы купили на новый кредит Лэйси-банка.

— Нужно больше! Как ты не понимаешь? Спрос непрерывно растет! За «рыцарскую лепешку» дают по двести долларов, «королевскую особую» — по пятьсот, а за «императорскую лепеху» «Наполеон», если она в отличном состоянии, можно сорвать полторы тысячи и даже больше!

— С ума сойти! Просто не говори! Мы ведь и представить себе раньше не могли, что у коровьих лепех может быть столько разновидностей, правда? — оживилась Марта. — «Наполеон» — это такая… с тремя спиралями, да?

Луэллин кивнул.

— А что, если подделать?

— Да ты что, в самом деле?! — Кроуфорд поднялся, схватил со стола намедни полученный свежий номер журнала «Американская лепеха». — Тут статья. Сейчас найду… Вот она — называется «Провал фальшиволепехочника». Один находчивый из Амарильо, штат Южная Дакота, сделал слепок с «императорской» и начал отливать копии. Естественно, из навоза. Уверял, что невозможно отличить от настоящего образца. Однако герки не только не купили у него ни одной подделки, но и подали в суд. Эти люди — нелюди, черт их знает, кто они, — как видишь, хорошо разбираются в искусстве. — Луэллин отложил номер, подошел к окну, смотрящему на пастбище. — Опять этот мальчишка лодырничает.

Лавочник открыл форточку и рявкнул:

— Делберт!! Делберт!!!

Работник не реагировал.

— Глухня! — сказал Кроуфорд жене, закрывая форточку. — За ним нужен глаз да глаз!

Он вышел из дома, обогнул его и оказался на пастбище. Юный работник Кроуфордов сидел в пустой тележке и самозабвенно грыз яблоко.

— Делберт!

— Что, мистер Кроуфорд? — Делберт вскочил, улыбаясь щербатым ртом (зубы у него выросли в шахматном порядке из-за плохой наследственности), и бросил огрызок под ноги.

Хозяин невольно проследил за его полетом взглядом. Из-за особенностей внутриротового оснащения мальчишки огрызок был совершенно экзотического вида.

— Почему ты не возишь лепехи в лавку? — строго отчитывал работника Кроуфорд. — Я тебе плачу не такие уж и малые деньги не за то, что ты бездельничаешь и переводишь яблоки! Хочешь, чтобы я нажаловался твоему старшему брату?

— Я отвез пять штук сегодня, мистер Кроуфорд. Но Фрэнк велел увезти их, к чертовой матери, назад.

— Так и сказал? «К чертовой матери назад»? Он в своем уме?

— Да, мистер Кроуфорд. Он сегодня продал всего одну лепеху. Спросите у него сами, если мне не верите.

Кроуфорд ругнулся и зашагал к лавке.

На обочине рядом с «Фордом» Кроуфордов стояли два блестящих автомобиля герков. Когда Луэллин приблизился, владелец одной машины садился в нее, а ко второй, набитой герками, подходил водитель. В лавке находился только один посетитель — знакомый Кроуфорду фермер. Фрэнк — продавец, примерно год назад нанятый хозяином, — прохаживался вдоль полок, сплошь уставленных лепехами.

— Добрый день, Роджер! — поприветствовал Кроуфорд фермера. — Как дела? Все в порядке? Что — решил купить лепехи?

— Да, думаю вот, — ответил фермер, почесывая пятерней подбородок с двухдневной щетиной. — Жене захотелось — с двойной спиралью, как вон та. Но у вас такие цены!..

— Ну что ты, Роджер? У других — дороже. Куда еще вкладывать деньги? Не жмоть, потом будешь жалеть. Кстати, Фрэнк! Что купили те герки?

— Ничего не купили, хозяин. Сфотографировали интерьер и укатили.

Через минуту у оазиса затормозила еще одна машина инопланетян. Трое герков, вывалившихся из нее, были в костюмах с блестками и при ярких карнавальных шляпах. Один из них вошел, приблизился к прилавку.

— О, сэр! — Луэллин засиял и услужливо поклонился. — Меня зовут мистер Кроуфорд. Вы желаете приобрести лепех? Сколько вам упаковать?

Герк скользнул по коровьим лепехам, заполонившим помещение, и издал какой-то булькающий звук. Кроуфорд принял его за смех.

— Что тут веселого? — проворчал он, погасив улыбку.

— Мне весело, потому что наша экспедиция или, лучше сказать, тур заканчивается, завтра мы улетаем домой, на Дзету Геркулеса. Разрешите сфотографировать на долгую память. — С этими словами пришелец похлопал по висевшему у него на боку блестящему фотоаппарату с телевиком.

— Валяйте, — рассеянно произнес Луэллин. — Значит, вы улетаете к «родным планетам»? Все до одного? А когда вернетесь?

Пришелец щелкнул камерой, извлек фотографию, осмотрел ее и, удовлетворенно хмыкнув, положил в карман. Затем сказал:

— Мы вам очень благодарны за коровьи лепехи, которые у вас приобрели в период тура.

— Когда вернетесь? — повторил вопрос Кроуфорд.

— Думаю, никогда.

Тут же все трое желтоглазых погрузились в машину и скрылись в поднятом ею облаке пыли.

— Так весь день, — произнес Фрэнк. — Они ни хрена не покупают. Только снимают и — айда.

Луэллин Кроуфорд почувствовал: еще немного, и с ним будет плохо.

— Так ты думаешь — это правда… то, что они уезжают? А, Фрэнк?

— Конечно. «Си-эн-эн» сегодня передало, — ответил продавец. — И Нид Квин из Хортонвилля заезжал сегодня рано утром, как только вы уехали. У него уже второй день никто ничего не покупает.

— Черт те что! Уму непостижимо! Неужели они нас вот так, со всем этим… — (Кроуфорд хотел сказать: «дерьмом», но только беспомощно описал круги рукой в воздухе перед полками), — …бросят? — Он повернулся к фермеру: — Послушай, Роджер! Сколько ты дашь за лепеху для твоей жены?

С двойной спиралью стоит десять долларов. — Голос владельца «Коровьих лепех от Кроуфордов» став деловым и убедительным. — Первый сорт, учти.

— Я вижу. Но…

— Для тебя и твоей благоверной — за семь девяносто девять!

— Да ты понимаешь… Пять я, пожалуй, дам…

— А-а-а, черт с тобой! Фрэнк, упакуй другу!

Луэллин проводил взглядом придавленного заботами фермера с покупкой и слабым голосом, готовый упасть, выдавил:

— Фрэнк, слушай меня. Делай ликвидацию. Продавай за сколько дадут.

Прошло еще два года.

Однажды на исходе дня Луэллин и Марта, обнявшись, наблюдали, как последние покупатели и едоки уезжали с пятачка перед оазисом и кофейней. Фрэнк занимался уборкой, а Делберт путался у него под ногами и, как всегда, грыз любимое яблоко.

— Финиш, Марта, — хрипло проговорил Луэллин, чуть не плача. — Видимо, придется уволить обоих — и Фрэнка, и Делберта. Первый сорт лепех идет по пятачку за три!

Стемнело. Чета уже собралась идти в дом, но вдруг, прорезав сумерки светом фар, к владениям Кроуфордов подкатила низкая длинная машина. Внутри сидели два зеленых существа с торчащими через прорези в красных шляпах узорчатыми антеннами на голове. Одно из существ вывалилось из лимузина и зашло в лавку. Делберт от удивления их виду выронил из ладони огрызок.

— Серпы! — громко прошептал он. — Про них по радио передавали, они с Гаммы Серпентис!

Зеленый инопланетянин внимательно оглядел прилавок и полки, где несколько коровьих лепех обретались в плотном окружении возвращенных на свои штатные места плетеных корзинок, деревянных, глиняных и матерчатых индейцев, скелетиков из пластика на веревочке, при встряхивании издававших зубовный скрежет, и других сувениров.

— Лепеху, сэр… то есть… мадам? — дрожащим голосом произнесла Марта, а Луэллин добавил:

— У нас — большой выбор.

Затем Кроуфорд приказал Делберту:

— Ступай-ка в кладовку и…

— Это что? — спросил в этот момент серп, показывая своей клешней на пол.

Луэллин посмотрел на указанную точку и увидел экзотический огрызок яблока.

— Это? — Делберт мигом оправился от оцепенения. — Это называется «огрызок». — Он обернулся к хозяину оазиса, и в его глазах засветилась мудрость стяжателя. — Мистер Кроуфорд! Мадам! Я беру у вас расчет! — Затем он подошел вплотную к инопланетянину и торжественно продекламировал: — Это — огрызок яблока Делберта А. Смита. Тысяча пятьсот долларов!

— А еще есть? — спросил серп, блестя белыми глазами.

— Завтра будет!

Не в силах сдвинуться с места, Кроуфорды и Фрэнк смотрели, как пришелец достал бумажник и отсчитал мальчишке назначенную им сумму.

— Послушай, Делберт, мой мальчик, — очнулся Луэллин. — Тут, я вижу, намечается выгодный бизнес. Не хочешь ли ты арендовать у меня лавку? А?

— Спасибо за предложение, мистер Кроуфорд, — произнес работник. — Только на один день, завтрашний, я, пожалуй, арендую. А потом, наверное, я уеду к своему старшему брату. У него — яблоневый сад. Сами понимаете, надо быть поближе к сырьевым ресурсам. К тому же у него, брата, а также у его дочки — моей племянницы то есть — зубы навроде моих. Я возьму их в компаньоны.

Серп все еще не садился в свою машину, разглядывая со всех сторон «огрызок яблока Смита» и повизгивая от счастья.

Кто-то тронул Луэллина Кроуфорда за рукав. Обернувшись, он увидел перед собой банкира Эда Лэйси. Поодаль стоял его «Остин», на котором он только что прибыл. Момент его появления никем не был замечен.

— Хелло, Луэллин. Я звонил тебе сегодня целый день, но никто не подходил к телефону. Ровно три года назад ты брал у меня кредит. Было? Так вот, мистер Кроуфорд, завтра наступает…