Иной. Книга 7. Последняя Битва

Интерлюдия 9

- Верхний город пока под контролем! – докладывал начальник имперской гвардии, стоя перед четырьмя архимагами. – Противник предпринимает активные попытки прорвать кордон! Начата частичная зачистка местности от бунтовщиков! Поступают экстренные сообщения от дежурных магов со всей Империи, что бедняки и там подняли мятежи! Если слухи дойдут до легинов…

- Свободен, Клавдий! – рыкнул на него Старейшина. – Твоя работа выполнена, доложил. Твои догадки нам ни к чему. А чтобы информация не дошла до легионов, следи за тем, чтобы твои гвардейцы и обычные стражники выполняли свою работу качественно! Понял?!

- Понял, Ваше Высокомагичество! – вытянулся главный стражник, после чего поспешно устремился назад на свой пост.

В помещении повисла тишина, архимаги не давали никакой лишней информации вырваться из стен своей цитадели. Слишком опасно, слишком чревато. Если стражники, ныне лояльные ко всем архимагам, узнают о том, что на самом деле произошло, о любой лояльности можно будет забыть. Бедняки, усиленные отрядами стражи, смогут смести всё, даже самих архимагов. Их будет слишком много, и придётся делать тяжёлый выбор. Либо конец всему, конец Империи, конец столице. Либо жизни, но воплощение плана. Поэтому за сохранение информации в секрете пришлось платить временем.

Когда центральные двери цитадели закрылись, вся иллюзия, наложенная четвёркой предателей, развеялась. Истинная картина предстала перед глазами. Главное помещение, центральное, где проводились самые тайные ритуалы для укрепления сил Империи ныне было искажено потусторонними письменами. Демонический и ангельские языки сплелись в одно целое, образуя нечто настолько мощное, насколько сами архимаги не могли вообразить. Две противоположности слились, должны были уничтожить друг друга… но они синхронизировались, усилили друг друга, дополнили, прикрыли недостатки друг друга. Ангельские песнопения заменили короткие выражения демонов. Но у демонов была относительно малая мощь заклинаний, ангелы смогли внести свою лепту в их структуру, многократно усилив. В итоге… любое заклинание на новом языке было быстрее ангельских, но слабее, при этом сильнее демонических, но чуть медленнее. Но в общей сумме… стали сильнее.

- Надо торопиться! – обратился к остальным Старейшина архимагов, сбрасывая вуаль иллюзии и с самого себя.

После смерти последней четвёрки ему, как и трём оставшимся носителям новой бессмертной сущности, стало тяжелее сдерживать её мощь. Они уже не могли терпеть ту невыносимую постоянную боль, что причинял Ангемон, им нужно было перенести её в новое тело. Иначе они могли умереть. Иначе они могли исказить суть самого Ангемона. Он не мог переродиться в четверых сразу. Любая бы итерация из четырёх была бы слабее единой. И цель для перерождения была выбрана. Цель для перерождения находилась тут. Она была погружена в магический сон и безучастно ждала своей участи.

Четверо разошлись по углам четырёхконечной, составленной из нового языка письменами звезды. Они сами не понимали слов, что там были написаны, они были чужды их сознанию, они были чужды самой их сути. Но их понимал Он. Он мог говорить их устами свободно, словно говорили они сами. Они уже теряли над собой контроль, они не хотели этого. Поэтому…

- Армааг, гнарелья мондеваль… - начал наговаривать монотонно Старейший, а остальные подхватили его слова, повторяя по очереди, создавая тройное эхо слов Сильнейшего архимага.

Комната снова начала меняться, все письмена, что они наносили долгие несколько часов, проведённые в напряжении, в страхе обнаружения, начали сиять. Как и всегда, во время ритуалов вход в цитадель архимагов оказалась запечатана, никто не имел права прерывать их. Это могло вселить надежду во всех жителей Империи, лояльных Императору, ибо это могло значить то, что их хотят поддержать сами архимаги. Но такова ли была суть на самом деле?

Но всё же был один способ попасть внутрь. Это могли сделать сами архимаги, у них были личные кристаллы переноса непосредственно внутрь здания и обратно, в то место, откуда они исчезли. Полезный инструмент, позволяющий вне боя мгновенно переместиться назад к себе домой. Но сейчас, по их разумению, никто не должен был беспокоить четвёрку, они заверили всех остальных, что они освободят Империю от захватчиков, что они помогут всем, что у них есть на это силы. Оно так и было, они были способны сотворить нечто ужасное, что, как эпидемия, могло скосить поднявших свои головы бедняков. Страшная, но, по мнению большинства оставшихся в живых архимагов, нужная мера.

Но все ли поверили?

Помещение начало заливаться золотистым оттенком, который полыхал красным заревом изнутри. Каждая линия, каждое слово в этой линии, каждая буква в любом из слов постепенно начинали сиять. От краю к центру. От потолка к полу. От архимагов к Императору. Его участь была самая страшная, самая незавидная. Он будет великим мучеником, Великой Жертвой, что принесена в основу нового уклада, в основу нового миропорядка.

- Вы что творите?! – появился словно из ниоткуда молодой Маркус, уже готовый ударять заранее подготовленным заклинанием.

Но не успел.

Обозлённый Старейшина направил всю свою запасаемую сотнями и сотнями лет мощь на него. Чистая магическая энергия ударила в Маркуса, пробивая сначала его магическую защиту созданную, потом магическую защиту естественную, а потом… потом с него начала слезать кожа, обнажая мясо на костях. Потом само мясо начинало отлетать, испаряться, превращаться в ничто, оставляя только голые кости. Но он тоже был не слаб, он подозревал, что такое может произойти. Поэтому подготовился и на такой случай. На случай своей неминуемой гибели.

И он взорвался.

Его взрыв удалось сдержать тройке архимагов, что продолжали повторять слова так и неумолкающего Старейшины, они смогли предотвратить собственную гибель, разрушение своих планов, выхождение из-под контроля существа, что был сильнее всех в этом мире. Но сигнал был послан. Они этого не смогли отследить, они не заметили под вуалью разрушающего заклинания другое, что несло в себе знак, зов остальным.

«Нас предали!» - чётко говорилось в том послании остальным архимагам. И в этом заклинании были заложены координаты места, где именно произошло предательство. – «Империя. Столица. Цитадель. Самое сердце!»

Остальные должны были явиться незамедлительно, попасть в свою обитель, остановить страшный ритуал. Но что-то их задержало, не давало воспользоваться кристаллами переноса. А если и получалось, то они оказывались не внутри цитадели, а возле. Старейшина не мог позволить сорвать ритуал. Он хотел воплотить свою давнюю мечту в жизнь. Хоть и не таким путём, на который рассчитывал ранее, но иным, более рискованным, но более эффективным. Прямой перенос души.

Многие ранее задавались вопросом, как именно Старейшина прожил столько лет, иногда омолаживаясь. У каждого человека есть свои скелеты в шкафу. У кого-то их столько, что даже показывать миру страшно. Зато знания, приобретённые с этим подаренным временем, они бесценны.

Уже трижды Старейшина переносил свою душу в тела своих самых способных учеников, уже трижды он вместе с переселением души проводил слияние сил. С каждым разом он становился всё сильнее и сильнее, многократно увеличивал собственные магические резервы. Даже сейчас, чтобы уничтожить Маркуса, который считался не самым слабым среди всей их гильдии, потребовалось не более двадцатой части его всех запасов.

Но ритуал продолжался. Он будет длиться ещё часы, он сложный, многоуровневый, структурированный. Сначала нужно было подготовить тело самого Императора. Он был сам невероятно силён, боги его не обделили силой, даже Старейшина мог позавидовать его мощи. Но он не умел с ней обращаться, не умел её контролировать, временами не мог даже прочувствовать все её грани. Его чувства, как и у любого члена Имперской семьи, были искусственно при рождении притуплены, скрыты за десятками сдерживающих заклинаний. Ему просто не могли позволить пользоваться всей этой дармовой силой. Слишком опасно, слишком рискованно. Сейчас же… все эти барьеры осторожно снимали, навешивая новые. Ранее они были внутренние, сейчас они будут наружными, чтобы мощь струилась по телу, но не вырывалась во внешнюю среду до конца ритуала.

Второй этап, самый важный, по мнению Старейшины. Он не мог позволить Ангемону контролировать весь этот мир. Ведь всё это время он и его гильдия дёргала за ниточки, он фактически правил Империей, дав небольшую свободу воли Императору. И он не хотел терять эту власть, даже столь скрытую от глаз обычных жителей этого мира. Он всё ещё хотел править. Сотни и сотни контролирующий заклинаний должно были лечь на разум, на тело, на оболочку души будущего повелителя. Старший архимаг боялся, что это не подействует, поэтому решил сделать всё, чтобы наложенные барьеры невозможно было снять.

Но поможет ли это против нового Бога, сотканного из противоположных сущностей? Поможет ли это против того, кто был создан его руками, кто был создан в Этом мире и для Этого мира? Старейшину раздирали сомнения на этот счёт. Но он не останавливался, он продолжал.

Всё новые и новые символы загорались по всему центральному залу собраний архимагов. Всё больше и больше мощи струилось в комнате, которая служила катализатором, усиливающим любой ритуал. Само помещение было создано для этого, само помещение предполагало, что внутри будут творить нечто такое, что будет менять весь мир целиком.

Но после всего следовал третий этап, заключительный. Перенос разделённой души. Сейчас было в живых четыре носителя, каждый из них носил в себе равную долю души. И все их надо было одновременно начать переливать в Императора. Иначе кто-то из них мог сорваться, измениться, стать слабым носителем души нового Бога. Этого было нельзя допустить. И это было невероятно сложно. Одну душу Старейшина переносил сутками, а сейчас у него было куда меньше суток, около двадцати часов всего, но… ему нужно было успеть за двенадцать, ибо душу не только надо было перенести, нужно было дать время телу измениться под стать новой сущности. А это самый опасный для нового бога промежуток времени. Он будет очень уязвим.

Здание сотряслось. По стенам пробежали искры электрических разрядов. Тот самый пришедший решил показать свою силу, архимаги в этом не сомневались. Даже сквозь все магические барьеры его заклинание частично пробралось внутрь, смогло нанести вред структуре ритуала, сбить темп. Потом ещё один удар, затем ещё один.

Прерываться было нельзя, прерываться сейчас было уже очень опасно. Почти все ограничители с Императора были сняты. Если он придёт в себя, это будет концом. Концом для них, концом для Ангемона, концом самой концепции контролируемого бога. Нужно было продолжать.

Снаружи были ещё лояльные стражники, через открытые физически, но не магически, окна доносились звуки битвы. Воины сражались, умирали, убивали во благо Империи и Императора. Они верили в то, что архимаги спасут его, что вырвут после столь великого подавления мятежа из рук Иного, ведь повелитель, по мнению легионеров, оказался в руках этого монстра. Но… всё равно многие не верили и воевали лишь только для того, чтобы их малые Родины были в целости и сохранности. Либо они уже просто мстили за то, что их жизни были разрушены.

И снова очередной архимаг смог пробраться внутрь здания. Чем больше Старейшина увлекался ритуалом, тем больше отвлекался от защиты от назойливых союзников. Ещё одного подчинённого пришлось убивать самым грубым способом. Он был готов на всё, чтобы воплотить свою мечту в жизнь, даже на такие подлости, предательство. Цена была слишком высока, чтобы рисковать. Он хотел мира для всего мира. А чтобы был мир, нужно его объединить под одной могущественной рукой.

Второй архимаг не знал, что внутри происходит, не был готов. Но предупредил остальных, что если он не выберется, чтобы те заложили в себя все возможные посмертные заклинания. Все знали силу Старейшины, все знали, что с ним шутить нельзя. Но никто не подозревал о том, каким монстром он за эти тысячи лет стал. Фактическое бессмертие вскружило ему голову, его никто не мог одолеть, его сила была высока. От старости он не мог исчезнуть, он менял тела.

Потом появился третий архимаг, шестой по силе. Вот с ним Старейшине пришлось повозиться. Ратий, так звали очередного смертника, даже смог что-то повредить, что не смогли заметить за проведением ритуала четверо, либо это ему самому так показалось. Но мощный поток магии ударил по кокону из заклинаний, в котором был спрятан Император, ударил, отскочил... и убил самого применяющего заклинание. Но вместе с его смертью все остальные, все в столице узнали правду.

«Император жив. Он тут. Они с ним что-то делают. Я не смог. Сможете вы. Помогите тому, кто был рождён для этого. Помогите Иному!»

На этот раз эти слова услышали все, кто был в радиусе километра от эпицентра. Этого было катастрофически мало. Даже не все отряды гвардии услышали слова столько сильного и на самом деле любимого в народе человека. Но они прозвучали. Баланс сил начал смещаться в противоположную от предателей сторону.

Руководство Имперской гвардии объявило экстренное собрание. Всем было приказано закрепиться на рубежах и отстаивать их, желательно, убивать как можно меньше. Силы ещё могли пригодиться. Но этого приказа не поняли многие. Сначала их посылали на смерть, очищать захваченные и в прямом смысле полыхающие районы, а затем приказали отступать назад. Это… вносило много неясности. И многие отказались выполнять последний приказ. Стража продолжила начатое дело в самых далёких районах. Люди продолжали гибнуть, общая обозлённость продолжала нарастать. Аура ненависти лишь укрепляла ту сущность, что незримо следила за всем.

- Туда вообще есть какая-то возможность пробраться, - сидячий на зелёной траве возле цитадели архимагов Микрос, попивая зелье восстановления магии, спрашивал у остальных лояльных Ему архимагов.

- Просто так, - осмотрел здание, вокруг которого бушевали ветра магии, Англос, восьмой по силе после всего произошедшего архимаг, - нет, не выйдет. Даже я впервые вижу настолько сильный барьер. После третьего прорыва они его усилили многократно. Боятся, что им помешают. Мы можем начать проводить свой ритуал, но… - посмотрел он себе за спину.

- Но боитесь, что бедняки вас прирежут в этот миг? – с усмешкой спросил игрок. – Это не проблема. К цитадели их не пропустят, мои друзья об этом позаботятся. Но прежде желаю услышать ответ на один вопрос!

- Задавай, пришедший, - с негодованием, даже злостью сказал Англос, искоса посмотрев всё ещё на вальяжно сидячего пришедшего.

- Почему всё же мне Маркус решил поверить? – приподнял Микрос одну брось. – Я же мог с таким же успехом соврать. А он поверил.

- Он всегда был немного… - на короткое мгновение арихимаг замялся. – Особенным. Но в этот раз его особенность помогла нам найти предателей, из-за которых, как мне кажется, вторжение демонов и началось в этот раз. Если в прошлый раз предки Драконоидов были в этом повинны, то сейчас… - тяжёлый вздох. – Наши товарищи.

- Ну, главное, что вы признаёте свою вину, - усмехнулся Микрос. – Хотя я спросил это чисто для интереса. Ладно. Пойду собирать своих, чтобы к вам не пробрались. Если гвардейцы решат нас поддержать, то я буду только рад.

- Они, скорее, захотят вас убить, - усмехнулся архимаг. – Но… я поговорю с их старшим. Попробую повлиять, чтобы на этот раз вас считали союзниками. Но запомни. Этот бунт пришедшим просто так с рук не сойдёт. Вы теперь враги Империи, и сейчас наше сотрудничество с тобой лишь необходимость.

- Да плевать как-то, - поднялся на ноги Микрос. – Меня ваши решения вообще не колышат. А попытаетесь меня задержать… пожалуй, кто-то из вас должен помнить, что произошло в прошлый раз. Пойду, пока дело до драки не дошло.

- Да, иди, пожалуй, - согласился с ним архимаг.

Спустя двадцать минут, после того, как были отданы все соответствующий распоряжения, прибывшие из оставшихся архимагов приступили к своему ритуалу. Они не знали, сколько времени понадобится на то, чтобы взломать столь мощную и неуправляемую защиту. Но они должны были попытаться. Если они не смогут, то не сможет никто. И тогда замысел этой четвёрки осуществиться. А это чревато концом света.

Ведь конец света был уже не за горами. Его чувствовали все. Его начало видели многие. Он уже начался. Но ещё было не поздно. Всё можно было изменить. Но мир уже ехал с катушек. Он страдал и разрывался на части.

Это была не просто битва. Это была самая Последняя Битва.