Инопланетянка (или: No Fate)

Глава 2: 'Всё в порядке…'

…С тех пор прошло года полтора, наверно – точно не помню. Стоял я как-то вечерком у каменного парапета в одном приморском городке. Парапет отделял крутой, обрывистый спуск к морю от небольшого и почти цивилизованного скверика, уставленного столиками и зонтами с типично курортной надписью 'Кафе "Магнолия"'… Стоял я этак и думал, что хорошо бы сейчас вот так – просто, не разбирая дороги, спуститься по этому склону – бегом, с максимально возможной скоростью, да, не останавливаясь, с разбега – в воду… Мечтал, то есть. Понятно, что по такому склону вниз не то что сбежать – спуститься осторожненько – и то не у всякого духу-то хватит: неровен час, осыпь какая али камушок не под ту ногу подвернётся… Но вот помечтать, когда делать больше нечего – это у нашего брата неплохо выходит… Обломовщина, как национальная черта, бессмертна…

Стою я этак, скучаю… Потихоньку вечереет… Народа в скверике становится всё меньше… И вдруг… Нет, поймите меня правильно – я совсем не бабник… Ну – не без того, конечно, чтоб восхититься, ежели девушка красивая мимо пройдёт: не умер ведь ещё… Но – чтоб заигрывать или, тем паче, волочиться за ней – для меня это как-то не характерно… Может – потому, что жена такая попалась, что грех жаловаться, а 'от добра – добра не ищут'; может – потому, что не хочется мне её чем-то обижать, а ей ведь вряд ли понравится, ежели у благоверного окажется ветер в голове… А может – это просто натуре моей не свойственно – кто знает; да только до сих пор со мной такого не бывало, чтоб, едва увидев существо противоположного пола, я испытывал нечто подобное…

Сверху, от поворота серпантина, спускалась девушка… Да нет, 'спускалась' – это не совсем так… она – летела, она… плыла, она… парила – или как вам будет угодно, всё равно словами это явление не описать… Как-то этак – знаете, когда 'идёт, земли едва касаясь' – без какого-то видимого напряжения; не то – летит, не то – плывёт над самой землёй, как-то неповторимо легко… Может, так бывает, когда влюбляешься – но я был почему-то уверен, что не влюблён… И, тем не менее, совершенно потерял способность что-либо видеть, кроме неё, 'бегущей по волнам'… На ней было… я не знаю, что это было: платье – не платье, туника – не туника, хитон – не хитон, но что-то в этом роде… Не слишком непрозрачное, но и не совсем призрачное – как раз достаточно, чтобы понять, что на ней больше ничего нет… Коротенькое такое – едва ниже бёдер… А ноги – нет, это что-то умопомрачительное – такое словами передать просто невозможно… Это надо было только видеть… Господи, да Терпсихора – просто девчонка в сравнении с ней… Но – в совершенно неописуемое состояние привели меня её глаза… глубокие такие – не бездонные, как говорят, нет – просто есть какое-то непередаваемое ощущение чистоты, глубины и красоты… и красоты души, которую будто бы в этих самых глазах обнажённой видишь…

Девушка прошла мимо. Ещё какое-то время я стоял в том же оцепенении, потом ко мне постепенно вернулась способность соображать. Понятно, первым моим сознательным действием было – догадаться несложно – повернуть голову в ту сторону, куда она ушла. Её уже не было видно. Странно, но я даже не расстроился: она, как… память, как… ангел, как… какой-то светлый и неповторимый образ – продолжала жить во мне, забыв постучаться, чтобы войти и не сочтя нужным спросить разрешения остаться… Какая-то особая, доброжелательная и совершенно обворожительная улыбка, свойственная из всех встречавшихся мне доселе людей только ей одной, казалось, излучала абсолютную любовь ко всему, что её окружает… Я не могу этого передать – просто ничего подобного я никогда в жизни не видел, и – даже не слышал, что такое бывает… Это было, как сон – но это было на самом деле… В какой-то миг мне стало совершенно безразлично всё, что происходило вокруг – существовала только одна она и этот её 'полёт'…

…'Всё хорошее когда-нибудь кончается' – постепенно я тоже начал приходить в себя. Народу в скверике почти совсем не осталось – 'кафе "Магнолия"' потихоньку собирало свои зонтики и столики, компания подвыпивших местных 'крутых', демонстрируя, казалось, самой природе свою неукротимую наглость, медленно и с соответствующими воплями удалялась; солнце уже коснулось горизонта… И вдруг я снова увидел её: как-то просто и легко перепрыгивая с камня на камень, она спускалась к морю – ну, не совсем там и не совсем так, как я только что мечтал – но, извините, там тоже голову свернуть было несложно… Первым моим порывом было – крикнуть, предостеречь, но – язык прилип к горлу, дыхание перехватило… Потом подумал, что криком здесь не поможешь – только отвлечёт, если услышит… Пока я этак предавался размышлениям – девчонка, совершенно не испытывая каких-либо затруднений, добралась до воды; на ходу оглянулась и, по-видимому, никого кругом не увидев, сбросила – не останавливаясь, буквально одним движением – своё 'платье-хитон', как я его уже окрестил, и, оставшись совершенно нагой, 'вошла' в воду… Вошла как-то тихо, без брызг, вроде как 'ласточкой', но – аккуратнее, что ли… Вынырнула метрах в пятидесяти от берега и поплыла… как-то – по-рыбьи будто бы – совершенно незнакомо, почти не показываясь из воды, но быстро и красиво… Как это всё смотрелось сверху – можете себе представить…

Не слишком хорошо соображая, что делаю, я решил было спуститься всё же вниз: примерно на полпути к воде была небольшая площадка – оттуда она секунд десять полюбовалась морем, когда спускалась; туда я теперь и направил было свои стопы… Что-то меня остановило… да, 'крутые'… по-видимому, они не успели далеко уйти и оценили зрелище по-своему… Теперь они уже совсем не казались пьяными и появились на этой самой площадке, оживлённо обсуждая, с чего бы им начать. Мне стало не по себе: с такой компанией справиться в одиночку – нечего было и думать; помощи ждать, собственно, неоткуда, а стражи порядка – они ведь никогда не бывают там, где надо и тогда, когда надо нам, глупым, которые почему-то думают, что они должны нас защищать…

Девушка повернула к берегу и осмотрелась. Увидела меня. Улыбнулась. Чушь, конечно – с такого расстояния не то, что улыбку – и лица-то толком не разглядишь, но – я почему-то был абсолютно уверен, что она улыбнулась… и помахала рукой. Я начал было 'отмахивать' вправо – дескать, плыви правее, так оно спокойнее будет… Она нырнула – не заметила… С минуту её не было видно – только неясные очертания тела в глубине. Потом появилась, немного 'постояла в воде', отдышалась. Я отчаянно 'отмахивал вправо' – она заметила, но не поняла: снова помахала рукой и медленно – вертикально, с поднятой рукой – 'затонула'. Когда над водой осталась только кисть – помахала так игриво, 'влево – вправо', потом погрузилась ещё чуть-чуть, оставив только кончики пальцев, и как-то завибрировала ими, подняв фонтан брызг… Она как будто играла – понимая, что не может не нравиться и испытывая явное удовольствие от того, что доставляет удовольствие зрителям… Но я-то прекрасно понимал, что не все зрители удовлетворятся зрелищем – собравшаяся на площадке компания явно рассчитывала на развлечение 'в своём духе'… Она их пока не видела. Погрузившись на глубину и снова превратившись в 'неясные очертания', она, казалось, побрела к берегу…

Вынырнув там же, где она вошла в воду, девчонка снова отдохнула, восстанавливая дыхание, затем – непонятно как-то, каким-то непостижимым прыжком 'вышла' из воды и выбралась на прибрежные камни. 'Крутые' этого не заметили – их разделяли камни, и они продолжали высматривать её вдали, оживлённо обсуждая, куда бы она могла деться. Она их тоже не видела – из-за тех же камней. Я же сверху прекрасно наблюдал 'обе позиции', лихорадочно соображая, что бы мне предпринять.

…Девушка пыталась подсохнуть в последних лучах заходящего солнца, размахивая мокрыми волосами и 'раструшивая' их руками. Ничего умного мне в голову почему-то упорно не приходило, поэтому всякий раз, когда она бросала взгляд в мою сторону, я пытался снова 'дать отмашку' вправо. В конце концов она заинтересовалась и начала с тревогой посматривать… в правую сторону! Я проклял всё на свете. Когда же она, бросив ещё пару тревожных взглядов направо, накинула свой хитон и начала подниматься, я от отчаяния взвыл… Крутые удивлённо глянули вверх – не все, конечно… Я отшатнулся, скрывшись за парапетом. Судя по возгласам, они её уже заметили. О том, чтобы ввязаться, нечего было и думать: её бы это всё равно не спасло… Я перебрался левее – там, как раз над площадкой, кончался парапет. Камней там было немало, причём – вполне приличных размеров, и мне пришло в голову собрать их на самом краю побольше, чтобы устроить при случае вполне приличный обвал: таким образом я имел шанс дать ей возможность спастись… Крутые затихли: они ждали. Я, пыхтя от натуги и обливаясь потом, таскал камни, складывая на самом краю обрыва одну 'баррикаду' за другой. 'Время собирать камни' – крутилось в голове…

…Пальцы были в крови, руки дрожали, скомканная рубашка валялась на траве, горы камней уверенно росли… Внизу раздался имитирующий удивление возглас и какая-то пошлая фраза – не помню точно – что-то вроде 'смотрите-ка, ребята, какая птичка к нам залетела!'… Я выглянул из-за своей баррикады – девушка стояла на краю площадки; по-видимому, только что поднявшись и удивлённо разглядывая присутствующих там представителей 'местной фауны'. Те медленно, как бы нехотя, 'входили в резвёж':

– Девочке было скучно…

– А тут мы – такие красивые…

– И сразу – так много!

– И искать не надо…

Она подняла глаза вверх – я опять 'дал отмашку' – в том духе, что, мол, беги назад, пока не поздно; и – правее, правее… Там была скала, которую по суше обойти нереально – она проплывёт, а придурки обычно плавать толком не умеют… это – шанс. К тому же – как только она уйдёт – я готов был обрушить всё собранное на головы преследователей, и им стало бы несколько 'не до того'… Девчонка медленно повернулась назад, внимательно оглядела и спуск, и скалу – похоже, теперь она поняла наконец, что я имел в виду. За её спиной продолжала 'разогреваться' местная 'элита':

– Как, Вы уже уходите?

– И куда это Вы – в море?

– А как же мы?

Она повернулась, внимательно оглядев их всех, подняла глаза на меня – я держал в руках вполне приличных размеров глыбу, прикидывая, стоит ли её уложить на верх баррикады или запустить вниз, устроив первый 'обвал'… Заметив это, девчонка, как мне показалось, слегка удивилась, потом понимающе улыбнулась, но твёрдо отрицательно покачала головой: не надо, мол… Я опустил камень – она удовлетворённо чуть заметно кивнула. 'Братва' истолковала её улыбку по-своему:

– Девушка передумала!

– Мы ей всё же понравились!

– Ну конечно – такие орлы!

– Она ведь специально купалась голой – чтобы нас собралось тут побольше!

– И мы пришли!…

– Позвольте пройти…- раздался её тихий и мелодичный голос. Она сказала это совсем негромко, к тому же – далеко внизу, но впечатление было такое, что – совсем рядом, буквально – на ухо… И акцент какой-то – незнакомый, но такой приятный… 'Ребятки' слегка ошалели – тембр голоса пробрал даже их… Ненадолго, правда: как только она сделала шаг – они уже вполне оправились и продолжили уже вполне конкретно и агрессивно:

– Куколка хочет, чтобы мы её пропустили…

– Нет проблем – мы готовы…

– И не по одному разу…

…До девчонки, по-видимому, с трудом доходил смысл сказанного – она явно понимала не всё, а что понимала – то понимала совершенно буквально… Она ещё раз взглянула на меня – я опять взялся было за 'камушек', но она снова – уже одними глазами – попросила 'не надо…' и опять-таки удовлетворённо едва заметно кивнула, когда я с сожалением опустил руки. Самый наглый решился наконец прикоснуться к её волосам – в ответ только изумлённый взгляд. Он уже наматывает волосы на руку… Она, по-видимому, понимает, что прозевала – тревожно оглядывается по сторонам. Но – снова короткий взгляд 'не надо' в мою сторону. Я плохо соображаю, но подчиняюсь.

Вдруг – как-то непонятно, без какой-либо видимой причины 'удалец' согнулся в три погибели и застонал. Девчонке удалось сразу же освободить волосы – они его больше почему-то не интересовали…

– Она дерётся?!- Какой-то испуганно-неуверенный возглас из толпы.

– Не может быть!- Поддержали другие.

– Она просто не поняла, с кем имеет дело…

– А ведь нас надо любить, детка…

…Какое-то едва уловимое движение – и ещё один ближайший 'родственник' стонет, согнувшись. Ещё одно – и следующий упал без звука. В толпе заволновались:

– Крутая тёлка…

– Классно дерётся…

– Давай, Серёга – твой черёд…

– Обломай красотку…

…'Серёга', покачиваясь для солидности, вышел из толпы, поиграл мускулами… Прыжок – и он пронёсся в том месте, где только что была голова девушки. Её там не оказалось… 'Серёга' улетел дальше по склону… Больше я его не видел.

– Нифигасебе…- раздалось в толпе.

– Братки, закончим её!

– Пусть знает наших!

– Почто Серёженьку обидела!

…'Цыгане' двинулись толпой, оттесняя девчонку к краю обрыва. Она улыбалась – по-видимому, почувствовала, что у ребят 'не тот уровень'. Я начинал понимать, почему она просила не вмешиваться… Молниеносный бросок, ещё один, ещё – 'корсары' падают, как подкошенные. Очнулся самый первый – похоже, главный. Ринулся на неё – она, как всегда, 'ушла' – чуток в сторону, мелькнули ноги – нападавший растянулся неподалёку… Приземлилась неудачно – оступилась на камнях, упала. Мгновенно перевернулась на спину. Её окружили. Лёжа на спине, девчонка мелькала голыми ногами, 'выключая' всех, кто пытался к ней приблизиться. Наконец кто-то из 'корсар' завизжал:

– Братки, наших бьют! Давай тяжёлую артиллерию!

…Я не стал ждать, что это будет – оружие или обломки труб – пнул ногой ближайшую 'баррикаду'. Обвал получился на свободной части площадки. 'Братки' обернулись – девчонка быстро вскочила и 'потушила' ещё двоих. Вдруг толпа расступилась и из неё с диким криком вырвался ещё один 'удалец'. Девчонка улыбнулась: цирк явно начинал ей нравиться. За первым – второй, третий… Она слегка растерялась – видно было, что уследить за тремя сразу ей непросто. Первый взлетел – и пролетел сквозь пустоту, как и 'Серёженька'. Второй метнулся туда, где она очутилась – 'почти попал'. Третий – в тот же момент – в ноги… Девчонка увернулась, зацепившись буквально чуть-чуть, как-то неуклюже развернулась, зашаталась и, не удержав равновесия, упала. Толпа с гиканьем бросилась на неё… Я в отчаянии обрушил ещё одну баррикаду, схватил какую-то железяку и с шумом ринулся вниз. Скатившись кое-как почти до площадки и потеряв по дороге своё единственное оружие, я слегка растерялся: меня поразила… тишина: вдруг как-то так неожиданно всё стихло… Смотрю – и глазам своим не верю: девчонка сидит и спокойно, деловито так, разминает ушибленную ногу; а 'орлы' – как-то неестественно переглядываются, явно пытаясь сообразить, кто они вообще, зачем они здесь и как сюда попали… Некоторые заметили девчонку и с интересом её разглядывали, но – как-то так, будто видели её впервые… Она встала, немного попереминалась с пятки на носок – как бы проверяя, можно ли доверять своим ногам; вздохнула, огляделась, и – спокойно так – стала уходить… Я недоумевал – поставьте себя на моё место… Поравнявшись со мной, девушка посмотрела на меня пристально, как бы изучая, потом улыбнулась и – с тем же, уже знакомым мне акцентом произнесла:

– И всё же… не надо было вмешиваться…

– Вы хоть представляете, что с они могли с Вами сделать?- Не выдержал я.

– Думаю, что почти ничего,- пожав плечами, спокойно ответила она.

– Вы их не знаете… Если бы им удалось с Вами справиться – здесь было бы гнуснейшее насилие… Наверное, самое гнусное и жестокое, какое только можно представить…

– Почему?

– Как Вам сказать… Люди бывают разные. Одни – сажают цветы. Другие этими цветами любуются. Третьи – срывают. Сорвав цветок, один поставит его в воду, другой – бросит на дорогу. А иной – и растопчет. Разные люди, разные взгляды, разный уровень интеллекта… Публику с таким,- я кивнул на 'орлов',- интеллектом… обычно называют 'отбросами'… или 'отщепенцами'… Хотя – им, по-моему, на это наплевать.

– Как-как?- Не поняла она. 'Иностранка, что ли?'- подумал я.

– Ну, скажем так: на них это не действует… По крайней мере, в положительном смысле. Чьё-либо мнение их, похоже, не может интересовать в принципе. По крайней мере, они сделают всё, чтобы это доказать. Собственно, они представляют собой озлобленную и эгоистичную толпу, готовую ради своеобразного 'самоутверждения' оскорбить, унизить, уничтожить… любого, кто не сможет ответить им тем же… То, что для этого они могут накинуться вдесятером на одного, их отнюдь не смущает…

– Они… могут так напасть на кого угодно?

– Практически – да… Просто ходят толпой и 'прикалываются'…

– Как-как?- Снова переспросила незнакомка.

– 'Прикалываются'… в их понимании – может быть, по-своему… веселятся, что ли… И – ищут, к кому бы прицепиться, чтоб покуражиться… Вы им 'удачно' подвернулись – о том, чтобы застать в воде голую девчонку, они, наверное, даже не мечтали… А тут – такое зрелище… По идее, они должны были спрятать одежду и поджидать Вас из воды… Просто… им лень было, по-видимому, спускаться по камням к морю…

– А зачем… прятать одежду?

– А чтоб покуражиться… Чтоб девчонка вышла, обнаружила, что одежды нет… испугалась… Тут должны появиться они… подойти, окружить… 'поприкалываться'…- объяснял я, толком не понимая, почему, собственно, я должен объяснять ей настолько элементарные вещи. 'Дикая какая-то… Даже для иностранки…'- пронеслось в голове. 'Интересно, где это такая наивность могла вырасти… Впрочем – какая, к чёрту, наивность – 'братки'-то до сих пор, видимо, так и не поняли, что с ними приключилось…

– А… 'поприкалываться' – это – как?- Глядя на меня совершенно ошарашивающими своей недоумевающей наивностью глазами, несмело поинтересовалась девчонка.

– Да вот так, как они начинали с Вами 'знакомиться' на площадке…- Вздохнул я. Её 'наивность' – настоящая или наигранная – начинала понемногу раздражать.

– Зачем?- Глаза у девчонки стали совершенно круглыми и огромными, как блюдца.

– Чтоб попугать, показать 'силу', 'власть'… которой они в жизни, слава Богу, не имеют… Чтоб девчонка попросила, поревела – тоже удовольствие…- Нехотя просвещал я. 'Господи, она что – совсем с Луны свалилась?'

– В чём?- Спутница глядела на меня совершенно озадаченными, широко открытыми глазами, даже не пытаясь не пытаясь скрыть своё недоумение…

– В унижении ближнего…- Вздохнул я и отвернулся.

– А потом? Когда-то же надо и отдать…- Она рассматривала меня изучающе, будто пытаясь понять. Меня – или, может – их через меня – не знаю…

– Что отдать?- Уже с явным раздражением в голосе простонал я.

– Одежду…- Почему-то пожав плечами, нерешительно произнесла она, как бы удивляясь моей непонятливости.

– А зачем?- В свою очередь продемонстрировал снисходительное удивление её непонятливостью я.- Сначала они бы куражились, пытаясь окружить жертву, гоняя её внутри круга от одного к другому – пытаясь, по-видимому, таким образом возбудиться… Ну, а когда бы им это удалось – каждый бы захотел 'получить своё'… Остальные бы держали… И – били бы, чтобы не сопротивлялась…

– Зачем?- Девчонка, видимо, совершенно перестала что-то понимать.

– Трудно сказать,- пожал плечами я.- Наверное, они подсознательно понимают, что ни одна нормальная женщина не захочет вступить с ними в близкий контакт… За это они её заранее ненавидят… И, когда застают в подобной ситуации – голой, беззащитной – не могут сдерживать свою ненависть… Подсознательно оправдывая себя тем, что 'разделась – значит, сама хотела', они стремятся утвердиться, одновременно унизив её и удовлетворив своё вожделение… обычно – смешивая этот процесс с издевательствами… Как бы – мстя за то, что она считает их отбросами… даже если она этого никогда не говорила и не пыталась этого показать… Собственно, когда Вы прошли мимо кафе – они уже были 'немного навзводе'… Увидев Вас, они ещё 'подзавелись': ведь совершенно очевидно, что по доброй воле затащить такую девушку к себе в постель для них нереально. А ничего другого, кроме постели… да ещё, может быть – рабского преклонения – им от женского пола и не нужно… Потом, когда они двинулись дальше… Они потеряли Вас из виду и забыли бы, если бы не увидели вновь… То, что они увидели, и переполнило их 'чашу терпения'…

– А что они увидели?

– Девушку, которая купается голой…

– А что в этом такого? Разве это не красиво?

– Видите ли… У нас это как-то не принято…- Глядя ей в глаза, с нажимом произнёс я. И, почему-то опустив глаза, вдруг нерешительно добавил:- Неэтично, что ли…

– Неэтично?- Глаза девчушки совсем округлились от изумления.- Странная этика… Купаться голой – неэтично? Бред… Что же мне – в одежде купаться, что ли? Это же просто неудобно… А издеваться и насиловать – выходит, этично, так?

– Нет, почему же – это считается преступлением… Потом их могут поймать, судить… Если найдут нужное количество свидетелей, которые не побоятся сказать правду – могут и посадить в тюрьму… лет на 7-15 – 'кому как повезёт'…

– А если… свидетелей не будет?

– Сложно… Могут и освободить… 'За недоказуемостью'…

– И они… так и будут разгуливать на свободе, продолжая… творить, что хотят… лишь бы невозможно было ничего доказать?

– Ну, не всегда… Часто бывает так, что родственники потерпевшей… начинают их истреблять… по одному…- Улыбнулся я.

– То есть – тоже нарушают закон?

– Конечно… но из этого нет другого выхода…

– Почему же – выход есть…- девушка вдруг осеклась, задумалась…- Только… его нужно хотеть найти… и искать…- Печально закончила она. Я пожал плечами – спорить совершенно не хотелось. Мы помолчали.

– Одного я не могу понять,- продолжила она с недоумением в голосе,- как группа самцов может не любоваться самкой своего же вида в таком…- девушка растерялась, не сумев подобрать нужное слово,- в таком… сюжете… Это же – деградация вида… А вид, допускающий насилие над самкой, вообще деградирует настолько, что должен быть со временем уничтожен в процессе естественного отбора… Тем более, когда речь идёт о виде, способном оценивать красоту… Скажите,- вдруг как-то озадаченно обратилась она ко мне,- неужели это, по-вашему, было не красиво?

– Что Вы… Это было просто изумительно… прекрасно… незабываемо… об этом любой нормальный мужчина, пожалуй, мечтает чуть ли не всю свою жизнь…

– А они… они что – не понимают красоту? Неужели их уровень интеллекта настолько низок, что они не могут этим восхищаться?- Я смерил девчонку долгим взглядом. 'Слушай, а может – она просто сумасшедшая?'- Высказал догадку внутренний голос.- 'Какая там иностранка – просто из психушки сбежала… Хм… А акцент? Приятный такой… Кто же она такая?'.

– Ну, не совсем так…- Задумчиво разглядывая её совершенно очаровательную в своём неподдельном изумлении мордашку, произнёс я.- Низок, конечно… но – не настолько. И, если бы всё это наблюдал кто-то один из них – скорее всего, он бы следил за этим с замиранием сердца… до конца… и никому бы никогда об этом не рассказал… но при этом – больше всего он бы боялся, чтобы никто из дружков его за этим занятием не застал… Когда же их много – они, осознавая свою неполноценность, пытаются бравировать друг перед другом, чтобы показать то, чего нет… да и быть не может… У них это называют 'показать крутизну'… И в процессе этого они могут зайти очень далеко: унизить, оскорбить того, кто не может им ответить тем же… Когда особенно 'расходятся' – и убить… часто – проявляя при этом самый изощрённый садизм… Не знаю, кем они себе при этом кажутся, но на самом деле причина такого поведения – именно в осознании ими собственной неполноценности… Когда такого недуга нет – незачем ведь так усердно демонстрировать это окружающим… А так – чтоб никто 'ничего такого' не подумал, чтоб окружающие чего не заметили, не дай Бог… Вот и пытаются любой ценой показать, что 'я – не такой, какой есть на самом деле'…

– А на самом деле?

– На самом деле – трусость, мелочность, отсутствие самоуважения и боязнь того, что его не ценят и не уважают… точнее – 'не боятся' другие… В народе всё это объединяют под понятием 'мелкость' – человека с такими характеристиками часто называют 'мелкая душонка'… Их жизненные принципы обычно описывают так: 'боится – значит, уважает…'.

– То есть… он не просто пытается лгать, скрывая свою сущность, но и… готов уничтожить всякого, кто… хотя бы догадается, что он представляет собой на самом деле?

– Примерно…- Кивнул я. 'Собственно, что она ко мне с этими расспросами пристала? Впечатление такое, что она ни разу в жизни не только шпаны не видела, но даже не слышала, что такое бывает… Это в какой же теплице должно было этакое чудо вырасти?…'- Изумлялся внутренний голос.- А не уничтожает часто только потому, что не имеет достаточной силы… или – возможности сделать это безнаказанно…- Закончил я вслух.

– А почему общество от них не избавится?

– А как? Пока они не нарушают Закон – это вообще практически невозможно… А нарушив – они сделают всё, чтобы это скрыть… Бывает, их удаётся изолировать на какое-то время… а порой – и нет… Всё зависит от обстоятельств. В данной ситуации, окажись на Вашем месте обычная девчонка – ей грозили бы серьёзные неприятности… Не думаю, что она бы осталась живой…

– А вы?

– А что я? Пойдёмте…- Мы стали потихоньку подниматься,- Я ведь не чемпион мира по каратэ… Что я мог сделать? Их ведь было человек десять, не меньше… И – Вы ведь видели, что они… как бы это сказать… 'не мальчики'…

– А службы безопасности?

– Помилуйте… Если Вы – о стражах порядка, то они обычно приходят, когда пришло время 'собирать трупы'… Они предпочитают не вмешиваться… Да и где они? Вы их видели? За последний час в этом районе не было ни одного…

– Так что бы Вы делали?

– Не знаю…- Мы подошли к оставшимся 'баррикадам'.

– А это ещё что? Здесь этого раньше не было…- Я виновато потупился, не зная, что сказать. Девушка посмотрела вниз, на копошащихся 'братков', пытающихся 'собрать ранетых'. Обратив внимание на след от обвала, улыбнулась:

– Понятно…

– Всё же… Я Вас прошу: не рискуйте так больше… Понимаете, Вы… Вы – слишком прекрасны… чтобы так рисковать…- нерешительно пытался убедить её я.

– Что Вы…- заметив моё смущение, девушка рассмеялась,- перестаньте… Вы их переоцениваете… Ну, может быть, и опасно, конечно… Но… не настолько, чтобы так волноваться…

– Почему Вы так уверены?- Неожиданно обнаружив какую-то… почти 'металлическую' уверенность в её голосе, изумился я. В ответ она только усмехнулась, окинув снисходительным взглядом 'орлов' – как бы приглашая полюбоваться 'картиной'.

– Ну, пусть сейчас Вам это удалось… Хотя я и не понимаю, как именно… Но как можно быть уверенным, что в другой раз они не наверстают упущенное? Ведь Вы же всё-таки пропустили удар?

– Да, к сожалению…- Развела руками девчонка.- Я просто прозевала… Что ж – будет наука… Но… видите ли…- она явно с трудом подбирала слова,- дело в том… что за мной стоит… если можно так сказать… сила, чуть более могущественная, чем стайка аборигенов…- Заметив моё недоумение, она улыбнулась:

– Пока не могу всё сказать… Просто… знайте, что это – разумная и добрая сила, по своей природе… стоящая на несколько ступенек выше… вот и всё…- Моя физиономия, наверное, имела какой-то оттенок священного ужаса – судя по тому, что она, взглянув на меня напоследок, рассмеялась и сказала:

– Да не волнуйтесь Вы так… Всё в порядке… Всё в полном,- она задумалась,- порядке… Кстати,- вдруг неожиданно оживилась она,- Вы не хотите встретиться завтра? В то же время…

– Только не здесь!- Чуть не выкрикнул я.- Они этого не забудут и не простят!

– Не волнуйтесь…- Улыбнулась моя очаровательная собеседница и с грустью добавила:

– Они об этом уже забыли. И, я думаю, больше не вспомнят. Ни сегодня, ни завтра – никогда…- Она задумчиво взглянула на покинутую площадку:

– А сейчас им труднее всего понять, как они там очутились… Ну, так как – встречаемся или нет?- Неожиданно встрепенулась она, как бы предоставляя мне этим вопросом последний шанс.

– Дд-да… То есть… Да, конечно!- С какой-то непостижимо глупой радостью разом выдохнул я. Она понимающе, но – снова как-то грустно – улыбнулась…

– Прощайте…

– Почему?- Вырвалось у меня с такой болью и тоской, что она остановилась и спросила встревоженно:

– Я что-то не так сказала?

– Мы ведь собирались встретиться завтра?- С тающей надеждой в голосе спросил я.

– Да, конечно…

– Тогда – почему 'прощайте'?

– Так мы же прощаемся…

– Но ведь не навсегда?

– Конечно… до завтра…- Мы переглянулись и, по-видимому, оба одновременно поняв, что недоразумение связано просто с 'маленькой неточностью', облегчённо вздохнули…

– Тогда – до свидания…- Улыбнувшись, шёпотом сказал я.

– До завтра,- поняв и принимая игру, шепнула она.

– Не прощаемся?- Уточнил я.

– Не прощаемся…- Пытаясь, видимо, осознать разницу, как эхо, прошептала она… И мы расстались. Она как-то тихо и незаметно, сжав на мгновение мои пальцы, вдруг исчезла в уже сгустившейся мгле южной ночи… Я остался один… Внизу чертыхались, выбираясь понемногу из каменных завалов, 'братки', пытаясь попутно выяснить при помощи 'такой-то матери', какой 'чёрт их туда занёс' и пытаясь припомнить, 'какому идиоту пришла в голову идея сюда забраться'… 'Кафе "Магнолия"', спровадив поздних посетителей, затаскивало последний столик; внизу безучастно шумело море… 'Иностранка?- Недоумевал я.- Хм… Интересно, откуда она? Я и места такого придумать не могу, где могли бы сочетаться такая… Наивность?- Я озадаченно задумался.- Да нет, скорее – просто неосведомлённость… И – такая сила… Интересно – в чём её сила? Может – просто гипноз?- Я поёжился. 'Ладно, поживём – увидим…'- Резюмировал внутренний голос. Оглядев очищенную мной от камней площадку, я почему-то удовлетворённо улыбнулся, заметил скомканную рубашку, поднял и… пошёл спать.