Инженерный Парадокс 9

Глава 9

Реанимационная палата, филиал Центрального Императорского Госпиталя, Верхний город, Новгород

Филипп Вятский пришёл в себя, напрягся, вызвав технический писк, и расслабился. Похоже, он в госпитале. И последнее его воспоминание — круговерть в окне летящей кувырком машины. И что-то подсказывало ему, что кувырком машина полетела не просто так: опыт езды у Вятского был достаточным, чтобы однозначно утверждать, что на ровном шоссе автомобиль представительского класса едет ровно.

Значит, нападение: просто авария исключалась, округу контролировал и сам Филипп, и навигатор, и водитель. Он жив, руки-ноги при нём, это уже хорошо. И… Имперский Госпиталь. Что неплохо, но… Не самое надёжное место. Точнее, если его решили убить, то защита тут такая себе. Никто не препятствует проникновению в госпиталь. Охрана есть… но костьми они не лягут.

И убийства госпитализированных были, были нередки, хотя обычно неприятно аукались убийцам… Но далеко не всегда их это останавливало.

Вятский огляделся и понял, что он, по сути, привязан трубками и катетерами к медицинскому ложу. И его пробуждение…

— Отец, ты очнулся! — вбежал в палату Кирилл.

— Я… кх-х-х… — засипел пересохшим горлом, которым явно давно не пользовался, Филипп. — Что случилось? Сколько времени? Как у нас дела? — отрывисто поинтересовался он.

— У нас война, отец, — помрачнел Кирилл.

И рассказал о произошедшем за последние дни. Началось всё с покушения на самого Филиппа, чудом выжившего. И буквально в два часа были разграблены и уничтожены все склады, магазины и производства Стальной Вязи в Новгороде.

Как и их особняк: Кирилл выжил только потому, что занимался размещением отца в госпитале.

— Атаки только в Новгороде? — напряженно поинтересовался Филипп.

— Да, отец. Правда через несколько часов…

— Понятно, что стервятники налетели. Отбились?

— Да. И мы… в общем Мехов предложил союз родов. И я согласился. Так что его наёмники нам помогли. Тебя тут тоже охраняют они.

— Гвардейцы?

— Наёмники. Почему-то он не предложил помощь от корпорации…

— Потому что, похоже, честен и хочет помочь. И, похоже, мы ему крупно задолжали, — снимая с себя капельницы пробормотал Филипп.

— Отец, тебе нельзя…

— Викентич же жив, в поместье?

— Да, но…

— Значит, можно, Кирилл. Я жив и в сознании, с остальным он справится. В Имперском Госпитале довольно опасно. При том, что мы не знаем, кто на нас напал, хотя, похоже, это просто конкурентная борьба…

— Потому что они не стали додавливать нас?

— Ну да. Выдавили с Новгородского рынка, точнее, лишили возможности тут работать. Нас с тобой постарались убить, но не слишком усердствуя: главное — нанести ущерб и вытеснить с рынка. По крайней мере, так всё выглядит для меня: объекты в Новгородской губернии же не тронули?

— Не тронули, отец.

— Значит, надо возвращаться в поместье и заниматься восстановлением. И чёрта с два эти уроды нас из Новгорода выживут! — практически прорычал он. — Да и прочие владения надо получше обезопасить. Так что мне нужна одежда, сын. И едем в поместье. Есть, на чём?

— Само собой. Бронеавтомобиль и пара бронетранспортёров охраны…

— Вот на одном из них и поедем. Спокойнее будет, — хмыкнул Вятский.

Медики госпиталя им не препятствовали: предупредили об опасности, а остальное дело пациентов. Но просто так уйти Вятским не удалось: пять боевиков в тяжёлой броне у входа обернулись на звук, и один из них, сняв шлем, показал совсем молодое, удивлённое лицо.

— Ей… ну это… Да в смысле, куда вам изволится? — явно затруднился он с обращением.

— Домой, — хмыкнул Филипп. — Или ты думаешь препятствовать, боец? — нахмурился он.

— Нахер мне вам препятствовать не сдалось, приказа такого не было, — помотал головой парень. — Но есть приказ охранять, так что мы с вами.

— Лишним не будет, — пожал плечами Вятский.

В результате он же и присел в броневик к Вятским, а кортеж составили три броневика, один из которых Гаражный и представительский автомобиль.

По дороге Филипп затребовал планшет, знакомясь с делами Торгового Дома. И дела действительно выходили не так уж плохи, как могли бы быть. Он уже было начал составлять план действий, как броневик дёрнулся.

— Обстрел. Мы — на мост, парни справятся, погони не будет, — сообщил боевик Гаражных, на что переглянувшийся с Кириллом Филлип кивнул.

Кто были нападающие — непонятно, но задерживаться в месте боевых действий никакого смысла. Правда уже в пути через Волхов ему пришла мысль о возможной засаде впереди, но высказать он её не успел.

Потому что перед ними, с пробуксовкой, затормозили пара лёгких колёсных танков, наводя на броневик пушку.

— Не стреляют, — наблюдательно отметил боец Гаражных.

— Господин барон, что делать? — напряжённо уточнил гвардеец рода.

Вопрос был правильный, только ответа у Филиппа не было. Их бронетранспортёр был неплохо бронирован, но на танках была полноценная артиллерия. И несколько попаданий броня выдержит, но уйти…

И тут бронетранспортёр сотрясся, заскрипел. А несколько колёс покатились по мосту: один из танков лишил их хода.

И тут в просвете между танками показалась представительская машина. Остановилась и оттуда вышел высокий, щеголевато одетый мужчина средних лет. Поигрывая тростью, он прошёл между танков и сделал жест, означающий желание диалога.

— Господин барон… — начал было гвардеец, но Филипп отмахнулся.

Ситуация была критической: связи с оставшимися за спиной не было, возможности бежать — тоже. А боевик Гаражных… впрочем, что он сделает? Надо говорить, возможно удастся выкрутится: вражды с родом, герб которого виднелся на танках и на платке, торчащем из кармана щёголя у Вятских не было.

По крайней мере, он попробует защитить сына.

— Сиди здесь, — жёстко приказал он Кириллу. — Я говорить.

— Я с вами, — негромко прогудел Гаражный, на что Филипп пожал плечами.

Выйдя в открытую аппарель и приглядевшись, он окончательно понял, что просто не знает, кто на них напал.

— Приветствую вас, господин Вятский, — совершил изящный поклон щёголь.

— Не имею чести вас знать. Почему вы напали на нас⁈

— Знать вам меня совершенно не нужно. А напали — потому что нам это выгодно, — с обескураживающей прямотой ответил щёголь. — Так что извольте без своей охраны, но вместе со своим сыном, проследовать в мой автомобиль. К вам будет долгий разговор. И не советую сопротивляться или делать глупости: ваша охрана связана боем и долго не протянет. А я не даю команду гвардейцам тащить вас силой исключительно из доброго нрава.

— Зачем вам мой сын? — отстранённо спросил Филипп, судорожно думая, как бы вытащить Кирилла из этой поганой ситуации.

А ещё думая о том, что готов силой женить этого олуха. Срочно нужен внук, чтобы подобная ситуация, когда род Вятских может прерваться на корню, больше не происходило…

Вот только сейчас, под прицелами танков, да и потом, когда этот щёголь увезёт их, возможности завести внука точно нет. И, похоже, это конец их жизни и Роду — в то, что похититель их отпустит, отдай они вообще всё, Филипп не верил. Хотя и не идти со щёголем не выходило — как говорил отец Филиппа: «Вся жизнь — это выбивание отсрочек от смерти. И пренебрегать любой такой отсрочкой можно, только если есть что-то, что ценнее чем жизнь. Род, например».

Вот только Род-то на кону и стоял. Но, возможно…

— Всё узнаете со временем. И ваше желание потянуть время, — омерзительно для Филиппа усмехнулся щёголь, — понятно. Но не приведёт ни к чему хорошему. Отсылайте своего громилу… — небрежно махнул он рукой на стоящего сбоку от Вятского Гаражного.

Который вдруг невозможно плавным движением оказался перед Филиппом, буквально в полуметре.

— А он у вас возомнил себя бессмертным? — с ухмылкой уточнил щёголь.

Но слегка дёрнулся: поступок бойца был неправильным, а значит, тот мог повести себя совсем не так, как ожидалось. А умирать щёголь явно не желал, что было видно. Филипп даже внутренне усмехнулся, как «хозяин положения» трясётся за свою шкуру. Но ситуации это не меняло.

— Отойди… — начал было Филипп, но замолчал, остановленный поднятой ладонью бойца.

А щёголь начал озираться: мост… вибрировал! Гудел и вибрировал, не сильно, но вполне ощутимо! Вдруг танки начали разворачивать башни, двигаться, но… Жуткий грохот, а точнее двойной удар, породивший этот грохот, сделал все движения техники смешными и ненужными. Тяжёлые боевые машины с отбойниками на полной скорости въехали в танки, буквально поддели их на гребни и… отправили в Волхов обе машины, через парапеты моста.

И, кстати, Гаражный покачнулся: каменная крошка от моста осыпала его, и если бы не прикрытие доспеха — Филиппу угрожали ранения, вполне возможно, что несовместимые с дальнейшим выполнением обязанностей главы рода.

Из броневика, тем временем, выбежали Кирилл и гвардейцы. А одна из пришедших на помощь машин отъехала… И стала толкать представительский автомобиль к краю моста.

Вторая же открыла аппарель, выпустила оттуда нескольких бойцов и стала набирать скорость, направляясь к концу моста, где остались гвардейцы и машина Гаражных.

— Вятские живы-целы? — обратился один из новых Гаражных к сопровождающему Филиппа, на то тот красноречиво указал на отца с сыном. — Зашибись, а то боялся, что не успеем. Тачку вам знатно покромсало.

— Тимоха, а откуда вы на такой технике? — удивлённо спросил сопровождающий Гаражный, откидывая шлем.

— Резервная база. Теперь не надо будет манаться с жандармами… А остальное сам узнаешь, в Гараже. А этот тип с нападающими? — вдруг уточнил Тимоха, посмотрев на щёголя.

Тот от происходящего стал напоминать выкинутую на берег рыбу: разевал рот и выпучил глаза, попытался помотать головой, но сопровождающий решительно заявил:

— С ними.

— Так, тогда парни, хватайте его, — махнул он рукой своим бойцам, которые подхватили жалобно заблеявшего щёголя.

— И куда его, Тимох?

— Куда и приказали — с моста.

— Так он не в машине!

— Так нас это волновать должно? У нас приказ.

Под этот диалог щёголя подтащили к краю моста и скинули в пропасть. Блеяние сменилось истошным воплем, завершившимся всплеском.

— Тимох, а он плавать умеет? — поинтересовался сопровождающий.

— Да мне как-то похер… Ладно, — решительно подошёл к пролому боец и что-то скинул вниз.

— Это что?

— Да свисток ему скинул. Если будет тонуть — пусть свистит о помощи, может кто услышит.

— Под водой?

— Отстань, а? Мне ещё этим голову не хватало забивать.

Вятские ошарашено переглянулись и фыркнули. Что подумал Кирилл, Филипп точно не знал, но подозревал, что перед мысленным взором сына предстала та же картина:

Скорбно опускающийся на дно щёголь печально булькает свистком под водой сигнал «Спасите От Смерти». Жалости, впрочем, подобная картина не вызывала, разве что злорадство.

— А кто они были? — вдруг поинтересовался Филипп, поняв что не в курсе, кого представлял этот щёголь.

— Понятия не имею, — ответил Тимофей. — Да и похер: был приказ сбросить нападающих в Волхов, я его исполнил. А вопросы… О, вот и ваш транспорт, — указал он на подъезжающие броневики. — Так, вашу развалюху мы отвезём к нам на базу, там подремонтируют. Ну и с Марком говорите — он вроде уже к вам на встречу выехал.

— А где встреча-то?

— Не знаю. Думаю у вас, куда вы там едете.

Вятские погрузились в броневик и продолжили путь. А Кирилл помотал головой, обращаясь к отцу.

— Думал такое только в кино бывает…

— А такого и в кино не бывает, — ответил Филипп. — В кино обычные машины сносят, а не танки. Так что такое зрелище даже в кино не увидишь, — со смешком подытожил Вятский.

С этими Вятскими пришлось подёргаться: ушлые хрены из Новгородских решили «пощипать» Торговый Дом. Чуть не пролюбили партнёров, чёрт возьми!

Ну как-то отслеживали их конкурентов и родовых врагов, а вот вылезут, как гопники из подворотни, какие-то левые аристократы… Впрочем, гопниками из подворотни они выходили не «как», а по факту.

Жалко, что не затрофеились, но тут явно не до того, рассуждал я, сидя в джипе. Проехал КПП — меня уже знали и нарываться не стали, шлагбаум как будто подбросило вышибным зарядом. А я поехал на выкупленный за весьма ощутимые деньги склад. В Верхнем городе, само собой, причём к торговле этот склад не имел отношения.

Всякие торговые дела решались в Нижнем — нужно от нас что-то, пусть сами увозят или нанимают транспортировку.

Но в Верхнем городе понадобилось место. Не для товаров или чего-то такого, а… Для боевой техники. И небольшого форпоста.

Потому что меня, да и не только меня, достало пробираться через кордоны. Вроде и всё нормально, но время отнимает. Данные о перемещениях даёт. И вообще — раздражает.

А ангар-склад постепенно заполнялся техникой в разборе, пока эта техника не собралась. И сейчас у Гаража есть возможность выдвинуть пять тяжёлых бронетранспортёров и одного пазузу в любое место Новгорода, без всяких «мы по праву проходим кордон!» и прочих глупостей.

Собственно, в ангаре я и оставил джип, пересев на бронетранспортёр: особняк Вятских был в пригороде, и в текущих реалиях без прочной брони и мощной артиллерии я себя чувствовал неуютно.

Кстати, Вильгельм просил кое-какие продукты достать, по возможности: поставки в Нижний специй не слишком регулярны и надёжны. Заеду на обратном пути, решил я.

Дорога много времени не заняла, а вот владения Вятских порадовали: сенсоры выдавали более чем приличную фортификацию: нападающие не только умоются своей кровью, но и, скорее всего, утонут в ней.

То есть основа в виде бункеров, дотов и прочих строения явно была столетней, а то и большей давности. Но всё улучшено, снабжено приличными системами наведения, оружие — из лучшего. Собственно, примерно такие данные по поместью Вятских у меня и были, но своими «глазами» (Ну а что — броневик мой, сенсоры — его глаза. Так что своими глазами) выходило даже лучше, чем я предполагал.

То есть наш броневик, например, постоянно был под прицелом и сканировался, несмотря на опознания. Нам конкретно это чёрта с два опасно, но паранойя внутри одобряет.

А вот сам особняк был скорее коттеджем, чем замком или крепостью. Просторный такой, приземистый, двухэтажный.

Меня встретили и Вятский, тут же после вполне приличных благодарностей, меня огорошил.

— Марк, скажите, а вы не знаете девицу пристойного рода, готовую для брака? Детородного возраста? — выдал Филипп, смотря на потупившегося сына.

— Э-э-э… готовых — не знаю. Подобные девицы находятся вне сферы моих интересов, Филипп. Я женат, — заявил женатый я.

— Вот! — сообщил сыну, воздев палец, Вятский. — Простите, Марк, семейные дела. Я еще раз благодарю вас и всё же хотел уточнить ваши планы. Простыми словами: что наш род вам должен за вашу бесценную помощь?

— Сами же говорите «бесценная», — хмыкнул я. — Могу и повторить. Даже по буквам.

— По-буквам — пожалуй перебор, Марк.

— Тогда так: наши с вами контракты меня устраивают, как и корпорация Гараж. Более выгодные условия, часть вашего бизнеса и прочее — нам просто не нужны. Ещё и логистикой не хватало заниматься, — передёрнул я мысленно плечами. — Вы — выгодный партнёр. Ничего сверх выполнения текущих контрактных обязательств, скажем через месяц — от вас не требуется. И кстати, думаю, мы вам немного поможем с вашими врагами. Точнее, я отдам распоряжение наёмным отрядам.

— Общие войска и координация?

— Не-не-не, Филипп. Просто поможем, прикроем, так сказать. Лезть в карательные операции вашего рода мои наёмники не будут. Но прикроют ваши силы от неожиданностей.

— Нет слов, кроме слов благодарности.

— Ну и хорошо. Кстати, на вашем месте я бы навестил ваших «соседушек», Кравецких, не позднее чем послезавтра. Повод они дали.

— Повод дали, разбойники, — фыркнул Филипп. — Но почему такие сроки?

— А вы закупки у себя же посмотрите, — фыркнул я в ответ. — Ваш корабль прибудет. И либо вы нарушаете контрактные обязательства, либо…

— Да, благодарю за совет, — довольно низко поклонился Филипп.

На этом я распрощался, подписав несколько официальных бумаг: утверждения союза с главой рода и прочее подобное. А уходя уже слышал, как Филипп объясняет сыну, с чего нападать.

Как по мне — Кирилл не настолько глуп, чтобы не понимать. Он же — не табуретка! А только она может не понять, что Торговому Дому нарушать оплаченный контракт просто НЕЛЬЗЯ. Потому что с такими нарушениями он перестанет быть — с ним не будут иметь дело.

И то, что контракт с «разбойниками», как выразился Филипп, ничего не меняет. Вот только артиллерия и что-то там ещё, что покупали Кравецкие у Вязи, высоковероятно будет использовано против них. В атаке или обороне — неважно.

Так что в данном, конкретном случае надо, чтобы контракт разорвали сами Кравецкие. Ну или сторона контракта перестала существовать — тоже вариант.

Заехал за специями, был приятно обрадован скоростью обслуживания и сервисом. Ещё и скидка почти в пятьдесят процентов! Вот в Нижнем такого не дождёшься, всё же есть у Верхнего города некоторые преимущества.

Даже личную парковку на будущее предложили, «если глубокоуважаемому будет угодно ещё раз посетить наше заведение!» Далековато от магазинчика, но сам факт!

В общем, едем уже к складу, я доволен, и тут Икси связывается со мной:

— Марк, на ваш номер идёт входящий вызов. Не отслеживаемый.

— Скрытные все какие.

— Почти как вы, но не дотягивают, Марк.

— Да, есть чем гордиться, — хмыкнул я. — Ладно, давай связь, посмотрим, кто это там.

— Даю.

— Приветствую, Марк Мехов, — раздался узнаваемый голос.

— К делу, — ответил я, впадая в транс и продумывая варианты.

— К делу так к делу. Я бы хотел пригласить тебя на чашечку кофе. Как ты на это смотришь?

— Я? Да буквально мечта всей жизни, получить от «незнакомца» приглашение на чашечку кофе.

— Вот видишь, Марк Мехов — мечты сбываются.

— Очень избирательно, Висасуалий.

— Узнал.

— Ты знаешь, приложить столько усилий, чтобы скрыть источник вызова, но не изменить голос… Твое причмокивание довольно известно в Нижнем, последнее время, звучит буквально… из каждой помойки.

— Ха. Ха. Ха, — выдал этот тип, вроде как радостно, но по реверберации голоса было слышно, что задет. Что не может не радовать. — И всё же, Марк Мехов, я бы хотел с тобой встретиться. Нам есть, что обсудить, и сейчас для нашей встречи арендован ресторанный ярус Новгородской Плазы.

А у меня буквально кипели мозги: беспроводная связь выдавала слишком мало, так что я занимался безжалостным насилием. Своего мозга, своего Дара, пищащей Икси — получая информацию и строя модели. Зачем этому хрену понадобилась эта встреча? Какой риск, как поступить? И что будет правильным, а не импульсивным решением?

И, в общем, вроде бы картина вырисовывалась. Хотя если бы не Новгородская Плаза, я бы, возможно, не стал рисковать. Но место, где безбоязненно и беспрепятственно встречались те же атаманы Нижнего — более чем безопасное. Я бы не отказался там встретиться с представителем спецслужбы, которая нам гадила, хотя и не без мер предосторожности.

Ну и сейчас лезть, как идиот, я не намерен. А вот лезть надо, лезть, как умному. Потому что, если мои прогнозы верны — мы получим весомое преимущество. А если не верна — то я ничего не потеряю, кроме часа-двух. Жалко, конечно, но перспективы слишком заманчивые.

— Буду через полтора часа.

— Я уже жду, Марк Мехов.

— Подождёшь ещё, если кофе такой неистребимый, что без меня не справиться. У меня пока дела.

— Хорошо, подожду. А ты — шутник, — выдал он, вешая трубку.

— Ты не представляешь, насколько, — ответил я в пустоту, вытирая подтёки крови — ускорение далось организму не даром. — Срочно, в Гараж! Ходу! — распорядился я водителю.

Времени было не в обрез, и тратить его я не собирался. Подготовка и раздача распоряжений заняла час, как и приглашение Глории: ресторан Плазы — это место, где женатому человеку прилично быть с супругой. Кстати, несмотря на некоторые опасения, никаких стервозностей вроде «ты бы ещё через час после начала предупредил!» не было.

А через полтора часа (с приличной задержкой в несколько минут, потому что граф не может «опаздывать») мы с Глорией стояли у беломраморных ступеней Плазы. И любовались картиной «нетрезвый аристократ с блеском роняет пропитое достоинство».

А именно: некий полный и высокий, явно немножечко слишком много выпивший тип громогласно орал, чтобы его пустили в ресторан. Спутница этого типа стояла в сторонке, явно стараясь быть незамеченной, и временами впадала в челодлань, что понимаемо.

Потому что типу неоднократно сказали: ресторанный ярус арендован на сегодня, и его пьяную рожу там не ждут. Но тип продолжал пытаться проникнуть, вопя, как сирена:

— Я — князь, лакейская твоя морда! Немедленно меня пустить!

— Никак невозможно, ваша светлость, — раз в третий только при нас отвечал привратник. — О, господин граф? — заметил он меня. — Проходите, вас ожидают.

Ну я и пошёл… ожидаемо услышав пьяные крики:

— Да вы сдурели! Каких-то нищебродов!!! А меня!!! КНЯЗЯ!!! С КАКОЙ-ТО ШАЛАВОЙ!!!

А вот последнее этот тип сказал зря. Пьяный и тупой — оправдание только до определенного предела. Впрочем, мне и делать-то почти ничего не пришлось: просто резко обернулся почти вплотную, и, следя за катящимся по ступенькам хамом — он рефлекторно отшатнулся, ну и был слишком пьян, чтобы не споткнутся — поинтересовался:

— Это вы мне, сударь? — к этому моменту тип докатился до мостовой где… захрапел. — Видимо, не мне, — пожал я плечами, заходя вместе с Глорией в Плазу.

— Даже как-то жалко её, — произнесла Глория уже в лифте.

— Спутницу алкаша?

— Её самую. А тебе?

— Совершенно не жаль, — пожал я плечами. — Она — не рабыня, её никто не удерживал в его обществе.

— Значит есть причины!

— Возможно. Алчность, тешенье гордыни, просто глупость удерживали её рядом с ним. Но за что жалеть-то? Осознанный выбор разумного и относительно трезвого человека.

— Ма-а-арк!

— М-м-м?

— Это женоненавистнически!

— Не думаю, — прикинул я. — И вообще, ненавидеть кого-то из-за пола — пошло. Я ненавижу всех в должной мере, и пол не является хоть сколько-то значимым фактором.

— Какой ты у меня замечательный, — произнесла Глория таким тоном, которым посылают подальше.

На что я просто пожал плечами: соответствовать чьим-то представлениям обо мне я не собирался. Даже если это довольно близкий для меня человек. Вот я её принимаю такой, какая она есть, так что меня тоже таким принимает.

Под этот жизнеутверждающий семейный диалог мы добрались до ресторанного яруса. Я тут ни разу не был, но место было известным, можно сказать, «культовым». Этакая часть башни, стены которой были под высококачественными экранами, транслирующими окружение, ну или что-то интересное. В основном — окружение, создавая ощущение, что стен нет.

Столики же были левитирующими, от открытых на большие компании до приватных на пару-другую человек, укрытых либо листвой сплетённых кустарников, либо затемняемым стеклянным куполом, по желанию. Парили эти столики-платформы вдоль всего центрального столба, откуда официанты и прочая подобная публика заносила перемены еды и прочего.

А недалеко от нас приземлился столик, на четыре персоны, где сидел этот самый Висасуалий. В компании ослепительно профессионально слепленной спутницы. Именно «слепленной» — это дамочка, укладывающаяся во все мыслимые эталоны красоты, была минимум на треть из металла и пластика. Ну а то, что внешность в данном случае подправили — просто не вызывает сомнений.

Этакая телохранительница и эскорт при необходимости, спутницей эту дамочку не назовёшь.

— Киборг, — негромко прошептал я Глории, от которой начинала исходить пусть не сильная, но обида — насколько я понимаю, довольно типично для женщин.

Она мне слегка кивнула, и тут Висасуалий сделал широкий жест, приглашая за столик.

— Присаживайся, Марк Мехов, и твоя очаровательная спутница тоже. Я…

— Кофе где? — уточнил я, пристально осмотрев стол. — Ты обещал кофе, а я тут вижу только этанол с различными добавками.

— Я… — замялся Висасуалий, но взял себя в руки и таки заказал кофе.

— Очень средне, — откомментировал я, сняв пробу. — Что ты хотел?

— Поговорить. Кстати, я тебя представлял по-другому, — прищурился он на меня.

— И каким же?

— Мертвым, конечно! — добродушно округлил он щёчки-яблочки, всплеснув руками. — Ты несколько раз нарушил мои планы — а ещё жив.

— Фантазии и мечты не часто соответствуют реальности, — поднял бровь я. — Я вот тоже не без интереса смотрю на типа, который влез в зону моих интересов.

— Так смотри, я не против. Кстати, а чем стреляли по нашему Новому началу?

— Да никто по тебе не стрелял, проводили испытания, в которые твоя летающая конура назойливо влезла.

На этом диалог прервался, Висасуалий начал жрать, Глория — кушать (её еду я проверял несколькими сканерами, совершенно не интересуясь насмешливыми взглядами Висасуалия и каких-то типов за столиками в отдалении). Ну а я пил кофе. Киборг изображала элемент мебели, чем, в определённом смысле, она и являлась. Не вообще, а данная конкретная киборг, само собой.

— Граф Мехов, как ты думаешь, что главное в войне? — вдруг выдал этот тип.

— Какой конкретно?

— Без разницы. Например — между нами.

— Я с тобой не воюю, — отметил я.

— Сомнительное утверждение, но не буду спорить. И всё же, что главное?

— Не терять впустую время, — пожал я плечами.

— Должен признать, что и это тоже. Но я думаю главное — удивить. Удивил, значит победил. Кстати, у меня сейчас тут намечается демонстрации продукции дочерних компаний Хрупкого Счастья. Ты не против?

— Дорогая? — поинтересовался я у Глории.

— Еда неплоха, так что вполне вытерплю рекламу, — пожала она плечами.

— Мы не против.

А вот дальше платформы столики стали опускаться, выстраиваясь на одну линию. Висасуалию под нос поставили микрофон, и он в лучших традициях ярмарочных зазывал стал трындеть про то, какое охренительное оружие он производит. А через пару минут на экранах появился трансляция. Гаража, конечно, чего же ещё.

— Наши партнёры арендовали лучшие образцы, для штурма одного неприятного места. И любезно не возражают против этой трансляции, господа! — после чего Висасуалий торжествующе уставился на меня. — И что скажешь?

— А надо? — скучающе уточнил я, попивая кофе. — Ты же рекламировать собрался, вот и рекламируй. Как тебе, дорогая? — заботливо полюбопытствовал я у Глории.

— Так себе, если честно. Еда лучше. Хотя и она не блещет, дорогой.

— Ну, куда пригласили. Я бы выбрал более презентабельное заведение, с более… заслуживающей внимания развлекательной программой. Но увы, пока мы тут.

— Бывает и хуже, хотя и не часто.

— Несомненно.

Короче, толпа самоходной артиллерии, танков и коптеров стали обстреливать Гараж. Которому, вообще-то, от этого обстрела было ни тепло, ни холодно. Хотя выглядело всё грозно, а разговоры зрителей скорее смешили. Ну всякие там «А почему не стреляют в ответ? — Наверное, с первого залпа развалились. Не лучший образец для демонстрации, но техника действительно ничего».

Висасуалий держал лицо напоказ, но зыркал на нас с Глорией и недоумевал. Пока, наконец, какой-то незнакомый аристо со столика относительно неподалёку вдруг не вскочил:

— Прошу прощения, а вы часом не граф Мехов?

— Я — он постоянно.

— Но это же штаб-квартира вашей корпорации под огнём! Гараж, если не ошибаюсь.

— Не ошибаетесь.

— И… впрочем, вам виднее, — не стал развивать тему этот зритель.

Тем временем я достал мобильник, сообщил: «Начинайте. Тут трансляция, поэтапно, чтобы лучше выглядело», — Висасуалий снисходительно посмотрел на меня, думая, что это выпендрёж. В Плазе как бы экранировали внешние сигналы… Но лично для меня — как бы.

— Дорогая, я считаю нужным добавить в это представление немного динамики.

— Горячо поддерживаю, дорогой!

И в ответ на это с крыши Гаража стартовали несколько пазузу, вызывая удивлённые возгласы. Которые сменились мёртвой тишиной, когда платформы, не обращая внимание на огонь, прихватили по три танка нападающих и скрылись в целом, что стало видно после развеивания дыма, Гараже.

— А-на-на-на… — начал заикаться Висасуалий. — Это мелочи…

— Угу. А сейчас моя корпорация Гараж, уважаемые, продемонстрирует вам несколько своих разработок. Если вы будете заинтересованы в деталях и покупке — обращайтесь в штаб-квартиру, Нижний город, — громко огласил я. — Да, прыжковые ранцы. Отменная штука.

Действительно неплохая — полсотни штурмовых гаражников ломаными прыжками пронеслись над техникой. Которая ни черта не могла сделать: ракеты просто не фиксировали штурмовиков как цели — очень уж параметры выбивались из классических, летательного аппарата или механизированного доспеха.

На пулемёты, которых было раз-два и обчёлся, штурмовики не обращали внимания. Ну а поднять артиллерию враг не успел — весь полёт, с упрощёнными электромагнитными сферами, выводящими технику из строя, занял меньше минуты.

— Оборонительная артиллерия, — произнёс я, и на технику обрушился огонь турелей.

Не сказать, чтобы с лёгкостью, но вполне эффективно пробивая броню. Правда, недолго — нечего ломать то, что можно пустить на запчасти. И не только.

Но даже кратковременного обстрела хватило, чтобы эти вояки корпоратные попробовали драпать… Уперевшись в поднятые из земли щиты, лишавшие их пути к отступлению.

— А теперь гвоздь программы: открывашка Мехова! — провозгласил я.

И штурмовые гаражники вновь совершили круг. Правда, на этот раз с оружием… точнее, генераторами звуковых колебаний. Аккумулятора надолго не хватало, но надолго и не надо: из техники, вибрация стен и механизмов которой была не просто дискомфортна, а болезненна и смертельна, стали выползать члены экипажа, в не лучшем состоянии.

— Да, господа. Техника, конечно, совсем не лучшая. Но почти новая, для чего-то может пригодиться. Так что в корпорации Гараж неделя скидочной распродажи бронетехники производственной компании Дерза.

Висасуалий уже не держал лицо: дёргался, пытался понять, как я управляю Гаражными в условиях экранирования. И вообще радовал своим видом. А мне оставался последний аккорд. И телефон разрядится… но что делать.

— Мы с супругой скоро покинем вас, дамы и господа. Дела. Но, как говорили раньше — огонёк на посошок! — озвучил я, запуская встроенный проектор мобильного.

А на проекции радостным и весёлым огоньком догорало Новгородское представительство компании Хрупкое Счастье. Естественно, в Верхнем городе.

— И на этой тёплой ноте, позволим себе вас оставить, — поднялся я, смотря на дёргающегося, бегающего глазами и грызущего ногти Висасуалия. — Прощайте, Висасуалий. И да, я с вами согласен — готовят тут не слишком, но не расстраивайтесь так.

На этом мы с Глорией покинули ресторан. И ведь не посмеёшься пока… Так что до машины добрались с надменными физиономиями. А рассмеялись, в обнимку, уже в ней: и нервное напряжение сбрасывая. И этот уродец-Висасуалий повеселил. Хотя я в упор не понимаю — он по психопрофилю, пусть прикрытому артефактами, но всё равно ощущаемому, выходил…

Трусом, показушником… Да ничтожеством, можно сказать. И как он добился текущего… Хотя, возможно, именно поэтому и добился. Нормальным людям, даже не слишком хорошим, то, чем он занимается, просто не нужно и противно. Вот и вырос, как бледная поганка.