Инженерный парадокс 7

Глава 7

Жилой район, юго-восточная окраина Нижнего города, Новгород

Дрыга и Щепка пробирались по чужому району. Ночью, всего вдвоём, что вызывало у обитателей Нижнего естественный страх. А у представителей банд — страх гораздо сильнее. Если над простым жителем в неурочный час хозяева территории могли просто посмеяться и отпустить, хотя такое везение было не частым. То вот представители другой банды с оружием так просто бы не отделались.

При этом, Дрыга успокаивал себя, причём довольно успешно. Во-первых, до броневика с артиллерией полкилометра, а связь с ним есть. Во-вторых, они уже не банда — корпорация! Да и вооружение и снаряжение его с Щепкой такое, что уж убежать и дождаться подмоги они точно смогут. Хотя местные даже не появлялись на глаза: то ли атаман и Марк договорились.

А возможно, Кирпич послал их так заковыристо, что раньше утра местные ничего не сделают: все их силы будут направлены на то, чтобы понять как и куда их послали. Дрыга вообще был внутренне уверен, что ругань Кирпича — опасное оружие. Эффективное и рабочее, хотя и не столь летальное как ствол.

А вот Щепка явно нервничал сильнее. Что Дрыга объяснял себе тем, что Щепка родился и вырос в Нижнем, и «не по понятиям», как и «прилетит ответка», были у него буквально в крови.

— … группа Б, по вашему маршруту обнаружен объект, — вдруг пришло по связи, приятным женским голосом. — Недоделки, взяли ноги в руки и потопали быстрее! Тормоза трахнутые! — продолжил тот же голос, так же деловито, как и начал, причём сознание Дрыги фильтровало сказанное: он, повидавший жизнь, не умел ТАК материться, как материлась бессменный оператор бойцов и патрулей, Икси.

Про последнюю ходило много баек, кто-то говорил, что это вторая жена Марка. Кто-то — что Марк, будучи безумным изобретателем, создал женскую версию самого себя. Впрочем, узнавать точно никому не хотелось, так что личность Икси оставалась тайной для большинства бойцов Гаража.

— Группа А, клювами щёлкаете? — ласково обратилась Икси уже к Дрыге.

— Нет, Икси, это… задание выполняем. Шкандыбаем по маршруту, во!

— Дегенераты слепошарые, — был ответ Дрыге. — Тридцать градусов вправо по маршруту, переулок. Объект там, марш!

— Идём, идём, — ответил Дрыга.

— И нахера этот кипеш? — передёрнул плечами молчавший до того Щепка. — Весь Гараж, считай, на уши поставили, ни хера непонятно…

— А тебе не похрен? — окончательно успокоился Дрыга — нервничающий напарник, как ни странно, оказал на него успокаивающий эффект. — Вот ты по грибы ходил, Щепка?

— Ни хера я по твоим грибам не ходил! Да и увидел их впервые в столовке, Дрыга! Говорят, охотиться на них надо… И опасно это.

— Врут, — хмыкнул Дрыга. — Грибы, считай, как трава растут. Только если не тот сорвать — травануться можно… Но ни черта не опасно.

— Ей, ну ты выдал! Травануться можно — и не опасно!

— Не дёргайся, мы просто собираем железки, — отмахнулся Дрыга, нагибаясь за дроном-коптером, лежащем в подворотне.

Поднял его, встряхнул и отправил в заплечный контейнер, к трём таким же дронам, уже собранным парочкой. А после они направились дальше.

— И вообще, Щепка, — начал философски рассуждать Дрыга. — Вот мы ходим, боевые капают, корпов щипаем — плохо ли?

— Боевые, конечно, не плохо, Дрыга. Только ты кумекаешь, что мы сами — корпы? — ехидно уточнил Щепка, даже перестав так сильно дёргаться.

— Э-э-э… Мы — правильные корпы! — нашёл ответ через минуту Дрыга. — А щипаем — неправильных. Уродских, короче. О, ещё один! — обрадовался Дрыга. — К себе бери, Щепка, а то места нихера нет.

— Возьму, возьму, — буркнул напарник, прибирая дрон в свой контейнер. — Ей, Дрыга, я вот тут подумал.

— Охренеть…

— Смешно дохера! Только послушай: вот мы эти железки корпские собираем…

— И за них ещё и премию отвалят, — напомнил Дрыга.

— Да, охеренно, — отмахнулся Щепка. — И даже хрен с ним — местных Марк запугал, Кирпич в ум оттрахал — пофиг. Вот только железки эти дохера стоят, наверное…

— Не вздумай, Щепка, — напрягся Дрыга.

— Я что, идиот у своих крысить⁈ — возмутился напарник. — Тем боле у Марка… Не в том дело, Дрыга. Корпы-то за своим добром не приедут? Так-то мы круты, но ходим-то двойками, и до тачки — шкандыбать до хрена!

— Хм-м-м… — задумался Дрыга, понимая, что в словах напарника есть здравое зерно.

Ответить, что «есть, кому думать», конечно, можно. Вот только они — бойцы Гаража, а не бараны, надо и самим думать. А если подумать, выходило… С этими мыслями Дрыга уставился на здоровенную башню корпорации Коршун, возвышающейся над крышами домов.

И тут, буквально на глазах бойца, на стеклянной стене вспыхнул цветок взрыва. Маленький, но это если не учитывать расстояния: на высоте в несколько сотен метров взорвалась мощная бомба, а то и не одна. При этом, по поверхности стёкол небоскрёба пробежала заметная даже с такого расстояния волна, за пиком которой стекло, блестя в свете взрыва как звёзды, окутало башню серебристой пылью.

Зрелище было завораживающим, так что Щепка и Дрыга аж замерли, смотря на башню. Но Дрыга пришёл в себя первым, и вспомнил вопрос напарника.

— Ей, знаешь, Щепка, вот ты спросил. Толково спросил, — протянул Дрыга. — Только знаешь, корпам, мне кажется, ни хера не до дронов.

— Точняк, — потерянно ответил Щепка. — А чё там, интересно?

— Ну, говорят, Марк на дронов разозлился. Говорят, забрался на крышу, погрозил корпам кулаком, сказал, чтоб убирали дронов, а то им звиздец. Ну они не послушали, — развёл руками Дрыга.

— Да-а-а… совсем конченые дурошлёпы там, — покивал Щепка. — И знаешь, Дрыга. Марк меня стремает иногда.

— Иногда? — заржал Дрыга. — Да ты тот ещё бесстрашный! Как богатырь в сказках, гы-гы! Ладно, потопали дальше — железки сами себя не соберут.

И напарники продолжили путь по расширяющейся спирали вокруг бронетранспортёра.

Мы с Глорией прыгали между домов, используя магнитные и вакуумные зацепы, удаляясь на максимально возможной скорости от штаб-квартиры Коршуна. Вообще, уже сейчас я понимал — я немножечко слишком сильно разозлился… Но реально же уроды! Мало того, что похерили вообще все законы и правила, так ещё и трансляцию этого на имперском канале запустили!

Как будто бы Император, к примеру, на видео держался за руку с врагом Империи, называл другом, давал поручения и деньги. При том что всем остальным за такое — трибунал. Примерно такого уровня хамство пытались провернуть в Коршуне. Причём, скорее всего, их бы одёрнули… Но только месяца через два-три, как мне кажется.

Даже штраф, возможно, вчинили… Вот только без прикрытия в какой-нибудь Канцелярии Коршун на такую хрень точно бы не пошёл.

Впрочем, это вопрос несбывшегося: дронов у Коршуна в Нижнем больше нет. А у Гаража, кстати, дронов Коршуна становится всё больше. Матерящийся с недосыпа Кирпич выгнал почти всех бойцов Гаража на «генеральный сбор трофеев», и судя по данным от Икси — число собранного приближается к десятку тысяч. Что очень неплохо, выгодно, и вообще неплохие трофеи.

А вот с самим представительством в Нижнем, несмотря на не вполне продуманную реакцию, вышло… Просто замечательно. Подобную масштабную и эффективную диверсию вдвоём мы бы физически не смогли бы провести, если бы не паника в корпорации.

Раньше Глория провернула пару похожих по эффективности диверсий, вот только корпораты, к сожалению, на своих ошибках учатся. Не на всех и не всегда, но повторить диверсию в серверной штаб-квартиры Глория бы просто не смогла. И не факт, что выжила бы при попытке, точнее, наверняка бы не выжила.

Но сейчас Коршун, как под заказ, подставился. Беглый сбор данных, бешеный рывок в окрестности башни, в сопровождении части стаи… А дальше мы с Глорией разделились. Она осторожно и неторопливо, с большим грузом, начала подъём на башню. А я для начала замелькал на сенсорах охраны башни со Стаей. А потом начал вести по укреплениям Коршуна огонь.

И нет, головой я не бился: она у — меня ценный инженерный инструмент, так что с ней я предельно аккуратен. Просто стечение обстоятельств и непродуманных решений открыло в грамотной обороне представительства огромную и очень удобную дыру.

А именно: на потерю дронов глава корпорации отреагировал истерикой. Ну и нахлобучил нижестоящих, которые так же впали в соответствующее состояние. И сделали гениальный по идиотичности ход: стали усиливать источник управляющих сигналов, в надежде поднять свои дроны и вернуть хотя бы часть. Ну и продемонстрировать их летящими, само собой. При этом, для безопасности, башня штаб-квартиры не имела внешних антенн, выступая как антенна сама по себе.

И из серверной-управляющего центра начал шарашить мощнейший радиосигнал… К чертям забивший почти всю сенсорику и сделавший автоматические защитные системы просто неэффективными. То есть, Глория совершенно спокойно и незаметно для сенсоров поднималась к серверной по внешней стене башни. И её просто не видели и не могли, несмотря на груз и то, что она была не в Келифе, а в штурмовом доспехе.

Ну и чтобы особо бдительные живые охранники ничего не заметили, я проводил отвлекающий манёвр, вроде как атаку… Которая переросла в атаку полноценную: судя по всему, командная вертикаль в Коршуне была похерена текущим кризисом, и на мой обстрел реагировали только дежурные. В результате Коршун не только лишился серверной, центра управления дронами, и чёрт знает, сколько из управляющего менеджмента.

Так ещё и основательной части машинного парка в подземных гаражах, и к чертям разнесённого КПП и массы разрушений на первых этажах. Вообще, было у меня подозрение, что был шанс к чертям обрушить башню представительства целиком…

Но разум подсказывал, что успех этой авантюры не выше тридцати процентов. А вероятность выживания нас с Глорией в процессе — и того меньше.

Так что тотчас же после минирования Глория стала спускаться с башни на тросе, а я направил в проломы башни остатки робопсов. И взрыв серверной мы с супругой встретили уже на бегу, причём двигаться «верхним» маршрутом было совместным решением. У Глории — потому что она так просто привыкла, хотя на ней сейчас был не легчайший Келиф.

А я пришёл к нему потому, что после уничтожения серверной принимающие решение Коршуна переключат своё внимание на нас. Шанс, что наш взрыв полностью обезглавит корпорацию, конечно, был. Но не слишком большой, а полагаться на него было глупо.

При этом лишить преследователей возможности пользоваться колёсным транспортом — дорогого стоило. И, судя по информации Икси, это было ой каким не лишним: через полторы минуты после взрыва из не уничтоженной части подземного гаража стали выдвигаться колёсные танки. Которые хотя и довольно быстрые, но ни черта нас не могли догнать: двигались мы, как понятно, не по дорогам и не вдоль них. А совсем наоборот.

— Марк, опасность! — сообщила Икси, скидывая данные.

— Неприятность уж точно, — хмыкнул я.

За нами, чтоб их, помимо танков выдвинулись с десяток механизированных доспехов. Лёгких, в десантной модификации, с прыжковыми двигателями. Я бы даже не назвал их полноценными механизированными доспехами в таком обвесе: броня — слёзки, а не броня. Оружия тоже особо мощного не прихватишь, вот только два фактора делали ситуацию именно неприятной.

Первый: несмотря на облегчённость, основного преимущества в виде усилителя эфирного доспеха эти десантники не лишались. Оружие у них при этом было лёгким, но на наши с Глорией доспехи — с головой. Это в помещении, подготовленном и с ограниченной подвижностью, у нас были вполне серьёзные шансы. А вот в «поле», в зоне прямой видимости… Хреновастенько, как любит говорить наш исполнительный директор на визиты Ринаты.

Это не говоря о том, что скорость на прыжковых двигателях у этих деятелях НЕМНОЖКО повыше нашей. Но, инженер я, или просто повзрывать вышел?

— Марк, Гаражные успеют? — уточнила Глория ровно, но в эмоциях ощутимо напряглась. — Или, может, укроемся в здании?

— Гло, слушай, ну ты сама же понимаешь, что в здании нас и похоронят, — хмыкнул я. — Эти типы о «неприемлемом ущербе» просто не будут думать и обрушат дом вместе с нами. А если мы найдём достаточно прочное — так тут до башни рукой подать…

На последнем я замолчал, закрутился в прыжке юлой и, в трансе, выцелил и уничтожил двух дронов: наблюдателя и ударного коптера-носителя. То ли с взрывчаткой, то ли с ракетой — в любом случае неприятно. Это, очевидно, преследователи разослали по маршруту и теперь навелись на нас, хотя и до этого двигали примерно куда не надо. Нам не надо, как понятно.

— Марк, я…

— Отставить панику. Снижаемся — они не смогут стрелять, пока мы за домами. И сворачиваем вон туда.

— Марк, не хочу тебя расстраивать, но там мы упрёмся в Свалку. Причём не с нашей стороны. А за нами погоня с дальнобойным…

— Я в курсе, Глория.

— Я… хорошо, — согласилась она.

Довольно приятно, что она мне доверяет. Хотя, если разобраться, это просто показывает то, что моя супруга — не необучаемая дура: я достаточно демонстрировал ей, что невозможное требует просто больше времени и усилий.

И направление я сменил не просто так: уйти «чисто» у нас просто не выходило. А значит, надо было привести противника на мою территорию — так слабые шансы превращались в уверенность. Вот только территория — чуть ли не другой конец Нижнего и, казалось бы, без шансов. Если бы не Свалка.

Корпорации к Свалке не приближались и особо за ней не наблюдали — то ли брезговали, то ли ещё какой-то вариант глупости. А я на Свалку претендовал изначально, с прицелом переработать её как в средства, так и в непосредственные материалы. Так что вокруг «центра» Нижнего города медленно, но верно росла моя территория, этакая полоска контроля.

Тоненькая… Но нам хватит. Вступать в полноценную схватку с преследователями я не собирался, хотя… Увидим.

Тем временем нас догоняли, и приходилось петлять между домами: противники вели по нам огонь с высоты, причём несколько попаданий как от меня, так и от Глории, просто проигнорировали: та самая «фишка» механизированного доспеха, делающая из обычного эфирного щита несокрушимый барьер.

Сокрушимый, вообще-то… Но для этого нужна подготовка. А времени на неё нет.

— В дома, пробиваемся насквозь, стараемся сквозь нежилые.

— И меняем направление внутри, — резонно отметила Глория.

— Да.

В общем-то её замечание очевидное, но умница, что подумала: если двигаться по прямой, то на выходе из здания можно радостно поздороваться со слаженным залпом летунов. И тактика себя оправдала — мы продвинулись на полкилометра, прежде чем преследователи поняли: ловить на высоте нечего, надо спускаться.

Что они и сделали, не сомневаясь… Оказавшись на месте, которое Бригада и паучки пусть не готовили целенаправленно, но некоторые подарочки «заложили». И первый поприветствовал особо отмороженного: он спустился, рассчитывая перехватить нас впереди, поднял ствол… и вписался в стену дома: импульсный магнит сработал на сто процентов, и никой эфирный доспех… ну, точнее, никакой, кроме ОЧЕНЬ специфически сконфигурированного, не помог бы.

Глория показала свой класс, не только в прыжке смахнув шлем с содержимым (за секунду перед этим магнит был, как понятно, деактивирован), но и прихватила в качестве трофея штурмовую пушку. Всё правильно сделала: в хозяйстве пригодится.

Впрочем, непосредственный успех это был последний. Несколько раз направленные мины отбрасывали и явно наносили повреждения преследователям. Одного «летуна» мой Напильник отправил на землю: всё, что я успел сделать, не подставляясь под выстрелы, так это срезать часть дюз.

Но преследователи нас «зажимали», явно перекрывали путь. А через минуту появился штурмовой флаер, и вычислитель доспеха отметил запущенные ракеты-охотники. Вот только я уже добрался, куда нужно.

— На землю. Аварийное отключение электроники, как только коснёмся земли!

— Да, — не стала спорить Глория, хотя вопросов у неё было, как понятно, тьма.

А я, спускаясь, выпустил вообще все шары ПВО. Экономить было глупо, а на нашем дальнейшем пути они не слишком понадобятся. И, как только мы коснулись потрескавшегося асфальта, нас кинула в стены домов взрывная волна. Вот только была она недостаточной для повреждений. Металлическая пыль, светонепроницаемый дым и жёсткий ЭМ-импульс.

Что с противниками — мы не могли видеть, как и они нас. Даже связь с Икси пропала… Почти. Определённая возможность при использовании ментализма связаться была… но не было времени на концентрацию и подготовку. Да и не слишком мне нужна была связь с искином ближайшее время.

Так что Дар я использовал для передачи Глории приказа врубать доспех, пока я… отмыкал люк техкоммуникаций.

— Это было сильно, Марк. Но думаешь — поможет?

— Уверен. Прыгаем. И ходу!

Спрыгнув в люк, мы побежали, причём Глория вынужденно шла первой, приходилось корректировать ей направление, да ещё отмыкать створы ответвлений. И, наконец, мы вышли к воздуховоду.

— Прыгаем, — закрепил я трос, приобнял Глорию и сиганул в пропасть.

И уже в полёте знал: «подарочек» в виде кислородно-газовой бомбы сработал. Разрушив за нами… много что и сплавив проход в неразрушенное. И взрыв… ну, трещины на пластобетонных стенах воздуховода появились. Впрочем, он удержался, хотя на линию монорельса мы упали в компании с камнями.

— Где мы, Марк⁈

— Система резервного монорельсового снабжения. Военная, есть под всем Новгородом. Соваться сюда, обычно, не стоит. Но под Нижнем оно стояло на консервации.

— Стояло?

— Угу. Часть расконсервировали с приходом корпораций, но уже поздно.

— Всё контролируешь? — усмехнулась супруга.

— Достаточно, — усмехнулся я в ответ. — Только надо торопиться. У нас пять минут до поезда, а они тут сверхскоростные, да ещё и бороться с сопротивлением воздуха в тоннеле.

— Плазма?

— Она самая, плазменный обтекатель. Ответвлений нет, так что хватайся за плечи.

После чего я… просто полетел над рельсом. Подключиться к энерговоду манипулятором — с полпинка, как и создать вихревые токи, особенно учитывая то, что рельс в принципе был создан для создания магнитной подушки — по нему никто не «ездил», только над ним.

В общем, скорость мы набрали приличную, Глория даже несколько раз крикнула: не от страха, хотя и он был, а от удовольствия — к скорости она испытывала некоторую слабость. Вот только расслабляться нам не стоило: корпорации про систему военного монорельса знали. Не все, но те, которые потенциально рассматривались Империей как союзники в защите Новгорода. И Коршун был такой корпорацией.

Так что есть не менее пятидесяти процентов, что командир преследователей — не идиот. И на выходе из монорельса нас будут ждать — направление-то у нас только одно. Конечно, понять, что мы выжили и уходим монорельсом… сложно. Но возможно, так что…

— Готовься. Нас встречают. Сейчас тряхнёт, — только и успел сказать я, меняя конфигурацию поля.

И на разгрузочной станции нас буквально сорвало с монорельса на высокой скорости. Так, что выстрелы встречающих нас механизированных доспехов просто пролетели мимо, а потом было жёсткое приземление за опорной колонной, которая затряслась от попаданий.

— Их там пара десятков, Марк!

— Угу.

— И…

А вот сказать, что «и» Глория не успела. С шипением и свистом, потрескиванием статики, из тоннеля выскочил поезд монорельса, разделивший нас и противников.

— Уф, повезло… Или нет?

— Можно сказать, повезло. Сбрасывай термоэлементы, Гло. Ты на грани перегрева.

Так и было: доспех Глории был не слишком приспособлен для маглева, и паразитные потери разогревали его. Ничего страшного, если бы не скорость, поэтому оптимальным решением было скинуть несколько перегретых модулей охлаждения, а не тратить на них энергию.

— Я буду беззащитна минимум полминуты!

— Да.

— Хорошо, Марк, — с этими словами открылись коммуникационные люки, с шипением повалил пар, и на пол упали два почти раскалённых охладительных модуля. — И Марк.

— М?

— Поезд не слишком долго едет? Может ты меня понесёшь?

— Слишком. И не в доспехе, — ответил я, давая команду голопроектору.

Потому что никакого «поезда» не было. Была голограмма и динамики, плюс система помех, эмулирующая паразитные потери маглева, забивающая сенсорику. Так что враги даже не сомневались в том, что перед ними поезд. А когда голограмма «уехала», враги рванули через рельсы и замерли, увидев меня, стоящего у колонны и помахивающего рукой.

ОЧЕНЬ удачно замерли, да и в себя пришли не мгновенно, начав поднимать оружие спустя… три секунды.

— Три… Два… Один… Бум! — по привычке отсчитал я.

Просто поезд по монорельсу циркулировал, вот только противники, знакомые с маршрутом, его не ждали. И четыре доспеха с наполнением просто размазались и разлетелись от удара, осыпавшись кусками ломаной брони по обе стороны от настоящего поезда.

— Неплохо вышло, — немного погордился я. — А теперь — ходу!

— Марк, ты — псих! — на бегу сообщила Глория. — Но мой псих. И я такая же — потому что мне это нравится!

— Не псих, а точно…

— Не нуди, пожалуйста.

— Сейчас не буду, — проявил я великодушие.

И сейчас вопросов с «уходом» у нас просто не было. Разгрузочная станция имела выходы в техкоммуникации разных уровней, более того, если к военному монорельсу корпы смогли спуститься, опередив нас, то к гражданским техкоммуникациям просто не могли иметь доступа. Да и имели бы — а куда из десятка направлений мы ушли?

Не говоря о том, что тут я уже всё контролировал. Правда, данная вылазка однозначно будет связана с Гаражом… Вот только войну нам Коршун объявил довольно давно, правда, ограниченную Нижним — была такая возможность. Мы это проигнорировали, только защищаясь, но напав на них в Нижнем — были в своём праве.

Самое забавное, что после этого есть ненулевая вероятность, если Коршун попробует выйти на связь, чтобы… урегулировать конфликт. Юридически возникший с их объявления ограниченного конфликта интересов нашей корпорации… Реально смешно выходит, хмыкнул я и поделился мыслями с вопросительно хмыкнувшей Глорией.

— Марк, может, излишний вопрос…

— Нет, Глория. Мира с ними у нас не будет, как из-за тебя, так и из-за их дел в целом. Но сам факт — смешной. Если он будет, конечно.

— Если будет — то да, — с облегчением признала Глория. — А вообще — это реально было круто, Марк!

— Авантюра-авантюрой, — вздохнул я. — Правда с удачным исходом, — немного поднял сам себе настроение.

— Зануда ты Марк. И за что я тебя полюбила?

— Что?

— Ничего!

Ну, ничего и ничего. Тем временем мы продвигались техкоммуникациями. Погони за нами не было, ломиться в техкоммуникации преследователи не стали. Походили у люков, посмотрели в целые печати, собрали ошмётки раздавленных и свалили.

И вот, уже на границе… точнее, под границей территории Гаража, вызов от Икси.

— Марк, вынуждена следовать вашим инструкциям: на контролируемой территории совершается преступление в адрес гражданского населения вооруженной группой. Вы — ближайший вооружённый отряд к месту преступления. Вмешиваетесь, или мне направить ближайший патруль?

— Хм… Глория, как ты насчёт нанести добро и подвергнуть справедливости?

— В принципе, я не устала. И не очень люблю «вооружённые преступные группы», нападающие на простых людей. И ещё на нашей территории.

— Берёмся, Икси. патруль тоже направь, на всякий случай. И давай данные.

Жилой многоквартирный дом, свежеприсоединённая территория к зоне контроля корпорации Гараж, Нижний город, Новгород

Вероника всем своим телом подпирала закрывающий дверь шкаф, который не иначе как чудом она смогла придвинуть к сотрясаемой ударами двери. Упиралась, время от времени кричала, звала на помощь… Но понимала, что это бессмысленно, с каждым новым криком. Никто ей не поможет.

И чтобы не сойти с ума от страха за дочерей, думала о том, как оказалась в текущем положении. Мысли были не слишком радостные… но пучина паники была ещё хуже.

А ведь ещё год назад она была довольна своей размеренной и спокойной жизнью! Счастье… может, его и вообще не было, а может, и не бывает его в жизни. Но у неё был муж, две прекрасные дочери, жильё в Верхнем городе… И всё это рухнуло, когда Андрей просто… сбежал. Исчез, непонятно куда, оставив чудовищные долги.

Полгода Вероника боролось за себя и дочерей, пыталась хоть что-то сделать… но в итоге им пришлось бежать в Нижний — участь должника корпорации не слишком отличалась от рабской, недаром их так и называли — «долговые рабы». И Нижний город не был к ней приветлив, хотя и не так ужасен, как она опасалась. А неделю назад она, перебивающаяся шитьём…

Вот кто знал, что её хобби, которое она нашла себе от скуки, сможет дать не умереть с голову ей и дочкам!

Но неделю назад она нашла работу, от которой не отказалась бы даже в Верхнем городе… Если бы не семья. Удивительно, но ей даже не пытались залезть под юбку! Правда, собеседование и проверки заняли почти два дня, но уже неделю Виктория работала продавцом-управляющей. И хотя пока на испытательном сроке, пусть денег ей ещё не платили — только выдавали товарные наборы, в будущее она стала смотреть с надеждой…

Если бы не удары в дверь, пять минут назад превратившие жизнь в кошмар! Спрятав дочек восьми и шести лет под кроватью в спальне, она нечеловеческим усилием придвинула к выбиваемой двери комод. И… даже ни на что не надеялась. Но не сдаваться же, опустив руки⁈

А соседи… похоже, их фальшивые улыбки и поздравления, от которых она стала опасливо закрывать двери, вызывали опасения не зря. Как и разговоры — мол, в люди выбилась, надо будет помочь другим. Одолжить денег, пристроить…

Это при том, что денег Верника не видела: четыре рубля с мелочью в небольшом кошельке — все деньги, которые у ней были. На новой работе деньги она видела, только кладя их в кассу, но соседи, похоже, были твёрдо уверены, что она ворует. Как это глупо — найти приличное место и воровать…

И, наконец, предваряющая нападение ситуация… Которая, похоже, была прямо связана с орущими грубыми голосами за дверью и ударами.

Соседка, женщина лет сорока, вечно неопрятная, пришла просить в долг. Вероника напомнила, что та и без того должна ей рубль, из денег заработанных шитьём… Что вызвало оскорбления, крики… Даже угрозы. Но в итоге Вероника просто захлопнула дверь перед орущей «будет тебе справедливость, скупердяйка!» соседкой.

И тут стук прекратился. Вероника прислушалась, в её сердце затеплилась надежда…

— Слышь, шалава, ты натурально задолбала, — раздался вдруг громкий, издевательский голос. — У тебя есть секунда, открыть, отдать всё ценное и бабло. И тогда так и быть — обслужишь парней по разику и гуляй себя. А нет — пожалеешь.

— У меня нет ничего ценн… — закричала было Вероника, но тут раздался грохот, и недалеко от её головы разлетелись щепки шкафа.

— Сама выбрала. Стреляйте, парни.

Вероника в ужасе отпрыгнула, а в шкафу появилось несколько дырок. После этого раздалось три тяжёлых удара, и шкаф упал на пол, с входной дверью поверх него. А в квартиру, жутко ухмыляясь, заходили какие-то татуированные уроды, с пистолетами и в коже.

— А шлюха-то ничего, — произнёс всё тот же голос. — С собой заберём, попользуем, пока не сломается, гы-гы! — засмеялся он, а его смех подхватили и прочие уроды. — Где бабло⁈

— У меня всего четыре рубля… Возьмите и… оставьте меня, пожалуйста… — с этими словами Вероника протянула свой кошелёк, схваченный грубыми руками.

— Ты глянь, не врёт. Ну, отработает значит.

— Да есть у неё бабло! — раздался знакомый голос соседки, и в дверном проёме показалась неухоженная голова и засаленный халат. — Эта шлюха неделю в магазине работала! Наворовала уже небось дохера! Вы поищите…

— Заткнись, старая! — рявкнул главарь. — Не видишь — нет тут нихера! Скажи спасибо, что не получила маслину! Девка хороша, только потому твой звиздёж спускаю!

— Да я чё, я ничё…

— Вот и захлопни хавало! Ладно, берём девку и валим.

— Погодите! У неё дети есть! — заголосила соседка.

А пред глазами Вероники потемнело. Это… она бросилась к двери спальни, растопырив руки.

— Нет! Прошу! Не надо! — закричала Вероника, невольно выдавая положение детей, чего сама не понимала в панике. — Так нельзя… — зарыдала она.

— Ну ты даёшь, девка, — хмыкнул главарь. — «Нельзя». Это, лядь, Нижний! Тут нет никаких правил, только сила! А сила — за нами!

— А ты уверен, что на территории Гаража нет правил? — вдруг раздался голос из-за двери.

Мужской, спокойный, уверенный и очень громкий голос.

— Братва, это что за хер⁈ — рявкнул главарь, вскидывая оружие.

И даже успел выстрелить… он один. В дверном проёме показалась фигура, неспешно вошедшая в квартиру. В блестящих доспехах, без шлема… взявшая пулю из воздуха, с интересом её разглядывающая. А в квартирке перед съёжившейся в ужасе Вероникой мелькал смерч вспышек и тени. И падающие на пол пистолеты… и руки, держащие пистолеты.

Только крови нет, в ступоре подумала Вероника, обессиленно садясь на пол — ноги её не держали. И вдруг она поняла, что за тень мелькала в квартире: раздался хруст, и соседка жутко завизжала, падая… Но не упала: металлическая рука поймала её за волосы, и послышалось: «Заткнись». Визг не прекратился, и последовал удар, от которого соседка замолчала, обвиснув в удерживающей её волосы хватке.

А удерживала её девушка в доспехе. Смотрящего на мужчину неподалёку от входа, который хмыкнул, откинув пулю.

— Как тебя зовут и кто ты? — взглянул он на сидящую на полу Веронику, игнорируя стоны бандитов.

— Да кто ты, сука… — начал было орать один из них, получивший удар в лицо металлическим сапогом, откинувший его к стене, где бандит и затих.

— Рекомендую молчать, пока я не спрошу. Если спрошу, — ровно произнёс мужчина, вновь взглянув на Веронику.

— Я… Вероника. Живу тут… я… работаю в «Домашнем уюте»…

— Стоп! — вдруг нахмурился мужчина, отчего Вероника сжалась в ужасе. — Домашний уют — лавка, торгующая бытовыми приборами на Южной объездной?

— Д-д-да…

— Давно? — приподнял бровь мужчина.

— Шесть дней…

— Ясно. Минуту, — поднял руку мужчина и пальцы его забегали по браслету. — Привет, господин исполнительный… Да, я в курсе сколько времени, Федя, но мне ты не поверишь — похер. Я сейчас нахожусь в квартире, на которую напали бандиты… Да, охренительно странно для Нижнего, и не говори… И живёт здесь… работник нашей корпорации! В каком-то зачуханном клоповнике! Или она врёт?… Знаю, что нет. Да-да, испытательный срок… Федя, я ДО СИХ ПОР не вижу тут патруля. И если мы ТАК относимся к сотрудникам, то до конца испытательного срока они не доживут… Уж будь так любезен. И Кирпичу скажи, что его патрули — дерьмо!

Минуту мужчина постоял, вздохнул.

— Корпорация Гараж приносит вам свои извинения, госпожа Жданова. Виновные в халатности понесут наказание, а ваши неприятности будут компенсированы.

— А-а-а… Что это за корпорация, простите?

— Это место, на которое вы работаете, госпожа Жданова. А я — её основатель.

— Сука… — прохрипел один из изувеченных бандитов, на что мужчина поморщился.

— Закройте глаза, госпожа Жданова, вам не стоит… отлично, — донёсся до Вероники голос уже из черноты.

После чего раздалось шипение, а через полминуты голос сказал:

— Можете открыть глаза, — что Вероника и сделала, увидев, что бандиты на полу — мертвы. — И… ах да, ваша обидчица, наводчица…

— Эта? — хмыкнул девичий голос, рука разжалась, и соседка с треском ударилась головой о пол. — Сломалась, Марк.

— Это… впрочем, она заслужила, — пожал плечами мужчина. — Итак, госпожа Жданова, вы готовы принять компенсацию и есть ли у вас претензии?

— Да! — крикнула Вероника.

— Претензии? — поднял бровь мужчина.

— Нет! Никаких, спасибо вам…

— Отлично. И где этот грёбаный патруль⁈ — рявкнул, отвернувшись от Вероники он.

Ситуация была… дерьмовой. Нет, я понимаю, что вроде — «мелочи». Но корпорация принимает на себя обязательства и ДОЛЖНА их выполнять, только так мы можем ТРЕБОВАТЬ что-то от людей. Это — принципиально.

Далее, сотрудники. Да, продавец, чёрт возьми, в лавке! У нас жесточайший контроль! И если человек прошёл на испытательный срок — он УЖЕ соответствует по массе критериев. Возможно, он не займёт место, на которое претендует. Но у нас чудовищный дефицит надёжных кадров! И так ими раскидываться…

В общем, ситуация меня задела. Хотя и разрешилась после моих криков в полчаса: нахлобученный Кирпич проявил чудеса оперативности, обнаружив машину этих уродов и водителя. Через десять минут — штурмовал квартиру в многоквартирном доме, где было их логово. И штурм никто не пережил — нахлобученный Кирпич был очень недоволен.

А женщина с двумя детьми уехала в Яму. Будет первым жильцом нашего многоквартирника, с оплаченной арендой на полвека — компенсация от корпорации, как я и обещал.

Но завтра мне, вместо дел, надо будет заняться проверкой Корпорации. Вплоть до мелочей, потому что если косяк есть тут… Надо искать в других местах. В корпорации Гараж косяков быть просто не должно!