Империя Русь

Глава 9 Экспансия

34. Абаш.

После успешного завершения похода на Ганджу и Аран мечника Царского полка, в числе других воинов — руссов направили в Шемаху в полковую школу унтер-офицеров. Курсантов весьма напряженно, с раннего утра до позднего вечера обучали целый год. Взвод, в который попал Абаш, учили на командиров пехотных взводов. После успешной сдачи выпускных экзаменов Абашу присвоили звание унтер-офицера и направили в Аранский пехотный полк. Полгода он прослужил заместителем командира взвода, а затем стал командиром взвода. В этой должности ходил с полком в поход на эмират Сюник.

Затем его, казавшаяся ясной, карьера сделала неожиданный поворот. Командование предложило ему перейти на службу в министерство внутренних дел. На должность начальникарудника по добыче полиметаллических руд вблизи города Барда. При этом, обещали присвоение звания фельдфебеля, двойное повышение жалования и перспективы дальнейшего роста.

Отказаться от предложения гипербореев местному воину было никак не возможно. Слишком велик был их авторитет. Все русичи понимали, что гипербореи знают и умеют невообразимо много, а потому, им виднее, где и как служить местным людям.

Прибыв в город, Абаш, согласно полученному предписанию явился в Бардинское управление департамента горной добычи министерства промышленности к самому начальнику департамента гиперборею второго ранга уважаемому и высокочтимому Проскурову Антону Степановичу. Сам Абаш уже стал называться уважаемым Абашем Хлопониным, особой пятого ранга. Проскуров сообщил, что Абашу предстоит командовать рудником в ущелье реки Тертер выше города Барда.

Проскуров представил Абашу горного мастера Арама из местных армян, которому предстояло стать инженером рудника, и сотника городской стражи Барды унтер-офицера Самвела, тоже армянина, который будет возглавлять охрану рудника. Он же будет конвоировать работников рудника из числа пленных и каторжников.

На следующий день Абаш с Самвелом явились к начальнику управления внутренних дел бейлика Барда высокочтимому поручику Захарову Петру Максимовичу. Он же возглавлял охранный полк, которому поручалась охрана всех рудников в бейлике Барда, расположенных в ущельях притоков Куры Тертер, Зеямчай и Шамкирчай, где строились рудники по добыче золота, алюминиевых руд, квасцов, полиметаллов, меди, серного колчедана, никеля, железной руды, ртути и хрома. Впрочем, этот полк еще только формировался. Роту охраны рудника тоже еще предстояло сформировать.

Захаров приказал Самвелу отбыть в бывший эмират Сюник, где в городе Нихичевани и лагерях военнопленных набрать роту охранников из числа армян. А пленных других национальностей числом три сотни пригнать этапом в Барду. Самвелу из городской стражи Барды выделялись четверо десятников и восемь рядовых стражников. Абаш с Арамом тоже направлялись в Сюник, чтобы завербовать на работы мастеров — ремесленников: кузнеца, каменщиков, плотников и кожевенников.

В апреле 1112 года весь личный состав рудника прибыл на обширную поляну в ущелье Тертер, где по проекту, разработанному департаментом горной промышленности, и должен был быть построен рудник. Под командованием Абаша оказалось 80 охранников, 7 мастеров и 370 заключенных, из них 300 пленных персов и 70 каторжников из Барды. Охранники были поделены на 4 взвода, которые сменами по 8 часов охраняли лагерь и конвоировали заключенных на работы.

Лагерь построили за месяц. Затем приступили к разработке месторождения свинцовой руды — галенита. По результатам анализа, проведенного геологами Академии, руда, кроме свинца, содержала примеси цинка, серебра и меди.

Рудная жила галенита обнажилась на правом склоне ущелья прямо над поляной. Сама поляна по правому краю представляла собой россыпь этого минерала. Поэтому, сразу начали разработку россыпи. Ниже поляны на реке построили плотину, на ней водяное колесо с камнедробилкой. Добытую породу после дробления засыпали в желоба, по которым с плотины потоками стекала вода. Наклон желобов был выбран таким образом, что сравнительно легкую пустую породу поток уносил, а тяжелые кристаллы галенита оставались в желобах. Добытый галенит отправляли на подводах караванами вниз по ущелью до устья Тертера, а там грузили на баржи и отправляли в Баку. Первый караван барж ушел вниз по Куре в конце июня.

Абашу вся эта бурная деятельность весьма понравилась. Интересен оказался сам процесс горной добычи, да и организация лагеря и рудника. Хлопотно, зато результат трудов сразу виден. За хорошую работу, быстрое начало добычи и отправку первого каравана Абаш удостоился личной благодарности Проскурова, который регулярно, раз в две недели объезжал все двенадцать рудников, которые строились в горах Арана.

На второй год вся россыпь была выбрана, и дальнейшую добычу пришлось вести шахтным способом. Рудником Абаш руководил пять лет. После третьего года, когда весь производственный цикл был отлажен и устоялся, Абаш заскучал и стал писать рапорта начальству с просьбой отправить его назад в армию. В 1117 году очередной рапорт удовлетворили. Он был снова переведен в армию и направлен на должность заместителя командира батальона в формируемый Киевский пехотный полк. Командование учло положительные отзывы о его работе начальником рудника от министерств промышленности и внутренних дел.

В 1118 году после Черниговской битвы ему выделили поместье в Смоленском бейлике. Абаш просил выделить ему поместье в родных ему Суздальских землях, но там все деревни уже были уже расписаны. Поместье состояло из села Каменка, деревень Починки и Выселки. Стояли деревни среди дремучих лесов. Впрочем, побывал Абаш в поместье только один раз во время своего отпуска. Управлять там он назначил по рекомендации войта старосту из местных крестьян. Староста Онфим вел все дела, платил налоги и высылал ежегодно Абашу оговоренную сумму серебром.

Осенью 1122 года Абаш был уволен в запас с должности заместителя командира полка в звании капитана. К этому времени он уже был женат на армянке Айшат и имел троих детей: двух мальчиков и девочку. Отучившись два месяца на курсах, организованных руководством для помещиков, в конце ноября по первому снегу он приехал в поместье.

Стояло село Каменка на притоке Днепра речке Хмость. В Каменке было 75 дворов, в Починках — 29, а в Выселках — 16. Всего 120 дворов, 370 живых душ, из них 142 мужика. В Каменке имелась деревянная церквушка и пустая боярская усадьба, правда, небогатая. Из ремесленников в Каменке работали кузнец, кожевенник и гончар.

От усадьбы остался только деревянный двухэтажный господский терем и обветшавшие хозяйственные постройки. Окружающий усадьбу частокол крестьяне давно растащили. После завоевания Смоленской земли гипербореями усобицы прекратились, а татей власти переловили, поэтому нужда в частоколе отпала. Крестьяне за прошедшие годы увели к себе коней, коров, коз, овец и свиней. Боярских холопов по указу императора освободили и отправили в трудовые лагеря. Конюшня, людская, скотный двор и амбар без присмотра обветшали и нуждались в ремонте.

В усадьбе проживала вдова убитого пять лет назад под Черниговом боярина Аксинья 24 лет с двумя детьми. Она содержала в порядке дом, за что староста снабжал ее продуктами и платил малую деньгу. Абашу стукнуло 35 лет и онимел уже третий ранг. Поглядев на пригожую вдову, он, не долго думая, предложил ей пойти к нему второй женой. Аксинья была грамотной, усадьбу содержала в порядке, детки ее мальчик 9 лет и девочка 7 лет Абашу тоже понравились. Подумав, Аксинья согласилась. Для нее это был наилучший вариант. Обвенчал их священник местной церкви.

Площадь поместья была не малой, более 60 квадратных километров. Большую часть занимали дремучие леса. Пахотные земли и луга составляли всего лишь десятую часть.

Ознакомившись с поместьем, объехав все деревни, поля и луга,Абаш вызвал к себе старосту Онфима с отчетом за пять прошедших лет. Солидный пятидесятилетний мужик, густая борода с проседью, владелец самого большого в селе дома, лишь немногим меньшего, чем боярский терем, владелец обширного двора с лошадьми и прочим скотом, с глубоким поклоном предстал перед дворянином. В суконном кафтане, в красной льняной косоворотке, в смазанных дегтем сапогах, сжимая в руке картуз, он глубоко поклонился дворянину.

От волостного войта Абаш знал, что подати в казну староста платил исправно, да и содержание дворянину пересылал без задержек. От опрошенныхпри объезде деревень крестьян Абашу было известно, что лишних податей с них староста не требовал. Однако, двор и дом старосты явно свидетельствовали, что Онфин имел существенные неучтенные доходы. Да и жену вторую он себе завел.

Однако, представить письменный отчет о расходах и доходахпоместья староста отказался, сославшись на неграмотность. Абаш поинтересовался, куда делся весь скот из усадьбы, и почему пришли в ветхость хозяйственные постройки.

Онфим ответил, что весь скот он раздал крестьянам по дворам для пущей сохранности, чтобы не платить за кормежку и уход за скотом. А поскольку господский скот стоял у крестьян по дворам, то и ремонтировать скотный двор и конюшню необходимости не было. Но, крестьяне готовы вернуть весь скот по первому требованию. А усадебные постройки за зиму можно починить.

— А почему у тебя больше половины крестьянских семей живет в полуземлянках, а не в избах? А в деревнях так почти все так живут. — Задал каверзный вопрос Абаш, подозревая, что староста все же брал лишнее с крестьян.

— Так подати в казну и ваше содержание, высокочтимый Абаш, в не малую сумму выходили. А земли у нас тут бедные: супеси да суглинки. Родят плохо. Людишки едва концы с концами сводят. Но, слава богу, у меня из поместья никто в долговую кабалу не попал. Всем миром таким страдальцам помогаем. Да и я в долг даю под малую резу (годовой долговой процент).

— И какова же твоя реза?

— А по Русской правде годовую резу можно брать в половину долга, а я беру только в треть. Но, резу беру три года. А потом заемщик только сам долг мне возвращает. Все у меня по правде.

— Отныне, скажи всем селянам, я буду им в долг давать под резу в четверть на четыре года. А какие еще доходы у тебя были?

— У нас тут по Хмости раньше купцы в Западную Двину ходили. В верховьях реки волок был в Жереспею, а по ней в Двину. У меня на реке даже пристань есть. Проезжие купцы у меня останавливались. Я для них трактир и комнаты в доме держал. От того и доходы были. Да и в других домах караванщикиостанавливались. Крестьяне караванщикам и еду продавали.

Однако, в прошлом году, как я слышал, новая власть обустроила волок из Каспли в Катынь. В этом году все караваны туда пошли. За все лето только три малых ладьи мимо нас прошли. Убыток мы теперь понесем. Не знаю, как и подати платить будем.

Абаш понял, что староста, похоже, с деньгами не жульничал. А доходы с поместья, действительно, упали. Однако, у новоявленного дворянина на этот счет были свои планы. Учеба для него не прошла даром. Выданные во время учебы книги содержали множество полезных сведений. Да и опыт руководства рудником многое ему кое-то подсказывал. За пять лет руководстваАбаш побывал на разных рудниках и видел там множество полезных механизмов. А в Барде по делам рудникам сотрудничал со многими ремесленниками города. И у них в мастерских тоже увидел много полезного.

По законам империи крестьяне и ремесленники отдавали одну десятую долю своей продукции дворянину и еще одну десятую платили в казну. Таким образом, Абаш со своего поместья в год получал продукцию 12 дворов. Этообеспечивало ему не слишком богатую жизнь. В армии он получал еще и жалование по занимаемой должности.

Конечно, ему предстояло всемерно увеличивать продуктивность крестьянских хозяйств. Этим он тоже собирался заниматься. Но, подъем продуктивности сельского хозяйства — дело не скорое. А быструю отдачу могло дать ремесленное производство. На этом и собрался сделать упор Абаш.

Получив у старосты сведения о розданной им по крестьянским дворам боярской скотине, Абаш велел отремонтировать конюшню, привести в нее лошадей, и назначить для ухода за конями конюха из подростков. Двух коней и трех кобыл Абаш намеревался использовать сам.

За боярскую землю, которую крестьяне использовали пять лет, староста брал с них арендную плату. Этот порядок Абаш решил не ломать.

Коров, овец, коз и свиней разрешил оставить крестьянам, однако, обязав от всей этой скотины поставлять ему половину приплода и треть продукции: молока, масла, шерсти и мяса. Стоимость половины приплода, полученного крестьянами от боярского скота за прошедшие пять лет, он повелел записать крестьянам как их долг дворянину.

Отныне вести учет доходов крестьянских хозяйств Абаш поручил своей новой жене Аксинье, владевшей грамотой и счетом. Первой жене Айшат поручил вести свое домашнее хозяйство, для помощи ей нанял двух незамужних девушек. Кое-какие деньги Абаш за годы службы накопил. И теперь намеревался пустить их в дело.

Войт Роман Фалалеев, который вводил Абаша в курс дел по поместью, рассказал, что под будущую посевную он может выделить семена подсолнечника, сахарной свеклы и клубни картофеля. В расчет за них осенью примет половину урожая. Оставшуюся половину Абаш может пустить на расширение посевов в следующем году.

Кроме того, волость может предоставить слитки хорошей ширванской стали, в оплату за нее примет половину выкованного из этой стали строительного инструмента по списку: топоры, кирки, пилы и лопаты.

Исходя из этого, Абаш составил план развития своего хозяйства на зиму. Первое: вырубка леса для расширения посевных площадей. Второе: пережигание древесины в уголь. Третье: строительство на реке плотины и водяного колеса. Четвертое: постройка новой кузницы с механическими молотом и воздуходувкой с приводом от колеса. Пятое: обеспечение крестьян стальными лемехами к сохам, стальными косами и топорами. Шестое: посадка свеклы, картофеля и подсолнечника на бывшей боярской земле. Как возделываются эти культуры он видел в Ширване, да и в книге по сельскому хозяйству это описывалось.

Прекращение судоходства на реке как раз благоприятствовало постройке плотины. А если кому очень хочется проплыть через плотину, пусть волоком лодки обносят. Но, разрешение на постройку плотины Абаш намеревался получить в бейлике.

Расход воды в речке даже в межень обеспечивал достаточную мощность на валу колеса. Кроме кузни, в дальнейшем Абаш намеревался построить еще и домну, и кирпичный завод. А потом и маслобойню. Все с приводом от водяных колес. Ниже села речка текла в овраге, строительство плотины там прямо напрашивалось.

В декабре войт призвал одну треть мужиков на государственные работы. Они начали рубить через лес дорогу от волостного села Кардымово к Каменке. Часть срубленного леса пошло на строительство мостов и гатей. А остальные стволы и все крупные сучьяАбаш вывез к себе. В январе и феврале на постройке дороги работали другие мужики, по одной трети от всех дворов. Абаш нанял в эти же месяцы треть своих мужиков на постройку плотины и водяного колеса.

Так что, мужики зимой месяц работали бесплатно на государство, месяц за плату на дворянина и месяц отдыхали. Ну как отдыхали: ходили на охоту, дубили шкуры, ловили рыбу из подо льда. Они же под руководством Абаша заложили бурты для выжигания угля из дров. А бабы работали всю зиму на себя: сучили льняную и шерстяную пряжу, ткали холсты, валяли валенки, вязали лапти. Само собой, ухаживали за скотиной и вели свое хозяйство. В дальнейшем Абаш намеревался зимой занять и баб производительным трудом, построив на реке прядильные и ткацкие мастерские.

Весной Абаш вызвал к себе Онфима и старост из Починок и Выселок. Втолковал им все про четырехпольную систему земледелия. Всех крестьян они по спискам поделили на три равных группы. Каждая из групп в текущем году засеет свои делянки одной из трех групп культур: зерновые, технические, корнеплоды. Осенью весь урожай общины поделят по справедливости. В следующем году каждая группа засеет свои поля другой культурой. Летом соберут семена трав и через год введут в оборот еще и четвертый тип посевов: кормовые травы. Так и будет налажен четырехпольный севооборот.

Абаш предложил Онфиму построить за свой счет прядильную и ткацкую мастерские, а двум другим старостам — водяную мельницу и маслобойку с гидравлическим приводом. Оборудование для них изготовит кузнец в долг под гарантию Абаша. Чертежи этих машин имелись в учебниках, выданных Абашу на учебе. Сам Абаш пообещал построить кирпичный завод и лесопилку. Старосты прониклись перспективами и сумели уговорить свои деревенские общины вложиться в эти стройки.

К маю месяцу плотина, водяное колесо, механизированная кузница была готова. В просторной избе стоял горн, вентилятор — воздуходувка и кулачковый кузнечный молот. Чертежи этого оборудования нарисовал сам Абаш, а сделал его кузнец и деревенские плотники. Мужики расчистили еще 14 десятин леса и нажгли уголь. Абаш привез из Кардымово стальные слитки и работа закипела. С новой воздуходувкой уголь горел гораздо жарче, чем с ручным мехом, слитки разогревались быстро, а механический молот колотил по разогретым заготовкам без устали. Кузнец Вакула был в восторге. Производительность его труда выросла впятеро, а качество выкованного инструмента стало несравненно лучше. Он нанял двух подмастерьев. Серпы, косы, мотыги, лопаты, лемеха, пилы и топоры из кузни пошли потоком.

Абаш выбрал у войта все оставшиеся у него слитки и передал ему изготовленные инструменты. Весь оставшийся инструмент он выкупил у Вакулы по сходной цене и передал своим крестьянам под расчет будущим урожаем или отработкой на себя. На своих полях руками крестьян посадил картофель, подсолнечник и свеклу.

Осенью урожай собрали. Семена подсолнечника и свеклы Абаш раздал крестьянам, а картошку оставил для посадки на будущий год. Сахарную свеклу продал в Кардымово. За зиму крестьяне поставили Абашу еще одну плотину, а при ней лесопилку и кирпичный завод. Абаш пригласил к себе из Барды знакомого каменщика с семейством для организации работ на кирпичном заводе и постройки печей.

Этой же зимой Онфим поставил плотину и при ней полотняную мастерскую. Машины для нее изготовил Вакула. В Выселках и Починках появились плотины с мельницей и маслобойкой. Тамошние старосты осенью приступили к переработке урожая. В поместье потянулись подводы и лодки из соседних деревень. Там тоже расширяли посевные площади под пшеницу и рожь и выращивали подсолнечник.

Все три деревни Абаша заметно похорошели. На месте полуземлянок мужики ставили избы. Абаш обязал мужиков ставить во дворах туалеты и отдельные помещения для скота. Благо, досок с лесопилки теперь хватало. Абаш даже начал продавать доски соседям — дворянам и соседским крестьянам. Глядя на Абаша, соседи тоже начали заказывать у Вакулы оборудование для лесопилок и полотняных мастерских.

Приехавший из Барды каменщик Рахим наладил производство кирпича. Абаш первым поставил у себя в тереме комбинированную кирпичную печь: помесь русской и голландской. Закупил в Смоленске ширванское стекло и застеклил окна в тереме. Следом за ним ставить печи и стеклить окна в домах взялись ремесленники и зажиточные крестьяне. Гончар Дивей на кирпичном заводе наладил массовый выпуск глиняной посуды.

Абаш и Вакула поставили при кузне большую доменную печь для выплавки чугуна из местного болотного железа. Болотную железную рудуместные крестьяне добывали зимой. Абаш охотно закупал ее. Лес для лесопилки и выжигания угля крестьяне рубили выше по Хмости и весной сплавляли вниз по реке. Из чугуна Вакула отливал котлы, сковородки, чугунки и детали печей. Продукция шла нарасхват. Абаш открыл в Кардымово лавку, в котором продавалась продукция его ремесленников, а также кирпич и доски. За ней приезжали купцы даже из Смоленска.

За 1125 году годовой доход Абаша за вычетом всех налогов достиг 5 тысяч серебряных рублей, которые стали чеканить в империи вместо персидских динаров. Еще 3 тысячи рублей заработали его ремесленники. Крестьяне каждый год расширяли посевы перспективных культур. Зимние голодовки давно ушли в прошлое. Появились излишки продовольствия. Жилых полуземлянок в деревнях поместья Абаша не осталось совсем. Даже самые бедные крестьяне срубили себе избы, а у большинства уже были пятистенки со светлицами, конюшнями, скотными дворами и амбарами. Общины продавали муку в города, картофель и сахарную свеклу в Кардымов на крахмальные и сахарные заводы.

Абаш вместо маленькой старой церкви поставил в Каменке большую новую, а при ней — приходскую школу, за что удостоился благодарности Смоленского епископа Иллариона. В дворянском собрании города Смоленска и Смоленского бейлика уважаемый и высокочтимый гиперборей Игорь Юрьевич Самсонов-бей лично поставил Абаша в пример всем дворянам и вручил имперский орден Святого Николая-угодника за выдающиеся заслуги в развитии местной промышленности и сельского хозяйства.

Онфим стал купцом второй гильдии и возил товары из поместья в Смоленск, в Киев, и даже в столичный Муром. Абаш советовал ему подумать о переходе в первую гильдию и начале заграничной торговли через Двину и Балтийское море.

Боярские холопы, отработавшие свой срок на государственных стройках, вернулись в поместье и обзавелись семьями. По причине сытой жизни, малые детки теперь помирали относительно редко. Количество дворов в поместье Абаша достигло полутора сотен, а число душ — почти тысячи.

35. Экспансия на север.

К началу 1127 года задачи, поставленные на историческом заседании Дивана в 1118 году, в основном, были выполнены. К 1122 году вся Дикая степь была завоевана. Возле фортов, построенных на реках, возникали деревни, села и городки. Все земли от Уральских гор и реки Яик до Дуная и Карпатских гор, а также все Закавказье принадлежали Российской империи или ее вассалам.

На территории Руси построены государственные бумажные, фарфоровые и стекольные заводы. Наряду с металлургией, электротехникой, нефтепереработкой и химией эти производства продолжали оставаться государственной монополией. Бумага, стекло, фарфор, керосиновые осветительные лампы и печи поставлялись на экспорт только государственными торговыми компаниями.

В Царьграде на основе магнитогорских руд и донецких углей был построен мощный комплекс металлургических и машиностроительных заводов. Азовский комбинат выпускал паровые двигатели различного назначения, паровозы и оборудование для железных дорог, станки для легкой и пищевой промышленности, машины для сельского хозяйства, артиллерийские орудия и винтовки. Производство пороха, пироксилина, снарядов и патронов сосредоточили в Туле.

В Нижнем Новгороде работали нефтеперерабатывающие, нефтехимические и химические заводы. В Баку на Каспии, в Макарове на Балтике и в Царьграде на Черном море работали морские верфи, выпускавшие деревянные пароходы. В Царьграде уже построили первыецельнометаллические военные бригантины и бриги. Речные пароходы строили в Ярославле и в Смоленске.

На всех этих производствах соблюдался режим строгой секретности. Их продукция за рубеж не продавалась. За этим бдительно следили пограничники и таможенники. Технологию производства огнестрельного оружия все еще удавалось сохранить в тайне.

Ширванские и русские купцы строили на Руси в губернских городах сахарные, мыловаренные и крахмальные заводы. А кирпичные, гончарные, ткацкие, кузнечные, маслобойные, кожевенные, мельничные, хлебопекарные и прочие мастерские во множестве строились купцами и дворянами по всем русским землям.

Помещики закупали сельскохозяйственные машины и сдавали их в аренду крестьянским общинам. Да и сами общины, разбогатев, закупали эти машины на государственных заводах.

Продовольственный вопрос был решен навсегда. Крестьяне и помещики обеспечивали все потребности народа и государства в продовольствии и технических культурах. Избыток продовольствия, включая сахар и растительное масло, а также льняные и шерстяные ткани, канаты, чугунная и керамическая посуда продавались в Персию, в Турцию, в Византию, в Северную Европу.

С Византией и Данией были заключены договора о беспошлинной торговле. Однако, за транзитный проход по проливам эти государства по-прежнему взимали плату с русских купцов.

Сеть шоссейных дорог была доведена до волостных сел. Строились грунтовые дороги от волостей к поместьям. От магистральных дорог до губернских городов были ужедоведены линии электрического телеграфа. Губернские города с бейликами связали линии оптического телеграфа. На дорогах работали почтовые и ямские станции.

В 1123 году была проведена денежная реформа. Вместо персидских динаров в Муроме на государственном монетном дворе начали чеканить серебряные рубли весом 20 грамм, равные динарам. Динары постепенно выводили из обращения. Помимо рублей, чеканили серебряные полтинники, четвертаки и гривенники. Из бронзы чеканили монеты в пять, три и в одну копейку. В обращение ввели золотые гривны весом 10 грамм достоинством в 10 рублей и золотые империалы достоинством 50 рублей. На аверсе всех монет чеканили корону Российской империи и надпись «Российская империя» по кругу, на реверсе — арабскую цифру и наименование монеты.

Для доставки железной руды из Магнитогорска в Царьград была построена первая по-настоящему длинная одно путная железная дорога Магнитогорск — Царицын — Царьград длиной 2200 километров. Вдоль нее работала линия электрического телеграфа. По этой дороге железная руда доставлялась с Урала на Азовский комбинат в зимнее время.

На заседании Дивана в сентябре 1127 года были заслушаны отчеты министерств и ведомств за пятилетку, прошедшую после захвата Дикого поля. Великий визирь констатировал, что бюджет года закончен с профицитом. Русь полностью финансирует все бюджетные расходы на своей территории, а также расходы на развитие бывшего Дикого поля. Доходы бюджета от Ширвана в золоте уже два года откладываются в казну в счетбудущих инвестиций.

Его императорское величество Скобелев, присутствовавший на заседании, подвел итоги и поставил Дивану стратегические задачи на следующие три года.

Во-первых, разбить военные силы Датского королевства,заключить с Данией вассальный договор и обеспечить свободный проход русских кораблей через датские проливы.

Во-вторых, завоевать земли прибалтийских неславянских племен, граничащих с русскими землями: эстов, ливов, куршей, литвы, жмуди и ятвягов. В настоящее время, все эти племена не создали сколь-нибудь сильных государств. Затем организовать переселение этих племен в Дикое поле и замещение их руссами.

В-третьих, нужно разгромить войска Польского королевства и присоединить его к империи. Различия языка польских племен вислян, силезян, полян и мазовшан с древнерусским в настоящее время не особо существенны.

В-четвертых, завоевать все земли славянских племен в Прибалтике, не имеющих собственной государственности: пруссов, бодричей и лютичей. Для этого придется захватить германские княжества Мекленбург, Гольстейн и Восточную марку. Здесь нам придется напрямую столкнуться со Священной римской империей. Однако, там мы можем рассчитывать на благожелательность большей местного населения, порабощенного германцами. Языки этих племен тоже близки к древнерусскому. При этом, интересы Священной империи будут ущемлены самым серьезным образом.

В-пятых, завоевать королевство Чехия и маркграфство Моравия, входящие в Священную римскую империю, населенные славянскими племенами чехов, словаков и моравов. Вероятно, нам придется столкнуться с Крестовым походом всех католических королевств.

Император повелел Дивану за месяц подготовить предложения по завоеванию и освоению новых земель.

28 февраля 1128 года Диван утвердил планы министерств. За 28-й год Диван решил нанести поражение Дании и захватить все прибалтийские земли, за исключением принадлежащих Польше поморянских земель и германских княжеств. За 29-й год захватить всю Польшу, а за 30-й год разгромить войска Священной империи и захватитькняжества Мекленбург, Хольстейн и Чехию с Моравией. А затем наести поражение армиям Византии.

К концу мая была проведена мобилизация запасников, до полного штата развернуты пять пехотных и четыре конных полка. Гвардейские полки Морской пехоты, Артиллерийский и Царский в мирное время оставались в полном штате и тоже привлекались к операции.

Первым из Риги на кораблях Балтийского флота отбыл Морской полк. Командовал эскадрой адмирал Яков Аполлонович Гинтенбрант, когда-то старпом Драчуна. С эскадрой следовал визирь иностранных дел Миклухо-Маклай.

Эскадра состояла из трех бригов, шести бригантин и 36 мобилизованных купеческих судов. Все корабли и суда были паровыми. На бриги дополнительно установили по одной мортире калибра 6 дюймов, а на бригантины — по одной гаубице калибра 107 миллиметров из состава Артиллерийского полка. Штатное вооружение бригов состояло из 8 пушек калибра 87 миллиметров, а бригантин — из 4 таких же пушек.

Морской полк к этому времени имел четырехбатальонный состав: два батальона стрелков, батальон мечников и артиллерийский батальон. В артбатальон входили 16 полевых пушек, 8 гаубиц и 12 митральез. Всего три с половиной тысячи человек личного состава.

Из просторов Балтики флот втянулся в пролив Эресун. В проливе утопили пять сторожевых драккаров, охранявших вход в пролив. На скандинавском берегу разгромили артиллерией и взяли город Хельсингер, принадлежащий Дании, на датском — город Кобмансхан, имевший порт с удобной бухтой. Перед входом в порт расстреляли еще дюжину драккаров, попытавшихся преградить путь флоту.

Разгрузившись в порту, полк двинулся к стольному городу Дании — Роскилде, до которого было всего полсотни верст. До города дошли на четвертый день. Уже ввиду городских стен полк ожидало войско короля Нильса. Около трех тысяч хорошей конницы и тысяч семь пехоты. Половину пехоты составляли ополченцы. Все, что успел собрать король за шесть дней, после получения сообщения о нападении на Хельсингер.

Встав на позицию в двух километрах от датского войска, артиллерия открыла огонь шрапнелью. После первого залпа Нильс сразу же бросил все свои войска в атаку, надеясь выйти из под огня. Вырвавшуюся вперед конницу выкосили картечью и очередями митральез. Пехоту добили гранатами и шрапнелью. Она даже не успела сблизиться на километр. Уцелевшие во главе с королем в панике отступили за стены. Обстреливать короля со свитой адмирал запретил, чтобы было с кем вести переговоры о сдаче города.

Подступив к городу на полтора километра, полк окопался валом и рвом, выставил артиллерию на позиции и следующим утром начал обстрел города. Гаубицы разнесли воротную башню и прилегающие к ней стены. Затем дали один залп зажигательными снарядами по цитадели — королевскому замку. Предоставив гарнизону время для тушения пожаров, Гинтенбрант направил в город парламентера с предложением переговоров. Король предложение принял. На поле перед воротами встретились король и визирь со свитами.

Миклухо-Маклай предъявил ультиматум: либо уничтожение города артиллерией, либо заключение вассального договора с предоставлением беспошлинного прохода российских кораблей через датские проливы. Кроме того, король обязывался оказать военную помощь в будущих войнах с германцами. За это визирь пообещал ему присоединение германского графства Гольштейн, граничащего с Данией.

Напуганный мощью российской артиллерии, за несколько минут уничтожившей крупное по местным меркам войско, уже не чаявший не только сохранить трон, но и саму жизнь, король с облегчением согласился на все условия. Подписание договора отметили пиром в русском лагере. Адмирал Гинтенбрант взял третьей женой принцессу Ингерд. Малолетнего внука короля Эрика, взяли в заложники, бывшие в те времена обязательным приложением к договорам.

Затем эскадра двинулась в обратный путь. Зашли на остров Борнхольм, именуемы руссами Буяном, расположенный при входе в датские проливы. По условиям договора этот остров отходил к России. Там имелся удобный порт Ренне. Визирь Макаров намеревался основать наострове базу флота. В городе гарнизоном оставили бриг и две бригантины, роту стрелков, роту мечников и батарею пушек.

Затем зашли на остров Рюген, населенный славянским племенем руян, где правил князь Вислав. С ним тоже заключили вассальный договор, пообещав защиту от поляков, нападающих с материка.

Далее эскадра зашла на большой остров Готланд, расположенный в центре Балтийского моря. Слегка погромили артиллерий главный город — порт острова Вюсбю, а затем заключили вассальный договор с доселе независимом ярлом Рупертом, правящим островом. Макаров намеревался основать на острове крупную базу флота. Готландские купцы имели множество кораблей и вели крупную торговлю по всей Балтике. На острове оставили такой же гарнизон, как и на Борнхольме, с двумя бригами и двумя бригантинами.

В дальнейшем Император намеревался заменить морпехов на островах линейными частями. В сочетании с уже построенной на острове Саремаа базе, две новые базы на Готланде и Борнхольме обеспечивали полное господство русского флота в центральной и западной части Балтики.

Одновременно с эскадрой в поход вышли четыре сухопутных отряда и один речной. Первый отряд под командование генерал Берегового в составе Новгородского пехотного полка и Псковского конного вышел из Пскова в земли чуди. Захватив земли чудинов, именовавших себя эстами, отряд должен был захватить все побережье Финского залива вплоть до уже занятых русскими земель на Двине.

Второй отряд в составе Смоленского пехотного и Полоцкого конного полков под командованием генерала Раменского выступил от Полоцка в земли литвы, имея целью выход к Балтийскому морю по всему побережью между Рижским заливом и Неманом, населенному жмудью, ливами и куршами.

В земли ятвягов из Городно выступил третий отряд в составе Арцахского и Киевского пехотных и Волынского конного полков. Командовал отрядом генерал Иванов. Пройдя через ятвягов, отряд должен был двинуться на запад в земли пруссов, захватить их и выйти на Балтийское побережье и к низовьям Вислы.

Генерал Баринов возглавил четвертый, речной отряд в составе гвардейских Царского и Артиллерийского полков. Отряд на речных пароходах сплавился вниз по Западной Двине, прошел по Балтийскому морю до устья Вислы, а затем пошел вверх по реке. Эскадрой из 6 десятков кораблей командовал адмирал Зилов.Задача отряда и эскадры была самой сложной. Он должен был сбить все польские крепости на Висле и отрезать Польшу от восточной части Мазовии и Пруссии. А затем отразить возможные контратаки поляков.

Пятый отряд под командование полковника Медведева в составе Аранского пехотного и Черниговского конного полка выступил из Берестья в польскую Мазовию. Пройдя по восточному Берегу Вислы, отряд должен был захватить правобережье Вислы в её среднем течении, населенное племенами мазовшан, подвластных польской короне.

Линейные пешие полки имели в составе один батальон стрелков, два батальона мечников, 12 полевых пушек и 6 митральез. Конные полки включали в себя три сотни стрелков.

Царский полк включал в себя два батальона стрелков, два батальона мечников и артиллерийский батальон в составе 18 полевых пушек и 8 митральез. Все 60 речных пароходов эскадры были вооружены 3 полевыми пушками и 2 огнеметами каждый. Гвардейский артполк имел на вооружении 24 полевых пушки, 8 гаубиц, 4 мортиры и 12 митральез.

Поскольку племена чуди, жившие вдоль Финского залива не имели централизованного государства, серьезного сопротивления не ожидалось. По сведениям разведки, численность всех 13 племен чуди не достигала и ста тысяч человек. Каждое племя могло выставить в поле не более сотни плохо вооруженных дружинников и порядка двух тысяч вооруженных дрекольем мужиков.

В соответствии с указаниями Генштаба, генерал Береговой разделил отряд на ротные группы, в каждую из которых вошли конная сотня, взвод стрелков, два взвода мечников, пара пушек или пушка с митральезой. Группы двинулись по земле эстов веером.

При встрече племенного войска дружинников выбивали артиллерийским и ружейным огнем, а ополченцы разбегались сами. После этого окруженные деревянными частоколами села не оказывали сопротивления, открывали ворота и высылали навстречу русским своих старейшин.

Попытался сопротивляться захватчикам только город Колывань, в известном русским будущем — Ревель, единственный город в земле эстов. В окруженный деревянными стенами город успели отступить три населявших прибрежные земли племени эстов. Всего там оказалось до полутысячи дружинников и четыре тысячи ополченцев. К городу вышли три ротные группы во главе с самим генералом Береговым.

Городские ворота разбили артиллерией. Эстские князья попытались контратаковать через пролом. Атакующих дружинников выкосили картечью и пулями, не дав мечникам даже обагрить мечи кровью. После гибели дружин город сдался. После этого отряд вместе с прибывшими представителями министерств Дивана принялся за освоение территории. Колывань переименовали в Петроград, в честь апостола Петра.

Отряд Раменского также не встретил серьезного сопротивления и вышел на Балтийское пбережье. Литва, жмудь и курши к тому времени тоже еще создали государственных образований. В устье Немана основали город Николаевск, названный в честь святого Николая — угодника. Жмудь и курши встретили приход русских войск с радостью, поскольку их прибрежные села регулярно грабили и разоряли датчане, шведы и германцы. Теперь у них появилась надежная защита.

Серьезно повоевать пришлось только отрядам Иванова, Медведева и Баринова. Иванов разделил свои войска на батальонные группы. В каждую входилирота стрелков, две роты мечников,две конных сотни, 4 пушки и 2 митральезы. Шесть групп вошли в польские земли веером. Ятвягов Иванов покорил легко. А вот с польскими землями на правобережье Вислы пришлось повозиться.

Пока отряд Иванова проходил земли ятвягов, речной отряд Баринова разгромил артиллерией крупный город Гданьск, расположенный в устье Вислы и поднялся по реке на полторы тысячи километров вверх до города Сандомира. Попутно разгромили стоящие на западном берегу реки крупные города Вроцлавек, Черск и сам Сандомир.

Правобережные города Хелмно, Грудзенск и Плоцк захватили и поставили в них гарнизоны. Захватили еще и 11 мелких городков, стоявших на восточном берегу Вислы в удобных для обороны местах. В каждом городе и городкеоставили гарнизон в составе роты стрелков, роты мечников, 4 орудий, 2 митральез и 8 огнеметов при пяти пароходах. Пароходы парами регулярно патрулировали реку между городками, имея задачу отрезать от Польши земли восточнееВислы и приказ топить всё, что плывет по реке.

Прорыв эскадры до Сандомира занял ровно три недели. Король Польши Болеслав Кривоустый к этому сроку еще только начал собирать войска в Кракове. От Плоцка Баринов отправил двоих пленных шляхтичей к королю Болеславу в Краков с посланием Императора. Скобелев извещал короля, что предпринимает поход в польские земли, чтобы наказать сбежавших в Польшу рюриковичей, и требует от короля выдачи всех беглецов.

Отряд Медведева форсировал Буг у Берестья и вторгся в земли мазовшан, входящие в Польское королевство. За месяц отряд прошел на запад до Вислы, затем повернул вдоль реки на юг, взял города Парчев, Люблин, Хелм, Красник и вышел к Сандомиру. У реки Сан отряд вышел на границу Волынской губернии.

Отряд Иванова, пройдя земли ятвягов, повернул на запад в Мазовию, пошел вдоль реки Нарев до его впадения в Вислу, взял города Вязна, Свенцск, Пултуск, затем пошел вдоль Вислы, взял города Гжебск и Ольштын и вышел кморю напротив Гданьска.

За месяц с небольшим все земли восточнее Вислы и Сана были взяты русскими войсками. Как обычно, всех феодалов, именуемых в Польше шляхтичами и князьями, уцелевших в сражениях, брали в плен, а их поместья и вотчины отписывали в казну. Отряды Иванова и Медведева усилили гарнизоны крепостей на Висле.

Чиновники министерств приступили к освоению земель. Формировались местные администрации, гарнизоны и стража. Министерство путей сообщения сразу же начало строить волок из реки Припять, притока Днепра, в Западный Буг. По этому пути можно будет проводить суда из Днепра в Вислу. От Берестья вдоль Буга и Вислы начали тянуть линию оптического телеграфа.

Получив послание самозваного императора Руси, король Болеслав разгневался, наотрез отказался выдавать прибежавших к нему рюриковичей и направил посольство к императору священной Римской империи королю Германии Генриху с просьбой о помощи.

Лишь в конце июня королю Болеславу удалось собрать все свои войска у стен стольного города Гнезно. 12 тысяч шляхетской конницы, из них 4 тысячи одоспешенных шляхтичей, остальные — оруженосцы в кожаных тягилеях. 23 тысячи пехоты составили неплохо вооруженные ополчения городов. Архиепископ Адальберт благословил войско в поход.

30 июня поляки выступили в поход. Для начала Болеслав решил отбить у русских город Плоцк. Король был умелым военачальником, десятью годами ранее он завоевал земли поморян, расположенные на побережье Балтийского моря с богатыми городами Гданьск, Щецин, Волин и Колобшег, разгромив войско их князя Вратислава, которого поддерживали ополчения торговых городов.

Болеслав приказал собрать все лодки, имевшиеся на реке Бздура, впадающей в Вислу в 40 верстах выше Плоцка, а также изготовить множества плотов. Корабли руссов патрулировали Вислу между крепостями каждые 6 часов. Поэтому, король решил переправиться на правый берег Вислы во время между проходами кораблей.

Как только пара пароходов прошла по реке, из устья Бздуры в Вислу вышли плоты. Из них плотники и рыбаки устроили наплавной мост и причалы у обоих берегов. Пехота начала переправляться на лодках, а конница и обозы пошли по мосту. За четыре часа все польское войско переправилось. Выше и ниже переправы поляки установили на высоком левом берегу Вислы камнеметы, чтобы воспрепятствовать проходу кораблей. С реки камнеметы не просматривались.

Переправу обнаружили конные разъезды из Плоцка, и сразу же поскакали в крепость. О переправе поляков телеграфом сообщили всем фортам и флоту на реке. Пара патрульных кораблей на обратном пути была обстреляна камнеметами, развернулась и ушла вверх по реке к следующему форту в селении Бродно, на месте будущей Варшавы.

Генерал Баринов приказал стягивать к Бродно и Плоцку пароходы и войска. Гарнизоны Плоцка и Бродно приготовились к обороне. Болеслав шел от переправы к Плоцку два дня. На четвертый день поляки осадили крепость. Комндир гарнизона штабс-капитан Маслов заранее приказал сжечь на триста шагов все постройки вокруг детинца, в котором занял оборону гарнизон. С реки его поддерживали уже 12 пароходов.

ПредпринятыйБолеславом сходу штурм был отбит артиллерией и стрелками. Ка только поляки вышли на выжженное пространство, по ним ударили все пушки и митральезы крепости. Корабли били с реки из всех орудий навесом шрапнелью. До огнеметов дело даже не дошло. Поляки понесли большие потери. Прибывшие от Бродно пароходы разбили артиллерией камнеметы и мост, оставшиеся на месте переправы. Войско Болеслава было отсечено от левобережной Польши.

Через три дня король предпринял попытку ночного штурма. Однако, при свете керосиновых прожектороватакующие были вовремя обнаружены, освещены ракетами и снова напоролись на артиллерийский и ружейный огонь. Однако, в этот раз им удалось прорваться под стены, и даже зайти га них, поскольку корабли с открытием огня запоздали. Масло в применил про атакующим огнеметы. Эффект был ощеломляющим. Рвы под стенами детинца превратились в огненные озера. При виде заживо сгорающих товарищей поляки утратили наступательный порыв.

Еще через шесть дня к городу подошел доставленный на пароходах вниз по реке Аранский пехотный полк. Конница Болеслава попыталась атаковать полк на марше, но генерал Медведев быстро выстроил гуляй город и отбил нападение массированным огнем. Медведев подвел полк на пять километров к городу и расположился укрепленным лагерем на высоком береговом холме. Пушки полка и Плоцкамогли накрыть все поля вдоль берега рекиперекрестным огнем. Однако, выполняя приказ прибывшего в Плоцк генерала Берегового, пушки пока еще не стреляли на дистанцию более километра.

Однако, Медведев до времени активности не проявлял, пресекая, однако, огнем все попытки поляков приблизиться к лагерю. Болеслав попытался атаковать лагерь шемахинцев темнойдождливой ночью, но успеха не имел.

26 июля к Медведеву подошел Черниговский конный полк. На реке уже собралось 36 пароходов с сотней пушек. Два десятка пушек перетащили с кораблей на стены Плоцка. Конные сотни взявший на себя командование операцией генерал Береговой расположил в лесу восточнее Плоцка, по опушкам.

27 июля рано утром на рассвете все пушки города, полка и кораблей одновременно открыли ураганный огонь по лагерю поляков. Корабли с реки били шрапнелью, а пушки со стен и из лагеря шемахинцев — гранатами. 124 орудия устроили в польском лагере огненный ад. Во вспышках разрывов, в столбах пироксилинового дыма и плотном облаке пыли метались выскочившие в чем спали из палаток и шатров поляки, оглушенные и контуженные, беспощадно посекаемые осколками гранат и сыпавшимися с неба шрапнельными пулями. Взбесившиеся от грохота кони метались по лагерю, усиливая всеобщий хаос.

Немногие сохранившие самообладание воины пытались бежать к ближайшему лесу. Там их вылавливали и сгоняли в кучи черниговские конники. Пушки стреляли лишь пять минут. Через час все было кончено. Аранцы заняли полностью разбитый лагерь поляков. Тяжело раненых добили, легко раненых и контуженных взяли в плен. Таковых обнаружилось 2700 человек. Лошадей уцелело лишь около сотни. Собрали трофеи. Впрочем, почти все собранные доспехи годились только в переплавку. Плотность артиллерийского огня была ужасающей. Болеслав и все его ближники погибли. По их шатрам из Плоцка били прицельно. Артиллерия россиян в очередной раз показала, что против этого «лома» у местных приемов нет.

К этому времени отряд Берегового взял острова Моонзундского архипелага. Отряд Раменского захватилЛитву и взял под контроль все побережье Рижского залива. Империя установила свою власть над всей правобережной Польшей и Прибалтикой.

Земля эстов была присоединена к Новгородской губернии, литовские земли — к Псковской, прусские — к Полоцкой, а восточные польские — к Галицкой. Население империи увеличилось на 600 тысяч человек.

36. Экспансия на запад.

Осенью 1128 и зимой 1129 года на вновь присоединенных к империи землях были созданы все административные структуры: губернские управы, бейлики и волости, выделены поместья и назначены в них дворяне. Всего 1200 поместий. В городах и бейликах сформированы вооруженные формирования: гарнизоны и стража.

Все прежние феодалы в новых землях были лишены владений. Большинство из них погибли в сражениях. Тем, кто не стал воевать с русскими и не сбежал, предложили поступить на службу рядовыми воинами и отправили в южные русские земли. Туда же отправили их семьи. Взятых в плен с оружием в руках отправили на каторгу на 10 лет. Их семьи тоже выслали на юг.

В крепости и форты на острова и на пограничную Вислу переводились две крепостные дивизии с Днепра и Дона, пополненные до штата. Гвардия и армейские полки, принимавшие участие во вторжении, высвобождались от гарнизонной службы. Войска снова собирались в пять отрядов и выдвигались к Висле.

Поскольку все взрослые сыновья Болеслава из рода Пястов погибли в битве при Плоцке, в Польском королевстве наступила смута. Вдова Болеслава Саломея при поддержке своего отцаграфа Швабии Генриха пыталась сохранить престол за своим шестилетним сыном Болеславом. На власть в Польше претендовали сразу три знатных феодала: князь Помории Вартислав, король Чехии Собеслав и князь Моравии Конрад. Поскольку воинские силы королевства были уничтожены, претенденты вторглись с трех сторонв Польшу и вступили в борьбу. Каждый стремился если не надеть Польскую корону, то, хотя бы, урвать себе кусок польской земли.

В Священной Римской империи после смерти в 1125 году императора Генриха-V, разгорелась большая свара за императорскую корону. Король Германии Лотарь Саксонский вступил в вооруженную борьбу с герцогом Швабии Фридрихом. Германские герцоги и маркграфы распределились примерно поровну за каждого из претендентов. Уже третий год борьба шла с переменным успехом. Обоим претендентам на имперскую корону было не до польских проблем.

Время для продолжения экспансии Российской империи было весьма подходящим. Скобелев решил, не теряя темпа, продолжить наступление на запад, на королевства Польша и Чехия, на Словакию и Моравию, не далее сотни лет назад оккупированные венграми, а также на герцогство Мекленбург, большую часть населения которого составляли славянские племена ободритов и лютичей, покоренные германцами в прошлом веке. По данным разведки, каждое из этих государств не могло выставить армию численностью более 6 тысяч воинов.

Проанализировав проведенные бои с европейскими войсками, Генеральный штаб и министерство обороны пришло к выводу, что линейный пехотный полк русской армии, обученный и укомплектованный по штату, разгромит в сражении любую армию, которую в состоянии выставить в поле любое из этих государств, при условии, если нападение аборигенов не окажется внезапным. Поэтому состав отряда из пехотного и конного полков был признан достаточным для завоевательных походов.

Конный полк в десять сотен обеспечивал разведку, передовое, тыловое и фланговое охранения пехотного полка на марше. На каждом бивуаке пехотный полк согласно уставу выстраивал гуляй-город из 4 сотен штатных повозок. Конный полк продолжал обеспечивать охранение бивуака и разведку. 12 штатных пушек, 6 митральез и 500 винтовок обеспечивали плотность огневого поражения, достаточную для нанесения в боевом столкновении катастрофических потерь любому европейскому войску до вступления в ближний бой. Понятное дело, бивуак надлежало устанавливать на открытом месте, а деревья и кустарник вокруг вырубать.

К Галичу был дополнительно переброшен из Ширвана водными путями Анийский пехотный полк. Этот полк вместе с Галицким конным составил шестой отряд под командованием полковника Волкова. Все шесть отрядов, по плану Генштаба, должны были действовать автономно. Отряды выступили в поход практически одновременно, в первых числах мая 1129 года. Каждому отряду предстояло пройти по 600 — 800 километров, занять все попутные города и разгромить все встреченные по пути армии европейских феодалов.

Морской пехотный полк генерала Полторанина был высажен с морских кораблей на материк в проливе у острова Рюген. Князь острова Вислав, вассальный Императору предоставил Полторанину лошадей и свою конную дружину в 6 сотен воинов. Продвигаясь вглубь земли лютичей, отряд взял города Вольгаст и Ретра, разбил войско герцога Мекленбургского Рихарда, в которое входила и дружина князя лютичей Гремислава, вассала герцога.

Затем отряд повернул на запад в землю бодричей, взял богатый город Любек города и вышел на границу с графством Гольстейн. Князь бодричей Ратибор, вассал Рихарда не принял боя и бежал в герцогство Брауншвейг. В это же время в Гольстейн с севера вторглись датские войска. По договору, заключенному Миклухо-Маклаем с королем Нильсом, графство было обещано Дании.

Затем отряд двинулся на юг и прошел вдоль берега Эльбы, за которой начиналось немецкое герцогство Брауншвейг, и вышел на границу германской Восточной марки, имеющей столицей город Бранденбург, где и остановился. Двигаться дальше вглубь немецких земель приказа не было.

Немецких феодалов, выживших в сражениях и не сумевших сбежать, отправили на каторгу. Местных феодалов — славян, попавших в плен и присягнувших империи, приняли на службу рядовыми солдатами. Немцев — горожан не трогали. Бюргеров согнали с земли. Простолюдины бодричи и лютичи приход русских приняли с восторгом. Немецкие феодалы, да и бюргеры, относились к славянам как к скоту. Воспользовавшись приходом русских войск, славяне всласть пограбили своих немецких соседей прежде, чем новые власти взяли ситуацию под контроль.

Отряд генерала Баринова в составе Царского и Артиллерийского полков на речных пароходах вышел из устья Вислы, прошел вдоль морского берега и вошел в реку Одер. Местные славяне эту крупную реку называли Одрой. По Одре флотилия прошла вверх почти на тысячу километров до польского города Вроцлав, где войска и высадились. Попутно корабли обстреляли крепости городов Щецин, Цедынь, Любуш и Кросно. Оккупировать их не стали, только набрали там продовольствие и дрова. Брать эти города пд контроль должны были другие отряды. Обстрел был предупредительным. Местных тем самым известили, что русские уже идут. Проход по реке почти сотни пароходов был весьма внушительным.

В окрестностях Вроцлава полки набрали лошадей, фураж, продовольствие и двинулись на юго-запад в Чехию, в то время находившуюся в вассальной зависимости от Священной Римской империи, впрочем, чисто формальной. До границы Чехии от Вроцлава было всего сто километров. В Польше отряд взял города Немча и Бардо.

Для вторжения в Чешское королевство был использован предлог укрывательства королем Собеславом бежавших к нему польских пястовичей, выдать которых Собеслав отказался. В Чехии взяли города Клодцко, Градец и Либице. У Праги отряд ожидало девятитысячное войско короля Собеслава, срочно отозванное королем из польской Силезии, которую он решил, было, в общей сумятице оттяпать себе. Собеслав попытался атаковать, вставших в гуляй-город россиян, и был наголову разбит.

Тремя годами ранее Собеслав нанес поражение войску короля Германии Лотаря, вторгнувшегося в Чехию. По этой причине просить помощи у Лотаря Собеслав не мог. А сам Лотарь только порадовался поражению унизившего его вассала.

Взяв без боя столицу Чехии Прагу, Баринов двинулся на север Чехии, взял города Нови Градец и Литомержице. Дойдя до границы с немецкой маркой Мейсен, отряд пошел в западную Чехию вдоль границы с графством Нордгау. Попутно взяли города Житец, Теплице и Вары. Вторгаться в германские земли Баринов приказа не получил.

Затем отряд пошел в южную Чехию вдоль границы с герцогством Бавария и маркой Австрия. Взяли города Пльзень, Нетопице и Дудлебы. Города сдавались без боя. Всем этим городам Баринов от имени Императора обещал самоуправление по российскому образцу. Этот образец чешским купцам был прекрасно известен. Приходилось им бывать в имперских Киеве и Смоленске.

К началу октября вся Чехия была покорена. Местных феодалов, тех, кто выжил в битве при Праге и не успел сбежать, взяли в плен и лишили вотчин. Крестьяне отнеслись к перемене власти с обычным безразличием. И даже слегка порадовались. Поскольку, о силе Российского Императора все были наслышаны, они надеялись, что ни германцы, ни венгры, ни поляки на Чехию нападать теперь не рискнут.

Отряд генерала Берегового в составе Новгородского пехотного и Псковского конного полков переправился через Вислу у города Хелмно и двинулся вдоль Вислы в вассальные Польше поморянские земли, а затем пошел вдоль Балтийского побережья на запад. Князь Помории Вартислав, получив известие о вторжении на его земли русских войск, покинул города Гнезно, Клецк, Гонсава и Накло, которые, воспользовавшись смутой, захватил в землях польского племени полян, и поспешил вернуться в свою Поморию.

Отряд Берегового последовательно взял города, Гданьск, Слупск, Славно, Колобжег, Камень и вышел в низовья Одера. За рекой уже начинались земли лютичей, занятые отрядом адмирала Полторанина.

Два войска встретились вблизи города Староград в центре Помории. Шеститысячное войско Вартислава было полностью уничтожено артиллерией и митральезами. Никаких боевых средств, хотя бы сравнимых с оружием россиян у местных не было. Их безжалостно истребляли на расстоянии, превышающем дальность выстрела из лука. К началу августа вся Помория перешла под контроль россиян. Все города встречали полки либо открытыми воротами, либо сдавались после первого же залпа русских пушек.

Отряду генерала Раменского предстояло занять центральную Польшу, населенную племенами полян и селезян, именуемую Куявией и Великопольшей. Смоленский пехотный и Полоцкий конный полки переправились через Вислу у Плоцка, и двинулись на запад. Крупныхвоинских сил в центральной Польше не осталось. Все они были уничтожены в прошлом году у Плоцка. Небольшие отряды местных феодалов уничтожали конные стрелки боевого охранения. Артиллеристам вступать в бой не пришлось ни разу.

Отряд без боя взял города Крушвица, Лонд, Могильно, Познань, Кросно, Глогув, Бытом и вышел в землиплемени лужичан, где взял Добрилуг и Будишин. Разведка Полоцкого полка так разогналась, что вышла к городам Билогура и Стреле, лежащим уже в немецкой марке Мейсен. Гарнизоны и феодалы городов при подходе русских конников в панике бежали. Слухи о непобедимых, ужасных и могучих русских полках, повелевающих громами и молниями, далеко опережали их.

Раз уж так вышло, Раменский решил оставить эти города за собой. Он имел приказ при благоприятных условиях занять восточную часть немецкой марки Лаузитц, населенную славянским племенем лужичан. Заодно, занял городаЛюбша и Мишаны, также покинутые гарнизонами. Однако, дальнейшее продвижение приказал прекратить и занялся освоением занятых территорий.

Из Волынской земли в Польшу вторгся отряд полковника Медведева, состоящий из Аранского пехотного и Черниговского конного полков. Отряд форсировал реку Сан, затем Вислу и, продвигаясь на запад, взял крупный город Сандомир. Двигаясь через земли племени вислян, он взял город Вислица и столицу Польши Краков. Затем захватил города Бытом, Рацибуж и Градец. Оттуда отряд повернул на юго-восток и занял города южной Польши: Тешин, Сончи и Чхув, выйдя на границу словацких земель, принадлежащих Венгрии.

Самый сильный из отрядов — дивизия генерала Иванова в составе Киевского и Арцахского пехотных и Волынского конного полков вышла из города Санок, обошла с севера отроги Карпатских гор и пошла на юго-запад в Словакию, принадлежавшую Венгрии. По оценке разведки Генштаба, венгерское войско было самым боеспособным из тех, с которыми предстояло столкнуться русским войскам в этой компании. Поводом для нападения стал отказ короля Венгрии Иштвана выдать бежавших к нему рюриковичей. С дивизией следовал визирь иностранных дел Миклухо-Маклай.

Земли Моравии и Словакии, населенные одноименными славянскими племенами, еще 200 лет назад входили в состав древнейшего славянского государства — Великой Моравии. После разгрома этого государства пришедшими с востока мадьярами, Словакия и Моравия были целый век раздираемы между Венгрией, Чехией и Польшей. Однако, последние сто лет большая часть словацких земель попала под власть Венгерской короны, а большая часть моравских — под власть Польской.

Дивизия с боем взяла города Спишскиград, Солниград и Зволен. У столицы Славакии города Нитра передовой отряд дивизии был на марше атакован венгерской конницей. Шесть тысяч легкой кавалерии рано утром, едва русские начали марш, атаковали из лесной засады.

Кавалеристы Волынского полка, натолкнувшись на противника, начали отступать к основным силам, отстреливаясь из винтовок. Стрелковый батальон старейшего Арцахского полка, возглавлявший колонну русских войск, успел развернуть повозки гуляй-города и выстроить стену из сотни повозок. Стрелки пропустили волынцев в разрывы стены и встретили венгерскую конницу дружными залпами из полутысячи винтовок. Волынцы вместе с батальонами пеших мечников прикрыли фланги.

Лихие венгры, теряя людей сотнями, все же дорвались до стены гуляя, но, были отброшены взрывами ручных гранат. Немногих всадников, заскочивших на стену, взяли в мечи и копья. Легкая конница короля Иштвана откатилась назад, потеряв более двух тысяч воинов.

Затем оба пеших полка построили на обширном ровном поле два гуляй-города из четырех сотен повозок каждый вкилометре друг от друга, сохранив огневой контакт. Конные волынцы составили боевое охранение.

К полудню на поле боя подтянулись все силы короля Иштвана: две с четвертью тысячи тяжелой конницы и семь тысяч пехоты. Всего 13 тысяч воинов, против 7 тысяч россиян. Но, у русских имелся козырный туз в виде полтора тысяч винтовок, 24 пушек и 12 митральез.

Три конных сотни волынского полка, вооруженные винтовками, принялись наскакивать на выстроившихся венгров, обстреливая их с расстоянии в полкилометра, и отходя под прикрытие стрелков гуляя, когда венгры пытались их атаковать. Артиллерию до поры Иванов придерживал, хотя до венгерского строя, расположившегося в двух километрах она вполне могла достать.

Наскоки волынцев причиняли венграм чувствительные потери. Иштван, видя, что русские встали двумя изолированными лагерями, укрывшись за повозками, счел это слабостью, и решил атаковать передовой гуляй-город, построенный Арцахским полком.

Первой выдвинулась пехота, охватывая флаги русского войска широким полукольцом. Когда пехота завершила охват флангов, оставаясь на удалении в километр от гуляй-города, в лоб на гуляй пошла конница. В лагере короля Иштвана, расположившемся в двух километрах, взревели трубы. Венгры пошли в атаку. Впереди по центру тяжелая конница, на флангах с некоторым отставанием — легкая. Пехота тоже сдвинулась с места и плотными шеренгами пошла к гуляю с двух сторон.

Согласно полученнымдонесения разведки, венгры считали, что дальность действия русского огнебойного оружия равна километру. Представить себе, что реальная дальнобойность русской артиллерии намного больше, средневековые полководцы никак не могли.

Волынцы по команде оттянулись назад, спешились и заняли позицию вдоль дороги между двумя гуляй городами. Генерал Иванов, наблюдая за противником с построенной в центре гуляя вышки, дожидался, пока тяжелая конница не сблизится на 400 метров, чтобы подставить ее под действительный огонь митральез и стрелков. А также, чтобы артиллерия смогла подольше обстреливать венгров, когда они побегут.

По выпущенной сигнальщиком красной ракете 10 пушек Арцахского полка ударили шрапнелью, прицелившись в глубину атакующей массы тяжелой конницы. 12 пушечных жерл выбросили снопы пламени и дыма. По ушам ударил грохот пушечного залпа.Над массой конницы вспухли 10 круглых облачков разрывов. Две пушки ударили по лагерю короля. Одновременно батальон стрелков и 6 митральез ударили по передней шеренге. Стрелки и митральезы за первую минуту прицельно выпустили 4 тысячи пуль. На такой дистанции винтовочные пули пробивали всадников навылет.

Артиллеристы в одном залпе выстреливали 100 шрапнельных пуль, поражающих противника сверху. Гуляй заволокло дымом. Артиллеристы и стрелки продолжали вести беглый огонь, не меняя прицела. Трупы коней и всадников образовали завал, в который сходу врезались следующие шеренги конников. С командной вышки поле боя все еще просматривалось сквозь стелящийся понизу дым.

Артиллеристы продолжили бить по тяжелой коннице, сбившейся в толпу. Стрелки и митральезы по сигналу командующего перенесли огонь на легкую конницу, уже подошедшую на двести метров. Их поддержали стрелки конного полка. Через несколько минут перед легкой конницей тоже образовался вал из убитых и раненых коней и всадников.

Артиллеристы из гуляй-города Киевского полка била гранатами по атакующей пехоте. Цели истребить всех пехотинцев, большинство из которых составляли городские ополченцы, генерал перед артиллеристами не ставил. Разрывы гранат должны были напугать пехотинцев и заставить разбежаться. Тем не менее, пехота упорно шла вперед, шагая по трупам павших. Тогда по ней забили митральезы и стрелки киевлян. По такой толпе промахнуться даже с дистанции в километр было трудно. Шеренги воинов падали, как колосья под серпами жнецов. Пехота сначала остановилась в замешательстве, а потом побежала, бросая щиты и оружие. Обстрел пехоты прекратили. Конные волынцы бросились в преследование, стремясь взять в плен побольше пехотинцев.

Побежала и конница. Все пушки из лагерей обоих полков продолжали вести беглый огонь шрапнелью, перенося рубежи огня все дальше, по указаниям командующего. Арцахцы били по тяжелой коннице, а киевляне — по легкой. Снарядов не жалели. Стрельба велась до тех пор, пока удирающие рыцари не вышли за пределы досягаемости орудий. Феодалов нужно было истребить как можно больше.

Разгром венгерского войска был полным. С поля боя живыми ушли лишь 3 сотни тяжелых конников и 7 сотен легких. В плен попали четыре тысячи и пехотинцев. Собрав трофеи, отряд Иванова двинулся дальше, в Моравию, принадлежавшую Польше. Без боя были взяты города Тренчин, Скалка, Брно, Оломоуц, Зноймо, Рабс и Девин.

Однако, занятием Словакии и Моравии задачи дивизии Иванова не были исчерпаны. От Девина отряд вторгся уже в венгерские земли и вышел к стольному городу Венгрии Эстергому. В городе с остатками воинства, сбежавшего из под Нитры, сел в осаду племянник погибшего короля Иштвана, 14-летний наследник короны Бела вместе с овдовевшей королевой Фелицией Сицилийской. Бела был ослеплен во младенческом возрасте по приказу предыдущего короля Венгрии Кальмана, вместе со своим отцом Алмошем, младшим братом Кальмана, неудачно попытавшегося оспорить трон.

Эстергом был взят с боем. Бела попал в плен. Находившийся в отряде Иванова визирь Миклухо-Маклай обласкал перепуганных пушечным громом подростка и вдовствующую королеву. С ними обоими был подписан договор о вассалитете Венгрии Российской империи. Вдовствующая королева в договоре было прописана регентом королевства до достижения Белой 20-летнего возраста. Империя обязалась защищать Венгрию от внешних врагов, прежде всего от князя Алмоша, сбежавшего в Византию, и оттуда угрожавшего пойти на Венгрию войной. На Венгрию была наложена весьма умеренная дань в размере 60 тысяч рублей серебром в год.

На этом все цели, поставленные перед дивизией генерала Иванова, были достигнуты. Оккупации Венгрии Император не требовал. Киевский полк остался гарнизоном в Эстергоме. Содержание гарнизона возлагалось на Венгрию. Собственные войска Венгрии по договору не должны были превышать 2 тысяч конницы и 6 тысяч пехоты.

Русские войска успешно решили все задачи, поставленные перед ними Императором и Диваном. На новую западную границу выдвигались с рубежа Вислы две крепостные дивизии. Еще три крепостных дивизии следовали через русские земли с Волги и Дона, по пути пополняясь запасниками до штата. Согласно планам военного министерства, на новой границе через каждые 25 — 30 километров строилась цепочка ротных фортов и линия оптического телеграфа. Все полки шести отрядов встали на зимовку в крупных приграничных городах. Жители приграничных волостей из числа славян верстались в казаки — пограничники.

Следовавшие с войсками чиновники министерств приступили к освоению новых территорий. Нарезались поместья, волости, бейлики, губернии. В них назначались помещики, войты, беи и губернаторы. С прежними феодалами, выжившими в сражениях, поступили, как и в прошлом году. Однако, феодалов — славян, не воевавших с русскими, добровольно сдавшихся и присягнувших Императору, зачислили в армию офицерами и выслали в южные земли, где выделили им служебные поместья. Одиннадцать крупных городов, включая Любек, Щецин, Гданьск, Прагу, Краков и Познань, получили статус самоуправляемых.

Польша была разделена на 4 губернии. В Щецинскую губернию вошли поморянские земли, расположенные на балтийском побережье. Правобережье Вислы отошло к Волынской и Галицкой губерниям. Полянские земли, раположенные в центральной Польше, составили Познаньскую губернию. Западная Польша, населенная силезянами и лужичанами, составила Глогувскую губернию. В южной Польше, населенной вислянами, образовали Краковскую губернию.

В Моравии и Словакии образовали Нитранскую губернию. Чехию разделили на две губернии: восточную — Пражскую и западную — Пльзенскую. Земли лютичей и бодричей, бывшее герцогство Мекленбургское, составили Любекскую губернию.

В составе империи появилось 8 новых губерний с общим населением более чем в 4 миллиона человек, преимущественно славян. На всех новых территориях вводились законы Российской империи и единый письменный и разговорный древнерусский язык, впрочем, мало отличавшийся от других древнеславянских диалектов. В государственных и церковных делах допускался только русский язык. К вассальным Армении, Булгарии и Дании добавилось еще одно сильное вассальное государство с населением в пол миллиона человек — Венгрия.

37. Экспансия — юг.

Король Германии Лотарь, получив известие о захвате гипербореями марки Мейсен, маркграф которой Гюнтер был его верным вассалом, понял, что, не заключив мир со своим соперником в борьбе за императорскую корону герцогом Швабии Фридрихом, он не сможет вернуть себе Мейсен.

А потерявший своего сторонника герцога Мекленбурга Рихарда, погибшего от рук тех же гиперборев, играфа Гольстейна Эдгара, попавшего в плен к союзнику гипербореев королю Дании Нильсу, Фридрих Швабский думал о том же. Поэтому, соперники осенью 1129 года обменялись посольствами и заключили перемирие.

Лотарь и Фридрих задумали организовать Крестовый поход против гипербореев, учитывая, что гипербореи в своем государстве еретически исказили самую сущность христианства. Они направили посольство к Папе Римскому Гонорию. Однако, в феврале 1130 года тяжело болевший Гонорий умер, после чего в Риме возникли сразу два Папы: Иннокентий и Анаклет. За каждого из них проголосовала часть кардиналов конклава. Оба Папы были заняты между усобной борьбой, каждый из них пытался привлечь на свою сторону европейских монархов. Им не было дела до далекой Руси, к тому же, еще раньше склонившейся к схизматической Константинопольской церкви.

Поэтому, Лотарь и Фридрих направили послов к сильнейшим монархам Европы: к королю Франции Людовику, к королю Англии Генриху, королю Италии Альберту и королю Бургундии Конраду. В королевстве Италии в это время тоже наступила смута, часть феодалов поддерживалаПапу Иннокентия, а другая часть — Папу Анаклета. Поэтому, король Италии помочь ничем не мог.

Король Англии опасался нападения на свой остров сильного флота Дании, вассальной гипербореям. Да и они сами, по слухам, дошедшим из Дании, имели самоходные корабли, не зависящие от ветра, и к тому же, вооруженные дальнобойными огнебойными орудиями. Поэтому, от помощи германцам он благоразумно воздержался.

Людовик и Конрад помощь пообещали прислать. Атаковать гипербореев короли решили следующим летом.

В октябре в бывшем польском, а ныне губернском Кракове, в бывшем королевском дворце Император Руси собрал выездное совещание Дивана, на котором предполагал обсудить ход освоения новых земель и спланировать военную компанию следующего года.

Визирь Миклухо-Маклай доложил о внешнеполитической обстановке, и сделал вывод о высокой вероятности Крестового похода западноевропейских держав против империи с целью отбить назад бывшие немецкие земли, а также Польшу и Чехию.

Визирь налогов и финансов Воскобойников доложил, что денег в казне достаточно, однако отметил, что его министерство испытывает большие трудности с укомплектованием администраций в новых губерниях и бейликах квалифицированными кадрами. К русским землям, которые империя осваивала пять последних лет, добавились земли с населением 4 миллиона 600 тысяч человек, что больше, чем было во всех коренных русских землях.

Если взятые в прошлом году прибалтийские и восточные польские земли, укомплектовали чиновниками за счет Новгородской, Псковской, Полоцкой и Галицкой губерний, то укомплектовать новые Польские, Чешские, Германские, Моравские и Словацкие земли за счет «раздевания» остальных русских губерний уже не представляется возможным. На это у нас просто не хватает чиновников. Их в новые земли потребуется не менее полутора тысяч человек только по линии министерства налогов и финансов. А они потребуются не только в это министерство, но и в другие министерства тоже.

Выступление визиря финансов дополнил товарищ Верховного визиря Макаров.

— Как вы знаете, мы решили в новых землях дворянам из руссов давать поместья в размере от 75 до 100 дворов, а это никак не менее 8 тысяч новых поместий. Если мы формируем в каждой новой губернии по одному регулярному пехотному полку и одному конному полку, то, на это нам потребуется еще 800 офицеров. В пограничные крепостные полки, развертываемые до штата, потребуется еще 1100 офицеров. Беями и войтами назначим еще 900 человек. В войсковые части министерства внутренних дел потребуется примерно 400 офицеров. Всего у нас появится 3 с небольшим тысячи новых офицеров — дворян.

До сих пор дворянами мы назначали только офицеров. Возникает вопрос: где нам взять дворян еще в 5 тысяч новых поместий?

Далее, в администрации губерний и бейликов потребуется по линиям всех министерств не менее 32 тысяч чиновников. Где нам их взять в таком огромном количестве?

Может быть, нам следует на несколько лет приостановить дальнейшую экспансию, чтобы постепенно освоить огромные новые земли?

— А что Вы скажете нам по этому поводу, Василий Осипович? — обратился Император к Верховному визирю.

— Понятное дело, этот вопрос мы продумали. Начиная с 1122 года, мы увольняли в запас отслуживших 7 лет унтер-офицеров армии и флота. Их у нас сейчас в запасе не менее 19 тысяч человек. Из них в новые воинские части будут призваны 9 тысяч человек. Я предлагаю сделать дворянами 5 тысяч прапорщиков, подпрапорщиков и фельдфебелей.

После завершения военной компании следующего года нам придется снова сокращать армию. Тогда мы присвоим им звания подпоручиков, пропустим их через двухмесячные курсы помещиков и назначим дворянами в новые поместья. Преподавателями на курсы назначим помещиков, которые успешно ведут дела в своих поместьях. Впоследствии, постепенно пропустим их всех через офицерские курсы.

Я предлагаю тех из остающихся у нас 10 тысяч унтеров — запасников, которые еще не служат в министерствах и управах, направить на гражданскую службу чиновниками. Конечно, в первое время, они, пока не войдут в курс дела, побудут на вторых ролях.

Далее. Половину чиновников из южных и центральных губерний, которые мы не «ограбили» по кадрам в прошлом году, мы переведем в новые земли. На их освободившиеся места набираем рядовых солдат из запаса. Пусть обучаются практической работе в администрациях бейликов. Еще три — четыре тысячи чиновников в новые земли наберем из действующих унтеров в ширванских и русских полках, которые не будут задействованы в операциях следующего года. На их места тоже выдвинем рядовых.

Конечно, в следующем году администрациям в новых землях придется трудно. Ну да, где наша не пропадала! В первые годы нам всем было еще труднее. Однако, мы справились. А теперь у нас опыта несравнимо больше. Денежных запасов в государственной казне на организацию администраций и выплату жалования чиновникам у нас на ближайший годдостаточно.

— Петр Ильич! А сможем ли мы вести боевые действия в следующем году, если весь резерв унтер-офицеров используем в администрациях? — обратился Император к военному визирю.

— По нашему мнению, имеющимися у нас сейчас в новых землях силами мы разобьем любые войска, которые против нас направят европейские монархи. Полки, формируемые в новых землях, привлекать к боевым действиям мы не планируем. Пусть обучаются спокойно.

По сведениям разведки, европейские королевства могут выставить против нас армию численностью до 16 тысяч конных рыцарей и до 30 тысяч пехоты. Это максимум. С ними мы справимся одной гвардейской или даже простой армейской дивизией. Затем мы можем двинуть наши войска на юг, в Хорватию, Сербию и далее в Византию. Одновременно, при содействии Черноморского флота, мы начнем наступление в Валахию и далее в Византию силами полков из Восточной Руси.

До зимы мы планируем взять под контроль всю европейскую часть Византийской империи: Македонию, Фессалию, Эпир, Болгарию и Грецию. А зимой возьмем и азиатскую часть до границ Конийского султаната. Нового призыва унтеров в армию из резерва не понадобится. Правда, потом потребуются две крепостные дивизии на новые границы с Турцией, Германией и Венецией. Но, их мы укомплектуем после завершения летней компании за счет сокращаемых до штатов мирного времени линейных полков.

Администрации во всех землях, которые завоюем в следующем году, укомплектуем за счет перевода чиновников из Ширвана и унтер-офицерского состава частей, которые будем переводить на штаты мирного времени.

Откладывать на год или более дальнейшее наступление на южные земли я считаю не правильным. Европейские армии на нас следующим летом неизбежно нападут, и мы их разобьем. Путь на юг будет свободен. А если мы отложим наступление, то они соберут новые армии, и нам опять придется с ними сражаться.

— Вы меня успокоили, Петр Ильич! А что у нас предполагается в новых землях в части промышленности?

— Министерство считает, что в новых землях пока следует пока ограничиться развитием легкой и пищевой промышленности, — ответил визирь Меллер. — Дополнительных финансов это не потребует. Заводы будут строиться купечеством и промышленниками империи за счет собственных средств. Однако, новые заводы, как и раньше на Руси, придется на несколько лет освободить от налогов. Так что, доходов в бюджет в ближайшие годы они не дадут.

— Это правильно! Что планирует министерство путей сообщения?

— Мы уже начали строить продолжение стратегической дороги восток — запад от Галича на запад в Польшу, Моравию и Чехию через города Сандомир, Краков, Тешин, Тренчин, Брно, Прага до города Пльзень. — Начал свой доклад визирь Говоров. — Вторую стратегическую дорогу восток — запад будем строить севернее существующей от Бреста в Польшу и Мекленбург через города Пултуск, Плоцк, Гнезно, Старград, Щецин до города Любек. Все новые губернские города свяжем с этими главными шоссе.

Далее, мы будем обустраивать волоки и строить каналы на водных путях Днепр — Припять — Западный Буг — Висла, Висла — Одра и Одра — Дунай. Таким образом, мы свяжем все реки империи в единую транспортную систему. Мы проектируем двух путную железную дорогу Пинск — Брест длиной 300 километров, которая свяжет глубоководные части рек Припяти и Западного Буга. Проекты всех дорог и водных путей разрабатываются, объем необходимого финансирования рассчитывается.

— Отсюда следует, что с финансами в ближайшие годы положение будет сложное. Надеюсь, за счет Константинопольских трофеев мы бюджет изрядно пополним. Да и другие города в Византии богаты. Какие планы у флота? — Поинтересовался Скобелев.

— Мы продолжаем обустраивать базы флота на Черном море.Там проходит испытания первый цельнометаллический бриг «Имперец», — отчитался министр флота Дубровин. — В Черном море мы готовимся провести совместно с армией десантную операцию в Босфор, форсирование Дуная и взятие Константинополя. Речной флотилией будем патрулировать Дунай.

На Балтике мы обустраиваем базы на островах и патрулируем датские проливы. Морскими кораблями Балтийского флота будем патрулировать пограничную Лабу. В дальнейшее создадим на ней речную флотилию.

Диван утвердил планы освоения новых земель и план военной компании на следующий 1130 год. Министерства приступили к освоениюПольских, Чешских, Мекленбургских, Мейсенских, Моравских и Словацких земель и начали подготовку к освоению территорий Македонии, Болгарии, Хорватии, Сербии и Валахии. В первую очередь предстояло решить кадровый вопрос.

Зимой разведка Тайной канцелярии донесла, что европейские монархи решили отбить сначала Мекленбург, затем двинуться на Гольстейн, там разбить войска Дании, вынудить короля Нильса разорвать союз с гипербореями и присоединиться к коалиции. Короли получили заверение от Генриха Английского о том, что в случае, если угроза Англии со стороны флота Дании будет ликвидирована, он тоже сможет присоединиться к союзу монархов. Затем они собирались атаковать бывшие польские земли.

Весной разведка сообщила о движении воинских сил европейских королевств в Восточную марку к южной границе Мекленбурга.

В это время гвардейский Морской полк убыл из Мекленбурга в город Ключевский, где в устье Днепра собиралась эскадра для десанта в Босфор. Вместо него в Любекскую губернию выдвинулись из Глогувской губернии, бывшей западной Польши, гвардейский Царский, Арцахский и Киевский пехотные полки, Волынский и Рюгенский конные полки. Командовал корпусом общей численностью 11 тысяч человек генерал Баринов.

Из Северного моря в судоходную реку Эльба, которую славяне именовали Лабой, ограничивающую Мекленбург с юго-запада, вошел отряд бригантин Балтийского флота из 12 вымпелов под командованием адмирала Зилова. Сил для отражения вторжения королевских армий было сосредоточено более чем достаточно.

К середине июня в Восточной марке вблизи городка Темплин сосредоточились войска европейских монархов. Лотарь выставил 4 тысячи рыцарей и 10 тысяч пехотинцев. Фридрих — 5 тысяч рыцарей, считая вместе с конными оруженосцами, и 8 тысяч пехотинцев. Людвиг Французский — 4 тысячи конных рыцарей с оруженосцами и 7 тысяч пехоты. Конрад Бургундский — 2 тысячи конников и 4 тысячи пехоты. Всего монархи собрали 15 тысяч рыцарей и 29 тысяч пехоты. Все их войска были хорошо вооружены и обучены. Собрался цвет европейского рыцарства и городских гарнизонов, составивших основу пехоты.

Больше всех воинов выставили Лотарь и Фридрих. Между ними возник спор, кому быть главнокомандующим. Фридрих выставил больше рыцарей, а Лотарь — больше пехотинцев. Никто из них не хотел уступать. Однако, короли понимали, что без единого командования их армия может потерпеть поражение. Поэтому они пришли к соглашению и выбрали командующим Людвига Французского. Один из Пап — Иннокентий, которого поддерживал Людвиг Французский, объявил Крестовый поход на Русь.

22 июня 1230 года королевские войска вторглись из Восточной марки в Любекскую губернию Российской империи. Противостоящие им русские войска насчитывали 9 тысяч пехоты и 2 тысячи конницы при 52 полевых пушках, 26 митральезах и 2 тысячах винтовок.

Разведка заблаговременно сообщила командующему корпусом генералу Баринову о выдвижении противника от Темплина на северо-восток, в направлении Щецинского залива. Противник явно намеревался отрезать бывший Мекленбург от Польши. Баринов начал стягивать свои полки к городку Пренцлау. Дороги от Темплина к Пренцлау дорогами назвать было трудно — скорее лесные тропы, на которых с трудом разъезжались две одноконных телеги. Поэтому, огромное по тогдашним меркам войско королей просачивалось через них медленно.

Русские полки шли к Пренцлау форсированным маршем. Баринов успел сосредоточить свои войска у городка. Скорее, это был просто деревянный замок немецкого феодала с небольшим посадом, стоящей в обильной озерами лесисто — болотистой местности на северном берегу большого озера. Единственным достоинством этого места был длинный и широкийлуг на восточном берегу озера. Весной озеро разливалось и заливало этот луг. Летом он становился отличным пастбищем. Проживавшие в округе славяне племени лютичей ценили это пастбище и регулярно чистили его от кустарника. К концу июня луг просыхал и позволял развернуться войскам.

Озеро вытянулось с севера на юг почти на 10 километров, и луг, имеющий ширину в километр — полтора, тоже вытянулся вдоль берега озера. С запада луг ограничивало озеро, а с востока — густой лес. Вдоль опушки леса с юга тянулась дорога, подходящая к городку.

Условия местности подсказали Баринову замысел сражения. Гуляй города всех трех полков он выстроил перед городком поперек поля от берега озера до леса. В стену гуляя посадил гвардейский Царский полк и выставил всю свою артиллерию — 52 пушки.

Один из старейших в армии, закаленный в сражениях Арцахский полк Баринов скрытно сосредоточил в лесу у южной оконечности поля. Полку придал 10 митральез Царского полка и 6 митральез конных полков. Полк должен был после начала сражения выдвинуться из леса, замкнуть поле с юга и не дать противнику отступить.

Киевский полк командующий расположил батальонными группами в лесу с восточной стороны поля. Каждая группа насчитывала 160 стрелков. В промежутках между батальонными группами влесу скрытно расположились Волынский и Рюгенский конные полки, каждый при трех сотнях винтовок. Эти силы должны были не позволить противнику разбежаться по лесам. Все эти силы отошли вглубь леса примерно на полтора километра, замаскировались, и должны были ждать сигнала к выдвижению на опушку.

Западный берег озера был покрыт дремучим лесом, пересеченным ручьями и местами заболоченным, что исключало возможность обхода оборонительной позиции русских сколь-нибудь значительными силами. Всех жителей из всех деревушек на 20 километров окрест Баринов силами конных полков вывел за линию гуляя и собрал под охраной в Пренцлау, что бы сведения о дислокации русских полков случайно не утекли к противнику. Все продовольствие и весь скот вывезли тоже.

Конная дружина князя Ратибора, составлявшая передовой отряд европейского войска, вышла к деревушке, расположенной у южной оконечности озера к полудню 28 июня. Деревня оказалась пустой.

Пройдя пять верст вдоль озера, Ратибор увидел далеко впереди у замка Пренцлау дощатую стену, выстроенную поперек всего поля от берега озера до опушки леса. Над стеной маячили шлемы защитников.

Отлично знавший свои земли, князь был уверен, что раньше этой стены не было. Князь остановил дружину, направил сотню воинов вперед на разведку и гонцов с донесением к главнокомандующему королю Людвигу. Через час разведчики вернулись. Сотник доложил, что стена имеет высоту в два человеческих роста, обход ее сколь-нибудь крупными силами через чащу леса, заваленного буреломом, невозможен.

Через два часа к Ратибору подъехал сам король Людовик. Франкское воинство постепенно вытягивалось на поле. До конца дня к ним присоединился и король Лотарь. По приказу полководцев франки и германцы начали разбивать лагеря на южной половине поля. Войска подтягивались на поле весь следующий день. Замыкающие войско бургундские пехотинцы вышли на поле только к концу следующего дня.

За это время Ратибор по приказу Людовика силами своих дружинников, знающих местность, провел разведку. Разведка подтвердила, что обойти изгородь, поостренную руссами, невозможно. Впрочем, короли и не собирались ее обходить. Они искали битвы. Дощатая стена не казалась им серьезным препятствием. Рва перед ней не было, только деревянные рогатки. Вскочив на седло, всадник мог легко поразить мечом обороняющихся за стеной воинов, и перемахнуть через стенку. А двое пехотинцев легко могли поднять третьего на стену.

Тем не менее, Людовик приказал подготовить во множестве короткие лестницы, благо леса рядом было предостаточно. Эти приготовления заняли еще день. На состоявшемся военном совете короли составили план битвы.

Пехотинцы с лестницами, наступая по всей ширине поля должны были дойти до стены, взять ее и проделать в ней проходы. Конные оруженосцы — лучники, следуя вплотную за пехотой, должны поддержать атаку пехоты, стрелами сбивая защитников со стены. А в проделанные пехотой проходы должны войти клиньями четыре отряда рыцарей: два отряда германских, отряд французских и отряд бургундских. Конные оруженосцы должны войти в пробитые рыцарями в боевых порядках противника проходы, окружить его и довершить разгром.

Утром четвертого дня в лагере католиков началось бодрое шевеление. Погода была отличной. На небе — ни облачка, слабый восточный ветерок. С построенной саперами за гуляем вышки командующий корпусом Баринов в сильный бинокль наблюдал за построением противника. В четырех километрах от гуляя в поле сплошной стеной выстроилась пехота. Над ней высился частокол копий и развевались отрядные вымпелы. Каждый отряд имел щиты своего цвета.

Из донесений разведки Баринова была известна примерная численность противника. Так что, построение пехоты он оценил примерно в 15 — 20 шеренг. Где-то по тысяче воинов в шеренге. За пехотой также плотным строем выстроилась легкая конница. Пол десятка шеренг. Над ней развевались разноцветные баронские и графские флаги.

А за ними в лучах уже высоко поднявшегося утреннего солнца сверкали доспехами 4 плотных клина тяжелой рыцарской конницы. Над клиньями на уже поднявшемся ветерке реяли большие королевские штандарты. За рыцарскими клиньями снова стояли шеренги легкой конницы.

Это было внушительно и красиво. Баринову даже было слегка жаль превращать в фарш такую красоту. Но, война есть война. И полученный приказ Императора был однозначен. Феодалов — истреблять!

Вдалеке запели сигнальные трубы и строй пехоты двинулся вперед. Идти им предстояло целый час. В кольчугах и с кучей железа и деревяшек в руках быстро не побегаешь. Перед плотным строем пехоты шла шеренга пеших лучников.

В русском лагере все было готово к бою. Команды повозок гуляя готовы были открыть проходы между повозками, за которыми стояли готовые к выстрелу орудия.

Пушки через одну зарядили шрапнелью и картечью. Дистанционные трубки шрапнельных снарядов выставили на 600 метров. Тысяча стрелков, стоя на боевом ходу стены, через бойницы гуляя рассматривали врагов. Тысяча мечников готовы были встретить лезущих через стену врагов. Полутысяча арбалетчиков стояли в десяти шагах за повозками, готовясь стрелять по врагам, до которых не успеют дотянуться мечники.

Когда до противника осталось два километра, дважды громыхнула холостыми выстрелами пушка. Засадные полки начали выдвижение из глубины леса к опушкам. Воины шли не спеша, выстроившись в одну шеренгу повзводно.

Когда центры рыцарских клиньев прошли отметку 600 метров, Баринов приказал сигнальщику выпустить всех красную ракету. В стенке гуляй-города открылись полсотни пушечных портов. Из них высунулись дула орудий и грянул оглушительный первый залп. Орудия выбросили в поле длинные снопы пламени и дыма. Тысяча стрелков тоже дали залп и перешли на беглый огонь.

Передний край пехоты как раз подошел на двести шагов. Лучники противника уже наложили стрелы на тетивы луков и готовились дать первый залп.

Пушки, стреляющие шрапнелью дали пять залпов по клиньям рыцарей, затем артиллеристы укоротили дистанционные трубки на 400 метров и начали беглый обстрел легкой конницы. Все поле перед гуляем заволокло дымом. Стрелки и артиллеристы стреляли прямо в дым, слегка меняя установки прицелов по азимуту. Промахнуться по такой плотной и протяженной толпе все равно было не возможно. Каждую минуту на строй врага обрушивались 10 тысяч винтовочных пуль, 12 тысяч картечных и 8 тысяч шрапнельных. Выжить в этом огненном аду было редкостной удачей.

Прежде, чем всю видимость заволокло дымом, Баринов увидел, как над клиньями рыцарей начали рваться шрапнельные снаряды. Стали клониться падать штандарты и флаги. После первого залпа пехота в замешательстве остановилась. В ее рядах каждый заряд картечи прорезал небольшую просеку в пяток рядов шириной и в десяток рядовглубиной. Пули стрелков истребляли пехоту целыми шеренгами.

Артиллерийские залпы ужасающим грохотом и огнем ошеломили вражескую пехоту. Передовые шеренги падали одна за другой, сраженные пулями. Винтовочные пули пробивали щиты и доспехи вместе с телами солдат навылет. Брызги крови летели в лицо следующим воинам.

Замешательство длилось несколько минут. Затем пехотинцы побросали оружие и в ужасе побежали назад. Там они натолкнулись на кавалеристов, пытавшихся развернуть взбесившихся от грохота коней. Кони вставали на дыбы, сбрасывали седоков, спотыкались о тела уже убитых коней и воинов и тоже падали.

Минут через десять из этого огромного месива смогли вырваться отдельные всадники и бросились наутек. За ними толпами побежали пехотинцы и лишившиеся коней кавалеристы.

Попытавшиеся нырнуть в лес были встречены вышедшими на опушку засадными полками. Стрелки отстреливали из винтовок всех удирающих конников и пехотинце в богатых доспехах. Мечники рубили сунувшихся в лес пехотинцев. Беглецам предстояло пробежать по полю под кинжальным фланговым огнем почти десять километров. Это удалось не многим. Добежавших до края поля встретил огнем Арцахский полк, уже захвативший все обозы католиков и выстроившийся шеренгой поперек поля. Полтысячи стрелков и 24 митральезы полностью исключили возможность прорыва.

Самые умные и сохранившие самообладание, увидев, что бежать некуда, просто падали на землю, притворялись мертвыми и дожидались, пока их возьмут в плен.

Разгром армии католических королей был абсолютным. Мало кто из феодалов выжил на этом поле. Короли, герцоги и графы погибли все. А кто не погиб, тот был добит. За шлемы аристократов была объявлена награда — от 2 до 5 рублей в зависимости от ранга. Наличие головы в шлемах не требовалось. Пехотинцев и оруженосцев в плен было взято 6 тысяч. Тяжело раненых милосердно добили. Два дня силами пленных закапывали убитых. Трофеи собирали и сортировали еще дня.

Затем корпус Баринова выступил в поход в Восточную марку. За месяц корпус прошел 600 километров вдоль восточного берега Лабы — Эльбы до взятой в прошлом году земли Лаузитц. Почти без сопротивления взяли города Бранденбург, Берлин, Барним, Рупин и Штендаль, расположенные на правобережье Лабы.

Таким образом, все ранее захваченные германцами славянские земли племен лужичан восточнее Лабы отошли к Российской империи. Киевский пехотный полк был оставлен гарнизонами в городах, а Рюгенский конный полк временно принял на себя обязанности пограничной стражи по берегу Лабы.Бригантины адмирала Зилова начали патрулировать ставшую граничной между русскими и немецкими землями реку вплоть до чешских земель.

Остальные полки корпуса Баринова походным порядком двинулись через чешские и моравские земли в Венгрию. Ранее через венгерские земли прошли отряды генералов Медведева, Волкова, Берегового и Раменского.

Шедшие в первом эшелоне корпуса Медведева и Волкова, пройдя венгерские земли, вторглись в Хорватию. В прошлом году, после победы русских над венграми король Хорватии Петар объявил о разрыве вассалитета и независимости от Венгрии. Медведев и Волков разбили пятитысячное войско Петара, и захватили города Сисак, Биоград, Книн, порты Сплит и Задар на Адриатическом море. Горожане и крестьяне Хорватии встретило русские войска с одобрением. Язык новых захватчиков был им понятнее венгерского. А независимость государства они ощутить не успели.

Аранский пехотный и Черниговский конный полки, входившие в корпус Медведева, остались на границе Хорватии с Венецией, а Анийский полк, входивший в корпус Волкова остался гарнизонами в городах Хорватии. Галицкий конный полк был включен в корпус генерала Берегового, прошедший через хорватские земли в Сербию, вассальную Византии.

Еще в мае Скобелев направил императору Византии Иоанну Комнину ультимативное требование отменить пошлину на транзитный проход русских судов через проливы, а также выдать всех бежавших в Византию русских, польских и чешских аристократов, включая дядю венгерского короля Бэлы князя Алмоша и князя Вячеслава Святославича Витебского. Оба князя приходились Иоанну дальними родственниками. Срок на выдачу был установлен до конца июня. Иоанн аристократов не выдал и на ультиматум не ответил. Повод для начала войны появился.

Береговой разбил армию короля Сербии Стефана, насчитывающую полторы тысячи конницы, в основном легкой, и четыре тысячи пехоты, взял города Благай, Студеница, Звечан и Призрен, порты Дубровник и Котор на Адриатике. Полки Новгородский пехотный и конный Псковский из корпуса Берегового остались в Сербии для гарнизонной службы и охраны морской границы.

Отряд генерала Раменского в составе Смоленского и пехотного, Полоцкого и Галицкого конных полков вслед за корпусом Берегового прошел вдоль побережья Адриатического моря насквозь всю Хорватию, Сербию и 14 июля 1130 года вторгся с севера в византийскую провинцию Эпир. Следом за ним продвигался отряд генерал Баринова в составе Царского и Арцахского пехотных и Волынского конного полков.