Рик-Хтос-Ка-Семь-Огонь очнулся оттого, что что-то потекло по его лицу. Моргнул несколько раз и обнаружил, что это вода и что вокруг достаточно светло. Осознал, что он лежит на спине и что болит все тело от макушки до пят.
«Утро, – подумал уттарн. – Я еще жив?»
С некоторым трудом смог сесть и оглядеться.
Он лежал на островке чистого каменного пола, вокруг которого громоздились кучи камней. Из-за них виднелись развалины домов, кое-где поднимался дым, терялся в низких серых тучах.
Моросил дождь.
Все, что произошло вчера, казалось сном, прекрасным и жутким, и только сосущая пустота в груди у Рика говорила, что он вчера колдовал. И не просто колдовал, а истратил почти все силы.
Титаны и Мертвый Бог исчезли без следа, и даже не потрудились убить лежавшего без сознания уттарна.
– Наверное, просто не вспомнили, – подумал он вслух, и голос прозвучал слабо, точно писк новорожденного. – Или решили, что не стоит возиться. Или потратили все силы в сваре…
Подняться сумел не сразу, проковылял к ближайшей куче и влез на нее.
Цантир представлял собой сплошные руины. По ним лазили хатору, кое-где торчали уцелевшие дома. Неподалеку кто-то плакал, и даже не плакал, а просто выл, выворачивая сердце.
Так убиваются по тому, кто вчера был дорог, а сегодня – умер.
– Оно стоит того, – прошептал Рик, не ощущая особой убежденности в своих словах. – Они… город можно отстроить, зато Вейхорну теперь ничто не угрожает… Я поступил верно.
Он обернулся и пошел туда, где рядом лежали тела Юрьяна и Хельги.
Как бы ни погибли эти двое, они были хорошими спутниками, и их нужно похоронить.
– Покойся в мире, скальд. – Уттарн поднял сиаи и понес туда, где заметил между камней углубление.
Если поместить трупы туда, а потом засыпать, выйдет вполне приличная могила.
Рик положил Шустрого на спину, закрыл ему глаза. Вернулся к лиафри, коснулся ее и замер.
Рука девушки была теплой.
Наклонившись, он прижался ухом к груди Хельги.
И услышал, как медленно, но уверенно бьется ее сердце.