Игра без правил

7

Только утром, с трудом размокнув веки, Брейн почему-то вспомнил, что вчера они не сходили на обед. Впрочем, и на ужин тоже, хотя зачем им это при таком количестве закуски?

Похмелье сказывалось не очень сильно, должно быть, так работал «антиполицай». Брейн поднялся и пошел умываться, не глядя на часы. Когда же, приняв душ и надев новый комплект белья, он вернулся в свой кубрик, часы показывали половину десятого утра – можно было даже сходить на завтрак.

Одевшись, Брейн вышел в коридор, постоял, прислушиваясь, – никакого движения в кубриках, только храп. Что ж, в этом не было ничего удивительного, он один из всего отделения любил ходить на завтрак, это его как-то перезаряжало.

Выйдя на открытую площадку, Брейн остановился и вдохнул свежий воздух, наполненный диковинными ароматами здешних трав. На территории базы их уничтожали наногербицидами, но они благоухали из-за пределов базы.

Была ясная погода – обычное дело для последних пяти летних годов, а полностью сезонный оборот на материке происходил за двенадцать лет. При этом зима длилась всего три года, но условия были таковы, что на это время вся добывающая промышленность консервировалась, а персонал – эвакуировался. Но через три года они возвращались и снова работали девять лет.

Как при сверхнизких температурах выживали партизаны, никто не знал. Вообще, противника здесь изучали мало. Все силы и средства компания концентрировала на добыче пластического угля, и пока потери от подрывной деятельности партизан даже близко не дотягивались до прибылей, изучать их или там углублять разведывательную деятельность никто не собирался. А зачем, если по расчетам геологов бассейны должны быть исчерпаны через пятнадцать лет?

В столовой пахло свежим кофе, за это Брейн и любил завтрак в столовой. То есть кофе можно было выпить и у себя в блоке, но там это было как-то обыденно, а обстановка столовой придавала утренней трапезе некую торжественность. Скатерти, салфетки, приветливые повара на раздаче. Казалось, у них никогда не бывало плохого настроения, впрочем, один его знакомый из пищеблока как-то пояснил причину – выход на раздачу был чем-то вроде поощрения для рабочих кухни, всю смену находящихся возле раскаленных плит, где от жара не спасали никакие кондиционеры.

Решив шикануть, Брейн занял место за одним из ВИП-столиков, где обслуживали официанты. Обслуживание стоило всего три ранда, зато торжественность завтрака возрастала еще выше.

– Здравствуйте, сержант, – поздоровался подскочивший парень в чистой кухонной робе.

– Короче так, загибай пальцы… Кашу давай, рисовую.

– Рисовая только из восстановленного риса.

– Тогда – пшено. Натуральное имеется?

– Так точно, сержант.

– Отлично. Значит, кашу, потом еще сочник и кофе. Но кофе притащишь под занавес. Понял?

– Разумеется.

В ожидании своего заказа Брейн смотрел по сторонам, кивал знакомым. Потом принесли кашу, именно такую, как он любил. А еще свежий сочник из песочного теста с творогом. И, наконец, кофе. Одного из тех сортов, которые он особенно выделял – средней прожарки.

Было время, когда Брейн не подозревал ни о каких сортах и просто заливал в термос «кофе из таблеток». Вкус был похожий – ничего другого не хотелось. Но когда служил на «Винтере-24» – полюсном материке планеты Квиби, где приходилось нарезать до сотни километров на открытых снегоходах, в их небольшом гарнизоне нашелся повар, большой любитель кофе, и он лично заваривал его для солдат, отправлявшихся в рейд, и сам разливал в термосы. Вот тогда-то, перекусывая на снегу и укрываясь от ветра за корпусом снегохода, Брейн по-настоящему оценил напиток, произведенный из зерен, а не из химии.

– Эй, Томас!

Возглас заставил Брейна оторваться от кофе и воспоминаний об арктической молодости.

– О, здравствуйте, сэр, – поприветствовал он капитана Селинджера и даже сделал вид, что собирается встать, однако – только сделал вид.

– Слушай, ты со своими разбойниками не хочешь смотаться завтра во внеочередной рейд?

– Я не против, – пожал плечами Брейн. – Спрошу ребят и свяжусь с вами через полчаса. Идет?

– Идет.

– А что с очередной сменой?

– Похоже, заразу подхватили – у троих из отделения понос, доктора не могут ничего поделать.

– Похоже, пыльца.

– Скорее всего. Так что раньше чем через неделю они не оклемаются. Давай, Томас, действуй, ответ мне нужен поскорее.

– Конечно, сэр. Я понимаю.

Брейн поднялся, одним глотком допил кофе и поспешил к выходу.