Игра без правил

22

Примерно через час конвой выбрался в спокойную зону, где партизанские соединения появлялись очень редко и никогда не рисковали перехватывать транспорты. А еще через полчаса КТМ выбрался на приличную грунтовку, которая вела к заброшенному теперь карьеру промышленного известняка. Бойцы перевели дух, а разорванная шина перестала шлепать по дороге, когда Франтишек поднял четвертый мост.

Вся проходимость КТМ здесь уже не требовалась, как и дрон в воздухе, который благополучно спланировал на крышу броневика и встал на магнитный якорь.

Вскоре показались укрепленные ворота закрытой территории. Четырехметровый забор из бетона уходил в стороны от ворот и до ворот, а все пространство перед заграждением было обработано синтетическим репеллентом, уничтожившим навязчивую растительность.

Исключение составляла лишь устойчивая травка, которая, словно пушистое одеяло, покрывало разровненные бульдозерами площади.

– Хорошо они устроились, – заметил Леон, когда КТМ вкатился за ворота и остановился в кармане безопасности – отстойнике, в котором происходила окончательная идентификация транспорта, чтобы выявить возможную подделку партизан.

В прежние времена на территорию добывающих баз, бывало, прорывались управляемые фугасы весом в десятки тонн и уничтожали все вокруг, вплоть до последнего гвоздя, вынуждая компании проводить дорогостоящее восстановление оборудования или уходить совсем.

– Красивая травка, – поддержал Брейн. – В Гунукасте тоже имелась зона безопасности, но там было черным-черно.

– В Гонукасте мрачно, – согласился Харви. – Они, похоже, на химикатах сэкономили и просто сожгли все отработанной породой.

– Как это породой? – уточнил Юган, расслабляясь после выполненной работы.

– Отработанная порода пластического угля может гореть, если поджечь ее магниевой шашкой, – пояснил Брейн.

– Ничего себе! А по виду – просто булыжники.

– А ты думал, почему им дороги не мостят? Столько строительного материала, а он даром валяется в отвалах.

– Тогда бы партизаны конвои прямо на дорогах зажаривали, – сказал Ляминен.

По броне КТМ хлопнули ладонью, что означало – приборный контроль пройден. Спереди опустилась бронеплита, и КТМ стал рулить по извилистому выходу из рассеивающей воронки, в центре которой находился карман безопасности.

В случае проникновения в карман заминированного автомобиля и его подрыва бетонные стены разлетелись бы в пыль, но взрывная волна ушла бы вверх по склонам воронки, отлитой вокруг кармана. Сверху это выглядело как кратер, но кратер был рукотворным.

Следом за КТМ в карман зашла «кассиопея», где водитель вытирал платком пот и не мог поверить, что удалось прорваться. Его напарник сидел рядом на запасном сиденье и таращился в окно. Он молчал уже целый час, погруженный в собственные мысли.

Пассажиры также вели себя по-разному: одни оживились, радуясь окончанию ужасного пути, другие продолжали вздрагивать, все еще не веря, что испытания закончились.

КТМ стоял на внутренней дорожке, ожидая, когда выйдут все транспорты. Наконец показалась автоплатформа, которая тут же обошла «кассиопею» и КТМ, направившись к разгрузке. На базе она действовала по собственной программе и чувствовала себя как дома.