И прошел год

Мы с Калебом въехали в Филадельфию под покровом ночи. Погода необычайно холодна для раннего сентября. С реки тянется туман и ползет по Торговой улице, отчего камни на мостовой влажные и скользкие. В город нас позвала некая миссис Вебстер Морелэнд. В ее письме, которое нам передал в гостинице мальчик-слуга, говорилось, чтобы мы приехали немедленно. Она только недавно прибыла в Филадельфию и оставила большое имение вверх по реке на попечении своего сына Артура. Кажется, она побаивается единственного сына, думает, что он сам не свой. Некогда общительный и добросердечный, он стал нечестным и угрюмым, подверженным частым припадкам ярости. Не зная, что за болезнь подкосила сына, миссис Морелэнд перебралась в свой городской дом.

Калеб думает, что она сошла с ума, и даже заключил со мной пари. Он сказал, что это пустая трата времени, что она — взбалмошная старая курица, сочиняющая истории. А я ответил, что мы поедем и убедимся сами. Выяснилось, что миссис Морелэнд никакая не взбалмошная, и вовсе не старая курица — она крепкая разумная женщина, очень обеспокоенная состоянием сына.

Мы прибыли в семь, как раз к ужину, и она пригласила нас к столу. Мы с Калебом смотрелись очень чужеродно в своих кожаных куртках и холщовых штанах за отполированным столом, уставленным жареным мясом и пирогами. После еды, которая могла поспорить с нашим рождественским угощением, мы заговорили о деле. После некоторых споров было решено, что мы с Калебом отправимся в ее усадьбу и понаблюдаем за поведением Артура. Однако оказалось, что у Артура имелись иные планы. Он приехал к матери — непрошеный — в одиннадцатом часу и, кажется, удивился, обнаружив у нее в гостях двоих назойливых джентльменов, но сразу же сделал весьма доброжелательное лицо, чтобы скрыть неприязнь. Мы заночевали в комнате с двумя самыми большими кроватями, которые нам приходилось видеть, а Артур спал на другой стороне коридора. Точнее, мы думали, что спал. Около двух ночи мы услышали, как он тайком выбрался из комнаты, спустился по лестнице, а затем раздался щелчок замка на входной двери. Мы с Калебом поспешно натянули сапоги и припустили следом.

Туман нисколько не рассеялся, пока мы шли за Артуром по мокрым улицам. Вдруг он свернул за угол втемную подворотню. Мы ни разу не были в Филадельфии и не знакомы с ее улицами, вероятно, где-то был обход, но мы просто свернули туда же, двигаясь как можно тише. Артур юркнул в какое-то полуподвальное помещение. Убедившись, что дверь заперта изнутри, мы приникли к окнам у самой земли: внутри было полным полно веселых, танцующих и выпивающих людей. И мы подумали, ничего обычного, просто юноша выбрался поразвлечься.

Но потом сзади раздались шаги, и мы спрятались за кучами мусора. К той же двери подошел нарядный молодой человек, явно из богатых. Он бросил взгляд в нашем направлении, и, хотя я уверен, что видеть нас он не мог, зрелище было необычайное: у него были сплошь черные, словно вороново крыло, глаза.

Дорогая сестрица, отец как-то раз рассказывал нам о демонах, но сами мы ни одного не встречали. Нам очень нужны любые латинские ритуалы экзорцизма и твои знания. Мы опасаемся, что в Филадельфии обосновались демоны. Приезжай поскорее.

Твой любящий брат,

Томас.