Врагу не сдаётся наш рейд

Штурм замка Альмагея длился уже почти час. За это время игрокам удалось подобраться вплотную к его стенам, хоть и понеся при этом колоссальные потери. Защитники, несмотря на то, что подавляющее их большинство являлось всего лишь хорошо экипированной вариацией зомби, оказали упорнейшее и слаженное сопротивление.

Фалайз, Тукан и Фиона, присоединившаяся к штурму в последний момент, уже несколько раз пожалели о своём решении. Те сто золотых, что им пообещали после боя, явно того не стоили. На месте их удерживало лишь понимание двух вещей: под стенами было безопаснее, нежели перед ними, и что внутри крепости их ждал дармовый, редкий конь, из-за жажды достать которого всё и началось.

— Чего они там возятся? — раздражённо спросил дикий маг, выглядывая из-за спин товарищей.

Целых минут пять, несмотря на то что все игроки уже собрались возле стен, ничего не происходило. Даже камни со стен перестали бросать. Не потому, что зомби устали или преисполнились миролюбием — просто у них очевидно уже закончились снаряды. Ничего удивительного, если учесть, что до этого этапа дошла едва ли треть тех игроков, которая отправилась на штурм, а их было почти три тысячи.

Наконец началось хоть какое-то оживление. Десяток воинов, прикрывая широкими щитами от атак себя и мага в центре построения, сформировали что-то вроде бункера на ножках и медленно, очень осторожно двинулись к воротам. Защитники замка, за неимением других мишеней, обрушили на их головы всё что имелось. А имелось много разного: от немногочисленных камней и банальных стрел вплоть до какой-то кипящей жижи. Впрочем, образовавшие «бункер» танки были ко всему этому готовы и обошлись без потерь. Подойдя вплотную, они чуть раздвинули щиты, позволяя магу просунуть между ними посох, из которого сразу же коротко ударила очень плотная струя огня, натурально прорезавшая, пускай и не очень быстро, ворота Альмагеи.

— Это что за боевой сварщик? — не понял происходящего Тукан. — Не проще их вышибить?

— А чёрт его знает, — пожал плечами Гонгрик, — если решили резать, значит думают, что не вышибут. А я б на вашем месте готовился. Сейчас такое начнётся…

Однако прежде всего прочего начался инструктаж.

— Внимание всем! — раздался по внутриигровой связи голос Лнвфа. — Когда ворота будут взломаны, не ломимся толпой внутрь, действуем так: нас двадцать три группы. Слушайте ники своих командиров и запоминайте номер…

Новички, как и остальные участники группы Гонгрика, оказались девятнадцатыми. Им отводился штурм стен. Казалось бы, второстепенная цель, однако всё оказалось не так просто.

— Группы девятнадцать и двадцать отправляются на левую от ворот стену и зачищают её, двигаясь к башне. Там, в башне, должен находиться некро-монолит, поднимающий погибших зомби. Вы должны его разрушить. Аналогично двадцать первая и двадцать вторая, только по правую стену. Двадцать третья страхует вход в замок от непрошенных гостей. Внимание, минутная готовность!

Пользуясь тем, что у них есть ещё немного времени, Гонгрик тоже решил высказаться:

— Значит так, — дворф демонстративно размял плечи и кулаки, — идём плотной кучкой и не растекаемся. Калита, ты впереди в качестве разведки и авангарда. Если в меня прилетит хотя бы одно заклинание, считай, что премии ты лишилась.

— Очень смешно, умник.

— Тишина! Хельм, готовь что-нить ядрёное, чуть что взрывать будем вместе с башней. Знаю я эти монолиты — их мечом даже не поцарапаешь.

— Гы! Ща зажжём! — потирая в предвкушении руки, ухмыльнулся пироман.

— Смотри нас не сожги, зажигалочка, — буркнул, недобро на него глядя, Тукан.

Хельмехунд посмотрел на него прищурившись, явно намекая, что не видит в этом чего-то такого, чего не следует как минимум попробовать.

Наконец «боевой сварщик», как окрестил его крестоносец, завершил свою работу. Ему удалось прорезать в воротах очень широкую, но невысокую дыру, где-то метра три на полтора. Пара воинов, до того образовавших стену передвижного бункера, навалились на вырезанный участок, проталкивая его внутрь. Им это удалось, хотя и стоило жизней — изнутри полетели арбалетные болты.

— Вперёд! Не забывайте про порядок и план! — скомандовал Лнвф.

Во внутреннем дворе уже ждали, причём совсем не с оркестром и цветами. Зомби с длинными копьями сбились в какое-то подобие фаланги и перекрыли собой проход дальше, а из-за их спин, а также со стен, башен и других строений замка, другие защитники замка встречали атакующих градом стрел и заклинаний.

Прорыв этого заслона стоил жизней целой группе, но дальше было совсем не легче. В сопровождении десятка целиком закованных в латы зомби из замка показался непосредственный виновник торжества — барон Витор фон Альмагея. У него на лицо имелись не только проблемы с жизненным статусом, подобные остальным обитателям этого места, но и с головой тоже. Взгляд его мёртвых глаз пылал безумием вперемешку с решимостью нести его всем и каждому. Для большей весомости у него имелся здоровенный молот и чёрный доспех из неотражающего свет металла.

— Богиня наградила нас правом защищать эту землю при жизни и после неё! — прокричал он, обращаясь к своим неживым соратникам. — Так выполним же свой долг вопреки чему бы то ни было! За нашу землю! За Альмагею!

— Его послушать, так это мы тут главные злодеи, — задумчиво сказал Тукан, нервно вздрагивающий в ожидании, когда настанет черёд их группы участвовать в штурме.

— А что, это не так? — удивилась Фиона с ухмылкой. — Это не они пришли в Амбваланг, а наоборот.

— Но они же зомби, — встрял Фалайз. — Они же плохие, да? Всегда так было…

— О-о-о, брат, это ты зря, — осуждающе цокая языком, заметил крестоносец. — Каждый живёт как ему хочется. Или не живёт. И вообще, может, у них тут плохая экологическая обстановка?

— Вредное производство — шахты, мы уже видели, — поддакнула жрица.

— Ну вот, а где шахты, там и заводик, где заводик, там и АЭС…

— Это средневековье, умник.

— Ну ладно, средневековая АЭС. Крестьяне ручным трудом добывают и обрабатывают уран, который отдают боярам-атомщикам…

— Неплохо тебя там штырит, — присвистнул Хельмехунд. — Трава? Соли? Алкашка?

— Не, фантазия.

— У-у-у, ты это, поаккуратнее с ней, говорят, затягивает.

— Обязательно.

— Ну, погнали! — вдруг махнул рукой Гонгрик, давая понять, что настал их черёд включаться в сражение.

На тот момент, когда их группа вошла в замок, внутренний двор уже был практически очищен от зомби — те немногие, что уцелели, сгруппировались вокруг барона, поддерживая его и прикрывая. То была настоящая машина смерти. Хоть Витор и являлся формально личом, то есть магическим классом, по крайней мере так утверждали игроки, но сражался он в ближнем бою, своим молотом расшвыривая всех, кому не повезло попасть под удар, словно котят. Впрочем, игроки пока не спешили подставляться под эти взмахи, уделяя куда больше внимания свите босса и собственной защите.

Причиной последнему служили зомби, оставшиеся на стенах, которых предстояло окончательно умертвить Вольной компании Гонгрика и остальным. Проблемы на этом фронте начались практически сразу же: лестница, ведущая на стену, оказалась завалена грудой мусора, разобрать которую заняло бы слишком много времени, а его, конечно же, никто не собирался игрокам предоставлять.

— В кучку! — решительно крикнул дворф, вонзая свой тотем в землю.

Совершив несколько малопонятных манипуляций, он принялся нашёптывать:

— Мать-земля, даруй мне свою силу… силу лифта!

Что удивительно, но это и вправду сработало. Участок, на котором стояла группа, мелко затрясся и поехал вверх, прямо к неожидавшим гостям, зомби-лучникам.

— Хехей! Наконец-то! — взмахивая мечом, восторженно крикнул Тукан. — А то всё в нас, да в нас! Во имя святой троицы: процессора, видеокарты и ССД! Deus Pult!

Когда плацдарм на стене был взят, Гонгрик повторил свой призыв к матери-земле, причём даже не спускаясь вниз, и поднял наверх вторую группу. Соединив силы, они двинулись в сторону башни, скрывающей в себе некро-монолит.

Сопротивление здесь было минимальным: все зомби, рассчитанные на ближний бой, остались внизу. Поэтому сражение очень быстро превратилось в не очень честное, но вполне заслуженное, после всего случившегося на подступах к замку, избиение. Никто не был особо против, кроме барона, которому очевидно не понравилось, как его солдат рвут на лоскуты.

— Защитники! Ваш долг ещё не исполнен! Не смейте сдаваться! За наш дом, за нашу богиню, в бой!

Казалось, вся Альмагея вздрогнула от этих слов. От башен прокатилась одна за одной две волны зеленоватого не то тумана, не то света. От его прикосновения павшие мертвецы оживали и снова вставали в строй, невзирая на ранее полученные повреждения. Даже отдельные ошмётки и те принялись сражаться — Фалайза натурально пнула по голени чья-то оторванная нога, а пока он пытался увернуться, на него, словно паук, прыгнула рука и ущипнула новичка за нос.

Но это всё были мелкие пакости — баловство разработчиков. Беда пришла оттуда, откуда не ждали. В первые же минуты «второго раунда» стало ясно, что на этот раз зомби не умирали вообще. Лишаясь рук, ног, голов они всё равно упрямо продолжали сражение, и только обращённые в прах они прекращали сопротивление.

— Вперёд, если не уничтожим монолит, нам крышка, — поняв, что к чему, скомандовал Гонгрик. — Сжигайте их или скидывайте вниз!

— Я те дам «вниз»! — раздался голос Лнвфа. — У нас тут своих хватает!

— Перебьётесь! — фыркнул дворф, наглядно демонстрируя своим коронным ударом тотемом, что за делом не постоит.

Впрочем, далеко уйти им не дали. Подходы к башне оказались натурально завалены останками зомби, видимо, решивших, если не боем, то хоть таким образом помешать игрокам. Группа несколько раз попыталась пробиться через эту кучу-малу, но каждый раз их давили массой, и приходилось отступать.

— И что нам делать? — вытирая со лба кровь, которая тоже пыталась оказывать сопротивление, поинтересовался Тукан.

— Сжечь! — предложил Хельмехунд. — Всё сжечь!

— Да? Умник, сколько оно будет гореть, по-твоему? — нервно огрызнулся Гонгрик, явно и сам не знавший, что тут делать.

— Быстрее там! — поторопил их Лнвф. — Другая группа уже справилась.

— Рад за них, только чот они, по-моему, слегка умерли!

Дворф пребывал в полной растерянности, и это было понятно всем вокруг. Нужен был план, причем уже даже не здесь и сейчас, а парой минут ранее, но его не было.

— Шо, на этом и закончим? — глядя, как внизу о строй игроков разбиваются натуральные волны из зомби и их ошмётков, спросил Тукан. — Так сольёмся?

Все присутствовавшие поникли. Даже Калита и та выглядела разочарованной. Они тупо смотрели на стену зомбомассы, но придумать, как её преодолеть, не могли.

— Ты сказал, что я могу снести эту гребаную башню! — вдруг вышел вперёд Хельмехунд. — Могу?

— Ну, — хмуро ответил дворф.

Вместо пояснений пироман вдруг принялся скидывать с себя всё лишнее снаряжение, передавая замешкавшемуся Фалайзу, оставляя лишь свои взрывоопасные мешочки.

— Снарягу вернёшь потом, и грёбаный контракт, — буркнул он, примеряясь к чему-то.

— Ты что задумал? — удивился Гонгрик.

— Перекиньте меня через эту грёбаную хренотень.

— Чего?

— Я сказал: перекиньте! Прямо так: за грёбаные руки, за грёбаные ноги… как грёбаное бревно!

Дворф, тараща глаза, кивнул. Он и ещё несколько крепких танков, включая Тукана, подошли к пироману и хоть и не с первой попытки, но подняли его в воздух и принялись раскачивать.

— ХЕ-ХЕ-ХЕЙ, ГРЁБАНЫЕ КАЧЕЛЬКИ! — вопил Хельмехунд в полном восторге, попутно поджигая фитиль на себе. — ДАВАЙ! СЕЙЧАС! АЛЛА, Я В БАР!!!

Последнее он выкрикнул уже в полёте, за пару мгновений до того, как сильнейший взрыв, разбросав игроков, а некоторых даже убив, уничтожил башню.

— Камикадзе грёбаный, тьфу — прилипло, хренов! — буркнул Тукан, когда пыль слегка улеглась. — У меня не экран, а какие-то сплошные помехи. Контузия, ты ли это?

— Есть другие варианты? — спросила Фиона, сразу же попытавшаяся куда-то пойти.

Закончилось это предельно ожидаемо — пойти-то она пошла, но вот направление не контролировала от слова «совсем». Лишь своевременное вмешательство крестоносца, схватившего её за шкирку, спасло жрицу от падения со стены.

— Где твои крылья, которые нравились мне? — нараспев, с усмешкой спросил Тукан.

— Сдала в ломбард по достижении совершеннолетия, — улыбнулась в ответ Фиона.

— Как и все остальные.

— Кому это отдать-то? — чуть оклемавшись, поинтересовался Фалайз, который всё также нёс на себе вещи Хельмехунда.

— Давай сюда, — вдруг подала голос одна из лекарей группы.

Внешностью эта девушка абсолютно ничем не выделялась: никаких тебе пёстрых нарядов или вызывающих причёсок. Чёрная ворона, затесавшаяся в стаю к белым.

— А ты кто? — на всякий случай решил уточнить новичок.

— Алла, — ответила девушка, у которой и вправду был примерно такой ник, — жена этого грёбаного алкоголика.

Она продемонстрировала руку с характерным кольцом на безымянном пальце. Фалайз покорно передал снаряжение и лист контракта, таращась на неё от удивления. Похожим образом реагировали и многие другие. Кроме Калиты, которой очевидно было плевать, и Гонгрика, явно знавшего об этом.

— Мы вместе играем, так… удобнее, — пояснила Алла, стушевавшись от излишнего внимания.

— Он начал или ты? — спросила Фиона как бы невзначай.

— Он, — улыбнулась девушка. — А мне надоело видеть это чудо в машине денно и ночно, вот и… приобщилась. Всё лучше, чем ссориться.

— Везёт вам, — отворачиваясь, ответила жрица.

Фалайз с удивлением заметил, что её переполняют эмоции, которые она тщетно пыталась скрыть. Он может и не понял бы этого, но увидел странный жест Фионы — та будто натирала несуществующее кольцо на безымянном пальце правой руки.

— Ты жената? — удивился новичок.

— Замужем, — поправила его жрица. — Да. Вроде как.

Её тон и вид ясно говорили о том, что разговаривать на эту тему она не станет, точно не здесь и не сейчас.


***


Битва с бароном тем временем перешла из оборонительной фазы в наступательную. Свиту, потерявшую бессмертие, быстро перебили, а без неё босс уже не мог всё время уделять только сокрушительным атакам. К тому же его очень быстро окружили. Это вынуждало Витора обороняться, широкими замахами отгоняя от себя особо настырных игроков.

Впрочем, классы ближнего боя его доспехам особой угрозы и не представляли — те выдерживали удары мечей, кинжалов и даже молотов без какого-либо видимого ущерба. Куда сильнее боссу доставалось от лучников, целящихся в уязвимые места, и магов, накрывавших Витора целыми залпами различных магических снарядов.

— Да он что, в закопченного ёжика собрался превратиться?! — возмущённо выкрикнул один из лучников в один момент.

Его замечание имело место быть: Витор стоически впитывал урон, но умирать не собирался, медленно и верно превращаясь именно в своеобразного ежа.

— Силой… данной… мне… богиней… УМРИТЕ! — вдруг припав на одно колено, из последних прокричал Витор.

— В стороны! — раздался панический крик.

Земля в радиусе нескольких метров от барона покрылась сетью трещин, из которых потянулся, стелясь по земле, нездорового вида зеленоватый туман. Всё, чего он касался: остатки зомби, доспехи, оружие, игроки — мгновенно обращались в прах. Даже заклинания и те рассеивались. К счастью, в наступление он не перешёл, просто отрезал все подступы к барону, который так и остался стоять на одном колене.

— Богиня, тех сил… что ты даровала нам, оказалось недостаточно, — бормотал Витор, словно молясь. — Прошу, спаси мой народ, мою страну от захватчиков.

— Долго он ещё будет там бормотать? — спросил кто-то нетерпеливый.

— Пока она сама не явится.

— Кто?

— Она, — указывая рукой вверх, ответил Лнвф. — Ганиней.

Все как по команде подняли головы, как раз вовремя, чтобы увидеть, как со стороны солнца на землю спускался самый настоящий ангел. По крайней мере, выглядело это существо крайне характерно: белокрылое, с нимбом, в ослепительной тунике оттенка облака.

— Не теряй надежду, мой верный защитник, — спускаясь к нему и подавая руку, сказал женским голосом ангел. — Ганиней услышала твою мольбу! Злу никогда не победить нас! Ни ныне, ни впредь!

Какая-то горячая голова из числа магов попыталась помешать сцене воссоединения, за что мгновенно поплатилась — заклинание, брошенное им, не просто отразилось обратно, но ещё и усилилось неимоверно, не оставив от несчастного даже мокрого места.

— Ничего не делать! Стоим, смотрим, — крикнул Лнвф, смекнувший, что лишние потери им ни к чему.

— Театр прямо, — заметила Фиона.

— А у нас так-то лучшие места, — присаживаясь на какую-то бочку, самодовольно заметил Тукан. — Есть чо пожрать?

Фалайз наклонился и подал ему оторванную руку зомби. Крестоносец кисло посмотрел на это, но юмор оценил и хихикнул.

— Хе-хе, нет, спасибо, я не настолько голодный…

Тем временем ангел помогла Витору подняться на ноги.

— Идём со мной, мой верный рыцарь, тебе нужен отдых перед тем, как ты сокрушишь зло! — сказала она, поддерживая Витора на пути в замок.

— Не мешайте им! — решительно повторил Лнвф, заметив, что ещё несколько игроков собирались напасть на босса. — Так и должно быть. Это переход во вторую фазу.

Барон и ангел, не встречая противодействия, неторопливо удалились вглубь замка. Опасный зеленоватый туман, немного повисев в воздухе, растаял. Настало затишье, позволяя игрокам перераспределить силы и обсудить, что делать дальше.

Как и предполагала Кара, до этого момента и вправду дошла хорошо если одна десятая от той толпы, что начинала штурм. Большей частью выжившими оказались игроками из клана, что вряд ли было простым совпадением. Почти в полном составе дошла группа Гонгрика и та, что следовала за ней. От других остались лишь ошмётки, которые пришлось объединять и переформировывать.

Проблема была ещё и в том, что изначально неправильные пропорции состава из-за понесённых потерь стали ещё хуже. Среди выживших осталось слишком мало лекарей. Танков, напротив, уцелело неоправданно много. Не хватало магов. Начинались проблемы и со снаряжением — у некоторых оно пришло в негодность, и его приходилось менять на то, что осталось на поле боя. Лучники же понуро ходили по внутреннему двору в поисках своих и не только боеприпасов.

Замок тем временем накрыл непроницаемый купол из молний, жестоко каравший тех, кто пытался подойти на помощь извне или сбежать.

— Подкреплений не будет, — констатировал Фалайз, глядя на то, как одного из игроков, которого это всё достало, и он захотел уйти, просто испепелило.

— Угу: победа или смерть, — поддержал беседу Тукан. — Как думаете, есть шанс?

Говорил он будто бы о штурме, но Фиона и Фалайз сразу поняли, что речь шла совсем о другом.

— Я тут подумал… — начал новичок. — Ведь если всё удастся, мы будем претендовать на часть трофеев, так? Может, нам и не надо…

— На дырку от бублика мы будем претендовать, — мрачно буркнул крестоносец. — Те, кто остались на склонах лежать, сделали это за сто монет. А у каждого — одна снаряга раз в десять больше стоит.

— Ты к чему-то ведёшь? — не поняла его Фиона.

— Нас сюда позвали не для того, чтобы делиться трофеями, а чтобы мы гибли вместо них, — Тукан кивнул на совещание офицеров «Q-MOG», которые как раз определялись с дальнейшей стратегией.

— Так или иначе, мы обязаны выполнить контракт, — глядя ему прямо в глаза, медленно сказала Фиона.

— Всё, что мы обязаны, мы уже отработали с запасом.

Фалайз оставался в стороне от этого противостояния, хоть и хорошо понимал всю его подноготную. Его куда больше волновала Калита. Она стояла в стороне и вроде бы была увлечена беседой, но новичка не покидало ощущение, что она внимательно за ними следила и что данный разговор от её внимания не укрылся.

— Давайте посмотрим по ходу дела, — предложил он, незаметно указывая на эльфийку. — Нам ещё надо найти эту печать…

— А что нам ещё остаётся, — проследив взглядом в нужном направлении, вздохнул Тукан. — Смотреть, надеяться и ждать.

Фиона хотела что-то возразить, но сделать этого ей не дали — лидеры рейда наконец пришли к какому-то консенсусу и начали делиться им с остальными.

План второго этапа штурма в общем-то был прост донельзя: разделиться на несколько отрядов и отправится прочёсывать и зачищать разные этажи замка. Ломиться всем в одном направлении в условиях тесных, тёмных, лабиринтообразных коридоров смысла не имело и лишь зазря повышало шанс угодить в засаду.

Вольной компании Гонгрика, численность которой довели почти до полусотни, предстояло исследовать западное крыло замка, включавшее в себя библиотеку и ряд жилых помещений, среди которых располагалась и спальня барона. Судя по всему, это направление сочли третьестепенным, поэтому туда отрядили исключительно наёмных игроков, хоть и в большом количестве. Основные же силы, костяк рейда, отправлялись исследовать тронный зал и восточное крыло, где располагались казармы.

Хотя по идее основные опасности располагались в других частях замка, то, что прогулка по западному крылу не будет лёгкой прогулкой, стало ясно сразу же. Там оказалось очень темно, а пустые каменные коридоры самым непредсказуемым образом искажали любые звуки. То случайное шарканье ног превращалось в непонятное, громоподобное шипение, то подкравшихся зомби не было слышно и в паре метров.

Защитники замка вопреки своей натуре на рожон не лезли, вместо этого предпочитали подкарауливать игроков в тесных местах, коих здесь имелось огромное число, и периодически нападали со спины. Из-за последнего продвижение вперёд, к спальням, шло крайне медленно. Приходилось методично зачищать все встреченные помещения, попутно убеждаясь в том, что там нет никаких потайных проходов, которыми смогут воспользоваться зомби.

Кроме всего прочего, Альмагея оказалась буквально напичкана ловушками. Они располагались везде. От самых примитивных, вроде ложного пола, который проваливался, обнажая острые колья, и банальных растяжек до весьма хитрых, явно рассчитанных на игроков.

Так, Тукан, заприметив бесхозный кошель, решил его прикарманить. К счастью, это вовремя заметил Гонгрик и успел вмешаться: крестоносец всё же коснулся и сдвинул свою находку, но не успел вкусить главную награду — острое копьё, выскочившее из стены и метящее ему прямо в сердце.

— Идиот, — прокомментировал дворф, отталкивая Тукана. — Ничего здесь не трогайте! Если жить охота, конечно.

— А если нет? — услышав уточнение, зачем-то спросил Фалайз.

— Ну, если нет, то, конечно, пожалуйста, сколько угодно. Любой каприз за ваши деньги.

— Но это же добыча, — тоскливо заныл Тукан.

— Да? Ты так в этом уверен? Калита, достань ему этот кошель.

В следующую секунду кошель прилетел прямиком в голову крестоносцу. Внутри обнаружились не монеты, а нарезанные на квадратики корявые куски железа, с оттиснутыми на них непонятными символами.

— Это что ещё за лотерейные билеты, МММ? — разглядывая один такой, спросила Фиона.

— Асцентский грош, — объяснил Гонгрик. — Сейчас уже не в ходу, а раньше стоил примерно как два-три серебряных.

Дворф махнул рукой, показывая, что даёт передышку на поговорить, покурить и слегка развеяться — унылые, однообразные тёмные коридоры не лучшим образом сказывались на настроении участвующих.

— Что он здесь делает? — удивляясь, спросила Фиона. — Я думала, Асцент — это такое пятнышко на севере…

— Это сейчас он пятнышко, а когда-то был империей, от Фрасции на юге и до самого севера, — рассказал игрок с ником Чанри. — Тогда там располагался «Финландский протомаркат», чтобы это ни значило. Весёлые были времена…

Как и полагается для члена группы Гонгрика, внешность его была яркой и запоминающейся. Длинные волосы цвета бирюзы с лазурным отливом по краям, роскошный белоснежный костюм и маленькое, аккуратное песне, придававшее его лицу немного хитроватый вид. Не персонаж, а ходячая картина. К сожалению, она плохо сочеталась со всей той грязью, с которой группа имела дело за последние два часа, поэтому от первоначального облика Чанри невредимыми остались разве что пенсне и волосы.

Выделялся он ещё и своей ролью. Это был бард, в бою поддерживавший союзников исполнением различных мелодий на губной гармошке. Кроме неё, для случаев излишнего фанатизма со стороны публики, на его поясе висел видавший виды тесак.

— Угу, а чего деньги-то из железа делали, если всё было так хорошо? — сомневаясь в том, что это сказано искренне, уточнил Фалайз. — Что, золота не было?

— А-а-а, это… — растерялся Чанри. — Золото было, много. Вроде говорили, что Старая Столица целиком из него была сделана. Преувеличивали, конечно, но всё же.

— Так, а железо почему использовали?

— А чёрт их знает, тогда ж боты всем заправляли. Что им там по сюжету разработчики прописали, то и чеканили.

— А вообще остались государства ботов? — припоминая карту игрового мира, спросила Фиона. — Кроме Асцента и Фрасции?

— Неа. По-моему, полгода назад ещё острова Раздора были, — ответил Чанри, — островной империей Клемия звались, но сейчас там полная ж… веселье, короче, даже не суйтесь.

Он достал из кармана простенького вида губную гармошку, сделанную из дерева, с минимальными вкраплениями металла, сыграл пару нот, но прервался.

— Никто же не против? — на всякий случай уточнил бард.

Таковых не оказалось, поэтому он продолжил играть. Мелодия тоской отдавалась на душе. Слушая её, ты непроизвольно задумывался о далёком доме, куда уже не вернуться, об утерянном времени и о хороших, старых деньках. Фалайзу не очень нравилась гармошка как музыкальный инструмент, но исполнение всё равно оказалось на высоте. Бард играл от души, выражая переполняющие его эмоции.

Новичок очень пожалел, что в этот момент у него не было при себе карандаша и листка бумаги, вроде тех, что дала ему Кимера. В порыве вдохновения он очень хотел зарисовать Чанри в момент исполнения. Не для него, просто для себя самого, чтобы запомнить момент. Пришлось ограничиться скриншотом, хотя это было, как говорится, «не то» — он не передавал и одну десятую эмоций.

— Что это за мелодия? — поинтересовалась Фиона, когда бард закончил играть.

— «Whereabouts Of The Stars», классику знать надо, — объяснил с улыбкой Чанри. — Я иногда называю её «Гимном Старого мира».

— Что такое «Старый мир»? — навострил уши Фалайз.

— Всё то, что было здесь, — бард обвёл рукой вокруг, явно подразумевая нечто большее нежели стены Альмагеи, — в момент релиза «Хроник». Мир, который исчез и уже никогда не вернётся. Рай, который мы потеряли.

Все притихли, словно устроили минуту тишины по тем временам.

— Слушай, — решил спросить Тукан, после окончания паузы, — а ты ведь первый бард, которого мы встретили за время игры. А играем мы не первый день.

— Но и не год, да? Всё дело в том, что даже эта штука, — Чанри указал на свою гармошку, — стоит бешеных денег. Это уже не говоря о том, что без группы мне играть вообще нереально.

— Что, хуже, чем дикому магу? — усмехнулся Фалайз.

— Сколько стоит эта палка у тебя в руках? Или ты её просто от забора отломал? — в ответ спросил бард.

— Золотой.

— М-м-м, чтоб ты понимал, самый простой инструмент, который мне доступен — барабан — начинается от десяти тысяч. И это базовые варианты, — Чанри провёл рукой по поверхности гармошки, словно вытирая ту от пыли, — эта штука обошлась мне почти в двадцать. Индивидуальный заказ, плюс материалы.

— Жесть какая-то, — оценила порядок цен Фиона. — Лошади по сотне тысяч, инструменты… откуда такой порядок цифр?

— Спрос, — пожал плечами Гонгрик, слушавший их беседу, но до сих пор молчавший. — Сломать тот барабан проще простого, а чтоб сделать нужно заморочиться.

— А в Старом мире у торговцев продавались даже контрабасы, — мечтательно вздохнул Чанри. — Сейчас, если мне память не изменяет, таких инструментов во всём мире штук сто осталось, и новых не делают — некому.

— Неужели тогда было настолько всё проще? — удивилась Фиона.

— Как любая другая игра, знаешь, в которую играешь, а не живёшь в ней, ну как сейчас.

— Вернул бы то время?

Чанри ответил не раздумывая:

— Да. И отдал бы за это что угодно.

Многие члены группы согласно закивали, соглашаясь с этой мыслью.

— Ладно, посидели, поностальгировали, переностальгировали и хватит, идёмте! — скомандовал, прерывая отдых, Гонгрик.

В спокойствии, если этот термин вообще был применим к тому, что происходило во внутренних помещениях Альмагеи, группа двигалась недолго. Буквально спустя минуту один из разведчиков, шедший чуть впереди основной группы, насторожился и замер, делая остальным предупреждающий жест.

— Там кто-то есть! — понеслись перешёптывания по рядам игроков.

Но как не вглядывался Фалайз в темноту, лишь совсем чуть-чуть освещаемую светом факелов, увидеть что-то конкретное не смог. У остальных, судя по всему, возникли те же проблемы.

— Калита, — позвал Гонгрик эльфийку, — Калита!

Издали мелькнул тёмный силуэт, глаза которого слегка светились бледно-голубым светом. Её не спутали с противником исключительно потому, что в замке светящейся нечисти они ещё не встретили.

Здесь, в тёмных коридорах, куда солнечный свет мог забраться исключительно случайно, вампир чувствовала себя просто великолепно. Заодно стало понятно, что внешний вид, все эти красные волосы и прочее, в котором её увидели новички, что-то вроде социальной маскировки.

В своём «истинном» обличии эльфийку легко можно было спутать с монстром, если не знать что к чему. Причём чем сильнее вампир увлекалась боем, тем сильнее были видны эти метаморфозы. Менялись не только волосы, стремительно теряющие цвет, но и кожа; удлинялись клыки, на пальцах отрастали бритвенно-острые когти. Кроме того, эльфийка будто бы усыхала, постепенно превращаясь в обтянутый кожей скелет.

Нормальный вид она возвращала себе, выпивая склянки с чем-то красным. И как всерьёз подозревал Фалайз, это было совсем не зелье лечения или вино. Вампир вообще не нуждалась в лечении, обходясь своими «собственными» силами.

— Впереди ложная стена, а за ней пара латников с большими щитами, — сообщила Калита.

— Хм, — Гонгрик задумчиво обернулся. — А сзади?

Взгляд эльфийки сделал небольшую дугу и уставился сначала на Фалайза, а затем сквозь него, куда-то вдаль.

— Небольшая группа зомби, с магом во главе.

— Какая прелесть, — усмехнулся дворф, потирая руки в предвкушении. — Ну-ка, ребята, замерли и слушаем меня, сейчас мы устроим засаду на засаду…

Как и полагалось любому спешно придуманному плану, стоило начать его осуществлять, как всё мгновенно пошло наперекосяк. Во-первых, противников оказалось куда больше, чем увидела Калита. В разы больше. Вместо двух небольших отрядов, их было три или четыре, причём нападали они с разных сторон, что давало зомби численное превосходство в несколько раз. Во-вторых, сразу же после их атаки коридор, где сгруппировались игроки, окутало облако непроглядной темноты, впитывающей свет и гасящей все его источники. В-третьих, изначально построенная «по-умному» группа из-за слишком сильного натиска оказалась рассечена на отдельные кучки, каждая из которых была вынуждена бороться за выживание самостоятельно. В-четвёртых, в голосовом чате мгновенно воцарился первозданный хаос, когда десятки самых разных голосов пытались понять, что происходит. Гонгрик мог бы навести порядок, заглушив слишком говорливых, но во время боя сделать это оказалось не так просто.

Этот бой Фалайз запомнил навсегда. Сражаться в полной темноте, когда не ясно чей перед тобой силуэт — друга или врага — ему было впервой, хотя в вирт-игры он играл немало. Спрашивать оказалось бесполезно — на подобный вопрос откликалось сразу пять-десять голосов со всех сторон, причём если впереди и вправду находился игрок, он-то как раз, как правило, молчал.

Если раньше дикий маг ещё пытался сдерживаться и действовать аккуратно, то тут уже нечего было и думать — на кону стояло всё. Он заряжал заклинание за заклинанием, каждый раз молясь, чтобы выпало что-то вменяемое. Впрочем, в такой толкучке, когда враги стояли сплошной стеной, даже усиливающие заклинания, случайно попадавшие в них, действовали скорее во вред.

Так уже знакомое новичку увеличение на несколько минут перегородило коридор тушей увеличенного зомби, мгновенно застрявшего в тесноте, давая игрокам вокруг короткую передышку. Увы, долго заклинание не продлилось: зомби, чьи показатели здоровья хоть и выросли в десять раз, всё равно погиб, после чего увеличение исчезло.

Другого противника Фалайз «наградил» увеличенной в несколько раз силой, из-за чего его замах мгновенно обернулся потерями среди его товарищей по нежизни. Сражавшаяся неподалёку Калита сразу поняла, как это использовать, и, спровоцировав силача на себя, быстро превратила его в этакую машину смерти, разящую, правда, только своих же союзников.

Где-то в стороне, освещаемый лишь периодическими вспышками от заклинаний, Тукан отчаянно забивал своей новой перчаткой в стену, словно гвозди, одного за другим зомби. Меч крестоносца валялся прямо у него в ногах, но в толкучке боя наклониться, так, чтобы затем ещё и разогнуться, не представлялось возможным.

Фионе и другим лекарям не повезло сильнее всех. Оставшись без прикрытия, большая часть хилов погибла, а те, что уцелели, были вынуждены не заниматься своими прямым обязанностями, а защищаться. Сама девушка не погибла исключительно потому, что в самый страшный момент схватки — в её начале, когда клин атакующих разрезал построение игроков, словно нож, — Фиона оказалась возле Гонгрика, который и прикрыл её.

Наконец вместе с последним упокоившимся зомби дымка рассеялась и бой закончился. Монстры полегли все, вплоть до последнего, но и игроки потеряли почти половину состава. Алла, так и не вернувшая вещи мужу, осталась в том коридоре. Костюм Чанри окончательно потерял даже намёк на то, что он был некогда белого цвета. Калиту, пропавшую ближе к концу боя из поля зрения, тоже вначале записали в потери, но как оказалось зря.

— Впереди — библиотека, — сообщила она, возвращаясь откуда-то. — Там можно укрыться и перевести дух.

— Ты где это была? — спросил Гонгрик, мрачно счищавший останки зомби со своего тотема.

— В разведке, — ехидно ответила эльфийка. — Если не поторопимся, те, кого я разведала, скоро будут здесь.


***


Библиотека Альмагеи, оказалась тёмным, давно заброшенным помещением, впрочем, очень удобным для обороны. Сюда вёл всего один вход, который при помощи кучи пустых книжных полок легчайшим образом баррикадировался. Чем и занялась группа.

Фалайз тоже в этом участвовал. Он собирался подпереть дверь здоровенным металлическим подсвечником на длинной ножке, но неожиданно для себя обнаружил, что тот намертво вмурован в пол.

— Эм… — дёрнув подсвечник несколько раз, растерялся новичок.

— Что, каши мало ел, силёнок не хватает? — усмехаясь, пришёл на помощь Тукан, так же севший в лужу.

— Что, силёнок не хватает? — в тон ему насмешливо повторил Фалайз.

На том бы всё и закончилось, но, приглядевшись, новичок заметил нанесённую на ножку подсвечника надпись из двух слов. Первое то ли стёрлось, то ли его намеренно соскоблили, а вот второе гласило «Огня».

Фалайз пихнул своего друга в бок и молча указал на неё.

— Ага, — пробормотал крестоносец, обмениваясь с новичком многозначительными взглядами.

Тукан выудил из-под своего измятого и заляпанного доспеха огниво, желая зажечь единственную вставленную в подсвечник свечу. Однако как он ни пыжился, загораться она не пожелала, хотя внешне с ней всё было в полном порядке.

Группа Гонгрика тем временем, надёжно завалив дверь мусором, принялась переводить дух и пытаться понять, что им делать дальше. Обсуждения вышли самыми что ни на есть горячими, благодаря чему на парочку новичков никто не обращал внимания.

Желая всё же перестраховаться, Фалайз решил не стоять столбом, а начал невзначай прогуливался вокруг и заодно осматриваться. Поэтому он почти сразу заприметил ещё несколько аналогичных подсвечников, которые то тут, то там располагались по всей библиотеке. Ещё его внимание привлёк потолок, украшенный неким невзрачным рисунком, сквозь который, впрочем, даже в царившей в библиотеке полутьме, проглядывала некая, пока непонятная схема.

— Ну всё, я сдаюсь, — заявил крестоносец, в последний раз стукая огнивом.

Фалайз во время этого как раз разглядывал потолок и потому успел заметить, как там, на краткий миг, зажегся будто бы огонёк, как от свечи, но сразу погас.

— Повтори-ка на бис, пожалуйста, — попросил новичок.

И снова на пару мгновений вспыхнул огонёк.

— А теперь вот там, — Фалайз указал на соседний подсвечник.

На этот раз огонёк изменил месторасположение, зеркально подсвечнику и не погас вовсе, пока перчатка крестоносца не коснулась вроде бы не горящей свечи.

— Интересно, — хмыкнул, едко улыбаясь, Тукан.

— Чем это вы заняты? — напугав их, раздался голос Фионы.

— Да вот, инспектируем местную систему освещения, — поделился крестоносец, — никуда не годится: сплошные нарушения условий пожарной безопасности. Открытое пламя вблизи горючих веществ, пыль, грязь… — вдруг он притих и шёпотом добавил, — и похоже мы нашли печать Огня.

Он выразительно указал на потолок.

— Сначала босса убить надо, — напомнила жрица, косясь на остатки группы.

— Если этот Витор — это всё, что отделяет меня от нашего личного парнокопытного друга, то ему кранты, — самодовольно усмехнулся Тукан. — За коня и двор — стреляю в упор.

— Ну-ну, — хмурясь, ответила Фиона и кивнула в сторону совещающихся игроков. — Не факт, что бой вообще будет.

— А что там? — не понял Фалайз.

— Сам-то проблемы не видишь?

Хоть и было сказано достаточно резко из-за раздражения вкупе с усталостью, но новичок и вправду только сейчас обратил внимание на то, сколько их осталось. Лишь жалкая кучка усталых, помятых игроков; никто из них явно не горел желанием продолжать. Решив, что они ещё успеют сюда вернуться, троица присоединилась к обсуждению.

— Нужно идти и пробовать, — явно не в первый раз не очень решительно заявил Гонгрик, пытаясь убедить не только сомневающихся, но и себя. — Живыми мы отсюда сможем выбраться только в том случае, если победим.

— Или переждать, пока режим осады спадёт, — возразили ему.

— И сколько ты будешь ждать, умник? Но ладно, дождёшься ты — собираешься пройти по тем коридорам снова и миновать босса во дворе незамеченным? А если мобы возродятся? Или ворота будут закрыты?!

Все поникли, осознавая собственное положение. Интересно, что Чанри и Калита хоть и стояли рядом, но в обсуждении не участвовали, при этом было понятно с первого взгляда, что с Гонгриком они согласны вне зависимости от того, что он собирался сказать.

— А другие группы? Клан этот и остальные? — спросил Тукан.

— Слились, тьфу, — сплюнув ответил дворф. — Им дали прикурить в тронном зале, а группу, которая сунулась в казармы, вообще перебили всех до единого. Лнвф и ещё пара клановых живы, но заперты в оружейной. Помощи ждать неоткуда. Кстати, — добавил он, — босса они так и не нашли. Он здесь, у нас.

Подобные новости сказались на боевом духе присутствующих самым предсказуемым образом — даже те, кто пытался храбриться, задумались о том, что оно того не стоит.

— Так что же, выходит, всё было зря? — спросил Фалайз.

— Не зря, но… — Гонгрик запнулся, не зная, что тут сказать; он похоже и сам готов был сдаться.

— Тогда давайте продолжим, — вдруг предложил новичок, обращаясь не столько к дворфу, сколько ко всем остальным. — Мы дошли так далеко, зачем отступать? Умрём так умрём — это игра. Зато никто не сможет сказать, что мы струсили!

Его речь произвела определённое впечатление из разряда: «Говоришь ты правильно, но что-то как-то не хочется» и ушла бы в никуда, если бы не вмешательство Тукана:

— А затем, даже если сольёмся, отправимся в гильдию и узнаем, как так вышло, что замок собирались штурмовать пушечным мясом за сто монет туша и куда делись полмиллиона, выданные на штурм!

Эти слова оживили игроков, даже самых пессимистично настроенных. Отрешённость на мрачных лицах сменилась если не жаждой победы, то предвкушением грядущего восстановления справедливости.

— Спасибо, парни, я этого не забуду, — с удивлением отметил Гонгрик, перед тем как отправился готовить группу к выходу.

— Неплохая речь у вас вышла, — с усмешкой отметила Фиона.

— А то, — ухмыльнулся Тукан и шёпотом добавил, — отличная идея, кстати, Фалайз.

— В смысле? — не понял его заговорщического тона новичок.

— Ну, речь эта, надо же было их как-то подтолкнуть к боссу.

— Вы только ради этого выступили? — удивилась жрица.

На её лице волнами прокатились разочарование и раздражение. Не успел Фалайз ответить, что всё не так, а она уже шла, делая вид, что ей очень интересны рассуждения о тактике дальнейшего продвижения по замку.

— Вот блин, — буркнул новичок.

— Да не парься, вот увидишь, когда мы достанем коня, она будет совсем иного мнения.

— Угу, — без всякого воодушевления согласился Фалайз, ни на йоту в это не веря.

— Наверх товарищи, все по местам! Последний парад наступает!

Именно с такими словами группа Гонгрика, разобрав баррикаду, ринулась на прорыв. И что самое удивительное: хотя их ожидало на пути огромное множество зомби, они прорвались.

Кто первым догадался запеть «Врагу не сдаётся наш гордый Варяг», никто не знал. В группе было много иностранцев, поэтому первая попытка ушла в никуда: слова-то они, по понятным причинам, не знали. Зато когда мотив подхватила троица новичков, запели кто как умел, с учётом особенностей автоперевода, уже абсолютно все. По мрачным коридорам, предвосхищая появление отчаянно пробивающейся к боссу группы, эхом разносились слова старинной оды идущих на смерть. Её, спустя пять минут пути, назубок знали уже все.

Шли они самым коротким путём, не мешкая и не пытаясь зачищать жилые помещения замка. Это было бессмысленно: игроков осталось слишком мало, к тому же комнаты эти представляли из себя самый настоящий лабиринт, напичканный ловушками пуще прежнего. Выход был только один: пробиваться вперёд так быстро, чтобы идущие следом противники не успевали за группой.

Несколько раз Фалайзу казалось, что вот сейчас им точно конец, но кто-нибудь непременно начинал: «Прощайте, товарищи! С Богом, ура!», и группа в едином порыве пробивалась дальше.

Комната Витора фон Альмагея располагалась на отдельном этаже и, как выяснилось, представляла из себя не жилое помещение вовсе, а храм. Все сопутствующие атрибуты были на месте: высокий потолок, витражи из цветного стекла, статуи какого-то, судя их общему сходству, одного бога, точнее богини, ряды длинных скамей, и, конечно же, алтарь, находящийся на небольшом возвышении. На нём лежал Витор, за которым бережно и с заботой ухаживал ангел.

Когда в помещение ворвались игроки, она отстранилась от барона и с презрением произнесла:

— Враги света снова здесь, мой верный рыцарь.

Однако в бой группа вступила сразу. Вместо этого они развернулись и принялись баррикадировать двери храма, самым наглым образом используя для этого внутреннее убранство. Тукан так вообще повалил одну из статуй и натурально покатил её.

— Воры, убийцы, мародёры — вот кто это, — прошипел Витор, с трудом поднимаясь.

— А ещё проститутки и наркоманы! — добавил, не оборачиваясь, крестоносец.

— И эти, гомо… — крикнул кто-то, — гео… как же их, гомеопаты, во!

— Вам не достанется ни клочка этой земли! — барон поднял свой молот, как для удара. — Во имя богини!

Он взмахнул своим монструозным оружием, однако первый удар пришёлся не по игрокам, а по витражу, и разбил его вдребезги. Сквозь него в помещение хлынул ослепительной яркости солнечный свет. Ангел подошла к Витору и осторожно поцеловала его в лоб.

— Богиня услышала твою мольбу и дарует тебе своё благословение, верный рыцарь…

От барона столбом повалил пар. Сквозь его доспех вдруг начали пробиваться всполохи белого пламени. Вскоре оно целиком охватило Витора, от головы, образовав там что-то вроде короны или нимба, до рук и ног.

— Воспылай же огнём веры и убей их всех до единого.

Закончила свою фразу ангел и отдалилась, вернувшись к алтарю, показывая, что она участия в бою принимать не будет.

— Сразу видно, — оценивая происходящее, заметил Фалайз, — религия добра и мира.

— Ага, сейчас он нас сожжёт во имя лучших своих побуждений, — поддакнул Гонгрик. — Ну шо, ребят, покажем этой образине? Как вы там стонали? Наверх, все по месту, оружия в ряд?

— ПОСЛЕДНИЙ ПАРАД НАСТУПАЕТ! — прозвучал в ответ нестройный хор голосов.

Бой с Витором, точнее его вторая фаза, очень предсказуемо оказалось трудной. Сказывалось как то, что босс был явно рассчитан на большее количество игроков, так и то, что группа имела перекосы в составе.

Потрёпанные, немногочисленные танки не могли удержать внимание барона на себе. Четвёрка чудом уцелевших лекарей едва справлялась с тем, чтобы держать их живыми. Больше прочих страдали игроки, специализирующиеся на нанесении урона, которых некому было лечить.

Витор хоть и был бойцом ближнего боя, но обладал на удивление широким арсеналом для нанесения урона издали. В основном с помощью огня. То и дело он точечно кидал огненные стрелы. Мог без предупреждения пыхнуть пламенем, словно какой-то дракон. Умел пускать из руки струю огня, которой бы позавидовал и иной огнемёт. Но самым опасным из этого было умение испускать неторопливую волну пламени, убивавшего мгновенно, при ударе молотом о пол. Спастись от него удавалось лишь в том случае, если вовремя заметить и успеть убежать за одно из укрытий — ими служили те самые статуи, часть которых очень некстати оказалась в баррикаде.

Фалайзу в этом плане было не привыкать. Он себя поджигал более чем регулярно и без посторонней помощи. Стоял новичок тоже поодаль от других магов, чтобы ненароком не задеть, и поэтому босса видел очень хорошо и всегда замечал момент перед испусканием волны смертоносного пламени. Кроме того, у него даже укрытие было личным — отдельно стоящий постамент. Другим игрокам бегать туда было далековато, да и места там было маловато, а дикому магу хватало в самый раз.

Во время очередной волны в укрытие вместе с новичком прибежал и Тукан. Ему, как одному из танков, приходилось, пожалуй, хуже всех. Вся битва для него состояла из постоянной беготни туда-сюда и попыток сбить с себя пламя.

Закопченный, запыхавшийся и явно очень недовольный происходящим, крестоносец нырнул за постамент и недовольно крикнул:

— Да сколько можно-то, а?!

— Надоело? — с усмешкой поинтересовался Фалайз.

В ответ Тукан продемонстрировал остатки своего меча — от того осталась хорошо если треть, да и та местами поплыла, словно была сделана не из стали, а из пластмассы.

— Этот гад не стоит того. Такой меч был… мой первый меч.

Мимо, уже в общем-то привычно и буднично, прокатилась волна пламени.

— Ну-с, — вздохнул Тукан, выглядывая из укрытия, — щас я ему покажу, почему не стоит связываться с Шабанами!

Фалайз проводил его задумчивым взглядом и выпил за его успех зелье маны — благо их теперь можно было не беречь.

Спустя пару минут, во время новой волны, компанию ему составила уже Фиона.

— А что? Тукан сбегал, и я сбегаю! — заявила жрица на ещё незаданный вопрос.

— И как тебе бой?

— Огонь, — жрица посмотрела на свои руки в копоти, и спросила, — у тебя случайно нет зеркала?

— Хе-хе, тебе лучше в него не смотреть.

— Всё настолько плохо?

— Ты похожа на кочегара-модника.

Жрица мрачно на него посмотрела, намекая, что огонь, сжигающий даже металл, тут — не самое опасное явление.

— Но тебе идёт! — поспешил исправиться Фалайз.

— Слушай, а мне кажется, или стало жарче?

Новичок и вправду замечал, что постепенно становится всё теплее и теплее, вплоть до того, что температура в храме сравнялась с тем температурным адом, что был на улице.

— Думаешь, это босс?

— Уверена, — Фиона выглянула из-за постамента и, поняв, что опасность уже миновала, засобиралась обратно. — Похоже барон намеревается уйти с огоньком.

— Нравятся тебе такие каламбуры, да?

— Они согревают мне душу.

— Ну-ну.

Битва продолжилась, и почти сразу Фалайз получил возможность убедиться, что предположение Фионы оказалось верным. Дикая магия выбрала ему в качестве заклинания струю воды, как из пожарного гидранта. Казалось бы — идеальное заклинание против огненного противника, однако босс её словно не заметил. Поток воды, который мог сбить с ног и коня, испарялся даже не долетая до Витора.

Имелись изменения и иного толка. Белое пламя, окутывающее барона, слизало у него все черты внешности, превратив его просто в смутный силуэт. А его доспех, до этого выдерживавший самые мощные удары, не только вполне ожидаемо оплавился, но и даже начал местами прогорать, словно ржавая консервная банка, которую бросили в костёр.

Танкам и другими бойцам ближнего боя из-за этого приходилось совсем туго. Дело было не столько в самой температуре — быстро нанёс удар и отошёл, — а в том, как она воздействовала на окружение. Каменный пол под Витором плавился, что приводило к необходимости смотреть себе под ноги. Наступить на скользкую поверхность — это одно, а вот в расплавленный камень…

— Водите его кругами, не позволяйте стоять! — скомандовал Гонгрик. — Иначе он провалится вниз! Маги, если можете, постарайтесь тушить пол, обвала нам только не хватало!

Тут-то и пригодился персональный пожарный гидрант Фалайза, который, услышав команду, сразу перенаправил его с босса на ноги барона. Сделал это новичок как раз в тот момент, когда ровно в то же место для нанесения удара решила переместиться Калита.

Поток воды ударил эльфийку под грудь, сбил с ног и протащил несколько метров по тому, во что превратился под воздействием высокой температуры пол.

— Ты! — прошипела, вскакивая на ноги, Калита, и явно бы не остановилась на этом, если бы не вмешательство Гонгрика.

— Потом! Босс! — рявкнул он.

Впрочем, опасения дворфа были напрасны. Эта фаза боя уже закончилась.

Витор вдруг остановился. Его продырявленный доспех медленно стекал с объятого белым пламенем тела без каких-либо черт. Босс уронил свой молот и повернулся к ангелу, всё так же безучастно наблюдавшему за сражением.

— Почему мне не хватает сил? — с удивлением спросил барон. — Разве Ганиней не всесильна?

Ангел вдруг переменилась в лице. На нём проступили черты, которые совсем не ожидаешь увидеть на столько прелестном: раздражение и презрение.

— Мой господин всесилен, а вот ты оказался слишком слаб.

— Господин? — удивлённо переспросил Витор. — Но ведь…

— Великий Зарегос! Повелитель белого пламени! Истинный владыка Аркадии! Ты служил именно ему!

— Но это же… демон, — барон в ужасе отшатнулся.

— Ха-ха-ха-ха! Вы, смертные, так слепы, так наивны… — ангел вдруг потёк, словно состоял из воска, обнажая создание совсем иного рода. — Стоит пообещать вам рай, сказать что-нибудь возвышенное, и вы падёте ниц перед кем угодно. Даже передо мной.

Длинные, загнутые назад рога, кожаные крылья и такая же кожа тёмно-серого оттенка, острые треугольные зубы в несколько рядов, змеиные зрачки и минимальное количество одежды, которая нужна была только для цензуры и то лишь паха. Перед игроками предстала самая настоящая суккуб.

— Вот теперь становится по-настоящему жарковато, — оценил её наряд Тукан, вызвав волну смеха.

— Привлекают дамы с шипами на сосках? — усмехнулся Чанри. — Возможно и не только там…

— Самое то — пиво открывать удобно.

— Её «послужной список» наверняка можно издавать в нескольких томах, — заметила Фиона. — И это будет только краткое перечисление.

— Значит опытная, не стеснительная.

— Какой же ты мерзкий.

— Тсс, — шикнул на них Гонгрик.

Барон тем временем продолжал в страхе пятиться.

— Но… но…

— Что, уже не хочется заключить меня в свои объятия, да? — наступая на него, насмешливо спросила суккуб. — Госпожа Йенинаг недостаточно привлекательна для тебя, чтобы клясться ей в вечной верности?

— Прочь от меня, мерзкое создание! — отчаянно вскрикнул Витор и попытался схватить свой молот.

К удивлению барона, он даже не сумел его поднять. Силы словно покинули Витора. Спустя секунду после осознания беспомощности на босса навалилась боль, причинённая пожирающим его пламенем. Раздался страшный вопль, от которого затряслись витражи.

— Твоя душа принадлежит мне, и я без неё никуда не уйду.

Вдруг суккуб бросилась на барона и вцепилась ему в горло, слегка приподнимая.

— Ты… принадлежишь… МНЕ.

Витор пытался сопротивляться, но ему не хватило на это сил. Вдруг он замер и обмяк. Спустя мгновение его тело рассыпалось пеплом.

— Проваливайте отсюда, — поворачиваясь к игрокам, бросила суккуб. — Этот замок принадлежит мне и моему господину!

— Ну уж нет! — фыркнул кто-то.

— Вот-вот, — вклинился Тукан. — Этого побили, и тебя побьём. И босса твоего. Всех отп… кхм, победим короче.

— Отлично, давно у меня не было хорошего боя, — нисколько не огорчилась Йенинаг.

Вдруг она обратилась пучком искр, как от бенгальского огня, и направилась в таком виде к алтарю. Над тем вспыхнул портал из огня, в котором и скрылась суккуб.

— Ну что, господа, третья фаза сражения, — резюмировал Гонгрик. — Сходите в туалет кому надо, перекусите, покурите. Выступаем через полчаса.


***


В портал вошло всего девятеро игроков. Именно столько их осталось от тех тысяч, что начинали; от тех сотен, что прорвались во внутренний двор; от тех десятков, что зашли внутрь Альмагеи.

Кроме троицы новичков, Гонгрика с Калитой и Чанри, в портал вошли трое вольнонаёмных игроков, которых привела сюда жажда славы и богатства.

Нотфанидэй — как следовало из ника, угрюмый, бородатый, черноволосый дворф, за всё время не проронивший ни слова, кроме ругательств.

Вайтсталкер — статный, бородатый маг, глядя на которого сразу возникали мысли о том, не найдётся ли рядом с ним хоббита или хотя бы фейерверка. Он тоже молчал, но явно по иной причине. Фалайз подозревал, что если маг заговорит, то голос будет совсем не под стать облику.

Келлераг — лекарь, правда, в отличие от Фионы, исцеляющий не заклинаниями, а более «прикладными», и совмещающий это с маханием дубинкой. Несмотря на невероятно длинный путь, его рюкзак, набитый зельями, бинтами и шприцами, до сих пор не опустел.

Вообще после битвы с Витором их уцелело больше на два человека, но те предпочли сдаться и отступить. Сказывалась усталость и то, что штурм Альмагеи шёл уже шестой час. Оставшиеся решили всё же рискнуть и дать теперь уже точно последний бой.

Путь к Йенинаг много времени не занял. За порталом обнаружилось пустое, серое пространство и несколько висящих прямо в воздухе островков, связанных между собой тонкими каменными мостиками. Воздух здесь постоянно дрожал, как от высокой температуры, хотя жарко не было. Периодически доносились странные звуки: смех, плач, крики боли, шедшие прямо из пустоты. Немногочисленные куцые, скрюченные, давно мёртвые деревья то и дело вздрагивали как от сильного ветра, хотя стоял полный штиль.

— Архипелаг Кошмаров, — вдруг сообщил всем Чанри.

— Эм? — не поняла его Фиона.

— За демоническими порталом игроки обнаружили четыре вида таких вот островов, — как лекции, начал объяснять бард. — Этот, судя по тому, что я знаю и вижу, принадлежит архипелагу Кошмаров.

— Эти две кляксы — это «архипелаг»? — удивился Тукан.

— М-м-м, конечно же нет. Он большой, просто существует дифференцированно. За раз всё не увидишь…

— Какие громкие слова для банальной экономии на машинных ресурсах. Грузить по два-три островка всяко проще, чем целый архипелаг.

Бард посмотрел на крестоносца так, словно тот только что на глазах всего детского сада убил из обреза Деда Мороза. Тукан на это только развёл руками:

— Ну простите.

Йенинаг ожидала игроков на типичной арене для боя боссом, ещё издали всем своим видом кричащей: «здесь будет битва». По факту это была чашка Петри с очень специфическим троном примерно по центру. Восседала суккуб не просто на каком-то золочёном стуле, а на внушительном кресле, сложенном из аккуратно подогнанных друг к другу статуй, изображавших испуганных людей, застывших в разных позах. Причём статуи эти были очень натуралистичными, будто живыми.

Битва, наверное, так бы и началась практически сразу — всё равно никто не имел ни малейшего представления, с чем предстоит столкнуться, но одна беда — трон Йенинаг висел почти в десятке метров над землёй, вне досягаемости большинства присутствующих.

— И как нам её достать? — оглядываясь в поисках каких-то обходных путей, уточнил Фалайз.

— Хлопай ресницами и взлетай, — ухмыльнулся Тукан.

— Очень смешно. Было. Где-то тысячу лет назад.

— Герои, герои… — вдруг начала суккуб, — всегда одно и то же. Борьба ради борьбы. Сражения ради сражений. Скажите мне, зачем это всё?

— Ради денег, — выразил общую мысль Гонгрик.

— А ещё потому, что нас заколебало к тебе идти шестой час. Хочется трёх «С»: спиться, спать и срать. В произвольном порядке, — не сумел промолчать крестоносец. — Возможно всё сразу.

— Как и всегда…

— Что, часто к тебе с таким набором ходят?

— Да, — вдруг, ко всеобщему удивлению, отреагировала Йенинаг. — Но возвращаются далеко не все.

Суккуб по-акульи улыбнулась, демонстрируя ночной кошмар любого стоматолога, и растаяла в воздухе прямо со своим троном. Игроки подняли оружие, готовясь к бою, и принялись озираться. Однако ничего происходило, по крайней мере видимого глазом.

— Она только со мной говорит? — вдруг спросил Чанри.

— Чего? — повернулся к нему Гонгрик.

— Ну голо…

Бард внезапно замолк и замер.

— Чанри?! — отодвигаясь от него, уточнил дворф. — Ау-у-у-у, тебя выкинуло из вирта, что ли?

Тело барда дёрнулось, словно марионетка, которой руководил не очень умелый кукловод. Это заставило игроков направить на него оружие. Однако подойти к нему не удалось — его окружал какой-то магический щит.

— Так, кажется… — Гонгрик замолчал и тоже замер, но уже по другой причине. — А? Алло. Да, слышу… вообще ничего? Даже говорить? Круто. Ну, терпи теперь. Да, им передам.

— Из офиса? Котировки гелия падают? — ехидно улыбнулся Тукан.

— Не, это звонил по лучшему файлообменнику Чанри. Сказал, что у него отобрали всё управление, включая голосовой чат. Просил сильно не бить, хотя бы не рвать костюм и не портить инструмент.

— А-а-а, ну это уже как повезёт.

Суккуб тем временем окончательно освоилась в новом теле. Во всяком случае, его движения перестали походить на невнятные, резкие рывки.

— М-м-м, бард. Меня всегда тянуло к творческим натурам, — было что-то неестественное в том, как ртом взрослого мужчины говорил женский голос, даже такой специфический, как у Йенинаг.

Она достала из кармана губную гармошку и скривилась в гримасе презрения.

— Нет, это никуда не годится.

Инструмент был выброшен за ненадобностью.

— На что спорим, что сейчас она из воздуха достанет электрогитару? — пока суккуб что-то там колдовала, предположил Тукан.

— Ставлю на синтезатор, — ответил ему Фалайз.

— Это будет лира, — уверенно заявила Фиона и угадала.

Правда, инструмент у Йенинаг всё равно был крайне специфичным. Основу лиры составлял человеческий хребет, а струны крепились к основанию рёбер.

Тукан, только заметив его, прищурился и начал что-то считать.

— Ага, схалтурили! Позвонков меньше, чем надо, — триумфально сообщил он.

— Ты ещё рёбра посчитай, — посоветовал ему Гонгрик.

— У неё — сколько угодно. Долго нам ещё, кстати, ждать-то?

Ответить ему не успели. Суккуб очень недобро улыбнулась и коснулась пальцами струн.

За последние несколько часов Фалайз вдоволь насмотрелся на то, чем занимался Чанри в бою. Бард относился к классам поддержки. Его мелодии восстанавливали ману, выносливость и здоровье, увеличивали некоторые другие показатели. Имелись в арсенале короткие трели, способные оглушить и дезориентировать. Однако ничего наносящего прямого урона у него не было.

Поэтому как именно Йенинаг собирается их побеждать, новичок понимал очень плохо. До того момента, пока она не начала играть.

— Твою ж… — хватаясь за уши, только и смогла сказать Калита.

Мелодия была просто ужасающе отвратительной. Настоящая какофония звуков: экран от неё шёл помехами; движения становились замедленными и требовали куда больших усилий; отнимались здоровье и мана.

— Ух, так меня ещё никогда не пёрло, — пошатываясь, пробормотал Тукан.

Разработчики постарались на славу, создавая этот бой. Не имея в своём распоряжении возможностей причинить боль, они соединили в одной мелодии все остальные неприятные ощущения, какие только смогли передать игрокам.

— Прекратите это! — скомандовал Гонгрик.

Однако как именно это надо делать, он не пояснил. Колдовать что-то солидное и дальнобойное не получалось — мелодия прерывала заклинания. Тогда как быстрые заклинания дикого мага представляли из себя искорки, исчезающие спустя три секунды после появления. Попытки дойти до Йенинаг заканчивались примерно тем же, чем выход пьяным на лёд без коньков. Игроки падали, спотыкались, сталкивались, но к суккубу не приблизились ни на метр. А их здоровье тем временем неумолимо уменьшалось, грозя скорой смертью.

Фиона пыталась бросать камни. Дважды попала в Тукана на том и закончила. Гонгрик стучал своим тотемом по земле, но то ли стихии были вне зоны доступа на архипелаге Кошмаров, то ли мелодия им не нравилась. Калита перемещалась, как пьяный матрос по палубе корабля в шторм, и вообще едва не ушла с арены. Нотфанидэй пытался идти, опираясь на свой топор, но это было слишком медленно. Келлераг вообще уронил свою дубинку и был занят безуспешными попытками её поднять.

Казалось, что на этом всё и закончится, но всех спас Вайтсталкер. Как и Фалайз, он не мог наколдовать что-то серьёзное. Но хватило и быстрого: ему удалось заморозить одну из струн лиры. Мелодия оборвалась, а начать заново Йенинаг уже не дали.

К ней подскочил Гонгрик и сначала в мелкую труху раздробил своим тотемом лиру, а затем им же, вместе с остальными оклемавшимися игроками, принялся бить и Чанри.

Остановились они только тогда, когда бард уже своим голосом заверещал:

— Ай, хватит, хватит! Она уже ушла…

— А где тогда… — растерялся Фалайз.

— Сзади! — среагировала первой Калита, одна она была слишком далеко.

Суккуб подкралась к группе с кривым ритуальным кинжалом и бросилась, целясь дикому магу прямо в горло, но повстречалась с неожиданным препятствием — стальным, шипованным кулаком, успевшего встать у неё на пути Тукана. Бой завершился нокаутом.

— А ты ещё спрашивала, зачем я её купил? — целуя перчатку, как любимую девушку, самодовольно покосился на жрицу крестоносец.

— Долгих лет счастья, удачи, здоровья вам с супругой, — едко ответила Фиона.

Йенинаг тем временем пришла в себя и попыталась куда-то уползти. Ей помешала Калита, наступив на крыло.

— Далеко собралась, подруга?

— Думаете, вы победили?

— Ну, похоже на то, — развёл руками Гонгрик, помогая Чанри подняться.

После целительно-вразумительных тумаков, бард едва стоял на ногах, да и то опасно кренился.

— Мой господин отомстит! Вас пожрёт белое пламя!

— Да, безусловно, — согласился с ней Тукан, недобро ухмыляясь. — Но это будет потом. А бить мы будем тебя уже сейчас. Медленно и целенаправленно! За все эти мучения и шесть часов игры. Вот тебе за подходы, за коридоры, за мой мочевой пузырь…


***


Йенинаг всё же удалось скрыться. После того как игроки вдоволь потоптались по ней, отводя душу, суккуб просто утонула в полу, словно тот стал жидким. За неё отдуваться осталась лишь освобождённая душа барона.

Витор долго и красочно извинялся и каялся за грехи, рассказывая попутно свою историю. В общем-то предсказуемую и потому скучную. Игроки уже знали её, просто не по порядку. Предостережение насчёт опасности демонов и лично Зарегоса тоже никого не удивило. Троица новичков впервые слышала это имя, и оно им пока ничего не говорило, остальным просто было пофиг. Группа в целом была настроена крайне скептично к барону и наверняка побила бы и его, не будь он призраком.

Пока бывший правитель Альмагеи передавал свои полномочия Гонгрику, объясняя, что тому надо сделать, чтобы заполучить контроль над замком, Тукан, постучав Фалайза по плечу, начал пятиться в сторону портала.

Новичок вопросительно глянул в сторону жрицы. Но та стояла слишком далеко от них и подойти к ней незаметно не вышло бы при всём желании, поэтому крестоносец отрицательно покачал головой.

Им удалось скрыться. Покинув архипелаг Кошмаров, Фалайз и Тукан, уже нисколько не осторожничая, быстро разобрали баррикаду, преграждавшую вход в покои барона, и рванули в сторону библиотеки. Благо замок был абсолютно пуст: со смертью Витора и исчезновением Йенинаг зомби, населявшие его, окончательно упокоились. Замок вообще будто переменился. Стало светлее, исчезли мрачные тени, звуки перестали дробиться и искажаться. Даже ощущение непрерывной угрозы из-за каждого угла и то исчезло. Остались разве что ловушки, но новички просто шли тем же путём, которым пришли, и поэтому всё было обезврежено до них.

Они уже почти зашли в библиотеку, когда их догнала Фиона. Лицо жрицы пылало от злости.

— Вы правда собираетесь это сделать?!

— А что? — не понял её Тукан.

— Кинуть остальных? Зачем?

— Ну…

— Мы столько с ними прошли, победили босса, и ты хочешь испортить это вот всё ради личной наживы?

— Но ведь мы здесь ради коня, — вмешался Фалайз.

Фиона посмотрела на него так, будто глубоко разочаровалась.

— И что? Он общий. Мы добились его не втроём, не вдвоём, а все вместе. Давайте расскажем им, может…

— Я ТАК И ЗНАЛА!

Калита появилась словно из воздуха. Её бледное лицо перекосила гримаса ненависти. Клинок эльфийки пробил сердце жрицы со спины и вышел с противоположной стороны. Следом в шею Фионы вонзились два длинных клыка.

— Никакой пощады предателям! — отбросив, словно сломанную куклу тело, прошипела Калита.

Она бросила какое-то заклинание. Тукан, действуя скорее по привычке, нежели разумно, бросился его перехватить, защищая Фалайза и упал ничком, целиком парализованный. Новичок нервно попятился, смутно ощущая, что шансы на выживание у него скверные.

— Как только я тебя увидела, то поняла, зачем вы здесь, — медленно наступая на него, сказала эльфийка. — Легендарный маунт Альмагеи, скрытый за какой-то там печатью. Захотели присвоить его? Он принадлежит нам всем, ну кроме вас троих, конечно. Вы своё право на трофеи уже потеряли…

Она сделала замах, намереваясь атаковать, но вдруг замерла и ехидно улыбнулась.

— Ты же дикий маг, да? — Калита встала перед ним в полный рост. — Давай, ничтожество, испытай удачу перед смертью. А то мне скажут, что я не дала вам даже шанса.

Похоже, она нисколько не верила, что у Фалайза выйдет что-то внятное. Впрочем, новичок придерживался того же мнения, но всё же демонстративно выпил пузырёк маны, восполняя пустую шкалу.

— Ну же, давай…

Вампир оскалила свои зубы и демонстративно поправила седые волосы, ничего не опасаясь. Здесь, в тёмных коридорах — её стихии — причинить ей вред мог только концентрированный солнечный свет…

Именно он, представляя из себя среднее между лазером и прожектором, и ударил с кончика палки Фалайза, оставив от Калиты только кучку пепла.

— Прости, но понт был тупым, — пожал плечами новичок, обращаясь к пустоте. — Мне давно уже понятно: чем больше маны, тем сильнее жахнет. А всадил в это заклинание я две полных полоски маны.

Тукан пришёл в себя практически сразу, а вот Фионе помогать оказалось поздно — жрица погибла мгновенно. Спустя пару мгновений тело её рассыпалось прахом, оставив после себя только чистенький скелет. Верный признак того, что персонаж выбрал функцию возродиться на ближайшем пригодном для того месте. В данном случае им, скорее всего, был Амбваланг.

— Ладно, — собирая пожитки Фионы, резюмировал крестоносец, — она всё равно не хотела в этом участвовать. Так что…

— Может, всё-таки… — начал сомневаться Фалайз.

— Уже нет дороги назад, приятель, — оборвал его Тукан. — Или хочешь проверить свою удачу на остальных пяти выживших? Вряд ли каждый из них будет так уязвим к софитам.


***


Загадка с печатью Огня особой сложностью не отличалась и по сути решалась банальным перебором. Главная проблема с ней состояла в том, чтобы её отыскать и выполнить все условия срабатывания.

Когда же свечи на потолке зажглись в нужном порядке, кусок пола отъехал в сторону, открывая путь в потайное помещение. Сразу у входа обнаружился рычаг, закрывший тайник изнутри, что уменьшило вероятность появления новых незваных гостей практически до нуля. Внутри оказалось очень тесно, пыльно и совсем не так щедро на сокровища, как рассчитывали новички. Коня тоже видно не было.

Имелись лишь полки с непонятными свитками, какой-то странный постамент с углублением и закрытая шкатулка. Пока Тукан с ней возился, пытаясь то ли вскрыть, то ли, орудуя обломком меча, разломать, Фалайз решил посмотреть, что в бумагах.

Его внимание особо привлекла кипа бумаг, скреплённая солидной на вид печатью. Новичок вгляделся в записи.

«Поселение Верхний Амбв даруется в вечное владение Унвальду фон Альмагея, его потомкам или всякому полноправному владельцу сего документа. Король Асцента, Леополь II».

— Что такое «Верхний Амбв» и где оно? — растерянно спросил Фалайз.

— Понятия не имею, — не отвлекаясь от своего занятия, ответил Тукан. — А что?

— Кажется, мы можем стать его хозяевами.

Такая новость заставила крестоносца прерваться на секунду.

— Всё равно отберут, — резюмировал он, немного подумав, — но ты возьми. Может, продадим.

Фалайз так и сделал. В тот момент, когда он поднял бумаги, намереваясь переложить к себе в сумку, в голове у него зазвенел колокольчик удачи. Из листов на пол полетел прямоугольник ещё одной карты Таро.

На этой была изображена непонятная, но очень нелицеприятная образина на фоне горящей башни. Название было под стать — «Башня».

— Как думаешь, что это значит? — показывая карту, спросил новичок.

— То же, что и в прошлый раз — ты чорт везучий, — завистливо буркнул крестоносец.

Ему наконец удалось совладать со шкатулкой. Он попросту выломал замок, благо кроме него та ничем не была защищена. Внутри, на бархатной подушечке, лежал до боли знакомый амулет. Новички уже видели такие, когда шлялись по болотам Глум с призраком.

— Тут есть углубление, — указывая на постамент, напомнил Фалайз.

Когда амулет поместили в него, верно выбрав сторону, на одной зажёгся портал, в целом схожий с тем, какой вёл к Йенинаг.

— Мда, и вот мы снова на архипелаге Кошмаров, — устало хмыкнул Тукан, когда они с Фалайзом вошли внутрь.

— Ты дурак, что ли? Это место что, так похоже на прибежище для озабоченных? — возразил ему полный раздражения голос, раздавшийся откуда-то издали, но звучавший так, словно говоривший стоял буквально над ухом.

— И что же это тогда? — развёл руками крестоносец. — Страна пони и единорогов?

— Царство Страдания, конечно же! Не видно, что ли?

— Вообще-то нет, — заметил Фалайз, осматриваясь.

Если это место и отличалось чем-то от архипелага Кошмаров, то отличия эти заключались в совсем незначительных деталях. В остальном всё та же картина: остров из серого камня, висящий в воздухе, куцая растительность и полное отсутствие чего-либо, кроме серой дымки вдалеке. Дорога здесь тоже была всего одна, петляющая меж максимально унылых скал.

— Кто говорит-то? Очередной суккуб? — поинтересовался Фалайз, пока Тукан в своём доспехе пытался протиснуться в узкий проход.

— Конь в пальто и с газетой, — едко ответил голос.

— Очень смешно. Шути-шути, эта… Йеничто-то там тоже шутила, — огрызнулся крестоносец.

— А кто тебе, смертный, сказал, что я шучу?

Новички вышли на небольшую площадку, меньше, чем была у суккуба, но концептуально с ней схожую. Там, совсем по-человечьи, гордо восседал на невзрачном стульчике чёрный, как вороное крыло, конь с рыжей, почти огненной гривой. На его спину накинули старое пальто коричневого цвета. В копытах, непонятно каким образом, он сжимал газету со странным названием «Daily Demonograph».

От такой картины Тукан и Фалайз аж замерли, не в силах поверить своим глазам.

— Это ты наша лошадь? — осевшим голосом уточнил крестоносец.

— Я идентифицирую себя как конь, — скалясь, поправил их демон, выглядывая из-за газеты.

— А звать тебя случаем не БоДжек?

— Никак меня не звать, безымянный я, пока нет хозяина.

— И почему у тебя нет хозяина? — подозрительно уточнил Фалайз.

— Достойных нет, а недостойные, — конь махнул копытом в сторону, — вон лежат.

В указанном направлении обнаружилась небольшая кипа разномастных костей вперемешку с личными вещами покойных. Похоже, Фалайз и Тукан не были первыми игроками, наблюдающими эту занимательную сцену.

— И как нам тебе доказать, что мы парни что надо? — как бы невзначай кладя руку на эфес меча, поинтересовался Тукан.

— Сразитесь со мной, — пожал плечами демон. — В любой удобной вам игре.

— Это в шахматы, что ли, или в футбол?

— Можно и в них. Что выберете, в то и будем играть.

Фалайз оттащил Тукана в сторонку.

— Тут что-то не так. Помимо того, что этот, — новичок покосился в сторону коня, — умён, словно там живой человек…

— Я не игрок, а куда умнее, — спокойно заметил демон, не отрываясь от чтения газеты, нисколько не скрывая того, что подслушивает их разговор.

— Короче, что-то здесь не так, — шёпотом закончил Фалайз.

— Думаешь, он нас кинет?

— Думаю, что надо думать и выбрать в качестве «игры» что-то, в чём мы хороши.

Повисла тяжёлая пауза.

— Серьёзно, ребята, если дошли сюда, то не так уж вы и плохи, наверное, — приободрил их конь, не отрываясь от чтения. — Выберете что-нибудь банальное. Карты там, дартс, — демон вдруг сменил тему. — Кстати, вы слышали новости? Наш первый среди равных — Зарегос — заявил, что не оставит потерю Альмагеи безнаказанной и предпримет самые решительные меры по поводу принятия решительных мер… Кажется, это про вас, остолопы.

— Сам такой. Ничего банального, — решив, заявил Тукан. — В анатомию сыграем. Кости-кисти будем угадывать.

— Ты серьёзно?! — прошипел на него Фалайз. — А если он подключён к поисковику?

— Те, кто делали ту лиру, тоже к нему были подключены, но с количеством позвонков промахнулись, — крестоносец решительно двинулся к коню, обнажая ладонь. — Давай образина, начинай.

— Знаешь, после требования на скорость исполнить третью симфонию Рахманинова — это самая оригинальная просьба, — демон, чьи глаза зажглись, словно два фонаря в безлунную ночь, отложил в сторону газету, — только ты проиграешь, смертный.

— Кости, образина, я жду. Или ты сдаёшься?

— Эх… ладьевидная кость, полулунная, трёхгранная, гороховидная…

— Блин, он тоже знает этот стишок, — боязливо пробормотал Тукан.

Закончилось всё не так плохо, как могло бы быть. Демон ошибся два раза. Видимо, игра всё же давала какой-то шанс его победить. Однако, как только он закончил перечисление, то сразу же выставил вперёд одну из своих ног.

— Теперь твоя очередь, смертный…

— Это не кисть, — с лёгкой паникой заметил Тукан.

— Что, закончились познания в анатомии?

— Я думал…

— Ты выбрал конечность — я выбрал конечность. Честная сделка, — оборвал его демон, как-то недобро хмурясь. — Ты сдаёшься?

— Я за него. Пойдёт? — выступил вперёд Фалайз.

— Мне без разницы.

— Ты чего? — не понял такого движения Тукан. — Давай я…

— Ты знаешь строение ноги лошади?

— Нет, но, наверное, там то же самое, что и у людей.

— Хе-хе-хе, — рассмеялся демон, — конечно. Прямо один в один, остолоп.

— Так, я изменил своё мнение.

— Не боись, справлюсь, — похлопал его по плечу Фалайз, выступая вперёд. — Готов.

— Начинай, чего затягивать неизбежную гибель…

— Лопатка, плечевой сустав, плечевая кость…

По мере того, как новичок перечислял, демон перестал скалиться, а затем и вовсе помрачнел. Ни разу конь не остановил и не прервал Фалайза, чтобы назвать ошибку. Но ещё сильнее оказался удивлён Тукан:

— Ты там на ветеринара, что ли, учишься?

— Секунду, — Фалайз подбоченился и, повернувшись к демону, спросил, — я победил?

— Да, — безрадостно сообщил тот. — Теперь вы мои хозяева… остолопы.

— Не надо было выбирать настолько очевидный вариант, — самодовольно заявил новичок. — Я ведь тоже подключён к гуглу.

— Гордись собой, — встряхивая газетой и возвращаясь к её чтению, заявил конь. — Можете идти отсюда.

— А ты не с нами? — удивился Фалайз.

— Меня вы будете призывать с помощью амулета. Учтите, если я умру, то получу неделю свободы.

— Это где такое написано? — подозревая обман, спросил Тукан.

К его ногам вдруг упал, взявшись из ниоткуда, длиннющий список.

— Условия эксплуатации, техника безопасности, гарантийные случаи, а также требования к персоналу, — ехидно заявил демон. — Почитаешь на досуге.

— Ты издеваешься?

— Что, это будет самой длинной книгой в твоей жизни?

— Слышь…

— Ну?

— Ай, ну тебя, я устал, — отмахнулся Тукан. — С помощью медальона вызывать?

— Да, просто открыть и положить на землю. Амулет не ломать, не бить, в храмах не использовать.

— А почему?

Демон смерил новичка долгим взглядом и как мог пожал плечами.

— Ну попробуй, узнаешь.

— Нет, спасибо.

— Жди вызова, коник, — едко осклабился Тукан.

— Жду не дождусь, — демон проводил их тяжёлым взглядом и вернулся к чтению. — Так-с, что у нас по погоде… о, конкурс купальников в Констанце… ну и вкусы у людей стали. Нежить занимает третье место — а ещё нас, демонов, извращенцами называют. О времена, о нравы…


***


Хотя соблазн был невероятно велик, новички всё же сумели удержаться от желания призвать новоприобретённый транспорт прямо в стенах Альмагеи. Сначала нужно было убраться из замка куда подальше — Гонгрик с остатками группы наверняка уже понял, что к чему, и вполне мог воспылать праведной местью.

К счастью, в библиотеке оказалось пусто и тихо, хотя уже в коридоре возле неё слышались чьи-то разносившееся эхом голоса. Во многом из-за них Фалайз и Тукан решили не рисковать идти тем же путём, что пришли, а поискать обходной. Он привёл их на участок стены возле башни, которую разрушил Хельмехунд.

— Оу, — только и смог сказать Тукан, выглянув во внутренний двор замка.

Там сновало огромное множество игроков, по большей части просто зевак, пришедших поглазеть. Гонгрик тоже был здесь и в компании Лнвфа как раз что-то обсуждал с незнакомым рыжим дворфом, закованным в поразительное количество стали и с огромной секирой наперевес. Судя по стоявшим подле солдатам Ордена — это была какая-то важная шишка из их числа.

Кроме как прыгать со стены, у новичков вариантов не было — в замок возвращаться было бесперспективной затеей. Там было не так уж высоко — метров десять всего, однако имелось несколько «но» иного рода. Во-первых, рядом находился склон сопки, и малейший промах мог закончиться долгими кувырками вниз. Во-вторых, какой-то очень добрый человек или вернее зомби натыкал внизу заострённых кольев. Хорошо хоть они стояли не вертикально вверх, а под углом, и чтобы на них нанизать свою бренную тушку пришлось бы сильно извернуться в прыжке.

Первым пошёл Фалайз. Прыжок выбил из него весь дух, плачевно сказался на показателях здоровья, но в остальном завершился успешно. Затем, предварительно сняв доспех и скинув оружие, сиганул вниз Тукан.

— Как это ты удержался от какого-нибудь крика? — удивился новичок, возвращая крестоносцу его снаряжение.

— Сила воли, которую я месяцами тренировал в монастыре, часами стоя на иголках, — ухмыльнулся в ответ тот, — а также сила боязни п… тумаков, которой меня научили дворовые гопники.

— Чему они тебя ещё научили?

— Что цепь от велосипеда — это не деталь средства передвижения, а ещё и неплохое оружие, вроде кистеня.

Дальнейшее оказалось делом техники. Новички нашли на сопке спуск, после которого их ноги не вывернулись под невозможными углами. Обошли замок стороной, вышли холмам севернее его, а оттуда направились на дорогу, ведущую из Долины нубов к Амбвалангу.

По мере приближения к городу у Фалайза и Тукана нарастало ощущение успеха. Авантюра казалась им успешной, а мелкие неприятности вроде ссоры с Фионой, стычки с Калитой или очевидное кидалово Гонгрика — несущественными. Всё это забудется и пройдёт, а конь останется у них.

Однако миновав ворота, новички и десяти метров не успели пройти, как раздался свисток. К ним, с самым что ни на есть решительным видом, направился патруль ботов городской стражи, причём с оружием наготове. Фалайз и Тукан скорее рефлекторно, нежели осознанно, нырнули в ближайшую подворотню, но путь к спасению или хотя бы иллюзии его преградил старый знакомый.

Перед ними, недобро хмурясь и поигрывая кастетом, стоял Большой Грыз собственной персоной. За его спиной высились два верзилы, судя по каскам и киркам — из гильдии Рудокопов.

— Здорово, ребята, давно не виделись, — поприветствовал их бывший торговец. — Скажите, сколько у вас рёбер? А то у нас с друзьями возник спор на тему анатомии всяких падл.

— Слишком большие цифры для тебя, — огрызнулся Тукан и, решительно схватив за шкирку Фалайза, всерьёз намеревающегося дать бой, поволок того прочь из подворотни. — Эй вы, стража, мы вам сдаёмся, — крикнул он, снова оказавшись на улице.

Их двоих, к величайшему огорчению Грыза и компании, быстро связали и, зачитав базовые права в стиле «будешь много говорить — много получишь», потащили по улицам. Но совсем не в тюрьму, а в мэрию, прямиком к Фопсу.

Кабинет городского управляющего ничего выдающегося из себя не представлял. Довольно просторный, пустоватый, так, чтоб ходить взад-вперёд было удобно, с мягким ковром под ногами. Из мебели только пара шкафов для бумаг, стол, кресло самого Фопса и пара куда менее удобных стульев для гостей. На окне, открывающем вид на главную площадь, стоял одинокий, очень захудалого вида цветок.

Сам Фопс просто пылал злостью и раздражением. Когда к нему привели новичков, он нарезал круги по своему кабинету, непрерывно нервно теребя манжеты своего костюма и вообще не зная куда деть руки.

— Одного оставьте, остальные — прочь, — скомандовал он страже, устраиваясь в своём кресле и даже не пытаясь пригласить присесть «гостей».

— Я долго закрывал глаза на ваши манипуляции, — после небольшой паузы начал Фопс. — Вы спровоцировали Грыза — ладно, никто его не любил. Связались с этой троицей «торговцев», — его лицо перекосила гримаса пренебрежения, — пускай, ваше дело с кем водиться. Сумели обхитрить одну из гильдий на крупную сумму — было интересно понаблюдать, хотя Рудокопы платят налогов больше, чем половина остального города. Когда на той неделе вы подставили Мисато — нашего лучшего бойца, я всё ещё оставался на вашей стороне. В конце концов, она сама найдёт способ вам отомстить. Но то, что произошло сегодня… вы перешли границы дозволенного.

Фопс опёрся руками на стол, а его лицо перекосила гримаса непонимания и злости.

— Что вам сделали Приключенцы и Гонгрик, что вы решили их обмануть? — под его взглядом Тукан и Фалайз сжались, словно нашкодившие котята. — Нечестно собирались разделить добычу? Были грубы или злы? Ради чего это всё было?

Новичок протянул в ответ бумаги на владение «Верхним Амбвом». Фопс бросил на них короткий взгляд и усмехнулся.

— Ради владения селом Гадюкино? Серьёзно?!

— Ещё ради коня, — добавил Тукан.

— А-а-а, легендарный маунт Альмагеи. Конечно же, — городской управляющий покачал головой, словно наконец понял всё случившееся. — Каждый новичок, поигравший месяц, грезит о собственной лошади. Купить не может и поэтому начинает искать обходные пути. Вы нашли такой… Скажите, а почему вы сразу не решили заняться, ну, не знаю, конокрадством или разбоем? Не по вашей части?

— И что теперь? Нам всё вернуть? — спросил Фалайз.

Фопс вздохнул и сел обратно. Некоторое время он молчал, над чем-то размышляя. Затем протянул руку:

— Расписку от мэрии, пожалуйста.

— Она не у нас, — ответил Тукан. — У Фионы. Для протокола: она была против и пыталась нас остановить.

— Оно не удивительно, у неё-то есть если не совесть, то хотя бы мозги, — едко заметил городской управляющий и, достав чистый лист, принялся на нём что-то писать, — вы решили показать этому миру, что умеете обманывать и скалить зубки? Сегодня он покажет, что вы тут такие не одни, — Фопс закончил писать и осторожно вытер лишние чернила промокашкой. — Начиная с этого часа, у вас есть месяц — тридцать дней, — чтобы погасить перед городом часть своего долга суммой в двести тысяч золотых. Не справитесь — я предам вас самому несправедливому суду из возможных, заберу всё до копейки: маунта, Гадюкино, и отправлю на медные прииски до конца года. Ясно?

Фалайз немного подумав с удивлением спросил:

— Вы… даёте нам шанс?

— Это не шанс, — холодно ответил Фопс. — Просто хочу посмотреть, как вы месяц побарахтаетесь в пучине безысходности. Копи далеко, ездить туда каждый раз за таким зрелищем никакого времени не хватит, — он кивнул стражнику, — освободи их.

— Кстати, — добавил городской управляющий, когда разминавшие затёкшие кисти новички были уже в дверях, — с гильдией Приключенцев будете разбираться сами. Я за них не отвечаю.

— Мда, дороговат коняка, — оказавшись вне кабинета, заметил Тукан.

— Во попали-то, — согласился с ним Фалайз.

Некоторое время они стояли прямо там, молча думая о том, в каком положении оказались. Причём направление мыслей крестоносца угадать было совсем не сложно.

— Я согласен с Фопсом… и Фионой, — вдруг сказал новичок. — Никуда бежать не буду. Копи так копи — заслужил.

— С кем я связался, — пробормотал Тукан и натянуто улыбнулся. — Правда твоя, конечно. Поступили мы сегодня как отменные мудаки.

— Ты остаёшься?

— Да. Свяжусь с Фионой, попробуем завтра помириться. Без неё мы точно такую сумму не набьём.

— Надо будет, наверное, в это Гадюкино сходить, может, мы его продать сможем?

— Вот, уже план. Ладно, семь часов в игре — это Еребор. Покеда.

— Бывай…


***


Анойв, Гонгрик, Лнвф, Чанри и ещё с десяток зевак расположившись на воротах наблюдали за тем, как отряд Ордена, не меньше пятидесяти игроков, в полном обмундировании, со знамёнами и под звук барабана, задававшего ритм, входил в замок Альмагея.

Выглядело это всё безумно красиво. На просторах «Хроник» не часто увидишь даже такие миниатюрные парады, а тут было настоящее представление. Правда, отдававшее какой-то странной тревожностью.

— Чем вы планируете здесь, в этой глуши, заняться? — поинтересовался Гонгрик.

— Благими делами и только ими, — издеваясь, ответил Анойв.

Дворф-шаман не стал переспрашивать. Он слишком устал, чтобы встревать ещё и в это. Убедившись, что больше он здесь не нужен, Гонгрик потопал на выход, намереваясь закончить игру, дойдя до ворот Амбваланга.

— Кстати, вы, ребята, неплохо себя показали, — вдруг начал представитель Ордена. — Если захотите к нам вступить, а мы планируем расширяться — это будет неплохой рекомендацией.

— Нет, спасибо, — спокойно ответил шаман. — Чанри, ты идёшь?

— Я… я задержусь, хочу кое-что уточнить, — вдруг смутился бард.

Гонгрик на это только махнул рукой. Хочет вступить в Орден — его право. Самому же шаману до всех этих гильдий, кланов и прочего дела не было. За взятие Альмагеи ему заплатили крупную пятизначную сумму, столько же досталось в виде трофеев. Часть, конечно, придётся отдать Калите, Хельмехунду и его жене, но в остальном — более чем выгодное мероприятие.

Таков был путь наёмника, и Гонгрик не намеревался с него сворачивать.

Загрузка...