Иван Степанович Добрый-Пролёткин не любил темноты. Возможно, это связано с особенностями зрения или с засевшими в подкорке детскими страхами. Следствием такой особенности стало отсутствие занавесок на окнах и страсть к коллекционированию разнообразных светильников. Все полки рабочего кабинета на Старой Площади были заставлены удивительными приспособлениями, пришедшими из Бог знает каких времен. Светодиодные панели соседствовали с обыкновенными электрическими лампами накаливания, а керосиновые фонари времен первой мировой войны – с непонятными механическими устройствами, в которых время от времени что-то щелкало и скрипело. Особой любовью советника пользовались старые добрые свечи, правда, только восковые. Он любил зажигать их по вечерам, что создавало вид романтический и даже таинственный.