Хроники Ликтора. Том первый

Глава 2. День учителя

– Времени 13:00. Пятое октября 172–го Илона. За окном восемь градусов тепла. А в тебе вчера было сколько? Сорок? Пятьдесят? Доброе утро, мой сладкий «чебупеник»1. На улице прохладно, не забудь надеть плащ. Шутка. Конечно, ты не забудешь надеть то, что вообще не снимаешь.

Я нехотя повернулся на другой бок и потянулся. В спине что–то щёлкнуло, в глазах аж потемнело. Та сторона подушки была холодной.

– Чёрт тебя подери, БесСИ2, а нежнее можно?

– Как? За ушком поцеловать? Кинуть в тебя фляжку? У меня же нет рук, если ты забыл. Шутка.

– А у меня по–прежнему нет настроения, но если бы ты умела кидать фляжку, то была бы гораздо полезнее.

– Отключаюсь. Хам.

– А?

– Отключаюсь.

Лениво встал. Под ногами зашуршали брюки. Рубаха осталась застёгнутой наполовину. Плащ аккуратно висел на плечиках у двери шкафа.

– Не помню, как свалил брюки на пол.

– Это я помогла. Шутка.

Я хмыкнул. Да, всё это было одной большой шуткой.

Холодный душ помог прояснить мысли, но ровно на минуту, чтобы хватило сил дойти до одежды и не стоять голым посреди комнаты. Первый рабочий день после длительного «отпуска». Я почти чувствую, как отдохнул. Может, проваляться ещё недельку? Нет, тогда я точно сопьюсь к херам собачьим, поэтому нужно идти. Хоть куда–нибудь, но идти, лишь бы не оставаться здесь, засыпая с флягой в обнимку.

– А где завтрак? – последнее время весь мой рацион состоял из дешёвого алкоголя.

– Кто не работает, тот не ест.

– Тогда ты должна чувствовать вечный голод. Шутка. – С этим я вышел.

Город гудел сильнее, чем обычно. Не знаю точно, что было причиной – очередное похмелье, или то, что я в последнее время видел мир вокруг только ближе к закату, определяемому лишь по оранжевому мареву на стёклах бесконечных небоскрёбов? В воздухе витал запах железа, а на губах ощущался привкус электрического разряда. Мелкий дождь моросил, разбиваясь каплями на моих плечах и скапливаясь ручьями в водосточных каналах у тротуаров. В них отражается моя оплывшая рожа. Доброе утро.

Я поднялся к станции монорельса. Стало прохладнее, от чего пальцы на руках начали стынуть, и я засунул их в глубокие карманы плаща. Там я нащупал дыру размером с кулак. Нужно будет найти способ починить.

Прямо передо мной двинулся электропоезд, на котором я мог уехать. Эти железные пути окутывали Город–3B3Х (ТриБиТрикс) 3, словно змей, кусающий себя за хвост. Дед мне рассказывал, что в давние времена, до эпохи Илона, поездами управляли люди, и сами сети монорельс находились под землёй. Стремление к тьме и обратило человечество в пыль. Как слепые кроты они рылись в грязи, истощая планету изнутри. А чем мы лучше? Стремимся ввысь, но этим желанием лишь загородили само солнце.

Окутавший меня холодный воздух, принесённый следующим составом, выдернул меня из комы размышлений. Вот и мой транспорт. Я зашёл внутрь и сел на одиночное место. Прислонился к окну, от чего моя голова стучала об стекло, пробуждая меня сильнее с каждым ударом.

Электропоезд приближался к центру. Дома становились выше и тоньше, люди – серьёзнее. Рабочие в робах сменились белыми воротничками и серыми пиджаками. Но мне было неуютно среди и тех, и других. Изредка те, кто не успел сделать инъекцию дома, заходили в кабинку для введения Экситейторов, где специальный аппарат мог подарить тебе всё, что только пожелаешь. Однако намного большее количество людей интересовали терминалы входа в ГОЛОНЕТ, разбросанные по всему вагону и подключаемые к нервной системе через Сатус. Молодёжь, в прямом смысле прилипшая к терминалам, напоминала связанный меж собою грибок. Не то чтобы я считал молодое поколение бестолковым, но кто еще будет каждый месяц апгрейдить свой Сатус для улучшения отклика в одну микросекунду, сливая парткойны4 своих родителей на игрушки в ГОЛОНЕТе?

Где–то в углу, в ногах Граждан, лежала Туша. На её костлявом оголённом предплечье «красовался» кривой Сатус, ржавый по краям. Вокруг него вились багровые вены, вспухшие от использования «грязных стимов»5. Вряд ли таким образом этот индивид исполняет контракт, да и как вообще Туша оказалась в «Центральном районе»? Был бы я на работе, этот приятель уже знакомился бы с собратьями в катакомбах Гикопротория, но официально отпуск ещё не окончен, и получается, что это не моя проблема. Пока ещё. Туша так и осталась там, в беспамятстве, похожая на оплавленный манекен.

Я вышел у самого участка. Серое невысокое здание посреди стеклянных исполинов казалось пародией на величие, представляя собой почти квадратный монолит. Большие хромированные двери встретили меня равнодушно. Над ними возвышались тусклые неоновые буквы – ЭФЕС. Находясь в постоянной тени, эти буквы круглыми сутками горели светло–синим холодным светом. Оплот справедливости и чести. Да, так и было написано на маленькой позолоченной табличке у входа: «Служа закону – служим народу».

Сразу за дверьми посреди длинного белого холла нёс свою службу АН3482Р – симбот6, запрограммированный на мелочи, например, проверку пропусков, приём посетителей. В общем, на то, что человек эры Илона делать бы не стал. Я звал бота Андреем, потому что искать смысл в этих цифрах будет только идиот.

– Приложите ваши большие пальцы к панели пропуска для снятия отпечатков, Роман. – Прозвучал электронный голос.

Отчего–то прикладывать было нужно сразу два пальца. Видимо, «наверху» считают, что так в два раза безопаснее. Однако всё лучше, чем авторизоваться через Сатус.

– Хорошо, Андрюха. Послушай, а что бы ты сделал, если б я не приложил пальцы и попытался проникнуть на защищенный объект без разрешения?

– Вы знаете процедуру. Я бы задержал вас с летальным исходом, но в честь нашей давней дружбы я бы всего лишь позвонил вашему симилятивному боту.

– Эх, даже не знаю, что хуже, – я представил, как БесСИ отчитывает меня, словно моя мамаша. В этом мало приятного. – Откуда ты этого понабрался?

– От вас, – зазвучал сигнал подтверждения личности. – Доброе утро, Роман Ильин, идентификационный номер Р6856И. Как погода на улице?

– А что? Собрался за покупками?

– Нет. Я же симбот. Удачного дня!

Когда я зашел, в помещении повисла пугающая тишина. Двигаясь к своему кабинету, я чувствовал провожающие меня взгляды. Этого стоило ожидать.

Вот и мой кабинет. Однако табличка с моим именем снята. Какого чёрта? Я же сказал – месяц, не больше!

За моей спиной уже стоял капитан.

– Где. Моя. Табличка? – я попытался произнести это как можно ровнее.

– Не волнуйся ты так, Ильин. Я всё объясню у меня в кабинете. Идём, – почему–то его обычно спокойный тон сегодня не работал, и я ощутил подвох. Мы двинулись к кабинету капитана.

– Ты готов приступать к службе? Может, одна дополнительная неделя к отпуску не помешала бы? Я запросто смогу выбить для тебя ещё несколько дней, лишь бы ты был в полной готовности.

– Буду в полной готовности, когда на входе в мой кабинет повиснет грёбаная табличка с моим именем.

– В этом–то всё и дело. О твоем внеплановом отпуске узнали в Партии, и люди сверху всполошились. Они срочно начали искать тебе подмену.

– Подмену? – я хмыкнул. – И кого они нашли?

– Да никого. Вопрос мы утрясли, и проблем не будет. Но зато решили с твоей помощью обучить новое поколение Ликторов. И именно её подготовкой ты займёшься. А табличку сняли, чтобы добавить туда ещё одно имя.

– Стоп. Её? На мою голову свалят какую–то соплячку?

– Соплячка, не соплячка, но она была лучшей на своём курсе! Медали, грамоты и тому подобное! К тому же она первая за последние восемь Илонов смогла набрать высший бал профориентации. Поэтому её заявка в Ликторы была одобрена. Если интересно, остальное прочтёшь в деле. Начальству безразлично моё мнение, а твоё и вовсе никто не спрашивает. С Днём Учителя, Ильин!

– Возиться с девчонкой? Да я себе помочь не в состоянии, ты же знаешь, что мне не до этого! А сейчас особенно.

– Я–то знаю. Но им плевать, приказы сверху не обсуждаются. На этом всё, – с этими словами мы подошли к кабинету капитана. – И ещё кое–что, Ром. Зарёванные девочки мне в участке не нужны. А мертвые тем более. Поэтому без чернухи, прошу тебя. Хотя бы в первые несколько дней.

Вот мы у двери, и на ней есть табличка с именем капитана. Пару секунд он смотрел мне в лицо, но не дождавшись ответа или хотя бы кивка, открыл дверь в кабинет. Как только мы пересекли порог, в середине кабинета с кресла вскочила девчонка, вытянувшись по струнке, и выпалила приветствие:

– Кадет Лина Эбберт на прохождение стажировки прибыла! Товарищ Капитан, товарищ Ликтор, для меня будет честью работать с вами и перенимать ваш богатый опыт.

Я посмотрел на неё, как на дуру, и попытался демонстративно уйти, но капитан схватил меня за руку и затащил в кабинет, прошипев в ухо: «Я тебя уволю нахрен!».

Вместо того, чтобы сесть в кресло, я рухнул на диван и закрыл лицо предплечьем от холодного света ламп.

– Излагайте, товарищ капитан, а я пока вздремну.

Мельком, сквозь прищуренные веки, я увидел, как капитан смотрел на меня словно Туша, обдолбанная грязными стимами, а у озадаченной молодой особы и вовсе отвисла челюсть.

– Не обращайте внимания, кадет, он просто дурака валяет в присутствии девушки. Старик уже не может нормально сидеть, только лежать. – Ухмыльнулся капитан.

– А вот ты не можешь нормально сидеть по другим причинам. – Ляпнул я.

Капитан закашлялся и немного замялся. Мне стало чуточку стыдно, несмотря на то, что мы знаем друг друга уже лет сто.

– Кхм–кхм. Вот моё направление, – кадет протянула капитану электронный табель–формуляр7, чтобы прервать эту неловкую сцену, разыгранную перед посторонним.

Капитан взял документ и быстро пробежался по нему глазами, затем отложил планшет на угол стола и сказал:

– Все ваши документы и досье уже есть в реестре АйБолид8. Свой личный номер получите у секретаря. Там же вам выдадут направление на получение табельного оружия и закрепят за Ильиным.

– А оружие ей зачем? Она уже Ликтор? С каких пор кадетам выдаётся оружие в первые дни работы? Может, не стоит людям на неё время тратить, и её запишут сразу в Операторы? А если хочет на улице работать – выдай ей метлу.

Я заметил, как в покрасневших глазах капитана вздулись капилляры.

– Мисс Эбберт, – капитан так резко повернулся к кадету, что его туфли издали противный скрип. – Не могли бы вы подождать вашего коллегу за дверью? У нас осталась пара рабочих вопросов.

– Да, сэр. Конечно. – Моментально кивнула кадет.

Эбберт так быстро покинула кабинет, что невольно заставила меня задуматься: «Она хотела как можно быстрее избежать неловкости, или навык исполнения приказов с малых лет въедался в её неокрепшую голову?».

– Уверен, она годится на бо́льшее, чем на уборку улиц – это первое, – начал свой бубнёж капитан. – Второе – приказ пришёл сверху, и даже такая саркастичная задница, как ты, ничего не изменит. На твой ПАДС9 я отправил всю нужную информацию, прочтёшь. И третье – у меня нет ни времени, ни желания слушать твоё нытьё, так что возьми себя в руки, Ликтор, и занимайся тем, чем обязан. А то… уволю на хрен.

– Ладно, всё равно она здесь надолго не задержится, если мозги есть.

Я взялся за дверную ручку, готовясь уходить, но капитан бросил вслед:

– И последнее – если она умрёт на службе у тебя – табличку не отдам!

Сделав шаг за дверь, я остановился, достал бумажный томик Библии10 и принялся листать. Кадет молча стояла поодаль и смотрела.

Меня это всегда успокаивало. Мой маленький фетиш – прятать в Слове Божием свой губительный грех. Это доставляет мне странное наслаждение. Привычным движением, отщёлкнув плотную обложку, я нашёл то, за чем вообще достал книжку – тайник с сигаретами с настоящим терпким табаком, ровно вырезанный ножом с ламинированными стенками.

– Вы же не будете курить прямо у двери нашего капитана? – удивилась кадетка.

Отвечать я не стал. Молча покрутил сигаретку между пальцев и убрал обратно.

– Пойдём. Лина Эбберт, правильно? У тебя есть нитки?

– Н–нет, – не сразу ответила Эбберт.

– Ну, тогда приступим, пожалуй. Что тебе нужно?

– Опыт перенимать, стать настоящим Лик…

– Ага–ага, а именно сейчас? Что тебе нужно получить, чтобы заступить на службу?

– Ах да, извините, нужно подойти к секретарю, зарегистрировать меня и присвоить личный номер. Затем у диспетчера занести всё это в общую базу стражей. А потом…

– Ну вот и давай занимайся всем этим, – мы подошли к лифту, кадет зашла внутрь кабины и повернулась ко мне. Я нажал на кнопку нижних этажей и проследил за тем, как же медленно закрывались эти металлические створки. – Как закончишь, поднимайся ко мне в кабинет. Его легко узнать – на нём нет таблички.

Немного залипнув на зеркальную поверхность закрытых дверей лифта, я глубоко вздохнул и направился в пока ещё свой кабинет. Внутри меня ждали такие знакомые четыре стены. Окно напротив входа никуда не вело. Зачем оно мне, если всё, что я вижу, это стены других зданий? Слева стоял огромный шкаф почти во всю стену. Я открыл его и на единственную вешалку повесил плащ. Подошёл к интерактивной стене. Надев очки дополненной реальности, я открыл список дел, которые скопились, пока меня не было. Связался с Аналитиком.

– Гера, доброе утро. Чем порадуешь? Прошу, скажи, что есть что–нибудь интересное.

– Рада снова тебя слышать, Роман! Не думала, что ты вернёшься так скоро. Второй стул тебе в кабинет уже занесли? – послышался приятный звонкий смешок с той стороны.

– А, ты уже в курсе? – вздохнул я.

– Конечно, Ром. Всё знать – моя работа.

– Ладно. Тогда что ты на сегодня приготовила?

– Ну, на завтрак у нас две порезанные на мелкие кусочки Туши. Повар давал мастер–класс на глазах зевак близ пожарного депо, а затем, добавив огоньку, «сгорел» на работе.

– Значит подозреваемый в утилизаторе, а допрашивать спичечный коробок – скучно.

– Ой, так тебе надо поинтереснее? Тогда вот – найдено тело, химический анализ которого показал наличие в крови неизвестного Экситейтора.

– Всё равно не то. Этим пусть занимаются Операторы из лаборатории. Нужно что–то жёсткое, кровавое. Дай мне старое–доброе бессмысленное и грязное ультранасилие.

– Оу, я тебя поняла. Что, новенькая такая доставучая? – да, Гера меня раскусила моментально. Хотя, я и не пытался скрывать. – Так, прямо сейчас поступил сигнал. Дом в зоне «Среднего круга11». Ребенок обнаружил тела подруги и её родителей и вызвал патрульных стражей. При предварительном сканировании на паре этажей выше обнаружены другие мертвые. У всех жертв гноятся Сатусы. Грубый токсикологический анализ указывает на убийство каким–то концентрированным ядом. Но ни преступников, ни их мотивов обнаружено не было. Присвоен второй уровень опасности. Такое тебе подойдёт?

– В самый раз.

– Уверен? Второй уровень!

– Если в сопровождении Ликтора, то приемлемо для кадетов. Я тоже инструкции читал. Это будет ей на пользу. Лине Эбберт тут не место.

– Ты… запомнил её имя? – кажется, это действительно удивило Геру.

– Конечно! – я успешно скрыл смущение. – Прямо сейчас они портят им мою табличку, да и на будущее – мне же нужно будет вписать это имя в заявление об увольнении.

– Хорошо, я поняла тебя, «суровый дядька с большой пушкой, которому не нужен напарник», – прохрипела Гера, словно пародируя кого–то. – Пусть все Ликторы – циничные куски депрессивной собаки, но только ты, Ильин, работаешь в одиночку. Задумайся!

– Обязательно. На пенсии для этого будет достаточно времени.

– Как скажешь, дедуля, в любом случае на твой ПАДС я скинула всю информацию по делу и закрепила его за тобой. Веселись.

– Спасибо, Гера.

– И ещё кое–что. Рада, что ты здесь, боялась, ты не вернёшься.

– Ага, на связи.

Отключив и сняв прибор, я уселся в свое кресло за стол и откинулся на спинку. Это было хорошее кресло, не чета офисным бесформенным табуреткам для «лучшей продуктивности подчиненных». Сделано на заказ. Ха! Помню, как жаловался на боль в спине. Двадцать седьмой день рождения, и в подарок это кресло. Эти счастливые довольные глаза. М–да. Приятное воспоминание.

– Ладно, за дело, – зачем–то вслух произнес я.

Открыв ящик стола, достал оттуда часы–коммуникаторы, он же ПАДС, и жетон, который обычно носил на цепочке под плащом. Я закатал рукав на левом предплечье, оголяя Сатус. Зафиксировав часы на запястье, я немного поиграл кулаком, разгоняя кровь и готовя тело к не очень приятной процедуре. Отодвинув в сторону крышку с обратной стороны ПАДС и вытянув с помощью механизма намотки тонкий эластичный кабель, я вогнал его в свой Сатус. Ощущение болезненной волны мгновенно пронеслось по всей руке, словно каждый миллиметр кожи прокололи маленькие иглы, заставляя мышцы неистово сокращаться. Пришлось потратить какое–то время на разминание руки, пока не осталось лишь легкое покалывание в пальцах. Я поднёс следом жетон к ПАДС, мягкая вибрация ударила мне в ладонь. Из динамика коммуникатора раздался робоголос:

– Роман Ильин, номер жетона Р6856И. Жетон активирован и ваши полномочия вступают в силу с данного момента. Успешной службы, господин Ликтор!

Я надел жетон на шею и, взяв в руки плащ, вышел из кабинета, направляясь к лифту.

– «Вызвать Лину Эбберт», – произнес я в коммуникатор.

– Д–да? Слушаю, сэр Ликтор, – слегка напряженным голосом ответила кадет.

Значит, она почти закончила с бюрократической волокитой, раз ей уже выдали настроенное оборудование.

– Где находишься, сэр кадет? – добавил я немного язвительности.

– Направляюсь в оружейную… сэр.

– Жди меня там.

Оружейная? Пожалуй, стоит проконтролировать. Да и «суровому дядьке» нужно забрать свою «большую пушку».