Хроники Чарма

Глава 1

В доме Мейпл-Леруа было тихо. Даже слишком тихо. Для этого места это было скорее даже сверхъестественно. В гостиной, у трюмо, стояла высокая молодая девушка с длинными русо-рыжими волосами до самых лодыжек. Ее легко можно было бы принять за хозяйку дома, если бы не несколько интересных фактов. У самого лица некоторые пряди ее волос были розовыми и фиолетовыми, а парочка с одной стороны имела легкое гофрирование. Глаза колдуньи были приятного мятного оттенка, а на веках красовались светло-розовые тени. На губах блестела темная бордовая помада, которая достаточно явно контрастировала с бледной кожей. Стиль одежды даже отдаленно не напоминал то, что привыкла носить Антуанетта – на девушке был белый топ без рукавов с высоким воротом, украшенный аметистовым галстуком-бабочкой и парой черных пуговиц. Ее бриджи до колен с высокой талией сочетались по цвету с галстуком и имели совсем темный верх, а также золотую отделку. Такого же цвета высокий замысловатый каблук был на черных ботильонах, которые она носила на ногах. Колдунья держала в руках блокнот, задумчиво покусывая ручку, когда ее громко окликнули со спины:

– Мари Амелия Мейпл!

Колдунья вздрогнула, услышав свое полное имя. Во всем Чарме только один человек так ее называл.

– Да, мам?

Девушка обернулась, и перед ней предстала Антуанетта Леруа. Такая же яркая, как и прежде. С такими же горящими от счастья глазами. Сейчас она была на несколько десятков лет старше, но, впрочем, выглядела всего лишь на тридцать. На ней, как и всегда, красовались темные шорты и один из ее цветастых топов с кружевными деталями.

– Ты закончила? – Тони подплыла к своей дочери, заглядывая в ее блокнот.

Она была на полголовы ниже, так как никогда не носила каблуков.

– Я еще делаю кое-какие вычисления, – Мари написала еще несколько закорючек, – думаю, может быть, сделать еще один доклад?

Леруа поморщилась, смотря на непонятные ей символы:

– Хорошо, что интеллектом ты пошла в своего отца.

– Ты не глупая, – улыбнулась Мари.

– Конечно, не глупая! А вот эрудированной я себя назвать не могу, – Антуанетта покачала головой. – А Никки и умен и эрудирован. Ты как раз в него.

– Папа не с тобой?

– Сказал, что зайдет в магазин, – Леруа пожала плечами.

В ту же секунду входная дверь распахнулась. Николас Мейпл зашел в квартиру с двумя огромными букетами цветов. Бледно-розовые пионы он вручил своей возлюбленной, а дочери преподнес светящиеся лиловым неоном розы.

– Любимый, – протянула Тони, целуя соулмейта в щеку, – в честь чего это?

– Ты же знаешь, что мне не нужен повод, чтобы порадовать своих девочек.

– Папочка, спасибо огромное, – Мари повисла на шее Ника.

Он тоже почти совсем не изменился. Стал мужественнее и взрослее. Продолжал носить футболки хенли, изредка – рубашки. Все так же души не чаял в своей единственной, которая, как и тридцать лет назад, глядела на него с неподдельным обожанием. Счастье целиком и полностью заполняло этот дом. Это было достойной платой за то, что пришлось пережить его владельцам.

– Мам, Джей-Джей уже ушел?

Статная девушка с шоколадной кожей и темным каре надевала сандалии в прихожей своей квартиры. Люсиль Браунхол была задорной и эксцентричной юной леди, которая уже окончила академию и стажировку, но так и не нашла себя. Рваные джинсовые шорты и топ выгодно очерчивали ее аппетитную фигуру.

– Да!

– Тогда и я пошла!

– Постой, даже с отцом не попрощаешься? – строго промолвила хозяйка дома.

Возраст все же сказался на лице Конни. Морщины ясно давали понять, что ей уже далеко не двадцать, но и на свои шестьдесят с лишним она, естественно, не выглядела.

– Богиня, я же не на войну ухожу… – увидев сердитый взор матери, Люси поспешила извиниться, – глупость ляпнула, знаю…

– Тебе не за что себя корить. Радуйся, что не знаешь, что такое война.

Девушка кивнула и продвинулась к двери:

– Я приду к ужину, так что незачем устраивать мне ритуал прощания.

– Ты и в прошлый раз так говорила, – женщина скрестила руки на груди.

– Ты же помнишь, сколько мне лет? – усмехнулась Люсиль.

– Может быть, тогда уже наконец-то обзаведешься собственным жильем? – поддела ее Констанция.

– Мам, мне всего двадцать четыре, – девушка высунула язык.

– Я тебя предупредила, – Констанция в последний раз пригрозила дочери пальцем, а затем поцеловала ее в лоб.

– Буду, как штык! – девушка уже стала исчезать в проходе.

– Передавай привет своей ненаглядной…

Оказавшись на улице, Люси почувствовала, как ей в нос ударил аромат цветущей сирени. Она с наслаждением прикрыла глаза и закинула руки за голову, потягиваясь в такт ветру. Когда его дуновение усилилось, девушка нахмурилась и вскинула запястье, вынуждая стихию отступить. Поправив свой небольшой рюкзачок, Люсиль отправилась к точке телепортации, проходя сквозь катавшихся на велосипедах детей с помощью бесплотности.

Весенний регион пылал цветом и гостеприимностью, даруя каждому, кто сюда попадал, чувство приятной защищенности. Некоторые знакомые леди Браунхол здоровались с ее дочерью, выражая таким образом благодарность за двадцать лет упорного труда на благо комитету. Люси уже давным-давно привыкла к тому, что с ней заговаривают абсолютно незнакомые ей люди – ее мать знали слишком многие.

Колдунья игриво перебирала свои пальцы, зажигая на их кончиках язычки пламени. Некоторые дети, проходя мимо нее, заворожено наблюдали за этим – настолько хорошо ей это давалось. Магия была для нее такой повседневной и естественной частью жизни, что иногда она даже не отдавала себе отчета в том, что пользуется ей.

Телепортационная станция представляла собой две полукруглые платформы, одна из которых находилась в нескольких метрах над землей. Они были соединены энергетическими нитями, а сбоку от них была специальная информационная планшетка.

Люсиль терпеливо подождала, пока пара впереди нее набрала нужные координаты, и с удивлением обнаружила, что они отправились на Землю. После исчезновения незнакомцев, колдунья выбрала финальную точку назначения и для себя – окрестности одной из академий в летнем регионе. Удовлетворенная улыбка проскользнула на ее лице, когда она нажала на кнопку «окей», и ступила на платформу. Через несколько секунд ее силуэт полностью растворился.

Мэделин Гринфайер была шатенкой с волнистыми волосами, на кончиках которых было розовое омбре. Цвет глаз, который она держала в насыщенном синем оттенке, прекрасно контрастировал с ее светлой кожей. Стиль ее одежды можно было бы назвать девчачьим, впрочем, как и всю ее комнату, украшенную рюшами и плюшевыми животными.

Девушка сидела за туалетным столиком и наносила на губы розовый блеск с помощью указательного пальца. Через крупное окно в центре комнаты в помещение проникало много солнечного света. Лучи скользили по лицу Мэдди, играясь с ее переливающимися волосами. Вдруг раздался стук в дверь.

– Тук-тук! – Элеонора Гринфайер появилась в проходе в обворожительном черном платье и с хитрецой взглянула на дочь.

– Да-да? – волшебница повернулась на голос и обхватила спинку стула ладошками.

– Завтрак готов, – губы женщины растянулись в улыбке.

Ее пепельные волосы были забраны в небрежный пучок, а на шее так же, как и тридцать лет назад, красовалось два кулона.

– Ох, мам, но я уже накрасила губы…

– Только не говори, что теперь из-за этого не будешь есть, – Нора приподняла бровь и зашла в комнату, захлопнув за собой дверь. – Что еще за глупости такие.

– Я смогу перекусить в академии…

– Я же попросила не говорить различного рода глупости, – леди Гринфайер вытащила из коробочки с платками салфетку и принялась стирать блеск с губ дочери.

– Мам, ну что ты делаешь, – отмахивалась Мэделин.

– Если бы ты умела кушать с накрашенными губами, этого бы не случилось, – женщина приобняла дочь за плечи, коснувшись ее лица своим.

Волшебница невинно улыбнулась, обхватывая ладонь собеседницы. Их движения ясно давали понять, что между ними царят теплые и доверительные отношения.

– Ты собрала вещи? – Элеонора присела на край кровати и бросила взгляд на школьную сумку.

– Мне восемнадцать лет, конечно же, я позаботилась о своих вещах…

– А это не ты ли вчера забыла свой линк в нашей столовой? – издевалась пепельноволосая.

– Так, все, закрыли тему, – захихикала девушка.

Пару секунд в комнате не было слышно ни единого звука. Леди Гринфайер заботливо посмотрела на Мэдди и склонила голову набок:

– Ты не волнуешься перед сегодняшним финальным экзаменом?

– Нет, – с энтузиазмом пояснила девушка. – Я подготовилась на отлично!

– Я верю тебе.

Взгляд волшебницы вдруг потускнел:

– Но, мам…

– Да, дорогая?

– Я так и не решила, чем хочу заниматься…

– И? – по лицу Норы было очевидно, что она не видит в этом никакой проблемы.

– Все мои друзья в этом возрасте уже знали, чем хотят заниматься. А те, кто младше, уже знают.

– Ты не твои друзья, – женщина поднялась на ноги и подошла к дочери, повернув ту лицом к зеркалу. – Ты единственная и неповторимая. И нет ничего страшного в том, что ты не определилась со своим будущим. Ты еще слишком молода, чтобы переживать по этому поводу.

– Думаешь, все еще впереди? – ухмыльнулась Мэдди.

– Конечно! Можешь вообще взять целый год каникул, мы с твоим отцом будем только рады! – леди Гринфайер похлопала ее по спине и направилась к выходу. – А сейчас – бегом в столовую, а то все остынет!

Улыбка еще несколько минут не сходила с лица Мэделин, когда мать покинула ее комнату.

Феликс мурчал себе под нос какую-то чудаковатую мелодию, а параллельно с тем варил кофе на кухне их земной с Бенджамином квартиры. Это был старый дом Уордов, только с новым дизайном – более современным и минималистичным.

На лестнице послышались спешные шаги – молодая красивая девушка с азиатской внешностью и каштановыми волосами буквально слетела на первый этаж:

– Пап! Пап, сколько времени?!

Минтвуд все так же неспешно достал из кармана своего ярко-красного домашнего халата серебряные часы, подаренные его дорогой подругой Софией, и бросил секундный взор на стрелки:

– Без десяти девять, Кейти.

– Уф, слава богу! – сероглазая девушка явно успокоилась и теперь уже куда медленнее проследовала на кухню.

– У тебя, что, сломались часы?

– Мои часы показывают земное время, – с намеком промолвила чародейка, присаживаясь за кофейный столик.

Мимо ее ног пробежала Златовласка. Бедняжка была уже совсем старенькой.

– Ах, точно, – мужчина стукнул себя по лбу. – Каждый раз забываю.

– Ты у меня такой забывчивый, – мечтательно промурлыкала Кейти.

В это же мгновение со второго этажа спустился Бенджамин Уорд в великолепном черном костюме. Он казался куда старше своего возлюбленного, ведь, как-никак, он не был чарокровным. И все же, благодаря генетике и регулярным упражнениям он выглядел прекрасно для своих пятидесяти с лишним лет.

– Доброе утро, – Бен поцеловал дочь в лоб.

– Доброе, папочка, – девушка с легкой улыбкой наблюдала за тем, как отец подошел к своему соулмейту и, выхватив кружку из его рук, нежно коснулся его губ своими.

– Дорогая, сегодня в твоей академии проходят финальные экзамены, верно? – поинтересовался Уорд, присаживаясь напротив дочери.

– Да, но мне-то что, я буду сдавать их только в следующем году.

– И я уверен, что ты справишься просто блестяще, – подбадривал девушку Феликс.

– Ты мне льстишь, папа, – она перевела взгляд на Бенджамина. – А где Оззи? Он еще не встал?

– Я пытался его разбудить, но он ни в какую не давался… – сетовал мужчина.

– Если он не соберется в течение десяти минут, то я уйду без него!

– Ох, ну милая… – бурчал Феликс.

– И тогда тебе придется отвести его в академию! – не унималась чародейка.

– Ты же знаешь, что я не люблю покидать Землю…

Уорд поджал губы, глядя на возлюбленного. Слишком много дурных воспоминаний пронеслось в его голове.

– Знаю… – девушка вдруг задумалась. – И вообще, почему вы дали моему младшему братцу такое простое имя? Почему я Кейтлин Юн Минтвуд-Уорд?

Соулмейты переглянулись и рассмеялись. Их дочь скрестила руки на груди, ожидая рассказа.

– Мне нравилось имя Кейт, – начал Бен.

– А я решил добавить туда «Лин» в честь…

– Моей прабабули, – закончила за него Кейти, – да хранит ее душу богиня.

– Именно, – колдун улыбнулся с толикой печальной ностальгии. – «Юн» мне просто понравилось.

– Мы хотели оставить вам фамилию Уорд, но в Чарме бы вас тогда каждый раз заваливали кучей вопросов. Минтвудов же там знают и уважают.

– Ладно, так и быть, эта история была крайне занимательной… – девушка отпила кофе из отцовского стакана и поднялась на ноги. – ОЗЗИ! Немедленно поднимайся! У меня нет никакого желания снова опаздывать, прохвост ты этакий!

С этими возмущенными возгласами чародейка отправилась вверх по лестнице, под умиленный взгляд своих родителей.

Дом Трента и Джонатана Блумов пустовал с тех самых пор, как они трагически погибли во время второго этапа войны, после чего их сын Мэттью стал все свое свободное время проводить в коллегии, а его младшая сестренка Мэгги отправилась на попечение к Мейплам.

Когда Маргарет выросла в прекрасную молодую женщину, она вернулась в эту потрясающую квартиру в зимнем регионе, да еще и привела туда жениха – Найджела Паттерсона, младшего братишку Софии. Сейчас здесь подрастала их очаровательная шестнадцатилетняя дочь Соня Матти Блум, названная в честь рано ушедших родственников ее родителей. Эта девушка могла бы с лихвой попасть на обложку самого модного журнала – ноги от ушей, чудесная оливковая кожа, пухлые губы и платиновые волосы. Чаровница прекрасно знала обо всех своих достоинствах и умело ими пользовалась.

– Соня, ты уже собралась?

Леди Блум сейчас была в самом расцвете лет – ей было не больше тридцати шести. Золотисто-коричневые волосы доходили до плеч и мило завивались. На ней был надет синий деловой костюм, отлично сидевший по фигуре.

– Я завтракаю, – девушка как бы невзначай облизала ложку с йогуртом, смотря на мать оленьими глазами.

– Приятного аппетита, – она улыбнулась, подходя к барной стойке.

Свет из окон, тянувшихся до самого потолка, заполнял все помещение.

– Я могу подбросить тебя до академии.

– Было бы здорово, – она закусила губу. – Обидно, что мне не досталась телепортация или создание порталов.

– Тебе досталось множество других полезных сил, – Мэгги присела рядом с дочерью и погладила ее по голове.

– Полезных, ага, как же, – фыркнула чаровница. – Конечно, я могу всем надрать задницу, но убежать от кого надо, не смогу.

– Полегче с выражениями, юная леди, – Найджел, светловолосый мужчина лет сорока, спустился по винтовой лестнице; на нем были домашние штаны и футболка.

– Пап, тебе сегодня не нужно на работу? – удивленно промолвила Соня.

– Нет, сегодня у меня выходной, – простокровный поцеловал дочь в лоб и принялся готовить себе завтрак.

– Милый, я сегодня в комитете только до обеда, – леди Блум многозначительно улыбнулась.

– Я зайду за тобой, и мы сходим куда-нибудь, – мужчина ухмыльнулся, направив на возлюбленную лопатку.

Парочка поцеловалась.

– Так, ладно, меня сейчас стошнит, – издевалась чаровница.

– А ты ешь свой йогурт, – подтрунивала над ней мать. – Насколько мне известно, ты с любовью своей жизни тоже не стесняешься «в выражениях»…

Соня пихнула женщину в плечо – та смеялась, в то время как Найджел строго посмотрел на дочь.

– Пап, она все врет, ты же знаешь… – оправдывалась девчонка.

– Ой, Найджел, да брось, – Мэгги махнула рукой. – Любовь это же прекрасно.

– Я просто хочу, чтобы она была аккуратна…

– Это же не Земля, не залетит…

Глаза Сони распахнулись от шока, когда ее мать произнесла эти слова. Несмотря на строгость лорда Блума, он все-таки прыснул, тем самым успокоив свою взбудораженную дочь.

– Так, ладно, мам, давай уже пойдем… – чаровница отложила йогурт и ложку в сторону, все еще несколько опасливо поглядывая на своего отца, занятого яичницей.

– Кто-то нервничает, – шепотом издевалась женщина.

Соня потащила мать в коридор, полностью игнорируя ее смешки.

– Милый, ты уже готов? – Шерилин стояла под дверью своего сына в огромном поместье Редлоков.

Ее волосы теперь были подстрижены совсем коротко. Это была прическа «пикси» с длинной челкой. Женщина, по своему обыкновению, носила повседневные джинсовые шорты (она могла себе это позволить!) и водолазку.

– Мам, я же просил не караулить меня под дверью… – раздался веселый голос.

– Я просто переживаю, чтобы ты не опоздал, – леди Редлок закусила губу.

Кажется, она была отчего-то в предвкушении.

– Мама тоже небось вся на иголках, да? – юноша продолжал вести беседу через дверь.

– Ты же знаешь, что у нас и в мыслях нет, что ты провалишь экзамены?

– Конечно, знаю, их же невозможно провалить!

На этих словах дверь распахнулась. Перед Шери предстал высокий худощавый парень с русо-рыжими взлохмаченными волосами и смуглой кожей. На его лице были едва заметные веснушки и очаровательная ухмылка. Его легко можно было бы назвать «мистер обаяние».

– Я не то имела в виду, – в голосе женщины появилась нотка строгости. – Я к тому, что нам просто очень интересно, какие результаты покажет тестирование.

– Ты же знаешь, что мне плевать на результаты, – юноша схватил сумку, лежащую у входа, и отправился вперед по коридору. – Я хочу заниматься дизайном.

– И мы тебя полностью поддерживаем, – Шерил плелась по пятам за сыном.

Он захохотал:

– Какая же ты смешная…

В это мгновение парочка уже оказалась на первом этаже и добралась до гостиной, где сидела Пенелопа. Ее длинные волосы были заплетены в густую косу, а на плечи был накинут изумрудный пиджак. Такого же цвета юбку-карандаш дополняла молочная блузка без рукавов. Женщина смотрелась солидно и изыскано.

– Что у вас там за веселье? – с нежной улыбкой поинтересовалась рыжая.

– Доброе утро, мам, – юноша поцеловал ее в щеку.

– Доброе, Роджер.

– Ничего особенного, – он взглянул на Шерилин, – просто мама подбадривает меня перед экзаменами.

– Можешь позвать сегодня к нам на ужин ребят, – Поппи погладила сына по плечу, – отпразднуем окончание академии.

– Если я позову ребят, вы снова позовете родителей, и все это превратится в огромное семейное сборище…

Шерил прошагала к дивану и присела на его боковину, после чего соулмейты виновато переглянулись.

– Давайте мы лучше потусим одни в какой-нибудь кафешке.

– Как скажешь, милый, – леди Редлок послушно покачала головой.

– «Как скажешь, милый», – невинно передразнил ее Роджер, целуя в щеку.

Женщина, улыбаясь, прихлопнула его по ноге.

Глаза Пенелопы на мгновение приобрели темно-синий оттенок. Это все было похоже на одну из сцен тридцатилетней давности. Но все воспоминания так размылись, что это казалось картинкой из другой жизни.

– Хорошо, хоть, что бабушка с дедушкой не пришли давать мне напутствия, – сетовал юноша.

– Они слишком старенькие, чтобы покидать свой этаж, – пошутила Шерил.

Ее возлюбленная приоткрыла рот от удивления:

– Шарлотта и Чарльз еще в самом рассвете сил, что ты такое говоришь? – она легонько стукнула жену по коленке.

Ухмыльнувшись, Роджер последовал к выходу, на ходу махая рукой своим матерям:

– Пока, люблю вас!

– И мы тебя, – хором протянули женщины.

Натаниэль Гринфайер вышел из многоквартирного дома и обошел его кругом, чтобы дойти до своих окон, находящихся на третьем этаже. Под одним из них парил молодой юноша в темных джинсах и футболке, то ли чиня оконную раму, то ли протирая стекла. Он как две капли воды был похож на Нейта – каштановые волосы, хорошее телосложение, не слишком высокий рост. Только сам Нейт уже успел прилично возмужать, да еще и отрастить небольшую бородку.

– Эй, Макс, не хочешь спуститься? – воскликнул мужчина.

Никакой реакции.

– Максимилиан!

Юноша вздрогнул и перевел взор вниз.

– Я, вообще-то, мог от страха упасть! – парень принялся медленно спускаться на землю, управляя телекинезом с помощью своих ладоней.

– Ты слишком способный, чтобы так…