Хранительница Сердца

Глава 3

Было утро. Птицы щебетали, светило ярко наша звезда Нур, и где–то внизу я отчетливо почувствовала двух живых существ. На твердом полу я отлежала все бока и теперь вставала как старуха. Вещи висели на мне как на вешалке, а тело нещадно чесалась. Я провела по руке и увидела, как тонким пергаментом отслаивается кожа. Понимаю змеевасов когда у них линька, та еще морока. Мои волосы наконец–то стали как прежде, волна черных кудрей, свисающая с плеч, прямо об этом заявляет, надеюсь, что все остальное тоже стало, как раньше. По нашим меркам, когда люди живут сто пятьдесят– двести, а маги и триста лет, мои сорок три сущая мелочь.

Я была красивой. Стройная, но со всеми нужными округлостями. Лицо совершенное, прямой нос, брови соболиные, губы пухлые в меру и сиреневые глаза. У всех женщин в нашем роду такие глаза, когда–то Доер написал даже песню в их честь. Эх Доер и чего тебе не хватало. Так, а чего это я тут разлёживаюсь, услышала лай Жульки. У меня собака не кормленая и ребёнок не присмотрен… или наоборот. Отряхнулась от мусора, который натаскал на меня ветер и потопала вниз по лестнице, по пути расчищая путь. Так я и вошла в залу, словно воин, с магией наперевес и очищенным полом позади.

– Ого, – удивился Наир. – Ты стала еще красивей, – сказал мне ребенок, лучший комплимент.

Потом я обратила внимание на импровизированный стол, где стояла миска Жульки полная собачьей еды, что удивительно не тронутая и еще… много тарелок, чашек, плошек с горячей пищей. И мясо, запечённое с любимыми приправами Доера и блины, политые сметаной и фрукты, нарезанные замысловатыми узорами. И рядом со всем этим великолепием в обнимку, мелкий ребенок с осоловевшими глазами и счастливая псина с костью в зубах.

– Это что за пиршество, – изумилась я. – Жулька как тебе не стыдно, – укорила собаку, которой прописана диета. Кость из Жулькиной пасти выпала со звоном, попав на железную тарелку, – Наир? – вопросила я икнувшего пацана.

– Мы съели колбасу и хлеб, – я строго посмотрела на прикрывшую лапой глаза собаку, та еще умница хитрая, – а ты все спала и вот… – Мальчик указал на еду. – Я всегда, так делал, меня редко сами кормили.

Я застыла со словами выговора на устах. Посмотрела на мальчишку, на еду, потом села рядом и стала есть.

– Ну тогда сами виноваты, – с полным ртом сказала я.

Нет, потом я объясню, что воровать нехорошо, брать чужое нехорошо. Ведь это правильно, такому учить, но это потом… когда пройдет злость на братца и ярость на вражину, которая так относится к своему сыну.

После того как мой желудок капитулировал, перестав принимать пищу, я довольно зажмурилась и посмотрела на своих кормильцев.

–План таков, – я осмотрела залу, – уборка и поход в деревню.

–В деревню? – Испуганно посмотрел на меня Наир, – А там будут дети?

– Конечно будут, – кивнула я, потом и задумалась. – По крайней мере раньше были, – Потом обратила на совсем не веселый вид мальчика. – Ты не хочешь играть с детьми Наир?

– Я не могу, – замотал он головой. – Они будут обзываться.

– Не будут, – твердо сказала, ребенку. – А если станут, то… – я замолчала, не зная, как ободрить мальчишку и вспоминая были ли у меня такие проблемы. Проблем в моем детстве я не помнила. У меня всегда была защита в виде магии. Деревенские дети меня не обижали, некоторое время я даже была предводителем местной гоп–команды, которые обчищали чужие сады. Пока маменька не прознала и тогда меня посадили под замок, и в скором времени я уехала в столицу. Откуда вернулась в поместье уже молодой воспитанной, капризной девушкой. Было странно сейчас вспоминать себя прежнюю, то как я вела себя со слугами, как била по щекам служанок и не отличалась сердоболием, назначая розги провинившимся. Все было так словно в то время я была не я, а какая–то совсем другая Тиресса.

– Тиресса, – подергал меня за руку Наир. – Я не буду бояться, я буду сильным ведь теперь я должен защищать тебя.

Я посмотрела в голубые глаза, ребенка, который ответил серьезным не по возрасту взглядом.

– Конечно, – согласно кивнула головой и присела чтобы быть с ним на одном уровне. – Но давай условимся сразу, ты будешь учиться магии, хорошо?

– Но, – Наир замялся. – Я не могу.

– Как не можешь? – удивилась я и еще раз просканировала ребенка на предмет резерва и энергии. – Ты сам в другие миры ходишь и естественно можешь быть магом.

Глаза у Наира расширились от восторга:

– Папа сказал, что я никчемный.

–А папе твоему… мы докажем, что он ошибался. – Твердо сказал я. – В конце концов тебя будет учить одна из сильнейших магинь Алайи. Ты мне веришь? – спросила я его.

– Да, – звонко ответил мальчишка и Жулька вторила ему лаем.

Потом мы приводили дом в порядок. Что очень подкосило мои силы, так как пользоваться магией в моем случае сразу было нельзя. Но и жить в грязи совсем не хотелось. Наир и Жулька носились по очищенным помещениям, а я ставила рунные круги, для очистки. Энергии при такой методике уходило ничтожно мало, но любая ошибка в написании могла привести к масштабному взрыву.

Когда совсем выбивалась из сил, помогала себе моющими средствами, работу руками на Земле я освоила прекрасно. Потом мы вновь пробежались по комнатам и залам поместья выискивая спрятавшийся мусор и радовались, что такого больше не было. Самым затратным и сильным заклинанием которым я воспользовалась это было «возврат в прошлое», заклинание накладывалось на предмет и тот становился новым. Но входная дверь такое заслужила. Она была не просто дверью, но и имела защитные свойства. Те, кто хочет навредить, будет тяжело ее преодолеть. Времени ушло на это много, и я опять решила не идти в деревню. Успокаивала себя, что за двадцать лет ничего с ними не стало и еще подождут.

Но появилась еще одна проблема. Нам не на чем было спать, а еще есть и многое другое. Предложенная помощь Наира, который хотел забрать нужное из дворца сразу отвергла, это приравнивалось бы к воровству. Идти На Землю тоже поостереглась, так как боялась, что от магических возмущений сейчас вокруг моей квартиры толпа энергетических тварей. Если их соберется больше десяти не помогут ни мои обереги, ни мой резерв, выпьют за минуту. Поэтому мы задумчиво бродили по чистым, но облезлым комнатам и вместе думали, как лучше устроится на ночлег.

– Наир, – вдруг воскликнула я. – Мы забыли кое–что, – мои глаза загорелись.

– Что? – удивился мальчик, а Жулька звонко тявкнула.

– Мы забыли о чердаке, – таинственно прошептала я. – Когда–то давно туда стаскивали всю ненужную мебель, и может быть туда мародеры не зашли, а если вошли не стали связываться с хламом.

Мальчишка закивал головой, и мы потопали искать спрятанную в служебных помещениях лестницу на чердак. Найти её оказалось нелегким делом, с которым на удивление справилась Жулька и стала звать нас лаем, что–то собака стала не в меру умной. На чердаке было пыльно. Сквозь множество щелей проникали лучи Нура, на свету которого плясали миллионы пылинок, придавая сюрреалистичный вид, запущенному помещению. Все пространство, было загромождено различной мебелью и Наир радостно побежал рассматривать наше спасение. Ребенок, не смотря на свою прежнюю не всегда счастливую жизнь, был жизнерадостным.

– Тиресса, – услышала я через минуту его голос. – Смотри здесь есть кровать.

Я поспешила на голос и увидела настоящего монстра, а не кровать. Она хорошо сохранилась за счет слабенького сохраняющего заклинания, но как её отсюда перенести я не представляла. Магией пользоваться мне не желательно, а перенос отнимает много сил. Да и как спускать такую громаду на этаж тоже не представляю.

– Какой молодец, – похвалила мальчика от чего он довольно улыбнулся.

Кровать была двуспальной, со специальным каркасом для балдахина, которого рядом не наблюдалось. Но мягкий матрас, который я промяла руками был на удивление целым, но ужасно пыльным. И тут… Наир взмахнул рукой и открылся портал, от которого пахнула знакомым запахом моющего средства, им я натирала стекла на окнах, остатки, так сказать. Портал имел широкий проход, как раз чтобы прошла кровать.

– Наир, – замерла я. – Тебе не тяжело, ты не свалишься потом от перенапряжения

– Нет, – беззаботно мотнул головой мальчишка. – Тащи кровать я видел там еще есть, для меня.

Я быстро собралась и все–таки использовала магию. Кровать приподнялась и поплыла в комнату, я шагнула следом и аккуратно установила ее на то место где, когда–то была моя. Удивленно посмотрела на довольного Наира и заглядывающую в проем Жульку. Собака благоразумно отошла от края подальше и звонко тявкнула. Я скользнула назад и оглянулась вокруг рассматривая нужную мебель. Потом работа пошла веселее. Я немного сглупила и от неожиданности не сразу стала ставить рунические чистки на мебель, а потом уже чистую отправлять в уготованные для нее места. Мы обставили мою комнату, перетащив туда, большой вместительный шкаф и изящный белый трельяж, с мутноватым зеркалом. Комната Наира обзавелась полуторной кроватью и темным комодом. Туда же поставили стол и колченогий стул, который очень понравился мальчишке. В парадный зал мы нашли два разнокалиберных дивана и несколько кресел, все были цветастые чуть выгоревшие, но как говориться лишь бы на чем сидеть. Кухня обзавелась длинным столом и несколькими табуретками. Нашли мы и посуду, хорошей конечно здесь не было, но и такая с трещинами и сколами была в радость.

– Ничего, – успокаивала я Наира. – Пройдет немного времени, и мы с тобой наведаемся в тот мир откуда ты меня забрал и там возьмем все, что захотим.

– Мне и это нравиться, – сказал мальчишка, – только ты меня Тиресса не отдавай никому.

Я замерла, расставляя посуду на узкой полочке.

– А как же мама и папа? – Спросила я мальчишку. – Я не имею права тебя им не отдать.

Ребенок, сидевший на табуретке быстро спрыгнул и подскочив обнял меня за ноги:

– Никому не отдавай Тиресса, можно ты будешь моей мамой?

Я замерла, не зная, как реагировать на такое. С детьми у меня никогда не складывалось. У немногочисленных знакомых еще на Земле, все дети плакали от моего вида, навсегда отбивая желание подержать на руках сопящие комочки. А потом я просто перестала думать о том, что, когда нибудь у меня, будут свои дети. Теперь же сердце предательски дрогнуло.

– Я не могу ничего тебе обещать Наир, – погладила по голове мальчишку. – Но знай до последнего буду за тебя бороться, или я не Тиресса Азаир.

Где–то вдалеке словно громыхнул гром, и я встрепенулась

– А теперь за работу, – преувеличенно бодро сказала я, у нас еще ужин и помывка на горизонте.

Наир улыбнулся, блестя голубыми полными слез глазами, а Жулька довольно обежала нас по кругу, намекая на то, что самая голодная здесь она.

На первом этаже в одной из гостевых комнат решили мыться. Когда–то вода текла по специальным трубам, а нагреть ее до нужного состояния для магов не проблема. Теперь же трубы не работали и ходить за водой пришлось с одним деревянным ведром, которое весило больше чем переносимая вода. Во внутреннем дворе заросшим травой по голову, стоял колодец. Я помнила о нем с того времени, как отец разгоряченный тренировками опрокидывал на себя ведро ледяной воды и пар поднимался от его тела.

Я сморгнула представшее перед глазами видение. Какая же я была здесь счастливая. Пробраться к колодцу оказалось не очень тяжело, словно к нему кто–то все–таки ходил. Потом я натаскивала воду и грела ее чувствуя, как тянет натруженные за день каналы, и растягивается резерв. Я знала, что магичить нужно в малых количествах и не напрягаясь, но все равно перегружала атрофированное тело.

Первым мыла Наира. Мальчишка грозно выгонял меня из ванной комнаты и говорил, что моется сам. Потом мы пришли с ним к договору, что я мою ему голову, а он уже все остальное. Мыло и шампуни были земные, уже растрясла все сумки, что успела захватить с собой. Пока мальчишка мылся достала самую маленькую футболку синего цвета и шорты. Все конечно девочковое но завтра нормальное найдем в деревне. Потом вышел закутанный в большущее полотенце Наир и я усадила его пить чай. Растопленная печь, жадно поглощала дрова и щепу, могла она работать и на магических камнях, но ни камней, ни энергии, чтобы их зарядить у меня не было. Поэтому весь деревянный хлам, который мы сначала покидали в специальный короб теперь весело сгорал в печке, на которой уже варилась картошка и шкворчала колбаса. В пузатом с отбитым кончиком носика чайнике, заваривался чай, на тарелке горкой лежали мелкие печенюшки, которые я успела захватить с Земли.

– Я иду мыться, а вы тут не шалите, я быстро, – строго сказала ребенку и собаке, которая с умным видом осматривала скудный набор еды.

Таскать воду еще и для себя не стала, подогрела, очистила заклинанием, обещая себе, что на сегодня точно всё и с наслаждением погрузилась в теплую воду. Потом вспомнила, что не успела запретить Наиру брать еду из дворца и покачала головой, решив, что это тоже в последний раз. Из одежды я приготовила домашний костюм, который так любила на Земле, штаны и футболку, мягкие и удобные тапки. С накрученным полотенцем потопала на кухню. Как я ожидала стол был завален едой. Покачала головой и пошла к пустой табуретке. Силы, как оказалось меня почти покинули.

За окном наступал вечер. Ветер трепал разросшиеся кусты, гонял сухую траву. На дворе весна, новая трава только стала пробиваться через слой прошлогоднего сухостоя. Очень скоро верешаны, которые оплели стены дома зацветут сиреневыми цветами и вокруг все будет благоухать сладким, волшебным запахом.

Говорят, что мои глаза, цветом, как эти растения, даже наше поместье называлось Верешан в честь этих целебных и редких ползучих вьюнов. Я вздохнула и отломала ножку у запеченной птички, одно из самых распространенных лакомств, «лапер», мясо похожее на курицу, было нежным и вкусным. Я смотрела на пыхтящего Наира, который украдкой кидал еду в миску Жульки, а та тихо трогала его лапой, чтобы не забывал про подругу. Усмехнулась, собака всегда любила поесть людскую пищу, от чего не редко мы с ней ходили к ветеринару.

Они заговорщицки поглядывали на меня и делали свою подрывную работу. Завтра, решила я, завтра я скажу Наиру, что воровать еду нельзя, и собаку кормить людской едой, тоже нельзя, а сегодня отдохнем, просто отдохнем. После вкусного ужина я уложила ребенка спать, Жулька что интересно не захотела уходить от мальчишки, да я и не настаивала.

– Если будет страшно, – шепнула Наиру, – ты можешь прийти ко мне.

Я помнила так говорил мне отец, а я любила растолкать родителей и спать между ними, чувствуя себя счастливой и защищенной.

Наир кивнул и сладко зевнул. Жулька наглая морда прыгнула в кровать и улеглась в ногах, я не стала её выгонять, может быть ребенку как раз нужна такая собака, чтобы быть кому–то нужным. Потом я сидела перед зеркалом и расчесывала высохшие волосы. Раз за разом проводя по искрящимся прядям.

Когда в зеркале стало появляться лицо бывшего жениха даже не удивилась. Давно это было, когда мы так общались с ним мечтая о нашем будущем. Доер не изменился. Аристократическое лицо, портил лишь квадратный подбородок, но сейчас я понимаю, что ему это идет. Мужчина кажется волевым и немного надменным. Его тёмно–карие глаза неотрывно смотрят на меня, и я вижу в них тоску. С силой сжала зубы и вздернула подбородок.

– Здравствуй Доер, – твердо сказала я бывшему жениху. – Не спиться?

– Здравствуй Ресса, – глухим голосом сказал он. – Совсем забыл, как ты красива.

– Ага, – хмыкнула, – когда–то тебе показалось этого мало.

– Что? – не понял Доер, но я его перебила

– Не важно… что тебе нужно, императорское высочество.

– Когда ты вернулась? – все–таки нашел что спросить мужчина.

– Вчера, и не благодаря тебе, – я едко улыбнулась. – Почему меня не забрали десять лет назад Доер?

– Ресса…– он запнулся.

– Что Ресса, – почти шипя спросила я его. – Ты узнал, кто погубил моих родителей Доер?

– Ресса, – опять сказал мужчина и я увидела каким виноватым стал его взгляд.

– Ты обещал мне… – я перевела дыхание, – Ты обещал, что виновные будут наказаны, они наказаны Доер, что ты молчишь? – Рявкнула я не выдержав.

– Ресса прекрати заводиться, – рыкнул в ответ император.

Я вспомнила сколько раз мы так ругались с ним, а потом мирились… Оба избалованные, не привыкшие уступать.

– Хорошо, – на удивление мне удалось быстро успокоиться. – Я хочу услышать от тебя Доер, не от императора, а от мужчины, который был моим женихом и когда–то любил меня, кто убил моих родителей, и почему ты не забрал меня через десять лет ссылки.

Я увидела, мужчина уже не рад, что активировал связь зеркал. Это была наша с ним разработка, связываться через зеркала. Тогда это казалось невероятным, сейчас после новых технологий Земли для меня, как обыденность.

– Мы не нашли тех, кто повинен в смерти твоих родителей, все концы шли к соседней стране, Сатней, но там все обрывается. Что же касается тебя… – Доер замялся.

– Это она, – тихо спросила я. – Катька хотела, чтобы я не появлялась здесь?

Доер кивнул головой:

– Ты не думай я не забыл о тебе, но она просила еще двадцать лет. Ничего страшного бы не случилось. – Сразу стал он оправдываться. – По тебе даже не скажешь, что ты была в мире без магии.

Я холодно смотрела на бывшего жениха.

– Она не сказала тебе, что в ее мире есть энергетические вампиры, – спросила я. – Она не сказала тебе сколько там живут люди Доер. А люди там живут в среднем до восьмидесяти лет, и это старость Доер, страшная старость.

– Ресса, – попытался что–то сказать мужчина.

– В принципе мне плевать, – продолжала. – Я выбралась и не благодаря тебе, но мой срок закончился еще десять лет назад, Доер и ты мне должен.

– Хорошо, – сразу сказал мужчина.

– Не спеши, – ухмыльнулась я, – Ты будешь должен мне одну просьбу, помнишь, как в детстве, – я оскалилась. – Обещаю, что это не будет во вред государству и не во вред семье императора, ну же, боишься.

Все–таки я хорошо знала Доера, он терпеть не мог, когда кто–то говорил ему о страхе. Конечно здесь были свои подводные камни, он мог повзрослеть и не повестись на мою подначку, но у него есть вина, которая тоже легла на чашу весов.

– Хорошо, – по слогам сказал император. – Я буду должен тебе одну просьбу, если она не марает мою честь и не приносит вред империи. В этом я уверен Ресса, ты не станешь делать вред Саторну, но что ты задумала.

– Ты не пострадаешь, – хмыкнула я. – Твоя жена тоже если ты переживаешь за это. Даю слово, что никто не пострадает.

Я быстро обдумывала, как же мне легче сказать Доеру, что забираю его сына. Ухмыльнулась, бедняга уже наверно думает какую часть наследства я хочу вернуть. Да, у меня была такая мысль, но потом немного поразмыслив, я поняла, что мне это не нужно. Я хочу жить здесь в Верешан и спокойно развивать свой не маленький дар, а если то, что я вспомнила из детства… свою инициацию… вообще склоняет к тому, что лучше не высовываться и тихо «качаться», как сказал бы сын соседки, заядлый геймер.

Мужчина еще несколько минут рассматривал меня, потом вдруг улыбнулся:

– Ты изменилась Ресса, но не настолько, чтобы я не понял, ты что–то задумала и теперь просчитываешь, как с меньшими потерями все провернуть.

– Доер, я тебе скажу, но не сейчас, передавай привет Катьке. – И послала бывшему жениху прощальный воздушный поцелуй, закрывая зеркало от заклинаний передачи.

Потом тяжело вздохнула. Надеяться тихо жить в своем доме и никуда не влезать, пустая затея. Я это понимала, но так хотела верить в свои мечты.

Смерть родителей, как раз перед моей казнью была не случайностью, то что род моей матери хранители, тоже из этой песни. Тогда хотели извести всех нас, но тут я должна быть благодарной Катьке, она придумала мне ссылку в её мир, тем самым спасая и наказывая как ей казалось еще больше.

Я легла в пахнущую пылью и старинными духами постель и закрыла глаза прислушиваясь к окружающему миру. И только теперь поняла, что больше бояться не надо, тварей сосущих жизнь и магию здесь нет, можно спать спокойно. А мне надо постараться чтобы их не было здесь и дальше.