Хранитель Врат

Глава 3

Свои «сверхспособности», я всё же Генычу продемонстрировал, чем кстати не мало его поразил. Он всегда был убеждённым материалистом и в чудеса не верил, в бога кстати тоже. Хотя до некоторого времени и я с сомнением относился к религии, но после встречи с Элайей стал более осторожен в высказываниях о боге.

Я же продолжал прогрессировать как в тонкости манипуляций, как и в грубой силе, за какую-то неделю, я научился удерживать в воздухе пять предметов общим весом триста граммов или один, но на полкило. Конечно многое зависело от расстояния, уже в метре от меня, полкилограмма сокращалось до четырехсот грамм, а количество управляемых предметов падало до четырёх и чем дальше от меня находились объекты воздействия, тем труднее было на них воздействовать. Хотя ту же скрепку, я мог притянуть к себе за пять метров. Кроме всего прочего, я заметил, что начал чувствовать объекты, которые я постоянно использую в тренировках, они словно «напитывались» моим телекинезом и я начинал их ощущать на расстоянии, даже через закрытые двери.

Как подросток я был буквально опьянён своей способностью и использовал телекинез где, только можно и нельзя. Любые бытовые заботы теперь решались, только с помощью телекинеза.

Например проходя на кухню, включал своей незримой рукой чайник, доставал из сушилки кружку, даже сахарные кубики бросал в чай, только телекинезом. Причём дошёл до того, что даже в постельных игрищах с женой, стал по не многу использовать «дополнительные конечности». Что сначала вызвало у неё возмущение, но распробовав новые ощущения больше не возражала. И даже придумала пару дурацких шуток. Вроде того, что теперь ей, можно не переживать, насчет моей возможной импотенции. Или что теперь она ощущает себя девочкой-волшебницей.

Последнее, я не понял, но на всякий случай переспрашивать не стал, иногда Марина могла быть такой пошлячкой, что вогнал бы в краску и Казанову.

И если на семейном фронте всё было отлично, то в бизнесе дела шли всё хуже. Кроме того, что мы лишились одного грузовика, что естественно сказалось на объёме перевозимых грузов, что в свою очередь ударило по уже заключённым контрактам.

— Всё Сокол проебали мы контракт с СельхозТоргом!

С порога заявил Геныч, ввалившичь в офис, впрочем новостью для меня это не стало, так как к этому всё и шло.

Не вставая из за стола включил чайник, стоящий на отдельном столике в двух метрах от меня, бросил туда кубик сахара и пакетик чая.

— Бля!

Ругнулся Геныч.

— Всё никак не могу привыкнуть к твоим фокусам.

Ухмыльнувшись телекинезом подхватил со стола скомканный лист бумаги и кинул его в друга. Геныч легко поймал бумажный снаряд в воздухе и бросил его в мусорную корзину.

— Хреново конечно, но ожидаемо.

— Еще этот гребаный «китаец» постоянно ломается! Лучше бы на новый разорились.

— Как будто у нас были деньги на новый.

Проворчал я сминая телекинезом новый снаряд.

— Кстати!

Геныч ухмыльнулся,, будто вспомнил что-то забавное.

— Этот козлина, мне не давно звонил и грозился забить стрелку.

— Ты про Медведева?

— Ага.

Я нахмурился, настойчивость бывшего клиента, начинала раздражать.

— Похоже с ним надо будет что-то решать. Если ещё раз позвонит, обратимся в полицию.

Геныч, сердито засопел, я чувствовал, что за последние дни, накопившееся злость и раздражение, едва не выплескивались через край и кажется он рассчитывал, что на стрелке с Медведевым ему удастся почесать кулаки.

— Даже и не думай. Эта скотина первой ментов вызовет, если ты ему хлебальник начистишь.

А нам лишние проблемы не нужны, эти бы разгрести.

— Да я само спокойствие.

Раздражённо пробормотал мой партнер по бизнесу, подойдя к «чайному» столику.

К вечеру когда я уже собирался домой, неожидано мной овладело какое-то тревожное чувство. Мне казалось, что я куда-то опаздываю и просто физически не имею право туда опоздать.

Только припарковавшись у себе во дворе, меня неожиданно осенило.

«А это часом не вызов на „работу“? Но куда мне ехать»?

Про свой сон с богиней я давно уже рассказал жене, конечно на всякий случай отпустив некоторые подробности, но несмотря на каждодневные чудеса телекинеза, происходящие на её глазах, Марика по прежнему осталась скептиком и почему-то мой договор с богиней не воспринимала всерьёз.

В течении всего вечера чувство продолжало нарастать, пока в какой-то момент я не ощутил как за дверями ведущими в захламленную кладовку, что то изменилось, буквально на секунду, но для меня это было, как вспышка света в кромешной тьме.

«Что за чёрт»!

Через минуту «вспышка» повторилась, причём на этот раз продлилась дольше. Погладив жену по спине, перелез через неё и чувствуя себя глупо пошёл к кладовке, уже в нескольких шагах от двери моё чувство непонятно чего, снова зафиксировала появление «вспышки», но на этот раз она и не думала гаснуть и продолжала «гореть».

В какой-то момент, я почувствовал как из под двери кладовки потянуло холодным воздухом, что неприятно остудило мои босые ноги.

«Что б я сдох, если это не дверь на мою новую "работу».

Ощущая как сжимается сердце в тревожных предчувствиях, распахнул дверь и онемел.

Вместо привычной картины, забитой всякой ерундой кладовки передо мной раскинулся вид на угрюмую пустошь.

Каменная равнина с редкими пятнами чахлой травы и низкие почти чёрные тучи гонимые по небу ледяным ветром, делали открывшуюся картину настолько депрессивной, что мысли о самоубийстве возникли сами собой.

— Дима, окно закрой. Холодно!

Крикнула жена из нашей спальни.

Опомнившись, я захлопнул дверь кладовки, только сейчас почувствовав, что замёрз.

— Папа, что это было?

Обернувшись увидел Дарью в пижаме с кошачьими ушами, стоящую посреди коридора.

— Ничего. Иди спать.

— Нет, там что-то было!

Я чувствовала, как оттуда тянет холодным воздухом.

— Я сказал или в свою комнату.

Нажал я голосом. Дочь хорошо знала, когда со мной можно спорить, развернувшись и что-то недовольно бурча под нос пошла к себе, шаркая огромными розовыми тапками с волочащимися по полу плюшевыми ушами.

— Соколов, я требую объяснений.

В дверях спальни в моём любимом халате стояла Марина и смотрела на меня требовательным взглядом.

— Я тебе уже всё рассказал.

Сдвинув в сторону жену вошел в спальню и не останавливаясь прошёл к шкафу. Откуда достал старый камуфляж, в котором я обычно ездил за грибами. С балкона достал берцы и дождевик, всё это время, женская половина семьи молча отслеживала обеспокоенными взглядами все мои передвижения. Я видел, что Марину с Дарьей, буквально распирает от вопросов, но обе хорошо меня знали, поэтому стоически терпели.

— Оденьтесь.

Пока мои девочки доставали куртки и осению обувь, я добыл из сейфа, травмат, вставил обойму и дослал в ствол патрон.

На этом гонку вооружения я не закончил, на балконе отыскал старый топор, неизвестно как туда вообще попавший.

Увидев у меня в руках топор, травмат, я спрятал в карман, Марина испугалась.

— Дима! Давай до утра подождём или Геныча позови⁈

— Времени почти не осталась, я это чувствую.

Перед дверями кладовки мы собрались всей семьёй и наверное со стороны выглядели глупо до невозможности.

Сжимая в правой руке топор, открыл дверь, Дарья за моей спиной тихо вскрикнула и вцепилась в мой дождевик.

Мрачная пустошь произвела на моих женщин гнетущее впечатление.

— Папа, не ходи туда!

Голос дочери дрожал, едва не срываясь.

— Боюсь у меня нет выбора.

Мягко отцепив от себя дочь, передал её бледной Марине. Ободряюще улыбнувшись семье сделал шаг на пустошь.

Несколько мгновений, напряжённый внимательно обшаривал взглядом местность, но вокруг было пустынно. Оглянувшись буквально в шаге, увидел дверной проём, ведущий в мою квартиру, в котором испуганными сусликами замерли мои жена и дочь.

— Я в порядке.

Несмотря на свой деланно спокойный вид, я был напряжён, до белых пальцев стискивая рукоять топора.

«Топтаться, на одном месте нет смысла, нужно идти».

Не успел я сделать и двух шагов, как в моей голове сами собой возникли знания.

Я точно знал, что слева от меня в двухстах метрах, находится те самые врата, хранить которые меня и наняли. Так же знал и о сотне других врат, что находились в разных концах пустоши, на расстоянии от одного километра до пяти. Появилось знание и о местности, как оказалось находился я на горном плато, возвышающегося на добрый километр.

Немного успокоив бешенно колотящееся сердце, повернул к Вратам и пошёл к ним. Каменная арка трехметров в высоту и двух с половиной в ширину, буквально дышала древностью, позеленевший от времени камень местами порос мхом, что только добавляла вратам антуражности.

— Похоже это и есть те самые Врата, что я должен хранить.

Пробормотал я обходя по кругу арку, пару раз прошел и через сами врата, но ничего не произошло, а я ничего не почувствовал, даже то тревожное чувство, что пригнало меня сюда стало едва различимым «зудом».

«Ладно, подожду с полчасика, если ничего не изменится, пойду домой».

Через пять минут, каким-то неизведанным глубинным чувством, я ощутил приближение чего-то невообразимо огромного, чем-то это чувство походило на то, когда в моей кладовке открылся проход в пустошь, но здесь все было в сотни раз мощнее.

«Кажется сейчас»!

На мгновение арку заволокло синим не проглядным маревом, но в следующий миг картинка сменилась, словно на телевизоре переключили канал, а мне в лицо дохнуло жаром доменной печи.

«Охренеть! Пустыня».

В арке на сколько хватало глаз виднелись белые барханы.

«Х-м, похоже к порталу раньше вела дорога».

Только сейчас я разглядел полузасыпанную песком, каменную дорогу, что в упор подходила к самой арке.

«Судя по всему, раньше здесь было оживлённое движение».

Минуты шли за минутами, а пейзаж в арке не менялся. В какой-то момент, я даже заскучал и повернувшись к едва заметной на сером фоне пустоши, двери домой, помахал рукой. Кстати, портал в родной мир, я тоже чувствовал, в моем сознании он была словно подсвечен, как и Врата. Ещё через пол часа дежурства, я где-то на периферии чувствительности стал постепенно более чётко ощущать и другие врата, беспорядочно разбросанные по плато.

«Нахрен другие, мне только за одни платят».

Ещё десять минут спустя я ощутил, что подключённый к вратам мир стал отдаляться.

«Сейчас врата закроются».

В этот же момент меня посетило странное чувство, что при желании, я мог бы, на какое-то время удержать мир за Вратами.

Через мгновение раскалённое дыхание пустыни, словно обрезало, а картинка сменилась на унылую пустошь.

«Ну, будем считать, что первый день я отработал».

Повернувшись спиной к Вратам зашагал, в сторону родного дома.

Несмотря на позднее время, спать никто не пошёл, все были взбудоражены, да я и сам был далёк, от спокойствия, хотя и всячески демонстрировал его своей семье. Особенно меня одолевали мысли о своей беззащитности.

«А что если через Врата пройдёт какой-нибудь хищник или что гораздо опаснее человек с недобрыми намерениями»?

Уже сидя на кухне с чашкой горячего чая в руках, я ясно понял, что мне нужно оружие по серьёзнее, чем травматический пистолет и старый топор. Поймав на себе испуганные взгляды семьи, улыбнулся.

— Всё хорошо.

— Папа, это же другой мир⁈

— Скорее всего. Но давайте не будем делать поспешных выводов.

— Но то же…это же!

Дарья так возбудилась, что от волнения не могла подобрать слова.

— Да, я знаю, что это очень необычно. И кстати, хочу попросить вас об этом никому не рассказывать.

— Просто отвал башки! У нас в кладовке портал в другой мир!

Воскликнула дочь, размахивая руками.

На что я только усмехнулся, едва перейдя из мира Врат в свою квартиру, как в голове появились знания, о том как закрыть портал. Кстати портал не имел четкой привязки и по сути я мог открыть его в любом месте, было бы хоть что-то похожее на дверной проём. Причём открыть я его мог, также в любой момент, даже если никакого сопряжения миров не происходило.

— Папа, можно я поснимаю, там для своей инсты?

— О чём я только что говорил? И кстати Дарья, тебе пора спать.

— Мама, ну скажи ему!

Бросилась дочь за защитой к Марине. Жена всё это время сидела погруженная в мрачную задумчивость, подняла голову.

— Дарья иди спать.

— Я уже взрослая.

Донеслось уже из за коридора.

— Ты сейчас по заднице получишь.

— Это родительская тирания.

— Брысь!

Больше не искушая скорую на расправу мать, дочь скрылась в своей комнате.

Ещё минуту Марина просидела в молчании, пока наконец-то не расцепила судорожно сомкнутые ладони и не произнесла.

— И что теперь? Будешь постоянно ходить к этой арке?

— Думаешь у меня есть выбор? Боюсь за прогулы здесь спрашивают куда как строже.

Несколько минут мы просидели в молчании, я размышлял над оружием которое могло пригодится на пустоши.

— Знаешь, мне кажется.

Задумчивый голос Марины ворвался в мои мысли.

— Что всё же твоя работа заключается не в пустом торчании перед каменной аркой, а в чем то другом.

— На пример?

Спросил я заинтересовавшись её размышлениями.

— Все эти Врата очень похожи на таможенный пункт. Может ты должен контролировать грузопоток через эти порталы?

— Может быть, но тогда неплохо бы мне где-то раздобыть список запрещённых к провозу товаров.

— Кажется существует стандартный для всех стран список запрещёнки. Вроде наркотиков, оружия и что там ещё возят через границу.

Улыбнувшись погладил жену по колену.

— А запрещенных для кого? Например государства тоннами таскают через границу наркоту, да и оружия продают столько, что ни одному кантрабандисту не снилось.

На мгновение задумавшись, тут же выдала.

— Если торгуют от государства значит должны быть разрешительные документы.

— Если бы всё было так просто.

Тяжело вздохнув поднялся.

— Пойдём уже спать, контрабандистка.

— У меня предчувствие, что это конец нашей спокойной жизни.

Пробормотала Марина.

У меня были те же мысли.

— Геныч, дело есть.

Жаров бросил старомодную барсетку на свой стол и заинтересовано, на меня уставился.

— Короче, нужно будет взять стволы и сходить в одно место. Может быть опасно, а может и ни черта не быть.

— Это как-то связано с твоими фокусами.

— Не напрямую, но да.

— Когда идём?

Геныч ни когда не задавал лишних вопросов.

— В обед, контору закроем, заскочим за стволами ко мне на дачу, оттуда и двинем.

— Замётано.

Выехать из города в час пик было нелёгким делом, особенно по такой жаре, да с моим умирающим кондиционером.

Из машины выбрались потными и злыми, хорошо, что у меня в загородном домике всегда хранился запас пива. Добыв несколько бутылок из холодильника мы почти пятнадцать минут остужались, сидя в беседке, под яблоней.

— Пиздец! И это еще только начало июня.

Высказался Жаров, поставив пустую бутылку под столик.

— Ага.

Передохнув оставил Геныча в беседке, а сам пошёл в сарай, что одновременно служил дровяником, складом для инструментов и всякого хлама, хранящегося на случай «а вдруг пригодится».

Пришлось по возится прежде чем я освободил нужный участок пола, после чего быстро извлек две доски, обнажив длинный, деревянный армейский ящик. Откинув крышку достал два промасленных свертка и непрозрачный пластиковый контейнер, литров на десять.

Закрыв тайник, вернул доски на место, задвинув шкаф туда где он и стоял. Оба свертка и контейнер отнёс в беседку. После чего вернулся в сарай и в одном из многочисленных ящиков отыскал ветошь и маслёнку.

В самом большом свёртке было разобранная «горизонталка» ИЖ-54 двенадцатого калибра, во втором находился обрез, просто чудовищного калибра, когда-то это был бельгийский гладкоствольный штуцер изготовленный на заказ одной ныне не существующей бельгийской фирмой.

— Ни хрена себе дура!

Восхитился Геныч беря в руки разобранный обрез.

— Еще мой прадед заказывал, батя рассказывал страстный охотник был.

— Ну и на кого с этой пушкой ходить? На медведей.

— Вообще-то в те времена такие калибры использовали для охоты на слонов. Вот только мой славный предок, так и не успел с сафари, началась первая мировая.

— Так этому стволу, больше ста лет⁈

— Точно.

— А на хрена стволы спилили?

— А это уже его младший брат после революции, пошёл по кривой дорожке.

— Подозрительные у тебя предки.

Отвлёкшись, от чистки ружья, усмехнулись.

— По вежливее плебей, с дворянином разговариваешь.

Геныч, состроил испуганное лицо и дурашливо заблажил.

— Ох простите ваше благородие, мы люди темные и гимназий не кончали.

— То-то же.

Быстро закончив с приведение в порядок оружия, стали подбирать патроны.

Для ружья снарядил десяток патронов с дробью и столько с жаканом. Для обреза особого выбора не было, так как гильз для него было всего четыре и достать ещё было маловероятно.

Все патроны я переснарядил картечью.

— Между прочим по девяносто пять грамм свинца.

Геныч бросил уважительный взгляд на четыре толстых цилиндра стоящих на столе.

— Отдача конечно будь здоров. Бьёт как конь копытом, причем имей в виду, ствол делался ещё под дымный порох, а снарядил, я его «соколом» так что отдача будет ещё сильнее.

Задумчиво погладив цевьё обреза, Геныч пробормотал.

— Кажется у ТОЗ-123 схожий калибр.

Я опять обрядился в свой камуфляж и дождевик, Генычу выдал старые кирзовые сапоги, вытертые джинсы, телогрейку времён постройки БАМа и черную вязанную шапочку.

— Теперь ты похож на сбежавшего зека.

— А ты на маньяка из американских фильмов.

Хохотнув, повесил на пояс охотничий нож, другу же досталась металлическая бита.

— Готов?

— Как юный пионер.

Сосредоточившись, вызвал те самые ощущения, что я почувствовал когда впервые ощутил портал к вратам. Через мгновение из под дверей сарая задул холодный ветер.

Молча распахнул дощатую дверь, открывая проход в пустошь.

— Ребаный йот!

Открывшиеся виды, произвели на Геныча сильное впечатления. Почти две минуты мой друг молча стоял на пороге и таращился на унылый пейзаж пустоши.

Грязно выругавшись повернул голову ко мне.

— До последнего думал, что ты меня разыгрываешь!

Ухмыльнувшись прошёл мимо Жарова и первым ступил на землю пустоши.