Хозяин замка и окрестностей

Глава 23. Кровь крокодила

Подъехали до межземелья. Блондинка— чунгачкук встречала нас одна, задранными в знак приветствия, пустыми ладонями рук. Я почувствовал стыд.

Поздоровались. Я как обычно — 'привет'. Он витиевато, словно у моего старосты уроки брал. Но сбивается, глазами косится все время на моего коня. Мы спешились и через границу разговариваем.

— Мой друг, не откажите ли мне в такой малости, как вблизи вашего жеребца рассмотреть.

— Да смотри, в чем проблема?

Никодим показал руками что границу не переступит. Странный тип. Стоит в десяти шагах от вооруженного человека, а еще пару шагов подойти боится. Да я его и отсюда в любой момент прихлопну как муху! Подвел коня к границе, Никодим взял под уздцы и стал гладить по холке. Лошадь успокаивает, что то шепчет. Минут на пять из реальности выпал. Потом грустно на седло кивает головой.

— Разрешите?

— Хорошо. Но если лошадь не вернешь, о моем долге забудь!

Пацан лихо запрыгнул в седло и припустил с места. Кавалерист из него лучше чем из меня! Сделав круг по своим владениям, он вскорости вернулся. Передал мне также через границу мою собственность.

— Спасибо, уж и не думал никогда увидеть такую красоту.

— О чем ты хотел поговорить? Долг я тебе верну пешерью, как и договаривались.

— Да, да. Но я не об этом. Честно говоря у меня просьба к вам. Насчет покупки этих лошадок.

— Я подумаю. Но вначале расскажи мне подробно про 'первый перелом'.

— Разговор долгий, но это одно с другим связано.

— Раз разговор такой длинный, скажи у тебя еще осталось то вино?

Никодим встрепенулся от моего вопроса, Варя тоже недоуменно посмотрела на меня.

— Конечно, что угодно, прошу вас.

Мы запрыгнули снова на лошадей и потрусили следом за Никодимом. Завели живность прямо в замок соседа. Пацан позвал своих телохранителей с наказом держать лошадей за уздечку и охранять все время от невидимой угрозы. Крикнул принести корзину яблок. Ну думаю, плохо от угощения нашим четвероногим не будет, пусть пожуют.

В зале немного сменился интерьер. Никодим разогнал музыкантов, цыкнул на главного по танцулькам. Остались только незаметные как мышки и предупредительные официантки. Мне налили того же винища, надо спросить сорт.

— Сосед рассказывайте, не томите уже, я как на иголках!

Никодим, взмахнул приветственно своим бокалом.

— Думаю лучше будет начать с вас, уважаемый. Расскажите как вы оказались в этом замечательном мире?

Пожал плечами. Да очень просто. Игра. Шлем. Компьютер.

— Очень интересно, игра, в моем случае это было тайное общество. Масонская ложа и их реликвия— маска откровения. Мы с вами похожи телесно. Возможно между нами много общего. Хоть люди и распространенный вариант разумных, нам принадлежит второе, почетное место по расселению в изначальных мирах. Если кратко, различные существа, обладающие разумом, получают возможность жить в этом мире некоторое время, привнося в него какие то элементы своей реальности. Через месяц происходит событие, которое принято здесь называть— 'первый перелом'. Тогда многое из привычного для новичка или усваивается этим миром, становясь на всегда его частью, или заменяется на близкий, уже существующий аналог. Я хоть немного понятно объясняю?

— Пока вполне.

— Понимаете Андро, мы с вами говорим на разных языках, это надо учитывать. Возможно недопонимание из-за перевода.

— О чем ты, какого перевода? С русского на русский?

— Вот видите? Что произошло? Вы сказали 'русский' и у меня в душе все перевернулось. Хотя, вы вкладывали в это слово совсем другое понятие. Для каждого из нас оно обозначает название родного языка, но надо не забывать, что мы из разных миров! Так же и происходит общение с другими разумными, которые идут на контакт. Тут знаете много вариантов может быть. Я по этому и рад, что со мной рядом поселился человек, хоть и не землянин, не раб божий, но все же одно лицо! С человеком почти всегда можно договорится!

— Я вас не понимаю. Если я не землянин, как мы понимаем друг друга?

— Перевод, еще раз говорю вам, перевод. В этом мире существа разумные могут разговаривать друг с другом, обмениваясь понятиями близкими по содержанию. Не все общаются при помощи речи, но диалог возможен благодаря особенности этого мира!

— То есть, мы не по— русски с вами разговариваем?

— По— русски конечно, но каждый на своем.

Никодим улыбнулся. А меня осенило.

— Давай тогда попробуем стихи вспомнить. Тут даже компьютер не научили хорошо переводить.

— Почему нет? Есть такое развлечение, не все имеют правда представление о поэзии... Пожалуй стоит начать с простого, знакомого каждому с детства. Мы сразу услышим различая. Прошу вас...

Я смутился. Идиотизм. Но убедится надо.

— Идет бычок, качается, вздыхает на ходу, ой досочка кончается, сейчас я упаду.

Пацан вытаращился на меня. Я продолжил.

— Уронила в речку мячик...

— Оригинально, оригинально. Знаете, как-то просто. Но даже рифма сохранилась. Видимо наши языки имеют схожую структуру. Это редкость. Позволите мне? Что нибудь из бессмертного...

— Боже, Царя храни Сильный, державный Царствуй на славу...Царя храни!

Его видон был уморительным. Никодим встал и торжественно начал выть. Табун медведей оттоптал ему начисто то, что у нормального человека называется ушами. Но хрен с амвомна этого не замечал, и размахивал рукой с бокалом как певичка машет микрофоном. Поклонился и сел.

— Да, я заметил, немного не складно, как бы рифмы нет. Но знаете, я смотрю на вас, вроде такой же человек как и я!

— Уверяю вас, такие случаи бывают... Диву даешься. Внешность ничего не значит. Есть даже разумные насекомые и каменные истуканы, которые очень похожи на людей. Тут нужен специалист разбираться!

— Значить, мы друг для друга инопланетяне?

Никодим рассмеялся.

— Выходит что так. Ну давайте, чтобы развеять ваши сомнения, еще раз, что нибудь из великих поэтов, самых древних. Прошу...

У меня в голове закрутился мой небогатый багаж знаний по этой части.

— Да, вот помню из древней Ипатьевской, что ли рукописи. Там складно.

— Как ныне, взбирается Вещий Олег, отмстить неразумным хазарам...

Никодим почернел. Обхватив голову руками.

— Баран, это Пушкин, Александр Сергеевич!

Я даже не успел прореагировать на его оскорбление.

— Какой на хрен Пушкин? Я точно помню по истории, это из рукописи!

— Великий Русский поэт! Евгений Онегин, сказка о царе Салтане, Дубровский наконец!

— А да, еще Мцыри, сказ о попе и его работнике Балде.

Никодим поморщил нос.

— Ну, Мцыри — это Лермонтов, если мне не изменяет память, а про попа каюсь, не знаком. Я тогда мало интересовался изящными искусствами: театром, балетом. Грешен, больше времени уделял охоте, и лошадям. Не просто моя работа — страсть всей моей жизни. Неужели мы из одного и того же мира? Поразительно, редчайший случай!

— Здесь не бывает никого из одного и того же мира?

— Нет, такие случаи известны. Но чтобы рядом, соседями? Это первый раз на моей памяти! Я с вашего разрешения опишу обо всем этом моему старинному другу, он здесь видный мыслитель и ученый.

— Я не против. И сколько вы здесь?

— Тут нет смены времен года. Я считал дни. По дням получается восемьдесят с лишним лет.

Задумался, это объясняет то, как он хорошо поднялся за это время.

— Андро, вы из какого года? Как у вас время, считают от рождества Христова?

— Да, я из две тысячи семнадцатого. Вот будем отмечать сто лет революции...

— Революции?

— Ну да, большевистской революции сто лет, круглая дата.

— Я перенесся сюда из тысяча девятьсот пятого года.

— Не сходится, тогда сто двенадцать лет разница, а не восемьдесят.

Никодим отмахнулся.

— Это как раз ни о чем не говорит, тут с временем вообще, что то ни то творится. Запросто может где-нибудь от нас завтра появится человек из нашего мира, но из времен дохристианских. Какой нибудь негр из африканских дикарей.

— Я заметил, время здесь непривычное.

— И ночи, короткие как один миг. Черное небо без звезд. Вы помните свое ночное небо? Какая, кстати, у нас планета от солнца?

— Такая же как и у вас, двадцать шестая в четвертом ряду сбоку!

Глядя на его вытянувшееся лицо рассмеялся. Никодим тоже расхохотался, поняв, что его разыграли. Варя захихикала. Навряд ли она поняла шутку, скорее за компанию. Я хлебнул еще замечательного винца.

— Никодим, так что там с лошадками?

— Дорогой земляк, разрешите так вас теперь называть?

— Да, что уж там...

— Так вот, звали меня Арапов Никодим Ефграфович. Уроженец Тамбовской губернии, потомственный конезаводчик. Служил, дальше ротмистра подняться не позволила болезнь. Туберкулез сустава. Я как кошмар вспоминаю тогдашнее свое состояние.

— Туберкулез тогда не лечился?

— Были методы, но все это просто выманивание денег врачами. Смена климата, кумысолечение, пилюли. Все это помогало мало, и не надолго. Я знал, что мне осталось мало времени. Болезнь рано или позже возьмет свое. Оставалась надежда только на чудо. Вы верующий человек, Андро?

— Честно, говоря нет.

— Вот и я не был. Соблюдал обряды, придерживался видимости веры. Но по-настоящему к богу я пришел здесь. Хотя мир оказался не так устроен, как нам говорили попы, но все в жизни не спроста, теперь я это хорошо понимаю.

— Ну не будем об этом, вернемся к нашим баранам, т.е. Лошадкам.

Лицо Никодима на секунду скривила недовольная гримаска.

— Хорошо. Мир это прекрасен, в нем есть многое чего нет в нашем. Но и здесь нет много из того что нам привычно: проклятого сифилиса, туберкулеза и других бед. Но есть свои сложности...

Вздохнул, я не стал его торопить, пусть продолжит свою мысль.

— Так вот, лошади были тут такие, которых я бы дома скорее грубой помесью свиньи и слона назвал. Для меня это был страшный удар. Во множестве миров, не было животных похожих на привычных нашему глазу грациозных скакунов! Избавление от болей выглядело прекрасно, но за это я поплатился страстью всей своей жизни. Вы не представляете, что значило для меня, все эти годы быть вдали от милых хлопот и забот о любимых друзьях человека.

— Понимаю.

Собеседник кинул на меня такой взгляд, который кричал как громовой раскат— 'понимает, да не хрена ты не понимаешь!'

— Теперь с вашей помощью, я надеюсь познакомить этот мир с нашими лошадками, они станут просто незаменимы! Необходимо докупить как можно больше, самых лучших производителей и перепродать как можно большему числу покупателей. Я сообщу всем своим знакомым и партнерам по торговле. Продам хоть за три копейки, хоть доплачу сам даже, но чтобы у них было завтра по паре лошадок.

— Зачем такие сложности? Вы же сами сказали, лошади пересекли границу, не исчезли, значить послезавтра все будет пучком, и каждый у себя сможет купить из столько, сколько захочет? Зачем вам утрачаться?

— Не все так просто мой дорогой друг, я сказал что велика вероятность, но не сказал, что это так и будет. Я не могу рисковать, и поистратится придется. Пусть даже залезу в долги, но если распространить их как можно шире, шансы весомо увеличатся. А потом, все окупится... С моими знаниями, опытом, я смогу заниматься любимым делом. Не купцом буду, а как и положено дворянину займусь делом благородным!

— Семь с лишним тысяч.

— Что.

Я прожевал кусочек какой то райской птички и уточнил.

— Моя лошадь стоит четыре тысячи, почти, а конь семь с лишним.

Я тщательно следил за его лицом, не переиграю ли? Но Никодим просто просиял от счастья, радостно потирая руку.

— Отлично! Шансы еще больше возрастают.

Я вспомнил его фразу про цены. Чем ниже цена, темь больше шанс что вещь не приживется в этом мире.

— Если вы не против, можно ли уже сегодня начать покупки?

Я, стараясь изобразить на лице тяжелое раздумье, важно, как бы нехотя кивнул.

— Да, и что я с этого буду иметь?

— Дорогой друг, разве сейчас время торговаться? Давайте забудем о той сумме, что я вам одолжил...

— Ты имеешь ввиду, ту оставшуюся часть, что я еще не вернул?

— Да, та БОЛЬШАЯ оставшаяся часть, пусть будет в уплату за ваши труды.

— Ну хорошо, тогда еще вопрос. Кроме этого 'первого перелома', какие еще потрясения меня ждут?

— Множество! Но уверяю вас, человек с головой найдет выход! Наиболее важен будет момент годового присутствия. Нужно вести подсчет дням прибывания в этом мире. На трех сотый день нужно остаться здесь. Желания вернуться домой в этот день не будет таким острым, как в течении этого года. Вы не представляете, как меня утомляли эти моменты, здесь молодой, полный сил, а возвращаясь туда, снова становился развалиной. Как я боялся, что не проживу этот год! Но слава богу, все обошлось!

— Именно в этот трехсотый день?

— Да, надо его пережить полностью здесь. И после короткой ночи вы встретив зарю нового дня, на всегда переродитесь здесь, оставив за спиной свой, наш прошлый мир.

— А если я не захочу остаться здесь?

Никодим бесстрастно ответил, пристально глядя на меня.

— Тогда просто не появляетесь в этот трехсотый день здесь совсем. Но помните, такого шанса у вас больше не будет. Здешние возможности перевешивают все наши фантазии из мира прошлого. Глупо упускать такую возможность!

— Какие еще важные вещи мне надо знать?

Собеседник задумался.

— Для вас все будет более — менее ясно после перелома. Придется по-новому отстраивать хозяйство. Я бы мог помочь первое время советами, но лучше вам самостоятельно учится хозяиновать. Пробуйте то, это... ищите варианты. Не один год уйдет на то, чтобы определится с этим. По поводу нападения соседей не беспокойтесь. Я как понимаете, не последний человек в округе. Все разумные, которые хотели войти в наше здешнее общество, уже сделали это. А одиночка, как бы он не был силен, против коллектива не страшен. Я позабочусь, чтобы вас никто не беспокоил, а со временем сами в силу немалую войдете. Про все важное, наиболее подробно, описано в хронологии Джамперса. Обязательно купите и проштудируйте. Ну еще что?...

— Да, если люди на вашей земле были, со времен бывшего хозяина — желательно порешить их всех.

Глядя на мое вытянувшееся лицо, он смягчил совет.

— Или продать, чтобы денежки не терять, для нового владельца они не страшны будут.

— А чем они для меня опасны?

— Я не помню, честно говоря, что-то такое вертится в голове, или слышал, или читал, у меня никого на земле не было. Кроме разрухи и запустения, бог миловал, так что не принимайте близко к сердцу, продайте на всякий случай, и дело с концом...

— Ладно, тогда не будем тратить время, шлите денежки, я буду делать покупки.

— Да, да, дорогой вы мой, приступим.

— Только последний вопрос Никодим, как называется это вино?

— Это не вино.

— ?

— Разбавленная водой кровь одной твари, наподобие нашего крокодила. Извините, я не догадался вас предупредить...

Потрусили к себе. Лошадки наелись яблок наверное на всю оставшуюся жизнь, теперь их этим не приманишь. Заехал забрать Джигита, Варе приказал скакать за отцом с приказом явится в замок вместе с моими свеженазначенными руководителями.

В первую очередь, на имеющийся остаток, прикупил десяток табунщиков, не самому же живность перегонять? Затарахтел Зубрик, и Сема притянул повозку с местной валютой. Первый транш. Мы с Джигитом принялись за дело. Куча конской сбруи лежала и ждала свои новых владельцев. Помощники наготове, монотонный забег за покупками начался. Перелистывая страницу за странице предложений старались выбирать самых лучший представителей парнокопытных. Табунщики подготавливали их к перегону. Пришли остальные, оторванные от текущих дел граждане.

— Варя, расскажи отцу и остальным все то, о чем нам рассказал Никодим.

Пока народ общался и делился впечатлениями, я с Джигитом прикупил полсотни лошадок. Все красавцы, как на подбор! Прикрепил прямо на уздечку каждой по десятку электронных браслетов.

— Джигит, можете отправляться пока, большей толпой мне всю землю вытопчите. Ведите прямо к Никодиму, он вас ждет. Пусть осмотрит товар, может что другое хочет. С уздечек скажешь ему, браслеты не снимать, пусть так и продает! Про цену, рот на замок!

— Как прикажете господин!

Повернулся к моим аппаратчикам. Морды у них озадаченные.

— Ну други мои, какие мысли будут у кого?

Кремень спросил первым.

— Господин, получается вся моя наука не более чем недоразумение? Завтра ничего на электроприводе работать не будет?

— Сам в шоке, сколько сил в эту электрификацию вбухали!

— Прикажите демонтировать и продавать назад, пока можно хоть девять из десяти медяков вернуть?

— Не спеши, не все так просто. Возможно некоторые знания и вещи сохранятся послезавтра. Думаю оставить все как есть. Вас я собрал по другому поводу.

— По какому, ваша милость?

Староста замер в ожидании моего ответа.

— Сегодня и завтра приложить все усилия, для того, чтобы этот гребанный перелом не стал для нас катастрофой. Полив завязан на насосы, обработка земли трактором ведется, удобрения... все может к сожалению изменится. Это надо учесть, чтобы не произошло какой беды. Доход скорее всего упадет, придется приспосабливаться к новым правилам.

Все начали тяжело дышать и охать. Перемены не нравились не только мне.

— Завтра, как вы сказали, выходной день.

— Иван придется выходной перенести на воскресенье.

После выхода из игры, я долго лежал на кровати, пытаясь собраться с мыслями. Устал не физически, эмоционально утомился. Такие новости было тяжело пережить. Игра это не совсем игра. Странности я замечал и ранее, но такого не мог и представить! Поворочался и заснул.