Глава 40

— Эм, что? — Я малость опешила. С кем это она воевать собралась? — На розы грибок напал. Надо побрызгать. — А, конечно, пойдёмте, — выдохнула. И с чего я взяла, что воевать собрались с моими преследователями? Что за вздор! Наверно, потому что голова всё время забита мрачными, гнетущими мыслями. От которых нет спасения даже ночью. И во сне вижу кошмары о том, как меня находят и проделывают страшные вещи, о которых лучше не вспоминать. Утро мы провели в цветнике: брызгали розы, рвали траву, поливали, окучивали, скребли. Тело приятно ломило от усталости, но в голове образовалась ясность и лёгкость, какие давно не ощущались. Жаркий воздух благоухал лучезарными, цветочными ароматами: сладким и насыщенным запахом лилий, медовым — лабазника, тонким — хосты. Я смотрела, как ловко выходит у Михайловны справляться с привередливыми растениями, и в голове в который уж раз возникал образ маденького домика, в котором можно скрыться от всего мира и найти покой. Окончив садовые работы, хозяйка принялась хлопотать на кухне, а я расставляла на стол узорчатые тарелки и кружки, нарезала хлеб и, наконец, решилась заговорить:- Извините, я сейчас не могу отблагодарить вас за гостеприимство. Но как-только решу свои проблемы…, - и тут же осеклась. Михайловна перестала разливать чай и посмотрела на меня так, будто её оскорбили. — Ничего не нужно. Я согласилась, потому что так было правильно. И больше на эту тему мы не разговариваем. Договорились? Хотела возразить, но увидев серьёзное выражение лица хозяйки, решила пока оставить всё как есть. Я ведь и сама не знаю, когда закончатся мои злоключения. Три дня пролетели незаметно. Михайловна в основном была занята. К ней приходили какие-то люди. И она их принимала в летней кухне. В остальное время либо копошилась в огороде, либо хлопотала по дому. Я помогала с уборкой и готовкой, поливала цветы или просто сидела на лавочке возле дома. На улицу не выходила и ни с кем не общалась. Могу сказать, что такая жизнь однозначно мне нравилась. Размеренная, наполненная трудом. Я представляла себя живущей в подобном домике на опушке леса, где бы не было ни одной живой души, кроме кота. Чёрного разбойника, как я узнала, звали Фëдор. Странное имя для животного. Фëдор уходил утром из дому и появлялся только к вечеру. Похоже, это устраивало и кота и его хозяйку. Спал он на моей кровати. И утром будил настойчивым «мрняв». Сегодня ближе к вечеру я решила прогуляться и набрать полевых цветов. Как только вышла за калитку, с соседнего забора спрыгнул Фëдор. Забежав вперёд, кот сел и произнёс злое «мяу». Я обошла наглеца и двинулась дальше. Но тот проделал всё тоже самое и ещё царапнул лапой по ноге. — Ты что взбесился? Брысь отсюда! Но кот ещё громче заголосил «мряу» и злобно сверкнул глазами. — Или пропустишь, или закрою тебя в доме, — нагнулась, чтоб поймать пушистого нахала, но тот отбежал в сторону и запрыгнул на забор. Я пошла дальше, а Фëдор увязался следом. Мы шли по узкой тропинке. И чем дальше продвигались, тем выше становилась трава. Скоро она уже доставала до колен. Кузнечики прыгали в разные стороны, напуганные шагами. Где-то неподалёку трещал сверчок. Воздух был наполнен ароматами трав и разгорячëнной земли. Я уже набрала приличную охапку цветов и трав. Кот куда-то шмыгнул. Наверняка, учуял мышь. Оставалось всего несколько шагов до кромки леса. Сорвала мышиный горошек и присоединила к букету. Прислушалась, где-то рядом отчётливо слышался плеск воды. Я свернула с тропинки и пошла в сторону звука. Пришлось пробираться сквозь зелёные, свежие заросли. Вскоре добралась до высоких кустов. Пробралась, оцарапывая руки. За ними был небольшой овраг, за которым начиналась река. Речка была не широкой. Думаю, и глубина её была небольшой. По берегу росли камыши. Прыгали потревоженные лягушки. Я сняла обувь и намочила ноги. Тёплая вода приятно ласкала и манила искупаться. Я осмотрелась по сторонам. Ни души. Быстро скинув одежду, осталась в одном белье, зашла в воду и окунулась. Никаких неприятных ощущений, словно вошла в парное молоко. Сделав несколько кругов, легла на спину, раскинула руки и закрыла глаза. Вода укачивала, баюкала. Я полностью расслабилась и отдалась в плен ласковых волн. Внезапно услышала женский смех. Встала ногами на дно и осмотрелась вокруг. Но никого видно не было. Стало как-то не по себе. Решила, что пора возвращаться. От берега отделяли несколько метров. И я неспеша начала выходить из воды. Слева, в камышах, вновь раздался смех и плеск воды. Я остановилась и попыталась разглядеть, кто там смеётся. — Эй, кто там? Но ответа не последовало. Внутренний голос вовсю орал "беги". Страх подкрадывался и сжимал внутренности. Тут уже стало не до смеха. Я ускорилась. До берега оставалось не больше десяти шагов. Как вдруг ощутила на своей лодыжке холодные пальцы. Такого ужаса я не чувствовала даже, когда Асаэль переместился вместе со мной в средний мир. "Душа в пятки ушла" — это очень точное определение состояния в тот момент. Я заорала, как сумасшедшая и дëрнула со всей силы ногой. Но пальцы на лодыжке лишь крепче сжались. Я обернулась и увидела под водой девушку в белой, прозрачной рубахе. Еë длинные, чëрные волосы были похожи на водоросли. Девушка подняла голову, и я увидела абсолютно белое лицо с неестественным, синим оттенком. Синюшные губы расплылись в жуткой улыбке. Девушка начала медленно подниматься из воды и тянуть ко мне вторую руку. Дыхание перехватило. Кажется, я на мгновение забыла, как нужно дышать. Но это состояние длилось лишь считанные секунды. А затем изо всей мочи закричала и попыталась сбросить руку со своей ноги. Но девушка с дикой силой потянула вниз, и я повалилась в воду. Ногу прожгла острая боль. В рот и в нос попала вода, и я барахталась, пытаясь высвободиться и нормально дышать. Но уже две мои ноги оказались в руках этого нечто, которое теперь тянуло на глубину, прочь от берега. Ещё какое-то время я пыталась держать голову над водой, но силы быстро заканчивались. В голове мелькнула мысль: "Неужели стоило спастись от демона и ведьмака, чтобы вот так нелепо умереть?" И как ответ на мои мысли, чьи-то крепкие руки обхватили плечи.

Загрузка...