Холодный рай

Гл. 23

Бойцы Идара ловко перемахнули через забор, ловят его взгляд, тот успокаивающе кивает. После знакомства с новой командой, Виктор и Викентий Петрович ведут их в город. У верфи Идар останавливается, с удивлением смотрит на Виктора:

— Настоящий корабль делаете?

— Пробуем. Думаю, получится. Даже сейчас уже на плаву держаться будет, осталось палубу настелить, надстройки… мачты уже готовы к креплению, паруса делаем из брезента, у вертолётчиков разжились.

— Решил организовать экспедицию на ближайшие острова? — догадывается Идар.

— Народа маловато, без него империю не построить, думаю на других землях людей поискать, — спокойно произносит Виктор.

— Меня те же мысли посещали, — невольно вздыхает Идар, он оглядывает свою команду. Все как на подбор, крепкие, уверенные в себе люди, вооружённые луками, ножами и короткими копьями. Невольно шевельнулась мысль, а ведь только стоит намекнуть и его люди быстро захватят поселение Виктора, но Идар оттолкнул дурные мысли и встречается с понимающим взглядом Викентия Петровича. Бывший батюшка как бы невзначай глянул на ближайшие кручи, заросшие бархатистым лесом и там, качнулись ветки, указывая, что там затаился пост. Затем, из ближайшего укрытия показались двое мужчин, вооружённые топорами и копьями, доложили обстановку и словно растворились в густых зарослях.

— Неплохо посты расставлены, — со странным облегчением проговорил Идар, внимательно осматриваясь по сторонам.

— Единственное уязвимое место было, тот ход, — кивает Викентий Петрович. — забор чуть выше сделать надо и дальше в море выдвинуть и можно несколько передохнуть. Весь упор на это поставили, поэтому с жильём пока проблемы, придётся вам самим его строить.

— А что, рабов у вас нет? — простодушно спрашивает Грач.

Виктор вздрагивает, с неудовольствием оборачивается:

— Мы как-то сами справляемся.

Грач хотел было что-то сказать, но Идар нахмурился и Грач решил разговор на эту тему не продолжать.

Крутая тропа выводит отряд к долине, на которой виднеются уже законченные строения, но большей частью строящиеся. Идар с пренебрежением поджимает губы, но внезапно видит несколько тренажёров и людей тренирующихся на них.

На верёвках со свистом летают топоры, качаются тяжёлые мешки с камнями, крутятся волчки с брёвнами и цепями. Рядом лучники пускают стрелы по мишеням, другие бойцы схватились в рукопашном бою.

— Серьёзно! — не удержавшись, выдохнул Идар.

— Приходится форму поддерживать, а то лишний жирок начал завязываться, — простодушно улыбается Викентий Петрович, польщённый такой реакцией со стороны бывших врагов.

Ноги сами ведут тренажёрам, люди Идара улыбаются словно дети, увидевшие крутящуюся карусель со слониками, жирафами и прочими игрушками. Только здесь режут воздух острые лезвия и стремятся раздробить рёбра двигающиеся брёвна, а цепи — вырвать мясо из плоти.

В настоящий момент на тренажёрах работают недавно прибывшие мужчины: Юрий, Остап и Артём, а их боевые подруги: Инга и Наташа — вбивают стрелы прямо в яблочко мишеней.

— А это наши новички, — с гордостью произносит Викентий Петрович, — такие же ненормальные, как и мы, свободное время на них упражняются.

Юрий ловко увёртывается от лезвия сверху, подпрыгивает, уклоняясь от топора, несущегося на нижнем уровне и, вываливается в сторону, отряхивается, вытирает пот с лица, простодушно улыбается:

— Товарищ подполковник, новенькие? — с интересом оглядывает группу Идар, те, в свою очередь, бесцеремонно пялятся на него.

— Не совсем. Это благодаря их стараниям я тренажёры изготовил.

— Не догоняю ваших мыслей, Петрович, — Юрий косит под простачка, но глаза цепкие, изучающие.

— Вот так и понимай, это наши бывшие враги. Мы заключили с ними союз.

— Против кого? — Юрий быстро скользнул взглядом на Виктора.

— Появилась третья сила, и они вооружены автоматами, — мрачнеет Виктор.

— Серьёзно, — соглашается Юрий.

Глубоко отдуваясь, подходят Остап и Артём. Остап сильно надавливает пальцем на рассечение на скуле, а у Артёма наливается жизнерадостным цветом синяк на плече.

Викентий Петрович неодобрительно качнул головой:

— Придержите темп, касатики, при таком энтузиазме когда-нибудь убьёте друг друга.

— Так это… для яркости, чтоб жизнь мёдом не казалась, — Остап размазал кровь. — Новенькие?

— Старенькие, — хмыкает Идар и взглядом цепляет Ингу. Женщина с такой же бесцеремонностью отвечает в ответ. взгляд холоден, словно она собирается стрелять из снайперской винтовки. Затем Идар видит Наташу, щурит глаза, поджимает губы: — А у вас тут неплохо, пожалуй, я у вас задержусь.

— На что намекаешь, браток? Может, как-нибудь поспаррингуем? — без злости спрашивает Артём, видя нескрываемый интерес новичка к их женщинам и, решив слегка убавить его прыть.

— Зачем тянуть, можно прямо сейчас, — загадочно улыбается Идар.

— А с дороги не устал? — оживляется Артём, оглядывая несколько худощавую фигуру, но про себя оценивая замаскированный потенциал его мышц.

— Есть немного, но это разные ощущения.

— Знакомые чувства, — соглашается Артём и жестом приглашает пройти на небольшую площадку.

Грач оживляется, толкает Диму, желая заключить с ним пари, но тот отнекивается. Наташа с Ингой спокойно садятся под деревьями, рядом расположилась и вся группа бойцов Идара и тихо посмеиваются.

— Что, новичок, становись в стойку, — Артём слегка сгибает ноги и как кошка отходит в сторону, не сводя насмешливого взгляда со своего противника.

— Да я как-то забыл об всяких стойках, — спокойно произносит Идар и мгновенно уходит от проверочного выпада Артёма. — Явно не каратэ, — с одобрением констатирует он.

— Каратэ для самураев, а мы же русские люди, — ухмыляется Артём.

— Что верно, то верно, — русский стиль… однако, — кивает Идар. — Мне тоже он нравится, но только я ввёл некоторые коррективы, — Идар внезапно преображается, взгляд холодеет, едва заметная дрожь пробегает по телу и он легко отводит новую атаку, не касаясь человека ладонями, но Артём теряет координацию и заваливается на спину. Вскакивает, ошарашено смотрит, пытается сделать подсечку, но на полдороги распластывается, словно по нему проехал каток.

Зрители рассмеялись, Грач дурашливо выкрикивает:

— Вставай, браток! — Артём трясёт головой, шатаясь, встаёт, очумелым взглядом глядя на Идара. — Я думал это выдумки, — он сплёвывает кровью. — Бесконтактный стиль?

— Будем продолжать? — улыбается Идар.

— Да у меня кости словно переломаны, — с недоумением произносит Артём, щупая тело.

— Ещё желающие есть? — со спокойной уверенностью спрашивает Идар.

Инга оглянулась и хмурится, не видя среди своих мужчин достойных противостоять этому наглому новичку.

Викентий Петрович, оглядывает всех просветлённым взглядом и останавливается на Идаре.

— Ты хочешь попробовать? — Идар внимательно смотрит ему в глаза и что-то в них видит, хмурится.

— Придётся, — просто отвечает Викентий Петрович и выходит на импровизированный ринг.

На этот раз Идар первый производит необычную атаку, плавно взмахивая руками и, вдавливает ладонями воздух, но Викентий Петрович также производит мягкие движения и словно делает рывок на себя и внезапно Идар качнулся, с трудом держит равновесие и с раздражением бьёт открытыми ладонями от себя. Викентий Петрович гасит невидимый поток энергии, укоризненно качает головой:

— Идар, негоже сбивать энергетику, это запрещённый приём, люди от этого умирают… но на меня это не действует… и равно, за это надо наказывать. После этих слов он непонятным образом подскакивает к противнику и как-то обыденно и поэтому обидно, бьёт кулаком в челюсть, посылая Идара в нокаут.

Немая сцена, Грач, собирающийся отпустить язвительную шуточку, остаётся с открытым ртом, Дима заёрзал, с суеверным страхом смотрит на Викентия Петровича, бойцы Идара хмурятся, Инга ухмыляется, посылает воздушный поцелуй растерянно хлопающему глазами Идару.

— На любую хитрую гайку, найдётся более хитроумный болт, — несколько цинично, произносит Викентий Петрович и помогает подняться своему сопернику.

— Тоже бесконтактная борьба? — Идар пытается улыбнуться.

— Да. Но только я слегка усовершенствовал, — по-доброму произносит Викентий Петрович, а его взгляд смирен и высок.

Виктор неодобрительно смотрит:

— Право, как дети. Ну что, выяснили отношения? Надеюсь, непонятностей больше не будет?

— Надеюсь… не будет, — Идар едва сдерживает злость и обиду. — Мы союзники, нам придётся прикрывать друг другу спины.

— Хорошо сказано, — Викентий Петрович протягивает руку. Идар, хмурясь, отвечает на рукопожатие.

— А ты кто? — с бесцеремонностью интересуется Идар.

— Я то? — Викентий Петрович некоторое время размышляет, — раньше священником был, а раньше — служил в той же системе, что и ты.

— Странно, а почему наши дороги не пересекались?

— Почему… не пересекались, я знал о тебе, — загадочно произносит Викентий Петрович.

— А ты случайно не Вик? — осторожно спрашивает Идар.

— И так меня называли, — улыбается Викентий Петрович и добавляет, — друзья.

— Знал бы, что это ты, не стал спаринговать, — у Идара впервые во взгляде появилось что-то подобия уважения.

— Стал, — мягко улыбается Викентий Петрович.

Идар отводит взгляд, жёсткая складочка обозначается у плотно сжатых губ, ему сейчас одновременно и нравится и не нравится. Обстановка знакомая, люди понятные, но как-то он теряется среди них, а это не может вызывать беспокойства. Он сильный лидер, а положение, в которое он попал, сильно покачнули его амбиции.

— Знакомьтесь, моя жена, Нина, — Виктор притянул к себе великолепную женщину, которая незаметно приблизилась во время поединка.

Идар встрепенулся, глаза вспыхнули, оценив про себя безупречную фигуру, которую совсем не портит беременность, без изъянов лицо и независимый взгляд, вероятно, такой бывает лишь у цариц.

— Право… я потрясён, — он в поклоне целует ей руку. — Меня звать Идаром, — отступает он на шаг, откровенно ею любуясь.

— Так вот какой вы… наш враг, — шевельнула губами Нина.

— Это в прошлом, — склоняется в поклоне Идар.

— Мы заключили союз, дорогая, — слегка улыбаясь, произносит Виктор.

— Зачем? — искренне спрашивает женщина. — Я бы не стала, — она холодным взглядом окинула Идара и его бойцов.

Идар пожимает плечами, в глазах искрится веселье:

— Настоящая валькирия, я восхищён вами, сударыня.

Нина фыркнула, требовательно смотрит на мужа. Виктор, слегка раздражаясь бесцеремонностью Идара, сухо отвечает:

— Общий враг появился.

— Кто? — удивляется Нина.

— Секта сумасшедшего деда… а при ней четыре автомата. А Игнат наш, царём стал, — Виктор брезгливо кривит губы.

— Этот плотник? — Нина округляет в удивлении глаза.

— Именно, царём. А Анька, соответственно — царицей, — с некоторой брезгливостью произносит Виктор.

— Эта… драная курица?

— Ну, может и драная, но не курица, — ухмыляется Идар. — Она знает, что делает. Уверен, не без участия Игнат такую комбинацию провернул. Надо было тогда Аньку при себе держать, — сузил глаза Идар.

— Разбрасываетесь кадрами, сударь. Так значит, вы низложены? — с ехидством произносит Нина.

— Временное отступление. Как известно, и Москву французам отдавали, а затем Наполеона на остров сослали. Так что… не вечер, будет и на моей улице праздник.

— И вновь будем друг с другом воевать, — с иронией произносит Нина.

— Не будем, — неожиданно серьёзно говорит Идар.

— Ну-ну, — с бесцеремонностью оглядывает его Нина, затем, с деланным безразличием отворачивается, устремляет ясный взор на Виктора: — Какая-та ерунда происходит, женщины боятся в долину выходить, говорят из некоторых щелей, что образовались после землетрясения, звуки доносятся, даже крики и стоны. В подземных полостях что-то происходит. Может, люди провалились и им помощь нужна?

— Помощь? — Юрий вздрагивает. — И у вас начинается, — с обречённостью говорит он.

— Что начинается? — пугается Нина.

— Мы от этого бежали со своего острова, — Юрий и вовсе мрачнеет. — Скоро такие твари полезут.

— Почти все трещины обвалились и засыпаны, — Викентий Петрович невольно крестится.

— О это вы? — опешил Идар.

— О живых мертвецах, вампирах и прочей нечисти, — Инга останавливает на Идаре холодный взгляд.

— Ты, подруга, несколько преувеличиваешь, насчёт потусторонних тварей, — неуверенно произносит Юрий, — но к человеческой крови тянутся, это верно.

— Вы это серьёзно? — произносит Идар под негромкий хохот Грача.

— Ещё скажите, черти существуют, — веселится Грач.

— Насчёт чертей не знаю, а то, что под землёй есть непонятная жизнь, это правда, — стрельнул взглядом Юрий.

— Балабол, — скалит зубы Грач.

— Хватит ржать! — резко обрывает смех Идар. — Надо бы на разведку туда спуститься. Грач, ты первый кандидат, — устремляет он взор на спецназовца.

— Нема базару, — разводит тот руки и незаметно пинает в бок Диму: — Ты не обмочился со страху? — шепчет он, видя на его лице откровенный ужас. — С нами пойдёшь. Понял?

Дима поник душой и телом, как он сейчас не похож на того бизнесмена Дмитрия Леонидовича, что ржал как лошадь над Виктором, когда тот ползал по земле, собирая огрызки от яблок. И вроде не так давно этот было, всего каких-то месяцев восемь назад. Но изменилось многое, а главное… Нина уже не может скрывать под свободной рубашкой тяжёлый живот.

— Дима ты чего задумался? Медитируешь или приспичило? — видя его откровенный ужас, усмехается Идар.

— Его в Нирвану снесло, — хохотнул Грач.

— А пошёл ты! — внезапно очнулся Дима и этой реакцией вызывает всеобщее ржание.

Нина с брезгливостью глянула на бывшего бизнесмена, отметила про себя его потухший взгляд, горестные складки под губами и в душе даже пожалела. Человек, когда-то обладавший большим состоянием и властью, вынужден с отчаянной обречённостью отбиваться от насмешек суровых мужчин, которые одинаково комфортно себя чувствуют и среди женщин и роскоши, и где-нибудь на задании, рискуя получить пулю от таких же отмороженных на голову авантюристов, как и они сами. Нине не нравятся вновь прибывшие, от них веет скрытой угрозой, которую не могут скрыть их добродушные улыбки и подшучивания. Достаточно часто она ловит на себе их оценивающие взгляды, и холодок скользнул между лопаток. Она интуитивно прижимается к Виктору, заглядывает в глаза и неожиданно видит такую мощь во взгляде, что все страхи мгновенно испаряются, как роса под жгучим солнцем.

Виктор едва заметно улыбается ей и вновь останавливается на Идаре:

— Свой лагерь разобьёте в долине у пещеры, место вам покажет Викентий Петрович. Только в пещеру не суйтесь, там поселились амфибии размерами с хороших бычков. Чуть позже мы их убьём, но, а сейчас… пусть пока поживут. Прочешите скалы на наличие тайных троп. Вашим командиром будет Викентий Петрович. И главное, у нас выработались определённые законы и положения, нарушение некоторых из них будет караться смертью. Надеюсь, вы не будете это оспаривать?

Идар улыбнулся, ничто не изменилось в его лице:

— Вполне нормально, — пожимает он плечами. — А уже кого-то казнили… за нарушения? — с плохо скрываемой насмешкой спрашивает он.

— Пока бог миловал, — Виктор горит настолько спокойно, что Идару невольно становится не по себе.

Дни спешат, пытаясь, перегнать друг друга, пока спокойно. Викентий Петрович с Идаром занимаются укреплением лагеря с тыла, а у моря забор поднимается выше, площадки доверху заполнены крупными булыжниками, у бойниц закреплены арбалеты на подвижных рычагах — изобретение Викентия Петровича, теперь прицел можно держать не усилием в руках, а рычагом, поворачивая его в разных направлениях. Не имея автоматов, это скудное преимущество, хотя, брёвна задержат любые пули. Но, пока тихо, единственно, ожидание приближающихся событий нервирует. Почему старец Харитон и его протеже, новоиспечённый царь Игнат Первый, не спешат нападать? И Виктор и Идар несколько озадачены, на их месте они давно, пользуясь моментом, разгромили бы неприятеля. Но раз есть отсрочка, надо использовать в полной мере.

На случай осады, усиленно заготавливаются продукты. Рыба и мясо морских котиков коптится и вялится, искусственные водоёмы заполняются родниковой водой, изготовили инкубатор для куриных яиц и теперь в изобилии появляются цыплята, радуя Яну многоголосым писком. Подрастают деревья и плодовые кустарники. Благотворный климат творит чудеса, ростки из яблоневых косточек превратились в крепкие саженцы, глядишь, первые яблоки будут уже через год. Плодородная земля долины превращает каждый посаженный глазок от картофеля в два ведра полноценных клубней. Как-то нашли подсолнух уже со зрелыми семечками, наверное, кто-то из людей вытряхнул карманы и, завалявшееся семечко попало в подходящее место. Теперь есть надежда на будущие урожаи и, соответственно, на подсолнечное масло.

В море также выходить опасно, никто не может объяснить такого агрессивного поведения белых акул. Почти в каждом случае, они нападают, вероятно, они привыкли к человеческому мясу, всеобщая катастрофа погубила большую часть человечества и акулы взяли на себя роль чистильщиков. Вероятно это так, у них поменялись приоритеты, человек для них стал пищевым звеном. Четырёх-шести метровые хищницы легко переворачивают любые плоты и лодки, нужен корабль, чтобы успешно заниматься ловлей рыбы, а строится он в хорошем темпе, уже мачты стоят, настраивается такелаж, палуба грубоватая, но прочная.

Щенки подросли и, становятся серьёзными собаками, а дрессурой занимается Антон. Когда ходили к Голубянке, охотится на птицу, натолкнулись на медведицу с двумя медвежатами, если бы не псы, были бы большие проблемы. Хотя, проблемы могут появиться оттуда, откуда их не ждут. Опасения вызывают разломы в земле, образовавшиеся после необычно скоротечного землетрясения. Изредка, в основном в тихие безлунные ночи, можно услышать неясные звуки, словно кто-то пытается выбраться на поверхность, но почти все трещины обвалились и слишком узкие. К сожалению, а быть может к счастью, экспедиция в мир пещер провалилась, спецназ Идара не смог протиснутся в них глубже, чем на пять метров. Но твари, кем бы они небыли, усилено возятся под землёй, стонами и скрежетом наводят ужас на людей. Один Грач веселится, он думает, что это кроты и любит мочиться туда. Этот странный мужчина многое видел на своём веку и пришёл к выводу, что даже необъяснимое с человеческой точки зрения, оказывается банальным и обыденным. Он отвык удивляться и поставил своей целью развенчать миф о якобы потусторонних монстрах.

Втайне от всех он расширяет одну из трещин, с усмешкой прислушиваясь, как животное с маниакальной настойчивостью стремится выбраться на поверхность. Для себя Грач решил, что землетрясение засыпало кротовое поселение, сдвинув его глубоко под землю и несчастные зверюшки, беснуются под толстыми пластами земли. Раньше, на спецоперациях, когда не было пищи, Грач иногда выкапывал кротов и запекал на углях и, если их хорошо пропечь, они получались весьма, вкусными.

Осторожно работая ножом, чтобы не спугнуть пугливое животное, Грач аккуратно откидывает землю, расширяя трещину. Он уже спустился на глубину десяти метров и приходится пользоваться верёвками, чтобы спускаться и подниматься наверх, упираясь об осыпающиеся склоны локтями и ногами. Трещина расширяется, из струится холодный освежающий воздух, к которому примешиваются непонятные запахи.

Грач недоумевает, он начинает осознавать, под землёй не крот, а что-то более крупное. На всякий случай берёт с собой копьё со стальным наконечником и острый топорик. Кидая горящие лучины, он стремится разглядеть в темноте животное, оказавшееся не столь боязливым, как предполагалось.

Скользнув на пару метров, Грач прислушивается, выставил копьё, до боли в глазах всматривается в темноту. Что-то неясных очертаний колыхнулось в глубине, слышится почти человеческий вздох и кашель. Грач оторопел, с неприятностью для себя обнаруживает, что становится страшно, но гонит от себя мысль об всяких потусторонних существах. Кто бы это ни был, является животным, которого можно убить и съесть. Неожиданно трещина раздваивается и Грач, не удержавшись на локтях, сползает в другой ход, верёвка чиркает об острую кромку и с противным звуком лопается. Он умело гасит опасное падение, уходя в распор ногами и спиной, но удержаться не в состоянии и сползает вниз, оставив животное в параллельном ходе.

Оказавшись внизу, Грач прислушался, фильтруя все звуки, затем нехотя зажигает лучину, поднимает над собой, освещая подземную полость. Обычная пещера, таких много на Караби яйле: сталактиты и сталагмиты, сверху капает вода, сыро и холодно, сквозь щели пробивается тусклый свет.

Животное почуяло человека и начинает лихорадочно спускаться. Грач усмехается: «А ведь хищник. Ничего, я тоже хищник», — думает он и берёт копьё наизготовку.

Нечто бледного цвета шлёпается на сырой пол, стонет от боли, приподнимается на костлявых ногах, с шумом втягивает воздух в ноздри, делает шаг, непонятным образом ставя ноги.

— Ты кто? — опешил Грач, увидев существо, напоминающее давно умершего человека. В мыслях мгновенно проносятся сюжеты из фильмов ужасов, где из могил встают мертвецы. Существо, что стоит перед ним, странным образом походит на труп, в своей жизни Грач много их видел, но этот… живой, а страдает от боли, его бок разорван и белеют сломанные рёбра, а одна из рук безвольно висит вдоль тела. В то же время, оно собирается напасть и непонятно на что надеется, Грач, испытывая ужас, но, не теряя самообладания, сгибает ноги и делает мягкий уход в сторону, готовясь метнуть копьё.

Существо недовольно забормотало, шепелявя как младенец, смотрит тусклым взглядом умирающего старика, и, неожиданно делает резкий рывок в сторону человека. Рефлексы спецназовца мгновенно отвечают на эту реакцию, копьё со свистом несётся прямо в живот кошмарного существа. Но оно, словно отгоняя назойливую муху, делает ленивую отмашку целой рукой, сбивая копьё в сторону и, скалится, обнажая узкие клыки.

— Вампир? — отшатывается Грач, но уже держит топорик. Дурнота подкатывает к горлу, давно забытое чувство дикого ужаса наполняет ноги тяжестью, он не может отвести глаз от гипнотического взгляда. Мужчина пятится и упирается в стену, рукоятка топорика становится скользкой от пота и он едва не роняет оружие.

— Не смотри ему в глаза! — звучит чей-то голос и Грач сбрасывает оцепенение и вмиг броска вампира, успевает отмахнуться топориком. На этот раз удар достигает цели, лезвие вспарывает живот и скользкие внутренности вываливаются наружу как клубок белых червей.

— Прыгай в сторону! — вновь звучит голос. Грач ныряет под скрюченные руки, делает кувырок и откатывается на безопасное расстояние, затем взглядом пытается отыскать неожиданного союзника.

Он как призрак появляется из темноты, и вампир начинает скулить, словно побитая собака, отползая в сторону, волоча за собой вывалившиеся внутренности. Прямо в пространстве набухает размытое пятно, принимает форму конуса, вампир из последних сил прыгает и исчезает в крутящейся воронке, но вскоре и она словно растаяла и наступает тишина.

— Ещё один ход перекрыл! — раздаётся звонкий смех. — Я поменял его координаты, теперь они нас не найдут.

— Ты кто? — Грач наконец-то увидел человека, но испытывает к нему больший ужас, чем перед вампиром.

— Не узнаёшь? Грач, это же я, Илья, — и смеётся: — Смотри, в рифму получилось.

Илья приблизился к спецназовцу, на его щеках играет румянец, а юношеский взгляд чист и спокоен:

— Он тебя не зацепил? Лучше сразу скажи, иначе инфекцию подхватишь и станешь как он. Но ты не бойся, если что, Зуруг тебя вылечит, он со своим отрядом, сейчас у озера, икру уничтожает.

Грач смотрит на юношу и начинает смеяться. Илья хмурится, затем и сам смеётся:

— Я понял, у тебя истерика.

— У меня? — спецназовец приходит в себя и щупает штаны. — Ты смотри… сухие, а ты говоришь… истерика. Илья, я чего-то не догоняю, что происходит и откуда ты здесь взялся?

— Меняю координаты червоточин, закрываю пути из низших миров, их существа безумно агрессивные и опасные. Отдельные особи могут получать информацию от ДНК человека и принимать наш облик.

— Ты бредишь? — ухмыляется Грач.

— Хотел бы, — с грустью говорит Илья, — но, к сожалению, действительность бредовая, а я здоров.

— Насколько мне известно, ты слегка полоумный, — Грач изучает Илью и неожиданно хочет его убить.

— Зачем тебе это нужно? — Илья с лёгкостью читает его мысли.

— То, что я не понимаю, во мне всегда вызывает такую реакцию, — искренне произносит спецназовец и в удивлении округляет глаз: — Ты читаешь мысли?

— Наверное, — пожимает плечами Илья. — После того как Зуруг удалил опухоль с моего мозга, у меня многое что появилось… и появляется. Может ты и прав, когда-нибудь я стану опасен для людей.

— Кто такой Зуруг? — насторожился Грач.

— Местный… живёт здесь, то есть значительно ниже. У них там многоярусная страна и жители делятся на касты, как в Индии… или как в муравейнике. Зуруг воин — ранг не высок, но и не низкий.

— Какие страны, ты в своём уме? — Грач озабоченно смотрит на Илью.

— Нет, ты просто тупой, — внезапно вспылил Илья и это так неожиданно звучит из уст слабого юноши, что Грач лишь ухмыльнулся, а Илья быстро успокаивается, вновь улыбается:

— А ты знаешь, меня люди начинают раздражать. Например, ты, только минуту назад столкнулся с вампиром из нижних зон пекельных пространств, что само по себе должно заставить задуматься о многообразии мира, а в подземные города не веришь. Неужели не слышал о подземном городе Каппадокии в Турции?

— Что-то мелькало в прессе, якобы отрыли восемь этажей. Ну и что? — пожимает плечами Грач.

— Это только верхний уровень, а далее вглубь уходят тысяча шестьсот этажей, затем расходится в стороны и переплетается с подземными странами, — уверенно произносит Илья.

Грач демонстративно вздыхает:

— Пойдём что ли, а то у тебя от длительного пребывания в пещере совсем с головой ай-ай.

— Да нет, — разочарованно говорит Илья, — я остаюсь, здесь лучше, подземные люди добрее, да и дел много, вот, разгребём их… тогда и выйдем на поверхность.

Грач развёл руки в стороны:

— Как знаешь, а я, пожалуй, полезу наверх.

— Мы встретимся, Грач, — говорит Илья, и Грач с удивлением фыркает, в голосе юнца он услышал явную угрозу.

— Ну-ну, — недовольно процедил спецназовец и ловко лезет по трещине вверх.