Хочу страстного мужа

Часть 2. Пробуждение волчьей крови – 3 –

Что со мной происходило? Эти новые ощущения будоражили, выводили из равновесия и… пугали? Скорее всего. И когда все началось, не могла понять. Когда пошла с Лялькой в модный ночной клуб? Или все же раньше? Наверное. Да, я подметила, что как-то иначе стала воспринимать звуки. Вроде бы с возрастом у людей притупляется слух, а у меня случилось наоборот. Хотя, тридцать, разве это рубеж? Я же только-только оказалась на пороге бальзаковского возраста. И мне совсем еще далеко до ягодного юбилея. Правда, некоторые подружки, и не будем показывать на них пальцем, успели к этому времени прожужжать уши своим зловещим шепотом:

– Поторопись! Осталось всего ничего! Все упустишь! Тридцатник – это конец мечтам!

А я, бац, и удивила саму себя. И только саму себя. Потому что затаилась и даже с самой-самой подружкой не поделилась новыми ощущениями. А попробуй, скажи я ей, что слышу, как у нее поползла стрелка на чулке, когда она порвала его, зацепившись за стул во вчерашнем кафе. Как бы она отреагировала? Ясно, что снова сокрушенно покачала бы головой и стала намекать, что мне нужно к доктору. Или вот я предсказала Марго ее простуду только по услышанным хрипам в груди. Попала в точку с диагнозом за сутки до того, как наша общая подружка слегла с температурой. Но она меня вовремя не послушала, а только рассмеялась, решив, что это я хотела так откосить от запланированного на вечер мероприятия, посоветовав ей остаться дома и выпить молока с медом.

И это только слух. Но у меня и зрение поменялось. Острее стало, что ли? К оттенкам цветов еще начала относиться иначе. Пока не разобрала, как именно, но по ощущениям, изменения точно были. Или вот в ночи? Раньше мне обязательно нужны были фонари на улице, а теперь вроде бы и не очень. Не сразу это подметила, а, оказывается, неплохо обходилась и без них. Чудеса? Или природа так компенсировала утраченную память? Бог ее знает, но она вдруг ко мне расщедрилась. Потому что еще и обоняние мое усилила. А точнее нюх. Но вот за это я никак не хотела говорить ей спасибо.

Представьте меня, такую нюхачку, в тесной кабинке лифта, под завязку наполненную людьми. Ужас! Газовая камера. Наверное, то же самое почувствовала бы и в общественном транспорте в час-пик, но бог миловал – ездила на своей машине. Только я же еще и в некоторые магазины теперь заходила с опаской. Это же надо, сколько несвежих продуктов выложено на прилавки! Мрак! И в итоге что получилось? От духов отказалась, от многих шампуней и сортов мыла тоже. Уборку в доме теперь делала практически без химии, а с применением волшебных тряпочек, ну или с помощью специализированных моющих средств, кстати сказать, дорогущих. Продукты закупала с опаской и, так вышло, что мне теперь подходили всего два магазина в нашем районе. Их же на каждом шагу десятки, но мне приходится топать в избранные.

И да, у меня еще начал меняться вкус. Раньше, если хотела к летнему сезону сбросить пару лишних килограммов, то переходила на овощные салаты и соки, но теперь это было исключено. Какой там салатный лист или огурец с помидором?! Мне бы мясца! Кстати, в сосисках его практически нет. К такому выводу пришла очень быстро – только понюхала. И вот! Снова вернулась в мыслях к нюху! Я же начала различать по запаху людей! Не сразу меня этим соображением осенило, но дошло.

А дело было так. Возвращалась из ночного клуба в ночи, пропади они, эти заведения, пропадом. Открыла свою дверь, почти зашла в квартиру, хотела совсем створку прикрыть, а тут и почуяла соседа с его болонкой. Именно, что учуяла. Видеть их точно не могла. А вот запах валерианы и корвалола до меня долетел. И он по обыкновению был самую малость смешан с запахом табака для трубки, и, разумеется, примешался душок псины. Вот я, не глядя, и выкрикнула:

– Доброй ночи, Иван Иванович.

А он, и правда, отозвался. Из лифта. Тот только подъехал и не успел толком створки раскрыть.

– Доброй! А вы снова поздно, Инночка? А я вот Пифи на ночь выгуливал. Детка, ты что уперлась? – это он к собачке обратился. – Выходи, давай. Это же Инночка! Ну что ты будешь делать?! Не нагулялась, что ли? Не идет из лифта, и все… Пифи, Пифи! Домой!

Я сначала остолбенела, поняв, что заимела нюх, как у охотничьего пса. Постояла, похлопала ресницами, а потом выглянула на площадку, чтобы понять, что мне ничего не мерещилось. Вытянула шею и повела носом в сторону Ивана Ивановича, который продолжал топтаться на площадке перед лифтом. А его болонка отчего-то так и влетела ему в ноги и надрывно завизжала. Что это с ней? Почему вся скорчилась, в комочек сжалась и на меня смотрела такими затравленными глазенками?

– Вот беда! – причитал сосед, подхватывая питомца на руки. – Тебе плохо, детка? Я не досмотрел, и ты что-то успела подобрать на улице? Ох, завтра придется идти к ветеринару…

Ну, с ними более-менее ясно было, их проблему ветеринар разрешит, а мне-то, что прикажете делать? Мне к какому врачу надо было обратиться? И ведь на этом странности не ограничились, они, как начали появляться, так и дальше косяком тянулись на манер журавлиной стаи по весне. Кстати, природа продолжала оживать и буйствовать красками и запахами… со мной же такая вот беда и совсем иное буйство…

* * *

А на следующий день шеф решил преобразить наши рабочие места и затеял замену столов со шкафами. Учитывая, что сотрудники в основном женщины, пригласил сильный пол для поднятия тяжестей. А те мужики отчего-то надолго зависли возле Наташки Румянцевой. Хотя понятно, она же у нас самая-самая кокетка. Но вот отчего я должна была ждать, когда обратят внимание на меня? Вернее на мое рабочее место. Не стала ждать. Подхватила старый стол под крышку и чуть ни одной рукой оттащила его в коридор.

– Все, господа! Плацдарм для дальнейшей деятельности я вам подготовила. Прошу! Да соберете вы мне, наконец, новый стол, или я так и буду стену здесь подпирать?

И вот отчего все замерли с открытыми ртами? Причем, как наши сотрудники, так и пришлые. Может, я зря вместе с тем столом еще и системный блок в другой руке вытащила за дверь? Но мне, вроде бы, и не трудно было сделать это… Мама! Что со мной случилось?! Во мне же энергия так и принялась бурлить! Может, весна была виновата?

– Давай, вали все на весну! – где-то в черепушке проскрипел внутренний голос.

– Я тренажерный зал начала посещать, – соврала сотрудникам, округлившим на меня глаза и застывшим в бездействии. А еще согнула и разогнула несколько раз руку, как бы демонстрируя натренированную мышцу. – И это… бегаю по утрам, – добавила, пытаясь снять с них столбняк. – Сразу такой прилив сил пошел!..

После этих слов мужики отмерли и засуетились, распаковывая именно мой письменный стол. Но… как-то меня сторонились, что ли.

– Впечатлила! – фыркнула Румянцева и пошла выписывать круги около моей фигуры. – Дорогой, наверное, клуб?

– А?

– Две недели назад ты меня на помощь звала этот же самый стол подвинуть чуть в сторону от окна, а тут… И вроде бы стройнее намного стала?.. А ну, дай-ка адресок заведения! Чего так напряглась? Утаить хочешь? Чтобы одной здесь талию осиную демонстрировать!..

А она просто застала меня врасплох. Я же никогда фитнес клубами не интересовалась, не то, чтобы их посещать…

– Э… мне кажется, что тебе утренние пробежки больше помогут.

– А вот и нет! Хочу клуб. И фамилию тренера, будьте любезны!

И тут в памяти всплыл рекламный щит. Тот, который каждый день по дороге на работу проезжала. Так, так! Какой там адрес значился? Вот его Наташке и сказала.

– Черт! Ехать неудобно будет. Ну, да ладно, красота требует жертв. А тренер?..

– Вот это нет, – развела я руками обреченно, потому что на рекламе ничего подобного не писалось.

Но Румянцева поняла меня по-своему.

– У тебя с ним что-то наметилось? – хитро скосила она на меня глаза. – И хорош собой?

– Сложен, как бог, – закатила я глаза к потолку, быстро сообразив, в чем дело. – Сила, темперамент!..

– Надо думать… – протянула сослуживица в задумчивости. – Ради такого мужика можно и помучиться!.. Теперь понятны перемены в тебе, Соколова. А то думала, отчего походка запружинила, в глазах искра появилась, грудь так и стоит, и, вроде бы, даже на номер прибавилась. Ты не беременна, нет? Ребенка, если так, оставишь, наверное. В твоем-то возрасте…

Вот зараза! Так меня пришпилить в конце разговора. Да еще при всех. Язва двадцатитрехлетняя! Вот пусть теперь раскошелится на фитнес и спать меньше будет, раз на дорогу туда ей много времени надо. Поделом! Но что она говорила про мою грудь? Невольно рука так к ней и взметнулась. Но, чтобы не разжигать любопытство присутствующих, руку от груди отстранила и с достоинством общий кабинет покинула. А направилась в дамскую комнату. Себя рассматривать.

Там встала напротив зеркала, которое почти во всю стену, и обвела себя глазами от головы до пяток и обратно. А ведь Наташка была права…

* * *

Следующее утро для меня началось с пробежки. И вовсе не потому, что наврала, будто уже две недели занималась спортом, и мне стало стыдно. Правда заключалась в том, что чувствовала небывалый приток энергии, и с ней надо было что-то делать. Платить за физические нагрузки не считала правильным, тем более что в кладовке давно пылился велосипед. Достал его, протер тряпочкой и крути педали, отмеряя километры парковых дорожек совершенно бесплатно, да еще и свежим воздухом при этом дыши. Красота! Вот только все вечера были заняты. Из-за подруг. Они все никак не прекращали таскать меня по ночным заведениям города. Боялись, что проглотит хандра. Из-за моей ушедшей в никуда памяти. И крупно ошибались. Но попробуй, докажи им это! У меня доводов не хватило. Вот и пришлось заниматься спортом по утрам.

А что? Мне нормально. Встать пораньше – не проблема. Парк под боком. Костюм был. Причем такой, что в нем запросто приковать взгляды всяких там качков в фитнес зале. Но мне их внимание не требовалось. Пусть Румянцева теперь тех суперменов ловит. Подумала так и невольно хихикнула. А колесо велика вильнуло и задело подъездную дверь, когда я свой спортивный инвентарь на улицу вытаскивала. От этого или нет, а Пифи, возвращающаяся с утренней прогулки, так и подпрыгнула на крыльце, дернулась в сторону и залилась громким лаем. Господи, почему она теперь каждый раз при встрече со мной так истерила?

– Доброе утро, Инночка! А моя собачка-то… вошла в стрессовый возраст! Так ветеринар сказал. Тщательно ее смотрел, целый час, наверное, все заняло, и сделал такой вывод. Предложил что-то там удалить, но я категорически отказался. Сказал, чтобы лечил медикаментозно. Разумеется, нам выписали кучу препаратов. Теперь принимаем. И знаете, я некоторые попробовал… так помогают… от всего!

– Рада за вас, Иван Иванович. Но на Пифи, видно, еще не подействовали…

– Вроде бы. Но я надеюсь…

А парк принял меня в свои объятия с радостью. Обдал ароматом молодой листвы, горчинкой зацветшего одуванчика, и еще запах прошлогодних прелых листьев чуть примешался. Последнее, скорее всего, из-за обильной утренней росы. Но вот солнце начало припекать, и та нота стала быстро истаивать. Но… на смену ей появился запах мужского парфюма. Сладковатого, изысканного… Ближе и ближе… Могла не оборачиваться – давно расслышала, что меня догонял велосипедист.

Ничего так мужчина на дорогом спортивном велике, поравнялся, окинул слегка оценивающим взглядом, улыбнулся. А мне пришла в голову мысль: самодовольный болван. Не знала почему, но так и проскочила. Правда, я ее быстренько подавила – ни к чему странную агрессию к иным спортсменам развивать. Мне проблем и без нее хватало. Поэтому нашла в себе силы и мужичку улыбнулась. Совсем чуть-чуть, а он: грудь колесом, губы в вызывающую усмешку сложил…

– Что-то я вас раньше здесь не видел. Недавно занимаетесь? Такую привлекательную девушку иначе точно приметил бы…

Договорить этот тип не успел. Из чащи совершенно неожиданно выскочил крупный темно-серый, почти черный, пес и бросился мужику под колесо. Тот вскрикнул, велосипед его круто вильнул, опрокидывая наездника на асфальт. Догадывалась, что спортсмен приземлился очень жестко. От этого или еще и от испуга и обиды, последнее почему-то на меня, тот холеный мен крикнул:

– Это ваша собака? Безобразие! В наморднике надо выгуливать!

Похоже, дворняжка избавила меня от новых встреч с этим любителем поболтать и покрасоваться с утра пораньше. Я этому только порадовалась. А собака, будто почувствовала настроение и завиляла хвостом, пристроившись пробежаться рядом. Вот только не судьба. Впереди показалась парочка собачников, выгуливающих своих питомцев. И те псы, как с ума сошли, лишь только черного бродягу приметили: загривки вздыбили, завизжали-залаяли, с поводков принялись рваться. Вот мой провожатый и нырнул от них в кусты и снова скрылся в чаще. Я же покатила по направлению к дому – мое время на занятие спортом вышло, впереди была работа и вечером поход в элитный ночной клуб.

Лялька накануне все уши про него прожужжала. Прямо такой и разэтакий! Недавно совсем открылся, а уже столько шуму наделал, что теперь в него и не попасть. По ее признанию несколько дней своего благоверного пилила и плешь его делала больше, пока он не согласился попросить у знакомого для нас с ней билеты. Вот, как пить дать, наболтала своему муженьку, что я вся такая убогая, несчастная и беспамятная, что меня только джаз, исполняемый в том клубе, и может к нормальной жизни вернуть.

А у меня, как раз, от нее, от подруги моей, и не было жизни. А еще от наших приятельниц, Данки и Марго. Те по наущению Ляли тоже на каждый вечер искали мне приключений. Радовало одно, именно сегодня компания будет состоять только из нас двоих, так как Марго слегла с температурой, а у Данки была задача костюм зайчика срочно сшить для выступления сынули на утреннике в детском саду. Но чувствовала, мне и Ляльки будет много!..

* * *

Но до вечера надо было день отработать. На службу явилась вовремя и вся такая бодрая, на сослуживцев посматривала с доброжелательством, пока глазами не нашла Наташку Румянцеву. Как увидела ее, прихрамывающую на правую ногу, так взгляд сменила на удивленный.

– Что случилось? Никак ногу подвернула?..

– Мышцу… потянула, – отчего-то сердито ответила она мне. – И как обидно все вышло!.. Там же всего три мужика тренера оказались, а в мое расписание так вообще один. Но он мне не достался! Прикинь, к тетке в группу пихнули. Уж как я от нее отбивалась, как с администратором спорила… И ей, скорее всего, передали, что не желала под ее началом тренироваться. Вот она и взъелась, и давай надо мной издеваться…

– Не должно такого быть. Они же за каждого из вас отвечают. Если какая травма…

– И она сразу испугалась, как вот это со мной случилось, – Наташка похлопала себя легонько по бедру. – Запричитала, раскудахталась!.. Но я не я буду, если с помощью вот этого недоразумения с мышцей не стребую для себя перевода в другую группу. К мужику тренеру, разумеется. Но Инк, этот Александр Алексеевич, вроде бы, староват для меня… На вид возраст к сороковнику приближается. Да и мышц у него… вроде бы маловато. Для тебя, может, и ничего, но мне…

– Как, как?.. А с чего ты взяла, что я тренируюсь у него?

– Ага! – ее глаза вдруг так и заблестели. – Попалась! Да знаю я, что ты не в его группе, потому что за их занятием подсмотрела, а тебя там не видела. И вообще, я тоже на утро теперь хочу переписаться. Вот там достойные мужики группы ведут. Самих-то еще не лицезрела, только по фото на стенде могла оценить. И мне страсть, как интересно знать, который твой из них будет. Подскажешь? Брюнет или блондин? Я не просто так спрашиваю, а для подстраховки. Сама подумай, вдруг глаз положу на твоего мужика? А он на меня как более молодую повестись может. Нехорошо же тогда выйдет: уведу у тебя последний шанс, можно сказать. Опять же, дите случайно могу без отца оставить… – при этом она мерзко так хихикнула. – Так что? Сознаешься? Который из Аполлонов твой будет? Нет? Ну, ты и вредина!

Дальше мы разошлись по рабочим местам и больше на тему «спорта» не говорили. Но Румянцева несколько раз бросала на меня разные взгляды. Среди них были и пытливые, и насмешливые, а потом она впала в какую-то задумчивость и от меня совсем отстала. И слава Богу, потому что работы был воз и маленькая тележка, а я еще хотела у начальства пораньше сегодня отпроситься. Чтобы домой заскочить и переодеться, все же в дорогущий клуб меня Лялька выводила, и она не простит, если заявлюсь в джинсах и блузке. Хотя, меня, наверное, в таком виде и не пустят, там же этот, как его, дресс код, вот.

Я как раз наносила последний штрих вечернего макияжа, как на пороге и нарисовалась подруга. Обвела меня придирчивым взглядом и прищелкнула языком. Надо думать, внешний вид ее устроил. Затем она подошла к креслу, на котором все такое наглаженное и раскинутое дожидалось своего часа платье, и зачем-то потрогала, провела по шелку рукой.

– Хорошо, что я уговорила тебя купить это, а не взяла ты ту темную хламиду.

На этот ее выпад я благоразумно смолчала. Что там народная мудрость гласила про молчание? Вот! Поссориться мы с Лялькой всегда могли успеть. И я, вся такая золотая от сдержанности, молча встала и потянула на себя платье. Красивое, силуэтное, интересного стального цвета. В целом наряд очень шел и к глазам и к волосам и выгодно подчеркивал фигуру. И никакая сила не смогла бы со мной сладить и, ни за что бы, не пошла на поводу у подруги, если бы наряд не соответствовал моему вкусу, и не смогла бы в нем чувствовать себя комфортно. Так что там Лялька говорила про ее уговоры и навязанный выбор?

– Покажись? Великолепно смотришься.

О, да. Была с ней полностью согласна.

– Мы же на твоей машине поедем? Маленькая она у тебя, скромная совсем. Для такого заведения не очень подходит. Там же элита соберется! Представляю, как твой древний Опель Корса поставят рядом с Майбахами, Лексусами и прочими крутыми тачками.

– Куда ты клонишь? – меня ничуть не тронули ее нападки на «мою роднульку», поэтому преспокойно надевала туфли на высоких каблуках, не глядя в Лялькину сторону. – Хочешь такси вызвать?

– Нет. На машине все же комфортнее, особенно потом возвращаться домой. Я предлагаю не подъезжать вплотную ко входу, а чуть до него пройтись.

– Нет проблем, – изобразила гримасу полного согласия. – Пройдемся.

И как потом оказалось, идти пришлось приличное расстояние. А потому, что это был центр города, историческая его часть, там навешали запрещающих остановку знаков, а моя упертая подруга так и не пожелала воспользоваться стоянкой клуба. Вот что она себе придумала?! И благодаря ее капризам, мы убили все время, накинутое про запас, на поиск, куда бы приткнуть Опелек, исколесили немало улиц, а потом мчались по тротуару, стуча каблуками и натыкаясь на встречных прохожих, так как артисты вот-вот должны были начать выступать.

– Уф! Кажется, успели! – выдохнула разрумянившаяся сверх меры Лялька, обмахиваясь нашими пригласительными билетами. – Смотри-ка, а именитые гости еще подъезжают и подъезжают. Наверное, задержат концерт.

Да, я тоже видела, как к ковровой дорожке одна за другой подкатывали все такие блестящие тачки, и из них выходили мужчины в смокингах и дамы в умопомрачительных вечерних нарядах. Они подъезжали, неспешно выбирались из салона, ступали на мягкий ворс ковра и дальше гордо несли себя под ту самую арку. И я не видела, чтобы у кого-то из них спросили пригласительный. Мы же с подругой затратили немало усилий, чтобы пробраться сквозь толпу зевак, далее охранники, очень придирчиво осматривая с ног до головы, стребовали наши билеты, и только потом соизволили сделать пренебрежительный отмах, мол, идите уж. И нам бы войти уже скромненько, бочком-бочком, и занять бы свой, как потом выяснилось, служебный столик в совсем дальнем углу общего зала, но нет, Ляльке приспичило поразевать рот на чужое великолепие…

* * *

Я замерла сбоку от ковровой дорожки. До гостеприимно распахнутых входных дверей оставались считанные шаги. И почти уже уговорила подругу отлипнуть от созерцания чужого великолепия, как меня будто электрическим зарядом прошило. И отчего-то показалось, что это ощущение было не ново. Но когда такое уже со мной приключилось, никак не могла вспомнить.

Память молчала, как самый стойкий партизан, а сердце заколотилось в груди, будто сумасшедшее. Но было и еще, что почувствовала. И это кое-что как раз числилось в списке новых «подарочков» судьбы. То есть дал о себе знать нюх. Откуда донесся такой притягательный запах? И что это? Почему он так странно на меня действовал? Различила отголосок хвои, древесной коры и… третью составляющую не разобрала, не такая еще опытная нюхачка. Но и очень напрягаться себе сама не позволила. Потому что представила, как выглядела. Замерла в напряженной позе, в сумочку так и вцепилась побелевшими пальцами, чуть ли не на мыски привстала, чтобы быть повыше хоть некоторых голов, а еще так и водила носом из стороны в сторону. Когда все это, словно со стороны, увидела, так немедленно себя одернула: стоять спокойно!

Но поздно. Нос все же разобрал, откуда шел тот аромат. И вот ни фига себе, а меня манил запах вновь прибывшего гостя клуба. Из только что подъехавшего автомобиля вышел мужчина в черном смокинге и склонился, скорее всего, чтобы помочь выбраться из салона своей спутнице. Я видела только спину. Но отчего-то не могла отвести от нее взгляда. Что за ерунда? Ведь мало того, что глазами так и впилась в этого субъекта, так меня еще невыносимо потянуло к нему.

Нет, совсем с ума не сошла, но так и подмывало… да хоть бы на глаза ему попасться. Ведь если стала бы стоять столбом, то, как в этой толпе зевак различил бы такую вот идиотку, помирающую от, непонятно откуда, взявшейся к нему тяги. А параллельно с такими вот чувствами и мыслями ухватила Ляльку за руку и так и выдохнула ей свой вопрос:

– Кто это?

Как ни странно, но она сразу же поняла, кто именно меня интересовал, хоть на обозрении были и другие достойные мужчины.

– Игорь Трофимов!

Подруга говорила, много чего. Что-то там про бизнес, чужую недвижимость, я же будто только имя услышала. Но оно мне не сказало ничего. Совсем. Тогда откуда было ощущение, что мы уже виделись? И что та встреча очень важна была? А еще в душе формировалась и крепла уверенность, что надо было что-то такое предпринять, что-то сделать, но обязательно обратить на себя его внимание.

– Я бы хотела к нему подойти.

А вот это мое высказывание наделало переполох. Если до того Лялька просто надо мной посмеивалась, мол, дремучая… от жизни отстала, что такое лето, не знаешь!.. То после подруга чуть на месте не подпрыгнула, и теперь уже она так и ухватилась за мою руку.

– Инка! Не сходи с ума! Он всегда окружен охраной!

Мне отчего-то сделалось смешно. Кто окружен? Какой охраной? Да, я вот точно знала, что этому Трофимову опасаться было некого, это он сам представлял для многих опасность. Но откуда заимела такую уверенность, не могла сказать.

– Да он не про нашу честь. Взгляни, какая краля с ним сейчас появится. Видишь, руку подает…

Я так и напряглась. Подозревала, что на моем лице отразилась высшая степень недовольства. Хорошо, что Лялька глаз не спускала с двери того шикарного автомобиля. Я тоже смотрела в ту сторону. И вот из глубин салона показалась… пепельная блондинка. И я тут же поймала себя на мысли, что так бы и желала ее растерзать. В клочья! И с этим точно надо было что-то делать. Срочно. Потому что внутри себя не просто прилив энергии почувствовала, а прямо как зверь во мне начал поднимать голову. И если бы не предприняла титанических усилий на его подавление, то, наверное, он уже в следующую минуту показал бы злобный оскал. Вот дела!

Но рядом была Лялька, и ее мысли вслух про красотку, про то, каких денег стоит нежность и блеск ее идеальности, про жизнь вообще и нас в ней в частности, помогли мне справиться с неведомым «нечто». Вроде бы та сила улеглась. И я смотрела уже много спокойнее на ту женщину.

Что не девушка, это мне стало сразу понятно. Зрелую красоту имела та особа. Да, еще странность, я как бы ауру той блондинки ощущала. И она как бы светилась. Мощно, горячо. А цвет?.. Было похоже на расплавленный металл. На серебро? Нет, скорее ртуть. Откуда такие ощущения взялись? Да как бы знала!..

И тогда перевела глаза на мужчину. А вот это уже был вулкан силы. И откуда я могла знать его глаза? От даже мимолетного скользящего взгляда мужчины на толпу во мне что-то завибрировало. Нет, эта сталь точно была знакома. Когда, где встретились? А может, мне лучше бы и не знать об этом? Вдруг память отказала не просто, а мне во спасение? От такого соображения сделалось не по себе. И будь у меня хвост, наверное, поджала бы его. Тьфу, черт, что за странные мысли? Какой еще хвост?! Просто слегка соприкоснулась с чуждым мне миром и тут же расфантазировалась. И это все усилилось на фоне моей теперешней душевной нестабильности. Как пить дать, случилась со мной неприятность… от стресса и нервная система разладилась. Вот!

Ага, так принялась рассуждать, продолжая пытаться обуздать нелепые мысли о сближении с этим Трофимовым. Тоже мне! Кто он, а кто я! Но тут меня снова накрыло от его запаха. Потому что эта пара приближалась к нам с Лялькой. И вот ведь, шлейф от парфюма носа как бы не коснулся, а от запаха мужского тела ноздри так и затрепетали. Ох, как он меня будоражил! От всколыхнувшихся вновь ощущений чуть ли завыть не захотелось. Дурдом!

И тогда попыталась отвести глаза. Нет, мне даже это удалось. Я потом уже на подругу стала смотреть, не отрываясь. Но какое-то там по счету чувство вдруг подсказало, что меня заметили. Тот стальной взгляд точно вернулся в толпу и меня выцепил. От него как обожгло висок, и вроде бы мурашки побежали по шее к плечу. Господи! И что теперь будет?

А ничего не случилось. Игорь Трофимов прошел мимо со своей подругой, которая так уверенно опиралась на его согнутый локоть. Они вошли в клуб, а я тогда смогла выдохнуть. Получилось как-то рвано.

– Эй! Ты чего напряглась, подруга? Ин! Пошли, что ли?

* * *

Ну да, конечно, нам достался самый неприметный столик! Дальше всех от сцены и танцпола, задвинут в какой-то полутемный угол. Мы сначала в ту сторону даже не смотрели, думали, это были уже задворки праздничной зоны. Так оно собственно и оказалось. Но не найдя указанного на билете номера тридцать три, обратились к проходящему мимо официанту, он и указал на неприметный совсем крохотный столик. Подошли, а на нем табличка «служебный». Окинули взглядом четыре стула, скромно стоящие по центру четыре бутылки минералки и столько же высоких стаканов. И все. Больше ничего на том столе не было.

– Эй! – попыталась Лялька заловить все того же парня с подносом, чтобы получить разъяснения, только, какой там, он уже умчался. Но моя подруга не растерялась и ухватила за локоть другого, долговязого такого, официанта. – Ошибки нет? Это стол номер тридцать три? А почему здесь вот это?

– Что? – не понял вызова в ее голосе тот молодой мужчина.

– Минералка! На другие столы посмотрите. Там же все иначе: плафон со свечой, украшенный живыми цветами, приборы так и поблескивают в свете люстр, набор бокалов, ваза с фруктами, меню в таких красивых папках, наконец. А у нас?..

– А у вас стол для персонала! Вообще-то здесь обычно осветители ненадолго присаживаются во время шоу, – недовольно поджал он губы и, взяв в руки одну из бутылок с минеральной водой, приложил к ее крышке руку и замер в ожидании. – Воду будете? Открывать?

– Черт! – выдохнула Лялька, плюхнулась на ближайший к ней стул и зашипела. – Ну а меню получить можно? Разумеется, заплатим!

– Меню? – официант озадачился и зачем-то почесал пятерней затылок. – В принципе не возбраняется.

– Тогда тащи сразу и тарелки и прочее… ну, ты меня понял. И это, а пересадить нас поближе к сцене?.. Разумеется, снова за деньги.

– Вот это нет, не получится. Сами видите – гостей море, все занято. И такие все больше люди, которые не потерпят за своими столами… э… незнакомок.

– И даже таких очаровательных как мы? – сверкнула Лялька глазами, то ли угрожающе, то ли обворожительно.

На мужика подействовало. Он не убежал сразу, а сначала пообещал подумать над ее словами.

– Инк! – это она уже ко мне обратилась, когда тот тип скрылся в зале. – Садись уже. В ногах правды нет. Что поделать – будем обживаться. Но как домой вернусь!..

– Не надо бранить благоверного. Он и так расстарался. Ты посмотри, кто сидит в зале. Я только известных артистов десятерых насчитала, еще трех политиков признала…

– А Аллу Пугачеву с Галкиным видела?

– Наверное, не туда смотрела… А Киркоров тоже там? Почему спрашиваю? Так известна же его… вспыльчивость, скажем так. Я бы на всякий случай держалась тогда подальше от того стола. Вдруг ему цвет моего платья не понравится? А я такой подходящий объект для нападения: слабая мелкая женщина, ни охраны, ни связей, ни денег, сама никто и звать меня никак.