Хищник, который меня купил

Глава 9

Селена

Я задрожала.

Еле сдержала всхлип.

Я сидела посреди раскуроченной рубки крейсера, и холодное дуло бластера упиралось мне в висок. Смерть занесла косу — это чувство не новое. А вот гнетущее чувство, будто я вмиг снова осталась одна… ударило наотмашь.

В груди стало холодно, будто сердце обратилось в лёд.

Если до этого ещё по глупости хотелось найти здравое объяснение кошмарной находке на корабле. То бластер у виска доказывал, что я права в своём недоверии. Гора трупов, странный крейсер на перегонке, а теперь это.

Мне угрожал оружием шиариец. "Шиариец" — это синоним слова "убийца". Так чего я дёргалась? Чему удивлялась? И почему так горько? Эта горечь — даже сильнее страха смерти.

Смерть — столько долгих месяцев была рядом. А разочарование в Чезаре — острое и свежее. А разочарование в себе — ещё острее и свежее.

Любые шансы на доверие между нами растоптаны.

Он — сам по себе. Я — сама.

Но на этот раз без резких движений. Без глупостей.

Этот шиариец всё же спас меня… Неважно для каких целей, но спас. Забрал из тюрьмы, а потом, когда корабль рушился — не оставил. Поймал за руку. Вытащил в рубку. И даже не ударил… хотя мог бы — за то, что я сделала, мог бы и убить. По закону империи Гуань он был бы в своём праве. Впрочем, может это впереди… Но сейчас я верну долг, как полагается лекарю… Нет! Как полагается человеку!

На этот раз удержу эмоции. Как бы ни было страшно — удержу. И не из-за бластера у виска, а потому что я сама так решила. Даже если после понесу наказание.

Эти мысли пронеслись в одно мгновение.

Я разлепила пересохшие губы и снова взглянула в мрачное лицо шиарийца, покрытое тёмными разводами.

— Хорошо… виан, — я пыталась сказать твёрдо, но всё же всхлипнула. Спазм сдавил лёгкие. — То что случилось раньше, я не…

— Молчать! — рявкнул Чезар и тут же сжал зубы как от приступа боли. Голос его звучал надтреснуто, сипло: — Делай что требуется и ни шага в сторону. Иначе…

Я часто закивала.

И протянула шиарийцу свою мелко подрагивающую руку. Злиться на грубость — не было смысла. Какое там? Во-первых — я совершила импульсивную глупость. Во-вторых — Чезар с чёрными провалами глаз одной ногой был на том свете и боль, которую он ощущал каждый миг — далеко за пределами моего опыта.

Это я — столкнула его в океан боли.

Рука шиарийца грубо схватилась за мою. С жёстким коротким рывком. Я сглотнула ком в горле, когда дуло плотнее прижалась к моему виску. Бластер стал медленно нагреваться, значит… мой хозяин снял оружие с предохранителя.

Я сжала горячую ладонь Чезара крепче.

Температура у мужчины шкалила.

Прикрыв глаза, нырнула в поверхностное пси шиарийца. И тут же столкнулась с крепкими ментальными щитами. Я осторожно коснулась их, и мужчина будто нехотя, рывком раздвинул стены, убрал защиту. Это было разрешение… чтобы я нырнула в более глубокое пси.

Я так и сделала.

И моё сознание едва не смело волной черноты.

Пространство пси-поля шиарийца бушевало, будто океан в разгар безумного шторма. Такой тьмы гамма волн, затягивающей как смерчи и водовороты чёрных сгустков-провалов — я не видела никогда! Не читала в книгах! Даже в художественной литературе — психоужаса. Чернота — немыслимая. Угольная. Я тонула в ней. В вязкой бесконечной тьме. Это было не загрязнение пси гамма-волнами, который можно отловить ловчей сетью света. Здесь не было ничего кроме тьмы.

Космос великий!

И это ведь из-за меня!

Моя вина. Моя!!!

Здесь мне от правды не скрыться.

Эти бешеные вздымающиеся волны тьмы — последствия удара, который я нанесла шиарийцу обратным лечением. Моя сила подстегнула тьму, которая здесь и без того бурлила… А сейчас и вовсе…

“Селена”, — долетела до меня рваная мысль шиарийца, и я остолбенела, не в силах понять, как он способен связно мыслить?

“Селена. Заканчивай созерцать. Пристрелю. Из гуманизма. Тебя. Потом себя. Но тебя — уж точно. Или нет. Пристрелю себя. Останешься в секторе Эстер-66 одна”.

Это отрезвило.

Рывком вернуло контроль. Я вскинула руки, призывая свою силу из лечебного спектра. Мой энергетический контур объял свет. Тьма зашипела, отступая.

Дальше виан со мной не говорил.

Сформировав длинные горящие плети, я хлестала ими по вздымающейся тьме, испаряя её. И одновременно испускала сияние всей поверхностью энергетического тела. Вспарывала тьму. Это было не просто, всё равно что светить фонариком в ночное небо, где нет ни единой звезды. Свет терялся… слишком слабый, для столь безумной стихии.

Но я не сдавалась.

Я давно не практиковалась, но сейчас прилагала все усилия, какие только могла. Не щадила себя, не экономила силы. Сосредоточилась только на задаче, не отвлекалась на сомнения и страхи. Всё потом… потом.

Я была очень редким сильным пси-лекарем, про таких говорят “вне категории”. Правда счастья мне это не принесло… Но хотя бы сейчас помогало. Там где упал бы любой другой лекарь — я держалась — волевым усилием контролировала свет и наполненность хлыстов, бешено черпая всё новую энергию из внутреннего источника.

В реальности — шли мгновения. Здесь же — время болезненно растягивалось.

Я выжигала тьму будто целую вечность, пока гуталиновая ночь из бури гамма-волн не сменилась грязными сумерками. Стена чёрного энергетического дождя не сменилась просто жалящим ливнем.

Руки мои упали.

Я перевела дыхание.

Чёрные водовороты и смерчи перестали затягивать.

Это уже было похоже на то, что я видела в пси шиарийца раньше. Всё ещё плохо, но не настолько, чтобы невыносимо крутило от боли на грани агонии. По крайней мере — я на это надеялась.

И даже наметился силуэт “заглушенного рукава реки” — отмершего энергоканала, по которому Чезар раньше держал связь со своим братом-близнецом. Теперь, погибшим.

Здесь — на мёртвой границе было особенно чёрное пятно.

Я собиралась с ним разобраться.

Я перенесла своё источающее свет энергетическое тело к тьме, которая колыхалась возле рукава. Выкрутив силу на максимум без подготовки запустила обе руки во мрак. Грубо. Больно. Голова будет чугунная. Зато и эффект получится лучше.

Я слишком виновата. Даже если Чезар убийца. Даже если меня не ждёт ничего хорошего… Вокруг — столько боли. Что смерть во сто крат милосерднее.

Тьма вскипела под моими руками. Под ней я заметила сверкающие нити мысле-образов. Это обрывки эмоций и чувств Чезара — они свободно блуждали по пси поле, но возле оборванного рукава их концентрация была особенно высокой. Пока я выжигала тьму, они проходили сквозь меня, транслируя эмоции шиарийца — испытанные когда-то, но так и оставшиеся здесь, на глубоком слое.

За несколько минут я перехватила отголоски шока, боевого азарта и ледяной решимости.

А потом перед моим мысленным взором высветилось неведомое иномирное слово — “Авалон”. Это слово-образ было пронизано целым спектром рваных диких эмоций Чезара, часто, противоположных друг другу. Ненависть, тоска, злость, отчаяние… и ещё много всего — яркого, противоречащего друг другу, почти что от любви к ненависти и обратно.

Но я не стала присматриваться. Не хотела отвлекаться… Мне нужно было ещё много очистить… Эти чёрные пятна. Эти провалы-воронки. Я снова призвала плети, я сияла отчаянно, как в последний раз.

“И всё же… — мелькнула мысль. — “Интересно… что такое… Авалон?”

***

Контакт разорвали грубо.

Не заботясь о том, как я из него выйду.

— Достаточно, — жёстко выплюнул Чезар.

Я распахнула глаза, пытаясь осознать, где я. Но меня окружала тьма — резкий выход из пси ослепил меня. Из носа снова полилась солёная кровь. Тело налилось слабостью, а в разум будто тумана нагнали. Я сидела беспомощная в темноте — уже в объективной реальности.

С тоской почувствовала, как на моей шее вновь защёлкивается ошейник-ограничитель.

Краски медленно проступали.

Сначала пришли два тёплых золотых огонька. Я подождала. И огоньки превратились в жёсткие внимательные глаза шиарийца.

Я нервно рассмеялась. И тут же всхлипнула, расплакалась — черноты в глазах не было, чёрный венозный рисунок ушёл с лица Чезара. Ни одного знака критической перегрузки. Кроме теней под золотистыми глазами шиарийца.

Это была очень сильная и хорошая чистка. Лучшая моя работа — на грани невозможного! Хотя там ещё чистить и чистить, но худшее позади.

Я утёрла слёзы и счастливо улыбнулась — это был триумф! Сознание шатало туда-сюда. И лишь с задержкой в несколько мгновений ко мне вернулась последовательная память: Бах — предательство жениха, Бах — тюрьма, Бах — пытки. Домогательства. И ярким всполохом: Чезар! — надежда на спасение. И — новый удар! Покойники в грузовом шлюзе — жёсткое крушение надежд — а затем — и крейсера — ТЬМА неведомой прежде категории, и… Авалон.

Улыбка сползла с моего лица.

Все краски снова стали яркими. Покорёженная панель управления. Рваная космийка шиарийца. Хищно раздувающиеся ноздри. Жёсткий странно-красивый рот. Настороженно зависшая в воздухе надо мной алая дуга хвоста с раздвоенным кончиком.

Я затравленно подняла глаза на Чезара. Суровое лицо красноволосого шиарийца я теперь видела чётко. Он так и нависал надо мной, но по горящему взгляду и характерному движению зрачков, я поняла, что мужчина частью сознания сейчас проверяет своё пси-поле.

Я рвано шумно выдыхаю.

Сильная рука Чезара держит бластер. Дулом в пол.

— П-простите, виан, — снова заговариваю я.

И шиариец выныривает из пси. Снова направляет всё своё острое внимание на меня. Я едва удерживаюсь от того, чтобы не втянуть голову в плечи. Мой голос звучит глухо:

— Поймите. Вы… вы же всё равно собирались... от меня избавиться. Убить.

Чезар саркастично приподнимает одну безупречную бровь. Алый хвост делает жест… я не знаю невербалику шиарийских хвостов, но воображаю будто этот жест — тоже саркастично-вопросительный. Навроде: “С чего такие громкие выводы?”

— Какой бред, человечка, — произносит Чезар, выпрямляясь и прожигая меня ледяным взглядом. — Получается, ты уронила крейсер в самый опасный сектор этой галактики из-за своей женской паранойи?

Он продолжает притворяться?!

Продолжает врать?! Зачем?!

Я зло стиснула зубы.

От судьбы не уйдёшь.

И к чему вилять?

Я вцепилась пальцами в подлокотники.

Набрала воздуха в грудь.

И как в ледяную воду сиганула:

— Я видела гору мертвецов, виан! — выкрикнула я, но крик получился задушенный, будто мне стиснули горло. — Перегоняли корабль в док?! Это ложь! Скажите как есть! Вы тут всех убили?! Захватили этот корабль?! Здесь одни лишь трупы! Признайтесь уже! Я привыкла ждать смерти! Не надо держать меня за дуру! У вас глаза убийцы! Я видела такие много раз! У тех, кто мучил меня в тюрьме!

Я кричала.

Меня сорвало.

Эмоции подкатили к глазам и выплеснулись горячими слезами. Разом навалилось прошлое — карцер, эксперименты. Тьма, одиночество и боль! Почему я думала, что в этот раз будет иначе?! Не будет! Но просто не надо лжи! Не надо…

— Не ври мне! Скажи правду! — кричала я, вжимаясь спиной в кресло и подняв руки, готовая защищаться если Чезар ударит. Я ждала, что вот-вот…

А лицо Чезара закаменело. Он сунул бластер в кобуру на поясе и жёстко взял меня рукой за плечо, буквально вытаскивая из кресла. А потом перехватил поперёк живота, так что я повисла в его руке.

— Поставь меня на ноги! — Я исходила на вопли, но Чезару это было как писк комара. Он вышел из покорёженной рубки в более менее целый коридор, и пошёл по нему.

Я вдруг подумала — он тащит меня в ту комнату с мертвецами!

Чтобы свернуть мне шею там и бросить!

— Нет! Нет! — Я била его кулаками и выкручивалась. Я вырывалась страшно! Чудом ничего не сломала себе в этой односторонней борьбе. Шиариец словно не замечал моих метаний. Просто тащил меня вглубь тихих коридоров мёртвого корабля.

Наконец, он выломал ногой дверь в какую-то комнату и позволил мне вывернуться из его хвата. Задыхаясь от паники, я метнулась к стене — подальше от красноволосого убийцы, но… далеко не ушла. С секундной задержкой осознала, что на мою талию надёжно держит в кольце мощный алый хвост!

Я попыталась содрать его. Но бесполезно!

Я задрожала… Если бы хвост не держал, то упала бы на пол.

Всё... Всё! Это конец твоего пути. Селена. Это конец…

— Смотри, — вернул меня к реальности жёсткий приказ Чезара, — смотри, человечка. Ты хотела правду? Ну так посмотри вокруг!

Я вскинулась, сквозь слёзы оглядела комнату.

И онемела.

Истерика свалилась куда-то в желудок, прорываясь лишь редкими всхлипами. Но и они пошли на убыль.

Помещение, куда меня принёс Чезар я видела впервые. Здесь всюду стояли капсулы гибернации — они горели голубым. Комната была заставлена ими подобно древней гробнице Земли-один! На индикаторах капсул мигали жёлтые огни: автономный режим. Я вытянула шею и поняла — все, кто в них лежит — шиарийцы: через прозрачную панель были видны мощные тела, раздвоенные хвосты покоились в дополнительном секторе капсулы.

По световым панелям капсул вижу… все — в тяжелейшем состоянии! Проекции показателей жизнедеятельности рисуют синусоиды.

Все — с критическими повреждениями!

Что?

Что это такое?!

Чезар притянул меня к себе ближе, я невольно упёрлась ладонями в широкую грудь мужчины, и его золотые глаза словно вспыхнули.

— Отвечай, человечка, — глухо рычал шиариец почти что мне в губы, — что ты видишь?