Хиллаут

– Ма, это моя комната, если хочешь, можешь пока переночевать здесь, – не испытывая никакого желая жить с матерью в одной комнате, я все же "выдавил" из себя это предложение.

– Не беспокойся, я найду где остановиться, – без труда разгадав мое нежелание, она притянула меня к себе и, поцеловав, добавила: – спасибо.

Я поспешно отстранился, кто-нибудь из персонала клиники мог случайно выйти из своей комнаты и увидеть нас в "неудобный" момент. Времени до начала обязательного периода Труда оставалось минут пятнадцать, так что, сославшись на занятость, я оставил маму одну, двинувшись вниз по лестнице в подвал.

Рабочий "день" начался как обычно, и единственное, что его отличало от предыдущих дней, моя рассеянность. Я время от времени "зависал", припоминая увиденное в городе, мысли о том, что мир слишком быстро меняется и я не успеваю за событиями, оказывали непонятное действие.

"Внимание!

Вы находитесь под действием средней ауры Холода

Урон 3 ед./мин."

Неожиданное сообщение от системы "выдуло" посторонние мысли.

– Что за на? – не став материться вслух, я все же выговорил первые буквы.

Продолжая свою работу, я с опаской посматривал на красный бар в верхнем левом углу интерфейса. Время шло и ничего критического пока-что не происходило. Надетый на мне сет медбрата, вкупе с прокачанной защитой от Холода, давали +4 к резисту.

"-А если бы не успел прокачать? – мысленно спросил я сам себя и себе же ответил: – был бы писец котенку!"

– Леша?! Ну как ты? Справляешься? – заглянувшая в морг мама оказалась неожиданным посетителем.

– Нормально, – я махнул рукой, показывая, что все в порядке.

– Не слишком холодно? ХП успевает отрегаться? – проявив неожиданные познания в лексике компьютерных игр, она породила подозрение.

– Ма?! А это не ты Холод подкрутила? – уточнил я, вспомнив ее рассказ о возможностях Свободнорожденных на своей территории.

– Конечно я, кто еще о твоей прокачке побеспокоится, время от времени пробуй снимать сет, чем больше величина разницы между защитой и уроном, тем быстрее качается резист! – произнеся очередную прописную истину, она поежилась и добавила: – холодно тут у тебя, пойду, после работы зайди ко мне, Марина тебя проведет.

Офигев от услышанного, и особенно от того, что мама уже где-то устроилась и командует Мариной, я несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул. В очередной раз события развивались слишком быстро и я не успевал за ними следить.

"-Еще что ли в интеллект вложиться?" – мысленно пошутил я, не испытав при этом никакого желания улыбнуться.

"Внимание!

Обязательное время исполнения Труда истекло.

Труд: 40.426/ 1.000.000

Награда: 180 монет"

На сегодняшний день количество реально возрожденных людей не достигло даже двенадцати тысяч. Но, пятикратный коэффициент, которым я пользовался последние три недели, позволил "намотать" счетчик до сорока тысяч. Посидев как-то вечером за калькулятором, я высчитал, что если так и дальше пойдет, то уже к концу года я смог бы полностью закрыть обязательства по Труду.

"-Вот бы еще трупы не заканчивались", - помечтал я, так как для реализации этого плана требовалось четверть миллиона реальных тел на столах морга.

Смахнув всплывшее в конце рабочего дня сообщение, я запоздало сообразил, что помимо количества возрожденных, в привычном тексте изменилось что-то еще. Вернув логи, я уставился на цифры, "застряв" взглядом на величине награды.

"-Сто восемьдесят монет, блин, откуда столько?" – удивился я, но почти сразу же вспомнил слова матери о том, что кто, если не она позаботится о сыне.

Решив не изменять своим привычкам, я направился в столовую, Голод уже давал себя "знать", да и с матерью разговор мог затянуться.

– Хозяйка приказала сразу же привести тебя к ней, как появишься, – Марина, обычно язвительная и улыбчивая, сегодня была сама на себя не похожа.

– Какая хозяйка? – сделав вид, что не понимаю, о ком она говорит, деланно удивился я.

– Появилась тут одна, Свободная, больницу под свой контроль взяла, ну, как раньше Яков Сеич, – скривившись, как если бы надкусила лимон, Марина изобразила свое отношение к "новой власти".

– Пообедаю сначала, – отмахнулся я от ее слов.

– Леша, ну пожалуйста, пойдем со мной, тебе сложно что ли? – плаксивые нотки в голосе девушки оказались для меня полной неожиданностью.

– Марин, ты чего? – остановившись, я более внимательно посмотрел в ее лицо.

– Она мне штраф влепит если я не смогу тебя к ней привести! – ее глаза подозрительно увлажнились.

– Ну, пошли коли так, – отчего-то женские слезы всегда на меня действовали и я не мог отказать: – кстати, что за штраф? Раньше вроде нас не штрафовали?!

Пока мы шли, Марина пожаловалась, что якобы за ее нерасторопность, новая хозяйка снизила величину награды за ежедневный труд до пяти монет. Девушка, целью которой было накопление средств на восстановление параметра Духа, очень сильно переживала из-за этого и надеялась, что больше ее не будут штрафовать.

"-Ну, это вряд ли", - подумал я, зная своих родителей.

Оказалось, что мама устроилась здесь же, на первом этаже, в том самом кабинете, где некогда состоялся мой первый и последний разговор с Яков Сеичем. Марина заходить в помещение отказалась, боясь лишний раз попадаться на глаза "начальству". Пройдя в дверь, я огляделся, как и раньше здесь присутствовали голые стены, шкаф, рабочий стол и кожаное кресло. Оценив "на глаз" удобство кресла, я не стал в него садиться, впереди было еще восемь часов "работы", которые я проведу сидя на колченогом табурете в подвальном помещении больницы.

Неприметная дверь, которую было не видно из-за боковой стенки шкафа, распахнулась, пропуская вперед маму. С ее приближением на мои плечи навалилась тяжесть, складывалось впечатление, что сам воздух стал более вязким и плотным.

– Что это? – не зная, как объяснить испытываемые мной ощущения, я чуть повел плечами в стороны, как если бы пытался сбросить с себя навалившийся груз.

– А, это, – без труда поняв мою пантомиму, мама уселась в кожаное кресло: – это защита от возрождённых по Труду.

Видя мое непонимание, ма напомнила о способности хозяина территории менять ее свойства.

– То, что ты испытываешь, это побочное действие защиты, – мама откинулась на спинку кресла: – чем ближе кто-либо из вас ко мне окажется, тем сильнее на него будет давить гравитация.

– А Марину зачем оштрафовала, мало что ли власти над людьми? – очередная демонстрация моего бессилия игнорировать возможности Свободнорожденных, вызвала злость и породила язвительность.

Мало того, что люди были вынуждены работать против своей воли, так еще и прикончить Свободнорожденного теперь становилось целой проблемой.

– Ты то чем недоволен? Мало монет получил?! – прищурилась мам: – из всех работников больницы ты один и работаешь, остальные только баклуши бьют, а в конце рабочего дня получали столько же, сколько и ты!

– Как это столько-же? – злость и язвительность тут же уступили место возмущению.

– Распределение доходов происходило по умолчанию равными долями на всех, я поменяла настройки, указав всем минимум, а тебе максимум, – продолжая изображать недовольство моей "вспышкой", ма поджала губы.

– Спасибо, – сообразив, что был не прав, извинился я.

– Эх, теперь тебя даже не обнять, – оставаясь в кресле, мама сама нашла "изъян" в активированной защите от сапогов.

"-Ну, хоть что-то хорошее", - мысленно порадовался я, внешне постаравшись изобразить смущение.

– Ладно, я не за этим тебя звала, – переходя на деловой тон, она выпрямилась и положила руки на столешницу.

Очередная идея, пришедшая в голову ма, заключалась в продаже бафа "надгробие". Планов его применения оказалось множество, начиная от накладывания заклинания на Свободных перед силовой акцией, заканчивая моим личным участием в боевых действиях.

– Ты пойми, – увещевала она: – не сегодня завтра Свободные узнают о том, что я здесь обосновалась и придут. Защита "хозяина" на Свободных не подействует, так что через несколько месяцев я появлюсь на одном из столов в твоем морге. Мне нужно что-то, чтобы меня не трогали, и это что-то, это возможность использования "Надгробия"!

– То есть твои слова о том, что ты хочешь попробовать и, если у тебя не получиться, то ты возродишься по Ограничению, были всего лишь словами? – не зная, как правильнее выразить охватившее меня смятение, я решил прицепиться к ее обещанию стать такой же как я и отец.

– Ты не понимаешь и не поймешь, пока сам не станешь Свободным, – опустив глаза в стол, она некоторое время просидела в неподвижности, после чего вновь подняла на меня свой взгляд.

Всмотревшись, я не увидел там ничего, что напоминало бы мне мою прежнюю мам. Несвойственная ей жесткость, а так же готовность идти до конца. Судя по всему, передо мной сидел человек, который уже не являлся моей матерью, по крайней мере в социальном плане.

– В общем так, сегодня у меня переговоры с одним из лидеров отряда, если все пройдет как надо, то с завтрашнего дня готовься работать на один час дольше, – подвела она итог нашей встрече.

В столовой царило уныние и тишина. Снижение награды за рабочий день не осталось не замеченным, кассирша, являвшаяся одновременно и поваром, сидела на своем "насесте" с потухшим взором.

"-Блин, не справедливо как-то, – подумал я, набирая на поднос еду: – та же Маринка работает, как и кассирша эта, остальных то ладно, а этих за что?"

Пообещав себе что-нибудь с этим сделать, я отнес поднос за угловой столик. Во время еды мои мысли невольно свернули к предложению-приказу хозяйки по использованию моего бафа.

"-Рано или поздно другие отряды тоже узнают про баф "Надгробие" и будет опять война", - как бы я не прикидывал, при всех вариантах получалось возобновление боевых действий на территории больницы.

Мысль о том, что в этой заварушке будут гибнуть Свободные, меня приятно порадовала. А еще одна мыслишка, что и хозяйка может погибнуть, вызвала двойственные чувства. Не желая копаться в этом, я постарался переключиться на другое, но осадок из надежды, нетерпения и переживания, остался.

"-Блин, все равно мои способности будут засвечены, – дошло до меня, когда я уже допивал компот и готовился встать из-за стола: – кто-бы не стал после матери хозяином больницы, он так же, как и она, будет пытаться меня использовать!"

Настроение после этого резко испортилось, так что вторая половина рабочего дня прошла в плохом расположении духа.

Увеличение урона от Холода оказалось неожиданно полезной вещью. Раньше, когда люди возвращались к жизни, многие из них донимали меня своими вопросами. Попадались и такие, что не хотели уходить из морга, проявляя любопытство к процессу Возрождения. Теперь же, с увеличением наносимого урона, задерживаться в подвале более чем на одну минуту, никто из них не рисковал.

"-Вали, вали давай", - очередной хам, решивший, что он самый-самый, сбежал, получив уведомление системы об ауре Холода.

Мелькнувшая мысль породила идею и я задумался над ее реализацией. Неудачные возрождения, позволившие мне в свое время получить пазлы заклинания "надгробие", я давно не практиковал. Усилившийся Холод давал теперь новую возможность умерщвлять людей и я решил ею воспользоваться. Собрав четыре простыни с ближайших трупов, я примотал тканью конечности избранной жертвы к ножкам стола, после чего применил заклинание Возрождения.

Предусмотрительно воткнутый кляп, а так же завязаны глаза, лишили меня дискомфорта как от чужих криков, так и от будущих неприятностей, как если бы человек увидел и запомнил своего "мучителя", решив в будущем отомстить.

Возрожденный и связанный, мужчина умирал долго. Вначале он пытался порвать удерживающие руки и ноги путы, потом сжался всем телом, в надежде сохранить тепло. Через какое-то время затих, как если бы умер. Но тело не спешило исчезать, так что и я не спешил его развязывать, выжидая.

"Внимание!

Вы косвенно убили человека

Получен пазл заклинания: Холод 1/100"

Сообщение совпало с исчезновением тела. Судя по названию, мне досталось что-то боевое, и, если это окажется действительно так, то я точно не буду в будущем испытывать угрызений совести, "ростки" которой "проклюнулись" во мне из-за только-что содеянного.

"-Хорошо еще что сейчас не обязательное к Труду время, – отметил я: – мужик не менее двадцати минут помирал"

Желание тут-же повторить удавшийся эксперимент, я с трудом в себе поборол, сообразив, что где-то там, на улице в районе баррикад, Свободные ждут Возрожденных людей. Мне следовало поумерить свой "аппетит" и сделать так, чтобы умирающие от Холода люди не сильно повлияли на статистику ежедневного пополнения рядов городских отрядов.

До конца дня я стал обладателем еще семи пазлов, если так пойдет и дальше, то всего через пару недель я узнаю, что же мне досталось за свою "изобретательность". Стоило мне на сегодня закончить и выйти наверх, как сидевшая на своем месте Марина тут же оживилась.

– Леша, там хозяйка, сказала, как ты появишься, чтоб сразу же к ней шел, – выпалила она.

– Ок, – не став возражать, я развернулся и пошел в нужную сторону.

Живот обвинительно заурчал, привыкший в это время получать пищу. Но, подводить Марину мне не хотелось, да и любопытство, как прошли переговоры, притупляло чувство голода. Дойдя до конца коридора и свернув, я чуть не сбился с шага, обнаружив двух Свободных, стоящих по обе стороны от двери кабинета. Продолжая идти вперед, я оценил их комплекцию как охранник, широкоплечими телами которых хорошо прикрываться от пуль недоброжелателей.

– Кхозяйке, вызывали, – не доходя пяти метров, я кивнул головой на дверь, давая понять, куда и зачем направляюсь.

Один из охранников остался на месте, в то время как второй приоткрыл дверь и что-то спросил. Дождавшись ответа, он кивком головы подтвердил, что все понял и вернулся на прежнее место. Дверь осталась приоткрытой и, не получив прямого запрета, я вошел в мамин кабинет.

– А вот и наш доктор, – полуобернувшись, чтобы лучше меня видеть, среднего телосложения мужчина показал свои желтые зубы.

– Патолого-реаниматолог, зовут Алексей, – поправила его ма и, повернувшись ко мне лицом, представила своего гостя: – познакомься, это Аркадий Викторыч.

– Здрасьте, – кивнул я.

– Ну? Ты и в правду можешь сделать так, чтобы убитый человек тут же воскрес? – задал мужчина свой первый вопрос.

– Могу, – переборов в себе раздражение от того, что мне нукали, ответил я.

– И что тебе для этого надо? – продолжил он свои расспросы.

– Желание и время, – не готовый к такому повороту событий, я сказал первое, что пришло в голову.

– Ну, твои желания мы выполним, а насчет времени, так мы теперь все как бы бессмертны, – хохотнул он.

– Прежний хозяин, Яков Сеич, тоже желания обещал выполнять, – вспомнив прошлое, на моем лице появилась кривая улыбка.

– Может продемонстрируешь свое умение? – пропустив мои слова мимо ушей, Аркадий Викторыч повернулся лицом к выходу из кабинета и чуть повысил голос: – Леонид!

Дверь тут же распахнулась и на ее пороге появился охранник, тот самый, что заглядывал в комнату и спрашивал пускать меня или нет. Решив не межеваться, я выставил в его направлении правую руку и пробормотал невнятные слова. Все присутствовавшие в кабинете внимательно за мной наблюдали, было очевидно, что они стараются запомнить все, что я делаю.

Судя по расфокусировавшимся глазам, охранник получил сообщение и сейчас полез в личный интерфейс. Не растерявшись, я подошел к нему вплотную и воткнул вынутый из кармана нож снизу вверх, метя кончиком ножа в область сердца.

– Ты бля что творишь! – сорвался с места сидевший до этого с невозмутимым видом их главный.

– Леша! – вскочив с кресла, воскликнула ма.

– Бм, – удар в мою голову от ворвавшегося в помещение второго охранника, опрокинул меня на пол.

– Если вы подождете, то он сейчас воскреснет, – проговорил я, заставив нависших надо мной Свободных замереть в различных позах.

– Хорошо, – сделав шаг назад, мужчина потянул кончиками пальцев за рукав второго охранника, призывая последовать своему примеру: – ждем.

Скосив глаза, я смотрел на то место, где лежал убитый Леонид. Меньше чем через минуту, его тело зашевелилось, после чего мужчина сел, а затем и встал. Для себя я отметил, очевидное преимущество в использовании "Возрождения" второго уровня по сравнению с "Надгробием". "Надгробие" позволяло вернуться к жизни только в период существования тела в реальности. Если тело исчезало, человек уже не мог воспользоваться предоставленным шансом.

– Сука! – первые же слова, слетевшие с языка Возрожденного, ничего хорошего не сулили.

Впрочем, вернувший себе прежнюю невозмутимость глава отряда Свободнорожденных, остепенил громилу и попросил его выйти за дверь. Второй охранник остался в комнате, судя по тому, как он расположился, мужчина был готов по первому сигналу прибить меня на месте.

– Чтож, демонстрация прошла успешно, хоть и не без неожиданностей, – успев обдумать увиденное и прийти к каким-то выводам, он повернулся к моей матери и веско заявил: – уважаемая Лидия, ваше присутствие здесь, в качестве хозяйки, вызывает очень большое сомнение. Я, если честно, склонен посадить на ваше место своего человека, для других отрядов он будет независимой фигурой, в то время как мой отряд получит неоспоримые выгоды.

– Она останется здесь хозяйкой, или будет новая война, – не дав замешкавшейся с ответом матери раскрыть рот, я вмешался в чужой разговор: – если она умрет, то я сам выйду к баррикадам других отрядов, демонстрируя свое умение.

– Ты так уверен, что мы не сможем тебя блокировать? – недобрый прищур чужих глаз обещал устроить мне персональные круги ада: – боль, много боли, уверен, что выдержишь?

– Долго держать вы меня не сможете, я единственный, кто Воскрешает людей, мое отсутствие сразу же заметят, – чувствуя за собой Правду, мне было наплевать на сидящего передо-мной человека: – единственный вариант, при котором я буду сотрудничать с вашими людьми, это ее неприкосновенность.

– Я не могу этого гарантировать, – разведя руки в стороны и отрицательно покачав головой, мужчина вновь стал прежним, невозмутимым и слегка насмешливым: – другие отряды тоже могут о ней узнать и прийти сюда, так же как и мы.

– Значит я буду сотрудничать и с другими отрядами, а не только с вашим, – перекопировав его жест с разведением рук в стороны, спаясничал я.

– Я подумаю, что мы что-нибудь придумаем, – отвернувшись, собеседник дал понять, что диалог со мной закончен, в то время как с хозяйкой им еще было что обсудить: – уважаемая Лидия, расскажите пожалуйста, как вы планировали осуществлять получение членами моего отряда этого бафа? Как я понимаю, после использования, его требуется обновлять?!

Разговор перешел к вопросам, на которые у меня не было ответа, так что мне оставалось лишь слушать с нескрываемым интересом. Для гостя информация явно была не новой, в то время как я впервые узнал, что хозяин может раздавать дополнительный Труд. Обдумав услышанное и припомнив, как Марина получила Труд "торговки", я мысленно согласился с тем, что задуманное действительно возможно. Мать, являясь хозяйкой данной территории на текущий момент и могла сгенерировать для меня условия Второго Труда.

– Ну, если мы все обсудили, не буду вас больше притеснять, – с насмешкой во взгляде, он обвел голые стены тесного для четверых человек кабинета и встал со своего места, обронив в мою сторону: – а ты держись подальше от Леонида, он злопамятный.

– Пусть нож вернет! – вспомнив, что из за этого охранника я остался без оружия, сказал я в удаляющуюся спину.

Леонид в точности выполнил распоряжение своего босса, зайдя в комнату, он протянул мне нож, в последний момент перевернув его и воткнув в грудь.

– Возвращаю, – со злобой в голосе, но со спокойным лицом, он меня убил.

Имея возможность Возродиться здесь же, в кабинете, я воздержался от демонстрации способности перед оставшейся в одиночестве матерью. Несмотря на то, что вчера ночью я не однократно использовал Возрождение, ма так и не поняла, как я смог убить двух Свободнорожденных, "расчищая" путь до баррикады.

"-Нафиг, а не то еще что-нибудь придумает", - подстраховался я.

Появившись в подвальном помещении морга, я как был голышом вернулся назад в ее кабинет. Ма продолжала сидеть за столом, моя одежда лежала там же где я упал и умер. Подобрав вещи, я не спеша оделся, мысленно прикидывая, чем бы заняться после ужина.

– Ты зачем влез в разговор? Кто тебя просил? Ты что, не понимаешь, что все испортил? – вместо того, чтобы сказать спасибо, ма попыталась отыграться на мне, вымещая раздражение за провал в устроенных переговорах.

– Я голодный, в столовку пойду, – не обратив на обидные слова внимания, я шагнул в сторону двери.

– Стоять! – одновременно с ее голосом на мои плечи навалилась тяжесть.

В отличие от гостей, которым я мог сопротивляться и даже убить, противопоставить что-либо хозяйке на ее территории я не мог. Тяжесть оказалась настолько велика, что вначале я рухнул на колени, после чего полностью оказался лежащим на полу. Тяжесть не стала меньше, давя, она выдавливала даже воздух, который еще оставался в грудной клетке. Вдохнуть не получалось, дергаясь, я никак не мог обогатить свою кровь кислородом.

Слова, громкие и обвинительные, не достигали моего сознания. Перед глазами плыли радужные круги, от давления в ушах стоял непрекращающийся шум. Через какое-то время я умер от удушья, вывалившийся язык и сиплое дыхание не остановили хозяйку во время устроенного наказания.

Очутившись в черном ничто, я какое-то время обдумывал случившееся. Смерть от руки постороннего, воспринималась теперь равнодушно, умерев от "рук" собственной матери, я почувствовал, как то немногое, что нас еще связывало, окончательно рвется.

"-И зачем она все в интеллект вложила? – раскачанная Мудрость продолжала пагубно на меня влиять и я искал оправдание чужим поступкам: – кто бы мог подумать, что человеческая личность так сильно подвержена влиянию от возможностей тела"

Повспоминав школьные, а потом и студенческие годы, я навскидку припомнил не менее десятка примеров, когда физически сильные парни начинали задирать всех вокруг, чувствуя свое превосходство в новой среде, а красивые девчонки, пользовались своей внешностью, "вертя" сильными парнями. Размышлять об этом можно было долго, только вот практической выгоды от этих мыслей было не много.

"-Главное самому человеком остаться, – сказал я сам себе: – не скатиться ни в быдло, ни в любозадов"

Вспомнив, что нахождение в нигде притупляло чувство времени, я решил здесь не "рассиживаться" и возродился. В морге меня никто не ждал, так что прихватив простынку с тела одного из трупов, я прямиком направился в столовую. Оставленные для меня блюда находились на раздаче, взяв остывшие тарелки, я подтвердил списание денежных средств.

– Что-то ты припозднился сегодня, – получив уведомление, кассирша выглянула из кухни и оценила мой внешний вид: – а что в простынке-то? Одежду куда дел?

– Хозяйка к себе вызвала, два раза умер, – честно ответил я.

– Ох ты ж господи, – перекрестившись половником, который держала в это время в своей руке, запричитала женщина: – и за что нам такое наказание, а?!

Тетя Варя, та самая кассирша и одновременно повар, оказалась на самом деле не плохим человеком. Разговорившись еще в конце первой недели моего вынужденного проживания в больнице, я узнал, что она мать троих детей, двое из которых уже взрослые.

Принявшись за еду, к мерзкому вкусу которой я уже стал привыкать, мои мысли раз за разом возвращались ко Второму Труду. Мать, вернее теперь хозяйка, придумала работу, в результате исполнения которой, я должен накладывать заклинание "Надгробие" на Свободнорожденных.

Для того, чтобы скрыть наши действия от других отрядов, она предложила использовать стоящую рядом с больницей церковь. Здание находилось рядом с баррикадой, которую как раз и контролировал отряд сегодняшнего гостя. После того, как мир изменился, многие религии понесли невосполнимые потери в рядах своих верующих. Хозяйка предложила замаскироваться под одну из множества новообразованных сект, проводя ежедневные литургии, или мессы, как кому больше нравиться.

"-Рядовым бойцам вовсе не обязательно знать, что и как на самом деле", - припомнил я ее слова, сказанные в кабинете главе отряда Свободнорожденных.

– Это точно, совсем не обязательно, – скептически сказал я вслух, доедая второе: – особенно не обязательно всем знать, кто именно накладывает этот баф.

Когда я пришел в свою комнату и открыл дверь, то обнаружил там сразу две вещи. Вернее не воодушевленным предметом являлась только моя одежда, которую кто-то принес и аккуратно развесил на спинку стула. В то время как полностью голая Марина, вполне себе была живой.

– Маш, ты здесь чего, а? – замерев на пороге, растерялся я.

– Мне хозяйка приказала, – лежа на моей кровати, девушка неотрывно смотрела в потолок.

– Ладно, ты это, под одеяло залезай, прохладно же, – сказал я, параллельно с этим соображая, что теперь делать.

Девушка явно получила приказ выполнять все мои прихоти, только вот на тело с параметром Духа ниже двадцати, я не то что не возбуждался, я даже смотреть на него не хотел.

Зайдя в душ, я помылся и почтил зубы. Моя комната, когда-то являвшаяся палатой для ВИП клиентов, имела не только санузел, но и диван, стоящий у противоположной стены от кровати. Решив его использовать, я достал из шкафа комплект белья и расстелил его на новом месте.

– Спокойной ночи, – выключив свет и укутавшись одеялом, пожелал я в темноту.

Ответом мне было молчание, что подумала девушка о моем поступке я не понял, впрочем, меня это не сильно волновало. Главное было то, что мне не пришлось ложиться спать с Мариной. День выдался насыщенным, перевернувшись на другой бок, я сразу же заснул.

Утром девушки в комнате уже не было, одевшись и спустившись вниз, я застал Марину на привычном месте за рабочим столом.

– Привет, как спалось? – поздоровался я.

Ни на мои слова, ни на мое присутствие, девушка никак не отреагировала. Попытка поймать ее взгляд так же ни к чему не привела. Мысленно плюнув на чужие комплексы, я не стал ей докучать, оставив в одиночестве. Восьмичасовой день начался как и все дни до этого, с той лишь только разницей, что теперь я ждал дополнительного времени по исполнению Труда и гадал, как именно действует заклинание "Холод".

– Тебя хозяйка к себе требует, – стоило мне выйти из морга на обед, как начавшее уже утомлять требование прозвучало из уст Марины.

– Хорошо, спасибо, – кивнул я и направился в нужном направлении.

– Принимай, – холодно бросила ма, стоило мне появиться в ее кабинете.

"Пастырь.

Цель: наложить баф Надгробие

Прогресс: 0/1.000"

Призовой навык: Ораторство

Ограничение: доступен при исполнении обязательства по Труду"

Как и в случае с Мариной, когда девушка взяла Второй Труд "торговки", Приз содержал только навык, без улучшений характеристик тела. Глянув на хмурое лицо ма, я передумал что-либо говорить. Видимо хозяйка территории больницы волновалась о том, как все пройдет, и злилась из-за того, что все будет не по ее плану.

Подтвердив принятие обязательств по Труду, я покинул кабинет. Настроение тем не менее было нормальным, в столовой меня ждал горячий обед, а после этого, "зарабатывание" новых пазлов заклинания Холод.

– Леша, хозяйка приказала тебе напомнить, что тебя ждут, – заглянувшая в морг Марина поежилась от холода и улыбнулась: – я спросила ее кто ждет, так она отмахнулась, буркнула что-то типа того, что ты сам все знаешь.

– Спасибо Марин, – обрадовавшись, что девушка со мной вновь заговорила, улыбнулся я.

Глянув на часы, показывавших без четверти шесть, я отложил приготовленные для очередного трупа простыни. За сегодняшний день я получил еще девять пазлов и, перед тем как пришла Марина, собирался организовать десятый, последний на сегодня, несчастный случай.

"-Ладно, и так нормально", - сказал я сам себе.

Путь от больницы до церкви занял пять минут. К моему приходу главный вход уже был открыт а внутри собралось не менее сотни Свободнорожденных. Мое появление было полностью проигнорировано, на что я немного обиделся и решил за это "отыграться". Взобраться на возвышение, с которого служители церкви проповедовали, не составило труда. Более того, у того места, где я встал, оказалась отличная акустика. Начав говорить, вначале громко, а потом немного потише, я с легкостью перекрывал шум толпы.

– И да пребудут с вами Имя его, Помыслы Его, Деяния Его, – пятиминутная речь, экспромтом прозвучавшая на одном дыхании, неожиданно увлекла даже меня самого.

Не являясь приверженцем какой-либо религии, я никогда не ходил на церковные службы и не знал, как все должно происходить. Оказавшись на помосте, мысли о том, что кто-то изменил наш мир, сами собой пришли на ум и вылились в довольно складные слова. Глянув на толпу людей, я не поверил своим глазам, над головой каждого из смотрящих в мою сторону людей, система подсвечивала странный значок в виде "кошачьего зрачка".

"Внимание!

Доступно использование навыка Ораторство

Да/Нет?"

Зная, что наградой за взятие Второго Труда является навык, я как то не ожидал визуальной реализации процесса его использования. Между тем, над некоторыми людьми странные символы стали гаснуть, сообразив, что теряю "аудиторию", я поспешил активировать закл.

– Благословляю! – вслед за вытянутой в сторону толпы рукой, "понеслось" громко произнесенное слово клик-маркера.

Иконка сработавшего заклинания "Надгробие" посерела в меню быстрого доступа, обнулившаяся мана информировала об успешной активации. Шум, поднявшийся после этого в церкви, свидетельствовал о том, что попавшие под действие бафа люди, получили системные сообщения.

– Эй, иди сюда, – стоило мне сойти с парапета, как стоявший сбоку Леонид поманил за собой.

"-Да ничего он мне не сделает, – успокаивал я себя, двинувшись следом за громилой: – по крайней мере не после того, как я только что облагодетельствовал почти сотню человек".

Но, несмотря на логичные доводы, идти куда-то за Свободным, убившим тебя на кануне, оставалось немного боязно.

– Леша, почему не все мои люди получили баф? – глава городского отряда, приходивший вчера на переговоры к хозяйке, выражал всем своим видом недовольство.

– Я не собираюсь возиться с каждым по отдельности. Кто меня слушал, тот получил, кто не слушал, пусть завтра внимательнее слушает, – не ожидая наезда, я отмазался первым, что пришло в голову.

– Вчера тебе не требовалось, чтобы Леонид тебя слушал, – прикинув процент правдивости в моих словах, усомнился он.

– Использовать навык можно как массово, так и индивидуально. В обоих случаях оно полностью обнуляет параметр маны, а ее регенерация занимает двадцать минут, – соврал я: – заниматься с вашими людьми по одному я не намерен, это будет слишком долго и не эффективно. Пусть все сразу привыкают, что это происходит только так и не как иначе!

– Да ты… – подал голос Леонид, но тут же замолчал, прерванный взмахом своего командира.

– Хорошо, завтра все, я повторяю все, будут тебя внимательно слушать, – для придания большей значительности своим словам, он сжал кулак, продемонстрировав его величину перед моим носом: – и если, не дай бог, кто-то опять останется без бафа, придется тебе "исповедовать" каждого по отдельности!

– Наставлять на путь истинный заблудшие души есть моя прямая обязанность, – чуть прикрыв веки и сделав одухотворенное лицо, нараспев сказал я поддавшись церковной атмосфере.

– Шут, – оценив мои старания, он кривовато улыбнулся.

– С дороги, – не преминув толкнуть плечом, Леонид устремился вслед за двинувшимся на выход командиром.

Весть о том, что посетивший "проповедь" получает в качестве "благословения" возрождающий баф, разнеслась словно пожар среди отряда Свободнорожденных. Уже на третий день, количество желающих попасть на литургию превысило возможности помещения церкви. Дело дошло даже до потасовки, во время которой к сожалению никто не умер.

– Алексей, службы теперь будут проводиться два раза в день, – отозвав меня в сторону после того, как я "отчитал" очередную проповедь, безапелляционно заявил Аркадий Викторыч.

Обращение ко мне по взрослому имени, слегка притушило раздражение. Глянув на Свободнорожденного, а так же на маячившего за его спиной Леонида, я нехотя кивнул головой в знак согласия.

– Когда там у тебя обязательства по Труду заканчиваются? – демонстрируя знания того, как работает система принуждения, а так же то, что знает обо мне более чем достаточно, он продолжил: – как пообедаешь, так и подходи, к двенадцати часам. Ну и вечером, часиков в девять, думаю будет в самый раз.

Не имея альтернативного предложения, позволившего бы мне избежать дополнительной нагрузки, я повторил вялый кивок головой в знак своего согласия. Оставшись один, я некоторое время размышлял, чем бы заняться, через некоторое время придя к выводу, что сам себя обманываю и имеющийся выбор не так уж и велик.

Вернувшись в больницу, я свернул в один из кабинетов, в котором еще вчера обнаружил подключенный к сети компьютер. Интернет работал как и прежде, разве что соцсети, как и компьютерные игры, стали пользоваться куда меньшей популярностью. Тишина и отсутствие Марины, позволяли полностью расслабиться и не отвлекаться на события реала.

Позависав на городском форуме, я ознакомился с произошедшими за день изменениями. Отряды свободнорожденных продолжали делить город, время от времени отвоевывая друг у друга то тот, то этот участок территории. Карта города, расцвеченная яркими границами, наглядно показывала, кто-где закрепился и где сейчас идут боевые действия. Информация была актуальной и полезной не только для Свободнорожденных, но и для таких же как я. Зная, где сегодня спокойно, а куда лучше не соваться, имеющие достаточно времени на отдых между обязательств по Труду, люди планировали свой досуг, посещая кафешки и парки.

"-Бля, у одного меня все не как у всех", - в который раз посетовал я на отсутствие свободного времени.

Админами и модераторами городского форума являлись возрожденные по Ограничению люди. Выбрав свой Труд, они теперь занимались сбором информации, круглосуточно общаясь в соцсетях и устанавливая личные контакты. Новости, собранные со всего города, выкладывались в одном месте, привлекая все больше и больше людей на городской форум.

"-Повезло, если до этого этим же занимались, – подумав об модераторах и админах, я прикинул, как бы чувствовал себя на их месте: – мне бы наверное тяжеловато без знаний в этой области и наработанного ранее опыта пришлось"

Как и ожидалось, отряд Жураевских, названный так по фамилии Аркадия Викоровича, за последние сутки смог закрепиться на ранее спорных территориях. Электростанция, а так же железнодорожный узел, отошли под его полный контроль. Читая комментарии, я не мог не отметить, что воюющие стороны стараются захватывать здания не причиняя урон имеющейся там инфраструктуре. В обновленном мире, ничего само по себе не восстанавливалось и не чинилось. Для любого ремонта требовались как люди, так и материалы, а так же время, много времени.

Два часа за экраном пролетели незаметно, глянув в очередной раз на часы, я выключил комп и направился в свою комнату. Внутри обнаружилась Марина, девушка опять лежала в голом виде на моей кровати, уставившись в потолок.

– Гхм, – кашлянув, я попробовал привлечь ее внимание: – Марин, ты, это, если не хочешь, то можешь не приходить.

– Тебя не спросили! – с какой-то злостью, абсолютно мне не понятной, огрызнулась она и отвернулась к стене.

Выдворять девушку силой я не видел смысла. Каким образом хозяйке удалось заставить девушку действовать вопреки своей воли, так же оставалось загадкой. На все мои вопросы по этому поводу, Марина молчала, не желая видимо еще больше позориться. Задумавшись, я продолжал стоять лицом к кровати, вид бледных ягодиц что-то во мне "шевельнул", породив мысль, а почему-бы и нет.

"-Не-не-не, я себя не на помойке нашел", - спустя затянувшуюся минуту я нашел для себя причину, по которой отказываюсь.

Сходив в туалет, я сполоснулся в душевой кабинке и почистил зубы. Диван находился рядом с выключателем, потушив в комнате свет, я залез под одеяло и поворочавшись почти сразу уснул. Через какое-то время мой сон был прерван Мариной, девушка молча, с каким-то остервенением в движениях, укладывалась рядом со мной. Темнота не сильно ей помогала, впрочем, спустя пару минут девушка затихла, прижавшись ко мне всем телом.

Диван был одноместным, отодвинуться от нее, так, чтобы не упадать самому на пол, у меня не получалось. Женское тело оказалось теплым, не до конца слетевший сон подтолкнул мысли, что можно спать и так, и я расслабился. Через какое-то время заложенный на генном уровне рефлекс продолжения рода сработал и все произошло как-то само по себе.

Проснувшись по будильнику внутреннего интерфейса, я не обнаружил Марины ни на диване, ни на кровати. Избавленный от необходимости общаться с девушкой после совместно проведенной ночи, я испытал заметное облегчение. На рабочем месте девушка так же отсутствовала, решив, что она просто отошла в туалет, я не стал придавать этому значения и проследовал дальше в подвал морга.

Восемь часов прошли в привычном ритме, первые тридцать минут я возрождал только женщин, вторую половину часа, мужчин. Никакого особого смысла я в это не вкладывал, рутинная работа заставляла меня самому себе искать развлечения.

– Обедать пойдешь? – закончив, я вышел из морга, поднявшись по лестнице.

Как и все дни до этого, Марина сидела за своим рабочим столом. Ее голова была опущена, длинные волосы ниспадали вниз, закрывая лицо. Движение головой, в отрицательном жесте туда-сюда, послужило молчаливым ответом.

– Ну, как хочешь, увидимся, – и раньше не особо вникая в ее проблемы, я двинул в столовку.

Утренняя, вернее предобеденная, месса прошла без эксцессов, текст импровизации от частого повторения стал более целостным и информативным. Слушавшие меня Свободные даже стали улавливать в произносимых словах смысл и на их лицах проявилось одухотворенное выражение. Патетическое воззвание, насчет Имени, Помыслов и Деяний, традиционно стало финальной фразой.

– Благословляю! – воздев правую руку над толпой, громко произнес я.

Свободнорожденных, не получивших бафа не было, а если и были, то меня больше никто не донимал по этому вопросу. Дополнительно ко всему, я испытывал некое удовлетворение от проделанной работы. Находиться под выжидающим взглядом почти двух сотен людей, оказалось на редкость приятным ощущением.

Вечернюю отработку в морге увенчало получение двадцать пятого пазла заклинания, медленно но верно я шел к поставленной цели. Марина как и днем, вечером отказалась со мной ужинать, продолжая прятать лицо за волосами.

"-И чего это она? – поужинав и выйдя на улицу, я невольно задумался о ее сегодняшних странностях: – надеюсь это не из-за того, что произошло вчера ночью?"

Толпа людей, стоявшая перед церковью, при моем приближении начала втягиваться под своды здания. К тому моменту, когда я забрался на помост, все пришедшие уже замолкли и их лица были обращены в мою сторону.

"-Давно бы так, – самодовольно отметил я, после чего подумал: – надо как-нибудь этим воспользоваться"

После вечерней мессы оставалось пару часов до "отбоя" и я направился в кабинет с подключенным к интернету компьютером. Пока я "работал", в сети появились первые слухи о том, что с бойцами отряда Жураева что-то не так. Очевидцев возрождения Свободнорожденных прямо на поле битвы было очень мало. Выкладывая в чаты свои заявления, они ничем не могли подтвердить свои слова. Народ, падкий на возможность уязвить чужое эго, не преминул воспользоваться ситуацией и как мог троллил ситуацию.

"-Ничего, это ненадолго, – зная чуть больше чем остальные, я мог спрогнозировать развитие событий: – скоро все, в один голос, взвоют от несправедливости а так же будут искать возможности переметнуться к Аркадию Викторычу"

Насколько я знал, выйти из одного отряда и перейти в другой не представляло никакой сложности. Личный интерфейс Свободнорожденного не имел никаких "карающих" функций. Единственной опцией, распространяющейся на члена отряда, являлась "защита" от сапогов при нахождении на территории хозяина.

– Нда, что-то быть Свободным вообще нет никакого резона, – оформившаяся мысль так сильно противоречила моим прежним убеждениям, что я даже произнес ее вслух: – а еще в этих отрядах наверняка полно шпионов.

Уловив последнюю мыль, до меня дошло, что мое участие в литургиях, как основного действующего лица, наверняка уже не является секретом для глав остальных отрядов. Прикидывая и так и этак, я старался сообразить, чем мне это грозит и как я могу это использовать.

"-Еще что ли в интеллект вложиться", - мысленно произнес я риторическую шутку, так как слишком часто за последние недели я тормозил, не зная, что делать в той или иной ситуации.

Выключив компьютер, я поднялся на третий этаж больницы. Марина уже находилась в комнате, единственным отличием от предыдущих дней, стало нахождение ее тела под одеялом. Отметив это краем сознания, я буркнул, привет, и направился в санузел. К концу дня голова уже плохо соображала, так что я помылся, почистил зубы и направился спать.

Оказавшись под одеялом, я поворочался на диване, устраиваясь поудобнее. Темнота в комнате и молодой организм напомнили о том, что произошло прошлой ночью. Сон и усталость сняло как рукой и мое тело охватило одно единственное желание. Поворочавшись еще пять минут, я понял, что больше ни о чем другом думать не могу. Решившись, я тихонько встал с дивана и направился к стоящей у противоположной стороны кровати.

Марина продолжая лежать, повернувшись ко мне спиной. Немного помявшись, я приподнял край одеяла и юркнул внутрь. Сначала просто полежав и не встретив сопротивления, я подобрался еще поближе, через пару минут полностью прижавшись к ее телу. Нижнего белья на девушке не было, как не было его и на мне. Еще лежа на диване я был "готов", так что оставалось перевернуть девушку на спину и приступить к "делу".

– Я тебе нравлюсь? – вопрос, заданный в полной темноте и тишине комнаты, подействовал охлаждающе.

– Ты прикольная, веселая, – с некоторой запинкой, начал я перечислять ее достоинства: – с тобой всегда интересно, ну, если ты конечно в настроении.

– А внешне? Я тебе нравлюсь? – продолжая чего-то допытываться, вновь спросила она.

– Параметр Духа можно поднять любой девушке, только не каждая после этого станет хорошим человеком, – наконец-то сообразив, что надо говорить, сказал я.

Расчет оказался верным, Марина сама провернулась в кольце моих рук и прижалась в поиске поцелуя. Вчера мы вроде бы начали целоваться только с середины "процесса", впрочем, это ничего не значило. Сегодня получилось лучше, чем вчера и мне даже показалось, что грудь у Марины стала более упругой, а попа более шелковистой.

"-Нет, не показалось", - проснувшись отчего-то до того как прозвенит будильник, я смог оценить перемены, произошедшие с телом девушки.

Марина как раз выходила из санузла, падающее через дверной проем освещение очертило изгибы ее тела. Заметив, что я проснулся, она дотронулась до выключателя, заливая комнату светом висящей под потолком люстры.

– Доброе утро, – улыбнулась она и, глянув на темное окно, поправилась: – вернее доброй ночи.

– Ну, если просыпаться каждый день в два ночи, то вполне можно для себя решить, что это и есть утро, – слегка завороженный ее улыбкой, ответил я и добавил: – а кто не согласен, пусть идет нафиг.

Улыбка, как и лицо, а так же ее тело, Марину было не узнать. Единственным способом, которым девушка могла добиться такого эффекта в современных реалиях, являлось увеличение параметра Духа до ста процентов. Продолжив мысленно логическую цепочку, мне стало понятна настойчивость, с которой Марина добивалась моей благосклонности.

"-Да, умеет моя мама замотивировать", - раздраженно подумал я.

Видимо на моем лице что-то отразилось, завернувшись в полотенце, девушка подошла ко мне и присела на край кровати. Вместо ее улыбки, еще минуту назад озарявшей лицо, появилось озабоченное выражение.

– Ты чего? – пытаясь поймать мой взгляд, она протянула руку и дотронувшись до моего плеча.

– Ничего, вставать пора, – решив избежать неприятного разговора, я откинул одеяло и попытался встать.

– Что значит ничего? Ты охренел что ли? Тебе что, та я прежняя больше нравилась, да? – с пол оборота "завелась" Марина: – ты там уже свихнулся в своем морге, и теперь тебе только трупы нравятся!?

В результате взаимных оскорблений, затянувшихся на пять минут, я успел высказать все, что думаю по поводу девушки, которая ради возвращения молодости ложиться под того, на кого ей укажут. Марина, до которой наконец-то дошло, что я обо всем догадался, неожиданно расплакалась.

Уходить из комнаты, где скрючившись на полу сидит девушка и ревет в полный голос, не позволило мне то, что я мужчина. До начала периода обязательного Труда оставалось еще двадцать минут, плюнув на все, я подхватил ее на руки и понес вниз. Преодолев первый лестничный пролет, я лишь слегка запыхался. Весу в Марине было от силы сорок с небольшим килограмм, моего параметра Сила едва-едва хватало на задуманное.

К счастью она и не думала вырываться, напротив, девушка крепко обняла меня за шею, уткнувшись в мое плечо. Спустившись до первого этажа я прошел по коридору и усади ее на стул за рабочим столом. Посидев еще какое-то время перед ней на корточках, я несмело гладил ее по коленкам и заглянул в зареванные глаза.

– Ладно Марин, как бы там ни было, ты мне понравилась не за то, как выглядишь, а за то, какой-ты человек, – решив использовать тот же прием, что помог мне ночью, сказал я перед тем как оставить девушку одну.

– Иди уже, не хватало чтобы ты опоздал и нахватал из-за меня штрафов, – легонько толкнув, сказала она.

Прежней злости и обиды в ее голосе не оказалось, решив, что дело сделано, я облегченно выдохнул и отправился в подвал. Как и в любой день до этого, на столах морга лежали трупы. Отчего-то решив возрождать сегодня только женщин, я восемь часов старался не думать об завязавшихся отношениях. Но, сколько бы я не гнал от себя эти мысли, по всем параметрам получалось, что между нами назревало нечто большее, чем просто секс.

– Блин, и чего мне так не везет то, а? – спросил я сам себя вслух.

Отработав положенное время, я вышел из морга и был удостоен приятного зрелища. Марина была одета в свой привычный халат, но, неброский макияж, а так же аккуратно уложенные волосы, превращали нее в совершенно другого человека.

– Пошли обедать? – как будто только меня и ждала, девушка встала со своего места.

– Хорошо выглядишь, даже отлично, – несмотря на все мысли о том, что не стоит демонстрировать чувства и слишком сильно сближаться, я не смог сдержаться и сделал комплемент.

– Спасибо, – ее глаза довольно блеснули.

"-Вот блин!" – только и смог мысленно сказать я, укоряя себя за усугубление ситуации.

После обеда я возрождал только мужчин, ежеминутный ритм изредка прерывался процессом получения пазла заклинания "Холод".

"-Итого сорок один", - довольный достигнутым результатом, мысленно подытожил я результаты трудового дня.

Впереди меня ждала вечерняя литургия, а так же разговор с матерью. Если она, являясь хозяйкой территории, то могла выдать мне такое задание, в результате которого параметр Духа достиг бы ста процентов.

– Кто тебе сказал такую глупость? – мое появление ма восприняла благосклонно, несмотря на разногласия в исполнении плана, у нас все получилось и она продолжала быть хозяйкойтерритории больницы.

– Ну, я подумал, что это ты помогла Марине Дух поднять, – сообразив, что кроме собственных домыслов, у меня нет ни одного факта подтверждающего свою теорию, я стушевался и последние слова промямлил.

– Леша, если ты забыл, то я напомню, единственной мерой Награды в новом мире являются монеты, – дождавшись, пока я вновь на нее посмотрю, ма продолжила: – те пункты к статам, что получил ты и подобные тебе после возрождения, не более чем вынужденная необходимость, гарантирующая способность сапогов исполнять Обязательства по Труду.

– Ма, а как же ты? Ну, и другие свободные? У вас же нет обязательств? Откуда вы монеты берете? – после мыслей о себе, я задумался об остальных.

– Система начисляет хозяину территории Призовые монеты, размер которых соразмерен производимому на этой территории Труду, – не очень понятно выразилась она.

– Это как? – на городском форуме информации об этом мне как-то не попадалось и я в который раз поймал себя на мысли, что просиживая в сети, я занят чем угодно, но только не поиском полезных данных.

– Возьмем к примеру территорию, на которой стоит магазин. В нем работают три человека, продавец, грузчик и уборщица, каждый из них выполняет нормированный объем работ, – подражая интонацией голосу учительницы, растолковывала для мне ма: – Если они справились со своей работой, то в конце рабочей смены получат монеты. Но, если у магазина есть хозяин, то и он получит монеты. Все просто, чем лучше выполняется Труд, тем большую Награду получит Свободнорожденный.

– А продавец, а грузчик? – заподозрив неладное, решил я уточнить: – их Награда тоже увеличится?

– Вспомни, сколько дней ты "пахал" по шестнадцать часов? Хотя бы раз система начислила тебе больше обычного? – "ткнув" меня в очевидное, ма еще пять минут "распиналась" о том, как все устроено.

По ее словам, единственным, кто мог изменить величину получаемых монет, был хозяин. Впрочем, даже он не мог выйти за определенные рамки, имея право изменять доли, но не общий объем у ежедневно выплачиваемой суммы. Методом "кнута и пряника", взявший на себя обязательства хозяина, Свободнорожденный должен был стимулировать рабочий процесс, добиваясь максимальной производительности. Пряником, как не сложно было догадаться, являлись монеты, а кнутом – возможностью изменять параметры окружающей среды. То, что данной функцией Свободнорожденные пользовались для защиты от сапогов, являлось скорее частным случаем, нежели правилом.

– И сколько монет ты получаешь? – заинтересовавшись, ради чего мать так рисковала, стремясь попасть в больницу, спросил я.

– Две тысячи в день, – ее ответ прозвучал с нарочитой небрежностью.

– Сколько-сколько!? – я аж привстал со стула, услышав неслыханную цифру.

– А ты что думал? Что я за жалкие тридцать монет буду "убиваться"? – развеселившись от моего возмущенного вида, "фыркнула" хозяйка территории.

– Но, откуда столько? Неужели больница приносит такой доход? – вернувшись на место, я просто не понимал, этого.

– Ты хорошо работаешь, плюс, каждая территория имеет свой индекс, от нуля до десяти, от которого зависит множитель к начислению Призовых монет, – пояснила она, еще больше запутав.

– Подожди, какой еще индекс? А у больницы он сколько? – не успев задать первый вопрос, я задал второй.

– У больницы индекс равняется восьми, для сравнения скажу, что электростанция, имеющаяся в нашем городе в единственном числе, имеет семерку, – видя готовые сорваться с моего языка вопросы, ма продолжила говорить: – у магазинов индекс единица, как и у общественного транспорта, насосные станции водоканала двоечка, туда же входят районные подстанции сети электроснабжения. Тройка у территорий, на которых что-нибудь производят, тот же хлебозавод например. Чем большее значение имеет объект для инфраструктуры города, тем выше индекс.

– Получается, что у больницы, на территории которой находится единственная точка Возрождения, индекс должен быть максимальным, – прикинув общую схему, предположил я.

– Я тоже так думала, когда жила в квартире и собирала доступную информацию. Но, как видишь, в городе оказалось есть что-то еще, еще более ценное и важное, – чуть разведя руками, хозяйка показала, что и сама разочарована этим фактом.

– Ну а ноль? Ты сказала от нуля до десяти, – "прокрутив" полученные новости еще раз в голове, поинтересовался я.

– Ноль присваивается квартирам и частным домам, можно выдать Второй Труд и за его выполнение хозяин будет получать доход, – нехотя пояснила она.

– Это посуду мыть что ли? – улыбнулся я, вспомнив рассказ Светы о том, как ее младший брат с утра до вечера пылесосил квартиру: – как-то я с трудом представляю себе Свободного, сумевшего взять Второй Труд. Это же прерогатива возрожденных по Ограничению!

– А я и не говорила, что работать должен Свободнорожденый, – ма недовольно поджала губы.

"-Блин, а не из-за этого ли она с отцом поругалась? – пришла догадка в мою голову: – даже если это не так, лучше не спрашивать"

Задумавшись, о чем бы еще спросить, я помолчал, переваривая информацию. Мать тоже не спешила говорить, замолчав. Постепенно мои мысли вернулись к причине, из-за которой я сегодня здесь оказался. Ответ на то, как Марина сумела поднять параметр Духа до ста процентов, судя по всему матери был не известен.

– Ма, я пойду, поздно уже, скоро спать ложиться, – до запланированного "отбоя" оставалось всего тридцать минут и я встал с насиженного места: – и, если не сложно, добавь долю в Призовых монетах Марине и Татьяне Семеновне. Медсестра по шестнадцать часов из-за меня пашет, а повар готовит каждый день на всех, неудобно же.

– Иди, без тебя разберусь, – продолжая размышлять о чем-то своем, она раздраженно махнула рукой.

Выйдя от матери, я несколько поспешно поднялся в комнату и облегченно выдохнул. Марина была здесь, опасение, что она перестанет приходить в мою комнату не оправдались. В отличие от предыдущих дней, сегодня девушка не стала пренебрегать одеждой, оставив на теле полупрозрачную ночнушку и белые носочки.

Лежа на животе, она чуть-чуть покачивала пальчиками ног, дергая ими в такт играющей в наушниках мелодии. В ее ладонях лежал телефон, слушая музыку, Марина с кем-то активно переписывалась. Присев рядом с ней на кровать, я заглянул в экран гаджета.

– Представляешь, отряд Жураевских сегодня днем сталелитейный завод пытался отбить, – отвлекшись, она подставила щечку для поцелуя, после чего вернулась к телефону: – здесь видео выложили, так там четко видно, как убитые встают и снова идут в атаку!

Говорить об бафе Надгробие и том, что я единственный кто его может раздавать, я не стал. Вместо этого, я притянул Марину к себе и начал покрывать ее тело нежными поцелуями. Делавшая вид, что очень занята общением в сети, девушка какое-то время продолжала тыкать в экран телефона своим пальчиком. Но, через несколько минут мои усилия достигли успеха, ее дыхание участилось, а затвердевшие соски подсказали, что я на верном пути.

– Я хотел извиниться, – сказал я, спустя сорок минут.

Марина умиротворенно лежала на моей груди, думая о чем-то своем. Наступивший момент показался мне очень удачным и начал откладываемый разговор.

– Ты это о чем? – приподняв голову, девушка повернулась, чтобы увидеть мое лицо.

– Ну, за утро, я наговорил тебе всякого, – не желая признаться в том, что ходил к матери, чтобы удостоверяться в правдивости ее слов о том, замялся я, подбирая слова.

– И что? Больше так не думаешь? – почувствовав недосказанность в моих словах, Марина села на постели, повернувшись ко мне в пол оборота.

– Не знаю, просто решил тебе поверить, поверить, не требуя доказательств, – заранее прокручивая в мыслях этот разговор, у меня все выходило гладко, однако, начав говорить, сейчас я "спотыкался" на каждом слове.

Помолчав пару минут, она что-то решила для себя, после чего улеглась назад, вернув голову на прежнее место. Запустив в ее волосы ладонь, я стал пропускать их через пальцы, время от времени массажируя кожу головы.

– Я хотела умереть, – не думая, что Марина что-нибудь скажет, я удивился, услышав ее тихий голос: – в ту ночь, когда мы были вместе, минус пять единиц к Духу.

– Добровольное перерождение? – зная "цену" данной услуги от системы, так как сам однажды так же был вынужден поступить, догадался я: – и зачем? Тут же до рабочего места две минуты вниз по лестнице.

– Это было не первый раз, – еще тише произнесла она: – третий.

– Ты что? Специально Дух просаживала? – ничего подобного от девушки я не ожидал и испытал искреннее удивление: – но зачем?

– Не хотела жить, – продолжая лежать на моей груди, призналась она.

– Это из-за внешности, да? – спросил я, после чего и сам догадался, что другой причины у Марины быть не могло.

С "зарплатами" возрожденных по Ограничению, чтобы накопить миллион, требовалось не менее десяти лет и это при условии отсутствия трат. Ну а после того, как моя мать снизила ставку выплат до минимального значения, накопление заветной суммы превратилось для Марины в несбыточную мечту.

Вспомнив, как накануне девушка прятала от меня свое лицо, я сообразил, что чем ниже было значение ее параметра Духа, тем хуже становилась его внешность и самочувствие.

"-Этакая пытка, дающая время на раздумье", - пронеслась в моей голове догадка.

Впрочем, сидящая сейчас передо мной девушка опровергала данные логического умозаключения. Пройдя весь "путь" и обнулив Дух, вместо того, чтобы окончательно умереть, к Марине вернулась прежняя красота и здоровье.

– Что то я ничего не понимаю, – признался я: – Дух достиг нуля и снова стал сто процентов?

– Да, – кивнув головой, Марина с легко угадываемой грустью в голосе добавила: – только вот теперь мне не двадцать два года, как было пару дней назад, а двадцать три.

– Иди сюда, – потянув девушку за руку, я приобнял ее за плечи и утешительно добавил: – все будет хорошо.

Имевшийся рядом с изголовьем кровати выключатель погрузил комнату в темноту. Ночная тишина обволокла нас со всех сторон, позволяя расслабиться и заснуть. Я лежал, обнимая доверчиво прильнувшую ко мне девушку и думал о том, насколько "оригинален" оказался человек, перепрограммировавший инфополе нашей планеты.

Принудительно повзрослевшая на один год, Марина не ощутила в себе никаких перемен. Но, мне отчего-то подумалось, что когда ее возраст достигнет отметки в сорок или пятьдесят лет, даже при сто процентном параметре Духа, внешность, как и мировосприятие, окажутся совсем не такими, как сейчас.

"-Хорошо, что Марина не знала про систему штрафов, – додумывал я, проваливаясь в сон: – в сообщении системы однозначно указывалось, что при величине Штрафа, равной обязательству по Труду, наступает окончательная смерть проштрафившегося индивида"

Несколько следующих дней прошли в каком-то состоянии нирваны, забросив интернет, я все свободное время проводил вместе с Мариной. Мы вместе завтракали, обедали и ужинали, посвящая каждую свободную минуту общению и сексу. Немногочисленные "обитатели" больницы не могли спокойно "пройти" мимо наших отношений и каждый, в силу своей язвительности, старался прокомментировать происходящее.

– Ну что, голубки, ненаворковались ещё? – сидевший за соседним столом столовой, Владимир Олегыч ухмыльнулся в усы.

– Не завидуй, – оторвавшись от еды, Марина показала ему язык и вернулась к прерванной трапезе.

– А где Алла? – так же не испытывая пиетета перед "врачом" с отделения Духа, я "запустил" ответную шпильку.

– Не сошлись характерами, – упоминание о медсестре, назначенной Трудом ему в помощь по отделению, стерло улыбку с лица мужчины.

– Ты бы ей цветы подарил, или еще что, – недолюбливающая ничего не делающего в больнице доктора, Марина дала очередной "совет".

– Ей монеты подавай, а где я для нее работу найду? – вспомнив, что и сам сидит на минимальной "зарплате", Олегыч недовольно скривился.

– Ничего-ничего, лет через десять от желающих поднять Дух отбоя не будет, – не унималась сидевшая рядом со мной девушка.

– Приятного аппетита, – проиграв этот "раунд", доктор встал со своего места и направился на выход.

– Грязную посуду за собой уже не убрать? Нашёл прислугу!? У нас здесь самообслуживание! – тут же подала голос Татьяна Семеновна, сидевшая на привычном месте за кассой.

Дойти до выхода из столовой Владимир Олегыч не успел, через распахнувшуюся настежь дверь в помещение ворвались двое неизвестных. Пистолетным выстрелом в упор они убили доктора и, не останавливаясь, продолжили движение вперед. Я сидел лицом к выходу и видел все с самого начала. Когда Марина повернулась на шум, неизвестный оказался от нее в трех метрах, после чего прозвучал еще один выстрел.

Оцепенение, которое до этого охватило мое тело, неожиданно прошло, сменившись всплеском адреналина. Впрочем, единственное, что я успел сделать, так это вскочить со своего места. Этим движением я облегчил задачу нападавшим, стоя в полный рост, мое тело представляло крупную мишень.

Темнота привычно последовала за моментом смерти, после чего видимость вокруг прояснилась и я стал иметь возможность видеть нападавших. Двое мужчин, убив Семеновну и обыскав кухню, молча покинули столовую. Пройдя в бестелесном состоянии сквозь стену, я решил посмотреть куда они направились, но смог заметить только мелькнувшие в конце коридора силуэты. Получить информацию о том, кто это и зачем нас убили, несмотря на свои возможности, мне не удалось.

"-Ладно, надо наверное в морге возродиться, – решил я: – пока ничего не ясно, лучше прикинуться, что я такой же как все"

Сет одежды медбрата остался в столовой, поежившись от Холода, я решил понаблюдать за тем, как поведет себя мой бар здоровья. Накануне я получил +4 к защите от Холода и, по идее, дальнейшее ношение сета "медбрат" становилось не актуальным.

"-Нормально вроде", - оценив подрагивающий бар, я убедился, что вполне смогу справиться и без даруемой шмотками защиты.

Пока наблюдал за "здоровьем", обратил внимание, что и желтый бар Голода полностью заполнен. Несмотря на то, что дообедать мне не удалось, шкала указывала сто процентов.

"-Не иначе как из-за того, что меня Свободные убили", - нашел я единственное объяснение.

Обязательное время по Труду на сегодня я уже отработал, так что покинуть морг мне ничего не помешало. Поднявшись на первый этаж, я застал неприятную сцену. Один из нападавших тискал Марину, запустив руку в ее "декольте", в то время как второй явно ждал моего появления.

– Ну что, парень, если не хочешь, чтобы с твоей девушкой забавлялась двадцать четыре часа в сутки толпа мужиков, то сейчас ты пойдешь с нами и будешь делать все, что тебе скажут! – уверенность в том, что я выполню все их требования, сквозила в каждом слоге.

– В жопу пошел, – ответил я.

– Ответ неверный, – наведя на меня пистолет, удерживаемый до этого в расслабленной руке, он нажал на спусковой крючок.

Вновь "пройдя" через темноту, я появился в коридоре. Не подозревающие о том, что я их слышу и вижу, неизвестные остались на месте.

– Будешь? – тот, что тискал Марину, высвободил руку и чуть пихнул девушку в сторону своего компаньона.

– Не, надоело, – отмахнулся тот.

– Для Глашки силы бережешь?! – поддел его "товарищ".

– Глашка огонь! – ухмыльнувшись, он не стал отнекиваться.

На этом разговор прервался, узнать о том, кто они и какие цели преследуют, мне не удалось. В наступившей тишине мужчины наблюдали за тем, как Марина пытается уползти в помещение подсобки. Дождавшись, пока ее тело наполовину скроется в проеме двери, тот, что тискал девушку, в три шага оказался рядом с ее ногой и, ухватившись за голень, потащил ее назад.

– Что, надумал все-таки? – ехидно прокомментировал его действия первый.

– Лучше б помог, – беззлобно ответил второй и, дотащив Марину до прежнего места, стал сдирать с нее халат: – сейчас этот прибежит, а у меня даже не стоит, как ее трахать?!

Оброненной фразы оказалось достаточно, чтобы понять, что все, что произошло и происходит в больнице, имеет целью заставить меня сделать то, что им нужно. Учитывая, что всем было известно только про бафф Надгробие, становилось абсолютно понятным, что именно им от меня надо.

"-Хрен вам, никуда я с вами не пойду", - отменяя возрождение на месте гибели, я исчез из коридора больницы, "провалившись" в посмертную темноту.

Как и раньше, здесь было тихо и темно, ничто и никто не торопил мое Возрождение. В идеале, я мог просидеть здесь до начала периода обязательной отработки Труда. Но, как я уже знал из личного опыта, если затянуть с Возрождением, то потом придется терпеть сильные головные боли.

Решив тем не менее немного здесь задержаться, я развернул личный интерфейс, оценивая достигнутый к текущему моменту прогресс развития тела.

"Кашкин Алексей Викторович

Возраст 19 (355/365)

Статус: Ограниченное возрождение

–---

Свободные очки: 2

–---

Сила: 1

Ловкость: 1

Интеллект: 2

Мудрость: 33

–---

Дух: 61/100

Голод: 100/100

Защита от Холода +4

–---

Здоровье: 10/10

Выносливость: 10/10

Мана: 330/330

–---

Заклинание: Воскрешение (ур.2)

Заклинание: Надгробие (ур.1)

Навык: Оратор (ограничено)

–---

Пазлы заклинания: Холод 97/100

Пазлы навыка: Владение ножом 5/100

Пазлы навыка: Критический урон 1/100

Пазл навыка: Владение пистолетом 1/100"

Ничего сверх необычного я не обнаружил, разве что защита от Холода радовала новым значением. Помня, что одежда осталась в помещении столовой, я решил и дальше качать резист, только теперь без помощи защиты от шмоток.

"-Пазлы заклинания сегодня нужно обязательно добить", - поставил я первоочередную задачу.

Впрочем, мой план чуть было не сорвался, так как спустя пару минут после получения третьего и последнего пазла для заклинания "Холод", двухстворчатая дверь морга распахнулась от сильного пинка ногой.

– Вот ты где, а ну ка давай на выход! – показавшийся в дверном проеме, один из тех двоих, что напали на больницу, махнул мне рукой.

– В жопу иди, – как и до этого, я послал его по прежнему адресу.

– Чо? Не понял! – еще раз пнув створку норовившей закрыться двери, он двинулся вперед, с явным намереньем применить силу.

В течении пары минут мне удавалось ускользать от нападавшего. Он не применял оружие, а я хорошо ориентировался среди намертво прикрученных к полу столов с трупами. Посиневший нос и разгоряченное дыхание, вырывающиеся клубами пара из рта преследователя, подсказали, что мужчина испытывает нешуточный дебафф от ауры Холода. Решив и дальше тянуть время, я просчитался, вкинутые в Здоровье свободные очки делали из моего преследователя человека с огромным запасом ХП.

– Да не дергайся ты, – догнав, он заломил с нешуточной силой руку мне за спину и поволок на выход.

– Что так долго? – встретил его второй, впрочем, не смотря на насмешку в голосе, его глаза оставались холодными.

– А, – не желая вдаваться в подробности, державший меня мужчина раздосадовано махнул рукой: – пошли уже.

– Голым поведем? – соскочив со стола, на котором до этого сидел, уточнил второй, и, не дожидаясь ответа, двинулся в сторону выхода из больницы.

Оказавшись на улице, я испытывал сильнейший дискомфорт. Как-то раньше я даже не представлял, насколько это унизительно, не иметь возможности прикрыться от чужих взглядов. Вокруг никого не было, но, мое воображение без труда рисовало варианты встреч на улицах вечернего города.

Словно услышав мои фобии, неизвестные свернули налево и пошли вдоль кустов. Разросшиеся, даже с пожухлой листвой, ветки хорошо скрывали нас от посторонних взглядов. Дойдя до ограды, один из них протиснулся вперед в давно проломанный проем железной ограды.

"-Бля, у них похоже все продуманно", - скривился я, разглядев ближайшую баррикаду с разобранным проходом и виднеющимся на той стороне джип.

Пропихнув мое тело вперед, неизвестные подхватили меня под руки и поволокли в проулок. Похищение, а именно так я классифицировал все происходящее, было организованно хоть и топорно, но действенно. Оставался не ясным момент, зачем нужно было убивать всех в больнице. Впрочем, в существующих реалиях с обретенным бессмертием, этим фактом многие пренебрегали.

– Поехали, – отрывисто скомандовал один из моих похитителей, после того как я оказался на заднем сиденье машины.

Джип, утробно зарычав мотором, довольно сноровисто взял с места. Насколько быстро мы ехали сказать было трудно, прижатый лицом вниз, я мог оценить только запах новой кожи, идущей от обивки сидений салона авто. Негромкая музыка наигрывала некогда популярный мотивчик, похитившие меня мужчины и водитель, хранили молчание всю дорогу.

Минут через тридцать мы оказались на месте, выдернутый из тонированного салона машины, я подслеповато сощурился от лучей склоняющегося к горизонту солнца. Рассмотреть место, куда меня привезли, возможности не оказалось, подхваченный под руки, я переместился вперед, оказавшись в каком-то строении. Ожидающими нашего прибытия оказалась целая группа Свободнорожденных. Один из них, даже по виду властный и сильный, повернулся к вошедшим со мной похитителям и уставился в мое лицо ничего не выражающим взглядом.

– Значит так, – спустя минуту он заговорил, продолжая смотреть мне в глаза: – умереть мы тебе не дадим, даже не надейся, так что чем быстрее отработаешь, тем быстрее свалишь назад. Твоя задача повесить бафф на всех моих людей.

– Дайте одежду, я так не смогу, – испытывая все это время жуткий дискомфорт от своей наготы, попросил я.

Голос меня подвел, тембр получился жалобным, чуть ли не скулящим. Возненавидев тут-же всех окружающих меня людей за испытываемое унижение, я опустил глаза, пряча эмоции.

– Дайте ему что-нибудь, – отворачиваясь, главный дал отмашку своим людям.

Меня вновь подхватили под руки и потащили на улицу. Впрочем, перед тем, как завести в очередное здание, я получил свободу, но только для того, чтобы надеть брошенные к ногам вещи. Одежда оказалась без статов, приглядевшись, я узнал сет "новичка", точно-такие же вещи выдавала Марина всем людям, возрожденным мной в морге.

Помещение, куда меня завели, оказалось настоящим ангаром, внутренности которого были битком набиты народом. Вытолкнув меня вперед, мои сопровождающие отошли в сторону, давая возможность собраться с мыслями. В отличие от церкви, ни о какой акустике здесь даже не приходилось мечтать, беспомощно обернувшись, я наткнулся на недовольные моим промедлением лица.

– А микрофон есть? Ну и колонки какие-нибудь, – попросил я и пояснил имеющуюся проблему: – для того, чтоб получить бафф, человек должен меня услышать.

– Микрофона нет, ничего нет, делай так как есть, – даже не пытаясь решить проблему, они проигнорировали мою просьбу.

Понимая, что мало что могу изменить, я решил действовать как обычно во время литургии. Проповедь, длящаяся чуть менее четырех минут, окончилась ставшим уже привычным воззванием к имени, помыслам и деяниям Его. Более чем над тремя десятками людей появились значки "кошачьего зрачка", поспешно вытянув руку вперед, я громко произнес "благословляю".

– Так! Все кто получил баф, отходим, дайте остальным подойти ближе! – стоявшие за моей спиной Свободнорожденные не стремились участвовать в организации процесса, так что пришлось взять все в свои руки и громко раздавать команды.

К моменту, когда освободившееся место заняли те, кто еще не получил баф, мой синий бар маны как раз восстановился. Прочитав еще раз проповедь, я вновь оббафал стоящих вблизи меня людей, после чего это повторилось еще раз и еще.

"Внимание!

Второй Труд: Пастырь.

Цель: наложить бафов Надгробие

Прогресс: 1.000/1.000

Статус: Завершено"

"Внимание!

Навык: Ораторство

Ограничение на использование: снято"

Продолжая процесс наложения баффов, я не смог выявить никаких изменений в использовании навыка. Как и до этого, после прочтения проповеди, над головами тех, кто меня слушал, появлялся соответствующий символ.

"-И в чем было ограничение?" – мысленно хмыкнул я и отбросил в сторону ненужные размышления.

По мере того, как люди получали баф Надгробие, витавшее в ангаре напряжение снижалось, то тут то там возникали разговоры на отвлеченные темы. Из обрывков фраз складывалось, что меня похитили люди некого Лебедя, насколько я помнил, именно его отряд ранее держал Электростанцию.

"-Видимо пойдут а атаку, – догадался я и, прикинув количество собранных здесь людей, предположил: – ну, если разом навалятся, то может быть и отобьют"

Для того, чтобы "закончить" с членами отряда Лебедя, мне потребовалось почти полтора часа времени. Когда последние из их числа наконец-то получили бафф, я облегченно выдохнул. Говорить одно и тоже, громко и много раз, оказалось не таким уж и простым делом.

– Устал? – подойдя ко мне, поинтересовался доставивший меня сюда мужчина.

– Немного, – ответил я, после чего напрягся, заподозрив неладное.

– Ну, иди, отдохни, – кривовато ухмыльнувшись, он ткнул ножом мне под подбородок.

"-Козел", - мысленно сказал я, оказавшись в вновь на том же месте, только теперь в бестелесной форме.

Одежду, оставшуюся после меня, никто подбирать не стал. Отпихнув ее ногой к стене, мужчины наконец-то заговорили, назвав друг друга по имени.

– Саня, грузовики скоро тронутся, Алекс с нашими ждут у седьмого ангара, – второй, тот что тискал Марину и оставался на подстраховке первого все это время, продолжил: – если все пойдет по плану, уже к вечеру мы возьмем территорию под свой контроль.

– Будем надеется, что нас там никто не ждет, – ответ первого, успевшего отойти от места моей гибели, я едва расслышал.

Воспользовавшись способностью проходить сквозь стены в бестелесном состоянии, я выглянул за пределы строения. Невдалеке от ангара стояло несколько военных грузовиков, машины имели темно-зеленую раскраску, колеса бугрились протекторами и выглядели пуленепробиваемыми. Судя по гомону, доносящемуся из под тентов, борта были битком набиты людьми. Караульный, стоявший рядом с выходом из ангара, покинул свой пост сразу же после того, как мимо него прошли мои похитители.

"-А что если?" – шальная мысль оформилась в желание поучаствовать в чужой заварушке и я вернулся назад, в ангар, материализуясь и подбирая выданную мне ранее одежду.

Одеться, выйти, дойти быстрым шагом до борта ближайшего грузовика, заняло не более минуты. Ухватившись за край, я потянулся вверх, после чего чья-то сильная рука подхватила меня под локоть и помогла забраться в машину.

– Что Пастырь, с нами поедешь? – в полумраке тента лицо говорившего было не разглядеть.

– Да, с вами, мало ли кому надо будет бафф повторить во время боя, – заранее продумав, чем заинтересовать Свободнорожденных и обеспечить хорошее ко мне отношение, выдал я.

– О! Это дело! В перестрелке по разному повернуться может, – под одобрительные междометия остальных, ответил тот же голос.

Надежда на то, что меня не раскроют, основывалась на отсутствие посторонних свидетелей моего убийства. Для большинства я был неизвестно откуда появившимся сапогом, о моем насильственном похищении из больницы мало кто знал. Приближенные Лебедя сами себя переиграли со своей секретностью и я воспользовался подвернувшейся возможностью, оказавшись среди их людей.

Через пару минут грузовики пришли в движение, судя по реву моторов, отражающегося от стен домов и улиц, наша автоколонна была более чем внушительная. Говорить под шум двигателей было почти невозможно, завязавшийся было диалог заглох сам собой через пару минут. В появившееся время я решил посмотреть, что именно мне досталось, вспомнив о полученном сотом пазле заклинания.

"Заклинание: Холод (ур.1)

Урон: -1 ед. ХП в минуту

Мана: 280 ед.

Откат: 60 сек."

Раскрыв личный интерфейс я вывел окно с описанием нового заклинания и пробежался по коротким строчкам глазами. Расход маны был сопоставим с запросами заклинания Возрождение. Время ожидания для повторного использования имело двух кратную величину.

"-Так это же малая аура Холода, – расстроился я: – наносимый урон совсем смехотворный".

Вместо могучего заклинания, мгновенно убивающего врагов, я поучил хиленький дебаф, потребляющий огромное количество маны и имеющее длительный cooldown. Для активации заклинания требовалось придумать какой-нибудь жест или слово и, не найдя ничего более подходящего, я сжал левый клак, назначив данное движение клик-маркером.

Выйдя из интерфейса, я решил посмотреть, куда мы едем и чуть раздвинул проем у тента кузова. Жилая застройка закончилась, вдоль дороги тянулись полуразрушенные и заброшенные здания промзоны. Еще через какое-то время мы окончательно выехали за пределы городской черты, военные грузовики хоть и сбавили ход, но продолжали уверенно идти по бездорожью. Привыкшие к комфорту городского автотранспорта, Свободнорожденные матерно выражали свое отношение к мастерству вождения и качеству дороги в частности. Я не сильно отличался от остальных, время от времени клацая зубами на каком-нибудь ухабе и матерясь в полголоса.

Сколько мы будем еще ехать я не знал из-за чего начал немного волноваться. Впрочем, спустя почти час, автоколонна сильно сбросила скорость и начала куда-то сворачивать. В сгустившихся сумерках силуэты дальних зданий были едва различимы, самостоятельно идентифицировать местность я затруднялся.

– Ну вот и очистительные сооружения, – привстав с места и выглянув из под тента, обронил Михалыч, невольно отвечая на мучивший меня вопрос.

После того как все грузовики остановились, по автоколонне прошла команда, на выгрузку. Начавшие прыгать через борт, Свободнорожденные демонстрировали наличие прокачанной силы и ловкости. Их движения были наполнены грацией и мощью, на общем фоне мое вываливание из кузова выглядело убого и подозрительно.

– Что, все свободные очки в Мудрость вкинул? – хохотнул Михалыч, стоя на земле и наблюдая за общей выгрузкой.

– Почти, – испытав замешательство от столь прозорливого наблюдения, я кривовато улыбнулся.

Впрочем, ни мой ответ, ни мимика, не привлекла чужого внимания. Выгрузка происходила в сумерках, множество людей оказавшихся в одном месте в одно время, породило неразбериху и суету. Встав рядом с Михалычем, я решил никуда "теряться". План исчезнуть и наблюдать за всеми из темноты, показал свою несостоятельность с первых же минут. Я не знал этих мест, я не знал куда здесь идти, да и ориентироваться в сгущающихся сумерках я не умел.

В дополнение ко всему, неожиданная симпатия от пожилого мужчины, того самого, что помог мне забраться на борт, позволяла остаться в отряде. Михалыч был "сержантом", имея под своим началом до тридцати человек. Все, кто ехал с нами в грузовике, оказались его подчиненными и в меру своих гражданских сил соблюдали субординацию.

Завибрировавший в кармане куртки Михалыча телефон привлек его внимание, выслушав, "сержант" коротко подтвердил получение информации. Оказалось, что связь в отряде Лебедя осуществляется по средством мобильников. Получивший приказ, Михалыч повел своих людей в точку, ориентируясь по запушенному на телефоне приложению автомобильного навигатора. Я двинулся следом, стараясь не отставать и находиться в поле зрения "сержанта".

Спустя минут десять пешего хода, мы оказались среди каких-то строений, темное небо впереди было освещено заревом городских огней, по всему получалось, что мы выехали из города только за тем, чтобы вновь в него "войти", только с другой стороны. Поплутав по закоулкам, Михалыч остановился у бетонного забора, кое-где покосившегося, но все еще добротного и целого. Несколько человек, до этого тащивших алюминиевые лестницы от машины, подчиняясь взмаху его руки приставили их к преграде, воткнув ножки в землю для лучшей устойчивости.

После этого все замерли, ни лишних разговоров, ни постороннего шума. Вглядевшись в лица людей, я не заметил ни тревоги, ни неуверенности в себе. Сравнив себя ними, я досадливо поморщился, так как несмотря на все свои умения, идти вперед, под пули, все еще было страшновато.

"-Было бы не плохо, если бы они и дальше делили наш город, – решив отвлечься от самокопания, подумал я: – еще бы годик в морге по шестнадцать часов поработать, и тогда я точно закрою Труд, возрождая погибших в городских боях Свободных"

Эта мысль потянула за собой другую, более циничную и дальновидную. Надо было сделать как-то так, чтобы конфликты между Свободнорожденными не угасали как можно дольше. Для этого требовалось наличие "яблока раздора", на роль которого бафф Надгробие подходил более чем хорошо.

Мои размышления были прерваны отрывистой командой "всем вперед", стоявшие рядом Свободные ринулись к прислоненным к стене лестницам. Я тоже поддался общему порыву, но был остановлен легшей на мое плечо ладонью. Михалыч, придержав меня около себя, остался стоять на месте, наблюдая как личный состав проникает на чужую территорию.

– Ты Леха, когда все начнется, вперед не лезь, найдется кому под пули подставляться, – дождавшись, пока последний из его "роты" скроется за забором, по отечески произнес мужчина: – от меня далеко не отходи, если кто и погибнет, то воскреснет, ну а ты его по новой "освятишь".

Ход его мыслей выдавал наличие рачительной жилки. За своих подчиненных Михалыч действительно переживал и делал все что возможно, для сохранения численности личного состава. Молча кивнув, про себя я подумал, что при таком "подходе к делу", надеяться на большое количество смертей во время боевых действий не приходится.

Тем временем "сержант" забрался вверх по лестнице и спрыгнул вниз, на ту сторону. Оставшись один, я огляделся по сторонам, после чего так же полез через забор. Оказавшись на гребне, я застрял, прыгать с трехметровой высоты на голую землю, показалось мне не лучшей идеей. Свободнорожденные продолжали стоять внизу, ожидая приказов и не обращая на меня никакого внимания.

– Ты что там застрял? Прыгай давай, – заметив заминку, Михалыч призывно махнул рукой.

На голос "сержанта" повернулись все Свободнорождённые, при этом уставившись на застрявшую на заборе фигуру. Неожиданно над головой у каждого из членов отряда Михалыча появился знак "кошачьего зрачка" и я рефлекторно активировал навык Ораторство. Судя по равнодушно отвернувшимся от меня лицам, никакого уведомления Свободные не получили, так что мой fake остался не замеченным.

"-Ну, вроде пронесло", - не применяя ранее навык без надобности, я не знал, чего можно от него ожидать.

Прыгать вниз совсем не хотелось, так что я подтянул к себе лестницу со стороны дороги, после чего с усилием перевалил ее через гребень, опустив вниз. Один из Свободных, оказавшийся ближе остальных к месту спуска, поправил ее основание. Я так же пошевелил лестницу туда-сюда, проверяя устойчивость.

Только после того, как я перекинул ногу и начал движение вниз, мое внимание привлек почти обнулившийся параметр маны. От синего бара остались крохи, красноречиво индицируя о том, что он куда-то был израсходован.

"-Бля", - мысленно выдохнул я, наткнувшись взглядом на посеревшую иконку Холода в меню быстрого запуска.

Перекидывая лестницу через забор, я очевидно сжал одну из ее перекладин левой рукой, что ошибочно было воспринято системой как клик-маркер. Замерев на пол пути к земле, я обернулся, чтобы оценить происходящее. К появившемуся дебаффу Холод большинство отнеслось равнодушно, лишь несколько человек запахнуло расстегнутые до этого вещи на все пуговицы да поежились.

– Вот и первые заморозки, – глянув на небо, Михалыч повел плечами из стороны в сторону.

Никто из стоящих внизу людей не связал появление дебафа с моими действиями. Температура воздуха поздней осенью достигала минусовых значений, сегодняшняя ночь не была исключением. Удачно сложившиеся обстоятельства замаскировали мою оплошность. Расслабившись, я продолжил спуск, обдумывая новую информацию.

"-Получается навык Ораторство работает с любым заклинанием, – оказавшись на земле я встал недалеко от "сержанта": – более того, его можно применить заранее, а само заклинание использовать чуть позже. Интересно, на сколько позже?"

Простояли на месте мы всего пару минут, после чего был получен сигнал выступать и "рота" Михалыча рассыпалась по близлежащей территории. Свободные, вкачавшие Ловкость, устремились вперед, перескакивая препятствия. Выбравшие "путь" Силы, двинулись следом, ориентируясь в выборе маршрута на получаемую через гарнитуры мобильников информацию. "Сержант" шел замыкающим, время от времени замирая и всматриваясь в экран своего телефона.

Стрельба началась неожиданно, вырвавшись вперед, несколько Свободных проскочили мимо блок-поста, толи не заметив его, толи сообщив о нем, но не указав точного месторасположения. Результатом подобной оплошности оказались три трупа, вошедшие в длинный проход между двух строений, люди Михалыча попали под прицельный огонь и оказались убиты.

– Семерка, у тебя две минуты, заткни этих пулеметчиков, – присев на корточки, Михалыч отреагировал на изменившуюся обстановку и принялся раздавать приказы: – четвертый, сверни налево, поддержи огнем, парням нужно дать шанс возродиться!

Присев рядом с Михалычем, я внимательно вслушивался в переговоры, невольно представляя перед собой картину "боя". Ловкачи, ушедшие вперед, получали команды притормозить, а некоторые из них и вернуться назад, перепроверять подходящие для засад позиции. Силовики перегруппировались, ожидаемая линия обороны противника оказалась ближе, чем ожидалось.

"-Вот тебе и новый мир, вот тебе и новые возможности", - разочарованно думал я, спустя пять минут подслушивания переговоров.

Свободнорожденные, несмотря на Силу, Ловкость, а так же приобретенные навыки, продолжали сражаться по старинке. Да, кто-то из них прыгал с крыши на крышу, ухитряясь совершить несколько выстрелов в засевших под ним противников. Кто-то мог стрелять станковым пулеметом с рук, при этом не потеряв подвижности. Но, и противник не отставал от нападавших, так же имея в наличии навыки и улучшенные способности тела.

Стычка, в которой от первых же пуль погибло трое Свободных, закончилась подавлением опорной точки противника. Возродившиеся, мужчины отошли назад, туда, где находился Михалыч и я. При их приближении, я встал с корточек и взмахом руки попросил подойти ближе.

– И да пребудут с вами Имя его, Помыслы Его, Деяния Его, – сократив литургию до одной фразы, я протянул правую руку вперед и закончил: – благословляю!

Обманувшие смерть, Свободнорожденные более чем кто-либо верили моим словам, так что привлекать их внимание долгими речами не было никакой необходимости. Кивнув в знак благодарности, до этого кстати так никто не делал, они молча развернулись и двинулись рысцой в указанном Михалычем направлении.

– Пойдем, нам надо быть, как можно ближе к передовой, – одобрительно кивнув на мои действия, выполненные без напоминаний, сказал "сержант", после чего двинулся вбок и вперед, переходя постепенно на бег.

"-Блин, я же зарядку каждый день делаю," – запыхавшись уже после первых ста метров, я заподозрил бесполезность всех приложенных в этом направлении усилий.

Через четверть часа "рота" Михалыча вышла на позиции, указанные Лебедем. И справа и слева, уже грохотало оружие, хлопки пистолетных выстрелов то и дело перекликались короткими автоматными очередями. Судя по тому, что "сержант" медлил, дела у отряда Лебедя шли не очень. Территория Водоочистительных сооружений оказалась на редкость хорошо укрепленной и давала достойный отпор.

– Леха, нам придется идти вперед, ты как, сможешь? – обернувшись ко мне, пожилой мужчина выражал всем своим видом крайнюю озабоченность: – я собираюсь двигаться всем составом, формация малых групп неэффективна, у Лебедя уже треть людей полегло, никто не смог дойти до административного здания.

По наскоро пересказанному для меня плану, "сержант" планировал двигаться почти не скрываясь, идя прямо к цели. Во время неизбежных стычек, кто-то из бойцов будет погибать, и задачей оставшиеся в живых станет обеспечение возможности для их Возрождения. Мое присутствие требовалось для того, чтобы повторно оббафать Воскресших, таким образом численность "роты", несмотря на потери, теоретически должна оставаться прежней.

– Ну, мне бы бронник какой, да и каска не помешала бы, от шальной пули – решив не обращать внимание на интонацию, которой Михалыч провоцировал меня "на слабо", я дал согласие но выставил встречное требование.

Каску мне выдали быстро, а вот поделиться бронежилетом добровольно никто не захотел. Пришлось "сержанту" проявить командные навыки и приказать одному из Ловкачей расстаться с "бронькой". Последующее напоминало плохую "комедию", сообразив, что смерти действительно нет, подчиненные Михалыча буквально перли вперед, подставляясь под пули.

– Пять минут откат, ждите, – уже угадывая, когда Михалыч собирается вновь бросить своих на "убой", я громко предупредил о требуемом мне времени для восстановления маны.

– Ждем три минуты, – недовольно согласился "сержант", в прошлый раз, когда я сказал тоже самое, но в полголоса, мои слова были проигнорированы и, как следствие, двое из парней ушли на окончательное перерождение.

На его недовольство мне было плевать, куда большее волнение вызывал тот факт, что избранная Михалычем тактика давала положительный результат. Используя численность всего лишь одной "роты", мы положили уже более четверти сил противника. Дойдя до административного здания еще десять минут назад, "сержант" доложил об успехах и, неожиданно получил приказ ни в коем случае не входить в помещение.

Следующий приказ оказался еще более странным, Михалычу предписывалось начать зачистку территории, ориентируясь на полученные от других "рот" разведданные. Пояснения, что остальные члены отряда Лебедя якобы заняты блокированием противника и противодействием возможному отступлению, показались даже для меня не убедительными.

Более того, я запоздало сообразил, что когда все закончится, у Лебедя и его приближенных возникнут вопросы о том, каким образом "рота" Михалыча смогла сохранить свой численный состав неизменным, пройдя через "горнило" сражения. Для всех, после своей смерти и исчезновения тела, я должен был возродиться в морге. То, что я вновь оказался в помещении ангара, косвенно давало намек на имеющиеся у меня "не задокументированные" способности.

"-Придется всю "роту" Михалыча сливать", - несмотря на завязавшиеся приятельские отношения, подчиненных "сержанта" требовалось лишить возможности рассказать об моем участии в боевых действиях.

Убивать Свободнорожденных у меня не было никакой возможности. Единственное, до чего я смог додуматься, это тянуть время, делая вид, что потраченная мана еще не восстановилась. Вынужденные делать большие перерывы между стычками, люди Михалыча пытались уклоняться от боя, но, действуя в "тылу" противника, это было практически не возможно. Раз за разом, подчиненные "сержанта" вступали в перестрелку без обновленного бафа Надгробие, что медленно но верно сокращало их численность.

– Все, приехали, – облокотившись спиной на бетонную плиту, Михалыч присел, положив автомат себе на колени: – обложили гады!

Я пристроился неподалеку, подобранный в прошлой перестрелке автомат я положил цевьем на сгиб локтя. Запасной рожок с патронами оставался последним, отстегнув опустевший, я со второго раза вставил полный магазин. Еще двое бойцов, женщина лет тридцати и восемнадцатилетний парень, рассредоточились, прикрывая "сержанта" с обеих сторон.

Обороняющие территорию очистных сооружений отряды навалились на нас всей своей численностью, словно желая подороже продать свою жизнь. Лебедь отчего-то медлил и не высылал подмогу, и это не смотря на то, что Михалыч после каждой стычки докладывал о своих потерях.

– Сколько еще? – повернувшись ко мне, он задал "риторический" вопрос.

– Минута сорок, – глянув на таймер личного интерфейса, я солгал в уже который раз за последний час.

Для того, чтобы полностью восстановить бар маны, мне требовалась всего лишь одна минута, сказав, что мне требуется на это пять минут, я соблюдал заявленный timing. Понять, верит ли мне "сержант", я не мог, на его обветренном жизнью и возрастом лице мало что можно было прочесть. Словно почувствовав, о чем я думаю, он кривовато улыбнулся.

– Провел меня Лебедь, провел, – произнес он, после чего продолжил говорить не громким голосом: – подпихнул мне тебя, а я и поверил, что все честно, обрадовался, людей своих вперед повел, думал здание административное захватим и сядем там в круговой обороне.

Додумать невысказанное не составило труда. За время совместных боевых действий, я уже знал, что Михалыч и его "рота" совсем недавно вошли в состав отряда Лебедя. До этого они самостоятельно обитали на одной из окраин города, пока их не выдавили с занимаемой территории. Платой за вступление в большой отряд стала информация о том, что комплекс очистительных сооружений имеет индекс шесть, а так же количество рабочих мест до тысячи человек.

Когда я об этом услышал, то сразу же сообразил, в чем выгода. Моя мать, объясняя в свое время систему индексов и величину начисляемых монет за выполняемый Труд, прямо сказала, что если бы в больнице работало не семь человек, а семьдесят, то величина заработка достигла бы десяти тысяч. Проведя параллели между больницей и комплексом очистительных сооружений, даже с моим интеллектом +2 становилось ясно, за что именно умирают нападающие и обороняющиеся стороны.

– Ну что, Леха, как думаешь, сколько мне ждать очереди на возрождение? К новому году то успею? – вновь подал голос Михалыч, с усталой усмешкой в голосе.

– Это вряд ли, – честно попытавшись прикинуть, сколько за сегодня погибло людей и сколько еще стоит в очередь на возрождение, я в отрицании качнул головой.

Вслед за моими словами, в закуток, где мы укрылись от преследователей, прилетела по широкой дуге граната. Тот, кто ее кидал, видимо рассчитал время полета, так как она взорвалась за мгновение до падения на землю. Пройдя через темноту, я появился там же, на месте гибели. Оглядевшись, с неудовольствием отметил, что погиб только я. И Михалыч, и двое его подчиненных, остались в живых. Парня и женщину контузило, но они шевелились, "сержант" же оказался сильно ранен.

Впрочем, им это не сильно помогло, заскочившие в закуток пара смазанных силуэтов, ножами довершили начатое гранатой. Три трупа, повалились на землю, кровь толчками вырывалась из глубоких ран на шее. Одна из "теней" выскочила из бетонного "мешка", в то время как вторая замерла, убеждаясь, что все мертвы.

– Это же… а как? – узнал я "тень".

Находясь в бестелесной форме, я при всем желании не смог бы произнести ни звука. Так что изумление, сорвавшееся с языка, никто не услышал. Ошибки быть не могло, характерная сутулость, в купе с плавностью движений и носом горбинкой, легко идентифицировались. Именно этого человека я видел подле Лебедя, когда тот со мной разговаривал. Вспомнив подозрения Михалыча в предвзятом отношении к его "роте", я задумался, как лучше всего поступить.

"-А если так?" – находясь в бестелесном состоянии, я впервые решился на применение заклинания.

Меню быстрого доступа к заклинаниям было активно, но раньше у меня не было повода экспериментировать. Выбрав целью "сержанта", я активировал закл Надгробие.

"Использование заклинания невозможно"

Сообщение системы напомнило о том, что тело Михалыча уже мертво.

"А вот так?!" – с неким азартом я активировал Возрождение.

Старый солдат не разочаровал, еще мгновением назад валяясь трупом на сырой земле, он ожил, но не подал об этом вида. Приоткрыв один глаз, мужчина осторожно осмотрелся по сторонам и наткнулся взглядом на силуэт убившего его человека. Тот как раз отвернулся в сторону парня, лежавшего дальше всех от места падения гранаты. Сутулая спина являлась отличной мишенью для лежавшего на коленях "сержанта" автомата. Коротка очередь, из трех патронов, перебила позвоночник Ловкача.

Несмотря на повреждения, Свободнорожденный попытался размазаться "тенью" и уйти в сторону, но, полученный "критический урон", вкупе с навыком "владение автоматом", нанесло несовместимые для применения навыка "тень" повреждения. Еще одна очередь, так же из трех патронов, но уже с навыком Снайпер", разнесла сутулому голову.

Не сразу сообразив, что вижу типы используемых навыков, а так же наносимый урон, я растерялся, не зная, что об этом и думать. Первое, что приходило в голову, что в бестелесном состоянии мне стал доступен вариант личного интерфейса, такого же как и людей, со статусом Свободнорожденный.

Пока я соображал, Михалыч присел рядом с убитым. Перевернув его на спину, он всмотрелся в то, что осталось от лица сутулого. Видимо узнав ближнего Лебедя, "сержант" кивнул собственным мыслям, после чего бросил взгляд на кучку оставшейся от меня одежды. Догадался ли Михалыч, что для его возрождения было использовано другое заклинание, я не знал. Оставалось надеяться, что потеряв весь свой отряд он озлобился на "лидеров" городских отрядов и не будет ни с кем делиться вскрывшейся информацией.

Пока я наблюдал за "сержантом", пятиминутный таймер истек и я вновь погрузился во тьму ожидания. Среди системных уведомлений об наносимом уроне и использовании навыков другими игроками, проскочило что-то еще и я отмотал логи назад.

"Внимание!

Воскрешение вне времени по исполнению Труда.

Труд: 54.281/ 1.000.000

Награда 4(ур): 1000 труда"

– Ого, – вслух удивился я, впрочем здесь, в темноте, меня так же никто не мог услышать.

Прикинув выгоды от воскрешения на "поле боя", я поумерил первоначальный энтузиазм. В морге я имел гарантированные трупы, лежащие на одном месте и ожидающие возрождения. Здесь же, мало того, что я сам должен был быть в бестелесной форме, так еще и за погибшими пришлось бы самому "бегать".

Свернув все окна, я активировал возрождение и появился в помещении морга. Циферблат интерфейса показывал начало первого ночи, следовало хоть немого поспать до того как начнется очередной "день" обязательной отработки Труда. В моей комнате Марины не оказалось, морально слишком устав, чтобы заниматься еще ее и поисками, я рухнул на кровать, мгновенно заснув.

Пробуждение вышло привычно тягостным, с того момента, как изменился мир, мне все никак не удавалось выспаться. Вначале это были "игры" со Свободнорожденными, потом просиживание в сети интернета до полуночи, а затем отношения с Мариной. При воспоминании о девушке, мой организм отреагировал вполне характерным образом.

Сет "медбрат" в комнате отсутствовал, видимо никто не подобрал мою одежду в столовой и не принес ее в комнату. В шкафу нашлись только постельные принадлежности, несколько пододеяльников, простыней, и тому подобное. Взяв полотенце, я обернул его вокруг пояса и вышел из комнаты. В помещении больницы царило привычное безлюдье, спускаясь вниз по лестнице, я испытывал легкое смущение и дискомфорт от продолжающейся эрекции.

– О! Привет, а все думал куда ты подевалась! – оказавшись на первом этаже, я увидел сидевшую на своем месте Марину.

– Еще скажи, что скучал, – проигнорировав приветствие, язвительно и без тени радости в голосе ответила девушка.

– Мариш, ты чего? – растерялся я: – я же действительно о тебе переживал, ты знаешь, а меня похитили, я вот вернулся, а тебя нет, и…

– Хватит врать! – перебила меня она, повысив голос: – ты такой же как все, только болтаешь! А как доходит до дела, так только о себе и помнишь! Что? Не мог сразу согласится на их условия? Обязательно было из себя героя корчить!? А то что из-за твоих амбиций меня опять чуть не изнасиловали, тебе наплевать?

Поток брани, нелепых обвинений, досужих домыслов, медсестра извергала из себя все, что накипело. Когда пошли упреки в том, что я что-то там должен был ради нее сделать, я молча развернулся и ушел. Спускаясь по лестничному пролету в морг, я чуть не потерял полотенце. Пропавшая эрекция ослабила ткань, пришлось по новой обмотать себя, потуже завязывая узел.

"-Кстати, надо бы к матери зайти, узнать, как у нее дела", - приступив к своей работе, я постарался переключиться на что-нибудь другое, изгоняя слова Марины из своих мыслей.

В столовке как и прежде "царствовала" Татьяна Семеновна, увидев меня в полотенце, она всплеснула руками и скрылась за раздачей. Через минуту женщина вернулась, держа в своих руках мою одежду.

– На вот, я подобрала, чтоб не пропало, думала ты еще вчера за вещами зайдешь, – нарочито отвернувшись, чтобы не смущать меня во время переодевания, переживала она.

Сердечно поблагодарив за проявленную заботу, я обратил внимание на приготовленные блюда. Сегодня они были намного лучше того, что выкладывалось в первые дни моего здесь появления. Доставляемые на кухню продукты становились все лучшего и лучшего качества. Проработавшая всю жизнь поваром в социальном общепите, женщина хоть и медленно, но отказывалась от прежних привычек припрятывания лучших кусков и никому теперь не нужной экономии.

– Это не тарелки, а кастрюли какие-то, – кивнув на раздачу, я охарактеризовал тару, в которую повар разложила приготовленную еду.

– Бери-бери, все равно остается, объем поставок как на сто человек, а вас здесь всего семеро питается! – начала причитать Семеновна: – я уже все холодильники провизией забила! Вот ни сегодня завтра все прекратится и тогда перейдем на сухой паек! Вы мне все еще спасибо скажете!

– Отчего же все должно прекратиться? – выбирая из стоящих передо мной сковородочек ту, где мясо позажаристей, поддержал я ее болтовню.

– А то как же?! Вот намедни хозяйку убили, а кто новый придет? Пока воевать за хлебное место будут, у нас все запасы и кончатся, – кассирша привычной скороговоркой делилась новостями и сплетнями.

– Как убили? – опешил я.

Новость о том, что ма умерла, выбила меня из колеи. Продолжая заполнять поднос едой, я пропускал мимо ушей слова болтающей Семеновны. Через пару минут меня попустило, мысль о том, что смерти больше нет, помогла справиться с накатившими чувствами.

Повернувшись к кассе, я увидел надувшуюся Татьяну Семеновну. Очевидно во время своего монолога она не дождалась от меня ни одного произнесенного вслух междометия. Решив, что таким образом я показываю отсутствие интереса к ее словам, она замолчала, обидевшись.

– Татьяна Семеновна, вы наверное не знали, но убитой хозяйкой была моя родная мама, – хорошие отношения портить не хотелось, так что я поделился информацией, переставшей быть актуальной: – вы уж меня извините, но..

Дальше говорить ничего не пришлось, кассирша-повар сама додумала себе все что нужно. Тут же простив мне мое поведение, она переключилась на соболезнования а так же уверения, что вскоре мама возродиться и все будет как прежде. Переждав словестный всплеск чужих эмоций я наконец-то смог отойти от раздачи и сесть за угловой столик.

Обедать одному в последнее время мне доводилось не так уж часто, опять вспомнив о Марине, я прикинул шансы на восстановление наших отношений. Идея найти ее, извиниться, признаться в чувствах, пришла и ушла. Отчего-то мне казалось, что чтобы я ни сказал или сделал, все будет воспринято как попытка затащить ее в постель.

"-Ну, впрочем ведь так оно на самом деле и есть", - доедая обед, я все же нашел силы признался в этом хотя бы самому себе.

Вместо привычного компота сегодня был кофе, потягивая напиток, я чуть было не поперхнулся, когда двое мужчин ворвались в столовую. Вчерашние события были еще свежи в памяти и я невольно приготовился к очередной стрельбе и смерти.

– Так, ты, какого хрена здесь делаешь?! – увидев меня, ворвавшиеся сменили траекторию движения и в течении десяти секунд оказались у моего столика: – на часы посмотри, уже десять минут как литургия должна начаться!

– Я никуда не пойду, – откинувшись на спинку стула, я попытался сделать очередной глоток из чашки.

– Тебя кто спрашивает говюк, а? Сказали-сделал! Что непонятного?! – выбив кофе из рук, он ухватил меня за плечо и выволок из-за стола.

– Ну? И что дальше? – с насмешкой спросил я, несмотря на сильнейшую боль в мышцах плеча: – приволочешь в церковь, будешь бить у всех на глазах?! А ты уверен, что поступаешь правильно?

– Валя остынь, – положив руку на локоть схватившего меня человека, второй Свободнорожденный "вступился" за меня.

Посопев, первый нехотя разжал свою хватку и чуть оттолкнул от себя мое тело. К своей гордости, я смог устоять на ногах, глянув на плечо, демонстративно понаблюдал за исчезновением фиолетовых синяков. После того как цвет моей кожи приобрел прежний цвет, я повернул лицо к Свободным, как бы давая понять, что готов к продолжению диалога.

Вместо диалога меня ударили в лицо, упав на пол, я скрючился пытаясь защититься от сыплющихся ударов ногами. Избиение продолжалось минуты три, еще пара минут потребовалось на то, чтобы все повреждения, нанесенные моему телу Свободнорожденными исчезли без следа. Вновь встав на ноги, я как и пять минут назад нагло уставился в глаза избивавшим меня Свободнорожденным.

– Ну, в чем проблема? – как ни в чем не бывало спросили меня: – люди ждут, уже на четверть часа задержка!

– Да мне насрать, – испытывая удовольствие от того, что в кои то веки говорю то, что чувствую, заявил я: – проблему со мной может решить только Аркадий Викторыч, а не пара тупых быков!

Стоически перетерпев очередное избиение, которое затянулось минут на десять, я остался один. Двое неудачников покинули валяющееся на полу помещения столовой тело, заявив напоследок, чтобы я никуда не уходил. Я не сильно этому "возражал", продолжая лежать и осмысливать полученное парой минут назад системное сообщение.

"Внимание!

Вы теряли ХП -1 в течение 24 часов

Ваше тело получает постоянный эффект "защита от физического урона +0.1"

Я перечитывал полученное сообщение и так и этак, пытаясь понять, как так получилось, что система насчитала целых двадцать четыре часа продолжительности у наносимого урона.

"-Ну хорошо, была лысая, избиение длилось максимум полчаса, потом кто?" – перебирая по памяти все столкновения, в результате которых я получал физический урон, у меня никак не набиралось заявленного количества времени.

Оказавшаяся рядом, кассирша восприняла мое лежачее положение как последствия драки. Не став отказываться от помощи, я вначале сел, после чего встал и пересел на стул. Женщина продолжала вокруг меня "кудахтать", сетуя на нестабильность и отсутствие хозяина в больнице.

"-Вот же дура", - мысленно скривившись, я не стал ее ни в чем переубеждать, решив, что если Семеновна счастлива, имея хозяина, то не мне ее в этом разубеждать.

На календаре сегодня был четверг и, как я уже знал, именно по четвергам отряд Жураевских получал пополнение из возродившихся в морге. Дабы ускорить встречу с Аркадием Викторычом, я не стал спускаться в подвал, решив забить сегодня на второй восьмичасовой период отработки.

– Ты почему не в морге!? – в распахнувшуюся за моей спиной дверь вошел Жураев: – почему нарушаешь наши договоренности?

– Это еще какие такие договоренности? – отвернувшись от монитора компьютера, сидя в котором я ползал по сети последний час, удивился я.

– С твоей матерью… – начал он.

– Моя мать мертва, – перебил я его.

Замолчав, Викторыч некоторое время смотрел в мое лицо, после чего повернулся к сопровождавшим его людям: – что здесь произошло?

– Отряд Лебедя нарушил договор, вчера перебили здесь всех, а этого вот, куда-то увезли, – доложил стоявший по левую руку невысокий мужчина, похожий на "колобка".

– Ну, куда возили понятно, территория очистительных сооружений не сама по себе сменила хозяина, – не громко пробормотал Жураев, после чего повернулся ко мне: – ну, и что ты теперь от меня хочешь?! Мать свою сам возродишь, когда ее очередь придет, я тебе здесь ничем помочь не могу.

– О том, что я бафаю Надгробие, знают уже все отряды, – заготовив заранее фразу, начал я: – если вы и дальше будете единственными, кого я "благословляю", то меня так и будут похищать. Предлагаю разделить время посещения церкви между всем отрядами, таким образом каждый желающий сможет получить отсрочку от смерти!

– Бред, – так же, как и до этого, чуть слышно пробормотал себе под нос Викторыч, после чего повернулся к охраннику: – Дмитрий, убей его.

Тот самый бугай, на котором я демонстрировал Надгробие и с которым умея вышел конфликт из-за ножа, двинулся в мою сторону. Попытавшись отскочить, я наткнулся на стол. Компьютерный монитор пошатнулся но устоял, системный блок отъехал в сторону. Моя шея натужно затрещала в "стальных" руках Свободного, после чего свет в глазах померк и вновь появился.

Появление в бестелесном состоянии происходило сразу же после того, как мертвое тело исчезало. Избежать двухминутной задержки было невозможно, так что продолжившийся после моей смерти разговор я застал с середины фразы.

–.. и постарайся так испоганить жизнь мальчишки, чтобы он сам к тебе приполз и молил дать ему возможность по три раза в день проводить литургии, – закончил говорить "колобку" Жураев.

– Не беспокойтесь Аркадий Викторыч, – лебезил собеседник: – как только мой статус хозяина пройдет проверку системы, сразу же закручу "гайки"!

– Просто сделай так, чтобы больница работала лучше, чем работала до этого и с утверждением статуса не будет никаких проблем, – "отечески" похлопав "колобка" по плечу, Жураев покинул комнату.

Мне здесь так же не чего было делать, отменив возрождение, я оказался в темноте. Последние слова, касающиеся подтверждения "статуса" хозяина, навели меня на вполне определенные размышления. Судя по всему, с получением статуса все было не так просто, как казалось. Нововведения, которые мать устроила сразу же после своего появления в больнице, косвенно подсказывали о предпринятых ею шагах для утверждения в статусе хозяйки.