…ПРАВО…

Глава 9

Хорт обвёл всех взглядом и остановил его на Церебре.

— Итак, — произнес он. — Начнём с вас.

Старшая рука света вздохнула и, подавшись, вперед облокотилась на большой длинный стол, во главе которого сидел ректор.

— Снек… Снек из Гультов. Клирик довольно… слаб. Погодите, — подняла она руку. — Как маг света он слаб, и этому свидетельствует то, что он достиг своего потолка. Высший порядок заклинаний ему не по зубам. Но! Это только как маг света. При этом всём, как только дело касается именно высших заклинаний, то тут он, упершись лбом в сложность конструктов, начинает использовать совершенно другие техники.

— О чём вы? — нахмурился Хорт.

— Я о церковных молитвах, — вздохнула женщина. — Во время их отъезда во владения Гультов Снеку было поставлено задание воспроизвести заклинание «Светлого начала» над пахотными землями в том регионе.

— Суглинок и малый объем, — буркнул рука земли — коренастый мужичок, сидевший откинувшись на спинку стула.

— Не вдавалась в подробности, но задача была поставлена чётко.

— Он её выполнил?

— И да, и нет, — хмыкнула Церебра. — Заклинание «Светлого начала» он не воспроизвёл. Не хватило ни контроля, ни силы, но после двух неудачных попыток он создал… его аналог.

— Молитва?

— Смесь, — кивнула Церебра. — Он соединил основу из конструктов и молитву. Вдобавок он вплёл туда янтарные искры.

— Это техника Янтарного ордена?

— Да, но, как он это сделал, я до сих пор не понимаю, — задумчиво постучала пальцами по столу Старшая рука света. — Из всего, что я пока поняла про эти искры — это неконструктная основа. Это завязано на веру и… самоопределение личности.

— Церковные штучки, — хмыкнул Старшая рука тьмы.

— Так или нет, но факт остаётся фактом. Эта смесь из молитвы, конструкта и чистого света с вплетением янтарных искр создали…

— Урожай?

— Там трехметровые картофельные кусты, — задумчиво ответила Церебра. — Картофель там копают… плугами.

— В смысле?

— В прямом. В каждом кусте по две-три картофелины, а размером они с бочку. После этого заклинания глава Гультов издал указ, запрещающий проводить магическое воздействие на поля.

— Уже представляю, как для одной картофелины используют целую телегу… — хохотнул Кельт.

— Так. Меня больше интересует его боевой потенциал, — хмурясь, прервал тёмного ректор.

— Боевой потенциал… низкий. Да, как маг света он может среагировать и в прямом столкновении протянуть несколько секунд, но вся его сила завязана на… длительную подготовку и молитвы. Поэтому считаю его потенциал низким.

— Что по остальным?

— Гош… Гош смог достать и удерживать меч. Крылья у него уже стабильны. Клинок он вытащил вместе с щитом. По сути, он уже является отличной боевый единицей, даже если не учитывать этот факт.

— Печати?

— Крылья — без печатей. Клинок еще не стабилен и контуры не чёткие, но их он тоже может призывать без печати.

— Хорошо, — кивнул Хорт. — Что по последнему вашему подопечному?

— Ари. Ари… — тут Церебра вздохнула и продолжила: — Ари достаточно подготовлен. Контроль и арсенал разнообразны. С асимметрией он разобрался и использует её достаточно умело.

— Ваш вердикт?

— Самый подготовленный в боевом плане член группы, — кивнула она. — Но и у него есть проблемы. Он слишком самонадеян. Последние несколько тренировочных боев… мне нечего было противопоставить его силе. Он слишком силен и при его объёме силы может задавить любого простыми росчерками.

Хорт довольно кивнул и перевёл взгляд на Старшую руку тьмы.

— Нами хорошая девочка, — улыбнулся в ответ тот. — Настолько хорошая, что…

Тут тёмный расплылся в улыбке.

— Мне бы хотелось конкретики, — буркнул ректор.

— Нами не пошла по пути отзеркаливания, — развёл руками Кельт. — Вместо управлением чувствами она… Обнимает и любит тьму. Да, благодаря этому её щит из щупалец покрылся цветами и шипами не менее смертоносными, чем сами щупальца, но суть… Суть не в этом.

— Так в чём же?

— В том, что мы имеем очень нестандартного мага, которая с любовью может уничтожить этот город, — ответил Старшая рука тьмы с остекленевшим взглядом. — Возможно, это связано с чувствами к её спутнику, возможно, с тем, что это какая-то её личная травма, но… Факт остаётся фактом. Она может творить чудовищные вещи, посылая в тьму искреннюю… любовь. И любви у неё много. Тьма отвечает ей взаимностью.

— Ваше мнение по боевым возможностям? — сплетя пальцы в замок, спросил Хорт.

— Она чудовище, — поднял взгляд от столешницы Кельт. — Это не шутка.

Ректор перевёл взгляд на Старшую руку жизни.

— Что? — пожал плечами он. — Да, Руди… мягко говоря, не выдался силой, но он способный мальчик.

— Без прелюдий, по делу, — вздохнул Ректор.

— Руди, путь и… личность довольно необычная, всё же неплохой целитель. Да, без огромного резерва, да, без выдающихся талантов, но достаточно упорный, чтобы набраться опыта и стать по-настоящему неплохим целителем. Он, между прочим, единственный постоянный лекарь в нашем… кхэм… Волонтерском госпитале. Если эту коморку рядом со стеной оплота вообще можно назвать госпиталем.

— Мы рады его успехам, но меня больше интересует его боевой потенциал, — надавил Хорт.

— Боевой потенциал Руди отсутствует как класс, — покачал головой Эмиль. — Сколько бы он не бился, даже через непрямое воздействие на чужой организм у него выходит пшик… — Эмиль виновато пожал плечами и развёл руками. — Простите, но Руди не боец. Целитель — да. Но как боец он…

— Я вас понял, — кивнул ректор и, обведя взглядом собравшихся, произнес: — Итак. Мы имеем подготовленную к турниру группу. Выход я запланировал немного заранее. Думаю, на следующей неделе им стоит выступить. В полном составе.

— Вы хотите отправит спецгруппу в полном составе? — нахмурилась Церебра.

— Да. За исключением Гюша, — кивнул Хорт. — На него у меня отдельные планы.

Варус задумчиво взглянул на две двухсотлитровые бочки и вопросительно уставился на Гоша.

— Когда я говорил «Тебе надо набить руку», то я не это имел в виду.

— Ну, я… — смутился паладин. — Сказали, что мы выезжаем на следующей неделе и… решил, что в дороге может случиться всякое, вот и…

— Но не две же бочки, — всплеснул руками зельевар. — Что вы вообще собираетесь с ними делать? Пить?

— Что сразу пить, — стушевался Гош. — Можно… это… раны протереть можно! И еще… можно… продать!

— Кто будет покупать чистый спирт? — покачал головой Варус. — Его покупать будут только любители Дракарской слезы, а у нее концентрация сорок процентов.

— Сорок, говорите, — почесал голову начинающий зельевар и быстро прикинув в уме, сколько получится готового продукта, расплылся в глупой улыбке.

— Гош, я спешу вам напомнить, что чрезмерное употребление спиртосодержащих напитков грозит вам не только отвратительным состоянием поутру, но и также приводит к…

— …Перенапряжением печени с последующим её увеличением и потерей всех функций, а также усыхание мозга и атрофии коры головного мозга, — ответил заученную фразу Гош, после чего не сводя взгляда с бочек добавил: — А так же безудержному веселью и хорошей драке.

— ГОШ!

— Что?

— Эти бочки я конфискую! — заявил Варус.

— Вы… вы… вы… Вы не можете так со мной поступить! — округлил глаза паладин.

— Во имя твоего же блага! — отрезал зельевар.

— А почему здесь? — спросил Ари, не отводя взгляда от рассвета.

Небо только начало светлеть, и солнца ещё было не видно.

— Как-то сюда Улью водил, — задумчиво ответил Руди, так же глазея на светлеющее небо. — Вид тут отличный.

— Ты все ещё не потерял чувства прекрасного, — хмыкнул Снек. — Это радует.

— Кстати, а почему не на верхнем этаже? — поёжилась Нами, присев рядом и закутавшись поплотнее в плащ Ари.

— Атмосфера не та, — хмыкнул Руди и так же поёжился.

Несмотря на чистое небо и отсутствие облаков, на крыше был не большой, но достаточно холодный ветерок. Горизонт всё сильнее светлел, а команда ненадолго притихла.

— Знаете, это было… очень необычное путешествие, — произнёс Снек. — За эти полгода, что мы тут… Я много чему научился.

— Поверил в магов? — хмыкнул Ари.

— Нет. Поверил в магесс, — грустно улыбнулся клирик. — Многие из них не испорчены, многие не видели другого выхода и… По большому счёту все они отличные девушки.

— Значит, в основном у тебя претензии к парням, — хмыкнул Гош.

Паладин, в отличие от других, сидел чуть в стороне и всем своим видом выражал скверное настроение.

— Гош, ты весь вечер как в воду опущенный. Что случилось? — спросил Руди.

— Двести литров спирта. Две недели работы, — выдохнул тот. — Всё к коту под хвост.

Команда переглянулась.

— Ты испортил спирт? — с усмешкой спросил Ларс.

— Нет. Спирт увел Варус… Конфисковал, — вспомнил сложное слово паладин.

— Ну, он же его еще не выпил, — хмыкнул Руди. — А раз не выпил, то… Можно конфисковать обратно!

Гош поднял взгляд от черепицы, на которой сидел, и взглянул на воришку.

— Да, бочка со спиртом — это не монета в кармане, но нет ничего невозможного, — авторитетно заявил Руди.

— Половина, — произнёс паладин.

— Что?

— Половина твоя, если получится…

Варус довольно сощурился и взглянул на свет через колбу.

— Да… определенно да, — кивнул он зелью, получившемуся у Гоша. — И эффект, что надо.

— Господин Варус, — кашлянул в кулак мужчина в дорогой мантии. — Зелье действительно получилось… Отличным, но… Но как бы… есть нюансы.

— И в чем проблема?

— Проблема во вкусе. Довольно горькая и противная штука получилась, — хмыкнул собеседник. — Мы как гильдия торговцев согласны выкупать любые объемы по хорошей цене, но… Может, со вкусом что-то получится сделать?

— Не понимаю, — фыркнул Варус. — Люди пьют удивительную дрянь, чтобы опьянеть, но возмущаются от обычной горячи травяного сбора, способного подарить им… очень много удовольствия.

— Что, мастер, — всплеснул руками торгаш. — Черт с ним вкусом, черт с горечью на несколько часов во рту. Многие и не такое пили, чтобы вернуться на пару часов в молодость и вспомнить свои подвиги в постели. Но… Скажем так. Товар станет намного дороже и расходиться будет ещё сильнее.

Зельевар задумчиво погладил подбородок, а затем кивнул.

— Я понимаю и попробую что-нибудь сделать, но сразу предупрежу, что эффект может оказаться слабее.

— Уповаю на ваше мастерство, — тут же закивал головой торговец и поспешно ретировался из лаборатории.

С трудом выбивший разрешение посещения оплота мужчина вприпрыжку умчался по коридору, а Варус тем временем задумчиво подошёл к столу, на котором находился рецепт приготовленного зелья.

— Нет, в принципе можно и ванилью обойтись… или на худой конец… — тут его взгляд остановился на строке с формулой разведения спиртом. — А что? Пьют гадость? Вот гадостью и разбавим…

Зельевар скосил взгляд на пару бочек и, прикинув в голове выгоду, потёр руки. Отправившись к шкафу с подготовленной партией, он вытащил из него три огромных пятилитровых бутыля с зельем, после чего подошёл к бочкам со спиртом и откупорил пробку.

— Теперь это не зелье…. Это настойка!

Пасмурное небо почти стемнело.

Сумерки опускались довольно быстро, с каждой секундой становилось всё темнее и темнее.

Хорт сидел в любимом кресле, развернутом к окну, и потягивал пряное вино, согревающее нутро и так подходящее мрачной погоде и затянувшемуся мелком дождю.

Капли на стекле медленно сползали по нему и не торопясь стекали на подоконник. Ректор проводил каждую из них задумчивым взглядом.

— Это не к чему, Гюш, — произнёс он, заметив, как тень от стола неестественно потянулась в его сторону. — Это всё уже не имеет никакого смысла.

Тень на секунду замерла, но затем продолжила свой путь к креслу Главной руки оплота.

— Знаешь, я всё успел, — произнёс Хорт. — Ари стал по-настоящему серьёзной силой. Да, ему не хватает опыта, но он молодец и взял всё, что мог.

Тень вытянулась и начала подниматься по креслу.

— Нами… Да. У девочки были существенные проблемы. Из-за её силы она не могла даже никого коснуться. С детства к ней никто не притрагивался, а те, кто себе такое позволял… Тут же умирали. Представляешь, какого это? Не иметь возможность прикоснуться? Но она умничка. Смогла обуздать свою силу. А её… Её любовь к тьме это вообще что-то за гранью, — хмыкнул ректор и отхлебнул пряного вина. — А Гош? Ты мог себе представить, что пьяница и балагур сможет освоить стандартную программу по зельеварения выпускников за полгода? А его крылья? Это вообще что-то невообразимое.

Тень подобралась к Ларсу и аккуратно прокралась под складками его мантии.

— Снек, Руди, да и сам Ларс… Я рад, что смог их хорошо подготовить и понять, что ими движет, — Главная рука оплота по-доброму улыбнулся и еще раз отхлебнул вина. — Единственное, о чем я жалею, что не успел подобрать ключик к тебе. Да, печать «Проклятой клятвы» ковена в желудке… Это что-то. Отличный подход, и мне хотелось бы знать, как её наносили, но… Видимо, уже не успею.

— Артефакты, — тихо произнёс Гюш, вышедший из тени. — Я глотал подготовленные артефакты и активировал их в желудке.

Убийца, полностью проверив кабинет на защитные контуры и артефакты, убедился, что ему ничего не угрожает и вышел из тени. Он наклонил голову и взглянул на ректора.

Ректор, не сводя взгляда со стёкол и капель на нём, кивнул и с доброй улыбкой сказал:

— Жаль, что так вышло. Мне кажется, что ты мог бы послужить…

— Я всегда кому-то служу. Всегда, и это не мой выбор. Это выбор моей крови.

— … ты мог бы послужить самому себе, — закончил фразу не обращая внимания на слова собеседника Хорт. — Когда ты последний раз делал что-то, что нравится именно тебе?

— Я…

— Не ел блюдо, не пил, не выбирал девушку… Когда ты сам решал, куда тебе идти и как жить, Гюш? — старик вздохнул. — Я не верю, что ты доволен своей жизнью на службе ковена. Знаю, что там вся твоя семья. Знаю, что ты не видел ничего, кроме службы убийцей, но…

Гюш поджал губы и с горькой усмешкой произнёс:

— Это мой выбор.

Он довернул руку, и тени, окутавшие ректора резко, дернулись и пронзили его тело сотнями клинков.

Хорт дернулся, захрипел и тут же закашлял кровью.

— От всей души… — булькая кровью, произнёс Хорт. — От всей души желаю тебе… жить свой волей… своим умом…

Гюш помрачнел, остановив взгляд на бокале, который выпал из рук Главной руки оплота, затем отвернулся и уставился в окно, за которым почти стемнело.

Проводив взглядом очередную каплю дождя, он глубоко вздохнул и едва слышно произнёс:

— Если бы все было так просто…

Лучший убийца континента повернулся и замер от того, что перед ним сидел целый и невредимый Хорт. Ректор пригубил пряного вина и не сводя взгляда со стекла произнёс:

— Это не к чему, Гюш… Это всё уже не имеет никакого смысла.

Маг теней тут же сделал шаг назад, рванул по теням в сторону, но упёрся в стену. Тени не пускали его, и он впервые в жизни почувствовал, что тень, стихия, в которой он всегда чувствовал себя творцом и богом, внезапно… кончилась.

Гюш рванул обратно, в сторону, в другую, но, быстро проверив все пути, убедился — он в ловушке.

— Знаешь, я всё успел, — произнёс Хорт. — Ари стал по-настоящему серьезной силой. Да, ему не хватает опыта, но он молодец и взял всё, что мог.

Гюш вышел из тени и с животным страхом, от которого тряслись поджилки, спросил:

— Что происходит?

Его тени метнулись к ректору, разрубили его на части, заляпав кровью всю комнату. Маг теней сглотнул, быстрым шагом направился к двери, прочь из кабинета, но, дернув её, обнаружил за ней точную копию этого же кабинета.

Серое небо за окном, капли дождя, и Хорт в кресле, сидевший к нему спиной.

— Это не к чему, Гюш… Это всё уже не имеет никакого смысла.