Харли Мерлин и Тайный Ковен

— Ой, — тихо пискнул Уэйд.

— Прости, — пробормотала я, но не отпустила. Вместо этого я сжала сильнее, переполненная столькими чувствами одновременно.

— Харли будет с нами весь следующий месяц, и она будет посещать занятия с младшими, — добавил Элтон. — Учитывая ее недавнее открытие, Харли довольно сильно отстает, но я надеюсь, что она справится с этим.

Зеркала позади него и Тобе зажужжали, их поверхности стали более заметными, а бронзовые рамы заскрипели на стыках. Толпа забыла обо мне, глядя в зеркала, вместе с Элтоном и Тобе, которые отошли в сторону.

Я наконец-то выдохнула и снова была в состоянии нормально дышать.

— О Боже, мне нужно сказать Элтону, чтобы он больше не упоминал обо мне при людях, особенно в толпе, — пробормотала я, затем вытерла пот со лба и отпустила руку Уэйда. Я уловила от него странный запах разочарования, прежде чем гул стал громче, напомнив мне о том, что что-то странное происходит с этими зеркалами.

— Что происходит? — спросила я.

— Кто-то идет, — ответил Уэйд.

— Это нормально?

— Это нормально. Обычно это ожидается. Но это не было запланировано.

— Откуда ты знаешь? — спросила я.

— Потому что Элтон явно не ожидал этого, о чем свидетельствует выражение его лица, — проворчал Уэйд, побуждая меня получше рассмотреть Элтона.

Он был прав. Элтон опешил, причем, в самом плохом смысле слова.

Глава 12

— Значит, вы просто… путешествуете через зеркала? Параллельные измерения, что ли? — спросила я.

Я перестала задаваться вопросом, о том, как случаются странные вещи с того момента, как я случайно бросила своего заклятого врага в первом классе через дорогу силой своего разума. Меня больше интересовал сам процесс.

— На самом деле ты не так уж далека от истины, — сказал Уэйд. — Ковен находится в межпространственном континууме, как полоса между пятнами пространства. Но полоса бесконечна, и ты можешь проникать в нее в разных местах. Представь наш мир в виде гигантского мешка… пятен, склеенных вместе с этой межпространственной полосой. Зеркала похожи на отверстия в разных пятнах. Ты входишь в одну из них, проходишь через полосу, затем выходишь в другое пятно.

— Как телепортация.

— За исключением того, что ты не будешь дезинтегрирована и реинтегрирована по прибытию в место назначения, — ответил Уэйд. — Зеркальное путешествие работает только с определенным заклинанием, и если ты знаешь место назначения. И любое зеркало будет работать. Это старое заклинание, созданное древними египетскими магами. Они первыми открыли магические свойства отражающих поверхностей.

Я медленно кивнула, с благоговейным трепетом наблюдая, как три фигуры медленно вынырнули из зеркал, словно тела, всплывающие на поверхность ртутного озера. Вперед вышли двое колдунов и одна ведьма, все трое лет под тридцать или сорок, в великолепных одеждах. Если бы это не было магическим обществом, я бы легко могла увидеть, как они прогуливаются по подиуму для сшитых на заказ костюмов, с преобладанием темно-синего и золотого, поскольку все они, казалось, придерживались одинаковой цветовой палитры.

— Это форма? — прошептала я, рассматривая каждую деталь, каждую складку и пуговицу ручной работы, каждую нитку и мерцающий лацкан. Колдуны были в полных костюмах, с жилетами и галстуками, в то время как ведьма выбрала элегантную комбинацию юбки и жакета.

— Можно назвать это формой, — ответил Уэйд напряженным голосом. — Темно-синий и золотой цвета Калифорнийского Совета Магов. Они, как правило, носят их, когда посещают собрания, такие как это.

— О, это Совет Магов, — пробормотала я.

— Отчасти, да. Членов клуба семь, но, как видишь, на этот раз в гости пришли только трое.

— Значит, мы их не ждали?

— Нет. Поэтому, я немного обеспокоен.

— Да, я это чувствую, — ответила я.

— И это жутко, — парировал он.

— Тебе лучше привыкнуть. Пожала я плечами в ответ. — А что это за изображения?

Когда Уэйд указал мне на них, я не могла игнорировать недовольство Элтона, увидев их здесь. По какой-то причине они заставляли его чувствовать себя неловко. Сложив два и два, я решила, что этот неожиданный визит как-то связан с тем, что горгулья выбралась из Бестиария.

— Это Леонидас Леви, решающий голос в большинстве споров, связанных с Советом, и один из самых могущественных колдунов, которых я когда-либо встречал, — сказал Уэйд, кивнув в сторону старшего из группы, высокого мужчину с волосами цвета соли с перцем и темно-карими, почти черными глазами. Мой взгляд скользнул по его кольцу, массивной золотой монете с множеством драгоценных камней, которые блестели в янтарном свете. — Другой — Николас Мефилес, почитаемый алхимик и один из немногих, кто добился превращения камня в золото, — продолжал Уэйд, указывая на невысокого коренастого колдуна, жилет которого казался на размер меньше, а рыжеватая борода прикрывала двойной подбородок.

— Так он что, гений?

Уэйд медленно кивнул.

— Можно и так сказать. Создание золота из камня требует очень точной собранности, времени и большой силы. Он единолично финансирует Ковен Сакраменто, и я думаю, что в нашем Бестиарии есть по крайней мере десять горгулий, которые вышли из его Чисток.

— Ах. Цена за золото, верно? — заключила я.

— Именно. Хаос стоит всего, — сказал Уэйд. — А это Имоджена Уайтхолл.

Имоджена полностью завладела моим вниманием. Она напомнила мне сказочного эльфа, с нежной, прозрачной кожей, небесно-голубыми глазами, которые казались жутко знакомыми, и каскадом светлых, почти белых волос, струящихся по ее спине и плечам. Она была высокой и грациозной, с мягкими чертами лица и самой теплой улыбкой, которую я когда-либо видела. Черт, она смотрела на меня.

Я быстро научилась не любить внимание в этом зале, но Имоджена чувствовала себя… спокойной. Эмоции, исходящие от нее, были в лучшем случае неясными. Я нашла это облегчением и в то же время интригой. Она коротко кивнула мне, затем перевела взгляд на Элтона, который выступил вперед, чтобы обратиться к Совету.

— Что случилось с Имодженой? — спросила я, глядя на Уэйда. Я была удивлена, увидев и почувствовав его таким — он был в полном благоговении перед ней, как будто смотрел на звезду. Его реакция казалась вполне понятной, учитывая, что она была одним из самых красивых и сюрреалистических существ, с которыми я когда-либо сталкивалась. Уэйд имел полное право влюбиться в нее. Она выбрала простую юбку-карандаш и элегантный жакет, жилет с золотой нитью и белую рубашку, бриллианты свисали с ее изящных ушей и соответствовали кулону в форме слезы, покоящемуся в углублении между шеей и ключицами. И все это прекрасно на ней смотрелось. Скульпторы и художники эпохи ренессанса убили бы, чтобы иметь ее в качестве модели.

— Разве это не очевидно? Она идеальна, — пробормотал он, откровенно заискивая перед ней. Это быстро стало раздражать меня, поэтому я оставила дополнительные вопросы на потом. Предпочитаю, чтобы Имоджен была далеко и вне поля его зрения.

— Имоджена, Николас, Леонидас, — сказал Элтон, кивая на Совет, когда они вышли на середину подиума. — Что привело вас всех сюда сегодня?

— Я бы хотела, чтобы нам не пришлось этого делать, Элтон, — ответила Имоджена таким же нежным и мягким голосом, как и все остальное. Еще несколько минут, и я бы упала в обморок, как Уэйд.

— Но мы должны, — добавил Леонидас, резко контрастируя. — Инцидент с горгульей привлек наше внимание, и мы здесь, чтобы сделать суровое предупреждение.

— Но об этом уже позаботились, — Элтон покачал головой и нахмурился. — Никто не пострадал. Зверь был найден и теперь снова в Бестиарии. Не было никакой необходимости, чтобы Совет Магов проделывал весь этот путь сюда ради этого.

— Вот тут ты ошибаешься, — ответил Леонидас. — Это совершенно беспрецедентно и, честно говоря, неприемлемо. Ни одно чудовище еще не покидало Бестиария, и это вызывает серьезную озабоченность.

В голосе Леонидаса была какая-то серьезность, которая не вязалась с медово-сладким персидским акцентом. Он, вероятно, уже давно жил в Штатах, его английский почти полностью сформировался, но его корни все еще ползли вверх, особенно в весе, который он придавал некоторым согласным. Один из моих предыдущих приемных родителей был иранцем по рождению, и я могла узнать эти интонации где угодно.

— Как я уже сказал, у нас все под контролем, — настаивал Элтон, и я почувствовала, как от его неловкости у меня затекли суставы. Он действительно недолюбливал Леонидаса.

— Мы знаем, и мы рады видеть, что Бестиарий в остальном хорошо управляется здесь. — Имоджин улыбнулась, затем изобразила на лице страдание. — Но это не меняет того факта, что монстр сбежал. Боюсь, мы не можем оставить это без последствий.

— Таким образом, Ковен Сан-Диего лишается пятидесяти баллов, — объявил Леонидас, заставив толпу ахнуть и забормотать в ответ. Общая атмосфера недовольства заполнила меня, по умолчанию. — В случае дальнейших подобных инцидентов Калифорнийский Совет Магов представит неблагоприятный отзыв о Ковене Сан-Диего непосредственно Объединенным Ковенам Америки. У тебя и так мало шансов заработать приличный балл в этом году, Элтон. Не делай еще хуже.

— И, если другие монстры выберутся, наказание будет гораздо более суровым, — добавил Николас, высоко подняв двойной подбородок и нахмурив брови. — Бестиарий — самое ценное, что у нас есть, и самое опасное. Мы больше не можем позволить себе ошибаться. Возможно, Ковен Сан-Диего, был выбран случайным образом для управления им, но, Элтон, у тебя был шанс отказаться от номинации. Вместо этого вы взяли на себя всю ответственность. Это не зоопарк, а вы не смотритель. Смерть и разрушение поглотят эту землю, если Бестиарий когда-нибудь будет разрушен. Мы хотели бы обратить на это внимание.

— Уверяю вас, это не так! — выпалил Элтон, стоя на грани ярости и изо всех сил стараясь сдерживаться. Его руки сжались в кулаки, костяшки пальцев побелели. — Считайте, что ваше суровое предупреждение принято и зафиксировано. Это все?

— Ты здесь уже сколько, три года? — язвительно спросил Леонидас, подняв бровь.

Должна признаться, мне он тоже не понравился.

— Совершенно верно, — кивнул Элтон.

— Вы не слишком-то много можете показать, Уотерхауз. Приведите свой дом в порядок и не становитесь еще одним Галифаксом, — сказал Леонидас. — Мы серьезно. Не облажайтесь. С этого момента мы будем уделять больше внимания Ковену Сан-Диего.

Я не могла проигнорировать холодок, пробежавший по спине. Калифорнийский Совет Магов заставил меня почувствовать… настороженность. Кроме Имоджены, которая казалась по-настоящему милой. У двух других носы были так высоко, что, вероятно, покрывались инеем. Я могла только представить, как выглядели остальные четверо. Элитарность казалась их определяющей чертой, и после недолгого пребывания в Калифорнийской подготовительной школе, я просто больше не хотела этого.

Мы все были сделаны из одного материала. Кровь бежала по нашим венам. Мы ели, дышали и, конечно, пакостили. Богатство никогда не должно быть стандартом для какого-то превосходства, и я искренне ненавидела всех, кто пытался осуществить эту идею, особенно в 21 веке, в эпоху смартфонов и социальных сетей, в эпоху борьбы за равенство и порядочность. История должна была служить уроком, а не руководством. Ошибки должны были регистрироваться, затем устраняться, а не повторяться. Элитарность однажды подняла массы до такой степени, что народ разозлился и опрокинул целые монархии. Неужели мы действительно ничему не научились?

Элтон кипел. При упоминании Галифакса у него на виске, казалось, вздулись вены. С того места, где я стояла, было видно, как они пульсируют.

— Кто такой Галифакс? — спросила я Уэйда, который нервничал и был обеспокоен. Совет Магов и упоминание об Объединенном Ковене Америки, казалось, тоже задели его за живое.

— Предыдущий директор Ковена Сан-Диего, — пробормотал Уэйд. — Бесполезный неряха. Всегда выбирал легкий путь и превращал всех нас в Посредственностей. Он был больше сосредоточен на том, чтобы отложить немного денег и купить ферму где-нибудь на Среднем Западе, чем на том, чтобы помочь магам достичь большего и лучшего.

— Значит, он получил свою ферму?

— Его оштрафовали на целое состояние и уволили за полную некомпетентность, а потом привели Элтона, — сказал Уэйд. — Последний раз я слышал, что Галифакс вернулся на восточное побережье и работал на трех работах, чтобы покрыть закладную. Ни один ковен не хотел его брать после фиаско в Сан-Диего. Они разрешили ему жить как бродяге, но он находится под постоянным наблюдением.

— И это все? — повторил Элтон, стиснув зубы.

Леонидас прищурился, и они смотрели друг на друга, казалось, целую вечность. Но тут Леонидас усмехнулся и, не сказав больше ни слова, прошел сквозь зеркало. Остальные последовали за ним, и все они исчезли за серебристой рябью зеркал, оставив очень раздраженного Элтона позади.

— Я почти уверен, что на этот раз мы закрыли его аккуратно и плотно, — сказал Элтон, в основном самому себе.

— Обещаю быть более бдительным, — его массивные плечи поникли, и он тяжко вздохнул.

— Есть только то, что ты можешь сделать, Тобе, — покачал головой Элтон. — Ты все время должен быть там, и хорошо работать, удерживая монстров на их месте. Мы должны предложить помощь. Нам нужно просто составить хороший план, чтобы избежать еще одного визита Совета. Леви, кажется, хочет, чтобы мы сгорели.

Бестиарий казался намного хуже. В конце концов, Калифорнийский Совет Магов счел необходимым вмешаться и сделать предупреждение. Дело было не только в опасности, которую это представляло для внешнего мира; судя по тому, насколько напряжен был Ковен Сан-Диего, они были серьезно обеспокоены финансовыми и юридическими последствиями.

Из того, что я пока узнала, Галифакс уже причинил много вреда, который Элтон изо всех сил пытался исправить, присматривая за Бестиарием вместе с Тобе. Они просто не могли позволить себе ошибаться. Хуже всего было то, что они до сих пор не выяснили, как горгулья сбежала, а я не знала достаточно фактов о магии и технологиях, которые использовались в Бестиарии, чтобы сформировать мнение.

Все, что я могла сделать, это почувствовать вес их беспокойства, поскольку весь ковен боялся за их положение в магическом мире, их финансирование и их безопасность, а также за миллиарды людей, которые будут страдать и умирать, если Бестиарий когда-либо будет выпущен на свободу.

Глава 13

Толпа вокруг зашумела, их беспокойство прорвалось сквозь меня с головокружением и слишком большим беспокойством, чтобы с ним справиться. Уэйд, казалось, заметил это и осторожно обхватил пальцами мое предплечье, мягко сжимая, в то время как Элтон повысил голос, чтобы успокоить всех.

— Успокойся, — сказал Уэйд низким и странно успокаивающим голосом.

— Пожалуйста, все успокойтесь! — крикнул Элтон. — Нет причин волноваться или паниковать! Мы просто должны принять дополнительные меры, чтобы держать все под контролем, вот и все.

— Как вы предлагаете это сделать? — спросила одна из ведьм, и ее страстный голос эхом отозвался в другом конце зала.

— Сосредоточься на Элтоне, — прошептал Уэйд мне на ухо. Я ощутила мурашки и вместо того, чтобы сделать, как он предложил, инстинктивно сосредоточилась на нем. Сейчас он излучал спокойствие и уверенность. Он был самым близким мне якорем, который мог удержать меня от паники.

— Мы соберем две команды, — объяснил Элтон и подошел к краю подиума. — Одна — для дальнейшего изучения Бестиария, а другая — для проведения обширной последующей очистки в пострадавших районах города, особенно там, где была активна горгулья. Как я уже сказал, есть вероятность, что там, где существо оставило энергетический остаток, может быть какая-то деятельность монстров. Следственная группа будет тесно сотрудничать с наставником Номура и Тобе, и будет заглядывать в Бестиарий, проверяя каждую стеклянную коробку, каждый амулет, каждое заклинание и каждый замок в этом месте. Если понадобится, наставник, Бэлмор будет более чем счастлив помочь.

Судя по выражению лица Слоан, она не была счастлива, вероятно, потому, что не любила людей. Моя родственная душа. Уэйд почувствовал мое постепенное расслабление и отпустил мою руку. Я была благодарна, что эмоции толпы накатывали волнами — или, может быть, мое тело имело какой-то защитный механизм, автоматически отключающий их, просто чтобы дать мне несколько минут передышки. Я еще не знала, как контролировать свои навыки сопереживания в большой толпе. Пот струился по моим вискам и шее, когда я глубоко вдохнула и восстановила самообладание.

— Если ты будешь хорошей девочкой, я могу даже рекомендовать тебя в следственную группу, — пробормотал Уэйд, и я заметила, как его губы растянулись в ухмылке. — Учитывая твой статус новичка, Элтон захочет, чтобы ты была в команде по уборке. Но это вещи более низкого уровня, для Посредственных и тех, кто еще ниже.

Я подняла бровь.

— Я Посредственность.

— И ты собираешься просто смириться с этим? — спросил он.

Он был прав. Если меня называют Посредственностью, это не значит, что я не попытаюсь стать лучше.

— Так это значит, что ты возглавляешь следственную группу, и я должна быть добрее к тебе, если тоже хочу в нее войти? — ответила я.

— Вот такие пироги, Харли, — сказал Уэйд. — Я лучший в своем деле. Конечно, возглавлять буду я.

— Гаррет Кителер, я даю вам шанс возглавить следственную группу, — сказал Элтон. Оглянувшись, я увидела, что Гаррет сияет от удовольствия, а затем одарил Уэйда одной из самых высокомерных ухмылок, которые я когда-либо видела. Симпатичный, но, черт возьми, вызывает у меня желание ударить его. — Пришло время тебе кое-что сделать в этом месте.

— Подождите, что? — выпалил Уэйд, широко раскрыв глаза, когда шок отразился на его лице. — Как… почему он? Он высокомерный идиот без уважения к власти и говорит гадости абсолютно обо всем и обо всех!

— И твое оскорбительное описание мага делает тебя более достойным этой должности? — ответил Элтон, поджав губы. — Кроме того, Гаррет — исключительный колдун, с мощной интуицией и набором навыков, которые наверняка пригодятся в этом начинании. И это время для него, чтобы блистать. Я думаю, что он уже заплатил за свои оскорбительные слова в предыдущих ковенах, несмотря на его предыдущие промахи. Он заслуживает шанса.

Уэйд моргнул несколько раз, пытаясь найти правильные слова, чтобы выразить свое возмущение. Я едва сдержала смешок при виде его смятения.

— Это несправедливо! Я гораздо более подготовлен, и я настоящий профессионал, в отличие от него! Мне все равно, какие у него навыки. Он только и делал, что выводил вас из себя с тех пор, как впервые ступил на эту землю!

— А сейчас меня бесишь ты, — парировал Элтон. — Теперь я назначаю тебя ответственным за уборку.

Уэйд ахнул, широко открыв рот. У него, вероятно, была бы аневризма, если бы кто-то вручил ему метлу в этот момент. Я инстинктивно огляделась в поисках кого-нибудь, просто чтобы поиграть с ним, пока не поняла, что мои шансы попасть в следственную группу упали ниже нуля, без рекомендации Уэйда.

Но действительно ли я этого хочу? Хочу я вообще участвовать?

В некотором роде. Не было ничего хорошего в том, чтобы выпустить монстров в город. Это подвергало риску Райэнн и ее родителей, не говоря уже об отце Томасе из сиротского приюта, Малькольме и еще нескольких людях, которые мне не совсем, но нравились. Невинные жизни были в опасности, и впервые я почувствовала, что могу что-то с этим поделать.

— Ха, Кроули получил команду отброссов, — усмехнулся Гаррет и направился к подиуму, толпа расступилась перед ним. Он проходил мимо нас, и кинул на меня краткий взгляд, подмигнув — что это было? Это выглядело кокетливо, но я не получала от него никаких эмоций. Теперь я насчитала пять человек, которых не могла прочесть: Гаррет, О'Халлоран, Бэлмор, парень с платиновыми волосами и Имоджин Уайтхолл. Оглядывая толпу, я заметила, что есть и другие, которых я не чувствую. Не много, но все же достаточно, чтобы подтвердить, что моя эмпатия не работает абсолютно со всеми. Вопрос «почему» я оставила на потом.

— Что я могу сказать, Кроули? Я действительно очень хорош в том, что делаю, и как бы тебя ни убивало это признание, в глубине души ты тоже это знаешь. Несмотря на мой преждевременный уход из предыдущего ковена, я был лучшим бомбардиром там, — добавил Гарретт, насмехаясь над Уэйдом. — Ты должен придерживаться того, что у тебя хорошо получается. Знаешь, зажигать свечи и быть законопослушной паинькой, которую никто не любит. Это тебе больше подходит.

Судя по уверенности, исходящей из его тона, и раздражению, кипящему в душе Уэйда, Гаррет говорил правду. Его словесные укусы были просто фасадом для его великих навыков колдуна. Несколько колдунов и ведьм захихикали, включая парня с платиновыми волосами, чьи глаза мерцали синим ненавистным огнем. Ему определенно не нравился Уэйд. Беглый взгляд, который он бросил на меня, показал, что меня он тоже не слишком-то жалует.

— Советую вам быть скромнее, Кителер, — вмешался Элтон, и Гаррет перестал самодовольно ухмыляться. — Я даю вам шанс. Непрофукайте его. Сосредоточтесь на своих талантах, а не на личной неприязни к некоторым высококвалифицированным магам в этом ковене. А теперь соберите свою команду. Я верю, что вы выберете для работы способных людей.

— О да, конечно. Прошу прощения, директор Уотерхаус. Гаррет кивнул и указал на парня с платиновыми волосами. — Финч Анкер, ты со мной.

Наконец-то у меня есть имя для этого парня. Он был доволен назначением, улыбаясь он прошел через толпу и присоединился к Гаррету, Элтону и другим на подиуме. Затем Гаррет указал на пятерых магов позади нас, приглашая их в свою команду. — Ровена Спаркс, Линкольн Монтуар, По Декстер, Руби Пресли и Никлас Джонс. Пора показать тем, кто возится с нашим Бестиарием, из чего мы сделаны, — объявил Гаррет.

— Я ценю ваш энтузиазм, но вы исследуете Бестиарий, а не возглавляете нападение на древнее королевство Троя, — улыбнулся Элтон. — Тем не менее, вы хорошо справились с выбором товарищей по команде. Спасибо, что не заставили меня тут же сожалеть об этом решении, — он усмехнулся, потом снова перешел на более серьезный. — Теперь вы будете поддерживать связь с Номурой, согласовывать следующие шаги с ней, и будете отчитываться передо мной на ежедневной основе. Все ясно?

Они все кивнули, делая тайные высокие пятерки. Все они были молоды, лет двадцати с небольшим, с общим вкусом к элегантным курткам и крахмальным кремовым брюкам, как сопливые выпускники Андеграудной Лиги с магическими способностями. На мгновение вспомнив о неприятных персонажах, с которыми я имела дело в подготовительной школе, я переключила свое внимание на Уэйда, который наблюдал всю сцену, разворачивающуюся как в фильме ужасов. Казалось, он был в нескольких секундах от душевного рева чистой ярости. Чувство беспомощности отравило меня — это было чувство Уэйда, когда он наблюдал, как то, что я считала желанным положением, занято кем-то, кого он считал недостойным.

В этом месте, это будет постоянная битва эго.

— Что касается команды очистки…

— Вы имеете в виду команду отбросов, — перебил Гаррет Элтона, который закатил глаза и щелкнул пальцами. Губы Гаррета сжались в тонкую линию, глаза чуть не вылезли из орбит. Он попытался открыть рот, но не смог. Элтон магическим образом заставил его замолчать.

— Что касается команды чистильщиков, Уэйд, подойди сюда и выбери людей, с которыми ты хочешь работать, — невозмутимо продолжал Элтон, в то время как Гаррет кипел от злости.

Уэйд вздохнул, и я не смогла удержаться от смеха. Элтон быстро заметил мою реакцию и поднял бровь в ответ, когда Уэйд присоединился к нему на подиуме с побежденным выражением лица.

— Поздравляю, Уэйд, я только что нашел тебе первого члена команды, — объявил Элтон, кладя руку на плечо Уэйда. — Харли Смит, подойди сюда. Пришло время начать практическую работу.

Вот черт.

Все взгляды были устремлены на меня, и меня снова захлестнула волна эмоций. Сделав пару глубоких вдохов, я медленно поднялась на подиум, сосредоточившись на подсчете шагов, в отчаянной попытке не позволить чувствам двухсот магов овладеть мной. В большинстве из них мелькало веселье, поскольку я была еще одним примером того, как работает карма — ты получаешь только то, что отдаешь. Я не должна была так радоваться страданиям Уэйда.

— Дыши глубже, — прошептал Уэйд, затем оглядел толпу в поисках определенных лиц.

Даже после того, как я посмеялась над ним, он все еще был достаточно мил, чтобы попытаться утешить меня, зная, как я была ошеломлена в тот момент, как эмпат. Я растерялась. Уэйд, казалось, достиг идеального баланса между самодовольным придурком и добрым, поддерживающим другом. Я сейчас, прямо запуталась.

— Сантана Катемако, — сказал Уэйд, кивая на девушку с вьющимися черными волосами и шоколадно-карими глазами, которую я видела ранее в гостиной. Он кратко объяснил мне свой выбор, в то время как толпа роптала, и Сантана направилась к подиуму. — Сантана практикует Сантерию. Она довольно антиобщественна из-за того, как большинство магов рассматривают культуру сантерии, но она жестока и довольно проста в работе.

— С ней легко работать, — пробормотал Элтон. — Лично я рад, что ты выбрал ее. Это займет ее достаточно, чтобы не ссориться с другими магами.

— Подожди, сантерия… типа дохлые цыплята, кровь и все такое? — спросила я, пытаясь покопаться в воспоминаниях о том, что читала на эту тему во время долгих часов интернет-исследований.

— Сантерия не об этом, — ответила Сантана, присоединяясь к нам на подиуме. — Ты слишком наивна и доверчива, чтобы понять хитросплетения Сантерии. Эти маги любят использовать вымышленные знания людей, чтобы дразнить меня, но вы скоро узнаете, что это такое. Сейчас они смеются, но пресмыкаются, когда понимают, что им нужна моя помощь, чтобы освободить людей от проклятого чародейства.

Я уловила ее легкий мексиканский акцент и легкое раздражение. Ее часто недооценивали, и, насколько я могла судить, она к этому привыкла, но это не значит, что ей это нравилось.

— Это правда, — пробормотал Уэйд. — Она одна из немногих практикующих Сантерию в Калифорнии и многие из них немного…

— Дряные человечешки, — сказала Сантана, занимая свое место рядом со мной и Уэйдом. Она слегка подтолкнула меня. — Не волнуйся, новенькая. Может, сейчас это и не выглядит так, но тебе лучше быть в команде отбросов, чем с этими тупицами, — сказала она, кивая на Гаррета и его команду, которые насмехались над нами. Меня так и подмывало согласиться с ней.

— Татьяна Василис! — крикнул Уэйд, искоса поглядывая на толпу. Вскоре, появилась высокая и стройная фигура с длинными, светлыми волосами и ледяными голубыми глазами, она пошла к подиуму. Она была великолепна, со всеми чертами девушки с обложки, включая идеально накрашенные губы и безупречное чувство моды. Судя по ее джинсам и переливчатой шелковой рубашке, ей нравились дорогие бренды.

Ее родители вместе управляют Московским Ковеном, — объяснила Сантана, слегка удивленная. — Не позволяй ее потрясающей внешности пугать тебя. Она такая же неудачница, как и все мы. Ужасные навыки коммуникации, любит испытывать терпение Элтона. Кстати, она тоже здесь новенькая.

— А ты? — спросила я, не в силах оторвать глаз от Татьяны, скользнувшей на подиум со слегка недовольным выражением лица.

— Шесть месяцев, — пожала плечами Сантана. — Держу пари, Уэйд будет использовать новичков в команде отбросов. В любом случае, нам нужно будет делать какие-то магические вещи, а другие отделы не очень хотят работать с нами.

— Почему бы и нет? — ответила я, пытаясь понять, как заклеймили их головы.

— Потому что мы очень искусно говорим людям неприятную правду, в том числе и то, что мы о них думаем, — Татьяна присоединилась к разговору, ее славянский акцент выделял ее еще больше. — На мой взгляд, калифорнийцы слишком политкорректны, но я думаю, что к концу десятилетия мы их разобьем. Особенно тех, кто настолько неуверен и расстроен, что они выбирают ведьм, с которыми они просто не могут справиться.

Татьяна и Сантана усмехнулись, глядя на Гаррета и его команду, которые не выглядели счастливыми, видя, во что превращается команда отбросов. Я не ощущала Гаррета или Финча, но остальные определенно чувствовали себя неловко. Между этими, казалось бы, противоположностями была история, но ни одна из них не встречалась как часть классической формулы «хорошее против плохого», а скорее «необщительные неудачники против самодовольных, опрятных придурков».

— Дилан Блайт, — продолжал Уэйд свой выбор. — Иди сюда. Ты тоже новенький. Тебе нужна практика.

Дилан не выглядел там своим. Он казался типичным американским сердцеедом, с обилием мускулов под красно-кремовой футбольной курткой, короткими каштановыми волосами, карими глазами и ямочкой на подбородке, которая еще больше заставляла его называть «мирским». Его место на футбольном поле, а не в ковене, по крайней мере, таково было мое первое впечатление.

— Он здесь уже пару месяцев, как Татьяна, — сказала Сантана, пока мы смотрели, как он пробирается сквозь толпу, чтобы присоединиться к нам. — Он выглядит как хороший парень. Слишком хороший, если вы спросите мое мнение. Гарретт продолжает пытаться привлечь его на свою сторону, но мальчик предпочитает футбол и своих человеческих друзей. Ему потребуется некоторое время, чтобы быть, как все.

Ах, еще одна родственная душа! По крайней мере, я была не единственной, кто пытался влезть в это магическое дело.

Дилан широко улыбнулся нам, затем встал рядом с Татьяной, от которой, казалось, не мог оторвать глаз, пока она не бросила на него короткий взгляд, и он тут же отвернулся — она ему понравилась. Она заставляла его нервничать, я это чувствовала. Кроме этого, внутри него назревал постоянный конфликт, что-то, что я испытала сама, пытаясь примирить свои способности с человеческим миром, в котором я была воспитана.

— Рафф Леви! Иди сюда, брат! — крикнул Уэйд.

Высокий жилистый парень с оливковой кожей, короткими черными волосами и необычными темными серо-голубыми глазами выступил вперед. Его фамилия показалась мне знакомой, а черты лица напоминали кого-то, кого я видела раньше.

— Он кажется знакомым, — сказала я.

— Он сын Леонидаса Леви, — ответил Уэйд.

— О.

Кто забудет чересчур напыщенного и подлого Леонидаса, «решающего голоса» в Калифорнийском Совете Магов?

— Он совсем не похож на своего отца, — сказал Уэйд, словно прочитав мои мысли. — Он другой.

Раффи улыбнулся, пожав ему руку, и я поняла, что Уэйд был абсолютно прав. Раффи был другим, и не только в этом. Снаружи он казался мирным, спокойным и милым. Но в глубине души я чувствовала, как в нем бушует темная буря, сотня разновидностей ярости и злобы, и все это он держал при себе, отчаянно стараясь ни на кого не влиять.

Он не казался… злым, но было что-то тревожащее под этим добрым выражением. Еще более интересным было выражение его лица, особенно когда наши глаза встретились в первый раз. Он уставился на меня и понял. Я чувствовала, что он точно знает, кто я такая. Он знал, что я чувствую его.

— Команда отбросов лучше, чем вообще никакой магической работы. Спасибо, Уэйд, — сказал Раффи.

— В любое время, — ответил Уэйд, похлопывая его по плечу, явно взволнованный тем, что Раффи с ним. Я тоже ощущала связь между ними. Они были близкими друзьями, что также подтверждала Сантана.

— У Раффи неприятная история с отцом, — объяснила она, понизив голос. — Его прислали сюда около трех лет назад в качестве наказания, но не похоже, что клан Леви заберет его в ближайшее время. Это круто. Нам он нравится больше здесь, в окружении людей, которые действительно заботятся о нем.

Было что-то в ее голосе, что оставляло место для последующих вопросов, но я приберегла их на потом, когда Уэйд позвал еще одного члена команды. — Астрид Геплер!

— О, это будет весело, — усмехнулась Сантана.

Вперед вышла молодая чернокожая девушка. В ее карих глазах сверкали изумрудно-зеленые искорки, а волосы были вьющимися, как у афроамериканки. Одним пальцем она сдвинула очки в черной оправе на кончик носа, затем поднялась на подиум, коротко кивнула Уэйду и подошла к нам.

— Привет, я Астрид.

Она улыбнулась мне, и я не смогла удержаться от ответной улыбки. Она была полна света и тепла, как и Райанн, и я с облегчением смогла сосредоточиться на ее эмоциях, а не на толпе перед нами. Тут до меня дошло, что, пока у меня есть кто-то в качестве якоря, я могу сосредоточиться достаточно, чтобы не потерять рассудок между столькими людьми в одном зале.

— Харли. Приятно познакомиться, — ответила я, и мы пожали друг другу руки.

— Астрид — вот это человек, — сказала Сантана с подмигиванием.

— Я думала, мы должны держать нашу магию подальше от них, — смущенно сказала я.

— Астрид особенная, — ответила Сантана. — Она какое-то время была в ковене, помогая по ИТ части в основном. Она также служит мостом между нами и человеческой властью.

— Я идеальный свидетель в случаях необъяснимых явлений, — хихикнула Астрид

— Держи ее подальше от неприятностей, Уэйд, — сказал Элтон, нахмурив брови. — У нее было достаточно волнений во время последней миссии.

— Мы делаем уборку. Как? Уничтожаем записи камер видеонаблюдения, стирая воспоминания, которые не были счищены после инцидентов с горгульями, и очищая все, что ускользнуло от нас после того момента, — Уэйд пожал плечами. — Ничего не бывает скучнее.

— Вы также будете следить за деятельностью монстров. Я говорил тебе, следить за остатками энергии, — сказал Элтон, скрестив руки на груди. Он беспокоился об Астрид. Я полагала, что она очень поможет ковену, позволив ей работать здесь, когда они все так боялись открыться перед людьми.

— Тогда я упакую сканеры, ничего страшного! — язвительно заметила Астрид. — Я просто счастлива снова выйти в поле.

— Мне это не нравится, — проворчал Элтон. В нем было что-то милое, напоминавшее мне мистера Смита после того, как я получила водительские права. Ему тоже не нравилось, что я сама веду машину.

— Не волнуйтесь, Элтон, — сказала Сантана. — Мы о ней позаботимся.

— В общем, ты ужасно влияешь, но я ценю твои навыки выживания, — шутливо ответил Элтон. — Просто верните ее живой.

Финч, Гаррет и остальные члены команды стояли рядом с ним. Они слушали все, обмениваясь удивленными взглядами и случайными злыми шутками.

— Кучка разбитых сердец, — огрызнулся Финч. — Неудивительно, что вы застряли в команде отбросов. И неудивительно, что у нас были низкие рейтинги по сравнению с другими ковенами. Меньше чувств, больше магии. Давай будем профессионалами, хорошо?

Фу, платиновые волосы и пронзительные голубые глаза не слишком хорошо сочетались с усмешкой на лице Финча. Он неожиданно сильно раздражал меня.

— Сколько тебе лет, Финч? — спросила я его как можно невиннее.

— Какое тебе до этого дело? — ответил он, хмуро глядя на меня. Было ощущение, что ему просто не нравятся новые люди.

С чего такая ненависть? Что я сделала этому мальчику?

— Потому что ты говоришь, как плаксивый пятилетний ребенок, которому не нравится его новый детский сад, и ты начинаешь действовать мне на нервы, — выплюнула я. — Я думала, это ковен, а не соседний «Кид-Сити».

Я слышала смешки вокруг себя и из толпы внизу, но не могла оторвать глаз от Финча. Он выглядел так, словно собирался сделать что-то глупое, и я никогда не отворачивалась от агрессивного дьявола. Он слишком напоминал мне приемного отца, чье имя я предпочла забыть — корень многих кошмаров и причина некоторых шрамов на моей спине.

— Похоже, Финч нашел другую ведьму, которая не хочет мириться с его глупостями, — усмехнулся Гаррет и обнял Финча за плечи.

— Я предлагаю вам с Уэйдом отвезти ваши команды в другое место и начать планировать свои миссии, — ответил Элтон Гаррету. — Веди себя хорошо и доложи мне к концу дня. У тебя есть остаток дня, чтобы распределить свои роли и обязанности. Наставник Номура и Тобе ответят на любые ваши вопросы. Маги, свободны!

Толпа мгновенно рассеялась из Главного Зала, в то время как Гаррет забрал Финча и остальную часть его команды с подиума. — Пойдем, соберем наших уток в стаю. Нужно получить эти пятьдесят очков назад, и повысить рейтинг! — сказал Гаррет, затем оглянулся через плечо и снова подмигнул мне.

Серьезно, он флиртует или как?

Один за другим, множество чужих эмоций испарилось из меня, и моя новая команда полностью сосредоточилась. Уэйд был разочарован работой по уборке, но доволен своим выбором членов команды, пока его взгляд не нашел мой. Он еще не был уверен насчет меня, но, эй, я должна была дать ему возможность, так как он меня совсем не знает. Честно говоря, я не была уверена, насколько буду полезна в этом месте, но я должна была хотя бы попытаться выяснить.

Сантана и Татьяна казались слегка удивленными. У меня было чувство, что они уже проходили подобные концерты раньше, что делало их интересными, чтобы следить за ними. Дилан застрял в подвешенном состоянии, где-то между желанием и возбуждением, вероятно, все еще приспосабливаясь к жизни как маг. Раффи был благодарен, в основном за то, что рядом с ним был Уэйд. А Астрид была взволнована и хотела начать.

С другой стороны, волновался Элтон. Визит Совета наложил на него свой отпечаток, и я буквально чувствовала, как много поставлено на карту. Элтон боялся провала любого рода. От этого кровь застыла у него в жилах, а по правилам эмпатической близости и у меня.

Но что на самом деле я чувствовала в тот момент? Если отрешиться от слоев эмоций, которыми я окружила себя, что я обо всем этом думала?

Ну, для начала, тихий голос в моей голове говорил мне, что все становится еще более странным, хотя я не была точно уверена, как и почему. Но мои инстинкты никогда не подводили меня, и я никогда не испытывала недостатка в зловещих чувствах.

Я отправлялась в новое путешествие, с людьми, которых едва знала, но с которыми меня связывали изначальные узы Хаоса. Это было странно и страшно, но это также дало мне очень необходимый взгляд на то, кем я была и, самое главное, кем я хотела быть.

Глава 14

— Не могу поверить, что они заставляют меня бросить работу, — пожаловалась я, заполняя анкету на должность научного сотрудника в отделе библиотек и архивов Научного Центра.

Вскоре после того, как Зал Главного Собрания был очищен, Уэйд и остальная часть нашей недавно сформированной команды Отбросов — термин, который мы все, казалось, ненавидели и любили одновременно, сопровождали меня в одну из общих комнат ковена.

Сантана и Татьяна совершили набег на маленькую столовую за горячими напитками и закусками, в то время как Раффи и Астрид немного ближе знакомились с Диланом. Уэйд сидел рядом со мной за столом, тщательно проверяя информацию, которую я внесла в анкету. Между нами все еще было напряжение, в основном из-за его сильной неприязни к моим способностям эмпата, но я ничего не могла с этим поделать. Рано или поздно он к этому привыкнет. Да и что ему скрывать? Я уже знала, что действую ему на нервы — не нужно быть эмпатом, чтобы понять это.

— Тут платят лучше, и тебе не нужно будет болтаться вокруг всех этих нежелательных лиц, — ответил Уэйд, указывая на коробку, на которой была указана моя дата рождения. У меня не было настоящего дня рождения, только приблизительный, почти случайно выбранный день и месяц года, когда меня оставили в приюте. — Заполни это.

— Только если вы, пообещаете не дарить мне никаких дурацких открыток на это событие, — проворчала я. — Это не настоящий мой день рождения, и я его не отмечаю.

— Почему нет? — спросила Сантана, садясь за стол и пододвигая ко мне свежесваренный кофе.

— Спасибо, — я взяла бумажный стаканчик и подула на горячую черную жидкость перед первым глотком. Я почти чувствовала, как энергия течет через меня. — Я не знаю точной даты своего рождения, только то, что мне было около трех лет, когда меня оставили в приюте.

Я сказала это довольно сухо, что меня не удивило. Я привыкла к этой мысли давным-давно. Моя команда, однако, была в замешательстве, судя по тому, как они смотрели на меня. Затем пришла жалость, и я мгновенно возненавидела это чувство. Я ненавидела жалость, особенно когда знала, что она направлена на меня.

— Ты сирота, — сказал Дилан. Он был единственным, кто не жалел меня. Вместо этого я уловила в его голосе нотку понимания. Это была редкая реакция. Большинству людей не нравилось осознавать трудности других. Они даже не смотрели на бездомных ветеранов, мимо которых проходили по улице, как будто не могли справиться с чужими страданиями. Я не получала такой роскоши. Я чувствовала все. — Значит, ты была в приемной семье? — спросил он.

— Да, а что?

Дилан улыбнулся.

— Я тоже.

Мысль о родственной душе всплыла в памяти в два раза громче. Я не могла помочь, но понимала его. В Сан-Диего было много приемных детей, но мы старались избегать друг друга. Большинство детей в системе оказались не такими хорошими, как я. У большинства из них никогда не было такой семьи, как Смиты, чтобы ввести их во взрослую жизнь, поэтому они остались без внимания. Дилан выглядел как еще одно счастливое исключение, с его ежиком и накрахмаленным университетским пиджаком.

— Серьезно? Я хочу сказать, что это так здорово, но мы оба знаем, что это не так, — усмехнулась я и он громко рассмеялся. Он был таким ярким и веселым, таким искренним и просто милым.

— Все в порядке, это нормально в таком месте, — ответил Дилан, в то время как Уэйд наблюдал за нашим обменом любезностями со слегка хмурым взглядом. — Потому-то мы «поздние цветочки», как нас здесь называют. Мы заблудились в системе приемных родителей, и у нас не было никого, чтобы объяснить нам, кто мы есть.

— Большинство из нас, магов, вступают в ковен в очень молодом возрасте, — объяснила Сантана. — Но таким, как ты, Дилан, и другим так не везет. Тем не менее, я говорю, что лучше поздно, чем никогда!

— А ты? — спросила я Астрид. — Как ты попала в ковен, будучи человеком?

— О, это долгая история, — сказала она. — Я полезна, и я делаю много работы в АйТи-сфере. Знаешь, как обычно. В основном шифрование, безопасность, наблюдение и старый добрый взлом. В человеческом мире, где доминируют технологии, магия способна на многое.

— Кроме того, она наш единственный зомби, — сказала Сантана, улыбаясь.

— Серьезно, как будто этот разговор и без того не достаточно сложный, у нас есть зомби? — сказала я в замешательстве.

— Она имеет в виду, что я прошла через пару тяжелых испытаний на полевых миссиях, — ответила Астрид, краснея. — Поэтому Элтон позволил мне пойти с вами в команде. Он хочет избежать еще одного… инцидента.

— Какого инцидента? — спросила я

— Я умерла, — прямо сказала Астрид, и мне потребовалось несколько секунд, чтобы полностью осознать эту маленькую странность. — Три раза, если точнее. Элтон вернул меня, но цена, которую он заплатил, была… ужасной.

— Что?

— Элтон владеет редким видом магии, — добавил Уэйд. — Он — Некромант. Один из пяти существующих.

— Он возвращает людей к жизни? — сказала я, совершенно потрясенная.

— Это не так просто, как кажется, — ответил он. — Это совсем не просто. Для воскрешения должны быть выполнены определенные условия. Тело должно быть в хорошем состоянии. Любое воскрешение, совершенное через двадцать четыре часа, приведет к буквальному, бессмысленному зомби, потому что мозг быстро разлагается, и нервные пути начинают сбоить как сумасшедшие. Кроме того, это наносит огромный урон Элтону. После одного-единственного воскрешения он проходит автоматическую Чистку, самую страшную и болезненную, которая может даже убить его. Монстры, которые выходили из него, одни из самых страшных вещей, которые я когда-либо видел в своей жизни. Некромагия не является решением проблемы смерти и не используется как таковая.

— На самом деле, это печально, — вздохнула Астрид. — Иметь такую силу и не иметь возможности ее использовать. Я имею в виду, он мог бы, но у ковена, очевидно, есть правила на этот счет. Он воскресил меня только потому, что я умерла, помогая ковену.

— И ты не можешь продолжать это делать. Это скажется на нем, через какое-то время, — сказал Уэйд.

Я медленно кивнула, прежде чем Уэйд подтолкнул меня, указывая на форму.

— Давай, заполни это, чтобы мы могли составить твое расписание.

— Посмотри на себя, суровый и серьезный, как наставник, — усмехнулась Сантана. — Полагаю, ты присматриваешься к положению Элтона и уже начал готовиться, да?

Уэйд покачал головой.

— Я нашел ее, так что она в некотором роде моя ответственность. По крайней мере, до тех пор, пока ее не введут в курс дела. Тогда она будет сама по себе.

— Мы оба знаем, что это неправда, Уэйд, — ответила я. Он беспокоился обо мне — это было скрытое чувство, которое я могла бы пропустить, если бы не обратила на него внимания. Он был интересным пучком эмоций, из того, что я собрала до сих пор. Я чертовски расстроила его, и все же, он не мог остаться в стороне. И то, что я могла читать его мысли, заставляло его нервничать. Я собиралась сгореть в аду за то, насколько я наслаждалась этим состоянием ума.

— Что бы ты ни думала, но то, что ты читаешь — это ошибка, — парировал он. — Ты едва держишься в толпе, так что я сомневаюсь, что ты настолько хороша во всей этой эмпатической ерунде.

— Святые угодники, ты эмпат? — ахнула Татьяна, и я почти почувствовала, как она закрывается — или, по крайней мере, изящно пытается это сделать.

Я была уже измучена, и, зная, что чем больше они пытались спрятаться от меня, тем громче их эмоции пронзали меня, я тяжело вздохнула и решила разобраться с этой проблемой.

— Слушайте, да, я эмпат. Я чувствую вас всех, и чем больше вы пытаетесь что-то скрыть от меня, тем тяжелее я это чувствую. Я настоятельно рекомендую вам просто расслабляться, когда я рядом. Я никому не скажу, что я испытываю, если меня не спросят, и только если это ради благого дела.

Мне это тоже не нравилось, и я все еще училась держать это под контролем, но сегодня был какой-то сумасшедший день, и мои кнопки управления все… глючили.

— Только не волнуйтесь, если я вас чувствую. Я могу. И это круто. Я не буду судить, обещаю. Скорее всего, я даже не буду обращать внимания, — сказала я на одном длинном вздохе, затем повернулась, чтобы посмотреть на Уэйда. — Что касается вас, мистер Великий и Могучий, мои сенсоры достаточно настроены после всех этих лет, так что да, я точно знаю, через что вы проходите, когда оказываетесь рядом со мной. Мы оба знаем, что я раздражаю тебя и заставляю чувствовать себя неловко. И это круто. Мне нравится доставлять тебе неудобства.

Я закончила свое заявление с усмешкой. Раффи подавил смешок и притворился, что пьет кофе из кружки, когда заметил, что мой взгляд переместился на него. Он был действительно странным существом, и мне было трудно понять, что именно в нем странно.

— Что с тобой? Что у тебя за история, — спросила я его.

Он моргнул, как будто был застигнут врасплох без шпаргалок с подходящими быстрыми ответами.

— Что… что ты имеешь в виду?

— Почему ты здесь? Я слышала, твой отец — большая шишка в Совете, а это ковен для Посредственностей и пресыщенных отверженных, — ответила я, бросив на Уэйда намеренный косой взгляд, мгновенно почувствовав, как его гнев закипает в моих венах. Мой внутренний дьявол хихикнул. — Итак, как ты здесь оказался?

Раффи немного волновался, тщательно подбирая слова. Тревога подкрадывалась, вместе с тем, как звучал маниакальный смех в моей голове. Это было очень странно, и я была очарована.

— Мы можем просто назвать это «разницей во мнениях», на тему того, почему меня сюда перевели? — ответил он с озорной улыбкой.

— Это ничего не прояснит, — сказала я.

— Что тебе нужно сделать, так это заполнить эту несчастную форму, чтобы я мог передать ее в отдел кадров к концу дня, — вставил Уэйд.

Я бросила на него хмурый взгляд, затем продолжила записывать в одно из окошек свой фальшивый день рождения, а затем свой текущий адрес и номер социального страхования.

— Мы с отцом не ладим, — признался Раффи. — Вообще. Он очень сильный маг, и все смотрят на него снизу вверх. Некоторые даже боятся его. Я очень отличаюсь от остальных членов моей семьи. Это почти вся суть. И все они традиционалисты, а я больше… либерал.

— Да, я понимаю, что это совсем не то, что хотели бы остальные члены семьи, — сказал Дилан. — Моя мама думала, что я собираюсь получить футбольную стипендию в Йеле. Вместо этого я здесь, и я записался в общественный колледж, чтобы оставаться рядом с ковеном.

— Почему ты не пошел в Йель? — ответила я. — Наверняка в Нью-Хейвене есть ковен.

— Я думал об этом. Дело в том, что мои магические способности во многом связаны с моим атлетизмом, — сказал Дилан, опустив плечи. — Я, что называется, Геркулес. И Ковен Нью-Хейвена в настоящее время находится под следствием. Последнее, в чем они нуждаются, так это в сыром, поздно расцветающем маге, который должен был выделиться в Йельской футбольной команде, и не в хорошем смысле.

— Бесконтрольная магия — это все равно, что выпустить на волю лесной пожар, — объяснила Татьяна. — Дилан нуждался в постоянном наблюдении в первый год как оказался в магическом ковене, главным образом потому, что он только что похвастался своим Эсприт и должен научиться им управлять. Сейчас он как ядерная боеголовка, без всяких мер безопасности. Один неверный толчок, и бум, весь Нью-Хейвен станет свидетелем чертовски адского… футбольного матча.

Я нахмурилась.

— Я думала, Эсприт предназначен для того, чтобы управлять силой, а не терять над ней контроль.

— Так и есть. Как только привыкнешь. А это требует времени и практики, — ответил Дилан. — Поверь мне, я знаю!

— Какой у тебя Эсприт? — спросила я.

Дилан показал мне свое кольцо, отлитое из серебра, с футбольным мячом, инкрустированным перламутром на фоне черной эмали, и улыбнулся. Я люблю футбол, и я получил это от своего тренера, когда закончил среднюю школу. Это значит для меня целый мир. Это напоминает мне о том, какой могла бы быть моя жизнь, родись я человеком.

— Похоже, что ты не слишком-то рад быть магом, — сказала я.

— Честно говоря, нет, — вздохнул он. — Но я начинаю этим проникаться. Наверное, у меня период адаптации. Они хотят, чтобы я проводил меньше времени со своими приятелями по колледжу, но этого не произойдет. Это мои друзья.

У меня было чувство, что он провел всю свою жизнь, отталкивая свои магические способности, борясь со своей природой всем, что у него было, пока однажды не произошел, как выразилась Татьяна, «бум», и он был обнаружен Ковеном Сан-Диего. Мое моджо приходило постепенно. У меня уже был период адаптации, и я никогда не отрицала свою истинную природу. Я не приняла ее, но научилась использовать все, что можно, для ориентирования в своем существовании в «нормальном мире».

— Ты уже нашла свой Эсприт? — спросила Сантана, явно чувствуя себя неловко из-за того, к чему вел разговор. Похоже, никому не нравилось слушать, как Дилан тоскует по своей человеческой жизни. Их магическое существование было поводом для гордости, и они любили его, в то время как Дилан все еще боролся со всей этой концепцией.

— Нет, — сказала я, качая головой.

— Не волнуйся, ты найдешь его, — ответила Сантана и показала мне свой. Это был брелок в форме гитары, с замысловатой и красочной детализацией, выгравированной вокруг сахарного черепа Мексиканца посередине. — Я нашла это в небольшом сувенирном магазине в Катемако, моем родном городе в Мексике, два года назад. Мы просто сошлись. Как только я прикоснулась к нему, я поняла.

Татьяна показала мне свой браслет из чистого серебра с единственным круглым сапфиром. Его кристально-голубой цвет почти гипнотизировал.

— Мама подарила мне его, когда мне исполнилось четырнадцать. Это одна из немногих хороших вещей, которые я получила от клана Василиса.

В ее голосе звучала печаль, нехарактерная для ее ледяного поведения, и я чувствовала ее глубоко в животе. Уэйд заметил выражение моего лица, но не стал заполнять пробелы, как раньше. Вместо этого он указал на бланк.

— Заканчивай с этим.

— Ненавижу тебя, — сухо ответила я.

— Я здесь не для того, чтобы меня любили.

— Тогда почему ты здесь? — возразила я.

— Он один из лучших магов в этом городе и, возможно, во всем штате Калифорния, — сказала Астрид, улыбаясь мне. — Он не самый приятный персонаж в этом ковене, но его сердце в правильном месте, и он не такой придурок, как, скажем, Гарретт и его злой приятель Финч.

Все рассмеялись, и даже Уэйд позволил себе полуулыбку в ответ на попытку Астрид сделать комплимент. Она мне нравилась. Она была милой, но тупой. Как молоток, присыпанный сахаром.

— Кстати, что случилось с Гарретом? Я не могу его прочесть. Так же, как не могу читать Финча. И еще нескольких человек в этом месте. Обычно я этого не понимаю, — сказала я и посмотрела на Уэйда.

У него не было ответа, как и у остальных. Все, что я получила в ответ, были медленно качающиеся головы и мягкие пожатия плечами. Хотя, Раффи, казалось, заинтересовался.

— Ты пробовала их чувствовать? Например, протянуть руку, вместо того, чтобы позволить своим эмоциям накрыть тебя.

— Эмпатия работает не так, — поджала я губы. Мне не нужно ничего пробовать. Я автоматически чувствую их. Единственное, над чем мне нужно работать, это блокировать определенные или все эмоции. Я как вышка сотового телефона. Какой бы сигнал ни исходил, я его улавливаю.

— Я никогда не встречал настоящего эмпата. Я только читал о них в книгах. Вы такие редкие люди, — зачарованно ответил Раффи. — Думаю, у них нет точной информации о твоих способностях.

— Или, может быть, это зависит от эмпата. Без понятия, — пожала я плечами. — Дело в том, что есть некоторые маги, которых я не могу прочесть. Пятерых я знаю наверняка. Гаррет, Финч, О'Халлоран, наставник Бэлмор и Имоджин Уайтхолл. В зале были и другие, но я не знаю, кто они.

— На твоем месте я бы об этом не беспокоился, — сказал Раффи. — У некоторых магов могут быть естественные барьеры. Я могу посмотреть, если хочешь. Я мог бы также предложить тебе легкое чтение, чтобы освежить твои знания эмпатии.

— Это было бы здорово, спасибо! — улыбнулась я. — Серьезно, я ценю это.

— Как я уже сказал, ты редкость, — Раффи почтительно кивнул. — В Средние века к эмпатам относились с большим почтением. Они помогали ведьмам избегать разгневанных жителей деревни и религиозных фанатиков. Сегодня во всем мире насчитывается около трехсот эмпатов.

— О, черт, вот это редкость, — сказала я, внезапно почувствовав себя белым тигром. Или белым носорогом, в зависимости от количества углеводов, которые я потребляла в течение недели.

— Она так же управляет всеми элементами, — добавил Уэйд. — И телекинез.

Вся команда уставилась на меня, как будто я была самой необычной вещью, которую они когда-либо видели. Это было неловко и лестно одновременно, и мои щеки горели от удовольствия. Никогда в жизни я не чувствовала себя такой почитаемой.

— Вау, — выдохнула Астрид, ее губы растянулись в широкой улыбке. — Тогда ты чертовски невероятна! Я думаю, что ты могла бы легко конкурировать с Уэйдом здесь. Забудь об этом. Ты полный Элементал. Держу пари, с небольшой практикой и образованием, ты будешь бегать кругами вокруг него и Гаррета!

— Уменьши энтузиазм, — сказал Уэйд. — Она только что получила показания от Эдли и была классифицирована как Посредственность.

Их лица побледнели, и я почувствовала, как мое сердце упало. Напоминание о Посредственности было эффективным в сокрушении моих крыльев. Я только начала парить и впитывать все восхищение от нашей команды Отбросов, и Уэйд просто топнул и оставил меня разорванной. Разбитой. Очевидно, он был чрезвычайно конкурентоспособен, и это просто заставило меня захотеть победить и фактически закончить бегать вокруг него, просто чтобы я могла стереть эту ухмылку с его лица.

— Я не куплюсь на это, — сказала Сантана, качая головой.

— На что? Что она Посредственная? Эдли никогда не ошибается, Сантана, — сказал Уэйд, скрестив руки на груди.

— Нет. Не куплюсь. Что-то не так. Харли, через несколько месяцев тебя снова проверят, — ответила Сантана. — Ты не можешь быть полным Элементалом и эмпатом на Посредственном уровне. Этот титул останется с тобой на всю жизнь, и это серьезно ограничивает твои магические перспективы. Не могу поверить, прости.

Я с надеждой пожала плечами.

— Эдли сказала, что мне нужно еще раз пройти обследование.

— И следовало бы! — кивнула Астрид. — Я служу в этом ковене с десяти лет, и поверь мне, такие, как ты, бывают не чаще одного раза в поколение. Быть Посредственностью — все равно что сказать, что Хиросима была просто фейерверком. Я согласна с Сантаной. Не покупайся на приговор.

— Меня это не удивляет, — голос Гаррета проскользнул в комнату, заставив нас всех поднять головы. — В любом случае, вы обычно все отрицаете. Но когда кто-то Посредственность, он всегда Посредственность. Не могу поверить, что говорю это, но Уэйд прав. Мисс Смит… пресна. В лучшем случае.

Гаррет ухмылялся мне, засунув руки в карманы, расстегнув бежевый жилет и закатав рукава темно-синей рубашки. Рядом с ним стоял Финч, вместе с другими магами из его следственной группы, и от них у меня скрутило живот. Я чувствовала презрение ко мне, и это вернуло мне неприятные воспоминания о подготовительной школе. Особенно те, из-за которых меня слишком часто посылали в кабинет директора. Это не хорошая идея — спровоцировать меня. Я всегда мстила.

— Я так понимаю, ты в этом заведении самый красивый осел? — возразила я, обнаружив арктическую улыбку.

— Думаешь, я красивый? — ответил Гаррет.

— Тебе что, нечем заняться, Кайтелер? — Уэйд встал, его раздражение жгло мои нервные окончания.

— Гаррет и Уэйд вроде как соревнуются друг с другом с тех пор, как попали сюда, — прошептала мне Астрид. — Они оба смехотворно хороши, но в конечном итоге ведут себя как подростки, когда находятся в одной комнате.

Этот маленький кусочек информации внезапно поставил вещи в перспективу, когда эти два альфа-самца были взбудоражены. Гаррет был суровым реалистом с дурным языком и большими магическими навыками, который, казалось, любил и в то же время ненавидел Ковен Сан-Диего. Уэйд был обычным магом, одинаково уважаемым в том, что касалось его магических навыков, но он все еще носил это жесткое высокомерие как знак чести. Им обоим было жарко, и все же они нуждались в хорошей пощечине.

— У нас готов план действий, — Гаррет пожал плечами. — Я смотрю, ты все еще борешься с формой занятости.

— Элтон назначил тебя руководителем следственной группы, чтобы ты мог лучше использовать свое время и ресурсы, — сказал Уэйд. — И тем не менее, ты здесь доказываешь, что не должен отвечать ни за что, кроме напитков в кафетерии.

— Мы с командой просто зашли выпить, Кроули, — ответил Гаррет. — Я подумал, что было бы неплохо поздороваться и напомнить тебе о неизбежном исходе того, что ты пытаешься сделать. К концу года я стану лучшим бомбардиром в этом клубе. Не ты.

— Мне нравится, как ты иногда говоришь вслух, Кайтелер. Как будто надеешься, что это сделает их правдой, — парировал Уэйд. — Почему бы тебе пока не сосредоточиться на следственной группе и не упустить эту удивительную возможность? Хотя мы оба знаем, что ты этого не заслуживаешь.

— Ревность тебе не идет, Кроули, — усмехнулся Гаррет, в то время как стальной взгляд голубых глаз Финча пытался просверлить дыры в моей душе. Серьезно, что я ему сделала?

— Если ты думаешь, что дело в этом, то ты еще больший идиот, чем я думала, — вмешалась Сантана, опершись локтями на стол.

— Почему бы тебе не заняться своими делами, Чика? Разве у тебя нет джинна, чтобы с ним нянчиться? — Финч отпрянул, прищурившись.

— Ты настолько неуверен в себе, что чувствуешь необходимость унизить тех, кто не терпит твоего издевательства, Финч? Ты должен что-то знать лучше, чем активно пытаться разозлить магов, которые сильнее тебя, — ответила Сантана сквозь стиснутые зубы, вскакивая на ноги.

Раффи мягко схватил ее за руку, пытаясь удержать, и я почувствовала, как она немного смягчилась. Казалось, она ответила на его прикосновение, ее гнев утих, а темно-серо-голубые глаза Раффи остановились на Финче.

— Я могу взять тебя в любое время и в любом месте, — ухмыльнулся Финч. — Ты бредишь, думая иначе.

— Ах вот как? Может, попробуем прямо сейчас? Ты явно не усвоил урок с прошлой недели, — сказала Сантана, снова разозлившись.

— Не поддавайся на эти дешевые уловки, — Раффи встал рядом с ней. — У тебя уже есть два предупреждения. Они просто пытаются заставить тебя напасть.

— О, да, верно, — сказала Сантана, наблюдая, как выражение лица Финча из довольного становится кислым. — Поскольку запрещено бить члена ковена, если это не самооборона, вы, мальчики, такие трусы, что вам нужно, чтобы мы ударили первыми, поэтому у вас есть повод вести себя как монстры, которых мы держим в Бестиарии.

— Мне не нужен предлог, чтобы заставить тебя подавиться пирогом, — возразил Финч.

— Сейчас, сейчас, — разошелся Гаррет, явно забавляясь. — Нет необходимости, можно получить всю агрессию и здесь. Если вы, дети Отбросов, не можете принять правду, вы должны придерживаться более человеческой работы. Конечно, в центре еще есть вакансии. Я слышал, они ищут гидов.

Он, казалось, наслаждался, нажимая на кнопки людей, избегая прямой агрессии только для того, чтобы претендовать на моральное превосходство. У Гаррета были задатки опытного социопата.

— Откровенно говоря, я постоянно восхищаюсь твоим видом, — задумчиво произнесла я, глядя на него.

— Я не удивлен, — ответил Гаррет. — Ты поздний цветок. Магия, очевидно, удивительная для тебя вещь.

— Нет, я не имела в виду магию, когда использовала термин «вид». Я имела в виду тупиц, — сказала я. — Вы все настолько неуверенны в себе и разочарованы своими недостатками, что вам нужно отвлечься, придираясь к другим. Все, что угодно, лишь бы отвлечься от собственных недостатков. Грустно на это смотреть.

Количество ненависти, изливавшееся из следственной группы, за исключением двух марионеток, которых я, конечно, не могла прочитать — было почти удушающим. Я задела за живое. Финч открыл рот, чтобы что-то сказать, но Гаррет сжал его плечо и остановил его.

— На твоем месте я бы больше беспокоился о своих недостатках, — ответил Гаррет. — Магический мир — это не только блеск и единороги, Харли. Ты либо становишься жестким, либо тебя топчут. Это то, что остальная часть вашей команды Отбросов не понимает, и, по-видимому, ты тоже. Мы здесь не для того, чтобы щадить твои чувства. Вы, детки, должны закалиться.

— Я не нуждаюсь в том, чтобы меня щадили, — ответила я. — Я просто не хочу, чтобы в меня тыкали кучей инструментов, потому что у них нет ничего лучше.

— Кто-то должен научить тебя уважать старших, — взорвался Финч и сделал несколько шагов ко мне.

— Ты хочешь научить меня уважению? Ты слышишь себя, тупица.

Я не сдавалась. Годы издевательств уже научили меня не мириться с подобными глупостями, даже если мне придется прибегать к физической силе. Достаточно было одного удара, чтобы научить любого хулигана не делать этого снова — не со мной. Финч явно напрашивался на это, и, судя по усмешке на его лице, он не думал, что во мне это есть.

Прежде чем Гаррет или Уэйд смогли вмешаться, Финч придвинулся ближе, его рука потянулась к моему горлу. Вероятно, он хотел запугать меня, учитывая, что наша яростная борьба, казалось, не имела конца. Мои инстинкты сработали, и я первой нанесла ему телекинетический удар. Мысленное лассо схватило его за горло, и я отмахнулась от него, как от назойливой мухи. Этот жест выглядел так, что Финча швырнули через зал, как тряпичную куклу.

Он приземлился на другой стол. Ноги подкосились, и Финч упал на пол с глухим стуком и болезненным стоном, держась обеими руками за бок. Наверное, сломал ребро.

Из близсидящих магов вырвались вздохи, в то время как Уэйд и Гаррет держали остальных членов наших команд подальше друг от друга.

— Довольно! — прорычал Уэйд. — Гаррет, не торопи события. Ты втянешь нас всех в ненужные неприятности!

— Тогда держи свою девушку под контролем! — прошипел Гаррет, затем бросил на меня оценивающий взгляд, уголок его рта дернулся. — Хотя, должен признать, у нее есть мужество!

— Я запуталась, — пробормотала я, прежде чем Уэйд схватил меня за руку и оттащил на пару футов.

По Декстер бросился к Финчу и помог ему подняться, за ним последовал Линкольн Мон-Нуар. Оба сдерживали Финча, который пришел в себя и жаждал отомстить. По даже выхватил сделанную на заказ зажигалку медного цвета, которая начала светиться белым между его пальцами — это был Эсприт Финча Анкера, поняла я. Можно отобрать Эсприт у мага, если нужно предотвратить нанесение слишком большого урона. Буду знать.

— Пошли, — крикнул Гаррет Финчу и остальным. — У нас есть подготовительные работы для завтрашнего дня. Оставьте этих снежинок.

С последней ухмылкой Гаррет и его команда вышли. Финч бросил на меня убийственный взгляд через плечо, и мурашки побежали по спине. Мне нужно, чтобы держащий меня охранник пошел вперед. Он либо усвоил урок, либо собирался вернуться на несколько секунд. В любом случае, я была готова. Надеюсь, другие наблюдатели тоже поняли, что не стоит придираться ко мне.

— Какого черта, Харли? — Уэйд повернулся ко мне. Он был в ярости, и я воспользовалась его эмоциями, чтобы стоять на своем.

— Что, черт возьми, что? Я защищалась!

— Ты спровоцировала его! Тебе повезло, что мы все были здесь! — ответил Уэйд. — Не делай так больше! Не позволяй им добраться до тебя. Они придурки, которые знают каждую лазейку в правилах ковена, а ты здесь новичок. Только их так много, что Элтон готов все простить, прежде чем начать раздавать штрафы. Это не просто школа, это ковен, и Элтон здесь не Учитель, чтобы бороться с хулиганами. Мы сами о себе позаботимся, прежде чем дело дойдет до того, что о нем нужно будет доложить.

— Значит, об этом не нужно сообщать? Точно? — недоверчиво спросила я.

— Нет, потому что Элтон слишком занят, чтобы разбираться с этим всем, а Гаррет слишком одарен и имеет связи, чтобы пострадать из-за небольшой ссоры. То же самое касается Финча, поскольку он друг Гаррета, — сказал он, сильно недовольный.

— Так что, я должна была просто позволить ему ударить меня?

— У него рука оторвалась бы, если бы он это сделал, — сказала Сантана сбоку.

— Ты не помогаешь, — упрекнул ее Уэйд, затем снова переключил внимание на меня. — Теперь ты часть команды. Если ты принимаешь удар, мы принимаем удар. Но мы держимся вместе. Отныне тщательно контроллируй свои мысли и действия. Все, что ты делаешь, влияет на всех нас.

— Это нечестно, — пробормотала я, чувствуя, как утихает его гнев.

— Не повезло, Харли. Жизнь несправедлива, — вздохнул Уэйд.

— О, спасибо, Уэйд. Я понятия не имела. Я так долго жила в своей элитной башне из слоновой кости, что хорошо, наконец, встретить кладезь мудрости, такой как ты, чтобы меня просветили о том, насколько жесткой может быть жизнь.

Несколько мгновений прошло в абсолютной тишине, и я мельком увидела свое окружение. Два мага из кафетерия вытаскивали сломанный стол, бросая на меня раздраженные взгляды. Их разочарование заставило меня чувствовать себя ужасно. Я должна была, по крайней мере, выбросить Финча на свободное место и не портить мебель.

Сантана, Татьяна и Астрид казались слегка удивленными. Дилан был впечатлен, а Раффи… ну, Раффи все еще был сбит с толку, половина его смеялась внутри с почти детским восторгом, в то время как другая беспокоилась о последствиях.

— А теперь заполни эту чертову форму и давай покончим с этим, — сказал Уэйд, снова усаживаясь за столик.

Я села рядом с ним и добавила последние детали, закончив подписью, в то время как остальные молча наблюдали. Несмотря на то, что я только что пережила с Гарретом и Финчем, мне все еще нравилось это место. В команде Отбросов было определенно лучше. По крайней мере, они относились ко мне с уважением, не считая моих шуток с Уэйдом. Я не могла заставить себя легко доверять кому-либо, но я была очарована людьми, с которыми я была объединена. Так или иначе, все они были неудачниками.

Вспыльчивый характер, острый язык и трудные характеры, казалось, были определяющими чертами в этой группе. В этом смысле я была идеальной парой.

Глава 15

После того, как я заполнила анкету, мы потратили около часа, составляя план действий на следующий день. Ну, честно говоря, я слушала и кивала, в то время как Уэйд говорил всем остальным, что им нужно сделать, своим немного снисходительным тоном.

Перед тем, как покинуть ковен, Уэйд также заставил меня стоять перед аварийной дверью в Кид-Сити еще полчаса, пока я не произнесла заклинание Апери Портам. Не то чтобы все было так уж сложно. Как только я произнесла это правильно, дверь обратно в ковен открылась. Потребовалось десять попыток, чтобы я все сделала правильно, учитывая, насколько американизировано мое латинское произношение, после чего он заставил меня сделать это еще десять раз подряд, между короткими приступами пререканий.

Я также узнала, что это была одна из трех точек доступа в ковен — самая незаметная, если уж на то пошло, так как никто не думал искать в Кид-Сити путь внутрь. Риск был высокий, но, похоже, сработало.

Я была очень довольна собой, так как никогда в жизни не произносила заклинаний. С другой стороны, Уэйд настоял на том, чтобы я умерила свой энтузиазм.

— Это в буквальном смысле самое легкое заклинание, которое ты можешь сотворить. Попугай смог бы это сделать, если бы был одарен такой энергией Хаоса, как магия, — сказал он.

О, Уэйд, как щипчики на моих крыльях.

К тому времени, как я вернулась домой, вечер медленно клонился к закату, темно-розовые и оранжевые полосы разбрызгивались по небу. Я устала, но чувствовала странный покой. В холодильнике лежали остатки китайской еды, но я почему-то не была голодна. Мой мозг был настолько переполнен всем, что я узнала о себе, ковене и магах, что мой аппетит не вернулся домой со мной, и еда была буквально последней вещью, о которой я думала.

Кофейные зерна все еще валялись на полу моей спальни. Я усмехнулась, затем достала метлу и совок, и начала убирать их, одновременно, спокойно обдумывая события и открытия дня. Зал Главного Собрания действительно испортил мои эмпатические чувства, и я, наконец, была в состоянии ума, который был достаточно расслаблен, чтобы позволить некоторое логическое размышление.

Я начала задаваться вопросом, был ли у меня уже свой Эсприт, но я просто не знала, что это было. Отбросив зерна, я дотронулась до своего медальона Святого Кристофера, надеясь, что почувствую что-то, чего не было раньше. Однако ничего не вышло, кроме мягкой прохлады золота под моими пальцами.

— Может быть, у меня есть что-то еще? — задумчиво сказала я, оглядывая гостиную.

К каким объектам я была больше всего привязана? Какие предметы заставляли меня чувствовать что-то, что угодно или все сразу? Что вызывало самые сильные эмоции?

Я посмотрела в окно, мой взгляд остановился на моей Дейзи, припаркованной снаружи у главного входа. Она была моей самой любимой принадлежностью, но я сомневалась, что из нее получится хороший Эсприт. Она была слишком большой, и я не могла представить себя владеющей ею с ловкостью, которую демонстрировал Уэйд, например, со своими десятью кольцами.

Потом была записка от отца. Я вытащила ее из бумажника и провела пальцами по пожелтевшей бумаге. Он уже проигрывал битву со временем. Через десять-двадцать лет она начнет распадаться. Моя связь с Эсприт вечна. Это был просто лист бумаги, с любовью и извиняющимися словами от моего отца.

Кроме этого, я не почувствовала… ничего.

Это все еще приносило мне утешение, наряду с пониманием, что я действительно не была одинока в этом мире, но это не было похоже на Эсприт, по крайней мере, не основываясь на том, что я слышала, как другие описывали его связь с магией. И Тобе, и Элтон сказали, что я сразу почувствую связь с Эсприт. Сантана попыталась описать это ощущение как нечто сродни жидкому счастью.

Я ходила по дому, трогала разные предметы — от ключей до колец, браслетов и даже столовых приборов, которые купила на прошлой неделе, но ничего не подходило. И тут до меня дошло, что я не знаю, что такое настоящее счастье.

Вздох вырвался из моей груди, и я села на пол, скрестив ноги. Некоторое время я смотрела на записку отца, пока слезы не обожгли мне глаза. Я никогда не испытывала счастья, не так, как описывали Сантана и другие.

Я почувствовала облегчение и радость, особенно когда поняла, что Смиты — достойная приемная семья, а не недееспособные маньяки, с которыми мне приходилось мириться раньше. Но настоящее счастье… это было вне моего понимания.

Слезы катились из моих глаз, капельки растекались по деревянному полу, когда я наконец отпустила голову и просто заплакала. Я, очевидно, держала это в себе в течение долгого времени, учитывая, какое облегчение я почувствовала, выплакав все это. Было так много эмоций, которые я прятала внутри, так как всегда была занята тем, чтобы держать их при себе, как эмпат, чувствующий других больше, чем себя.

Я тосковала по своей настоящей семье, по родителям, которые оставили меня в приюте. Моя мать, мой отец. Я не могла понять, почему они бросили меня, и эта записка была лишь пластырем на гораздо большей ране.

И больше всего меня ранил тот факт, что ковен звучал как настоящая семья, но я так боялась быть брошенной снова, что не могла заставить себя доверять им. Я боялась, что они могут вышвырнуть меня на обочину в тот момент, когда я сделаю что-то не так, и для кого-то, привыкшего быть одной, это было бы разрушительно.

Открыть себя и позволить себе доверять другим было огромным шагом. Этот скрытый страх быть брошенным активно саботировал мой мыслительный процесс. Я боялась, что ковен в конце концов отвергнет меня. Со всеми моими жесткими разговорами о том, чтобы быть независимой девушкой, я втайне жаждала, чтобы кто-то широко раскинул руки и сказал: «Добро пожаловать домой, Харли.»

Ближе всего к идее настоящей семьи я была со Смитами, но к тому времени эмоциональный ущерб был нанесен благодаря системе усыновления. Я не могла по-настоящему открыться им, принять их как постоянную часть своей жизни. Со мной было что-то не так. Я была, по всем определениям, испорченным товаром.

Мое сердце остановилось, когда надо мной нависла большая тень.

Вены заледенели, мурашки побежали по коже, когда я узнала низкое рычание, доносящееся сзади. Я слышала его раньше, за парковкой казино.

Когти царапнули пол, и краем глаза я уловила движение. Их было трое, поняла я, когда ужас схватил меня за горло и перекрыл доступ воздуха.

Я медленно повернула голову, как раз вовремя, чтобы посмотреть в ужасающее лицо одной из трех горгулий в моей квартире. Пепельно-серая кожа. Кривая культя носа. Острые, костлявые конечности и тощие крылья. Я уже знала, что не все горгульи похожи друг на друга, но, насколько я могла видеть, все они были воплощением абсурда.

Почему я?

Не было времени, чтобы искать ответ на этот вопрос, не тогда, когда монстр буквально присел позади меня, его уши летучей мыши щелкали, когда он обнажил свои огромные клыки с леденящим позвоночник шипением. Струйки слюны тянулись от его челюстей к полу. Он был голоден, как и два других зверя, кружащих вокруг меня.

Большие черные мраморные глаза следили за мной, пока я двигалась медленно, очень медленно, чтобы не спугнуть горгулий прежде, чем смогу хотя бы на пару футов встать между ними. Главарь был большим и крепким. Двое других были немного меньше, но такими же злобными.

Мне удалось повернуться лицом к зверю, как раз в тот момент, когда он опустил голову и открыл пасть, из его горла вырвался гортанный рокот. Он бросился на меня. Я отмахнулась, используя телекинетическую силу, чтобы отбросить его на пару футов.

Остальные зарычали и побежали по полу, их челюсти щелкнули, когда я оттолкнула их. Затем, я побежала на кухню. Здоровяк бросился за мной, его челюсти вонзились в кухонный стол, когда он промахнулся на несколько дюймов. Мраморные столешницы рассыпались, деревянные панели раскололись, но мне удалось включить краны. Горгулья попыталась укусить меня еще раз, но у меня было достаточно воды, чтобы натянуть толстый слой льда на ее голову. Очевидно, мой страх и инстинкт самосохранения усилили проявление моих Элементальных способностей.

Я оттолкнула замерзшую горгулью телекинетическим импульсом, затем перепрыгнула через оставшиеся стойки в гостиную. Главный был занят тем, что тряс головой и царапал лед, покрывающий его шишковатое лицо, в то время как две другие горгульи бросились ко мне, их крылья развернулись. Они опрокинули все на своем пути. Лампы, журналы и коробки с безделушками падали на пол с душераздирающим лязгом и визгом.

Мой телефон все еще лежал на кровати, где я его бросила перед тем, как убирать кофейные зерна, а записка отца лежала на полу. Я знала, что не смогу справиться со всеми тремя горгульями сразу. Меньше чем через минуту большой мальчик освободится и снова набросится на меня.

Не имея выбора и отчаянно желая позвать на помощь, а также вернуть единственный драгоценный предмет, оставленный мне родителями, я выбросила еще одну телекинетическую волну, удивительно более сильную, чем мои предыдущие попытки. Горгулий отшвырнуло в сторону, как мух-переростков, и я бросилась через гостиную, перепрыгнув через кресло и схватив огнетушитель, который держала в прихожей.

Я схватила записку и быстро сунула ее в задний карман, но не успела достать телефон, так как две маленькие гаргульи снова напали. Я сняла предохранитель и выпустила густое белое облако. Пена ослепила их, давая мне две секунды, чтобы проскользнуть мимо них и побежать к двери.

Большой, без ледяной маски, врезался в стену, загородив выход.

— Черт возьми, — выругалась я себе под нос и попятилась назад, в то время как горгулья с грохотом неслась через гостиную ко мне, а ее когти ломали деревянный пол.

Я замерла, прислонившись спиной к окну, все мое тело дрожало, а зверь передо мной трясся от восторга.

Еще секунда, и я стану его обедом.

Что-то внутри меня взревело, как гром, не желая сдаваться. Воздух вокруг меня сгустился — я чувствовала, как он щекочет кончики пальцев, маня меня взмахнуть им. Я делала это раньше, хотя и не с такой силой, которая потребовалась бы, чтобы обезвредить такого дикаря, как этот.

Но я должна была попытаться. Другого выхода не было.

Я собрала всю энергию, которую могла собрать, и впервые в жизни почувствовала, как частицы Хаоса текут сквозь меня. Мой разум пришел в бешенство, и я вытянула руки. Когда они ворвались в окно, снаружи послышался ветер, грохочущий и свистящий.

Я пригнулась, когда осколки стекла разлетелись во все стороны. Они рассекли морду и глаза зверя, он зашипел от боли.

Не имея другого пути к спасению, я собрала все силы и прыгнула на подоконник. У меня перехватило дыхание, когда я посмотрела вниз на отвесный обрыв, а затем закрыла глаза, отдаваясь воздуху.

Ветер кружил вокруг меня, я чувствовала, как прохладный поток воздуха касается моего тела, я парила ближе к уровню земли. Свой полет я не смогла удерживать долго и в конце концов упала еще на десять футов.

В моей квартире взревели горгульи, как только я приземлилась посреди улицы. Люди вокруг меня кричали. Конечно. Я была в городе. Повсюду были люди.

Мое плечо пульсировало, так как оно больше всего пострадало от падения.

Я умудрилась поднять глаза, насчитав шестерых невинных людей, которые собирались познакомиться с горгульями, плюс еще нескольких, приходивших с обоих концов улицы, а также тех, кто высовывал головы из окон моего многоквартирного дома. Все они были привлечены шумом и видом меня, упавшей посреди улицы.

— Все уходите! — крикнула я, отмахиваясь от них. — Бегите!

Некоторые из них прислушались и тут же бросились прочь, набирая 911. Другие были не так быстры, но, по крайней мере, насколько я могла судить, они не могли видеть горгулий. В противном случае, они бы все закричали при виде трех чудовищных демонов, рычащих на меня из окна пятого этажа.

— О нет, — выдохнула я, мои глаза расширились, когда я увидела горгулий, выпрыгивающих наружу.

Малыши приземлились на тротуар, раздавив бетонные плиты. Я слышала, как кричали люди, задыхаясь. Затем раздался мой крик — я смотрела, как большая горгулья приземлилась на мою машину и растерзала ее.

— Моя Дейзи! — вскрикнула я, увидев крышу Мустанга, искореженную под тяжестью этого зверя. Мое сердце мгновенно разорвалось. Ярость стала моим основным топливом, когда я вскочила на ноги. — Ты… сын.

Я замерла, заметив, что маленькие горгульи нацелились на пару человек, которые таращились на мою машину, не в силах понять, какая невидимая сила врезалась в нее. Главарь ухмыльнулся мне, его хвост шевельнулся, когда он приготовился наброситься на меня снова.

Я все еще была ошеломлена, но у меня было больше места, чтобы двигаться. В то же время были люди, которые нуждались в защите. Проклятие.

Вспышка огня пронеслась перед моими глазами, попав в одну из маленьких горгулий. Уэйд пробрался сквозь толпу слева от меня, шепча заклинание. Его кольца загорелись синим, и луч вырвался из его рук, превращаясь в радужный шар, который поглотил нас и горгулий, держа всех остальных снаружи.

Время, казалось, остановилось, снаружи люди широко раскрыли глаза и замерли, глядя на нас.

Облегчение нахлынуло на меня при виде Уэйда, но мои проблемы еще не закончились.

— Задержи того большого на минуту! — Уэйд проинструктировал меня, затем выстрелил огненными лучами из своих пальцев в двух других, которые пытались вырваться из сферического щита, который удерживал нас.

Пламя лизнуло двух горгулий, в то время как я временно переключила свое внимание на большую. Он двигался быстро, зигзагами пересекая улицу, и мчался ко мне. Я ухитрилась ухватиться за него ментальным лассо, затем оттащила его влево с размахом, достаточно мощным, чтобы врезаться в энергетический барьер защитного щита.

Он тряхнул головой, оглушенный на мгновение, затем вскочил на ноги и снова набросился на меня.

Уэйд хлестнул горгулий огненными хлыстами, убив их обоих одним сокрушительным ударом, когда толстая огненная веревка разрезала их грудины. Они рухнули на землю, хрипя и шипя, распадаясь на два клубка угольного дыма и пыли.

Я отодвинула телекинетический барьер, пытаясь оттолкнуть оставшуюся горгулью, но она лишь подтолкнула его. Он зарычал и продолжил свое наступление, в то время как я отскочила назад и попыталась схватить его другим ментальным лассо. Он двигался слишком быстро, уже выучив мои движения.

Уэйд проскользнул между нами, бормоча заклинание и протягивая руки с красными кольцами. Алые лучи вырвались из его пальцев, затем смягчились до флюоресцентных струн, которые обернулись вокруг горгульи. Одна за другой энергетические веревки затягивались вокруг зверя, пока он не перестал двигаться и не упал ничком.

— Открой это! — сказал Уэйд и протянул мне банку.

Я взяла ее и сняла крышку, в то время как Уэйд бегал вокруг зверя, бросая по пути зеленые камни. Горгулья боролась со своими магическими оковами, которые начали лопаться и исчезать, одни за другими. Уэйд произнес заклинание захвата, более крепкие зеленые лучи, которые я видела во время нашей предыдущей встрече с горгульей, растянулись и связали зверя снизу.

Только когда последние красные струны потухли, я смогла вздохнуть. На этот раз горгулья была надежно защищена.

— Что происходит? — спросила я, мой голос дрожал.

Адреналин бушевал во мне, руки и ноги дрожали, дыхание было частым и прерывистым. Мое сердце билось о грудную клетку, когда до меня начала доходить реальность того, что только что произошло.

— Сначала мне пришлось воспользоваться красными веревками, чтобы занять его, пока я буду раскладывать камни, — ответил Уэйд и жестом пригласил меня выйти вперед. — Подойди ближе, мне нужно встряхнуть этого ублюдка. Достаточно того, что мне пришлось убить двух других.

Я огляделась, заметив, что за голубоватым пузырем мир был тихим и спокойным.

— Что это? — спросила я дрожащим голосом.

— Мы называем это промежутком времени. Он держится всего семь, максимум десять минут, — объяснил Уэйд. — Он изолирует определенный отрезок времени и пространства, достаточный для моей работы.

Затем он произнес заклинание, которое заставило горгулью принять расплывчатую форму. Ее засосало в банку, и я быстро закрыла крышку, крепко крутя ее, пока бесформенное существо кувыркалось в этом стеклянном сосуде.

Тут я вспомнила о Дейзи. Моя машина была полностью разрушена, как будто на нее сбросили пятидесятитонный цементный шар. Я едва могла различить ее первоначальный дизайн. Моя Дейзи превратилась в груду искореженного металла и резины.

Слезы катились по моим щекам, пока я смирялась с тем, что у меня нет автомобиля. Это было чертовски больно, а Уэйд, казалось, не понимал этого.

— Почему ты плачешь? — спросил он.

В моем сердце была боль, которую я не узнавала. Она была его. Ему не нравилось, что я плачу.

Не повезло, брат. Сейчас я рыдала, как маленькая девочка.

— Это… Это моя машина! — воскликнула я, указывая на свою Дейзи.

Он небрежно взглянул на нее, затем пожал плечами и взял банку из моих рук.

— Это всего лишь машина. Неодушевленный предмет. Ты можешь купить другую. Лучше, если на то пошло. Ты все равно должна переключиться на электронику.

— О, пожалуйста, — нахмурилась я, протирая глаза. — Ты не поймешь.

— Это всего лишь машина, Харли. Ты жива, вот что важно.

— Это не просто машина. Это моя машина! Это было первое, что я купила, когда стала самостоятельной. Дейзи значила для меня целый мир. Она была моим символом свободы. Не просто машина!

Уэйд смотрел на меня несколько мгновений, пока я пыталась взять себя в руки. Мое тело реагировало на выброс адреналина, мышцы и суставы тряслись как сумасшедшие. Он придвинулся ближе и положил руку мне на плечо, нежно сжимая.

— Все будет хорошо, — сказал он. — Ты молодец. Ты сделала это. И ты выстояла против трех горгулий. Не каждая Посредственность может легко проделать это, поверь мне.

Это был комплимент?

Я кивнула всхлипывая, и снова огляделась.

— Что нам теперь делать? — спросила я, беспокоясь о людях за пределами защитного пузыря.

— Они не видели горгулий и не имели с ними прямого контакта. Держу пари, они только что видели, как сумасшедшая девушка выпала из окна, — ответил он, потянувшись к телефону. Он набрал номер и подождал, пока кто-нибудь ответит. — Да, это Кроули. В квартире Харли Смит произошел инцидент. Парк Уэст. Да. Прошу разрешения вызвать свидетелей, пока мы не проведем тщательную зачистку завтра. Да, спасибо.

Он повесил трубку и коротко улыбнулся мне.

— Что? — нахмурилась я, слишком расстроенная, чтобы насладиться искоркой удовлетворения, исходящей от него.

— Давай я покажу тебе кое-что классное, — ответил он и снова протянул мне банку. — На самом деле, ты можешь держать это.

Он вытянул руки, кольца на пальцах засветились синим.

— Что ты делаешь? — спросила я.

— Преимущество использования промежутка времени в форме сферы в том, что мы можем добавить еще одно заклинание на ее поверхность, — объяснил Уэйд. — Что происходит, так это то, что сфера обычно взрывается наружу в облаке энергии, как только истекает промежуток времени, поэтому мы можем использовать силу этого взрыва, чтобы вытолкнуть другое заклинание, в данном случае, очиститель памяти.

Он пробормотал еще одно заклинание, и сфера из голубой превратилась в белую, а затем взорвалась ослепительной вспышкой. Мне пришлось на секунду закрыть глаза. Открыв их, я увидела, как люди вокруг нас несколько раз моргнули, а затем рассеянно отошли. Время вернулось к своему обычному течению, и никто, казалось, не беспокоился о искореженной машине или разбитых окнах на пятом этаже.

— Ты заставил их забыть, — пробормотала я.

— Не совсем. Это кратковременный гипноз. Я пока не способен к массовому гипнозу. Но он будет держать их в тумане около двадцати четырех часов, что даст нам достаточно времени, чтобы вернуться завтра и стереть их воспоминания, одно за другим.

— Как мы найдем их завтра? — спросила я, наблюдая, как толпа рассеивается по левой стороне улицы.

— Заклинание оставляет следы моей энергии, — ответил он. — Я смогу обнаружить ее завтра.

— Как устройство слежения, — заключила я, и он кивнул. Самый главный вопрос наконец сорвался с моих губ. — Что три горгульи делали в моей квартире? Почему они пришли за мной? Откуда они взялись?

Ладно, три вопроса. По сравнению с тем, сколько у меня их было для последующего наблюдения, я решила, что облегчу ему задачу.

— Честно говоря, понятия не имею, — ответил Уэйд, и я почувствовала его замешательство. — Тот, что у тебя в руках, наверняка из Бестиария. Я узнал его номер.

— Что?

— Запомни, мы выслеживаем наших монстров. Они все помечены, прямо за ухом, — он инстинктивно указал на свое ухо. — Тебе это не понравится, хотя… это та самая горгулья, которую мы с тобой поймали той ночью в казино.

— Подожди, что? — у меня отвисла челюсть, и я пару секунд смотрела на дымящуюся банку. — А как насчет двух других? Тоже из Бестиария?

— Нет, — сказал он, качая головой. — Они дикие, и, судя по тому, как они себя вели, их тоже недавно вывели. Это означает, что в Сан-Диего есть еще нераскрытые магические силы, и они недавно были Вычищены.

— Я не понимаю, Уэйд. Почему они пришли за мной? Почему именно я? — спросила я, не в силах осознать, что я была преднамеренной целью нападения горгульи.

— Хотел бы я знать ответ, Харли, но не знаю. Моей первой мыслью было, что этот плохой мальчик пришел сюда, чтобы отомстить, но я не могу объяснить, как он добрался до двух других, или как они нашли тебя здесь. Я поговорю об этом с Элтоном позже. У него могут быть какие-то идеи.

В голове у меня возник еще один вопрос.

— Что ты здесь делаешь? — спросила я его.

Уэйд замер, потом неловко почесал затылок.

— Чуть дальше по дороге есть хороший китайский ресторанчик, — ответил он. — Я услышал рычание.

Он был не очень убедителен, но определенно проголодался. Я чувствовала, как узел в его животе отзывается эхом в моем психологическом состоянии, говорящий о том, чтобы по скорее что-нибудь съесть. Или это была я? Скорее всего, после того, что только что произошло, моя эмпатия было немного слабой или неточной. В конце концов, меня все еще трясло.

Но я была рада видеть Уэйда. Если бы не он, меня бы, наверное, убили, и кто знает, сколько невинных людей погибло бы при этом.

— Тогда могу я угостить тебя китайским обедом? — спросила я, изобразив слабую улыбку. — Это самое меньшее, что я могу сделать за то, что ты только что спас мне жизнь.

Он смотрел на меня, как мне показалось, с минуту, затем коротко кивнул.

— Я никогда не отказываюсь от бесплатной еды, — ответил он. — И тебе, добро пожаловать.

Глава 16

— Очевидно, ты не вернешься в свою квартиру сегодня вечером, — сказал Уэйд.

Он уже уведомил ковен о том, что произошло у меня дома, и мы ждали заказа еды в Вонге, местном китайском ресторане с красно-золотыми обоями и слишком большим количеством бумажных фонарей, висящих над головой. В этот час было не слишком оживленно, но всегда можно было убить немного времени, ожидая свежеприготовленных весенних булочек и жареного риса. Это место было скрытым сокровищем.

— Да, я так и думала, — вздохнула я, вертя в руках палочки для еды. — Но моя арендная плата оплачена. Я вернусь в какой-то момент. В конце концов, я останусь в ковене на несколько дней.

— И все же ты должна написать заявление, — предложил Уэйд. — В ковене ты в большей безопасности. Возможно, тебе там даже больше понравится, чем в квартире. Кроме того, это бесплатно.

— Я не позволю кучке горгулий выгнать меня из моего первого настоящего дома, — ответила я и тихо усмехнулась. — Ух ты, никогда бы не подумала, что скажу что-то подобное.

— Добро пожаловать в реальный мир, — сказал Уэйд.

Я увидела его немного с другой стороны. Храбрый, благородный и заботливый Уэйд Кроули. Он налетел и спас меня, но только потому, что я чувствовала себя разбитой. Я едва знала, как обращаться с одной горгульей, не говоря уже о трех. Казалось, эти наставники собирались помочь мне заполнить множество пробелов в знаниях, которые делали разницу между живой и мертвой Харли

Телефон Уэйда запищал, на экране появилось текстовое сообщение. Под таким углом я не могла разглядеть, кто это, поэтому подняла брови.

— Это Сантана, — сказал он, быстро просматривая текст. — Она хочет знать, все ли с тобой в порядке.

— Это… мило, — ответила я. Сантана была одним из немногих магов, которые смотрели на меня не с опаской, а просто с любопытством.

— Она хочет, чтобы ты знала, что в ковене для тебя приготовлена комната, — добавил Уэйд, перечитывая текст и слегка хмурясь. — Она убедилась, что это прямо рядом с ней.

— Она убедила Элтона? — усмехнулась я.

— Нет, — вздохнул он. — Зная Сантану, она, вероятно, разнесла архитектуру и насильно переместила один из соседних магических объектов. Она очень решительна от природы. Законы физики не оказывают большого влияния на ее решения.

— Я заметила дух соперничества в Ковене Сан-Диего, — медленно произнесла я. — Особенно в том, что касается вас с Гарретом. Что случилось?

Вопрос застал Уэйда врасплох. Я чувствовала его беспокойство и презрение, направленное на Гаррета.

— Ничего личного, — пожал он плечами. — Гаррет не Посредственный, но ему нравится вести себя так, если только это не выставляет меня в невыгодном свете. Он ленив, и я редко видел, чтобы он выступал в полную силу так, чтобы челюсть отваливалась. Он действительно впечатляющий. Но у него острый язык, и он не особенно искусен в том, чтобы думать, прежде чем говорить. И это просто позволяет деткам, таким как Финч и По, думать, что это нормально быть абсолютными придурками. Разница в том, что Гаррету многое сходит с рук из-за его родителей. Его мама возглавляет Ковен в Сан-Франциско, а отец — Техасский Совет магов. Они разведены и в результате избаловали Гаррета.

— Тогда почему он в Сан-Диего? Почему он не с мамой или папой? — ответила я, отчетливо представляя себе Гаррета.

— Я точно знаю, что Гаррет встал не на ту сторону ковена в Сан-Франциско, и его маме пришлось перевести его сюда, но никто не знает подробностей. Кроме Элтона, а он никому не скажет, — сказал Уэйд. — Элтон ненавидит сплетни. Что забавно, потому что это было определяющей чертой этого ковена в течение многих лет. Он надеется это исправить. Ну, он надеется исправить много вещей, но я не уверен, что он столько сделает в этой жизни.

— А ты? Что привело тебя в ковен в Сан-Диего? — спросила я, понимая, что предыстория Гаррета меня не интересует. Он производил впечатление богатого, высокомерного хулигана, который никогда не попадал в большие неприятности, несмотря на свои вопиющие проступки. Кроме того, он был активатором язвительного поведения Финча, я чуть не влипла в неприятности. Было бы лучше, если бы я просто держалась подальше от этой группы. С другой стороны, Уэйд уже захватил мой интерес, и просто читать его эмоции было недостаточно.

— Я приехал сюда пять лет назад, примерно в то же время, что и Гаррет, но по собственной воле, — ответил Уэйд.

— Зачем? Я имею в виду, из того, что вы все говорите мне, ковен в Сан-Диего не так уж и знаменит.

— Это не так, но у него есть потенциал, — пояснил он. — Галифакс руководил шоу, когда я приехал сюда, и мы не очень хорошо ладили. Я попытался объясниться с Советом магов, и в конце концов он был изгнан. Я считаю, что магическое общество так же хорошо, как и ковен с самым низким рейтингом, а Сан-Диего очень близок к нижней строке. Я воспринял это как вызов, и с тех пор я работаю над его улучшением.

Я усмехнулась.

— Итак, ты расчитываешь быть директором в будущем.

— Было бы глупо не сделать этого, — Уэйд склонил голову набок, на его лице мелькнула улыбка. — Элтон не будет жить вечно, а я, в конце концов, благородного происхождения. Мое имя что-то значит в этом мире, и от меня ждут великих свершений, которые, конечно же, я намерен совершить.

— О, благородное происхождение! — сказала я, изображая британский акцент. — Мне называть тебя Сир?

Он ответил не сразу. Вместо этого, его темно-зеленые глаза сверлили меня, в то время как я чувствовала веселье и гордость, исходящие от него.

— Ты когда-нибудь слышала об Алистере Кроули, Харли?

— Это имя мне знакомо.

Учитывая мое мрачное состояние после нападения горгульи, мои мозги работали не так гладко, как мне бы хотелось. Имя показалось мне знакомым, но я никак не могла понять, откуда оно взялось.

— Он был знаменитым английским оккультистом первой половины двадцатого века, — сказал Уэйд, когда я начала вспоминать, что читала на эту тему. — Его общественная жизнь, известная людям, была в основном мистификацией. Он основал религию, экспериментировал с наркотиками и стал отцом троих детей. Он известен в основном своими работами.

— Но магический мир запомнил его другим?

Уэйд кивнул.

— За личиной репутации «самого злого человека в мире» был, по сути, один из самых совершенных магов в современной истории. Он посвятил свою жизнь изображению этого причудливого, недееспособного человека, в то время как его выжившие дети продолжали его работу. Он жил в то время, когда войны разрывали наш мир, и маги рисковали разоблачением, особенно во времена таких споров между народами.

— Почему военное время было особенно рискованным? — спросила я, пытаясь найти связь с историей, которую знала.

— Были маги, которые стремились извлечь выгоду из своего присутствия на поле боя, — он презрительно покачал головой. — Мировые войны были не просто вопросом людей против людей. Нам тоже пришлось вмешаться, пытаясь защитить наше общество от разоблачения, из-за нескольких ужасных личностей. Личность Кроули сделала свою работу и сумела убрать многих, кто пытался притворяться магами.

— Я так понимаю, ты родственник Алистера Кроули? И счастлив хвастаться этим.…

— Лола, одна из его дочерей, была моей прабабушкой. Я никогда не встречал ее, — ответил Уэйд. — Ты узнаешь все о Кроули на уроке истории ковена, но только для того, чтобы закончить мою мысль: да, я его родственник. И да, я планирую продолжать чтить это имя как можно дольше. Хотя я не поклонник такого театрального обмана, как у Алистера Кроули.

— Да, ты не кажешься мне достаточно харизматичным, чтобы быть такой личностью, — хихикнула я. На секунду я испугалась, что он обиделся, судя по его невозмутимому лицу. Но все, что я получила от него, был тихий внутренний смешок. — А как же твои родители?

— Моя мать — директор Хьюстонского ковена, а отец — член Техасского Совета магов, — ответил он с оттенком гордости в голосе.

— Ах, вот откуда ты знаешь о прошлом Гаррета.

— Мой отец дружит с отцом Гаррета, хотя он избегает рассказывать мне какие-либо интересные секреты, — сказал Уэйд, и я почувствовала, что он в некотором смысле жалеет Гаррета. Возможно, в этой истории было что-то еще, но я слишком устала и была потрясена, чтобы продолжать. Сначала ужин, потом горячий душ, потом сон. Через пять минут, наша еда была готова. Из кухни уже пахло жареным рисом.

— Итак, о системе баллов, — сказала я, пытаясь рассортировать в уме различные вопросы по степени важности.

— Если нам удастся увеличить наш рейтинг к концу этого года, это даст развитие в следующем году. Как только мы начнем получать бонусы, другие ковены больше не будут смотреть на нас свысока, — сказал Уэйд. — Суть в том, что этот ковен заслуживает лучшего финансирования. Наши маги — хорошие люди, просто пресыщенные и недооцененные.

— Но как подсчитываются очки? — спросила я. — Каковы критерии? Спасти кошку с дерева, получить десять очков? Припарковаться не в том месте, потерять пять?

— Практически, — сказал он. — Чем больше дело, тем больше очков получает ковен. Мы выполняем ряд миссий, в основном сосредоточенных на обнаружении и регистрации новых магов, обучении тех, кого мы приняли, поддержании тайны нашего общества и оказании помощи людям, которым пытаются повредить маги-мошенники или повлиять на их мир.

— Как магия может повлиять на человеческий мир? Я имею в виду, кроме того, как стоять на вершине Эмпайр Стейт Билдинг и объявлять новый мировой порядок?

— Некоторые пробираются на правительственные и военные посты. Из всех заклинаний и зелий, которые мы собирали на протяжении веков, единственное, чего у нас нет, это своего рода «магического детектора». Мы полагаемся на исследования и наблюдения. Мы не можем чувствовать другие магические силы. Если вы поместите мага в комнату, полную людей, он не сможет указать на другие магические предметы, если он не обратит внимания и не поймает их во время выполнения заклинаний. Я надеюсь, что когда-нибудь мы придумаем такое заклинание, но до тех пор, это хорошая старомодная детективная работа для ковенов, чтобы идентифицировать новые магические предметы. Честно говоря, большую часть времени это просто. В детстве мы практически не контролируем свои способности. Случаются несчастные случаи.

— А как насчет Эдли де ла Барт? Она сделала это, Читая по мне. Разве вы не можете работать над улучшением конкретно этого процесса?

— Она работает над чем-то, но Чтение требует согласия субъекта. Ты, например, сопротивлялась, но в конце концов позволила ей прочесть твою кровь. Если бы ты твердо сказала «нет», она бы ничего не увидела. Она изучает способы обойти это, но это требует времени и тестов. При достаточном финансировании Эдли может найти метод обнаружения в течение следующего десятилетия.

Звякнул колокольчик над входной дверью, и мы с Уэйдом повернули головы. К моему удивлению и, судя по тому, что я чувствовала, к удивлению Уэйда тоже, вошел Гаррет. Он рассеянно листал телефон, направляясь к стойке. Он поднял глаза, его губы растянулись в улыбке, когда он увидел нас.

— Черт, — Уэйд наблюдал, как Гаррет прошел между столиками и остановился возле нашего. Только тогда я заметила печаль, где-то глубоко внутри него. Используя логику и информацию, которую я собрала до сих пор, я поняла почему. Их отцы были друзьями; логично, что Уэйд и Гаррет тоже когда-то были друзьями. Что-то явно изменилось, раз они оказались на таких противоположных полюсах. Что-то, о чем Уэйд жалел.

— Забавно, что я встретил вас здесь, — сказал Гаррет, хотя в его голосе не было веселья. Мне действительно не нравилось не чувствовать его. Он прищурился, глядя на Уэйда. — Я вижу, ты не терял времени, пытаясь залезть в штаны новенькой.

— Следи за языком, Гаррет. Это человеческая территория, и ты не должен ее переступать, — предупредил Уэйд, и я не была уверена, должна ли чувствовать себя польщенной или оскорбленной. Впервые в жизни, и к моему большому удивлению, я решила держать рот на замке и наблюдать за их активным диалогом.

— Так что, я не помешал свиданию? — поднял на меня бровь Гаррет.

Я просто покачала головой в ответ, игнорируя пламя на щеках. Мой желудок сжался, но это была не я. Это был Уэйд.

— Нет, мы просто ждем еду, — ответил Уэйд. — Полагаю, ты все еще не слышал.

— Слышал что? — Гаррет нахмурился, переводя взгляд с Уэйда на меня.

— Было еще одно нападение горгулий, — сказал Уэйд. — Трое из них пришли за Харли в ее квартиру.

Я показала ему дымящуюся банку на столе, рядом с корзинкой с приправами. Его челюсть чуть не отвисла, глаза расширились от ужаса.

— Выжил только один, — добавила я. — Мы должны были убить двух других, прежде чем они причинят вред людям.

— Ты в порядке? — спросил Гаррет обеспокоенным голосом. Я этого не ожидала, поэтому в ответ только пожала плечами. Затем он хмуро посмотрел на Уэйда. — Почему не сообщили мне?

— Не знаю, — ответил Уэйд, слегка удивившись. — Я написал об этом Элтону. Он решает, кому сообщать эту информацию.

— И ты не подумал позвонить мне? Знаешь, вообще-то я возглавляю следственную группу! Или ты настолько ревнуешь, что готов саботировать расследование просто назло мне? — Гаррет сплюнул.

— Успокойся, Шерлок. Я уверен, что Элтон скоро позвонит тебе, — сказал Уэйд. Его пальцы постукивали по деревянной поверхности стола без особого ритма, но его кольца испускали слабое, теплое белое свечение. Я не понимала, что это значит, учитывая, как мало я знала об Эсприте, но мне было трудно отвести взгляд, — тонкий свет отбрасывал изящные тени на его длинные пальцы пианиста. — Это случилось менее получаса назад.

Словно по сигналу, зазвонил телефон Гаррета, и я мельком увидела на экране имя Элтона, прежде чем он снял трубку.

— Да, сэр?

— Сэр? — спросила я, глядя на Уэйда в легком замешательстве. Гаррет был довольно неуважителен ранее во время собрания, поэтому «сэр» из его уст прозвучало странно. Уэйд подавил усмешку, терпеливо ожидая, когда Гаррет закончит разговор. Я поймала себя на том, что заворожена тонкой линией, появляющейся в уголке рта Уэйда всякий раз, когда он улыбался. У него не было ямочки на щеках, как у Гаррета. В выражении его лица было что-то более зрелое и… мужественное.

Я выбросила эту мысль из головы, затем переключила внимание на Гаррета, который все еще слушал инструкции Элтона.

— Да, сэр. Я так и сделаю, — ответил он, повесил трубку и застенчиво улыбнулся нам обоим. — Да, мне только что сообщили, что на Парк Уэст напали горгульи. Надеюсь, вы подготовите полный отчет сегодня вечером, Кроули.

— Возможно, для тебя это будет шоком, но некоторые из нас действительно выполняют свою работу в этом ковене. Так что, да, Гаррет, ты получишь свой отчет через пару часов. Мне просто нужно допросить Харли, — прямо ответил Уэйд.

— Нет необходимости. Я могу ее допросить, — возразил Гаррет и подмигнул мне еще раз, чего я не совсем поняла. — Попозже, за выпивкой? За углом от Научного Центра есть отличный бар. Но сначала избавься от этого неудачника, — добавил он, кивая на Уэйда.

— Вы просто кучка беспорядочных, недееспособных сумасшедших, не так ли? — сказала я в ответ, сбитая с толку его противоречивыми замечаниями. Он ненавидел меня или приглашал на свидание? Не будучи в состоянии чувствовать его эмоции, мне было очень трудно определить его истинные намерения.

— Возможно, но ты великолепна, и я хотел бы пригласить тебя выпить. Надеюсь, ты дашь мне шанс извиниться за то, что раньше я был придурком, — ответил Гаррет, очаровательно улыбаясь. И это сработало. Почему это сработало?!

Я посмотрела на Уэйда, и гнев заструился по моим венам. Еще пара минут, и я испугалась, что все закончится тем, что между этими двумя разгорится драка.

— Это очень… мило и неожиданно с твоей стороны, — пробормотала я. — Но я думаю, что мы должны…

— Либо ты допросишь нас обоих, либо я допрошу ее и дам тебе свои записи вместе с отчетом о случившемся, — ответил Уэйд, его голос был настолько низким и холодным, что у меня по спине побежали мурашки. — И то и другое сработает, если ты хочешь доказать Элтону, что ты профессионал и не гоняешься за юбками.

— Ого, — выдохнула я, покраснев.

Между ними возникло напряжение, и каким-то образом я оказалась в его центре. Однако мне не нравилось, когда меня называли «юбкой», особенно в этом бурлящем море тестостерона. И у меня была плохая привычка принимать опрометчивые решения импульсивно, когда я раздражена — даже это не описывает моего состояния в тот момент.

Учитывая, что мы были в общественном месте, и я уже привлекла к себе достаточно внимания ранее, выпрыгивая из окна своей квартиры, требовалось осторожно закончить это нелепое противостояние.

— Знаете что? — сказала я, внезапно просветлев. — Никто не полезет ко мне в штаны, и за юбкой тоже никто не погонится. Гаррет, конечно, я пойду с тобой выпить, но не сегодня. Это был дурацкий длинный день, и после ужина мне просто нужно поспать. Уэйд, тебе нужно допросить меня сегодня вечером, а мне нужно набить рот спринг-роллами и жареным рисом. Так что давайте двигаться, — я встала, указывая на стойку ресторана, где только что был упакован наш заказ. — Еда готова.

Затем я подошла к официанту, который улыбнулся нам, передавая еду. Уэйд молча последовал за мной, но я чувствовала, как стыд и гнев кипят в нем. Он знал, что все испортил, его губы говорили за него, но он не мог уступить перед Гарретом. Вероятно, он приберег извинения на потом.

Мы оставили Гаррета, который смотрел на меня со смесью шока и веселья, позади. Если бы я не знала его лучше, то сказала бы, что он впечатлен. Возможно, другие девушки просто падали в обморок и терпели его резкие реплики, но я не собиралась доставлять ему такого удовольствия.

Главная причина, по которой я приняла его приглашение выпить, состояла в том, чтобы попытаться собрать некоторую информацию от следственной группы. Теперь у меня появился личный интерес к горгульям. Я также хотела немного разозлить Уэйда за то, что он назвал меня «юбкой». И это сработало как заклинание. В то же время я попросила Уэйда допросить меня, потому что хотела ударить Гаррета туда, где было больнее всего, в следственную группу. Если мои предположения о нем верны, он еще не понял, что, конечно, он должен был пойти со мной, но упустил возможность допросить меня официально.

Хм, думаю, миссис Смит была права. Мужчины могут думать за раз только об одном.

— У тебя есть аномальные задатки, — тихо сказал Уэйд, когда мы вышли на улицу, и я передала ему пакеты с едой в обмен на банку.

Он точно знал, что я сделала, и я не знала, надо ли бояться будущего возмездия или воспринимать это как комплимент. Уэйд должно быть, сильно сбит с толку.