Харли Мерлин и Тайный Ковен

Но одно не имело смысла.

— Уэйд, что здесь происходит? — пробормотала я, уставившись на драконоподобные скульптуры, поддерживающих арки. — Я бывала в этом месте много раз, а этого… этого не может быть. Этого не должно было быть.

— Этого нет, — ответил Уэйд, поворачиваясь ко мне лицом. Технически говоря, это не существует в реальном мире. Добро пожаловать в Ковен Сан-Диего, Харли Смит.

Этого не существует, но я стою прямо посреди.

— Называй это межпространственным карманом, — сказал он, пожав плечами. — Мы не могли построить наш ковен там, где люди могли его видеть или легко получить к нему доступ, поэтому мы разработали эти… пузыри, которые существуют между измерениями.

Он сделал мне знак следовать за ним, указывая на конец коридора.

— Мир внутри нашего мира, — выдохнула я, пытаясь понять все это.

К счастью, я имела дело со своими потусторонними способностями с семи лет. Я давно прошла стадию, на которой что-то подобное могло потрясти меня до такой степени, чтобы потерять рассудок, просто отвергая эту новую реальность. Тем не менее, это все еще не легко было переварить.

У меня в голове возникло слишком много вопросов, но я держала язык за зубами зная, что скоро получу ответы. Надеюсь, я получу их по одному.

— Тебе, наверное, интересно, как все это работает, — сказал Уэйд. — Пространство не линейно и не конечно. Его можно согнуть в соответствии с нашими потребностями, если мы знаем, как это сделать. Самое главное, достижение таких подвигов требует огромного количества энергии. Все, что ты видишь вокруг себя, на самом деле — это энергия, превращенная в материю.

Я подошла к стене и дотронулась до нее. Ее поверхность была гладкой и холодной, и моя кожа мягко завибрировала в ответ. Я ткнула пальцем вперед, но мрамор не сдвинулся с места. Она действительно была прочной.

— Невероятно, — пробормотала я. — Значит, ты хочешь сказать, что это место… снаружи его вообще не видно. И никто не может войти.

— Только те из нас, кто способен использовать магию. Ковен устроен так, чтобы записывать и пропускать определенных людей — тех, кто принадлежит к этому ковену, тех, кто принадлежит к другим ковенам, и тех, кого мы одобряем, — объяснил Уэйд, затем жестом пригласил меня следовать за ним. — Пойдем, я тебе все покажу.

Я медленно кивнула, открыв рот и подошла к нему. Мы двинулись вперед, наблюдая, как открываются двери и двигаются люди — все молодые и одетые как… нормальные люди. Все они некоторое время смотрели на меня, прежде чем вернуться к своим делам за разными дверями.

— Как ковен узнает, кто есть кто? — спросила я.

— Магия, — сказал Уэйд. — Заклинания на месте.

— О'кей, тебе придется быть немного конкретнее

— Не волнуйся, скоро узнаешь больше. А пока представь себе эту структуру как массивный, самодостаточный организм, обладающий совестью и памятью. Он знает, кто мы, что делаем и когда. Он запоминает наши шаги с фотографической точностью, и его можно настроить на отказ в доступе тем, у кого нет соответствующего разрешения.

Мы дошли до конца коридора, который разделялся на два одинаково больших коридора, расходящихся в противоположных направлениях. На стене перед нами висела гигантская табличка. Она была сделана из нержавеющей стали, и я могла видеть себя и Уэйда, отражающихся на его блестящей поверхности. Слова, которые я видела раньше на детской магнитной доске, были четко выгравированы наверху изящными, закрученными буквами. Ordo Ab Chao. Ниже следовал текст, тоже на латыни.

— Что это? — спросила я, пытаясь прочитать и не понимая около 90 процентов этого. Кроме слов «мистика», «мужество» и «добродетель», ничего не казалось знакомым.

— Клятва верности, — ответил Уэйд. — Это клятва, которую мы даем, когда вступаем в Ковен. Обещание, которое превосходит время и пространство. Слова огромной важности, которые мы никогда не сможем повторить. Ты тоже этому научишься.

— Эй, приятель! Я здесь, чтобы поздороваться, а не присоединиться к твоей странной секте. Хотя, должна признать, выглядит круто и все такое, — сказала я.

Я последовала за Уэйдом по коридору направо, постоянно оглядываясь, восхищаясь скульптурами в Драконьем стиле и острыми арками, простирающимися над головой, медными люстрами и светотенями картин. Эти вещи, вероятно, стоили целое состояние, но эстетика была довольно странной. Произведения искусства были больше классикой, в то время как арки и архитектурные детали были неоготическими, а стены и полы — простыми, откровенно минималистичными.

Два года, проведенные у Смитов, позволили мне получить образование в частной школе, и именно там я получила среднее образование. Мои учителя смотрели на меня свысока, учитывая мое грубоватое отношение, но у них не было другого выбора, кроме как учить меня тому же, что и богатеньких детей в классе, предметам, которые включали искусство, архитектуру и дизайн. Я с удивлением обнаружила, что кое-что вспомнила, анализируя обстановку.

Все это выглядело прекрасно, но и в то же время жутко. Я так чувствовала. За неимением лучшего слова, я решила придерживаться «потустороннего» при описании общего вида Ковена Сан-Диего. Мимо нас проходили люди, большинство из них кивали Уэйду. Особенно дамы, казалось, были рады его видеть.

— Они все, э-э, ведьмы? — спросила я, глядя в глаза некоторым из них. От них исходила смесь любопытства и подозрительности. В конце концов, я была чужаком на их территории, так что это не было сюрпризом.

— Ведьмы, колдуны, да, — ответил Уэйд и повернул налево, в потрясающий обеденный зал.

Он был огромным, с тремя длинными рядами столов из белого мрамора посередине, покрытых белым фарфором и серебряной посудой. С нелепо-высокого потолка свисали светящиеся подвески в форме шара, а в дальнем конце, перпендикулярно остальным, стоял еще один стол.

Это банкетный зал, — сказал Уэйд. — Здесь мы все едим. Разумеется, готовка и обслуживание осуществляются специально назначенными сотрудниками. Некоторые из наших молодых ведьм и колдунов работают здесь неполный рабочий день. Не то чтобы они должны платить, чтобы жить здесь, но человеческий мир может быть дорогим.

— Ты хочешь сказать, что тоже здесь живешь?

— Большинство из нас, да. Ковен редко позволяет своим людям арендовать собственное жилье в городе. Здесь безопаснее и проще жить. Не то чтобы нам не хватало места, — ответил он.

— А чем конкретно занимается Ковен?

— Много чем, — ухмыльнулся Уэйд. Затем он вышел в коридор, и я последовала за ним. — Магия — это результат мощной энергии, проявляющейся через физические тела. Мы рождаемся магами и никогда ими не становимся. Сама энергия — это хаос, основополагающая сила самой Вселенной, сила, которая питает мир. Однако из хаоса приходит порядок. Это то, чем мы живем. Должны же быть какие-то правила. Нас намного больше, чем людей, и мы миролюбивы по своей природе. Ты, вероятно, хорошо знаешь, что люди склонны уничтожать то, чего не понимают.

— Да, наверное. Я видела в фильмах, — сказал я.

— Тебя, должно быть, тоже не раз называли чокнутой. Так?

Воспоминания о первых двух случаях, когда мои силы проявились, ударили меня по голове. Среди прочих терминов — да.

— Меня называли монстром. Чудачкой. Мерзостью.

Я могла продолжать, но не было смысла останавливаться на прошлом. Я пережила это.

— Ну, ковенцы здесь, чтобы защитить тех из нас, через кого свободно течет хаос, тех из нас, кто способен на магию, — ответил Уэйд. — В свою очередь, мы придерживаемся законов, мы применяем их, и делаем все возможное, чтобы оказать положительное влияние на мир. Люди не очень хорошо заботятся об этой планете или о себе, в чем мы и участвуем, в меру, конечно. Мы не супергерои и не обязаны служить им. Наша главная цель — уберечь их от магического вреда. Есть вещи… существа, отличные от ведьм и колдунов, и явления, которые люди никогда не смогут понять. Мы держим их вне поля зрения. Мы нейтрализуем их, если нужно.

«Совсем как в ту ночь с горгульей», подумала я, медленно кивая.

Мы вошли в другой зал, в три раза больше столовой. Его стены были гладкими и черными, и было множество препятствий и тренировочных манекенов, целей и барьеров. Это была тренировочная площадка, и судя по следам ожогов и обморожения на деревянных куклах, в основном именно здесь ведьмы и колдуны тренировались.

На стенах висели разнообразные средневековые щиты и оружие, мечи в посеребренных ножнах с драгоценными камнями на рукоятях, луки и стрелы разных размеров, копья и гарпуны, молотки и топоры, ножи и кинжалы, несколько дубинок. Это было место для воинов. Я была больше похожа на девушку в кожаной куртке и на Мустанге.…

Около двенадцати ведьм и колдунов тренировались, держа руки поднятыми и запуская огненные шары в установленные на стене цели. Инструктор в черной военной форме шел за ними, выкрикивая приказы и критикуя их позы.

— Раздвинь ноги, Родригес! Если ты хороший стрелок, тебе не придется беспокоиться о ком-то, когда он подойдет достаточно близко, чтобы пнуть тебя по яйцам!

— Вау, — выдохнула я, чувствуя жалость к мальчику Родригесу, чье смущение уже заливало мои щеки румянцем.

— Здесь мы тренируемся, как видишь. Это О'Халлоран, один из наших инструкторов. Думаю, он тебе понравится. Он такой же грубый, как и ты, — сказал Уэйд.

— Если я грубая, тогда что именно ты имеешь в виду?

— Знаешь, твой острый язычок не принесет тебе ничего хорошего в этом месте, — парировал Уэйд, затем встал передо мной. Я попятилась, но он последовал за мной, держась на расстоянии нескольких дюймов. Его лицо было слишком близко к моему, его раздражение разожгло во мне огонь или это было просто присутствие, которое произвело на меня такой эффект? Я не была уверена, но его карточная уловка все еще пугала меня, и его высокомерие заставило меня захотеть ударить его. Чем дальше я от него, тем лучше.

— Кроули! — Крикнул О'Халлоран, и Уэйд оглянулся через плечо. — Это новенькая?

— Да, — ответил Уэйд.

— Новенькая? Нет. Я просто в гостях! — повысила я голос, чтобы О'Халлоран меня услышал.

Когда он не ответил на мое заявление, я наклонилась всем телом вправо, чтобы видеть дальше широкой груди Уэйда. О'Халлоран был высоким и массивным, типичным солдатом, с грубыми чертами лица, квадратным подбородком и сузившимися голубоватыми глазами. Что-то в нем заставило мою кровь похолодеть, вероятно, тот факт, что от него не исходило никаких эмоций.

Он был либо мастером самоконтроля, либо андроидом. Я ставлю на механические детали.

— Приводи ее позже. Я хочу посмотреть, на что она способна, — ответил О'Халлоран, полностью игнорируя меня.

Уэйд посмотрел на меня и резко выдохнул. Он был искренне расстроен, хотя я не могла сказать почему. Я чувствовала то же, что и он, но часть «почему» принадлежала его мыслям, к которым у меня не было доступа. По иронии судьбы я потратила половину своей жизни, желая, чтобы у меня не было этих способностей. Однако, выходя вслед за Уэйдом, я жалела, что не обладаю большей силой, достаточной, чтобы читать его мысли и, возможно, даже исчезнуть.

Моя совесть и инстинкты уже вступили в противоречие. Часть меня была взволнована этим местом. Это было приятно. В нем был намек на дом, который я не могла игнорировать. Но слова отца продолжали звучать в моей голове. Оставайся в безопасности. Будь умницей.

— Позволь мне показать тебе жилые комнаты, — сказал Уэйд, когда мы шли по коридору.

В дальнем его конце ждали двойные двери, украшенные изящными рельефными скульптурами красного дерева. Он коснулся медных дверных ручек и что-то пробормотал себе под нос. Это было похоже на латынь, но я не обратила внимания, когда посмотрела направо, где арка вела в нечто похожее на двор, с пышными деревьями и цветами. В центре стоял маленький круглый каменный фонтан, в котором вода стекала из пасти дракона в веер из ракушек.

Мне вспомнился термин «потусторонний», и я почувствовала себя так, словно покинула материальный мир, искренне очарованная спокойствием обстановки.

— Идем, — сказал Уэйд, возвращая меня к реальности.

Жилые помещения были невероятными. У меня было ощущение, что я нахожусь в роскошном отеле, с тремя уровнями номеров выстроившихся вдоль круглой арены, и десятками лестниц, соединяющих каждый этаж. Посередине стояли магнолии в горшках, окруженные черными коваными железными скамейками с деревянными спинками. Ведьмы и колдуны суетились вокруг, в то время как несколько мужчин, одетых в черную униформу, охраняли первый этаж.

— У вас здесь есть охрана? — спросила я, заметив сходство формы с тем, что я видела на О'Халлоране.

— Не всегда, — ответил Уэйд. — Произошел ряд, э-э, странных инцидентов, и Ковен решил на всякий случай добавить некоторую дополнительную защиту к более уязвимым областям.

— Что значит, «странных»

— Это значит, не обычных.

— Теперь ты просто меня разыгрываешь, — сказала я. — Тогда почему эта область уязвима?

— Мы живем здесь. Это наши дома. Здесь мы спим. Если кто-то когда-нибудь попытается напасть на Ковен, он первым делом придет сюда, — ответил Уэйд. — Мы здесь расслабляемся, отдыхаем и спим.

Я медленно кивнула. Это имело смысл. Если бы я была кровожадным военачальником, то первым делом пошла бы к палаткам ночью, когда солдаты спят. Мысль об этом уровне уязвимости вызывала у меня беспокойство. Честно говоря, если бы я точно следовала своим инстинктам, то оказалась бы где-нибудь в яме, спала бы с открытыми глазами и веревкой, соединяющей мой палец с ловушкой снаружи, на случай вторжения. Иногда я ценила риск в жизни. Но Ковен был другим. Между ощущением дома и намеком на опасность существовала антитеза, и я не могла точно сказать, какая именно.

В круглом зале были окна от пола до потолка — три гиганта из толстого стекла, обрамленные позолоченным деревом. Я затаила дыхание, когда подошла и поняла, что смотрю в реальный мир. Прямо передо мной раскинулся парк Бальбоа, с его короткой травой и анемичными деревьями, грубые зеленые почки лопались на ветвях. Небо над головой было ярко-голубым, и люди гуляли с собаками, смотрели, как играют их дети, и делали селфи у фонтана — все они совершенно не подозревали о нашем существовании. Что мы наблюдаем за ними.

— Тебе пора познакомиться с директором, — сказал Уэйд, снова оказываясь слишком близко и щекоча мне ухо своим дыханием.

— С кем?.. Что теперь? — обернулась я, заикаясь.

Он заставлял меня нервничать. Я не могла точно сказать почему, но было что-то в Уэйде, то электрическое чувство, которое я чувствовала раньше. Оно пульсировала во мне, и мой мозг не был уверен, что оно означало. Я бы сделал все возможное, чтобы держаться подальше от таких людей, в общем, с горсткой странностей. Мои социальные навыки были не самыми лучшими, как и моя реакция на появление новых людей в моем личном пространстве. Всякий раз, когда Уэйд подходил слишком близко, меня обдавало адреналином.

Я вернулась в коридор, он был рядом со мной. Мой взгляд блуждал по залу. Молодая женщина, вероятно, моего возраста, с вьющимися черными волосами и шоколадно-карими глазами, стояла на верхней площадке лестницы перед комнатой 234. Только теперь я заметила медные номера на каждой двери.

В ее глазах мелькнуло любопытство и хотя она была слишком далеко, чтобы точно почувствовать ее эмоции, я определенно могла почувствовать запах веселья. У меня было чувство, что я какая-то блестящая игрушка в этом месте, потому что не только она смотрела на меня.

Чуть дальше от нее сидел колдун лет двадцати пяти, с короткими платиновыми волосами и небесно-голубыми глазами. Он прислонился к перилам и улыбнулся мне, но это не было похоже на приветливую улыбку. Как и в случае с О'Халлораном, я не могла прочитать его эмоции. Впервые в жизни мне не нравилось не чувствовать чужих чувств. Это было впервые, и было полно неизвестности.

Как бы странно это ни было для меня в детстве, я научилась использовать свои способности эмпата, для движения вперед. Знание того, что чувствуют люди, помогало мне держаться на расстоянии и избегать неприятностей. По крайней мере, большую часть времени. Парень с платиновыми волосами был холоден как лед. Глухая стена, которую я не могла пробить.

— Ты ведь хочешь встретиться с директором Ковена, не так ли? — сказал Уэйд, напоминая мне, что он все еще здесь, ждет меня.

Я поняла, что стою посреди круглого зала, уставившись на парня с платиновыми волосами. Уэйд проследил за моим взглядом и поднял бровь.

— Уже заводишь друзей? — спросил он.

— Конечно, они интересне, чем ты, — парировала я, возвращая себе самообладание.

— Не показывай им, что ты волнуешься или боишься. Сохраняй спокойствие.

— Умница, — сказал Уэйд и вышел в коридор.

Я последовала за ним, хмуро глядя ему в затылок и жалея, что у меня нет лазерных глаз, чтобы прожечь его насквозь и заставить немного пострадать.

Директор Ковена.

Мой пульс участился. Я собиралась встретиться с большим боссом. Большой Шишкой. Главным колдуном этого места.

Согласятся ли они оставить меня в покое, если я этого захочу? Мне нужна была свобода. Ковен по большей части казался милым, но я не хотела, чтобы меня заставляли. Я заслуживаю право выбора.

Глава 7

В другом конце коридора виднелись черные двойные двери с тяжелыми медными львиными головами вместо молотков. Я почувствовала на себе чей-то взгляд, и, оглянувшись через плечо, заметила, что на меня все еще смотрят ведьмы и колдуны. Все с любопытством смотрели на незнакомку с ярко-рыжими волосами, еще более яркими голубыми глазами и в кожаной куртке. Некоторые опасались моего присутствия, и я, хоть убей, не могла понять почему. Я не хотела никому навредить.

Уэйд искоса взглянул на меня, заметив мое необычное молчание.

— Не принимай это на свой счет, — сказал он, оглядываясь на тех, кто наблюдал за нами. — Ты здесь новенькая. Они привыкнут к тебе. В итоге.

Он схватил одно из больших медных колец, вставленных в пасти львов, и постучал им по черному дереву. Двери с громким скрипом отворились, открыв просторный кабинет. Нижняя половина стен была покрыта темными лакированными панелями орехового дерева, а верхняя была оклеена элегантными черно-бежевыми обоями. В хрустальных вазах, установленных на декоративных настенных полках цвели красные розы.

Мебель соответствовала обшивке стен, полки были заставлены сотнями объемистых книг в кожаных переплетах, свет был частично приглушен, чтобы отбрасывать теплый янтарный свет в комнате. Посередине располагалась гостиная зона, состоящая из дивана и двух кресел, а в дальнем конце — массивный письменный стол, за которым стоял человек.

Я последовала за Уэйдом, пока мы шли через кабинет, мой взгляд блуждал и ловил обрывки названий книг: Абердинский Бестиарий, Славянский фольклор и колдовство, Хроники Салема.

— Харли Смит, — сказал человек, стоявший за массивным столом, и улыбнулся.

Он был высок и красив. Возможно, ему было, самое большее под сорок, он перестал пытаться контролировать волны своих коротких шоколадно-каштановых волос. Его острые изумрудно-зеленые глаза обрамляли изогнутые брови на фоне тонкого носа. Его мужественные черты подчеркивал темно-синий костюм, который он выбрал в тон белой рубашке и темно-красному галстуку. Запонки с драконьей головой было невозможно игнорировать, как и то, как он, казалось, смотрел прямо в мою душу.

Во многом он напоминал мне Уэйда, хотя я знала, что они не были родственниками, так как в противном случае, Уэйд с радостью похвастался бы этим.

— Я так понимаю, вы большой босс? — подняла я бровь, готовясь к еще большему сарказму и высокомерию. Два Уэйда хуже, чем один. И все же, атмосфера, которую я получала от парня, была заметно другой. Он был любопытен, как большинство ведьм и колдунов, которых я видела раньше, но он также был искренне взволнован и совершенно очарован моим присутствием. Это была приятная перемена по сравнению с настороженностью, которую я чувствовала до этого момента, не говоря уже о сердечном разочаровании Уэйда, которое все еще звучало во мне.

Мужчина улыбнулся и протянул руку. Я шагнула вперед и после полминуты раздумий, должна я или не должна, пожала руку, мгновенно прочитав его эмоции. Прямой физический контакт оказал впечатляющее влияние на мои эмпатические способности, так как я чувствовала то, что другой человек чувствовал с повышенной интенсивностью.

— Я Элтон Уотерхауз, — сказал он, и мягкий южный акцент смягчил его речь.

— Ну, мое имя вы уже знаете, — резко ответила я.

Он усмехнулся, затем жестом пригласил меня сесть в одно из кожаных кресел напротив его стола. Я села, потом посмотрела на Уэйда, который предпочитал стоять. Наверное, чтобы лучше смотреть на меня сверху вниз.…

— Спасибо, что пришла, Харли, — сказал Элтон и сел за стол. — Я уверен, что у тебя много вопросов, поэтому постараюсь изложить их как можно подробнее.

— Я вся во внимании, — пробормотала я, скрестив руки на груди.

Он одарил меня еще одной улыбкой, как будто мое колючее отношение было каким-то очаровательным. Мне это не понравилось, но у меня было много вопросов, на которые требовались ответы.

— Я директор Ковена, а также отвечаю за Научный Центр, — объяснил Элтон. — Учитывая нашу сложную природу, ведьмы и колдуны достигли определенного равновесия, деля этот мир с немагическими существами. Мы живем и работаем, как все остальные, но мы также выполняем свои обязанности как члены этого Ковена. В моем случае вступление в совет директоров Научного Центра, кажется идеальным способом органично интегрировать оба аспекта моей жизни. Значительное количество ведьм и колдунов работает в центре со мной, если на то пошло.

— Так что, днем вы водите детей по музею, а ночью сражайтесь со злом?

— Не совсем, нет. — хмыкнул Элтон. — Мы не герои, Харли. Мы просто одаренные люди и играем свою роль в этом мире. Я уверен, что Уэйд уже объяснил многочисленные причины, относительно того, почему мы держим наше магическое существование в секрете от человеческого мира.

— Да, он что-то упоминал, — ответила я, бросив быстрый взгляд на Уэйда. От его взгляда у меня мороз пробежал по коже, и я снова перевела взгляд на Элтона. Лучше сосредоточиться на вежливом взрослом человеке, а не на высокомерной занозе.

— Хорошо, — продолжил Элтон и достал из нижнего ящика массивную старую книгу учета. Он раскрыл ее, а затем пером и чернилами написал мое имя на одной из страниц. — Это оценочный журнал. Твое имя должно быть здесь, чтобы Ковен впускал и выпускал тебя. На данный момент у тебя есть ограниченный доступ, но как только ты продвинешься и дашь обет, для тебя откроются новые двери.

Я нахмурилась.

— Погодите, какой обет? Клятву верности, которую вы заставляете приносить ваш народ?

Элтон несколько секунд смотрел на меня, потом глубоко вздохнул и закончил писать мое имя.

— Харли, это безопасное место. Все, что делает Ковен — это защищает своих людей. Нас не так уж много и как ты знаешь, люди плохо относятся к тем, кто не такой как все. У человека есть естественная склонность разрушать то, чего он не понимает и, к сожалению, это справедливо даже в 21 веке. Сейчас я не прошу тебя посвятить себя Ковену. Решение будет за тобой. Все, что я сделал, это добавил твое имя в журнал оценки, чтобы магия Ковена могла позволить тебе свободно передвигаться, в определенных пределах. Однако очень чувствительные области нашего маленького местечка в мире все еще ограничены.

— Все, что тебе нужно сделать, это выучить фразу, которую я использовал, чтобы доставить нас из Кид-Сити, — объяснил Уэйд. — Aperi Portam. Это латынь. Открыть дверь. Просто.

— Отлично, — кивнула я, и прищурившись посмотрела на Элтона. — А теперь выкладывайте. Что здесь происходит? Кто я такая? Почему я такая? Чего вы от меня хотите?

— Из того, что рассказал мне Уэйд, я думаю, можно с уверенностью предположить, что мы первые маги, которых ты встретила, несмотря на свой возраст, — сказал Элтон с терпеливой улыбкой. — Итак, мне придется начать с самого начала. Как я уже сказал, я постараюсь дать тебе все, что смогу, но дальше тебе придется узнать и понять больше.

— Маги? — уточнила я.

— Ведьмы. Колдуны. Монстры, — ответил Элтон. С одним из них ты тоже встречалась.

— Горгулья. О, да.

— Чтобы лучше понять, кто ты, ты должена знать о хаосе. Это сила, стоящая за Вселенной, энергия, которая течет в бесчисленных формах. Она дает жизнь. Она питает звезды. Хаос — это все и ничто одновременно. Материя, антиматерия — все это хаос. Он присутствует в людях, в животных, во всем, что растет и дышит. Ведьмы и колдуны — это просто существа, через которых хаос течет с большей силой. Мы особенные, потому что у нас есть связь со Вселенной на субатомном уровне. Наши силы, наши способности происходят из хаоса.

Элтон вытянул руки и запонки с драконьей головой сверкнули золотом. Они были красиво сделаны из золота, с зеленой эмалевой чешуей и двумя красными гранатовыми глазами, которые светились белым. Кольца Уэйда пришли мне на ум, когда я наблюдала, как нити концентрированной энергии изливаются из открытых ртов драконов, закручиваясь в сферу размером с мою голову. Она зависла над столом и внутри возникло изображение.

Я поняла, что мне показывают яркую иллюстрацию того, что говорил мне Элтон. В ее центре мерцала Вселенная, превращаясь в скопления далеких планет и созвездий.

— Хаос именно такой. Неуправляемый, дикий и напряженный. Если мы позволим ему делать то, что он хочет, он поглотит и уничтожит нас, — объяснил Элтон. — В то же время хаос — безжалостный переговорщик. Что дает, то и берет. На каждое действие есть реакция. Как маги, мы разработали строгий набор правил, призванный направлять нас и держать на правильном пути. Если мы допускаем ошибку, если мы подвергаем опасности и себя, и людей, мы рискуем не только нашими жизнями, но и безопасностью, и благополучием всего нашего вида. Мы уважаем неписаные законы Хаоса и подчиняемся писаным законам нашего Ковена. Это заняло у нас много времени, но за последние две тысячи лет мы успешно организовались в эти тайные общества.

— Значит, ковен не один, — ответила я.

— В каждом крупном городе этого мира есть Ковен, каждый отвечает за свои окрестности. В США каждым штатом управляет совет магов. Наше общество обычно называют Объединенным Ковеном Америки, и мы функционируем во многом как американское правительство, за вычетом корпоративных интересов и коррупции, конечно. Во всем мире, в каждой стране есть свой совет магов, который наблюдает за Ковенами. Нам пришлось сомкнуть ряды и организоваться отдельно, особенно после семнадцатого века, — объяснил Элтон.

— Салемские суды над ведьмами, — пробормотала я.

— Тысячи невинных людей, а также магов были убиты в тот ужасный период, — вздохнул он. Именно поэтому мы строго следим за своим видом и придерживаемся этих правил. Обычно, как только обнаруживается магическое действие, региональный Ковен оценивает и регистрирует личность. Таким образом, магию воспитывают в системе, обучают и учат использовать свои способности во благо, для равновесия… для мира.

— Разве иногда вы не получаете гнилое яблоко? — спросила я.

— К сожалению, чаще, чем иногда, — ответил Элтон, качая головой. Это была неприятная тема, наполняющая его и меня тоской, горем. — Некоторые думают, что могут справиться с целым миром. Некоторые считают себя выше людей и полностью игнорируют невинные жизни. Некоторые даже считают, что они могут перемещаться по обоим мирам, предаваясь преступному поведению. К сожалению, все три категории причиняют нам боль, потому что они подвергают нас риску разоблачения. Что, опять же, является причиной строгого соблюдения правил Ковена.

Когда я смотрела в голографическую сферу, мне показывали разных ведьм и колдунов, совершающих ужасные преступления — сжигающих целые деревни, убивающих людей и сеющих хаос в разных городах. Законы ковена имели смысл. Я всю жизнь боялась разоблачения, держала свои способности при себе. Знание того, что есть другие такие же как я, которые делают то же самое, странно успокаивало.

— Как вы это делаете? — спросила я, указывая на сферу.

Элтон улыбнулся и указал на свои запонки.

— Сила внутри нас необузданна. Ей нужен объект, с которым мы связаны, что-то особенное, что мы особенно любим или что имеет для нас большое значение, чтобы направить эту энергию, придать ей структуру и смысл, — пояснил он.

— Что-то вроде палочек, да?

— И да, и нет. В основном нет. Ты можешь использовать свои магические способности неосознанно, просто не так сильно и точно.

— Неосознанно? — нахмурилась я, бросая взгляды то на запонки Элтона, то на кольца Уэйда.

— Объект души, — ответил Элтон. — Это то, с чем твое существо резонирует. Не волнуйся, если у тебя его еще нет. Ты найдешь его тогда, когда поймешь, что ищешь. Все остальное — просто техника, практика и образование. Существуют тысячи заклинаний, изобретенных за тысячи лет. Слова и мысли, которые манипулируют энергией хаоса и воплощаются в ваших способностях.

— Что вы можете делать? Кроме того, чтобы устраивать модные графические шоу? — ответила я, заставив Элтона рассмеяться.

— Мы все разные на поверхности, но одинаковы в своей основе, — сказал он. — Будучи побочными продуктами хаоса, мы так или иначе глубоко связаны с его детьми. Дети хаоса — это концентрированные силы Вселенной, агенты великой силы. Главные из них — Эреб, также известный как тьма; Люкс, или свет; Никс, обычно называемый ночью; и Гея — Земля, наш дом.

— Какая разница между тьмой и ночью? Для меня они звучат одинаково, — пожала я плечами.

— Вовсе нет, — насмешливо возразил Уэйд. — Тьма постоянна. Это брат-близнец света, всемогущий, всепоглощающий и неумолимый. Ночь подобна сну. Она подчиняется циклу, а ее сестры — звезды и луны.

Я взглянула на Уэйда.

— Ты только посмотри на себя, поэтичен и все такое, — сказала я. Он ответил, закатив глаза и снова усмехнувшись. Должна признать, мне нравилось нажимать на его кнопки. Если они собираются заставить меня остаться здесь, мучить Уэйда должно быть разрешено.

— У Геи есть собственные дети, четыре стихии. Вода, Огонь, Воздух и Земля, — продолжил Элтон. — И все мы связаны с ними. Так или иначе, все маги способны манипулировать одним или несколькими природными элементами. В некоторых редких случаях магия может влиять на все четыре.

Я замерла, осознав, что являюсь одним из таких редких случаев. У меня были истории, вызывающие естественное потрясение. От замораживания воды в ванной в момент леденящего кровь страха с агрессивным приемным отцом, до поджога семейных занавесок Корбинов на Рождество, когда мне было двенадцать. Это было после того, как их сын пытался дотронуться до меня не в тех местах. И давайте не будем забывать, что незадолго до моего четырнадцатилетия я случайно разделила задний двор Джинджеров надвое. О, и сбивание голубей с электрических проводов возле дома Смитов в прошлом году внезапными порывами ветра, после того, как они покакали на мою Дэйзи. Да, я определенно управлялась со всеми четырьмя элементами, особенно когда жила со сложными приемными семьями…

Хотя я и не была близка к уровню мастерства Уэйда в обращении с огнем, мне было удобно говорить, что поджигание вещей дается мне легко; эта способность сопровождалась умением обращаться с водой. Воздух и земля все еще находились на ранней стадии развития, но судя по тому, как развивались мои силы на протяжении многих лет, это был лишь вопрос времени.

Элтон заметил, как изменилось выражение моего лица, и когда его голографическая сфера исчезла, наклонился вперед, улыбаясь.

— Что-нибудь из этого кажется тебе знакомым, Харли? — спросил он. Судя по трепету в моем животе, он был взволнован моими потенциальными способностями. Что ты можешь делать с четырьмя элементами?

— Честно говоря, немного. — пожала я плечами, слова «редкий случай» все еще звучали у меня в голове. Даже в мире магии я была чудачкой.

— Она может использовать огонь, хотя это очень расплывчатое описание, — вставил Уэйд, держа руки в карманах. Парень любил свои костюмы, как и Элтон. Две горошины в стручке, но у старшей горошины, казалось, было больше здравого смысла и сочувствия.

— Ага, — кивнул Элтон, в его глазах блеснул интерес. — А что еще?

— Воду, — ответила я, затем глубоко вздохнула и сказала ему то, что он явно жаждал услышать. — Воздух и Землю.

Несколько мгновений прошло в абсолютной тишине, пока я анализировала эмоции Элтона и Уэйда. Они были удивлены, особенно Уэйд. Насколько я могла судить, Элтон предвидел это.

— Позволь мне уточнить, — Уэйд несколько раз моргнул. — Ты можешь управлять всеми четырьмя элементами?

— Я перечислила все четыре, не так ли? — пробормотала я, не сводя глаз с Элтона. Казалось, он не знал, что делать дальше, пока откровение не наполнило его облегчением и волнением.

— Харли, мы должны тебя как следует проверить, — наконец сказал Элтон.

— Проверить? Я не буду здесь торчать и толкаться. Я не позволила правительству поймать себя и вам не за что не дам тыкать в меня иголками. — Вспыхнула я в ответ, мгновенно закрываясь, как броненосец перед хищниками.

— Все не так, — покачал головой Элтон. — Ты должна кое-что понять, Харли. Ковен Сан-Диего относительно молодой и… не выдающийся. Во всяком случае, пока. Он прошел через годы забвения, пока я не взял его на себя. У нас здесь есть талантливые маги, но большинство из них, так сказать, посредственные. Иметь кого-то, кто может манипулировать всеми четырьмя элементами в этом городе, редкость. И Уэйд так же упоминал телекинез?

Я хмуро посмотрела на Уэйда, мысленно обозвав его стукачом. В ответ он равнодушно пожал плечами, потом вынул руки из карманов и торжественно заложил их за спину.

— Проводить ее до Адли? — спросил Уэйд.

— Я пойду с вами. — Элтон встал и обошел вокруг стола.

— Подождите, что? Куда мы идем? Какие тесты? Погодите! — взревела я.

Я вскочила на ноги, борясь с паникой и страхом, пытаясь сохранить самообладание.

Элтон и Уэйд остановились перед двойными дверями и повернулись ко мне.

— Все в порядке, Харли, — сказал Элтон. — Мы не причиним тебе вреда. Нам просто нужно выяснить, что именно ты можешь делать. Я буду выставлять оценки на основе этого. Это часть процесса, нечего бояться.

В их защиту могу сказать, что Элтон был добр и вежлив, объясняя то, чего я ждала всю свою жизнь. В этом месте существовали правила, и поскольку он в основном позволил мне войти, даже на временной основе, меньшее, что я могла сделать, это позволить ему оценить мои способности.

— Не могу поверить. Я встретилась с настоящими колдунами и ведьмами, а вы все говорите, как бюрократы, с процессами, оценками и всем, что заставляет вас думать, что вы контролируете свою жизнь, — пожаловалась я, следуя за ними по коридору.

— Хаос порождает порядок, — подмигнув, ответил Элтон.

Глава 8

Уэйд толкнул дверь в другую комнату, а Элтон остался рядом со мной, когда мы вошли. Судя по белоснежным стенам и квадратным неоновым светильникам на потолке, это была своего рода лаборатория. Мой желудок скрутило в ответ на различные химические запахи, в то время как мой взгляд метался от стеклянных пузырьков и банок к горшкам с растениями, керамическим блюдам, нагруженным красочными порошками, и множеству травяных и минеральных принадлежностей.

Посреди комнаты стоял белый пластиковый стул — крепкий на вид, с подставкой из нержавеющей стали, двумя приставными столиками, и коричневыми кожаными ремнями на подлокотниках и передних ножках.

— Ого, — выдохнула я и замерла, уставившись на стул.

— Расслабься, ремни не для тебя, — сказала женщина. В ее голосе послышались веселые нотки, когда она вышла из-за большого куста гибискуса в горшке в дальнем правом углу комнаты. Пол был гладкий и белый. Я чувствовала себя лабораторной крысой.

Женщина была на голову ниже меня, лет тридцати пяти, с тонкими морщинками, подчеркивающими фиолетовые глаза. Ее черные волосы были коротко подстрижены, с фиолетовыми кончиками, что резко контрастировало с элегантным серым брючным костюмом и белым лабораторным халатом.

— Харли, это Эдли де ла Барт. Она наш врач, — сказал Элтон, когда Эдли пожала мою дрожащую руку.

Только тогда я поняла, как нервничаю.

— Приятно познакомиться, Харли, — ответила Эдли, и я коротко кивнула ей в ответ. Любопытство исходило от нее и было направлено на меня. Она улыбнулась и в ее улыбке появилось волнение. — Почему бы тебе не присесть?

Я посмотрела на нее, потом на Элтона, Уэйда и белый стул, потом скрестила руки на груди и покачала головой.

— Эта штука выглядит как смертный приговор, — сказала я, борясь с беспокойством. Я провела всю свою жизнь, держась подальше от лабораторий и больниц, так что мне было трудно ассоциировать эту комнату с чем-то хорошим.

— Как я уже сказала, ремни не для тебя, Харли, — настаивала Эдли и жестом предложила мне сесть.

— Тогда для кого они? — ответила я.

— Для Чистки, — встрял Уэйд, нетерпеливо закатывая глаза. — Просто сядь в чертово кресло.

— Что такое Чистка? — Я не сдвинулась с места. Как ребенок, собирающийся сесть в кресло дантиста, я тянула время.

— Чистка — естественный процесс для магов, — ответил Элтон, одаривая меня теплой улыбкой в попытке успокоить. — Когда мы используем магию, когда мы привлекаем силы Хаоса, наши тела собирают тип токсичных отходов — негативную энергию, ядовитую тьму, которая накапливается, когда мы тренируем наши способности. Это прямо пропорционально силе магии, которую мы используем. Чем сильнее заклинание, тем больше токсинов собирается внутри нас.

— Чистка — это здоровый и необходимый способ для изгнания тёмной энергии из нашего тела, — добавила Эдли. — Вначале она не контролировалась и не проводилась в замкнутых средах, таких как эта комната, но теперь мы знаем лучше. Мы даже можем предсказать, когда возникает магическая потребность в чистке, так как есть определенные симптомы.

— Почему нужно находиться в контролируемой среде? — спросила я.

— Потому что чистка может быть очень болезненной, — ответил Элтон. — Ведьмы говорят, что это хуже, чем роды. Лично я могу сказать, что это больно. Она обжигает и впивается когтями в твои внутренности, как будто тебя рвут в клочья в замедленной съемке.

— Вы чистились? — попыталась я представить себе этот процесс.

Он кивнул.

— Да, и не один раз.

— А что происходит с токсичным…?

— Как только он вступает в контакт с воздухом, он материализуется в монстра. Формы и размеры различны, но, как правило, размер зверя отражает магическую силу. Сильная ведьма может создать существо размером с гору, например. Я расскажу тебе об этом позже. А сейчас, Харли, нам нужно тебя проверить. Элтон снова указал на кресло.

На ум пришла горгулья из прошлой ночи. Это тоже был монстр Чистки? Очевидно, у меня были дополнительные вопросы, но Элтон, казалось, не был заинтересован в ответе, пока я не выполню его просьбу. После нескольких секунд размышлений я в конце концов уступила и села в белое кресло, по коже побежали мурашки, когда мои пальцы коснулись подлокотников.

— Как вы собираетесь меня проверять? — спросила я, провожая взглядом Эдли, когда она подошла к ближайшему шкафу и выдвинула ящик. Больше я ничего не видела, но слышала лязг различных металлических инструментов, от которых у меня по спине пробежали мурашки.

Я все еще могу сбежать, если понадобится. Я просто стукну их троих об стену или что-нибудь в этом роде, и смоюсь отсюда.

— Мне нужно немного твоей крови, — ответила Эдли, поворачиваясь ко мне лицом.

От ужаса кровь застыла у меня в жилах при виде металлического шприца в ее руке. Казалось, что они использовались еще в начале века, с толстой иглой, наверное, достаточно, чтобы убить небольшое животное. Ох, это будет больно, мамочка.

— Нет, я ухожу. Окей. Спасибо. Пока!

Я вскочила, мой мозг мгновенно переключился в режим выживания. Я ни за что не позволю им воткнуть в меня эту штуку.

— Боже милостивый, перестань так реагировать. Голос Уэйда пронзил меня, и мои мышцы напряглись.

Связь с моим мозгом каким-то образом оборвалась. Мороз покрыл мои вены, когда я посмотрела на него и увидела поднятую руку, его кольца светились синим. Вот черт.

Уэйд тоже обладал телекинетическими способностями, и они были намного сильнее моих. Мои конечности заскрипели, и следующее, что я помню, это то, что я снова в кресле.

— Тебе нужно лежать спокойно, — сказал он более спокойно, отказываясь от телекинеза. Элтон положил руку мне на плечо и ободряюще сжал.

Мое сердце бешено колотилось, дыхание сбилось, когда Эдли подошла ближе, держа пустой шприц так, чтобы я могла видеть.

— Прости, Харли, — сказала она. — Но, честно говоря, будет немного щипать, а потом мы тебя отпустим. Нам нужно оценить твои способности.

— Дайте угадаю, ваши дурацкие правила? — сплюнула я, прищурившись на Элтона и Уэйда.

Элтон медленно кивнул, наблюдая, как Эдли поднесла иглу ближе к моей руке.

— Да. Мы все должны следовать им. Ради вашей и нашей безопасности.

— Расслабься, мы все это делали, — ответил Уэйд.

— Можно? — спросила Эдли, открывая мое левое предплечье.

Я стиснула зубы.

— Тогда просто покончим с этим.

Она воткнула иглу мне в вену. Я выругалась себе под нос, жар распространился по моему предплечью, быстро сопровождаемый острым укусом, когда игла Эдли пронзила мою кожу. Она взяла несколько миллилитров крови. По крайней мере, все закончилось быстро, но я все равно заворчала.

— Ой

Эдли приложила кусок стерилизованной ваты к колотой ране и приподняла мое предплечье, чтобы я держала ватку пока кровотечение не остановится. Это напомнило мне о моих первых вакцинах, к счастью, мои телекинетические способности проявились после уколов. В противном случае в Сан-Диего некоторые педиатры были бы с постоянными психологическими физическими травмами

— Еще раз искренне извиняюсь, Харли, но нам пришлось… — Элтон попытался извиниться, но я жестом велела ему заткнуться.

— Тихо, — пробормотала я. — Дело сделано. И что теперь?

— Мы видим, что сделано.

Эдли улыбнулась и достала широкую медную чашу со странными знаками, выгравированными на внутренней стороне. Я могла бы поклясться, что это руны. Или иероглифы. Я должна была уделять больше внимания и быть «аккуратнее» на уроках истории.

— Кстати, ты за это заплатишь, — пробормотала я, угрожающе тыча пальцем в Уэйда, который ответил легким смешком.

— Мечтай, — сказал он.

Я не стала вдаваться в подробности, но он заплатит натурой за свой маленький сюрприз. Ирония не ускользнула от меня, когда я была возмущена. В конце концов, я использовала телекинез и на других. Я тоже причиняла им физический вред.

— Ладно, давайте посмотрим, что может делать Харли Смит, — сказала Эдли, опорожняя шприц в медную чашу, а Уэйд и Элтон придвинулись ближе, пока я вытягивала шею, чтобы лучше видеть.

Кровь стекала в центр чаши, прежде чем целенаправленно растеклась тонкими алыми струйками, образуя на медной поверхности разнообразные узоры, похожие на какие-то мандалы-завитки и линии, повторяющиеся по кругу.

— Мы называем это Чтением, — объяснила Эдли, анализируя образец крови. — Это дает нам ясное представление о твоих ключевых чертах и способностях.

— Ладно, — пробормотала я. — Что там написано?

— О, ничего себе, — ответила она и ее лоб разгладился. Казалось, она узнала что-то в этих линиях и изгибах. — У тебя есть все четыре элемента. Это действительно впечатляет и редко встречается. Вообще-то, очень редко… телекинез. О, ты эмпат!

Она лучезарно улыбнулась мне, ее волнение было искренним и быстро передалось Элтону, чьи глаза расширились, когда он посмотрел на меня с чистой, неподдельной радостью. До этого момента я называла себя «эмпатом» после некоторых онлайн-поисков того, что я испытывала. Это был самый относительный термин, который я нашла в словаре. Было интересно видеть, как маги использовали его как настоящее название.

— Ты эмпат, Харли? Почему ты сразу не сказала? — Элтон смотрел на меня.

— Это не совсем так, — выпалила я, потом пожала плечами и перевела взгляд на Уэйда.

Насколько уязвимой я бы не чувствовала себя в тот момент, я поняла, что частично моя месть удалась. Судя по ошеломленному выражению лица Уэйда и охватившей его панике, он уже смирился с тем, что я могу читать его, как открытую книгу. И он чертовски ненавидел это. Я подавила усмешку, сжав губы в тонкую линию, и снова посмотрела на Элтона и Эдли.

Они оба смотрели на меня, как на редкий экземпляр. Волшебного единорога.

— Хм, как странно, — нахмурилась Эдли, поворачивая миску. — Я не могу прочесть дальше.

— Что вы имеете в виду? — спросила я, все еще погружаясь в свою новую реальность, в то время как Уэйд кипел внутри. Его гнев на собственную уязвимость мешал мне сосредоточиться. Затем до меня дошло, что я могу наслаждаться этим немного больше, пока он все еще справляется. — Уэйд, пожалуйста, возьми себя в руки. Ты не даешь мне сосредоточиться.

— Почему ты так говоришь? — ответил Элтон, несколько смутившись, в то время как Уэйд тихо выругался и сердито посмотрел на меня. Мое сердце выросло на три размера.

— Он беспокоится, потому что я чувствую все, что чувствует он, — парировала я. — Я имею в виду, он нервничает, потому что чувствует себя уязвимым. И это нормально. — Я наслаждалась выражением его лица.

Услышав это, Уэйд, казалось, нашел последнюю унцию самообладания, оставшуюся на дне сознания и скрестил руки на груди, делая вид, что заглядывает в чашу. Элтон не потрудился ответить, но его это явно позабавило.

— Я… Нет, я не могу читать дальше. И это не обычное явление, — заключила Эдли, нахмурив брови.

— Знаешь почему? — спросил Элтон.

— Нет, — она покачала головой. — Но, судя по тому, что я здесь вижу, Харли — ходячее противоречие. У нее уже есть все эти способности, и все же ее уровень силы в лучшем случае слабый. Судя по тому, что говорит мне ее кровь, она…

— Посредственность. Харли Смит — посредственность, — перебил ее Уэйд, скривив губы. Настала его очередь насладиться чем-то, чего я еще не понимала.

— Этот термин означает что-то еще для мага? — спросила я.

— Нет. Именно это и означает. — вздохнул Элтон, смущенный и разочарованный одновременно. — Ты то, что мы называем посредственным. Умеренные способности небольшой силы. Ты, вероятно, испытаешь одну Чистку в этой жизни.

— О. Хорошо, — ответила я, немного разочарованная собой.

На краткий миг мысль о том, что мне суждено стать великой, привлекла меня. Со всеми моими усилиями приспособиться к чему-то, найти свою цель и место в мире, я думала, что смогу преуспеть как ведьма. С супер-особенной магией.

К сожалению, оказалось, что Вселенная — или Хаос, если уж на то пошло — решил, что я буду посредственностью. И я понятия не имела, как сильно ненавижу это слово, пока оно не использовалось для обозначения меня. Я глубоко вздохнула, мои плечи медленно опустились.

— Но не отчаивайся, — попытался подбодрить меня Элтон, хотя по его тону и эмоциям я поняла, что он тоже не слишком надеется. — Ты можешь тренироваться и становиться лучше. Посредственность не делает тебя бесполезной. Наоборот!

— Что, теперь вы пытаетесь поднять ее боевой дух? — сказал Уэйд. — Давайте не будем приукрашивать. Она посредственность, вот и все. Нет смысла заставлять ее думать, что она когда-нибудь станет сильнее. Ее убьют, если она попытается сделать что-то, что ей не по зубам.

— Нет-нет, все нормально, — сказала я. — Я все еще лучше как человек, чем когда-либо будешь ты, так что, по крайней мере, у меня есть это.

— Сейчас, сейчас, нет необходимости в ссорах. Вы оба, успокойтесь, — вмешался Элтон, поднимая руку в успокаивающем жесте. Красные гранаты на драконьих запонках поблескивали в белых неоновых огнях.

— Я все еще не понимаю, почему я не могу прочесть больше, — нахмурилась Эдли, все еще глядя в миску.

— Я уверен, что вы докопаетесь до сути. Чтение — это ваша специальность, Мисс де ла Барт, а не моя, — ответил Элтон, пытаясь положить этому конец.

Я уловила запах… исходящий от него. Это было похоже на подозрение, но оно тихо затаилось под слоями возобновившегося любопытства. У меня было такое чувство, что Элтон собирается продолжить изучение этого вопроса. Он казался настороженным, почти замкнутым.

То, как он смотрел на меня, заставляло меня чувствовать, что он не закончил изучать меня, пытаясь понять, что я делаю. Однако, в отсутствии дополнительной информации, ему больше не за что было зацепиться. Но одно было ясно.

Я была посредственным магом и сиротой, которая понятия не имела, чем хочет заниматься на этой земле. Хотя я получила ответы на некоторые из моих самых жгучих вопросов, я все еще не решила одну вещь, которая беспокоила меня больше всего:

Кто такая Харли Смит? Кем она должна стать?

Глава 9

— Уэйд, встретимся в главном зале через час, — сказал Элтон. — Я продолжу экскурсию Харли и представлю ее нашим тренерам, а затем приведу ее в зал для объявления.

— Понятно, — кивнул Уэйд и повернулся, чтобы выйти из комнаты, даже не взглянув на меня. Из того что я могла сказать, он был слишком занят, пытаясь сохранить холодное и спокойное поведение теперь, когда он знал, что я эмпат. Я смотрела как он исчез где-то за белой комнатой, задаваясь вопросом, что дало ему то высокомерное чувство превосходства, которым он так любил щеголять передо мной.

— Подождите, какое объявление? — спросила я.

— Скоро узнаешь. Мне нужно ввести тебя в курс дела, прежде чем говорить о чем-либо еще, — ответил Элтон со слабой улыбкой, затем жестом предложил мне выйти первой.

Я громко вздохнула просто, чтобы убедиться, что мое разочарование не осталось незамеченным, и направилась в коридор в сопровождении Элтона.

— Харли, если ты решишь, что это то место, где ты хочешь быть, я хотела бы увидеть тебя снова для повторного Чтения, — сказала Эдли.

Я бросила на нее быстрый взгляд и кивнула через плечо, ожидая, что Элтон поведет нас туда, куда мы направлялись.

— Я не знала, что у меня есть выбор, — сказала я вполголоса, мой взгляд блуждал по сторонам, пока мы шли к концу коридора. Скульптурные драконы были одновременно прекрасны и устрашающи, и я не могла не задаться вопросом, почему они выбрали такое противоречивое существо для украшения своих общественных мест. Для людей, которые выступали за баланс и правила, казалось ироничным, что они выбрали монстра Хаоса, чтобы украсить свой ковен.

— Все немного сложнее, — ответил Элтон, идя рядом со мной. — Но сейчас все обстоит именно так. Ты незарегистрированный и необученный маг, Харли. Мы не можем позволить тебе бродить по Сан-Диего в одиночку. Однако, я также понимаю, насколько новым и трудным все это должно казаться тебе. Итак, я бы хотел назначить тебе месячный испытательный срок в ковене просто, чтобы начать и посмотреть как ты справишься. Мы обеспечим тебя обучением и образованием, чтобы ты могла догнать других магов, которые уже посветили себя ковену.

— А потом? — спросила я, не уверенная, что мне понравятся мои перспективы после испытательного срока, если они связаны с принудительным вступлением.

— Подумай об этом с другой стороны. Ты научишься контролировать и развивать свои способности, ты лучше поймешь магическую культуру, и пока ты здесь, познакомишься с другими ведьмами и колдунами, — объяснил Элтон. — Все, что от тебя требуется — это работать с нами и подчиняться правилам. Рассматривай этот испытательный период как ступеньку к чему-то лучшему. Мы должны оценивать в долгосрочной перспективе и это лучший способ. Это научит тебя кое-какому самоконтролю, и ты лучше поймешь, почему мы должны держаться вместе.

— Это не ответ на мой вопрос, — ответила я.

— Нет, не ответ. Я буду честен. Твои возможности будут ограничены в конце этого испытания. Ты либо вступишь в ковен, либо покинешь город и отправишься туда, где другие ковены примут тебя как самостоятельного мага, хотя твои шансы на это невелики. Мы не можем сделать это любым другим способом. Этот ковен молод и он прошел через годы пренебрежения. Чтобы все исправить, мы должны быть строгими. Единственное, чего мы не хотим, это поощрять мошенников. Сейчас за нами следят, и мы не можем позволить себе ошибок. Кроме того, я уверен, что к концу этого испытательного срока ты захочешь остаться с нами. Ковен — это большая семья. Хотя у нас нет кровной связи, мы связаны чем-то гораздо более глубоким и могущественным.

— Значит, либо вступай, либо уходи, если это не повлияет на ваш имидж, верно? — заключила я, чувствуя боль в животе от перспективы. Их отношение к негодяям звучало довольно поверхностно с моей точки зрения, особенно после того, как они были так непреклонны в описании своего желания защитить людей от вредной магии. Казалось, они больше всего беспокоились о своей репутации.

Я была независимым существом и прошла через многое, чтобы добраться до этого момента. Моя свобода была самым ценным достоянием, и я не собиралась отдавать ее никому, даже ковену. С другой стороны, мне тоже не хотелось уезжать из города. Этот город был всем, что я знала. У меня здесь были корни, какими бы тощими они ни были.

— Как самостоятельная колдунья, ты просто будешь проходить через одни и те же задания с разными ковенами. Никому не нужен маг, которого нельзя зарегистрировать или контролировать, после того, через что прошел наш народ за последние четыре столетия. Однако есть и третий вариант: ты должна доказать свою нейтральность и получить разрешение жить в Сан-Диего до тех пор, пока не будешь использовать свою магию на людях. И это будет сопровождаться большим количеством мониторинга и потенциальным тюремным заключением, если ты нарушишь правила такого соглашения. Но решение не будет приниматься ковеном. Это будет сделано Советом Магов Калифорнии, — сказал Элтон. — И если ты хочешь, чтобы они были на твоей стороне, тебе нужно помочь им узнать тебя получше. Что возвращает нас к…

— Месячному испытательному сроку, — медленно кивнула я.

Ладно, все было не так уж плохо. По крайней мере, были варианты. Взамен я могла бы провести следующий месяц, оценивая ковен. Это было серьезное, изменяющее жизнь обязательство и я даже не решила в какой колледж я хочу пойти.

— Звучит разумно, — добавила я. — Хотя на вашем месте я бы не задерживала дыхание.

— Все в порядке, Харли, — хмыкнул Элтон. — Я даже не жду что ты примешь решение. Но ты должна знать, что испытательный срок — это единственный способ дать тебе время все обдумать. Совет… скажем так.

Мы дошли до конца коридора, где нас ждали двойные двери. Он толкнул их и вошел. Я последовала за ним, разинув рот от изумления при виде огромного помещения в форме купола. С потолка свисала массивная люстра в виде спиралей из латуни и кристаллов в форме слезы. Стены были сланцево-серые, с позолоченными деталями, и четыре гигантских бронзовых дракона смотрели на меня из симметричных точек комнаты.

Десять рядов отдельных столов были расставлены полукругом, лицом к доске от пола до потолка и массивному дубовому столу, заваленному книгами и различными предметами для изучения, включая великолепный, расписанный вручную глобус с картой мира.

Три больших французских окна закрывали стены слева и справа от меня, обеспечивая большое количество естественного света. Шесть магов стояли перед дубовым столом, наблюдая и улыбаясь, когда мы шли к ним.

— Это один из шести классов, которые мы предоставляем для наших молодых магов, — сказал Элтон. — Ты будешь ходить на уроки вместе с остальными детьми. Ты постарше, но я уверен, что это не будет проблемой. А это наши шесть наставников.

— Наставники? — ответила я, быстро оглядывая трех мужчин и трех женщин, терпеливо ожидавших нас в конце узкого коридора между столами.

— Тренера. Преподаватели. Учителя. — Элтон предложил синонимы, заставив меня поджать губы. Может, я и проучилась два года в подготовительной школе, но это не означало, что все, чему меня учили, на самом деле прижилось. — Они здесь для того, чтобы помогать магам контролировать и развивать их способности, учить их истории и заклинаниям, а также давать указания, когда это необходимо. Большинство из них уже были здесь, когда присоединился я, но я установил еще два предмета для детей, в рамках обновления ковена.

— Добро пожаловать в Ковен Сан-Диего, Харли, — сказала одна из ведьм, широко улыбаясь, в то время как другие спокойно оглядывали меня с головы до ног, уже формируя свое собственное мнение обо мне. Общим чувством между ними было любопытство. Они все хотели узнать обо мне больше, и это было странное чувство, учитывая, что я провела большую часть своей жизни, изо всех сил стараясь не выделяться.

— Харли Смит, это Хасинта Паркс, — сказал Элтон. — Она преподает алхимию и оккультную химию. Ее титул не требует пояснений. Надеюсь, тебе не нужно ничего объяснять. Она также наш ординатор… фармацевт.

Я приподняла бровь.

— Но к чему эта пауза?

— Потому что они еще не придумали другой термин для медицинских услуг, которые я предоставляю, — усмехнулась Хасинта. — Дело в том, что помимо того, чему я учу, я также добываю лекарства и целебные травы для магов этого ковена. Я работаю над этим в тесном контакте с Эдли де ла Барт, но ни одна из нас не является медицинским работником, поэтому наши документы немного расплывчаты.

Я медленно кивнула, рассматривая каждую деталь ее внешности. Хасинта была чуть выше меня, стройная, в темно-зеленом бархатном костюме, облегающем жилете и белой рубашке. Золотые запонки и пуговицы подчеркивали ее янтарные глаза, а длинные черные волосы были собраны в тугой пучок. Черты ее лица намекали на испанское происхождение.

— Это Хиро Номура — наставник физической магии. Все, что связано с атакующими и защитными заклинаниями, принадлежит Хиро. Он также мастер фехтования, хорошо разбирается в человеческих формах боя, — продолжил Элтон, представляя одного из колдунов. Этот парень выглядел так, словно побывал на одной или двух войнах, с несколькими тонкими шрамами, пересекающими левую сторону его лица. На нем была черная туника, простая и элегантная, с широкими рукавами. Его имя и черты лица выдавали его японское происхождение, черные волосы были коротко острижены, а скулы достаточно остры, чтобы разрезать манго пополам. Меня особенно поразил цвет его глаз, потому что один был голубым, а другой почти красновато-оранжевым. Я никогда раньше не видела такого сочетания.

— Это честь для меня, — коротко поклонился Хиро. Я ответила коротким кивком.

— Наши инструкторы по легкой атлетике и бою подчиняются Хиро, — объяснил Элтон. — Включая О'Халлорана, с которым ты, кажется, уже знакома?

— Да, вроде того. Он сказал, что хочет посмотреть из чего я сделана позже, хотя я не уверена, что мне нравится эта мысль, — пробормотала я.

Элтон усмехнулся, а остальные, включая Хиро, улыбнулись. Я не была уверена, смеются они надо мной или над О'Халлораном.

— О'Халлоран — настоящий фейерверк, — ответил Элтон. — Но он очень хороший инструктор, и друг Хиро.

— Я так понимаю, вы тут все взаимосвязаны, — сказала я, заметив тепло, исходящее от всех сразу. Между ними существовала связь, что-то глубокое и гораздо более сильное, чем между братьями и сестрами, — глубокая привязанность, которая, скорее всего, была связана с их магическими способностями.

— Как я уже сказал, мы здесь семья, — ответил Элтон. — Мы держимся вместе.

— Откуда вы знаете, насколько мы «близки»? — спросила другая ведьма, прищурившись.

Она была так же очаровательна, как и Хиро, главным образом потому, что была нетипичной и не имела ничего, что указывало бы на ее профессию наставника. Ее светлые волосы были коротко острижены, гладкая стрижка подчеркивала ее большие глаза — удивительно яркий янтарный оттенок с золотыми искорками. Она больше походила на фанатку готической группы, с полосой татуировок, покрывающих левую сторону ее лица и шеи, и я предположила, что под слоями черной кожи, в которую она завернулась, их было больше. Металлические украшения и пирсинг звенели, когда она двигалась.

— Харли, познакомься с Слоан Бельмор, наставником заговоров и ворожбы. Это новый предмет, который мы преподаем в ковене, так как есть много, что нужно охватить за пределами оккультной химии. Слоан научит тебя, как их насылать и, самое главное, как защититься, охватив все: от зачарованных предметов, до проклятий. Не все магические силы хороши и тут мы вступаем в игру, — сказал Элтон, затем улыбнулся Слоан. — Вы все должны знать, что Харли — эмпат. Она, как правило, знает вещи, которыми мы обычно не делимся с миром.

— Да, я знаю что такое эмпат, Элтон. Я просто не знала, что она одна из них, — ответила Слоан, несколько раздраженно при взгляде на меня. Но я не могла прочесть ее мысли, как не могла прочесть мысли О'Халлорана или того парня с платиновыми волосами. Я еще не поняла почему, но это был только вопрос времени. Скорее всего, она разыгрывала из себя крутую девчонку, чтобы другие не стали слишком дружелюбными.

Мы знакомы?

— Приятно познакомиться, — ответила я кивком, на который она быстро ответила.

— А это Освальд Редмонт, — продолжил Элтон, представляя невысокого, но энергичного мужчину средних лет с седыми прядями в светло-каштановых волосах.

— Рад познакомиться, Харли, — ответил Освальд. — Я наставник международных Магических Культур. Я преподаю ремесла со всего мира, как связывающие, так и развязывающие. И прежде чем ты спросишь, да, это включает вуду, худу, Сантерию и все настоящее. Не то что сейчас можно найти в Интернете.

— Ключ к этому курсу для наших магов — понимание, распознавание и противодействие магии со всего мира, — объяснил Элтон. — В конце концов, Америка — это плавильный котел, в котором плавится столько разных культур. Было бы трудно делать свою работу, не зная, с чем мы имеем дело.

— А то, что вы находите в Интернете? — ответила я. — Что-нибудь из этого настоящее?

— А ты пробовала? — спросил Освальд, скрестив руки на груди.

— Нет.

— Хорошо. Не надо. Все это пустая трата времени. Ничего из этого не работает. Мы просто поместили много фальшивых знаний, чтобы занять людей. Не то чтобы они были в состоянии выполнить что-либо из этого, в любом случае, но мы обманывали человечество придуманными магическими ритуалами на протяжении тысячелетий. Это ты поймешь лучше, когда начнешь посещать занятия Мистера Икеса, — ответил Освальд. Он кивнул стоявшему рядом колдуну.

— Кстати, Харли, познакомься с Лэшером Икесом. Элтон продолжил знакомство. — Наставник ковена и магической истории. Он отвечает за все наши архивы и исторические документы, и учит нашей культуре с самых ранних дней до настоящего времени, включая наши контакты с человечеством.

— Вроде Салемских процессов над ведьмами и так далее? — спросила я.

— Да, — кивнул Лэшер.

Он был чуть выше меня, жилистый, со светлыми волосами, водянистыми голубыми глазами и в очках, похожий на типичного ботаника из воскресных газетных карикатур.

— Вижу, вы не очень словоохотливы, — пробормотала я, когда он улыбнулся и пожал мне руку.

— Лэшер застенчив по натуре, — весело ответил Элтон, — Но он также очень строгий и опытный историк. Думаю, у него найдется много ответов для тебя, Харли. И наконец, не в последнюю очередь, познакомься с Марианной Грейселин, наставницей Травников.

Марианна была красивой молодой ведьмой с длинными рыжими волосами. Ее расклешенные джинсы, свободная хлопчатобумажная рубашка, и множество разноцветных бусин и перьев напомнили мне хиппи-комиссионку. От нее исходило что-то позитивное, хотя я не могла понять, что именно.

— Привет, Харли, — Марианна улыбнулась и мы пожали друг другу руки. В тот момент, когда моя кожа коснулась ее, меня затопило чувство спокойствия и безмятежности, как с Райэнн. Если и было слово, которым я могла описать Марианну, так это «хорошо». Просто хорошая, добрая и порядочная. Редко мне удавалось так быстро составить о ком-то мнение, но когда это случалось, оно становилось прочным. Я никогда не ошибалась.

— Значит, травничество, да? — спросила я.

— Угу, — сказала она, подмигнув. — В основном это колдовские снадобья, целебные настойки, заклинания роста с травами и кристаллами. Все это, в основном, поклонение Матери-Земле. Это может показаться романтичным, но у нас богатая культура травничества, и все, чему я учу, рано или поздно пригодится. Я напрямую связана с землей.

Несколько мгновений мы смотрели друг на друга, словно давая мне время привыкнуть к новым лицам и именам. Я получила позитивную атмосферу от всего этого. Элтон был прав, если я искала кого-то, кто мог бы дать мне ответы, эти наставники были людьми, с которыми можно поговорить.

— Теперь, чтобы внести ясность, мы должны привести твою жизнь в порядок, — сказал Элтон, в то время как наставники слушали с интересом. — Все наши студенты работают неполный или полный рабочий день в Научном Центре, в рамках корректировочного периода. Мы недавно заполнили все наши приемные позиции, но у нас есть несколько свободных мест в архивах и библиотеке. Одно твоё.

— У меня уже есть работа, — сказала я, слегка нахмурившись.

— Отлавливать мошенников в казино? — ответил Элтон, подняв бровь. — Конечно, мы можем лучше использовать твои таланты здесь, Харли.

— В архивах и библиотеке? — вспылила я в ответ.

— Нет, это будет твоим прикрытием. Работа с человеком в начале — это важный способ помочь магу полностью интегрироваться в человеческое общество. Это также постоянный источник дохода, особенно с тех пор, как я заставил Центр увеличить свои зарплаты, — сказал Элтон. — Ты будешь работать всего три-четыре часа, четыре дня в неделю, и этого будет достаточно, чтобы ты была финансово удовлетворена.

— Мне надо платить за квартиру. В хорошую ночь в казино я выхожу с тремя тысячами, — ответила я, качая головой. — Я коплю на колледж. Насколько хорошо оплачивается ваша работа в музее, чтобы я отказалась от казино?

— Начнем с того, что это только на месяц. Просто посмотреть, как ты справишься с работой в Центре, — объяснил Элтон. — Сколько бы ты ни зарабатывала в казино в среднем за месяц, я буду платить за архивы и библиотеку. Даю слово. После окончания испытательного срока мы можем оценить все, и посмотреть какие варианты являются лучшими для тебя и для нас. Сомневаюсь, что казино откажется принять тебя обратно через месяц. Я понимаю что ты весьма искусна.

Его благодарная улыбка пощекотала мое маленькое эго. Во всяком случае, я преуспела в проверке. Когда Малькольм говорил мне, что я хорошо поработала, я была на седьмом небе от счастья и с нетерпением ждала следующей смены. И как бы мне не хотелось это признавать, Элтон был прав. Казино без проблем примет меня обратно.

— Я также хотел бы, чтобы ты переехала сюда на испытательный срок, — продолжил Элтон, и я тут же покачала головой.

Этого не могло произойти по двум причинам. Во-первых, мне нужно было уведомить за три месяца о том, что я планирую переехать, я подписала хреновый договор аренды. И, во-вторых, я не хотела чтобы ковен так сильно контролировал мою жизнь. Достаточно было того, что они собирались нанять меня, учить и в основном кормить. Мне было не по себе, когда они давали мне крышу над головой. После всех моих приемных переживаний, это было просто большое жирное нет.

— Я не могу так просто съехать с квартиры, — ответила я. — И кроме того, мы должны узнать друг друга получше, прежде чем я дам ковену такой контроль над моей жизнью.

Элтон задумался на пару секунд, затем поджал губы и кивнул в знак согласия.

— Вполне справедливо. Тогда я дам тебе еще подумать, — сказал он, почесывая подбородок. — А пока мне нужно провести углубленную оценку. В тебе есть что-то, несколько несоответствий, которые мне нужно выяснить.

— Какие несоответствия?

Я почувствовала, как что-то сжалось у меня в животе.

— Не о чем беспокоиться, — ответил он. — Мне просто интересно, какие у тебя эмпатические способности, а какие магические. Такого никогда раньше не случалось, во всяком случае, с полным Элементалом. Мы разберемся с этим позже, не волнуйся.

— О чем ты говоришь, Элтон? — спросила Хасинта.

— Харли контролирует все четыре элемента, плюс телекинез и эмпатия, — Элтон просиял от гордости и нахмурился. — Но сила внутри нее… она подавлена. Уменьшена. Она — Посредственность.

— Как это могло случиться? — удивленно воскликнул Освальд.

Элтон пожал плечами.

— Понятия не имею.

— А как насчет ее родителей? — спросила Марианна.

— У меня нет семьи. Я всю свою жизнь была в приемной системе. Ближе всего, как семья, у меня были Смиты — последние приемные родители. Я сирота.

Я вздохнула. Это было не то, что я могла сказать с легкостью. У меня перехватило горло, когда с языка сорвалось слово «сирота». Это все еще больно, даже после стольких лет.

Тогда у меня мелькнула мысль, что я, возможно, смогу найти способ покопаться в архивах и узнать, кто мои родители. Я думала об этом раньше, но никогда не знала с чего начать, учитывая, что имена моих родителей были неизвестны. По крайней мере, теперь у меня было подтверждение что они маги. Конечно, в ковене, должно быть, сохранились записи. Это была дополнительная причина чтобы, по крайней мере, на этот месяц задержаться и найти способ получить доступ к этим архивам. Элтон сказал что у меня ограниченный доступ к этому месту, так что я должна либо убедить его помочь мне, либо найти способ проникнуть внутрь.

Единственная проблема заключалась в том, что я даже не знала с чего начать поиски. Все что я получила от родителей, была записка, но даже она не дала никакой полезной информации, только те же самые слова, которые продолжали звучать у меня в голове.

Быть осторожной. Быть умницей.

Глава 10

После того, как мы оставили наставников в учебном зале, Элтон отвел меня в другую часть ковена, в противоположном конце холла. Я последовал за ним через ряд узких коридоров. Чем глубже мы шли, тем плотнее обступали меня стены, и тем меньше я чувствовала.

— Ранее вы говорили, что на ковен направлено много глаз, — сказала я. — Что вы имели в виду?

— Как раз собираюсь тебе это показать, — тихо ответил Элтон, когда мы остановились перед другой дверью. Коридор деформировался вокруг нее, так как сама дверь была значительно выше. Казалось, что-то, что лежало за ее пределами, было добавлено последним, и структура ковена должна была подстраиваться, как тесто, выходя за установленные пределы.

Стены были покрыты темно-фиолетово-черными обоями, принадлежащими неоготической эстетике, а дверь была покрыта блестящей черной краской. На уровне глаз была установлена металлическая табличка: Бестиарий. Элтон повернул ручку двери, и мы оба вошли. Я остановилась, как только за мной закрылась дверь, ошеломленная колоссальной странностью, разворачивающейся на моих глазах.

Бестиарий был огромным яйцеобразным залом, в котором на нескольких уровнях прорезались стены и ступени, создающие сложный, но захватывающий трехмерный лабиринт, сделанный полностью из темно-серого мрамора с латунными перилами и настенными бра. Свет преломлялся через ряд случайно расположенных стеклянных и зеркальных линз, пока я не осознала, что их положение не было случайным. Я могла видеть каждый угол, каждый закоулок этого места на всех отражающихся поверхностях.

— Вау, — выдохнула я, крутя головой в попытке осмотреть все оптические приборы. Это был либо невероятный подвиг физики и геометрии, либо действительно крутая магия. Учитывая, где я была, оба варианта были одинаково возможны.

— Это Бестиарий, — сказал Элтон. Он остановился в нескольких шагах впереди, затем повернулся ко мне лицом. — Помнишь, мы говорили о Чистках?

Я кивнула, широко раскрыв рот и уставившись на огромную структуру. Судя по тому, что я видела в разных зеркалах, это было почти как храм с множеством толстых стеклянных коробок разных размеров. Я мельком увидела движения здесь и там, но ничего понятного, что я смогла бы узнать.

Были также звуки: шипение, извивание и мурлыканье, приводящие термин «бестиарий» к более буквальному описанию. Они держали здесь несколько видов существ, но с какой целью?

— Я говорил тебе, что вся эта токсичная энергия превращается в монстра, как только она вступает в контакт с воздухом, с миром за пределами магического тела, — продолжил Элтон, и я снова кивнула. — Ну, за прошедшую тысячу лет или около того мы нашли способ использовать эту темную энергию с пользой. К тому времени мы уже проводили контролируемые Чистки, поэтому могли немедленно захватить появившихся монстров. Один наш предыдущий наставник из другого ковена во Франции обнаружил способ получать энергию этих существ и питать крупномасштабные заклинания, такие как эти межпространственные карманы, в которых мы строили наши ковены.

Сила, которой обладают эти звери — бесконечна, и если использовать ее умеренно, она позволяет существам естественным образом пополняться и продолжать подпитывать наши заклинания. Все что ты видишь в этом месте, каждый атом, каждая частица электрического тока, каждая твердая поверхность и каждый лист… все это существует с помощью энергии этих монстров. Мы долго собирали их в Бестиарии.

Тогда я поняла, что звуки, которые я слышала, принадлежат не животным, а монстрам. Воспоминания о горгулье, с которой я сталкивалась за пределами казино затопили меня, превратив мою кровь в лед, поскольку баночка Масона, в которую ее поместил Уэйд, наконец, приобрела гораздо больший смысл.

— Как… как это работает? — спросила я, уставившись на Элтона.

— Думай о Бестиарии как о гигантской батарее, которая питает все ковены по всему миру, — сказал он. — Некоторые магические заклинания более могущественны, чем другие, а монстры в результате таких Чисток пропорционально больше и смертоноснее. Но все они могут потерять свою материальную форму, как только они застрянут в этих запатентованных стеклянных коробках. Давай я покажу тебе.

Я последовала за ним дальше в Бестиарий. Он резко повернул налево и остановился перед стеной, на которой стояло около пятидесяти стеклянных коробок, каждая размером примерно с мою голову, с медными краями и маленькими замками, с символами, выгравированными на замочных скважинах. Каждая коробка была заполнена клубами черного дыма, очень похожими на то, во что превратилась горгулья накануне вечером, до того, как ее засосало в банку Масона.

— Это маленькие монстры, в основном результат Чисток молодых ведьм и колдунов, которые за короткое время использовали много магии, — объяснил Элтон. — Чем больше магии ты используешь, и чем сильнее ты, тем больше монстр и тем болезненнее Чистка. Глядя на тебя, я представляю, что у тебя никогда не было Чистки. Тебе не нужно беспокоиться о том, что у тебя будет одна в год или две. Обычно, к двадцати годам мы начинаем выпускать токсичные вещества.

— Итак, давайте разберемся, — пробормотала я, не в силах отвести глаз от клубов дыма. — Это все монстры. Как горгулья?

Он кивнул.

— Более или менее, правда. Они не такие большие и опасные, как существо, с которым вы столкнулись с Уэйдом, но они результат одного и того же процесса. В тот момент, когда они впервые касаются воздуха, эти облака черного дыма превращаются в зверей. Формы меняются в зависимости от природы мага, но все они попадают в определенную категорию — в основном горгулий, подменышей, троллей и гоблинов. По размеру, с горгульями и троллями вы должны быть осторожны. Подменыши и гоблины — просто надоедливые и неприятные маленькие какашки.

Элтон стиснул зубы, упоминая подменышей и гоблинов, что указывало на личное презрение к существам. Я не могла сдержать улыбку.

— Я так понимаю, они тебе не нравятся, да? — сказала я.

— Я бы сжег их всех до хрустящей корочки, если бы мог, — сказал Элтон с легким весельем. — Но нам нужна их энергия. Видишь ли, как только мы помещаем их в эти стеклянные коробки, они теряют свое физическое проявление и возвращаются в свою первоначальную форму дыма, и именно тогда их энергия может быть поглощена центральной системой Бестиария. Это основа, ядро этой структуры, и она превращает всё это в силу, которая нужна нашим ковенам во всем мире. Это действительно одно из наших величайших достижений.

— Я могу представить, — сказала я, медленно постукивая по стеклу одной из коробок. Дым отреагировал на мое прикосновение, приблизившись к моему пальцу. Я почти могла видеть кривую голову ящерицы, когда Элтон положил руку мне на плечо и испугал меня. — С… — прохрипела я.

— Извините.

Он засмеялся, и дым потерял свою форму, рассеиваясь по коробке.

— Позволь мне показать тебе больших.

— О, да, большие монстры, — ответила я с сарказмом. — Вот как ты убедишь меня переехать в это место. Скажи мне что тут полно плотоядных.

— Я буду честен, 90 процентов того, что здесь находится, определенно хочет убить тебя — нас, если на то пошло, — ответил Элтон. — Но как маги, мы действительно стараемся избегать убийств. Вот почему Бестиарий был такой хорошей идеей. Это дало нам возможность пощадить жизни этих существ и одновременно помочь развитию наших обществ.

— Вы больше не можете обойтись без них, да?

— Только не после тысячелетнего прогресса, построения наших ковенов и подпитывания их этой силой. Если Бестиарий потерпит крах, все, что мы установили в этих пространственных карманах, либо прекратит свое существование, либо, что еще хуже, оно ворвется в человеческий мир. В любом случае, это будет катастрофа в глобальном масштабе. Потеря жизни была бы катастрофой.

— Что, если вы выпустите монстров? — спросила я, наихудшие сценарии в моей голове начали появляться с пугающей скоростью. Это место заставляет меня чувствовать себя так неловко.

— Ну, подобное возможно. Кроме того, полчища сверхъестественных монстров будут свободно бродить по человеческому миру, — Элтон вздохнул. — Дело в том, что до того, как мы смогли их поймать, некоторые из этих монстров были свободны. Некоторые культуры столкнулись с ними, а другие поклонялись им. Это сильные звери, которые даже в своих стеклянных коробках сохраняют свои ужасные формы. Вот.

Мы остановились перед большой стеклянной коробкой размером с мою квартиру, заполненной грязью, травой и зазубренными камнями. Как и другие коробки, этот был закрыт с выгравированным замком. Он выглядел на удивление маленьким по сравнению с размером самой коробки, что заставило меня нахмуриться, когда я указала на нее.

— Как этот крошечный замок удерживает монстра внутри? — спросила я.

— Это заколдованный замок, — низкий грубый голос заставил меня повернуть голову вправо. Я застыла на месте, наблюдая, как массивное существо идет к нам. Он был вдвое выше моего роста, с мужским телом — в основном, за исключением когтей и зубцов, которые у него были на ногах, и ярких золотисто-белых перьев, покрывающих его руки. Его голова была львиной с густой гривой и мягкими янтарными глазами. Усы шевелились, когда он говорил. — Он не должен быть большим. Важным является символ, магия, используемая для содержания зверя.

Мое сердце забилось быстрее, и я стала медленно двигаться назад, пока Элтон не схватил меня за руку и мягко сжал ее.

— Не бойся. Он не сделает тебе больно, Харли, — сказал Элтон. — Это Тобе, Мастер Зверей.

— О, Мастер Зверей, — выпалила я. — Потому что это абсолютно нормально и имеет весь смысл в мире, что у тебя есть зверь с большой задницей, присматривающий за Бестиарием.

И Элтон, и Тобе посмеивались, пока я пыталась приспособиться к этой новой реальности, не крича и не брыкаясь. Элтон был на удивление силен, хотя легко удерживал меня на месте одной рукой. Тобе поклонился мне, и тогда я заметила, что его пернатые руки были просто продолжением пары крыльев.

— Тобе 1058 лет, — объяснил Элтон. — И он единственный монстр, обладающий совестью и когнитивными способностями, когда-либо выходивший из Чистки.

— Ого, — выдохнула я, не в силах удержать себя от того, чтобы не уставиться на Тобе. Его мышечная масса была впечатляющей, даже под слоями серой тоги, которую он носил. Я была готова поспорить, что он мог раздавить двадцатифунтовую дыню в одной руке без особых усилий.

— Ведьма, которая изгнала меня, была одной из самых добрых и милых душ, когда-либо бродивших по этой земле, — ответил Тобе, печаль затянула его кошачьи глаза. Несмотря на свою животную голову, он был удивительно выразителен, особенно благодаря грубому тону его низкого мужского голоса. — Она была также одной из самых сильных ведьм. Она была известна как Сельма, хотя очень мало известно о ее происхождении сегодня. После стольких лет я едва могу вспомнить ее.

— Тобе — это замечательная и доброжелательная аномалия, — сказал Элтон. — Главным образом он единственный, кого эти монстры боятся и слушаются, возможно, потому что он тоже родился от Чистки. Он не магический сам по себе, но он является результатом магической деятельности и обладает некоторыми способностями, связанными с Хаосом. Тобе был с нами, магами в момент его создания, вскоре после смерти Сельмы. Она не могла заставить себя убить его, как было принято в то время, потому что он был добрым и, в общем-то, безвредным, несмотря на свои внушительные размеры.

— Как только Теодор Дюмон создал стеклянные коробки, и идея Бестиария осуществилась, я нашел свое призвание, — добавил Тобе. — С тех пор я стал Мастером Зверей. Я присматриваю за этим местом. В последнее время я получаю дополнительную поддержку от магических заклинаний ковена.

Он нахмурился и посмотрел в гигантскую стеклянную коробку. По какой-то причине Элтон тоже не казался счастливым.

— Что случилось? — спросила я.

— Я объясню позже, в Зале Главного Собрания. Но, вкратце, у нас были некоторые проблемы с Бестиарием. Кто-то подкрадывался и выпускал монстров, поэтому я добавил здесь дополнительную защиту, чтобы помочь Тобе управлять. В любом случае он наполовину спит, как дельфин, но я надеюсь, что магические препараты, помогающие ему, сыграют свою роль в предотвращении дальнейших утечек. — Элтон вздохнул.

— Горгулья, — сказала я, вспоминая ту роковую ночь в казино. — Она сбежала?

— Да. Мы метим всех наших зверей, — подтвердил Тобе. — Тем не менее, некоторые все еще на свободе. Большинство из них — результат неожиданных Чисток от магических заклинаний, которые еще не зарегистрированы в ковене. Некоторые из тех, кого я знаю лично, были здесь веками, прячась от нас, боясь захвата. Но мы получим их рано или поздно. Мы не можем позволить им свободно бродить в человеческом мире. Слишком много жизней в опасности.

Мощное ужасающее шипение заставило меня медленно повернуть голову, чтобы заглянуть в стеклянную коробку. Я вскрикнула, затем быстро прикрыла рот, наблюдая, как массивная змея выскользнула из-под большой скалы. Хотя это был не обычный змей. Его тело было неестественно толстым, по крайней мере, три фута в диаметре, и покрыто яркими золотисто-зелеными чешуйками, каждая размером с мою ладонь. Его голова была огромной, с богатым воротником из перьев цвета светлой фуксии, который простирался вдоль позвоночника вплоть до кончика хвоста.

Это была красочная машина для убийства, и я не знала, кричать или восхищаться ее прекрасными чешуйками и перьями.

— Ах, вот и он, — воскликнул Элтон, улыбаясь от волнения.

— Обычно люди кричат, когда видят гигантскую змею, — возразила я. — С другой стороны, похоже, что вы только что нашли свою любимую игрушку!

Элтон усмехнулся.

— Я буду честен, этот парень, безусловно, один из моих любимчиков.

— Приятно знать, что у тебя есть… любимчики, — пробормотала я, затем снова сосредоточилась на гигантском змее. Его большие бирюзовые глаза были устремлены на меня так, что у меня мурашки побежали по коже.

— Его зовут Кецалькоатль, но для краткости мы называем его Кецци, — пояснил Тобе. — Он один из старейших монстров, когда-либо очищенных, и когда-то ему поклонялись ацтеки. У него есть свои способности, как у всех крупных существ в этом Бестиарии, но он содержится в этой стеклянной коробке.

— Способности? Типа магические? — спросила я, склонив голову на бок. Кецци отразил мой жест, и я не была уверена, это было милым или жутким.

— Ну да. Говорят, что он был очищен мощным ацтекским чернокнижником, но мы так и не смогли определить его происхождение, — сказал Элтон. — Тем не менее, Кецци здесь может влиять на погоду. Дождь, солнце, град, ветры и прочее. Он достаточно искусен в создании стихийных бедствий. И он невероятно силен. Также было известно, что он использовал туман, чтобы запутать свою добычу.

— Его добыча, — повторил я, ожидая, пока кто-нибудь скажет мне, какую добычу они имели в виду.

— Люди. Он ест людей, — Тобе кивнул, подтверждая мой худший кошмар.

Я вздрогнула, затем огляделась вокруг. С этой точки обзора я могла видеть ствол, о котором упоминал Элтон. Это была превосходная латунная конструкция, очень похожая на позвоночник, к которому были прикреплены тысячи кабелей, каждый был подключен к стеклянной коробке. Мягкий белый свет мерцал внутри, прорываясь через каждое отверстие и соединение. Я насчитал более двадцати уровней стеклянных коробок, соединенных различными ступенями.

— Бестиарий передается в распоряжение ковена на протяжении столетия, — сказал Элтон. — Тобе перемещается вместе с ним, и с января этого года Ковен Сан-Диего был избран, чтобы владеть им. Это стало неожиданностью для всех, на самом деле, учитывая, насколько молодым и относительно посредственным было это место, потому маги были обеспокоены. Но процесс отбора был случайным, и, хотя мы могли бы уступить, я хотел, чтобы мы доказали, что мы можем сохранить его в безопасности. Тобе присматривает за монстрами, а мы присматриваем за Тобе.

Элтон и Тобе пошли дальше по проходу, и я последовала за ними, мельком увидев чешуйчатые головы и бисерные глаза, уставившиеся на меня из больших стеклянных коробок с обеих сторон. Мы достигли массивного стеклянного ограждения, где большие темно-серые фигуры неистово трепетали, как летучие мыши-переростки. Куски известняка выровняли заднюю часть вольера, в то время как существа собрались вокруг небольшого пруда посередине. Приглядевшись, я поняла, что все они были горгульями.

— Существо, с которым ты и Уэйд столкнулись прошлой ночью, здесь, — сказал Элтон, кивая в сторону вольера. Звери с крыльями летучей мыши, рогами и отвратительными мордами нахмурились на меня, прежде чем все они зарычали и взорвались клубами черного дыма, который затем бесцельно рассыпался вокруг.

— Они беспокойны, — пробормотал Тобе, наблюдая за ними с чем-то, вроде беспокойства.

Как эмпат я не могла чувствовать его как других, и это было, вероятно, потому, что Тобе не был человеком, или полностью магическим. Я могла чувствовать его эмоции, но они не отражались во мне. Они больше напоминали отдаленные мысли, увядшие воспоминания. Забота, привязанность, настороженность… все это было искренним.

Для меня это был совершенно другой опыт, который я честно оценила. Чувствовать чужие эмоции могло быть утомительным, и последние пару часов меня окружали любопытные и подозрительные маги. Разбавленные эмоции Тобе были желанной передышкой.

— Но они сейчас заперты. Они не должны больше выходить. Охрана включена, двадцать четыре на семь, — ответил Элтон. — Она может не преуспеть в том, чтобы убить или поймать зверей сразу, но сможет, по крайней мере, предупредить Тобе и ковен, чтобы мы могли принять необходимые меры предосторожности. Это то, что я имел в виду, когда сказал, что на нас сейчас направлено много глаз, Харли. С Бестиарием в наших руках Совет Магов рассматривает нас под лупой. Мы не можем допустить каких-либо ошибок, и мы, кажется, уже сделали несколько.

— Далее мы обсудим это в Зале Главного Собрания вместе с остальными, — добавил Тобе, затем посмотрел на меня. — Это твой Покровитель?

Он указал пальцем на маленький золотой медальон на моей шее. Это было единственное украшение, которое я носила постоянно, подарок от Смитов. Они подарили его мне, когда я закончила среднюю школу, и я очень любила его. Это был не только первый подарок, который я когда-либо получила от приемных родителей, но и прекрасное изображение святого Христофора. Я не была религиозным человеком, но мне понравилась его история как защитника путешественников.

— Это? Нет, я так не думаю, — сказала я, поднимая медальон двумя пальцами. — Это Святой Христофор, покровитель…

— Путешественников. — Элтон мягко улыбнулся, глядя на него. — Он прекрасен.

— Да, мои последние приемные родители подарили мне его, — ответила я. — Я всегда хотела путешествовать и увидеть мир, в какой-то момент. Они чувствовали, что Святой Христофор будет хорошим компаньоном.

— Они хорошие люди, — сказал Тобе. — Но это не твой Покровитель…

— Она еще не нашла своего Покровителя, — Элтон покачал головой, ободряюще улыбнувшись мне. — Рано или поздно ты найдешь. Я в этом уверен.

Некоторое время Тобе смотрел на меня, прищурив янтарные глаза, а я слушала разнообразные звуки, исходящие из стеклянных коробок вокруг нас. Затем он выдохнул и кивнул, словно оценивая меня.

— Ты сирота, — заключил он, побудив меня взглянуть на Элтона, который пожал плечами.

— Я ничего ему не рассказывал о тебе, — ответил Элтон.

— Тогда как ты узнал? — спросила я Тобе, прищурившись на него.

— Я могу читать людей. Это мой дар. И это написано на твоем лице. Тоска, грусть, желание принадлежать. Это и тот факт, что ты сказала, что ваши приемные родители подарили этот медальон, — ответил Тобе с ухмылкой.

— Ах, черт возьми, — простонал я. — Извини, у меня только что был один из таких моментов.

Мой мозг больше не работал на полную мощность. Он был перегружен новой информацией, и с каждым моим шагом возникало все больше вопросов, из-за чего было сложно сконцентрироваться. Основные детали начали ускользать от меня.

— Но ты другая, — Тобе улыбнулся. — Я имею в виду в хорошем смысле.

— В хорошем смысле, а? — сказала я.

— Ты напоминаешь мне кого-то, кого я когда-то знал, — продолжил Тобе. — Твои глаза мерцают, когда ты смотришь на этих монстров. И количество энергии растет в тебе. Это редкость.

— Какая сила? Я был классифицирована как Посредственная, — ответила я.

Тобе нахмурился, затем недоверчиво уставился на Элтона.

— Как это может быть? — спросил он.

— Адли проверила ее. Все было ясно, — сказал Элтон. — Харли Посредственность. Но, как я уже сказал, это не делает ее бесполезной.

— Мне трудно поверить в эти результаты, — ответил Тобе, качая головой, затем снова переключаясь на меня. Я была по-прежнему настроена скептично и смущена, но я не могла игнорировать слабую надежду, которую дало мне неверие Тобе, — что, возможно, для меня было нечто большее, чем так называемая магическая Посредственность. В конце концов, никто не хочет идти по жизни с пометкой Посредственность.

— В любом случае, Адли хочет еще раз провести Чтение, — сказал Элтон. — Нам придется подождать и посмотреть. Тем временем, однако, Харли была классифицирована как Посредственность и будет рассматриваться таковой.

— Что это значит? — спросила я, скрестив руки. Я не могла не чувствовать себя немного оскорбленной.

— Ограниченный доступ к магическим знаниям. Ты узнаешь о заклинаниях, но тебя не научат выполнять мощные. Мы не хотим рисковать, чтобы тебя или других убило по ошибке. Посредственность не означает буквальную слабость, а скорее неспособность выполнять более сильные заклинания, не теряя над ними контроля, — ответил Элтон, сжимая губы в тонкую линию.

Я должна была признать, что над ними нависла некая дисгармония. С одной стороны, ковен казался чокнутым в своих правилах и положениях, и все же они не могли держать свой Бестиарий под контролем. Одна только горгулья могла убить множество людей, прежде чем снова оказаться в плену. Я даже не хотела думать, что произойдет, если их сбежит больше.

В то же время они беспокоились о том, что я случайно могу причинить боль или убить кого-нибудь, попытайся я использовать заклинание, которое было намного выше моего Посредственного уровня. Я сомневалась, что доберусь до важных вещей в течение месяца, так или иначе.

На первый взгляд, Ковен Сан-Диего выглядел как бюрократический кошмар с очень небольшим количеством мистического обаяния, которое я ожидала увидеть в таком месте. Множество правил и замков на стеклянных коробках, но недостаточно контроля над наиболее опасными местами.

Несмотря на противоречия, я не могла игнорировать свой интерес к этому месту. Даже если это было всего на месяц, я становилась все более и более решительной, чтобы максимально использовать свое время здесь.

Впитывай все как рыжеволосая губка, которой ты являешься.

— Давай, Тобе, пора идти в Зал Главного Собрания, — сказал Элтон и прошел мимо меня к выходу в дальнем конце прохода.

Тобе кивнул и последовал за ним, а я осталась рядом, снова удивляясь его размеру и смешанным чертам лица. Любой другой человек наверняка уже закричал бы и потерял сознание, но в Тобе было что-то, что мне показалось странно утешительным. Мне казалось, что я была в присутствии старого друга.

— Чего ты от меня хочешь? — спросила я.

— Ты тоже должна присутствовать, — ответил Элтон, не оборачиваясь ко мне. — Ты часть ковена, даже если это только на испытательный срок.

— Пока, — добавил Тобе с полуулыбкой, которая выглядела одновременно милой и странной на морде льва.

— Вопрос Бестиария касается и тебя, — сказал Элтон. — Кроме того, тебе пора познакомиться с другими магами, с которыми ты будешь работать.

Ах, да. Эти магические существа, вероятно, включали и тех, что я видела в жилых помещениях. Слишком холодный парень с платиновыми волосами, девушка с черными кудрями и шоколадными глазами… и Уэйд. Я собиралась снова увидеть Уэйда. С тех пор как он нас покинул, здесь было так хорошо, тихо и спокойно.

Но мне было любопытно. Особенно проблемы Бестиария. Из того, что я поняла, и из того, что я могла почувствовать, Элтон беспокоился о Совете Магов, больших сильных магах и их реакции на горгулью, сбежавшую из Бестиария. У меня было чувство, что я получу гораздо больше информации от этого заседания в Зале Главного Собрания

Молодой ковен, стремящийся измениться. Бестиарий, слишком большой и сложный для управления. Элтон и так был занят. Он, конечно, не нуждался во мне, для борьбы и усложнения жизни.

Честно говоря, я тоже этого не хотела. Месячный срок был моим лучшим способом развития, по крайней мере, сейчас.

Глава 11

Мой мозг уже был перегружен новой информацией. Однако, войдя в Зал Главного Собрания, я поняла, мне предстоит еще многое. Радуясь, что у меня еще не возникло желания развернуться и убежать как можно быстрее, я держалась поближе к Тобе и Элтону, когда собравшаяся толпа расступилась перед нами.

Зал был огромным и прямоугольным, между мраморным полом и высоким потолком тянулись бронзовые статуи драконов ковена, мерцающие огоньки люстр отражались от их крыльев.

Пламя ярко горело в настенных факелах, когда пара сотен ведьм и колдунов двинулись к центру, к широкому круглому подиуму. Все глаза смотрели на меня, по некоторым причинам. Мне было неуютно от всего этого внимания, и становилось все труднее и труднее отгораживаться от потока эмоций, разрушающих мой самоконтроль. Все эти люди смотрели на меня гадая, что означает мое присутствие здесь. Я заметила настороженность, подозрительность, а в некоторых случаях и презрение. Как будто им не нужна была еще одна ведьма в помещении, идея, еще более подкрепленная общей атмосферой конкуренции между ними.

Я узнала взгляды, которыми они обменивались, уверенные полуулыбки и высокомерные ухмылки. Спортсмены в моей школе делали то же самое, когда начинались соревнования.

Семь высоких зеркал в бронзовых рамах с оборками были установлены на полу в задней части подиума, их поверхность колыхалась, как жидкость. Что-то подсказывало мне, что это не обычные зеркала.

На стене за кафедрой висели большие картины, изображавшие ведьм и колдунов — так мне показалось с первого взгляда. Судя по стилю одежды и мазкам кистью, они принадлежали к разным периодам, некоторые из них восходили к 1100-м годам и даже раньше. Их глаза, казалось, заглядывали в самую мою душу, и мне действительно не нравилась эта вибрация, учитывая то, что я уже испытывала как эмпат в зале, который был полон людей.

— Харли, мне нужно, чтобы ты осталась рядом с Уэйдом, пока я сделаю несколько объявлений, — сказал мне Элтон, указывая на Уэйда, который был одним из первых, кто достиг подиума.

— Мы поговорим позже, — сказал Тобе, одарив меня мягкой улыбкой. — Я с нетерпением жду возможности узнать тебя получше.

В том, как он это сказал, было что-то такое милое и трогательное, что почти заглушило мою растущую тревогу. К сожалению, это состояние быстро рассеялось, как только я встала рядом с Уэйдом, чья вынужденная осторожность и сдержанность быстро подействовали мне на нервы.

Я наблюдала, как Элтон и Тобе поднялись по ступенькам подиума, где их ждал микрофон, установленный на высокой подставке, я посмотрела на Уэйда, который бросил на меня быстрый косой взгляд и коротко кивнул. Он так старался не обращать на меня внимания, в то время как его эмоции кричали на меня. Но чем больше он пытался спрятаться, тем лучше я его понимала и тем больше шума он производил в моей голове.

— Знаешь, ты не можешь скрыть от меня свои эмоции, — сказала я, стиснув зубы, так как почувствовала приближение мигрени. Уэйд резко повернул голову и посмотрел на меня, подняв брови.

Он попытается вести себя спокойно, просто подожди.

— Понятия не имею, о чем ты говоришь, — ответил он.

Вот оно.

— Ты серьезно? — вспыхнула я в ответ. — Слушай, чем больше ты пытаешься спрятаться, тем громче становится здесь, — объяснила я, указывая на свою голову.

— Насколько хорош твой… радар? — пробормотал он, нахмурившись.

— Сейчас он зашкаливает из-за всех этих людей, — я вздохнула. — Я не умею общаться с толпой. Они делают меня сверхчувствительной. И по какой-то причине, чем больше ты пытаешься держать меня подальше, тем лучше я чувствую то, что чувствуешь ты. И, Уэйд, это нормально, что ты меня боишься. Я все понимаю. Я все еще привыкаю к этой способности, и мне никогда не приходилось иметь дело с людьми, зная, что я их чувствую. Но ты должен просто отпустить это. Что бы ты ни чувствовал, просто почувствуй это. Я все равно не буду обращать внимания. Сейчас во мне столько чувств, что я едва могу сосредоточиться.

Он, казалось, немного расслабился, и, как и предполагалось, лавина эмоций, исходящая от него немного утихла. Вокруг меня оставалось около двухсот душ, каждая из которых чувствовала что-то свое, и не все они были направлены на меня. Когда я потеряла свое место в центре их внимания, появились другие эмоции.

Им не терпелось узнать, что скажет Элтон. Некоторые беспокоились. По крайней мере, сорок из них были влюблены, половина их увлечений в данный момент находилась в комнате, и только одна треть отвечала взаимностью. Десять человек очень устали, а двое пребывали в смятении и отчаянно нуждались в своих семьях. У меня было чувство, что последние тоже были новичками в ковене. Общая картина была изнурительной, как будто сотни тюбиков с краской одновременно наступили друг на друга, цвета выплеснулись в утомительном месиве, растекаясь по холсту моего уже изношенного мозга.

— Они утомляют, не так ли? — Медленно произнес Уэйд, наблюдая, как я сделала несколько глубоких вдохов.

— Из-за отсутствия лучшего слова, я говорю «да». Но немного лучше, когда они не обращают на меня внимания. В каком-то смысле они похожи на мегафоны. Когда они направлены в другую сторону, они все еще громкие, но терпимые. Но когда они направлены на меня, это просто… невыносимо. Не уверена, что это имеет смысл.

Уэйд пожал плечами.

— Вроде того. Мне приходится иметь с ними дело ежедневно, так что я вроде как могу общаться. Скажем так, я понимаю, каково это, когда они не обращают на тебя внимания.

Я подавила смешок, когда Элтон вышел на середину сцены, дважды постучав по микрофону.

— Привет, привет, всем! — улыбнулся он, и его голос эхом разнесся по всему залу.

Мой взгляд блуждал по залу, и я смогла узнать некоторые из лиц, которые я уже видела, включая девушку с шоколадными глазами и парня с платиновыми волосами, дальше справа от меня. О'Халлоран и другие инструкторы в форме сидели в первом ряду слева от меня, вместе с Эдли де ла Барт и наставниками, а также несколькими другими старшими магами, которых я не знала. Взгляд Эдли прошелся по залу и остановился на платиновом парне на секунду, этого было достаточно, чтобы мое сердце забилось чем-то сильным, сродни любви. Я чувствовала это в других много раз. Я легко узнавала бабочек и боль тоски. Отвечал ли парень с платиновыми волосами на эти чувства или нет, оставалось загадкой. В любом случае, это не мое дело.

Тобе тихо стоял за спиной Элтона, и его широкая спина отражалась в трех зеркалах.

Ропот в толпе стих, когда мы все прислушались к тому, что сказал директор Ковена Сан-Диего. Я все еще переваривала тот факт, что нахожусь внутри чертового ковена, в окружении ведьм, колдунов, мифических монстров и тонн… ну просто тонн магии.

— Как упоминалось в моем послании с просьбой собраться здесь в этот час, произошли некоторые новые и неожиданные события с Бестиарием, — сказал Элтон. — Однако, чтобы избежать паники и ненужного беспокойства, мы воздержались от рассказа о том, что произошло. Теперь, когда проблема решена, пришло время вам узнать, что семь дней назад одна из горгулий сбежала из Бестиария.

Он сделал паузу, позволив собравшимся выдохнуть, и кивнул Уэйду, который просиял в ответ и гордо выпрямился.

— Уэйд Кроули, один из наших выдающихся магов, поспешил за зверем и благополучно вернул его в стеклянный ящик. — Элтон улыбнулся, потом посмотрел на меня, и я застыла, почти слыша, как поворачиваются головы, когда люди внезапно обратили на меня внимание. — Ему помог новый, но неожиданный член нашего ковена, с которым вы скоро познакомитесь.

О, Боже.

Оглядываясь назад, я радовалась, что у меня нет телепатических способностей, то есть способности слышать мысли. Иметь дело с приливной волной эмоций — это одно, но бомбардировать мой мозг шквалом случайных слов и мыслей? Я бы точно попала в больницу под сильными лекарствами.

— Я хочу, чтобы вы все были более бдительны, — продолжил Элтон, возвращая внимание аудитории к себе.

Только когда я нервно выдохнула, я поняла, что крепко сжимаю руку Уэйда, чтобы хоть как-то утешиться. Я посмотрела вниз, получая визуальное подтверждение нашего неожиданного физического контакта, затем на него. Хотя выражение его лица оставалось стоическим, он был потрясен. Я почувствовала это.

Когда же я успела взять его за руку? Я просто отключилась, когда они все посмотрели на меня, или что?

— Прости, — пробормотала я, тут же отпуская ее. Ладони вспотели. Я потерла их о джинсы и снова сосредоточилась на Элтоне.

— Мы добавили в Бестиарий охранника Тобе, для поддержки, — сказал Элтон. — Но нам еще предстоит выяснить, как горгулья вообще выбралась. Магические способности Тобе были сырыми, и, честно говоря, все мы должны убедиться, что дальнейших инцидентов не произойдет. Если они опять это сделают, я верю, что вы все знаете, как поступить, так как вы все получили полную вводную по Бестиарию.

Маги в толпе кивнули в ответ, заставив Элтона улыбнуться и восторженно захлопать в ладоши.

— Теперь! Я знаю, мы все еще не привыкли к мысли о Бестиарии в нашем ковене, но это для большего блага. Учитывая высокий процент Посредственности в этом месте, мы можем по крайней мере преуспеть в заботе о Бестиарии, который питает все наше общество, — добавил он.

— Да, пока мы делаем потрясающую работу, — сказал молодой колдун где-то позади меня.

Я оглянулась через плечо и быстро узнала его по ухмылке, сопровождавшей его заявление. Он был примерно одного роста со мной и довольно красив, с короткими черными волосами и пронзительными голубыми глазами. У него были самые симпатичные ямочки, и это вызвало во мне предупреждение — красивые обычно были мерзавцами. Пример: Уэйд Кроули.

— Это Гаррет Кителер, напыщенный придурок, — пробормотал Уэйд, проследив за моим взглядом. — Если тебе когда-нибудь понадобится противник, чтобы представить ковен в уродливом свете, можешь поговорить с ним.

— Я не знаю, ты, кажется, обеспечишь себе очень хорошую работу, если спросишь меня, — ответила я. Он воспринял это всерьез, и я почувствовала, что он искренне оскорблен. По какой-то причине мне не нравилось заставлять его чувствовать себя так, поэтому я быстро забыла это, переключив внимание на милашку Гаррета. — Если он так ненавидит это место, почему просто не уйдет?

Уэйд пожал плечами.

— Он не ненавидит. Просто ему это не нравится.

— А есть разница?

— Есть, когда ты часть ковена, — ответил он. — До этого он был в двух других ковенах. Я не знаю, как он оказался здесь, но не из-за образцового послужного списка. Он отличный колдун, очень искусный в своем ремесле, но с его поведением бывает трудно справиться. В какой-то момент он что-то испортил. Тебя не посылают в Ковен Сан-Диего за высокие баллы.

— Какие баллы? И почему этот ковен похож на наказание за магию? — спросила я, все больше запутываясь по мере того, как Уэйд говорил.

— Полагаю, Элтон не рассказал тебе о бальной системе. Ты достаточно скоро узнаешь, но, короче говоря, твои действия создают баллы, с которыми берут в ковен. В конце года проводятся итоги, и пять лучших ковенов в Штатах получают значительные призы, в основном наличными и артефактами. Что касается «задержания»… не знаю, так было всегда. Элтон пытается изменить это, но с персонажами, которые у нас есть в доме прямо сейчас, не похоже, что у него получится.

Элтон все еще продолжал рассказывать об их усилиях улучшить ковен, когда Гаррет снова заговорил.

— Должен сказать, директор Уотерхауз, что при всей Посредственности, царящей в этом заведении, ты настоящий мечтатель.

Элтон ответил на замечание Гаррета сухой улыбкой и пожал плечами.

— Ну, тогда, мистер Кителер, возможно, если бы вы проводили больше времени, активно участвуя в работе ковена, вместо того, чтобы хвастаться родителям по скайпу о том, как хорошо вы здесь работаете, мы могли бы продвигаться немного быстрее.

Укол Элтона был глубоким и болезненным.

В толпе послышались смешки. Я бросила быстрый взгляд на Гаррета — он кипел от злости, но ничего не мог поделать, только скрестил руки на груди и хмуро посмотрел на Элтона. В тот момент у меня были смешанные чувства к Гаррету. С одной стороны, чем больше я на него смотрела, тем красивее он становился. Учитывая, как мало я общалась в своей жизни, и теперь, когда я внезапно столкнулась с людьми, с которыми я могла быть собой, мои гормоны начали немного расслабляться. С другой стороны, он казался невыносимо высокомерным, хотя враждебность, проявленная по отношению к нему, делала Гаррета еще более интересным. Я была официально заинтригована и воздержалась от окончательного вердикта, кроме того, что он был действительно симпатичным на данный момент.

— Не дуйтесь, Мистер Кителер, — продолжал Элтон. — Я бы не стал придираться к тебе, если бы не считал, что у тебя есть все необходимое, чтобы стать лучшим магом в этом ковене. Тебе просто нужно приложить усилия, вот и все. В любом случае, двигаемся дальше. Как я уже сказал, мы надеемся получить более высокий балл в конце этого года. Прошлый год был довольно… мрачным, если не сказать больше.

— У нас только 203 балла, — прошептал Уэйд.

— Насколько это плохо? — ответила я.

— Ковен Сан-Франциско занял пятое место с 9,789 баллами.

— О. Ясно.

Очевидно, Ковен Сан-Диего был создан для этого. Но стоило ли оно того? О какой сумме идет речь? Какие артефакты были вручены в качестве призов? Я сделала еще несколько мысленных заметок, чтобы спросить об этом Элтона позже. Мой череп превратился в груду карточек и стикеров.

— Бестиарий проверили сверху донизу, и на камерах ничего не было, — сказал Элтон. — Так что, пожалуйста, будьте осторожны. Несанкционированный доступ к Бестиарию будет строго наказан.

— Я приношу свои извинения, — сказал Тобе, глядя на мраморный пол под собой и склонив голову, что было похоже на стыд. — Такого раньше никогда не случалось. Бестиарий всегда был полностью защищен. Мне никогда не требовалась дополнительная охрана.

— Да, пожалуйста, — мягко сказал Элтон, положив руку ему на плечо. — Не вини себя ни в чем. Мы не знаем, как горгулья выбралась из своей стеклянной коробки, но рано или поздно узнаем. А пока нам просто нужно быть более бдительными. Мы также развернем несколько патрулей по городу, особенно там, где была захвачена горгулья. Существо, вероятно, оставило энергетический остаток в этом районе. Другие монстры, все еще бегающие на свободе, могут быть привлечены им, что будет хорошим предзнаменованием для нашего Бестиария. Чем больше существ мы поймаем, тем больше энергии будет предоставлено нашим ковенам, и, конечно, тем больше баллов для нас.

— Сегодня к полуночи я вывешу список дежурных, — вставил О'Халлоран. — Они будут дежурить в столовой. Будут короткие, трехчасовые смены, в парах, в выделенных районах города. Ничего сложного. Просто убедитесь, что вы запаслись стеклянными банками.

— Как бы то ни было, я дам вам знать о любых дальнейших событиях, — сказал Элтон и улыбнулся мне. — А теперь я хочу познакомить вас с Харли Смит, которая оказалась достаточно сообразительной и храброй, чтобы помочь Уэйду поймать горгулью.

О, черт, нет!

Как только он упомянул мое имя, мое тело было почти раздавлено лавиной эмоций, обрушившихся на меня со всех сторон. Я инстинктивно схватила руку Уэйда и тут же выругала себя за это, но это было единственное, что пришло мне в голову. Чем сильнее я сжимала, тем менее интенсивными становились эмоции двухсот магов. Все это было так ново и… тяжело.