Хантер-Киллер. Возмездие

Глава 5

Мы побежали по переулку. За нашими спинами послышался выстрел, пуля вжикнула около моей головы и с дробным звуком ударила в мусорный бак. Резко схватив его, я опрокинул содержимое на землю, разливая по асфальту помои. Простите коммунальщики, но если речь идет о сопротивлении при аресте, то лучше уж вам придется потрудиться, чем я поеду в участок.

— Не отвлекайся! — крикнула девушка. — Бежим!

Позади снова послышались выстрелы. Меня рефлекторно потянуло схватиться за ствол и пальнуть в ответ, тем более, что скорее всего я попал бы с одной пули. Но нет, делать этого было ни в коем случае нельзя. Полицейский просто выполняет свою работу, с него нет никакого спроса.

Девушка перескочила через невысокий забор, разграничивающий дворы, и я рванул за ней. Перепрыгнул, пусть мне это далось не так легко, потому что я гораздо тяжелее, а она уже успела забежать в подсобное помещение здания, мусорную камеру. Дверь, ведущая в подъезд там оказалась открыта, мы миновали лестничную площадку и секунду спустя оказались в следующем дворе.

Она рванула напрямую, через детскую площадку, сейчас почти пустую, только на лавочке сидела компания длинноволосых парней с гитарой и какими-то бутылками. Безобидные неформалы, ничего странного, но лучше бы нам сейчас обойтись без свидетелей.

— Стоять! — снова послышался позади крик. Однако стрелять он больше не рискнул, потому что легко можно было задеть посторонних.

Мы подбежали к следующему дому, девушка рванула на себя дверь какой-то подсобки или чего-то такого. Но та не поддалась.

— Открой! — крикнула она.

Я подскочил к двери, схватился обеими руками за створки, пальцами продавив резинки, и резко развел их в стороны. Замок не выдержал, со звоном сдался и мы получили доступ внутрь.

Это оказалось подсобное помещение какого-то магазина. Девушка побежала первой, проскочила через него, оказавшись в зале, побежала дальше. Мне не оставалось ничего другого, кроме как рвануть за ней.

— Эй, вы куда? — крикнул продавец. — Я полицию…

Одного моего взгляда ему хватило, чтобы заткнуться. Мы выбежали на улицу, и девушка рванула в сторону следующего заведения — то ли пекарни, то ли кафе. Дверь открылась автоматически, и секунду спустя она скрылась внутри. Я вбежал следом.

Спасенная резко замедлилась. Я заметил, что дышала она ровно, даже не запыхалась, очевидно, очень тренированная. Двинулась в сторону дальнего столика, и заняла за ним место.

Здесь было тепло, но почти никого не было, время близилось к закрытию. Только две парочки сидели в разных углах кафе. Ну что ж, возможно, что мы сойдем за третью, легавый все равно видел нас только со спины, так что, может быть и не узнает. Но лучше перестраховаться.

Пахло приятно, ванилином, специями, еще чем-то неуловимым. Это все-таки пекарня, не просто кафе. Ну что ж, хорошей выпечки я не пробовал последние полгода. Да как, в общем-то и плохой. Свою порцию сосисок я так и не доел ведь.

— Лучше разделиться, — сказал я. — Он ищет парня и девушку. Я спрячусь в туалете, заодно умоюсь.

— Добро, — кивнула она. — А потом возвращайся.

Уборная была совсем рядом. Я вошел в помещение, в котором пахло уже не так приятно. Очевидно, мыть его будут только после закрытия, причем, тот же человек, который стоит на кассе. Максимальная экономия.

Раковины было три, но на одной была табличка, что она не работает. Такая же на единственном писсуаре. Но это ладно.

Я повернул ручку умывальника, и из крана потекла вода. Мне нужна холодная, она лучше смывает кровь. Я подставил руки под струю, и в слив стала убегать красная жидкость. Через несколько секунд руки уже были чистыми. Остались рукава, на них тоже видны капли, и их лучше затереть.

На это понадобилось куда больше времени, но в конечном итоге я справился и с этим. Просушил руки под потоком горячего воздуха, после чего вышел наружу. Девушка так и сидела за столиком, к ней как раз подошла официантка: совсем молодая девушка, даже девочка, больше четырнадцати ей не дашь. Трудовой кодекс позволяет нанимать детей именно с такого возраста. Только вот никто его не соблюдает.

— Что будешь? — спросил я, усаживаясь за стол. — Угощаю.

— Слойку с корицей и кофе, — ответила девушка.

— А мне сметанник Фокина и морс, — проговорил я, после чего поднял ладонь. — Рассчитаюсь сразу.

Девчонка поднесла терминал, я приложил к нему руку, и секунду спустя оплата прошла. Она упорхнула, а я развалился в кресле, чтобы быть ниже. Позади открылась дверь.

— Не оборачивайся, — сказала девушка. — Возьми меня за руку.

Я протянул вперед ладонь, и она положила свою сверху. Прошло несколько секунд, и она расслабилась. Чуть обернувшись, я увидел спину полицейского, который вышел из кафе. Можно было выдохнуть: нас упустили.

Тут же высвободил руку. Не хватало еще держать за нее незнакомую девчонку. Та, кажется, обиделась.

— Я не принц на белом коне, — проговорил я.

— Я тоже не принцесса. Но, знаешь, не многие сейчас впишутся за даму в беде. Слушай, — она чуть замялась. — Спасибо тебе за то, что вступился. Скорее всего, они меня трахнули бы по кругу, а потом убили прямо в том переулке.

— Мне нужно чего-то опасаться? — спросил я. Мало ли, вдруг перешел кому-то дорогу.

— Не, — она покачала головой. — Это просто шпана. Совершенно ничего не значат и не могут, голые понты. А ты, получается, крутой, да? Военный?

— Нет, — я покачал головой.

— Врешь, — усмехнулась она.

— Не вру.

Нам принесли заказ так что мы замолчали. Девчонка положила перед нами тарелки и стаканы, после чего снова убежала. Похоже, что она занималась там чем-то интересным в подсобке. Книжку читала или фильм смотрела, может быть. Поэтому старалась обслуживать нас как можно быстрее.

Я посмотрел на девушку, и понял, что чувствую к ней какое-то расположение. Может быть, потому что спас ее? Черт знает. Точно не жалость, потому что на жертву она была не похожа совсем. Да, потрепана немного, но смотрит дерзко, даже с вызовом. Интересная особа. И подозреваю, что те зажали ее не просто так. Она чем-то связана с теневой стороной города.

— Я из ЧВК, — сказал я и протянул ей руку. — Хантер.

— Рика, — ответила девушка, пожимая мою ладонь.

Я присмотрелся внимательнее и увидел на ее руке, чуть повыше большого пальца еще одно тату: стилизованное изображение девушки, у которой из глаз текут красные слезы. И вот тут я уже понял, о чем идет речь. Моего знания улиц на это хватило.

— А ты, получается, из «Кровавых», — спросил я.

— Да, — девушка кивнула, не стала отнекиваться. — А что, есть какие-то проблемы?

«Кровавые» когда-то были достаточно жесткой бандой и владели целой мегабашней в Квартале. Однако они проиграли войну «Сапсанам», и их выпнули из этой дикой части города. И они нашли новый вариант: легализовались. Проституция была легальным бизнесом в России, и пусть облагалась дополнительными налогами и кучей требований, все равно приносила прибыль. А если учесть беспрекословное подчинение и лояльность внутри организации, работницами стали те же участницы банды.

— Никаких проблем, — я покачал головой. — Ничего против вас не имею. Но ты по-прежнему будешь врать мне, что те трое взяли тебя случайно.

— Хорошо, — она надулась. — Не случайно. Но и ничего тебе не будет. Ты ведь всех убил, двоих зарезал, а третьему башку пробил. Так что опознавать тебя некому.

— Успокоила, — я усмехнулся.

Я поковырял ложкой торт, поел, потом сделал глоток морса. Напрочь химозный. Мне приходилось пробовать настоящий в Карелии, и я мог с уверенностью сказать, что это просто небо и земля.

Я посмотрел на нее и вдруг почувствовал… Она связана с криминалом. «Кровавые» — это, как ни крути, но банда. И у них есть выходы на другие нелегальные дела. И если я хочу все-таки отомстить за родных…

Добыть дело можно ведь не только вламываясь в участок. Хороший хакер вытащит его без проблем, да еще и не оставит никаких следов. Так, почему бы и нет?

— Мне нужен выход на хакера, — сказал я то, что было у меня на уме.

— Что? — ее глаза широко распахнулись. — В смысле? Ты о чем это?

— Ты из «Кровавых», — ответил я и понизил голос так, чтобы нас не могли просто так подслушать. — У вас есть выходы на хакеров. Мне нужны услуги одного из них. Очень хорошего. Нужно будет взломать сервера полицейского управления.

Она откинулась на диванчике и посмотрела мне прямо в глаза. Они у нее были искусственными, нежно сиреневого цвета. Красивые очень, впрочем, сейчас таким никого не удивишь. Радужку можно сделать хоть со значком радиации, хоть с символом биологической угрозы.

— Ты меня спас, — сказала она. — И ты, скорее всего, не подментованный, иначе не стал бы убегать. Но я тебя не знаю. И не думаю, что на улице тебя кто-то знает. Мне придется за тебя поручиться, понимаешь? Так что давай ты расскажешь, кого тебе нужно достать. Что у тебя произошло.

Ну что ж. Похоже, других вариантов у меня особо-то и нет.

— Семья, — сказал я. — Пока я был в командировке, какие-то уроды убили мою семью. Деталей не знаю, не рассказывали, с делом ознакомиться тоже не дали. Я хочу добраться до тех, кто это сделал.

— Ты уверен? — спросила она. — Нет, я знаю, что ты сегодня троих замочил, и глазом не моргнул, руки кровью испачкать не боишься. Но по тебе же видно, что ты вообще ничего не знаешь об обратной стороне Новой Москвы. Иначе не стал бы встревать, а прошел бы мимо. Ты уверен, что хочешь с этим познакомиться?

Я посмотрел ей в глаза. Уж кто-кто, а она знала о теневой части жизни в Новой Москве, все. Скорее всего, она родилась в такой среде. Не удивлюсь, если она родом из Квартала или Боевой зоны, и вместо родителей у нее были старшие подруги по банде. Вполне возможно, что и так.

Нужно оно мне? Нельзя задумываться. Нельзя сдавать назад. Решился, значит, решился, больше некуда идти. Только вперед.

— Да, — кивнул я.

Ее взгляд расфокусировался, и секунду спустя мне пришло сообщение. Я открыл его и увидел геометку. Вбил в навигатор и хмыкнул — недалеко. И заведение в нем соответствующее — бордель «Маламут». В том, что он принадлежит «Кровавым», сомневаться не приходится.

— Приедешь завтра, после шести вечера, — сказала она, и ее голос стал жестким, все жеманство будто рукой сняло. — Просто так тебя никто не сведет, то, что ты вытащил меня сегодня — это плата за то, что с тобой вообще будут говорить. Придется заплатить, услуга за услугу.

Логично. Хороший боец не будет для них лишним.

— Я не полезу в криминал, — я покачал головой. — Если надо будет ограбить что-то или завалить невинного человека — можете искать другого.

— У нас больше проблем со шпаной типа сегодняшних, — ответила Рика. — А ты их валишь, я так понимаю, без всяких угрызений совести, верно?

Я даже отвечать не стал. Тут и без этого все было ясно.

— Ну вот, — сказала она. — Ты поможешь нам, а мы поможем тебе. Но я все равно ничего не решаю.

— Я тебя понял, — ответил я и залпом допил морс.

— Вот и хорошо, — она поднялась. — Уходить нам лучше раздельно, сюда могли вызвать пару патрулей. Район вряд ли оцепили, но все-таки. Давай, до встречи.

— Удачи, — кивнул я.

И остался ждать. Вот он: зыбкий шанс дотянуться до убийц моей семьи, добраться до них. И я действительно готов на то, чтобы замазаться в криминале. Было в этом что-то такое…

Мне ведь понравилось. Если все-таки признаться себе, то мне это очень понравилось. Не настолько, чтобы прыгать до потолка от радости, я все-таки профессионал. Но определенное моральное удовлетворение мне это принесло.

И мысли… Мысли о том, что в городе на самом деле идет война. Да о чем тут говорить, тут ведь есть территории, где не работают законы Российской Федерации, причем не в Старой Москве, а тут, в Новой. Квартал. Боевая Зона. Места захвачены бандами, и обычному человеку там лучше не появляться.

А правительство ничего с этим не делают. Обещают ликвидировать, но прикрываются тем, что могут быть жертвы среди мирных жителей, ну и гражданскими правами. И это при том, что они частенько на гражданские права попросту кладут с прибором, как случилось год назад, когда демонстрацию у Дома Правительства чуть ли не танками раскатали. А люди ведь просто требовали правды, хотели знать, действительно ли одна из корпораций готовила проект, который должен был поработить людей.

Я, впрочем, в те дела не полез. У меня семья. Я не мог так рисковать.

Но вычистить Квартал можно было без особых проблем. Дали бы «Клинкам» контракт, обеспечили бы технику, потому что на территории Российской Федерации у нас ее не было. И через пять-шесть суток Квартал был бы полностью очищен. Осталось бы только убрать трупы и залатать проломы и пробоины в стенах. Но никто этого не делает, хотя, казалось бы, это очевидный вариант.

Так или иначе, из этого можно сделать всего один вывод: существование Квартала выгодно правительству и корпорациям. Ущерб репутации имеется, но не подконтрольная территория позволяет проворачивать темные дела. И многие банды на самом деле кормятся из рук этих «благочестивых» господ.

Но обычным людям только хуже. Грабят, убивают, причем, иногда, сука, целыми семьями, как поступили с моей, пусть это и вышло случайно. В Квартале производят огромное количество наркотиков и самопального оружия, которое потом расходится по всей Москве. Грязь, мразь, во многих не осталось ничего человеческого. Некоторые даже до людоедства дожили, если верить сюжетам от НТВ. И не от голода, а чуть ли не по приколу.

Полиция туда даже не суется. Нет, я никогда не был о ней высокого мнения, знал, что очень многие — грязные, продажные. Но среди них есть и те, кто ведет дела честно, кто расследует преступления, ловят грабителей и маньяков. И их ведь тоже немало на самом деле. Просто полиция захлебывается, вот и все. Им не вывезти все.

Так, может быть, кто-то должен почистить это все? Вынести мусор, пусть это и человеческий мусор. Немного упростить уголовный кодекс, до принципа «око за око, зуб за зуб». Ну и расширить его. Торгуешь наркотиками — умирай. Похищаешь людей за выкуп — сдохни. Убиваешь, грабишь? Тебе конец.

И ведь мне хватит боевого опыта на такое. Все, что нужно — это обзавестись связями. Знать, где покупать оружие, где можно укрыться на какое-то время, где оставить тайник. Ну и искать банды тоже нужно уметь. Нельзя же просто ворваться в Квартал и перебить кучу народа.

Кто-то подумает, что я сошел с ума после смерти родных, раз решил вершить самосуд. Но нет, это далеко не так. Моя голова холодна, я рационален. Никто до сих пор не решался взять эту работу в руки. Так почему бы мне этим не заняться?

Это ведь просто работа.

И как и на любой работе, на ней можно умереть. Что, мало брокеров выходили в окно, после того как акции критически падали? Мало пиджаков валились с инсультами после трех суток на работе без перерыва, да еще и под разными стимуляторами? Да даже продавца в магазине могут убить, риск есть везде. В ЧВК я мог десяток раз оказаться записанным в двухсотые, и несколько раз был даже близок к этому. Но выжил же.

Так. Что-то я разошелся. Уже замечтался о том, что очищу Новую Москву от преступности. Сперва надо попытаться дотянуться до убийц моей семьи. А уже потом будем решать, что дальше. Да.

Я поднялся, вытащил из кармана пачку сигарет, сунул одну в зубы, вышел на улицу, кивнув по дороге кассиру. Закурил.

Пойду домой. Приберусь, разложу, наконец, вещи. Зря что ли я учил новичков всегда соблюдать порядок? Когда порядок вокруг, тогда проще и порядок в голове поддерживать.