Он смотрел только тогда, когда считал, что Хэгши этого не замечает, жадно впивал малейшие подробности облика с тем, чтобы потом у себя в комнате без конца перебирать их в памяти. Понимал, что это бессмысленно, ведь взаимности нет, и опасно — от безответной любви и с ума сходят, и с собой кончают, и просто истаивают. Но ничего не мог с собой поделать.
Даже забыл о том, что операция — завтра.
«Почему?! Почему именно она должна разбирать меня по косточкам? Что может быть после такой физиологии? Опять заехал. А что может быть вообще?»
Хан оперся локтями о стол и закрыл глаза ладонями.
— Что с тобой? Тебе плохо? — услышал он тревожный голос Хэгши и поспешно отнял руки от лица.
— Нет, я просто задумался. Привычка — затенять глаза, чтобы ничто не отвлекало.
И больше так делать не буду, раз это пугает.
— Что ты намерен делать потом? Вернуться на Землю?
— Тысяча причин для того, чтобы я вернулся. И только одна, чтобы остался. Она перевешивает, — ответил Хан.
Улететь за уйму светолет и больше никогда не увидеть? Даже если бы все было идеально, то есть, взаимно — взять с собой на Землю, чтобы погибла там? Да ни за что.
…Он был уверен, что не сумеет уснуть, потому что очень сильно нервничал. Но ошибся.