Гвардия Бога Войны

Глава 25

Обратная дорога в Харграм заняла на несколько дней больше, чем недавно проделанный отрядом путь в Навахк. Их продвижение замедляла необходимость везти на санях раненых и убитых, но главной проблемой оказались пленные. Их было всего тринадцать, включая Тарнатуса, и каждый из них знал, что он уже покойник. Конокрады ни на минуту их не развязывали и неусыпно следили за ними. Но даже в таких условиях одному из пленников на второй день пути удалось перерезать веревки на ногах где-то подобранным острым камнем, и он кинулся бежать. Уже опустились сумерки, но он успел пробежать не больше семидесяти ярдов, когда его настигла стрела арбалета. Конокрады оставили его лежать, где упал, на растерзание стервятникам, и ни один из его товарищей по несчастью не запротестовал.

Когда Базел убедился, что за отрядом не следует погоня, он занялся Вейжоном и Керитой. После осмотра стало ясно, что Керита выздоравливает сама. Если не считать мучившей ее головной боли, нескольких свежих царапин, одна из которых обещала оставить новый шрам на ее лице, и нескольких живописных синяков, ее по-настоящему беспокоило только то, что она плохо видела правым глазом. На предложение Базела полечить ее она лишь махнула рукой.

– Я вовсе не такая слабенькая, как ты думаешь! К тому же Томанак едва ли будет доволен, если я стану дергать Его по поводу малейшей царапины.

– Ну, если ты уверена, – протянул Базел. Она закивала, потом сморщилась и приложила ладонь к виску.

– Уверена. Но я не стану возражать, если ты прикажешь мне оставаться в санях еще денек-другой.

– Ах, вот как! Так ты думаешь, у тебя есть повод валяться на санях, словно высокородная дама, пока мы, надрываясь, тащим тебя в Харграм!

– Разумеется, – сонно пробормотала она, по-кошачьи сворачиваясь под толстой полостью, закрывающей сани. – Разбуди меня, когда мы приедем, – произнесла она, демонстративно зевая. Базел засмеялся, погладил ее по плечу и пошел к Вейжону.

Рыцарь-послушник сидел в санях и пытался говорить по-харграмски с тремя Конокрадами, которые его везли. Его акцент по-прежнему был невыносим, и градани немилосердно дразнили его за это. Прежний Вейжон, без сомнения, смертельно оскорбился бы из-за насмешек этих варваров, но новый Вейжон лишь весело смеялся вместе с собеседниками. Базел понаблюдал за ними несколько минут, прежде чем вмешаться.

– Прошу прощения, что приходится прерывать ваши занятия харграмским диалектом, – произнес он наконец, – но я подумал, что молодой человек, возможно, захочет полечить руку. Хотя, может быть, он, как и вон та дама, заявит, что его царапины не нуждаются во внимании божества?

Он бросил взгляд на сани Кериты, и ее тело под полостью шевельнулось.

– Я все слышу! – предупредила она. – Ты заплатишь мне за это в тренировочном зале, господин избранник!

Вейжон расхохотался и покачал головой:

– Я не стану возражать, милорд. Я лишь уповаю на то, что это не перерастет в традицию. Почему-то тебе все время приходится лечить мои сломанные руки.

– Да ну? – улыбнулся Базел. Присев рядом с санями, он снял повязку с руки юноши. – Что ж, мне кажется, с этим можно покончить. Надеюсь, у тебя больше не будет повода ломать руки. – Он помолчал, потом посмотрел Вейжону в глаза. – Кстати, о руках. Я еще не говорил тебе о том, сэр Вейжон, – произнес он негромко, – как благодарен тебе за помощь и за силу твоих рук. Ты действовал безупречно, а большей храбрости не смог бы потребовать и сэр Чарроу, да что там, сам Томанак!

Вейжон залился краской, когда градани, только что поддразнивавшие его, присоединились к хвалам, которые произносил избранник. Молодой человек покраснел еще сильнее и заозирался по сторонам, словно ища то, что могло бы послужить предлогом для разговора на другую тему, и Базел сжалился над ним.

– Давай все же посмотрим твою руку, – деловито заявил он. – А поскольку ты мой близкий друг и все такое, я, пожалуй, не стану расходовать на тебя больше половины своей обычной целительной силы.

Когда отряд был в сутках пути от Харграма, Базел отправил Гарнала вперед с сообщением для отца. Он не особенно удивился тому, что следующим утром от князя Бахнака прибыли гонцы с просьбой как можно незаметнее войти в город. Базел так рассчитал время, чтобы добраться до Харграма к ночи. Снова сильно похолодало: подобные перепады температуры были обычны для конца зимы в этой части Норфрессы. В такой мороз жители старались не выходить после захода солнца, поэтому никто не видел, как они миновали городские ворота.

Сам Бахнак, Бародан и Танхар, еще один старший брат Базела, уже ждали их. Князь сжал младшего сына в объятиях.

– Я даже не догадывался, что вам предстоит, когда желал вам удачи, мальчик мой, – произнес Бахнак. – Как же я рад, что ты вернулся домой целым и невредимым. – Он разомкнул объятия, сделал шаг назад и придирчиво оглядел Базела. – Гарнал передал мне все душераздирающие подробности, о которых ты умолчал в своей записке. Между прочим, ты ни словом не упомянул ни о каком демоне.

– Ну, это заслуга Вейжона, – ответил Базел, пожимая плечами.

– Да, Гарнал мне рассказал. Я был бы просто счастлив, если бы в будущем ты избегал таких приключений. Нет, – Бахнак предупреждающе поднял палец, – я не жалуюсь, я понимаю, что ты лучше меня знаешь, как поступать. Только твоя мать несколько расстроится, если демоны, дьяволы или тому подобные существа разнесут тебя на куски. Все-таки она потратила немало сил, вынашивая и воспитывая тебя. Матери – они, знаешь ли, такие… Да еще она наверняка обвинит во всем меня.

– Я это учту, – пообещал Базел с улыбкой. Но улыбка исчезла с его лица, когда он повернулся к двери. Его товарищи молча вносили завернутые в одеяла тела. Базел покачал головой.

– Я потерял добрую треть своих людей, отец, – тихо произнес он.

– Из рассказанного Гарналом следует, что вы еще легко отделались, – ответил Бахнак так же тихо. Бародан с Танхаром согласно кивнули. – Я еще не сообщал их семьям, – продолжал принц после паузы. – Не знал, как вы с братьями, – он обвел рукой всех присутствующих, а не только своих сыновей, – захотите все обставить. И, честно говоря, у меня были на это и свои причины. – Он подождал, пока Базел поднимет на него глаза, и невесело усмехнулся. – Вы сделали то, что было необходимо, в этом нет сомнений. Но, мне кажется, мы потревожили осиное гнездо. Когда все узнают, что произошло… Полагаю, мы сами должны объявить об этом, и чем скорее, тем лучше. Надо признать, что у других князей будут основания подозревать самое худшее относительно моего участия в этом деле, особенно когда выяснится, что случилось с Чалгазом. Поэтому я хотел бы, чтобы вы с Хартаном и еще Брандарк и Керита обсудили с Марглитой и со мной, как лучше подать эту новость.

Слухи о вылазке поползли сразу после восхода, и при каждом новом пересказе они становились все невероятнее. Причем ни один человек, кроме родственников Бахнака и воинов, участвовавших в походе, не знал, что весь отряд Базела принес клятву Томанаку. Слухи разрастались все больше, но только горстка людей знала правду о причинах похода.

Наименее фантастическим предположением было то, что Бахнак выслал отряд поджечь несколько приграничных постов в Навахке, не дожидаясь официального объявления войны. Никто не мог понять, почему он так поступил, но предполагали, что это первый шаг в тщательно продуманном плане, призванном вынудить Чернажа нанести ответный удар. Ожидали, что в таком случае Бахнак заявит, будто его люди никогда не пересекали границ Навахка, назовет Чернажа лжецом и уже на законных основаниях отреагирует на «необоснованное» нападение Навахка. В этом объяснении было мало приятного, но ходили слухи и похуже. Говорили, что принц отрядил своих воинов аж в столицу Чернажа (их возглавлял Базел, поскольку он хорошо знает город, где провел немало времени), чтобы перебить князя и его сыновей прямо в постелях. Как отряд из шести десятков Конокрадов мог незаметно пробраться в столицу Кровавых Мечей, предполагалось представлять самим слушателям.

Но главное было даже не в достоверности или недостоверности рассказов. Многие жители Харграма были ошеломлены тем, как их князь, нарушив все обычаи, напал на тех, с кем его все еще связывал мирный договор, до объявления войны. И в то же время они были рады, что вылазка прошла так успешно. С другой стороны, большинство послов при дворе заботило другое. Представители Чернажа и его союзников возмущались грубому попранию всех традиций и разрыву Бахнаком перемирия. Союзники Бахнака злились, что он ничего им не сказал. В конце концов, это означало, что они тоже окажутся вовлеченными в войну, а он даже не счел нужным с ними посоветоваться. Подобные действия не пристали хорошему политическому деятелю, а его легкомысленная самоуверенность могла привести к гибели недавно созданного союза Конокрадов.

Заявления, протесты, слухи и догадки, появившиеся в это утро, становились все более бредовыми, приводя послов в исступление. Но ни один из них и подумать не мог, что сам Бахнак приложил ко всему руку и позаботился, чтобы его агенты донесли до их ушей самые нелепые версии происшедших событий.

Базел недоверчиво поглядел на отца, когда тот признался, что он сам и распускает сплетни, но Бахнак лишь усмехнулся:

– Конечно, мальчик, это я, и не без участия Марглиты разумеется.

– Но зачем?

– Слухи поползли бы в любом случае, даже если бы мы сделали официальное заявление, – пояснила сестра Базела, – а правду могли бы просто не принять. У многих имеются причины делать вид, что они не доверяют словам отца. Что бы ни думали эти люди про себя, они все же служат Чернажу и его союзникам.

Она умолкла, и когда, подумав, Базел понимающе кивнул, Марглита продолжила.

– Поэтому, посоветовавшись с отцом, мы решили: чем больше будет разрыв между их нынешними догадками и той правдой, которую они узнают потом, тем лучше. Чем больше обвинений, самых диких, выдвинут люди Чернажа, тем сокрушительнее поразит их истина, когда наконец выйдет наружу. И чем глубже будет всеобщее потрясение, когда отец докажет присутствие Шарны в Навахке, тем легче большинство послов ему поверит.

Базел долго и пристально поглядел на отца, и Бахнак пожал плечами:

– Да, да. Я догадываюсь, о чем ты думаешь, сынок. Вот этот старик схватился за палец и думает, как бы ему лучше откусить всю руку. Но политика есть политика, и хочешь ты того или нет, Орден Томанака, который ты основал, будет восприниматься остальными как орудие для возвышения Харграма над остальными княжествами градани. Не стану отпираться, я действительно хочу извлечь из ситуации как можно больше пользы для нашей страны, но подумай и сам. Ты говоришь, что не желаешь, чтобы Орден вмешивался в политику, не хочешь, чтобы кто-нибудь из градани, будь то Конокрады или Кровавые Мечи, могли бы посчитать, что вы состоите у меня на службе. Не хочу сказать, будто ты не прав. Я уже говорил, что во всем поддержу тебя, каковы бы ни были мои политические амбиции. Но если ты собираешься убедить других князей в независимости твоего Ордена, то надо начинать прямо сейчас. Выходит, у тебя нет особого выбора, тебе придется взять их за шиворот и ткнуть носом. Наверное, ты уже заметил, как нелегко вбить что-то в упрямые головы градани!

– Да уж. – Базел потер подбородок, потом покачал головой. – Я признателен тебе за поддержку, папа, – вежливо произнес он, – и благодарен за то, что ты заботишься о будущем Ордена. Но мне почему-то кажется, что он сам найдет способ разъяснить всем истинное положение вещей.

– Без сомнения, – отозвался князь с улыбкой, похлопывая сына по плечу. – Но отцовский долг – заботиться о сыне и помогать ему всем, чем только можно. Я рад, что мне представился такой случай.

Базел снова задумчиво посмотрел на отца, тяжело вздохнул и перевел взгляд на сестру.

– Ты смогла сделать то, о чем я просил?

– Да, – ответила она. – Нельзя быть уверенными, что его имя не назовет кто-нибудь другой, но в «наших» слухах Брандарк не упоминается ни словом.

– Отлично, – обрадовался Базел, обнимая ее в знак признательности.

Все его воины понимали, какую важную роль в походе сыграл Брандарк, но они также отдавали себе отчет, насколько жизненно необходимо, чтобы об этом не узнал Чернаж. Отец Брандарка и его союзники принадлежали к старейшим семьям Навахка, они были слишком влиятельны, чтобы Чернаж рискнул поссориться с ними накануне войны. Но если в Навахке узнают, что Брандарк не только помог найти тайное убежище Шарны, но и собственными руками убил наследника престола, Чернаж будет вынужден выступить против Брандарка-старшего.

– Что ж, хорошо, – произнес Бахнак серьезно. – Твои ребята готовы, Базел?

– Мы готовы, – мрачно подтвердил Базел, и Бахнак кивнул.

– В таком случае идем.