Гусары, молчать! Том 1

Глава 19

— Ну ты и бесстрашный, «Бедовый», — покачал головой Никита, услышав, что со мной произошло.

Остальные присоединились к такому описанию меня. Мне, правда, кажется, что они хотели сказать «дурной», но немного смягчили эпитет, чтобы я не обижался.

Ну и ладно, всё равно ничего уже не изменить. Сейчас, немного успокоившись и придя в себя после столь наглых требований, и сам вижу, что можно было бы сыграть немного красивее. Согласиться на подобное предложение, например, после чего всё равно отправиться к полковнику и всё ему рассказать.

Толку-то от этого? Итог бы не поменялся. Видел я истинный гнев начальника Суворовского училища, не стал бы он играть в долгую, опять помчался бы куда-нибудь на разборки. Лучше уж сразу показать наличие своего характера вкупе с неподкупностью. Тогда и отношение ко мне слегка иное будет, да и с подобными заявлениями вряд ли ко мне когда-нибудь сунутся, увидев такую реакцию.

Посмотрим, в общем. Пока что меня всё устраивает, для более глубокого анализа не хватает ни опыта, ни мозгов, ни понимания взаимоотношений между гусарами и тайной стражей.

Полковник, по итогу, сегодня так и не вернулся. Заходил я пару раз в главный корпус, желая ещё раз с ним пообщаться и узнать, что мне делать дальше.

Приехал он уже завтра, причем с таким диким похмельем, что разило от него за сотню метров.

«Потом спрошу», решил я, резко меняя направление своего движения. Эдак можно и самому опьянеть, если подобным ароматом подышать несколько минут. Нельзя мне тратить своё драгоценное время на такую мелочь, надо в силах расти.

Более того, сегодня, наконец-то, наши учителя начнут нас обучать чему-то, что имеет непосредственное отношение к армии. Пусть физические тренировки продолжаются и нет никаких намеков на то, что их количество сократится, но уже стало скучно.

Бегать уже могу с закрытыми глазами, знаю каждую неровность на асфальтированной дорожке. На более серьезную полосу препятствий нас до сих пор не пускают, хотя нынешнюю изучили уже вдоль и поперёк. Энергии столько, что не получается сливать её в течение дня. Вместо отдыха приходится отправляться на полигоны и тренироваться там.

Занятно, кстати, что не только я коротаю там вечера. Сразу ко мне подтянулся наш маленький отрядик, затем несколько любопытствующих… Теперь практически весь наш курс кукует на тренировочных площадках, практикуясь в использовании колдовства.

Наши кураторы демонстрировали лишь искреннюю радость от того, что мы сами себе находим занятия, ибо они понятия не имеют, что ещё с нами делать. Весь их курс обучения, наработанный годами, пошёл по одному месту.

Ага, это вам не крестьян обычных учить, тут аристократы, которые и так всё детство и юность проводят в тренировках, не забывая впитывать новые знания. Ну а что, им же не надо подниматься с самого утра и весь день пахать на работе или не поле.

Пример с наглым Любомиром вместе с его прихвостнями скорее исключение из правил, нежели подтверждение теории, что в семьях с большими деньгами у молодежи проблемы с мотивацией. В этом мире, по крайней мере, подобного точно нет.

Это я заметил не только по общению со своими товарищами, но и по наблюдению за другими курсантами. Интересный, в общем, момент, я бы почитал о том, как им удалось подобное устроить.

Полковник оклемался лишь к вечеру, вызывав меня через одного из своих посыльных. Не знаю, как таких ребят в армии называют. Адъютантами, по идее, но я не уверен.

— Все будет нормально, да. К тебе больше лезть, да, не должны, — проронил он, уставившись на меня тяжёлым взглядом.

— Отлично, разрешите идти? — он явно не в духе, лучше не мозолить ему глаза.

— Спешишь куда-то? Тот домик и так предназначался тебе в качестве награды за разборку с теми казнёнными тварями, но есть один нюанс, — мне очень сильно пришлось постараться, чтобы не улыбнуться с последнего слова. Вряд ли полковник поймёт, как связан «нюанс» с моим потенциальным смехом, да и объяснить не смогу, это мем целиком и полностью из моего мира.

— Никак нет, не спешу!

— Ну и отлично. Если просто вручить тебе это поместье, то ты уже через пару недель, да, разоришься, только на его содержание необходимо тратить около трех тысяч рублей в месяц. Деньги такие у тебя вряд ли есть, но всегда, да, можно найти выход из ситуации…

Он продолжал разглагольствовать, а я серьезно задумался о своём будущем. Меня уже в третий раз за столь короткий срок моего пребывания в этом мире пытаются вербовать. Сразу пришлось подписать соглашение с тайной стражей, потом мне пытались подсунуть двадцатилетний контракт с армией. Теперь, вот, сам полковник явно хочет мне что-то такое предложить.

Странно, что он какими-то кругами ходит, словно ему неудобно вслух произносить само это предложение.

— …наши магии заинтересовались твоим феноменальным развитием, — наконец-то перешёл он к делу. — Предлагают тебе четыре тысячи рублей в месяц за возможность… Изучения тебя и твоего дара.

— У меня есть время подумать?

— Да, но завтра с утра мне надо знать твой ответ, свободен! — полковник слегка расслабился, но его любимое «да» почему-то не вернулось.

«Изучать — ставить эксперименты надо мной?», думал я, выходя наружу. Стоит ли это обещанных мне денег? Как-то совершенно негативно подхожу к тому моменту, что надо мной будут проводить опыты. Я не какой-нибудь галчонок из «Простоквашино», чтобы меня в поликлинику для таких целей сдавать.

«Нафига мне вообще эта домина?», я аж остановился, пытаясь обдумать этот момент. Меня ждет четырехлетнее обучение в училище. Это сорок восемь месяцев. Сколько мне надо потратить за это время на минимальное содержание этого комплекса сооружений? Почти сто пятьдесят тысяч рублей! Это, мать его, почти моя десятилетняя зарплата на должности исследователя в «НИИФиГА», бешеная сумма.

Даже если у меня получится прыгнуть выше головы и получить какой-нибудь седьмой ранг на предстоящий в сентябре испытаниях, то вся стипендия будет уходить на покрытие затрат.

В этом мире у меня нет семьи, то есть дом будет пустовать всё то время, которое я буду в армии. Продать его? А можно ли так сделать? Надо поинтересоваться у Никиты. Думаю, что он должен быть в курсе этого.

Пока что зреет уверенность в том, что мне попросту надо отказаться от столь «щедрой» награды. В крайнем случае — можно попросить выдать мне её в денежном выражении, так куда приятнее. Свой домик есть, бабки на руках будут. Потом уже и можно будет думать, что с ними делать и куда их тратить.

Ладно, оставлю это для вечернего обдумывания, сейчас у нас будет первая лекция, которая должна плавно перетечь в практические занятия.

Название у неё весьма интересное: «Введение в боевую дисциплину». Не совсем понимаю, что и куда вводят. Все, вроде как, просто. Там — враг, его надо убить или пленить, что мне могут полезного рассказать?

Занятие проводится в одной из аудиторий главного корпуса, так что долго мне идти не пришлось, я даже не опоздал к старту. Мои товарищи заняли мне место, так что сидим мы на третьем ряду. Не в самом начале, как самые настоящие ботаники, но и не в конце, как бездельники и ленивцы, пойдет.

Начало урока ознаменовал самый обычный звонок, столь хорошо известный мне как по школе, так и по университету. Под его трели в огромный зал зашёл плотный седой мужчина с каким-то огромным количеством шрамов как на лице, так и на ладонях. Вот уж кто точно знает про боевые действия не понаслышке.

Ему не пришлось даже произнести слово, чтобы все заткнулись, прекращая балаган. Разговоры и так моментально стихли, едва мы заметили этого сурового лектора.

— Меня зовут Александр Минин, название предмета, который я буду у вас вести, вы и так должны знать, пусть оно мне и не нравится, — не ожидал, что у него будет такой голос. Он куда лучше подошёл бы для оперного певца, нежели для воина.

— Понятия не имею, что каждый из вас думает про службу в армии в мирное и военное время. Уверен лишь в том, что никто не может представить, что вас ждет на самом деле… — ну вот, неужели сейчас начнётся стандартная накачка патриотизмом?

— … Война — грязь, боль и смерть. В ней нет ничего романтического, интересного и забавного, особенно когда смотришь, как рядом погибают твои друзья и товарищи. Выбросьте из головы все просмотренные фильмы и прочитанные книги, в них нет ни капли правды о том, чем вам придётся заниматься. Всего сто лет назад от дизентерии и перебоев с поставками жратвы на границе с Персией погибло больше народа, чем за время боевых действий!

Ладно, отбой. Начало мне уже нравится. Этот мужик явно поставил для себя в качестве цели выбить из наших голов розовые мечты о глупых подвигах по спасению этого мира от врагов.

— Обычным солдатам должно быть плевать, из-за чего началась война, но вы — не они! Мало того, что практически все тут — аристократы, так вы ещё можете стать гусарами, элитой наших войск! Причем вы не только будете быстрее бегать, выше прыгать и убивать больше врагов, вы обязаны уметь думать лучше, понимать происходящее и находить идеальный выход из любой ситуации! Начнём с самого простого! С того, что происходит до начала боевых действий…

Полтора часа лекции, коротенький перерыв на десять минут, после чего ещё столько же. Это время пролетело настолько незаметно, что я сам умудрился удивиться.

Самое странное, что Минин не сказал ничего такого, о чем я бы сам не подозревал. Всё максимально логично, точно и понятно, от чего становится ещё интереснее.

«Кем же был наш лектор, если умеет так складно говорить?», задумался я в перерыве. Фамилия, вроде как, относительно известная для меня, вроде его предок должен был быть купцом. Или история тут слегка иначе развивалась?

Потом уточню у Коли или Никиты. Так вот, он с такой уверенностью расписывал все дипломатические ходы, которые предпринимают различные страны в попытках не допустить войны и вооруженных столкновений, что у меня закрался вопрос. Он не забыл, что из нас готовят не дипломатов, а воинов?

— …если все усилия переговорщиков не приводят к нужным результатам, тогда в дело вступаем мы, но это уже завтра, — под звук звонка закончил свою лекцию Александр и первым, слегка прихрамывая, покинул безмолвную аудиторию.

Странно, но никакого обсуждения его слов у нас не было. Да и о чем говорить, если он и так всё максимально разжевал и переварил? Осталось лишь маленькое сожаление, что столь интересный рассказ прервался на обед, после которого нас опять ждут силовые тренировки.

— Слушай, а какое население в стране? — внезапно решил уточнить я у Коли, едва мы закончили прием пищи.

— Где-то пятьсот миллионов, — прикинул мой сосед. — А что?

— Да я вот прикинуть пытаюсь…

Эту цифру я и так в учебнике видел, просто уточнить хотелось. Всего-то и разница, не было в этом мире революции и двух мировых войн, а населения практически в три с половиной раза больше, жесть, конечно.

Так вот. Страна, где проживает полмиллиарда человек. В ней всего одно училище, где готовят тех, кто станет элитой войсковых соединений. Причем курс — сотня человек. Не десять тысяч, даже не тысяча. Всего сто душ, из которых пятерка уже вылетела и потеряла возможность дойти до конца обучения.

— Поэтому и элита, — развел руками идущий рядом Никита. — Если тебе надо лист бумаги пополам разрезать, ты же возьмешь обычные ножницы, а не попытаешься воспользоваться бензопилой, верно?

— Не совсем понял, — пусть намёк более-менее логичен, но непонятно, с кем он сравнивает ножницы, а с кем — бензопилу.

— Хмм… Подожди немного, я попытаюсь сформулировать мысль, — попросил задумавшийся Никита.

Ему потребовалось минут пять, мы уже практически добрались до тренировочной площадки. Сегодня — последний день, когда мы будем заниматься на ней. Сдаем нормативы, показываем комиссии, что с лёгкостью проходим её, после чего нас переводят на что-то более серьезное.

— Гусары — острый скальпель. Им можно как сделать надрез, чтобы пропустить внутрь что-то посерьезнее, так и отрезать что-то лишнее, не привлекая к этому бензопилу, которая не пролезет в маленькое отверстие. Во! — довольный собой Никита озвучил расшифровал свою мысль.

Переспрашивать не стал, пусть мне не всё и понятно. Получается, что мы — какая-то ударно-диверсионная группа, которую будут совать во все задницы этого мира.

Понятно, зачем мы так много бегаем. Чем больше, тем лучше, вдруг потребуется срочно сваливать с опасной точки? Пару лет таких тренировок, так мы без проблем сможем марафон от Москвы до Пекина преодолеть по бездорожью.

Окей, а какой смысл, в таком случае, от тех самых боевых медведей, о которых мне рассказывали? А, ну да… Я же не просто так сказал «ударно-диверсионная». Бронированные мишки явно пригодятся, если нам придётся нахрапом что-нибудь штурмовать. Уверен, у них куда больше подвижности, чем у танков, не просто же так их тут используют, да?

Вспоминаю примеры из своего мира с рыцарскими лошадьми, чьё обучение тоже было очень важным. Где-то вовремя лягнуть противника, где-то — увернуться от удара и наскока. Понятно, что с изобретением огнестрельного оружия, забуду уже про арбалеты, конница ушла в прошлое.

Уверен, тут что-то нахимичили с медвежьей шерстью, из-за чего она не уступает по бронепробиваемости каким-нибудь лёгким танкам, иначе и представить не могу, какой смысл использования этого символа Российской Империи в боевых действиях.

Стоит ли говорить, что весь наш курс не только уложился в норматив, установленный для данной полосы препятствий, но и установил очередной рекорд по скорости её прохождения? Причем не только индивидуальный, но и групповой.

Комиссия, в составе которой присутствовал полковник вместе с десятком неизвестных мне личностей, довольно подписала приказ о повышении сложности тренировок, после чего свалила отмечать наш успех.

— Слушай, а кто вместе с полковником был? — вполголоса спросил у Никиты.

— Начальник генерального штаба, личный порученец о… Михаила Романова, парочка командующих армии, остальных не узнал, — перечислил парень, запнувшись разок.

На это я и внимания не обратил. Серьезные лица к нам приехали, причем не похоже, что полковник робел перед ними.

— Ты смеешься? Они вместе с императором ещё на границе с персами воевали. С тех пор и дружат, — пояснил Никита.

— И он до сих пор всего лишь полковник?

— Контузило его сильно, выше уже не забраться, да и сам не особо хочет. Но, поверь, в его руках куда больше власти и авторитета, чем у всех остальных генералов нашей армии.

— Кстати, а как зовут его?

— Анатолий Кутузов. Да-да, внук того самого Михаила Кутузова, который турков гонял, а потом и французов. Мощный клан у них, много что контролируют.

— И что?

— М-да… — протянул Никита, иронически взглянув на меня. — В субботу опять увольнительную обещают. Пить точно не пойдем, мне хватило этих выходных, сходим в книжную лавку, я покажу, какие учебники тебе купить надо, чтобы такие дурные вопросы не задавать. Порой кажется, словно ты с Луны свалился.

Палево, чёрт побери. Ну а что поделать, блин, интересно же! Я учусь в училище под руководством внука Кутузова! Своими руками, можно сказать, прикасаюсь к истории.

Кстати, это же сколько ему лет, получается? Под сотню, походу, хотя больше сорока я бы ему никогда в жизни не дал. Может мне и не врали, когда говорили, что те двадцать лет, которые надо отслужить в армии для получения дворянского титула, совсем немного?