Гуркха и Владыка Вторника

Глава 2: Город внизу

Следующим утром Гурунг принес картонную коробку. Внутри была баночка и отполированный черный объект, формой и размером напоминавший позвонок. Баночка была наполнена гелеобразной жидкостью, в которой плавало блеклое, очень маленькое существо: сплетенное из люминесцентных волокон, почти живое, излучающее странную жизненную энергию, оно напоминало медузу. Мелек сконфуженно уставился на эти предметы.

– ЛМА, – сказал Гурунг, указывая на черную кость. – Личный медицинский аппарат. Торчал в моем позвоночнике, пока не вытащил.

Он поднял рубашку и показал шрам на пояснице. Взял в руки баночку, отчего медуза завибрировала.

– А это называется эхо. Устанавливается в мозг, когда тебе семнадцать-восемнадцать. Растет, пока не становится его частью. Я его достал. Почти у каждого человека есть два этих аугмента. Говорил же, мы теперь технологическое чудо. ЛМА следит за телом и сохраняет тебе здоровье. Еще он изготавливает наниты, чтобы люди вносили вклад в сохранение окружающей среды. Налог, так сказать. Эхо позволяет взаимодействовать с виртуальностью прямо из мозга, так что все коммуникации и виртуальное общение телепатические. К тому же, с его помощью можно управлять транспортом, домами, синтезаторами еды. Люди, которые отказываются от этих аугментов, считаются рецидивистами.

– Как мы с тобой, – заметил Мелек Ахмар. Он постучал по баночке. Медуза странным образом завораживала.

– Мы скоро отправимся в город. Хочу предупредить, что без них Карма не посчитает нас гражданами, и за нами будут пристально наблюдать. Прошу, веди себя соответственно.

– Я буду вести себя, как посчитаю нужным, – ответил Мелек Ахмар. – Но я удержу руку, пока не оценю, какие силы сможет на меня обрушить город. Зачем ты извлек эти чудеса из своего тела?

– Эти штуки… – сказал Гурунг. – Карма ведет счет с их помощью. Она почти способна читать твои мысли. Меня изгнали из города, так почему я должен держать эти бейджики в своем теле?

– Ты как Меммион, человечек, – Мелек Ахмар одобрительно хлопнул Гурунга по плечу. – Ты отказываешься преклонять колена. Ни один джинн не склонился бы перед таким унижением.

– В городе есть джинн, о великий.

– Отыщем и приведем к славе! – сообщил Мелек Ахмар. – Но сначала мне нужно изучить эту виртуальность. Я должен наверстать четыре тысячи лет сплетен.

Дорога в город был извилистой и вымощенной камнем. В былые годы, прежде чем воздух стал ядовитым и враждебным, по ней поднимался поток туристов, альпинистов и пилигримов. Люди в то время были в основном прикованы к земле. Это беспокоило Мелека Ахмара. Когда-то воздух был владением джиннов и птиц, и птицы не считались, поскольку большей частью были безмозглыми. Разум вышних сфер был представлен исключительно джиннами. Теперь люди парили с помощью невидимых нанотехнологий, носились вокруг на небольших гондолах, пролетали огромные расстояния на ракетах. Говорят, они полностью управляли гравитацией на далеких космических станциях. Сейчас он уже понимал эти термины и осознавал, как далеко они зашли за последние несколько тысяч лет. Еще, конечно, они запороли планету. И где джинны? Неужели мы полностью уступили Землю? Неужели их технология нагнула нашу магию? Немыслимо.

Они больше не использовали дороги. Все дороги мира каким-то образом лишись жизни, наполненные одинокими машинами, ковыляющими мимо рекламных щитов и брошенных, медленно ржавеющих стоянок. Это было странно. И никто не жил за городом. Невидимый холокост вынудил людей скучиваться в компактных городах, а природа тем временем медленно и начисто изглаживала следы человечества. Можно было подумать, что природа выиграла этот раунд, но Гурунг уверил его, что воздух отравлен, что без наноботов живые существа здесь жить не могли и почти все крупные млекопитающие погибли. Однажды они встретили изуродованного козла с двумя головами, что подтвердило слова Гурунга. Мелека Ахмара не заботили нанотехнологии или человечески болезни. Он откусил обе головы, а потом съел и остальное животное. Гурунгу это показалось забавным. Мелкий хом сидел на камне и наблюдал, покручивая свой большой нож и поедая орехи. Казалось, у него неистощимый запас.

На дороге не было путешественников. Прогулка здесь была смерти подобна. Гурунг носил маску и маленькую канистру, которая пыхала спасительными нанитами. Каждый дюйм его тела был покрыт специальной тканью. Он следовал лоции ветров и течений, прыгая от острова к острову подобно Васко да Гаме, останавливаясь в оазисах хорошего воздуха, огибая плохие участки, так что путь их растянулся на неделю, затем на две, и три. Это должно было стать эпической дорогой приключений и самопознания, но на самом деле было просто скучно. Мелек Ахмар прорвался бы по прямой, но слегка запутался в этом причудливом новом мире, так что следовал за человечком, восстанавливая силу. Однако злость его росла и ко времени, когда они дошли до границ долины, он был готов разнести кого-нибудь на атомы.

Наконец добравшись на рассвете к городу, джинн понял, что Гурунг тщательно продумал их прибытие. Первый взгляд ошеломлял. Солнце поднималось позади города, и он переливался всеми оттенками золота и меди куполов, пагод и металлических башен, невероятно грациозных шпилей и кристаллических сфер, и здесь была вода, льющаяся с небес, и деревья, растущие кронами вниз, закрепленные бог знает на чем… Катманду был прекрасен, он потрясал, он был волшебством.

Через мгновение Мелек Ахмар хмыкнул и сплюнул. Он был Королем Марса. Такие красоты его только раздражали.

– Это чудо мира, правда? – спросил Гурунг.

– Да, чудесно, – сказал Мелек Ахмар. – Могу представить маленьких хомов, вышагивающих по нему подобно петухам. Я хочу растоптать его, вскрыть эти летучие сферы. Я хочу выдрать те деревья вверх тормашками и ковырять ними в зубах. Однажды мы жили в городах. Я их ненавидел.

Да, и к сожалению в те день и ночь, когда эта выгребная яма Гангаридай наконец исчезла, я был пьян до изумления, вырубился в руинах Мохенджо-Даро и пропустил все веселье.

Гурунг улыбнулся. Он всегда улыбался.

Может он тронутый?

Они вошли сквозь Западные Врата.