Гуркха и Владыка Вторника

Глава 13: Ужин в Золотой Башне

– Этой ночью, Владыка Вторника, ты станешь Богом-Королем города.

Бхан Гурунг отвесил особенно низкий и затейливый поклон. В лексиконе телесных движений Гурунга, изучению которого Мелек Ахмар посвятил себя всерьез, жест был особенно зловещим, поскольку предрекал, что он собирается втянуть своего господина в нечто особенно вопиющее.

Его рот был набит картошкой и мясом яка, так что Гурунг застал его врасплох, и к моменту, когда он проглотил, возможность сбежать уже была потеряна.

– Этой ночью я играю в нарды с РеГи, – Мелек Ахмар вложил в ответ столько достоинства, сколько смог собрать.

– Нет, сир, мы готовим себя к историческим событиям.

– Этой ночью у меня болит живот…

Гурунг лишь скользнул взглядом по столу, ломящемуся под разбросанными останками цельного яка, плюс заправки, гарниры, соусы, наркотики и притирания, призванные придать упомянутому яку приятный аромат, но этого было достаточно, чтобы донести клятое послание и заставить Мелека Ахмара еще дальше отступить в рутину истасканных оправданий. Проклятый гуркха специально его обижал, здесь сомнений не осталось, и отбиваться от его блеклой улыбки было утомительно.

– Слушай, Гурунг – сейчас не время для безрассудных поступков, мы набираем карму с фантастической скоростью, да, спасибо твоему плану, и мы должны наслаждаться жизнью, закатить вечеринку, одарить наше стадо с беспримерной щедростью… – сказал Мелек Ахмар.

– Повелитель, я предлагаю не безрассудные действия.

– О, здорово, ну, значит все в порядке. – Я тебе не верю. Каждое действие, которое ты предлагаешь, безрассудно. Ты самый неудовлетворительный слуга во всей истории служения.

– На самом деле, всё, что я предлагаю – покинуть этот сад, каковой, при всей очаровательности его бесконечного разнообразия, начал приобретать зловонный аромат и…

– Зловонный?

– Нет сомнений в комбинации твоего великолепия с дурманом трав леди, но зловонный аромат определенно присутствует. Я только предлагаю прогуляться снаружи, социализироваться в городе, нанести пару визитов.

– Прогуляться куда?

– В золотую башню, так зримо портящую наши закаты.

– Мы не атакуем башню, – сказал Мелек Ахмар. – Я запрещаю!

– Атакуем? Что ты, повелитель, мы желанные гости.

– Что? Башня твоего смертельного врага, башня, на которую ты смотришь часами, поедая фисташки и непристойно поглаживая нож, эта башня?

После чего Бхан Гурунг взмахнул написанным от руки на дорогой бумаге письмом, запечатанным настоящим воском, которое действительно включало приглашение на ужин в полночь, вкупе с заботливым списком паролей, чтобы минуть охрану. Оно было подписано Гамилькаром Панде.

– Кто он?

– Он шериф, орудие в руках Кармы, ее предохранитель. Смехотворная идея, очковтирательство, но он человек, думающий, что действительно достоин своей должности. Он слишком глуп, чтобы понимать свою марионеточную роль, а значит опасен по-своему, поскольку может выкинуть что-нибудь непредсказуемое, как это письмо. Карма дала ему карт-бланш и он пригласил нас в башню. Мы не навлечем на себя кармических потерь за то, что случится этим вечером.

– Это ловушка.

– Ловушка эффективна только если может проглотить добычу.

– Хммммфф. В этом городе нет силы, способной меня проглотить. – Ты подбиваешь меня говорить подобные вещи, и я вижу, к чему все идет, Гурунг, ты ублюдок, мне не будет покоя, пока проклятая башня не рухнет. Будь проклят день, когда я тебя встретил.

Так, в одиннадцать часов, два джинна и один Бхан Гурунг спустились по улице из сада, повернули вправо, на бульвар, а затем налево, мимо цветочного магазина, мимо компании гуляк в садовом баре, где их узнали и пришлось отказываться от множества предложений выпить, мимо импровизированного концерта, развернувшегося рядом с мостом из сварочного железа через одну улицу, хотя РеГи замешкалась на несколько мгновений, обратив мечтательный взгляд на очень симпатичного парня, похожего на к-поп идола, который вовсю выдавал хиты, вышагивая по сцене весь такой взмокший и показушный.

В любом случае, несмотря на эти заминки, в периметре башни они оказались слишком скоро, вооруженные для войны, с безошибочными намерениями. У него была кувалда, впопыхах заклятая ослепительным голубым светом, не Булава Одного Удара, но правда, та штука была слегка проблематичной в лучшие времена, ее практически невозможно было отложить и не разрушить что-нибудь случайно, и люди не слишком радовались неожиданным кратерам, и как следствие проклинали его и распространяли о нем гнусные истории. Нет, Молот Рассвета был эффектней, изящней и пользоваться им было проще.

РеГи воинственно зажала самокрутку в зубах и уверила его, что скрывает другое оружие грандиозных пропорций, что, учитывая ее готский вампирский плащ черного цвета, могло оказаться правдой. У Гурунга был его нож и характерный безумный взгляд, чего было достаточно.

Двор башни был огорожен и врата предсказуемо закрыты. Три дрона размером с кулак тревожно загудели и начали приближаться, когда они замедлились. РеГи взмахнула руками и ее поле искажения ожило, мощное и полное жизни, словно дикий лес, что она вырастила в альтернативном Саду Грез. Дроны замедлились и накренились, когда бесчисленное количество деталей внутри них отказалось работать на квантовом уровне, а затем РеГи сделало нечто, включившее в поле энтропию, и они принялись осыпаться, ржаветь и распадаться, старея на глазах, пока не осталось три очень хилых, близоруких дрона упорно их продолжавших сопровождать, ворча и делясь своими болями и хворями с помощью электронных вздохов.

Тем временем Бхан Гурунг испробовал первый пароль на ручном тачпаде и врата скользнули в сторону, даруя им доступ к короткой, посыпанной гравием дорожке, аккуратно подровненной неизвестным механическим садовником. Их шаги устрашающе хрустели на камешках, пока они приближались к тяжелой двойной двери из дерева, украшенной резными драконьими мотивами.

– Пожалуйста, позвольте мне, – сказал Мелек Ахмар.

Он замахнулся молотом и вмазал им прямо в центр головы тупого дракона. Эффект был отрадным. Дверь просто дезинтегрировалась, забирая с собой несколько тысяч баллов стоимости невосстановимой двухсотлетней резьбы по дереву. Они протопали в большой, прохладный, белый вестибюль, мраморный и пустой, чем-то напоминающий дорогой мавзолей.

– Стой, – голос зазвенел со всех сторон. Из углублений в потолке появились дроны размером с шарик, рой металлических пчел, сулящий летальную кинетическую силу. – Первый Селюк и Второй, а также Леди Сада. Вы были идентифицированы. Прекратите незаконные действия. Это Карма.

РеГи врубила свое поле и они мгновенно покрылись его таинственным щитом. Мелек Ахмар, как положено королю воинов, стоял расслабленно, небрежно перехватив кувалду левой рукой. В эту эпоху всё и всегда записывали. Приходилось постоянно принимать гламурные позы.

– Тираническая машина Карма, – сказал он. – Ты тоже здесь? Удачно.

– Я повсюду, – ответила Карма. – Но да, этим вечером я в основном здесь.

– Отлично, в таком случае я смогу в основном тебя убить, когда вскоре превращу это место в щебень.

– Я не могу быть убита, Первый Селюк, – заметила Карма. – Но мои алгоритмы прогнозируют, что ты можешь, несмотря на твое происхождение. Я требую, чтобы ты покинул город, Первый Селюк. Нанесение тебе вреда не в моих предпочтениях.

– Думаю, мы оба знаем, что я не уйду, – в голосе Мелека Ахмара промелькнул легкий намек на сожаление. Он бросил злобный взгляд на Бхана Гурунга, который фланировал с типичным для себя ухарским видом. Красный Король не бежит от битв с Богами-Машинами. Неужели мной настолькоохренительно просто манипулировать? Надо над этим поработать…

– Меня зовут Мелек Ахмар, я Красный Король, Владыка Вторника, и прочая, и прочая, уверен, ты обо мне слышала, а даже если и нет, мне ПОХЕР!

Он закричал, потому что именно в этот момент на него со сверхзвуковой скоростью спикировали дроны-пчелы, с явным намереньем выдирать куски его тела. К счастью, РеГи следила за происходящим. Ее поле искажения притянуло всю троицу спиной к спине, а затем потемнело, стало твердым щитом, посверкивающим по периметру электрическими разрядами. Кинетический рой спикировал и отскочил от щита, рикошетя по залу, пробивая дыры в гладких мраморных стенах. После пяти минут восхищения ее работой, Мелек Ахмар обрушил массивную волну силы, ударный порыв, попросту превративший всех дронов в пыль.

– Я разочарована, что дошло до этого, – сказала Карма. – Мы обвиняем вас в сознательном разрушении городской собственности и отказе разойтись. Полковница Шакия. Вы можете принять командование обороной башни и ликвидировать противника.

– Непременно, – без запинки ответила полковница Шакия, ее голос пустил по разрушенному залу еще одно эхо. – Благодарю вас, леди и джентльмен, за вашу демонстрацию. Я полковница Шакия из Обороны. Прошу отметить, что на данный момент я авторизирована к использованию огня на поражение. Считайте это последним шансом отступить, прежде чем я высеку вас, словно псов, пока на ваших спинах не останется кожи.

– Ее голову я тоже хочу, – сказал Мелек Ахмар.

– Они на вершине, – ответил Гурунг и побежал к лестничному пролету.

Лестница была широкой и глубокой, спиральная монструозность из мрамора, тянущаяся все выше и выше. РеГи застонала, когда они до нее добрались.

– Ты хочешь, чтобы я карабкалась до самого верха?

Гурунг усмехнулся.

– Ты стала несколько пухловатой, Леди Джинна, если позволишь сказать. Парочка ступеней будут тебе полезны.

РеГи оскалилась. Что было ее нормальным выражением лица, а потому не сумело донести всю глубину того, как она сейчас оскорбилась.

Мелек Ахмар наполовину ожидал, что на лестнице будут ловушки, как это случалось в старые дни, с шипами и ямами, и горячим маслом, выливающимся из горизонтальных бойниц, но их оставили в покое, пока они не поднялись до следующего этажа. Двойная дверь была широко распахнута, и они видели величественных холл, наполненный драгоценными артефактами – и все сверкало золотом.

Полковницу Шакию совершенно не волновали эти вещи. Из двери напротив выехала пара больших дронов, которые плевались жидким огнем и раздавили бесценную статую древней цивилизации Пала. Их окатил жар, от которого они спрятались, скорчившись под сферическим щитом РеГи. Мелек Ахмар расхохотался, потому что ну кто нападает на джиннов с огнем, в конце концов, а потом вспомнил, что Гурунг, скорей всего, не испытывает к пламени той же нежности, и в любом случае, это был какой-то нечистый, фосфорический жар, некомфортный и возможно даже вредный для него, и РеГи немного вспотела, так что он выступил из сферы и атаковал дронов просиявшим молотом. Они развернулись ему навстречу и в этот секундный промежуток он выстрелил пригоршней воздуха, первородным давлением своего поля, которое хряснуло их о стену. Он ударил Молотом Рассвета, низводя дронов до запчастей.

После этого была нескончаемая битва на ступенях, жестокая и на ближайшей дистанции. На лестничной площадке третьего этажа их окатили жидким азотом, а затем какими-то ЭМИ-волнами, а на четвертом старинные дроны использовали кинетическое оружие. Враг варьировался от сфер размером с футбольный мяч, до машин с муравья, но Мелек Ахмар прорвался сквозь них только с несколькими царапинами.

– Легко! – проревел он. – И весело! Наконец хорошая драка!

– Вот и нет, – прошипела РеГи сквозь сжатые зубы.

– Они нас загоняют, – сказал Гурунг. – Тестируют.

– Агась. Карма наблюдает за нашими реакциями на разные атаки, – отозвалась РеГи. – Составляет схему наших способностей.

Мелек Ахмар поморщился.

– Коварная дьяволица.

Хорошо, что я еще не явил все великолепие своей мощи. Эти идиоты думают, что я какой-то чурбан с молотком.

– Я думала, нас пригласили, – сказала РеГи.

– Не все они заодно, – ответил Гурунг. – Это можно использовать, когда мы доберемся до вершины.

РеГи легко разрушала антигравитацию, а те ультрасовременные дроны были убийственно дорогими, что, очевидно, сообразила и полковница Шакия, поскольку теперь она присылала им очень старые, механические машины, работающие на шестеренках, кошмарные наваждения, похожие на боевых коне-псов, с полными пастями скверных новостей и четырьмя копытами. У части из них были скорпионьи хвосты с ядовитыми жалами, проросшие из лопаток. Эти были проблематичными, они использовали инерцию, чтобы пробиться сквозь поле искажения, а их внутренние механизмы лучше сопротивлялись большинству трюков РеГи.

Мелек Ахмар притянул свое поле к коже, уменьшая его до покрова толщиной в миллиметр, тверже вольфрама, значительно тверже любого известного человеку металла, однажды он так прошел сквозь пламя дракона, сквозь центральное пламя в ядре Земли. Это было одной из его специализаций, в старые дни его называли Ахмаром Стальнокожим, даже легендарное копье Курикена затупилось о его грудь. Разумеется, этот тупой Гомер украл его историю и славу, и отдал ее жалкому Ахиллу, а потом еще соткал вокруг нее огромную, нудную поэму. В суде джиннов по этому поводу рассматривалось дело.

Он махнул остальным, чтобы отступили, и позволил первым трем коне-псам себя атаковать, насмехаясь над их жалами и шипами в пасти, отскочившими от его доспеха. Он обрушил молот на голову первого, размозжил ее на части, а затем поморщился, когда эта штука продолжила нападать, будто ничего не случилось. Двое других повисли на его руках и пытались его повалить. Гурунг метнулся в сторону, смехотворно отважный, и каким-то образом его нож воткнулся в слабое место рядом с подбрюшьем поврежденной гончей, быстрый, непринужденный тычок сквозь сталь, заставивший коне-пса опрокинуться и повалиться на ступени, лягаясь, словно забитое животное, не способное встать на ноги.

– Гироскоп, – сказал Гурунг, торопливо отступая за щит РеГи. – В головах ничего нет. Их мозг в брюхе.

В добром здравии Мелек Ахмар обладал ужасающей силой, совершенно не связанной с его полем искажения. Он поднял руки над головой и оторвал нападающих от земли, и, пока они извивались в воздухе, бил их друг об друга, пока не начали отлетать детали, а они издавать скулящие машинные визги, до странности напоминающие настоящих собак.

Вперед и вверх, в оргии насилия, устилая путь деталями, маслом, металлом и, время от времени, кровью, когда они получали небольшие порезы и царапины. Их замедляло само количество и разнообразие оружия в распоряжении полковницы Шакии, пока даже энтузиазм Мелека Ахмара не начал угасать. После бесконечного марша они достигли предпоследней двери, где стены начинали загибаться вверх, вершина башни существенно сужалась по пути, а ступени стали значительно короче, уже не мраморные, но из функциональной стали – и было понятно, что за следующей дверью осталась только одна комната в самой высшей точке. Здесь дверь была из толстого, полированного металла, очевидно несокрушимая, и когда они добрались до площадки, то услышали за собой движение, и часть лестницы плавно опустилась, отрезав им отступление. Здесь, наконец, они оказались в бутылочном горле, убийственном поле, с любовью подготовленном полковницей Шакией и ее хозяйкой Кармой.

– Как бы мне ни нравилась наша игра, должна попросить вас сдаться, – сказала полковница Шакия, ее голос эхом разносился по площадке. – Дверь непробиваема даже для вас, Первый Селюк. По сути дела, вы в металлическом ящике. Карма проанализировала ваши возможности и подготовила множество разнообразных дронов, чьи атаки на данный момент имеют шестьдесят восемь процентов вероятности проникновения сквозь вашу защиту. Эти проценты поднимутся, когда мы продолжим тестирование. Под конец вы падете, джинн или не джинн.

Мелек Ахмар оскалился. Наконец достойный противник.

– Ссать я хотел на ваши шестьдесят восемь процентов. Я джинн-король Мелек Ахмар, Один из Семи. Вы проанализировали лишь каплю моей силы. Я могу обратить в прах весь этот город.

– В таком случае мы в тупике, – ответила полковница Шакия. – Карма подготовилась даже к подобной возможности. Если будет высвобожден полный потенциал вашей силы, я авторизирована использовать Кью-бомбу. Я не способна объяснить конкретную физику, но ее основная функция – сбросить все квантовые состояния в радиусе действия, по сути преобразовывая территорию в первичный бульон. Меня уверили, что даже ваш так называемый «эффект искажения», возможно опирающийся на экзотическое поле небарионного типа – даже он может быть разрушен, хотя нам не хватает данных, чтобы провести точную симуляцию. Сейчас Карма исходит из того, что ваше поле должно быть наложением призрачной вселенной, предыдущей итерации нынешнего мира, печальный пережиток, что отчасти делает вас призраками, реликтами мертвого, отдаленного прошлого. Я отвлеклась. Ваш выбор ясен. Либо покиньте город, либо мы все умрем очень необычной смертью. Честно говоря, мне все это наскучило, так что умоляю вас – решайте быстрей.

– Наскучило? – взревел Мелек Ахмар. – Наскучило?!

– Или третий вариант, – подмигнул Гурунг. – Мы открываем дверь.

Он приложил ладонь к двери, пробормотал заклинание и как по сезам откройся металлические плиты разъехались в стороны.