Грязная игра

Глава 11

По пути вниз Анна Вальмон сорвала с себя форменные тунику и брюки, оставшись в маленьком вечернем платье. Сбросив и ботинки с носками, она стала неотличима от любой другой девушки из высшего общества, бегством спасающейся из здания. Маленькая сумочка, до этого закреплённая вокруг талии и спрятанная под блузкой, превратилась в клатч. Она сорвала парик, обнажив светлые волосы средней длины, взъерошенные по последней моде, надела тёмные очки и позаимствовала туфли у Ханны Эшер. Затем немного ускорила шаг, нагнала спешащую к выходу группу людей и легко смешалась с ними. К тому времени, когда мы добрались до входных дверей, бесформенная невысокая брюнетка из персонала отеля бесследно исчезла. Высокая и стройная блондинка в чёрном платье нетвёрдой походкой покидала здание вместе со всеми остальными.

Вальмон была не дурой. Слуги фоморов в форме официантов поджидали снаружи, пристально изучая всех, кто покидал здание, своими пустыми глазами, чем-то напоминающими глаза земноводных животных.

— Я отвлеку их, а ты доставь её к машине, — негромко сказал я Эшер, когда мы выходили из здания.

Затем ткнул пальцем в ближайшего слугу и проревел:

— Ты!

Мужчина перевёл взгляд на меня. И я почувствовал, что остальные сделали то же самое. Хорошо. Чем больше глаз будет смотреть на меня, чем больше вероятность, что Вальмон удастся проскользнуть незамеченной. Я направился к слуге с видом человека, готового полезть в драку.

— Вы ребята вообще думаете, что творите? Я слышал, что суши принято делать из свежей рыбы, но это уже просто смешно!

Да, в юморе слуги фоморов были явно не сильны. Парень просто вытаращился на меня в ответ и нерешительно отступил на полшага назад.

— Я собираюсь подать в суд! — проорал я, широко размахивая рукой, будто пьяный. — Видите, на что теперь похож мой смокинг? Вы нанесли мне ущерб. Непоправимый ущерб душевному спокойствию моего гардероба!

Теперь на меня пялились уже все — эвакуирующиеся гости, персонал отеля и даже простые прохожие. Даже в Чикаго на улице нечасто встретишь с головы до ног заляпанных кровью увальней в изодранных смокингах, орущих во все горло. Орал я под аккомпанемент сирен, и они быстро приближались. Экстренные службы были уже на подходе. Копы на мотоциклах и патрульные машины уже начали прибывать, что было неудивительно, в самом-то центре города.

Слуга тоже это заметил и стал неловко переминаться с ноги на ногу.

— Ага, — сказал я уже тише. — Я не знаю, на кого из фоморов ты работаешь. Но передай своему боссу, что Гарри Дрезден вернулся, и он говорит ему держаться от Чикаго подальше. В противном случае я ему все зубы повыбиваю.

Я на секунду замолк и добавил:

— То есть, если, конечно, у него есть зубы. Но что-нибудь точно повыбиваю. По-любому. Так ему и передай.

— Да как ты смеешь ему угрожать? — прошипел слуга.

— Я лишь констатирую факты. А вам, ребята, лучше бы отсюда линять. Прежде чем я примусь разрывать на вас воротники и спрашивать полицию и журналистов, что не так с вашими шеями.

Некоторое время слуга злобно пялился на меня своими пустыми глазами. Затем резко повернулся и пошёл прочь. Остальные парни в форме официантов последовали за ним.

— Тонко, — услышал я голос Кэррин.

Обернувшись, я увидел, что она стоит в десяти футах позади меня, скрестив на груди руки — так, чтобы легко можно было выхватить пушку. Если бы слуга и компания взялись за оружие, она занимала отличную позицию, чтобы вступить в бой и начать уравнивать шансы.

— Мёрф, — произнёс я. — Они выбрались?

— Ждут в машине, — она оглядела меня, и в её глазах вспыхнула мука. — Боже, Гарри. Ты в порядке?

— Немного больно. Немного жжёт. Да нормально всё.

Она подошла ближе.

— У тебя кровь на ноге. Не шевелись.

Кэррин опустилась на колени, и я неожиданно понял, что она права — моя нога кровоточила, штаны намокли, и кровь капала с обшлага прямо в арендованные ботинки. Она быстро закатала окровавленную ткань и сообщила:

— Тебя подстрелили.

Я заморгал:

— Чего? Я ничего такого не чувствую. Ты уверена?

— В твоей голени два пулевых отверстия, — ответила она. — И выходное такое же маленькое, как входное. Боже, ты, должно быть, был совсем близко.

— М240. Примерно с тридцати футов.

— Тебе повезло… кость не задета, и пуля прошла навылет, — она вытащила носовой платок и сказала: — Именно об этом тебя и предупреждал Баттерс. Ты даже не чувствуешь, что ранен. Я собираюсь перетянуть её, пока мы не сможем позаботиться о ней должным образом. Приготовься.

Она обернула ткань вокруг моей ноги и туго затянула. Я чувствовал лёгкое покалывание и жжение, но не более того. Я вдруг понял, что Зима пронизывает меня, словно ледяной ветер, притупляя боль.

А ещё я вдруг понял, что Кэррин стоит на коленях у моих ног. Зима во мне думала, что этот вид очень интересен. Что-то очень похожее на панику затрепетало в моей груди, что-то гораздо более энергичное и дестабилизирующее, чем страх, который я чувствовал в драке за несколько минут до этого.

— Э-э, ты права, — сказал я, заставляя себя отвести глаза. — Что мы здесь стоим? Пошли уже.

Кэррин поднялась на ноги и взглянула на меня. К беспокойству на её лице примешивалось ещё что-то, более мрачное. Но она лишь кивнула и произнесла:

— Машина здесь недалеко. Не отставай.

Сев в машину, я первым делом обернулся на заднее сиденье и оглядел Эшер с Вальмон. Кэррин уже заводила мотор, и мы отъехали как раз в то время, когда на место прибыла большая часть машин с мигалками. Вальмон смотрела в окно, выражение её лица сложно было прочитать за тёмными очками. Эшер глядела через плечо, не сводя глаз с улицы перед отелем.

Когда она наконец обернулась и перехватила мой взгляд, её лицо расплылось в широкой улыбке, а тёмные глаза засверкали.

— Чёрт, — сказала она, — а вечерок получился насыщенный.

— Для одних больше, чем для других, — заявила Кэррин. — Мисс Эшер, я собираюсь забросить вас назад на скотобойню, к вашему напарнику.

Эшер нахмурилась:

— А вы куда?

— Дрездена подстрелили.

— Когда? — заморгала Эшер.

— Когда меня вытаскивал, — сказала Вальмон, по-прежнему не отводя взгляд от окна. — Его подстрелили, когда он пытался прикрыть меня.

— Я отвезу его туда, где ему смогут помочь, — сказала Кэррин. — Передайте Никодимусу, что Вальмон с нами.

Эшер нахмурилась и глянула на Вальмон:

— Вы с этим согласны?

— Я не собираюсь встречаться с этим парнем без Дрездена, — заявила Вальмон. — И будь вы поумней, вы бы тоже не стали.

— Оставьте её, — тихо сказал я, — Эшер большая девочка. Она может сделать свой собственный выбор.

— Конечно, — ответила Вальмон.

Эшер некоторое время, нахмурившись, разглядывала меня, затем произнесла:

— Я много слышала о тебе.

— И что же? — поинтересовался я.

— Колдун, который стал Стражем, — сказала она. — А потом отказался охотиться на колдунов для Белого Совета.

Я пожал плечами:

— Верно.

— И они тебя не убили после этого? — спросила Эшер.

— Шла война, — сказал я. — Каждый боец был на счету.

— Ходили и другие слухи. Совсем дикие. Что ты помогаешь людям. Что ты готов драться с кем угодно.

Я снова пожал плечами. Это было немного больно.

— Временами.

— Он всегда такой? — спросила Эшер Кэррин.

— Только когда истекает кровью, — сказала Кэррин — Обычно не знаешь, как заставить его заткнуться.

— Эй, я ещё тут, — заявил я.

Кэррин посмотрела на меня со смеющимися глазами.

Я снова дёрнул плечом и устало произнёс:

— Ну ладно, ты права.

— Если ты такой крутой парень, — произнесла Эшер, — то как же вышло, что я не видела, чтобы ты надирал там всем задницы и закатывал в асфальт?

Я на мгновение прикрыл глаза. Мне не хотелось объяснять Эшер, что Зимнего рыцаря создавали в качестве машины для убийств, которая двигается, крушит всех направо и налево, но никогда не останавливается, чтобы подумать. Мне не хотелось объяснять ей, что может произойти, если я выпущу этого джинна из бутылки прямо посреди одного из главных отелей Чикаго. Кэррин была права. Раньше я сжигал дотла целые здания в мгновение ока. Пожар в «Пенинсуле» мог убить сотни людей. Если бы я дал волю инстинктам, которые навязывает мне Зимняя мантия, я погубил бы ещё больше народу.

Посреди всей этой схватки не на жизнь, а на смерть, мне страстно хотелось сорвать с неё вечернее платье и посмотреть, что будет потом. Но это во мне говорила Зима. В основном. И этим порывам я тоже поддаваться не собирался.

— Мы пришли туда не для того, чтобы убивать фоморов, — ответил я наконец. — Мы пришли за Вальмон. Мы её вытащили. Это всё, что требовалось.

— Если бы я не подоспела вовремя, эта штука разорвала бы тебя на части, — заметила Эшер.

— Значит, хорошо, что ты подоспела, — ответил я. — Ты внесла свою лепту. Я это признаю. Ты очень ловко обращаешься с огненной магией, хотя это непросто. У тебя к ней талант.

— Ладно, — сказала Эшер, явно смягчившись. — Ты и понятия не имеешь, сколько парней, с которыми я работала, отказывались признавать, что их спасла девушка.

— Да уж, — ответил я, поглядывая на Кэррин. — Это такое необычное ощущение для меня.

Кэррин фыркнула и остановила машину. Мы снова были у скотобойни.

— Передай Никодимусу, что к рассвету мы вернёмся, — сказал я.

Вальмон молча сняла немного великоватые ей туфли и вернула их Эшер.

— Конечно, — ответила Эшер. — Не вздумай умереть от кровопотери или ещё чего выкинуть. Нас ждёт интересная работа.

— Угу, — отозвался я.

Она снова сверкнула улыбкой, надела туфли и вышла из лимузина. Кэррин тронулась с места в тот же миг, не дожидаясь, когда Эшер войдёт в здание.

Я оглянулся на Вальмон:

— Ты в порядке?

Она сняла очки и улыбнулась мне краешком рта.

— Никодимус. Он действительно снова здесь?

— Да, — ответил я.

— И ты собираешься поджарить его задницу?

— Если смогу.

— Тогда я в норме, — ответила она и снова отвернулась к окну. — Я в норме.

Кэррин нахмурилась и секунду разглядывала Вальмон в зеркало заднего вида. Затем стиснула зубы и снова уставилась на дорогу.

— Куда едем? — тихо поинтересовался я.

— Ко мне, — ответила она. — Я позвонила Баттерсу сразу, как только в отеле врубилась сирена. Он будет нас ждать.

— Я не хочу больше никого в это впутывать.

— Ты хочешь сразиться с рыцарями Тёмного динария, — сказала Кэррин. — Ты правда думаешь, что справишься в одиночку?

Я устало фыркнул в ответ и прикрыл глаза.

— Так я и думала, — ответила она.

Покрышки лимузина шелестели по городским улицам, и я перестал обращать внимание на всё остальное.