Гроза Севера

Глава 11 Пятерка

После тестирования мы не спешили расходиться по комнатам. Многим хотелось поделиться впечатлениями и обсудить новую выходку комиссии. Именно поэтому мы собрались в гостиной. Сейчас здесь было просторно, потому как первокурсники давно разбрелись по комнатам, оставив гостиную всецело в нашем распоряжении.

— Что они себе позволяют? — негодовал Гаранин. — Если они проводят над нами какие-то опыты, пусть открыто говорят, потому как я никакого согласия на это не давал!

— Коль, не горячись! — Лиза села рядом и погладила парня по плечу, а потом обвила руками шею и обняла со спины. Ребята поймали на себе удивлённые взгляды сразу нескольких человек. Да ладно, даже я удивился! Ещё неделю назад Лиза стояла передо мной в нижнем белье с вполне определёнными намерениями, а сейчас они встречаются с Гараниным? Да, недолго музыка играла.

— Ребят, вас можно поздравить? — поинтересовался Валик.

— Можно! — мгновенно изменился в лице Николай и улыбнулся.

За Гаранина я был рад, только не совсем понимал этот ход от Лизы. Если это было искренне, то почему они раньше не особо общались? Банальная женская месть? Глупо. На холодный расчёт тоже не особо похоже.

— Меня тоже можно поздравить! — заявил Родион и взял в руки чашку с чаем на манер бокала. — Серафимовы официально стали вассалами Гараниных. Теперь наши дворянские дома будут действовать сообща.

— Серьёзно? — я смотрел на Родю и не мог понять куда делся прежний самовлюблённый и горделивый парень, носившийся повсюду с величием своего дома. Его отец погиб за то, что не захотел быть вассалом и вёл свою политику, а сын сдался буквально за пару недель. — Родь, а как же величие вашего дома и всё такое?

— Гордость сгубила отца. Достаточно было принять вассалитет Беловых, и тогда бы Серафимовы жили в Москве в шикарном родовом поместье и горя не знали. Я не намерен повторять его ошибки.

Понятно, маня величия никуда не делась, просто Серафимов нашёл надёжную защиту, чтобы их дом никто не трогал. Да, для этого им придётся делиться десятой частью доходов и участвовать во всех политических играх Гараниных, но за это они получают массу преференций. Вполне разумный шаг, но мне кажется, кто-то его надоумил. Сам Родион вряд ли бы догадался.

— За Гараниных и Серафимовых! — громко произнёс Родя и осушил чашку с чаем, а затем посмотрел на меня. — Арс, теперь ты понимаешь, почему я был против твоих шашней с моей сестрой? Она нашла себе более достойную пару.

— Если ты измеряешь достоинство кандидата богатством и влиянием, мне тебя жаль.

— Парни, не стоит ссориться и омрачать такую хорошую новость, — попытался примирить нас Гаранин.

— Коль, я за вас рад, а на Родю не обращай внимания, у нас постоянно такие перепалки.

— Да, Арс, вот ещё что! Я ухожу из отряда, — заявил Серафимов. — После ухода Елагина в пятёрке появилось свободное место, да и для толковых талантов всегда найдётся кого подвинуть. Теперь мы с сестрой будем в одном отряде под началом Гаранина.

— Коля, терпения тебе!

Я намеренно ничего не сказал Родиону, потому как он явно ждал моей реакции. После успеха с Чагиной и перехода под крыло Гараниных самооценка парня явно выросла. Не помешает её немного приземлить. Моё молчание здорово взбесило Родиона, и это читалось на его лице.

Чувствую, Гаранин ещё намается с этими фруктами. Он рассчитывал взять под крыло сильный и состоятельный дворянский род, но на деле нажил себе массу проблем.

Не стал провоцировать конфликт и решил удалиться, пока Родиону не захотелось вспомнить что-нибудь ещё и окончательно испортить всем вечер. На выходе из гостиной столкнулся с Авериным.

— Арс! Есть дело к тебе, — произнёс Пётр. — Ты ведь уже в курсе, что Серафимовы перебрались под крыло Гаранина? И я не о вассалитете, а о распределении пятёрок. У меня появилось свободное место после ухода Лизы.

— Я-то в курсе, а вот как ты успеваешь узнавать обо всём раньше меня самого — для меня загадка. А на счёт пятёрок, учти, я Зимина не отдам!

— А как насчёт того, чтобы объединить наши пятёрки? Соберём сильнейших талантов в одном отряде, а резервных будем держать во втором? Так мы сможем в любой момент менять составы и подходить с оптимальной тактикой к выполнению любой задачи.

— А что делать ребятам в резервной пятёрке? Довольствоваться тем, что есть?

— А им развиваться, чтобы попасть в основу. Наша задача — подтягивать их, чтобы всегда рассчитывать на помощь. Такая взаимовыручка выгодна всем.

— Нет, Петь, я такой подход не одобряю. В этом есть здравое зерно, и нам всем нужно уметь работать с разными направлениями талантов, а не привязываться к одному отряду, но со стороны это выглядит как предательство. Мол, мы будем только с сильными талантами, а вы развивайтесь, если хотите быть с нами. Уверен, что некоторые вообще уйдут, потому как посчитают себя недостойными или слишком слабыми. Я за то, чтобы подтягивать талантов внутри одного отряда.

— Это твоё мнение, я его услышал, — ответил Аверин.

Вернулся в блок и заглянул на общую кухню, чтобы перекусить, но и здесь меня ждало обсуждение состава пятёрки.

— Арс, кого возьмём на свободное место? — поинтересовался Кеша, который уже узнал об уходе Серафимова.

— Пока не думал.

— Может, Любавина?

Матвей, который присутствовал при разговоре, заметно оживился.

— Кеш, Матвей предсказатель, а нам позарез нужен стихийник, ты же слышал приказ ректора: в каждом отряде непременно должен быть целитель и стихийник, а остальные уже по желанию.

— Так-то оно верно, но где мы возьмём хорошего стихийника? Они на дороге не валяются, и всех толковых уже давно разобрали в пятёрки. Разве что переманивать с другого отряда, но как-то нехорошо получается.

— Никого мы переманивать не будем! — я хлопнул по столу, демонстрируя, что о таких вариантах не может быть и речи. Да, Родя в какой-то степени прав — я был негласным лидером в пятёрке, хоть и не стремился к этому. Решать нам всем вместе, но окончательное слово будет за мной.

Кеша не ошибся, когда сказал, что все толковые стихийники нашли места в пятёрках. Было всего четыре человека, которых оказалось по двое в других пятёрках. Кого-то из них можно пригласить к себе, но сначала нужно выяснить что это за ребята.

Задачу подыскать толкового стихийника, как ни странно, взял на себя Уваров. На всякий случай предупредил Кешу, чтобы он особо не усердствовал. Это не должно выглядеть как собеседование для устройства на работу. Скорее, это дружеская беседа, в ходе которой нужно понять сработаемся мы с человеком или нам не по пути.

Как и следовало ожидать, Кеша всё воспринял по-своему. Буквально на следующий день он огорошил меня отчётом:

— Арс, я поговорил со всеми кандидатами. В ходе ненавязчивой беседы удалось выяснить их предрасположенности и черты характера. По итогам опроса удалось отобрать двух кандидатов, которые с небольшой долей вероятности могут нам подойти.

От официоза у меня голова пошла кругом. Где их учат так разговаривать?

— Молодец, Уваров, Родина тебя не забудет!

— Что? — парень с явным непониманием смотрел на меня.

— Что? — уже спокойнее повторил я. — Кеша, я тебя о чём просил? Точнее, даже не просил, ты сам вызвался выполнить эту задачу.

— Найти стихийника, — произнёс Уваров.

— Верно! Не взять «языка», не разведать расположение врага, не допросить, а просто поговорить по душам и понять подходит нам человек или нет.

Кеша втянул голову в плечи и виновато смотрел на меня, поэтому я решил не перегибать палку.

— Ладно, что удалось узнать?

— В общем, нам может подойти два кандидата, которые согласны перейти в другую пятёрку. В одном отряде вообще шесть человек и два стихийника, поэтому проблем вообще не будет.

— Давай с этого претендента и начнём.

Претендентом в наш отряд оказалась скромная, я бы даже сказал слегка забитая девушка Анастасия Фирсова. Когда мы в полном составе подошли к ней пообщаться, она заметно засмущалась.

— Честно говоря, я не против перейти к вам. Конечно, если остальные не обидятся. У нас сложилась хорошая компания. Правда, на практике постоянно случаются неприятности и даже проблемы, из-за этого мы часто ссоримся.

Помню эти неприятности! На весенней практике эта пятёрка застряла в снежной буре и если бы не помощь спасательной экспедиции с «Печоры», у ребят были бы больше проблемы. После непродолжительной беседы Настя взяла время подумать над нашим предложением, а мы направились на собеседование с другим претендентом, которого отобрал Кеша.

— В ваш отряд? Да легко! — произнёс парень, когда мы озвучили своё предложение и тут же спрятался за наши спины, заметив неподалёку компанию первокурсников. — Только есть одна проблема. Я тут прессанул одного первака, а тот обиделся. Ну, если честно, не одного. В общем, теперь они объединились, и хотят устроить мне проблемы. Но вы поддержите меня? Мы ведь один отряд!

Не знаю на что рассчитывал парень, но мы сами провели с ним серьёзную беседу и заставили вернуть все вещи, которые он отобрал у первокурсников.

— Если это лучшие из тех, с кем ты общался, боюсь представить что с остальными, — произнёс Валик, когда мы вернулись в гостиную.

— Что думаете-то?

— Парень — точно нет. Таким как он в нашем отряде не место, — заявил я, и остальные меня поддержали.

— А на счёт Насти что думаете? — осторожно поинтересовался Кеша.

— Хорошая девчонка, только застенчивая, — ответила Алиса.

— Вот именно! — поддержал я девушку. — Стихийники должны быть активными, энергичными, инициативными. Это мотор всей команды, а Фирсовой этих качеств не хватает. Надеюсь, она сможет раскрыться в будущем, но эта кандидатура мне пока нравится больше всего. Правда, ещё неизвестно решит ли она перейти к нам.

— Ладно, ещё есть время определиться! — успокоил меня Кеша. — В конечном счёте, до мая пятый человек в пятёрку нам точно не понадобится.

Хотя бы эту проблему можно было задвинуть на второй план и отпустить.

— Чижов, к ректору! — громогласно прокричал первокурсник, которого послали за мной.

— Зачем так орать, я отлично тебя слышу.

После моих слов парень заметно стушевался, потому как эффект был явно испорчен, и поспешил удалиться. На мгновение я решил, что Гронский вернулся, но оказалось, что меня вызывают к Остроумовой, которая временно исполняет обязанности ректора. Необычно было видеть наставницу предсказателей в кресле Бориса Ефимовича. В кабинете она была не одна — в креслах расположились члены комиссии, а мне приходилось стоять. Может быть, в этом и была задумка — поставить студента в некомфортные условия, чтобы легче надавить на него?

— Арсений, моя фамилия Рябчиков, и я глава комиссии из Москвы, — представился мужчина и продолжил: — Мы внимательно изучили ваши ответы на тестировании. Должен сказать, это потрясающий результат. Учитывая ваши успехи в учёбе, будем рекомендовать вас на руководящие должности. Конечно, сначала начнёте с небольших задач, наберётесь опыта, и тогда вам можно доверить что-то более серьёзное. Уверен, вас ждёт прекрасное будущее! А пока я хотел бы задать несколько вопросов.

Вот оно что! Всё это представление было задумано лишь ради того, чтобы позволить мне расслабиться и отвлечь от главной задачи. Самое важное начнётся сейчас.

— Единственное, что меня настораживает — ваша излишняя решимость. Судя по вашим ответам, вы склонны к решительным действиям, в которых прослеживается доля авантюризма. Скажите, как вы относитесь к руководству академии?

— Это как-то относится к вопросам, которые я указал в тестировании?

— Нет, это вопрос, который интересует лично меня, — улыбнулся Рябчиков, но я понял, что за этой улыбкой он пытался скрыть раздражение из-за разоблачения его планов.

— Я всецело одобряю действия руководства академии и поддерживаю их действия.

— Другого ответа я и не ожидал услышать, — произнёс проверяющий. — А что скажете на счёт невиновности Гронского?

— Бориса Ефимовича подставили, это очевидно. Неизвестные всё чётко рассчитали и добились своей цели. Без Гронского академия уязвима, потому как он мудрый руководитель и знает как противостоять различным угрозам, что наглядно продемонстрировал в прошлом году.

— Кто же угрожает академии, Арсений? Вы так говорите, будто знаете этих людей.

— Увы, не знаю. Если бы знал, принял бы меры.

— Какие?

— Уведомил бы ректорат и хранителей порядка, конечно же! А если бы понадобилась помощь студентов, принял бы участие в борьбе с культистами.

— Хорошо, вы свободны, Арсений!

Из кабинета Остроумовой вышел в приподнятом настроении. Вроде бы ничего лишнего не сказал, на все вопросы отвечал по делу, да и прицепиться не к чему. Это потом я узнал, что на подобные беседы вызывали всех второкурсников, а девушка Уварова рассказала, что и первокурсникам пришлось наведаться на беседу.

На следующей паре по развитию таланта Шишкин решил устроить нам очередное испытание, для чего весь прошлый день возился на тренировочной площадке и даже выпросил у Платонова несколько человек для помощи.

Как итог, нас ждал лабиринт, в котором одному студенту приходилось преодолевать препятствия и сопротивление остальных участников группы.

Первым пришлось идти мне. Ещё на старте я столкнулся с иллюзиями Аверина. Отлично понимал, что у этого лабиринта только один настоящий ход, а не три, поэтому не особо торопился. Центральный ход ожидаемо оказался ловушкой — стоило мне осторожно подойти к краю, я заметил волчью яму, на дне которой располагался мат. Правый проход также не сулил ничего хорошего — за иллюзией я не заметил ловчей сети, которая обрушилась на меня сверху, когда я шагнул дальше. Пришлось откатывать время на несколько секунд назад и делать правильный выбор.

Вторым испытанием стал канатный мост с подвижными досками. Корней и Константин Ипатовы пытались считать мои мысли и убрать доски в сторону, когда я собирался наступить на них. Пройти это испытание мне помогло искусство управлять временем. Пусть они вовремя улавливают мысли, отреагировать на мои движения просто не успеют.

Уфимцевой старался не смотреть в глаза, да и когда знаешь о способностях девушки, держать себя в руках куда проще. Дубовой тоже не смог создать никаких проблем — я проскочил его на скорости. Пока великан с каменной кожей пытался заблокировать мне проход, я оттолкнулся от него и перескочил над головой. Медлительный уник просто не успел отреагировать и помешать мне. Зато Ершова здорово удивила. Оказывается, девушка научилась не только передавать энергию, но и отнимать. Наша «батарейка» научилась «заряжаться» за счёт других. Я промчался на скорости мимо неё, но в какой-то момент почувствовал, что совершенно пуст и не могу использовать талант. Очень неприятное чувство.

К дуэли с Малиновской я подходил совершенно беспомощным, потому как часть сил уже потратил, а остаток вытянула Ульяна. Вертеться, как загнанному кролику не имело смысла, поэтому я выбрал наиболее правильное, на мой взгляд, направление и направился туда. В последний момент боковым зрением заметил движение за спиной и шарахнулся в сторону. Это помогло мне избежать болевого захвата и удушения, но принципиально не изменило баланс сил, потому как Алиса всё равно оставалась сильным противником. Без таланта мне было сложно бороться с ней, и тогда я решил использовать свои сильные стороны на максимум. Вместо того, чтобы уклоняться от ударов, я сам перешёл в атаку. Девушка не успела развернуться в тесном лабиринте, мы оба упали на землю и начали бороться. Несмотря на все попытки, мне достаточно легко удалось победить. Подозрительно легко.

— Алис, в чём дело? — я сидел рядом и тяжело дышал после спарринга, а девушка продолжала лежать на спине, переводя дыхание. — Ты решила мне поддаться?

— Я же девушка, — улыбнулась Малиновская. — А девушкам свойственно поддаваться, если им этого хочется. Давай, заканчивай прохождение лабиринта, нужно дать время остальным. Пара не бесконечная.

Мы вышли из лабиринта, ловя на себе пристальные взгляды членов комиссии, которые наблюдали со стороны за моим прохождением. В этом им помогали камеры наблюдения, расставленные на каждом углу. К счастью, Шишкин не додумался поставить камеры, которые записывают звук.

— Очень неплохо, господин Чижов! — произнёс мужчина, поднявшись с места и пожав мне руку. — Я впечатлён вашим талантом. Да и без него вы неплохо справляетесь.

— Это всё благодаря стараниям наших преподавателей! — я посмотрел на Шишкина, как на единственного представителя учебного заведения, который присутствовал при нашей беседе. Конечно, заслуга Ивана Степановича минимальная, но я старался не ради него, а ради академии. Если наставнику уников и перепадёт доля одобрения, пусть будет авансом.

— Извини! — Уля подошла ко мне после прохождения лабиринта и решила объясниться. — Просто я совсем недавно научилась этому, а мне нужно практиковаться. Сейчас верну тебе энергию.

— Не стоит, всё в порядке.

— Брось, мне всё равно некуда её девать, а ещё практиковаться на следующих участниках. Кстати, тебе энергия тоже не помешает, чтобы бороться с остальными униками.

— Да, как-то я об этом не подумал. В таком случае, давай!

Немного пощипывало по всему телу, когда энергия потокам вливалась обратно. Странное чувство, которого я раньше не замечал. Может, я становлюсь более чувствительным к энергетическим потокам и учусь ощущать их? Как только попал сюда, я не чувствовал применение таланта остальными. Слова Гронского о всплесках энергии вызывали у меня лёгкое непонимания, а сейчас я прекрасно понимаю о чём идёт речь.

Теперь настал мой черёд мешать одногруппникам проходить лабиринт. Шишкин отвёл мне роль очередного бойца, который должен состязаться с остальными. В итоге мне удалось победить всех, кроме Дубового, который промчался, словно таран, к выходу из лабиринта. Становиться у него на пути было себе дороже. Под конец пары мы были вымотаны и едва стояли на ногах, но члены комиссии оказались в восторге.

— Отличная и показательная пара! — похвалил Рябчиков. — Господин Шишкин, если ваши пары и дальше будут проходить в таком ключе, можете рассчитывать на высокую оценку своей работы. На этой неделе мы ещё заглянём к вам на пару к первокурсникам.

Улыбка, которая появилась на лице Ивана Степановича, медленно сползла, когда он понял, что ему придётся готовить что-то новое, чтобы снова удивить проверяющих.

Остаток недели прошёл относительно спокойно, комиссия заглянула на пару к Кочубею, но методы нашего историка и политолога привели их в восторг. Дальше я только слышал о результатах посещения пар у других ребят: работа Лёвушкина очень заинтересовала комиссию. По их словам, будущее за артефактами, а не за развитием талантов, которые во многом ограничены. Спорное утверждение, но возможно эти люди знают больше, чем простые студенты.

Остроумова и Глинская также достойно прошли проверку, а вот у Даманского на подготовке оборотников возникли небольшие проблемы. Единственным, кто действительно засыпался на парах, стал наставник стихийников — Резников Валерий Николаевич. Комиссия оказалась недовольна его работой и, если верить словам Чагиной, нам в скором времени стоит ждать нового преподавателя на посту наставника повелителей стихий.

Зимин принёс хорошие новости. Мать Кристины всё-таки послушала моего совета и обратилась в больницу за помощью целителей, а Глинская лично осмотрела её и пообещала поставить на ноги всего за две недели. По словам Валика, эффекта можно было бы добиться всего за пару дней, если бы лечение началось вовремя.

Ещё одна мысль одолевала меня в последнее время: нужно найти работу для Кристины. Нет, я не обязан носиться с ней, она достаточно взрослая, чтобы позаботиться о себе сама, но выручить хорошего человека в непростой ситуации нужно. Тем более что люди, на которых можно положиться, сейчас на вес золота.

И тут бы предложить ей роль горничной у Серафимовых, но возникают сразу две проблемы: во-первых, Родя непременно будет приставать к девушке с похабными намёками и не даст ей прохода, а во-вторых Лиза может затаить на Крис обиду и выжить её с работы. В такой ситуации этот вариант отпадает. По этой же причине я отмахнулся от идеи искать работу для девушки у Гаранина — Лиза и туда влезет, если это будет необходимо, а в мстительной натуре Серафимовой я не сомневался.

В этот день я и сам не заметил как уснул, но под утро почувствовал, что кто-то пробрался в комнату. Не иначе как Любавин снова мотался в туалет. Сколько раз говорил ему не пить много жидкости перед сном!

Уже в следующее мгновение на меня навалились сверху. Я приготовился откатить время назад и приготовиться встречать незваного гостя, но вовремя заметил улыбающееся лицо Алисы.

— Ты как здесь оказалась?

— Для мастера маскировки задача пробраться в комнату парней не составляет проблемы.

— А Любавин?

— Уже ушёл на утреннюю пробежку.

— Матвей? Мы говорим об одном и том же человеке?

— Да, он бегает по утрам, чтобы никто не видел. Каждое второе утро, между прочим. Странно, что ты его сосед по комнате и не в курсе.

Действительно странно. Хотя, при такой загруженности не удивительно, что я не замечаю некоторых вещей. Тем более, если их старательно пытаются скрыть.

Девушка скинула с себя толстовку и принялась меня раздевать.

— Алис, ты серьёзно? А если кто-то зайдёт?

Уже в мыслях отметил, что меня совершенно не смущает суть происходящего.

— В шесть утра? — ухмыльнулась девушка. — Не придумывай. И потом, так ещё интереснее. Опасность быть замеченными невероятно заводит, разве нет?

Малиновская ушла буквально за пару минут до возвращения Любавина. Матвей даже не понял почему у него за спиной дверь не захотела закрываться с первого раза. А я знал. Просто Алиса любит рисковать и играть в игры с судьбой.

— Ты сегодня рано проснулся! — заметил Любавин и заволновался. Наверняка придумывал как объяснить своё отсутствие в такую рань.

— Не спится. Утро сегодня необычно хорошее!

Увы, остальной день оказался паршивым. Шишкин был не в духе после проверки и снова устроил нам спарринг, Платонов гонял по полосе препятствий, несмотря на срывающийся с неба мокрый снег, а Гидрасова вымотала нервы на паре по дипломатии. Вечером, когда закончились пары и казалось, что ничего паршивого уже не может произойти, я собирался наведаться на квартиру и проверить как там идут дела, но нас экстренно собрали в актовом зале. Неужели члены комиссии подготовили нам очередную головомойку?

Мои подозрения насчёт комиссии не оправдались, причина собрания оказалась куда более серьёзной. Когда оба курса были в сборе, Платонов взял слово:

— Внимание, студенты! Сегодня в городе пропали ещё три человека. На этот раз это не студенты академии, а жители города. Прямо сейчас по всему Мурманску проходят массовые рейды, все хранители порядка подняты по команде, порт проверяют силы флота. По просьбе начальника полиции студенты нашей академии должны принять участие в патрулировании улиц. Поднимайте свои пятёрки и стройтесь у выхода из академии. Первые курсы будут патрулировать улицы в оживлённых местах, где более безопасно, вторые курсы отправим в более отдалённые уголки города.

Вот тебе и не пригодятся пятёрки до следующей экспедиции! Опасность патрулирования меня совершенно не пугала. Наоборот, я хотел встретиться с тварями, виновными в гибели двух девушек. Может, когда мы их схватим, нам удастся обелить имя Гронского и восстановить справедливость?