Граница

Глава 1

В деревню мы пришли утром, и страж сразу же умчался по своим лесным делам. Я осталась в храме: надо было провести обряд, «считывающий информацию» с наложенного на лес заклинания. Результаты ошеломляли: пока нас не было, в лес пытались вломиться раз десять. Последние два раза применяли негасимый огонь. Странно, зачем лезть именно в наш участок леса, разве мало других?

Не нравится мне это. Получается, кому-то нужна именно эта деревня. Из-за меня?

После обряда жрец посоветовал не слишком полагаться на магическую защиту — за трое суток моего присутствия она будет снята. Оказывается, защита оберегает лес, пока меня нет, и отменяется, когда я на месте — чтобы не стеснять мою магию.

Но мы ведь в любом случае собирались уйти на следующее утро, переживать не из-за чего.

Остаток дня ушел на проповедь моей «пастве»: мол, надо повышать бдительность. Враг не дремлет, подкапывается под наш лес, пытается проникнуть в деревню и все такое.

Вечером жрец попросил вызвать дождь.

— Зачем? — изумленно воззрилась я на него.

— Госпожа, уже месяц не было дождя. Земле нужна вода.

Я удивилась. Когда мы шли по лесу, я не заметила признаков засухи, хотя жара действительно стояла уже месяц или даже дольше.

— Может, вам лучше обратиться к Господину-который-как-его-там?

Кто из нас дух природы, в конце концов?

— Он не будет этого делать, — тихо произнес жрец. — Господин заботится только о лесе, до наших полей ему дела нет.

— А вы его спрашивали?

— Он Господин леса, Госпожа, он не помогает деревне.

— Кстати, насчет Господ и леса, — спохватилась я. — Когда я тут была в прошлый раз, страж, то есть Господин-который-все-видит и так далее, ночевал у меня под окном, как собака. Вы можете позаботиться о нормальном ночлеге?

— Для него? — изумился жрец.

— А почему бы и нет? — разозлилась я. — Вы принимаете его днем, разговариваете с ним, он защищает вашу деревню, а ночью он должен спать на земле, как животное?

— Но… Госпожа… — смутился жрец. — Он же не человек…

— Как вы смеете? — закричала я. — Какая вам разница, человек он или нет? Это мой страж, и я требую должного уважения! Или ноги моей здесь больше не будет!

— Прости нас, Госпожа.

— Я спрашиваю, вы позаботитесь о ночлеге для Господина леса?

Жрец отвел глаза.

— Чего вы хотите?

— Госпожа, вы вызовете дождь?

— А вы сделаете, о чем я прошу?

— Да, Госпожа.

— И не только на эту ночь, — уточнила я.

Жрец вздохнул.

— Да, Госпожа.

— Хорошо. Тогда идите. Вызову.

Такой поворот событий меня встревожил. Почему, когда я только появилась в деревне, никто не хотел меня слушать, говорили только со стражем, а теперь, напротив, с трудом его переносят? Не к добру это.

Стража разместили на ночь в заброшенном доме на краю деревни. Дом весь вечер мыли, чистили и вообще приводили в жилой вид. Как я поняла, никто не согласился бы жить в доме после того, как там поселился лесной страж. И страж ничуть не обижался, напротив, пояснил мне: будучи духом леса, он может оказать вредное воздействие на людей, дерзнувших поселиться в «его» доме. Его слова привели меня в ужас: я ведь впустила стража в дом своих родителей, не говоря уже о гостиницах, в которых мы ночевали. Орсег поспешил меня успокоить: тогда не считается, там он был не сам по себе, а со мной и это, дескать, должно защитить жилище.

Ночь — хорошее время для колдовства. Я не ложилась спать, а села у окна и устремила взгляд в темноту.

В деревне стояла мертвая тишина: не слышно было ни птиц, ни собак, никто не ходил по ночным улицам, не скрипели ставни и калитки. Даже из леса не доносилось ни звука. А были ли они раньше, ночные звуки? Никак не могу вспомнить, весной мне даже не приходило в голову прислушиваться, что происходит вокруг. Но сейчас мне казалось: все вокруг замерло в ожидании. В ожидании моего слова. Моего колдовства.

Вызвать дождь… знать бы хоть, как это делается. Я догадывалась: магия Заклинательницы здесь так же бесполезна, как и городская. Заклинательница может вызвать дождь над водоемом, но это будет даже не дождь, а всего-навсего конденсация испарившейся влаги. Для настоящего дождя нужна другая магия, природная, интуитивная. Обычные Заклинательницы владеют и этой магией, поскольку развивают свою Силу по порядку, но я…

Сила Хозяйки леса, если она у меня и есть, тоже помочь не может: тучи над лесом не формируются, для этого вообще, по-моему, нужно море. Или магия.

И при этом я была уверена — у меня все получится. Интересно, почему?

Я взглянула на небо, на яркие звезды на темном бархате ночного неба. Как давно я их не видела, не поднимала глаза просто, чтобы увидеть и насладиться красотой. Да и смотрела когда-либо?

Вызвать дождь… Но как?

Красота ночи приводила в восторг, тишина угнетала.

Я поглядела на улыбающиеся звезды и запела. Детскую песенку о дожде, мокрых лужах и будущем урожае. О промокших прохожих и белье, которое напрасно повесили сушиться. Песня легко ложилась на язык и я, внезапно осмелев, запела в полную силу. Собственный голос неожиданно показался мне красивым, глубоким и сильным, и совсем не думалось о людях, разбуженных моим ночным пением. Переживут, не так уж часто я пою в храме, в конце концов! Звезды подмигивали мне, и я улыбалась им в ответ.

Когда я замолчала, то внезапно поняла: звезды не подмигивали, а скрывались за клочками туч, собирающихся воедино. И теперь из-за туч неба вообще не видно. Вдалеке сверкнула молния. Раздался гром, потом я услышала шум дождя, прозрачного и оттого невидимого в темноте.

Я прижалась лбом к стеклу, тщетно напрягая зрение…

Разбудил меня стук в окно. Я сонно протерла глаза: не было никаких признаков прошедшего дождя: чистое небо, на котором только-только занимался рассвет. Дождь мне, наверное, приснился, решила я, и только потом взглянула на брусчатку, которой была вымощена площадь и отходящие от нее улицы. Она была мокрая. А напротив окна стоял обозленный страж, и его вид не предвещал ничего доброго. Чего это он?

— Что случилось? — сонно пробормотала я, открывая окно.

— Госпожа, ты вещи сложила? — вместо ответа спросил страж.

— Вещи? — Я непонимающе взглянула на Орсега. — Я их не распаковывала.

— Тем лучше. Давай сюда сумку, мы уходим.

— Но почему?

— Ты, кажется, торопишься, — напомнил мне страж.

— Несколько часов ничего не сделают, — буркнула я и потянулась закрывать окно. Страж удержал створку.

— Не спорь, Госпожа, я сказал — идем! — Говоря это, Орсег грозно нахмурился и я сочла за благо послушаться. Почему он так сердится?

Я покорно протянула стражу в окно свою сумку (чемоданы мы почтой отправили в Варус, так же как и «его» вещи, купленные в столице) и направилась к дверям.

— Постой, Госпожа, — остановил меня Орсег. — Лезь в окно.

— Зачем еще? — Я потрясла головой, окончательно сбитая с толку. Нет, мне не впервой вылезать в это окно, но почему нельзя выйти через дверь храма?

— Не спорь.

Я пожала плечами и залезла на подоконник, откуда страж меня осторожно снял.

— Как хорошо, — прошептала я, — в храме на окнах не держат цветов. Представь, как бы я тогда мучалась.

— Вроде тех колючек, которые стоят в доме твоих родителей? — равнодушно бросил страж. — Их специально поставили, чтобы ты в окно не лазила?

— Ничего ты не понимаешь в комнатных растениях! — обиделась я.

— Пусть так, — спокойно согласился страж, вскинул мою сумку на плечо и зашагал прочь.

— Эй, что случилось? — Я бросилась его догонять.

Страж шел к лесу очень быстро и не оборачивался, и мне то и дело приходилось переходить на бег.

Мы прошагали несколько часов в полном молчании; солнце уже давно встало, когда я, не выдержав, остановилась и дернула стража за рукав.

— Что случилось? — требовательно спросила я. — Ты со мной уже не разговариваешь?!

— Госпожа, — устало ответил Орсег. — Скажи правду, ты вызвала ночью дождь?

— Ночью? — Я напрягла память. — Разве это мне не приснилось?

— Значит, вызвала?

— Орсег, подумай сам, как я могла вызвать дождь? У меня даже Силы нет.

— И ты к ней не обращалась? — уточнил страж.

— Нет!

— Но ты вызвала дождь…

— Я ничего не понимаю, — пожаловалась я.

— Хорошо, Госпожа, начнем сначала. Почему ты это сделала?

— Я?

— Не я же!

— Но я ничего не делала!

— Госпожа, не лги!

— Но я…

— Ашатан! — Этот окрик, как всегда, заставил меня вздрогнуть.

— Но я правда не знаю. Вечером ко мне подошел жрец и попросил вызвать дождь.

— И ты согласилась? — горько спросил Орсег.

— Ну… в общем да…

— А потом?

Я рассказала. Когда я закончила, страж выглядел таким утомленным и несчастным, каким я не видела его никогда.

— Теперь понятно, зачем они поселили меня на самом краю деревни. Чтобы я не смог тебя предупредить. А я не мог понять, с чего они так расщедрились!

Я промолчала, зная: «щедрость» деревни была вызвана в первую очередь моим обещанием, и только потом хитростью жреца. Или ими одновременно.

— Ты хоть понимаешь, что натворила?

— Нет! И я вообще не понимаю, как это случилось! Я ведь даже не колдовала!

Страж тяжело вздохнул.

— Ты Заклятая и Хозяйка леса, — пояснил он. — В этом храме, стоит тебе хоть раз провести магический обряд, любое твое желание приобретает волшебную силу, а твоя подруга поделилась с тобой Силой музыки. Вот ты и вызвала дождь. В другом месте у тебя бы ничего не вышло. — Он еще раз вздохнул.

— Ничего не понимаю! Почему ты так сердишься? Почему они не обратились сразу к тебе?

— Госпожа, — покачал головой Орсег. — Ты заметила, лес не страдает от жары?

— Ну да, — удивившись вопросу, кивнула я.

— Моя Сила, как лесного стража, оберегает мои владения от засухи. Но на деревню это не распространяется. Помнишь, ты обиделась, когда я заставил тебя перекапывать огород?

— Помню, — нахмурилась я. К чему он клонит?

— А я и не мог сам выполнить эту работу, только помогать тебе — человеческие поселения мне не подчиняются.

— А почему? — не удержалась я от вопроса.

— Хотя здесь люди живут в мире с лесом, они все равно стремятся провести границу между собой и нами, — пояснил страж. — Боятся, не до конца доверяют. Если я соглашусь позаботиться об их полях, им придется выполнить много моих условий.

— И ты будешь ставить условия? — не поверила я своим ушам. — Тебе не стыдно?

— Это традиция. Ничего не дается даром. Будь у меня время, я наказал бы жреца за обман, а так — пусть увидит нашу немилость в том, что ты пропала из храма.

— Наказал? За что? Он беспокоился о своей деревне!

— Он обманул тебя, — холодно и зло возразил страж. — Из-за него у нас будут неприятности — из-за страха деревни перед помощью лесного стража! Ты считаешь это чепухой?

— Но что такого случилось?

— Госпожа, мы ведь не одни на свете живем. Кроме нашего леса есть владения других стражей, кроме того, у водоемов тоже есть свои стражи. Прежде чем призывать дождь, ты должна была спросить у соседей разрешение, а ты!.. Никак тебя не пойму: то все споришь и упираешься, как бы это ни было важно, а то тебя попросят или брякнут что попало — и готово! Ты поверила и послушалась! Как так можно? Как тебя с таким характером вообще взяли в секретные агенты?

— Ну… — протянула я. Весь размах своей ошибки я так и не смогла прочувствовать, а на риторические вопросы стража отвечать было ниже моего достоинства. Что я могла сказать? На работе я точно знаю: верить можно только самой себе и начальству, пославшему меня на очередное задание. А Заклятые, лесные стражи (а теперь оказывается, еще и водяные!), магия, тайные обряды и сложности отношений между лесом и деревнями — совершенно новая для меня область, в ней я не знаю, как себя вести и что думать.

— Все, решено, Госпожа, — закончил выговор Орсег, — теперь, пока не дойдем до города, ты не останешься одна ни на минуту. Я все время буду рядом с тобой, а на сборе меня сможет заменить моя мать, если понадобится.

— Но…

— Не спорь, пожалуйста, так будет лучше.

Я обиделась.

— Прошлое твое решение закончилось попыткой скормить меня лесной нежити!

— На сборе ты будешь в безопасности.

— Мне это не нравится!

— Так будет лучше. Не сердись, — он взял меня за руку. — Ты еще не представляешь, что натворила. У нас очень не любят, когда новички вмешиваются в работу природы. Не сердись, но так будет спокойней в первую очередь тебе.

— Но почему?… — проныла я. Мне хотелось спать, я устала идти и никак не могла понять, с чего это на меня все должны разозлиться.

— Когда все откроется — а у нас ничего долго в тайне не держится — тебе многие захотят высказать свое мнение о молодых выскочках, даже не прошедших обряда. Не сердись, Госпожа, но ты и правда наделала дел.

— Почему?… — повторила я.

Страж неожиданно рассмеялся.

— Вызывать дождь больше никто не умеет. Ну, и к тому же ты собрала облака и влагу со всей округи, и тебя обвинят в краже. Но это так, мелочи.

— В краже?

— Конечно. Если берешь чужое без спросу, как это называется? Готовься держать ответ. Не волнуйся, отобьемся, — улыбнулся он, взглянув на мое перепуганное лицо, — молодая ведь, неопытная…

— Боги!

— Не волнуйся, — повторил страж.

Глава 2

На этот раз страж не спрямлял дорогу, вынуждая деревья расступаться, а вел меня через лес, между высоких и стройных стволов. Только когда деревья стояли слишком тесно, Орсег еле заметным движением руки заставлял их поднимать тяжелые ветки и совсем редко — самим отодвигаться в сторону. Мы забирали влево от королевской дороги, наискось и влево, на юго-восток. Помнится, Варус находится с правой стороны от дороги, к западу и, значит, с каждым шагом мы от него удалялись.

Мне это не нравилось, но спорить было бесполезно. Очень глупо будет, если я сяду на землю, демонстративно сложив руки на груди. А пробиться к дороге не получится, это чувствовалось в шорохе веток, освобождающих нам дорогу. Да и зачем? В самом деле, ничего страшного не случится, если мы сделаем небольшой крюк.

— Орсег! — спохватилась я. — Мы же не взяли в дорогу еды!

— Значит, будем голодать, — спокойно ответил страж. — Не тревожься, — добавил но, глядя на мое вытянувшееся лицо, — к утру дойдем до места сбора.

— Ты хочешь сказать, мы будем шагать сутки? — поразилась я. — Ты с ума сошел!

— Почему?

— Даже лошадь не гонят целые сутки без остановки! — возмутилась я.

— Ты устала?

— Ну… — я прислушалась к своим ощущениям. Хотя я шла несколько часов, я не чувствовала ни малейших признаков усталости. — Н-не-ет.

— Вот видишь! — ухмыльнулся страж. — Я ручаюсь, и есть ты не хочешь.

— Орсег! — окликнула я после нескольких минут размышления. — Почему я не устаю и не чувствую голода?

— Тебе это не нравится? — поразился страж.

— Нет! Не нравится!

— Вот и пойми этих людей, — вздохнул страж. — Что теперь не так?

— Живые люди чувствую голод и усталость. Я разве умерла или перестала быть человеком?

— Ты серьезно полагаешь — можешь умереть и не заметить? — осведомился Орсег. — И как тебя с такой наблюдательностью взяли в этнографы? Мне казалось, вам положено быть внимательными, все замечать и помнить.

— Ты смеешься надо мной?

— А что прикажешь делать? Более дурацкого предположения мне не приходилось слышать. Пощупай у себя пульс, если не веришь. Или давай я проверю, вдруг чего не заметил? — с этими словами он взял меня за запястье.

— Прекрати! — я обиженно вырвала руку.

— А если ты боишься, что перестала быть человеком, то тут я ничем не могу помочь.

— Почему? — дрогнувшим голосом спросила я. — Это… это правда?…

— В какой-то мере, — пожал плечами Орсег. — Ты действительно Хозяйка этого леса, даже не пройдя положенных обрядов. Но не устаешь ты потому, что тебе помогает идти лес. И есть тебе потому же не хочется. Ничего особенного с тобой не случилось.

Я облегченно вздохнула. С чего это я так разнервничалась? Подумаешь, есть мне не хочется, легче идти будет. И в самом деле, разве можно измениться, не пройдя никаких особых обрядов, от одной клятвы? Я Заклятой стала после выматывающего посвящения, стать нечистью, наверно, еще трудней.

— Госпожа, чтобы не случилось, я всегда буду с тобой.

— Утешил, — буркнула я.

На следующее утро мы, как и предсказывал страж, дошли до места сбора, совершенно не вымотавшись и не проголодавшись. Страж отвел в сторону ветки, и моему взгляду предстала удивительная картина: за деревьями скрывался небольшой поселок зеленых и синих домиков, утопающих в ярких цветах.

— Нравится? — улыбнулся Орсег.

— Что это?

— Летний сбор. Стражи приходят сюда вместе со своими домами и остаются столько, сколько это необходимо. Не ночевать же в палатках целую неделю! А в остальное время, — тихо добавил страж, — здесь находится капище.

— А куда оно сейчас делось? — удивилась я.

— Никуда. Оно здесь. Каждый страж поселяется на том месте, где стоял его идол.

— Разве так бывает?

— Магия — удел не только людей, — снисходительно пояснил Орсег.

Уверенно пройдя мимо трех зеленых домиков, страж свернул в чей-то дворик (для этого нам пришлось перелезть через низенький декоративный заборчик) и, пройдя его насквозь, вывел меня на соседнюю «улицу». Я замерла в удивлении: прямо перед нами стоял дом Эрдо, точно такой же, как и тот, в котором мы гостили, когда…

И некоторые другие дома я тоже видела раньше, мы ведь весной обошли не меньше десятка стражей! Просто не узнала сначала.

Страж чуть ли не силой подтащил меня к калитке.

— Мама! Мы пришли!

Из дома вышла Эрдо — все такая же, высокая, ослепительно красивая, в зеленом платье Хозяйки леса, — она ласково улыбалась нам обоим, словно не только Орсег, но и я была ее горячо любимой родственницей.

— Здравствуйте, — выдавила я.

Эрдо прошла по дорожке, обняла сына.

— Ты вернулся, сынок!

Я закашлялась.

— Да, мама.

Я кашлянула еще раз.

— Мы торопимся.

— Но вы ведь останетесь на сбор? — встревожилась Эрдо.

— Обязательно, — ответил вместо меня страж. — А потом действительно уйдем. Элесит должна отвести от леса опасность — избавиться от людей, которые хотят его вырубить.

— Одна? — скептически спросила Эрдо, отпуская сына и подходя ко мне. А в проницательности ей не откажешь.

— А я? — шутливо обиделся Орсег. А потом серьезно добавил: — Ей обещали подмогу, мы только должны разобраться, кто и что.

— Это моя работа, — всерьез оскорбилась я. — Этнографы и не такие дела делают в одиночку.

И Орсег, и Эрдо одинаково покачали головами.

— Ладно, идите в дом, — решила Эрдо. — Вы, наверное, устали и проголодались.

И тут я поняла: зверски устала и голодна, как стая давно некормленых волков.

Ну ее, эту лесную магию!

Я умылась и прошла в выделенную мне комнату, «располагаться». Но распаковывать вещи, я, как всегда, не спешила. Отчасти по своей природной лени, отчасти…

Я вышла в коридор, намереваясь найти остальных и выяснить, как насчет пожра… перекусить. Но замерла (с самым независимым видом) около полуоткрытой двери столовой, где страж помогал матери накрывать на стол. Возможно, невидимые слуги им ассистировали, я не стала присматриваться.

— …мам, а где папа?

— У соседей.

— Что-то случилось?

— Ерунда. Говорят, в нашем районе кто-то дождь вызвал, вроде, на твоем участке. Папа пошел выяснять, в чем дело.

Положив возле одной из тарелок вилку, Эрдо покосилась на сына:

— Наверняка ошибка, кто мог вызвать дождь на твоем участке?

— Мам… — Орсег замялся. — Это не ошибка… Элесит, она…

— Это она вызвала дождь? — Эрдо прервала сервировку стола и воззрилась на стража со смешанным выражением восхищения и священного ужаса. — А ты говорил — лишена Силы!

— Это сложная история, мам, мы ее тебе потом расскажем.

— Как хочешь, сынок, — Эрдо вернулась к прерванному занятию. — Но зачем она это сделала?

— Ее попросили! — в голосе стража прорезалась злость. — Попросили в деревне, дескать, земля изнемогает! — Эти слова он выплюнул со злой издевкой. — А Элесит и рада стараться, верит всему, что говорят! Поэтому я хотел, чтобы ты не оставляла Элесит без присмотра. Пусть ни на миг не остается одна, так всем будет спокойнее.

— Так уж и всему верит. — В голосе Эрдо звучало сомнение.

— Всему, мама. Сюда не хотела идти, дела в городе, некогда и все в таком роде. Я только сказал, мол, ее лес не пропустит — она и пошла. Покочевряжилась для виду и пошла. Мама, она как ребенок. Упрямая и доверчивая. Я за нее боюсь.

— Глупости, — решительным материнским тоном перебила Эрдо. — Если девушка тебе доверяет, это не значит…

— Мама, она со всеми такая! В Доме Заклятых оставил на секунду — про меня гадостей наплели, потом мы с ней долго руга… проясняли обстановку. Она всегда такая. Ты только представь, придет кто-нибудь, соврет, что от меня. Или что так надо… Она ведь пойдет, не задумается, а там до озера довести и подтолкнуть…

— Ты преувеличиваешь.

— Нисколько. Мама, обещай мне…

— Хорошо, сынок, только не надо… — Я на цыпочках вернулась в «свою» комнату, вскинула на плечо сумку и тихо пошла к выходу. Хотя страж когда-то хвастался, мол, услышит любое мое движение даже через две двери и коридор между ними, сейчас меня никто не остановил. Может, врал, а, может, у себя дома они становятся беспечными.

Я не чувствовала обиды, а ярость мне самой казалась надуманной. Вот, значит, как. Значит, привел, как ребенка, за руку, и посадил поиграть, пока старшие разговаривают? Значит, ни на минуту нельзя оставить одну? Ну, спасибо!

Хотя… я споткнулась, представив себе ту сцену «у озера». Я бы ведь пошла. Плавать я умею (очень относительно), но одно дело — уметь плавать вообще, а другое — выплыть в «обитаемом» озере, в котором ты наверняка считаешься законной добычей водяного стража. Или какая там еще нечисть водится. Потом еще соболезнования будет приносить, дескать, не признал, тонут тут всякие… Страж не поверит, убьет, наверное, если сможет, а потом сам погибнет. А наши родители…

Так, не плакать! Получила отличный урок: никому верить нельзя! Все, к озеру меня точно не заманят, к обрыву тоже. И вообще, может, мне Сила поможет…

А ты осмелела, девочка. На Силу начала надеяться… тоже мне, Заклятая! Зря, наверное, обязательно зря. На себя надо надеяться, на ум, на изворотливость, на язык свой подвешенный. А Сила… Кто ее знает, успею ли накопить, или нет.

Сумка неприятно оттягивала плечо, но усталости не было. Как и голода. Они прошли сразу, когда я выбралась задворками с «поселка» и углубилась в лес. Куда идти, вопроса не было. Мы шли на юго-восток, Варус к западу от дороги. И, кажется, еще южнее. Так что мне на юго-запад. Или как это называется, юго-запад-запад? Неважно, направление я определила интуитивно, почти не оглядываясь на утреннее солнце и уж тем более не ища ни муравейники, ни пни с годовыми кольцами (да и не было их тут, пней-то), ни с какой стороны ветки гуще растут, я все знала и так. Не ошибиться бы с этой интуицией.

Шла, почти не смотря перед собой. Деревья послушно расступались, отводили в сторону ветки, прятали корни. По крайней мере, я ни с чем не «поздоровалась» лбом и ни обо что не споткнулась. Значит, страж действительно врал, что у меня не хватит сил подчинить себе лес! Что лес проходим только в одну сторону. Врал, врал, врал!

Я не обижалась. Не злилась. Или мне это только кажется? Я шла вперед, туда, где было мое место, шла делать свою работу, и оставляла позади этот непонятный мне лесной мир, где каждый врет с честным лицом и нельзя доверять даже собственному стражу. Уведет, заведет, обманет.

Сумка легче не становилась. Интересно, долго еще идти? Я попробовала представить себе карту (интересно, когда я догадаюсь носить ее с собой?), но у меня ничего не вышло. Направление могла почувствовать, а вот карту себе не представляла. Наверно, еще сутки пути, или двое. Хорошо, что я не устаю, спасибо лесу! Я не выдержала и благодарно погладила ближайшее дерево. Ничего особенного, если честно, не почувствовала. Ни тайной жизни под корой, ни прилива сил. Дерево и дерево.

— Спасибо, — прошептала я и пошла дальше. Зачем мне прилив сил, если их и так хватает?

Я перевесила сумку на другое плечо. Вот зараза, вроде и не тяжелая, но неудобная до жути! А что делать, терпи!

Шорох. Над головой спружинила ветка. Крупные тут белки прыгают… Шум раздвигаемой листвы…

Усталый, насмешливый голос:

— Решила аппетит нагулять перед завтраком, Госпожа? Похвально.

— Пусти. — Я попробовала его обойти. Естественно, безрезультатно. — Пропусти, кому сказала!

— Не спеши, Госпожа, — страж был непреклонен. — Ты вернешься со мной.

— Интересно, как ты намерен меня заставить?

Он сделал ко мне шаг, и я запоздало вспомнила, как это делается. Руку за спину — и пойдешь хоть на край света.

— Не смей! Не подходи!

Страж остановился. Криво усмехнулся. Поклонился.

— Как прикажешь, Госпожа. Сама вернешься.

— Думаешь, я не знаю — ты меня обманул? — зло прошипела я. — Я Хозяйка леса, он пропустит меня в любую сторону, и поделится силами, чтобы я могла дойти.

Орсег покачал головой.

— Это рискованно, Госпожа. Долго ты не протянешь, а до Варуса больше суток. Ты и полдня не пройдешь, как свалишься с ног. Идем лучше со мной.

— Врешь!

— Нет, Госпожа.

— Пусть. Я иду в Варус. Одна.

— Почему?

— Потому что… так нужно.

— Это не ответ. Нужно — появиться на сборе и ответить сейчас за вызов дождя. Потом будет поздно.

— Я иду в Варус.

— Почему?

Я промолчала. Что я могла сказать? Человек должен быть свободен? Хочу сама выбирать свою дорогу? Не хочу быть орудием в руках пусть и доброжелательной, но нечисти? Я и сама не знаю, почему. Просто не желаю оставаться одна.

— Пропусти.

Страж с доброй улыбкой посторонился. Даже не шелохнулся, пока я проходила мимо, а я все ждала удара в спину, руки, завернутой назад или еще какой-нибудь пакости, на которые он был большой мастак. Особенно когда стоял с такой вот доброй улыбкой.

— Госпожа, — тихо позвал он. Я, хоть и не хотела, но замерла, прислушиваясь. Ох уж это мое любопытство! — Помнишь, ты боялась, что перестанешь быть человеком?

— Помню, — сухо ответила я. — И что?

— А помнишь, как ты водила меня по своему «царству»?

— И что?

— А то, Госпожа. Ты — всего лишь человек. И сегодня ты не на своей территории.

— Но лес пропустил меня!

— Ему никто не приказал обратного. По-хорошему прошу: вернись.

— Нет!

— Твое упрямство!.. Ладно, иди, если хочешь. Нагуляешься — возвращайся. Завтрак ты уже пропустила, но можешь пообедать. Из этого леса еще ни один человек не вышел.

— Что ты имеешь в виду? — Я обернулась, но стража и след простыл. Будто и не было его на тропинке.

Я пошла дальше.

Глава 3

Страж постарался на славу. Не прошло и получаса (примерно), как я вышла обратно к «поселку». Он ждал меня там, снисходительно улыбаясь.

— Есть хочешь?

Я развернулась и ушла.

— Не уходи далеко! — прокричал он мне вслед. — Еда остынет!

Еще полчаса — и я на том же месте. Заколдованный лес сбил мое чувство направления. Я была готова поклясться: иду по прямой. Раньше меня это чувство никогда не подводило, даже сегодня все было в порядке, пока…

Я вышла на то же место, с которого ушла. Хоть бы из вежливости подвели к другому краю!

Страж ждал.

Я всхлипнула и бросилась в лес.

— Может, сумку оставишь? Мешает ведь!

После еще нескольких «заходов» (на каждый уходило все меньше времени, наверное, стражу было скучно стоять на одном месте, и он заворачивал дорогу все раньше и раньше), я, убежав в лес, громко зарыдала. Ну почему всегда так? Я попыталась пнуть ближайшее дерево («у-у-у, зараза!»), но оно вежливо отстранилось. Не будь я Заклятой и Хозяйкой леса (хоть и всего лишь человеком), мне стало бы плохо от таких фокусов. Вы когда-нибудь видели отстраняющееся дерево?

Не знаю, наблюдал ли за мной страж, или как-то иначе почувствовал: я «дошла». Но только у меня перед глазами все помутилось и я оказалась… конечно, перед самым домом Эрдо! Таким же зеленым, как и раньше.

У калитки стоял Орсег. Будто я могла увидеть здесь кого-нибудь другого!

— Отпусти, — тихо сказала я, подойдя поближе. — Слышишь, отпусти, я приказываю!

Он покачал головой все с той же доброй улыбкой.

— Нет, Госпожа. Ни сейчас, никогда потом я не отпущу тебя. Не сердись.

— Отпусти или я что-нибудь с собой сделаю!

Он вздрогнул.

— Не сделаешь, Госпожа. Я тебе уже говорил. Ты слишком любишь себя, слишком любишь жить.

— Да зачем мне такая жизнь, когда?…

Тут из дома вышла Эрдо и посмотрела на нас, как на двух идиотов.

— А вы чего тут стоите? Давно пора есть. Элесит, деточка, ты умывалась? Все равно, умойся еще раз, весь день проходила, устала, бедняжка…

— Но…

— И слушать ничего не хочу! Оба идите в дом, мойте руки, умывайтесь и ужинать.

— Ужинать?

— Обед ты уже прогуляла, — пожал плечами страж. — Эй, Элесит, да не падай ты!.. — С этими словами он перескочил через калитку. Очень вовремя: я уже оседала на землю. Полтора суток на ногах (и без еды) и… подождите-ка… двое с половиной суток без сна… Мне смутно вспомнилось: загнанных лошадей убивают. Чтоб не мучались.

Ужин прошел в скорбном молчании. А, может, и не в скорбном, не знаю: я сидела, уставившись прямо перед собой. Глядела то в тарелку, то (когда та пустела и ее у меня забирали, чтобы поставить следующее блюдо) на стол. За настроение своих сотрапезников не поручусь. Кроме меня, ужинали Орсег и его родители, а прислуживали за столом, как и в тот раз, невидимые слуги.

Интересно откуда они берутся? Может, это и есть те самые девушки, которые когда-то не вышли из леса? Которых посвятили лесу. Страж же думал, не сделать ли со мной что-то подобное, хотя говорил, слуги ему были не нужны…

Меня передернуло. Тогда получается, что мне прислуживают за столом призраки. Может быть, люди, из которых выпили душу, или, скорее, сами выпитые души.

Воображение нарисовало мне обряд «посвящения лесу», наверняка не менее болезненный и летальный, чем превращение человека в полноценного лесного духа. Какая гадость! А я сижу за столом с подобными… существами, может быть, еще вчера замучившими очередную жертву, и позволяю несчастным призракам мне прислуживать! Кошмар!

Впрочем, это ведь только мои подозрения…

Я подняла глаза и нечаянно столкнулась взглядом с Эрдо. Хозяйка леса участливо наклонилась ко мне через стол. На ее лице я видела столько внимания и участия, сколько, пожалуй, не у всякого человека встретишь. Мне стало стыдно за свои гнусные подозрения. Надо будет у стража спросить, откуда эти слуги взялись…

У стража… Не дождется!

Я торопливо пробормотала: мне уже лучше, я наелась, вяло поблагодарила за обед и почти бегом покинула столовую.

Вернувшись в свою комнату, я не стала ложиться спать. Я села к окну и смотрела на подступающие сумерки. И тихо всхлипывала. Обидно. Ужасно обидно, когда все решают за тебя, обходясь с тобой, как с маленькой несмышленой девочкой. Разве я виновата, что не разбираюсь в этой их лесной политике? Что здесь каждый норовит обмануть, что…

Виновата. Виновата. Попав в незнакомую среду я должна была вести себя настороже, не доверять без доказательств, а я, напротив, расслабилась, почему-то решив: все, кто заговорил со мной хоть сколько-нибудь приветливо, обязательно помогут, научат и покажут, что и как. Разве так можно? И как меня, действительно, с таким характером взяли в этнографы? Надо же, как я много узнала о себе. Оказывается, я давно мечтала кому-нибудь довериться. Не рассуждая, не оглядываясь. И, похоже, мне это удалось.

От удивления я даже всхлипывать перестала. Поэтому, наверное, и услышала тихие шаги в коридоре. Какая разница, куда он идет? Тот факт, что я дура, нисколько не меняет того факта, что он — обманщик.

— Госпожа?

Что он сейчас скажет? Я сама виновата, мне не следовало, нам необходимо посетить сбор, ответить за украденный (он же вызванный) дождь…

— Прости меня.

Я замерла. Простить? Его?

— Я виноват перед тобой, Госпожа. Я не должен был этого допускать.

Он о чем? Любопытство поспорило с упрямством и, естественно, победило.

— Чего? — глухо произнесла я. — Чего допускать?

— Я… Ты… Я не должен был доводить тебя до такой усталости, Госпожа. Прости меня. Мне казалось, в одиночестве ты сможешь сама принять решение, и я… хотел, чтобы ты сама поняла… и не подумал… забыл, ты и без того утомлена дорогой… Прости меня, — еще раз повторил страж.

Вот оно что! Своеобразная у него совесть!

— А больше ты ни за что не хочешь извиниться? — Я по-прежнему не оборачивалась.

— О чем ты, Госпожа? — удивился страж.

— Например, за твое отношение.

— Госпожа?…

— А кто сказал, что я упрямая и доверчивая, как ребенок? — выпалила я, резко повернувшись к собеседнику. Меня задело не только это, но надо же с чего-то начать.

Страж успокоено рассмеялся.

— А я не мог понять, с чего тебя в лес потянуло! Ты знаешь, подслушивать некрасиво?

— Я… — До меня дошло: сейчас очень даже может подойти моя очередь оправдываться.

— Кто подслушивает, ничего хорошего о себе не услышит, — наставительно произнес Орсег.

— Я заметила, — буркнула я, устало отворачиваясь. На что я, собственно, надеялась? Что мне будет позволено качать права, доказывать свою правоту и право на самостоятельные решения? Глупо все это. И по-детски.

— Не злись, Госпожа, — примирительно произнес страж, усаживаясь рядом.

— Угу.

— Правда, не сердись. Разве я неправду про тебя сказал?

— Ты!..

— Ашатан, — предупреждающе проговорил Орсег. — Только честно — разве я неправ? Ашатан?

— Прав, — не выдержав, отмахнулась я. Чтоб ему пусто было, при каждом удобном случае произносит мое имя, будто других аргументов нет! Хотя этот самый действенный, не зря его для допросов применяют. — Ты же обещал так не делать!

— Не сердись, Госпожа, — в который раз повторил страж. — Прости.

Я вздохнула и выдохнула, пытаясь заставить себя успокоиться. И бросилась в безнадежный спор.

— Послушай, вот ты говоришь, я веду себя как ребенок, но как я еще могу себя вести, если ты контролируешь каждый мой шаг и поминутно за меня решаешь!

— Не каждый, Госпожа, — усмехнулся страж. — Кроме твоих выходок в Доме Заклятых, могу тебе напомнить, как ты запретила убивать этого… как его, Куарта. Я же послушался? И в столице я слушался тебя всю неделю.

— А в Варусе, стоило на полчаса оказаться без присмотра, просадил половину моих денег на собственную глупость! — подхватила я.

Здесь покраснел страж.

— Хорошо, Госпожа, ты права. Когда я попадаю в город, я становлюсь так же глуп и доверчивым. Как ты в лесу.

— Ага!

— И во искупление своей вины я согласен в городе не отходить от тебя ни на шаг и во всем слушаться, — продолжил он, ехидно усмехаясь.

— Ты просто самый мерзкий тип из всех, кого я когда-либо!..

— Тише, Госпожа, не кричи, — попросил этот подлец. — Я так понимаю, мы помирились?

— Да ты в своем уме?

— Мы помирились, Ашат?…

— Да! — завопила я еще громче, чем до того. Какое мне дело, что о нас решат его родители и соседи. Что решат родители, не знаю, а вот соседи… да…

Но я действительно больше не сердилась, а возмущалась только привычке стража называть меня по имени каждый раз, когда я, упираясь, отказывалась признавать очевидное. Может, я еще хочу поупрямиться?

Страж тут же поднялся и пошел к двери, настоятельно порекомендовав мне немедленно лечь спать, чтобы отдохнуть как следует. Такие потрясения — не шутка даже для очень выносливых людей. И даже для стражей или Заклятых.

Я только рукой махнула. Выяснение отношений определенно не удалось: предмет спора сам собой потерял значимость.

— Да, Госпожа, — в дверях повернулся ко мне страж. — Не думай, пожалуйста, что я тебя не уважаю. Это не так.

— Госпожа!

Я с трудом подняла голову от подушки. На дворе был день, и в приоткрытую дверь заглядывал страж. Нет, у него есть хоть какое-то представление о приличиях?

— Чего тебе?

— Завтракать будешь? Пора вставать.

— Завтракать? — через силу повторила я. — Вставать?… Ты с ума сошел.

— Так устала? — посочувствовал страж.

— Не то слово, — с трудом выдохнула я, наконец сообразив, в чем причина этой страшной слабости.

— Тогда отдыхай.

— А сбор? — неохотно вспомнила я.

— Не бойся, Госпожа. Сбор откладывается. Один из стражей не явился, вот его ждем.

— Но нам надо спешить! — встрепенулась я.

— Не бойся. Завтра в любом случае начнем, даже если не явится. До завтра у нас вполне есть время. Спи.

— Нет у нас времени, — устало проговорила я и, видимо, заснула.

В следующий раз я проснулась сама, ближе к вечеру. Встав, одевшись и умывшись, я пошла на поиски стража и завтрака. Или уже ужина? По времени, наверное, ужина, но я привыкла первую еду называть завтраком. Это создавало языковые трудности весной, когда я просыпалась после заката.

В доме никого было, и я с трудом нашла стража во дворе.

— А, Госпожа! Есть будешь?

— Ты еще спрашиваешь!

— Тогда идем.

За обедом (ужином) нам никто не прислуживал, не было и родителей стража.

— Орсег! — сказала я, закончив есть. — А где твои родители?

— Как где? Работают.

— Ра-бо-та-ют?

— А как же, Госпожа? Думаешь, в лесу не надо работать, только в городе? Или потому, что ты не добралась до своего задания, остальные могут отдыхать?

— Я не думала об этом…

— Так подумай.

— Уже, — решительно проговорила я. — Пойдешь со мной?

— Куда, Госпожа? — подозрительно спросил страж.

— Работать, — усмехнулась я.

— Но я же объяснял тебе, Госпожа… — с видом человека, у которого вот-вот лопнет терпение, начал страж.

— Я и не предлагаю сейчас идти в Варус, — отмахнулась я. — Предлагаю всего лишь с пользой потратить имеющееся время. — Эту фразу я закончила мерзкой ухмылкой, и бедняга пошел за мной в мою комнату, не зная, что и помыслить.

В комнате я сунула ему в руки мою сумку и велела держать на весу, пока я в ней роюсь. Искомое все никак не находилось, и я уже начала паниковать, когда страж предложил конструктивное решение: вывалить все содержимое. Что мы и сделали. Оказалось, нужный конверт запутался в других вещах, вот я его и не смогла выловить.

— Приступим? — улыбнулась я, усаживаясь на стул.

— К чему, Госпожа? — осторожно спросил Орсег, оседлывая прикроватную тумбочку.

— К подготовке к заданию, конечно. А то придем в Варус, и даже не будем знать, что там делать.

— А-а, вот ты о чем, Госпожа. Если хочешь, давай, приступим.

— Значит, так, — проговорила я, срывая печать. — Что у нас есть?… Это, — я отложила в сторону бумагу, — очередная королевская грамота, ничего интересного.

— А что в ней?

— Деньги, — коротко пояснила я. — На задание. Только тебе будет сложно их спустить в какой-нибудь гостинице, потому что этой грамотой мои расходы признаются расходами короля.

— Госпожа! — взмолился страж. — Ты теперь будешь мне все время напоминать?

— Потом, — отмахнулась я, продолжая осмотр. — Это — план города. — Я развернула бумагу. — Угу, угу, угу… здесь отмечены здания, подчиненные нашему ведомству. Вот гостиница, вот харчевня, вот наш клуб, вот здесь собираются стражники — в случае чего их можно будет привлечь… Знаешь, пусть эта карта будет у тебя.

— Пусть, — удивившись, согласился страж.

— Так будет безопасней, — туманно пояснила я. Если честно, я и сама не знала, почему. Может быть, потому что часть значков на карте явно не предназначена для посторонних глаз. Меня можно схватить и обыскать, стража — наверняка нет.

— Что еще? Тот пакетик, который передали Заклятые.

«Элесит, известной как Заклятая-без-Силы или Мяукающая Мышка, от обменявшейся с ней Силой Заклятой первой ступени Сирк» — прочитала я на пакетике. Рядом был нарисован орех — совсем такой, как на Знаке Ашшас. Это от нее, что ли? А Сирк — ее «мирское» имя? Может быть. Не подписываться же ей настоящим. А вдруг нет? Что тогда? Та же Тиселе могла подсунуть мне смертельное заклинание под видом подарка. Как разобраться?

Я провела рукой над пакетиком. Прошептала формулу узнавания и вслед за ней — одно слово на языке Заклинательниц.

«Правду».

Глава 4

— Что с тобой, Госпожа? — вскочил страж, увидев, как я замерла с остановившимся взглядом. — Ты опять колдовала? — понял он. — И опять без страховки? Ну что с тобой сделать, чтобы ты одумалась!

— Извини, — смущенно улыбнулась я, придя в себя. — Ничего же не случилось.

— На этот раз, — сердито закончил страж. — И ты после этого утверждаешь, что ведешь себя не как ребенок! Зачем ты колдовала хоть? — немного остыл он.

— Не сердись. Я хотела проверить, действительно ли этот пакет от Ашшас.

— А ты умеешь? — оживился страж.

— Не очень, — честно ответила я. — Для этого заклинания нужен особый дар и больше Силы, чем та, которая у меня есть. Но пакет действительно от Ашшас и в нем нет зла. То есть злого умысла, — поправилась я. — И… он хочет, чтобы я его вскрыла… и надела, — добавила я, наконец догадавшись прощупать сквозь бумагу что-то вроде плетенного браслета. — Ладно, потом разберемся.

— Но… — заикнулся было страж.

— Потом. Позже. Сейчас я хочу разобрать бумаги, переданные мне начальником.

— Мне не нравится этот пакет, Госпожа, — сказал все-таки страж.

— А что с ним не так? — я подняла на Орсега удивленный взгляд.

— Ничего, Госпожа, — вздохнул страж. — Только это для тебя Ашшас — подруга, а я не могу забыть: она — ведьма, чуть было не заразившая тебя ведьминской Силой. Ей повезло, что ее Сила так переломилась в тебе.

— Ей? — подняла я брови. — Понимаю — мне, тебе или твоему лесу, но почему ей?

— Я бы убил ее, — спокойно ответил страж, — ведь она сделала все, чтобы нас погубить.

— Тебе не надоело? — рассердилась я. — Только и делаешь, как ищешь, кого бы убить!

— Ты против?

— Да! И, пожалуйста, больше не будем об этом. Я категорически запрещаю кого бы то ни было убивать. И все, и хватит!

— Как прикажет моя Госпожа. А если тебе будет угрожать опасность? Смертельная опасность, Госпожа.

— Там видно будет.

— А если я не успею спросить твоего разрешения?

— Чтоб тебя! Нельзя же все время об одном и том же! Неужели ты такой кровожадный?

— Нет. Я только хочу иметь возможность защитить тебе от любой опасности.

— Я заметила. Хорошо, если не будет другого выхода, ты можешь защищать меня как умеешь. Но только в самом крайнем случае, понятно? И вообще, мне не нравится, когда меня все время защищают.

— Тебе виднее, — оскорбился страж.

— Прекрати! — потребовала я. — Вечно сердишься! Ты мешаешь мне работать!

— Как пожелает моя Госпожа, — поклонился страж. Он сразу же отвернулся, но я успела заметить, как в его глазах что-то мелькнуло. Не обида, а… грусть. Грусть, как у человека, которого сильно задел кто-то, на кого нет сил обижаться. Нехорошо получается.

— Ладно тебе! — неловко позвала я. — Лучше смотри. — Я пролистала пачку. — Ну и ну! Вот уж не думала!

— Что, Госпожа? — печально спросил страж, подтверждая мои подозрения.

— Твои Заклятые прислали полный протокол допроса, вот потеха!

— А что в этом смешного?

— Ну, знаешь ли! Мне и в голову не приходило, что они вообще знают, как за это дело браться! Они же не профессионалы!

— Почему ты так решила? — усмехнулся страж. Похоже, мои слова (очередное доказательство моего невежества) немного рассеяли его грусть. И то хлеб. — Если есть Судья, то, значит, есть и кому допрашивать. А если есть кому допрашивать, то есть и кому записывать.

— Меня, сколько я помню, не допрашивали. — Я поджала губы.

— Дело казалось ясным. Но ты ведь о чем-то догадывалась, когда велела отвести Куарта к Заклятым.

— Я не предполагала, что они все делают по правилам, — честно призналась я. — Мало ли как допрашивают Заклятые! Откуда я могла знать: они ведут записи?

— Ну, не знала и не знала, не важно. Что в них написано?

Я мельком просмотрела несколько листков из пачки и отложила ее в сторону.

— В них разбираться — это два дня сидеть, не отвлекаясь. И еще полдня размышлять. Как-нибудь изучим повнимательнее, а пока не будем. Зачем мучиться, когда Везер Алап уже сделал подробное заключение? — Я вытряхнула из конверта еще один листок, с двух сторон исписанный почерком моего начальника.

— Кстати, — я оторвалась от чтения «заключения», вложенного Алапом в конверт. — Интересно, — почему Заклятые прислали документы, если они отправили нас с тобой к Везеру Алапу? Зачем дублировать информацию? Подумаем, подумаем… — я с умным видом пощелкала по листку бумаги… Наверное, по их мнению, меня к тому моменту не должно было быть в живых. Что скажешь?

— Госпожа! — вскричал оскорбленный в лучших чувствах страж. — Я клянусь тебе, ты ни в коем случае бы не пострадала!

— Но твоя тетя этого не знала, — возразила я. — И вообще, зачем ты злишься, я ведь тебя ни в чем не обвиняю.

— Она могла догадываться, — заспорил страж. — Ты забываешь, Госпожа, она беспокоилась за меня. А тебя она не знала.

— Да? — холодно возразила я. — По-моему, мы уже были знакомы к тому моменту.

— Ты вспомни, как ты себя показала, и поймешь. Не сердись на нее, Госпожа. У тети нет своих детей, и она готова сделать все, чтобы сохранить ту семью, которая у нее есть.

— Да… — повторила я. — Это может быть опасным, страж. Очень опасным.

— О чем ты?

— Не знаю. Но я чувствую, это может стать… мда. Все равно непонятно, почему Заклятые дублировали информацию?

— Они… — задумался страж. — Заклятые ничего не дублировали. Они дали тебе подготовить почву и прислали информацию, которую получили позднее.

— Хм. Возможно. А зачем тогда отправлять преступника в столицу?

— А кому еще его судить? Он ведь преступил в первую очередь городские законы.

— Вот как?

— По лесным законам ты сама отказалась его убивать, Госпожа, — уточнил страж. — А к Заклятым его преступление отношения не имеет.

— Возможно.

— Ты мне не веришь, Госпожа?

— Да почему? — удивилась я. — Верю. Ладно, подожди, я прочитаю заключение.

Я прочитала заключение на три раза, после чего хмыкнула и передала его стражу.

— В общем, — начала я, не дожидаясь, пока он просмотрит бумагу, — я поняла следующее: в Варусе находится база заговорщиков, они собираются в клубе Этнографов и в кафе Этнографов. Тебя, безусловно, порадует: управляющий гостиницы тоже с ними заодно, хотя чтоб я знала, зачем им нужно такая мелкая сошка. Нам рекомендуется прибыть в Варус и выдать себя за Ленивых Этнографов (тот весенний инцидент с вербовщиками должен нам помочь). Куарт выдал пароли и отзывы, поэтому особых проблем не будет. Узнав всю необходимую информацию, обратиться к стражникам и приказать арестовать преступников. Самое главное — разоблачить главарей и найти списки, а также перечень дел, которыми они занимаются.

— Не нравится мне это, Госпожа. Очень уж размыто.

— На месте разберемся.

— Не нравится мне это.

— А работа вообще не такая вещь, чтобы нравиться всем и всегда. Ладно, на сегодня закончим.

— Подожди, Госпожа. — Страж поднял пакетик, успевший упасть на пол, и протянул мне. — Ты обещала разобраться с ним.

— Делать мне нечего, — проворчала я. За окном уже темнело — долго же мы провозились. Ладно, в самом деле обещала. Да и самой интересно.

Я порвала бумагу и вытряхнула себе на ладонь браслетик. Он состоял из лесных орешков, нанизанных друг за другом в ряд и оплетенных крученой нитью.

— Надень, — приказал страж.

Я покачала головой, но надела. Затянула веревочку, завязала узелок. Ничего не произошло. Я погладила орешки (они оказались не настоящие, а искусно выточенные из дерева) и не знаю почему прошептала:

— Ашшас! Я здесь!

Страж беспокойно наблюдал со стороны, как остановились мои глаза, как я нахмурилась, как мое лицо озабоченно вытянулось, а потом и побледнело. Он сделал было шаг ко мне, но я остановила его взмахом руки. Не сейчас.

— Госпожа! — не выдержал страж. — Что с тобой? Почему ты молчишь? Скажи что-нибудь! Госпожа!!!

Я сфокусировала взгляд на Орсеге и с трудом разлепила губы.

— Куарт сбежал, — прошептала я.

— Что?!

— Он… — медленно начала я, с трудом переводя в человеческую речь поток слов и мысленных образов, посылаемых мне с помощью чудесного браслета. — Его вели из Дома Заклятых в столицу. Группа Заклятых и несколько стражей. С ними была Судья Биро Итель. Ашшас тоже была с ними. Пленника охраняли стражи. Они шли вдоль дороги, пешком, чтобы пленник не узнал о могуществе Заклятых. Скрываясь, чтобы не попасться на глаза обычным людям. На одном из привалов утром нашли стражей, лежащих на земле без движения. Пленника не было.

— Что?! Госпожа, их убили? Кого именно? Как?!

— Нет. — Я «вслушалась» в суть сообщения. — Они потеряли все силы и лежали без движения. Их быстро привели в чувство, но стражи ничего не помнили о происшедшем. Заклятые искали пленника… с помощью магии. Но поиски ничего не дали.

— Госпожа, ты понимаешь, что это значит?!

Я ничего не понимала. Мне было ужасно трудно общаться подобным образом, и в моей голове не оставалось места для собственных мыслей — все в ней заполнили мысли подруги. Ай да Ашшас! Ай да подарочек!

— Биро Итель говорит, — снова произнесла я, — такое сделать могла только Заклятая. Ведьма. Похитив у стражей жизненные силы, она могла бы прикрывать пленника — и себя — от магического поиска. Заклятые не хотели рассказывать это моему начальнику, и не отправили письма. Пытались найти сами. Ашшас считает: я должна знать.

— Ведьма, говоришь? — зловеще процедил страж. — Значит, ведьма?

Я помолчала — подруга собиралась с мыслями. Потом произнесла:

— Тиселе нигде не могут найти. Она оставалась в Доме Заклятых, но сейчас ее там нет. Ее нет нигде.

— Откуда нам знать, что ты не лжешь? — вскричал страж, прямо обращаясь к моей собеседнице.

Ох, не следовало ему это делать. До этого Ашшас наполняла мой разум своими мыслями и ощущениями, взамен воспринимая окружающую меня реальность. Чтобы ответить стражу, ведьма не только позволила себе завладеть моим сознанием, но и заговорила моими устами. Ощущение получилось не из приятных.

— Пусть твоя хозяйка, — произнесли мои губы, — спросит меня — я отвечу. Никто не сможет солгать Заклинательнице.

Страж вспыхнул от оскорбления (одно дело — самому звать меня Госпожой, а другое — выслушивать, как ему приписывают хозяйку), а я мысленно взмолилась:

«Прекрати!»

«?»

«Перестань управлять моими губами!»

«Почему, сестра?»

«Мне это неприятно!»

«Прости. Я хотела оправдаться».

«Не делай так больше».

«Орех. Спроси меня, чтобы не было сомнений».

«Если ты так настаиваешь…» — угрюмо ответила я.

В ответ зазвучал серебряный смех, потом все стихло.

Сжав зубы, я принялась плести заклинание, которое убедило бы стража в правдивости моей подруги. Да и меня саму.

Ответ пришел мгновенно — связь с Заклятой, обладающей Силой, избавила меня от необходимости обращаться к иммунитету. Я воспользовалась тем же заклинанием, что и при осмотре пакета, но на этот раз нахально позволила себе воспользоваться всей Силой подруги, благо после заклинания Сила возвращается к владелице.

— Она не лжет, страж, — проговорила я. Помолчала и добавила:

— И клянется своим именем, что не лжет. Этого должно быть достаточно.

— Ашатан, — осторожно позвал страж.

Я вздрогнула и пришла в себя. До того я, хотя и осознавала все, что со мной происходило, воспринимала реальность по-другому. Все было ненастоящим, как во сне. И сейчас это ощущение спало.

— Страж.

— Ашатан, — позвал Орсег. — Сними браслет.

Я почувствовала, как где-то далеко напряглась в ожидании Заклятая.

— Зачем?

— Разве я многого прошу, Госпожа? Сними браслет.

Заклятая молчала, предоставляя мне возможность решать самой. Она… не хотела, чтобы я снимала ее подарок, но… по непонятной причине считала: не может вмешиваться. Требование стража… справедливо?

— Сними.

Я пожала плечами и медленно развязала узелок, удерживающий браслет в одном положении. Сняла и положила в протянутую руку стража. Он сжал кулак и облегченно выдохнул.

Глава 5

— Ну так зачем? — потребовала я объяснений.

Страж подбросил браслет на ладони и убрал в карман.

— Хороший подарочек прислала тебе твоя подруга. Ведьма, одно слово.

— А поподробней?

— Ты сама не догадалась, Госпожа? Этот браслет позволяет Заклятым, обменявшимся Силой, обмениваться мыслями на расстоянии. Для других — это бесполезная побрякушка. Может быть, тебе было с непривычки немного неприятно, но в будущем ты сможешь сама управлять контактом.

— Тогда почему ты велел мне снять браслет? — не поняла я.

— Я мог бы сказать: хотел избавить тебя от чувства чужой власти над твоим телом и разумом, — хмуро ответил страж, — но с этим ты сама справилась. Госпожа, ничего не дается даром. Если браслет был отправлен вместе с бумагами в столицу, то его послали с ведома и позволения Судьи Биро Итель. А то и изготовили.

— И?…

— Госпожа, браслет позволяет не только обмениваться сведениями между названными сестрами. Он позволяет одной видеть глазами другой, слышать ее ушами, воспринимать все, происходящее вокруг. Установив однажды связь, ты могла бы не заметить чужого присутствия.

— Вот это да, — потрясенно прошептала я. — Абсолютное средство шпионажа.

Страж кивнул.

— Ты… ты ее подозреваешь?

— Нет, Госпожа, — подумав, ответил Орсег. — Она не смогла бы причинить тебе столько вреда, не смогла бы таить настолько злой умысел — ведь вы с ней связанны обрядом. Но что-то с ней не так.

Я тоже задумалась.

— Тогда в чем дело?

— Судья Заклятых знает: у тебя есть волшебный браслет.

— Но она же твоя тетя! — поразилась я. — Мне казалось, ты… ты ей подчиняешься.

— Элесит! — Страж подошел ко мне, взял мои руки в свои и заглянул в глаза. — Я назвал тебе свое имя. Твои желания — мои желания, твой путь — мой путь. Чего бы ни хотела Судья Заклятых, она не получит этого обманом.

Я моргнула, отводя глаза.

— Но ты же не пустил меня в Варус.

— Я говорил тебе весной, твоя ошибка позволяет мне самому решать, что для тебя хорошо, а что плохо. Я не ошибся: мы должны узнать, куда девался Куарт и Тиселе.

— Но Ашшас сказала, их нигде не могли найти. И это Заклятые! Наверняка высших ступеней. Как же мы будем искать? — пораженно вымолвила я.

Страж тепло улыбнулся.

— Никакая магия не может обмануть лесных стражей. Если ведьма не пошла на север, где много городов, а она в них ничего не смыслит, мы услышим о ней на сборе.

— Куарт мог провести ее в любой город, — возразила я.

Страж покачал головой.

— Слишком близко к столице. Нет, они должны были отправиться туда, где чувствует себя как дома хотя бы один из них.

— Но Тиселе, сбежав, стала изгнанницей, где она может быть в безопасности?

— Значит, нужно искать, куда пошел бы Куарт.

После этих слов мы переглянулись. Ответ был очевиден.

— Варус.

— Что теперь?

— Не знаю, Госпожа. Может быть, они еще не успели дойти. Завтра надо будет спросить других стражей.

— Почему завтра?

— Завтра — сбор.

— Но они могут скрыться!

— Госпожа, ты уже знаешь, закрыть лес от магии может только Заклятая, — терпеливо разъяснил страж. — А чтобы тебе это позволили, ты должна быть представлена в качестве Хозяйки леса.

— Другие Заклятые требуют силой, — недовольно пробурчала я.

— Пожалуйста, — страж выпустил мои руки и сделал приглашающий жест. — Иди, Госпожа. Требуй.

— Ты смеешься надо мной? — обиделась я.

— Нет, Госпожа, только показываю тебе: ты требуешь невозможного. От себя, — поспешно добавил он. — Ты не пойдешь приказывать там, где не уверенна в своем праве. А для просьб есть свое время.

— Если они скроются в эту ночь, — разозлилась я, — виноват будешь ты!

— Как будет угодно моей Госпоже, — согласился страж. — Но ты зря переживаешь — даже ведьмам необходим отдых. А идти им приходится кружным путем, чтобы их путь нельзя было проследить.

— Думаешь?

— Уверен.

— Может, тогда ты сразу скажешь, где они?

— А вот это, Госпожа, лучше спросить у тебя.

— О чем это ты? — нахмурилась я.

— Только об одном: ты и Заклятая, и этнограф. Тебе должно быть лучше знать, куда направились наши «друзья».

— Может быть, может быть…

В словах стража мне чудилась недосказанность, будто он на что-то намекнул, а теперь отказывается от своих слов. Может, и показалось.

— Госпожа, мы договорились? — прервал мои размышления страж.

— О чем? — не сразу сообразила я.

— Завтра мы идем на сбор, Госпожа, — несколько удивленно ответил страж. — Там ты можешь узнать обо всем.

— Ты так спрашиваешь, словно не решил сам все заранее.

— Я готов уступить твоему решению.

— Прекрати! Ты уступаешь, только когда у меня нет другого выхода, кроме как согласиться с тобой. А когда у меня были варианты, ты на мое решение чихать хотел.

— Тебе видней, — пожал плечами страж. — Но я ведь оказался прав.

— Страж! — Меня неожиданно осенила пугающая мысль. — А ты заранее знал: нам понадобится информация на сборе?

— Знал, Госпожа?

— Или, может, предчувствовал? — настойчиво спросила я.

— Нет, Госпожа, — вздохнул Орсег, — хотя я и рад, что принял верное решение. Но даже если это задерживает твои дела, нам необходимо представить тебя сбору.

— Но почему? Ты все время настаиваешь, что это нужно, но никогда не объясняешь.

— А ты спрашивала? — парировал страж. — Госпожа, стражей уже давно раздражает самовластие Заклятых, их наглость и уверенность в себе и своем могуществе. Нам с тобой необходимо как можно скорее убедить стражей в наших добрых намерениях.

— Мне непонятно, если между вами такая вражда, если вас так злит могущество Заклятых, почему все тебя так жалели, когда мне не досталось этого самого могущества?

— А как же? — усмехнулся Орсег. — Служба Заклятой — это защита и шанс на бессмертие, а я оказался прикован к беспомощной калеке, от которой все отказались! Большего несчастья ни один страж представить себе не может, если бы это было возможно, тебя убили бы в первый же день.

Я понимающе кивнула. Страж осекся.

— Прости, Госпожа! — Его явно потянуло преклонить передо мной колени. — Я не хотел тебя обидеть и клянусь, что никто…

— Не надо. — Я поймала его за рукав и грустно покачала головой. — Кончилось время вражды и взаимных попреков. Не будем вспоминать прошлые обиды.

Страж серьезно кивнул и потянул к губам мою руку. Мне сильно хотелось вырваться, но я решила не портить момент. Он поцеловал мою руку, и тут я почувствовала, нужно сказать что-то еще.

— Но я должна просить прощения за будущее. Ты простишь меня?

— Чтобы ты ни сделала, — подтвердил страж. В его глазах я увидела свое отражение — серьезное лицо с остановившимся взглядом.

— Подумай, — чужим голосом добавила я. — Может быть, тебе захочется отказаться от своего обещания.

— Я уверен, — хрипло произнес страж.

— Но сейчас не время, — продолжила я. — Забудь. — И провела рукой по его лицу, будто стирая надпись с доски. Взгляд Орсега застыл, как и мой, глаза приобрели бессмысленное выражение. Это заставило меня испугаться своей силы и своей власти над стражем.

— Орсег, — позвала я.

— Да, Госпожа, — очнулся страж. — О чем я должен забыть?

— А что ты помнишь?

— Я? Помню, как извинился перед тобой. Ты ведь простила меня?

— Конечно. — Я успокоено улыбнулась. — Так о чем мы беседовали, о вражде между Заклятыми и лесными стражами?

— Да, — спохватился страж. — Видишь ли, сегодня только моя мама и мы с тобой мешаем проявиться недовольству стражей. Мы с мамой — родственники высокопоставленной Заклятой, но этого мало. Ты, Элесит, и Заклятая, и Хозяйка леса. Тебя должны принимать и там и там. Это очень важно.

— Понятно.

— Поэтому не говори никому о тетиной попытке избавиться от тебя. Не так поймут. Даже мои родители. Особенно теперь, когда ты обладаешь Силой Заклинательницы.

Я кивнула. Ну да, скандал из скандалов: Судья Заклятых подстраивает покушение на молодую Хозяйку леса. Если добавить такие отягчающие обстоятельства, как предшествующая тому ссора (из-за чего поступок Судьи выглядит местью), а так же наличие Силы Заклинательницы у этой самой молодой Хозяйки. И не докажешь, что была не в курсе…

А она еще подставила Орсега как исполнителя. Это ведь можно трактовать, как особенную подлость: будто недостаточно подвигнуть родного племянника на убийство, еще и заставила стража отказаться от своей Госпожи. В общем, да, мало кто сможет простить Биро Итель, если узнает, как было дело. Остается понять только, смогу ли я.

В тишине раздались шаги — легкие, почти неслышные, но никак не осторожные и не вкрадчивые. Орсег поднял голову и прислушался.

— Родители вернулись, — пояснил он. — Выйдешь к ним?

Едва дождавшись согласного кивка, страж взял меня за руку и торжественно вывел из комнаты. Мелькнула мысль: мои родители за время нашего с Орсегом пребывания в столице проявили огромное уважение и огромное доверие ко мне, ни разу не удивившись, почему мы с чужим молодым человеком подолгу разговариваем, закрывшись в моей комнате.

Увидев нас (выходящими из моей комнаты), они остановились. Эрдо приветливо мне улыбнулась, отец Орсега церемонно кивнул.

— Я еще не был представлен, — сказал он, изучающе меня разглядывая. — Вы можете звать меня Неймар. Ваше человеческое имя, как я слышал, — Элесит?

Я почтительно поклонилась в ответ (не роняя, впрочем, своего достоинства).

— Я рада познакомиться с вами, сударь. Для меня большая честь быть принятой в вашем доме.

Отец Орсега кивнул и больше говорить не стал. Выдержав подобающую случаю паузу, он шагнул в сад, поманив за собой сына. Орсег оглянулся на меня, ободряюще мне кивнул и вышел за ним.

Я осталась в рассеянности.

— Не обращай внимания на мужчин, деточка, — посоветовала Эрдо. — Им надо обсудить предстоящий день. Нам с тобой тоже есть о чем побеседовать, правда? — Она многозначительно подмигнула.

— О чем вы? — не поняла я, послушно возвращаясь за Хозяйкой леса в свою комнату.

— О платье, в котором ты пойдешь на завтрашний сбор.

Я издала тоскливый стон. Опять! Не надоело еще?

Но Эрдо неумолимо продолжала:

— Ты не можешь идти на сбор в своем платье Заклятой. — Видимо, форма этнографа, как и наряд миссионера, даже не обсуждались. — Это было бы чересчур. Поэтому — держи! Это тебе. — Она извлекла из воздуха длинное платье нежно-салатового цвета. Повинуясь ее нетерпеливому жесту, я приложила платье к плечам. Кажется, волочиться по земле не будет.

— Но, Эрдо, — пролепетала я. — Я не могу принять… это слишком… слишком…

— Почему не можешь? — с любопытством спросила Эрдо, перебив мои попытки подобрать причину отказа.

— Я не могу принимать от вас подарки, ничем не отплатив взамен, — промямлила я. — Вы и так…

— Как это — не отплатив? — снова перебила меня Эрдо. — Ты платишь каждую минуту — самим своим существованием защищая моего сына.

— Вы, смеетесь? — поразилась я. — Я непрерывно подвергаю нас обоих опасности и…

— А негасимый огонь? Разве этого мало? Что было бы с моим сыном, если бы не ты? А ведь ты не только оберегаешь его, ты еще и сберегла его владения.

Я промолчала. Лично я считала эти комплименты незаслуженными. Я только делала свою работу. Ну, и просто жила, если речь об этом.

— Элесит, а ты могла бы повторить это заклинание во всех наших владениях?

— Да, конечно, — ответила я, немного подумав. — Мне это по силам. Сейчас?

— Нет, — покачала головой Хозяйка леса. — Не сейчас. Пока тебе потребуются все твои силы. Мы подождем.

— Откуда вы знаете? — изумилась я, заметив, как изменился голос собеседницы. Она улыбнулась. — Вы… тоже?

— Да. Может, ты считаешь это умением Заклятых, может, мой сын говорил об этом. Но на самом деле знание, что ждет тебя впереди, как и чувство направления — это свойство Хозяйки леса.

Она помолчала и добавила:

— Хозяйкой леса может стать не каждая. Молодым это кажется любовью, — с этими словами Эрдо повернулась к двери.

— А… — запнулась я.

— Ты хотела узнать что-то еще?

— Я… Да! Я хотела вас спросить, — вспомнила я, — кто прислуживает за вашим столом?

Хозяйка леса обернулась и посмотрела мне в глаза нечеловечески мудрым взглядом.

— Ты сама как думаешь? — странно усмехаясь, спросила он.

— Я… ну… — Запинаясь и краснея, я поведала ей свои подозрения о посвященных лесу девушках и вечном рабстве, в которое эти несчастные попали.

— Плохо быть излишне любопытной, Заклятая, — тихо проговорила Эрдо. — И слишком догадливой — тоже. Ты поверишь мне, если я скажу: ни я, ни мой муж, ни мой сын не имеем никакого отношения к тому, что случилось с этими девушками?

— Если вы так скажете — да! — без колебаний ответила я.

— Тогда поверь мне. Мы тут не при чем. И не спрашивай больше. — С этими словами Хозяйка леса выскользнула за дверь, бесшумно и быстро, словно привидение.

Глава 6

На следующее утро меня разбудили рано, еще до рассвета. Я не чувствовала себя не выспавшейся: мой организм еще не успел понять — я уже проснулась и не в скором времени лягу спать обратно. Поэтому я пока не зевала.

Завтракать не стали, только выпили воды в каком-то ритуально-торжественном молчании. И в таком же молчании вышли за дверь. Мне внезапно стало страшно, и я испуганно ухватила стража за руку. Он ничего не сказал, только улыбнулся и повел меня на сбор.

Мы пришли на площадь лесного поселка, нас уже ждали.

Площадь мало отличалась от обычных деревенских, разве только здесь не было храма. Зачем храмы тем, кто и сам подобен богам? На своей территории уж точно.

Собравшиеся заметно отличались от деревенских жителей — высокие, статные, гордые — короли и королевы в своих владениях. Это наш язык окрестил их стражами, прежде они звались господами своих лесов. Волосы наиболее старых были откровенно зелеными, зелень блестела и в глазах. Одежды также представляли все оттенки этого цвета.

Впрочем, нет. Я с удивлением рассмотрела на площади нескольких стражей, одетых в голубое и синее. Их волосы отливали синевой, у кого-то были просто седыми. Цвет глаз тоже был разным — от ярко синих, до бледно-голубых, будто выцветших в прохладной воде.

Водяные стражи, догадалась я. В наших с Орсегом владениях хоть сколько-нибудь серьезных водоемов не было, только несколько ручьев, да родники, поэтому я с этим видом нечисти не сталкивалась. А теперь мне предстоит держать перед ними ответ.

Я совсем смутилась и с трудом удержалась, чтобы и не спрятаться за стража от недоброжелательных пристальных взглядов.

Он оглянулся на меня и потверже сжал мою руку, после чего беззвучно шевельнул руками.

«Ашатан».

Я встрепенулась, но на этот раз мое имя прозвучало не раскатом грома, не ударом молнии, а глотком свежего воздуха, бодрым напоминанием о достоинстве.

Я поспешно выпрямилась. Пусть эта лесная и водяная нечисть держится с гордым видом, мое право быть здесь не меньше их: мне принадлежит участок леса, не уступающий их владениям, я владею магией, доступной немногим (ну и пусть у меня нет Силы — зато есть знания). И, в конце концов, я посланница короля, и где бы я ни была — везде мое право.

— Везде, — прошептала я сама себе и успокоилась. В самом деле, с чего я так нервничаю, надо рассматривать ситуацию как этнографическое исследование. От этой мысли мне стало еще спокойней, и я с любопытством оглянулась по сторонам, отмечая мелочи, которые до того ускользнули от моего внимания.

Оказалось, я знаю как минимум половину стражей — мы гостили в их домах по пути в столицу весной. Но они смотрели на меня без приязни и без сочувствия. В глазах незнакомых стражей изредка проскальзывала искорка интереса.

Занятное нам предстоит собрание.

Орсег ввел меня за руку в круг — так королеву ведут к трону. Остановившись, он поклонился и встал за моим плечом.

— Кого ты к нам привел? — раздался враждебный голос. Его хозяина я не могла разглядеть — он был скрыт от меня другими стражами.

Началось, подумала я, внутренне сжавшись.

— Я привел свою Госпожу. — Голос Орсега был ровным и спокойным. — Свою Госпожу и Хозяйку своего леса.

— Хозяйку леса? — проскрипела старуха с дугой стороны круга. Я вспомнила ее — сострадательная троюродная бабушка (или кем она приходилась стражу, которая интересовалась, нельзя ли меня оставить в лесу и скрыть мой «позор»). — Но она человек!

— Я вправе сделать свою Госпожу Хозяйкой своего леса, — так же ровно ответил страж.

— Ты дал нашу силу девчонке, неспособной на собственную магию! — выкрикнул мужской голос. Я не стала высматривать его владельца; я стояла прямо, смотрела в землю и ждала, когда придет мой черед.

— Почему ты оставил ее человеком?

— Почему ты не убил ее раньше?

— Зачем ты привел ее к нам?

— Вы считаете ее девочкой, которая ничего не умеет, но смеет претендовать на равенство с вами, — медленно, подбирая слова, заговорил Орсег.

В ответ раздалось чье-то:

— Разве не так?

— Нет, не так, — по-прежнему медленно ответил страж. — Моя Госпожа была принята в Доме Заклятых, как равная, поразив их своей смелостью и самообладанием.

Я ждала насмешек, но их не последовало. Все стихло.

— Но и там не знали всего — Госпожа владеет знаниями Заклинательницы, ее магия хранила наш лес от людей, несущих негасимое пламя!

— Это только твои слова!

А вот это уже вызов. Вперед выступил отец Орсега.

— Вы сомневаетесь в словах моего сына? — требовательно спросил он.

Я сцепила пальцы, тихо произнося заклинание защиты от нежити. Стражи могут узнать городскую магию и сказать: мы их обманываем, поэтому я поспешила запереть Силу внутри себя, вливая ее в Силу иммунитета. Им нужно подтверждение — они его получат. Что, если?…

«Свет!»

Неймару не успели ответить, когда от меня растеклось белое сияние — чисто белое, без малейших признаков зеленого. Похожая аура окружала Заклятых на моем посвящении.

Стражи ахнули. Я сделала шаг вперед и вызвала свой Знак. Как он выглядел, я не знаю: Знак поднялся в воздух, и площадь огласила тихая музыка. С каждым звуком я наполнялась Силой. И стражи видели это — в отличие от меня, они ясно видели мое могущество — и оно их пугало.

— Вели своей Заклятой, пусть прекратит! — выкрикнула троюродная бабушка.

— Кто я, приказывать своей Госпоже? — насмешливо бросил страж.

— Если ты сын своего рода, останови ее. — Это кто-то незнакомый. — Пусть скроет свою Силу, пусть говорит с нами на равных.

Вот как заговорили. Когда я была слабее, их все устраивало.

К этому голосу присоединились и другие. Они утверждали: назвавшись Хозяевами своего леса, мы должны подчиняться мнению большинства, как самые младшие в общине. Даже Заклятая не может претендовать на место в общине стражей, какой бы сильной она не была.

Орсег кивнул.

— Госпожа, — он вышел из-за моей спины и преклонил передо мной колено. — Я прошу тебя — спрячь свою Силы, мы все поняли.

— Встань. — Я позволила заклинанию развеяться.

Погасло ослепительно-белое сияние, стихла музыка. На площади в который раз установилась тишина.

Орсег поднялся на ноги и вернулся на свое место за моим плечом.

Одетый в синее незнакомый страж выступил на середину.

— Мы видели в твоей Госпоже Силу Заклинательницы — и белое сияние, которое не может создать никакая другая магия. Но слышали мы другое. Ведьмина музыка звучала здесь, куда ни разу не ступала нога ведьмы. Я спрошу снова — кого ты привел сюда?

— Я не буду скрывать от вас ничего, — спокойно ответил Орсег. — Привел я свою Госпожу, и то, что вы видели и слышали, видел и слышал и я сам. Моя Госпожа лишена Силы Заклятой, но обладает знаниями Заклинательницы. Дабы порождать магию, она призывает себе в помощь городскую магию — ее иммунитет Заклятой порождает Силу, достаточную для магических действий. Ибо моя Госпожа служит человеческому королю, и в городах люди склоняются перед ней!

— А музыка? — настаивал водяной страж.

— В Доме Заклятых с моей Госпожой разделила Силу ведьма, подарившая ей магию музыки. Вы можете видеть — эта магия никому не причиняет вреда.

Лесные стражи немного утихомирились, смущенные демонстрацией моего могущества, а также спокойной уверенностью Орсега в том, что все наши действия удачны и правильны. Но стоящий в центре водяной страж не отступил.

— Пусть эта девушка не ведьма, и не ворует Силу у природы, это видели все. Но кто разделил с ней Силу? Не та ли Заклятая, что проходила мимо моего озера с человеком, которого она укутала в сильнейший кокон из магии, от чего он с трудом передвигал ноги?

В голосе звучала неприкрытая ненависть; без сомнения, с гостьей они не поладили.

— Вы их видели? — вскрикнула я, растеряв все свое спокойствие. — Куда они пошли?

Водяной страж смерил меня презрительным взглядом и посмотрел на Орсега, ожидая ответа.

— Нет, не та Заклятая. Если вы опишете ее, мы сможем поклясться.

— Я видел могущественную ведьму, с желтыми глазами, в которых светилась ярость. Ростом она была точь-в-точь как твоя Госпожа. И еще я вижу в твоей Госпоже сходство с той ведьмой. Если она не сестра ее, то кто?

— Враг. — Это слово прозвучало резко и раскатилось эхом.

— Враг? — Глаза озерного стража потеплели. — Это многое объясняет. Если ты враг ее, то спрашивай.

— Куда они пошли? — жадно спросила я. — Когда это было?

— Это было три дня назад, Госпожа Заклятая, — ответил озерный страж. — А путь их мне неведом, они шли не по моим владениям.

— А по чьим? — Я оглянулась по сторонам, не сомневаясь: мне ответят. — Скажите, это очень важно!

Но озерный страж покачал головой и отступил назад, скрываясь в толпе.

Вперед вышел страж, одетый с зеленое.

— Прежде чем будет спрашивать твоя Заклятая, ответь, не был ли вызван дождь в твоих владениях?

— Был, — подтвердил мой страж.

Я закусила губу. Вернусь в деревню — обязательно жрецу мозги вправлю.

— Вы вызвали дождь, не считаясь с соседями.

— Да.

— Вы это признаете!

— Да.

Своими ответами Орсег, похоже, сбил чужого стража с толку.

— Как вы — вы оба — можете просить у нас помощи, если нарушаете наши законы?

Я молчала.

Орсег положил руку мне на плечо и тоже ничего не ответил.

Вмешалась Эрдо.

— А если и были нарушены законы? — подбоченясь, спросила она. — Пара капелек воды и облачко — вам жалко?!

Я не поверила своим глазам — гордая статная Хозяйка леса торговалась, как на рынке.

— Но она взяла больше! — «обвинитель» отступил на шаг.

— А как же закон, Эрдо? — окликнула ее все та же троюродная бабушка. — Если ты родственница этих колдовских выскочек, так твоя семья может творить все, что заблагорассудится? — старуха выступила вперед, опираясь на клюку — то ли подпорку, то ли магический жезл. Обведя все собрание властным взором, она стукнула клюкой в пол. — Я говорю — не бывать этому! Не бывать в лесу власти Заклятых! Ты и твой сын могут оставаться, а ослушница, — троюродная бабушка погрозила мне клюкой, — пусть уходит подобру-поздорову.

— Вот ведь вредная старуха, — прошептал Орсег мне на ухо. — Ее лес от нашего в неделе пути, и твое колдовство ее никак не задело.

— Я думала, у тебя хорошие отношения с родственниками.

— Мы раньше не ссорились.

— Куда ты меня привел?

— Ничего, не волнуйся, дай только им прокричаться. Страшно?

— Ты еще спрашиваешь!

— Не волнуйся.

— Она никуда не пойдет, — говорил тем временем Неймар. — Девушка защищает наши леса и просит вашей помощи.

— Ты им все рассказал?

— Да, вчера, пока ты спала. Не бойся, они скоро утихнут.

— Непохоже.

— Скажите, какая защитница выискалась! — Сбор все больше напоминал обыкновенный балаган. — Нам уже и ни к чему в лесах обитать — придет маленькая волшебница и всех защитит! А мы можем в спячку отправиться!

— Есть опасность, перед которой вы беззащитны. — Я, наконец, вступила в разговор, сделав шаг вперед.

— Вот как! И какая же, моя маленькая Заклятая?

— Люди! — выкрикнула я. — Людская магия.

— Ты нам угрожаешь, девочка? — грозно спросила старуха.

Я мотнула головой.

— Нет. Я только предупреждаю.

— В твоих словах одно правда, малышка, — прошипела троюродная бабушка. — Нам вредны люди, владеющие магией. Мы терпим их, но так будет недолго продолжаться. Да, недолго! — она стукнула клюкой о землю и повернулась к остальным. — Я свое слово сказала — среди нас Заклятой не бывать! — Она было повернулась, собираясь тоже скрыться в толпе, как сбоку выступила такая же древняя старуха, но одетая в голубое.

— Что, сестрица? — насмешливо проговорила она. — Хочешь прогнать девочку? Видеть волшебниц не можешь? А почему? Не поделишься ли с обществом?

— Ты мне давно не указ, — прошипела троюродная бабушка. — Давно не указ! С тех самых пор, как…

— С тех пор, как ты столкнула меня в воду, голубушка, — закончила водяная старуха. — И с перепугу заблудилась в лесу.

— Ты никогда не докажешь! — прокаркала лесная.

— А мне и доказывать нечего — все знают!

— Ах, ты!..

Я оглянулась на стража и с удивлением обнаружила на его лице скучающее выражение. Точно такие же гримасы состроили все остальные.

— Ну вот, пошли выяснять, кто кого убил триста лет тому назад, — простонал он. Заметив мой удивленный взгляд, пояснил: — Они каждый раз, чуть что, цапаются. Что одна скажет, так другая обязательно против. А там в два счета до убийства добираются.

Мне стало дурно. Не обращая внимания на окружающих, я села прямо на землю и схватилась за голову.

Боевые старушки пререкались, словно две собаки и, похоже, собирались перейти к решительным действиям. Лесная оснащена лучше (клюка у нее увесистая), но водяная на вид покрепче — на кого бы поставить?

Все, я с ними с ума сойду. Если уже не сошла. Начинали, как приличные люди, а потом устроили боги знают что!

К нам подошел озерный страж — вместе с тем лесным, который выяснял, не мы ли вызвали дождь.

— Извините нас, Госпожа Заклятая, — проговорили они одновременно, — за эту сцену. Если вы не против, мы продолжим после перерыва.

— Это что было? — спросила я Орсега, глядя в спины отходящим стражам. Орсег озорно улыбнулся.

— Вставай с земли, Госпожа, несолидно. Сейчас бабушек растащат и продолжим. Претензий больше не будет.

— С чего это вдруг?

Страж пожал плечами.

— Посмотрели на себя со стороны. Стыдно взрослым стражам пререкаться из-за нескольких ведер воды.

Глава 7

Он оказался прав. Когда мы вернулись на площадь, стражи были настроены на взаимовыгодное сотрудничество. Как оказалось, Тиселе обошла их всех, особенно напугав впечатлительную троюродную бабушку, которая после этого слышать о Заклятых не могла. Ведьма везде требовала убежища, пережидала в лесных домах день или два и следовала дальше, сначала углубившись на восток, потом пройдя на юг, потом на запад, а потом перейдя королевскую дорогу.

— А дальше? — спросила я притихшее собрание.

— Мы не знаем, — развели все руками.

— Значит, ведьма опять скрылась, — огорченно сказала я Орсегу.

— Она пошла в Варус. Больше некуда.

— Это только наши догадки. Слишком мало.

— Постой, Госпожа, постой… А мы все здесь?

— Зидар не пришел, мы без него начали.

— Зидар… Где он живет?

Ответ было предугадать несложно:

— За большой дорогой, рядом с человеческим городом, как его, Варусом.

У Орсега застыло лицо.

— И он не явился на сбор?

— Ну да. Ты же знаешь, он всегда опаздывает.

— К обеду должен быть, — уверенно произнес кто-то.

Следующие несколько часов мы провели в томительном ожидании. Орсег ходил по площади взад-вперед, как зверь в клетке. Остальные разбрелись по своим делам. Но когда в конце поселка показался долгожданный Зидар, к нему бросились всем миром. Опоздавший страж аж одурел от такого приема. В отличие от остальных, высоких, гордых господ леса, Зидар оказался низеньким, невзрачным мужчиной с болотного цвета шальными глазами.

— Вот те на! — совсем не церемонно приветствовал он честное собрание. — С чего вдруг такая радость?

Украдкой утирая слезы умиления, стражи наперебой поведали Зидару, как волновались из-за его задержки.

— А чего это вы? — удивился опоздавший. — Плакали что ль? Дык ведь похороны еще не сегодня. Ну, живой я, живой. Чтоб я еще на ваши сборища явился! Чуть припозднишься, так тебя уж и живым хоронят!

Рассказ об опасной ведьме он выслушал с полнейшим равнодушием.

— Ну была такая, была. С парнем приходила, пропусти, говорит, а то твой лес сгною или похуже чего сделаю. Ну, я и пропустил. Провел, все честь по чести, как полагается. Заклятая, она и есть Заклятая, чего с бабой спорить.

— А куда они пошли? — спросила я.

— Это что за пигалица? — удивился Зидар. — Я ничего знать не знаю, ведать не ведаю, а то приходят по мои дрова всякие пигалицы, а потом хлопот не оберешься.

— Я не пигалица, — сквозь зубы процедила порядком разозленная я. — Я — Заклятая первой ступени и ищу пропавшую ведьму. А всякий, кто будет чинить мне препятствия, ответит за это перед судом Заклятых!

Орсег удивленно охнул, он-то знал — я блефую. Но остальные стражи побледнели и попятились. Надо было с этого начинать, не трепала бы нервы.

— Ишь какая! — Зидара мое заявление не смутило. — Может, ты с ней заодно, а меня испытываешь? — Он вгляделся в мое лицо и торжествующе ткнул в меня пальцем. — Я тебя знаю! Тебя заклинали в моем лесу, ты еще хныкала, не хочешь, мол. Городская, небось? Те тоже в город пошли. И парень был из города. Я проследил, он на входе какую-то цацку сунул, так им сразу носилки прислали.

— Носилки?

— Ну дык парень-то был совсем не ходячий! Ведьма его чуть не волоком тащила, упорная девка! Сначала замотала, а потом не бросила. Видать, нужен ей был, парень-то.

— Замотала? — не поняла я.

— А как же? Как без ворожбы своей она бы парня от Заклятых прятала? Укутала от товарок, да и повела. А люди, они ж к магии не привычны, вот и притомился. Вредное оно для людей, ведьмино чародейство.

— Все сходится, — шепнула я Орсегу.

— А ты про что бормочешь, пигалица? — спохватился Зидар. — Говорю же, ничего не знаю, не скажу, не покажу, не узнаешь. Надо мне — на дрова лес пускать, ишь!

Орсег поспешил увести меня с площади.

— Все узнала?

— А как же!

— Тогда можем вернуться в столицу и предупредить твоего начальника? — бодро спросил Орсег.

Я изумленно на него воззрилась.

— Какую столицу? Мы в Варус идем.

— Какой еще Варус, идиотка? — орал на меня порядком охрипший страж.

— А какая еще столица? — вопила я. — Думаешь, королевские этнографы смогут справиться с ведьмой?

— Я тебе десять раз объяснял, скажи своему начальнику, пусть договорится с Заклятыми, они без тебя разберутся!

— Пока они будут разбираться, их засечет наружка и все бумаги будут уничтожены!

— Дались тебе эти бумаги, главное — остановить ведьму!

— Далась тебе эта ведьма, главное — разоблачить заговорщиков!

— Неужто Заклятые не справятся с твоими заговорщиками, глупая?

— А нам не надо, чтобы они справлялись, придурок! Их надо арестовать именем короля!

— Так разрешите Заклятым действовать именем короля, сложно?

— Раздавать королевские грамоты заколдованным истеричкам?!

— На себя посмотри!

— А сам-то, сам!

— Да пока я тебя не встретил, я даже голоса не повышал!

— А я с тобой и не хотела встречаться!

— Не хотела! А кто в лес полез?

— А кто на меня напал?

— А кто меня обманул?

— А… — Я закашлялась: все-таки человек — не страж, на многочасовой крик выносливости не хватает. Я и охрипла раньше.

— Ну как, Госпожа, успокоилась? — хладнокровно спросил страж, переждав мой кашель.

— Ах ты сволочь, — прохрипела я.

— Знаешь, на кого мы были сейчас похожи? На мою троюродную бабушку с ее сестрой-утопленницей. Соседи, наверное, развлеклись на славу.

С этими словами он закрыл окно. Боги, что обо мне теперь подумают?

Вслух же я поинтересовалась:

— А она ее правда утопила?

— Кто знает? — пожал плечами страж, усаживаясь на стул. — Одна одно говорит, другая — другое. Так на чем мы остановились?

— Ты сволочь.

— Нет, до этого.

— Ты сказал, не пустишь меня в Варус. Так вот, это абсурд, — оживилась я. — Нам необходимо туда попасть и найти заговорщиков.

— Нет, ты точно сумасшедшая! — Страж схватился за голову.

— Но почему ты против? Да, там ведьма, но ведь со мной будешь ты! Да и не рискнет она напасть посреди улицы.

Страж едва не растеряв показное спокойствие, вскочил на ноги.

— Госпожа, если ты совсем думать разучилась, объясняю по порядку.

Я скучающе пожала плечами.

— Ты собиралась войти в Варус как заговорщица, используя пароли и отзывы, полученные от Куарта, так?

— Так.

— И как ты будешь это делать, если сам Куарт сидит там, а с ним ведьма, которая тебя люто ненавидит? Они узнают тебя, узнают меня. И как бы ты не пыжилась, ты все-таки лишена настоящей Силы. Против неожиданного заклинания ты совершенно беспомощна!

— Думаешь, Тиселе станет нападать из-за угла?

— С нее станется.

— А я не думаю. Не тот характер.

— Много ты знаешь!

— Не спорь, пожалуйста! — Я просительно подняла руку. — Насчет Куарта можно не волноваться: как я понимаю, он еще неделю будет пластом лежать. Не факт, конечно, но придется рискнуть. Кстати, а почему? На него так Тиселе подействовала? С чем это связанно?

— Ты отвлекаешься, Госпожа, — пробурчал страж. — Но, чтоб ты знала, человек не может нести на себе несколько заклинаний одновременно. А уж ведьмины и вовсе из человека силу высасывают, это Зидар верно сказал.

— Интересненько, — промурлыкала я. — А на стражей это правило распространяется?

— Что это тебе в голову взбрело? — встревожился Орсег. — Прекрати! Тебе бы все шутки шутить! Помимо Куарта там есть еще и Тиселе, да и к тому же твои заговорщики узнали: Куарт их сдал.

— Ты неправильно оцениваешь ситуацию, — возразила я. — Тебе Варус кажется логовом ведьмы, которой помогают злые люди. Но ты забываешь — Тиселе не привычна к городам, она там будет чувствовать себя неловко. И вряд ли у них будет очень хороший контакт с Ленивыми Этнографами: во-первых, они очень чуждые друг другу люди, во-вторых, ее очевидно должны опасаться и не доверять. Ну и в третьих, заговорщики терпеть не могут все необычное, а ведьма, да еще Заклятая первой ступени необычна до крайности!

— Ты закончила? — спросил страж, с трудом дослушав мою тираду.

Я хмыкнула.

— Ты мне не веришь. Могу добавить: никто не сможет напасть на меня из-за угла, пока ты будешь рядом. Или не так?

— Скажешь еще! — обиделся страж. — Да будь там хоть десять ведьм и сотня убийц, я смогу тебя защитить от любой опасности!

— Вот видишь, — мило улыбнулась я. — А раз так, нам и бояться нечего. Когда выступаем?

— Госпожа, ты — самая упрямая Заклятая, которую я когда-либо видел!

— Значит, ты согласен?

Страж только заскрежетал зубами.

Из поселка уходили на следующее утро. Я хотела настоять на немедленном уходе (очень уж боялась, вдруг страж передумает), но тут вмешалась Эрдо и предложила отдохнуть и набраться сил. Путь до Варуса займет двое суток непрерывного пути, и это предложение было не лишним. До города нас поддержит сила леса, но страшно представить, в каком состоянии после такого марша я буду по прибытии на место. Да и страж тоже устанет, наверное.

Провожать нас вышел весь поселок, в том числе и троюродная бабушка, временно помирившаяся со своей сестрой, она растроганно прикладывала к глазам платочек. Вслед нам летели пожелания удачи, которые, — я знала — были больше, чем простые слова. Вот только в городе все это не пригодится.

Шли молча, хотя и не легко было промолчать двое суток. Страж все еще дулся, я прикидывала, что еще предстоит сделать. Утром второго дня страж предложил перекусить, дескать, хоть и не хочется, но нужно, иначе свалимся с ног сразу, как войдем в городские ворота. Я пожала плечами и послушалась.

И вот мы опять стоим перед воротами Варуса. На этот раз они широко распахнуты, туда-сюда снуют люди, повозки, всадники. Стражники почти не проверяют их — по странному предрассудку опасны только те, кто приходит ночью.

— Что молчишь, Госпожа? — прошептал Орсег, с опаской посматривая на город. Неужели он ждет — из ворот вот-вот вылетит разъяренная Тиселе?

— Размышляю.

— О чем?

— Сейчас — о том, что будем делать в городе.

— Да-а? Ты только теперь об этом подумала? Я тебя прошу, Госпожа, пока не поздно, давай вернемся.

— Ты боишься? — холодно спросила я. Страж покраснел, но взгляда не отвел.

— Да — за тебя.

— Успокойся. Для непонятливых объясняю — я знаю, что делать, но не могу решить как.

— И чего ты не можешь решить? — обиделся Орсег. Нет, а чего он ждал? Промолчал почти двое суток, заговорив только по поводу еды, даже не выслушал мой ответ и не ответил на мою улыбку. А теперь я должна радоваться: он — он! — соизволил обратить на меня свое высочайшее внимание!

— Как ты мне заботливо напомнил в лесу, — съязвила я, — первоначальная легенда провалена. Я не могу прийти, как человек Куарта. Надо действовать иначе…

Орсег раздраженно следил, как я, размышляя, хмурила брови и морщила нос.

— И еще одно плохо: мы не можем отправить письмо в столицу. Это будет подозрительно.

— Госпожа, — страж развернул меня к себе лицом и заглянул в глаза, — Отвечай, что задумала?

— Ничего особенного.

— Тогда почему бы нам не написать в столицу, не сообщить твоему начальнику о сложившейся ситуации и не попросить помощи и совета?

Я поморщилась.

— Это все равно что вернуться в столицу.

— Госпожа!

— Не спрашивай! — Я с трудом вырвалась. — Пока не решила точно. Но если мы пойдем на почту, а то и будем туда регулярно наведываться, то точно засветимся.

— Госпожа! Все-таки, что ты задумала?

— Тебе лучше не знать, — медленно ответила я.

— Так нечестно, — надулся страж, и больше не сказал ни слова, пока мы проходили в ворота и пока шли по городу.

Я и на этот раз выбрала государственную гостиницу. Управляющий несколько удивился, увидев нас снова, но быстро взял себя в руки. В самом деле, чего тут удивительного в повторном визите в город?

Королевская грамота не привела толстяка в восторг.

Правда, он оживился, когда я небрежно спросила, нет ли у него двух смежных комнат, соединенных дверью. Наугад выбрав одну из щедро разложенных пар ключей, я гордо сообщила управляющему, что он нам больше не нужен, и вообще, пусть не беспокоит до завтрашнего утра.

Толстяк аж поперхнулся от такого признания. Подмигивать он побоялся. А я еще умудрилась, поднимаясь по лестнице, почти случайно потерять равновесие, и стражу пришлось ловить меня за талию. Так в обнимку мы и поднимались.

Управляющий нам попался хороший. Не поленился, подошел к лестнице и снизу ждал продолжения. Поэтому я с милой улыбочкой затащила стража в свою комнату и, оглянувшись по сторонам, захлопнула дверь. Мне стоило большого труда сдержаться и не показать надоеде-управляющему язык.

Страж стоял в гостиничной комнате и выжидающе смотрел на меня.

— Что это значит, Госпожа? — изумленно начал он. — Ты никогда себя так не вела.

Я весело рассмеялась.

— Не обращай внимания. Я послала весточку начальнику.

— Как это понимать? — нахмурился начальник.

— Как, как… Толстяк напишет про нас кляузное письмо, оно дойдет до Везера Алапа. Так он поймет: мы прибыли в город. А, не дождавшись нормального письма, догадается: у нас не все в порядке. И организует нам подмогу. Где нас искать, они знают.

— А если он решит — ты передумала?

Я нахмурилась.

— Есть такая вещь как доверие. Но кроме того, нам остается надеяться: мой начальник достаточного высокого мнения о наших умственных способностях. Я бы не поселилась в государственной гостинице, если бы что-то затевала. Хотя… Ты помнишь карту, которую я тебе давала. План города?

— Да, Госпожа.

— Так вот, — прошептала я. — Гостиница отмечена на карте особым значком. Толстяк заодно с заговорщиками.

— Заодно-о? — чуть только не закричал страж. — И ты пришла сюда, чтобы!..

— Тсс! — Я приложила палец к губам. — В этом-то все и дело. Толстяк напишет письмо, ничего не заподозрив: ему платят за каждую жалобу. Но, если бы я входила в заговор, он бы не написал, побоялся бы привлекать внимание начальства к Ленивым Этнографам. В их организации он мелкая сошка и понимает: за наушничанье по головке не погладят. Теперь Везер Алап будет знать: у нас неприятности и не подумает, что мы его предали. — Я торжествующе посмотрела на стража и вдруг покачнулась. — А сейчас иди-ка в свою комнату, нам обоим надо отдохнуть.

— Как скажешь, — утихомирился страж. — Да, Госпожа, — добавил он, взявшись за ручку двери, ведущей в его комнату, — ты только поэтому сняла смежные комнаты?

— Нет. Так безопаснее. Ты не уходи никуда на ночь. Мне и без того страшно.

Дверь тихо закрылась.

Глава 8

Мы честно продрыхли сутки, и, проснувшись, я почувствовала — жутко хочу есть. Видимо, страж проснулся раньше: меня ждал готовый завтрак.

— Сколько ты на этот раз просадил? — осведомилась я, усаживаясь за стол.

— Госпожа! — запротестовал Орсег. — Сколько можно напоминать? Я взял твою грамоту, и они все сделали.

— Хм. Поверим на слово. Какие у нас планы?

Страж поперхнулся.

— Ты меня спрашиваешь?

— А кого же?

— Госпожа, ты в своем уме?

Я только рассмеялась.

— Не беспокойся за меня. Я всего лишь хотела спросить, нет ли у тебя каких-нибудь планов: на первые дни у меня ничего не намечено.

— Почему? — поразился страж.

— Я еще не знаю, какую игру нам придется играть. Для начала надо просто походить, пусть к нам присмотрятся. Завтра или послезавтра пойдем в клуб.

— Куда?

— В клуб, — разъяснила я. — Как я поняла карту, именно там собираются заговорщики, причем совершенно не таясь. Похоже, в этом городе не осталось ни одного этнографа, не входящего в организацию. Да, удачное место — далеко от столицы, местные жители наверняка уверены, что все нормально.

— А ты так хорошо помнишь карту? — уцепился страж. — Не припомню за тобой таких талантов.

— Ты прав, — улыбнулась я. — Вообще не помню карту. Просто запомнились значки, слишком это зловеще получилось: на всех государственных учреждениях значок Ленивых Этнографов!

Страж содрогнулся.

— Ну, на многих, — поспешила поправиться я.

— Кругом одни враги, — медленно проговорил страж, — а мы одни и никому не можем доверять, так, Госпожа? В хорошенькое же дело ты нас втравила.

— Ты все драматизируешь! — запротестовала я. — В крайнем случае мы всегда успеем сложить вещи и убраться отсюда, не стоит нервничать. Убить нас они не смогут, чего тебе еще надо? Главное — не разлучаться, а там посмотрим.

— Я не оставлю тебя одну хоть на мгновение! — возмутился страж.

— Верю. Но все-таки, оставишь, когда придется.

— О чем ты? — поразился страж.

— Ни о чем, мысли вслух, — отмахнулась я и вдруг замерла.

— Что с тобой, Госпожа?

— Со мной? А, не обращай внимания.

— Ашатан!

Я вздрогнула и перевела взгляд на Орсега.

— Спасибо. У меня возникло чувство…

— Какое?!

— Не кричи. Кто-то пытается меня дозваться. Где мой браслет?

— Думаешь, она?

— Хочу проверить. Дашь?

Страж покачал головой и нехотя достал браслетик.

Я взяла украшение в руку и повертела.

— Да, это Ашшас. Она хочет… поговорить со мной, но я не могу понять о чем. Слишком слабая связь. Наверное, услышать, я должна надеть браслет. Орсег! Я понимаю, это глупо, но я… я боюсь. Но чувствую, это надо сделать… Как поступить?

— Надень, Ашатан, — твердо сказал страж. — Я буду с тобой.

Вздохнув, я надела браслет и завязала узел.

Страж подсел ближе и взял меня за другую руку.

«Ашшас?»

«Ашатан! — мысли подруги были стремительны и бессвязны. — Ашатан, проведи меня в город!»

«Что-о?»

«В город, в Варус, Ашатан, проведи меня в город!»

— Хочет, чтобы я провела ее в город, — прошептала я стражу. Не знаю, зачем я шептала: Заклятая услышала бы мои слова в любом случае.

«Ворота открыты, сколько я знаю» — сообщила я Заклятой.

«Я не могу пройти через ворота, Ашатан, пропусти меня!»

«Подожди».

Я сняла браслет прежде, чем Ашшас успела ответить.

— Говорит, не может войти в ворота, — повернулась я к стражу. — Разве так бывает?

— Конечно, Госпожа, — рассмеялся Орсег. — Я ведь говорил тебе, меня нужно позвать в город, чтобы я мог войти.

— Да, но я думала, это потому, что ты… ну, не человек.

Я ждала: страж опять обидится, но, к моему облегчению, этого не произошло. Орсег только улыбнулся и покачал головой.

— Я не могу зайти в любое человеческое поселение, — объяснил он. — Только если меня туда пустят его жители или вместе с тобой. А Заклятым враждебны города, слишком много чуждой магии.

— А причем тут я?

Орсег пожал плечами.

— Ты — уникум. Ты Заклятая, но выросла в городах, поэтому они тебе не враждебны. Ты можешь провести в город другую Заклятую.

— Любую? — недоверчиво спросила я.

— Нет, скорее всего только названную сестру. Но не уверен.

— Прелестно, — прокомментировала я. — Тогда непонятны две вещи. Во-первых, как Тиселе пробралась в город?

— Она же ведьма, — пояснил страж, будто этим все сказано. Заметив мое недоумение, раздраженно добавил: — У них другая природа Силы, к тому же она наложила заклинания на человека, которого пронесли в город. Ведьмы могут следовать за своими чарами куда угодно.

— Тогда почему Ашшас не может сделать то же самое?

Орсег пожал плечами.

— Браслет не ею изготовлен, а наложить сквозь него чары она может только с твоего согласия.

— Мда…

— Теперь тебе все понятно?

— Нет, не все. Как же Заклятые во главе с твоей тетей заходили в столицу? И, кстати, как ты тогда предлагал поручить ловлю ведьмы Заклятым?

— Я думаю, они не заходили в город. Скорее всего, попросили кого-нибудь предупредить о своем приходе, и твой начальник к ним вышел. И письмо, наверное, передали с кем-нибудь, велев отправить. А насчет поимки ведьмы, такие вещи решаются на месте. Например, найти других ведьм-Заклятых. Так что ты решила?

— О чем?

— Насчет Ашшас, Госпожа.

— Ах, да! — спохватилась я и надела браслет.

«Проведи меня в город, Ашатан, проведи меня в город!»

«Пожалуйста» — язвительно добавила я.

«Что?» — удивилась подруга.

«Ты забыла сказать „пожалуйста“».

Заклятая удивилась еще больше. Я перешла в атаку:

«Почему я должна проводить тебя в город? Зачем ты вообще пришла сюда? Что ты здесь забыла?»

«Пожалуйста, Ашатан! — в мыслях Ашшас была мольба. — Пожалуйста, проведи меня в город! Я прошу тебя!»

Я нахмурилась, потом поняла: Заклятая этого не видит, и передала:

«Ладно. Но не сейчас. Дождись ночи, и я позову тебя».

Заклятая смущенно передала благодарность.

— Ну, Госпожа? — спросил страж, вглядываясь в мое лицо. — Решила?

— Мы проведем ее в город, — хмуро ответила я. — Иначе она не отвяжется. Но идти за ней надо ночью — я не хочу, чтобы нас видели с ней.

— Мне это не нравится, Госпожа.

— Мне тоже. Но, по крайней мере, у нас будет в союзниках настоящая Заклятая, пусть и ведьма. Всё как ты хотел. У тебя точно нет никаких планов? Тогда пойдем гулять.

— Пойдем, Госпожа, — с готовностью поднялся на ноги страж. — Я как раз подумал, неплохо бы посетить городской парк.

— Зачем еще? — удивилась я.

— Проверить, что у нас выросло.

Рука об руку мы прошествовали по городу. Не знаю, почему, но мне пришло в голову: столичная «легенда» может здесь пригодиться. Любоваться в Варусе было особенно не на что, разве несколько забавных домиков, но их ведь еще найти надо. Сколько я помню, в городе был еще и небольшой этнографический музей, как ни странно, не отмеченный знаком заговорщиков. Но пока рисковать не стоит.

Побродив по скучным улицам, мы направились в городской парк, где принялись бродить по зеленым аллеям так, будто нам совершенно некуда торопиться. Впрочем, так оно и было.

Страж утверждал: за нами никто не ходит. Правда, время от времени мы сталкивались с подозрительно любопытными личностями. Значит, специальной слежки нет, но из виду не выпускают. Неприятно, но жить можно. После долгих бесцельных брожений уже по парку, страж решительно свернул в какую-то аллею.

— Кстати, а почему городской парк?

— Ты не очень веришь в мою способность жить в городе, Госпожа…

— И справедливо, — вставила я.

— Конечно. Но я искал место, где много деревьев и еще несколько никого не удивят.

— А как нашел? Дорогу спрашивал?

— Госпожа, не задавай глупых вопросов, — раздраженно ответил страж. — Как лесной страж может найти деревья?

Я заткнулась.

После того, как мы сделали третий круг по парку, я забеспокоилась.

— А ты точно помнишь, где их посадил?

Страж скорчил невозможную рожу. Так смотрят даже не на дуру, так смотрят на полную, тупую и безнадежную кретинку.

— Госпожа, — преувеличенно мягким тоном начал Орсег. — А ты ничего не чувствуешь?

Я открыла было рот, хотела возмутиться… и так и замерла. Я чувствовала. Они были здесь. Страж взглянул на мое лицо и удовлетворенно хмыкнул.

— Поняла теперь?

Я кивнула. Оглянувшись по сторонам, я увидела, которые деревья «наши». Липа, тополь, клен и дубок. Никогда бы не поверила, что они были посажены только этой весной. Им на вид четверть века, а дубу и того больше. Я сделала шаг к одному из «наших» деревьев, но страж удержал меня.

— Не надо.

Я удивленно воззрилась на стража, но промолчала.

— Они что-то могут, эти твои волшебные деревья?

— Немного. Главное — они могут дать тебе Силу Хозяйки леса даже здесь. Хватит крошечки Силы, и эти деревья будут тебе помогать. Нет, бегать за твоими врагами они не будут, — улыбнулся страж, взглянув на мое лицо. — Для этого есть я. Но они поделятся с тобой Силой, хотя и ненадолго.

— Это хорошо.

— Орсег! — окликнула я, помолчав. — А Заклятые знают о твоей способности?

— Какой, Госпожа? Выращивать деревья? Не думаю. Догадаться могут, но с чего им знать, особенно Заклятым первых ступеней, особенно ведьмам. Они ведь не общаются с лесными стражами.

— Это хорошо, — повторила я и замолчала.

От деревьев веяло покоем. Я постояла, вслушиваясь в тишину, и неожиданно поняла: «волшебность» постепенно перекидывается с посаженных стражем деревьев на остальные. Когда-нибудь все деревья в городе станут «нашими», а Варус превратится в «лесную» территорию. И другие города — тоже. Но промолчала.

— Госпожа. Подойди.

Я подняла глаза и обнаружила: страж стоит рядом с посаженным им дубком. Орсег согнул нижнюю ветку, наклоняя вниз, чтобы я могла дотянуться. Я шагнула к нему.

— Сорви. Это тебе.

Приглядевшись, я увидела маленький, не созревший еще желудь.

— Рви, не бойся.

Я послушно сорвала.

— И что?

Страж улыбнулся.

— И ничего. Это твое, вот и все.

— Ну, спасибо.

— Главное, не выбрасывай, и все время носи с собой.

Я пожала плечами. Если это амулет, почему бы ни объяснить, как он действует? Если подарок — мог бы прямо сказать. Я сунула желудь в карман, чувствуя себя полной дурой.

— Что теперь?

— А ничего.

— В таком случае вернемся в гостиницу, я устала.

Страж снова улыбнулся моему раздражению, и я заподозрила очередной подвох. Интересно, эти подозрения вовсе не вызвали у меня желания устроить скандал или незаметно выкинуть желудь. Страж тихо заговорил:

— Я сажал эти деревья, а ты не можешь получить от них Силу, пока не видишь или не прикасаешься к ним. Желудь это исправит.

— Всего-то?

— Почти. — Нет, когда-нибудь я его точно стукну! — Прости, Госпожа, но ты так забавно боишься.

— Я? Бо-юсь? Да ты…

— Я в своем уме, Госпожа, а вот ты как будто все время ждешь от заговорщиков нападения.

Я внезапно ощутила: всю дорогу шла с такой напряженной спиной, словно в самом деле ожидала туда удара. Мда… а мне все казалось: я так непринужденно держусь.

— Ничего я не жду, — возразила я. — Просто нервничаю.

— Это становится слишком заметно, — покачал головой Орсег. — Ты уверенна: это задание тебе по силам?

— В том-то и дело, что нет, — вздохнула я. Страж передернулся и всю дорогу до гостиницы промолчал.

В последнее время мы вообще слишком много молчим. Это мне не нравится. Я-то знаю, почему мне не хочется говорить, а вот ему?…

Почему же меня не отпускает страх? Неужели я предчувствую нападение, Эрдо ведь говорила, что Хозяйки леса могут… Значит, опасность близко?

Я похолодела от этой мысли, колени у меня ослабли, ноги подогнулись, и я буквально повисла на руке стража. Мы как раз входили в гостиницу и на управляющего, я надеюсь, впечатление произвели.

Боги, и почему я так нервничаю?

Глава 9

Весь день до вечера мы проспали, просыпаясь только на обед и на ужин. Да, такого тоскливого времяпрепровождения у меня давно не было. Даже те три недели, которые я просидела в гостинице, ожидая Куарта, не были настолько унылыми. К тому же, пока мы шли по лесу к Варусу, постепенно испортилась погода, (я сначала не обратила внимания, уж очень перемены гармонировали с моим мрачным настроением). Природа словно жалела нас, пока мы были в пути, но теперь явно решила: хватит с нас. Стоило вернуться в гостиницу, как за окном забарабанил дождь. Когда я проснулась, на улице было темно и по-прежнему стучали капли дождя. Голова раскалывалась от пересыпа, на душе было гадостно.

— Не повезло нам с погодой, — пожаловалась я Орсегу. — Если мы выйдем из гостиницы, это будет заметным.

— Тогда останови дождь.

— Че-его?

— Сложно? Или выполнить просьбу своего стража для тебя унизительно?

— Что за глупость ты несешь? Как я остановлю дождь, я же не умею!

Страж пожал плечами.

— Не можешь — не надо.

— И тогда Ашшас так и сидеть под стеной, пока погода не улучшится?

— Ты меня спрашиваешь? — Страж казался раздраженным.

— А тут есть кто-то еще? — Я чуть не сорвалась на крик.

— Твоя подруга умеет сушить одежду? — спросил страж, не обращая внимания на мой тон. — Магическим путем?

— Нет, — пробурчала я. — Когда мы с ней виделись, она говорила, не умеет.

— Тогда придется рискнуть.

Страж потянулся за своей курткой и накинул мне на плечи.

— Моя одежда не промокает, — сказал он.

— А следы? — проворчала я. — Обувь-то будет грязная.

— Когда страж хочет, он не оставляет следов, — холодно просветил меня Орсег. Чего это с ним? Или со мной?

Задавать вопрос, куда денутся мои следы, я не стала. В крайнем случае, на руках занесет. На руках… а это мысль. Очень уж не хочется подкупать привратника. Хотя… нет, кажется, есть и другие варианты.

— Идем, Госпожа? — Страж заранее перешел на шепот. Несмотря на его раздраженный вид, я заметила: ему нравится возможность снова выйти со мной в ночь. Даже под дождь.

— Постой! — Я спохватилась в последнюю минуту. — Как же я могла забыть?

— Что это? — удивился страж, увидев, как я роюсь в своих вещах.

— Деньги, — коротко объяснила я, вытаскивая со дна сумки солидный кошель. Подумав, нашла еще один, пустой и пересыпала туда около половины. Вздохнула, добавила пару монет и вздохнула еще раз. — Они нам понадобятся.

— Ночью? — фыркнул страж. — Или ты знаешь?

— Нет, догадываюсь. Ладно, может, и глупо, а я возьму с собой основные бумаги.

— Грамоту?

— Да, и предыдущую, удостоверение миссионера.

— Зачем?

— Мало ли что, — пожала я плечами. — Мало ли что.

Также я тайком захватила значок королевского этнографа. Все время лезший мне под руку значок Ленивого Этнографа бросила на кровать.

Мы на ощупь спустились по лестнице, чудом ничего не задев и не стукнувшись. То есть это страж чудом, а я с его помощью. В гостинице все тихо спали, внизу никто не дежурил.

Также ощупью пробравшись к двери, я остановилась и задумалась.

— У нас же нет ключей от гостиницы, — прошептала я.

— Каких ключей, Госпожа? — раздраженно отозвался страж. — Дверь на засов закрыта и все.

— Хорошо. А как мы ее снаружи закроем?

— Никак. Так пойдем, авось никто не заметит.

— А если гостиницу без нас обворуют?

— Скажем, что не при чем. Госпожа, мы здесь долго будем стоять?

— Ну тебя. Пошли.

Страж отодвинул тяжелый засов и отворил дверь. Она открылась легко, без скрипа; мы вышли и аккуратно прикрыли.

— Будем надеяться, никто не заметит.

— Госпожа, какая тебе разница, у тебя воровать нечего.

— Ага. Хотя бы за этим стоило забрать деньги и бумаги. Но других-то людей жалко… Ой!

— Держись за меня, — предложил страж, предотвратив мое падение: я поскользнулась на какой-то луже.

— Обязательно. Боги, и какая я в гостиницу приду?

— Грязная, — веско высказался страж.

— Это был риторический вопрос.

— И не ко мне обращенный, да? — развеселился страж. — Я так и не понимаю, Госпожа, почему ты все время обращаешься к своим богам? Их же нет.

— А кто есть? — угрюмо спросила я, почти повиснув на страже и тщетно напрягая зрение, пытаясь увидеть дорогу под ногами. — Если лесами и озерами заведуют стражи, почему никто не может заведовать жизнью?

— А зачем? Все поделено, свои духи есть в каждой местности. Куда ты собираешься втискивать богов?

— На небо? — неуверенно предположила я.

Страж только посмеялся.

— Я ходил возле ваших храмов и не заметил присутствия Силы. Только немного городской магии, как и везде.

— Может, они туда во время молитв спускаются?

— По лестнице?

— Ну да, — кивнула я, смутно припоминая миссионерские курсы. — По невидимой лестнице…

— Я бы почувствовал, Госпожа, — покачал головой страж. — В ваших городах много городской магии, но нет никаких следов божественного присутствия. И, знаешь, Госпожа? Я был очень удивлен, когда понял: в вашей магии есть не только твои бормоталки.

— Что ты имеешь в виду?

— Я думал, вся городская магия — это те бессмысленные фразы, которые ты бормочешь, когда сталкиваешься с трудностями.

— А оказалось?

— А оказалось, у вашего колдовства есть и Сила. Правда, совершенно другая, чем у нас или Заклятых.

— И какая же? — заинтересовалась я.

— Замкнутая, — коротко охарактеризовал страж. — Ваша магия запирает Силу в стены, из которой можно выйти только через ворота.

— Интересные ассоциации.

— Это не ассоциации, — обиделся страж. — Я так вижу!

— А, ну-ну. Конечно.

— Но я очень удивился, — подытожил страж.

— А чего ты ждал? Кто-то же должен был придать магическим формулам веса. Вот маги этим и занимаются.

— А еще — сжигают наши леса, — неожиданно резко ответил страж.

— Все бывает, — не стала спорить я.

За этим познавательной беседой мы почти дошли до городских ворот.

— Будешь подкупать привратника?

— Как раз нет, — загадочно улыбнулась я.

— Госпожа, что ты задумала? — встревожился страж.

— Запомни этот вопрос. Тебе часто придется его повторять.

— Это почему еще?

— Нам приходится действовать по наитию. И мои идеи тебе могут не понравиться. Увы, придется потерпеть.

— Госпожа, — начал страж, но я остановила его взмахом руки и затянула на запястье браслет.

«Ашшас?»

«Ашатан! Наконец-то!»

Я усмехнулась.

«Промокла?»

«Ты еще спрашиваешь!»

«Ладно, ближе к делу. Где ты находишься?»

«Снаружи. — В Словах Заклятой был упрек. — Возле восточного входа в город».

Я с трудом представила себе карту. Восточный вход, восточные ворота… А, вот же они! То есть вот эти самые, обращенные к королевской дороге.

«Хорошо. Встань к ним лицом. Встала?»

«Да».

«А теперь повернись и иди вправо».

«Зачем?»

«Ты в город хочешь попасть?»

Заклятая вздохнула и повиновалась. Я потянула стража вдоль стены влево. Дойдя до удобного места, я остановилась.

«Кстати, ты летать умеешь?»

«Я? Нет!»

«Мда… А что ты тогда демонстрировала мне в Доме Заклятых? Помнится, ты поднялась в воздух».

«Но это не полет! — возмутилась подруга. — Я так далеко не улечу».

«А через стену сможешь перелететь?»

«Вообще-то да…» — осторожно начала Заклятая.

«Тогда вперед! Мы ждем тебя за стеной».

«Ашатан, но я не могу попасть в город!»

Я вздохнула.

«Чего ты от меня хочешь?»

«Проведи меня!»

«Через ворота?»

Ой, как мне этого не хотелось, ведь такие эскапады не скроешь! Одно дело войти самим — с грамотой, а другое дело проводить подозрительную мокрую девушку.

Заклятая ощутимо задумалась.

«Нет. Если ты выберешься ко мне за город, то я смогу перелететь через стену вместе с тобой».

«Тогда подожди. Я сейчас соображу».

Прежде чем Ашшас успела ответить, я сняла браслет.

— Она хочет, чтобы я вышла к ней.

— Ты послушаешься?

— Точно нет. Не хочу привлекать внимание привратника.

— Ты можешь туда перелететь? — уточнил страж.

— Не уверенна, — вздохнула я. — Это заклинание у меня получается из рук вон плохо, к тому же я боюсь опять засветиться. В смысле, без свечения у меня вообще взлететь не получится. Так что…

— Ты об этом хотела попросить? — усмехнулся страж, опуская меня на землю с внешней стороны стены.

— Ну, приблизительно… да!

Я перевела дыхание. Мог бы и предупредить, что собирается прыгать.

— А о чем на самом деле?

— Я сначала думала, может, ты ее принесешь, — кивнула я на подбегающую темную фигуру: видимо, не точно рассчитала и мы прошли слишком много по сравнению с Ашшас. — Но потом вспомнила, Заклятые могут подниматься в воздух.

— Вот еще, Госпожа! Я тебе не носильщик! — гордо задрал нос Орсег.

— Да ладно тебе! Я рада, что мне не пришлось одной выходить из города. Поэтому тебе спасибо.

— Я же твой страж, — ответил Орсег, и я почувствовала обиду. Нет, ну почему он все время мне это напоминает? Может, я хочу относиться к нему как к человеку!

— Ашатан! — прозвучало в ночи.

— А? Это ты, Ашшас. Я уж было испугалась.

— Это я испугалась! — обиженно возразила подруга. — Вы словно с неба свалились, а потом стояли и меня не видели. Я уже испугалась, вдруг это кто-то другой.

— Нет, это мы. Рада тебя видеть… Сирк?

— Это мое имя, — кивнула Заклятая и бросилась обниматься.

— Ну будет тебе, — смущенно проговорила я, осторожно высвобождаясь. — Недавно же виделись. И не будем тут стоять, зачем мокнуть под дождем?

— Дождь кончился, — ответила оскорбленная в лучших чувствах подруга.

— Ты уверена? — скептически спросила я, и дождь полил с новой силой. Заклятая скривилась, будто я это нарочно подстроила.

Глава 10

— Ну? — начала я, бесполезно смахивая с лица капли дождя. — Какими судьбами в городе?

Мы стояли возле той же стены, только уже внутри. Дождь лил прямо на нас.

— За покупками, — быстро ответила Ашшас, отводя взгляд. Сразу, как мы оказались в Варусе, она сотворила слабенький огонек, и теперь мы могли видеть лица друг друга, а не только сумрачные тени.

— За покупками?

Заяви Заклятая: проникла в город, чтобы разрушить его и сплясать на развалинах, как в легендах, я изумилась бы меньше.

— Ну да, — бойко начала подруга. — Мы поняли: ничего не знаем о сегодняшней моде, живем в дикости. Вот меня и попросили… попросить тебя, — закончила Сирк, спотыкаясь.

— С ума сошли девки, — пробормотала я. — Нашли время приобщаться к моде. И место. Почему вдруг Варус? Это же не столица, здесь нравы провинциальные.

— В столице тебя не было.

Так. То есть она призналась: шла именно за мной. Интересно…

— Могла бы подождать, пока я вернусь.

— Да, но… но ты ведь живешь не в столице! — нашлась Ашшас. Я нахмурилась. Хорошо, логично.

— А Судья?

— Что — Судья? — смешалась Заклятая.

— Как она поживает, что делает, здорова ли? Ему, — я кивнула на стража, — интересно узнать о здоровье своей тетушки. — Не успела Заклятая перевести дух, как я «добила»:

— Тебе не пришлось ей объяснять, почему хочешь в город? Она тебя отпустила или… ты сбежала?

— Что ты! — испугалась Ашшас. — Конечно, отпустила! У нас так просто и не сбежишь…

— Полная казарма, — поддакнула я.

— Да нет, Ашатан! — Заклятая осеклась и поправилась: — Элесит! Конечно, мы можем приходить и уходить, когда хотим. Но предупредить, куда идем… это же так естественно…

— И что сказала Судья Биро Итель? — сочувственно спросила я. — Конечно, это все ерунда и ходить не стоит?

— Нет, она… она… разрешила… сказала, что… что… — Сирк явно пыталась на ходу сочинить, что же ответила тетушка стража в ответ на просьбу, но у нее это плохо получалось.

— Что раз вам так интересно, то ты можешь сходить? — предположила я, наблюдая за лицом подруги.

— Нет… то есть, да, конечно!

— Угу… — медленно кивнула я. И тут же спросила:

— А у тебя деньги есть?

— Деньги? — рассеянно спросила Заклятая.

— Да, деньги. Без них нельзя делать покупок, знаешь ли.

— Я… — Сирк отчаянно посмотрела на меня и призналась:

— У меня ничего нет.

— Угу, — снова кивнула я, присматриваясь к подруге. В руках Заклятая сжимала небольшой узелок, который, видимо, и вмещал в себя все ее пожитки. Да, не похожа она на богатую покупательницу.

— Элесит, — заговорила смущенная Ашшас. — Я… мы… Заклятые не должны иметь свои деньги. Все необходимое мы получаем колдовством или в благодарность за помощь.

Страж кивнул.

— Это не обязательно, — мягко пояснил он. — Просто традиция.

— Ага. Противопоставление себя культуре городов, где все продается и все покупается — и, как правило, за деньги.

— Ну… — Заклятая смутилась окончательно. — Почти.

— И как ты собираешься здесь жить? — поинтересовалась я. — Уже не говоря о твоих покупках, как ты собираешься жить в городе? Никто тебя не приютит за просто так, а что ты Заклятая, лучше и не заикайся. Ну так как?

Подруга широко распахнула глаза, в углах которых заблестели слезы, и уставилась на меня.

Я закусила губу. Подумала. Вздохнула. Отвязала от пояса один из кошельков, протянула Сирк. Потом еще подумала и забрала обратно. Развязала шнуровку.

— Значит, так, смотри. Вот это — золото. Его даю немного, десять… нет, двадцать золотых. На четверть этой суммы ты сможешь прожить здесь неделю. Но столько не плати, постарайся поторговаться. Это, — я открыла другое отделение, — серебро. Его даю много. Монет шестьдесят. Не обольщайся, это цена одной золотой монеты. Только для того, чтобы были не только крупные деньги. Это — медь. Сколько тут, я не помню. Ею сдают сдачу и дают на чай. Но ты можешь чаевых не платить, женщинам это не обязательно, не забивай себе голову. Впрочем, могу посоветовать: слугам в гостинице давай пару медяков каждый раз, как они что-то для тебя сделают. Что еще? Старайся заходить только в государственные лавки, там фиксированные цены, не обжулят. Без моего совета покупай только вещи за несколько серебряных монет, договорились? Вообще, постарайся не потратиться, я не смогу дать тебе еще денег, у меня своих не так-то много осталось. Все поняла? — Я завязала все завязки на кошеле и протянула его обратно.

Заклятая, молча выслушала мои инструкции, кивая на каждом слове. Надеюсь, она их хотя бы запомнила.

— А…

— Что-то непонятно?

— Ты мне не поможешь?

— Я сюда не отдыхать приехала, — стараясь сохранить вежливый тон, ответила я. — И нас не должны видеть вместе. Ты думаешь, почему я вышла тебя встречать ночью? Мы дождемся времени, когда откроют ворота, и разойдемся.

— До рассвета будем ждать? — нахмурился страж. — А если нас заметят?

— Я тоже не в восторге, — угрюмо ответила я. — Будем надеяться, сон на рассвете крепкий, не проснутся.

— Люди встают на рассвете.

— Придется рискнуть. Не бросать же Сирк одну на улице. А до рассвета ей лучше в гостиницу не идти: станет непонятно, откуда она взялась среди ночи. Да и могут не открыть.

Страж, похоже, с трудом сдержался от вопроса, почему бы и бросить Заклятую одну, но промолчал.

Сама Сирк очень удивилась.

— А разве ты… ты не поможешь мне… поселиться в гостинице?

— Снять комнату, — поправила я. — Это так называется. Постучишься, зайдешь, скажешь, хочешь снять комнату. На какой срок, укажи сама.

Уловив сомнение в глазах Заклятой, предложила:

— Или скажи, тебе срок неизвестен, будешь оплачивать каждый вечер. Но так выйдет дороже, учти. Если тебе интересно, — усмехнулась я, — мы пробудем здесь не меньше недели. Но! — я предупреждающе подняла руку. — Пока задание не будет выполнено, видеться мы с тобой не будем, развлекайся сама, как знаешь.

Заклятая огорченно кивнула, но потом воодушевленно подняла голову.

— А какое у тебя задание? Я могу помочь?

— Не думаю, — сухо ответила я, пристально разглядывая «сестру». — Но если мне понадобится твоя помощь, я тебе обязательно скажу. Ну, как, справишься сама с гостиницей?

— Да, — храбро ответила Сирк. — И еще… Вам не надо со мной здесь стоять. Со мной ничего не случится, даже ночью, даже в городе.

Я с сомнением покачала головой.

— Она Заклятая, — напомнил страж, которому охрана сразу двух волшебниц отнюдь не улыбалась. — Заклятая даже первой ступени может укротить дикого зверя, чего же говорить о бандитах.

— В крайнем случае, взлетишь. Но это тебя неудобно засветит. Нас сюда привязать не смогут, конечно, но парящая над городом девушка — это нездорово. Да и Тиселе встревожится, если до нее слухи дойдут.

— Тиселе здесь?!

— Да, — неохотно призналась я, ругая себя за длинный язык. — Постарайся ей на глаза не попадаться. Сможешь?

— Конечно! Но почему не попадаться? Нам всем, наоборот, велено, найти ее и… и вернуть…

— Это за этим тебя прислала Судья Биро Итель? — лениво спросила я.

— Нет, не только за э… она меня вообще не посылала! Я ведь говорила тебе!

— Да-да, конечно, — я понимающе кивнула. — Конечно, тебя никто не посылал. Так ты справишься одна?

— Не беспокойся! Я ведь не только летать умею! У меня есть моя музыка!..

— И что? — удивилась я.

— Музыка многое может, — улыбнулась Заклятая, но объяснять не стала.

— Да-а? Ну, тогда мы и правду пойдем. Научишь меня как-нибудь? — неожиданно для самой себя попросила я.

— Орех! Обязательно научу!

— Ну тогда мы пошли… хотя… Скажи, как пользоваться твоим подарком, чтобы можно было поддерживать связь, но нельзя было проникнуть в сознание?

И Заклятая, и страж заметно удивились. Аж остолбенели. Оба. И оба посмотрели на меня, как на круглую идиотку.

— Это… это просто, — начала Сирк, оправившись от изумления. — Надевая браслет, подумай, как ты хочешь ограничить его действие и все. Если ты произнесешь при этом слова языка Заклинательниц, то у тебя точно получится.

— И все? — резко спросила я. — Я могу этому верить?

Подруга хотела возмутиться, но, столкнувшись с моим настороженным взглядом, передумала.

— Можно. Клянусь своим именем.

— Тогда хорошо, — широко улыбнулась я. — Поддерживай со мной связь до утра и когда будешь снимать комнату. Я смогу дать тебе совет.

— Ты ей веришь? — спросил страж, когда мы в темноте брели к своей гостинице (предварительно отыскав в городе частную гостиницу для Сирк).

— Не особенно, — отозвалась я. — А что?

— Ты так с ней разговаривала…

— Хм. Очень грубо получилось?

Орсег рассмеялся.

— А тебя это тревожит? Не знаю, как она, а я испугался.

— Я думала, ты умеешь чувствовать эмоции.

— С чего ты взяла?

— Тогда, на суде Заклятых…

Страж снова рассмеялся.

— Тогда я чувствовал, как ты дрожала от страха, догадаться было несложно.

— Ты испортил такую красивую сказку.

— Новую сочинишь, сложно?

— Это вопрос…

Мы оба посмеялись, а потом помолчали. Это оказалось так хорошо — просто помолчать вместе, когда нет нужды разрывать неловкую тишину.

Поразмыслив, я сказала:

— Конечно, она не правдива, хотя, готова спорить, за покупками все-таки пойдет и будет долго хвастаться перед другими Заклятыми.

— Я думал, они это поделят.

— Безделушки — может быть, а вот одежда не каждой подойдет, — пояснила я. — У каждого человека свои размеры. Может, сделают что-нибудь магическим путем или просто снимут копии.

— А почему ты так уверена?

— Девушки — всегда девушки, даже если они умеют колдовать.

— Я не знал.

— Ну тебя!

— Прости, Госпожа. Так ты думаешь, в чем дело? Зачем Ашшас пришла сюда?

Я нахмурилась.

— Давай звать ее обычным именем, даже если нас никто не может подслушать. А насчет причин… Все дело в глубокоуважаемой Судье Биро Итель, твоей дражайшей тетушке.

— Тетушке?

— А как же иначе? Она подослала к нам своего человека, чтобы быть в курсе дел. А, может, и еще зачем-то.

Я испытующе взглянула на стража, хотя в такой темноте могла разглядеть только блеск глаз. Но он промолчал.

— Интересно, как она узнала: я выжила? Чтобы послать за нами свою шпионку надо знать — я жива. Или им Везер Алап сказал?

— Вряд ли, Госпожа. Если вы «побратались» с Аш… Сирк, то она знала: тебе угрожала опасность, но ты выжила. И ты можешь знать про нее то же самое, — добавил страж.

— Прекрасно. Подруга-шпионка.

— Ты всерьез считаешь ее своей подругой?

— Это сложный вопрос. Но она была добра со мной, поделилась Силой и хотела меня защитить. И была в общем-то искренна, что бы ей ни приказывала твоя тетя.

— То есть ты ей доверяешь?

— Почти. Я все-таки считаю: она докладывает все твоей тете. Хотя зла она нам наверняка не желает и не будет желать… Поэтому все дело в том, доверяем ли мы Судье Заклятых. Ты уж прости, но у меня в последнее время сложилось не самое лучшее мнение о твоих родственниках. Они все слишком агрессивные. И всегда есть причины.

Страж промолчал.

— Надеюсь, ты не обиделся. А то извини.

— Это ты меня прости, Госпожа. Я надеялся, все будет иначе.

— Иногда мне кажется: слова, которые мечтает услышать каждая женщина, это не признание в любви, а мольба о прощении, — сухо ответила я. — Но мне не так уж нравится, когда ты извиняешься.

Глава 11

— В общем, я думаю, — произнесла я, когда страж опустил меня на ноги в комнате, — если на Сирк надавить и заставить во всем признаться, то на нее можно будет положиться. Тогда письмо в столицу отправит она. Но сегодня начинать не стоит: мы и так промокли до нитки… Почти.

Куртка стража и рубашка под ней были совершенно сухими, на них даже не натекла вода с волос, а вот ноги… промокли хуже некуда. Теперь еще и кожа башмаков ссохнется, надеть будет нельзя. Да и штаны по колено грязные, да еще мокрые. А вот страж сухой, будто все это время из комнаты не выходил. И чистый.

— Штаны придется стирать, — прокомментировала я. — Как бы это сделать незаметно? У меня и без того с одеждой негусто.

Я, конечно, поскромничала. У меня были с собой церемониальные наряды Заклятой из деревни, платье, подаренное Эрдо, модифицированный вариант миссионерского наряда, рубашка со штанами и даже пижама. А если зайти на почту и притащить в номер оба моих чемодана, то вообще вещи девать будет некуда. Вся проблема в одном: для этого надо выйти из гостиницы, а в моих платьях в городе не покажешься…

— Чего ты молчишь? — окликнула я Орсега, который как-то странно наклонился над моей кроватью.

— Госпожа, это ты положила сюда значок Ленивого Этнографа? — спросил страж, не желая прикасаться к вещи, наполненной враждебной ему магией.

— Я. Только не положила, а кинула. Что-то не так?

— Нет-нет, Госпожа, все в порядке. Я тогда не заметил, а сейчас удивился, как он здесь оказался…

— Я его сюда бросила, когда он мне под руки лез в сумке, — пояснила я, подходя ближе. Было в тоне стража что-то ненормальное. Я взяла значок в руки и задумчиво повертела. Орсег прав — вещицу почему-то неприятно держать в руках. Узнать у Сирк?

— А это всегда здесь было? — поинтересовался страж, указывая на то место, где лежал значок.

— Если ты про покрывало, то скорее всего — да, — съехидничала я. — Есть такая привычка застилать кровати и…

— Нитка. В этом месте вытянута нитка. Это всегда так было?

— Я не знаю… — Я напрягла память. Всех мелочей не упомнишь, но, кажется, покрывало было идеально ровным. Из него никакие нитки не лезли и не торчали. — Мда… подозрительно, — наконец сделала вывод я. — Ты прав, эта нитка торчит, как будто ее чем-то подцепили и выдернули. И может, это произошло в наше отсутствие. Но кому может понадобиться дергать нитки в моей комнате?

Я выронила значок на покрывало и потянулась его подобрать. Это получилось не сразу; когда я все-таки высвободила брошь, из покрывала торчали две нитки.

— Понятно! — обрадовалась я объяснению происходящему. — Он цепляется своей булавкой за нитки и портит вещи таким образом.

— Мне не надо уточнять, что кто-то обыскивал твою комнату? — поинтересовался страж.

— По крайней мере, зачем-то трогал значок, — поправила я. — Нормальные взломщики так себя не ведут: в нем нет никакой ценности, да и не подпускает он к себе чужих, как мне объясняли.

— То есть?

— Если его возьмет в руки без разрешения хозяина кто-нибудь, не носящий такого значка, он уколет наглеца. Но я не вижу здесь пятен крови.

— Тут нет крови, — объявил страж, оглядев комнату. — Я бы почувствовал. А его можно украсть?

— Нет. Даже если у тебя есть такой же, ты его не украдешь. Два шага в сторону — и значок снова лежит там, где ты его взял. Так заколдовывают все опознавательные знаки. Моя брошь-печатка заколдована также.

— Тоже колется?

— И возвращается в случае потери или кражи. Но ведь дело не в том.

— Кто-то побывал у нас и знает: нас здесь не было. Но за нами никто не следил, я уверен.

— И этот кто-то — Ленивый Этнограф. А тебя нельзя обмануть при помощи магии?

Орсег покачал головой.

— Нет, Госпожа. Заклинания, которыми пользуются люди, очень заметны; попытка спрятаться только привлечет мое внимание.

— Я это запомню, — пообещала я. — Во всяком случае, мне теперь не надо стирать тайком штаны. Утром кликнем слугу и велим отстирать одежду и просушить башмаки. Только все равно придется весь день здесь просидеть, пока штаны высохнут.

— Хочешь, я схожу на почту за твоими чемоданами? — предложил страж.

— И оставишь меня здесь одну? — шутливо возмутилась я, чувствуя, как все внутри сжалось от такой перспективы. Чего я так боюсь, почему не могу одна просидеть полчаса в гостинице? Конечно, когда не на кого положиться и кругом одни враги, становится неуютно… Нет, надо будет поговорить с Ашшас, может, она поможет.

— Если хочешь, я останусь с тобой.

— Да. Хочу.

— Тогда я остаюсь. — С этими словами страж уселся на мою кровать.

— Эй! — возмутилась я. — Нашел куда усаживаться! В уличной одежде прямо на кровать! Другого места не нашел?

— Одежда у меня совершенно чистая, — возразил страж, послушно перебираясь на стул. — Она вообще никогда не пачкается.

— Кстати, а почему? — с любопытством спросила я. — Не промокает, не пачкается? Да и ты тоже…

Страж ухмыльнулся.

— Свойство нечисти, Госпожа. Видишь, как выгодно быть духом леса?

Я пристально всмотрелась в его лицо и покачала головой.

— Будет тебе! Ты вполне материален, а одежда твоя и подавно. Кроме того… — Я провела рукой по ткани куртки. — Я ведь чувствую здесь магию и вовсе не лесную.

— Какая же ты зануда, Госпожа, — вздохнул Орсег. Я изумилась его наглости. — Испортила такую красивую сказку. Стражи действительно не мокнут под дождем — мы ведь природные духи. А зачаровывать одежду мама научилась у тети, когда намучилась со мной в детстве.

— Часто в грязь падал? — подколола я.

— И падал, и штаны на заборах рвал, — серьезно подтвердил страж. — Мы растем как обычные человеческие дети с теми же маленькими горестями и радостями, Госпожа.

— Тоже мне! — фыркнула я. Я в детстве не бегала где попало, не лазила через заборы и не падала в лужи. Основная часть синяков и ссадин, а также порванной одежды приходилась уже на взрослую жизнь, подготовку и работу этнографа. Но можно ли меня назвать обычной?

— Ладно, Госпожа. Если ты не можешь выйти из дома, то чем займемся?

— Сейчас — спать. Я настрою браслет и подожду рассвета, чтобы проследить, все ли у Сирк в порядке. А потом можно выспаться.

— Рассвет уже близко, Госпожа. Можешь не ложиться.

— Ладно. Подождем так. Заодно осмотрим, не пропало ли чего. Дождь-то как, закончился?

— Да, и тучи уходят.

— Ой! — От испуга я села. — Я совсем забыла! Я же не взяла с собой конверт начальника! А у нас в вещах копались! Боги, это полный провал!

Я бросилась к своей сумке, но в ней конверта не было. Я похолодела.

— Они взяли его с собой. — В полной панике я обернулась к стражу. — Мы пропали.

— Не это ищешь? — С усмешкой Орсег выудил из кармана рубашки помятый конверт.

Я изумленно уставилась на стража.

— Зачем… зачем ты это сделал?

— Ты против? — Орсег выразительно поднял брови.

— Н-нет, н-не знаю.

Страж помог мне подняться с колен и невозмутимо продолжил:

— Ты забрала бумаги. Вряд ли ты собиралась предъявлять их кому-нибудь среди ночи. Особенно обе, хватило бы и одной. То же с деньгами. При всей твоей щедрости, ты не отдала бы оба кошелька. Про конверт явно забыла. Какой мне оставалось сделать вывод? Гостиницу мы оставили открытой. Кстати, не жалко денег? — поддел он меня напоследок. — То ты меня за пятнадцать монет шпыняла, а то с двадцатью рассталась.

— А что было делать? — хмуро возразила я. — У тебя явный талант к расследованиям, Орсег. Сначала нитка, потом это. Ты точно не хочешь устроиться к нам на полставки?

— А что мне это даст? — в тон мне спросил страж. — Я ведь все равно вам помогаю.

— Деньги, — жадно ответила я. — Нам с тобой не помешал бы дополнительный доход, хоть пять золотых в месяц. Глядишь, за три месяца и долг вернешь.

— Может, мне еще за Ашшас расплатиться? — оскорбился Орсег. — Я тебя защищаю, и это сберегло больше каких-то пятнадцати золотых. Или сбережет в будущем.

— Есть вещи, которые не меряют на деньги. Поэтому долг жизни — своим путем, а денежный — другим.

— Не знал, что ты такая сквалыга! — в сердцах бросил страж.

— Теперь знаешь.

Страж раздраженно пожал плечами и отошел к окну. Он так и не понял, что я шутила.

— Светает, — негромко произнес Орсег.

— Тогда я выхожу на связь, — сообщила я, затягивая завязки браслета. — Не мешай, хорошо?

Страж не успел ответить, как я начала нашептывать нужные слова, подчиняя своей воле работу волшебной побрякушки.

Ашшас благополучно поселилась в частной гостинице и мне почти не пришлось ей помогать — не считая требования поторговаться за комнату с полным пансионом: денег было жалко до ужаса. Успокоившись на ее счет, я отдала прислуге промокшие штаны и башмаки и отправилась спать.

Проверять, не пропало ли чего, сил уже не было. Так я весь день и проспала. А вечером, когда я проснулась, Ашшас вышла на связь.

«Что-то случилось?» — встревожилась я. Признаться, меня больше волновали не возможные неприятности Сирк, а мысль: она будет дергать меня каждый день или, хуже, каждую ночь.

«Ашатан, ты где?»

Интересный вопрос.

«У себя, в государственной гостинице, где же еще?»

«Я хочу с тобой поговорить».

«Говори».

«Лично».

«Хочешь встретиться?»

«Да».

Очень мило. Дождь уже кончился, даже выглянуло солнце, хотя это ничего не означало: к вечеру тучи часто расходятся, чтобы снова появиться наутро. Красивый закат еще ничего не значит. Впрочем, дело не в этом, просто у меня как-то не густо с одеждой. Вечерами уже холодновато, штаны в стирке, а единственное теплое платье даже в сумерках смотрелось бы несколько оригинально. Боюсь, длинные белые платья, отдаленно напоминающие балахон, уже не в моде. За невесту меня, во всяком случае, точно не примут. Только за привидение.

«Тогда жди до завтра. Моя одежда будет готова только к утру».

«Я приду к тебе?»

«Куда?» — глупо спросила я.

«К тебе, в государственную гостиницу, — ответила Заклятая. Не удержалась и добавила: — Куда же еще?»

«Ты знаешь дорогу?»

«Ты мне ее расскажешь» — пропела ведьма.

«Не уверена».

«Ашатан! Пожалуйста! Мне надо с тобой поговорить!»

«Как? — спросила я, прикидывая варианты. — За нами явно следят. Наше отсутствие вчера ночью было замечено. Заметят и сегодня, если ты придешь в дом».

«Я могу войти в окно».

«Незаметно?!»

«Думаю, да».

Я повернулась к стражу.

— Хочет войти в окно.

— Сейчас? — перепугался Орсег и рванулся к окну. — Как это я ее не заметил?

Потом отошел и обвиняюще посмотрел на меня.

— Там никого нет!

— Я ведь не сказала, прямо сейчас, — укоризненно ответила я. — Нельзя воспринимать мои слова настолько буквально.

— А как их еще воспринимать?

— Она хочет прийти сейчас к нам, — пояснила я. — Где она, я не знаю.

— На улице за нами никто не следит, — сообщил страж. Подошел к двери, выглянул в коридор. — А вот в коридоре… наблюдают. Похоже, не управляющий, а кто-то еще.

— Что он делает? — деловито поинтересовалась я.

Страж пожал плечами.

— Следит за лестницей и коридором. И за входной дверью. Смерти не замышляет.

— Ты уверен?

— Я ведь твой страж, — уязвлено ответил Орсег.

— Хорошо, — сменила тактику я. — А следит ли кто-нибудь за улицей?

— Откуда я могу знать? — удивился страж.

— Ну ты же знаешь, когда следят за нами.

— За нами. А не за улицей.

— Прелестно, — прокомментировала я. — Тогда выпрыгни в окно и пройдись по улице. Если там кто-нибудь есть, начнет следить за тобой.

Страж с уважением и опаской поглядел на меня.

— Если бы мы были на краю пропасти, ты бы так же спокойно предложила мне спрыгнуть и посмотреть, не опасно ли на дне?

— Но ты же сам сказал — тебя нельзя убить. И потом, ты же очень высоко можешь прыгать.

— Я могу не впрыгнуть обратно, — пояснил страж. — Тогда тебе придется прыгать ко мне, чтобы я мог тебя защищать.

Я обалдело уставилась на Орсега.

— Слушай, а зачем нам вообще пропасть? Мы, кажется, говорили об окне.

— Я тебя проверял, — спокойно сообщил страж, распахивая окно.

— То есть? — не поняла я.

— Хотел узнать, есть ли у тебя чувство юмора, — ответил он и выпрыгнул.

Я с трудом удержалась и не запустила в окно чем-нибудь тяжелым. Он еще и издевается!

Глава 12

Через несколько минут Орсег запрыгнул обратно.

— Там никого нет, — доложил он. — Тихая спящая улица.

— Тогда приглашаем?

— Ты считаешь, есть смысл?

— Не знаю. Но она так настаивает…

— А ты всегда делаешь то, о чем тебя просят, — ввернул страж.

Я вспыхнула.

«Ашшас, мы тебя ждем, только постарайся пройти незамеченной. Ты можешь это сделать?»

«Я попробую, — решительно ответила Заклятая. Я тут же заподозрила: Сирк никогда не приходилось этого делать. Впрочем, так оно и должно быть. — Проведешь?»

«Угу. Только где наши окна, я снаружи не видела. Сможешь найти?»

«Если ты подойдешь к окну» — уточнила Заклятая.

«Хорошо. Выйди из гостиницы и иди. Я проведу».

«Орех!» — выдала радостная ведьма и вышла на улицу.

«Давай оглянемся, я проверю, нет ли опасности?»

«А ты это можешь?» — удивилась Сирк.

«Попробую. Твоими глазами, если позволишь».

Заклятая позволила. То ли она доверяла мне больше, чем я ей, то ли была намного хитрее, чем мне казалось.

Вместе мы оглядели улицу, ничего подозрительного не заметили и «пошли» дальше. Вернее, Сирк шла, а я вспоминала, где мы со стражем шли вчера. Ужасно утомительное оказалось занятие, особенно если учесть, что приходилось вспоминать не зрительные образы, а ощущения. Ашшас, обрывки мыслей которой я улавливала, корила себя за то, что не удосужилась днем разведать маршрут. Как я поняла, она днем тоже отсыпалась.

«Здесь! — решила наконец я, издалека угадав знакомое место. Не подходи к зданию, а обойди по широкой дуге и подберись под окна».

Заклятая послушно остановилась и повернула. Помимо всего прочего, не хотелось бы, чтобы из гостиницы заметили огонек, освещавший Заклятой дорогу. С этого места «вести» подругу было сложнее: я могла ей только подсказать, куда идти не надо.

Я шагнула к окну, взяв в руку зажженную свечу.

«Я тебя вижу, — сообщила Заклятая. — Отойди от окна, я сейчас».

Белая тень влетела в окно и, покачавшись в воздухе, плавно опустилась на пол. И зачем Сирк надела ритуальное платье Заклятой?

— Ну ты и нарядилась! — Я поставила свечу на стол. — Еще песни с плясками на улице бы устроила. Страж, выйди, посмотри, не следил ли кто за ней.

Страж, не говоря ни слова, выпрыгнул в окно.

— Зачем? — упрекнула меня Ашшас. — Он нам не помешает.

Я выразительно подняла брови: похоже, Заклятая подумала: я выставила стража, чтобы он не мешал нам говорить. Абсурдная мысль, ведь у меня от него нет никаких секретов. Хотя… похоже, Орсег тоже так подумал. Я ведь не знаю, может он ли понять, не следили ли за посторонним ему человеком.

— Ну? — спросила я вместо ответа. — Зачем ты пришла?

— Я… — начала Сирк, но тут Орсег впрыгнул в окно. По-моему, Ашшас врала, когда говорила: страж нам не помешает. Очень уж она вздрогнула, когда он появился.

— Никого, — коротко ответил страж в ответ на вопросительный взгляд. Потом подошел ко мне и встал за моей спиной, всем своим видом показывая: никуда не уйдет.

— Ашатан, я… я хотела…

— Да? Чего ты хотела? — холодно ответила я. Потом вспомнила о хороших манерах и добавила: — Присаживайся. Может, хочешь чаю?

— Нет-нет, — покачала головой Заклятая, садясь на стул. Я села на другой, страж встал за моей спиной.

— Это хорошо. Чая в комнате нет, а будить прислугу не очень правильно.

Орсег прыснул со смеху, Сирк тоже с трудом подавляла хихиканье. А я, между прочим, совершенно серьезно!

— Так зачем ты пришла?

— Ашатан…

— Элесит, — подсказала я.

— Элесит, — послушно подхватила подруга. — Я хочу вам помочь.

— В чем?

— В розысках Тиселе.

— Да-а? А с чего ты взяла — я буду ее искать?

Страж за моей спиной поперхнулся, но Сирк не обратила на него внимания.

— Но ты ведь собираешься? — с надеждой промямлила она.

Я пробарабанила пальцами по столу.

— Значит, тебе нужна Тиселе?

— А тебе нет?

— Ты поддерживаешь связь с Судьей? — в лоб спросила я.

Сирк замерла.

— Почему ты так думаешь?

— Нет, значит? Тогда почему же ты именно сейчас решила искать Тиселе, а не вчера, например?

— Я хотела еще вчера! — возмутилась ведьма.

— Разве я не дала понять: мы не будем это обсуждать? Вообще, не понимаю, что тебе от нас надо. Ты на отдыхе. Мы — я — на задании. Зачем ты явилась сюда? Сорвать нам операцию?

— Я хочу помочь, — чуть слышно ответила Ашшас.

Я встала и с грозным видом прошлась по комнате.

Потом остановилась и взглянула на Заклятую.

— Ты нам только мешаешь! Особенно твой приход! Ты хоть понимаешь — за нами следят? А если внизу услышат твой голос?

— Не услышат, Госпожа, — ответил вместо Сирк страж. — Я проверял, это оттуда ничего не слышно.

— Ты меня радуешь, — сухо ответила я Орсегу. Да, он успокоил меня на этот счет, но зачем срывать мне «воспитательную» работу?

Подруга сидела, сжавшись, на стуле. На ее лице была написана твердая решимость довести дело до конца. Неприятная ситуация.

— С чего ты вообще взяла — нам нужна помощь непрофессионалки? — обрушилась я на нее.

— Но ты не справишься с Тиселе! — настаивала «непрофессионалка». — И страж тебе не поможет!

— А с чего ты взяла: я собираюсь с ней справляться? — вернулась я к изначальной теме.

— Не собираешься? — поразилась Заклятая.

— С чего бы?

Страж глухо закашлялся. Странно, раньше он не простывал.

Я пододвинула стул ближе к подруге и взяла ее руки в свои.

— Может, ты нам расскажешь, как тебе помочь? — мягко спросила я.

На глазах у подруги появились слезы. Я чуть не скривилась, но удержалась, сохраняя на лице доброжелательную улыбку. Мне казалось, нервы у нее крепче.

— Ашатан, я должна сказать тебе, что…

— Что? — мягко подтолкнула я.

— Я тебя обманула.

«Наконец-то!»

Я подняла брови.

— Обманула? В чем?

— Я пришла сюда не отдыхать…

— Неужели? — подивилась я. — У тебя здесь кто-то есть, кого ты хочешь увидеть?

К моему изумлению Заклятая кивнула. Ну вот, а я надеялась: она выполняет приказ Судьи, можно будет надавить на совесть и перевербовать…

— Но я пришла не поэтому, — продолжила Заклятая.

Я покачала головой, всем своим видом изображая крайнюю степень удивления и немного сочувствия. Мне даже не пришлось особенно стараться.

Подруга моргнула, смахивая слезу. Я взглянула на стража и мотнула головой в сторону его комнаты. Он понял намек и удалился. Впрочем, я не сомневаюсь: он и оттуда все прекрасно услышит.

— Мне страшно повезло, — быстро заговорила Сирк, — ты оказалась в Варусе, когда Тиселе сбежала с пленником! Судья сказала, может, они спрятались в городах и надо продолжать поиски. Но никто не мог пробраться в город, и даже ваш дядечка не смог провести ни одну из нас. Тогда я вызвалась найти тебя, и Судья сказала — хорошо, может, она будет полезна, но едва ли поможет по доброй воле, надо подольститься. И не говорить, зачем пришла, чтобы ты не смогла помешать.

Заклятая всхлипнула.

— Но это неправда! Ты ведь просто занята, да? — подруга порывисто обняла меня, потом отстранилась, ища сочувствия. — Ты ведь не откажешься мне помочь, да?

— Смотря в чем, — чуть-чуть суше, чем это следовало, ответила я и ругнулась про себя, отметив в глазах Сирк недоверие.

— Давай ты расскажешь мне по порядку, что тебя привело в этот город, — предложила я. — Например, кто тебя здесь ждет?

Заклятая бросила затравленный взгляд в сторону комнаты стража.

— Говори, не бойся, — подбодрила я.

— Он торговец, — призналась Сирк. — Только он меня не ждет.

— То есть? Вы поссорились?

— Нет, — отмахнулась подруга. — Он не знает, что я в городе.

— Разве ты с ним еще не разговаривала? — Я чувствовала себя окончательно сбитой с толку.

— Нет, я не успела… — Сирк замялась, но все-таки продолжила: — Мы с ним давно не виделись…

— Понятно… — протянула я, хотя, признаться, я ничего не поняла. — Чем он торгует?

— Он… — Сирк совсем смутилась. — Хлопушками.

— Хлопушками? Это которые шумят по праздникам?

— Не совсем.

— Как это?

Смущение Заклятой казалось мне все более и более подозрительным. Оглянувшись по сторонам и бросив затравленный взгляд на дверь, за которой скрылся Орсег, подруга обхватила мою шею руками и шепнула мне прямо в ухо:

— Негасимым огнем.

— Огнем?!

— Тш-ш! — испугалась Сирк.

— Он торгует негасимым огнем? — потрясенно прошептала я. — Как же ты могла… — Я осеклась, сообразив: осуждая Сирк, ничего не добьюсь, и закончила по-другому: — …с ним познакомиться? Где вы встретились?

Глаза Заклятой широко раскрылись. Я непонимающе уставилась на нее. Сирк меня испугалась? Но почему? Или я ее чем-то удивила?

— Ты на меня не сердишься? — выдохнула подруга.

Я подняла брови.

— А почему я должна на тебя сердиться?

— Но я же…

— Это твое дело, не так ли? — мягко перебила я. И тут же добавила: — Судья знает?

— Судья?… Ох… — вздохнула Сирк.

— Не знает? — уточнила я.

— Почти.

«Как все понятно…» — раздраженно подумала я.

— Так как вы умудрились встретиться? — поинтересовалась я.

— На празднике.

— Где?

— Там, — Сирк безошибочно махнула на восток, — за лесом, за горами, тоже живут люди. Они не строят стен, их охраняет природа и магия. Мы часто там бываем, нам везде рады.

— А он?

— Он там был… проездом. Ну, мы и познакомились…

Я вздохнула. Негасимый огонь производили королевские огнетворцы для государственных нужд. Использование или изготовление негасимого огня было запрещено всем слоям населения. Не сказать, чтобы я испытывала к подпольным огнетворцам такую же ненависть, как Орсег, но не могла одобрять ни изготовление «хлопушек», ни торговлю ими. Мда, ситуация…

— Ты знаешь, как найти его? — спросила я.

— Ашатан, ты ведь не…

— Я всего лишь хочу поговорить с ним, — сообщила я, умалчивая, что имею полное право арестовать этого человека.

— Но ты ведь не скажешь… ему? — Сирк кивнула на дверь.

— Ничего не бойся, — снова посоветовала я вместо ответа. — А теперь скажи мне еще…

Мы беседовали почти всю ночь, и Сирк ушла только тогда, когда зазвонил колокол, означающий рассвет и открытие городских ворот. Единственная мысль, которая в итоге меня волновала, это когда меня оставят в покое, чтобы я могла спокойно отоспаться. Все-таки плохо, что мы ведем ночной образ жизни: большинство людей работает днем, даже заговорщики.

Зато Сирк не только рассказала мне все, что знала о своем… хм… друге… и политике Заклятых, но и немного о себе и своей музыкальной магии. Главное, меня интересовало, как Ашшас намеривалась использовать музыку для самозащиты. Я еле успела за ночь научиться усыплять пением. А для остального, как сказала Сирк, надо специально учиться вокалу. Жаль. Но ночь определенно удалась.

— Что теперь, Госпожа? — осведомился страж после того, как Сирк ушла.

— Не знаю, — устало проговорила я. — Спать хочу, вот и все.

— Ты так и будешь все дни спать?

— Тебе какое дело? — зло огрызнулась я. Страж дословно повторял мои опасения.

— Да так, — Орсег с независимым видом повернулся к окну, за которым медленно светлело небо. — Хочу знать, когда мы вернемся в мой лес.

— Когда закончим работу здесь!

— Да, Госпожа? — иронично спросил страж. — Тогда почему мне кажется: ты не хочешь работать?

— Я за твои ощущения не отвечаю! — Я с трудом держала глаза открытыми и в упор не понимала, почему страж ко мне прицепился.

— Думаю, ты делаешь все, чтобы подольше остаться в этом городе, — продолжил страж, все так же глядя в окно.

— С чего ты взял? — вяло поинтересовалась я.

— Ты целыми днями только спишь и ничем больше не занимаешься.

Я встряхнулась и решительно повернулась к Орсегу. Похоже, он от меня не отцепится.

— Слушай, чего ты от меня хочешь?

Не успел страж ответить, как я злобно закончила:

— Смерти моей хочешь, да?

— Госпожа! — отшатнулся Орсег.

— То-то. Я устала, неужели нельзя дать мне хоть немного поспать? Оставь меня в покое!

Страж, к моему глубокому огорчению, быстро взял себя в руки и выслушал эту тираду с полным спокойствием.

— Госпожа, я понимаю, ты устала, — мягко произнес он, подходя ко мне. — Но ты не можешь спать целыми днями.

Я подняла на него несчастные глаза и Орсег смешался.

— Ладно, — сдался страж. — Поспи немного, а днем поговорим.

— Тогда брысь отсюда, — буркнула я, уже проваливаясь в сон.

Глава 13

— Госпожа!

— Отстань.

— Госпожа, пора вставать!

— Иди отсюда.

— Госпожа, вставай, день в самом разгаре.

— Это его проблемы.

— Госпожа, ты обещала встать.

— Это ты обещал. То есть ты решил. В общем, иди отсюда, я сплю.

— Ты уже не спишь, а только притворяешься — резонно возразил Орсег. — Из упрямства притворяешься.

Я с трудом оторвала голову от подушки и осоловело уставилась на стража.

— И за какие грехи мои ты такой умный?

— Проснулась? — обрадовался страж.

— Да. И подай умываться.

Страж посмотрел на меня так, будто я сожгла его любимую елку, и выполнил приказ.

— Я думал, — сказал он, протягивая полотенце, — мы еще весной договорились, что ты можешь сама о себе позаботиться.

Я покаянно взглянула на него.

— Прости. Но я не могла глаз разлепить.

— Тогда могла бы попросить, — обижено сообщил страж.

— Ну, прости, пожалуйста! — заканючила я, но была прервана собственным зевком.

— Хорошо, Госпожа, — вздохнул страж.

— Ладно, — хмуро ответила я. — Зачем ты меня разбудил?

Страж скорчил недоумевающую физиономию.

— Ты ничего не собираешься делать по своему заданию? — спросил он.

— Нет, — решительно ответила я. — Ничего. Сейчас иди на почту и получи мои чемоданы, а я посплю.

Орсег укоризненно покачал головой.

— Зачем ты меня обманываешь?

— Я обманываю? Да с чего ты взял? — очень натурально изумилась я.

— Разве я не прав?

— Не прав!

— Врешь.

— Да как ты смеешь, мне говорить такое?

— Смею, Госпожа. Потому что ты меня обманываешь.

— С чего ты взял? — пробурчала я, отворачиваясь.

— Не скажу. Так я прав?

— Чего ты ко мне привязался? Неужели сложно сходить на почту и получить мои вещи? Я тебе и доверенность приготовила, сходи, а?

— А когда вернусь, обнаружу: ты исчезла из своей комнаты.

— Не обнаружишь! — запротестовала я. — А если и отлучусь, неужто сложно подождать? Я быстренько.

— Госпожа, — строго проговорил Орсег. — Выкладывай, что задумала?

— Ничего я не задумала! Мне всего лишь надо одно место посетить.

Страж выразительно поднял брови.

— Мне казалось, ты боишься остаться одна.

— Я… Не важно, сегодня мне твое общество не нужно.

— Почему? — настаивал страж.

Я тяжело вздохнула.

— Тебе обязательно нужно это знать? Не волнуйся, ничего со мной не случится.

— То есть у меня есть причины волноваться? — уточнил страж.

— Послушай, тебе это совсем не нужно знать! Отпусти, я скоро вернусь!

Орсег злорадно усмехнулся.

— А вот этого я никогда не смогу сделать. Я не могу тебя отпустить — ты сама взяла такую клятву. Поэтому ты или никуда не пойдешь, или пойдешь со мной.

Я поняла: страж не отстанет.

— Тебе это не понравится, — предупредила я.

— Это уж предоставь решать самому, — предложил страж.

— Хорошо, — сдалась я. — Тогда вели подать завтрак. И узнай, как там с моей одеждой и башмаками.

Мы позавтракали в полном молчании. Страж все время поглядывал на меня, наверное, ожидая жутких признаний, а я подбирала слова. Когда тарелки были унесены, откладывать разговор дальше стало невозможным.

Я побарабанила пальцами по столу.

— Слушай, ты можешь обещать мне одну вещь?

— И не одну, но какую?

Я скривилась.

— Пока — выслушать меня спокойно и не делать ничего такого, чего я не скажу.

— Ты не очень понятно объясняешь. Но если ты боишься за чью-то жизнь, я могу пообещать тебе ее.

Я облегченно выдохнула.

— Хорошо, тогда слушай.

Только обещание удержало стража на одном месте после того, как я ему рассказала все услышанное от Сирк.

— И ты требуешь пощадить этого… человека?! — Последнее слово страж выплюнул со страшной ненавистью. Я твердо встретила его взгляд.

— Да, предлагаю. И не только предлагаю, но и хочу пойти к нему.

— Зачем? — оскалился страж.

— Торговцы не используют свой товар, Орсег. — Сказав так, я почувствовала, как натянулась невидимая связь между нами. По тому, как страж сначала дернулся со злобной гримасой, а потом расслабился, поняла: он тоже это почувствовал. — Ты злишься, но на твой лес покушался не этот человек, а те, кто купил у него товар.

Надо отдать ему должное, соображал страж неплохо. Когда хотел.

— Ты уверена: они купили негасимый огонь именно у него? — быстро спросил Орсег.

Я пожала плечами.

— Гарантии не дам, конечно. Но вряд ли торговцев негасимым огнем так много. Занятие нелегальное, опасное, рынок сбыта ограничен. Если нам не повезет, может, он выведет нас на других торговцев.

— Тогда идем туда?

Я покачала головой.

— Я иду. А тебе лучше сходить на почту за вещами.

Страж поразился.

— Госпожа, ты в своем уме? Ты собираешься идти в лавку к подпольному торговцу одна?

— Да, а что?

— Это опасно!

— Это моя работа.

— Нет уж. Никуда ты одна не пойдешь, Ашатан.

— Ты же обещал так не делать! — взвизгнула я. Страж смотрел на меня без малейшего раскаяния.

— Ты никуда не пойдешь.

Минуту мы буравили друг друга взглядами. Я сдалась первая.

— Хорошо. Но тогда мы сначала пойдем на почту.

— Зачем? — поразился страж.

— Я не поведу к торговцу негасимым огнем мужчину в зеленой одежде.

— Что-то не так?

— Да ничего особенного, только даже незнакомый с лесными обычаями торговец может догадаться, что ты… немного не человек. Нормальные люди не ходят в зеленом с головы до ног. А этот торговец знаком с Заклятыми, может знать.

Страж раздраженно пожал плечами.

— И причем тут твои чемоданы?

— Я отправила вместе с ними твою одежду — которую мы купили тебе в столице, помнишь?

По лицу стража можно было прочесть «И я сам тащил эту дрянь на почту?!».

— И помни — ты обещал мне жизнь этого человека.

Страж очень удивился, но протестовать не посмел, когда я, перед тем, как выйти из гостиницы, села за стол и настрочила письмо родителям. В конце концов, родители — дело святое. Не меньше он удивился, когда я на почте отправилась не к тому столу, за которым выдавали посылки и письма, отправленные до востребования, а в отдел, заведующий голубиной почтой.

— Госп… Элесит, зачем посылать письмо твоим родителям голубиной почтой? — громко протестовал он, увидев большую очередь, которую нам предстояло выстоять. — Разве они обычного письма не дождутся?

— Ты ничего не понимаешь! — на повышенных тонах возмущалась я. — Это мои родители! Я с ними две недели не виделась, они ужасно волнуются, где я и как доехала! Как ты можешь только предложить?…

— Ладно-ладно, Элесит! — испугался страж. — Хочешь посылать голубиной почтой — пожалуйста.

И хитро усмехнувшись, добавил:

— Деньги тебе тратить.

Я содрогнулась, но выстояла. Конечно, такой способ был намного дороже. Но что поделаешь?

— Ничего, как-нибудь переживу, — храбро ответила я.

— Тебе решать.

— Решу, не беспокойся, — резко ответила я, украдкой ловя руку стража и благодарно ее пожимая. Он удивился еще больше, но ничего не сказал.

На самом деле письмо было адресовано вовсе не родителям. То есть адрес стоял моих родителей, но к ним относились только первые строчки, в которых я писала: у меня все благополучно и я прошу отнести их письмо моему начальнику — лично в руки и как можно скорее. За порядочность родителей я ручалась и, думаю, письмо будет доставлено по назначению сразу же, как придет. Из соотношения скорости голубя и человека получалось: это будет еще сегодня, в крайнем случае, завтра. Я коротко изложила возникшую ситуацию, попросила помощи и указала: не представляю, как можно будет поддерживать связь. На всякий случай я заколдовала письмо от посторонних людей, использовав на этот раз магию Заклинательницы — неохота было прикладываться к твердым гостиничным стенам.

Не забыла я указать и то, что в городе находится еще одна Заклятая, и про ее приятеля — торговца, и способ, которым я намериваюсь действовать. Сначала не хотела писать, но потом рассудила: Везеру Алапу виднее, на то он и начальник Этнографического Ведомства. Посоветоваться не мешает. Получилось, Орсег зря нервничал в лесу — мы не остались без связи. Почти.

Как незаметно получить ответ, я по-прежнему понятия не имела.

Глава 14

Уже через час мы, проверив, нет ли за нами слежки, разыскали нужную лавку. Получить ее адрес у Сирк стоило мне большого труда этой ночью.

— И помни — ты мне обещал: никаких фокусов! — прошептала я стражу, толкая тяжелую дверь. Орсег в ответ пробурчал что-то неразборчивое.

— Чем могу быть полезен, сэр, миледи? — подскочил к нам торговец. Я пригляделась: избранник моей подруги был худ, высок и носил длинные темные волосы, стянутые в пучок. Ничего, симпатичный. — Позвольте представиться: я — Ватра, торговец Ватра. Очень приятно. — Он поклонился.

— А чем вы торгуете, любезный?

— Пиротехникой, — без запинки ответил Ватра. — Фейерверки, потешные огни, хлопушки…

— Хлопушки, — подхватила я. — Которые не гаснут.

И отцепила от рубашки брошь-печатку.

К моему удивлению, торговец не испугался и даже не смутился.

— Вы за новой партией? — деловито спросил он. — Извольте, все уже готово, пройдемте на склад.

Мы со стражем переглянулись. Кажется, мы попали по адресу.

На складе мы нашли десяток ящиков, забитых обычными хлопушками.

— Вы нас не обманываете?

— С чего бы, миледи? Это маскировка. Разве вам не говорили? — После этих слов в голове подпольного торговца явно зародились сомнения. Впрочем, обманывать его было не в моих планах. Я кивнула стражу, и он передвинулся за спину Ватры.

— Нам… Нам много чего говорили, — медленно произнесла я. — Например, изготовление и торговля… хлопушками — нелегальна.

Торговец искренне расхохотался.

— Вы только сейчас это поняли, миледи? Как это вам доверили закупать товар?

— А нам никто не доверял, — скучным голосом ответила я, доставая королевскую грамоту. — Именем короля, вы арестованы.

Торговец отпрыгнул к двери, но его поймал Орсег.

— Пожалуйста, — светским тоном произнесла я, — не доставляйте нам хлопот.

— Чего вы хотите? — хрипло спросил преступник. — Денег?

— Нам нужны деньги? — уточнила я.

— Нет, — сурово ответил страж.

— Вот видите, любезный, деньги нам не нужны.

— Чего вы хотите? — Ватра побледнел, его глаза бегали от меня к Орсегу.

Я поморщилась. Маленькая демонстрация не повредит.

— Дрвен, покажи ему.

Орсег развернул Ватру к себе лицом, одной рукой продолжая держать торговца за плечо, а другую протягивая к шее торговца. Миг — и его рука превратилась в медвежью лапу.

— Достаточно, — кивнула я, не желая видеть полного превращения.

— Чего вы хотите? — Бледный, как смерть торговец облизнул пересохшие губы. К моему удивлению, от наигранной слащавости не осталось не следа: перед нами был хоть и напуганный, но сосредоточенный и внимательный человек. Плохо. С хлыщом, каким он показался мне в начале, было бы легче работать.

— А что вы можете предложить? — лениво проговорила я.

Ватра помотал головой, явно не желая поддаваться на мои провокации. Достойный противник. Еще хуже.

— Я надеюсь, вы понимаете, с кем связались?

— Я с вами не связывался! — угрюмо произнес преступник, пытаясь стряхнуть руку Орсега. Я кивнула, и Орсег отпустил Ватру.

— Не связывались, это верно, — медленно произнесла я. Преступник стоял перед нами, гордо выпрямившись, и не делал никаких попыток убежать. Значит, все он понимает. — Но ведь вы… догадываетесь?

— О чем? — нервно сглотнул Ватра.

— О том, что случится, если вы не будете сотрудничать… с властями.

— С властями? — поперхнулся пленник. — Вы свое лесное чудище называете властью?

— А вы не дерзите, — ответила я, заметив, как страж напрягся. — Вы обидели моего друга, и я требую извинений.

Торговец изумленно вытаращился: такого поворота допроса он не ожидал. Нет, ну кому, скажите, придет в голову требовать извинений, а не полоснуть чем-нибудь острым или не ткнуть кулаком в солнечное сплетение? Зато страж порадовался.

— Так что вы молчите? — подбодрила я преступника. — Вы учтите: мне нужно ваше… содействие. Но если вы очень обидите меня или моего друга, я уйду, оставив вас вдвоем. Не хотелось бы вам угрожать, но… вы знаете, он почему-то не любит торговцев… хлопушками. Странно, не правда ли?

Орсег кивнул, решив не открывать рта без моего разрешения.

Как ни странно, Ватра от угроз приободрился: до того его пугала ненормальность моего поведения.

— Я жду, — напомнила я.

Ватра повернулся к Орсегу, уже успевшему превратить свою лапу в нормальную руку.

— Я… я прошу прощения, — выдавил он из себя.

Страж поглядел на меня, я кивнула.

— Я принимаю твои извинения, человек, — проскрежетал он. — Не за все твои дела, только за оскорбление, нанесенное сейчас.

— Вот и славненько, — хищно улыбнулась я. — Вот и помирились. Теперь — кому вы продали товар, торговец Ватра?

Торговец Ватра уставился на меня как на привидение.

— Вашим… коллегам… миледи.

— Это понятно, — отмахнулась я. — Кому именно? Мне нужны точные свидетельства того, что эти люди покупали у вас товар — и сколько!

— Какие у него могут быть свидетельства? — все тем же не своим голосом проскрежетал страж. Странно, раньше он говорил нормально, даже когда полностью превращался. — Кто поверит слову подпольного торговца против королевских людей?

— А ты быстро соображаешь, — отметила я. — Ты прав, ему не поверят. Придется арестовать и сдавать властям прямо сейчас, чтобы он дал показания на допросе. Вот ведь глупость какая! Это спутает нам все планы!

Несчастный Ватра уже отчаялся найти в моих словах хоть крупицу здравого смысла.

— Собирайтесь, вы арестованы, — хмуро повернулась я к торговцу. — Шаг влево, шаг вправо приравнивается к побегу. Не убьем, но покалечим сильно. Вы все поняли?

— Миледи, у меня есть доказательства!

— Вот как? — Я с любопытством поглядела на торговца. — И какие же?

— Договоры на поставку хлопушек, накладные, купчие, — принялся перечислять Ватра.

— И за подлинными подписями? Правильно оформленные документы?

Торговец оскорбился.

— Имея дело с такими людьми, иначе нельзя! Это ж такой народ, ваши коллеги! За медяк кого хочешь убьют!

— И где эти бумаги, здесь? — жадно спросила я.

Ватра покачал головой.

— Нет, миледи. Я не хочу, чтобы мне сожгли лавку, как только нужда в товаре отпадет.

— Разумно, — признала я. — Но нам нужны бумаги прямо сейчас.

— Сейчас? — переспросил Ватра. — Мне сходить за ними?

Страж презрительно фыркнул.

— Вы нас за дураков принимаете, любезный, — вздохнула я. — Неужто вы думаете: я отпущу вас вот так, за здорово живешь?

— Идемте со мной, — предложил торговец.

— С тем же успехом я могла бы арестовать вас, — покачала я головой. — Нам этот вариант не подходит.

— Это ваши трудности, — хмуро произнес торговец. — Я уже ничего не теряю.

— Кроме жизни, — напомнила я. Торговец помрачнел, страж посмотрел на меня с угрюмой готовностью. — Хотя это мысль…

Ватра побледнел еще сильнее и стал чуть ли не синим, а страж шагнул вперед.

— Я имею в виду, вы очень умно сказали: вы ничего не теряете, — пояснила я.

Они оба, и страж, и преступник обескураженно поглядели на меня.

— Если хочешь привлечь к сотрудничеству человека, который ничего не теряет, надо ему что-нибудь предложить, не так ли? — светским голосом поинтересовалась я.

— Что вы можете мне предложить? — хрипло спросил торговец. Интересно, он уже смирился со своим арестом или надеялся выкрутиться?

— Жизнь, — просто сказала я. — И амнистию.

— Амнистию?! — поразился Ватра. — Мне?

— Кому же еще? Вот сделка: вы помогаете разоблачить ваших клиентов — всех, не только моих коллег, а взамен остаетесь живым и здоровым — на свободе. Ваш товар, правда, должен будет передан государству. — Оживившийся было торговец помрачнел. — С последующей компенсацией. Можете, если хотите, перейти на службу к государству — или оставить это дело. Вы ведь сами производите хлопушки?

Ватра машинально кивнул. Не очень-то хорошо получается. Чтобы сделать хлопушку, надо владеть магией, городской магией, причем не на уровне бормоталок вроде формул, которыми я пользовалась. Надо иметь Силу. А значит, ему не понадобится хлопушка, если он захочет плюнуть нам в лицо негасимым огнем. Если он так не делает, это ничего не значит. Наверняка, он понимает: страж неуязвим и защитит меня от любой опасности. Но все равно. Потому-то торговец и вел себя так спокойно, он знал: сможет выкрутиться, в случае чего. Ой, нехорошо!

— Если вы сами производите свой товар, — между тем продолжала я, — то можете поступить на службу королю. Корона нуждается в специалистах вашего уровня. Не хотите — мы вас отпускаем, хотя будьте готовы: за вами будут приглядывать. Мало ли что…

— Не слишком ли много для того, кто делает заклинания негасимого огня? — хрипло выговорил страж. — Госпожа, позволь мне!..

Ватра отступил на шаг, украдкой оглядываясь по сторонам. Он явно прикидывал, как будет убегать — и как отвлечь внимание стража, который может угнаться за кем угодно. Я посмотрела преступнику в глаза и, уловив мелькнувшую в них тень, отпрыгнула назад. В тот же самый миг из руки торговца вырвались языки пламени.

— Держи его, страж! — закричала я, отскакивая еще дальше. Орсег метнулся к Ватре и схватил его прежде, чем торговец достиг двери. Я с трудом пыталась отдышаться и унять бешеное биение сердца. Все, сейчас Орсег его убьет, идиота. А что я скажу Сирк?

— Ты напугал мою Госпожу, — медленно и угрожающе проговорил страж, не утруждая себя больше изменением голоса. — Ты напал на нее, хотя она обещала сохранить тебе жизнь. В лесу за это одна кара — смерть. Ты готов принять ее?

Пленник заставил себя поглядеть прямо в зеленые глаза стража.

— Мы не в лесу, — упрямо проговорил он.

— А нападение на королевского этнографа при исполнении как карается в городе? — оскалился Орсег.

— Отпусти его, страж, — с трудом выговорила я.

Орсег изумился, но приказание выполнил.

— Я обещала тебе жизнь, — медленно произнесла я. — Жизнь и свободу. Я не отказываюсь от своих слов, но это нападение — последнее, что я тебе прощу. Ты согласен сотрудничать?

— Да, — тихо ответил торговец.

— Тогда поклянись.

— Я не понимаю, Госпожа, — пожаловался страж, когда мы выходили из лавки.

Я устало вздохнула. Разговор с избранником Сирк меня совершенно вымотал.

— Что еще, Орсег? Если спросишь, зачем он нам нужен, я отправлю тебя домой. За прискорбное падение умственных способностей.

Страж спокойно выслушал мою тираду и продолжил:

— Ты считаешь, можешь ему доверять?

Я пожала плечами.

— Он волшебник, его слово имеет больший вес, чем клятвы обычных людей. Природа Силы здесь значения не имеет. К тому же мы сходим на почту и отправим еще одно письмо моим родителям — об этом человеке, с припиской, что делать, если у меня начнутся неприятности.

Орсег фыркнул.

— Я прожил в твоем доме неделю, Госпожа. Твоих родителей я видел мало, но неужели они смогут хранить письмо с пометкой «вскрыть, если я пропаду или умру» и ничего не сделают?

Я фыркнула в ответ. При всем уважении к дочери, мои родители на такое безумие были неспособны.

— Они поднимут спасательную экспедицию и возьмут штурмом Варус, как только получат письмо. Сначала перебьют всех заговорщиков, а потом поймают меня и надерут уши. Но дело-то будет сделано!

— Ты как, Госпожа, готова пожертвовать ушами ради великой цели?

— Всем, чем угодно, но только не ушами! Они мне дороги как память!

— О беспутной юности? — подхватил Орсег.

— Может быть…

— Тогда я сам напишу твоим родителям.

— Это, конечно, мысль, — испугалась я за свои уши. — Но в таком случае, тебе будет нечего делать и мне придется тебя уволить.

Страж притворно вздохнул.

— Я этого не переживу. Ладно уж, Госпожа, живи с ушами!

Говорили мы негромко, но веселый смех быстро перешел в громкий хохот и далеко разносился по улице. На нас начали оглядываться. Я посерьезнела, взяла стража под руку, и мы свернули в какую-то глухую улочку, где смогли без помех отсмеяться.

— Госпожа, — произнес внезапно притихший Орсег. — Я все хотел тебе сказать…

Сердце у меня мучительно сжалось. Серьезное выражение лица моего стража и полные странной муки глаза пугали меня. Я испугалась: сейчас он скажет что-то непоправимое, после чего пути назад уже не будет. Что скажет? Какого пути? Не знаю, только мне стало очень страшно.

Я принудила себя весело улыбнуться, как бы стирая своей бодростью странное ощущение, охватившее нас обоих.

— Ш-ш-ш! — приложила я палец к его губам. — Не говори ничего. Не сейчас!

Я, наверное, выбрала неправильный путь: Орсег глубоко вздохнул и неожиданно привлек меня к себе.

— Элесит, — прошептал он.

Мне стало еще хуже. Только не сейчас, не во время такого сложного и опасного задания! Только не сейчас!

И некоторые идеи, бывшие у меня, требовали совсем другого поведения… Боги, как это мучительно сложно!

Я решительно вырвалась.

— Орсег, — натянула я нить между нами. — Вспомни, ты клялся, что не будешь об этом говорить!

Лицо у стража сделалось таким, будто я облила его кипятком.

— Прости, Госпожа, — спрятал он руки за спину. — Этого больше не повторится.

— Вот и хорошо, — сухо сказала я, внезапно почувствовав себя глубоко несчастной. И добавила:

— У нас много работы.

Глава 15

В гостинице толстяк управляющий вручил нам изящно оформленный конверт. Из него я достала гербовую бумагу Этнографического Ведомства с приглашением для «миледи Элесит и ее друга» посетить «хотя бы один из еженедельных вечеров», проводимых в клубе нашего ведомства. На прилагаемой записке я прочитала полушутливое сетование председателя этих вечеров, дескать, столичная специалистка сторонится своих провинциальных коллег. А ведь они были бы счастливы помочь мне в моих делах и хлопотах вне зависимости от того, с чем они связаны: с работой или с другими делами.

Дочитав, я передала обе бумаги Орсегу. Он все еще дулся, но бумаги взял и внимательно прочел.

— Что скажешь, Госпожа? — ровным голосом спросил он.

— Хм!

Он едко ухмыльнулся:

— Прошу прощения, миледи Элесит, но мне доставляет удовольствия обращаться к вам именно этим варварским способом.

Его отповедь была столь же рассчитана на то, чтобы отвлечь толстяка от оговорки, сколь и на то, чтобы уязвить меня за постоянные придирки.

— В таком случае, мы, конечно же, принимаем приглашение. Я могу через вас передать ответ? — обратилась я к управляющему. Тот кивнул.

— Я все-таки не понимаю, — запел свою песню страж, когда мы вернулись в комнату, и я принялась составлять письмо для своего начальника. Подумав, я решила: лучше будет рассказать ему все о своем договоре с Ватрой (умолчав единственно о его связи с Сирк) и попросить ратифицировать. В принципе, мои полномочия давали мне право на самостоятельные решения, но поддержка начальства была мне нужна как никогда. Еще я приписала: в случае моего провала надо брать Ватру. И дала адрес его лавки, а также подробное описание и — на всякий случай — специально оторванный лоскуток его одежды, для магического поиска. К слову сказать, Ватра был поставлен в известность относительно мер предосторожности, которые я принимала, поэтому на его преданность делу можно было рассчитывать. Но и помимо этого, подпольный торговец произвел на меня впечатление человека, твердо держащегося своего слова.

— Госпожа, ты меня слышишь?

— А? Что? — оторвалась я от своих планов. Пока все было туманно и линия поведения вырисовывалась крайне смутно. Придется следовать ощупью.

— Я говорю, не понимаю твоего поведения, — повторил Орсег.

— Не ты один, — медленно произнесла я, ставя точку в письме и набрасывая вторую записку родителям с просьбой немедленно переслать письмо начальнику. — Кстати, я думаю: стоит сейчас пойти на почту и отправить это письмо. Сделаем вид — просим у моих родителей деньги для дальнейшего проживания. Или на одежду, например.

— Ты будешь покупать себе новую одежду? Не жалко денег?

Стражу доставляло удовольствие подтрунивать над моей скупостью.

Я вздохнула. Вот уж чего не хотелось! С такими тратами нам могло банально не хватить средств для проживания.

— Не себе, — мстительно пояснила я. — У меня шмоток — два чемодана. Тебе.

— Но, Госпожа!.. — возмутился Орсег.

— И не спорь. Если мы будем посещать официальные мероприятия, нам понадобится прилично выглядеть. Обоим.

— Тогда мне остается надеяться, что ты закончишь расследование как можно скорее.

— Взаимно.

Отправив письмо моим родителям, мы не стали торопиться в платяные лавки, так как у меня родилась новая идея. Выслушав ее, Орсег обозвал меня прирожденной авантюристкой, но возражать не стал. Делать пока было нечего, только ждать званого вечера.

Удивительно, но за нами больше никто не следил, не высматривал и не пытался подслушивать. То ли они убедились в нашей безобидности, то ли приняли на наш счет определенное решение, которое не зависело от нашего поведения. Последнее предположение внушало тревогу.

Ашшас ходила по лавкам, осторожно прицениваясь и несмело торгуясь, но покупки делала крайне редко. Проблем с ней больше не возникало; как Сирк мне призналась в один из вечеров, она навестила Ватру, и теперь ей было не до меня. Почти. Мне удалось упросить Ашшас держать в тайне наше с ней знакомство, а также обеспечивать, насколько она сможет, безопасность своего избранника: не хотелось терять ценного свидетеля. То есть она за него тоже беспокоилась, но вот как объяснить: Ватре угрожает реальная опасность, но при этом он не должен никуда уезжать… Я все-таки боялась, что он смоется, хотя маги не нарушают таких клятв.

На исходе четвертого дня мы вошли в парадный зал богато украшенного клуба королевских этнографов. На мне была моя парадная форма, которую я надевала весной в доме Эрдо: дразняще алая блузка и черные брюки. Страж по моему совету оделся во все зеленое, являя собой яркий пример лесного духа — для тех, кто сможет понять.

Зал только-только наполнялся людьми, и на нас почти не обратили внимания. Я двинулась в обход, ища знакомые лица. Орсег неотступной тенью следовал за мной.

— Привет!..

— Привет!..

— Давно не виделись…

— Где ты пропадала?…

— А тебя разве в Варус перевели?…

— Я в отпуске…

— И что тут новенького?…

— У нас тут многие отдыхают…

— Спокойный городишко, никто не дергает…

— И сверху сюда депеша не дойдет…

— Искать не будут, городок на отшибе…

— Спокойно здесь…

— Хорошо!..

— Мило!..

— Прелестно!..

Большую часть из них я знала только в лицо, но мое имя знали все. Оказывается, я была довольно заметной фигурой в нашем Ведомстве.

Страж двигался за мной, сохраняя каменное выражение на лице. Его, казалось, никто не замечал, и в большом ярко освещенном зале он выглядел все более и более несчастным.

Наконец, обход был завершен, и мы заняли место у окна недалеко от дверей — с таким расчетом, чтобы новоприбывшие подходили к нам в самую последнюю очередь — но зато не торопясь отвлечься ради новых встреч.

— И как тебе званный вечер? — вполголоса спросила я.

— Вы всегда так проводите свои собрания?

Я усмехнулась.

— Понятия не имею: я редкий гость на таких приемах.

— Почему? — поразился страж.

— Мне здесь скучно.

— А-а!.. — недоверчиво потянул Орсег, но спорить не стал.

— Зачем они нас сюда позвали? — нетерпеливо спросил страж полчаса спустя. За это время мы были потревожены всего несколькими людьми, которые подошли, поздоровались, сказали несколько фразочек о погоде и о достоинствах заброшенного города как курорта для этнографов.

Я нахмурилась. Это ожидание выматывало и меня.

— Понятия не имею. Видимо, хотят приглядеться. Проверь, за нами никто не наблюдает?

Страж внимательно осмотрел зал.

— На нас изредка поглядывает то один, то другой этнограф, — тихо доложил он. — Девушки разглядывают твою одежду и твоего спутника…

— Остряк, — проворчала я.

— А мужчины пялятся на твою фигуру, — с неудовольствием продолжал Орсег. — Но никому нет до нас особенного дела.

— Точно? — разочарованно спросила я. — Совсем-совсем никому? Посмотри, может, ты чего-то не заметил?

— Постой-ка, Госпожа…

— Элесит! — перебила я его. — Или леди Элесит, если хочешь. Можешь просто миледи, но никакая не Госпожа!

— Как скажешь, леди, — язвительно отозвался Орсег и серьезно продолжил: — Не уверен, но там, за дверью, на тебя глядят чьи-то глаза.

— Ты не уверен? — поразилась я. — И за какой дверью?

— Не той, в которую мы вошли, — принялся обстоятельно отвечать страж, — а другой, которая закрыта коврами. Там глазок и на тебя смотрят.

— А почему неуверен? — требовательно спросила я.

— Не могу сказать… — Страж болезненно сморщился. — Там какая-то вещь, она гасит мою магию. Еще одно мерзкое изобретение города!

— Тш-ш! Не будем привлекать к себе внимание. Подождем, может, здесь полагается официальная часть, а нет — уйдем подобру-поздорову. Либо они хотят к нам приглядеться — и тогда хватит с них, либо замышляют схватить прямо сейчас.

— Кто «они», Госп… Элесит?

— Если бы я знала… Но одно могу сказать точно — в зале их нет. Все эти люди — такие же, как я; они вошли в Общество, считая его безобидным. Наверное, теперь им внушают, что в деятельности организации нет ничего плохого — в надежде на поддержку. Может, они вносят туда мелкие взносы, может, выполняют неважные поручения, но корень зла не в них.

— А в ком?

— Вот это и надо выяснить… Но, думаю, этот кто-то и построил — или приказал поставить — адскую машину, гасящую твою магию. Скорее всего, не только твою, кстати.

— Но как это возмож?…

Стражу не дали договорить: к нам тихо подошел слуга и попросил нас обоих следовать за ним.

Мы послушно прошли по коридору, вышли через какую-то дверь на улицу, прошли вдоль здания и вошли в другую дверь. Там мы снова прошли по коридору и попали в небольшую комнату, увешенную красными коврами. У окна стоял «бармен», которого мы прогнали из деревни еще весной.

Слуга зашел следом за нами, произнес: «Я привел их, сэр» и по кивку удалился, прикрыв за собой дверь.

— Добрый день, миледи Элесит, — спокойно произнес бармен, слегка кланяясь.

— Скорее добрый вечер…

— Оцто, миледи. Зовите меня сэр Оцто. — «Бармен» без запинки выговорил свое языколомательное имя.

— …сэр Оцто, — повторила я с вежливым полупоклоном. Я немного помялась, колеблясь, уместно ли нарушить светские обычаи, но решила не откладывать: нас сюда позвали не для приятной беседы. — Чему обязаны, сэр?

— Миледи! — Я получила в ответ хищную улыбку. — Вы, я полагаю, догадались: вас пригласили не только для того, чтобы вы имели возможность отдохнуть среди людей своего круга?

— Сэр, — ответила я с ответной улыбкой, которая вышла ничуть не хуже, чем у «бармена». — Я не сомневалась в вашей доброте.

— Покажите значок! — внезапно устав от только начатой пикировки, потребовал Оцто.

Я пожала плечами, однако извлекла требуемую вещицу. Городская магия, окутывающая значок, казалось, жгла меня. Странно, ведь даже я почувствовала близость того приспособления, которое гасит магию стража.

«Видимо, городскую оно только усиливает, — подумала я. — Неприятное оружие».

— Настоящий, — бросив взгляд на вещицу, резюмировал «бармен».

Я кивнула и, не дожидаясь приглашения, села на стул. Страж встал у меня за спиной, положив одну руку на спинку стула, а другую — мне на плечо.

— А чего вы ждали? — резко спросила я. — Может, вы объяснитесь? Вы здесь главный?

— Для вас — да, — ответил Оцто на последний вопрос. — Что до остального, — продолжал он, пристально разглядывая меня и стража, — то, думается, объяснений мне следует ждать от вас.

— Я к вашим услугам, сэр.

— Вот как! Вы очень добры, миледи. В таком случае… — Оцто сделал паузу. — Кто вам поручил проникнуть в наши ряды?

— Странный вопрос, сэр. Мои родители посоветовали мне пройти обучение в Этнографическом Ведомстве, полагая, что там мои таланты найдут наилучшее применение.

— Вы из себя дурочку не разыгрывайте! — внезапно сорвался мой противник. Он не побледнел, не покраснел и даже не напрягся, и я поняла: срыв был тщательно рассчитан. — Кто вам велел проникнуть в Общество Ленивых Этнографов?!

Я выразительно подняла брови, решив сохранять напускное спокойствие и тяжеловесную учтивость до тех пор, пока не разберусь в ситуации.

— Никто, сэр Оцто. Я вступила в его ряды так же, как и прочие мои коллеги, во время обучения.

— И вы можете поклясться в этом?

— Конечно! — Я выглядела удивленной.

— В таком случае, что вы делали в Варусе этой весной?

— Я остановилась в этом городе, чтобы отправить письмо в Ведомство о проделанной работе, сэр Оцто.

— И только за этим?

— Только за этим!

Сказав это, я подумала: как удачно, что страж тогда не раскрывал мне всех своих планов и не объяснял, почему нам надо именно в Варус. Как я понимаю, этот город его устраивал своей близостью к лесу: возле него легко провести обряд. Хотя я солгала бы с той же легкостью, с которой теперь говорила чистую правду.

— А какая работа была поручена вам, леди Элесит?

— Разобраться с пропажами девушек, проезжающих через лес по королевской дороге на ярмарку на юге.

— И вы разобрались?

— Да, сэр Оцто, — все так же спокойно ответила я.

— Прекрасно! А что вы делали в той деревне, где мы с вами познакомились?

— Я остановилась там на пути в столицу.

— Почему там, а не у дороги?

— У меня сложились не лучшие отношения с жителями придорожных лесных деревень, особенно северных.

— Вот как! — воскликнул «бармен». — В таком случае, не объясните ли вы мне, почему вы помешали нам провести вербовку в этой деревне и выкупили всю лесную территорию?

— Охотно, сэр Оцто. У меня были свои планы на эту область и я не могла позволить вам ее опустошить.

— Свои причины, миледи? — нахмурился «бармен».

— Позвольте, я объясню. Жители этих деревень по причинам, не совсем мне ясным, рассчитывают на мое покровительство и руководство…

— Что нам до мнения этих простолюдинов! — перебил меня Оцто.

— Сэр, вы знаете не хуже меня: люди, работающие по собственному желанию, делают больше, чем подневольные труженики.

Эта высокопарная фраза заставила моего противника презрительно усмехнуться: он не верил мне. Я заметила: Оцто упорно игнорирует Орсега, а того это тревожило: рука на моем плече сжималась все сильнее и сильнее.

— Спорно, — отметил «бармен». — Я могу предложить другое объяснение… если пожелаете, миледи.

— Прошу вас, продолжайте, — кивнула я.

— Отправившись в лес, вы, миледи, сколько мне известно, повстречали там гнусное чудовище, мерзкий пережиток прошлого, который и сейчас стоит рядом с вами — лесного духа, стража, как их называют в легендах и детских сказочках. — При этих словах Орсег еще сильнее сжал мое плечо, и я с трудом сдерживалась, чтобы не закричать. Чего стражу стоило молча сносить непотребные оскорбления, изрыгаемые в свой адрес, знал только он сам. — Столковавшись о чем-то с этим… чудовищем, — продолжал Оцто, с презрением разглядывая нас обоих и явно вынося крайне низкое мнение о моей нравственности и вкусе, — вы прошли обряд безбожного колдовства и стали одной из мерзких колдуний, в народе называемых Заклятыми. Я ничего не упустил?

— Прошу вас, продолжайте.

— Вы просите меня продолжать, миледи? — Последнее слово «бармен» выделил, словно намекая, что я недостойна своего титула. — Охотно. Как я смог узнать, сделавшись Заклятой, вы по неизвестным причинам не обрели волшебного могущества, ради которого, видимо, и решились на богомерзкий обряд. Тая свое несчастье от деревенщины, которая жаждала обрести в вас новую заступницу, вместо того, чтобы искать заступничества у небесных богов, вы пошли обратно в столицу, скрываясь от людских глаз. Однако страсть крестьян к противозаконному волшебству заставила их выследить вас, и они привели вас к себе, надеясь избавиться от некой опасности, которой оказались мы… Там я, предполагая в вас одну из нас, избранных, дабы нести этим невежественным простолюдинам свет знаний и просвещения, согласился уступить вам указанную область. Так вы вернулись в столицу, где были милостиво встречены своим начальством и обласканы за то, что вытеснили нас с богатой территории. О событиях после мы узнали от сэра этнографа Куарта, бездушно брошенного вами в руках сумасшедших колдуний и чуть не замученного ими до смерти.

Я не могла скрыть своего изумления. «Бармен» точно изложил мне события этой весны — если не считать оценки событий, в которой мы с ним неизбежно расходились.

— Но… откуда?…

— Ему сказала я, — с вызовом произнес знакомый девичий голос, и в комнату вошла Тиселе.

Глава 16

— Тиселе! — невольно вскрикнула я.

— Что ж, здравствуй, Заклятая-без-Силы.

Отверженная ведьма спокойно и нагло улыбалась, но я-то видела, как напряглось ее лицо, и как «бармен» сделал несколько шагов от двери при виде колдуньи. Впрочем, у меня было чем ее «порадовать».

— И тебе привет, Заклятая-без-имени, — степенно кивнула я.

Напускное спокойствие шелухой слетело с ведьмы. Ее лицо перекосилась, она бросилась ко мне, и Орсегу пришлось выскочить из-за стула, чтобы остановить потерявшую контроль Тиселе. Она замерла на месте, не решаясь связываться со стражем.

— Что ты сказала, Мышка?!

Я сочувственно улыбнулась.

— Плохие новости, не правда ли? Заклятые лишили твое имя Силы. Теперь ты обычная ведьма, как мне объяснили. Разве ты сама не почувствовала?

— Мышка! — с ненавистью выкрикнула ведьма.

— Откуда ты знаешь? — успел шепнуть страж, убираясь на свое прежнее место за моей спиной.

— Сирк сказала. Они это сделали сразу, как не смогли ее найти.

— Поторопились…

Я кивнула.

Тиселе, которую мне снова стало видно, опустилась на стул, да так и сидела, уронив голову на руки.

— Зря ты ее огорошила, — тихонько произнес страж.

— Она должна знать, это ее право, — возразила я. — Сирк поручила мне быть вестником, если я встречусь с ведьмой раньше нее.

— О многом же вы говорили, — с досадой произнес страж. Я пожала плечами. Не признаваться же: я опробовала на нем заклинание усыпления, и мне пришлось звать Ашшас, чтобы та сняла магический сон. К сожалению, милая подруга потребовала за помощь услугу. Она заявила: с моим уровнем знаний, умений и навыков полный абсурд экспериментировать на тех, кого я не собираюсь убивать, и безвозмездно вызволять меня из беды не имеет смысла — я просто не прочувствую всю степень своей глупости.

Своя логика в словах Ашшас была. Если придется брать учеников, обязательно позаимствую у Заклятых это правило, ведь за ошибки нелепо наказывать. А проучить надо. Но пока гениальность педагогического замысла обошлась мне в кое-какие обязательства. Например, быть вестником у Заклятых.

Мы все молчали. «Бармен» не хотел нарываться на истерику взбесившейся от горя ведьмы, я выжидала, чем все это закончится, страж охранял меня, а Тиселе скорбела.

Наконец она подняла голову и обвела комнату безумным взглядом. Я еще раз пожалела о своем эксперименте (а тогда мне казалось — это маловажный эпизод в длинном перечне моих ошибок, даже говорить не о чем!), Тиселе медленно и зло сказала:

— Поторопились, почтенные.

После этого поднялась со стула и неожиданно вежливо произнесла:

— Прошу прощения, мне придется вас покинуть. — И вышла из комнаты.

— Бедняга, — совершенно искренне произнесла я.

— Вы ее жалеете? — усмехнулся «бармен».

— А вам не жалко человека, который лишился всего?

Признаваться в заведомом бессердечии сэр Оцто не пожелал, поэтому поспешил парировать:

— Не человека, миледи. А богами проклятую ведьму.

Я кисло улыбнулась.

— Небожители вам лично докладываются?

Не ждала встретить среди заговорщиков таких фанатиков! Куда катится этот мир?

— А вы богохульствуете, миледи. Выучились у своего ручного чудовища?

Страж молча снес очередное оскорбление, я усмехнулась: «бармен» попал в точку. А значит, он либо умен, либо догадлив. Плохо. Очень плохо. Как противник, он даже хуже, чем Ватра: у меня было, что предложить подпольному торговцу, а вот заговорщику — нет.

— Скажите, сэр Оцто, что вы имеете против меня?

— Что имею? — Заговорщик аж задохнулся от изумления. — Да моих сведений, хватит отправить вас на тот свет без промедления! Благодарите богов, что еще живы!

Я вежливо улыбнулась.

— Ну, в этом мне следует благодарить мое, как вы говорите чудовище. Кстати, вы еще не знакомы с некоторыми обычаями лесных стражей? Очень рекомендую. Например, если меня убьют, страж не успокоится, пока не отомстит за мою смерть. А от мести, мой дорогой сэр Оцто, вас не спрячут ни стены, ни заклинания, ни машины.

— Вы нам угрожаете, миледи?!

— Что вы! — небрежно отмахнулась я. — Только предостерегаю от ненужных ошибок.

— Вы очень любезны, миледи.

— А вы добры, сэр. Ну так что же? Всему, что вы назвали, можно найти вполне безобидное объяснение.

— И вы его, конечно, назовете, миледи?

— Охотно, дражайший сэр. — Я откинулась на спинку стула, устраиваясь поудобнее. — Я действительно встретила и стража, и Заклятых, но не вижу ничего в этом дурного. Заклятой меня сделали в наказание за ложь лесному стражу, который хотел меня убить за нарушение лесной границы. Он стал моим стражем — но это простая случайность, не более того. Мой недосмотр: хотела ограничить влияние на меня этого, как вы говорите, лесного чудовища, а получилось наоборот.

Страж снова положил руку мне на плечо и теперь сжимал и сжимал его, словно хотел заставить меня замолчать. Но я не только замолчать, я и вздрогнуть от боли не могла — так важно мне было сейчас сохранять вальяжное спокойствие.

— О чем вы вспомнили дальше? О крестьянах? О Куарте? Извольте, я объясню и это.

— Ты не можешь этого объяснить, ведьма! — буквально прогрохотало в дверях, и в комнату ввалился Куарт. Говорят, в некоторых проклятых местах человек сталкивается со всеми, с кем ссорился в своей жизни, кому насолил и кто насолил ему. Похоже, они решили организовать такое место искусственно, устроив мне две очной ставки за день. Оригинально.

Выглядел Куарт неважно. Колдовство ведьмы, похоже, подкосило его здоровье, и несчастный молодой человек превратился в тень самого себя. Он едва держался на ногах. «Бармен» поспешил поддержать его и усадить в кресло.

— Если вы позволите, сэр Оцто… — вежливо начала я. К моему удивлению, тот кивнул. — Я не понимаю, в чем претензии. Пусть я и занимаю очень маленькое место в нашей организации, я имею право, найдя новое место, оставить его за собой? — Оцто снова кивнул. — Ну вот видите, — промурлыкала я. — Лесная территория — так уж получилось! — находится под моим влиянием, конечно, вам стоило согласовать свои шаги со мной, а не обманывать. Что касается сэра Куарта, то прошу принять во внимание: я была малость расстроена его желанием от меня избавиться… Пусть скажет спасибо, страж ведь не убил его.

— Ах, ты… — Грязно выругавшись, этнограф сделал попытку выбраться из кресла. Орсег не выдержал и, отпустив мое несчастное плечо, прыжком оказался возле Куарта. Он навис над этнографом, одной рукой схватил за шиворот, а другую поднес к глазам несчастного, демонстрируя медвежьи когти.

— Если ты, жалкий червь, еще раз оскорбишь мою Госпожу…

— Страж! — зло окрикнула я. — Вернись на место!

Орсег разогнулся и изумленно посмотрел на меня.

— Я тебе не собака!

— Собака или нет, но сделаешь, как приказано!

Орсег вздрогнул, как от пощечины, и понуро вернулся на свое место за спинку стула.

— Прошу вас, милорды, продолжим беседу! — Я, как ни в чем не бывало, повернулась к заговорщикам. Те остолбенели от изумления. Первым нашелся «бармен».

— Впечатляющая демонстрация силы. Значит, вы утверждаете — собирались поделиться с нами своими доходами?

— Нет, сэр Оцто. Разве я похожа на идиотку? Но я могла бы поделиться… не доходами, так чем-нибудь еще… если бы вы попросили. Вольно же вам было списывать меня со счетов!

— Мы учли свою ошибку, миледи, — странно улыбнулся «бармен». — И вот вы здесь.

— Боюсь только, эта беседа не так много нам дает, — заявила я, поднимаясь.

— Почему, миледи?

— Вы до сих пор не поняли: со мной надо договариваться, а не играть. И я не обязана извиняться перед теми, кого вы сюда приведете — будь то беглая ведьма или несостоявшийся убийца. Идем, страж.

И мы вышли.

— Неужели так трудно сказать, — кричал страж в гостинице, — на чьей ты стороне?! Я много прошу?

Я устало потерла лоб. Записка, которую мне срочно надо было написать, все никак не сочинялась, и страж своими претензиями уже откровенно достал.

— На своей стороне, Орсег, на своей.

— Ты предаешь лес, Госпожа?

— Иначе лесу не помочь.

— А я? А твой начальник? А Заклятые?

Я поморщилась.

— Если бы не вы все, мне не пришлось бы этого делать. А сейчас заткнись и не мешай работать. Знал бы ты, как мне надоело играть роли! Все время притворяться тем, чем я не являюсь!

Тут пришел черед стража вздрагивать.

— Ты… ты обманывала меня, Госпожа? Все это время — это только игра? Ты с самого начала все для себя решила, так?

— Почему с самого? — неторопливо ответила я. — Я долго думала. Теперь, может, ты заткнешься и выйдешь из моей комнаты? Я хочу спать.

По дороге в гостиницу мне удавалось обрывать все попытки стража начать разговор. По приходу я сразу заявила: собираюсь уснуть, и честно переоделась, даже расстелила постель. И тут меня осенила мысль: надо срочно записать на бумагу кое-какие мысли. А над бумагой немного поколдовать, чтобы все получилось как надо. Услышав из своей комнаты, что я не сплю, страж вошел ко мне и битый час пытался добиться объяснений происходящему, которых я давать не собиралась. В своих действиях я не подчиняюсь никому!

Мы услышали стук в оконное стекло.

— Открой.

— Но, Госпожа… — начал было Орсег.

— Открой.

— Госпожа, ведь там…

— Открой, я сказала!

Пожав плечами, вконец оскорбленный страж поспешил выполнить приказ — и тут же занял свое место у меня за спиной. В комнату плавно влетела Тиселе.

Я мысленно выругалась. Как же я сразу не догадалась, почему Орсег заартачился и уставился в окно!

Ведьма скептически оглядела комнату, остановившись на расстеленной кровати, на мне в ночной пижаме и на Орсеге, тоже переодетом ко сну.

— Значит, правду говорят, вы любовники? — с интересом спросила она.

Я покраснела. Страж фыркнул. Похоже, драки не будет.

— Тебя это не касается, — не сразу нашлась я.

— Вот как, Мышка? — издевательски пропела ведьма, с любопытством изучая обстановку. Обычная гостиничная комната, не высший класс, но, в общем-то, совсем неплохо.

— И здесь вы живете? — спросила Тиселе, — делая акцент на «вы».

— Здесь я живу. А страж зашел ко мне в гости.

— Вот как? — противно ухмыльнулась ведьма.

— Вот так, — наконец сообразила ответить я. — И уже уходит.

Орсег прожег меня многообещающим взглядом и послушно вышел в свою комнату, демонстративно хлопнув дверью. Я снова устало потерла лоб. Как я устала! Как хотелось спать! Почему они все от меня не отстанут?

— Зачем ты пришла, ведьма? — спросила я, утомленно опускаясь на стул. — Кстати, присаживайся.

— Почту за честь, — оскорблено фыркнула Тиселе. Я не я буду, если мое приглашение не сорвало такую замечательную сцену с непрошенным выбором стула и укоризненным хмыканьем насчет моего негостеприимного поведения. В общем, я помешала ведьме сесть без разрешения, чем ее и оскорбила. Впрочем, Тиселе была не склонна долго впадать в уныние. Она посмотрела на стул, щелкнула пальцами, пробормотала какие-то слова, потом поманила предмет мебели пальцем. Тот послушно подошел и встал рядом с девушкой. Она уселась и торжествующе поглядела на меня.

— Быстрее самой подвинуть, — улыбнулась я.

— Много ты понимаешь, Мышка!

— Да уж побольше тебя… кошка. Надеюсь, стул не развалится? Я слышала, твоя магия странно действует…

— Тебе-то что? — вскинулась уязвленная Тиселе.

— В самом деле? — лениво ответила я, думая в этот момент о страже за дверью. Слишком легко он вышел и оставил нас одних. А мне было непривычно вести разговор, не чувствуя его присутствия рядом. Я подавила вздох. Нельзя привыкать к постоянной помощи, ох нельзя! — Ты права, ведьма, если что, твои дружки оплатят управляющему починку, верно?

— Мои дружки? — тут же прицепилась Тиселе. — Может, твои дружки, а, Мышка?

— Может быть, — не стала я спорить.

Почему он не выходит? Настолько обиделся? Или решил подслушивать через дверь?

— Может быть?…

— Да, Тиселе, может быть… Все зависит от… — Я расчетливо не закончила.

— От того, сколько тебе заплатят, так, Мышка?

— Почему ты так думаешь, Тиселе?

— Значит, я права? — резко спросила она. — Вы и правда будете строить замок, чтобы жить там с твоим… стражем — и тебе не хватает денег?

Бывшая Заклятая в упор разглядывала меня. Что было на ее лице? Отвращение? Ненависть? Желание отомстить? Ей не нравилось мое намерение строить замок, Заклятые так не поступают. Ей не нравилось, что я собираюсь жить со стражем — люди не вступают в… кхм, такие отношения со своими стражами, это омерзительно. Все это я читала по лицу ведьмы как по бумаге: бедняжка не умела себя контролировать. Разубеждать бывшую Заклятую я не спешила. Зачем? Хорошо, заговорщики поделились с ней информацией…

Я смущенно улыбнулась.

— Деньги нужны всем, ведьма. А насчет стража… мы немного повздорили, и теперь я не уверена…

— Милые бранятся, только тешатся, не так ли, Мышка?

— Все может быть, — не стала спорить я.

— Значит, тебе нужны деньги… — задумчиво произнесла Тиселе. — А Заклятые знают об этом?

— О таких вещах не говорят… как ты понимаешь.

— Понимаю, — неожиданно согласилась ведьма. — О многих вещах не говорят там, где тебя все сильнее… и очень не любят.

Я удивленно взглянула на нее. Что это было? Приступ откровенности? Расчетливая игра? Намек на какие-то неизвестные мне обстоятельства? Бывшая Заклятая опустила голову, а когда подняла голову, ее голос звучал резко и зло:

— Не о том речь, Мышка! Твои… наши общие друзья, — поправилась она, — прислали меня — позвать тебя на переговоры.

— Быстро они!

— Ты можешь собраться и поехать сейчас?

— Сейчас? — горестно вздохнула я, бросая обреченный взгляд на уже разложенную постель. А я так хотела поспать!

— Да, Мышка, сейчас, немедленно!

— Хм… а почему они прислали тебя? Зная нашу взаимную дружбу…

— Думаешь, обманываю? — хмуро усмехнулась Тиселе. — Слово ведьмы! А дружба… знаешь, Мышка, больше никто не осмелился… Твой приятель, — она кивнула на дверь, — переборщил малость. Самую малость… Никому не хочется щеголять с пятью дырками в сонной артерии.

— Ты меня удивляешь, Тиселе, — спокойно ответила я. Боги, как мне надоело это спокойствие! — Не сочтешь ли за труд предъявить какие-нибудь еще доказательства, помимо своего слова?…

Тиселе побагровела, услышав это. По тому, как сжались ее кулаки, я поняла: перестаралась. Кажется, я ее жестоко оскорбила.

Бить будет, догадалась я. Догадалась и не шелохнулась. Вот только скрипнула дверь в соседнюю комнату и быстро, но бесшумно к нам вышел страж. Уже нормально одетый. Он спокойно прошел по комнате между мной и Тиселе, обошел меня и занял свое место у меня за спиной.

Почуял опасность, поняла я. Почуял и поспешил прийти. Значит, опасность действительно была.

Ведьма перевела дух.

— Это лишнее, — бросила она Орсегу. — Твоей Госпоже ничего не угрожает.

— Как вам будет угодно, — поклонился страж, но поста не покинул.

— Это тебя успокоит? — зло спросила Тиселе, перебрасывая мне конверт. На нем стояла печать этнографа, а внутри лежала записка, приглашающая «миледи Элесит» верить всему, что скажет «многоуважаемая Тиселе» и отправиться с ней «без боязни и опасений». Подделать эту печать Тиселе не смогла бы — записку писал этнограф.

— Вполне, — отозвалась я, тем же путем возвращая конверт. — Так, значит, они решили договориться? Мило. И ты, Тиселе, тоже в доле?

— Я в доле, — ответила ведьма, перед этим странно на меня поглядев. — И да, они решили: без тебя нам не обойтись. Ты имеешь слишком большое влияние…

Я решила оставить без внимания странности ведьмы и удалилась в комнату стража, чтобы переодеться. Просить Тиселе выйти мне не хотелось, да и вообще… путь пока друг за другом присматривают.

Когда я вернулась, я обнаружила: Тиселе и Орсег стоят в разных углах комнаты и старательно делают вид, что каждый из них в комнате один.

— Прошу прощения, — заговорил страж. — Моя Госпожа куда-то собирается?

— Да, собирается, — злорадно ответила ему Тиселе. — Без тебя.

Мы оба, и я, и Орсег с изумлением уставились на посланницу.

— Без меня?

— Без него?

— Не нравится? — ухмыльнулась она. — Наши друзья хотят мирно побеседовать с миледи Элесит. Госпожа Ашатан их пугает.

Я слегка вздрогнула, когда бывшая Заклятая произнесла мое имя. Ах, да, Сирк говорила: с нее сняли все прежние связи. А падает это наказание как раз на меня! Ну, хоть бы раз посоветовались!

— Это невозможно! — воскликнул Орсег. — Она никуда не пойдет без меня!

— Ты мне указываешь? — холодно спросила я. Потом подошла к стражу и прошептала на ухо: — Орсег. Ты сделаешь так, как я скажу. Потому что я — твоя Госпожа. И я приказываю: сиди здесь, пока не разрешу уйти. Слышишь? Это приказ! Именем твоим — приказываю!

Страж отшатнулся.

— Вот ты какая, миледи Элесит…

Я нехорошо улыбнулась.

— Тебе следовало подумать об этом раньше…

— Наворковались, голубки? — прервала наш спор Тиселе. — Так ты едешь, Мышка?

— Еду! — решила я. Страж опустился на стул и закрыл лицо руками. Он казался глубоко несчастным. Сердце кольнула жалость, но я отмахнулась от этого чувства. Не сейчас. Слишком много стоит на кону.

Глава 17

Мы спустились вниз. Перед воротами стояла карета, окна которой, как я разглядела при свете фонарей, были забраны черной тканью. Лицо возницы было скрыто под черной маской. А они основательно подготовились…

— Я слышала, Заклятым нельзя ездить в каретах.

— Заклятым, миледи, — усмехнулась Тиселе. — Не опальным ведьмам и не Мышкам вроде тебя. Лезь скорее, время не ждет!

Время не ждет… как же! Что-то уж очень не терпелось Тиселе запихать меня в карету и поскорее увезти от гостиницы, в которой, прижавшись лбом к окну, стоял страж. Стоял и смотрел, как я нарушаю его запрет и сажусь в черную карету.

Торопится Тиселе, ой, торопится. Только ни время, ни расстояние не помеха для стража, когда он придет мстить… или защищать.

— Трогай!

По дороге Тиселе угрюмо молчала, обрывая все мои попытки завязать беседу. Ни куда мы едем, ни почему окна забраны черной тканью, ни как она вообще поживает. Сидела и молчала, тупо глядя перед собой.

— Больно ты неразговорчива, ведьма, — утомившись, заявила я. — На тебя не похоже.

— Откуда ты знаешь, что на меня похоже, а что нет?

— Да уж знаю, — ответила я с загадочной полуулыбкой. Это сработало:

— Что ты вообще можешь знать, ты, ничтожество?! — сорвалась на меня Тиселе. — Ты, маленькая выскочка, не надоело строить из себя невесть что?!

— На себя посмотри, — «обиделась» я. — Сама больно большая.

Ведьма рассмеялась.

— А ты шутница, Ашатан! Вздрагиваешь? Не нравится, когда тебя по имени называют? Терпи, разве я разорвала связь между собой и Заклятыми?

— Я тут не при чем.

— А при чем, Мышка? Зачем ты вообще появилась, а? Все было прекрасно, пока тебя не было!

— Ты меня ни с кем не перепутала, Тиселе? — осторожно поинтересовалась я.

— Издеваешься? — зло проскрежетала ведьма.

— Нет.

— Тогда помолчи, — тяжело бросила Тиселе.

Я пожала плечами.

Мы так и ехали в молчании всю дорогу, пока Тиселе не устремила на меня любопытный взгляд.

— Что-то не так?

— Я вот понять не могу, — заявила ведьма. — Ты и правда такая глупая или тебе так нужны деньги?

— Второе.

— Это одно и то же. Что сидишь, приехали!

Мы вышли на улицу. Осмотреться не дали, я увидела только темные фасады домов, и меня буквально затолкали в парадное.

— Добро пожаловать на секретную базу Ленивых Этнографов, — ядовито сказала Тиселе. — Ты ведь ее искала?

— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — ровным голосом ответила я.

— Скоро поймешь, Мышка, — зловеще пообещала ведьма.

Я в который раз за ночь пожала плечами. Надеюсь, Тиселе видит в темноте.

Меня, подталкивая в спину, провели по лестнице на третий этаж. Там скрипнула дверь, и мои глаза ослепил свет.

— Сюда.

Я послушно вошла.

Когда я привыкла к свету, то увидела небольшой уютный кабинет. За столом сидел человек, которого я продолжала называть «барменом», сэр Оцто, в кресле рядом с ним — худой и бледный Куарт. Ведьма подошла к «бармену» — я заметила, как Куарт постарался отодвинуться подальше — и зашептала. Сэр Оцто слушал с брезгливой гримасой на лице.

— Я понял, — громко сказал он, сделав Тиселе знак отойти. Та отошла и встала неподалеку от меня. На лицах заговорщиков откровенно читалось отвращение. Они не были благодарны ведьме, которая спасла одному из них жизнь.

— Присаживайтесь, леди Элесит, — с нарочитой мягкостью предложил Оцто. Я, спохватившись, поняла, что стою, с интересом изучая расклад сил. — Стул позади вас, — напомнил «бармен».

Я села.

Тиселе неуверенно оглянулась на меня, потом пододвинула себе стул и тоже уселась. Да что это с ней?

— Так о чем вы хотел поговорить, миледи? — поинтересовался бармен.

— Я хотела? — изумилась я. — Мне казалось, наоборот, — я поднялась, будто собиралась уходить.

— Постойте, миледи, — спохватился сэр Оцто. — Садитесь.

Я села.

— Если вы намерены и дальше со мной играть, то нам не о чем разговаривать, — сказала я и демонстративно зевнула.

— Простите, миледи. Тиселе передавала, у вас финансовые затруднения.

— Есть немного, — согласилась я.

— Немного, миледи? Это правда — вы хотели нанять лучшего архитектора столицы, чтобы он построил вам родовой замок?

— Откуда вы знаете? — напряглась я.

— Не волнуйтесь, миледи… у нас свои источники, — тонко улыбнулся «бармен». Я вопросительно взглянула на Куарта. Он молчал. Ему было плохо. Почему же его не уложили в постель? В таком состоянии бедняге явно надо лежать пластом и не дергаться. Раньше я не замечала за коллегой тяги к необоснованному героизму.

— Вы что-то сказали, миледи?

— Я? Нет, ничего. Продолжайте, я вся внимание.

Сэр Оцто хмыкнул, но спорить не стал.

— Так значит, это правда?

— Да, — не стала спорить я.

— А у вас действительно нет денег на постройку?

— Вы и сами все знаете, зачем спрашивать?!

— Не кипятитесь, миледи, — примирительно произнес Оцто. Куарт только взглянул на меня, когда я вскрикнула, но говорить ничего не стал. Любопытно… — Мы многое знаем, миледи. Может, вы скажете, за кого вы собираетесь замуж?

— Это допрос?

— Что вы, миледи! — все так же вежливо запротестовал «бармен». — Всего лишь небольшое уточнение нескольких обстоятельств. Так за кого? За это ваше чудовище?

Я нахмурилась. Согласись я, они полностью потеряют ко мне всякое уважение.

— Не совсем.

— Это как — не совсем?

— Ну… — я выдержала паузу. — Я хотела использовать такое прикрытие… Мне одной ведь замок не разрешили бы построить…

Сэр Оцто выразительно поднял брови.

Позволили бы, конечно, но проблем было бы намного больше, это факт.

— А это ваше… чудовище… оно знает?

— Ну… Мне не хотелось его расстраивать.

«Бармен» позволил себе сдержанный смешок.

— Значит, вам нужны деньги? — поинтересовался он.

— Да, сэр Оцто. Много денег.

— А что вы можете предложить взамен?

Вот сейчас начнется самое сложное. Проклятая Тиселе, они нарочно ее привели, чтобы сказала, когда я начну врать!

— Во-первых, я могу показать участки, где можно начать вырубку, — начала я.

— Участков нам мало, нам нужен весь лес, миледи!

Я сделала удивленное лицо.

— Лес необъятен и без боя не сдастся, как вы понимаете. С моей помощью вы можете взять намного больше, чем если придете одни. К тому же останетесь в живых.

Куарта передернуло. Похоже, он до сих пор не очень верит, что жив. Да и перенесенное унижение забыть непросто.

— Еще что-нибудь?

— Конечно. Во-вторых, я могу дать бесплатных рабочих.

— То есть их деньги получите вы, миледи? — уточнил «бармен».

Я позволила себе улыбнуться.

— Пожалуй. И, в-третьих, леса кишат нежитью. Вам все равно понадобится охрана.

При слове «нежить» вздрогнула Тиселе. Сегодня я все время говорю вещи, более понятные другим, чем себе. Вот и сейчас встревоженная ведьма настороженно буравила меня взглядом.

— Вы щедры, миледи, — усмехнулся «бармен». — Очень щедры. А если я скажу — нам нужно больше?

— Вы это уже говорили. — Я второй раз поднялась. — Я не торгуюсь. Не заплатите мне, не получите даже этого.

— Это ваше последнее слово?

— Да!

Тиселе взглянула на меня с сожалением. Что такое? Куарт — с неприкрытым торжеством, приглушенным его слабостью. Так. Пора выбираться отсюда.

— Вы торопитесь, миледи? — не удержался от издевки Оцто. В дверях стояло четверо рядовых этнографов. Это все против меня? Неслабо.

— Да, вспомнила — не закрыла дверь в номере, — ляпнула я.

— Ничего, — успокоил меня «бармен». — Не торопитесь. Боюсь, вам придется задержаться здесь.

— Что вы имеете в виду?

— Как сообщница вы не имеете никакой цены, — «порадовал» меня Оцто. — А как заложница — огромную.

— Вы хотите удерживать меня силой? — «догадалась» я.

— Именно. Обыскать ее!

Я не сопротивлялась.

Куарта, похоже, взбесила усмешка на моем лице. Еще бы! Он-то ждал, что я хоть как-нибудь проявлю ужас, страх, отчаяние.

— Чего ты лыбишься, ведьма?

— Радуюсь. Наконец-то встретила умных людей. До сих пор никто не удосуживался проверить, что у меня в карманах.

В карманах у меня, собственно, ничего и не было — я все оставила в номере, кроме двух значков. Это весьма огорчило заговорщиков.

— Сейчас ты перестанешь радоваться, — неизвестно почему обозлилась Тиселе. — Эй вы, сэры! Посмотрите на ее руки!

Предсказание ведьмы сбылось самым неприятным образом, когда один из заговорщиков сдернул с моей руки волшебный браслет, подаренный Сирк. Улыбаться я перестала.

— Гады.

— Знакомая вещица, — сообщила Тиселе, вертя украшение, перекинутое ей заговорщиком. — Никак Ашшас расщедрилась? Не жалко ли расставаться?

— Вы мне чуть кожу с запястья не содрали, — хмуро сообщила я, баюкая пораненную руку, — а так ничего.

— Да? — издевательски спросила ведьма, играя браслетом. — И не жалко подарочка?

Заговорщики недовольно косились на паясничающую ведьму, не понимая, чего она ко мне привязалась с браслетом. По их мнению, безделушке — грош цена и говорить не о чем.

— С помощью этой вещицы, — наконец соблаговолила объяснить Тиселе, — Мышка могла мысленно разговаривать с другой Закля… с другой ведьмой. И позвать на помощь.

Лица заговорщиков вытянулись.

— А машина? Неужто не погасит чары? — спохватился один из тех, которые меня обыскивали.

Ведьма усмехнулась.

— Новые чары — погасит. А это — старые, наложены вне власти вашей машины. Их так легко не перебить.

— Тиселе! — позвала я.

— Да, Мышка? — Ведьма протанцевала ко мне и остановилась, покачивая браслетом перед моим лицом. Ждет, гадина: я дернусь за браслетом, хочет поиздеваться, решила я. Ну уж обойдется.

— Как создали эту машину, Тиселе? Ведь в городе нет магии Заклятых.

Ведьма перекосилась от злости.

— А ты умна, Мышка. Ее создали с моей помощью. И для защиты от меня. Видишь ли, моя дорогая Мышка, нас здесь боятся.

— И не зря, как я понимаю, — позволила я себе улыбку. — На скольких ты напала, чтобы не потерять форму, а, ведьма?

— Ах, ты! — ведьма кинулась было на меня, но ее оттащили. Я незаметно перевела дух. Перестаралась малость.

— Не ссорьтесь, милые дамы! — попросил «бармен». — Миледи, прошу вас. — Он кивнул мне на дверь, возле которой меня уже ждали рядовые заговорщики. — Мы проводим вас в более комфортабельное помещение.

— Я этого так не оставлю! — пообещала я и вышла с гордо поднятой головой. Под искренний смех «бармена» и Куарта.

Глава 18

Меня отвели в небольшое помещение, судя по мебели, бывшую комнату отдыха: мягкие кресла и диван, стола нет. За стеной работала машина, гасящая магию Заклятых, я почти физически ощущала ее присутствие. Ребята основательно подготовились к встрече с Заклятой.

Положение отчаянное. Я попробовала представить себе стража. Вот он сидит в гостиничном номере. Вот начинает ходить взад-вперед по комнате. Вот подходит к столу. Протягивает руку к записке…

Наверное, я рассчитала правильно, потому что почувствовала, как Орсег разворачивает бумажку, активируя наложенный мной чары. Разворачивает… пробегает глазами… останавливается… вчитывается…

«Прости меня, мой дорогой…»

Роняет записку. Дурак, неужто нельзя быть аккуратнее? Нагибается, поднимает с пола. Читает…

«Прости меня, мой дорогой, за те жестокие слова, которые я тебе скажу… уже сказала. Это все неправда. Я никогда не предам ни лес, ни тебя. Я не собираюсь предавать Заклятых и своего начальника. Я тебя обманула. Прости меня, но мне нужно было проникнуть к заговорщикам без тебя. Если бы ты понимал, как для меня там опасно, ты бы никогда не отпустил меня. А с тобой у меня бы ничего не вышло. Нам нужно было разделиться.

Еще раз прости.

Когда ты прочитаешь эту записку, я буду далеко. Не ищи меня в одиночку. Сходи по тому адресу, который ты найдешь в конверте Везера Алапа. Там тебя будут ждать королевские воины. Протяни им бумагу, которую я приложила к записке. После этого отправляйтесь искать меня. Помни, все заговорщики должны быть взяты живыми. Ни в коем случае не ходи один! Это приказ! Если хочешь — найди Ашшас и позови ее тоже. Нам понадобится Заклятая, чтобы справиться с Тиселе».

Ниже стояла приписка: «Если я ошиблась и меня все-таки убьют — в этом повинны все заговорщики. Уничтожь всех. После этого откажись от своей клятвы, я тебя отпускаю. На всякий случай — прощай и прости».

Подписи не было. Рядом лежала вторая бумага: «Сим удостоверяется, что податель сего говорит от моего имени и каждое его слово — это слово королевского миссионера и этнографа. Следуйте за ним и делайте все, что он скажет». Подпись: «леди Элесит, младший этнограф третей категории, миссионер». Рядом стояла печать королевского этнографа, подтверждающая подлинность.

Я «услышала», как страж издает глухой вопль, какое-то ругательство, комкает мою записку и кидает в стену, разрывая таким образом связь. Все. Теперь дело за ним, я сделала от меня зависящее. Осталось только прожить до прихода королевского отряда.

— Мышка, ты оглохла?

— Чего тебе, Тиселе? — недовольно подняла голову я. Так, оказывается, ведьма уже давно пыталась до меня докричаться, а я погрузилась в свои мысли и не слышала.

— Да ничего, — неожиданно мирно произнесла бывшая Заклятая. — Пришла поговорить. Нельзя?

Я фыркнула.

— Почему же, можно. А зачем тебе?

— Устала молчать, — призналась Тиселе.

— Интересно. Почему с заговорщиками не беседуешь?

Ведьма пожала плечами.

— Они меня едва терпят. Боятся и ненавидят.

— Как же, и не благодарят «за отважное спасение сэра Куарта от злобных колдуний»?

— Ни капельки! Только и знают браниться за то, что я с ним сделала.

— Печально, — неискренне посочувствовала я. — А чего ты ждала, Тиселе, за свое предательство? Медали?

Ведьма не обиделась.

— Не хочешь со мной разговаривать, Мышка?

— Нет, — честно призналась я, демонстративно отворачиваясь. — Не хочу.

— Совсем-совсем?

— Совсем-совсем, — подтвердила я, не понимая, куда Тиселе клонит. — Дверь за твоей спиной, не промахнись только, а я тебя не задерживаю.

— Даже если речь пойдет о твоей Силе, Ашатан? — Голос ведьмы прозвучал четко и зло, безо всяких ухмылок и издевок. Не удержавшись, я обернулась к ней и прямо посмотрела Тиселе в глаза. — Эта тема тебя волнует, Мышка?

Я снова отвернулась.

— Ты ничего не сможешь мне сказать по этому поводу, Тиселе. Если ты будешь издеваться — я кликну охрану. Уверена, они выставят тебя сразу же. На всякий случай.

Тиселе обошла меня и заглянула в лицо.

— Ты так уверена, Мышка? — мягко спросила она. — Как это я не смогу тебе ничего сказать, если это я забрала всю твою Силу во время посвящения.

— Забрала?

— Украла, если тебе так больше нравится.

— Бред! Это невозможно!

— Тебе-то откуда знать? — холодно возразила Тиселе. — Я украла твою Силу во время обряда, и сделать это было так же легко, как ударить тебя сейчас.

Я на всякий случай отскочила, но ведьма угрозы не выполнила.

— Боишься, — злорадно сообщила я, уже не задумываясь о последствиях. — Боишься: мой страж появится здесь и даст тебе за меня сдачи.

— Не боюсь, — поправила раздосадованная Тиселе, — а знаю. Ни ударить тебя, ни убить, к сожалению, не получится…

— К глубокому сожалению, Тиселе, да ведь?

Ведьма пожала плечами.

— Если ты ждешь своего стража, то напрасно, — равнодушно проговорила она. — Он не сможет найти тебя, пока работает машина. Разве только твоя жизнь будет в опасности… но на это не надейся.

— Тебе какое дело? — недовольно буркнула я. Сказанное ведьмой — даже если это чистая правда — меня изрядно расстроило, но не напугало. Сколько понадобится времени, чтобы прочесать весь Варус и его окрестности? Много. Очень много. Меня ведь могли и за город вывести. Неприятно. Но не смертельно.

— А ты как думаешь, Мышка? — Ведьма досадливо передернулась. — Ты мне живая нужна.

— С чего вдруг такая нежная забота? Ты ж вроде вырубкой лесов не промышляешь, тебе-то зачем заложница?

Ведьма помолчала, словно решая, говорить или нет. Но желание поделиться своими планами пересилило.

— Если убить тебя — умрет твой страж, — пояснила она.

— Ну и что?

— Всем известна привязанность Судьи к своим родственникам, — победно улыбнулась ведьма. — Представляешь, сколько с нее можно стрясти за жизнь племянника?

— Вот как? Значит, вы так решили поделиться: Ленивым — лес, тебе — власть над Заклятыми? Прелестно!

— Вы не согласны, леди Элесит? — спросил вошедший в комнату «бармен». — Или лучше обращаться — госпожа Ашатан?

Звук собственного имени подействовал на меня, как удар молнии. Так плохо мне еще никогда не было! А еще на Орсега ругалась! С трудом отдышавшись, я поглядела на Тиселе. Та «виновато» развела руками.

— Что смотришь, Мышка? Да, я рассказала о нашей маленькой слабости — ребята не хотели верить в мою верность их делу.

— Дрянь! — с трудом выплюнула я. «Оно может быть использовано для пытки — поэтому держи-ка, Госпожа, его в секрете», вспомнила я. «Тебе понравится, если я буду повторять его непрерывно?»

Нет, и никогда не нравилось.

— Я прошу прощения, госпожа Ашатан, но у меня есть несколько вопросов, на которые вам придется ответить правду… честному человеку нечего скрывать, не так ли? Что ж вы молчите?

— Я уже все вам сказала!

Произнести эти слова было неимоверно сложно. Язык отказывался мне повиноваться, губы с трудом раскрывались, чтобы произнести ложь.

Тиселе отвернулась с брезгливой гримасой.

— Всего несколько маленьких вопросов, госпожа Ашатан… например, кто вас послал?

«…Заклятая не может солгать или не ответить, если к ней обращаются тайным именем».

Удружили, нечего сказать! Не зря я не хотела идти на этот обряд!

— Никто не посылал, — нашла компромисс я. — Сама пришла.

— Ну, раз вы это говорите, госпожа Ашатан… Может, вы тогда объясните, зачем…

Бум!

За стеной что-то грохнуло, и меня снесло к стене со всей силой иммунитета, которая только возможна.

Больно!

Что это было?

Сэр Оцто резко обернулся на звук. Тиселе вскочила на ноги.

— Машина! — хором закричали они.

— Ни с места! — раздался голос. — Вы арестованы именем короля.

В дверь проскочило что-то зеленое, бросилось ко мне и подняло на ноги.

— Госпожа, что с тобой? — услышала я встревоженный голос. Страж. Он все-таки меня нашел. Быстро, ничего не скажешь.

В дверях показался капитан королевского отряда.

— Вы арестованы, — повторил он. Ведьма зашипела, явно намериваясь броситься на него. Капитан быстро посторонился, пропуская… Судью Заклятых, Ашшас и еще двоих девушек в традиционных белых одеждах.

— Тиселе! — резко окрикнула Биро Итель. — Сдавайся.

Ведьма зашипела еще громче и бросилась к противоположной стене. На миг ее окутала чернота, а после в комнате уже не было ведьмы, только зияла дыра в стене.

— За ней, — коротко приказала Судья, и сама бросилась к отверстию. Заклятые старались не отставать.

В комнате остались только мы со стражем, капитан и сэр Оцто.

— Вы арестованы, — в третий раз произнес капитан, обращаясь уже лично к «бармену». — Давайте без глупостей. Дом окружен, везде наши люди.

Оцто оглянулся на меня и криво ухмыльнулся.

— Сдаюсь! — поднял он руки.

Капитан кивнул ему на выход, где заговорщика уже ждал конвой.

Как только «бармен» вышел, капитан почтительно поклонился мне.

— Капитан Лоскол прибыл по вашему указанию, миледи! Какие будут распоряжения?

Я ответила ему ничего не понимающим взглядом. Крепко меня приложило!

Кажется, они сломали машину, гасящую магию Заклятых, после чего сработал уже мой иммунитет на городскую. Почему все всегда сначала делают, а потом думают?

— Леди нездорова, — ответил вместо меня страж.

Я потрясла головой.

— Найдите бумаги, — еле слышно произнесла я. Говорить было тяжело.

— Что?

Нет, они меня доведут!

— Найдите бумаги! — уже громче произнесла я. — Архивы заговорщиков — списки, планы, договоры! Быстро!

— Ей лучше! — решил Орсег. И тут же куда-то устремился, раздавая на ходу указания и волоча меня за собой. Мне было слишком плохо, чтобы протестовать. Когда я окончательно приду в себя, я ему все выскажу, все-о!

Через час непрерывной беготни по дому я еле держалась на ногах. Страж поспевал всюду, но что он делал, оставалось для меня загадкой: я с трудом соображала из-за воздействия иммунитета. Вроде, часть заговорщиков где-то спряталась, и Орсег их разыскивал. Кто-то пытался обороняться, кто-то — бежать из оцепленного дома. Орсег вел себя так, будто принял командование отрядом. И никто не пытался протестовать! Ему подчинялись беспрекословно. Наверное, я перестаралась, когда писала верительную бумагу.

— Может, отдохнем? — не выдержала я. — Сколько можно?

Орсег прожег меня гневным взглядом, но ничего не ответил, только потащил дальше. Так. Это он сердится? Я сразу пришла в себя.

— Слушай, хватит, а? — Я резко остановилась и постаралась вырвать руку. Конечно, безрезультатно. — Прекрати таскать меня за собой как тряпку!

— Не время, Госпожа, — отрезал страж и потащил меня дальше.

— Убью гада! — пригрозила я, но Орсег, увы, не обратил на выкрик внимания.

Глава 19

— Осторожней, Госпожа, — тихо сказал он мне, останавливаясь перед очередной дверью. — Сейчас входим, и ты стоишь и не дергаешься и не встреваешь.

— А что там? — полюбопытствовала я. — Кобра?

— Хуже.

За дверью мы увидели просторный холл. У окна стояла обещанная «кобра» — Тиселе. Вокруг толпились королевские воины и Заклятые во главе с судьей. Ведьма безостановочно хохотала. Нас она не заметила. Она сошла с ума?

— Кончай ломать комедию, Тиселе, — резко бросила Биро Итель. — Сдавайся, тебе некуда бежать.

— Как же! А окно?!

— Поймаем на улице. Сдавайся, Тиселе, мне надоело ждать. Хочешь остаться в живых — сдавайся. — Судья сделала шаг вперед.

— Вы думаете, я проиграла, да? Мне нечего сказать? Я не могу защитить себя? Я слаба и беззащитна, как ваша Мышка?

— Ты сама сказала. — Биро Итель подняла руку для колдовства.

— А это вы слышали? — торжествующе спросила ведьма, указывая за спину, на окно. В ее голосе было столько силы, что мы все замерли и прислушались. В ночи раздался жуткий тоскливый вой.

— Что это? — вырвалось у меня. Вой, а, точнее, вызываемый им страх, показался мне смутно знакомым. Страж повернулся ко мне, в его глазах застыло изумление.

— Это нежить, Госпожа. Это нежить.

Нас только сейчас заметили.

— Откуда в городе может взяться нежить? — недоуменно спросила пробравшаяся к нам Ашшас.

— Откуда? — торжествующе взвизгнула Тиселе. — Откуда?! Это я призвала их в город!

— Это невозможно, — не выдержала Судья. — Заклятая твоего уровня не может провести в город нежить.

— Не может?! Так проверьте! — С этими словами ведьма снова окуталась черным облаком. Судья выкрикнула какие-то слова; облако распалось на множество агатовых бабочек, которые разлетелись по холлу и исчезли.

— Проклятье! — в сердцах вскричала Судья.

— Вы убили ее, миледи? — спросил Лоскол.

— Нет, — неохотно призналась Биро Итель. — Она сбежала. Девчонка и впрямь набралась где-то Силы, так просто ее не достать.

— Ну, нежить, — не поняла я. — И что? Ты ведь говорил, они боятся Заклятых? — повернулась я к стражу.

— Бояться — боятся, — неохотно ответил Орсег. — Только к утру город будет мертв, несмотря ни на каких Заклятых.

— Это почему еще?

— Нежить невозможно убить, — раздраженно ответила Судья.

— Ты ведь видела, Госпожа, — напомнил страж. — Даже переломанный хребет моментально излечивается. Просто нежить не любит связываться с… с вами, потом хлопот не оберешься.

— Заклятые никого не убивают, — вмешалась Ашшас. — Когда очень нужно, это делают наши стражи.

— А мы не связываемся с нежитью, — подхватил Орсег.

— Банда идиотов! — припечатала я. — Неужели нежить вообще невозможно убить?

— Сложно, — уточнил страж. — Они ведь мгновенно восстанавливаются.

— Разве сжечь… — неуверенно предположила какая-то Заклятая.

— Но они собьют пламя, — возразила другая.

— Может, это поможет? — услышали мы низкий голос. Обернувшись, мы увидели Ватру. Торговец был небрит, волосы растрепались, в руке он держал свою хлопушку.

— Негасимое пламя! — воскликнула я, не успев еще осмыслить это эффектное появление.

— Именно, — самодовольно сказал Ватра. — Здесь целый склад моих игрушек. И я как раз сделал новый завоз.

Сирк удивленно вскрикнула и подбежала к нему.

— Что он тут вообще делает? — разозлилась я. — Преступник ходит по оцепленному зданию — и никто не пытается его задержать!

— Он пришел вместе с нами, Госпожа, — вступился Орсег. — Мы подумали, преступники могут пустить в ход негасимое пламя и решили перестраховаться.

— Господин Ватра любезно согласился нам помочь, — добавил Лоскол.

— Тогда прошу прощения, — церемонно проговорила я.

Ватра сделал ответный поклон, будто мы на каком-нибудь приеме в бальных нарядах, а не во взятой базе заговорщиков в городе, кишмя кишевшем нежитью.

— Кстати, а как Тиселе это удалось?

Орсег неохотно ответил:

— Ведьма может призывать нежить туда, где находится… Хотя мы не знали, что у Тиселе хватит на это Силы. Нежить будет лютовать до утра, днем затаится, а ночью опять выйдет на охоту. Их надо либо убить, либо…

— Либо — что?

Вместо него закончила Судья:

— Либо лишить Силы ведьму, которая призвала нежить. Лучше всего — убить.

Я содрогнулась.

— Миледи, — вмешался Лоскол. — Пока вы спорите, дело стоит. Чем опасна нежить?

— Это монстры.

— Они убивают.

— Их невозможно убить.

— Впечатляет, — ехидно прокомментировала я. — Очень емкое описание.

Заклятые синхронно пожали плечами.

— Мы больше не знаем.

— Они все сказали, — снова встрял Орсег. — Нежить — это оживший ночной кошмар, они убивают людей и животных, и от них нет спасения.

— А хлопушки? — настаивал Лоскол.

— Попробуйте, — отмахнулся страж. — Должно помочь.

В холле тут же развернулась кипучая деятельность. Туда стащили все хлопушки, какие нам удалось найти, и королевские воины срочно учились ими пользоваться. Как объяснил Ватра, у человека, не имеющего Силы, хлопушка даст не больше десяти «выстрелов».

— Сколько нежити может быть в городе?

— Около ста монстров, — предположила Судья. — Больше в лесах просто нет.

— Тогда по одной хлопушке каждому хватит? — предположила я.

— А жертвы?

— Какие жертвы? — не поняла я.

— Те люди, которых убьет нежить.

— Они ведь не станут нежитью, правда?!

— Бывает всякое…

— Да, Тиселе хорошо подготовилась к встрече!

— Она была очень умная Заклятая, — тихо сказала Ашшас. — И очень гордая.

Я хмыкнула, но спорить не стала. Гордая, так гордая, какая мне разница?

Хлопушки мгновенно расхватали, но осторожный Лоскол велел провести тренировку, благо хлопушек было ящиков десять. Тут же оказалось: неважно, как ты держишь эту гадость, главное, что ты при этом думаешь. Поэтому воином пришлось спешно учиться концентрации внимания. Ватра злорадно ухмылялся и говорил: его изделия не для средних мозгов.

У Заклятых не возникало проблем с концентрацией, зато были проблемы с иммунитетом, поэтому Ватре пришлось отвлечься от королевского отряда и заняться модификацией своего заклинания. Когда все со всем разобрались, целых хлопушек остался всего один ящик. Каждый воин взял по одной и вышел на улицу, где их строил капитан Лоскол. В холле остались только мы со стражем, Ватра, Ашшас и Судья. В ящике сиротливо лежала одна-единственная хлопушка. Биро Итель выразительно посмотрела на нас с Ашшас, поняла: мы не собираемся оспаривать ее старшинство, и величественно удалилась с последней хлопушкой.

— А мы? — переглянулись мы с Сирк.

Ватра засмеялся, направил руку на металлическую мишень, на которой все тренировались; мишень полыхнула и оплавилась, после чего торговец взял свою девушку под руку и вывел на улицу.

Мы с Орсегом остались вдвоем.

— Могли бы и мне хлопушку оставить, — недовольно пробурчала я.

— И все тебе неймется, Госпожа! Хватит с тебя, навоевалась!

Мне его тон совершенно не понравился. Чует мое сердце, меня ждет очередная нотация.

— Ты все еще сердишься? — робко спросила я.

— А ты как думаешь, Госпожа? — взорвался страж. — Ты меня оскорбляешь, потом говоришь — сделала это нарочно, чтобы иметь возможность умереть без помех, а теперь ждешь похвалы?!

— Если бы не моя идея, мы бы их никогда не нашли!

— Да, только когда мы подоспели, тебя уже допрашивали на полную катушку!

— Но вы же подоспели! — защищалась я. — И вообще, ты обещал простить любой мой поступок!

— Когда я мог сказать такую глупость?!

— А в доме твоей матери. Вспомни… я велела тебе это забыть… но сейчас можешь вспомнить… вспомнить… вспомнить…

Орсег тряхнул головой, выпутываясь из моих чар.

— Ты самая коварная Заклятая, которую я когда-либо видел! Ты уже тогда знала, как поступишь?

— Предполагала. Решила подстраховаться, вдруг понадобится?

— А зачем мне было забывать обещание?

— Иначе не получилось бы сюрприза, — обворожительно улыбнулась я. — Кстати, как ты меня нашел, да еще так быстро? Здесь ведь машина работала.

Теперь пришел черед стража улыбаться. Он осторожно расстегнул ворот моей рубашки.

— Вот, посмотри.

Я подозрительно ощупала ворот. К нему был пришит продырявленный в нескольких местах желудь, который я сорвала в городском парке. Как я его раньше не заметила? Не иначе, заколдовали. Даже понятно, кто.

— Твоя подруга с браслетом подала мне прекрасную мысль, — сообщил Орсег. — Я тайком нашил на твою рубашку желудь с моего дерева — и смог через него слышать все, что ты слышишь и знать, где ты находишься. Неужели ты думала: я отпущу тебя одну неизвестно куда, какой бы предательницей не считал?

— Ах, ты!..

— Договаривай, Госпожа, — предложил Орсег. — Кто я? Гнусный обманщик, который защищает тебя, не спрашивая твоего согласия?

— Прекрати! — обиделась я. — Но ты мог бы сказать.

— Иначе не получилось бы сюрприза.

— Сволочь, — наконец припечатала я. — Это невежливо — лезть в мою личную жизнь.

— Об этом мы уже разговаривали, — усмехнулся Орсег. — Ты знаешь мои мысли о твоей «личной жизни».

— Да уж… — проворчала я, отрывая желудь. — Спасибо за заботу, но больше он мне не понадобится.

— Надеюсь, — страж взял желудь и спрятал его в карман. Не иначе как задумал снова пришпилить его, как только я расслаблюсь! — Ладно, Госпожа. Если мы все обсудили, пойдем на улицу, к остальным?

— Можно подумать, это я нас задерживаю!

Страж благоразумно пропустил мои слова мимо ушей и вывел меня на улицу. Я чувствовала себя почти нормально, хотя действие иммунитета после поломки машины все еще сказывалось, поэтому я не протестовала против того, чтобы страж меня поддерживал. И плевать, как это смотрится со стороны!

На улице было темно. Даже масляные фонари, освещавшие округу, когда я подъезжала к дому, не горели. Отряд королевских воинов стоял в полной боевой готовности. И не двигался. Рядом сбились в кучку Заклятые во главе с Судьей. И тоже не никуда не двигались.

Ватра и Лоскол бегали туда-сюда и отчаянно спорили.

— Что происходит? — изумилась я.

— Свет, — сообщила мне Судья. — Эти твари гасят любой свет, кроме волшебного.

— А Заклятых слишком мало, — добавил Лоскол, — чтобы обеспечить отряд светом.

— А в темноте всех перебьют поодиночке, — догадался Орсег.

— Вот именно.

— И это все проблемы? — не поняла я. — Тогда надо найти городских волшебников и подключить к операции. Свет может вызвать любой маг, сколько я знаю.

Капитан Лоскол посмотрел на меня как на умалишенную.

— Это провинциальный город, миледи, — осторожно пояснил он, стараясь не обнаруживать свое мнение о моем стратегическом таланте. — Здесь почти нет волшебников.

— Как нет? А Ватра?

— Но он нелегальный волшебник. А верных короне здесь нет.

— Разве их магия отличается?

Все тут же засуетились. Ватра, воспламенился идеей спасения целого города на глазах у любимой девушки и тут же сдал всех нелегальных колдунов и волшебников. Вместе со всеми мы пошли их обходить и уговаривать присоединиться. Попутно разбудили городского глашатая, велели ходить с нами и информировать мирных жителей о необходимости сидеть дома и не высовываться: не открывать двери и окна, зажечь свет и никуда не ходить. Надеюсь, это поможет свести жертвы к минимуму: как мне объяснили, нежить не может пробраться в человеческие дома.

Волшебники не радовались такому вниманию к своим особам. Некоторые пытались дать деру, их ловили и обещали полную амнистию. Они не верили, тогда их обещали скормить нежити, после чего волшебники воодушевлялись и соглашались потрудиться на благо родного города. Ватра отвел часть воинов в свою лавку, где достали еще хлопушки, которыми вооружили присоединившихся к нам волшебников. У кого-то из них нашлись волшебные фонарики: это дало нам возможность разделиться и начать патрулировать город. То там, то здесь виднелись всполохи — это нелегальные волшебники и королевские воины схватывались с нежитью.

Глава 20

«Ашатан» — прошелестело в воздухе. Я оглянулась. Мы остались вместе с Лосколом и небольшой частью его отряда (остальные разошлись по городу). Страж как раз увлеченно спорил с капитаном. В запале он давно выпустил мою руку и отошел в сторону. Впрочем, я уже могла стоять и без посторонней помощи.

Кроме нас, на улице никого не было — ни людей, ни нежити. Откуда донесся этот зов?

«Ашатан! Я здесь!»

Я сделала шаг в сторону. Либо я сошла с ума, либо кто-то очень качественно колдует: похоже, никто, кроме меня, зова не слышит. И голос какой-то подозрительно знакомый…

«Иди сюда, Ашатан!..»

Я не выдержала и пошла на голос. В руке я сжимала значок Ленивых Этнографов. Вещица, окутанная городской магией, заставляла мой иммунитет непрерывно работать, и я чувствовала себя не совсем уж беззащитной.

«Ашатан!» — и я свернула за угол.

Тиселе ждала меня, издевательски улыбаясь.

— Вот мы и встретились, Мышка. Надеюсь, ты мне рада?

— Как сказать. — Убегать или звать на помощь я не торопилась. Кто ее, ведьму знает, может, сразу меня чем-нибудь приложит, терять-то ей нечего. Да и… не хотелось мне звать на помощь и прятаться за чужой спиной. Не знаю, откуда у меня появились такие дикие мысли, но — не хотелось.

Тиселе шагнула мне навстречу, заходя в бок. Я повернулась так, чтобы оставаться к ней лицом, и вот мы по-волчьи крадучись медленно закружились вокруг друг друга.

— Нам с тобой не дали договорить, Мышка, — сказала Тиселе, не отрывая от меня напряженного взгляда. — То эти жалкие заговорщики — быстро вы их повязали, мои поздравления! — то твои приятели вместе со стражем. А нам многое надо обсудить…

— Что же? — не удержалась я.

— Например, о событиях той ночи, на твоем посвящении, — напомнила Тиселе.

— Ах, да! — вспомнила я. — Ты говорила — украла мою Силу тогда.

— А ты мне не веришь, Мышка?

Я пожала плечами.

— Это невозможно. У меня никогда не было Силы.

— Никогда, Мышка, никогда. А ты спрашивала когда-нибудь, почему?

— Почему же?

— Ее забрала я!

— Ты рехнулась, Тиселе, — заявила я, посильнее сжав в руке значок. Чуждая магия клубилась вокруг безделушки, и превращалась иммунитетом в мою Силу. Силу, до которой ведьме не добраться… если она тогда правду сказала.

— С чего ты взяла? — поинтересовалась ведьма, продолжая обходить меня. Кажется, это уже пятый круг. Или шестой?

— Видела бы ты себя сейчас — не спрашивала.

— Ах, ты об этом! — Ведьма дико расхохоталась, подтверждая мой диагноз. — Нет, я не рехнулась, Заклятая-без-Силы. Видишь ли, моя маленькая Мышка, ты отторгала Силу, твоя городская природа ее не принимала. Интересно?

— Нисколько! — заявила я, недоумевая, чего Тиселе хочет добиться своим признанием. Или хранить секреты для бывшей Заклятой было невыносимо?

— Конечно, тебе неинтересно, маленькая Мышка. Иначе ты бы поспешила узнать, как я, заметив отторгнутую тобой Силу, всосала ее, еще не сообразив, что происходит. Природа ведьмы дает о себе знать, как ты думаешь, Мышка?

Пока Тиселе говорила, приступ героизма (возможно, наколдованный), пропал, и я стала оглядываться по сторонам в поисках стража. Неужто заболтался и не заметил моего отсутствия? И зачем я сняла желудь, кретинка!

— Не знаю, Тиселе.

— Когда я поняла, что наделала (а Заклятые непременно бы впихнули в тебя Силу: мы и не таких уламывали), я хотела рассказать все Судье. — Ведьма говорила, не переставая осторожно обходить меня по кругу. — Но потом подумала: а зачем? Судья все равно наложила бы на меня наказание, а твоя Сила… она подняла меня на три ступени, Мышка, могла ли я отказаться от этого дара судьбы? Что ты на это скажешь, Мышка?

— Ты окончательно рехнулась, — не выдержала я.

— Не тревожься за меня, Мышка, — зло посоветовала Тиселе, — о себе подумай!

— И что думать?

— Ты попалась! — Тиселе остановилась и триумфально огляделась по сторонам. Увы, восхищенных зрителей вокруг не наблюдалось.

— И почему ты пришла к этому выводу? — осторожно поинтересовалась, недоумевая, что же все-таки Тиселе нужно. Зачем она ведет этот бессмысленный спор ни о чем? Ну хорошо, она украла мою Силу, и стала сильнее. И что теперь? Хочет мне ее вернуть?

— Это! — Она обвела рукой улицу, и я поняла: Тиселе совершенно права. Я попалась. И очень по-глупому попалась.

Ведьма не просто так кружилась, и болтала она, чтобы отвлечь мое внимание. Это ей удалось. Тиселе незаметно высыпала из рукава белесый порошок. Теперь из этого порошка воздымалась прозрачная стена, заключившая нас обеих в круг.

— Ты правильно поняла. Тебе не выйти отсюда самой. Дюжина кругов этого зелья создает прекрасную защиту от всего, Мышка. Теперь можем спокойно поговорить — нам не помешают. А то меня очень пугал твой страж за поворотом.

Я отступила на шаг и уперлась спиной в стену. Та слегка прогнулась, спружинила и застыла.

— И что ты хочешь мне сказать? — поинтересовалась я.

— Какая же ты стала тихая, Мышка! — с издевкой произнесла Тиселе. — Сразу присмирела!

— Так что же, Тиселе? Зачем ты это затеяла?

— Все за тем же, Мышка, все за тем же. Я обладаю Силой не меньшей, чем Судья Заклятых. Ты позволишь мне занять это место без ненужных хлопот.

— А зачем тебе нежить? — Как это не поразительно, меня гораздо больше заинтересовала техническая сторона сплетенной интриги, чем ее реальные последствия. Эх, не на того коня поставила Тиселе — надо было сразу идти ко мне, когда я больше всего боялась стать Заклятой. Далась мне эта Сила! А вот устроить пакость Судье, отдавшей меня своему племяннику, я была бы не прочь… И дело мы организовали гораздо лучше, чем вышло с заговорщиками. Впрочем, это все вздор — сейчас между нами с ведьмой была только ненависть. Ей же порожденная.

— Нежить… — Голос Тиселе вернул меня к происходящему. — Нежить отвлекает внимание твоих друзей… и будет еще одним аргументом. Город, захваченный чудовищами, никого не оставит равнодушным. Как тебе такой план, Мышка?

— Грубовато, — оценила я, — но должно сработать.

— Много ты понимаешь, Мышка! — обиделась ведьма.

— Ты это мне уже говорила… кошка. Только в интригах и заговорах из нас двоих специалист как раз я, сколько бы ты не смыслила в колдовстве.

Лицо ведьмы перекосилось от злобы.

— Я не могу тебя убить, Мышка! Но кто сказал: тебя нельзя ударить?

— Беззащитную? — криво усмехнулась я.

— Это ничего не меняет! — Ведьма шагнула вперед, поднимая руки для заклинания.

Удар был неожиданным.

Клубившаяся вокруг значка Сила сама собой вытянулась змеей и плетью хлестнула Тиселе. Ведьма взвизгнула и отшатнулась, закрывая лицо руками.

Я в изумлении уставилась на свои ладони. Заговорщики, наверное, заколдовали значок против ведьминских чар… на расстоянии, вместе со всеми такими значками: вряд ли кто-то позаботился бы лично обо мне, пока я сидела у заговорщиков в плену.

Я как можно сильнее сжала значок. Какая полезная вещь, оказывается — не только источник Силы, но и защита от Тиселе.

— Вот ты как! — С руки Тиселе слетело нечто невидимое, но смутно ощущаемое мной как очень опасное.

Я подняла руку со значком. Ничего не произошло. Совсем.

— Теперь ты не можешь объявлять себя беззащитной, — осклабилась ведьма. — Теперь ты достойный противник даже для меня, так, Мышка?

— Тебе виднее, — парировала я, пытаясь сообразить, чем бы стукнуть ведьму, пока та не перешла в нападение.

Ведьма что-то пробормотала и снова угрожающе подняла руки. На этот раз я отпрыгнула в сторону, уловив, как в мою сторону снова несется нечто невидимое, но смертоносное.

— Ты еще и прыгаешь, Мышка!

Шипя от ярости, она послала в мою сторону следующее заклинание.

«Щит» — успела проговорить я на языке мыслей, и заклинание, отразившись, впечаталось в прозрачную стену напротив меня.

— А ты не так уж проста, Мышка! Кто тебя научил языку Заклинательниц?

Я не ответила, опять отскакивая в сторону — от падающего на мою голову кирпича. Откуда Тиселе его взяла?

— А если так? — Руки ведьмы засветились красным. Долго ли я смогу отпрыгивать и уворачиваться?

Торопливо выкрикнув на языке Заклинательниц: «Боль!», я выбросила руку в сторону противницы. Та отпрыгнуть не успела и, закричав, скрючилась на мостовой переулка.

Я ли это?

Пришла моя очередь колдовать!

План возник в голове очень четко, и я не сомневалась. Пока Тиселе, корчась, приходила в себя, я обошла вокруг нее, как она до того кружила вокруг меня. Но я не болтала отвлекающую чепуху. Я пела. Без слов, призывая к себе дар Ашшас — волшебную музыку.

— А-а-а-а-а-а а-а-а-а-а а-а-а-а а-а-а…

Над моей головой загорелся Знак, осенив меня зеленоватым светом.

Я показала руками, будто поднимаю невидимую ношу — и тело ведьмы поднялось вверх, остановившись на уровне окон второго этажа.

— Я заклинаю тебя, враг мой, во имя Силы, что связывает нас обеих, по праву сильной заклинаю тебя — подчинись моему колдовству!

Ведьма, приведенная магией в вертикальное положение, с трудом разлепила губы.

— Никогда.

— Украденное стремится вернуться, — тихо и торжественно продолжала я, кружась вокруг побежденной, но не сдавшейся противницы. Магия разворачивала ее с некоторым запозданием, и я как бы вела ее за собой. — Обман непростителен. Верни мне мое, поверженный враг, — заключила я.

Над Тиселе сгустился зеленовато-синий дымок. Он, казалось, выливался из головы ведьмы, которая, запрокинув голову от боли, жутко кричала. Но я не обращала на ее крик внимания: мой взгляд был прикован к дымку, который, словно освобождаясь от чего-то чуждого, становился все прозрачнее, и вот уже сверкал, как драгоценный камень.

Сила. Сила Заклинательницы, случайно украденная ведьмой. Моя Сила.

Я протянула руки к облаку сине-зеленого света, и он излился на меня, погружая в свое сияние. Моя Сила. Я чувствовала себя так, будто после долгой отлучки вернулась домой и обняла родных — маму, папу, которых не видела уже больше двух недель! Мне было хорошо и уютно, как никогда в жизни. Блаженствуя, я забыла обо всем. Вот что это такое — быть Заклятой. Заклинательницей.

Когда я поглотила всю Силу и оглянулась по сторонам, над головой ведьмы оставалась только грязно-серая туча. Это была собственная Сила ведьмы, вышедшая вместе с моей.

— Возьми себе все, Ашатан, — с трудом прошептала ведьма. — Ты победила, возьми же все.

Это только справедливо, решила я, и протянула руки навстречу облаку. Оно нехотя двинулось ко мне. На губах ведьмы зазмеилась коварная улыбка.

Ловушка!

Что могла со мной сделать чужая и чуждая ведьминская Сила, тем более, когда у меня в руках значок-амулет, настроенный специально против магии Тиселе? Что?!

Точно ничего хорошего.

Откинув уже ненужную безделушку в сторону, я гневно отмахнулась от ведьминской Силы, и облако вернулось на место над головой Тиселе.

Я сделала еще круг, повторяя сказанные раньше слова:

— Верни мне мое, поверженный враг… — помолчав, я полностью замкнула заклинание: — Что было твоим, рассыпается в прах!

Я хлопнула в ладоши, облако потемнело и рассыпалось на мелкие зернышки, ветер подхватил их и унес в разные стороны.

В последний раз вскрикнув, Тиселе упала на землю… на ее счастье, не просто упала, а плавно опустилась — и затихла.

Раздался многоголосый вой, словно целый отряд грешников сжигали заживо… и на улице загорелся свет. Настоящий живой свет масляных фонарей, а не мертвое сияние магии.

Я огляделась вокруг, чувствуя себя легко и свободно, как никогда в жизни. Вокруг нас с ведьмой по-прежнему стояла прозрачная стена, а за ней я смутно угадывала знакомые фигуры. Я подошла к стене, легонько толкнула… и шагнула сквозь то место, где она только что стояла. Я была свободна.

Ко мне подскочил встревоженный страж.

— Тебя нельзя оставить одну ни на минуту! Сразу во что-нибудь ввяжешься!