Господство Эйприл

Глава 5

Даллас, Техас.

Терренс Бранч вышел за магазин, чтобы выбросить мусор. К счастью, он сможет вернуться домой через час. Хотя он никогда не представлял себе работу продавца в круглосуточном магазине как свою идеальную работу, он был просто счастлив иметь работу. Экономика была в дерьме последние несколько лет. Они сказали, что это реабилитация, и это могло быть правдой. Если только вы не тридцатилетний чернокожий мужчина, осужденный за тяжкое преступление.

Заметьте, Терренс не был преступником. Его уголовное преступление состояло в том, что он был в доме друга много лет назад на барбекю. Кто-то вызвал полицию из-за громкого шума. Явились копы и начали обшаривать это место без всякой реальной причины, а затем нашли пузырек с кокаином. Так что, конечно, если есть «хата черномазых», которые тусуются, и у одного из них был кокаин, это, очевидно, был наркопритон.

Терренса обвинили в мошенничестве. Он признался в хранении наркотиков, хотя никогда в жизни не употреблял кокаин и отсидел два года в тюрьме. В процессе он потерял свою музыкальную стипендию в Южном Методистском Университете. После тюрьмы он не мог позволить себе колледж, и больше не мог получать финансовую помощь с осуждением за наркотики в его послужном списке. Кроме того, спрос на тромбонистов был невелик, поэтому он устроился на работу в круглосуточный магазин.

Время летит независимо от того, развлекаешься ты или нет, а Терренс уже почти пять лет работал в магазине. Он старался не думать о своем прошлом, но оно время от времени возвращалось в его сознание, обычно, когда он меньше всего этого хотел, только чтобы причинить еще больше боли. Когда он бросал мешки с мусором в мусорный контейнер, кто-то рассмеялся у него за спиной. Смех испугал его, заставив подпрыгнуть, когда он обернулся.

— Что за шутки, бля? — сказал Терренс, глядя на странное существо, стоящее перед ним.

Парень был одет, как клоун, в желтом костюме и цилиндре с оранжевыми полосами вокруг. А ещё он был уродливым клоуном. Позади него был припаркован «лимузин». Клоун облокотился на «лимузин», вертя в руках трость.

— Как поживаешь, Терренс? — спросил клоун.

— Кто ты, черт возьми? — спросил Терренс, стараясь не смотреть на отвратительную улыбку парня и его поганый нос.

— Они называют меня Безумным Максвеллом, по разным причинам, как ты можешь видеть.

— Полностью согласен с ними. Возможно, ты захочешь посмотреть достопримечательности этой части города. Есть много способов получить пиздюлей в такой одежде.

— О-о-о, я в этом не сомневаюсь. Но я могу постоять за себя. Впрочем, довольно обо мне. Я хочу поговорить о тебе.

— Обо мне?

— Да ладно тебе, Терренс. Когда-то ты был музыкальным гением. Ты можешь взять любой инструмент и освоить его за считанные секунды, хотя особенно любишь тромбон. Понятия не имею, почему. Это самый отвратительный инструмент.

Нехорошо, что этот клоун так много о нем знал.

— Ладно, теперь это дерьмо больше не прикольно. Кто ты, блядь, такой? Кто тебя послал?

— Успокойся Терренс. Я твой друг! Я здесь, чтобы помочь. Я здесь, чтобы сказать, сделать предложение, от которого ты не сможешь отказаться.

Он подошел к Терренсу и расстегнул пиджак. Терренс сделал шаг назад, не зная, чего ожидать, но Безумный Максвелл протянул ему пачку стодолларовых банкнот.

— Вот, подарок. Считай это знаком доброй воли.

Терренс с опаской осмотрел её. Он не мог припомнить, чтобы когда-нибудь видел столько наличных.

— Знак доброй воли для чего?

— Для тебя, мой друг! Я вкладываю деньги в тебя. Вкладываю в будущее. Вы, сэр, и есть будущее. Я хочу, чтобы ты работал на меня.

— Работал на вас? Вы хотите, чтобы я присоединился к гребаному цирку?

— Терренс. Ты недальновиден. Я знаю, что они сделали с тобой. Посадили тебя в тюрьму. Разрушили твою жизнь. Ты мог бы путешествовать по стране как уважаемый джазовый музыкант. Вместо этого ты ночной клерк в этой дыре; или ты можешь пойти со мной и оставить эту свалку позади. Ты можешь быть кем угодно!

— Кем?

— Мне нужны люди. Умные, надежные, заслуживающие доверия люди, чтобы прикрывать мою спину, a я буду прикрывать твою.

Терренс был заинтригован. Он не доверял этому клоуну, он полагал, что это была какая-то уловка, чтобы скрыть свою личность, или какой-то странный трюк. Может, он думал, что он Джокер из «Бэтмена» или что-то в этом роде. Тем не менее, в этой пачке банкнот должно было быть не менее десяти тысяч долларов, так что насмехаться было не над чем. Общество уже вышвырнуло его. Он едва достиг возраста, чтобы законно пить, когда они заперли его без причины и решили, что его жизнь ничего не стоит.

Это может стать хорошей возможностью. По крайней мере, пока он не накопит немного денег. Может быть, он сможет вернуться в школу или открыть собственное дело. Скажете, что вы делаете деньги, но это деньги сделали вас. Деньги открывают двери и держат их открытыми. Есть деньги — есть все возможности в мире.

— Ладно, и что мне нужно делать? — спросил Терренс.

— Ты будешь моей «правой рукой». Что бы мне ни понадобилось, ты будешь рядом. Также, ты будешь отвечать за вербовку, сборы и безопасность. Ты большой парень, и кто-то должен уберечь меня от того, чтобы «получать пиздюлей», как ты выразился.

— А оплата?

— Непрекращающаяся. Доверься мне. Это тебе не какая-то ебучая зарплата. Я просто буду швырять в тебя деньгами, — Безумный Максвелл снял цилиндр, сунул руку внутрь и подбросил в воздух пачку денег, взорвавшись от смеха. — Ха-ха-ха! Видал? Как будто я сделан из денег!

Терренс был уверен, что он должен повернуться и бежать, но деньги. Все эти деньги. Это звучало не так уж плохо, и если бы все пошло наперекосяк, он, без сомнения, мог бы надрать задницу этому сумасшедшему клоуну, забрать его деньги и свалить.

— Ладно. Я попробую. Но если ты попробуешь наебать меня, я тебя убью, — предупредил Терренс.

— Непременно! — Безумный Максвелл поднял руки и съежился. Затем он встал, подошел к «лимузину» и открыл дверцу. — Как я рад, что ты на борту!

Вопреки своему внутреннему инстинкту, Терренс забрался в «лимузин» напротив клоуна. Когда они уехали, Безумный Максвелл был единственным, кто улыбался. Терренс надеялся, что ему не придется долго смотреть на это лицо, прежде чем он останется один.