Глава пятнадцатая

Рэнсольм Кастерфо верил Лее, что Грир Соннель отправится с ним на Даксам-4 в качестве поддержки, а не в знак недоверия. Однако, похоже, все забыли сказать об этом Грир.

— Выход из гиперпространства через пять минут, — ледяным тоном сказала она, и это были едва ли не первые ее слова, с тех пор как они покинули Хосниан-Прайм. Черные волосы девушки свободно лежали на плечах — единственное в ее внешности и поведении, что она не держала под жестким контролем. — Пристегните ремни.

Грир взяла на себя управление маленьким джекконийским связным кораблем, который Рэнсольм арендовал для этого путешествия. Он остановил на нем свой выбор, потому что это была современная и элегантная модель — в конце концов, он ведь путешествовал под своим настоящим именем и должен был держать марку, — но в то же время достаточно распространенная, чтобы не привлекать внимания. Рэнсольм ожидал, что Грир, как опытный пилот, выскажет свое мнение по поводу корабля, но она всем своим видом давала понять, что и бровью не повела бы, выбери он даже тесный двухместный орбитальный перебросчик или звездный разрушитель.

— Я так понимаю, он слишком низкого полета для тебя.

За это Рэнсольм удостоился быстрого взгляда, брошенного искоса.

— Что вы имеете в виду?

Рэнсольм обвел жестом узкую рубку, подразумевая весь корабль:

— Кораблик. Наверное, он простоват для такой выдающейся гонщицы, как ты, да?

— Все нормально, — отрезала она.

Последовало молчание, и Рэнсольм решил отказаться от дальнейших попыток завязать разговор. Но Грир вдруг добавила:

— Никакая я не выдающаяся.

— Чепуха. Сенатор Органа прислала мне твой послужной список перед этим заданием.

Если Грир воображает, что Лея беседует только с ней, пора ей узнать правду.

— Ты выигрывала юношеские гонки «Мечей», потом несколько лет выступала за команду «Хрустальный клин», а три года назад вдруг бросила гонки. Короткая карьера, но яркая, учитывая уровень соревнований. К тому же ты ушла непобежденной.

Грир не стала спорить, но уставилась на приборную панель с куда большим вниманием, чем этого требовал выход из гипера.

— Два года никого не делают выдающимся, — наконец сказала она.

Рэнсольм не был склонен к самолюбованию, но трудное детство на Риосе научило его использовать все ресурсы, имеющиеся в распоряжении. Это был единственный способ улучшить свое положение. Чтобы получить поддержку, нужно нравиться, а если хочешь нравиться, нельзя показывать слабость. Поэтому он изо всех сил доказывал свою силу. Он покупал самые лучшие наряды, какие мог себе позволить, он заводил влиятельные связи и пускал в дело все способности, которыми мог похвастаться.

Но почему эта девушка так пренебрежительно отзывается о собственных талантах? Отвергает честно заработанную славу? Он не мог этого понять. Устав от попыток разговорить Грир, Рэнсольм откинулся в кресле:

— Как скажешь.

Грир взялась за рычаг гипердрайва.

— Выход на три, два, один… Есть.

Кораблик содрогнулся, и звезды снова превратились в точки. Под ними лежал Даксам-4, выделяясь в черноте космоса оранжевыми пустынями с нежно-голубыми пятнами небольших морей. В атмосфере его почти не было облаков, способных оросить землю дождем или хотя бы прикрыть ее от солнца. Но в этой пустынной, почти необитаемой области Галактики даже безрадостный Даксам-4 казался настоящим оазисом.

— Ладно. — Грир нажала несколько кнопок, в числе прочего послав автоматический запрос на посадку в столичном космопорте. — Как вы намерены действовать дальше?

— Тебе правда интересно?

Прозвучало жутко снисходительно, аж самому противно. Но к этому моменту Рэнсольм уже убедился, что дружеский тон Грир Соннель решила игнорировать. Если их отношения когда-нибудь и потеплеют, то только по ее инициативе.

В ответ на его вопрос она лишь выгнула бровь, но хотя бы развернулась вместе с креслом, чтобы оказаться к нему лицом, и на том спасибо.

— Моя задача — страховать вас на случай, если что-то пойдет не так.

Если я не буду знать, когда и куда вы направитесь, вряд ли я смогу спасти вас.

— Но если ты пойдешь со мной, то можешь вспугнуть тех, кого мы ищем. — Рэнсольм достал из кармана своего алого плаща комлинк и показал ей сообщения, которые отправил и получил в ответ. — Коллекционеры имперских артефактов несколько… недолюбливают служащих аппарата Новой Республики.

Грир взяла комлинк и уставилась на экран:

— Вы хотите приобрести шлем одного из императорских гвардейцев?

— Именно так. — Что само по себе было весьма заманчиво. Рэнсольм мысленно уже видел, как вешает шлем на почетное место среди других трофеев. Если, конечно, он не окажется подделкой. Впрочем, к делу это не относилось. — Меня хорошо знают в этих кругах, поэтому я смог условиться о встрече. Продавец, представившийся как Алый Клинок…

— Что? — нахмурилась Грир. — Это разве настоящее имя?

— Конечно нет. — Рэнсольм хотел бы избежать этих подробностей. — Многие коллекционеры общаются под вымышленными именами. Лично я представляюсь настоящим именем, но другие предпочитают более… цветистые прозвища.

Гнев Императора, Огонь Перехватчика, Мститель за Джакку… Большинство имен звучали просто нелепо. Рэнсольм относился к этому снисходительно, полагая, что коллекционеры всего лишь играют роли, словно пытаясь воссоздать события прошлого, но постороннему это, конечно, трудно понять.

К счастью, Грир быстро охладела к теме.

— То есть вы не имеете представления, кто этот коллекционер на самом деле.

— Это не имеет особого значения. Главное, что он продает шлем, предмет столь ценный, что ради него стоит встретиться лично. Этот коллекционер вполне может оказаться связан с теми, кого мы ищем. А если даже нет, то наверняка знает тех, кто связан. Я постараюсь втереться к нему в доверие и все разузнать.

Грир некоторое время молча обдумывала его слова, потом вернула комлинк, поджав губы в гримаске сдержанного одобрения.

— А я, надо полагать, ваш пилот?

Как будто ему требовался пилот.

— Давай лучше представим дело так, что ты — мой секретарь, а не сенатора Органы. Если они станут проверять, скажем, что я переманил тебя в свой офис пару недель назад, благо из-за банкетного теракта данные уже давно не обновлялись.

Грир кивнула, когда на приборной панели как раз замигало сообщение с разрешением на посадку и указанием времени и места.

— Умно.

— Ты что, похвалила меня? Нет, не может быть. Ты не могла произнести такое и не взорваться.

— Перестаньте.

Она что, улыбнулась? Нет, должно быть, померещилось.

Вблизи Даксам-4 выглядел даже более отталкивающе, чем из космоса. Оранжевые пески, простирающиеся на километры и километры, напомнили Рэнсольму все пустынные миры, где ему довелось побывать. Тогда он страдал от безжалостного зноя, но теперь ему даже не хватало жарких солнечных лучей.

У Даксама-4 было целых два солнца, но планета имела такую далекую орбиту, что даже в двойной полдень тут было зябко. Рэнсольм испытывал некоторые сомнения, когда брал в дорогу подбитый мехом плащ, не сочтут ли его самовлюбленным щеголем? Теперь ему было все равно, как он выглядит в этом плаще. Без него он замерз бы до смерти.

Грир, разумеется, держалась так, будто ей тепло и уютно, хотя ее верхняя одежда была соткана из обычной шерсти. Но памартские плащи очень теплые, и она надела целых два, голубой и бежевый, закутавшись в них поплотнее и набросив на голову оба капюшона. Она и Рэнсольм шли по улицам города…

«Точнее, — подумал он, — того, что считается городом на этом унылом булыжнике».

Центр городишки состоял всего из нескольких улиц, по сторонам которых теснились убогие дома и лавки. Отличить одни от других было трудно, поскольку все здания тут были на один фасон: приземистые, кубические, сложенные из необожженного кирпича и иногда оштукатуренные. Из-за красноватого песка беленые стены казались розовыми.

— У меня вопрос, — сказала Грир. — Этот шлем гвардейца стоит очень дорого, да?

— Да, недешево.

Как ни жаждал Рэнсольм заполучить его в свою коллекцию, он ни за что бы не решился на такую трату, если б не оказалось, что это нужно для дела.

— Значит, у его владельца водятся серьезные деньги. — Грир многозначительно оглядела безлюдную улицу. — Если бы у меня водились серьезные деньги, я бы не стала тут жить.

Хорошее соображение. Алый Клинок был богат и при этом не нашел ничего лучше, как поселиться на Даксаме-4, у которого имелось только одно преимущество, известное Рэнсольму: это была отдаленная малоизвестная планета, где редко бывают гости, а значит, никто не обращает на нее внимания. И, кроме того…

— В этот мир стекаются огромные средства, собранные Риннривином Ди. Интересно, на что их здесь можно потратить.

Грир кивнула:

— Не на развлечения, это уж точно.

Может, где-то здесь хранятся запасы спайса? Огромные склады с ценным товаром, который можно быстро продать и получить чистые с точки зрения закона деньги? Если спрятать такие делишки на подобной планете, никто уж точно не найдет концов.

«Никто, кроме меня», — с долей гордости подумал Рэнсольм.

Чайная, где ему назначили встречу, оказалась тесным, обшарпанным и полутемным заведением с дешевыми киосками внутри. Небольшие светильники, свисавшие с потолка, светились тускло-золотым, но не могли разогнать тени по углам. Рэнсольм оглядел помещение и с первого взгляда понял, кто ему нужен.

Она бросилась бы в глаза где угодно. Ей было около шестидесяти на вид, в жестких кудрявых волосах, свободно свисавших почти до пояса, темные пряди перемежались седыми. Худая, жесткая, угловатая. Словно время обточило ее, как камень, убрав все лишнее, все уязвимое и нежное. На лбу, левой щеке и шее белела россыпь мелких шрамов. Темные глаза смотрели прямо на Рэнсольма с того момента, как он вошел, и место за столиком в углу она выбрала такое, чтобы никто не мог подобраться к ней со спины. Но вовсе не эти особенности помогли Рэнсольму узнать ее.

Это была женщина из казино на Бастазе. Та, что старалась не привлекать к себе внимания.

Рэнсольм кивком показал Грир на тянувшийся поперек зала прилавок, возле которого одинокие посетители сидели на низких деревянных табуретах и потягивали чай. Грир наверняка внутренне возмутилась тем, как небрежно ее отослали прочь, но она понимала, что ради поддержания легенды необходимо слушаться. Грир пошла куда велено, а Рэнсольм повернулся к Алому Клинку.

Он понимал, что наглая ложь тут не пройдет.

— Мы уже встречались? — спросил он, усаживаясь за стол напротив нее. — Ваше лицо кажется мне знакомым.

— Меня зовут Арлиз Хадрассиан. Нет, мы не встречались.

Ее низкий хриплый голос звучал так, будто она была намного старше, чем выглядела. Или слишком долго употребляла спайс. Но Рэнсольм подозревал, что хрипота вызвана ранением, оставившим шрамы у нее на шее.

— Однако, — продолжала Арлиз, — не так давно мы примерно в одно и то же время посетили Бастазу. Я заметила вас в составе сенатской делегации.

«Осмотрительный ответ», — оценил Рэнсольм. Она наверняка знает, что он занимался расследованием дел Риннривина Ди, и держится настороже. Однако Хадрассиан согласилась продать ему шлем, хоть ей и было известно, кто такой Рэнсольм. Значит, она предполагала, что он может оказаться скорее другом, чем врагом. Надо действовать очень деликатно, чтобы развеять ее подозрения и подогреть надежды.

— Ах да, когда мы примчались туда из-за капризов Рилота, — с мрачным видом сказал он. — Не самое достойное сенатора занятие. Правда, мы вспугнули пару местных бандитов и планетарные власти их тут же схватили. Хоть какая-то польза от той поездки.

— Я вижу, вы не особенно уважаете бандитов, — сказала Хадрассиан таким тоном, будто сама тоже была не слишком высокого мнения о преступниках.

Рэнсольм решил быть откровенным, поскольку ни одна ложь не сгодилась бы тут лучше, чем честный ответ:

— Гоняться за деньгами, зарабатывать на чужих зависимостях — разве это дело? Разве это жизнь?

— Согласна, сенатор Кастерфо. Мы созданы для более великих дел. — Улыбка Хадрассиан была тонкой как лезвие. — Можно скоротать ночь за игрой в сабакк, но то, что по-настоящему ценно, в карты не выиграешь.

— Вы правы.

«Я договорился о сделке, чтобы взглянуть на эту женщину. Ей оставалось только согласиться, чтобы со своей стороны приглядеться ко мне. Что она рассчитывает увидеть?»

Рэнсольм кивнул официанту, который подошел к столику, — это был живой человек, не дроид, что лишний раз свидетельствовало об отсталости этого мира, — и выбрал чай наугад. Напиток оказался ароматный и сладкий, керамическая чашка приятно согрела руки. И вдобавок пауза дала Рэнсольму возможность собраться с мыслями.

— Итак, — сказал он, — как вам удалось заполучить этот шлем?

Он ожидал услышать обычную историю: как она приобрела его у другого коллекционера, а тот — еще у кого-то, и так далее, вплоть до чьего-нибудь героического друга или родителя, лично подобравшего трофей на поле боя. Но Хадрассиан снова удалось его удивить.

— Я служила в Имперском Звездном Флоте, сенатор Кастерфо. Как и многие мои родственники и друзья. Шлем принадлежал моему старшему брату. — Она опустила взгляд на свою чашку, и впервые за весь разговор ее предельная сосредоточенность на происходящем чуть ослабла. — Он серьезно заболел за день до того, как Палпатин отбыл на вторую «Звезду Смерти», и не смог сопровождать Императора в его последнем путешествии. Если бы не это… кто знает, может, история сложилась бы иначе…

Каким образом один-единственный гвардеец мог помешать целому флоту повстанцев? Но люди способны убедить себя и в более нелепых вещах, лелея веру, что все могло быть по-другому.

— И ваш брат согласился расстаться со своим шлемом? На его месте я берег бы такую реликвию как величайшее сокровище.

— После смерти Палпатина он вернулся на службу в обычные войска и пал в битве за Джакку. Этот шлем был среди того немногого, что мне осталось в память о брате.

— Тем более удивительно, что вы хотите продать столь бесценную вещь, — сказал Рэнсольм.

— Я бы не стала продавать шлем кому попало. И вы — именно тот человек, кому я хотела бы передать свою реликвию. — В уголках ее глаз прорезались морщинки, намекая на улыбку, так и не появившуюся на губах.

«Все это время я считал, что сделку подстроил я, — подумал Рэнсольм. — Но это не я расставил силки на Хадрассиан, а она — на меня».

В другое время он разозлился бы на себя за то, что явился прямо в ловушку. Но теперь испытал лишь облегчение. Хадрассиан вряд ли заподозрит его в тайных намерениях, если сама организовала эту встречу с одной ей ведомой целью.

Рэнсольм спросил себя, как бы он действовал, если бы правда был обычным покупателем. Перегнувшись через стол, он попросил:

— Расскажите, чем вы занимались в Имперском Флоте?

На сей раз Хадрассиан не стала сдерживать улыбку.

— Хотите послушать рассказы о войне? Ваш интерес к истории Империи широко известен, но вряд ли у столь занятого человека найдется время слушать старые байки…

— Время я найду.

Следующие два часа Хадрассиан говорила, а он слушал. Она рассказывала ему о службе в Имперском Флоте, особенно о временах своей юности, когда она была пилотом истребителя СИД. Позже она стала офицером Имперской службы безопасности. «Там было даже интереснее, — заметила Хадрассиан мимоходом. — Но чтобы оценить, надо было быть там. В пересказе это не звучит».

Рэнсольм взял ее слова на заметку: в службу внутренней безопасности Империи принимали только тех, в чьей преданности не возникало и тени сомнения. Но он перевел разговор обратно на полеты на истребителе и погони за перевозчиками спайса у Кесселя и Керев-Дои.

Ему не было нужды изображать восторг. Рассказы Хадрассиан завораживали.

Они расстались доброжелательно, договорившись встретиться на следующий день, чтобы завершить сделку.

— Не здесь, — сказала Хадрассиан. — Я пришлю вам координаты своего поместья в Западных пустошах. Это всего лишь час лету отсюда. Только, пожалуйста, пусть ваша помощница, — она кивком указала на Грир, которая по-прежнему маялась у стойки, — не сопровождает вас. Я предпочитаю заключать сделки без посторонних глаз.

Не заманивают ли его в ловушку вроде той, куда Лея намеренно попалась на Бастазе? Вряд ли, решил Рэнсольм. Хадрассиан встретилась с ним, чтобы приглядеться, и он не сомневался, что прошел испытание. Если же он станет настаивать на присутствии Грир, то только потеряет доверие Хадрассиан.

— Вас можно понять, — сказал он. — С нетерпением буду ждать встречи. Вы ведь расскажете мне завтра что-нибудь еще?

Хадрассиан искоса посмотрела на него:

— У меня есть в запасе множество историй, сенатор Кастерфо.

Рэнсольм сдерживался, пока они с Грир не отошли на безопасное расстояние от чайной, зато потом пересказал разговор с Хадрассиан во всех подробностях. Грир, похоже, не разделила его восторга, но он говорил и говорил всю дорогу до самого портового ангара.

— …и до сих пор свято хранит верность Империи. Как будто принесла присягу только вчера, честное слово!

— Наверное, вам было приятно встретить такого человека, — обронила Грир.

Он даже не сразу осознал, что она сказала.

— Прошу прощения?

— Человека, который разделяет ваши интересы. Например, преклонение перед Империей.

Лучше бы она влепила ему пощечину.

— Я не преклоняюсь перед Империей! Ты что, не слушала? Или не понимаешь, что это означает? Мы на верном пути!

— Я понимаю, что мы приближаемся к разгадке того, что происходит на Даксаме-четыре, — сказала Грир. — Однако я по-прежнему сомневаюсь, что вы на верном пути.

Не удостоив ее ответом, Рэнсольм решительным шагом поднялся на корабль, чтобы взять свои вещи и отправиться в комнаты, которые снял на ночь. Он так аккуратно провел встречу, так все распланировал, все устроил — а наградой ему только насмешки. Что бы он ни делал, на Леиных помощниц не угодишь.

Глубокой ночью Грир подняла корабль в воздух, чтобы немного полетать.

«Если Кастерфо увидит, еще решит, что я его бросила», — подумала она. Конечно, он наверняка уже давно спит. Но мысль не шла у нее из головы, подпитываемая чувством вины.

Зря Грир его так отбрила. Принцесса Лея решила, что Кастерфо можно доверять. Значит, Грир должна помогать ему. Он сегодня хорошо поработал: грамотно провел переговоры и быстро сориентировался, что к чему. Иначе Хадрассиан бы уже поняла, что все идет не так, как она задумала. Кроме того, Кастерфо действовал очень отважно, когда спасал принцессу Лею из лап Риннривина Ди. А после теракта, похоже, заходил навестить ее.

И все равно Грир не могла на него не злиться. Мешало воспоминание о словах принцессы Леи на Бастазе: «Прямо так и вижу его в имперской форме».

Отношения Памарта с Империей были непростые. В первые годы правления Палпатина памартцев вовсю набирали в Имперский Флот в качестве пилотов и стрелков, чтобы присущая им воинственность укрепила боевой дух армии Палпатина. На Памарте никогда не понимали, почему Республика предпочла солдат-клонов настоящим воинам, и все рвались в бой.

Но все изменилось после того, как «Звезда Смерти» уничтожила Алдераан. С точки зрения памартцев, расстрелять разом и военных, и мирное население, да еще с безопасного расстояния, ничем не рискуя, было проявлением величайшей глупости и трусости. Многие тут же дезертировали, и в течение последующих лет несколько сотен памартцев присоединились к Восстанию. Среди них были и родители Грир. Она с юных лет слушала их рассказы о войне с Империей.

Кастерфо утверждал, что он не поклонник Империи, но вел себя именно как поклонник. Вот что ее в нем так бесило.

«А возможно, — сказала она себе, — ты просто завидуешь. Он может позволить себе быть легкомысленным. Верить в лучшее. Живет себе без оглядки, а ты…»

Грир раздраженно втянула воздух сквозь зубы и заложила вираж, набирая высоту. С каждым метром, отдаляющим ее от земли, он чувствовала себя свободнее. На Даксаме-4 почти не водилось облаков, и темное небо было все в звездах, прямо как в космосе. Постепенно Грир успокоилась и направила корабль в облет городских окрестностей по широкой петле.

Ветер здесь дул у самой земли, атмосфера была разреженной — управлять кораблем не составляло труда, и Грир совсем расслабилась, но тут, когда она была в самой западной точке маршрута, на краю иллюминатора мелькнули огни. Нахмурившись, Грир пригляделась пристальнее. По ее данным, полет проходил далеко за пределами воздушных трасс, да и вообще откуда взяться на такой малозаселенной планете, как Даксам-4, напряженному движению? «Может, это корабли метеослужбы засевают облака или обычный патруль», — подумала она.

Но корабли летели слишком быстро для метеослужбы или патруля. Так летать могли только истребители. Выходит, Грир нашла воинов-амаксинов.

Она быстро потушила собственные бортовые огни и сбросила высоту, чтобы ее было труднее засечь. Вскоре она летела уже в нескольких метрах над землей, поднимая тучи песка, и изучала показания приборов. Пятнадцать… нет, двадцать два… нет, почти тридцать истребителей летели над дальней оконечностью Западных пустошей в боевом порядке. Она настроила датчики на максимальный радиус обнаружения и в изумлении уставилась на их показания: еще как минимум пять эскадрилий отрабатывали те же маневры.

Мало какое ополчение может похвастать таким числом кораблей. А уж таким мастерством пилотов и подавно. И уж точно ни в каком ополчении нет истребителей, которые могли бы соперничать в скорости и огневой мощи с истребителями Новой Республики.

Теперь все стало на свои места. Воины-амаксины оказались вовсе не местным патрулем с избытком боевого энтузиазма. Это вооруженное формирование с богатым финансированием и связями с преступным миром, и во главе этой нелегальной армии стоит если не сама Арлиз Хадрассиан, то кто-то из ее близких знакомых…

…а Рэнсольм Кастерфо завтра с утра пораньше надумал навестить их базу.

«Остается надеяться, что он на нашей стороне», — пробормотала Грир.


Загрузка...