Глюконавты

Глава 10 Cамовар-MANOWAR и киллеры из ZZ Top

— Вроде всё тихо! — выйдя на просёлочную дорогу, Вадик воровато огляделся по сторонам.

Гремящее пульсирующее зарево вдалеке говорило о том, что грандиозный метал сейшен ещё был очень далёк от своего завершения.

Шумели на ночном ветру высокие дубы. Ухала хищная сова, выслеживая бедную беззащитную мышку. Подвывали вдалеке не то голодные волки, не то обкурившиеся анаши оборотни. Свет полной луны ярко освещал мрачный потусторонний пейзаж.

— Надо было хотя бы один мотоцикл у рыцарей угнать! — посетовал Муха, присаживаясь на придорожный менгир с изображением перевёрнутой пятиконечной звезды.

— А завести его как? — резонно возразил Вадик. — У каждого рыцаря ключ на цепочке под подбородком болтается вместе с охранным амулетом.

— Да, я тоже это заметил… — грустно вздохнул Муха. — О, гляди, а из твоего рюкзака дым коромыслом идёт!

— ЧТО-О-О-О? — завопил Вадик, поспешно снимая тяжёлый рюкзак и опуская его на дорогу. — Ах ты…

Из зашнурованного горла рюкзака и в самом деле шёл белый ароматный дымок.

— Бонч-Бруевич гад курит наш ганджубас!!! — раненым быком взревел Муха, подлетая к рюкзаку и поспешно развязывая тесёмки.

— Бля… — из рюкзака тут же высунулась совершенно обалделая физиономия гнома. — Ну и забористая же у вас дурь, братцы…

Ни говоря ни слова Муха принялся остервенело душить Бонч-Бруевича. Гном утробно захрипел, будто дёргающийся в петле удавленник.

— Да убьешь же ты его, идиот! — испугался Вадик и, схватив друга за панковский ирокез, потянул его назад.

— Ай… больно… — Муха выпустил Бонч-Бруевича и получив от Вадика кулаком в лоб откатился к обочине дороги.

— Фашистский ублюдок… — кашлял и задыхался гном, вывалившись из дымящегося рюкзака. — Хотел меня порешить… маньяк проклятый. Я всего один маленький косяк забил на пробу… за такое не убивают!

— И за меньшее убивают! — пригрозил от обочины дороги Муха, сидя на земле и держась за разбитый лоб.

— Так окстись! — прикрикнул на обоих Вадик. — Успокоились живо, а то накостыляю сейчас уже в полную силу.

Откашлявшись, гном с нескрываемой ненавистью посмотрел на Муху, но больше ругаться не стал.

— А у вас в рюкзаке довольно интересно, — примирительно сказал он. — Вы вообще вкурсах что он волшебный?

— Как ты сказал? — переспросил Вадик.

— Да волшебный же у вас рюкзак, дуралеи! — повторил Бонч-Бруевич. — Внутри он намного больше, чем снаружи.

— Насколько больше?

— В разы! Там целая пещера Аладдина и куча всякого разного полезного и не очень. Я вот даже магнитофон успел послушать. Нашёл раритетную кассету металлики с каким-то редким гаражным бутлегом. Поугорал слегка. Косяк вот выкурил. И почитал весьма интересную литературу…

И с этими словами гном выудил из-за пазухи мемуары культовой рокерши Литы Форд.

— Так текст ведь там на иврите? — удивился Вадик. — Как же ты его прочёл?

— А я еврей по отцу! — гордо ответил Бонч-Бруевич, с удовольствием любуясь изумлёнными лицами приятелей. — Я родился в городе Хайфа в квартале Мошава-Германит в районе Бахайских садов. Что съели?

— М-да… — Вадик задумчиво пощипывал бородавку под подбородком. — Ну и что она там в своих мемуарах пишет?

— Да треш полный, — махнул рукой гном. — По сути всю свою жизнь только и делала что пила да трахалась с кем попало… извините мой французский… но такие вещи нужно называть своими именами.

— А что там с Блэкмором у неё было?

— А вот с Блэкмором полная непонятка, — пожал плечами Бонч-Бруевич. — Что-то там у них произошло весьма интересное в туровом автобусе, но что именно установить сегодня довольно трудно, ибо главные действующие лица были в титьку пьяные. Но в любом случае та глава очень компрометирующая и я бы такое публиковать точно не стал…

— А ну-ка дай сюда! — поднявшись с пыльной дороги, Муха грубо отобрал у гнома пачку мятых бумажек. — Это не твоё. Кто тебе вообще разрешил хозяйничать в нашем походном рюкзаке?

— Так вы же сами меня туда посадили!

— Да, посадили! Но рыться в чужих вещах не разрешали.

— Ну извините, пожалуйста… Как говорят у нас в Хайфе «Если любовь закончилась, то она таки и не начиналась». Я думал что мы с вами друзья, а оно вон то как обернулось…

— Гусь свинье не товарищ! — важно заметил Муха. — И точка!

— Вот держи! — Вадик протянул насупившемуся Бонч-Бруевичу королевское разрешение на торговлю кокаином. — Возвращая его тебе как и было уговорено.

— Да нужно оно мне теперь как зайцу-русаку стоп сигнал! — огрызнулся гном, но свою бумажку всё-таки забрал. — Вся торговля к чертям насмарку. Хотя у меня ещё осталось немного неразбавленного снежка. Хотите на что-нибудь махнёмся? Скажем на пакет конопли?

— Нет, — строго отрезал Вадик. — Отныне с тобою никаких сделок. Тем более кокс это тебе не анаша! Статья там если что будет весьма серьёзная и липовое разрешение на торговлю не поможет.

— Во! Слышите! Мотоцикл! — воскликнул Муха. — Приближается!

И в самом деле нарастающий рокот не вызывал никаких сомнений. Кто-то быстро ехал по ночной дороге… мгновение и яркий свет фары уже лизал стволы придорожных дубов.

— Адский демон на харлее! — захихикал Бонч-Бруевич ещё по всей видимости не отойдя от выкуренного недавно косяка. — Хотя постойте-постойте… так ведь это же сам Аббат! Я его по размалеванной роже узнал.

— Какого хрена? — Вадик очумело таращился на затормозивший в клубе серой пыли мотоцикл. — Где Варг Викернес?

— Занят Варг! Сильно! — ответил Аббат и попытался упасть с мотоцикла на дорогу.

— Да он же снова пьян, сволочь! — закричал Муха. — Как он вообще сюда доехал… Фара надбита! Руль окривел… Ты что это, гад, с нашим мотоциклом-то сделал, а?

— Ничего я с ним не делал, — ответил Аббат слегка заплетающимся языком. — В дерево случайно въехал… но так слегка… оно вдруг прямо посередине дороги передо мной выросло и я не смог его объехать. Ходячие деревья большая проблема для автолюбителей.

— Всё, нам кранты! — трагически взвыл Вадик. — Ведь король строго нас предупреждал за свой мотоцикл. Если на нём будет хотя бы одна царапина, то нас ждёт неминуемая гильотина.

— И в самом деле Аббат, — гном подковылял к мотоциклу и даже потыкал пальцем раскачивающегося из стороны в сторону пьяного музыканта. — Живой. Тёплый. И воняет вискарём. Слышь, мужик, а ну дай автограф!

Аббат широко открыл прищуренный правый глаз:

— И где тебе его поставить?

Бонч-Бруевич тут же продемонстрировал свой волосатый бицепс, где синела древняя как фекалии мамонтов и уже слегка выцветшая татуха «Одесса-мама, Хайфа-папа»:

— Сюда если можно!

— Шариковая ручка есть? Или лучше перманентный маркер!

— Маркер есть! — обрадовано возвестил гном. — Чёрный. На спирту.

— На спирту? — Аббат явно оживился, потянув воздух выбеленным носом. — А ну давай-ка его сюда…

— Твою ж мать… — присев Вадик осматривал повреждения на мотоцикле. — Он и топливный шланг порвал, а потом перевязал изолентой.

— Неправда! — отозвался сидящий на мотоцикле Аббат. — Шланг такой и был когда мне харлей Варг отдавал…

— Бяда, — покачал головой Муха. — Харлей Викернес должен был лично пригнать, он ведь обещал…

— Он не смог, — развёл руками Аббат. — Потому что вышел на след той странной церкви на куриных ногах. Преследовал её как раз на вашем мотоцикле, но когда та на болота ушла, спешился и попросил меня к вам харлей подогнать.

— Вот! — гном сунул музыканту в руку чёрный маркер. — Давай подписывай…

— Кому именно? — уточнил Аббат.

— Бонч-Бруевичу!

И закусив нижнюю губу, Аббат криво вывел чёрным маркером на покрытом рыжими волосами бицепсе гнома: «Бонч-Бруевичу на светлую память от короля блэк метала Аббата».

— Я потом поверх татуху набью! — пообещал гном. — Увековечу так сказать…

— Ну я типа пошёл… — вернув Бонч-Бруевичу маркер Аббат таки свалился с мотоцикла, но тут же встал на ноги и быстро посеменил в сторону ближайших деревьев на ходу расстегивая ширинку.

— Пьяная скотина, — бросил ему вслед Вадик, но музыкант сделал вид что не расслышал этих слов.

— И что нам теперь делать? — грустно спросил Муха. — Вместо того чтобы решить наши старые проблемы мы добавили себе новые.

— Так ведь так и надо всегда делать! — хохотнул гном, с удовольствием любуясь автографом Аббата. — Как говорят у нас в Хайфе: Бадхен всех делает весёлыми, а сам он грустный. Набирать на свою дурную голову новых неприятностей намного веселее, чем с ними потом бороться.

— Вот ты и есть этот самый Бадхен! — огрызнулся Муха. — Шут гороховый! Только колпака с бубенчиками не хватает.

— Таки злитесь! — удовлетворено констатировал Бонч-Бруевич. — А это значит что я прав! Сплетут вам лапти нукеры короля Вольдемара. Вот нутром чую. Хорошие будут лапти… берёзовые… белые в крапинку… в таких как раз в гроб кладут…

— Затихло! — Вадик подошёл к краю леса и чутко прислушался. — А ведь и в самом деле затихло. Концерт-то завершился.

— Кто же там, в конце концов, победил? — Муха тоже прислушался. — Рановато мы что-то с этого праздника жизни с тобой свалили. Всё этот гном проклятый со своими вечными выкрутасами… Эльфы, видите ли, его убить хотели.

— А я вам вот благодарен за своё спасение! — сказал Бонч-Бруевич. — И трава у вас в рюкзаке тоже отличная.

— Не упоминай траву! — зловеще предупредил Муха. — Нарвёшься!

— И снится нам не рокот космодрома, не эта ледяная синева, — вдруг пропел кто-то прямо над самым ухом приятелей.

— М-м-м-мать! — от неожиданности подскочил на месте Вадик, резко оборачиваясь.

— А снится нам трава, трава у дома зеленая, зеленая трава, — пел у них за спиной возникший как всегда из неоткуда Роб Хэлфорд. — Гоните мемуары бабки Литы, сейшен благополучно завершён!

— А кто победил? — с замиранием сердца спросил Муха.

— Победила дружба! — расхохотался Хэлфорд. — Шутка. Бородатая. Победил Блэкмор.

— Как так?

— Ну по старшинству! Он ведь чуть старше Гленна в плане возраста. Толпа громче подвывала именно когда Блэкмор свои соло пилил. Я специально замерял шумомером децибелы. Хотя когда грянула «A Touch of Evil», я думал победит всё-таки Типтон. Вы не представляете что творилось в этот момент на поляне. Ад разверз зловонные гибельные пустоты и выпустил своих самых злобных чертей. Я с трудом смог наложить на открывшийся инфернальный портал охранную закрывающую печать, воспользовавшись древним шумерским заклинанием. Чуть конец цвета на концерте не вызвали… но пронесло!

— Да, дела-а-а-а… — присвистнул Вадик. — Масштабно так отыграли. Муха, отдай Робу мемуары рок милфы.

Муха послушно протянул Хэлфорду пачку изрядно перемятых бумаг.

— Воу! — Роб быстро пробежал текст на первой странице. — Кошерно то как… А что у вас там за тёрки были с королём? Я, кажется, видел его приказ по поводу вашей казни… если не ошибаюсь в качестве меры пресечения указано четвертование.

— А не всё ли равно? — пожал плечами Муха. — Старый идиот и безо всякого повода может на плаху человека послать.

— Тоже верно! — кивнул Роб, пряча мемуары себе за пазуху. — Короче Блэкмор меня просил решить ваши проблемы в благодарность за помощь с похищением компрометирующих документов. Что там у вас самое насущное? Объявление в розыск?

— Оно самое! — подтвердил Вадик. — Можно с этим что-то сделать?

— Можно, конечно! Считайте что вас больше не ищут. Королевский указ тоже бесследно исчезнет. Я в таких вещах специалист. Можете отныне спать относительно спокойно.

— Ну, спасибо, — поблагодарил Вадик. — Прям от души отлегло. Нам бы домой ещё было бы неплохо как-то вернуться. С этим можете помочь?

— А вот с этим, к огромному сожалению, помочь не могу! — беспомощно развёл руками Хэлфорд. — Вас вообще здесь не должно быть по большому счёту. Кто-то опрометчиво открыл для вас проход, но к счастью вы особого диссонанса в происходящее здесь не вносите. Так что всё путём…

— Но что же нам дальше-то делать?

— Что делать? Успешно завершить всю цепочку предписанных квестов вот и всё.

— Роб дело говорит, — вмешался в разговор гном. — Зачем воевать с системой? Не лучше ли прогнуться под изменчивый мир?

— Прошу без цитат из творчества зашкварных иноагентов! — строго погрозил пальцем Муха. — Провокатор ты коротконогий!

— А что я? Что сразу я? — возмутился Бонч-Бруевич. — Нашли крайнего… Как говорят у нас в Хайфе: «Бог — отец, судьба — отчим». Что на роду вам написано, то и будет. Точнее случится то, что задумал главный нарративный гейм дизайнер.

— В общем вы, кажется, всё чётко поняли! — нетерпеливо подытожил Роб Хэлфорд. — Ждите вожделённую надпись на экране вашего монитора «геймовер» и будет вам счастье…

И ударив себя офицерским стеком по ноге, тёмный хэви метал маг растаял в воздухе.

— Гамовер и бонус! — грустно проговорил Вадик, затягивая лямки на рюкзаке и взваливая его себе на плечи. — В общем, от винта!

Светало. С истошными криками первых петухов вся мыслимая нечисть пряталась по тёмным углам, да пещерам. Ну так во всяком случае должно было по идее быть.

Петухи в это утро орали особенно гнусно, будто перед этим кутили всю ночь напролёт в курятнике с блэкджеком, кальяном и шлюхами.

Тройка отчаянных храбрецов неслась на мотоцикле по безумному фэнтези миру небезосновательно подозревая, что попали они в особо графоманское изуверское Лит-РПГ.

— Опять дракон! — предупредил Вадик, сбрасывая скорость. — И это в пять часов утра…

— Что-то рановато как для драконов! — отозвался из-за спины Мухи гном. — Они обычно в такую рань ещё дрыхнут на своём проклятом золоте сопя в две огненные дырки.

Однако этот дракон не только не спал так он ещё и сражался на руинах разрушенного замка с каким-то совершенно непонятным полуголым мохнатым воителем в пушистых меховых трусах.

— Может это тот самый дракон, который сбил нас вместе с Брюсом Дикинсоном? — предположил Муха.

— Не думаю, — отрицательно мотнул головой Вадик. — Тот был крупнее и другого цвета…

Размахивая огромным двуручником, полуголый воитель тыкал им дракона в живот, издавая залихватское «хех-хех». За спиной дракона к дереву была привязана длинноногая блондинка в чёрном кожаном бикини, сильно смахивающая на молодую Дору Пеш, которая время от времени ойкала, когда суровый мужик неуклюже промахивался, рубя мечом воздух.

— Вот это да! — воскликнул Вадик, останавливая мотоцикл. — Да это же прямо готовая натура к очередной картине Бориса Вальехо!

Воитель же высоко подпрыгнул и, сделав ловкий выпад, погрузил чуть ли не до половины лезвие своего двуручника в толстый живот дракона. Дракон зашипел и стал поразительно быстро уменьшаться в размерах.

— Так ведь он же надувной? — удивился Муха, обалдело смотря как из брюха чудовища сквозь рваную дыру со свистом выходит воздух.

Когда дракон сдулся, мужик в меховых трусах немного потоптал сапогами его резиновую шкуру, после чего наконец заметил остановившийся на дороге харлей.

— Гайана-а-а-а… — мощным высоким драматическим тенором пропел загадочный драконоборец. — Твой проклятый культ…

— Эрик Адамс? — не поверил своим ушам Вадик. — И этот значит здесь…

Знаменитый борец с фальшивым металлом взвалив двуручник себе на плечо, подошёл ближе. Был он в прекрасной физической форме. Волосатый смуглый торс блестел как следует смазанный кокосовым маслом, мохнатые белые трусы мужественно топорщились на мошонке, на руках наручи из волчьего меха, на ногах белоснежные сапоги-казаки с кожаными отворотами украшенные хвостами горностаев.

— Что ж, будем знакомиться, — сказал воитель, вешая за спину меч и протягивая правую мозолистую руку. — Я, Луис Марулло, оперный рок тенор из города Оберн штат Алабама.

От рукопожатия метал-идола, у Вадика в глазах слегка потемнело. Муха же от рукопожатия благоразумно отказался, а Бонч-Бруевич зашипел на Эрика Адамса как рассерженная змея и сделал ему крайне пакостную рожу. Руки он тоже не подал.

— Какой на хрен Луис Марулло? — возмущённо сказал гном. — Что ты нам здесь трындишь? Ты вокалист Эрик Адамс из мановара!

— Тс-с-с-с… — воитель приложил к губам указательный палец. — Я здесь инкогнито. Никто не должен знать мой сценический псевдоним иначе мне не избежать многочисленных предложений выступить на каком-нибудь местном метал фесте. А мне оно сейчас совсем не надо. Я здесь в отпуске, а не на работе. На драконов вот охочусь и спасаю пленённых девственниц.

— Это Дора Пеш что ли девственница? — хохотнул Бонч-Бруевич кивая на привязанную к дереву невдалеке блондинку. — Ой, только не смешите мне мои медебейцелы… ни за что не поверю…

— Эта что ли? — Эрик Адамс обернулся. — Вообще впервые вижу эту бабу. Кажется она уже была привязана к дереву когда я сюда прибыл призывая дракона песней про Валгаллу. Но вообще я люблю совершать хорошие дела, поэтому если хотите, то могу проводить вас до границ королевства. Со мной вам будет как у Конана Варвара за пазухой. Можете ничего не бояться. Места то здесь лихие слишком много развелось приспешников фальшивого метала.

— А что это такое фальшивый метал? — поинтересовался гном, явно испытывая к прославленному певцу стойкую неприязнь.

— Это Rammstein, Роб Зомби и Мэрилин Мэнсон, — ответил Адамс. — Позор для ушей любого меломана.

— М-да, — прицокнул языком Бонч-Бруевич. — Как раз с вот этим точно уж не поспоришь…

— Ну так проводить вас или как? — уточнил Эрик.

— Валяйте! — махнул рукой Вадик. — Только у нас нет для вас на мотоцикле места.

— А у меня есть свой стальной конь! — усмехнулся Адамс, выкатывая из ближайших кустов чёрный зловещий чоппер «Boss Hoss». — Ну покатили что ли…

Какое-то время ничего интересного не происходило. Два мотоцикла мирно себе рассекали воздух на отличной асфальтовой дороге. Эрик Адамс на своём чоппере впереди, тройка Вадик, Муха и гном на харлее позади. Было совершенно непонятно зачем им вообще понадобился вооруженный сопровождающий.

— Хэйл-хэйл-хэйл энд килл! — неожиданно запел Адамс и поднял над головою сжатый кулак. — Приготовьтесь, сейчас начнётся!

— Начнётся что? — испуганно прокричал Муха, покрепче вцепившись в спину Вадика.

— Связались с этим пафосным мудаком на свою голову! — взревел Бонч-Бруевич. — Откуда здесь эта пустыня взялась, мать-перемать…

И в самом деле два ревущих мотоцикла неслись по довольно унылой пустынной местности. По обочинам от длинной ленты шоссе лежали жёлтые пески, а вдалеке виднелись тёмно-песочные слоистые горы, напоминающие своей формой надломленный торт-наполеон.

— Снова в Мохаве что ли заехали? — удивился Вадик. — Всё никак не привыкну к этой частой смене пейзажей…

— Дозагрузка локаций! — предположил Муха. — Когда всё подвисает в оперативной памяти мы это просто тупо не замечаем, оставаясь на временной паузе вместе с игровым миром.

Над головами друзей что-то зловеще засвистело, а Эрик Адамс выхватил из седельной кобуры короткий обрез и чуть сбросив скорость, выпустил харлей с охраняемыми пассажирами чуть вперёд.

— Не останавливайтесь, я вас прикрою! — пообещал отважный воитель, кладя короткое оружие себе на плечо и целясь себе за спину.

— Там нас какие-то стрёмные черти нагоняют! — предупредил Бонч-Бруевич. — Тоже на мотоциклах и у них ещё грузовой трейлер «Автокар А64В Сноу Трек».

Вадик обернулся:

— Да это же сумасшедшие рейдеры пустошей в масках киношных маньяков! Эрик, какого чёрта?

— Минутку! — крикнул Адамс, делая выстрел.

Несущийся во главе кавалькады преследователей мотоцикл взлетел на воздух в облаке красного пламени. Его ездок с дымящимся задом с визгом устремился в синее небо.

— Разрывные! — гордо сообщил Эрик, с сожалением возвращая оружие в кобуру. — И это был последний патрон.

— Да кто это такие? — продолжал истошно орать Вадик, ежесекундно оглядываясь. — Они ведь по нам стреляют.

— Просто пригните головы! — посоветовал Адамс, с огромным трудом вытягивая из-за спины свободной рукой двуручный меч. — Это адепты фальшивого метала! Они давно меня выслеживали и вот настал час расплаты.

— Час расплаты для кого?

— Для них, разумеется! — пояснил Эрик и тут же грозно запел «Blood of the Kings».

— Полная идиотия! — продолжал гневно ругаться гном. — У меня пули над башкой свистят. Поддайте же газу, самоубийцы!

— Я на пределе! — огрызнулся Вадик. — Спидометр сейчас взорвётся…

А из установленных на грузовике адептов фальшивого метала колонок вдруг заиграла «Du Hast» Rammstein.

— Внимание противник пустил в ход тяжёлую артиллерию! — предупредил Адамс. — Они глушат моё пение этим мерзким сталелитейным шумом. Иду на прорыв!!!

И выдав эту непонятную фразу, эпичный воитель резко вывернул руль своего чоппера в бок, направляя верного стального коня прямо в пустыню Мохаве. Ревущая кавалькада преследователей послушно потянулась следом.

Грузовик протяжно загудел клаксоном, давая знак мотоциклистам следовать за ним.

Как раз в этот самый драматический момент стало хорошо заметно что на капоте «Сноу Трека» распят какой-то непонятный длинноволосый человек. Этот человек оказался прикован к грузовику блестящими цепями и, судя по всему, был ещё жив, хрипло изрыгая какие-то ужасные проклятия, которые было совершенно невозможно расслышать за музыкальным грохотом из колонок.

— Да это же Никита Джигурда! — охнул Муха, но зловещий автопоезд уже канул в жёлтом облаке горячей пустыни.

— Адепты фальшивого метала вероломно пленили Никиту Джигурду! — тихо рассмеялся себе под нос Вадик. — Кому расскажу, точно не поверят.

— Хана Эрику Адамсу! — грустно констатировал Бонч-Бруевич. — С этим его двуручным мечом он долго против автоматов системы Калашникова точно не протянет…

— А может он пуленепробиваемый? — предположил Муха. — Он ведь не из фальшивого метала!

— Ну меховые трусы у него точно бронированные, — расхохотался гном. — Напихал туда непонятно чего для большей мужественности… блин, ребзя, ну что за говно вы слушаете? Самим-то не смешно?

— Засохни короста! — процедил сквозь зубы Вадик, сбрасывая скорость, ибо бензин харлей жрал как синий кит планктон. — Я когда в ПТУ учился только самовар и слушал. Великая группа!

Дальше катили без особых происшествий. Муха вовсю крутил головой по сторонам очень рассчитывая снова увидеть хотя бы самого затрапезного радскорпиона или на худой конец динозавра Динки. Но ничего такого не наблюдалось.

Вскоре их стала нагонять непонятная ярко красная как спелый помидор машина, вблизи оказавшаяся красным родстером «Eliminator». Поравнявшись с харлеем, красный родстер чуть сбросил свою прыть, принявшись греметь из салона рок хитом мохнатых восьмидесятых «Gimme All Your Lovin».

Лобовуха автомобиля была максимально тонированной, но в открытых окнах со стороны пассажирского и водительского места полоскались на ветру две длинные седые бороды.

— Ну вот ещё! — фыркнул Бонч-Бруевич. — Эти теперь за нами увязались. Решили повыпендриваться…

— А кто это? — спросил Вадик с опаской косясь на сияющий на ярком солнце отполированный до блеска ретро-автомобиль.

— Гномы богачи, — ответил Бонч-Бруевич. — Билли Гиббонс и Дасти Хилл!

— ZZ Top что ли? — переспросил Муха.

— А ты можно подумать не узнал их знаменитую машину и песню? — съехидничал гном.

— Дык это же бородатое старьё из восьмидесятых… я блюз рок никогда толком и не слушал.

— И MTV не смотрел?

— Неа… я больше по ютуб…

— Эх ты, деревенщина…

— Сам такой! Тебе же до фига лет… вот потому всякий нафталин и помнишь. Сам-то небось такое не слушаешь?

— Не слушаю, но классику американского рока уважаю! Тем более это мои сородичи из Колчедановых Гор. Вот добились в жизни успеха. Звёзды теперь. А я всю жизнь в грязи копошился ямы рыл, да гранит зубилом долбил. Невезуха…

— А чё им от нас надо? — всё продолжал слегка нервничать Вадик. — Чего они рядом едут?

— Может хотят чтобы вы послушали их музыку? — предположил Бонч-Бруевич. — А может потому что меня увидели своего сородича. Соскучились по родным местам…

В этот самый момент со стороны пассажира высунулась седая бородатая голова в чёрных очках и в дурацкой вязаной шапке и выкрикнула что-то весьма оскорбительное на непонятном шипящем языке. Гном при этом слегка побледнел.

Затем злобный бородач навёл на Бонч-Бруевича большой золотой револьвер и, судя по всему, приготовился стрелять.

— Какого? — завопил Вадик, виляя рулём.

Бородач выстрелил, но к счастью промахнулся, поскольку в этот момент красный родстер подскочил на дорожной колдобине.

— Сворачивай в пустыню! — заголосил гном, да так что слегка оглушил сидящего перед ним Муху. — Сворачивай, иначе они меня сейчас завалят…

Вадик послушно свернул, врезавшись в зеленый высоченный кактус и тут же походу снеся его к чертям.

— А-а-а-а… бляха муха… — орал Бонч-Бруевич с огромным куском кактуса на голове, который вонзился ему аккурат прямо в лоб. — Пидарасы-ы-ы-ы…

Что интересно агрессивно настроенные бородачи за ними в пустыню не рванули. Остановившись на шоссе они спокойно выбрались из машины и тот, который был вооружен, принялся палить вслед беглецам из своего револьвера.

Разброс у пушки был просто дичайший и попасть в виляющую вдалеке подпрыгивающую на каждой кочке цель не смог бы, пожалуй, даже сам легендарный Вильгельм Телль.

— Вижу динозавра Динки! — радостно закричал Муха, тыча пальцем куда-то вдаль. — Давай, Вадик, туда… как раз сделаем остановку…

— Ага, — крикнул в ответ Вадик. — Отличное место чтобы укрыться и главное малозаметное.

— Они не полезут за нами в пустыню! — прохрипел Бонч-Бруевич. — Слишком дорожат своей любимой машиной только по гладким шоссе на ней и ездят.

Через пять минут затормозили у гигантского динозавра, держащего в лапах исполинский термометр с надписью «Мотель».

— Вовнутрь я не пойду, — сразу предупредил Вадик. — Может там гули голодные сидят… ну их к пип-бою…

Решили переждать у забора с металлической сеткой-решёткой. Вадик живо соскочил с мотоцикла и, выудив из седельной сумки связку разводных ключей, принялся подтягивать какие-то блестящие гайки.

— Почему эти успешные гномы богачи хотели тебя застрелить? — спросил Бонч-Бруевича Муха присев на валяющуюся в жухлой траве автомобильную покрышку. — И что они тебе кричали на непонятном языке?

— Да понятный то был язык, — нехотя ответил мрачный гном, выдирая изо лба длинные колючки. — Идиш то был. Я забыл что эти ребята подрабатывают на стороне заказными убийствами. Это у них что-то вроде спортивного развлечения. Судя по всему те эльфы, которым я продал разбавленный зубным порошком кокс, меня им заказали. Теперь то мне точно полный и безоговорочный капец…

Бонч-Бруевича было искренне жалко. Вадик даже разводной ключ отложил в сторону, с сочувствием глядя на гнома.

— И как мы можем тебе с этим со всем помочь? — спросил он, вытирая мокрый от пота лоб тыльной стороной руки.

— А шут его знает, — пожал плечами Бонч-Бруевич. — Думаю выход только один — самому их теперь завалить.

— Етить твою налево… — выругался Муха, нервно ерзая задом на сильно нагревшейся за день на солнце покрышке. — Легенд американского рока завалить это тебе не фунт изюма слопать.

— Да ясное дело… — кивнул гном. — Но иного выходу попросту лично я не вижу…

И тройка путешественников по безумным рок мирам крепко задумалась.