«Я предполагаю, что разговариваю с Уильямом Орманном, второстепенным сотрудником Ulricam среднего звена. Мистер Орманн, всем стало известно, что вы намеревались нанести Филипу Линксу тяжкие телесные повреждения. Мы этого не допустим».



— Вы не позволите? Орман наконец обрел голос. — Кто… кто ты? Вы экипаж его корабля?



Из кома исходил другой, более глубокий свист, отчетливо модулированный. Возможно, это был ветер или что-то еще. «Его экипаж. Я нахожу это забавным. Флинкс нашел бы это забавным. Хотя я уверен, что твоим намерением было что угодно, только не развлечение. Вам не нужно задаваться вопросом, кто мы, и нам не нужно информировать вас. Судя по тому, что рассказала мне эта молодая женщина, в последнее время вы сделали очень плохие вещи, мистер Орманн. Плохой бизнес. К сожалению, необходимо принять меры».



Коммуникатор издал один звуковой сигнал, указывая на прекращение передачи. Как он ни старался, Орманн не смог снова поднять кабину. Голос, который говорил с ним, представлял непредвиденные сложности. Это был не голос Серале. Он подозревал, что это не кто-то из ее партнеров. Это определенно не был голос Клэрити или трижды проклятой Рыси.



Это даже не был человек.



Клэрити не смогла ничем помочь Флинкс. Он оставался без сознания, когда двое мужчин надели на него пластиковые кандалы полицейского уровня, достаточные для того, чтобы удержать слона. Серале, женщина, которая, казалось, была главной, разговаривала с Биллом по рации. Пип и Лом в своей клетке ничем не могли помочь.



Именно в этот момент в открытую входную дверь шагнула фигура. Новоприбывший был хорошо, даже изящно разукрашен и, несмотря на явный возраст, держал себя уверенно. Оглядев комнату, блестящие золотые сложные глаза увидели сидящую фигуру Клэрити, женщину Серале, стоящую рядом, дребезжащую клетку на кухонном столе и мумифицированного высокого молодого человека на диване. Ей показалось, что она услышала, как гость издал тихий, смиренный вздох. От него исходил аромат духов; она вдохнула нотки имбиря и франжипани. Двое мужчин, связывающих Флинкса, остановились. Серале посмотрела по комму на нарушителя.



— Ты отпустишь его. Сейчас." Прибытие подчеркнуло эту команду, протянув руку, чтобы привести в порядок левую антенну. Другая правая рука и правая нога держали звуковую винтовку, а левая рука держала пистолет.



Четвертый член группы Серале, который вышел наружу несколькими мгновениями ранее, чтобы прислушаться к зову природы, вошел и прыгнул сзади на гораздо меньшего и легкого транкса.



Четырехфутовый насекомоподобный прыгнул слева от него, оба набора рудиментарных надкрыльев щелкнули, чтобы отбросить человека в сторону. Хитиновые покровы, отметила Клэрити, даже когда она начала бороться, пытаясь освободиться от своих оков, были темно-фиолетового цвета преклонного возраста.



Старый он или нет, но ловкость и скорость, с которыми транкс маневрировал на своих четырех труногах, было удивительно наблюдать. Когда Серале опустила коммуникатор и уставилась на злоумышленника, двое ее коллег потянулись за оружием. Выстрелив из пистолета и винтовки одновременно, без колебаний и страха попасть в Рысь многорукий злоумышленник выстрелил в них обоих.



Это дало третьему человеку время увернуться и прийти в себя, а Серале достаточно времени, чтобы сменить свой модуль связи на пистолет. Оба их первых выстрела не попали в быстро уворачивающегося транкса, который нырнул за кухонную стойку. Двое людей выстрелили снова, но, поскольку стойка была сделана из композитного материала, похожего только на дерево, в ее передней части появились дыры, но выстрелы не проникли.



Серале направила огонь в ту же точку на прилавке, пытаясь пробить дыру. Шум небольших, но мощных зарядов взрывчатки, которые запускали она и ее напарник, был оглушительным.



Ответного огня из-за стойки не последовало. Транкс был поражен? — удивилась Клэрити. Или он выжидал, готовя контратаку?



Затем Кларити заметила, что непроницаемый контейнер, в котором находились две мини-драги, медленно отъезжал назад. Через мгновение он упал за прилавок. Сосредоточившись на том, чтобы сломать прилавок, укрывавший их противника, ни Серале, ни ее партнер этого не заметили.



"Берегись!" — воскликнул Серале, когда два быстрых и очень злых мини-драга рванулись прямо к ним.



Серале направила свое оружие на летающих змей. Ее спутница немного поколебалась, а затем выскочила в открытую дверь. Через секунду над краем прилавка показались сложные глаза и усики транкса, а за ними — дула двух орудий.



Серале даже не успела выстрелить в минидраги, как ее сразила очередь из звуковой винтовки транкса. Кумулятивный акустический заряд пробил значительную дыру в ее шее, почти обезглавив ее. Даже брызги крови не могли заставить Клэрити отвести глаза. Оставался еще один боевик.



Его крик был невнятным, показывая, что ему удалось пробежать какое-то расстояние. Но явно недостаточно далеко. Спустя несколько мгновений Скрэп вернулся, чтобы вместе с матерью осмотреть труп женщины, которая была главной. На диване Флинкс спал, не обращая внимания на все, что происходит вокруг него и из-за него.



Пытаясь выровнять собственное дыхание, Клэрити внимательно наблюдала, как четвероногий транкс неторопливо обошел разрушенный конец кухонного стола и надвинулся на обмякшее, тряпичное тело Серале. Подняв ее коммуникатор, он коротко сказал в него, затем отложил его в сторону и подошел к Клэрити. Когда пожилой транкс приблизился, его цветочный натуральный аромат помог смягчить вонь мертвых и умирающих тел. Посетитель остановился только тогда, когда был совсем близко. Обе антенны наклонились вперед и легонько коснулись ее лба. Как будто ее ласкала пара перьев.



— Кто… кто ты? — наконец запнулась она на символической речи. Ее глаза блуждали по сине-зеленым конечностям и суставам, останавливались на искусно вышитой нагрудной сумке и рюкзаке. «Я не вижу никаких знаков различия миротворцев».



— Я, миротворец? — ответил транкс на прекрасном террангло без акцента. А

забавное слияние щелчков и свистов, издававшихся из-за челюстей, образующих твердые края его насекомоподобного рта. «Какая забавная идея». Он отложил винтовку и пистолет. «Я не люблю оружие. Я предпочел бы победить разногласие путем дебатов».



Она кивнула в сторону трех своих мучителей. — Вы определенно победили в своем несогласии с ними. Он не слушал, заметила она. Вместо этого он переместился, чтобы встать над Флинксом, а затем потянулся вниз, чтобы приложить изящную руку к шее лежащего без сознания человека.



«Дыхание и пульс замедлились. Два сердца позволили бы ему быстрее восстановиться, но с ним все будет в порядке». Блестящая голова в форме валентинки повернулась к ней. "Что с ним случилось? Боюсь, я почти опоздал.



— Как ты узнал, что он здесь? Она, по-видимому, была чем-то вроде запоздалой мысли по отношению к транксу.



«Все будет объяснено, когда Флинкс проснется и тоже сможет слышать и понимать. Причинность?



"Ой." Она смущенно отвела взгляд. «Мой бывший парень сконструировал какое-то снотворное, которое он наносил на мою кожу, но оно активируется только тогда, когда я потею. Когда Флинкс прикасался ко мне, он впитывал это через свои поры».



"Умная. Меня это, конечно, не коснется». Транкс достал из нагрудного кармана небольшой резак и принялся за ее путы. «Наши экзоскелеты защищают нас от таких опасных вторжений, мы не потеем, и я уверен, что соответствующий химический состав в любом случае специфичен для человеческой физиологии. Вот, — объявил он мгновение спустя.



Освободившись от пут, она неуверенно поднялась. Несмотря на средний рост, она нависала над транксом. — Ты до сих пор не сказал мне, кто ты. Если не миротворец, то кто?»



«Я по призванию философ. Мой титул не миротворец или солдат, а Эйнт. Я старый друг этого интереснейшего человека. Меня зовут Трузензузекс. Можешь звать меня Тру.



— Достаточно верно? Она улыбнулась. Он взглянул на нее, но не смог улыбнуться в ответ, так как его физиономия не была предназначена для этого. Но ей показалось, что он узнал это выражение.



— Уверяю вас, я слышал всю игру слов с моим именем, какую только можно себе представить. Но если вас это забавляет, пожалуйста, побалуйте себя».



"Все в порядке." Это был философ-транкс, напомнила она себе, и обладатель высокого ранга Эйнт. Пока она не узнала его лучше, было бы разумно ограничиться разумной речью и воздержаться от дальнейших пустых попыток остроумия.



Она села рядом с Флинксом на диван и начала проводить пальцами по его волосам. Крыльями жужжа, Лом обвился вокруг ее шеи. Пип уселась на бедро хозяина и свернулась калачиком, но оставалась начеку.



— Как давно вы знаете Флинкса, Трузе-Тру? Волосы Флинкса, как она заметила не в первый раз, были густыми, но удивительно мягкими, а кожа по-прежнему гладкой и глубоко загорелой.



Оглядев комнату, транкс равнодушно перешагнул через тело одного из павших соратников Серале.



«С тех пор, как он был интересным мальчиком. Он уже не мальчик. Это одна из причин, по которой мы потратили некоторое время на его поиски.



"Мы?" Кларити нахмурилась, бросив взгляд на дверной проем позади спокойного транкса. "Ты не один?"



— Ну, кррскк, — задумчиво ответил Трузензузекс, — и да, и нет.



Все еще глядя в недоумении на коммуникатор в руке, Орманн положил его на стол. В далеких горах, в той хижине, что-то пошло очень, очень не так. Но как? На этот раз он все предусмотрел.



В этот момент что-то еще, о чем он не подумал, вошло в его кабинет. Его гость был выше среднего, хотя и не таким высоким, как Флинкс. Стройный и величественный, он вошел в комнату с грацией танцора. Очень черные глаза, сияющие умом, смотрели из-под кустистых бровей на лицо со всеми острыми углами. Словно груда ножей, обтянутых сильно загорелой кожей, которую затем туго натянули на лезвия. Губы тонкие, рот маленький. Это лицо указывало на восточное, вероятно, монгольское происхождение. Его волосы были седыми, с одной белой полосой, идущей спереди назад. Орманн правильно предположил, что ему чуть за восемьдесят.



— Как ты сюда попал? Приятно улыбаясь, правая рука Орманна скользнула к ящику с маленьким пистолетом.



"Ходил."



Комик, поймал себя на мысли Орманн. Старый комик. "Если вы понимаете, о чем я." Он украдкой выдвинул ящик. Пистолет лежал в зарядном устройстве. Это была не большая пушка. Но тогда, учитывая заряд, который он нес, этого не должно было быть.



«Ваш офис-менеджер впустил меня».



«Это будет стоить ей. Она знает, что никого нельзя впускать, не связавшись со мной.



— Не будь с ней слишком суров. Она была очень мила, и я могу быть очень убедительным».



— А теперь? Орманн старался не смотреть в сторону пистолета. — Тогда, может быть, ты сможешь убедить меня, почему я не должен был тебя выгонять.



— Во-первых, потому что ты не смог. Это было заявлено с такой уверенностью и категоричностью, что Орманн едва не поверил. «Во-вторых, потому что я проделал долгий путь, чтобы передать короткое сообщение».



"В том, что все?" Напряжение в животе Орманна немного ослабло. — Ну, тогда скажи свое слово и уходи. Я очень занят."



"Я знаю, что вы. Меня зовут Бран Це-Мэллори. Я старый друг Филипа Линкса, человека, от которого вы изо всех сил пытаетесь избавиться. Останавливаться." Он тонко улыбнулся. — Я же сказал тебе, что это короткое сообщение.



Брови Орманна нахмурились, когда он посмотрел на человека, который хоть и был худощавым, но в отличной физической форме. Он держал руки на виду и держался на расстоянии от стола. Слуга какой-нибудь? – недоумевал Орманн. У Рыси были деньги, так почему бы не человека-слугу или двух? Однако что-то в человеке говорило об обратном.



«Я социолог». Голос был сухой, профессорский. «Меня интересуют все аспекты разумного поведения. Сейчас я сосредоточен на твоем. Его голос упал. «Не разочаровывай меня. Ненависть витает в воздухе этой комнаты, как гниющее мясо».



— Не ненависть, — поправил его Орманн, — решимость. Вы говорите, что вы старый друг Lynx. Если это так, то, возможно, вы также знаете, что его разыскивают власти». Его пальцы поползли ближе к спрятанному пистолету. «Может быть, вы даже несете ответственность за помощь ему в его незаконной деятельности».



«Прошло почти семь лет с тех пор, как мы с другом в последний раз видели Флинкса. Мы пришли сюда, чтобы поговорить с ним об очень важном вопросе. Вопрос, важность которого намного превышает любые личные интересы: его, мои или ваши. Оставь его."



«Спор между мной и молодой рыжей носит личный характер. Это не имеет к вам никакого отношения». Пальцы медленно сомкнулись вокруг рукоятки пистолета.



«Все это связано со мной. И с тобой тоже, верь или нет.



— Я предпочитаю не верить этому. Пустые руки посетителя все еще были на виду. «Я предпочитаю верить, что ваш друг Филип Линкс каким-то образом накачал или загипнотизировал мою невесту и что он планирует увезти ее с собой».



Впервые посетитель выглядел удивленным. «Женщина, Кларити Хелд, твоя невеста? Я этого не знал. Официальной помолвки нет.



«Это точно не формализовано. То есть я не предлагал. . . Никаких записей о том, что вы совали нос в мою личную жизнь! Кто ты на самом деле? И кто этот Филип Линкс, с которым хотят поговорить власти Содружества и у которого есть странные друзья, которые лезут туда, где их не касается?



Це-Мэллори был так неподвижен, что казалось, он едва дышит. «Он был очень интересным мальчиком, который вырос очень интересным мужчиной. Его также очень трудно отследить. Я не уверен, что он собирается сбежать с твоей невестой. Если бы вы просто позволили вещам утрястись, они могли бы пойти по тому пути, который вам нравится.



— Я позволил событиям идти своим чередом. Тон Орманна был напряженным, угрожающим. «В результате Кларити продолжает видеть все больше и больше этого Флинкса и все меньше и меньше меня. Дошло до того, что я чувствую, что у меня нет выбора. Я решил, что ничего не будет позволено встать между

нас. Ни Филипа Линкса, ничего и никого. Особенно незваных гостей. Быстрым движением он вытащил пистолет из ящика стола и направил его на Це-Мэллори.



«Уйди из моего кабинета. Выйти можно так же, как вошли, или горизонтально. Выбор остается за вами."



— Часто бывает, — пробормотал Це-Мэллори. «Сколько раз я хотел, чтобы это было не так». Це-Мэллори увернулся с поразительной скоростью, когда он сунул руку в нагрудный карман и бросил что-то, что попало в Орманна, прежде чем он успел нажать на курок. Небольшое устройство содержало большой электрический заряд, который бесшумно разряжался одним импульсом.



Орманн забился в конвульсиях и упал на стол с открытыми глазами, все еще сжимая в руке пистолет, пораженный электрическим током. Спокойно Бран Це-Мэллори подошел к рухнувшему телу. Надев перчатки, он осторожно вынул пистолет из парализованных пальцев Орманна, положил его обратно в зарядное устройство и тихо закрыл ящик. Немного подумав, он сложил руки руководителя на столе перед собой, поднял обмякшую голову и положил ее на руки. Каждому, кто войдет в комнату, покажется, что Орманн заснул за своим столом. Любому, кто исследует тело, может показаться, что он перенес обширный сердечный приступ.



Це-Мэллори сунул в карман свой уже безобидный вольтчук и вышел из кабинета. Офис-менеджер спросил его, как прошла важная встреча.



— Мы пришли к пониманию, — любезно сообщил он ей. Она ответила, что рада, что все прошло хорошо.



Все прошло не очень хорошо, подумал Це-Мэллори, направляясь к ближайшему выходу из комплекса Ульрикам. Но мы пришли к пониманию.



Он не любил убивать. Обсуждение и дебаты всегда были лучше. Дни его убийства остались далеко позади, когда он и Тру сформировали две половины боевой команды жала. Но иногда, к сожалению, логики и разума было недостаточно. Кроме того, у Це-Мэллори были основания полагать, что Орманн мог выстрелить ему в спину, если бы он просто повернулся, чтобы уйти.



Направьте аргументы на мужчину, и он отреагирует одним из способов, размышлял Це-Мэллори. Направьте на него пистолет, и он будет вынужден реагировать по-другому. Ему было интересно, как поживает Трузензузекс. Без сомнения, его старый друг и компаньон хорошо провел время, не спеша поздороваться с удивленным Флинксом и его подругой. Транксу повезло.

ГЛАВА



14



«Высокая метаморфоза для тебя, Флинкс».



Пробудившись от удивительно бодрящего сна, Флинкс обнаружил, что смотрит на троих лиц — квинтет, если считать Пипа и Ломка. Два других лица были человеческими. Тот, из которого исходило приветствие, был совсем не таким. Флинкс слишком резко сел на кровати, и возникшая в результате головокружение на мгновение затуманило его зрение, но не настолько серьезно, чтобы помешать ему обхватить обеими руками верхнюю часть тела транкса.



«Трузензузекс!»



— Ты всегда был компетентен в неопровержимой идентификации, — сухо ответил транкс. "Да, это я. Теперь, пожалуйста, уберите свои верхние конечности с моей б-грудной клетки, чтобы я мог дышать». Ухмыляющийся Флинкс подчинился. "Так-то лучше. Знаешь, сейчас я читаю "Превращение" твоего писателя Кафки. Это о человеке, который думает, что он насекомое. Очаровательный. Все детали, конечно, неверны.



"Я запомню." Флинкс обратил внимание на высокого мужчину, стоящего возле кровати. — И ты тоже, Бран. Здесь, на Новой Ривьере. Флинкс недоверчиво покачал головой.



Стоя у изголовья кровати, Кларити Хелд наклонилась, чтобы легонько ударить его по плечу. — Эй, ты знаешь, я тоже здесь.



"О верно. Извини, Клэрити. Просто я не видел ни одного из этих двух бесчестных кочевников уже шесть лет, не так ли, Тру?



— Почти семь, — поправил его Философ. — Ты вырос, Флинкс. И изменился, я думаю, и в других отношениях».



— Ну, вы двое — нет. Ты выглядишь точно таким, каким я тебя помню. Это моя подруга, Кларити Хелд. Мы с Клэрити знаем друг друга… мы довольно хорошо знакомы, вот и все. Его старые друзья, как знал Флинкс, не станут совать нос. «Клэрити, это Эйнт Трузензутекс».



— Мы уже встречались. Протянув руку, она игриво потрогала кончик одного из перистых усиков старого транкса. Оно дернулось от прикосновения. — Тру несет ответственность за спасение нас обоих. Выражение ее лица упало. «Как только Билл узнает, что ему снова не удалось избавиться от тебя, Флинкс, он, вероятно, попытается в следующий раз предпринять что-то еще более радикальное».



— Я так не думаю, — тихо заметил Це-Мэллори.



— О, а это Бран Це-Мэллори, — сообщил ей Флинкс. «В юности Бран и Тру были скупой командой». Он ухмыльнулся. «Теперь они просто сидят и разглагольствуют».



— Понтификат, — признал Це-Мэллори, — и другие вещи. Например, искать старых знакомых.



«Как вы можете быть уверены, что Билл Орманн больше не попытается навредить Флинксу?»



Мудрые темные глаза смотрели на нее из-под взрывных бровей. — Потому что он больше никому не причинит вреда , Кларити Хелд.



Она колебалась. Молчание длилось долго, прежде чем она пробормотала: «О», и больше ничего не сказала об Уильяме Орманне, потому что подозревала, и совершенно справедливо подозревала, что говорить больше не о чем.



С помощью Кларити Флинкс слез с кровати и медленно направился к буфету своего гостиничного номера. Пип и Лом проигнорировали всех в комнате, от которых исходили только добрые эмоции.



Голова Флинкса пульсировала, но на этот раз, к счастью, не от одной из его головных болей. Последнее, что он помнил, это попытка освободить Кларити от ее оков. Важно было то, что с Клэрити все в порядке. Как и он, и Пип. А теперь, в довершение ко всему, снова увидеть Брана Це-Мэллори и Трузензузекса! Какое чудесное совпадение.



За исключением того, что он знал, что это не так. Этого не может быть. Содружество было слишком большим. Что-то особенное привлекло мудреца и мудреца Транка на Новую Ривьеру. У Флинкса было ощущение, что дело не в климате.



Тем не менее, он оставался веселым, выпив не один, а два стакана холодного фруктового напитка, чтобы утолить жажду. Кларити угостилась сама и предложила угощение посетителям. И человек, и транкс отказались.



«Приятно снова видеть вас обоих. Что ты здесь делаешь? Вы все еще служите «только своим собственным философиям»?» Аскеты, подумала она, или просто не жаждущие? Полностью сохраняя личность, которую она узнала лучше, чем когда-либо, у Флинкс определенно были интересные друзья.



Трузензузекс щелкнул челюстями, услышав запомнившийся комментарий. У Флинкса была прекрасная память. Философ знал, что это далеко не единственная исключительная сторона его ума.



«После выхода из Объединенной церкви мы преследовали собственные интересы. Как ты знаешь, Флинкс, среди них есть наше исследование вымерших разумных рас, таких как Тар-Айим.



"ВОЗ?" Клэрити перевела взгляд с Транкса на Флинкса. — Я никогда о них не слышал.



«Поскольку их история несколько неясна, они не так хорошо известны, как должны быть», — продолжил Трузензузекс. «Эту характеристику они разделяют с рядом других разумов, также ушедших с галактической сцены, между которыми все еще устанавливаются исторические взаимосвязи.



«Хотя Бран и я предпочли выполнять нашу работу независимо от какого-либо учреждения, правительственного или научного, мы по-прежнему сохраняем значительное количество полезных контактов как в Объединенной церкви, так и в правительстве Содружества. Иногда, хотя и не часто, у одного из этих контактов есть вопрос к нам. Я сам недавно получил один такой». Голова повернулась так, что сложные глаза могли сфокусироваться на Флинксе.



— Оно пришло от второго советника по науке Друвенмакеса.



Флинкс ничего не ответил. Не было никакого смысла добровольно предоставлять информацию, которая уже была у Трузензузекса. Но ему было очень любопытно узнать, как много знает его старый наставник, а также как он к этому пришел.



Транкс его не разочаровал. «Похоже, что добрый советник коснулся вас антеннами в запретном месте, в мире, который только сейчас начинает появляться на строго ограниченных картах Содружества как прямо названный Срединный мир. Он отправился туда на ваши поиски, расследуя историю, которую вы рассказали некоему падре Батлеру на Самстеде.



— Да, я помню, — пробормотал Флинкс. Он отметил, что Бран Це-Мэллори внимательно наблюдал за ним.



«В то время, когда вы оказались вместе в этом ранее затерянном случайном мире-колонии, вы спросили советника, знает ли он меня. Он сказал вам, что нет. Однако, когда вы ушли, а Друвенмакес вернулся к своей работе, он вспомнил о вашем вопросе и сумел связаться со мной. Через пробел мы вступили в очень интересный обмен мнениями, часть которого заключалась в том, что советник любезно разрешил нам просмотреть стенограмму вашего разговора с падре Бательером, того самого разговора, который побудил советника отправиться на ваши поиски. Ряд вещей, которые вы сказали этому падре, заинтриговали Брана и меня так же глубоко, как они заинтриговали Друвенмакеса, особенно в свете наших прошлых общих встреч с артефактами Тар-Айима и Хур'рикку. Более того, они совпадали с работой, которую мы уже делали. Странно, не правда ли, как мы втроем продолжаем наше увлечение древними расами и артефактами, которые они оставили после себя?



«Поэтому мы решили отправиться на поиски тебя, Флинкс». Це-Мэллори ободряюще улыбнулся. «Мы бы хотели увидеть вас снова, даже если бы у нас троих не было общих интересов в каком-то отдаленном регионе космоса».



До сих пор Клэрити чувствовала, что разговор оставляет ее все дальше и дальше позади. Но упоминание Це-Мэллори об общем интересе к отдаленному региону космоса сразу же привлекло ее внимание.



— Флинкс, они говорят о месте, которое ты посещаешь в своих кошмарах?



Голова Трузензузекса переместилась с одного человека на другого. «Итак, Флинкс, вы продолжаете испытывать видения, о которых говорили падре Батлеру? Вы чувствуете, что каким-то образом мысленно побывали в этой далекой области космоса и с чем-то там столкнулись?»



— Что-то очень неприятное, — вмешался Це-Мэллори. Скрестив руки на груди, он прислонился к стене рядом с дверью в спальню. Возможно, он охранял его или просто отдыхал.



Флинкс вздохнул. Он никогда не собирался, чтобы содержание его снов — или мысленных проекций, или чего бы то ни было — стало общеизвестным. Или даже необычное знание. Но в трудную минуту во время бегства он доверился и кратко обсудил то, что он видел и чувствовал, с представителем Объединенной церкви.



Он был рад снова увидеть своих старых друзей. Он только пожелал им

мотивация его поиска была иной.



— Я тоже это испытала, — встряла Клэрити прежде, чем он успел подумать, чтобы предупредить ее, чтобы она молчала.



Це-Мэллори мгновенно насторожился. "Ты? Но как?"



Заметив выражение лица Флинкс, она подумала, не сказала ли она что-то не так. Но разве это не старые друзья Флинкса? Мудрые попутчики? Разве они не спасли их обоих от маниакальных интриг Билла Орманна? «Очевидно, если кто-то достаточно близок к Флинксу, когда он переживает один из таких опытов — достаточно близок как эмоционально, так и физически, — она иногда может поделиться им».



"Замечательный." Антенны Трузензузекса взволнованно зашевелились. «Действительно замечательно. И что вы испытали во время этого обмена, моя дорогая?»



Она посмотрела на Флинкса, который пожал плечами. Кот Шрёдингера выпал из галактического мешка. — Можешь рассказать им, Клэрити. Если кто и может в этом разобраться, так это Бран и Тру. Кроме того, — добавил он, бросив взгляд в сторону транкса, — большинство людей, которым я доверяю во всем Содружестве, сейчас находятся в этой комнате. Це-Мэллори слегка улыбнулся, а Трузензузекс сделал многозначительный жест обеими руками.



Посетители внимательно слушали, пока Кларити описывала свой опыт. Когда она закончила, они долго обдумывали ее слова, прежде чем Трузензузекс нарушил молчание.



«Это определенно совпадает с тем, что Флинкс сказал падре Батлеру. У тебя часто бывает такое, Флинкс?



Он покачал головой. «Не часто, нет. Но чаще, чем в молодости. Они совершенно непредсказуемы. То, что у меня действительно бывает чаще, — это раскалывающие череп, головокружительные, отупляющие головные боли. Они не только усиливаются, но у меня также есть основания полагать, что иногда они могут влиять на других, оказавшихся поблизости».



"Спасибо за предупреждение." В ответе Це-Мэллори не было ни иронии, ни юмора. Он на себе испытал изменчивый потенциал капризного ума молодого человека.



«Теперь вы можете не только читать чувства других, — говорил Трузензузекс, — но и проецировать эмоции». Философ казался удивительно равнодушным к собственной безопасности. «Эта способность так же неустойчива, как оригинал, или вы научились ею управлять?»



«Это все еще неустойчиво, но я поправляюсь. Я не знаю, как описать происходящее. Оба процесса становятся более плавными. Но когда они это делают, мои головные боли усиливаются».



«Мы должны попытаться найти лекарство или хотя бы паллиатив от этого. Согласно вашему разговору с падре Бательером, вы считаете что-то, существующее внутри или позади астрономического явления, известного нам как Великая Пустота, великим злом — злом, существующим в реальном физическом смысле, а не просто как моральное суждение или квантовая вероятность. ”



Флинкс мрачно кивнула, в то время как Кларити энергично добавила: «Конечно, я чувствовала именно так». Вспомнив, она чуть не вздрогнула. — Это… это тронуло меня.



«Очень интригующе странно». Ладонью транкс лениво почесал сочленение в своем панцире. «Все это явно как-то связано с вашим уникальным неврологическим даром».



— Не думаю, что я бы назвал это подарком. В ответе Флинкса было больше, чем намек на горечь. — Ты так и не сказал, как нашел меня.



Це-Мэллори кивнул и отошел от стены. «После того, как мы решили попытаться сделать это, мы начали с посещения Среднего мира. По настоянию советника Друвенмакеса и с помощью интригующе приспособленных потомков первых колонистов там создается небольшая научная станция. Видимо, есть какие-то... трудности.



Флинкс подавил улыбку. Он знал Срединный мир. "Я не удивлен."



— Вскоре стало очевидно, что тебя здесь нет. На орбите не было несанкционированных кораблей, и их нельзя было обнаружить где-либо еще в системе. Итак, мы с Тру, так сказать, выложили слово. У нас есть собственная обширная сеть контактов, многие из которых проверены временем и давно налажены, а другие лучше всего охарактеризовать как нетрадиционные».



«Это заняло некоторое время». Трузензузекс подхватил рассказ. «Содружество — большое место». Сложные глаза сверкнули на Флинкса. — А ты склонен много передвигаться.



Это потому, что мне одинаково комфортно везде, подумал Флинкс, и потому, что мне абсолютно комфортно нигде.



— С другой стороны, — продолжал транкс, — не так много молодых людей разгуливают с аласпинскими минидрагами. После многочисленных ложных зацепок наши поиски в конце концов привели нас на Новую Ривьеру». Он посмотрел на мужчину на кровати. «Как я заметил ранее: за это время вы выросли».



«Больше способов, чем ты думаешь», — подумал Флинкс.



«Помимо исследования Тар-Аим, — объяснил Це-Мэллори, — мы также стремились углубиться в историю их древнего врага, Хур'рикку».



— И это как-то связано с моим опытом?



— Не напрямую, нет. Видите ли, за те годы, что мы с Тру потратили на изучение того немногого, что известно о разумных существах до Содружества, мы время от времени натыкались на информацию о вымерших расах, отличных от Тар-Айим и Хур'рикку. Мы тщательно записали их на случай, если они могут быть связаны с историей одной или обеих из этих двух давно ушедших рас». Он улыбнулся. «Помните, я упомянул о нашей заинтересованности во взаимосвязях. Один из них связан с необычным открытием, которое было сделано на планете Хорсай, известной среди его жителей как Тсламаина.



Флинкс дернулся, узнавая. Вечно наблюдательный Truzenzuzex принял это к сведению, но ничего не сказал.



Це-Мэллори продолжил. «Открытие, о котором идет речь, было сделано несколько сотен лет назад, а точнее в 106 г. н. э., группой исследователей, состоящей из мужа и жены, по имени Этьен и Лира Редоул. Завершая свое путешествие по этому миру, они подготовили обширный отчет о своих открытиях. Как и многие подобные отчеты, он был отправлен на экспертную оценку только для того, чтобы исчезнуть в недрах Центра науки Содружества на Земле».



Трузензузекс заключил за него. «Мы прочитали отчет, потому что подумали, что описанная технология может быть связана либо с Тар-Айым, либо с Хур'рикку. Когда стало очевидно, что это не так, мы отложили его». Обе перистые антенны транкса были наклонены в сторону Флинкса. «Мы немедленно вспомнили эту конкретную информацию, когда получили доступ к деталям отчета, который падре Бательер подал относительно его встречи с вами на Самстеде. Вы можете себе представить, почему?»



Флинкс заметил, что Кларити пристально смотрит на него. Ему стало не по себе, и он попытался сосредоточить внимание на своих старых друзьях. — Я уверен, что ты мне скажешь.



«Похоже, что на Лошадином глазу есть все еще функционирующее невероятно древнее устройство, происхождение и назначение которого неизвестны и незнакомы трем местным разумным видам этой планеты. Запертый в древнем ледниковом льду и питаемый, что примечательно, собственными внутренними приливными силами планеты, он находится в центре своего рода уникальной объединенной сети широко разбросанных меньших устройств, которые, кажется, наблюдают за двумя уголками космоса. С тех пор эти функции были идентифицированы и выделены исследовательской группой из Hivehom. Что особенно заинтриговало нас с Браном и заставило нас снова искать вас, так это то, что одно из этих космических мест точно такое же, какое вы специально определили для несколько сбитого с толку, но послушного падре Бательера. Насколько нам известно, у вас нет доступа к подобному инопланетному устройству.



— Ты понимаешь, Флинкс, — мягко добавил Це-Мэллори, — как некоторые люди, такие как Тру и я, могли бы счесть это совпадение интригующим. Один достойный расследования.



— А я все это время думал, что ты придешь искать меня, чтобы просто поздороваться и вспомнить старые времена. Флинкс тяжело вздохнул. «На самом деле, я знаю об устройстве на Лошадином глазу».



Двое ученых обменялись смущенными взглядами. "Как?" — спросил Це-Мэллори. Он не сказал «Ты не мог», потому что он и Трузензузекс слишком хорошо знали Флинкса.



"Я бы предпочел не говорить. Но у меня нет доступа к устройству или чему-то подобному». Он не хотел называть своих друзей ульру-уджуррианцев источником информации. Во-первых, их мир все еще строго подчинялся Указу.



Много ч

Это облегчение, Трузензузекс и Це-Мэллори не форсировали вопрос. Оба знали, что у Флинкса есть «способы» выяснить что-то. Пока достаточно того, что он признался в знакомстве с находкой.



"Очень хорошо. Подробности можем обсудить в будущем. Что вы знаете о работе устройства? — спросил Трузензузекс.



— Не так много, — честно ответил Флинкс. — Только то, что это может быть все или часть какой-то системы предупреждения, связанной с пространственным явлением, с которым я столкнулся во сне — тем самым, о котором я говорил падре Батлеру.



Трузензузекс ответил на ответ Флинкса легким жестом одной ноги, пробормотав своему компаньону: «Это многое коррелирует с тем, что мы знаем». — Громче, — продолжил он объяснять Флинксу. «Редоулы были проинформированы Мутабельным, ответственным за наблюдение за механизмом, о том, что он был построен расой, называемой шунка. Наши исследования показывают, что эти шунка доминировали в этой части галактики до прихода Тар-Айим и Хур'рикку, так что устройство действительно невероятно древнее.



"Подождите минуту." — вставила Кларити. — Нет такой вещи, как изменчивые. Слухи о таких вещах время от времени возникают в инженерном сообществе, но это все — слухи.



Це-Мэллори обратил на нее свои глубокие черные глаза. «Видимо, милый мой, в таких существах есть что-то большее, чем выдуманный анекдот. В своем отчете Редоулы утверждают, что встречали одного из них. Я могу с уверенностью сказать, что этот аспект их доклада подтвердился. Мы с Тру были в Хорсайе и сами убедились в этом. Или, по крайней мере, мы рассмотрели скудные остатки того, что претендует на то, чтобы быть тем же самым».



Флинкс был немедленно заинтригован. «Вы действительно видели Мутабельного? Вы говорили с ним? Он помнил Редоулов? Вы спрашивали его об устройстве и особенностях того, от чего оно должно было предостеречь?» Отвечая на волнение своего хозяина, Пип открыла глаза, подняла голову и тут же снова заснула, так как источник воспринимаемой стимуляции не был виден.

«К сожалению, — объяснил Це-Мэллори, — мы не смогли сделать ничего из этого, поскольку, по всем достоверным оценкам, Мутабельный пролежал мертвым и замороженным во льду по меньшей мере сто лет. Или так нам сказали. Как заявил Тру , мы смогли только осмотреть останки. Они были очень, очень древними. Согласно официальному отчету, при извлечении существа из его ледяной гробницы была проявлена большая осторожность, чтобы можно было провести его надлежащее вскрытие. Несмотря на то, что команда из Хивехома приняла все меры предосторожности, останки быстро распались. Исследователи, которым было поручено это задание, так и не смогли решить, было ли это живое существо или какое-то органическое устройство, построенное из простых молекул и выше».



Трузензузекс продолжил: «Сама система использует связь с подпространственными волнами и одновременно намного мощнее и в то же время проще по конструкции и исполнению, чем все, что известно науке Содружества. Мало того, что он контролирует две области одновременно, но в самом последнем отчете об устройстве утверждается, что оно также время от времени испускает всплеск модулированных волновых указаний через еще непонятный вариант пробела-минус в направлении места, отличного от тех, которые оно контролирует. . Научная группа на месте не смогла выяснить, как устройство это делает, не говоря уже о том, куда оно отправляет или что может быть на принимающей стороне. Работа над этими загадками продолжается, пока мы говорим».



Значит, устройство Ксунка может не только получать, но и отправлять, подумал Флинкс. Может ли он все еще пытаться выполнять свою первоначальную функцию предупреждения своих создателей об угрозе? И если это так, сможет ли неизвестная, загадочная, древняя Шунка получить его?



— Вы сказали, что система отслеживает два разных места в космосе. Он внимательно посмотрел на Трузензузекса. — Я знаю только об одном.



— Да, тот самый, о котором вы говорили падре Батлеру, — заметил Философ. «Место предполагаемого зла, которое вы посещаете в своих снах, или любое особое состояние ума, в которое вы входите, выполняя такие наблюдения».



Флинкс кивнул. «Что бы это ни было, у меня такое ощущение, что это должно быть то, о чем система, сосредоточенная на Конском Глазе, была разработана, чтобы предупредить шунка».



На этот раз Трузензузекс сделал жест обеими руками. «За исключением того, что больше нет шунка, чтобы интерпретировать показания, получать предупреждения или что-то еще».



— Нет, — мрачно добавил Це-Мэллори. «Есть только мы». Он пристально посмотрел на Флинкса. «Феномен, который мы обсуждаем, находится за Великой Пустотой, областью пространства, называемой транксом Великой Пустотой, в направлении созвездия Волопаса, если смотреть с Земли. Его диаметр составляет около трехсот миллионов световых лет, объем около ста миллионов кубических мегапарсеков, и кажется, что он движется в общем направлении нашей галактики. То, чем это что-то является или из чего может состоять, блокируется огромной гравитационной линзой, состоящей из темной материи, которая не позволяет никому заглянуть за нее или внутрь нее. С помощью средств, которые мы еще не полностью понимаем, система Xunca, основанная на Horseye, может заглянуть за пределы искажающих эффектов линзы. Хотя мы еще не понимаем задействованную физику, мы смогли расшифровать некоторые данные». Сцепив руки за спиной, он подошел к окну и задумчиво посмотрел вниз на оживленную улицу снаружи.



«Ясно одно. Там, где проходит это неопознанное что-то, все остальное исчезает. Практически ничего не осталось, только немного свободного газообразного водорода и даже темная материя, состоящая в основном из частиц CHAMPS. Невероятно, но это явление может даже нарушать закон сохранения энергии, не превращая ни энергию в массу, ни массу в энергию, а полностью устраняя и то, и другое». Он посмотрел на Truzenzuzex, чтобы продолжить.



— Расчет возможных последствий для нас не представляет особой сложности, — сообщил им транкс. «Однажды в неопределенном будущем, в зависимости от пока неустановленной скорости ускорения, это явление достигнет Млечного Пути. И, возможно, потреблять его».



В комнате было тихо. Снаружи счастливые и довольные жители гостеприимного мира Новой Ривьеры занимались своими повседневными заботами, не подозревая, что в обычном гостиничном номере недалеко от того места, где они гуляли и разговаривали, необыкновенная четверка спокойно обсуждает Армагеддон.



— А в другом месте? наконец подумала спросить подавленная Кларити. «Другое явление, которое отслеживает это устройство Xunca? Это что-то похожее на то, что вы только что описали?



— Наоборот, это все, чем Великая Пустота не является, — сообщил ей Трузензузекс. «Другая область космоса, за которой следит система на Конском Глазе, известна вашему виду как Великий Аттрактор. Это область пространства, к которой движутся все галактики местной группы. Что бы это ни было — и ваши астрофизики, и наши изучают его сотни лет — оно обладает энергией десяти тысяч триллионов солнц. Современная космологическая теория до сих пор не может этого объяснить». Он повернулся от Кларити обратно к Флинкс, которая выглядела удивленной.



— Ну, не смотри на меня, Тру, я, конечно, не могу этого объяснить.



Транкс тихонько зачирикал. — Я не хотел сказать, что ты можешь, Флинкс. Никто не может."



«Если система Xunca отслеживает и то, что стоит за Великой Пустотой, и за этим Великим Аттрактором, — предположил Флинкс, — то из этого следует, что между этими двумя явлениями может существовать какая-то корреляция». Видения кружащихся галактик заполнили его голову, среди которых он, его друзья и все Содружество были столь ничтожны, что представляли собой ничто иное, как ничто.



— Так можно было бы предположить, — прокомментировал Философ. «Чтобы установить такую связь, нужно было бы почти опьянеть физикой. Или с метафизикой».



— Давай, скажи им, Тру, — призвал Це-Мэллори своего друга.



Трузензузекс попытался отмахнуться от своего спутника. — Это слишком абсурдно, Бран. Слишком фантастично, чтобы делиться. Я чувствую себя полным дураком из-за того, что трачу время на размышления даже на то, чтобы вообразить».



— Расскажи нам, Тру. Флинкс был настолько ободряющим, насколько это возможно для бывшего помощника. «Ничто из того, что вы могли себе представить, не может быть более фантастическим, чем то, что я уже испытал и встретил во сне».



— Думаешь, нет? Транкс вскинул голову. «Тогда поразмыслите над этим: вообразите разумный вид, возможно, нашу таинственную Шунку, которые настолько далеко продвинулись за пределы современного интеллекта и науки, что могут попытаться спасти не только себя, но и всю галактику от угрозы масштабов, исходящей от чего бы то ни было». лежит за Великой Пустотой, убрав ее подальше от опасности. Как совершить такой невозможный подвиг? Каким-то образом создав что-то вроде Великого Аттрактора. Что-то с достаточной силой гравитации, чтобы убрать целую галактику с пути надвигающейся Великой Пустоты.



Со своего места у двери Бран лаконично пробормотал: «Просто позвоните в Galaxy Movers, Inc.».



Трузензузекс мрачно кивнул, без усилий используя человеческий жест, который очень полюбился его виду. «Мы говорим здесь о технологиях за гранью воображения. Но если это так, если в возмутительной гипотезе есть доля правды, это не имеет значения. Потому что это не работает. Великая Пустота и то, что она скрывает, начали ускоряться еще быстрее к Млечному Пути. Является ли это случайным явлением или прямой — я не решаюсь сказать сознательной — реакцией на стягивание нашей галактики со своего пути к Великому Аттрактору, мы не можем знать».



Клэрити тяжело сглотнула. — Итак, сколько времени есть у нас, у народов Содружества?



Це-Мэллори сочувственно посмотрел на нее. «Мы все еще говорим где-то в далеком будущем, прежде чем произойдет первое совпадение. Но когда это произойдет, если не будет найдено какое-то решение, это будет означать конец всего. Не только человечества, AAnn и любой другой разумной расы, но и планет, и звезд, и туманностей, и всего. Не осталось ничего, что могло бы изменить или воссоздать то, что было раньше».



«Очевидно, — добавил Трузензузекс, — обдумывались и другие решения этой угрозы, хотя и не нами».



«Какие еще решения?» Вспоминая свои редкие, но всегда ужасающие мысленные встречи с тем, что лежало за пределами Великой Пустоты, Флинкс едва ли был оптимистичен. «Если перемещение всей галактики не сработает, что еще может сработать?» Он не упомянул, что пришел к

el, частью которого он сам мог бы быть, быть одним из ключей к такому решению.



Огромные мерцающие золотые глаза задумчиво смотрели на него. — Флинкс, ты когда-нибудь слышал о мире под названием Комагрейв?



ГЛАВА



15



Флинкс и Кларити обменялись взглядами, прежде чем признать, что ни один из них не знаком с тем миром.



«Не нужно стесняться вашего взаимного невежества», — заверил их Философ. — Это второстепенный мир-колония восьмого класса, расположенный в отдалении от Содружества, в общем направлении империи Энн. Ближайший оседлый мир любого значения — Берли. Уже одно это говорит о том, насколько далеко это место от центров цивилизации. Несмотря на обитаемость, поверхность в основном представляет собой пустыню или полупустыню. Излишне говорить, что это не первое место в списке мест, где я или любой другой транкс предпочли бы провести время, хотя люди, похоже, находят его достаточно приятным».



— Так же, как и АЭнн, которая много лет назад привела к неприятному делу, — вставил Це-Мэллори.



Трузензузекс жестом выразил согласие. «Что возвышает Комагрейв над уровнем случайного интереса, так это увлекательные, иногда огромные памятники, оставленные доминирующими в мире разумными существами, расой, известной как саууны. Долгое время считалось, что они вымерли. Позже выяснилось, что это не так».



Выражение лица Клэрити исказилось. «Мне кажется, я читал или видел что-то о них. Разве многие из них не похоронены в специальном мавзолее или что-то в этом роде?



— Или что-то в этом роде, — согласился транкс. «За последние пятьдесят лет миллионы из них были обнаружены в нескольких похожих, но далеко друг от друга местах. Они не мертвы, а подвешены в стазисе, их метаболизм замедлился почти до полной остановки. До сих пор не было предпринято никаких попыток оживить кого-либо из них, поскольку еще предстоит найти способ сделать это безопасно. Были выдвинуты различные теории, объясняющие, почему целый разумный вид предпочел отказаться от того, что, судя по всему, было процветающим и успешным обществом, чтобы обречь себя на условия, столь близкие к массовой смерти». Трузензузекс посмотрел на Це-Мэллори, который подхватил припев.



«Опираясь на нашу работу с древними цивилизациями и особенно на недавние открытия Хорсайя, мы с Тру думаем, что могли наткнуться на одно возможное объяснение. Сущность твоих снов, Флинкс, связанная с падре Бательером, только укрепляет нашу гипотезу. Он прочистил горло.



«Мы с Тру предполагаем, что, то ли посредством подключения к системе Шунка, то ли с помощью какой-либо другой методологии, давным-давно саууны тоже осознали приближающуюся опасность, которая скрывается за Великой Пустотой. Выявление его масштабов показало им, что их технологии недостаточны ни для противодействия этой угрозе, ни для того, чтобы позволить им бежать от нее».



— Значит, они решили зарыть головы в песок, — пробормотала Клэрити.



Це-Мэллори тонко улыбнулась. "Не совсем. Ваша аналогия подразумевает попытку игнорировать проблему в надежде, что она исчезнет сама собой. Напротив, саууны выбрали массовый расовый застой в слабой надежде, что они не будут возрождены до тех пор, пока не минует опасность или пока другой разумный вид не найдет способ преодолеть ее. Благодаря своим обширным коллективным расовым усилиям они могут надеяться не игнорировать кризис, а обойти его».



— Трусы? — неуверенно пробормотал Флинкс.



— Нет, умник, — поправил его Це-Мэллори.



«Не так умно, если они думают, что такой вид, как мы, может найти решение».



— Говори за себя, Флинкс, — возразил Трузензузекс. «Конечно, ча!!к, это правда, что мы еще даже не понимаем точного характера опасности. Что касается этого, вы можете знать больше, чем кто-либо другой из ныне живущих.



— Я знаю только, что оно злонамеренно и осознанно, — пробормотал Флинкс. «Я не могу сказать вам его размер, форму, цвет или что-то еще».



«Он может не обладать ни одной из этих характеристик». Тон транкса был успокаивающим, если не обнадеживающим. «Возможно, знать их не обязательно, чтобы найти способ справиться с представляемой угрозой. Важно то, что ваши сны подтверждают не только отчет Редоулов, но и нашу теорию о сауунах. Мы продолжим добавлять кусочки головоломки».



— Не думаю, что мне нравится картина, которую ты рисуешь, Тру.



— Никто из нас не знает, Флинкс. Все еще глядя в окно, Це-Мэллори говорил, не оборачиваясь. Подняв руку, он указал на оживленные улицы Сфена. «Все эти люди, принадлежащие к множеству различных видов, в блаженном неведении об опасности, которая угрожает не им, а их потомкам». Он снова посмотрел в комнату. «Таким, как мы — тем, кто ищет знания, таким как Тру и я, и тем, кому знание навязывается, возможно, нежелательным, таким как вы, — остается начать, попытаться что-то сделать с этим, предполагая что-то осуществимо. Это не в первый раз».



Флинкс почувствовал, что тонет в жестокой, неумолимой правде слов Це-Мэллори. Как и все другие истины, это было неизбежно. Но Флинкс мог бежать от того, что знал, не больше, чем от того, кем он был.



Ясность прервала его внутреннее смятение. — Думаешь, шунка тоже поступали так — приостанавливали свою жизнь в надежде, что опасность минует их или ее предотвратят другие?



Двое ученых обменялись взглядами. «Такое место еще не найдено, — сказал ей Трузензузекс, — что, конечно, не означает, что его не существует. Тем не менее, и Брану, и мне кажется странным, что вид создал такую сложную систему оповещения, которая сосредоточена на Лошадином глазе — систему, спроектированную и построенную на века, — если они не ожидали, что будут в сознании, чтобы получать его передачи. Кроме того, есть вопрос об индикациях подпространственных волн, которые иногда излучает система. Кто-нибудь или что-нибудь получает их? Или они просто направляются наружу в место, откуда предполагаемые получатели уже давно ушли?



Флинкс спросил: «Тогда вы думаете, что вместо того, чтобы подвергать себя длительной приостановке, как сауун, шунка могли просто бежать куда-то еще?»



Транкс ответил жестом первостепенной важности, который требовал одновременного использования всех четырех рук. «Кто может сказать, что могла сделать такая раса, как шунка? Любой вид, способный вызвать такое астрономическое явление, как Великий Аттрактор, в попытке изменить положение целой галактики, если он действительно это сделал, можно считать способным на что угодно. Мы имеем дело с технологиями, мой юный друг, которые так же далеки от всего, что мы можем себе представить, как КК-драйв по сравнению с первым человеческим колесом или транксовой переговорной трубкой.



«Ксунка могут где-то спать, — добавил Це-Мэллори, — или они могли куда-то уйти, или они могли попытаться сбежать, участвуя в каком-то искажении физической реальности, для описания которого у нас нет даже достаточной терминологии или математики. Мы просто не знаем».



«То, что мы знаем, — утверждал Трузензузекс, — это то, что за Великой Пустотой скрывается что-то огромное и неприятное, и что оно приближается сюда. Система предупреждения Ксунка подтверждает это, состояние Сауна подчеркивает это, и ваши сны, Флинкс, дают нам лучшее описание этого, которое мы пока не могли получить.



Неловко, Флинкс отвернулся. Путем вывода Трузензузекс снова возложил на него чувство ответственности, которое он испытывал годами. Чувствовал и не мог убежать.



Кларити увидела это по выражению его лица и инстинктивно попыталась его утешить. Как и Пип, которая не возражала против помощи, которую другой человек предлагал ее хозяину. — Флинкс, ты ничего не можешь с этим поделать. Клэрити приложила теплую ладонь к его щеке. «Я знаю, что вы думаете иначе, но, слушая своих друзей, — она оглянулась туда, куда смотрели двое ученых, — совершенно очевидно, что ни вы, ни кто-либо другой не можете ничего поделать с этим явлением, чем бы оно ни было. Я имею в виду, если одна развитая раса решит усыпить себя, а другая убежать, на что может надеяться разумное существо любого вида?



Что на самом деле? — размышлял он, накрывая ее руку своей и крепче прижимая ее к своему лицу. Что, кроме попытки убежать от того, что он чувствовал и что знал. Это не сработает. Он пробовал это несколько раз, но каждый раз терпел неудачу. Он знал, что он

знал и был тем, кем был.



Что бы это ни было.



«Да, я мечтал об этой штуке — или видел ее, или воспринимал, или как бы вы ни описали то, что я испытал. И что? Что я могу с этим поделать? Что может сделать каждый? Видение не прекращается».



Це-Мэллори серьезно кивнул, а антенны Трузензузекса наклонились вперед и немного в разные стороны.



— То, что ты говоришь, достаточно верно, Флинкс, — с готовностью признал транкс. Изящные truhands описывали небольшие дуги, которые были столь же значимыми, сколь и изящными. — Но помни, что мы с Браном видели, как ты помимо зрения делаешь и другие вещи — например, активируешь и используешь машину, созданную Тар-Айым. Из его спикул со свистом вырвался воздух. «Если бы только Тар-Айим или Хур'рикку построили устройство, способное проецировать сингулярность, достаточно интенсивную, чтобы неблагоприятно повлиять на эту злобу, приближающуюся к нам. Но было только одно противоколлапсное оружие, и оно применялось, и только один Крэнг.



Флинкс прочистил горло. «Я не знаю о каких-либо других антиколлапсных механизмах Хур'рикку, но я знаю, что Крэнгов больше, чем один».



— Откуда ты это знаешь, Флинкс? — спросил Це-Мэллори.



Клэрити уставилась на Флинкс. Автомат во сне? она поймала себя на вопросе. Имело ли это какое-то отношение к устройству, о котором они говорили? Или этот механизм был чем-то другим? Что вообще такое «Крэнг»? Разве Трузензузекс только что не назвал это оружием? И что это за разговоры об антиколлапсах и интенсивных сингулярностях?



Что случилось с ними двоими, которые просто развлекались вечером или гуляли за городом?



«Потому что я видел их, — ответил Флинкс, — на искусственном мире, замаскированном под коричневого карлика, который раньше был второй самой удаленной планетой системы Пирассис».



«Пирасис находится в зоне влияния AAnn». Це-Мэллори неуверенно нахмурился.

— Да, клерк, — задумчиво добавил Трузензузекс. — А что именно вы имеете в виду под «прежним»?



— Его больше нет, — категорически объяснил Флинкс. «Он двигался сам. Из-за обстоятельств, слишком запутанных и сложных, чтобы рассказывать их здесь…



— Еще одно обсуждение на потом, — щелкнул транкс себе под нос.



«—Я оказался там посреди ссоры между людьми и Эй-Энн. По мере развития разногласий истинная природа этой конструкции дала о себе знать. я . . . вступил с ним в контакт почти так же, как я сделал это с Крэнгом на Ускорителе. Этот замаскированный мировой корабль был усеян Крэнгами — я не знаю, сколько их.



— Захватывающе, — прокомментировал транкс. "Я думаю. Если бы проекции от таких устройств можно было объединить и правильно сфокусировать, было бы этого достаточно, чтобы произвести впечатление на угрозу астрономических размеров?»



«Это определенно звучит более многообещающе, чем все, что мы смогли придумать», — согласился Це-Мэллори. Черные глаза сверлили глаза Флинкса. — Ты сказал, что оно двигалось само, Флинкс. Куда? Куда делась эта оружейная платформа мирового масштаба и где она сейчас?»



«На твои вопросы, Бран: да и не знаю». Флинкс беспомощно развел руками. «Он вошел в космос-плюс и исчез из системы Пираса. Я не могу себе представить, куда что-то такое большое и такое древнее может пойти после того, как его неожиданно возродили из стазиса, в котором оно было помещено. Я понятия не имею, работает ли он еще».



«Если он не поврежден, он все равно будет функционировать. Технология Tar-Aiym была построена на века».



— Возможно, он проник в Мор, — предположил Трузензузекс, — в поисках давно умерших мастеров и дополнительных инструкций. Возможно, он так и не вернулся из космоса-плюс. Возможно, он появился из космоса-плюс внутри солнца и был аннигилирован. Мы никогда не узнаем, если не попытаемся выяснить это».



— И как вы предлагаете сделать что-то подобное? Клэрити не могла удержаться от вопроса.



И человек, и транкс молча смотрели на Флинкса. Когда он ничего не ответил, Це-Мэллори подтолкнул его. «Вы — наша главная надежда найти этот потенциально ценный артефакт, Флинкс. Вы испытали на себе то, что приближается к нам, что бы это ни было, и ранее вы занимались оружейной технологией Тар-Айым. Помогите нам найти его снова».



Флинкс хотел бы бежать, но стена преградила ему путь к отступлению. "Забудь это! Я хочу уйти от этих вещей, а не искать их». Клэрити обняла его обеими руками и посмотрела на двух ученых.



«Ах». Трузензузекс опустил голову, чтобы лучше приводить в порядок одну антенну. «К уравнению добавляется неожиданный элемент».



«Это не имеет значения». Це-Мэллори продолжал настаивать на своем. «Ничто здесь не имеет значения, Флинкс. Ни ты, ни я, ни кто-либо еще в этой комнате. На карту поставлены бесконечно большие проблемы».



«Что, по-твоему, я должен сделать, — рявкнул Флинкс, — прыгнуть на корабль и отправиться на поиски массивного объекта, который к настоящему времени может быть где угодно в космосе?»



— Не совсем так. Трузензузекс был менее настойчив, чем его товарищ. — В твоем распоряжении уникальное средство восприятия, Флинкс. Нельзя ли использовать его в таком поиске?»



"Нет!" Флинкс выстрелил в ответ с достаточной яростью, чтобы удивить даже самого себя. Пип поднял глаза, но ненадолго. «Я способен ощущать эмоции других и иногда проецировать их. Это все."



Не совсем все, знала Клэрити, но она не собиралась добровольно раскрывать такую информацию.



«Возможно, вы сможете снова связаться с устройством при правильных обстоятельствах». Тон Трузензузекса, наполненный медовыми щелчками и свистом, был раздражающе убедительным. — Мы с Браном могли бы тебе помочь.



"Да неужели?" Флинкс не пытался скрыть своего пренебрежения. — И как именно вы могли бы это сделать?



— С обучением и советами, — без промедления ответил ему Це-Мэллори. «Тру и я оба были поражены с того момента, как мы впервые встретились с тобой, Флинкс, что твой особый потенциал был реализован лишь частично. Ясно, что это несколько изменилось. При правильном руководстве он может быть значительно изменен».



Трузензузекс положил левую руку и ногу на ногу Флинкса. «Никто не знает, на что ты в конечном счете способен, Флинкс. Не Бран, не я и уж точно не ты. Возможно, даже что-то столь же невероятное, как способность воспринимать эмоциональное состояние и, следовательно, местоположение машины».



Его слова потрясли Флинкса. Тот же вопрос он обсуждал с ИИ, контролировавшим функции Учителя.



— По крайней мере, Флинкс, — убедительно продолжал Це-Мэллори, — вы можете помочь нам физически найти что-то, с чем столкнулись только вы и что только вы способны распознать.



— По крайней мере, похоже, это наша лучшая надежда на возможное противодействие этой угрозе, — сказал Трузензузекс, глядя на него. По крайней мере, у Флинкса сложилось впечатление, что транкс смотрит на него. С этими сложными глазами всегда было трудно сказать. «Если появится что-то более эффективное, будьте уверены, мы будем использовать его как потенциальное решение с такой же энергией».



«Вы действительно намерены попытаться бороться с тем, что грядет». Взгляд Флинкса метался туда-сюда между двумя его старыми друзьями.



Трузензузекс сделал жест, свидетельствующий о неизбежном обещании. «Мы не поместим себя в стазис, как это сделали саууны, и мы не будем бежать, как могли бы сделать шунка, потому что мы тоже не знаем, как это сделать». Четыре руки многозначительно жестикулировали. — Что нам еще остается делать, кроме как сражаться?



— Кто еще знает об опасности? Флинкс услышал собственный вопрос.



«Несколько человек, которые работают в Commonwealth Science Central. Возможно, некоторые другие, кто, возможно, столкнулся с исходным отчетом. Более широкого распространения он не получит. Это было бы бесполезно. Только паника и страх. Без причины, поскольку угроза не станет неизбежной в ближайшие несколько поколений».



«Хотя мы не можем быть в этом уверены, — вставил Бран. — Феномен продолжает набирать обороты».



— Верно, — признал транкс. «Бран и я организуем и инициируем поиск этой передвижной оружейной платформы Тар-Айым, потому что она предлагает наилучшие возможности для противодействия приближающейся опасности, о которой нам уже было известно. Ты поможешь нам, Флинкс? Взамен мы постараемся обучать вас, назидать вас. Чтобы расширить свои знания о себе. Разве это не то, чего ты хочешь? Чего ты всегда хотел?»



Да, да! Но не в ущерб любому шансу на настоящее счастье. Не рискуя потерять то немногое безмятежности и радости, которые ему удалось собрать из осколков разрушенной жизни. Хотя он не сказал ни слова, встревоженная Пип приподняла верхнюю часть тела, чтобы с тревогой заглянуть ему в лицо и погладить его языком.



Он обнаружил, что ему хочется кричать.



Впервые за много лет ему удалось поговорить и поделиться подробностями своего беспокойного внутреннего «я» с кем-то еще, поделился ими гораздо более экспансивно, чем собирался, но тем не менее поделился. Означало ли это, что он любил Кларити Хелд? Он любил Мать Мастифа; он знал это. И он любил Пип (при этой мысли летающая змея свернулась в небольшом припадке восторга). Но любил ли он Клэрити или просто был благодарен за ее сочувствие и понимание? Было бы полезно знать.



Что еще важнее, любила ли она его и мог ли он доверять таким чувствам? Чем старше он становился, тем сдержаннее становился к человеческим эмоциям. Лучше многих — может быть, лучше, чем кто-либо до или после, за исключением, может быть, некоторых поэтов — он знал, какими мимолетными они могут быть. Мог ли он построить жизнь на такой нематериальной человеческой эфемере? Хотел ли он попробовать?



Какая была альтернатива? Чтобы продолжить поиски отца, поскольку теперь он знал неприятную историю своей матери. Путешествовать и учиться — с какой целью? Бран и Тру предлагали инструкции и обучение — возможно, лучшее, что он мог надеяться найти где-либо. Но по цене. Не большая цена, подумал он. Им нужна была только его помощь в попытке спасти Содружество. Нет, не Содружество, поправил он себя, галактика. Спасите галактику: это звучало как плохой лозунг эколога.



Почему он должен? Чем он был обязан галактике или Содружеству? Оба сделали ему грубую сделку. Пусть оба исчезнут, задушенные тем, что наступало из-за Греа.

т Пустота. Пусть все начнется сначала, свежее, новое и чистое.



Кроме того, если астрономы были правы, за Великой Пустотой ничего не было. Нет материала для создания новых звезд и новых планет, не говоря уже о новых цивилизациях. В этом уголке космоса не было бы нового начала. Он внутренне сжался.



Некоторые люди беспокоились о счетах. Некоторые беспокоились о своих браках, детях или карьерном росте, которого может никогда и не быть. Некоторые опасались за свое здоровье. Я, подумал он, должен волноваться о судьбе пары сотен миллионов звезд и нескольких цивилизаций. Это, напомнил он себе, и что делать с Кларити Хелд. Каким-то образом в его сознании они стали связаны.



Потому что ты — ключ, сказал он себе. Спусковой крючок триады, состоящей из древнего искусственного интеллекта, который, как он уже давно решил, связан с Крэнгом, чем-то ярко-зеленым, что, как он подозревал, связано с формами жизни Срединного мира, и таинственным теплым разумом, пока не идентифицированным. Могли ли последние состоять из его непостижимых друзей из запретного мира под названием Улру-Уджурр? Если да, то почему они не признали свою причастность? Это не походило на веселых пушистых манипуляторов времени и пространства, которые намеренно скрывались. И если они не были третьим компонентом сопротивляющейся гармонии, с которой он постоянно сталкивался во сне, то кем?



Я не хочу быть ключом, кричал он про себя. Я не хочу быть триггером. Я хочу вести нормальную жизнь!



Конечно, сказал он себе более спокойно. Как мошенническая генетическая мутация, созданная повсеместно оскорбляемой и запрещенной медицинской группой. Нормальная жизнь. С ясностью? В агонии он посмотрел на нее и увидел, что она чувствует его боль. Любовь? Или просто сочувствие? Даже ему было трудно заметить разницу.



Он колебался, заметила Кларити. Думаю пойти с человеком и транксом. О том, чтобы снова покинуть ее. Как раз тогда, когда она думала, что совсем забыла о нем, он вернулся в ее жизнь и снова перевернул ее с ног на голову. Чего он хотел от нее? Что она хотела от него? Как вы могли жить и любить кого-то, кто знал, что вы чувствуете, даже если вы сами не были в этом уверены?



Она колебалась, он колебался, и два минидраги, мать и отпрыск, были в не меньшем замешательстве, чем их соответствующие люди.



А как насчет ваших головных болей? — напомнил себе Флинкс. Можете ли вы возложить это бремя на Клэрити? Она уже видела, что они могут с тобой сделать. Как ты можешь просить ее быть с тобой, когда следующая боль в твоем черепе может убить тебя? У нее хорошая жизнь здесь, на Новой Ривьере, — она вам говорила. Имеете ли вы право попросить ее оставить это только для того, чтобы помочь вам с вашими проблемами? И даже если бы она согласилась, правильно ли это было бы?



Он знал, что все они наблюдают за ним, ожидая, желая услышать, что он решит. Брана и Тру в надежде, что он согласится пойти с ними и помочь им. Ясность в надежде, что... в надежде, что... . .



Чего на самом деле хотела Кларити Хелд? Была ли она более уверена в том, чего хочет, чем он? Если он не знал, чего хочет, как он мог доверять ей, зная, чего она хочет? Он ответил на вопросительные взгляды, как часто делал, когда сталкивался с трудными ситуациями в прошлом. Он остановился.



«Поскольку вы контактировали с членами научного сообщества, — спросил он Трузензузекса, — смогли ли они определить, как быстро эта темная часть космоса приближается к Содружеству и когда это может начать влиять на нас?»



Трузензузекс поднял взгляд, чисто инстинктивный жест, которому подвержены даже философы-транксы.



«Он приближается под небольшим углом к плоскости галактической эклиптики», — ответил он. «Область, о которой идет речь, настолько обширна, что скорости не постоянны повсюду, по крайней мере, так мне удалось понять. Хотя усреднение не является точным, это лучшее, на что можно надеяться, пока не будут проведены более точные измерения». Флинкс видел несколько образов самого себя, отраженных в многочисленных линзах глаз транкса. Каждый немного отличался от соседнего — как и его собственное множественное видение самого себя.



«Достаточно сказать, кр!лт, что ни Содружество, ни какая-либо часть наших ближайших галактических окрестностей не начнут подвергаться воздействию, пока все в этой комнате не будут давно мертвы, и, вероятно, не пока не умрут и наши потомки. Эта оценка предполагает, конечно, что явление не продолжает ускоряться. В этом случае все текущие прогнозы должны быть отброшены. Но на данный момент мы считаем, что первый контакт может не ощущаться в течение тысяч или десятков тысяч лет. Или самые отдаленные звездные системы могут начать подвергаться воздействию в течение нескольких сотен лет. Мне сказали, что не раньше, если только скорость движения не увеличится экспоненциально».



— Несколько сотен лет, — пробормотала Клэрити, — в ближайшее время. Когда и транкс, и мужчина кивнули, она резко повернулась к Флинксу. — Тогда не к спеху. У вас достаточно времени, чтобы найти способ противостоять этой сущности.



— При условии, — мягко напомнил ей Це-Мэллори, — скорость ускорения не увеличится. Это то, что мы не можем предсказать. Зная так мало, как мы знаем о природе этого явления, мы, конечно, в равной степени не осведомлены о его возможностях».



— Вы просите Флинкса посвятить свое ближайшее будущее, а может быть, и всю оставшуюся жизнь борьбе с чем-то, что не будет представлять реальной угрозы до тех пор, пока он не умрет.



Трузензузекс жестом махнул рукой. "Да. Это именно то, о чем мы просим его».



— Почему?



Флинкс ласково посмотрел на нее. Она озвучивала его мысли. Было ли это признаком любви? Она боролась за его счастье.



Несложное уравнение, решил он. Его счастье против будущего галактики. Удовлетворение одного человека против конца всего. Как это часто бывает, выбор был прост. Сделать это было трудной частью.



Це-Мэллори внимательно наблюдал за ним. Как и Трузензузекс. Они были одними из самых важных друзей и наставников его юности, а теперь вернулись, чтобы попросить его помощи в решении гораздо более серьезной проблемы, чем вопрос о том, был ли древний артефакт оружием, музыкальным инструментом или и тем, и другим. Их сочувствие, искреннее и безудержное, ощущалось как поток успокаивающей жидкой теплоты, пронизывающий его разум. Он считал, что ничего не должен ни Содружеству, ни Галактике. Но чем Филип Линкс был обязан Брану Це-Мэллори и Трузензузексу?



Другие были вовлечены. Он встретился с открытым взглядом Клэрити. Его талант был в полной мере деятельным, чутким к чувствам всех окружающих. — Я в замешательстве, Клэрити. Он обезоруживающе улыбнулся. «Это угрожает стать эндемическим заболеванием. Когда я в замешательстве, я стараюсь обращаться за советом к тем, чье мнение я уважаю. Я давно знаю обоих этих странников. Я знаю тебя меньше, но более интенсивно».



— Ты имеешь в виду интимно? Она улыбнулась, и он почувствовал, как волной накатывает нежность.



«Наверное, я имею в виду и то, и другое. Я не знаю, что делать. Я действительно не знаю. Когда я не знаю, я должен спросить. Ясность, я прошу тебя. Только ты. Что ты думаешь я должен сделать?"



Она была ошеломлена. Силовые взгляды двух ученых не облегчили ситуацию. — Верно, Флинкс. Не спрашивайте о чем-то простом и прямолинейном, как мы с вами. Просто отдай будущее галактики и человечества в мои руки».



Его улыбка стала той самой юношеской, почти детской улыбкой, которая привлекла ее к нему много лет назад в Длинном туннеле. Но его тон был спокойно серьезным. — Для чего нужны настоящие друзья, Клэрити?



Медленно она обняла его за шею и растворилась в его глубоких зеленых глазах. Глаза, которые уже повидали слишком много, были полны неуверенности юности. Глаза, за которыми скрывался невероятный, но еще незрелый талант. Любила ли она его? Или она пожалела его? Хотела ли она быть с ним всегда или просто помочь ему преодолеть и выжить? Он сказал ей, что не знает, что делать, что означало, что он не знал, чего хотел. Чего она хотела? Они были двумя сбитыми с толку людьми, сбитыми с толку вариантами, предоставленными им судьбой, первоначально сведенными вместе обстоятельствами и вновь сведенными необходимостью.



Любовь по любому другому определению, подумала она.



Всплеск необузданных эмоций от них обоих заставил двух минидрагов успокаивающе обвиться вокруг предплечий своих хозяев, а также друг вокруг друга. Мужчина, женщина и сна

Кес образовал переплетенное целое. Позади них Це-Мэллори шептал что-то о человеческих ритуалах ухаживания очарованному Трузензузексу. Флинкс и Кларити проигнорировали их.



— Я не знаю, что тебе делать, Флинкс. Вы не можете просить меня или кого-либо другого решать за вас. Я знаю, что хочу провести остаток своей жизни с тобой, помогая тебе преодолеть замешательство и боль, которые тебя так мучают. Если я могу." Наклонившись вперед, она поцеловала его. Шепот Це-Мэллори стал настойчивее.



В конце концов, их губы разошлись. «Клэрити, если мои головные боли станут еще хуже, у меня может не остаться жизни».



«Я возьму все, что смогу. Но в то же время я не могу быть таким эгоистом. Как бы мне ни хотелось, чтобы мы вдвоем просто были вместе, я знаю, что ты не можешь отказаться от этого зова, который ты чувствуешь. Говоря это, она играла с прядями его волос. — Кроме того, я бы хотел, чтобы у наших внуков — или праправнуков — было будущее. Я полагаю, это означает иметь дело с тем, что грядет, сколько бы времени это ни заняло, прежде чем оно придет сюда. Думаю, ответ очевиден. Вам нужно помочь своим друзьям найти эту загадочную оружейную платформу, с которой вы столкнулись ранее. Вам нужно сделать все необходимое, чтобы попытаться отвлечь или уничтожить это надвигающееся злонамеренное явление. И ты должен взять меня с собой. Таким образом, ты сможешь делать то, что должно быть сделано, и мы все еще сможем быть вместе». Она решительно посмотрела на их молчаливую аудиторию. «Я могу помочь вам так, как они не могут».



Це-Мэллори ответил добродушной улыбкой. — Если Флинкс не возражает против твоего присутствия, то уж точно ни Тру, ни я не возражаем.



Флинкс почувствовал себя разбитым. «Было бы замечательно, если бы ты пошла с нами, Клэрити, но это может быть опасно».



"Опасный?" Она смотрела на него широко раскрытыми глазами. «Куда идет Филип Линкс? Да мне и в голову не пришла такая возможность! Я в шоке, прямо в шоке!»



Трузензузекс одобрительно махнул рукой. «Отношение, которое могло исходить прямо из одного из питомников в большом улье. Думаю, мне понравится общество женщины».



— А как насчет жизни, которую ты построил здесь для себя? — спросил Флинкс. «Твоя карьера, твое будущее?»

«Моя карьера была приостановлена раньше. Его можно снова поставить на паузу. Моя личная ситуация изменилась. И, несмотря на то, что я знаю лучше, я запутался в романтических отношениях». На этот раз ее поцелуй был быстрым, но не менее интенсивным. — Боюсь, ты застрял со мной, Флинкс. Теперь я под твоей ответственностью».



"Замечательный." Он ухмыльнулся. «Что-то еще, за что нужно нести ответственность».



Призывно поджав губы, она воскликнула: «Никогда больше не называй меня чем-то».



— Это все еще ритуал ухаживания? — пробормотал транкс своему другу.



Це-Мэллори кивнул. — Вообще-то нетипично.



— Он собирается оплодотворить ее сейчас?



«Для члена улья, который провел столько же времени среди людей, как и ты, Тру, ты все еще сохраняешь явное невежество в отношении некоторых аспектов человеческого поведения».



— Тогда было бы невежливо предложить нам двигаться дальше?



"Нет. Такое предложение было бы вполне уместно. Время всегда имеет существенное значение. Ведь мы не знаем, сколько сотен или тысяч лет нам осталось».



ГЛАВА



16



Ее начальство в Ульрикаме громко выразило свое разочарование, когда она объявила, что берет длительный отпуск. В конце концов, настаивали они, что может быть важнее разработки новой линии косметики с добавлением окситоцина? Ясность предпочла не просвещать их. Зная руководителей корпораций, она не была уверена, что сообщение им о том, что на карту поставлено будущее галактики, изменит их мнение.



Несмотря на заверения Флинкс, что на Учителе достаточно места, она решила взять с собой очень мало. Лом легко ехал у нее на плече, не заботясь о том, куда они направляются. Обвивая правую руку Флинкс, Пип время от времени бросал на ее отпрыска краткий материнский взгляд, просто чтобы отследить его местонахождение.



— Я была на вашем корабле, — напомнила Кларити Флинкс, пока они шли через терминал шаттла. «Помимо некоторых явно мужских нюансов, в нем есть все, что может понадобиться любому».



— Вы можете не узнать его, — мягко предупредил он ее. «Я всегда вношу изменения. Есть центральная палата, куда я иду отдыхать. Иногда он полон водопадов и деревьев, иногда пустыня. Однажды я сделал крошечный кусочек пляжа и искусственного океана. Прямо сейчас, поскольку мне дали интересную листву в Срединном мире, она сделана в тропическом лесу». Он улыбнулся, вспоминая. «Я исключил паразитов».



"Должно быть приятно. Большинству людей повезло, если они могут позволить себе регулярно менять симов на своих стенах. Но ведь у большинства людей нет собственных космических кораблей.



— Я говорил тебе раньше. Он выглядел неловко. «Я не имел к этому никакого отношения. Это был подарок».



«От улру-уджуррцев». Она ответила на его улыбку. "Я помню. Эксцентричная кучка разумных людей, если они когда-либо существовали. Интересно, чем они сейчас занимаются?



— Наверное, копает, — напомнил он ей. «Всегда копаю, как они это называют. Строят туннели в их родном мире. Туннели, которые творят забавные вещи». Он взглянул в небо сквозь поляризованный прозрачный купол потолка вестибюля. «Пока нам интересно, мне интересно, знают ли они о том, что приближается к нам, и планируют ли они что-то с этим делать».



— Почему бы тебе не спросить их?



— Я намерен, — сказал он ей. — У них могут быть хорошие идеи.



«Эта древняя оружейная платформа, которую вы посетили, так заинтриговала ваших друзей. Вы действительно думаете, что сможете найти его снова, и если да, то он может быть достаточно мощным, чтобы фактически остановить что-то астрономического масштаба?



— Не знаю, — признался он. «Могу только попробовать. Как сказал Truzenzuzex, сейчас это самая большая надежда, которая у нас есть. Он обнял ее и притянул к себе. — И ты — моя лучшая надежда.



Она оглянулась. Погруженные в разговор, Бран Це-Мэллори и Трузензузекс последовали за ним, не обращая внимания на двух людей.



— Они никогда не перестают спорить?



Флинкс ухмыльнулся. «Когда вы хотите знать все, вы постоянно задаете вопросы и ищете ответы. Думаю, я во многом похож на них — любопытный, но не шумный. Не беспокойтесь — на Учителе много места и много мест, где можно уединиться. Но ты и так это знаешь».



Пройдя службу безопасности, они направились по коридору к пересадочной станции, где были доступны небольшие транспортные средства, чтобы доставить их под взлетно-посадочную полосу и разместить рядом с шаттлом от Учителя. Затем короткий полет в атмосфере, и они окажутся на борту его корабля.



Коридор был пуст. Очень немногие частные шаттлы использовали этот самый дальний порт, обслуживающий город Сфен. Фотофильная краска, нанесенная неброскими декоративными узорами, давала достаточно света.



Сворачивая по коридору, Кларити увидела несколько ожидающих транспортных средств. Она только подумала, не забыла ли она что-нибудь, когда Флинкс остановился так резко, что его рука чуть не заставила ее споткнуться. К ним быстро подошли Це-Мэллори и Трузензузекс.



— Ср!!ск, что такое, Флинкс? Обе антенны транкса были полностью расправлены, пробуя воздух и слегка дрожа. Глаза Це-Мэллори просканировали каждый сантиметр коридора.



"Что-то." Выражение лица Флинкса было напряженным от неуверенности. — Здесь что-то есть.



«Вы читаете эмоции». Осматривая окрестности, Кларити ничего не увидела: только пустой коридор, транспортные средства, декоративное освещение и узоры, выгравированные на стенах.



«На самом деле, это проблема. Я не могу воспринять ничего конкретного. Как будто эмоции других присутствуют, но как-то замаскированы».



Клэрити была одновременно сбита с толку и обеспокоена. «Как вы маскируете эмоции?»



Це-Мэллори ответил: «Наркотики».



Коридор взорвался вспышкой накала. Когда Флинкс потащил Кларити и транкса с собой в нишу, заставленную припасами, Це-Мэллори бросился в противоположном направлении. Он и Трузензузекс вытащили маленькое ручное оружие, которое всегда носили с собой: два Це-Мэллори, две пары транксов. Через несколько секунд из их шести объединенных орудий хлынул ответный огонь.



Неизвестные нападавшие произвели выстрелы небольшими фугасными снарядами и звуковыми очередями.



«Это не годится. Мы должны выбраться отсюда!» Це-Мэллори со своей позиции за выступающим уплотнением коридора крикнул своим товарищам, сбившимся в нишу склада. Пока он говорил, снаряд оторвал верхнюю часть металлического фланца печати, за которой он прятался.



С кем они дрались? Чем упорнее Флинкс старался проникнуть сквозь эмоциональные маски нападавших, тем туманнее становилось его восприятие. Они преследовали его или его товарищей? Если это был он, и они использовали наркотики, чтобы скрыть свои чувства, это означало, что они знали о его уникальном таланте. Неизбежно он вспомнил двух человек, которые напали на него в воздухе на Голдине IV. Были ли это одни и те же люди? Удалось ли им каким-то образом проследить за ним всю дорогу до Новой Ривьеры?



Но зачем ждать, пока он будет почти готов уйти, чтобы снова напасть на него? В предыдущие месяцы у потенциальных убийц было достаточно возможностей выстрелить в него. Нет, это должен был быть новый набор нападавших. Но не обязательно разные. Между ними и теми, кто напал на него на Голдине IV, мог быть сговор.



И он до сих пор не имел ни малейшего представления, кто они такие.



Поскольку их эмоциональное состояние было скрыто, он не мог предвидеть их действия или влиять на них. Это не помешало ему использовать собственное оружие. Он держал в узде обезумевшего Пипа, и Кларити делала то же самое с Ломом, так как они оба знали, что в узком коридоре у летающих змей будет мало места для маневра. Оба они могли слишком легко быть сбиты сосредоточенным огнем.



Отступление тоже было сомнительным предложением. До первого поворота коридора оставалось добрых десять метров. Даже чемпиону-спринтеру было бы трудно преодолеть эту дистанцию, не получив выстрела.



Це-Мэллори выпустил очередь заградительного огня в сторону нападавших. — Вы трое, бегите! Я прикрою тебя.



Трузензузекс повернулся к двум людям. — Вы двое идите первыми, ку!иск.



Флинкс покачал головой. — Мы пойдем вместе, Тру. Стоявшая рядом с ним Клэрити энергично кивнула.



Транкс махнул рукой. Оружие в его руке было компактным и изысканным, смертоносная жемчужина, рожденная на оружейных фабриках Еврмета.



— Не будь смешным, Флинкс. Я обученный солдат. Я могу выставить в четыре раза больше огневой мощи, чем вы, и вы более чем достаточно высоки, чтобы стрелять надо мной в нападавших, в то время как я чувствовал бы себя несколько подавленным, пытаясь стрелять в них между вашими ногами».



Флинкс кивнул. — Ладно, мы с Клэрити побежим первыми, но ты иди сразу за нами. Он знал, что на небольшом расстоянии транкс может не отставать даже от длинноногих людей.



Трузензузекс жестом выразил свое согласие. — Тогда вам обоим еще одна метаморфоза, и будьте осторожны. Обладай он гибкими чертами лица, он бы ободряюще улыбнулся. «Что касается меня, транкс никогда не спотыкается».



Тру обменялся жестами с Це-Мэллори, который затем открыл испепеляющий огонь в дальнем конце коридора. Одновременно Truzenzuzex выстрелил из всех четырех видов ручного оружия.



Сразу же последовал ответный огонь. С другого конца коридора.



И снова путешественники были вынуждены отступить под свое укрытие.



«Кррскк, это не сработало». Трузензузекс был расстроен. «Если они позади нас, а также перед нами, мы действительно в очень плохом положении».



Клэрити осторожно взглянула в коридор. — Они все еще стреляют.



— Я слышу это. Беспокойство и замешательство Флинкса раздражали его.



— Может быть, но чего ты не можешь сказать, так это того, что они не стреляют в нас.



"Какой?" Крепко удерживая Пипа одной рукой, Флинкс оглянулся. Большая часть интенсивного огня, льющегося по коридору, была направлена на неизвестных нападавших. Лишь изредка по ним стреляли.



"Это не имеет никакого смысла." Золотистые сложные глаза Трузензузекса были близко к лицу Флинкса. В замкнутом пространстве его запах был почти подавляющим. «Можете ли вы понять этих новичков, Флинкс, или их эмоции скрыты, как и другие?»



Полузакрыв глаза, вокруг него взрывались звуковые пузыри и взрывающиеся пули, Флинкс позволил своему восприятию расшириться. Почти сразу же он определил опасения, решимость, чувство долга и профессиональную гордость — сочетание, создавшее знакомый узор. — Думаю, это миротворцы Содружества, — объявил он.



Собственные эмоции Клэрити захлестнули его разум. «Приходите, чтобы остановить драку!»



-- Возможно, -- заметил Трузензузекс, -- или взять Филипа Линкса под стражу. Чувствительные усики качнулись. «Возможно, мы окажемся в центре трехсторонней борьбы. Полагая, что эти новоприбывшие атакуют себя, наши нападавшие отстреливаются от них. Миротворцы, естественно, отвечают. Тем временем обе группы могут попытаться вывести нас из строя».



«Как выиграть трехсторонний бой?» Флинкс подпрыгнул, когда глухой удар звукового пузыря врезался в стену коридора за его головой.



«Объединяясь с более сильным третьим, чтобы сокрушить более слабого, а затем надеясь впоследствии победить своего временного соратника, — объяснил транкс, — или позволяя им бить друг друга, пока вы отступаете. Нам дарована если не отсрочка, то хотя бы минутное отвлечение. Нам нужно этим воспользоваться».



Он начал тщательный осмотр их ближайшего окружения, и они нашли служебный люк в потолке складской ниши. К стене была приварена небольшая лестница, явно рассчитанная на человеческие ноги. Флинкс увидел, что они с Кларити могут помочь Трузензузексу подняться по нему и пройти через люк.



Сначала нужно было посмотреть, откроется ли люк.



Он был заперт профессиональным коммерческим электронным замком, но Флинкс открыл его менее чем за две минуты. Когда крышка люка бесшумно отъехала в сторону, они оказались залиты затянутым тучами солнечным светом. Флинкс просунул голову в отверстие и поднялся по лестнице. Когда через несколько мгновений он снова спрыгнул вниз, чтобы присоединиться к своим друзьям, он улыбался.



«Мы под взлетно-посадочной полосой. Я вижу свой шаттл! Это короткий спринт. Подняв правую руку, он показал им декоративный универсальный контрольный браслет на запястье. — Я дам сигнал шаттлу, чтобы он был готов к отплытию, как только мы окажемся на борту. Он посмотрел в коридор, который продолжал гудеть от перестрелки. — Тру, скажи Брану, чтобы пришел.



Во время паузы в перестрелке Це-Мэллори ворвался в нишу. "Превосходно. Мы можем предоставить обеим группам охотящихся за оружием спорщиков разбираться между собой».



«Они все присели». Кларити подползла к краю складской ниши, чтобы проверить обе группы бойцов. «Я думаю, что они слишком заняты друг другом прямо сейчас, чтобы беспокоиться о том, чтобы помешать нам уйти».



«Вероятно, мы еще не осознаем, что можем. Нам лучше не задерживаться». Це-Мэллори начал подниматься по лестнице.



Большой взрыв позади них означал, что кто-то решил начать использовать более тяжелые боеприпасы. Сотрясение мозга звенело в ушах Флинкса. Следующими он пошлет Кларити и Скрапа. Повернувшись, он взял ее за руку. У него перехватило дыхание, а сердце пропустило удар.



Она сидела, ошеломленная, на полу, глядя на него. Лом беспокойно порхал над ней, поднимаясь и опускаясь. Последний сильный взрыв, очевидно, сбил ее с ног.



— Клэрити, что случилось? Помимо того, что она была на мгновение ошеломлена, она выглядела вполне нормально для него.



— Я думаю… я думаю, что я ранен.



"Где?" — сразу спросил он. Он не мог видеть ничего плохого. Затем Лом приземлился на его незанятое плечо, и он понял, что что-то было. Минидраг не стал бы садиться ни на кого другого, если бы его хозяин не был ранен.



— Не уверена, — неуверенно пробормотала она. — Моя спина, может быть. Выглядит немного забавно».



Трузензузекс тревожно насвистывал, призывая их поторопиться.



"Одну минуту!" — крикнул Флинкс, перекрывая непрекращающийся грохот орудийного огня. Оглянувшись вокруг Кларити, он увидел, что спина ее комбинезона исчезла, как и большая часть ее кожи. Он не мог сказать, насколько глубока была рана, потому что было так много крови. Он чувствовал себя так, как будто кто-то надел ему на горло удавку и быстро затягивал ее.



— Бран, Тру! он закричал. — Клэрити, — мягко сказал он ей, — тебя ударили. Я не знаю, была ли это горючая шрапнель или что-то в этом роде, но выглядит… плохо».



Двое ученых мгновенно оказались рядом с ним. Флинкс мог видеть серьезность травмы Кларити, отраженную в выражении лица Це-Мэллори.



"Нехорошо. Совсем не хорошо."



Фатальный? Флинкс хотел сказать. Он обнаружил, что не может даже прошептать это.



Трузензузекс рвал свой рюкзак обеими руками. Двое чувствительных трухендов исследовали раны Кларити. «Не смертельно. Нет, если она вовремя получит надлежащую медицинскую помощь.



— Она в шоке. Сняв куртку, Це-Мэллори накинул ее на неповрежденную переднюю часть ее тела. Тут же кровь начала окрашивать края.



Трузензузекс вытащил что-то похожее на оружие. — Держи ее, — резко бросил он террангло. Флинкс присел на корточки перед Клэрити и крепко сжал ее плечи обеими руками. Если бы не он, она бы упала. Теперь ее глаза были расфокусированы, веки трепетали.



Трузензузекс взглянул на наблюдающего за ним Ломка. Поняв, что намерения транкса вполне благожелательны, минидраг остался обвиваться вокруг шеи Флинкса и не пытался вмешиваться. Трузензузекс активировал похожее на пистолет устройство, и из его сопла вырвался белый туман. Она стонала, пока транкс методично пускал брызги туда-сюда по ее окровавленной, разорванной спине, пока устройство не опустело.



Флинкс увидел, что ее спина теперь покрыта быстро застывающей блестящей серой субстанцией, похожей на полупрозрачный пластик. Голова ее наклонилась вперед, а глаза теперь были закрыты.



— Синтетический хитин, — объяснил транкс, — для перевязки раненых транксов, а не людей. Но он основан на кальции, гипоаллергенен и будет связываться с кусочками обнаженной кости достаточно долго, чтобы доставить ее в соответствующее медицинское учреждение, где его можно будет удалить с помощью соответствующего растворителя. До тех пор это остановит оставшееся кровотечение и предотвратит инфекцию». Он внимательно посмотрел на Флинкса. — Но я не буду лгать тебе. Есть глубокие раны и, как

мои познания в физиологии человека могут сказать, вполне реальная возможность серьезных внутренних повреждений».



— Другими словами, — добавил Це-Мэллори, — если мы не доставим ее к хирургу, она, скорее всего, умрет.



«Тогда давайте доведем ее до одного». Флинкс с мрачным лицом указал на люк.



Це-Мэллори сдерживающе положил руку на плечо молодого человека. — Я тоже видел ее раны, Флинкс. Мои познания в области анатомии человека немного лучше, чем у Тру. Говорю вам прямо — мы не можем таскать ее по стене и по открытому асфальту. Ей нужен гемоглу, сыворотка, антибиотики и подвесная каталка, которая будет удерживать ее в неподвижном состоянии, пока она движется. Или . . ».



«Или», — настаивал Флинкс, перекрывая вой и грохот непрекращающейся стрельбы.



«Или любое резкое тряское движение — как бы мы ни старались быть осторожными с ней и несмотря на то, как быстро Тру закрывает ее — может остановить ее сердце».



Флинкс сидел там, все еще держа бессознательную Кларити вертикально, в окружении друзей и все же, как обычно, в полном одиночестве. Наконец-то он нашел с кем быть. Кто-то, кого он мог бы любить и, что не менее важно, свободно разговаривать. Кто-то, чтобы разделить одинокие моменты в пустых пространствах между мирами. И казалось, что у него все это отнимут.



Но не навсегда, пообещал он. Не постоянно.



«Больница». Его шепот был едва слышен, когда Пип беспокойно ласкала его щеку своим острым языком.



Це-Мэллори кивнул и вытащил из-за пояса коммуникатор. «Миротворцы будут общаться по защищенному закрытому сигналу. Нам придется связаться с ними через частоту шаттла. Когда я объясню, кто такие мы с Тру и какова наша здесь ситуация, мы сможем передать им Клэрити.



Взгляд Флинкса поднялся так резко и был таким напряженным, что даже обычно невозмутимый Це-Мэллори вздрогнул. «Мы никому ее не передадим». Он посмотрел на Трузензузекса. — Если они охотятся за первой группой, которая начала стрелять в нас, проблем не будет. Но, как ты сказал, они могут охотиться за мной.

Це-Мэллори взглянул на своего спутника, потом снова на Флинкса. «Тру и я все еще обладаем некоторым влиянием в определенных кругах. Вероятно, мы сможем добиться вашего освобождения до того, как местные власти поймут, что происходит».



— Я не рискую, — ответил Флинкс. — Неважно, хочет ли Содружество исследовать меня или мой корабль. Мы оба уходим. А ты останешься с Клэрити и позаботишься о том, чтобы она получила надлежащее лечение, самое лучшее.



Truzenzuzex пытался возразить ему. — Но, Флинкс, сволочь, мы собирались вместе искать оружейную платформу Тар-Айым. А как насчет образования и обучения, которые мы вам обещали?



— Для этого будет время. Между тем, вы ничего не знаете о платформе. Единственная актуальная информация об Учителе, запертая в ее памяти. Его можно использовать одинаково эффективно независимо от того, присутствуете вы или нет».



— А если мы будем настаивать на том, чтобы пойти с вами? Це-Мэллори задумчиво подтолкнул его.



Флинкс пожал плечами. «Я не оставлю Клэрити с незнакомцами, что бы они со мной ни сделали. Если ты не согласишься остаться и присматривать за ней, тогда мне придется.



Це-Мэллори кивнул. «Такую трудную вещь для количественной оценки — любовь», — пробормотал он. — Вы свяжетесь с нами, как только что-нибудь обнаружите? Он протянул свой коммуникатор. Флинкс кивнул и вытащил свою. Двум подразделениям потребовалось всего мгновение, чтобы обменяться соответствующей контактной информацией и кодами безопасности.



— А как насчет твоих головных болей, Флинкс? Трузензузекс успокаивающе погладил его по руке.



Флинкс пожал плечами. «Я разберусь с ними. Как всегда. Или я умру».



Голова транкса с сожалением качнулась. — Постарайся избегать последнего, ладно?



Флинкс не мог не улыбнуться. "У меня всегда есть." Что-то громко звякнуло в коридоре, оторвав кусок от дальней стены. «Похоже, это начинает сходить на нет. Я лучше пойду». Он посмотрел на Це-Мэллори. — Вы уверены, что вы двое справитесь с миротворцами?



Це-Мэллори кивнул. — Как только в нас перестанут стрелять, да. Он поднес свой коммуникатор к губам. — Как только ты проберешься через этот люк, я начну ругать их за неэффективность и плохую точность. Это всегда привлекает внимание».



Жесткой рукой и ногой Трузензузекс схватил левую руку Флинкса. «Помни, Флинкс: как только ты найдешь оружейную платформу или узнаешь что-нибудь еще важное об угрозе, таящейся за Великой Пустотой, ты свяжешься с нами».



— Я буду, — пообещал он. «В течение недели я найду способ связаться с вами через пробел и минус, чтобы проверить Кларити». Наклонившись вперед, он нежно поцеловал лежащую без сознания женщину в лоб. Он хотел крепко сжать ее, прижать к себе изо всех сил, но не осмелился. Вместо этого ему пришлось позволить ей рухнуть в ожидающие объятия Це-Мэллори. Лом поднялся и скользнул к плечу Кларити.



Флинкс посмотрел на нее в последний момент, который, казалось, тянулся в вечность и одновременно был слишком коротким. Она не могла оглянуться. Но Скрап сделал это. Почувствовав близость разлуки, Пип слетел с плеча Флинкса. Два минидрага переплели языки несколько раз. Флинкс уже повернулся к открытому люку и начал подниматься по лестнице, когда к нему присоединился Пип.



— Вверх по Вселенной, мальчик, — крикнул Це-Мэллори.



«Великий Улей идет с вами», — добавил Трузензузекс как на террангло, так и на Хай Транксе.



Флинкс не ответил.



ГЛАВА



17



Ожесточенный и отстраненный, подавленный чувством, что что бы он ни делал, он обречен на одиночество, Флинкс заметил свой шаттл и побежал к нему. Пип немедленно поднялся в воздух, осматривая землю перед собой. Пара машин техобслуживания и один скиммер снабжения были заняты на взлетно-посадочной полосе. Ни один из их операторов, человек или механический, не удосужился взглянуть в его сторону.



Затем он оказался рядом со знакомым транспортным кораблем, мчащимся под полностью выдвинутым треугольным крылом левого борта. Охрана корабля узнала и впустила его. Если миротворцы пришли его искать, подумал он, устраиваясь в кресле пилота, удивительно, что они не подумали конфисковать его шаттл или, по крайней мере, поставить рядом пару охранников. Но тогда, решил он, у них нет причин полагать, что они не смогут задержать его до того, как он попытается подняться на борт.



Словно в ответ на эту мысль, даже когда двигатель шаттла завыл, внешние датчики корабля засекли пару полицейских скиммеров, преодолевающих отдаленные ворота и пересекающих взлетно-посадочную полосу. Он не стал ждать, пока они подойдут ближе или разрешения от портового контроля. Ускорение швырнуло его обратно в ремни безопасности, когда шаттл взлетел без разрешения. Выстрелы из двух полицейских скиммеров не дотянули до быстро набирающего высоту шаттла.



Через несколько мгновений его тело, если не его мысли, ощутили невесомость. Клэрити, Клэрити, почему ты пошла и застрелилась? Почему, когда все решено, когда все решено? Он уже скучал по ней. Ее улыбка, ее серьезный совет, то, как свет золотил ее волосы и блестел в ее глазах. Не имея никого, по кому можно было бы скучать столько лет, было поразительно, как быстро он теперь скучал по ней. Пип изо всех сил старалась его утешить. Унылый, он потянулся вниз, чтобы погладить затылок и шею минидраги.



— Ты хорошая девочка, Пип. Можно даже обнять в ответ. Без обид, но говорить с тобой совсем не то же самое, что с Клэрити.



Не понимая, но желая, летящая змея уставилась на него своими маленькими яркими глазками.



Командная консоль шаттла показала, что его вызывают на нескольких частотах. Несомненно, администрация порта отчаянно пыталась связаться с шаттлом, взлетевшим без разрешения. Флинкс попытался вспомнить, видел ли он, выходя на орбиту вокруг Новой Ривьеры, военные корабли. Ничего не пришло в голову, что не означало, что их не было. Кто-то мог быть на другой стороне планеты, или кто-то мог войти в нурианское пространство после него. Но он не думал, что это вероятно. Новую Ривьеру славили по многим причинам, но не как военный форпост.



На орбите будет патрульный корабль, и ему лучше не задерживаться. Впереди он мог видеть расширяющуюся форму Учителя с его каплевидными жилыми помещениями на одном конце и генератором «Каплис» на другом. Вскоре он снова окажется в знакомой обстановке. Знакомая, подумал он, и одинокая.



Ясность будет жить. Це-Мэллори и Трузензузекс позаботятся об этом, хотя бы ради него самого. Она будет жить, и он вернется. Что касается объекта его предстоящих поисков, была ли оружейная платформа Тар-Айым достаточно мощной, чтобы противодействовать приближающемуся злу? Он знал, что она обладает огромным разрушительным потенциалом. Но нависшая угроза была в космическом масштабе.



Он знал, что сначала ему придется найти его снова. А перед этим он должен был быстро отойти от нурианской системы.



Шаттл бесшумно и плавно скользнул в открытый отсек под днищем Учителя. Как только давление снаружи выровнялось, а внутреннее поле положительной гравитации втянуло его в кресло, он вынырнул на корабль. Он решил, что воздух единственного настоящего дома, который он знал много лет, пах особенно сладко. Полностью автоматизированный и самодостаточный, Учитель приветствовал его обратно.



Его мысли все еще были полны мыслей о женщине, которую он был вынужден оставить позади. Пип удобно сидел у него на плече, и он направился в диспетчерскую. Учитывая то, через что он только что прошел и что ждет впереди, он обнаружил, что чувствует себя на удивление хорошо.



Он никогда не ощущал присутствия двух других людей на борту, пока гипофиз не ударил его в поясницу. Чувствуя себя удивительно счастливым и согретым, он сел на палубу и остался там, улыбаясь вдаль. Пип тут же сорвался с его плеча и заметался взад-вперед по диспетчерской. То, что там было еще два человека, она увидела сразу. Но поскольку от Флинкс исходило только чувство довольства и удовлетворения, она не собиралась нападать на незнакомцев.



Невысокая женщина средних лет с темными волосами и глазами улыбнулась летящей змее. Сбитая с толку и настороженная, Пип уселась на консоль управления и расслабилась, как могла. При малейшем намеке на тревогу со стороны Флинкса она тут же бросалась в атаку.



Маленький и жилистый компаньон женщины подошел к Флинксу и поймал его на месте.

начал падать. — Полегче, Филип Линкс. Ты будешь в порядке. Давай я тебе помогу."



Сквозь то, что казалось пахнущей розами дымкой, Флинкс посмотрел вверх. "Спасибо. Это очень мило с твоей стороны. Мужчина был намного сильнее, чем казался. С помощью женщины им удалось провести Флинкса в его жилые помещения. За ним последовал осторожный Пип, больше сбитый с толку, чем обеспокоенный.



Оказавшись в комнате, посетители опустили Флинкса на кровать. Он лениво улыбался им, когда они привязывали его. – Я чувствую себя… прекрасно, – вяло пробормотал он. — Кто… кто вы, люди, и как вы попали на мой корабль?



«Наши имена не важны». Веселая женщина улыбалась от уха до уха, застегивая одну из лямок, которые она принесла с собой, вокруг его лодыжки. — Мы члены Ордена Нуля.



Флинкс тихонько усмехнулся. «Орден ничего. Это весело! Расскажи мне еще один анекдот». Что-то было не так, он знал. Очень неправильно. Но он чувствовал себя слишком хорошо, чтобы волноваться. Гораздо важнее было расслабиться и наслаждаться жизнью. Даже знание того, что его связывают, было каким-то забавным. Этого не должно быть. Он был достаточно осведомлен, чтобы знать так много.



— Орден Нуля, — объяснил весельчак, пристегивающий верхнюю часть тела, — возник совсем недавно, но уже приобрел много преданных сторонников. Он знает, что космос, или, по крайней мере, эта его часть, скоро претерпит огромные изменения. Грандиозное очищение. Все зло и порча, накопившиеся за века, должны быть стерты с лица земли, чтобы освободить место для чистого, нового начала».



— Как чудесно, — услышал Флинкс собственное бормотание. Крошечная часть его разума кричала, чтобы он выбрался наружу, чтобы справиться с этим цунами фиктивного счастья. Но он был пойман в море наркотизированного удовлетворения.



Отпусти, говорили ему мысли. Пусть все ускользает-ускользает. Расслабьтесь, расслабьтесь. Все хорошо. Все в порядке со вселенной. О чем он так беспокоился? Он пытался думать, вспоминать, но, подобно мягким, пахнущим свежестью одеялам, которые накрывали его посетители, воздух внутри Учителя, казалось, настойчиво давил вниз. Воздух, поняла часть его. Воздух. В отчаянии часть его пыталась вспомнить, но не нашла ни Ясности, ни ясности.



Способный вспомнить только самые последние мысли, он удовлетворенно спросил: «Что же будет делать со всем этим стиранием?»



Ответила женщина. — Да ведь ты знаешь это лучше, чем кто-либо другой, Филип Линкс. Горстка людей знает о нем как о потенциально интересном космологическом явлении. Еще меньше людей считают это опасным. Только вы и только вы знаете о нем как о чем-то сознательном и воспринимающем. К сожалению, вы видите в этом великое зло, тогда как мы, члены Ордена, знаем, что это такое: грядущее великое очищение».



Значит, эти люди знали о феномене, стоявшем за Великой Пустотой. Но как? Могли ли быть кроме него другие, способные к такому восприятию? Он хихикнул. Воздух, воздух, он задыхался. Каким-то образом эти люди достаточно обманули ИИ Учителя, чтобы проскользнуть на борт. Поскольку других шаттлов в бухте он не видел, они, вероятно, проникли туда через защитные костюмы. Потом они что-то ввели в атмосферу корабля. Что-то, что заставляло любого, кто вдыхал его, чувствовать себя хорошо, непринужденно, без угрозы. Затем они еще больше усилили эффект, введя ему что-то.



Почему Пип не защитил его, не напал на них? Потому что он не чувствовал ни опасения, ни страха. Он чувствовал себя прекрасно. Хотели ли они причинить ему вред? Всего на мгновение в его сознании промелькнула вспышка беспокойства. Со своей маленькой кровати в другом конце комнаты Пип подняла глаза. Искра беспокойства, которая ненадолго обеспокоила ее хозяина, угасла. Она закрыла глаза и пошла спать.



— Откуда ты знаешь, что грядет? — услышал он собственный вопрос.



Склонившись над ним, мужчина улыбнулся. Флинкс знал, что они дышат одной и той же переработанной атмосферой. Это также заставляло их чувствовать себя необъяснимо счастливыми. Но они были готовы к последствиям и, вероятно, ввели себе что-то, что смягчило бы эффект и позволило бы им продолжать функционировать.



— Да из-за тебя, Филип Линкс! Без вас не было бы Ордена Нуля. В каком-то смысле вы наш основатель».



Гнев шел теперь с его довольством. Он был основателем этого причудливого и запутанного Ордена? Он был ответственен за существование этих блаженных поклонников небытия?



— Запутался, — тихо пробормотал он. — Лучше объясни.



«Мы были бы рады».



«Конечно, будет», — подумал Флинкс. Все и вся на Учителе теперь были счастливы. Кроме, пожалуй, ИИ. Он явно был нейтрализован, если не полностью отключен.



«Человеком, хвала его проницательности, который основал Орден, был исследователь по имени Пайет Прорудд, который работал в Центре науки Содружества на Земле. Он наткнулся на необычный отчет от некоего падре Бательера на Самстеде. Заинтересовавшись, он просмотрел все ведомственные дополнения к этому отчету, в которых указывалось на наличие небытия в определенном участке пространства, лежащем в направлении созвездия Волопаса. Он был настолько заинтригован, что привлек других к дальнейшему исследованию вместе с ним.



«То, что они обнаружили, было пустотой. Ничто. Место, где все было стерто. Нет греха, нет порока, нет безнравственности. Никакой войны, никакой резни невинных. Место, где безнравственность, как человеческая, так и инопланетная, была стерта. Место, где жизнь, где сам материал творения мог начаться заново».



"Нет." Протест Флинкса был слабым, отягощенным злобным блаженством, душившим его. — Там ничего нет. Он вообще имел смысл? — спросил он. «Есть кое-что еще. Огромное зло. Грязь, которая разрушает. Это не очищение. Это чистое разрушение. А там, где она проходит, ничего не остается, так что нет ничего, из чего могла бы возникнуть новая жизнь, новое творение. Есть только — пустота.



Одарив его уверенной, знающей улыбкой, женщина ободряюще похлопала его по плечу. У нее был довольный вид самоуверенного фанатика.



«Мы считаем, что знаем лучше, Филип Линкс».



Осознание поразило его, проникнув даже в туман ложного счастья, который окутывал его. «Вы те люди, которые пытались убить меня на Голдин-4».



— Не мы, — запротестовала женщина, — а другие члены Ордена. Что-то с ними случилось. Среди нас есть мудрые люди, которые осознали, что то, что на них повлияло, могло быть каким-то образом связано с вами. Поэтому мы углубились в то немногое, что известно о вас, и узнали достаточно, чтобы определить, как лучше всего вас обмануть». Она указала вправо.



«Было сочтено, что подстерегать вас на пути к шаттлу может не сработать. Поэтому был разработан запасной план. Итак, вот мы и сейчас, на твоем чудесном корабле, вместе.



Он улыбнулся ей и снова захихикал. Внутри часть его, которая была связана чем-то менее осязаемым, чем ремни, кричала, чтобы ее отпустили. Через всю комнату Пип задремала, сочувственно купаясь в лучезарном счастье своего хозяина.



— Вы бы не убили своего основателя, не так ли?



«Все должно быть стерто с лица земли. Ни один намек, ни малейший нанофрагмент порчи из этой реальности не должен оставаться, чтобы загрязнить грядущий новый рассвет. Мы, члены Ордена, приветствуем грядущее очищение». Она улыбнулась по-матерински; улыбка мертвой головы. «Мы все умрем, Филип Линкс. Кто-то раньше, кто-то позже. В бесконечности времени наши индивидуальные жизни ничего не значат».



— Я не согласен, — хрипло пробормотал он.



«Как и другие. Но к тому времени очистительная сила, устремляющаяся вперед за Великой Пустотой, будет здесь, и это уже не будет иметь значения».



— Тогда зачем со мной возиться? он спросил.



Глядя на него сверху вниз, у мужчины было мрачное выражение лица. Ликующий, но мрачный. «Потому что было определено, из-за того, что вы знаете, и из-за вашей способности воспринимать то, что лежит за пределами, что вы единственный человек, который может изменить ситуацию. Этого нельзя допустить. Значит, ты должен умереть». Он улыбнулся. «Мы умрем вместе с вами. Сейчас или позже, это не имеет значения».



"Чем ты планируешь заняться?" Флинкс сумел хихикнуть.



«Управляющий ИИ вашего корабля переведен в режим отдыха. Мы не можем осуществить переход на space-plus. С такими расчетами справится только продвинутая электроника. Но нам не обязательно входить в космос-плюс. Вт

e активирует КК-двигатель вручную и проложит курс к солнцу Нур. Даже при субпереходных скоростях окончательная очистка произойдет через несколько дней. А пока, Филип Линкс, ты можешь расслабиться и мечтать о счастливых снах. Он повернулся к женщине. «Убедитесь, что атмосферная концентрация добавленных модификаторов эндорфина остается на соответствующем уровне, и что он получит еще один бустер через четыре часа». Она кивнула.



Они уехали. Флинкс равнодушно боролся со своими оковами. Какая разница, что он был связан? Что может быть лучше, чем лежать без дела, чувствуя себя довольным и счастливым? Зачем бороться? Приезжие члены Ордена, конечно, были правы. В конце концов, мы все мертвы. Какая разница, сегодня или завтра? Конец был таким же. Как это будет со всеми и всем, когда то, что скрывается за Великой Пустотой, начнет влиять на галактику. Зачем беспокоиться об этом?



Ясность, подумал он. Клэрити тоже умрет. Не зная, что с ним случилось, не видя его снова, не видя ее, не будучи в состоянии обнять ее, почувствовать ее тело на своем, его руки, обнявшие ее, его губы на ее губах. Он начал плакать. Когда он плакал, он смеялся, его организм был насыщен химическими веществами, вызывающими удовольствие.

ТЕЛЕГРАМ

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник

Бот для удобного поиска и скачивания книг

Книжный Бот

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

О психологии, саморазвитии и личностном росте

Саморазвитие

Детективы и триллеры, все новинки

Детективы

Фантастика и фэнтези, все новинки

Фантастика
ВКОНТАКТЕ

Цитаты, афоризмы, стихи, книжные подборки, обсуждения и многое другое

Книжный Вестник